Это Вегас, детка!

Глава 4

ОБожеМойЧтоМнеДелать!?

Вылезая из душа, я пыталась не поскользнуться на подогреваемом полу из розового мрамора. Полчаса назад после чудесного утреннего секса с моим... хм... мужем?... я ретировалась в ванную, где, отойдя от полученного наслаждения, вернулась к реальности и буквально впала в панику. Меня трясло, колотило всем телом.

Я действительно не знала, что будет дальше. Абсолютно не представляла, как мне поступить. И очень сильно ругала саму себя за то, что поддалась утренней слабости и опытным, искусным ласкам Джастина.

Вспоминая ночь, я невольно покраснела. Никогда прежде я так себя не вела, никогда прежде не чувствовала себя такой раскованной, никогда прежде не заводилась с пол оборота. С каким нетерпением Джастин раздевал меня, словно срывал обёртку с вкусного мороженого, как сам медлил, заводя меня. Как крутил в руках, то сажая сверху, позволяя мне самой управлять ритмом, то беря сзади, делая абсолютно неподвижной, не давая возможности проявить инициативу.

И мне это нравилось! Ох, как сильно мне это нравилось.

Так сильно, что даже на утро, скинув алкогольный флёр минувшей ночи, я не смогла отказать ему.

Мне очень хотелось знать, что он думает по поводу нашей случайной свадьбы, но спросить прямо я не решалась, а он молчал. Так или иначе, разговора не избежать, ведь мы не можем сделать вид, что ничего не произошло и просто разъехаться в разные стороны, тем более теперь, когда мы женаты.

Женаты…

Я с трудом выговаривала это слово про себя, произносить вслух – даже не пыталась.

Ну, переспали бы мы просто, делов то, я бы как-нибудь утаила ото всех этот нелестный факт собственной биографии, поплакала бы пару ночей, сгорала бы от стыда какое-то время, особенно глядя Оливеру в глаза, но потом, я уверена, всё бы забылось, затерялось в закоулках памяти и, в конце концов, поблекло. А кольцо на пальце и подпись на брачном сертификате сами собой не исчезнут, игнорировать их куда сложнее.

В голову настойчиво рвались мысли об Оливере, но я так же настойчиво заталкивала их поглубже. Насколько меня хватит – я не знала.

Спрятав ступни в мягких отельных тапочках, я прошлёпала к сушилке с целой грудой белоснежных полотенец.

К слову, апартаменты были шикарными. И как я могла заметить – практически повторяли наш собственный сьют, который мы сняли с девочками на эти выходные, только площадь была не то что большой – гигантской! Дом моих родителей смог бы, наверное, раз десять уместиться в этом пространстве. Две хозяйские спальни, дополнительные, гостиная, комната для завтрака с большим столом и окном во всю стену, отделенная от жилой зоны деловая часть с кабинетами и переговорной. Огромная ванная – два душа, сауна, зеркальная стена и консоль с какими–то кнопочками.

Из динамиков над раковиной лилась тихая приятная музыка. Надписи на пушистых махровых полотенцах, сообщали, что я по-прежнему нахожусь в Беладжо. Это даже как–то немного радовало.

Быстро поработав феном и отельной одноразовой расчёской, я привела свои волосы в более–менее божеский вид. Как жаль, что я не захватила сумочку из номера, чуть–чуть макияжа не помешало бы, без него я выгляжу, словно ученица школы.

Ещё подумает, что женился на несовершеннолетней. Впрочем, мы без проблем получили лицензии – значит, невеста уже достигла брачного возраста. Вот и вся логика.

Переодеваясь во вчерашнее платье, я старалась не вспоминать, как именно Джастин стягивал его с меня или как снимал нижнее бельё. Небольшой дискомфорт во всём теле напоминал об остальной части ночи и пробуждении.

Нет-нет, об этом лучше не думать. Кажется, меня снова начало охватывать лёгкое возбуждение с примесью нервозности.

И почему меня так влечёт к нему?

Боже! О чём я только думала!?

У меня же свадьба через неделю!

Впрочем, что я несу? Какая свадьба? Когда Оливер узнает... Мне было страшно думать о том, что будет, когда он обо всём узнает.

Как мне смотреть в его глаза? В его ласковые, преданные глаза, полные любви и заботы? Я покачала головой. К окончательному столкновению с реальностью я ещё не была готовой.

Прежде чем выйти из ванной, я кинула в зеркало финальный взгляд, заметив блеск кольца на безымянном пальце.

Бриллиант лукаво подмигнул мне: Ну, что, попала ты в переплёт, дурочка?

Надо срочно с этим разбираться.

Глубоко вздохнув, я приоткрыла дверь и выглянула в холл. Никого.

Может, удастся улизнуть? – закусив губу, подумала я.

Ага, и что дальше? Я замужем, и побег этого не изменит. Даже если я порву брачное свидетельство – это тоже ничего не изменит. При повторном браке всплывёт этот, меня обвинят в двоемужестве и посадят в тюрьму.

Воображение уже рисовало, как мой собственный отец защёлкивает на мне наручники и увозит в отделение на заднем сиденье патрульной машины. Я смотрю на него сквозь решётку, отделяющую преступников от служителей закона, и умоляю понять и простить.

Весёлый расклад. И, главное, перспективный.

Интересно, а в Вегасе разводят так же быстро, как и женят?

– Шеннон, – тягучий, тёплый голос, назвавший моё имя, заставил меня буквально подпрыгнуть и, вжавшись в стену, слиться с нею. – Хватит, уже прятаться, я завтрак заказал.

Мой желудок тут же одобрительно заурчал. Предатель. Вдохнув поглубже, я подумала, что вроде как учуяла аромат кофе и круасанов с ванилью. Свежая выпечка была моей тайной страстью.

Буквально идя на запах, я вышла к тому самому просторному и светлому месту для завтраков с огромным окном, вид из которого открывался прямо на знаменитые поющие фонтаны отеля. Дневной свет заливал комнату: бледно–салатовые стены, мягкая мебель, обтянутая белой кожей, большой стол из тёмного ореха и Джастин – преступно привлекательный и... с серьёзным видом, читающий газету.

‍‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‍Услышав мои шаги, он оторвался от чтения и улыбнулся. От этой улыбки и глубоких ямочек на щеках сердце тут же ухнуло куда–то в район пяток.

– Ещё раз, доброе утро, – тихо произнесла я просто потому, что надо было что-то произнести.

Его светлые волосы казались слегка влажными. Видимо, он успел принять душ во второй ванной. Одетый в светлую рубашку и тёмно–серые брюки, он выглядел уверенным и абсолютно несмущённым моим присутствием. В отличие от меня. Я не знала, куда деться от его пронизывающего взгляда.

– Вернее, добрый день, – поправил он меня.

Встав, он жестом пригласил меня сесть и отодвинул стул для меня.

– Спасибо, – пробормотала я, опускаясь за стол, отмечая про себя, насколько галантным вышел этот маленький и, по сути, малозначащий жест.

Первая галочка в списке качеств моего мужа. У Оливера, при всех его достоинствах, галантности было, как у такомского моряка.

Эти мысли снова натолкнули меня на то, что тянуть с разговором нельзя.

На тарелке передо мной лежал лёгкий завтрак: омлет, несколько видов ветчины и сыра, рядом стояла розеточка, судя по цвету, с вишнёвым джемом, на тарелке поменьше – блинчики и те самые ванильные круасаны, аромат которых я почувствовала из коридора.

– Ты будешь чай или кофе? – поинтересовался Джастин.

– Кофе.

– С сахаром, без?

– Без и с молоком, если можно, – опережая его новый вопрос, добавила я.

Он улыбнулся моей предусмотрительности и взял белый кофейник с ароматным напитком.

– Я запомнил, – наполняя мою чашку, сказал он. – Кофе чёрный, без сахара, но с молоком.

Джастин наклонился ко мне ближе, затем поднял взгляд, и наши глаза встретились. Я задышала чуть чаще или мне показалось?

Галантность и мужественность, сочетаясь с природной сексуальностью и обаянием, говорили о его внутренней силе и способности быть нежным не только в постели, но и вне её.

При дневном свете зелень его глаз казалось не просто особенной – уникальной. Я вроде как раньше и не встречала такого оттенка. Кажется, я бы и дольше наслаждалась разглядыванием его внешности, если бы он не прервал контакт.

– Приятного аппетита, – пожелал Джастин и вернулся к своему занятию.

– И тебе, – беря в руки вилку, ответила я, подлавливая себя на том, что смотрю, как его рука с обручальным кольцом, перелистывает страницы газеты.

Спрятавшись за чашкой кофе, я тайком разглядывала новоиспечённого «супруга». Удивительно, насколько расковано и почти бесстатусно, чуть ли не по-пацански он выглядел вчера в клубе. Даже съездил по лицу тому нахалу. Но сейчас я видела, что Джастин не так уж прост, как он тогда мне показался. В нём чувствовалась порода и сила, природная убеждённость, что время и окружающий мир принадлежат ему.

Позволив себе немного понаслаждаться чудесным завтраком и видом из окна, я, наконец, отложила приборы и взглянула на Джастина с холодной решимостью.

И поняла, что совершенно не знаю о нём, ничего. А надо ли это? Надо ли нам узнавать друг друга? К чему? Его невозмутимость смущала. Или он ждал, пока начну я, или решил дать мне спокойно поесть, а потом перейти к серьёзным разговорам?

– Я готова, – внезапно сказала я.

Он оторвался от чтения и уточнил:

– К чему?

– К разговору.

– О чём? – он нахмурился.

Мы что играем в двадцать вопросов?

– О разводе, – пискнула я и уставилась на него.

Джастин замер, затем медленно и как будто устало выдохнул, аккуратно опуская газету на лежащую рядом салфетку, после в упор посмотрел на меня, как на какую–то диковинную зверушку.

Я поморгала и даже пару раз кашлянула, напоминая, что жду его ответных слов.

Мобильник на столе завибрировал. Откинувшись на спинку стула, я дала понять, что подожду, пока он ответит, но Джастин просто нажал отбой и снова уставился на меня.

И когда я уже ждала тех самых слов: "О, спасибо, Шеннон, что ты сама первая об этом упомянула, а то я хотел, но как бы стеснялся спросить"; он открыл рот, и я подумала, что мне не помешало бы хорошенько ущипнуть себя.

– О чьём разводе? – вызывающе спросил Джастин, словно ожидал каких-то пояснений от меня.

– О нашем.

– Я вчера поклялся почитать и любить тебя перед людьми и Богом...

– Перед Элвисом, – автоматически поправила я.

– Хорошо, перед Элвисом... Элвис благословил наш брак, и я...

– Это шутка такая? – перебила я. – Мне нужен развод. Ты… ты… ты просто не понимаешь, как он мне нужен! – думая про Оливера, заикалась я, затем откинула салфетку с колен и вскочила на ноги.

Он поднялся следом за мной.

– Слушай, Джастин, ты классный парень, – начала я, понимая, что говорю какие–то ужасные, не укладывающиеся в моей голове вещи, – мы вчера здорово провели время, ты спас меня от того назойливого типа. Спасибо. Действительно. Я реально благодарна тебе за это. Мы хорошо повеселились, даже слишком хорошо, но мы сделали то, о чём каждый из нас уже сожалеет. У тебя своя жизнь, у меня своя. Люди, родные, может быть, любимые, – я громко сглотнула, думая о подругах и женихе, – работа, семья… Чёрт возьми, я даже не знаю, из какого ты города... – Я досадливо взмахнула руками. – Я не знаю, сколько тебе лет, кто ты и кто твои родные, я, проклятье, даже фамилии своей новой не знаю, – воскликнула я и тут же замолчала, осознав, что это правда.

Я вообще взяла его фамилию или оставила свою?

– Мне двадцать семь, я живу в Сиэтле, моя семья – это мать, отец и две надоедливые сестры и моя фамилия Уэйнрайт, – внезапно заговорил он. – Что ещё тебя интересует? Ах, да, я пью чёрный кофе с двумя ложками сахара и никого молока или сливок.

Он замолчал, давая мне время переварить информацию.

И, кстати, ты взяла мою фамилию.

Приехали…

Я сцепила руки, нервно надавливая пальцами на тыльную сторону ладони – жест, всегда помогавший мне вернуться в реальность и обрести равновесие.

– И потом с твоей стороны не особенно романтично предлагать мне развод, когда и суток не прошло с момента нашей свадьбы, – добавил он, подходя ближе.

– Не особенно романтично?! – возмущённо воскликнула я.

Он или искренне забавлялся, или издевался надо мной!

– Послушай, – примирительно начала я, – может, у тебя вчера сложилось обо мне превратное впечатление, но я не склонна к импульсивным решениям, – вскинув голову, сказала я.

Он наклонил голову и приблизил губы к моему уху. Один лёгкий выдох, и мне уже хотелось задрожать.

– Вчера ты была чертовски импульсивна, – понизив голос, почти прошептал он.

Я замерла, наблюдая за тем, как его ладони опускаются мне на плечи и, обхватывая крепче, привлекают к твёрдому напряжённому телу. Я тут же обмякла от его прикосновения, мой запал испарился, а негодование сошло на нет. Мягкий, чарующий аромат окутал меня.

Джастин переместился. Наши губы разделяла всего пара сантиметров. Словно заворожённая я смотрела на них и ждала того момента, когда они прикоснуться к моим.

Но этого не случилось.

Телефон снова неприятно завибрировал на деревянной поверхности.

Тихо выругавшись, Джастин, выпустил меня из своих рук и вернулся к столу. Оказывается, за время своей яростной тирады я успела переместиться за несколько метров от окна, к объёмным белым диванчикам. Без сил я рухнула на один из них.

– Внимательно, – по–деловому ответил Джастин, всё ещё поглядывая на меня.

С полминуты он слушал звонившего, затем, кивнув, сказал:

– Хорошо, спасибо, я свяжусь с ним позже.

Я нахмурилась. Что–то определённо было не так, только что? И тут, словно по щелчку пальцев, меня осенило. Мой телефон молчал. Было уже... Глаза метнулись к стене с часами. Два часа дня! А сотовый...

– Чёрт! – я схватилась за голову и унеслась в спальню.

Пошедший за мною следом Джастин застал меня за перетряхиванием сумочки. Я рылась в вывалившейся на белую простынь бесполезной мишуре. Не помню, забирала я его или не забирала из клуба, вдруг всё-таки захватила? Я ведь многое из вчерашнего вечера не помнила.

– Что ищешь?

– Свой сотовый, – не прерывая своего занятия, ответила я.

– В номере есть телефон, воспользуйся, – предложил Джастин, – или позвони с моего.

Я обернулась. Он стоял, прислонившись плечом к косяку двери.

– Не могу, мне нужна моя трубка, – упрямо произнесла я и внезапно вспомнила, что я оставила её на барной стойке в том ночном клубе. – Проклятье, – выругалась я, без сил опускаясь на разворошённую кровать.

‍‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‍– Что такое?

– Я оставила телефон в клубе. Девчонки, с ума, наверное, сходят.

Вскочив, я дрожащими руками принялась запихивать всё содержимое сумочки обратно.

– Мне надо к себе в номер.

– Где ты остановилась?

– Мы же в Беладжо? – проходя мимо него, спросила я, Джастин кивнул. – Мы сняли сьют здесь же. Мне надо к подругам. Срочно. Надеюсь, они не успели поставить на уши всю полицию Вегаса. И не надо смеяться, – я ткнула в него пальцем. – Они вчера видели нас... вместе. Ты, может быть, уже в розыске!

– Эй!

Он схватил меня за руку, и я напряглась. Физический контакт с ним – меньшее, что мне сейчас было нужно.

– Прости, мне правда надо идти, поговорим позже.

Я попыталась высвободиться, но он не пускал.

– Я пойду с тобой.

Передо мной тут же развернулся список предполагаемых вопросов от Клэр, Айки и Анжелы, которые они обязательно зададут мне, ну, после того, как хорошенько отшлёпают – в лучшем случае. Если я сейчас заявлюсь с Джастином, к допросу добавится ещё несколько пунктов.

Поколебавшись с секунду, я выбрала из двух зол меньшее.

– Пошли тогда побыстрее.

Через несколько минут, мы спустились на первый этаж и направились к другим лифтам, ведущим в частные апартаменты в противоположном крыле.

Гости и работники отеля сновали по фойе, из лобби доносился звон бокалов и весёлые вскрики отдыхающих, кондиционеры работали на полную мощность. Двери отеля то разъезжались, пропуская вновь прибывших, приносящих с собой в холл летний зной Невады, то съезжались обратно, закрывая этот уголок роскоши и достатка от посторонних глаз.

Жизнь кипела для всех, а для меня будто остановилась на какой-то нулевой отметке. Что там будет дальше, я пока не знала. Честно говоря, слова Джастина, сказанные ранее, несколько меня напрягли. Чего он хотел, болтая про ту ерунду насчёт клятв перед Элвисом?

Наш лифт прибыл, я воспользовалась карточкой–ключом и нажала на последний этаж.

Переступая с ноги на ногу, чувствуя себя особенно неуютно в коротком вечернем платье, я старалась не смотреть на Джастина, который словно нарочно встал ближе, а потом, как будто и того было мало – обнял меня за плечи, потирая оголённый участок кожи тёплыми пальцами.

Если он хотел меня успокоить, то напрасно. Эффект был абсолютно обратным.

Я сосредоточилась на электронном табло, отсчитывающим этажи.

Когда двери лифта распахнулись, и я вышла в коридор, всё ещё чувствуя руку Джастина на своей талии, я не стала стряхивать её или убегать вперёд. Думаю, он бы проигнорировал мои детские выпады. Поэтому я просто шла вперёд, стараясь не паниковать раньше времени.

– Если что, я, надеюсь, ты защитишь меня, – попыталась пошутить я. – Они – чудесные, мои подруги, но сейчас я не уверена в их адекватной реакции.

– Конечно, я не дам тебя в обиду, – серьёзно пообещал он и улыбнулся.

Попытавшись улыбнуться в ответ, я провела ключом по слоту, открывая электронный замок.

Из гостиной до нас долетели взбудораженные голоса. Слов пока было не разобрать. Как бы я не переживала, я не могла не улыбнуться: про себя, конечно. Айка Кендон наверняка, развернула настоящий полевой штаб – операция "Сбежавшая невеста" – в связи с моими поисками. От слова "невеста" мне опять сделалось дурно. Ведь я не сказала Джастину о самом главном, об Оливере. Внутри всё похолодело.

Если у меня был Оливер, - по крайней мере, я думала, что он у меня ещё был, - то почему и у Джастина не могло быть кого–нибудь? Эта мысль неприятно кольнула меня.

Резко обернувшись, я впилась в него взглядом, словно могла отсканировать что-то про его прошлое. Он непонимающе уставился на меня.

Закрыв глаза, я покачала головой и почти бегом бросилась к гостиной.

– А вот и... – слова застряли на полпути в горле.

Находящиеся в комнате все разом замолкли.

Клэр так и осталась сидеть на диване, нервно дёргая свои платиновые локоны. Анжела застыла с двумя дымящимися кружками чая в руках, так и не донеся их до столика.

Немую картину передо мной прервала Айка с телефоном в руке:

– Отбой! Она объявилась! Спасибо вам за помощь, офицер... – затрещала она в трубку и, закончив, бросила её на базу.

Нервно сглотнув, я не сводила взгляд с человека, идущего мне на встречу. Казалось, он занял всё пространство этой немалой по размерам комнаты.

– Оливер... – почти пропищала я. – А что ты тут делаешь?

Даже в самом страшном кошмаре я не представляла, что реальность обрушится на меня раньше, чем я рассчитывала. Думала, у меня будет время подготовиться, придумать речь, подобрать оправдания, порепетировать, в конце концов. Но не было у меня ни черта: ни времени, ни оправданий.

– Где ты, мать твою, Шеннон была!? – игнорируя мой вопрос, без всяких преувеличений взревел он. – Это крайне безответственно!

Мои брови сначала взлетели из-за ругательства, вырвавшегося у Оливера, никогда он не позволял себе некрасивых слов в мой адрес, но я опустила взгляд, пристыженная.

Он сто раз был прав. Но знал бы Оливер, насколько безответственна я была, начиная со вчерашнего вечера! Он снова что–то закричал – ничего приятного – подруги молчали. Даже Клэр, всегда вступавшаяся за меня, не проронила ни слова.

– Я бы не рекомендовал тебе делать это, – раздался по ледяному спокойный и бесконечно властный голос позади меня.

Джастин! А я почти забыла, что он рядом. Так велико было моё потрясение от вида Оливера в роскошном сьюте.

Мой мозг тут же заработал с удвоенной силой. Даже если учесть, что подруги сообщили ему о моей пропаже сегодня с утра, он никак не мог успеть добраться от Ньюпорта до Вегаса за столь короткий срок. Никак. Только если он не владеет телепортацией.

Оливер резко замолчал на полуслове и вылупился куда–то поверх моего плеча.

Заметив бешенство в его взгляде, я невольно отступила и почувствовала волну тепла и надёжности, исходящую от стоявшего позади меня Джастина.

– Делать чего? – сузив глаза, спросил Оливер.

– Кричать на неё, – спокойно уточнил Джастин.

– Ты кто вообще такой?!

– Нет, это ты кто такой, и почему позволяешь себе кричать на Шеннон?

Оливер чуть ли не задохнулся от возмущения, затем, словно бы подтянувшись, выпрямился:

– Вообще–то, я её жених.

Если Джастин и удивился, то ничем не продемонстрировал этого. Чувствуя, как краска заливает мои щёки, я посылала небесам проклятья и вопросы, как, чёрт возьми, моя спокойная, вымеренная жизнь могла превратиться в какой–то балаган менее чем за сутки?

– Соболезную, – наконец ответил Джастин.

– Соболезнуешь? Это ещё почему?

Оливер весь напрягся. Я почувствовала, как подкашиваются мои колени, так как я уже, кажется, подозревала, какими будут следующие слова Джастина.

– Потому что я – её муж.