Ешь. Молись. Разводись (СИ)

Глава 16

Эпиграф

«— Как ты поняла, что он тот самый?

— У него над членом был нимб»

У него не мог быть другой.

Просто… это чувствуешь. Когда всё, по высшему разряду — то всё, по высшему.

И размер. И умение пользоваться.

Да, умение пользоваться тоже немаловажно.

Просто большой член ничего не решает, иногда даже мешает.

А когда мужчина умеет доставлять удовольствие — будь он хоть трижды импотент, он УМЕЕТ.

Да еще в таких охренительных декорациях.

Под светлым, беззвёздным питерским небом.

С нимбом над членом.

Господи прости.

Какая же я… Но это было просто прекрасно! Прекрасно!

Хотя в голове были какие-то глупости.

Про нимб. Про пик Адмиралтейства, про Александрийский столп.

Боже, какая я пошлая!

Но он действительно…

Ох… как тесно, как плотно, как остро.

Мамочки мои.

— Идеальная для меня. Идеальная.

Да, он вошёл как сталь в ножны, как рука в перчатку.

Опять какие-то пошлые сравнения, но как еще?

Просто его член создан для моей вагины. Ненавижу это слово, но где-то читала недавно, что некоторые прям бесятся, когда употребляешь иные названия. Киска? Дырочка? Лоно?

Моё лоно, как хочу, так и называю!

Не знаю. Плевать.

Он входит в меня, и я таю. Растекаюсь. Охреневаю.

Подаюсь навстречу, слиться хочется, кожа к коже, к его волосам. К его тестостерону. Он пахнет идеально. Да, мужчиной пахнет. Мужчиной именно, но это идеально. Хочется им дышать.

Я не думала, что я такая нимфоманка.

Что со мной?

Нет. Стоп.

Психоанализ потом. Для этого будет время. На пенсии, после семидесяти пяти — сколько угодно. Если меня раньше никто в могилу не сведёт.

А я бы пожила.

С ним бы пожила.

Вот так, сцепившись.

Как он трогает! Давит, щупает, трёт. И всё в нужных местах. Именно так, как доктор прописал. Лижет. Не стесняется облизывать меня всю, по периметру, блин…

Олег так не делал. Давно. Когда-то было, да.

— Думаешь ты, богиня, очень громко, и сейчас о чём-то прям… нехорошем. Не думай, а?

— Как ты понял? — не стесняюсь спросить.

— Так. Вибрации поменялись, вкус… Горчить стало.

— Смеешься?

— Нет. Любишь так кончать?

Спрашивает, прижимая меня сверху, берёт запястья в захват, поднимает над головой. Я обездвижена, скована, впечатана в его сильное тело.

Хорошо!

Выгибаюсь навстречу.

— Люблю!

Люблю я так, да, вот только так уже давно не получалось. Чего-то не хватало. Поэтому после секса приходилось дорабатывать. Пальчиками. Или вуманайзером. Иногда Олег сам…

Арсений берёт моё лицо одной рукой, второй продолжает удерживать запястья, смотрит прямо в глаза и толкается жёстко, до упора. Больно.

— Ох…

— Я сказал — не думай. — толчок. — Забудь, — еще толчок. — Выкинь на хрен его из своей головы. Или я его сейчас вытрахаю. Жёстко!

— Вытрахай. Жёстко. Пожалуйста! — боже, боже, боже, как он это говорит!

— Смотри, богиня, сама напросилась!

И он это делает.

Жесть.

Кайф.

Боже.

Я таю, лечу, теку, ору.

Мне хорошо так!

Мне лет до хрена, я ни разу не девочка, но то, что мы сейчас творим на этой питерской крыше, это…

Смеюсь, потому что чувствую себя героиней сериала, того, дурацкого. Который я так и не посмотрела, с шикарным итальяшкой в роли мафиози. Сериал не смотрела, но пару сцен тех самых видела. Как он там её.

Вот и сейчас так меня.

— Тебе смешно?

— Мне так хорошо!

Смеюсь, и слезы текут.

Господи, вот это настоящий секс. И всё. Больше ничего не надо. По хрену на все установки. На возраст. На то, что первый встречный по сути. В первый раз, на первом свидании. Улететь от счастья.

А, собственно, почему бы и нет?

Как же это хорошо, что мне не «шешнадцать» и он «не первый»!

Ничего никому не надо доказывать. Ни себе, ни ему.

И ничего не ждать от этой связи.

Можно просто наслаждаться.

Просто несколько приятных, чувственных, страстных дней.

Просто трахаться. Просто получать удовольствие. Просто заниматься сексом. Не любовью нет. Сексом. Называть вещи своими именами и не лгать.

Главное — не лгать!

Эта мысль зацепила. Казалось, что мы двое на пределе искренности.

Именно в том, что касается секса.

Я не скрываясь говорю, что не так, когда он чуть меняет угол и ускоряется.

— Подожди… больно.

Он просит меня раскрыться сильнее, расслабиться, потом отпускает мои руки и говорит, чтобы я его обнимала, ласкала.

— Укуси меня за плечо. Только не сильно.

— Следов не оставлять? — усмехаюсь я даже не задумываясь.

— Да, следов лучше не надо.

Посмеиваюсь, потому что не представляю как такой как Арс будет оправдываться, например, перед женой.

Никак! Не будет!

— Вкусная такая… чёрт… а тебя можно сильнее?

— Меня можно, меня можно всю, как ты хочешь.

— Хочу… пометить хочу.

Да! И я хочу, чтобы он пометил. Хочу носить на себе следы его страсти.

Они ведь пройдут за неделю? Да, даже если и не пройдут. Кто с меня спросит? Мама?

Представляю Олега, который увидит у меня на шее смачный засос.

Интересно, что скажет?

Нет, просто реально интересно посмотреть на реакцию. Будет ревность? Или совсем пофигу? Почему-то мне кажется — будет. Еще какая.

Как это так, я её бросил, а кто-то подобрал? Это неправильно. Так быть недолжно. Моя это баба, хоть и брошена.

— Любишь ты думать о чём-то…

— Что?

— Смотри на меня.

— Что?

— Мила, смотри мне в глаза. Вот так. Глубже. Хорошо. Еще немного осталось. Ты готова?

О чём он спрашивает? Я не понимаю. К оргазму?

К оргазму будь готов — всегда готов.

Опять смеюсь.

— Веселая такая… выпороть тебя, чтобы серьёзно относилась к делу.

— Серьёзно?

— Соберись, ты же сейчас не сможешь, ну… давай, иди ко мне, иди… глубже давай.

Даю. Всё даю.

Раскрываюсь. В глаза смотрю.

Этот зрительный контакт срывает предохранители. Сметает просто.

Я только рот открываю в крике потому, что то, что сейчас происходит так неожиданно и так прекрасно.

Много его. Много. Он везде.

И он так меня хочет! Так горит по мне!

А я по нему.

Горю. Теку. Плыву. Лечу.

Еще, еще, еще, пожалуйста! Вот так, всё правильно! Еще вот тут. Да. Именно так. Да, да, да!

Глаза закрываю, потому что не могу видеть. Потому что там за закрытыми веками моё небо в алмазах. Там мои драконы сейчас будут летать. Там!

Мамочки.

Да!

— Давай… давай, богиня моя. Да…

Взрываюсь и взлетаю. И кричу.

Хорошо.

Долго.

У меня давно не было вот так долго. И кайфово.

Просто до обморока. До момента, когда не можешь шевелиться.

Нет сил. Всё отдала. Выплеснула, сбросила.

Обнулилась.

Боже… как же это прекрасно быть женщиной, которую вот так…отлюбили!

М-м-м…

Просто шикарно. Только шевелиться не могу.

Сквозь ресницы вижу как встает Арсений. Здоровый. Потный весь, волосы на груди вьются влажные. Дышит тяжело.

Мы ведь с ним вместе, да? Одновременно?

Он стягивает презерватив. Когда он его вообще успел надеть? Это как-то выпало из памяти. Да, надевал, когда разделся. Точно. Помню, как зубами рвал фольгу. Натягивал профессионально, быстро.

Олег вот так не умеет. Потому что мы никогда не пользовались. Я пила таблетки.

Да что меня клинит на этих воспоминаниях? Глупо.

И сравнивать глупо.

Потому что почти впервые в жизни я понимаю, что бывший уступает по всем фронтам.

Может, я слишком его идеализировала? А потом он показал истинное лицо? Наверное.

Так я думала.

Кайфуя. Наслаждаясь послевкусием. Радуясь, что всё вот так сложилось.

— Полежишь тут? Я выброшу, и быстро в душ, вскипел просто.

— А с тобой в душ нельзя?

— Можно. До утра. — он усмехается. — Кстати, почему бы и нет? Ты… останешься до утра?

— А ты?

— Я? Ну, не знаю. Если только с тобой.

— Я подумаю.

До утра. Ахах!

Он уходит. Я остаюсь, раскидываю руки ноги, потом заворачиваюсь в одеяло, потому что неожиданно без огромной теплой грелки мне холодно.

Потом вижу надпись.

«Любимая жена».

И еще почти белые ночи превращаются в чёрные.

Сижу. Втыкаю на эту надпись. И думаю, что мне теперь делать?

И как я докатилась до жизни такой?

И… стоит ли озвучивать Арсению то, что я знаю?