Экстрим не предлагать!

Глава 23

Дарья не находила себе места. Конечно, она не сомневалась в Никитине и его способности постоять за себя и свою любимую женщину.

Она улыбнулась. Как же все-таки приятно быть просто женщиной, когда рядом такой мужчина.

Но. Она помнила о коварстве и подлости Павела. Ростислав со своей почти маниакальной порядочностью и благородством перед ним беззащитен.

«Нет! Я не должна вмешиваться! Пусть разберутся сами, по-мужски!»

Ростислав шел в лагерь, потирая ушибленный об челюсть Великопольского кулак, не обращая внимания на разбитую губу, сейчас он испытывал чувство удовлетворения. Наконец-то, Павел получил по заслугам. Давно надо было с ним разобраться! К чему тут благородство и интеллигентность с человеком, для которого это просто слова, причем даже не входящие в его лексикон?

Он улыбался и был полон решительности, даже обидные слова Великопольского, брошенные в пылу драки "Что ты за мужик?", не могли поколебать его уверенность в том, что теперь его судьба в его руках.

С этими мыслями он и направился к Дарье.

Они вернулись в лагерь одновременно с Великопольским. Народ тут же к ним сбежался, в ужасе. Но Ростислав ничего не видел и никого не слышал. Только ее глаза, полные тревоги и любви.

В реальность его вернул повторенный неоднократно вопрос Станиславовича:

— Мне объяснит кто-то, что здесь происходит?

Ростислав пытался придумать отмазку, но его опередил Великопольский:

— Упали.

— Оба сразу?! — ещё больше возмутился Ершов.

— И покатились, — добавил Ростислав.

Народ развеселился, даже Ершов заулыбался и махнул рукой.

И только Дарья этот разговор не позабавил.

Она подошла к своему герою и стала вытирать кровь с разбитой губы.

— И зачем тебе это?

— Я никому не позволю тебя обижать! Я давно должен был это сделать!

— Я сама прекрасно могу за себя постоять.

— С сегодняшнего дня это моя обязанность!

Дарья улыбнулась: давно она не чувствовала себя такой защищенной.

— Дарья, давай прогуляемся к океану.

— Зачем? — напряглась та.

— Надо поговорить и просто хочу побыть с тобой наедине, — Ростислав попытался приобнять ее, но она отстранилась.

— Никитин мы не одни.

— И я о том же! — подмигнул ей. — Вот и предлагаю уединиться.

— Ладно, пошли, поговорим.

— Пойдём к океану?

— Почему к океану? Давай пройдёмся к водопаду.

— Замечательная идея!

Она поняла двусмысленность своего предложения и что сама намекала на известные обстоятельства, и сразу же пошла на попятную:

— Я имела в виду — просто пройдёмся.

Когда они отошли на значительное расстояние, Ростислав внезапно остановил Дашу, резко повернул её к себе и нежно обнял.

— Ростик! — все мысли из её головы тут же выветрились.

Она только помнила, что нельзя допустить, а что нельзя — уже забыла.

— Дарья, — начал он, не выпуская её из объятий. — Теперь мы можем быть вместе, все преграды развеялись, как дым.

— Не все, — возразила она, плохо соображая, но ещё не потеряв голову.

— Фиме ты всё объяснишь. Или есть ещё какие-то причины?

— Фима — не перчатка или шарфик, его нельзя вот так взять и выбросить.

— Ты меня удивляешь.

— Я сама себя иногда удивляю. Знаешь, я на том острове многое поняла. Поняла главное — я уже другой человек и я в ответе за тех, кто рядом. Возможно, в этом и заключался смысл наших превращений — посмотреть на себя со стороны и изменить свою жизнь в лучшую сторону. У меня это получилось, во многом благодаря тебе, и теперь я должна помочь Фиме.

— Дарья, ответь мне честно — ты его любишь? — спросил и затаил дыхание в ожидании ответа.

— Я? — удивилась она, её мысли путались, Ростислав был так близко, она чувствовала его тепло, его запах, голова кружилась.

— Ну, не я же, — хмыкнул Ростислав.

— Я тебя люблю, — ответила, как сквозь туман, глядя напряжённо на его губы.

Он заметил её взгляд и тоже перестал думать.

Нежно прикоснулся губами к её губам. Она даже застонала от переполнявших чувств и обвила его шею руками. Их поцелуй становился всё жарче. Мир утонул в ощущениях.

«Нет. Нет! — родилось где — то в мозгу у Дарья. — Я так не могу!»

Она резко оттолкнула его.

— Прости! — еле выговорила, задыхаясь. — Я так не могу!

— Извини! — смутился и Ростислав, так же тяжело дыша.

— Ростик, я не могу, — повторила она. — Мне нужно поговорить с Фимой. Я не должна его обманывать. Он не заслуживает такого.

— Хорошо, — выдавил из себя Никитин. — Подождем, пока ты поговоришь.

— Я это сделаю сегодня же, — пообещала она и развернулась уходить.

— Ты куда?

— Говорить с Фимой, — и в этот момент поморщилась, как от боли.

— Что?

— Да, что-то в боку кольнуло.

— Дарья?! — Ростислав смотрел на неё с тревогой.

— Всё нормально, уже прошло, — и она направилась искать Фиму.

Вернувшись в лагерь, Ростислав почувствовал внутреннюю тревогу и решил отыскать Дашу.

Осмотрелся, но её нигде не было. Он спустился к берегу и тут заметил девушку. Она сидела неестественно согнувшись. Ростислав подошёл ближе.

— Дарья?

Она подняла голову, лицо было бледное, взгляд затуманенный, она тяжело дышала, обхватив руками живот. Ростислав присел к ней:

— Дарья, что с тобой? Болит? — спросил встревожено.

Она только кивала в ответ.

— Сейчас, — он осторожно поднял её на руки и понёс в лагерь.

По дороге увидел Нюсю:

— Срочно найди Майю!

— Только не Майю, — застонала Дарья.

— Сейчас не до твоих симпатий, — ответил Ростислав.

— Не надо Майю, она мне точно подсыплет яду.

— Шутишь, значит не всё так плохо.

— Что случилось? — подбежал Фима. — Дарья, что с тобой?

— Всё нормально, — ответила она, зажмурившись от боли.

— Да уж, нормально! — возразил Ростислав с тревогой в голосе.

Он занёс её в хижину и усадил на постель.

— Где болит? — присел к ней Фима.

— Фим, — она на него выразительно посмотрела. — Низ живота.

— А где твои таблетки? — спросил он, догадавшись о причине боли.

— Я не взяла, Фим, я же не знала, что мы задержимся здесь.

— Не взяла она, — буркнул Фима. — Скажи спасибо, что я у тебя есть, я взял.

И он полез куда-то в сумки. Ростислав только переводил взгляд с одного на другого. Кажется, они хорошо знали, в чём дело.

Фима достал таблетки и протянул Дарье.

— Я принесу воды, — догадался Ростислав и пошёл к выходу.

Он набрал воды и уже хотел зайти в хижину, когда услышал вопрос Фимы:

— А может, ты беременна?

Ростислав замер, не в силах пошевелиться.

— Нет, не может быть, — отмахнулась Даша.

— Почему же не может?!

— Ну, ээээ, — она замялась. — Мы с тобой не говорили об этом и потом…

— Что? — со злостью в голосе спросил Фима.

— Я не готова! — Дарья искала, что сказать. — Этого просто не может быть.

— Ты так уверенна? — с сарказмом спросил он.

— Почему ты спрашиваешь? — она уловила странные нотки в его голосе.

— Потому, что меня выводит тот факт, что ты не хочешь от меня детей!!! — почти прокричал он.

— С чего ты взял? — не уверенно спросила она.

Фима присел и посмотрел ей в глаза.

— Не делай из меня идиота, я видел у тебя в тумбочке противозачаточные.

В гневе он вскочил и принялся ходить взад-вперёд.

Дарья опустила глаза.

— Фима, но мы не планировали, ты чего так злишься?

— Не планировали, — повторил он с горечью. — А ты вообще жить со мной планировала?

Она молчала. Это его ещё больше разозлило.

— Тогда я тебя огорчу, — он опять присел к ней. — Возможно, ты действительно беременна. Я заменил твои противозачаточные на витамины.

— Что? — она непонимающе, с ужасом посмотрела на него.

— Да! Ты всё это время пила витамины!

И резко развернувшись, он пошёл к выходу. Чуть не задев на ходу Ростислава.

— Что ты сказал? — крикнула Дарья ему вслед.

Ростислав вошёл с водой и медленно к ней приблизился.

Она сидела в оцепенении с застывшим взглядом, пытаясь осмыслить произошедшее. Медленно перевела взгляд на Ростислава, в нём было столько боли.

Этот взгляд сказал ему: «Всё. Это всё! Если это правда, у них нет будущего! Ребенок важнее всего». Ростислав сел рядом, и не зная, как ей помочь, молча протянул кружку с водой. Она посмотрела на кружку, потом на таблетку в руке. И медленно повернула ладонь, таблетка соскользнула на землю.

Он понял этот жест — если она беременна, то это вредно для ребёнка.

Ростислав хотел ей сказать: «Я буду рядом, я всегда буду рядом. И твоего ребёнка буду любить так же сильно, как своего».

Но слова застряли в горле, теперь от него снова ничего не зависело.

Взгляд Дарья потух, видно она для себя всё уже решила. Она легла, отвернулась от Ростислава и свернулась клубочком, в желании спрятаться от всего мира.

В этот момент забежала Майя.

— Что случилось? Что с Дарьей?

— Все уже нормально, — каким-то чужим голосом ответил Ростислав. — Ничего не нужно, я побуду с ней.

— Точно? Я могу…

— Нет. Ничего не надо.

— Ладно, если что, я рядом, — Майя по его ответам поняла, что ей лучше уйти и вышла из хижины.

Ростислав сидел, молча, глядя на такую беззащитную фигурку Даши, и сердце сжималось от боли.

В этот миг ему так хотелось подойти к ней и просто обнять, защитить ее от всего мира, такого несправедливого и жестокого, но он сидел неподвижно. Казалось, он был спокоен, но это только внешне, а внутри весь закипал от гнева.

Немного утихомирив свою внутреннюю бурю, он решился нарушить тишину:

— Даша, — тихо позвал он.

— Ростик, — перебила его глухо, — я хочу побыть одна.

— Дарья, мы всё решим, я всегда буду рядом!

Она опять перебила:

— Я знаю всё, что ты мне хочешь сказать, не надо, уходи!

Он медленно поднялся.

«Сейчас до неё не достучаться, пусть немного остынет. Но я этого так не оставлю!», — и он решительно направился к выходу.

Выйдя из хижины, Ростислав быстро нашёл виновника всего и, не раздумывая, подошёл к нему:

— Кто дал тебе право с ней так поступать?! — он схватил Фиму за грудки. — Ты кем себя возомнил?

— Руки убери! — огрызнулся тот и слегка оттолкнул Ростислава. — Она пока ещё моя жена!

— Ты правильно сказал: «пока ещё»!

— А еще я сказал, что она моя жена! И это был ее выбор!

— Сомневаюсь!

— Послушай, Кит, ты же знаешь Дарью. Заставить ее что-то сделать против воли просто нереально. И вообще, чего это я перед тобой оправдываюсь? Это наши семейные проблемы и мы их решим сами, без посторонних!

Слова "без посторонних" на Ростислава подействовали как красная тряпка на быка.

Он снова схватил Фиму, но тот с невозмутимым видом продолжил:

— Да, ты для нее стал посторонним! Тогда, у подъезда ты сделал свой выбор! Заметь, ты сам тогда решил за двоих! Так кто из нас кем себя возомнил?

— Я за это сполна получил. И теперь хочу все исправить!

— Слишком поздно! Просто исчезни из нашей жизни!

— И не мечтай! Ты не посмеешь с ней так поступать!

— Вы что творите?! — к ним подскочила Майя.

Им повезло, что в лагере на тот момент находилась только она.

Ростислав при виде её ослабил хватку, Фима вырвался:

— Тебя не спросил, что мне делать!

— А надо было бы!

Мужчины в последний раз сверкнули друг на друга злобно глазами и направились в разные стороны.

Уходя, Ростислав кивнул Фиме:

— Я не дам её в обиду!

— Она сама кого хочешь может обидеть, — пробурчал Фима в ответ.

Майя посмотрела обоим вслед, тяжело вздохнула.

— Где этот Сандерс? — она выругалась. — Когда же он заберёт нас с этого «райского острова»?! Или они тут друг друга поубивают!

Фима побрёл к океану, на душе было не просто скверно, его выворачивало, боль была почти физической.

«И зачем я ей это ляпнул?» — корил он себя. — Ну, она тоже хороша, ведь, обманывала же!»

Тут же попытался себя оправдать. Но легче не становилось.

Он зашёл в воду и поплыл, чтобы развеять мрачные мысли. Вода освежила тело, но душа болела, как и прежде. Он плыл и плыл, раздумывая.

И чем дальше от берега, тем все тяжелее и тяжелее становилось на душе. Он уже не пытался найти оправдание своему поведению, своему поступку. Да и можно ли его чем-то оправдать? Или все же можно? Например, чувством самосохранения? Говорят, это очень сильное чувство. А ведь его жизнь рушилась с уходом Дарьи. И он понимал, что долго не сможет удержать ее, и рано или поздно…

Надо было что-то делать. Но что он мог? Вот и сделал, что смог. От этих мыслей и воспоминаний о содеянном хотелось убежать, но они не отпускали, преследовали, как стая пираний.

А он все греб, и греб. Быстрее, быстрее!

В этот момент вдруг вспомнил, что для него сделала Дарья. Кем он был до, и кем стал сейчас. И дело не только в материальной стороне. Хотя и ее нельзя сбрасывать со счетов. Он стал другим человеком. Почти!

Но его прошлое все еще дает о себе знать, заставляя совершать не самые благовидные поступки. Как этот.

Гнетущее чувство вины истощило его душевные силы. И тут он вдруг осознал, что и физические на исходе. Оглянувшись, понял, что заплыл слишком далеко и вернуться обратно самостоятельно для него нереально.

Он начал медленно тонуть. Испугавшись, стал барахтаться, чем окончательно убил остаток своих сил. В голове пронеслось: «А, может, так и лучше?»

Фима перестал бороться. Последнее, что он увидел, это был красивый женский силуэт, стремительно к нему приближающийся.

«Русалка?» — Фима улыбнулся своему видению. — «Какая красотка!»

С этими мыслями медленно пошел на дно.

После ухода Фимы Майя все никак не могла унять странное чувство тревоги, которое все нарастало.

«Да что же это такое? Еще чуток на этом острове и мне самой психиатр понадобится».

Не понимая, что происходит, она решительно направилась к океану. Придя на пляж, огляделась — никого, тихо и спокойно. Присела у края воды и стала наблюдать, как небольшие океанские волны догоняли друг друга. Задумалась.

И вдруг, какая-то неведомая сила заставила взглянуть вдаль. Она заметила плывущего человека, точнее уплывающего. Присмотрелась, пытаясь узнать пловца.

«Да это же… Фима! Но он не очень хорошо плавает. Зачем так далеко? Тренируется? Это может быть небезопасно. Что за ребячество? Надо подстраховать».

Майя зашла в воду и поплыла, сначала медленно, но появившаяся вновь тревога заставила ее ускориться. По мере приближения тревога нарастала. И она теперь поняла ее причину. С Фимой было что-то явно не так.

Он греб, как ненормальный, не останавливаясь, не передыхая.

Она понимала, что надолго его не хватит, и еще увеличила свой темп. Вдруг Фима остановился и стал совершать какие-то странные хаотичные движения, подняв вокруг себя невероятное количество брызг.

«Он что, дурачится? Или…»

От ее догадки у нее холодок пробежал по спине. И в этот момент Фима взглянул на нее, улыбнулся и спокойно ушел под воду. На секунду страх сковал ее тело, но только на секунду. Голова вдруг стала такой ясной. Она точно знала, что надо делать. Она не позволит ему утонуть!

Доплыв до места, где минуту назад видела улыбающегося Фиму, Майя набрала полные легкие воздуха и нырнула. С первой же попытки ей удалось поднять его на поверхность. Он не дышал.

Майя насколько могла быстро поплыла с ним к берегу. Вытащила его на песок, и, не медля ни минуты, принялась делать искусственное дыхание. Её попытки быстро принесли успех, Фима закашлялся и открыл глаза.

«Русалочка!» — пронеслось в голове.

— Какая красивая! — произнёс он вслух и провёл рукой по её щеке.

Майя загораживала собой солнце и в его лучах казалась сказочной и неземной.

Фима потянулся к «русалочке» обнял и поцеловал.

«Как удачно я утонул, она такая сладкая!» — только и успел подумать.

«Русалка» оттолкнула и отпустила ему хорошую пощечину.

Фима тут же прозрел:

— Майя?!

— А ты думал Дарья?! — разозлилась она. — Я его тут вытаскивай, спасай, а он всё равно ею бредит!

— Нет, я думал ты русалка, и я уже утонул.

— Кто тебе даст! И вообще, что за идиотизм тонуть из-за какой-то… — она не могла подобрать слово от злости, и только с шумом выдохнула.

— Не собирался я тонуть. Я просто плыл, плыл, — он замолчал и хитро на неё посмотрел.

Попробовал подняться, со стоном опустился на песок и потерял сознание.

— Фима! Фима! — испугалась Майя и принялась трясти его за плечи, но он не отвечал. — Да, что ж такое?!

Она наклонилась, чтобы вновь сделать ему искусственное дыхание и была поймана в объятия. Фима сам не понимал своего порыва, но не мог остановиться, он нежно поцеловал свою спасительницу, и она ему ответила на поцелуй. Дальше всё было, как в тумане. Очнулись они, когда услышали рядом тихое покашливание.

Майя тут же отстранилась и, подняв голову, увидела стоящего недалеко Берёзу.

Тот улыбался, как мартовский кот.

— Фима чуть не утонул, я ему делала искусственное дыхание! — начала она почему-то оправдываться, чем ещё больше усугубила своё положение.

— Я так и подумал, — протянул понимающе Артур.

— Фиму надо перенести в лагерь, — продолжила Майя, стараясь казаться спокойной. — Ему сейчас нужен покой.

— Ага! — ответил тот, продолжая на них смотреть с глупой улыбкой на физиономии.

Майя внутренне даже зарычала от досады: «Теперь об этом будут знать все!!! Чёрт принёс этого Берёзу».

— Иди, позови кого-нибудь на помощь, его надо перенести! — со злостью в голосе повторила Майя.

— Да вы и сами справляетесь, — хихикнул Артур.

— Артур, вам не ясна задача? Придать ускорение? — Фима «включил» начальника, он видел, что его спасительница чувствует себя неловко.

Но Майя уже взяла себя в руки и так глянула на Берёзц, что тот поспешил все же откланяться:

— Иду, иду, не надо так нервничать.

Берёза пошёл в нужном направлении, через каждый метр, оглядываясь и загадочно улыбаясь.

Фиму внесли в хижину. Дарья резко вскочила, забыв о своей боли.

— Что случилось? — спросила испуганно.

— Да, ничего такого, — улыбнулся виновато Фима.

— Он чуть не утонул, — ответила вместо него Майя и гневно глянула на Воронцову.

Она была уверена, что именно та во всём виновата, довела человека, что топиться пошёл.

— Как? — в её взгляде повис немой вопрос.

В другой реальности именно она заплыла столь далеко, что чуть не утонула, а спас её Ростик. В этой события повторились.

— Майя меня вытащила, — ответил Фима и благодарно посмотрел на свою спасительницу.

— Всё хорошо, что хорошо кончается, — подытожил Станиславович.

— Майя? — ещё больше удивилась Дарья.

«Все события произошли, но с другими немного действующими лицами. Всё закономерно! Если ты не сделаешь то, что должен, это сделает кто-то другой, и ты останешься не у дел, а история будет идти своим чередом».

У неё даже руки зачесались: «Это же готовый выпуск! Где печатная машинка?».

Глаза загорелись азартом. Всё ушло на второй план, даже, казалось, боль отступила.

Когда она села, и её пальцы забегали по клавиатуре, бывшие в хижине, кто, улыбаясь, кто удивлённо на неё глядя, разошлись.

Вернее, Станиславович, видя её азарт, всех выпроводил. «Пусть работает», — он знал в такие минуты из-под её «пера» выходят просто шедевры.

Майя только немного задержалась рядом с Фимой, они какое-то время шептались о своём. Дарья совершенно не обращала на них внимания. Через некоторое время Майя тоже вышла.

Фима уснул под мерное постукивание машинки. Ростислав пару раз заглянул в хижину убедиться, что всё в порядке. А она всё продолжала безостановочно «творить».

Он улыбался каждый раз, глядя на её сосредоточенное лицо.

«Это хорошо, — думал он. — Она не лежит, уткнувшись лицом в подушку, а значит, для себя уже всё решила». Ему становилось горько от мысли, что она могла решить не в его пользу. Но он, всё же, верил в её здравомыслие и твёрдо знал, что теперь они всё преодолеют.

Станиславович заглядывал несколько раз и тоже с довольным выражением лица, он уже предчувствовал, что выпуск будет шедевральный, только бы домой добраться.

Когда пальцы Дарья немного замедлили свой бег по клавиатуре, Фима, уже проснувшийся на тот момент, тихонько спросил:

— Дарья, с тобой можно поговорить?

— Да, — всё ещё пребывая в своих мыслях, ответила она.

— Я вижу, ты меня не слышишь, в другой раз.

— Одну минуту, — попросила она.

Ещё немного постучала клавишами и удовлетворённо кивнув, вынула последний листок бумаги и обернулась к Фиме:

— Ты что-то спросил?

— Да, я хотел с тобой поговорить.

Она подсела к нему на постель и приготовилась внимательно слушать, забыв, что ещё некоторое время назад хотела его убить.

— Дарья, я тебе соврал, — начал он, опустив голову и не глядя ей в глаза.

Её лицо стало серьёзным.

— Что?

— Только ты успокойся, — он замолчал, ожидая её реакцию.

— Я совершенно спокойна, говори уже.

— Ну, в общем, я никакие таблетки не менял.

Лицо Дарья удивлённо вытянулось:

— Что?!

— Тебя так легко обмануть, — продолжал он. — Ну, как бы я их смог подменить, они же в специальной упаковке?

По её реакции он понял, что сейчас будет «взрыв».

— Дарья, только не бушуй!

Едва он успел произнести эти слова, как в него полетели листки, что она держала до этого в руках. Хорошо, что это была всего лишь бумага.

— Да я тебя! Ты! Ты! — она скрутила несколько листов в трубочку и стала нею колотить Фиму.

— Я просто психанул и сказал первое, что пришло в голову, — он выставил руки вперёд, защищаясь от её ударов. — Думаешь, мне легко было видеть ваши с Никитиным переглядывания?!

Эти слова остудили её, и Дарья смущённо опустила глаза.

— Ты ведь его любишь? — продолжал Фима.

Она молчала.

«Так просто сказать: «да» или «нет». Одно маленькое слово, ну, скажи его».

Дарья посмотрела ему в глаза, собираясь сказать решающее слово, и не смогла выдавить из себя ни звука. Она обещала Ростиславу с ним поговорить, и сейчас был самый подходящий момент, но слова, как назло, застряли в горле…

— Можешь не отвечать, — он поднялся и вышел.

Дарья не стала его догонять.

«Ему сегодня и так досталось, завтра скажу».

Было уже поздно, страсти потихоньку улеглись, и народ разошёлся укладываться спать.