Эльфийский бык 2

Глава 28 Где ведутся разговоры о будущем, но не всегда о светлом

Не держите зла. Держите питбуля и дробовик. И, главное, помните: никакой агрессии.

Наставления юным леди.

Маруся очнулась от телефонного звонка.

Всё было как в тумане, а звонок зазвенел и туман развеялся. Тот, что в голове.

— Да? — она ответила, благо, карета только-только выползала с территории поместья.

— Это было весьма невежливо, — раздался мягкий голос Свириденко.

— На хрен иди…

— И недостойно особы столь высокого происхождения.

— На хрен иди, — повторила Таська, отобрав телефон. А потом ткнула в кнопку, ставя на громкую связь. — Могу ещё повторить…

— Ругаться вы можете долго… но не лучше ли достигнуть компромисса?

С ним?

С…

Иван положил руки на плечи и тихо произнёс:

— Его здесь нет.

Нет.

Ни его, ни…

— Чего ты хочешь? — Маруся сама удивилась тому, до чего спокойно, отстраненно даже звучал её голос. Из-за рук на плечах? Или потому что она не одна?

Больше не одна.

— Меня в жёны? Анастасию?

Смешок.

И такой уверенный… но даже он не пробивает ледяного спокойствия.

— Хрустальная купель, — слова его слышат все, но и это тоже не пугает. Страха не осталось. Как и сомнений. — Сами по себе вы… просто забава. А нужна мне — Хрустальная купель… и завтра ты её отдашь.

— Нет.

— Подумай… во всяком случае, ты будешь знать, что ответить. Достаточно простого согласия. В конце концов, Вельяминовы никогда не нарушали данного слова.

И отключился.

А спокойствие никуда не делось.

Его хватило и на следующий звонок… Номер не определился. Маруся только руку протянула, но Таська сама ответила на вызов.

— Девочки… — этот бархатистый голос сложно было не узнать. — Я понимаю, что всё выглядит неоднозначно… и вам нечего бояться… совершенно нечего… я хочу встретиться и поговорить. Я уверен, что все наши разногласия…

Связь оборвалась.

Как вовремя. Всё же и вправду посылать человека во второй раз за один вечер как-то… невежливо, что ли.

— А давай его вовсе выкинем? — предложила Таська.

— Папеньку?

— Телефон…

— Телефон нельзя. Телефон нужен… наверное. Телефон дорогой.

Карета остановилась, чтобы впустить Сашку, и тот хлопнул по стенке, после чего карета тронулась.

— А ничего, что он так? Своим ходом… — Таська указала на стенку, в которую Сашка и стучал.

— Ничего. Он умный, довезет. А мне любопытно, чего у вас там случилось… водички хочешь? — Сашка достал бутылку, которую Марусе и сунул. — Водички попей… можешь матом покричать.

— Она леди…

— Да ладно, здесь все свои. Слышал бы ты, как порой маменька моя выражается… — он поёжился. — Так что все леди делают это… но лучше водички попей. Или водочки… но водочки нет… ну вы говорите, говорите.

— Папенька объявился, — мрачно произнесла Таська. — И теперь мы в жопе…

— Насколько всё плохо? — смеяться Сашка не стал, а вот бутылку с водой открыл. Маруся выпила и действительно стала легче.

Немного.

— Плохо, — произнесла она. — Очень… и боюсь, эльфы не помогут… там сложно всё. Он грозится маму признать… недееспособной. И права заявляет на род…

— Спокойно, — Сашка вскинул руки и потёр левую, слегка сбитую. — Давай выдохни и с самого начала.

— С самого? Ну, если с самого сначала… когда-то…

— Не так, чтобы давным-давно, но… — Таська перебила. — Извини, Марусь… у Вельяминовых есть одна особенность. Мы пару себе выбираем по душе. Любовь сил прибавляет. Помогает справиться со всем тут… и с Хрустальной купелью тоже… когда на двоих проклятье делишь, то его и не чувствуется. Сил-то в любой душе много, она же — часть Творца, искра его, и погасить её сложно. Если только сама погаснуть не решит…

Дрогнул мир вовне, и значит, тропа открылась.

— Когда же душа ранена… когда больно её или плохо, то и силы её тают. И тогда Купель начинает работать неправильно и тоже вытягивает.

— Логично, — согласился Сашка. — Но всё равно не понятно.

— Сейчас поймешь… хотя… Марусь, показать надо, а то оно всё равно же не поверят.

Надо.

И показать.

И рассказать. И подумать, что делать, потому что свою землю Маруся этим уродам не отдаст. И вообще пошли они на хрен!

Стоило выругаться, и стало легче…

— А ты куда влез? — поинтересовался Бер, сделавши вид, что не слышит.

Вот что значит хорошее воспитание. Ругаться сразу перехотелось.

— Я? — Сашка потрогал переносицу. — Да я вообще сидел… чаёк пить думал… с людьми общался.

— А потом нос сам собой раз и всё… знаю. У меня тоже бывает. Переносицу вправили? Не то войдёшь в историю с гордым прозвищем Кривоносого…

Сашка показал кулак.

И… Маруся рассмеялась.

А и вправду, чего плакать? Плакать смысла нет. Воевать надо.

Ну или хотя бы к войне готовиться.

— Сначала я про отца расскажу… — она сделала глоток воды. — Когда-то… хотя нет, не так. Матери у нас с Таськой разные… правда, мы их любим одинаково.

Таська кивнула.

— И растила нас фактически мама Василиса… тут её и считают нашей мамой так-то.

Стало тихо.

Слышно, как постукивают колёса по лунной дороге.

— Но меня родила Любима. Она из старшей ветви. Вот… в законном браке.

— А меня вне брака, — встряла Таська. — Извини, Марусь… просто убила бы, гада. Блин, почему я его не убила-то?

— Свидетелей много? — предположил Бер.

— Гад он и был… хотя сперва… мама говорила, что они долго встречались. Присматривалась. Он казался таким добрым и заботливым. Понимающим. Небогатым, нет, но… это не минус, скорее наоборот… после… после того, что с моей бабушкой случилось, мама боялась богатых и родовитых. А этот… он был рядом. Казался таким же, как она. Заботился. Помогал… убеждал… и мама согласилась выйти замуж. Она поверила, что нашла свою любовь.

— Деда уже умер. Он бы, может, и понял, и отговорил… хотя… если мы влюбляемся, то поздно отговаривать, — Таська стиснула платок в кулаке. — А он…

— Сволочью оказался. Но это выяснилось уже много позднее. Сперва он и старался, и в дела вникал. Начал переговоры вести. Контракты выгодные заключал. Деньги какие-то появились… затеял модернизацию и всё такое… а потом мама забеременела… и он исчез. Вдруг. В один день просто ушёл из дому и… она в полицию заявление подала. А там и выяснилось, кто он такой.

— Мошенник. Он кредитов набрал. Под залог земель и от маминого имени… она ведь доверенность написала. Как мужу. Потом стали копать, обнаружили других женщин, которых он обманывал. И маму тоже… маму Васю. Она влюбилась… ей так думалось. Она говорила, что всё как в тумане, что он твердил про ошибку, про… про то, что Любиму бросить не может, от ребенка не откажется… но маму Васю любит со страшной силой…

— У него как раз ментальный дар воздействия, — произнёс Иван спокойно. — Активный, хотя и не тот, чтобы на учёт становиться. Да и сам по себе весьма харизматичен. Даже сейчас. А уж раньше… добавь опыт.

Слабое оправдание.

Но… надо ли оправдываться? Точно не Марусе.

— Мама Вася сперва признаваться не хотела… — продолжила Таська, глядя в окно. — А потом стало ясно, что она в положении…

— А он исчез. Зато кредиторы… и некоторые не из банков, а от людей… в общем, тогда едва война не началась… пытались даже усадьбу спалить. Сабуровы… Сабуров помог. И Алёнкина мама… но она тоже тогда в положении была, а потому сил у неё не так, чтобы много оставалось… ну и местные поднялись. В общем, как-то оно уладилось.

— Только мама заболела… мама Любима.

— Она хороша, — поспешила уверить Таська. — Но уже проклятье приняла… точнее, это не совсем проклятье, скорее уж долг… обещание… обязанность рода? Всё сразу? Главное, деда ведь не стало… она ходила к Купели. Возвращалась… как-то пыталась, даже думали, что наладится, но… душа хрустнула… она и держалась, сколько могла.

— Но развод с этим уродом оформила сразу, — Маруся сжала кулак.

— И с мамой Васей они помирились…

— Как-то всё и наладилось. Его признали мёртвым… мама… мамы… особо не распространялись, но мама Вася рассказала. Потом, когда мы подросли. Как предупреждение.

Маруся кивнула. И добавила:

— А теперь он снова появился, сволочь!

— Появился, — подтвердил Иван, глядя на Сашку презадумчиво. Глаза того слегка заплыли, причем левый больше правого, и фиолетовая характерного вида кайма намекала, что ночь у Сашки тоже была бурной.

Нос распух.

И губа треснула.

— А теперь он утверждает, что это… аннулировал расторжение брака, — Бер щёлкнул пальцами. — А так вообще можно?

— Вообще-то можно, — Сашка аккуратно пощупал переносицу. — В исключительных случаях… скажем, когда человек по уважительной причине не смог явиться в суд… точнее здесь скорее… а когда он был признан умершим?

— Точно не скажу… но как-то сразу…

— Сразу не могли. Сначала человек объявляется без вести пропавшим. Вроде так, — произнес Сашка.

— Да! Мама сказала, что набегалась, доказывая, что он без вести пропавший. И что даже не думала, что получится. Но всё равно развелась на всякий случай.

— И тут всё упирается в документы, точнее в даты их. Случается, что порой человека считают без вести пропавшим, а он просто уехал… причем бывает, что супруг знает о местонахождении, но пользуется случаем. И тогда по возвращении человек подает заявление о восстановлении в правах. В том числе в брачных. И да, решение суда о разводе может быть отменено…

— То есть, он имеет право распоряжаться… как глава рода? — Маруся почувствовала, как закипает.

— Спокойно, — Иван взял руку. — Сначала необходимо понять, на каких условиях он в род перешёл. Вполне возможно, договор предусматривает ограничение в правах. Это часто делают, когда принимают кого-то… и если так, то прав распоряжаться имуществом рода у него не будет.

— А вот право подать на развод и потребовать долю нажитого в браке — будет, — произнес Бер.

— Это если апелляция не признает решение предыдущего суда незаконным, — Сашка потер переносицу. — Чешется, зараза… тут вообще ситуация такая, что можно в теории и так повернуть, и этак. Бумаги нужны… и адвокат хороший. Проклятье, я даже не знаю, кого посоветовать… на их месте я бы первым делом подписал бумаги о вассалитете. В отличие от слияния родов высочайшего разрешения не требуют, формальные основания имеются. У вас же долги и в целом род ослаб… в обмен на защиту и всё такое. И на правах главенствующего рода я бы наложил запрет на совершение внешних сделок, да и вообще остановил бы деятельность…

Маруся застонала.

— Поэтому нужно получить судебный запрет на вмешательство во внутренние дела рода… — Сашка вытащил телефон. — До окончания разбирательств. Это тоже возможно… и отменить его будет непросто.

И улыбнулся так, чуть криво, отчего разбитая губа лопнула, выпустив тонкую струйку крови.

— Только подумать надо, кому доверить дальнейшую возню…

— Послу, — Иван, до того молчавший, протянул руку. — Позволишь?

— Какому послу?

— Эльфийскому…

Сашку передернуло.

— Он же…

— Если подходить формально, то он приходится моему отцу троюродным братом по линии последнего бабушкиного мужа.

На Ивана посмотрели все. И Маруся с облегчением поняла, что не одна она не поняла. Иван же слегка смутился и пояснил:

— Не то, чтобы эльфы так уж за родство держались. Просто любят точность в определенных вопросах. Так вот… связи нет.

— Это потому что тропа, — пояснила Таська. — Сейчас выйдем и появится… должна… на сосне точно будет. А зачем нам посол?

— Он подскажет, кто из юристов справится. Он очень увлечен законами. Всякими… хобби такое… в общем, его и вправду выставили когда-то…

— Я знал! — воскликнул Сашка.

— … за склонность к сутяжничеству. Он постоянно подавал в суд. На соседей, на родных, на знакомых. Просто… не потому, что его права ущемляли, но из любви к искусству. И местное законодательство он изучил… думаю. Как и толковых законников. Так что… я наберу.

Сашка кивнул.

— Набери. А потом мне трубочку дай… я тоже наберу… может, не совсем толковых законников, но терпение у меня всё-таки не вечное. Нет, вот с виду приличные же люди, а то мотоцикл сопрут, то морду лица повредят, а то и вовсе каких-то свежевоскресших папенек подсунут… В общем, с вашими бы матушками переговорить… желательно, с обеими.

Маруся набрала воздуха.

И выдохнула.

— Вряд ли… получится.

— Почему?

— Это проще показать…

— Заодно и Хрустальную купель, — добавила Таська. — Что? Можно подумать, вам не интересно…