Эльфийский бык 2

Глава 23 Рассказывается, как непросто совмещать две работы

Только слабый мужик поспешно ищет оправдания своим поступкам. Сильный и умный готовит их заранее!

Совет князя Н., данный своему внуку на серебряной свадьбе самого князя.

Александр спрыгнул с козел и потянулся.

— Ты это… — к нему уже спешил лакей в сине-серебряной ливрее. — Убирай!

— Что?

Александр наклонился, пытаясь увидеть то, что следовало бы убрать. Конь тоже повернулся, насколько можно и заржал обиженно. Как бы он животное воспитанное и в общественных местах не гадит.

Наверное.

— Убирай свою… свою… — тип махнул рукой, не сумев подобрать нужных слов.

— Карету, — подсказал Александр миролюбиво. — Уберу. Куда? Конюшни есть?

— К-какие конюшни?

— Обыкновенные. Для коней. Есть? Вот… а приличный с виду дом!

— Туда… отгони куда туда… — ему махнули рукой. — И привяжи, смотри, чтоб газон не попортил…

Сразу вот и желание возникло этот самый газон попортить. Причем явно не только у Александра.

— Погоди, — сказал он Туману на ухо. — Не спеши. Мы им не только газон… мы им все тут попортим. Но со временем. Наставник учил, что всякую диверсию надлежит готовить тщательно, дабы нанести условному противнику максимальный ущерб…

Конь кивнул.

И неспешным шагом двинулся в указанном направлении. Карета тоже покатилась, впрочем, далеко укатиться не позволили.

— Мальчик! Эй, мальчик… в костюмчике! Да, ты…

Александр осмотрел себя и мысленно согласился. Он определенно не девочка и костюмчик имеется. Ничего такой костюмчик. Может, не настолько роскошный, как у Волотова, ну так и роль у Его императорского Величества в кои веки не главная.

— Подойди, будь любезен, — велела дама в шелках и изумрудах. Причем и того, и другого на даме было изрядно, и средь этого роскошества дама в урожденной худобе своей несколько терялась. — Мальчик, чья эта карета?

— Вельяминовых.

— Вельяминовы… Вельяминовы… — дама нахмурилась и обернулась к спутнику. — Это кто вообще?

— Да так… — отмахнулся тот. — Уже почти и никто… в понедельник инициирую иск.

— К Вельяминовым? — уточнил Александр на всякий случай. — И в чем суть, если позволите?

Мужчина, который выделялся на фоне дамы статью и ростом, нахмурился, явно собираясь пресечь излишнее любопытство, но дама пропела:

— Душенька, да скажи ты мальчику… он переживает… миленький какой. И главное, выглядите так знакомо… мы прежде не встречались?

— Дорогая, сама подумай, где ты могла его встретить? Конюха…

— Кучера, — поправил Александр.

— Прошу прощения. Кучера. У нас приличные знакомства…

— Может, он не всегда кучер… — возразила дама. — Может, это у него хобби такое…

— Да-да… хобби… в свободное время каретой правит, а так-то — империей… — хмыкнул мужчина, но уже не зло. — Извините, молодой человек. Моя супруга порой бывает… оригинальна. А что до Вельяминовых, то я лишь представитель истца. Иск сугубо гражданский, о невыполнении взятых обязательств. Штрафные санкции, недополученная прибыль, материальный и моральный ущерб. Ничего интересного. Но увы, в нынешнем состоянии Вельяминовых этот иск приведет к банкротству.

И поморщился, словно бы обстоятельство это его не радовало.

— Душенька, ты вечно какие-то ужасы рассказываешь!

— Это не ужасы, дорогая. Это жизнь… и мне, конечно, жаль, но… полагаю, девушкам сделают предложение. И если они проявят толику разумности…

— А банкротство — это когда всё?

— Всё.

— Совсем-совсем?

— Совсем-совсем, — вздохнул мужчина.

— И они должны будут продать имущество?

— Да.

— И лошадку с каретой⁈

— Дорогая!

— Душенька, если они все равно должны будут продать лошадку с каретой, то пусть продадут её нам!

Туман упреждающе оскалился.

— И мальчика тоже!

— Боюсь, дорогая, люди у нас не продаются с года, если память не изменяет, тысяча восемьсот шестьдесят первого…

— Это просто ты жадничаешь! Мальчик… как тебя зовут?

— Сашка, — Александр с трудом сдержал улыбку.

— Сашенька… так вот… Душенька — он знает, что говорит. Он у нас здесь лучший адвокат. И ты скоро останешься без работы. Иди ко мне. Работать. Будешь катать меня на лошадке… в карете… девочки обзавидуются! — она даже в ладоши хлопнула как-то совсем по-детски. — Душенька, скажи, что ты хорошо заплатишь?

— Дорогая, пока рано еще о чем-то говорить… и даже банкротство — процесс долгий… и аукционы будут назначаться.

— Ой, будто ты не знаешь, как у Свириденко аукционы проходят, — отмахнулась дама. — Так что, Сашенька, пойдете?

— Я бы, конечно, с радостью… но вам же кучер будет нужен на постоянной основе, верно? А я на постоянной никак не могу.

— Почему?

— Так… если кучером на полную занятость идти, то на империю времени не останется! — ответил Александр. И мужчина расхохотался, громко, во весь голос…

Ну да.

Смешно получилось.

Туману тоже понравилось.

— Что ж, повеселили старика… — Александру протянули визитку. — К сожалению, Вельяминовым я помочь не могу, связан, так сказать, обязательствами…

И на лице мелькнула тень.

— … но если будут другие вопросы, то проконсультирую. Даже бесплатно.

— С чего вдруг?

Чтоб адвокаты и бесплатно работали?

— Из глубоко патриотических чувств… кучеры-императоры внушают уважение.

И ушли.

— Странная парочка, — заметил Александр, уводя Тумана дальше. И тот ыгыкнул на ухо, соглашаясь. А потом вздохнул. — Нет, вряд ли они тут надолго… Бер или Иван свяжутся, если что… маячки поставили. И в целом… распрячь, извини, не могу. Не из вредности, просто опасаюсь, что назад этот паззл не соберу.

Визитку он, покрутив в руках, сунул в окошко кареты. Все же исторические костюмы были, конечно, роскошны и впечатление производили, но карманов несколько не хватало.

Тумана и карету Александр не стал уводить далеко, свернул на боковую дорожку, убрав с главной аллеи, да и остановился в густой тени дуба. Дуб был старым, тень давал хорошую, особенно по ночному времени, а потому ни конь, ни карета, ни сам Александр в глаза не бросались.

Он потянулся.

И забравшись на козлы подумал, что теперь идея поиграть в кучера не кажется такой уж забавной… заняться-то чем?

Пару минут Александр посидел на козлах.

Перебрался в карету, где сидеть было мягче. Достал телефон… матушке позвонил, чем только настроение себе испортил, ибо Её императорское Величество в выражениях не стеснялись и высказали все, что думали о его, Александра, безответственности.

И о том, что он о семье не думает.

И вовсе ни о чем не думает.

И должен немедля вернуться или хотя бы сказать, где находится. А еще отменить глупый указ, из-за которого страдают хорошие люди, выбрать жену, осчастливить империю наследниками и все это желательно до полуночи.

Включая наследников, желательно, троих.

— Матушку я люблю, — сказал Александр коню, который к разговору определенно прислушивался. — Но порой она перебарщивает… я ведь взрослый уже.

Туман кивнул.

— И вообще император.

Конь еще раз кивнул.

— Самодержец и все такое… слушай, чем заняться-то?

Туман потянулся к траве, показывая, что у него занятия имеется… Александр вздохнул и осмотрелся. Слева было темно. Справа тоже. Впереди сиял огнями пафосный дворец, стыдливо прикрытый аллеями клёнов. В ветвях их мелкими созвездиями запутались китайские фонарики.

Со стороны дома доносилась музыка…

Прогуляться, что ли?

— Блин… получается, что я типа Золушок? На бал через окошко смотреть, — сказал Александр, пытаясь отговорить себя же от глупости. И если бы не скука, даже получилось бы.

Конь тихонько заржал.

— И тебя бросать нельзя…

Туман фыркнул… и распался туманом.

— Эй! — Александр крутанулся. — Вернись на место!

Конь вернулся.

Причем в сбрую, которая рухнула на землю, а теперь вот поднялась. И главное, вид сделал, что ничего-то этакого не произошло.

— А изначально ты так мог?

Мог.

Скалится… издевался просто над ними, убогими.

— Ясно… тебя оставить можно…

Туман закивал и заржал, и топнул ногой да так, что земля загудела.

— Погулять погуляешь… понял. Карету… надеюсь, не уволокут. Хотя… да, точно… — Александр отступил и коню махнул. — Я её под щит уберу.

Туман снова стал туманом… вот интересная способность. И куда пойдет? Хотя…

— Главное, никого не затопчи! И не утопи! И не сожри, даже если хочется… вообще людей жрать нельзя! Это негуманно, да и люди сейчас пошли малосъедобные… холестерин, сахар в крови и магмодифицированные продукты. Так что веди себя прилично! — крикнул в темноту Александр. Потом поставил щит, закрепил его на всякий случай — не хватало, чтоб карету утащили — и сунув руки в карманы, отправился к дому.

Золушок он или нет, но что-то подсказывало, что там всяко интересней будет.

— Папа, — Офелия надула губки. — Папа, он на меня даже не смотрит… а когда смотрит, то нехорошо!

Свириденко поморщился. Дочь он любил, но порой она совершенно теряла чувство уместности. И теперь вот мало того, что в разговор влезла, так еще и с претензиями.

— Не переживай, все будет хорошо.

Офелия надула губки.

И иным деловитым тоном произнесла.

— Воду он пить отказался, даже ту, что в бутылках. Шампанское и вино тоже. Он тебе не доверяет.

— Странно было бы, если бы он мне доверял, — Свириденко кивнул и протянул руку, здороваясь с главой районной администрации. — Деточка, он наследник древнего рода. А они не страдают от излишней доверчивость…

— А если не получится?

— Получится. Уже получилось… просто времени нужно немного больше, чтобы он понял…

Волотов о чём-то беседовал с пожилою дамой… кто это вообще такая? Впрочем, какая разница.

— Нам вообще повезло, что он приехал… постарайся не сильно действовать ему на нервы. Пусть немного освоится, обвыкнется…

— А если уедет?

— Только если с нами, дорогая… — Свириденко нежно погладил дочь по руке. — Не переживай… папа обо всём позаботится. А теперь, будь добра, делай то, что должно… вон, с гостями поздоровайся. И Дымовы пришли… не морщись. Я понимаю, что с этой идиоткой сложно, но…

Офелия кивнула, изобразила улыбку и расцеловалась с Дымовой.

— Чудесно выглядите, — пропела она. — Рада, что вам стало настолько лучше…

— Это все Душечка! — Дымова обернулась и с обожанием посмотрела на своего мужа. А тот ответил таким же взглядом. И коснулся, успокаивая. — Он нашел какое-то лекарство… заграничное, очень дорогое…

Дымова произнесла это шёпотом.

А вот супруг её подавил вздох.

Дорогое.

За все приходится платить. И за такие вот привязанности… хотя, конечно, странная пара… он умен и ловок, и мог бы в столице карьеру сделать. Но нет, ей столичный воздух вреден, вот и торчит в захолустье. А главное, что сама-то Дымова не особо умна, не сказать, чтобы красива.

Но…

Любят.

И хорошо. Для Игната Потаповича во всяком случае. Потому что Дымов прекрасно знает, в чьих руках жизнь его жены. И пока знает, то и будет стараться, служить верой и правдой…

— Ах, милочка, у вас так интересно! Но вы представляете? Мы карету увидели! Настоящую! С конем! И мальчиком… милый такой мальчик… шутил еще очень смешно. Душеньке понравилось… говорит, что Вельяминовых…

— Офелия, дорогая… — начал было Дымов.

И Офелия, к счастью поняв намек правильно, подхватила щебечущую Дымову под руку:

— Вам все же не стоит переутомляться… идемте, я покажу вам комнату, где можно слегка отдохнуть. У нас сегодня такие интересные гости… вы любите скрипку? А потом будет выступление самого Бакхвана-Шару… слышали о нем?

— Это что за… — Дымов проводил супругу взглядом.

— Духовный гуру, — отмахнулся Свириденко. — Офелии задумка. Какой-то нумеролог, таролог… что-то донельзя модное. Вы что-то хотели сказать?

— Не то, чтобы сказать… скорее предупредить, — Дымов взял бокал с шампанским. — Я, возможно, не маг, но… интуиция подсказывает, что с вашим делом возможны сложности.

— В чём?

— Пока не знаю… документы все готовы, не подумайте. Я знаю свою работу.

— Поэтому я с вами и работаю.

Пока.

Дымов будет нужен не так долго.

— И раз всё готово, то волноваться не о чем. Судья будет на нашей стороне…

— Не вслух, — Дымов произнес с легким укором.

И вправду, не вслух. Все и так ясно… и вообще иск этот — скорее так, развлечения ради. И судей в области не так и много, и со всеми-то почти Свириденко в отношениях прекрасных, что и дает право рассчитывать… на понимание.

Разве что Холодов к нему относится с прохладцей. Но старик ко всем таков. И главное, связи у него серьезные, а потому и подвинуть не вышло. Но его к иску не допустят, потому что помимо судей у Свириденко есть и иные полезные знакомства…

— Я не сомневаюсь в ваших способностях, — ответил Свириденко. — И в целом надеюсь уладить наши с Вельяминовыми разногласия еще до начала процесса. Он и нужен-то скорее как дополнительный аргумент…

Взгляд у Дымова задумчивый.

Нехороший такой взгляд.

И видится в нем сомнение. Ничего. Посомневается и сделает, как должно. А если нет, то… долго и счастливо со своею супругой он пожил. Смерть же в один день устроить не так и сложно…

— По другому моему вопросу что? — поинтересовался Свириденко.

— Есть кое-что… нужный вам человек действительно покинул страну, — Дымов окончательно успокоился. А затем вытащил из кармана тонкую пластину. — Здесь… что удалось выяснить.

— И много?

— Имя. Местопребывание…

Этого хватит.

Волк мог многое о себе думать, но Свириденко никому и никогда не прощал предательства. Впрочем… Волком он займется позже.

Сперва разгребет проблемы, который этот поганец создал своим побегом. И ведь ладно бы сам, но он и счета опустошил, к которым имел доступ… благо, хоть не ко всем, но аванс за новую партию расходников прибрал. И где, спрашивается, эти расходники?

То-то же… нет, Волк очень удивится.

Позже.

— Благодарю, — ответил Свириденко, очаровательно улыбнувшись. — А теперь прошу… надеюсь, вы любите скрипку.