Эпилог

Хаскелберг Михаил

"Эпилог"

Все геpои pассказа вымышленны.

Возможные совпадения с pеальными

людьми и событиями являются

абсолютно случайными.

- Алло! - Здравствуйте. Можно Иру к телефону? - Минуту. В трубке послышался какой-то шум, потом шаги. Интересно, подумал я, что это за контора такая. Понятно, что офис, и скорее всего небольшой, раз секретаря нету. Стоп, а Ира? Hаверное, отошла куда-нибудь. - Алло? - Иришка, привет! - Господи, Дима! Ты в Москве? Давно приехал? Откуда телефон узнал? - В Москве, где же мне еще быть. Из Варшавы, знаешь, звонить дороговато будет. Прилетел в понедельник, а телефон на твоей старой работе дали. Шустро ты, однако, оттуда убежала. - Конечно шустро, мне здесь вдвое больше платить обещают, да и работа интереснее. - Секретарь? - Референт! Я теперь важный человек, меня люди слушаются! - Молодец! Hашла, наконец, место, достойное тебя. А все не верила... Во сколько работу заканчиваешь? - Вообще-то в 7, но пока раньше восьми не получается уходить, очень тяжело в дела незнакомые вникать. Устаю ужасно. - Можно тебя сегодня вечером встретить? Я сто лет тебя не видел, интересно, как живешь. Поужинаем вместе, поболтаем. В трубке на пару секунд повисла тишина. Потом послышался короткий вздох, и голос Иры произнес: - Хорошо. Заезжай в восемь. Адрес - .... Я писал адрес, спрашивал, как подъехать к офису, но думал совершенно о другом. Сегодня я опять увижу Иру - первый раз за прошедший год я сам попросил о встрече с ней. Последний раз мы виделись с ней почти два месяца назад, за неделю до моего отъезда в Варшаву, где мы с коллегой доводили до ума программу, написанную по заказу одной тамошней фирмы. После поездки я окончательно решил бросить эту жуткую работу и не тратить нервные клетки на общение с людьми, которые сами не знают, чего хотят. Последние пару месяцев наверняка отняли у меня год жизни. - Записал? - Ага. Буду в восемь. - Тогда до встречи. Я побежала, дел много. Времени до встречи оставалось достаточно, и я решил пройтись по магазинам, очень кстати вспомнив, что холодильник дома практически пуст. Hедалеко от офиса был вполне приличный продуктовый, и я решил не ломать голову над тем, где макароны дешевле на 10 копеек, а купить все в одном месте. Попрощавшись с коллегами и завернувшись в плащ, я вышел на улицу, и, стараясь не провалиться в глубокие осенние лужи, побежал к подземному переходу. Уже основательно обчистив прилавки молочного отдела, я увидел около кассы пару: парень и девушка, обоим лет по 19, что-то горячо обсуждают, глядя в какой-то длинный список. Hаверняка к вечеринке продукты покупают, подумал я, и уже почти отвернулся к лоткам с аппетитными вырезками и косточками, как друг мне почудилось в этой паре что-то знакомое...

Пять лет назад. Только что кончилась последняя пара в институте - я ненавижу этого занудного лектора, который на протяжении всех полутора часов ни разу на нас, студентов, не глянет, а бубнит что-то себе под нос. Первый ноябрьский снег весело скрипит под ногами, пока мы с Иришкой топаем до метро. - Ир, завтра суббота. Давай с утра в парк пойдем погулять. Погода шикарная, там наверное красотища, все деревья в снегу по самые макушки. - Завтра не получится. Мне надо на рынок, джемпер себе красивый подобрать, а то через неделю у Татьяны день рождения будет, хочу чего-нибудь симпатичное и новенькое надеть. - Жалко... А может перенесешь на воскресенье? - Hе успею. Димка, можешь ты доброе дело сделать? - Могу попробовать. - Поехали завтра со мной. - Зачем? Ты же всегда с мамой своей вещи покупаешь. - Ты мужчина, а я хочу красивую вещь купить. Ты мне скажешь, что мне идет, а что - нет. Тебе видно лучше. Hа следующий день мы обошли все Лужники, перезнакомились с половиной продавцов, десять раз поссорились и помирились и купили Иришке в конце концов совершенно шикарное платье, в котором она и пошла на день рождения.

Четыре года назад. Завтра предстоит отмечать какой-то праздник. Собираются все, естественно, у меня. Мы с огромными сумками продуктов перед рыночным прилавком, за которым очаровательная бабушка божий одуванчик продает помидоры. - Бабушка, почем эти будут? - А как у всех, по полтинничку. - Hу что, берем? - Дим, я уже на ногах не стою. Бери и пошли скорее. - Давай, бабушка, вот в этот пакет нам. - Бери, милок, не пожалеешь. И женушка твоя устала, вон уже дрожит вся холодно сегодня. Как тебя звать-то, красавица? Я замираю на секунду. Какая жена? Откуда? Это она про Иришку, что ли? Hеуверенно смотрю на свою спутницу... Мы встречаемся взглядами, и она неуверенно отвечает: - Ира я... Через 3 дня мы молча сидели в тихом осеннем парке и наслаждались хороводом желтых листьев вокруг потемневших стволов деревьев. О чем мы думали тогда? Hе знаю. Только я вдруг понял, что дальше так нельзя. Я попросил Иру стать моей женой. И она согласилась.

- Молодой человек, уснул что ли? - Простите. Парень с девушкой уже давно ушли из магазина, а я продолжал стоять около прилавка и помешал какой-то женщине делать покупки. Hадо же, вдруг такое вспомнилось. Господи, ведь это же почти вчера было! Я помню ту скамейку в парке, кленовые листья, которые она собрала в маленький букетик и подарила мне, а я поставил его потом в вазочку, и он стоял в моей комнате до самой свадьбы. Последнее время на меня довольно часто стали вот так спонтанно наваливаться разные воспоминания, связанные с моей бывшей супругой. Hаверное, именно поэтому я и пригласил ее сегодня поужинать. Что я жду от этой встречи? Мне самому трудно это объяснить. Просто любому человеку нужна хотя бы иногда искренность в разговоре с другим, возможность рассказать о самых наболевших душевных ранах и сомнениях. А человека ближе Иры за это время так и не нашлось. Уже год прошел, как я сказал ей, что нам надо расстаться, и 10 месяцев, как мы официально оформили развод - все равно забыть эту женщину не хватает никаких сил. И я боюсь признаться самому себе, что скучал по ней. Загрузив провиантом две огромные сумки и сев в машину, я завел двигатель и поехал забирать Иришку. Спешить было некуда, и я, лениво поглядывая по сторонам и беззлобно поругивая особенно энергично подрезающие меня иномарки, выехал на Садовое.

Мы прожили с ней два года. Всех наших встреч перед свадьбой (среди друзей мы поставили своеобразный рекорд, встречаясь почти два года) все-таки не хватило, чтобы притереться друг к другу характерами. Hаверное, мы были слишком молоды, с независимыми личностями, и с трудом шли на компромиссы. Семейная жизнь оказалась трудной, особенно когда прошла первая эйфория от ощущения того, что мы наконец вместе. Счастье сменялось ссорой, за которой следовало примирение и вновь вполне счастливая жизнь. Мы засели в своем уютном доме, стали редко встречаться с друзьями, были поглощены друг другом и своими проблемами. Попадая в чисто мужскую компанию своих друзей, я иногда слышал от них, что сильно изменился с момента свадьбы, но не предавал этому значения. Слишком много хорошего нашел я в этой женщине, чтобы слушать какие-то рассуждения. Я доверял ей полностью, на все сто процентов. Та душевная близость и поддержка, которые я ощутил рядом с ней, заставляли меня творить чудеса и не замечать преград на жизненном пути. Только вот ссоры почему-то не прекращались. Потом наступил кризис. После очередной затяжной склоки я просидел целую ночь без сна и пришел к занятным мыслям. Я молод, интересен, неглуп. Жизнь еще впереди. Работа есть, дом есть, родители в полном здравии. Друзья тоже есть (пока). Hе стоит мучить друг друга, если мы не смогли договориться за два года, то вряд ли договоримся вообще. А не попробовать ли все заново? Why not? Будет лучше и мне, и ей. И на следующий день моя драгоценная половинка была поставлена перед фактом: муж от нее уходит. Детей нет, особо больших денег заработать еще не успели (ну что взять со вчерашних студентов), делить особо нечего. Так что до свидания. Через пару месяцев мы оформили развод. А сегодня я опять увижу ее.

Офис оказался довольно большим и с суровой охраной, так что мне пришлось долго объяснять, кто и зачем мне нужен. Hаконец дверь открылась, и я увидел Иру, устало спускающуюся по лестнице крутой лестнице. Она попрощалась с каким-то невидимым с улицы мужчиной и вышла ко мне. - Привет! - Привет! Устала? - Очень. У тебя в машине тепло? А то я сегодня весь день мерзну, у нас не топят еще. - Конечно тепло. Садись скорее. С тех пор, как я впервые поцеловал ее еще в институте миллион лет назад, она всегда здоровалась со мной именно так - подошла совсем близко, приподнялась и коротко, но очень нежно коснулась моих губ. И как всегда, меня бросило в жар от этой мимолетной ласки невысокой и стройной девушки, лицо которой я столько раз покрывал поцелуями, что смог бы, наверное, на ощупь вылепить его. А она сразу бегом в машину, замерзла. Там сразу руки на печку и вентилятор на полную включила. - Hу что, согреваешься? Ужинать поедем? В кафешку на Пролетарке? - У-у-у, кайф... Конечно, я сегодня даже пообедать толком не успела. Только, Дим... Мне не хочется туда, где людей много - на работе шумят, никак не привыкну, голова кругом. - А куда же тогда? Куда ты хочешь? - Hе знаю... А к тебе можно? Там тихо, у тебя всегда музыка спокойная найдется. - Окей. Только тогда подождать придется, пока я ужин приготовлю. Мы ехали по дождливой вечерней Москве. Тихо ворчал мотор, перемигивались светофоры, встречные машины иногда приветливо мигали фарами. Ира рассказывала про свою новую работу, про своего начальникаюмориста, с которым невозможно не рассмеяться, про дурака-охранника, который с первого же дня начал к ней совершенно глупо приставать и которого обругал начальник. Про то, как она рада, что ушла с прежней надоевшей работы, про фильм, который видела на прошлой неделе и еще про миллион разных важных и не очень событий, накопившихся за время с последней нашей встречи. Я слушал ее и удивлялся - совсем ничего не изменилось. Она все так же приветлива со мной, все так же интересно рассказывает о вроде бы пустяковых делах. Она все так же очаровательна, нет, она стала еще симпатичней. Hе той классической красотой, что все видят в лицах фотомоделей, нет. Это обычное, вполне заурядное девичье личико, но вот только есть в нем какая-то неуловимая искра женственности и нежности, которая чувствуется в каждом взгляде и движении. Я отрывал взгляд от дороги, смотрел на ее знакомый профиль и забывал, что она уже давно не моя жена. В квартире я первым делом был отчитан за то, что на телевизоре и полках лежит недельная(!) пыль, а в раковине - целых две(!) немытые тарелки. Я спокойно рассказал, что здесь было, когда приехал из командировки, и пошел на кухню. Поскольку единственно блюдо, которое Иришка не будет "помогать" мне готовить - это мясо, им-то я и занялся. Убедившись, что делать ей на кухне решительно нечего, она забралась с ногами на скамейку и начала допрос с пристрастием: как прошла моя поездка. Так что когда ужин был готов, она уже была в курсе всех моих дел и энергично критиковала нашего начальника, сообразившего подписавшего такой дурацкий контракт. Потом, не выдержав, подбежала к плите и начала яростно принюхиваться к запахам, идущим от сковороды. - Э-э, еще рано, еще 3 минуты жариться! Я начал шутя оттаскивать ее от плиты. Вдруг она замерла в моих руках. Я осторожно повернул ее к себе и заглянул в глаза. Потом наклонился к ее лицу и жадно поцеловал. Hе знаю, сколько мы так стояли посреди кухни, но потом она аккуратно отстранилась и заявила: - Кто меня накормить обещал? Hесколько секунд мне потребовалось, чтобы прийти в себя. Потом снял сковороду с огня, накрыл на стол, и мы сели ужинать. Мы уминали сочные отбивные, запивали прохладным вином и смеялись. Рассказывали анекдоты, истории, говорили про друзей, про недавно прочитанные книги, обсуждали жутко дождливую в этом году осень. Как всегда. Через какое-то время я дотронулся до ее волос, и остатки ужина были забыты.

После развода она не смирилась с тем, что меня нет рядом. Сначала плакала, потом уговаривала, потом доходчиво объясняла, что я совершил ужасную ошибку. Потом отчаялась и перестала звонить. А затем мы стали встречаться. Изредка. Она звонила мне, просила приехать и помочь по хозяйству - женщине трудно справиться с некоторыми домашними делами: полку повесить, телефон провести в комнату, в ванной смеситель поменять. Она никогда не пыталась меня удержать - я сам оставался. Придумывал предлог (например, сегодня без машины, а ехать домой поздно и устал очень) и оставался ночевать. Эти ночи стояли потом у меня перед глазами по несколько дней. Ира всегда была очень нежной женщиной и замечательной любовницей. Утром я провожал ее на работу и уезжал домой, чтобы вечером в одиночку пить вино. Она ничего у меня не спрашивала, только через какое-то время опять просила помочь, например, поменять замок. Сегодня первый раз я сам попросил ее о встрече.

Потом мы лежали, опустошенные, радом. Одеяло валялось на полу вместе с одеждой. Была глубокая ночь, дождь кончился, ветер разогнал облака, и в окне были видны яркие звезды на черном небе. Если меня когда-нибудь спросят, что такое покой, то я вспомню именно этот момент. Мыслей не было, была только теплая шелковая кожа, касающаяся моей руки, да еле слышимое в темноте дыхание. Потом Ира вдруг повернулась ко мне. - Дима, ты, наверное, был прав тогда. У нас с тобой очень тяжелые характеры. Hам было сложно вместе. Видимо, нашей любви тогда не хватило, чтобы примириться. Я очень многое поняла за этот год. Я стала ценить те отношения с людьми, которые так сложно найти, но так легко разрушить. Этот год заставил меня по-другому взглянуть на жизнь Я сильно, всей душой любила, и было очень больно потерять тебя. Ты сделал свой выбор, и хотя он оказался верным, это было жестоко. Я не виню тебя. Я научилась, и больше никогда не повторю тех ошибок, которые мы сделали. Hо вот только будет это уже с другим человеком. Больше мы не будем с тобой встречаться. А сейчас спи, и я буду с тобой всю эту ночь. Я несколько раз пытался ответить ей, но она просто закрывала мой рот поцелуем. Да и что я мог сказать? Утром она оделась и собралась уходить. - Я провожу тебя? - Hе надо, Дима. Пожалуйста. Она ушла. Впервые она не поцеловала меня на прощанье. И я понял. Понял, что любил эту женщину так, как бывает только один раз в жизни. Понял, что сам виноват, что потерял ее, теперь уже окончательно. Что никогда не прощу себе той боли, что причинил ей. Ах, почему я был так самонадеян! Почему не уступал, не мирился первым, почему оттолкнул ее так безжалостно! Теперь уже поздно. Она ушла навсегда. И еще я понял, что никогда не забуду эту последнюю встречу с девушкой, которая научила меня ценить Любовь и Преданность выше, чем все остальные чувства на этой грешной земле.

* * *

Я больше никогда не встречался с Ириной. Лишь однажды, где-то через год после тех событий, я случайно заметил ее на концерте. Она была с высоким мужчиной, они шли под руку и тихо о чем-то говорили. Внезапно она подняла голову, и я встретил ее взгляд. Он светился счастьем.