Евгения[продолжение книги "Женя")]

Глава 1

Сегодня утром меня разбудил телефонный звонок. Просыпаться ни как не хотелось, а он трезвонит и трезвонит.

— Мертвого разбудит, — пробормотала я, и нехотя поднялась с кровати, так как телефонная трубка лежала на столе.

Просыпаться отчаянно не хотелось, поэтому с трудом добравшись до трубки и опустившись на рядом стоявший стул, я с ненавистью гаркнула в неё,

— Алло?

При этом в поле моего зрения попали часы, которые показывали всего то шесть минут седьмого. Разозлившись ещё больше, я, не дождавшись пока мне, ответят, добавила,

— Кому не спится в такую рань?

— Жень извини, что я тебя так рано разбудила, но я уже больше не могу…

Ольга, а это звонила она, невеста моего брата, вдруг неожиданно заплакала. Её плач окончательно меня разбудил.

— Ольга успокойся и рассказывай, что у тебя там произошло? Не переставая плакать, она попыталась ответить,

— Жеее–нь–кааа про–паааа–ал.

— Так, возьми–ка себя в руки, перестань плакать, и рассказывай всё по порядку.

— Твой брат, как ушёл ещё вчера, так до сих пор не возвращался.

— Что, значит, ушёл, и не возвращался? А где же он?

— Не знаю, — и она снова заревела.

— Хватит нюни распускать, успокойся и расскажи, что случилось?

— Я не распускаю, — и, шмыгнув ещё пару раз носом, она продолжила, — мы сегодня собирались к моим родителям съездить, а его всё нет и нет.

— Это я помню, вы вчера ещё об этом говорили, — и тут я сообразила, — постой так он что, как ушёл при мне, так больше и не появлялся?

— Дааа, — и опять слезы потекли.

Чувствуя, что я от неё больше ни чего не добьюсь, сказала, —

— Ольга перестань плакать и успокойся, хорошо? А я сейчас к тебе приеду, не то ты утонешь в слезах.

— Хорошо, хорошо я уже не плачу.

Повесив трубку, я стала с большой неохотой собираться, так как ехать в такую рань ни куда не хотелось.

— Однако куда же Женька запропастился? — подумала я одеваясь. Вчера когда я к ним нагрянула в гости, он минут через двадцать ушёл, сказав, что скоро вернётся, однако я его не дождалась. Поболтав с Ольгой пару часов, я вскоре покинула их.

И тут я вспомнила, что ехать мне не на чем. Моя машина уже третий день находится в ремонте. Придётся звонить в офис.

С тех пор как мы с Женькой, моим братом остались одни, кстати, меня тоже зовут Женя, правда, я Евгения, а он Евгений, прошло уже более полугода. А началась вся эта история чуть более года назад. Тогда у нас с Женькой была полноценная семья, мама с папой и мы с братом, а если быть точной мы с сестрой. Да год назад всё было наоборот, я был братом, а Женька моей сестрой. Непонятно? Как такое может быть, думаете, вы? Не верите? Да я тоже такому не поверил бы, начни кто–нибудь мне рассказывать такое в прошлом году, но прошёл год, и за этот период произошло много событий, которые, в конце концов, в корне переменили нашу жизнь.

И так мы с Женей только что закончили десятый класс, сдали выпускные экзамены, уже в прошлое ушёл выпускной вечер, а впереди нас ждали вступительные экзамены в институт, и круиз по средиземноморью, который обещали нам с сестрой родители, если мы станем студентами. Но если я считал себя довольно подготовленным и не боялся ни каких вступительных экзаменов, то вот с сестренкой были проблемы, она боялась их. Мне пришлось её успокаивать всеми, доступными способами, однако она была в полной растерянности, так как считала, что вступительных экзаменов ей не сдать. И тут она сделала мне такое предложение, от которого я просто был в шоке. Она попросила, чтобы я сходил вместо неё на первый экзамен, и сдал его. Как ни странно это выглядит, но я согласился, так как любил свою сестрёнку, и так этим увлёкся что, сдал вместо неё все экзамены и в результате, моя сестра стала студенткой, а я, как ни странно нет, так как свои экзамены провалил. Поэтому мне пришлось подавать документы в другой институт и ждать новых вступительных экзаменов, чтобы меня поддержать со мной осталась мама, а сестрёнка с папой уехали путешествовать по средиземноморью. Но не прошло и недели, как мы с мамой осиротели. Лайнер, на котором находились наши родные, потерпел катастрофу, к сожалению, в числе пассажиров пропавших без вести находились наш папа и сестра. Вот это неожиданное известие и послужило толчком к тому, что мама, боясь потерять ещё и меня, так как не сданные в институт экзамены и маячившая впереди армия, могли меня у неё отнять, решила предложить мне стать её дочерью. Я после некоторых раздумий согласился на её предложение, а так как мама была прекрасным хирургом, то вскоре у нее вместо сына появилась дочка. Так я занял место своей сестры. На этом можно было бы и закончить эту невероятную историю, но неожиданно приходит письмо, из которого становится ясно, что наша сестренка жива и ей требуется помощь. Каким образом ей удалось спастись в той страшной катастрофе, а так же пережить многочисленные приключения, в результате которых у меня появился братишка вместо сестрёнки, это отдельная история. Но в результате мы с сестрой, вернее теперь с братом остались одни, а о нашей тайне теперь никто кроме нас двоих не знает, так как наша мама погибла во Франции, когда мы пытались помочь сестренке всеми правдами и неправдами попасть домой.

Но благодаря своим родителям в основном папе, который смог в наше непростое время стать владельцем крупной компании мы с братом стали наследниками огромного состояния и в данный момент ни в чём не нуждаемся.

Наш папа и Иван Фёдорович подружились более 20 лет назад, когда проходили срочную службу в Советской Армии. Служили они в войсковой части, которая занималась геологическими изысканиями под различные военные объекты. Они часто выезжали в отдалённые уголки нашей необъятной Родины. И вот однажды когда они находились в Средней Азии, получилось, так что наш папа спас жизнь Ивану Фёдоровичу. В результате их дружба стала ещё крепче. А после армии они стали геологами, искали нефть в Сибири и на Урале, а когда грянула перестройка, они смогли приватизировать одну из вышек, которая качала нефть. Да так хорошо качала, что в настоящее время наша компания довольно известная у нас в России и за её пределами, занимается добычей нефти, а так же её переработкой. Численность работающих на наших предприятиях, разбросанных по всему миру, уже перевалила за 10 тысяч человек. Основной офис находится в центре Москвы недалеко от Красной площади, в одном из прилегающих к ней переулков. Управляет всем этим хозяйством в данный момент друг нашего папы, Иван Фёдорович Полубояров, который в то время когда был жив папа, являлся его компаньоном, и сейчас, обладая к тому же примерно пятой частью всего капитала нашей компании, он прекрасно справляется со своими обязанностями. А с тех пор как мы с братом остались одни, он к нам относится как к своим детям, тем более что своих детей у него ни когда не было.

Вот ему то, я и решила позвонить на счёт машины. Телефон был прямой, без секретарши, поэтому трубку снял непосредственно сам Иван Фёдорович.

— Я Вас слушаю, — раздался его голос.

— Доброе утро Иван Фёдорович, это я Женя.

— Здравствуй, Женечка здравствуй.

— Извините, я Вас не разбудила?

— Да нет что ты, я всегда рад тебя слышать.

— Иван Фёдорович у нас Женька пропал.

— Как пропал?

— Не знаю пока. Сейчас мне Ольга звонила, плачет, говорит Женька, дома не ночевал.

— Давай я сейчас ребят наших пришлю?

— Нет, Иван Фёдорович пока не надо. Я сначала сама съезжу к ним, узнаю, что там случилось, а потом уже будем решать что делать. Ведь он при мне вчера ушёл из дома, сказал, не на долго и что скоро вернётся.

— Хорошо. Только позвонить не забудь.

— Обязательно позвоню. Но у меня одна просьба к Вам.

— Говори, не стесняйся.

— Мне ехать не на чем, моя машина в ремонте.

— Что за вопрос, я сейчас Вадима к тебе отправлю.

— Спасибо Иван Фёдорович.

Через тридцать минут я уже выходила из своей новой недавно приобретенной квартиры, которую купила специально для нас с Жераром. С тех пор как он вернулся к себе во Францию, я себе места не нахожу. Скучаю по нему безумно, понимаю, что он скоро вернётся, что поехал то он для того, что бы решить проблемы, мешающие нам быть вместе, но всё равно не могу без него прожить, спокойно, и дня.

Несмотря на раннее утро на улице было невыносимо жарко, поэтому, забравшись в машину, я мысленно поблагодарила того человека, который придумал такую замечательную штуковину как кондиционер.

Тем временем, пока машина с трудом пробиравшаяся через пробки по московским улицам двигалась в нужном мне направлении, я, в надежде что Женька мог уже объявиться позвонила Ольге.

— Ольга, это я. Женька не появился?

— Нет, — не то промычала, не то прокричала она в трубку телефона, продолжая при этом всхлипывать.

— Ладно, перестань плакать я уже скоро приеду, — и выключила телефон, что бы, не слышать её причитаний.

— Не появился, — в задумчивости сказала я сама себе, — интересно, где же его всё–таки черти носят?

Так и не найдя ответа на свой вопрос я не заметила как мы уже подъехали к дому. Оставив Вадима присматривать за машиной, сама поднялась в квартиру, где меня встретила Ольга.

Взглянув на нее, я поняла, да девушка выглядит не важно. Красные глаза, волосы торчат клоками в разные стороны, халат надет прямо на ночнушку, короче вид ещё тот.

— Если она так выглядит всегда, то я не удивлюсь, если Женька от неё просто сбежал, — подумала я.

Как не хотелось сразу же заняться делом, я всё же не выдержала и почти силком потащила её в ванную, приговаривая при этом,

— Ну–ка быстренько умываемся, причесываемся и приводим себя в порядок, а то не заметишь, как в бомжиху превратишься.

Ольга безропотно выполняла все мои пожелания и вскоре она уже в более приемлемом виде предстала передо мной.

— Ну, вот совсем другое дело, теперь ты стала на человека похожа.

Неожиданно Ольга начала быстро, быстро задавать вопросы, —

— Жень скажи, он, что меня бросил? Ты не знаешь, может быть, у него есть кто?

— Выброси это из головы, Женька так поступить не может, он не такой человек. Если бы он тебя решил бросить, или того хуже уйти к другой, то он сначала всё тебе бы рассказал, а потом ушёл.

— А где же он тогда?

— Не знаю, — ответила я ей.

Помолчав некоторое время, Ольга спросила? —

— Что же нам теперь делать?

Игнорируя её вопрос, я спросила её, —

— Ольга, а в последнее время у Вас ни каких разногласий между собой не возникало?

— Ничего у нас не возникало, — помолчав некоторое время, она добавила, — всё как обычно.

— А в интимном плане? — немного покраснев, спросила я.

— Что ты имеешь в виду?

— Ольга не притворяйся, всё ты понимаешь.

— Да отстань ты от меня со своими глупыми вопросами, всё у нас нормально, как у всех, — быстро ответила она.

— Хорошо, хорошо, не шуми, лучше скажи, может, звонил кто–нибудь в эти дни?

— Да нет, ни кто не звонил.

— А Женька, ни кому не звонил? — продолжала расспрашивать я Ольгу.

— Нет, и он не звонил ни кому.

— Тогда я не знаю, что и думать.

— А может, он в аварию попал?

— В какую аварию?

— В автомобильную.

— Он что вчера машину брал?

— Не знаю, но в последнее время, как права получил, он почти каждый день на ней катается, говорит нужно чаще практиковаться, чтобы увереннее себя чувствовать за рулём.

— Где у Вас ключи от машины лежат? — спросила я её.

— В шкатулке.

— А шкатулка где?

— В спальне.

Мы обе вскочили и бросились в спальню. В шкатулке ключей не было.

— А ты ходила в гараж?

— Зачем?

— Что бы узнать брал он машину или нет.

— Нет, не ходила.

— Тогда собирайся, пойдем, посмотрим.

Хоть до гаража было рукой подать, мы всё равно забрались в машину и на ней доехали до гаража. Открыв ворота запасным ключом, мы убедились, что машина находится в гараже.

— А ты точно знаешь, что он должен был машину взять

— Так он же ключи забрал, — и пояснила — если Женя машину не берёт, то ключи оставляет дома.

— Выходит, что до машины Женька так и не дошёл, значит, с ним действительно могло, что–то случится, — в задумчивости проговорила я.

Неожиданно Ольга запричитала.

— Я так и знала, я знала, что так получится, — и опять потекли слёзы.

— О чём ты говоришь? Что ты знала? — спросила я.

— Что так получится, — пару раз всхлипнув, продолжила. — Что он меня бросит, что не захочет жить со мной.

Я поняла, что сейчас с ней просто бесполезно о чем–нибудь разговаривать, она просто ни чего не хочет слушать. Поэтому чтобы прекратить весь этот балаган, я, закрыв гараж, резко сказала, —

— Хватит нюни распускать, — а потом, обняв за плечи и нежно поглаживая её по спине, уже спокойней добавила, — сейчас я отвезу тебя домой, ты ляжешь в кроватку успокоишься, а я тем временем поеду к нам в офис и посоветуюсь на счёт Жени, с Иваном Фёдоровичем.

Вадим помог мне посадить Ольгу в машину, и мы благополучно добрались до дома. Поднявшись вместе с Ольгой, я, как и обещала, уложила её в кровать и, убедившись, что с ней, всё в порядке, покинула квартиру. Когда я подходила к машине, то услышала, как кто–то кричит, —

— Женька?

Оглянувшись по сторонам, я увидела в одном из окон Наташку, с которой мы учились в одном классе, она, высунувшись из своего окна рискуя при этом вывалиться из него, машет мне рукой и кричит, —

— Жень, ты можешь сейчас ко мне зайти?

Вспомнив, что давно собиралась к ней зайти, поболтать, да всё времени как–то свободного не находила, то экзамены за себя сдавала, то за Женьку, я крикнула ей, —

— Сейчас поднимусь.

И направилась к Наташкиному подъезду. Отворив дверь, она набросилась на меня с вопросами,

— Куда ты пропала? Почему не звонишь? Что у тебя нового?

Не дав мне в ответ и слова вымолвить, она, оглядев меня с ног до головы, тут же изрекла,

— Женька ты шикарно выглядишь, просто класс. А костюмчик… нет слов.

— Спасибо, — успела я вставить.

А про себя подумала ещё бы не шикарно, этот самый костюмчик привезён из Франции и стоит не менее двух тысяч.

Тем временем Наталья продолжала свои расспросы, —

— Слушай, а твой брат, что действительно женится на Ольге?

— Не только он женится, но и я замуж выхожу.

— Ух, ты, сразу две свадьбы? Что прямо в один день?

Оставив её вопрос без ответа, я спросила, —

— А ты откуда, про брата с Ольгой узнала? — спросила я Наталью.

— Откуда? Откуда? Неважно откуда, главное знаю. Кстати тебе подружка должно быть стыдно, что я об этом узнала не от тебя.

— Наташка прости, закрутилась совсем.

— Ладно, это я так, к слову, лучше скажи, когда все–таки гулять будем?

— В конце августа.

— Счастливая ты Женька, — проговорила Наталья

— Скажешь тоже.

— А что, разве не так, разве тебе не повезло? — и она начала перечислять. С женихом повезло — преподаватель института, любит тебя, симпатичный, что тебе ещё надо?

Не сразу, но я поняла, что Наталья имеет в виду Олега.

— С Олегом я уже почти полгода как рассталась.

— За кого же ты тогда замуж выходишь? — удивлённо взглянув на меня, спросила Наташка.

— Уж не за Олега это точно.

И я вкратце рассказала ей про случайно подслушанный разговор Олега с его пассией, о его преступном замысле против меня. О том, что он хотел сначала жениться на мне, а потом избавиться от меня, для того чтобы в последствии безраздельно пользоваться нашим с братом наследством.

— А с виду вроде нормальный мужик, сразу про него такое и не подумаешь.

— Наташ, всё хватит, я слышать о нём больше ни чего не хочу.

— Постой, а чего же он тогда здесь ошивается?

— Где?

— Да у нас во дворе. Я его несколько раз видела.

— Когда ты его видела? — удивлённо спросила я.

Подумав некоторое время? она ответила, —

— За последний месяц он мне несколько раз на глаза попадался. Меня ещё удивило его поведение, как будто он ждёт кого–то. А один раз его машина у нас во дворе простояла почти целый день.

— Как это целый день?

— А вот так, я заметила его сидящим в машине, когда выходила из дома на работу, а, вечером возвращаясь с работы, увидела, что его машина ещё стоит на том же самом месте, правда мне показалось, что в машине уже ни кого не было. Я ещё подумала, что он тебя поджидал, а так как вечером машина стояла пустая, то решила что, дождавшись тебя, он у тебя в квартире, или вы где–то вместе гуляете.

Поэтому и не придала этому большого значения, но если ты говоришь, что с ним давно уже не встречаешься, то я тогда ни чего не понимаю, что же он тогда здесь делал?

— В какой день это было?

— Не помню точно. Может быть неделю, а может и две недели назад.

Постой, постой так он и вчера здесь был, только без машины, вон там, у беседки стоял, — Наташка подошла к окну и рукой показала на беседку, у которой она вчера видела Олега.

Подойдя к окну вслед за Натальей и посмотрев на беседку, я спросила -

— А в какое время ты его видела?

— После работы, как домой пришла.

— Долго он возле беседки стоял?

— Не знаю, я, больше в окно не смотрела.

— А в какое время ты обычно с работы приходишь?

— Да часов в 6 я уже дома бываю.

— Значит вчера, где–то после 6 часов вечера ты видела Олега возле вот этой беседки? — показала я на злополучную беседку.

— Да, видела.

— Интересное кино получается, он, что следит за мной что ли? — пробормотала я. — Только зачем ему это? — Задумчиво спросила я сама себя.

И, тут я вспомнила,

— Постой, ведь вчера вечером как раз в это самое время, я приезжала к брату с Ольгой, а минут через 20 Женька ушёл куда–то и с тех пор его ни кто не видел, — помолчав, добавила, — а теперь мы даже не знаем, где его искать.

Неожиданно зазвонил мой сотовый телефон.

— Алло?

— Женя, ты сейчас где?

Спросил бесстрастным голосом Иван Фёдорович

— Я у подруги.

— Женя тебе придётся приехать, есть новости, — коротко продолжил он.

— Эти новости касаются моего брата?

— Скорей всего да.

— Он звонил? Где он?

— Нет, он не звонил.

— С ним, что–то случилось? Он жив?

— Женя тебе лучше приехать, не хотелось бы это обсуждать по телефону.

— Хорошо я еду.

Выключив телефон, я обратилась к Наталье, —

— Наташ мне сейчас надо ехать, Иван Фёдорович узнал что–то на счёт Женьки. Я тебе потом позвоню. Хорошо?

— Хорошо.

— Ну, тогда пока.

— Пока.

Попрощавшись, я покинула Наташкину квартиру. Забравшись в машину и сообщив Вадиму, что мы едем в офис, я задумалась, —

— Зачем у нашего дома появлялся Олег, что он там делал. Интересно видел ли он, как я ходила вместо своего брата сдавать экзамены или не видел. Может быть, его в то время ещё не было у нашего дома? А может быть наоборот, он узнал об этом и специально следил за нами?

Но чем больше я задавала себе вопросов, тем больше я запутывалась в них, и самое главное не находила ответа зачем ему это надо.

Тем временем мы доехали до нашего офиса, и я вскоре уже заходила к себе в кабинет. Почти сразу же ко мне зашёл Иван Фёдорович. В руках у него была папка, из которой он достал листок бумаги.

— Вот сегодня утром получили.

— Что это такое?

— Я думаю, что это требование выкупа.

Глава 2

Я взяла листок бумаги в руки и начала читать, но смысл до меня не сразу дошёл.

— Иван Фёдорович что–то я ни как не пойму, что здесь написано? Почему они хотят получить деньги взамен меня, а не брата? Как это понимать?

— Пока не знаю.

— А вообще то, кто это написал? — я помахала листком бумаги в воздухе.

— Письмо не подписано, однако, судя по тому, как оно составлено, можно предположить, что написал его человек грамотный. Однако не совсем понятно, почему они требуют выкуп за тебя? И если они не похищали твоего брата тогда где же он? Они что ошиблись при написании этого письма или специально сделали, что бы нас запутать. Не понятно так же, почему они, требуя выкуп, не написали, какую сумму они хотят получить?

— Что же нам теперь делать? — Задала я вопрос после некоторого молчания.

— Ждать. Тем более, согласно письму они должны скоро с нами связаться, что бы сообщить каким образом они хотят получить от нас выкуп. А пока мы постараемся узнать, что же случилось с твоим братом.

В этот момент зазвонил мой сотовый телефон, от неожиданности я вздрогнула, —

— Да я слушаю Вас.

— Слушай, только внимательно слушай, потому что если ты выполнишь всё то, что мы требуем, то может быть, ещё увидишь свою сестру в живых, раздался неприятный мужской голос.

— Послушайте? Кто вы такой? Что вам нужно? Вы случайно не ошиблись номером? — Проговорила я в телефонную трубку почти на одном дыхании.

— Завтра вечером в шесть часов я позвоню снова, а ты пока собирай деньги, один миллион долларов мелкими купюрами, — продолжал монотонно звучать мужской голос, не обращая на мои вопросы ни какого внимания, — и не вздумай бежать в милицию, сам понимаешь, ни чего хорошего из этого не получится.

На этом разговор закончился, в телефоне раздались короткие гудки.

— Кто это звонил? — спросил Иван Фёдорович.

— Мужик какой–то, просил приготовить деньги, один миллион долларов мелкими купюрами.

— Как передавать деньги говорил?

— Нет не говорил, сказал, завтра в шесть часов перезвонит. Да, предупредил только, что бы мы в милицию не обращались, — медленно отвечала я на вопросы Ивана Фёдоровича, а сама при этом, раздумывала, почему они так усердно считают, что похитили меня, а не брата. Но, так и не придя ни к какому выводу, я решила спросить, —

— Иван Фёдорович, я, что–то совсем запуталась, если они считают что похитили меня, то где же тогда Женька, с другой стороны меня они тоже не похищали, тогда возникает вопрос, кого же они все–таки похитили, и за кого, в конце концов, мы должны отдать миллион.

— Они что и сейчас требуют выкуп за, — он сделал небольшую паузу, — тебя?

— В том то и дело что этот мужик обращался ко мне как к моему брату, правда он мне и слова не дал толком сказать, всё больше сам говорил, а я слушала, но всё равно странно всё это.

— Да действительно как–то всё это загадочно выглядит. Но разбираться с этим придётся, ни куда не денешься. Поэтому ты сейчас езжай–ка домой, а я тем временем попробую по своим каналам разузнать, кто это решил с нами в войну поиграть.

— Хорошо, — согласилась я с ним, — только я лучше к Ольге поеду. Сейчас её одну оставлять нельзя.

— Поезжай, но вместе с вами пусть Вадим останется, мне так спокойней будет.

— Иван Федорович, я думаю это лишнее, по крайней мере, в ближайшие дни со мной ни чего не должно, случится.

— Почему ты так в этом уверена?

— А кто тогда им деньги собирать будет?

— Уговорила, — согласился со мной Иван Фёдорович, — но только ты хотя бы звони, что ли почаще, что бы я знал, что у тебя все в порядке.

Всю дорогу пока мы ехали с Вадимом до дома, я думала, как сказать Ольге о том, что Женьку похитили и требуют за него выкуп. А, зная её взбалмошный характер, я пришла к неутешительному выводу, одной мне с этим не справиться. Поэтому, выйдя из машины, я в нерешительности остановилась перед нашим подъездом.

Несмотря на то, что солнце уже давно перевалило за полуденную отметку, но желанная вечерняя прохлада всё ещё так и не наступила, поэтому мне показалось что, выйдя из машины, я попала в раскалённую духовку. С сожалением, посмотрев вслед удаляющейся машине с кондиционером, я перевела взгляд на свои ноги,

— Да красивые ножки ничего не скажешь.

Но колготки в такую жару, пусть самые тонкие, которые практически не заметны на ногах, все–таки колготки.

— Чёрт побери, этот этикет, — воскликнула я.

Ещё раз, с сожалением вздохнув об уехавшей машине, или, скорее всего об утраченном кондиционере, я всё же решила сначала зайти к Наталье.

— Может она согласиться, вместе со мной пойти к Ольге, — подумала я, направляясь к её подъезду.

Но тут мне на глаза попалась та самая беседка, у которой вчера вечером Наталья видела Олега Петровича. Мои ноги сами неожиданно повернули и понесли меня в сторону беседки. Подойдя к ней, я невольно подняла глаза к Наташкиным окнам, а потом невольно посмотрела в направлении нашего подъезда, он был как на ладони.

— Что же он здесь делал? — спросила я, сама себя.

И тут мой взгляд блуждающий вокруг, случайно упал на кусочек бумажки блеснувшей белым ярким цветом в густой зелёной траве, которая начиналась в нескольких метрах от беседки. Я подошла ближе и подняла привлекшую моё внимание бумажку. Развернув её, я прочитала, — «Завтра в шесть вечера». Больше ни чего, ни подписи, ни каких приписок. Всё это было написано мелким красивым почерком, который мне почему–то показался знакомым, но кто конкретно мог это написать, я ни как не могла вспомнить. Сама бумажка, скорее всего, была вырвана из ежедневника, так как в верхней части стояла дата, правда почему–то дата была за 20 января нынешнего года. К тому же листок был изрядно помят, как будто его специально смяли и выбросили за ненадобностью. Я не знала, принадлежит ли эта записка Олегу Петровичу или нет но, тем не менее, повертев её в руках, аккуратно сложила и положила в свою сумочку.

Обойдя вокруг беседки ещё раз и не найдя больше ничего интересного я поднялась к Наталье.

Наталья, открыв дверь, опять набросилась на меня с вопросами, —

— Женька ты чего это вокруг беседки круги накручивала?

Увидев стоящую в открытой двери Наталью, на которой из одежды были одни трусики, я спросила её,

— Ты чего в таком виде двери раскрываешь так смело? А если это была бы не я?

— Я тебя видела в окно, ты сначала вокруг беседки крутилась, а потом к моему подъезду направилась.

— Понятно, — сказала я, входя в квартиру.

Закрыв за мной дверь, она продолжила.

— Ну, как, нашла, чего ни будь?

— Да нет, — про записку я решила пока ни чего не говорить, — просто ты же говорила, что вчера здесь Олега видела, вот меня и понесло к беседке, — вспомнив, как оказалась у неё, добавила, — как–то так само собой получилось.

— Ты думаешь, он замешан в исчезновении твоего брата?

— Не знаю, ни чего я пока не знаю, но что–то мне не очень нравится, что Олег у нас во дворе так часто появлялся последнее время, а особенно вчера вечером.

— Может просто взять да и позвонить ему?

— И что я ему скажу?

— Как что? Спросишь, что он здесь забыл?

— Нет, так нельзя. Если он действительно в этом как–то замешан, он всё равно ни в чём не сознается, ну а если он здесь не причем, то тем более ни чего не скажет, так как знать про похищение ни чего не может. К тому же сегодня уже звонили и потребовали выкуп за Женьку. Кстати голос совсем не похож на голос Олега.

О том, что выкуп, почему–то просили не за брата, а за меня, я так же пока не стала ей рассказывать.

— Что ты говоришь? Выкуп? И сколько же они хотят?

— Много Наташ, много, — и, подумав говорить или нет, всё–таки, добавила, — один миллион долларов.

— Ой, мамочки, где же такие деньги брать?

— Деньги? Деньги найдём, это не проблема. Главное узнать, кто всё это придумал.

— А понимаю, это у тебя жених богатый появился? Да? Кстати ты ведь так и не сказала мне кто он.

— Я не думаю, что Жерар настолько богат.

— Так он что не русский?

— Нет, он француз.

— Француз? — Удивленно воскликнула Наталья, — и где же ты с ним познакомилась?

— Во Франции и познакомилась, где же ещё?

— Эх, мне бы во Францию съездить, — мечтательно проговорила Наталья.

— Придёт время, съездишь, а пока я хочу тебя попросить, что бы ты сходила вместе со мной к Ольге. Надо её как–то подготовить к тому, что Женьку похитили, а то она в последнее время стала какая то взвинченная, и я боюсь, что мне одной с ней не справиться.

— К Ольге?

— Ну да к Ольге, они же с Женькой сейчас живут в нашей квартире.

— Да, да конечно пойдём, только подожди немного, я сейчас оденусь.

Пока Наталья собиралась, меня отвлекла мысль о том, почему похитители всё–таки считают, что они похитили меня, а не моего брата? Может быть, здесь кроется какая–то хитрость? Или это просто нелепая ошибка? Но с другой стороны, — неожиданно меня посетила одна мысль, — если наша с братом история стала известна ещё кому–нибудь кроме нас, то тогда вся эта история с похищением, принимает совсем другой оборот.

— О, чёрт возьми, — воскликнула я, — если кто–то действительно знает о нашей тайне, то последствия могут быть не очень для меня приятные.

— Ты что–то сказала? — спросила меня Наталья, входя в комнату, уже одетая.

— Да нет, просто жара, наверное, так действует, — ответила я первое, что пришло мне в голову.

— Тогда пошли, я готова.

Выходя из квартиры, я невольно обратила внимание на своё отражение в зеркале. Милая симпатичная девушка, — подумала я, — и ни каких намёков на то, что было в прошлом году.

— Да мне нравится моё нынешнее положение и совсем не хочется его потерять, — сказала я сама себе.

Но что делать в сложившейся ситуации я пока не знала.

— Жень скажи, а как получилось, что твой брат и Ольга вдруг стали жить вместе? — спросила меня Наталья, пока мы поднимались в нашу старую квартиру.

— Не знаю, — после некоторого молчания, так как мы поднимались по лестнице пешком, продолжила — я сама была в растерянности, когда узнала об этом, но, к моему великому сожалению, инициатором все же является Женя.

— Слушай, — Наталья даже остановилась, — а может быть он действительно отец её ребёнка?

— Я думаю, что нет, — твёрдо ответила я.

— Почему ты так уверенна в этом?

— Женька говорил, что когда мы учились, с Ольгой у него ни чего серьёзного не было, а, смотря по срокам, это произошло с ней как раз в школьный период.

— Выходит, что она всех обманывает.

— Мне кажется, она сама не знает, кто является отцом её дочери.

— Тогда почему Женька с ней живёт?

— Говорит, что они любят друг друга.

— Ни когда не поверю, что Ольга кого–то может полюбить.

— Наташ давай об этом сейчас не будем, лучше пойдём домой, а то я совсем уже запарилась в такой жаре.

— Да жара сегодня несусветная, сейчас бы кваску холодненького.

— На счёт кваса не знаю, а вот пиво в холодильнике у Женьки всегда стоит.

— Тогда что мы здесь делаем? Пошли быстрее к холодильнику.

Открыв дверь своим ключом, и убедившись, что Ольга всё ещё спит я, оставив Наталью на кухне, первым делом отправилась к себе. Хоть я и переехала жить в другую квартиру, но моя комната осталась за мной. Не долго думая я, сбросив с себя все, что на мне было и, накинув легкий халатик, вышла в нём к Наталье на кухню.

— Наташ, ты не возражаешь, если я приму душ?

— Ты у себя дома, — просто ответила она, открывая очередную бутылку пива.

Выходить из–под прохладной воды, которая мелкими брызгами падала на мои плечи, а затем медленно стекала по всему телу, приятно охлаждая его, просто не хотелось. Однако всему приходит конец. Насухо обтерев своё тело махровым полотенцем, я наконец–то вышла к Наталье на кухню, где она приканчивала очередную бутылку пива.

— Жень может быть нам разбудить Ольгу?

— Я думаю не надо её будить, пусть отдыхает. Когда сама проснётся тогда и расскажем ей последние новости.

— Тогда включи хоть телевизор что ли, а то я привыкла, что у меня дома он почти круглые сутки включён.

Включив телевизор и расположившись напротив Натальи, я спросила её, —

— Наташ вот ты говоришь, что вчера видела у нас во дворе Олега Петровича?

— Да, я же тебе уже говорила сегодня об этом.

— А что он делал? Ну, понимаешь о чём я? Чем конкретно он занимался? Стоял, сидел, может быть, он наблюдал за кем–нибудь?

— Да ни чего он не делал, просто стоял и всё.

— А ты не помнишь, он был один или, — я не успела закончить, так как Наталья воскликнула, —

— Точно, как же я сразу не сообразила? Он был не один, с ним была какая–то девица. Правда лица её я не видела, она стояла с другой стороны беседки.

— А с чего ты взяла, что они были вместе? Они что разговаривали друг с другом?

— Да нет, они молчали, к тому же и находились друг от друга довольно далеко.

— Тогда почему ты считаешь, что они были вместе?

— А ты вспомни, где у нас во дворе стоит беседка?

— В углу двора у забора, — мысленно вспоминая, где она расположена, ответила я.

— Правильно, а слева от забора гаражи, и идти там некуда, поэтому если у беседки находятся двое, то смело, можно сказать что они вместе.

— Может быть ты и права.

— Конечно, права. Ну, сама подумай, что там будут делать не знакомые друг другу люди?

— А кто она такая ты случайно не знаешь?

— Нет, ни разу её не видела.

— Ты же говоришь, не видела её лица.

Наталья, замолчав на некоторое время, словно вспоминая что–то, затем продолжила, —

— Да нет, у нас во дворе таких нет, это точно.

— Получается, что Олег действительно здесь как–то замешан. Но как? Не ужели это он всё придумал? Зачем?

— Как это зачем? Ты же сказала, что похитители требуют выкуп.

— Да, но не вяжется как–то всё это с Олегом. Он не мог опуститься до такой низости.

— Не мог, не мог, опустился же?

— Нет, я всё же считаю что это не он, тем более голос по телефону принадлежит совсем другому человеку. А Олег если бы и решился на такую авантюру, то чужих людей он бы не стал посвящать в неё.

— Почему?

— Да потому что он ни кому не доверял и всех боялся.

— Ну, хорошо. Но если это не он то тогда кто?

— Откуда я знаю, — неожиданно у меня то ли от жары, то ли от этих бесконечных разговоров разболелась голова, потерев ладонями виски, продолжила, — у меня от всего этого уже голова начинает болеть.

— А ты пивка попей, оно холодненькое, лучше станет.

Послушавшись совета, я, достав из холодильника парочку бутылочек пива, вернулась на своё место. По телевизору тем временем два известных депутата государственной думы пытались рассказать многомиллионной аудитории телезрителей, какие они хорошие. Оба, с упоением перебивая друг друга, хвалились своими достижениями, кто из них больше внёс поправок при обсуждении законов, о которых мало кто и слышал. А если быть честными, то эти самые законы ни кому не нужны, а вот законы без которых просто жить становится невозможно, в думе почему–то не только не обсуждаются, но и не вспоминает о них ни кто.

Поэтому, глядя, как безобразно прямо как малые дети ведут себя, на глазах у всех, эти депутаты, а также, оттого что нужные для народа законы не принимаются, становится просто обидно, и появляется какая–то горечь от всего, что творится в нашей стране.

Слушая, извините за выражение болтовню, которая лилась из динамиков телевизора, я, сделав несколько глотков пива, как ни странно почувствовала себя немного лучше. По крайней мере, головная боль стала проходить.

— Ну что, я смотрю, тебе стало лучше? — спросила Наталья.

— Мне то лучше, а вот Ольга я смотрю, что–то всё ни как в себя не придёт, спит и спит.

Только я это сказала, как в дверях появляется Ольга. Заспанная, юбка мятая, блузка застёгнута на одну пуговицу, волосы опять торчат в разные стороны, — как же она не любит ухаживать за собой? Подумала я, увидев её в дверях.

Поздоровавшись с Натальей и зевнув при этом пару раз, она спросила, —

— Женька не появлялся?

Когда я увидела Ольгу и услышала её вопрос, все–таки решила не мудрить и сказать всё как есть.

— Оль за Женьку требуют выкуп, его, скорее всего, похитили.

— Какой выкуп? Как похитили? Кто?

— Не знаю, но когда я была в офисе с Иваном Фёдоровичем, то мне позвонили на сотовый и потребовали заплатить миллион долларов за, то что бы вернуть Женьку живым и здоровым.

— Ой, мамочки, ужас то какой? Что же теперь делать? — Заголосила Ольга.

— Вообще–то не мешало бы для начала успокоиться — посмотрев на нее, не выдержала и добавила, — и наконец–то привести себя в порядок, а то, как я тебя не увижу в последнее время, ты выглядишь, словно тебе на всё наплевать.

— О, чёрт возьми, — на повышенных тонах чуть не крича завопила Ольга. — ты стала хуже моей матери, заладила одно и то же, порядок, порядок, а кому он нужен этот твой порядок? — Выпустив пар, уже более спокойно добавила, — а может мне так удобнее?

Я смотрела на неё и никак не могла понять она, что на самом деле не понимает, что выглядит ужасно или она так ведёт себя специально.

— Хорошо не хочешь выглядеть опрятной, ходи как тебе нравится, — спокойно ответила я.

А про себя подумала, чего это она так взвинтилась?

— Девочки, перестаньте спорить, — попыталась нас успокоить Наталья, — лучше давайте подумаем, кто сделал?

— Что хотите то и делайте, а мне теперь всё равно, — как–то уж очень спокойно сказала Ольга и, развернувшись, покинула кухню.

— Чего это она? — Удивлённо спросила Наталья, глядя вслед уходящей Ольги.

— Кто её знает? В последнее время она всегда так себя ведёт.

— Да теперь я понимаю, почему ты попросила меня пойти вместе с тобой.

— Вот и подготовили, — медленно проговорила я.

В это время по телевизору началась передача Дорожный патруль. Мелькали кадры разбитых машин попавших в аварию, пожаров, случившихся в городе вчерашним вечером. При этом бесстрастный мужской голос озвучивал эти кадры монотонно и занудно.

Один из сюжетов привлёк моё внимание.

— Вчера вечером в двадцать один час десять минут, на Ленинградском проспекте, в районе метро Сокол, на одном из перекрёстков произошла авария. В заднюю часть автомобиля Жигули модели ВАЗ 2101 на большой скорости въехал автомобиль Волга ГАЗ 24. От удара автомобиль Жигули загорелся. Есть жертвы.

По словам очевидцев, автомобиль Жигули остановился перед красным сигналом светофора, но сзади на огромной скорости неслась Волга, которая, не останавливаясь на полном ходу въехала в автомобиль Жигули. От сильного удара Жигули отбросило на несколько метров вперёд, из неё со стороны пассажира выскочил молодой человек и, не останавливаясь, скрылся во дворах ближайших домов, после этого автомобиль загорелся. Водители проезжающих автомобилей пытались потушить огонь но у них так ни чего и не получалось пока не приехали пожарные которые в считанные минуты залили пылающий автомобиль водой и специальной пеной.

На экране телевизора показывали разбитую Волгу и сгоревшие почти полностью Жигули, далее появился человек в форме капитана милиции, который продолжил, —

— В результате аварии три человека погибли. Водитель Волги мужчина пятидесяти лет, водитель Жигулей девушка двадцати лет, и — тут он немного замялся, — не знаю даже как лучше сказать. В багажнике автомобиля Жигули был обнаружен обгоревший труп человека, как ни странно, с наручниками на руках. В связи с этим дело об этой аварии будет передано в органы внутренних дел.

На этом передача закончилась.

Глава 3

— Женька что ты какие–то страсти смотришь, переключи лучше на первый канал там сейчас должны сериал про любовь показывать.

— Наташка, Наташка эх ты, а вдруг это Женька там… — дальше я не договорила, так как, представила себе, своего брата Женьку на месте сгоревшего трупа и мне сразу же стало не хорошо.

— Где там?

— …

— Ты думаешь… — она замолчала, — да нет, не может быть, — она замотала головой, — это было бы слишком просто, таких совпадений в жизни не бывает.

Придя в себя, я пробормотала, —

— Может быть ты и права, как–то не хочется верить, что это был Женька.

— Конечно, права, а ты как думала. А брат твой жив, здоров и скоро вы с ним увидитесь.

— Хорошо, хватит о грустном, давай лучше выпьем что ли, — сказала я и, достав из холодильника начатую бутылку коньяка, поставила её на стол.

— Вот это правильно, вот это я понимаю.

— Э девушка, я смотрю, ты не изменяешь своим привычкам, — погрозила я ей пальчиком.

— А что мне остаётся делать? Это ты мужиков как перчатки меняешь, а мой Андрюшка далеко.

— Что ты говоришь? — с возмущением глядя на Наталью, спросила я её.

— Да это я так, шутя.

— Ничего себе шуточки.

— Ну а ты как думала? Лучшая подруга замуж выходит, а я даже не знаю, как зовут её любимого, а о том, что он ещё к тому же и француз…, извини, но у меня нет слов.

— Ладно, не обижайся, до недавнего времени я сама не знала, что так может произойти. А сейчас я не только сама имею французское гражданство, но мы с братом к тому же купили во Франции небольшой замок.

Не спеша, я рассказала о том, как познакомилась с Жераром, а так же о своих приключениях во Франции. Наталья сидела напротив меня и молча, не перебивая меня, слушала то, что я ей рассказывала. Наконец она обрела дар речи, —

— У меня нет слов, — повторилась, не замечая этого, Наталья, — все, что ты сейчас рассказала это просто невероятно. Неужели это правда?

— Конечно, правда. И скоро ты в этом убедишься.

— О чём ты?

— Я думаю, что скоро этот кошмар с братом закончится, мы наконец–то сыграем две свадьбы и поедем к нам в замок во Францию. Куда я тебя прямо сейчас и приглашаю.

— Ты это серьёзно?

— Серьёзней не бывает.

— Тогда давай за это и выпьем, а то пока мы с тобой тут разговоры разговариваем, коньяк протухнет.

— Давай, давай — рассмеялась я, наливая пока ещё не протухший коньяк по бокалам.

Не успела я поставить на стол пустой бокал, как зазвучал мой сотовый телефон.

— Слушаю.

— Добрый вечер, — прозвучал так знакомый мне голос Жерара.

— Здравствуй милый, — ответила я ему по французики.

— Чем занимаешься? Соскучилась, наверное?

— Конечно, соскучилась. Когда ты приедешь?

— Уже скоро, думаю, что в пятницу вечером я буду в Москве.

— Хорошо, а то мне без тебя совсем плохо.

— Что–нибудь случилось?

— Женьку похитили и требуют выкуп.

— Когда это произошло?

— Вчера, а сегодня звонили и требовали денег.

— Ну что же тогда встречай меня завтра вечером, я смотрю, тебе действительно нужна помощь.

— Спасибо Жерар я обязательно приеду завтра тебя встречать.

— Тогда до завтра. Пока.

— Пока.

Выключив телефон, я обратила внимание на Наталью, которая смотрела на меня широко раскрытыми глазами.

— Женька я думала ты всё выдумала, а, услышав, как ты разговариваешь по телефону, я поняла, что это правда.

— Что поняла? Ты разве разговариваешь по французики?

— Да нет, о чём ты разговаривала я как раз и не поняла, а вот как ты разговаривала, это да, это класс, как будто настоящая француженка.

— Я же тебе говорила, что этой весной у меня была хорошая практика

— И с кем же если не секрет ты так увлечённо разговаривала по телефону?

— С Жераром. Он завтра прилетает.

— Ты меня с ним познакомишь?

— Обязательно познакомлю.

— Женька ты прелесть.

В это время на экране телевизора исчезло изображение и раздалось неприятное шипение.

— Это сколько же сейчас время? — спросила Наталья, а, посмотрев на часы, воскликнула, — ой мамочки так уже пол первого, а мне завтра, в семь утра вернее теперь уже сегодня. Всё Жень извини, побежала, а то не высплюсь и буду завтра похожа на варёную курицу.

— Давай, давай беги, а то мне тоже нужно хорошенько выспаться.

Оставшись одна, я, убедившись, что Ольга уже спит, направилась к себе в комнату. Забравшись под одеяло, я мгновенно уснула.

Утром меня разбудил будильник. Без всякого удовольствия, поднявшись с кровати, я нехотя направилась в ванную. Умывшись прохладной водой, окончательно проснулась. Убравшись на кухне после вчерашнего бедлама и приготовив завтрак, я направилась в комнату к Ольге, поинтересоваться будет она сейчас завтракать или нет, но, открыв дверь, я увидела, что комната пуста.

— Вот те раз, — воскликнула я.

Убедившись, что Ольги в квартире действительно нет, я, пройдя на кухню, и опустившись на стул, с удивлением спросила неизвестно кого, так как дома я, была одна, —

— Интересно куда же она подевалась?

Подумав, что Ольга могла вернуться домой к родителям, я решила позвонить Олиной маме, но на телефонный звонок у них ни кто не отвечал.

Я была в растерянности.

— Может её тоже похитили? — подумала я, — да нет, не может быть, здесь что–то другое.

Но так не до чего и, не додумавшись, я, позавтракав в одиночестве, пошла, одеваться, так как скоро за мной должен будет подъехать Вадим.

Пока я прихорашивалась, раздался телефонный звонок, —

— Женя доброе утро, это Иван Фёдорович.

— Доброе утро Иван Фёдорович.

— Я тебя не разбудил?

— Нет, я уже проснулась.

— Вот и отлично, тогда жди в гости.

— Иван Фёдорович, что–нибудь случилось?

— Да нет, все, что можно уже произошло, просто я думаю, что тебе сейчас лучше находиться дома.

— Ну, хорошо тогда я буду Вас ждать.

— До встречи.

— Ой, Иван Фёдорович чуть не забыла, Ольга пропала.

— Как пропала?

— Не знаю. Вчера вечером, когда спать ложилась, она была у себя в комнате, а утром исчезла.

— Тогда тем более ни куда из дома не выходи и жди меня, сказал он и повесил трубку.

После разговора с Иваном Ивановичем я ещё раз прошлась по квартире в надежде найти что–нибудь, что могло бы объяснить неожиданное исчезновение Ольги. Но, к сожалению, мои поиски не увенчались успехом.

Машинально включив телевизор в гостиной, я уселась перед ним в кресло и задумалась. Почему Ольга ушла из квартиры, не сказав мне ни слова?

Неожиданно из раздумий меня вывел голос диктора, —

— Как мы уже рассказывали, на Ленинградском проспекте в районе метро Сокол позавчера в 21 час 10 минут произошла авария, в результате, которой погибли три человека. Двоих удалось опознать на месте, по документам обнаруженным у них, это водитель автомобиля Волга ГАЗ 24 Васильев Илья Семёнович и водитель автомобиля Жигули ВАЗ 2101 Терехова Мария Владимировна. Но вот погибший человек, находившийся во время аварии в багажнике автомобиля Жигули, с наручниками на руках, из–за вспыхнувшего пожара, сильно обгорел, поэтому не только опознать, но сразу определить, кто это был мужчина или женщина не удалось. Уже позже в стационарных условиях определили, что третий труп принадлежал молодой девушке 18–20 лет.

По показаниям свидетелей из автомобиля Жигули, перед тем как ему загореться, выскочил темноволосый молодой человек, и скрылся с места происшествия. Одет он был в бежевую футболку, синие джинсы, на ногах тёмные сандалии. Просьба к тем, кто знает, что–либо об этом человеке позвонить по телефону…

Дальше я уже не слушала. Меня больше не интересовали Жигули, которые попали в эту нелепую аварию, и всё что с ними связано. Так как там погибла молодая девушка, значит, и это главное там не могло быть Жени, вернее это был не он.

— Все–таки права была Наташка, когда говорила, что этого просто не может быть, — проговорила я вслух.

Вскоре приехал Иван Фёдорович, в квартиру он поднялся один.

— Доброе утро Евгения Алексеевна.

— Здравствуйте Иван Фёдорович.

— Ну, рассказывай, что тут у Вас ещё произошло?

— А рассказывать то и нечего. Вчера вечером Ольга ушла спать, а сегодня я, проснувшись, обнаружила, что её в квартире нет. Вот собственно и всё.

— А вы с ней не ругались вчера? Может быть, она обиделась на что–нибудь и решила уйти не попрощавшись.

— Да нет ругаться не ругались, а вот вела она себя как–то странно, — медленно продолжила я, вспоминая, как себя вела Ольга последние дни, — я бы сказала, взвинчено, как будто её что–то угнетало.

— Странно всё это, тем более что про тех, кто осуществил похищение твоего брата, пока ни чего узнать не удалось. Нужно будет поговорить с Ольгой, может быть, она скрывает что–нибудь?

— Вы думаете, что она причастна к похищению Жени? Нет, нет, не может быть, зачем её это? Ведь выйдя замуж за брата, она и так могла получить всё что захочет.

— Но поговорить всё равно нужно. Вдруг она знает что–нибудь, что может нам помочь в поисках похитителей. Ведь похищение это свершившийся факт, вчерашний звонок это подтверждает. Кстати, звонили с телефона автомата расположенного в центре города по телефонной карточке Арктел. Но кто звонил, мы пока не знаем.

— Так может быть в милицию сообщить? Пусть они этим занимаются.

— Давай лучше подождём сегодняшнего звонка. В зависимости от того, какие будут требования похитителей тогда, и решим, либо сами справимся или нам нужна будет помощь.

— А если они больше не позвонят?

— Позвонят, никуда они не денутся. Такие люди на полпути не останавливаются. Ты лучше подумай хорошенько, кто мог это сделать? Может быть, кто–то из знакомых, которых я не знаю? Молодые люди, у тебя же был кто–то до тех пор как появился этот француз, за которого ты собралась замуж?

— Да был один, но он же преподаватель института, доцент.

И тут только до меня дошло. Черт возьми, а ведь правда, почему это не может быть Олег? Всё складывается как раз не в его пользу. Во–первых, он и раньше всеми правдами и неправдами пытался завладеть нашими деньгами, когда хотел жениться на мне, во–вторых, в последнее время он был замечен в нашем дворе и пока неизвестно чем он там занимался. Хотя, зная его, я все–таки не верю, что он мог организовать всё это, тем более почему–то перепутать нас с братом.

— О чём задумалась? — Спросил меня Иван Фёдорович, видя, что я о чем–то размышляю.

— Вспоминаю, как мы разошлись с Олегом Петровичем, вернее почему.

— Почему же вы разошлись?

— Однажды услышала, как он сказал обо мне: а жена тоже ведь человек, она и умереть может

— Вот видишь, а ты говорила, профессор, что не может пойти на такое преступление? — Обрадовано воскликнул он.

— Я говорила доцент, а не профессор.

— В данной ситуации это не имеет большого значения. Раз он говорил такие слова, значит у него с головой не всё в порядке. Ты лучше скажи, как мне его найти? Он что из вашего института?

— Да, он у нас в институте работает, — ответила я, согласившись с доводами Ивана Фёдоровича.

— Я сейчас поеду разбираться с этим Олегом Петровичем, а ты оставайся дома и жди звонка. И запомни, ничего сама не предпринимай.

— Хорошо.

— На всякий случай с тобой останется Вадим с машиной и пару ребят из охраны.

— Иван Фёдорович сегодня вечером Жерар прилетает, мне надо будет его встретить.

— Обязательно встретишь, но сейчас самое главное дождаться звонка, и узнать все–таки имя этого похитителя.

Оставшись одна, я невольно опять вернулась к мысли о том, неужели в этом как–то замешан Олег? Но чем больше я об этом размышляла, тем больше запутывалась. Я ни как не могла поверить, что Олег способен на такой поступок и потом он то не перепутал бы меня с братом.

А может быть действительно, набраться смелости, позвонить ему прямо сейчас и спросить, — Олег, что ты делал позавчера возле нашего дома?

— Ага, так он и скажет, что здесь делал, если действительно замешан в этом, — ответила я сама себе. Ты ещё спроси, — Олег ты случайно не похищал моего брата? — с ехидцей спросила я себя.

Опять двадцать пять. Нет, так дело не пойдёт. Я решительно подошла к телефону, набрала по памяти номер Олега, но в телефонной трубке раздались длинные гудки, после десятого я поняла, что сейчас мне с Олегом поговорить не удастся.

Тем временем приближался назначенный час, когда должен будет раздаться телефонный звонок.

Но телефон молчал, молчал и до шести часов вечера и в шесть часов вечера и после шести часов вечера.

Через час после назначенного времени я не выдержала и набрала номер Ивана Фёдоровича.

— Слушаю, — раздалось в телефонной трубке.

— Иван Фёдорович никто не звонит, — без приветствия проговорила я в трубку.

— Я знаю, — и, помолчав, добавил, вроде бы объясняя, — твои телефоны сейчас прослушиваются.

— И что же теперь делать?

— Пока только ждать.

— Хорошо будем ждать, — сказала я и выключила телефон.

В ожидании прошёл ещё один час, телефон молчал. Я начала нервничать. Почему он не звонит? Я имела в виду вчерашнего мужчину звонившего на счёт похищения брата. Может, что–нибудь случилось? Но что, что могло случиться? И с кем? Задавала я себе многочисленные вопросы, среди которых главным был, — а жив ли сейчас Женя? Но ответов на эти вопросы, к сожалению, у меня не было.

Взглянув на часы, я поняла, что пора собираться, чтобы не опоздать к прилёту Жерара. Позвонив Вадиму и сказав ему, что мы сейчас поедем в аэропорт я, посмотревшись в зеркало, висевшее напротив, машинально поправила макияж и спустилась на улицу.

Неподалёку от подъезда стояли две машины, одна Ауди к которой я направилась и рядом невероятных размеров американский джип, в котором расположились крепкие ребята из нашей охраны. Пока мы добирались до аэропорта, я ожидала, что мой телефон вот–вот зазвонит, поэтому всю дорогу держала его в руках, но и на этот раз он молчал.

Но стоило мне оказаться в здании международного аэропорта, и окунуться в его непередаваемую атмосферу, как я забыла всё на свете. Продвигаясь сквозь многочисленные скопления людей, я больше ни о чём не думала, я просто с нетерпением ожидала встречи с любимым человеком. Потому что вдруг почувствовала себя очень одинокой и несчастной. А так хотелось обыкновенного счастья. Хотелось, что бы рядом был человек, которому можно было бы довериться. Хотелось просто любить и быть любимой.

Жерар появился неожиданно, только что его не было, а мгновение спустя он уже рядом со мной. Не дав ему сказать и слова, я прижалась к его груди, а он в ответ, обнял меня за плечи. Так мы и стояли, по середине зала обнявшись, друг с другом и не обращая ни на кого внимания, пока Жерар не оторвался от меня и не заговорил, —

— Здравствуй Женечка.

— Здравствуй милый, здравствуй.

— Как ты?

— Да так пока терпимо.

— А с братом как? Есть новости?

— К сожалению, больше ни каких новостей нет.

— Ну, хорошо, об этом мы поговорим позже. А сейчас надо ехать, ты, где машину припарковала?

— Ой, я тебе не говорила у меня машина в ремонте, там, что–то с коробкой передач случилось.

— Ни чего страшного сейчас такси поймаем, — я не дала ему договорить.

— Не надо такси у меня машина с водителем и с охраной.

— Тогда пошли, а то ещё багаж нужно забрать.

Через полчаса мы, погрузившись в машину, наконец–то покинули аэропорт, следом за нами следовала машина с охраной. В машине наш с Жераром разговор продолжился.

— Пока мы едем, расскажи–ка мне поподробнее, что же случилось с Женей, как его похитили, кто, а так же что они требуют? Короче всё что знаешь.

Я, собравшись с духом и глубоко при этом вздохнув начала свой рассказ.

— Позавчера утром меня разбудил телефонный звонок, звонила Ольга, она плакала и что–то говорила в трубку, не сразу, но всё же я поняла, что пропал Женька. С трудом я заставила её рассказать, что же произошло. Оказывается, накануне Женька ушёл из дома и до сих пор не возвращался.

— А раньше такое случалось, что бы твой брат не ночевал дома?

— Нет, с тех пор как они стали жить вместе, он всегда ночевал дома.

— Ну, хорошо продолжай, пожалуйста.

— Ольга продолжала плакать, я попыталась её успокоить, но из этого ни чего не получалось. Тогда я решила поехать к ним домой и попробовать разобраться на месте. Увидев Ольгу, неряшливо одетую, нечесаную, немытую, я сначала подумала, что Женька просто ушёл от неё. Зная Женьку, и задав несколько вопросов Ольге, я поняла, что здесь что–то другое. Поэтому, подумав, я всё же решила разобраться в этой истории.

— О чём ты спрашивала Ольгу?

— Понимаешь, я хотела понять как у них в интимной жизни, всё в порядке или нет.

— Понятно. Рассказывай дальше.

— Дальше? Дальше выяснилось что Женька, уйдя из дома в тот день так до гаража, где стояла его машина, не дошёл. А без машины он дальше продуктового магазина в последнее время ни куда не ходит. По всему выходит, что с ним действительно случилось что–то неординарное.

— И это всё?

— Нет. Оставив Ольгу дома, я поехала к себе в офис. Там я узнала, что утром пришло письмо, где неизвестные требовали выкуп за Женьку. Пока я знакомилась с письмом, раздался телефонный звонок. Звонил, как я поняла один из похитителей. Он потребовал один миллион долларов, а так же что бы я не обращалась по этому поводу в милицию. О том, как передать деньги он обещал позвонить на следующий день в шесть часов вечера, то есть сегодня, но по непонятной причине сегодня ни каких звонков не было.

— Да странно всё это.

— И не только это, — добавила я.

— Разве ещё что–то произошло?

— Понимаешь что бы не оставлять на ночь Ольгу одну я решила сегодня переночевать вместе с ней. Всё было нормально, а утром её дома не оказалось. По какой–то причине она ушла и не предупредила меня об этом.

— Куда ушла?

— Не знаю. Я попыталась позвонить её родителям, но их нет дома. Сама она не звонила.

— Прямо как в детективном романе. Надеюсь, теперь ты рассказала всё?

— Теперь всё, правда, если не считать маленьких уточнений.

— Каких ещё уточнений?

— Ты знаешь, я до сих пор не могу понять, почему те, кто похитил Женьку, и в письме и в телефонном разговоре обращались ко мне, как–то странно.

— Что значит странно?

— Мне кажется, они принимают меня за моего брата.

— Как такое может быть?

— Понимаешь, я думаю, они нас с братом перепутали. Хотели похитить меня, а на самом деле получилось, что похитили Женьку, но пока они об этом не догадываются.

Глава 4

— Да может быть ты и права, — медленно проговорил Жерар, — но если это правда, то тебе тогда угрожает опасность. Они могут попытаться исправить свою ошибку.

— Вот поэтому теперь меня круглосуточно опекает охрана.

— Вижу — сказал Жерар, посмотрев на ехавший следом за нами внушительных размеров джип, — однако я думаю, несмотря на столь внушительную охрану, всё равно нужно быть очень осторожной.

— Конечно, милый только теперь, когда ты рядом со мной мне ничего не страшно, — сказала я и покрепче вцепилась за руку Жерара сидящего рядом со мной.

Оказавшись наконец–то дома, я первым делом набрала номер Ивана Фёдоровича.

— Доброй ночи Иван Фёдорович, это Женя.

— Доброй ночи Евгения Алексеевна. Жениха своего встретили?

— Да, мы уже дома. Иван Фёдорович вы что–нибудь узнали? А то мне так ни кто и не звонил.

— К сожалению пока ни чего нового узнать не удалось. Ольга, правда, объявилась, но где она была и что делала, мы пока не знаем. Сама она ни чего не рассказывает, говорит, что ни чего не помнит.

— Как это не помнит? С ней что–то случилось? Где она сейчас? Может быть, мне к ней съездить и поговорить?

— Да нет сейчас на ночь, глядя? не стоит, тем более она сейчас дома у своих родителей, а вот завтра с утра мы с ней поговорим.

— Ну, хорошо, а Олег Петрович? С ним вы разговаривали?

— Нет, с ним тоже поговорить не удалось.

— Почему? Он что скрывается?

— Да нет, не думаю, просто он уже неделю как уехал куда–то на море, в санаторий по путёвке.

— Куда уехал?

— В Сочи. Санаторий называется Морской прибой.

— Странно, — проговорила я. Так как для меня было не понятно, как это может быть. Олег уже неделю как отдыхает на море, а Наталья видит его у нашего дома в день похищения Жени?

— Что странно?

— Что Ольга ничего не помнит, — медленно проговорила я, правда совсем не то о чём думала.

— Да действительно в этом деле много непонятного. Поэтому в первую очередь нам необходимо узнать, кто же всё это придумал.

— Вы правы, выходит нам нужно ждать звонка, от похитителей. Но Женя как он там? Мы даже не знаем, жив ли он?

— Евгения Алексеевна успокойтесь, мы всё равно сейчас ему ни чем помочь не можем. Давайте ещё немного подождём.

— Хорошо Иван Фёдорович, тогда до завтра.

— Есть новости? — спросил меня Жерар, как только я повесила трубку

— Да нет как раз, ни каких новостей то и нет. Похитители так и не позвонили. Поэтому что сейчас с Женей мы так и не знаем.

— Это плохо.

— Конечно, плохо, а вдруг Женьки уже в живых нет? А мы и не знаем, — я чуть не заплакала.

— Ну, об этом вообще думать не надо. И потом похитители так не поступают. Зачем им Женю убивать, они деньги хотят получить и не малые, поэтому он им живой нужен.

— Я понимаю что живой, но все–таки, а вдруг… — договорить я не успела. Жерар подойдя ко мне обнял и твёрдо сказал, — ни каких а вдруг, забудь об этом, — а потом уже мягче добавил, — Женечка милая не переживай ты так всё будет хорошо.

Я, уткнувшись ему в плечо, замолчала. А Жерар продолжал успокаивать меня и при этом поглаживал по моей спине своей рукой.

— Тебе нужно отдохнуть, пойдем, я тебя спать уложу.

И он не дождавшись пока я ему отвечу, подхватил, меняна руки и отнёс в нашу спальню, где, раздев и как маленькую девочку укрыв одеялом, уложил в кровать, где я моментально заснула.

Утром проснулась отдохнувшей и в хорошем настроении, может быть, это оттого, что я просто хорошо выспалась, а может быть оттого, что рядом со мной сегодня находился Жерар, не знаю, но то, что я рада приезду Жерара это однозначно. Посмотрев в его сторону, я увидела, что он ещё спит, сладко посапывая, словно младенец. Поэтому осторожно, что бы его не разбудить, я поднялась с кровати и, подошла к окошку. Чистое и ясное небо обещало сегодня прекрасный солнечный день. Потянувшись всем телом, как кошка, которая потягивается, пробудившись после сладкого сна, чуть не взвизгнула от полученного удовольствия, но, вовремя вспомнив, что своим поведением могу разбудить Жерара, я, накинув на себя халатик, покинула нашу спальню и отправилась на кухню.

Поставив чайник на плиту, я, вздохнув, подумала. —

— Пока будем ждать звонка, нужно что–нибудь вкусненькое приготовить, а то сегодня может быть, опять придётся просидеть дома целый день.

Пока пила кофе я вспомнила, как вкусно готовила наша мама, но к великому моему сожалению мне придется, как–то справляться самой.

Но как справляться? Если даже с чего начать я просто не знала. Легко сказать что–нибудь вкусненькое, а что именно? Вот в чём вопрос. Но, всё же поразмыслив немного, я пришла к выводу, что начинать надо с самого начала, то есть с первого блюда. Тем более я вспомнила, что недавно в одном из модных нынче журналов прочитала о том, что большинство женщин недолюбливает первые блюда, я, кстати, тоже не люблю, ни суп, ни борщ, ничто либо другое, а мужчины, наоборот, с большим удовольствием поедают их даже поздно вечером. А поскольку путь к сердцу мужчины, как известно, лежит через его желудок, то ни чего не поделаешь, придётся мне колдовать над супом или борщом. Осталось только вспомнить или найти в кулинарной книге подходящий рецепт и дело в шляпе, подумала я, но не тут то было. Всё что я могла вспомнить это то, что для первого блюда нужен бульон, в который добавляют по вкусу различные овощи. Но в каких количествах и как приготовить сам бульон я не знала. А в кулинарной книге, какой бы рецепт я не начинала читать везде одно и то же. Вам понадобится: мясной бульон; если в мясной бульон опустить соленые огурцы, получится рассольник; возьмите мясной бульон, кладите в него нарезанные овощи и готовьте под крышкой минут десять; состав: бульон из говядины. Но самое интересное это то, что как приготовить этот самый бульон, в кулинарной книжке я нигде не нашла.

Я уже хотела забросить идею приготовить что–нибудь вкусненькое, но во время вспомнила, что мама в своё время все интересные рецепты, да и не только рецепты записывала в специальную тетрадку, вот только теперь осталось найти эту тетрадку.

Допив кофе, я, забравшись на антресоли, вытащила оттуда блестящую шкатулку из красного полированного дерева, там у нас всегда лежали самые ценные документы, открыв, её я, покопавшись среди бумаг лежащих в шкатулке, вытащила, наконец–то ту самую заветную тетрадку.

Листая её на одной из страниц я случайно наткнулась на фразу, которая заставила меня повнимательней прочитать то, что было в ней написано.

— Наконец–то я решилась. Сегодня поговорила с Женей. Вспоминаю его удивление, его широко открытые глаза. Да мальчик был огорошен моим предложением. Но я думаю, что он примет правильное решение.

Посмотрев на дату, поставленную в верхнем левом углу, я невольно вскрикнула-

— Ой, мамочки, ведь сегодня ровно год прошёл с того дня как… забыв на время о тетрадке, я сразу же вспомнила о чём здесь идёт речь, о чём со мной разговаривала мама, какое она сделала мне предложение. Вспомнила, как целую ночь решала принять мне это предложение или нет, вернее тогда ещё решал. Как под утро я все же решил, что важнее мамы, нужнее мамы у меня ни кого на этом свете нет, и поэтому что она скажет то я и сделаю. В результате согласился на её предложение, о чём я ей утром и сказал. С тех пор прошёл ровно год, много событий произошло за этот период, но самое главное это то, что теперь я совсем другой человек, вернее другая, и я рада этому.

Незаметно я так увлеклась чтением этой тетрадки, что даже забыла, для какой цели я нашла её, так как на следующих страницах мама записывала свои мысли на счёт моего перевоплощения. Она, наблюдая за мной, делала заметки об изменениях в моей внешности, в моём поведении. Составив определённый план действий, она стремилась его неукоснительно выполнять, помогая мне тем самым превратиться в прекрасную девушку.

Но больше всего меня поразило то место, где мама рассуждает почему, она решила осуществить свой план, а самое главное, это когда ей пришла в голову такая идея.

Оказывается, она впервые задумалась об этом, когда поняла, что мы с сестрёнкой похожи друг на друга как две капли воды, нам с сестрёнкой тогда по годику было.

Всё дело в том, писала в своей тетрадке мама, что близнецы бывают разные. В одном случае это когда одна яйцеклетка оплодотворяется двумя разными сперматозоидами, и в результате получаются два однополых плода, которые очень похожи друг на друга. В другом случае это когда две яйцеклетки оплодотворяются двумя разными сперматозоидами, и в результате получаются два двуполых плода которые, как правило, не похожи друг на друга. Исходя из этого, я пришла к выводу, что у меня должны были родиться либо две девочки, либо два мальчика. В дальнейшем, наблюдая за развитием своих детей, я не только не разубедилась, а наоборот ещё больше утвердилась в своей правоте. Поэтому я пришла к выводу, что у меня должны были быть две дочери, а не дочь и сын. Но, придя к такому выводу, я поняла безысходность такой ситуации. Поэтому очень переживала за судьбу своего сына, понимая какую злую шутку, сыграла с ним матушка природа. Я всё время искала хоть какой–нибудь выход из сложившейся ситуации, но, к сожалению ни как не могла его найти. Это продолжалось до тех пор, пока в нашу семью не пришло горе. Оставшись вдвоём с сыном, я вдруг отчётливо поняла, что если я сейчас же не предприму каких либо попыток изменить ситуацию, то могу навсегда его потерять. Поэтому я решила действовать на свой страх и риск. Поговорив с Женей на чистоту, я уговорила его принять моё предложение, и он согласился. Я была на седьмом небе от счастья. Пусть я потеряла одну дочку, зато приобрела другую. А после того как во время операции я с удивлением обнаружила, что у моего сына внутренние половые органы являются женскими вплоть до влагалища, я поняла, что не ошиблась в своих расчётах, что я на верном пути. Дальнейшие события ещё больше утвердили меня в моей правоте. Так как где–то месяца через три после операции моя дочь перестала принимать лекарство в виде женских гормонов, однако, несмотря на это её фигура становилась всё более женственной и к новому году в ней уже ни чего мальчишеского не было. В будущем я думаю, что она даже сможет стать матерью, и если это случится, то я буду этому очень рада.

Прочитав всё это, я надолго уставилась невидящим взглядом в одну точку и находилась в таком состоянии, до тех пор, пока до меня не дошло, что всё это, что написала мама, касается именно меня.

— А ведь действительно я уже давно не принимаю ни каких таблеток, — прошептала я — неужели мама права, — я невольно обхватила себя руками и начала ощупывать себя, словно пытаясь тут же найти подтверждение маминым словам, о том, что у меня внутри…

У меня захватило дыхание.

— Выходит что я на самом деле девушка, — проговорила я, после того как пришла в себя.

Взглянув на часы, я поняла, что прошло почти два часа, пока я была занята чтением маминых записей.

— Этого не может быть, — только и успела я сказать, потому что на кухне появился Жерар.

— Что ты говоришь? — спросил он меня, — повтори, пожалуйста, а то я не понял.

— Доброе утро Жерар.

— Доброе утро. Так что ты сказала? — повторил он свой вопрос.

— Да так ничего особенного просто собралась приготовить что–нибудь вкусненькое, а так как из меня повар как из тебя балерина то приходиться пользоваться мамиными шпаргалками, — сказала я и показала на лежавшую передо мной тетрадку.

— Может быть тебе помочь?

— Спасибо Жерар, но я хочу сама всё сделать, так сказать завоевать сердце любимого мужчины.

— А знаю, есть такая русская поговорка: чтобы завоевать ключик к сердцу мужчины нужно его как следует закормить, — улыбаясь, проговорил Жерар.

— Немножко не так: путь к сердцу мужчины лежит через его желудок, — так же улыбнувшись, ответила ему я, — так что ты иди пока отдыхай, а я тем временем приложу все усилия, что бы завоевать твоё сердце.

— Ты и так его уже завоевала, — ответил он и, подойдя ко мне, обняв, поцеловал.

После его поцелуя я ответила ему, — хочу, что бы ты всегда был рядом со мной, не хочу с тобой расставаться.

— Для этого не обязательно хорошо готовить, я тебя и так люблю и не собираюсь с тобой расставаться.

— Может быть и не обязательно, но сегодня ты что, хочешь остаться голодным?

— Нет, конечно.

— Тогда не мешай, — шутливо сказала я и вывернулась из его объятий.

— А можно я останусь здесь?

— Хорошо, только садись, — я показала, куда ему сесть, что бы он мне не мешал, — и не попадайся мне под руку.

Чтобы чем–то его занять, я сварила ему кофе, а сама занялась просмотром рецептов. Вспомнив, какой вкусный получался у мамы борщ, я решила приготовить именно его. Повнимательней прочитав рецепт и прикинув всё ли у меня имеется в наличии для приготовления борща я приступила к его готовке.

— Женя я хотел ещё вчера спросить тебя, а почему вы не сообщили о похищении твоего брата в полицию, — спросил тихо попивавший свой кофе Жерар.

— Во–первых, похитители просили не сообщать только не в полицию, а в милицию, если мы хотим что бы Женя, остался в живых. Во–вторых, мы хотим сначала сами все–таки узнать, кто в этом замешан.

— Ты знаешь, я в полиции не новичок и неоднократно уже сталкивался с такими, или похожими ситуациями и практически ни разу похитители не выполняли своих обещаний по отношению к своим жертвам. К тому же практика показывает, что чем раньше полиция включается в освобождение заложников, то тем благополучней ожидаемый результат.

— Я понимаю, но…

— Ни каких но. Ты мне вчера рассказывала, что похитители должны позвонить ещё вчера вечером, но до сих пор они почему–то не звонили, а прошло уже почти двое суток. Почему?

— Не знаю.

— Я тоже не знаю, но могу предположить, что у них идет все не так как задумано. Более того, они не знают, что делать дальше, как поступить, они просто растеряны, или, по крайней мере, один из них, но мне кажется, тот, который всё это придумал.

— Почему ты так считаешь?

— Всё очень просто. Сценарии таких преступлений очень похожи друг на друга. Ну, например, почему они вот уже без малого двое суток не дают о себе знать?

— Почему? — как попугай повторила я вопрос за Жераром.

— Здесь возможны два варианта, по которым развивались события, это — они потеряли заложника, или заложник на месте, но исчезли исполнители, — помолчав, словно раздумывая, Жерар добавил, — хотя может быть, всё произошло одновременно.

— Что значит одновременно?

— Нет ни заложника не исполнителей, — Жерар сообразив, что сморозил глупость, тут же попробовал исправить положение, — я имел в виду совсем другое, — но тут же сбился и замолчал.

Увидев, что Жерар молчит, я решила его поддержать, — ладно, Жерар не оправдывайся, к сожалению, такое развитие событий также имеет право на существование. Ты лучше скажи, как же все–таки нам лучше поступить в сложившейся ситуации? Может быть, действительно, как ты говоришь пока не поздно обратиться за помощью в милицию или попробовать всё же разобраться до конца самим?

— Прежде чем нам обращаться в полицию, Жерар продолжал милицию называть на свой лад полицией, я думаю необходимо сначала убедиться, жив ли Женя или нет. Если твой брат жив то в зависимости от сложившейся ситуации будем решать обращаться или нет, ну а если Женя погиб, то нужно будет незамедлительно сообщить об этом в полицию.

— Хорошо я согласна, с чего начнём?

— Сначала нам нужно перекусить, а то за разговорами мы с тобой останемся голодными.

Глава 5

— О Жерарчик миленький извини, пожалуйста, я сейчас быстренько всё сделаю.

Следующие минут сорок мы с Жераром, всё–таки я воспользовалась его помощью, были заняты приготовлением борща. Нарезанные овощи строго по рецепту и в определённой последовательности были опущены в кастрюльку с бульоном, который пока мы с Жераром разговаривали, готовился в ней.

— Странный какой–то винегрет, получается, — неожиданно проговорил Жерар.

— Какой винегрет? — спросила я, не сразу сообразив, что имел в виду Жерар.

— Ну, как же, из тех овощей, вернее почти из тех, что мы положили в кастрюлю, у нас дома готовят винегрет. Правда их сначала нужно сварить, потом мелко порезать, перемешать посолить добавить растительного масла и всё винегрет готов. А мы почему–то сырые овощи мелко режем и складываем в кастрюлю, где варился бульон, — не понимаю, — удивлённо разведя руки в разные стороны, сказал Жерар.

— Жерар это не винегрет это борщ, первое блюдо — ответила я, невольно улыбнувшись, — кстати, тебе очень понравится.

— А понимаю овощной суп.

— Можно сказать и так.

— И ты говоришь, что мне очень понравиться? — не очень уверенно спросил меня Жерар.

— Обязательно понравится.

— Ну, Женька смотри, если со мной что–нибудь случится, ты во всём будешь виновата.

— Ты думаешь, что я хочу тебя отравить, — удивилась я.

— Да нет, конечно, это я так просто, пошутить хотел, — быстро ответил он.

— Ну, у тебя и шуточки скажу я тебе, — замолчав через некоторое время, добавила, — ты, пожалуйста, так больше не шути.

— Жень ты что обиделась? — он подошёл ко мне обнял и прошептал на ушко, — я же действительно пошутил, прости меня, пожалуйста, я с удовольствием попробую этот борщ, — он показал взглядом на кастрюльку стоящую на плите.

В его объятиях я растаяла — ну как можно на него обижаться? Он такой милый, и мне так хорошо с ним.

Он словно почувствовав, это, тут же подхватил меня на руки и отнёс в нашу спальню, аккуратно положил на кровать, и мы потеряли счёт времени.

Когда мы вернулись на кухню уставшие, но удовлетворённые друг другом, то с удивлением обнаружили полностью выкипевшую кастрюльку с несостоявшимся борщом.

— Ой, мамочки, — закричала я, подбегая к плите, и выключив её, с сожалением сказала, — ну вот попробовали борща.

— Ни чего страшного попробуем в другой раз, — весело успокаивая меня, проговорил Жерар. А сейчас давай лучше закажем что–нибудь из ресторана.

Ничего не поделаешь, пришлось подчиниться. Есть то хочется.

Пока ждали заказанное, я решила узнать у Жерара, каким образом он хочет узнать, кто является похитителем.

— Послушай Жерар, что же нам теперь делать?

— Во–первых, попытаемся узнать, каким образом похитили твоего брата, где это произошло и когда. Во–вторых, нужно поговорить с соседями, а так же с людьми, которые живут в соседних домах, может быть, они обратили внимание на какие–нибудь странные события, произошедшие в день похищения. И потом ты, по–моему, рассказывала, что твой компаньон занимается поисками Жени, поэтому нам обязательно нужно съездить к тебе в офис и поговорить с ним.

— Кстати нужно позвонить Ивану Фёдоровичу, узнать как там дела.

— Позвони.

Я набрала его номер, зазвучали длинные гудки, неожиданно в трубке, что–то щелкнуло, и раздался голос Ивана Фёдоровича.

— Ну, кто там ещё?

— Иван Фёдорович добрый день, это Женя.

— А Евгения Алексеевна добрый день, извини, замотался.

— Ничего страшного. Про звонки я уже не спрашиваю, просто хотела узнать, вы с Ольгой разговаривали??

— Разговаривал.

— Ну и что же она рассказала? Где она была?

— Евгения Алексеевна вы сейчас будете дома?

— Да конечно.

— Я сейчас приеду и всё расскажу, хорошо?

— Хорошо приезжайте, тем более Жерар хотел с вами поговорить.

— Тогда до встречи.

— Пока, — я хотела уже положить трубку, но неожиданно услышала голос Ивана Фёдоровича, — итак продолжим.

— Это она звонила?

— Да.

— Чего она хотела?

— Спрашивала, разговаривал ли я с Ольгой.

— Как ты думаешь, она не догадывается, о том кто это организовал?

— Если бы она знала, кто в этом замешан, то вела бы себя по–другому.

— А ты уверен, что это действительно он?

— Самое главное сейчас это что бы как можно быстрее вслед за братом исчезла и сестра. А он это или не он, теперь это не имеет ни какого значения. Даже если я ошибаюсь и это кто–то другой, то исчезновение Евгении Алексеевны всегда можно свалить на настоящих похитителей. Ведь с самого начала они почему–то объявили о похищении сестры. А не брата. Но эта их оплошность поможет нам в осуществлении нашего плана.

— Ну, хорошо я согласен, — после некоторого раздумья ответил собеседник Ивана Фёдоровича.

— Тогда запомни помочь я тебе ни чем не смогу, потому тебе придётся справляться собственными силами единственное, что я сделаю, это уберу охрану, и ещё, кровь из носа, но самое позднее к 21 августа она должна исчезнуть. После 21 числа все наши планы теряют смысл, так как она вступает в права наследства и становится полноправной хозяйкой.

— Да понял я, не маленький. Ещё целых десять дней в запасе успею.

— Ну что же тогда как говориться ни пуха, ни пера.

— К чёрту.

Я машинально опустила трубку на рычаг телефона. До меня не сразу дошёл смысл услышанного только что разговора, но ноги предательски задрожали, и я непроизвольно опустилась на стоящий рядом стул.

— Что же это такое делается? Как он мог до такого додуматься? — задавала я сама себе вопросы на которые не находила ответов.

— Женя, что случилось? — спросил Жерар, увидев, что я сама не своя.

— Не знаю, — еле выдавила я из себя и заревела толи от страха толи от безысходности, так как понимала, если Иван Фёдорович решился на такой поступок, то это добром не кончится.

Подойдя ко мне, он обнял меня за плечи и попытался успокоить, но не тут то было, я заревела с удвоенной силой. Видя, что со мной творится что–то непонятное, Жерар решил действовать более решительно, встряхнув меня за плечи, он сказал. —

— Ну–ка возьми себя в руки, успокойся и расскажи по порядку, что случилось?

Я, как ни странно после такого обращения, ко мне действительно немного успокоившись, смогла рассказать ему о случайно подслушанном разговоре. Выслушав меня внимательно, он задал мне всего несколько вопросов:

— Женька ну–ка скажи это правда, про наследство?

— Да.

— Правильно я понял, что именно ты становишься владелицей всей фирмы?

— Да только я одна.

— А твой брат?

— Ему достанется кое–что из недвижимого имущества и пожизненная рента.

— И как велико наследство?

— В денежном выражении более десяти миллиардов долларов.

Посмотрев на меня как–то странно, он спросил, — почему же ты мне об этом раньше не сказала?

— Ты меня об этом раньше не спрашивал, — парировала я его вопрос.

Явно обескураженный он задал ещё один вопрос. — А Иван Фёдорович он, какое имеет отношение к вашей фирме?

— Он совладелец, у него пятая часть всего капитала фирмы.

— Тогда понятно, почему он решил избавиться от тебя.

— Это я уже и сама поняла, — помолчав, спросила, — ты лучше скажи, что теперь делать?

— Так сразу и не скажешь, нужно подумать.

— Думай быстрее, а то сейчас Иван Фёдорович приедет, а мне, если честно с ним не только разговаривать не хочется, но и видеть я его сейчас не хочу.

— А зря, я думаю, что сейчас нам просто необходимо с ним увидеться, что бы попытаться разузнать о его планах. А так же мне всё–таки хочется знать, кого он имел в виду, как организатора похищения.

— Вот ты с ним и разговаривай, а я больше не хочу с ним общаться. Как я заблуждалась на счёт него. С виду такой порядочный человек, а так подло поступает. Был бы жив папа, он бы ему показал.

— Женя это не разумно, я же по–русски не разговариваю как, по–твоему, я буду с ним разговаривать без твоей помощи?

— Ничего страшного он прекрасно разговаривает по–французски

— Ну, хорошо, а что я скажу по поводу твоего отсутствия?

— Скажешь, что мне нездоровиться.

— Тогда он догадается, что ты не хочешь с ним видеться, а нам сейчас это ни к чему.

Я, понимая, что Жерар прав сказала, — хорошо, хорошо уговорил, но только это будет последняя моя с ним встреча.

— Это другое дело, тогда иди, одевайся, а то он скоро приедет, а ты ещё не одета.

Пришлось идти и приводить себя в порядок, не принимать же чужих людей в неглиже, а мой так называемый компаньон теперь для меня действительно чужой человек.

Он действительно приехал довольно быстро, я только и успела, что накраситься, как услышала в прихожей голос Жерара, —

— Добрый день вы, наверное, Иван Фёдорович Романов?

— Да вы правы я Иван Фёдорович Романов, а вы, я так понимаю Жерар Монтескью?

— Проходите, Женя сейчас будет готова, она приводит себя в порядок.

Минут через десять, когда я появилась в гостиной, наш гость поздоровался со мной, —

— Доброе утро Евгения Алексеевна, вы сегодня как никогда очаровательны.

Мне же в ответ хотелось сказать ему какую–нибудь гадость но, всё же сдержавшись, я так же поздоровалась с ним и, поблагодарив за комплимент в мой адрес, тут же поинтересовалась, — Иван Федорович, так как всё же обстоят дела с моим братом? О похитителях удалось что–нибудь узнать? Кто они и почему решились на такой поступок?

— Евгения Алексеевна пожалейте меня, вы столько вопросов задали, что я не знаю даже с чего начать.

— А вы Иван Фёдорович начните с главного, — вмешался Жерар.

— Наверное, вы правы молодой человек. Давайте я расскажу все, что мне удалось узнать на сегодняшний день, а после этого мы будем решать, что же нам делать дальше.

— Принимается, — ответил ему Жерар.

— Ну что же тогда начну с того, что два дня назад мне позвонила Женя и сообщила, что её брат пропал. А часа через два к нам в офис пришло письмо, с подтверждением о похищении, я тут же сообщил об этом письме Евгении Алексеевне. Она тут же приехала в офис узнать подробности. Когда она знакомилась с этим посланием, на её мобильном телефоне раздался звонок и неизвестный мужской голос, — со слов Евгении Алексеевны, — требует выкуп в один миллион долларов за жизнь её брата. О том, каким образом будет происходить обмен, неизвестный обещал сообщить на следующий день в шесть часов вечера, позвонив по этому же телефону. Но, к сожалению, до сих пор ни каких звонков, как я понял, не было.

— Да вы правы, пока ни кто не звонил, — ответила я.

— И не позвонят.

— Почему?

— Потому что мне кажется, Женя сам всё это придумал и организовал.

— Вы хотите сказать, что никакого похищения не было? — спросил Жерар.

— Да вы правы, я думаю, что Вашего брата, — Иван Фёдорович повернулся ко мне, — Евгения Алексеевна никто не похищал.

— Постойте, постойте, что–то я ничего не пойму, как это никто не похищал? Где же тогда он? Что значит, сам организовал?

— Евгения Алексеевна, неужели ты не понимаешь?

— Что я должна понять? — недоумённо спросила я, так как действительно не догадывалась, что имел в виду Иван Фёдорович.

— Всё дело в наследстве. 21 августа вы наследуете от своей матушки огромное состояние, а ваш брат, к сожалению нет. Вы думаете это недостаточный аргумент? Мне кажется, здесь сыграла свою роль обыкновенная зависть.

Только теперь до меня дошло, что он имел в виду.

— А ведь он может быть прав, — с ужасом подумала я. Но тут же сама себя перебила, — такое может быть с кем угодно, но только не с Женькой, нет, Женька так поступить не мог. А вот его Ольга та ещё девица, со школы помню, она и не на такое способна. Кстати, а где же она была? Мне кажется, Иван Фёдорович разговаривал с ней.

— Иван Федорович, а что вам рассказала Ольга? Где она пропадала почти сутки?

— Ольга? — удивлённо переспросил он, — а при чём здесь Ольга? Она ездила к своим родителям

— Почему же она мне об этом не сказала?

— Мало ли чего взбредёт в голову взбалмошной девчонке, — сделав паузу, добавил, — сказала, что не хотела тебя беспокоить.

Я вспомнила в какой была растерянности, когда утром не нашла в квартире Ольгу, хотела возмутиться, высказать всё что о ней думаю, но решила что это будет лишним.

— Не хотела беспокоить, нет здесь что–то другое.

— Евгения Алексеевна не думаете же, вы всерьез, что всё задумала и провернула невеста вашего брата?

— Нет, конечно, но как–то она в этом деле поучаствовала, — по крайней мере, мне так кажется.

— Вы ошибаетесь, что бы совершить такой поступок необходимо быть волевым, целеустремлённым человеком, а Ольга такого впечатления не производит.

— Но я никогда не поверю, что мой брат может совершить такой поступок.

— Евгения Алексеевна, поверьте, наши ребята проверили, нет сейчас в Москве таких людей, которые смогли бы организовать такое похищение.

— А если это сделали малоизвестные люди, например приехавшие из другого города, или того хуже какие–нибудь отморозки?

— Маловероятно.

— Почему маловероятно? — переспросил его Жерар.

— Потому что у нас серьёзная фирма и мало кто решится совершить такой поступок, к тому же их легко отследить.

— Разве у вас в стране на серьёзные фирмы не нападают? Разве нет заказных убийств?

— У нас совсем другой случай, — просто ответил Иван Фёдорович.

Я же упрямо повторяла, —

— Всё равно пока Женька сам не скажет, — да это я всё придумал, — я ни за что в это не поверю, — так как не верила в предательство своего брата

— Ну что же тогда придётся подождать, пока Ваш брат не объявится и не объяснит, зачем он это сделал.

— Опять ждать нет уж, я, — посмотрев на Жерара, поправилась, — мы, пожалуй, сами попробуем его найти.

— Мне остаётся только пожелать Вам успеха, выдавил из себя Иван Фёдорович.

— Лицемер — подумала я, — какой лицемер.

Если бы я случайно не услышала его разговор с незнакомым мне мужчиной, то можно было бы подумать, что он сделал всё что мог и теперь от него ни чего не зависит. Не человек, а просто агнец какой–то.

Пока я рассуждала, таким образом, обо всём услышанном Иван Федорович потихонечку, попрощавшись, покинул нашу квартиру.

— Женька быстро собирайся нам нужно как можно быстрее отсюда убираться, — чуть не прокричал Жерар, как только захлопнулась входящая дверь за моим компаньоном.

Глава 6

— Жерар подожди, куда нам спешить? Мне кажется, он даже не догадывается о том, что мы в курсе его планов, — тут я вспомнила о заказе из ресторана, — тем более мы ещё сегодня не ели.

— Догадываться он, может быть, и не догадывается, но кто его сообщник мы пока не знаем, поэтому должны быть особенно осторожны, — ни как, не реагируя на моё замечание о том, что мы сегодня не ели, ответил Жерар.

— И что же нам теперь делать?

— Исчезнуть.

— Как это исчезнуть? Куда?

— Куда хочешь, но что бы ни кто не знал где нас можно найти.

— А как же Женя? Мы что не будем его искать?

— Почему не будем искать, обязательно будем. Я так понимаю что кроме нас, он сейчас ни кому не нужен.

— Наверное, ты прав, но как ты себе это представляешь?

— Ты забыла, что я полицейский? Искать это моя профессия.

— Да, но ты в России, а не во Франции, и, к сожалению по–русски не разговариваешь.

— А ты на что, разве ты мне не поможешь?

— Жерар ты прелесть, — я бросилась ему на грудь, — обязательно буду помогать. Мы с тобой кого хочешь, найдём.

— Вот и хорошо, а теперь давай собираться нам нужно спешить. С собой ни чего не бери, только самое необходимое, — добавил Жерар.

— Почему?

— Не хотелось, что бы они сразу же догадались о наших намерениях.

— Тогда я уже готова.

— Здесь есть другой выход? — спросил Жерар, когда мы спускались по лестнице в вестибюль.

— Да, можно пройти через универсам, — ответила я ему. Вспомнив при этом, как обрадовалась когда узнала что из нашего дома можно чуть ли не в тапочках попасть в магазин по специальному переходу, расположенному на уровне второго этажа.

— Тогда показывай дорогу, нам нужно уйти отсюда незамеченными.

— Жерар так куда мы все–таки направляемся? — спросила я пока мы пробирались через магазин.

— В первую очередь я хотел бы переговорить с Ольгой. Поэтому пока не поздно давай–ка поедем сначала к ней.

Пройдя через магазин и оказавшись на улице, мы, остановив такси, попросили отвезти нас к дому, в котором проживала Ольга со своими родителями. Пока ехали, Жерар пытался мне объяснить, почему он решил начать своё расследование с Ольги. —

— Во–первых, Ольга меня знает, поэтому не удивится, если я задам ей несколько вопросов. Во–вторых, нам обязательно нужно понять, причастна она к этому похищению или нет. Так как от этого зависят наши дальнейшие поиски Жени.

Далее он объяснил мне как надо себя вести при встрече с Ольгой, какие вопросы задавать, а какие не стоит, что можно рассказать, а о чём лучше умолчать. Информации было так много, что я просто не могла сразу всю её воспринять. Поэтому когда, не доезжая пару кварталов до её дома, и расплатившись с водителем, мы вышли из такси, то я не сразу заметила, что мы направились не к Ольгиному дому, а к дому, где мы раньше жили с родителями, то есть где Ольга жила с Женей.

— Жерар стой, мы не туда идем. Ольга живёт в другом доме.

— Постой, а Женя, из какой квартиры выходил в тот день, когда пропал?

— Из этой, — я показала на дом, к которому мы направлялись.

— Тогда давай начнём отсюда, поспрашиваем, может быть, Женю видел кто–нибудь, а потом пойдём к Ольге.

— Давай.

Проходя мимо беседки, где на днях, я нашла записку, явно предназначенную для Олега Петровича, то сначала подумала, может быть рассказать о ней Жерару, но в последнюю минуту решила пока ничего ему о ней не говорить. Вместо этого спросила, —

— Кого ты собираешься расспрашивать о Жене? Мы что по квартирам будем ходить? — И оглянувшись на пустой двор, уточнила, — в это время у нас во дворе почти ни кого не бывает.

:Жерар остановился и попытался мне объяснить, —

— Нет, конечно, по квартирам ходить не будем, а вот…, — договорить он не успел.

— Женька это ты? — от неожиданности я не сразу сообразила, что обращаются ко мне.

Обернувшись, я увидела нашего соседа дядю Ваню живущего над нами.

— Здравствуй, я смотрю, ты всё хорошеешь.

— Здравствуйте дядя Ваня, — удивлённо ответила я, так как в последнее время не встречала от него такого к себе внимания.

Вечно подвыпивший он, если и общался с кем–нибудь, то только затем чтобы выпросить денег на очередные сто грамм.

— Я говорю, хорошеешь всё, — повторился он, — не то, что твой братец

— А что с моим братом он, что разве сильно изменился?

— Измениться может быть, и не изменился сильно, а вот мимо пройдёт не заметит, как будто не соседи мы. Вот ты совсем другое дело, не брезгуешь со стариком поговорить, а ведь раньше когда вы в школе ещё учились, наоборот всё было. Женька бывало, пробегая мимо, никогда не забудет справиться о здоровье ты же, как будто стеснялась меня.

— Дядя Ваня, а вы Женю, давно видели? — спросила я, чтобы отвлечь его от воспоминаний.

— Так я же говорю, на днях мимо проскочил ничего, не замечая, на своём пути. Я понимаю, что он был занят, что спешил к своим друзьям, но со стариком поздороваться разве это много времени займёт?

— Дядя Ваня, к каким друзьям? Вы их знаете?

— Да нет, я их вообще в тот день первый раз видел, они на белом жигулёнке приехали. Вон там, у берёзы стояли, — он показал рукой в направлении, где видимо, стояла машина.

— Он что же к машине подошёл? — продолжила я свои вопросы.

— Не только подошёл а, поговорив, сел в неё и вместе с ними уехал.

— Как уехал?

— Как? Как? Очень просто сел к ним в машину, и они уехали со двора.

— Он сам сел к ним в машину или они его туда затащили.

— Сам сел ни кто его никуда не затаскивал.

— И когда же это было?

— Недавно, но когда именно не помню точно.

— Может быть вчера?

— Нет, нет, не вчера это точно. Вчера я на улицу вообще не выходил. Скорее два или даже три дня назад это было.

— Дядя Ваня, а номер этой машины вы случайно не помните?

— А зачем мне его помнить? Мне он без надобности.

— Ну что же спасибо тебе дядя Ваня не будем тебя больше задерживать, а то мы и так у тебя уже много времени заняли, — сказала я, так как поняла, что больше ни чего интересного он сообщить нам не сможет.

— Я вроде никуда не спешу, — недоумённо пробормотал он и побрел своей дорогой, так и не спросив почему–то на этот раз денег на выпивку.

Я же поднявшись с Жераром в квартиру, пересказала ему весь наш разговор, произошедший между мной и дядей Ваней.

— Скорее всего, это и были похитители, — высказала я предположение после своего рассказа.

— Похоже, это действительно они, — согласился он со мной, — однако как их найти пока всё равно для нас остаётся загадкой. Поэтому давай сначала поговорим с Ольгой. Может быть, она что–то вспомнит, что поможет нам в наших поисках.

— Так я же с ней уже разговаривала. Мне кажется, она все, что знает, уже рассказала. Тем более она твердит что, кроме того, что он ушёл и не вернулся, ни чего больше не знает.

— Тем не менее, с ней нужно поговорить.

— Хорошо, — согласилась я, — пойдём к Ольге. Только может быть сначала ей позвонить?

— Как хочешь.

Набрав номер и услышав Ольгин голос, я, поздоровавшись с ней, спросила?

— Оль ты сейчас будешь дома?

— Да.

— Тогда мы с Жераром зайдём к тебе.

— Зачем?

— Жерар хочет с тобой поговорить на счёт Жени.

— Ох, как вы мне все надоели со своим Женей, — усталым голосом ответила Ольга.

— Так ты будешь дома? — спросила я, пропустив мимо её замечание.

— Да буду, буду, — ответила она и повесила трубку.

Повесив трубку, я обратилась к Жерару, —

— Можно идти она сейчас будет дома.

Выйдя на улицу, мы направились к дому Ольгиных родителей. Но дойти до дома нам с Жераром так и не удалось.

— Женя, — услышала я мужской голос, повернувшись на него, увидела в нескольких шагах двух незнакомых ребят стоявших рядом со сверкающей «иномаркой», они улыбались, а я терялась в догадках: кто они? По крайней мере, мне они были не знакомы, поэтому я была в растерянности и не понимала что им от меня нужно. Хотела уже повернуться к Жерару и сказать ему что ребята видимо ошиблись, что мы здесь ни причём но тут произошло невероятное кто–то схватил меня сзади за локоть и буквально потащил к машине

— В чем дело? — не сразу, но всё же попыталась спросить я, таращась на схватившего меня рослого парня.

— Закрой пасть, — не очень вежливо прорычал он.

Распахнув заднюю дверь, меня втолкнули в машину, внутри неё находился ещё один, который сидел за рулем.

— Будь как дома, — сказал он мне.

По бокам от меня оказались двое ребят, которые стояли у машины, когда я сдуру обернулась на мужской голос, а тот который схватил меня за локоть и тащил к машине, расположился на переднем сиденье. Дверь ещё не успела за ним закрыться, а машина уже тронулась с места.

Всё произошло так неожиданно и быстро, что я не сразу поняла, что же на самом деле произошло, почему я сижу в машине с незнакомыми парнями, и куда все–таки подевался Жерар. Я даже попыталась обернуться назад и посмотреть где же Жерар, но тут же почувствовала с права удар в бок и оклик, —

— Не вертись, если хочешь в живых остаться.

Я посмотрела на всех четверых и поняла, что дела мои хуже не бывает. Только что всё было прекрасно, ни чего не предвещало, ни каких неприятностей и вот на тебе в одночасье всё так резко переменилось. Теперь же оставалось одно: сидеть тихо и надеяться, что, может быть, ни чего страшного не произойдёт. Хотя в это верилось с трудом.

— Что всё это значит? — решилась я спросить моих похитителей

— Сань, — вместо ответа подал голос сосед слева. — Может, ей рот заклеить?

— Не надо, — торопливо вмешалась я. — Я ничего такого делать не собираюсь. Только не трогайте меня, пожалуйста.

Саня посмотрел оценивающе. Мой жалкий вид возымел действие, он кивнул, и рот мне заклеивать не стали.

«Иномарка» мирно катила по городу, залитому солнцем, конец лета в этом году стоял жаркий. На одном из перекрестков я увидела двух милиционеров на патрульной машине, и у меня даже мелькнула мысль о том, что бы как–то привлечь к себе внимание, но пока я об этом размышляла, мы уже проехали этот перекрёсток, я с сожалением проводила милиционеров взглядом

— Извините, — начала я смело. — Куда вы меня везете, и что все это значит?

— Тебе же сказали, не вертись, и к тому же рот закрой, — откликнулся здоровяк рядом, — а то хуже будет.

— Но ведь должна я знать, что вы хотите от меня. Мне ведь страшно. Я одна, а Вас вон четверо здоровенных… договорить я не успела.

— Брось, — хохотнул тот, кого звали Санькой. — Мы еще даже пугать не начали.

— Да, а мне кажется, что бы испугать бедную девушку специально ни чего делать и не надо.

— Ты что уже испугалась? — спросил шутливо другой, — давай я тебя оберегать буду.

И он обнял меня, прижав при этом к себе, да так что я пошевелиться, не могла, а его левая рука смело полезла мне под юбку. Пришлось крепче сжать ноги.

— Убери руки сволочь, — только и смогла с трудом проговорить я.

— Но, но потише девочка, а ты Вован действительно убери лапы, было же сказано руки не распускать.

— Кто сказал–то? — нехотя промычал голос обнявшего меня, но руку с моей ноги всё–таки убрал.

Неважно кто сказал, твоё дело выполнять.

Тем временем мы уже ехали где–то за городом, и вскоре подъехали к дачному посёлку. Минут через пять машина остановилась, заехав при этом на один из участков, выйдя из нее, мы направились к дому. Я покрутила головой, пытаясь запомнить местность, но из этого ничего не вышло, так как участок, куда мы заехали, был обнесён высоким забором. Саня, открыв тяжёлую дубовую дверь, с усмешкой сказал:

— Заходи…

Однако в дом вошли не все. Водитель и тот, что сидел слева от меня, который пытался меня оберегать, потоптавшись, простились друг с другом и отбыли. А мы, пройдя несколько комнат, оказались в просторной комнате.

— Придется тебе здесь посидеть, — сказал Саня.

— А вы? — То, что их осталось только двое, вселяло надежду.

— Как же мы такую–то красоту да без присмотра оставим? Садись и сделай вид, что тебя здесь нет, — и он показал на софу стоящую у стены.

Я пристроилась в уголке и затихла. Парни, оставив дверь открытой, прошли на кухню. Хлопнула дверца холодильника, и Санька сказал приятелю:

— Жара, сдохнуть можно… Пиво будешь?

— Нет мне лучше воды, если можно.

— Как хочешь, а я пивка выпью.

Слушая их неторопливый разговор, я, сидя на софе задумалась. Зачем они меня сюда привезли? Что они хотят со мной делать? Вопросы один за другим возникали у меня в голове.

— А может быть это похищение связано с тем неожиданно подслушанным разговором? — подумала я, — если да то быстро, однако у них всё получается.

Привалившись к стене, я стала смотреть в окно. Лучи послеполуденного солнца играли на полу, было душно, ребята на кухне негромко переговаривались, и я, незаметно для себя, заснула.

Не знаю, сколько прошло времени, но когда я неожиданно проснулась, то в комнате было уже темно. Открыв глаза и сладко потянувшись, я уже хотела, было подняться и попытаться разузнать как мои дела, но, услышав шаги я неожиданно для себя торопливо закрыла глаза, делая вид, что все еще сплю.

— Как она? — спросил один из ребят, когда они вошли ко мне в комнату. Я же почувствовав на себе их взгляды, дико испугалась.

— Спит, девочка тихая.

— Ну и правильно делает, а то пришлось бы её успокоить.

— Да уж пусть лучше спит.

Они вроде бы ушли, но я продолжала лежать с закрытыми глазами и прислушивалась к тому, что там у них происходит на кухне. Что–то упало, один из ребят ругнулся, а потом сказал:

— Девка красивая. Спит, и не догадывается, что её ждёт.

— Да… жалко девчонку, — вздохнув, ответил другой.

— Куда ж денешься? Жизнь, брат… она у каждого своя.

Чего это им меня жалеть? Я почувствовала, как к горлу подкатывает тошнота. Господи, лежу тут дура дурой, а меня вроде бы убить хотят. До меня наконец–то дошло, что все, что в данный момент со мной происходит, это не игрушки, и в любой момент, может для меня плохо кончиться.

— Что же мне делать? — задала я сама себе вопрос.

Тем временем на кухне ребята продолжали разговаривать.

— Пойду, покурю на улицу, а то здесь душно что–то. Я не надолго — сказал один из них.

Послышались шаги, хлопнула входная дверь. Оставшийся бродил по коридору и насвистывал. Минут через двадцать свистеть ему надоело, и он крикнул:

— Сань, слышь? Куда пропал? Ведь нас предупреждали, что нельзя надолго оставлять друг друга.

В ответ тишина. Любопытство, как видно, погнало его на улицу, потому что входная дверь опять хлопнула. Стало тихо, до жути. Я продолжала сидеть с закрытыми глазами. Прошло еще минут двадцать, не меньше. Я пошевелилась, все еще настороженно прислушиваясь. Тишина, как ночью на кладбище. Видимо в доме ни кого кроме меня больше не было.

Лежать на софе и дальше не было никакой возможности, да и смысла, ни какого в этом не было. Поэтому я осторожно встала и пошла к двери. На кухне никого не было.

— Странно, что они меня оставили одну. А вдруг убегу? Или они уверены, что бедная девушка напугана до чёртиков и поэтому ни куда не денется?

Я осторожно открыла входную дверь и, шагнув на крыльцо, тут же оказалась в полной темноте.

Глава 7

Стало страшно, захотелось вернуться обратно в дом. Но я понимала, что возвращаться нельзя поэтому, вытянув руки перед собой начала потихоньку двигаться вперёд. Сделав несколько осторожных шагов, я почувствовала, что моя рука на что–то наткнулась, от неожиданности я испугалась и закричала как ненормальная.

— Ну что ты кричишь? — спокойно прозвучал мужской голос.

— Страшно, — машинально ответила я, — ой, а вы кто?

— Надо же какая девочка любознательная попалась.

— А вы как думали? — Осмелела я.

Ни как, не реагируя на мой вопрос, он вдруг неожиданно прорычал, — хватит болтать, иди–ка лучше назад.

— Зачем? — вырвалось у меня.

Не говоря ни слова, он, развернул меня к дому лицом, слегка толкнув при этом в сторону двери своей огромной рукой.

— Но я не хочу.

— Ни кого не интересует, чего ты хочешь, понятно?

От неожиданности я не могла вымолвить и слова.

— Не слышу ответа?

— Понятно, — машинально ответила я.

— Вот и отлично, — помолчав, он, оглядев меня с ног до головы, с усмешкой добавил, — дам тебе еще один бесплатный совет, постарайся вести себя тихо, смирно, не кричи, не шуми, короче будь пай девочкой и тогда с тобой ничего плохого не случится.

Не став слушать моего ответа, он, открыв дверь, втолкнул меня обратно в дом, сам, правда, при этом остался на улице. Оказавшись внутри, я поняла, что моя идея покинуть этот ненавистный мне дом провалилась. От обиды на глазах появились слёзы. Захотелось опуститься прямо здесь в прихожей на пол и разреветься, но я все–таки взяла себя в руки и попыталась разобраться в сложившейся ситуации.

Парня, который вернул меня обратно в дом, я раньше не видела, хорошо это для меня или плохо я пока не знала, но то, что со мной пока обращаются лояльно, это обнадёживает.

Посмотрев на дверь, за которой он остался, я решила, что пора наконец–то ознакомиться с домом, который ни как не хочет со мной расставаться. Неожиданно у меня возник вопрос, — интересно, а есть сейчас кто–нибудь в доме кроме меня? — Но чтобы ответить на него нужно обойти весь дом и заглянуть при этом в каждую комнату, поэтому я, больше ни о чем, не раздумывая, двинулась осматривать дом.

В первую очередь я решила обойти весь первый этаж, а уже потом подняться на второй, о существовании которого говорила расположенная прямо передо мной довольно симпатичная деревянная лестница.

В ту комнату, где я провела несколько часов, заходить не стала, а прошла сразу же на кухню, так как только там, в данный момент горел свет. Осмотревшись вокруг, я, кроме двух, пустых бутылок, из–под пива, сиротливо стоявших на пустом столе, больше ничего интересного для себя не увидела. Но когда я уже собиралась покинуть кухню, мне на глаза попался телефонный аппарат

— Стоп, это же телефон. Можно позвонить…, ну да позвонить то можно, но кому? Если только Жерару, но где он сейчас может быть? Вдруг до меня дошло, телефон, мой сотовый, я же его Жерару отдала, мне не куда было его положить, кстати, не только телефон, но и паспорт, а так же ещё, кое какие мелочи, которые лежали у него в сумке.

Быстро набрав номер своего телефона, я с нетерпением стала ждать, пока меня соединят с Жераром. Но в трубке раздался голос, сообщивший, что абонент временно недоступен.

— Чёрт возьми, что за связь — воскликнула я в сердцах, — как всегда, если очень нужно с кем–то поговорить, он обязательно будет не доступен. Однако ничего не поделаешь, остаётся только продолжить осмотр дома, а позвонить придётся позже.

С этими словами я положила трубку на место и, повернувшись, неожиданно увидела в дверях парня, который вернул меня обратно в дом. Он был такого огромного роста, что еле–еле помещался в проёме кухонной двери.

— Интересно он видел, как я пыталась позвонить по телефону или нет? — промелькнуло у меня в голове.

— Ну и что мы здесь делаем? — раздался его голос.

— Послушайте, вы опять меня напугали.

— Я смотрю, ты добрых советов слушать не собираешься, — спокойно проговорил он.

— А что я сделала?

— Телефон, тебе нельзя пользоваться телефоном, — вздохнув, он продолжил, — ничего не поделаешь, придётся тебя изолировать.

— Значит, видел, — а вслух спросила, — что значит изолировать?

— Сделать так, что бы ты, не могла свободно двигаться по дому.

— Как же вы себе это представляете? Вы что хотите запереть меня в комнате?

— Нет, я поступлю по–другому.

— Как?

— Пристегну тебя наручниками к батарее и всё.

— Зачем?

— Что бы ты больше ни каких глупостей не наделала, а так же меньше вопросов задавала — сказал он, и грубо схватив меня за правую руку, потащил в комнату, в которой я уже провела перед этим несколько часов.

Оказавшись в комнате, он, включив свет и оглядевшись, увидел в углу комнаты трубу водяного отопления, идущую от потолка к полу и направился прямо к ней. Подойдя, он схватился за неё своей свободной рукой и подёргал ее, наверное, что бы убедиться в том, что труба намертво закреплена между полом и потолком.

— Послушайте, — я осторожно дотронулась до его руки, — что вы хотите делать?

— Я хочу пристегнуть тебя к этой трубе, — ответил он мне.

— Но я не хочу, — сказала я и попыталась потянуть руку, за которую меня держал парень, на себя.

Ну–ка красавица не дёргайся, — сказал он, достав из заднего кармана своих брюк наручники. Застегнув их вокруг моей руки, которую я пыталась вырвать, он подтянул меня к трубе, к которой, в конце концов, и пристегнул мою правую руку.

— Вот так будет надёжней, — сказал он, ещё раз дернув трубу проверив ее, таким образом, на прочность.

Уже на выходе из комнаты он, посмотрев на меня одиноко стоявшую рядом с трубой, к которой я была пристёгнута, неожиданно вернулся, подошёл к софе, она стояла совсем в другом конце комнаты, нагнувшись, приподнял её за край, и, подтащив поближе ко мне, сказал, — это что бы тебе было удобней.

— Спасибо, — растерянно ответила я.

Когда он вышел, оставив меня одну, не забыв при этом выключить свет, я присев на софу заплакала. Заплакала от беспомощности и бессилия, от жалости к себе.

— Откуда он взялся этот бугай? — задала я сама себе вопрос, немного успокоившись, — кто он такой, в конце концов? И куда интересно делись те двое, которые вышли на улицу?

В моей голове один за другим возникали вопросы, но ответов на эти вопросы я пока не знала. Однако, окончательно успокоившись и перестав плакать, я, не заметно для себя, уснула.

Проснулась я оттого, что рука, пристёгнутая к трубе, затекла и слегка покалывала. Сколько времени я проспала, не знаю, но в комнате стало немного светлее, так как начинался рассвет.

Что бы неприятное покалывание исчезло я начала разминать руку, сжимая и разжимая кисть затёкшей руки, но наручники мешали, так как стальная скоба от них сильно врезалась мне в кожу руки, где–то в районе локтя. Поэтому я попыталась сместить её в сторону запястья, так как там рука тоньше. Не знаю уж, каким образом, но неожиданно моя рука выскользнула из наручников. Они остались висеть на трубе, и я с тупым выражением на лице, как такое могло случиться, уставилась на них.

Правда я быстро пришла в себя и решила, что грех не воспользоваться случаем и не попробовать убежать. Решила, значит надо действовать. Я осторожно подошла к окну, что бы проверить открывается оно или нет. Повернув ручку и толкнув оконную раму, я услышала страшный скрип, а так как было ещё раннее утро, то мне показалось, что взорвалась бомба. От неожиданности я заметалась по комнате, не зная, что мне делать. Где–то в глубине дома раздались шаги. Кто–то быстро приближался к моей комнате. Я от безысходности, а может быть от отчаяния, в самый последний момент забралась в платяной шкаф, стоявший в одном из углов комнаты. Как только я оказалась в шкафу, дверь комнаты распахнулась, и тут же вспыхнул свет.

— Чёрт возьми, куда же она делась?

— Вон смотри окно открыто, через него она и того.

— Чего того?

— Сбежала.

— Да дела. Вась знаешь, пойдем–ка, поищем её во дворе, может быть, она не смогла перелезть через забор.

— Пойдём, — с какой то обречённостью ответил тот, кого назвали Васей, — ох и влетит нам за то, что упустили девку, если её нет во дворе.

— Интересно как это у неё получилось из наручников вылезти?

— А чёрт её знает.

Они вышли, а я в своём шкафу от страха или точнее сказать от волнения, опустилась на пол, ноги не держали, так как меня всю трясло.

— Это ещё кто такие? И вообще, сколько их тут собралось? — подумала я про двух парней только что вышедших из комнаты. Так как по голосу я вроде бы ни кого из них не узнала.

— Днём меня силой заставляют сесть в машину, в которой было четверо ребят, — начала я про себя перечислять события сегодняшнего дня.

— Потом вместе со мной остаются двое, далее они куда–то исчезают, и появляется этот бугай, которого я не видела раньше, а сейчас вместо него совсем другие, которые оказывается, так же присматривали за мной.

Окончательно запутавшись, я решила пока отложить размышления на эту тему, тем более на улице рядом с открытым окном я услышала, как один из ребят разговаривал, видимо по телефону.

— Да нет её нигде.

— Смотрели, везде смотрели и в доме и на улице, как сквозь землю провалилась.

— Откуда я знаю, куда она делась.

— Не спали мы. Я же говорю, мы услышали какой–то шум в комнате, где она была пристёгнута к батарее, пошли посмотреть, а когда пришли и включили свет, то увидели одни наручники, её в комнате не было.

— Нет, за территорию не ходили.

— Хорошо.

— Понял.

— Да понял я, что ты сто раз одно и то же повторяешь.

— Ладно, сейчас приедем.

— Вась собирайся нам велели возвращаться, — обратился к своему напарнику тот, который только что разговаривал по телефону.

Что Вася ответил, я не расслышала, видимо они отошли от окна. Я же продолжала сидеть в своём шкафу, боясь высунуться из него. Вскоре раздались шаги по коридору, когда они зашли на кухню, я приоткрыв дверцу шкафа, услышала, —

— Эх, жалко девку. Красивая была.

— Чего её жалеть. Она сбежала, ты лучше себя пожалей, сейчас нас с тобой огреют по первое число.

— Да не бойся ты, ни чего с нами не будет, а вот её обязательно найдут, если наш ББ взялся за это дело то он обязательно доведёт его до конца, вот тогда ей мало не покажется.

— Это точно от него ещё никто не уходил, — вздохнув, добавил, — ну что пошли? Мы вроде всё своё забрали.

— А окурки? Ведь предупреждали же, чтобы после нас ничего не оставалось

— Они там с ума сходят, а мы тут всякое дерьмо подбирай.

— Ладно, не шуми окурки не дерьмо, тем более сами и курили. Так что давай–ка, собери их, а я пока пойду, окно закрою в комнате и наручники заодно заберу.

Я, сразу же не дожидаясь, когда войдут в комнату, закрыла дверь шкафа, в котором пряталась.

— Не шуми, не шуми. Зачем они вообще здесь её оставили, ни как не могу понять. Убрали мы этих отморозков, забрали бы тёлку к себе на нашу хату, она бы оттуда ни когда не сбежала, — прокричал оставшийся парень на кухне.

— Ты чего так ни чего и не понял? — Спросил тот, который ходил ко мне в комнату закрывать окно.

— Да ясно чего уж там не дурак.

— Для того, что бы на нашу контору ни кто не подумал, ясно.

— Говорю же тебе, понял я.

— Тогда пошли, хватит болтать.

— Пошли.

Когда они проходили мимо моей комнаты, я услышала, о чём они говорили дальше.

— Вить, а кто она такая? Как на неё наш ББ вышел, не знаешь?

— Говорят, его попросил помочь один банкир. Тот хочет избавиться от своей жены или любовницы я точно не знаю.

— Интересно, а что с ней сделают, когда поймают?

— Ты что не знаешь, какой у нашей конторы нелегальный бизнес? Продадут, в какую ни будь арабскую страну, в бордель, и будет она там всю свою оставшуюся жизнь ишачить на какого–нибудь вечно пьяного и толстого араба.

Больше я ни чего не услышала только звук двигателя удаляющейся машины. Однако я ещё долго не могла решиться на то что бы выйти из своего укрытия. Только минут через двадцать осторожно приоткрыв дверцу шкафа, вышла из него. Подойдя к двери комнаты, долго вслушивалась в тишину, которая царила в доме, и ни как не могла решиться открыть её.

— А что если ещё кто–то остался в доме? — Подумала я. Но, всё же решившись, открыла дверь и, наконец–то обошла весь дом. Он был пуст.

Это меня обрадовало, однако выйти из него оказалось не так то просто, входная дверь была заперта снаружи на замок. Пришлось выбираться из дома через окошко. Но оказывается, что высокий каблук так любимый мною не способствует спуску с окна расположенного даже на первом этаже. Но, не смотря ни на что — царапина на колене, поехавшие колготы я, в конце концов, удачно приземлилась на землю. После приземления обошла весь участок, благо на улице стало совсем светло, но он к моему великому сожалению был обнесён высоким забором, который мне так же каким–то образом предстояло преодолеть, так как входные ворота и калитка были заперты. Не теряя зря время, потому что в любой момент неожиданно на участке мог еще, кто ни будь появиться, я с помощью бочки и двух ящиков, которые валялись у сарая, все–таки смогла перебраться через забор.

Не долго думая, я со всех ног пустилась бежать от ненавистного мне дома, преследуя этим единственную цель, как можно быстрее оказаться подальше от этого злополучного места.

Минут через двадцать я все–таки остановилась, что бы отдышаться и немного придти в себя, так как в босоножках на высоком каблуке особо не разбежишься. Тем более нужно было определиться, что же мне делать дальше.

Когда перелезала через забор, когда бежала я не обращала внимания что твориться, вокруг, у меня была цель как можно быстрее перелезть и как можно дальше убежать.

Однако, сейчас восстановив дыхание, я, уже спокойно осмотревшись вокруг себя, попыталась определить, в каком же направлении мне дальше двигаться. Но так как местность для меня была не знакома, то я ни как не могла решить, куда же мне идти. Неожиданно я услышала шум приближающейся электрички, которая к тому же замедляла своё движение.

— Значит где–то недалеко, должна быть станция, — подумала я.

Теперь я знала, куда мне идти.

Плюнув на свой внешний вид, правда, порванные колготы пришлось снять, я направилась к станции. Чем ближе я приближалась к ней, тем больше мне попадалось людей, так же как и я спешащих на электричку, поэтому, когда я оказалась на станции, то практически полностью успокоилась, и уже могла спокойно оценить, всё то, что со мной произошло за прошедшие сутки.

Люди, собравшиеся вокруг меня на станции, были заняты каждый своими делами, и до меня им не было ни какого дела. Они, скорее всего, спешили на работу, так как ещё было очень рано. Мне это было только на руку. Так как сейчас в сложившейся ситуации побыть одной для меня было просто необходимо.

Забравшись в подъехавшую электричку, я всю дорогу пока добиралась до города, вспоминала все, что со мной случилось за последние сутки, начиная с того момента, как я случайно услышала разговор Ивана Фёдоровича с неизвестным мне мужчиной, который согласился с ним, что бы я исчезла.

Теперь я знала, куда должна была исчезнуть. Однако от этого мне легче не стало. Хотя один вывод сделать можно — теперь я должна быть очень осторожна.

Глава 8

Чем ближе электричка подъезжала к городу, тем беспокойней я себя чувствовала. Денег нет, документов нет, домой идти нельзя там меня могут ждать непрошеные гости, к Ивану Фёдоровичу то же не хочется. Надо бы найти Жерара, но как? Где он сейчас может быть? Самое простое это позвонить ему, ведь мой телефон у него, но без денег это сделать не так то просто. И к Наталье нельзя она живёт во дворе, где меня похитили.

— Заколдованный круг какой–то.

Тем временем электричка остановилась на конечной станции. Выйдя вместе со всеми пассажирами, которые нескончаемым потоком двинулись кто в метро, кто по переходу к другим вокзалам, я оказалась на площади трёх вокзалов.

Вдруг рядом со мной раздался, как мне показалось дурацкий вопрос.

— Эй, красавица не желаешь прокатиться?

Обернувшись, я увидела парня лет 20 — ти c глупой улыбкой во всё лицо. Неожиданно для себя я спросила, —

— А у тебя, что есть машина?

— Спрашиваешь, — самодовольно ответил он.

— Ну что ж я согласна, только …

— Что только? — спросил незнакомец настороженно.

— А ты меня не обидишь? — медленно спросила я.

— Я?

— Ты, ты, а кто же? Или у тебя в машине ещё кто–то … — договорить я не успела.

— Нет, нет, я один.

— Ну что же тогда пошли.

— Куда?

— К машине, куда же ещё?

— А, ну да, конечно, конечно пошли, — скороговоркой заговорил он, и показал в сторону машины припаркованной на стоянке перед вокзалом, — вон моя машина.

Мы подошли к белым жигулям.

— Меня зовут Игорь, — представился парень, перед тем как открыть машину.

— Женя, — в ответ я назвала ему своё имя.

Расположившись на переднем сиденье, я подумала, —

— Как кстати мне этот Игорь попался. Теперь одной проблемой меньше стало, не нужно думать, как мне добираться до дома. Правда, домой мне пока рано. Так ведь Игорь, — я посмотрела на парня, который сел рядом со мной, — предложил покататься. Вот для начала и покатаемся, а уж потом я решу что делать.

И уже вслух добавила, —

— Ну что Игорёк куда поедем?

— Так куда хочешь туда и поедем. С такой красавицей я готов ехать хоть на край света, — на лице Игоря появилась довольная улыбка.

— Ну, на край света не надо, — я улыбнулась, — а вот покушать для начала не помешало бы, а то я почти сутки ничего не ела.

— Понимаю, ты приехала издалека. Пока ехала, устала, вагона ресторана в поезде не было.

— Не было, — как попугай ответила я за ним. А про себя подумала, пусть думает, что я только что с поезда сошла.

— Значит, угадал, — усмехнувшись, констатировал Игорь, — Ну что ж нет проблем, сейчас организуем. Я знаю тут одно местечко, где можно неплохо перекусить.

— Тогда поехали.

Игорь завёл машину, и мы минут через десять остановились возле небольшого кафе, которое называлось Иволга.

— Красивое название только мне кажется оно ещё закрыто, — сказала я, посмотрев на закрытые двери.

— Я сейчас сбегаю, разузнаю, — сорвался с места Игорь.

Убедившись, что кафе действительно закрыто он вернулся расстроенным, —

— Действительно закрыто, — сказал он упавшим голосом.

— Не переживай, — успокоила я его.

— Хорошо поехали, купим, что ни будь в магазине? — он замялся на некоторое время, — или может быть лучше, поедем ко мне?

Я с интересом посмотрела на него.

— У меня дома холодильник битком забит, — быстро проговорил Игорь, словно оправдываясь.

— Если это не далеко, и там ни кого кроме тебя не будет, то лучше поедем к тебе.

— Никого, — быстро ответил Игорь, забираясь в машину.

— И где же ты живёшь?

— Есть такой посёлок Красково.

— Так ведь это за городом?

— Да ты права, но ехать всего то 40 — 50 минут. Постой, а откуда ты знаешь, что Красково за городом? Ты же приезжая, или обманываешь?

— Да нет, просто слышала от кого–то.

— Понятно.

— Ну что ж тогда поехали к тебе.

Игорь уверенно вывел свою машину в поток несущихся вокруг нас куда–то автомашин и, включив радио, сказал словно оправдываясь, —

— Так будет веселее.

Я же махнув в ответ рукой, мол, пусть играет, откинувшись на спинку сиденья, незаметно для себя заснула.

Проснулась оттого, что кто–то тряс меня за плечо.

— Женя проснись, мы уже приехали, — услышала я. Открыв глаза, увидела Игоря склонившегося над собой.

— Проснулась? — спросил Игорь.

— Да, — ответила я, и тут же добавила — извини, я кажется, заснула.

— Ничего страшного, ты так сладко спала, что я решил тебя не будить, пока мы ехали.

— А где мы? — спросила я.

— У меня дома. Ты же сама согласилась приехать ко мне в гости, говорила что проголодалась.

— Да, да конечно я помню.

— Тогда пошли в дом.

Выйдя из машины, мы очутились на довольно просторном участке обычного загородного посёлка. Сам участок обнесён изгородью, а посередине его стоял огромный бревенчатый одноэтажный дом, на вид ему было, наверное, лет 50 не меньше.

— Ты здесь один живёшь?

— Да. Три года назад мои родители погибли в автокатастрофе. Они тогда ездили на море отдыхать, и когда уже возвращались домой, им навстречу пьяный водитель на Камазе повстречался. Меня даже из армии демобилизовали раньше срока, так как оставалась бабушка, мама отца, ей тогда было 93 года. В прошлом году она тоже умерла. А больше у меня никого из родственников нет.

— Извини, я не знала.

— Да ничего страшного я уже привык, — вздохнув, добавил, — пошли лучше в дом, а то сегодня что–то прохладно на улице, а ты я смотрю, довольно легко одета.

— Действительно не жарко, — согласилась я с ним, вздохнув, добавила, — ничего не поделаешь осень на носу.

Поднявшись на крыльцо, Игорь, открыв дверь, предложил мне войти, сказав при этом, —

— Проходи не стесняйся, вон там по коридору с правой стороны у меня гостиная там музыка, телевизор, если хочешь, можешь журналы полистать, а я тем временем на стол накрою.

— Спасибо я разберусь, вот только мне бы с дороги умыться.

— Это, напротив, там у меня душ, умывальник и … ну, в общем, все удобства.

Оказавшись перед зеркалом, я, увидев в нём своё отражение, чуть в обморок не упала.

— А написано тушь водостойкая. Какая к чёрту водостойкая, если один разочек поплакать и вот тебе результат, а помада, сколько денег я за неё отдала, и вспоминать не хочется.

С удовольствием, умывшись и приведя, таким образом, себя в божеский вид я, выйдя из умывальника, и найдя Игоря на кухне, спросила его, —

— Игорь что же ты мне не сказал, что я так ужасно выгляжу?

— Да я просто постеснялся.

— Ну конечно, он постеснялся? Наверное, наоборот обрадовался, что такая простушка попалась. Сейчас напою, накормлю её, и делай с ней что хочешь? Так что ли? — Со злостью в голосе спросила я.

— Нет что ты, у меня и в мыслях этого не было.

— Так я тебе и поверила, — уже более спокойно ответила я ему.

— Конечно, не было. Я когда тебя увидел, сразу понял, что тебе нужна помощь. Вот и предложил … договорить он, не успел, так как я его перебила.

— Покататься.

— Ну да прокатиться, а что в этом плохого?

— Да ладно прокатиться. У вас, мужиков всегда одно и то же на уме, когда вы смазливую девчонку перед собой увидите, самое главное забраться к ней под юбку.

— Ну как тебе доказать что я не такой? — В сердцах выкрикнул он.

— А какой ты? Голубой что ли? — Неожиданно вырвалось у меня?

— Нет, нет, что ты я не голубой просто я, — он замялся, — просто я люблю всё женское, женское бельё, запах …

— Что ты любишь?

— Как женщина пахнет. Я когда тебя увидел, сразу же почувствовал …

— Что ты почувствовал? — В недоумении спросила я его.

— Что от тебя пахнет настоящей женщиной.

— Чем от меня пахнет?

— Ты не переживай от тебя хорошо пахнет.

От его неожиданного признания я просто не знала, что ему ответить. А он между тем продолжал, —

— Правда, правда, у тебя, наверное, сейчас период такой. Я это заметил ещё в машине, когда увидел, — он, замявшись, покраснел как рак, — твои трусики.

— Что ты увидел? — дико удивившись, спросила я его.

— Ну, там, в машине, когда ты заснула.

— Что?

— Нет, нет ничего плохого я не делал, — замахал он руками, — просто, когда ты заснула, ты попыталась устроиться поудобнее и твоя юбка немного задралась, поэтому стали видны твои трусики, а на них я заметил характерные следы. Вот и всё, — вконец смутившись, закончил он.

— Что ты увидел? Какие следы? — И тут я поняла, что он имел ввиду, когда говорил про какой то период.

— Чёрт возьми, вот и сбываются мамины предположения, — подумала я.

Теперь покраснеть пришлось мне. Наступила пауза. Что бы хоть как–то выйти из нелепого положения я попыталась сменить тему, —

— Ну, всё хватит об этом. Ты, по–моему, собирался меня накормить. Или уже передумал?

— Сейчас всё будет готово. Ты пройди пока в гостиную хорошо?

Ни слова больше не говоря, я прошла в гостиную, оставив Игоря на кухне. Остановившись по середине комнаты, я всё ещё возбужденная состоявшимся только что разговором подумала, —

— Интересно, какие это он увидел следы на моих трусиках?

Приподняв подол юбки, я попыталась увидеть то, на что обратил внимание Игорь, но ничего интересного не увидела. Заметив на одной из стен зеркало, я, подошла к нему. Украдкой оглянувшись на дверь гостиной, что бы убедиться, не наблюдает ли за мной Игорь, и ещё раз приподняв подол юбки, попыталась посмотреть, что же там такое мог увидеть на моих трусиках Игорь. Но зеркало висело довольно высоко и у меня ни как не получалось их увидеть. Я так увлеклась этим занятием, что не заметила, как в комнату вошёл Игорь.

— Женя если хочешь, то можешь принять душ.

Отпрянув от зеркала и оправив на себе юбку, я воскликнула. —

— Хватит за мной подсматривать.

— Я не подсматриваю, просто хотел спросить, чем тебе лучше салат заправить майонезом или сметаной?

— Сметаной, — рявкнула я.

Он ушёл. Но из кухни послышался его голос, —

— Если пойдешь в душ, то я тебе чистое бельё дам.

Я молчала. Он, не дождавшись моего ответа, продолжил, —

— Совсем чистое его никто не одевал, — чуть тише, добавил, — даже я. Не слыша от меня ни какого ответа, он опять зашёл ко мне в комнату и закончил, — оно всё новое ещё в упаковках.

— Ну, чего ты кричишь? — не выдержала я, — неси уж свои упаковки, где они, давай, посмотрим, что там у тебя есть.

Он со счастливой улыбкой на лице выскочил из комнаты и убежал, куда то вглубь дома. Минут через десять он появился, в руках у него был пластиковый пакет, в котором лежали нераспечатанные упаковки колгот, трусиков, бюстгальтеров различных расцветок и всевозможных фасонов.

— Вот, пожалуйста, выбирай, что тебе больше понравится то и бери.

Я, высыпав содержимое пакета на диван, выбрала себе телесного цвета трусики с бюстгальтером и, подумав немного, вытащила из кучи того же цвета колготы.

— И тебе не жалко?

— Нет.

— Тогда я, пожалуй, действительно приму душ, — сказала я после этого, а про себя добавила, — я думаю, ничего страшного со мной не случится.

Игорь видимо от переизбытка чувств, так и не сказав мне больше ни слова, стоял по середине комнаты и глупо улыбался. Я, видя его состояние, молча развернулась и направилась в душ.

Когда я уже открыла дверь душевой комнаты, Игорь всё же догнав меня, сказал, —

— Подожди я, сейчас принесу свежее полотенце и халат. Не будешь же ты на влажное тело надевать свой костюм.

— Спасибо тебе Игорёк, — сказала я, при этом нежно так взглянула на него, что он быстро стушевался и ушёл на кухню.

Минут через тридцать я чистая, вволю наплескавшись под теплыми струями воды и насухо вытерев после этого своё бренное тело, предстала перед Игорем в обновках полученных от него и в его же халате. Он тут же усадил меня за стол, который пока меня не было, успел заставить всевозможными закусками и напитками, при этом так на меня смотрел, как будто впервые меня видел. Хотя, что это я он же действительно в таком виде меня видит впервые.

Слегка влажные короткие волосы, они не успели ещё отрасти ведь я совсем недавно, не прошло и месяца как ходила сдавать вступительные экзамены за своего братишку, на лице ни грамма косметики. Мужской банный халат, который никоим образом не портит, а наоборот только придаёт неповторимый шарм всему тому, что он видит в данный момент.

— Женя я в восторге от тебя ты так прекрасна. Давай выпьем с тобой за наше знакомство, — проговорил Игорь, наливая при этом в бокалы красное вино.

— А почему бы и не выпить, — подумала я про себя. Немного вина мне сейчас не повредит.

— Давай, — сказала я вслух и, подняв свой бокал, выпила его.

Всё больше ни чего не помню, отключилась.

Очнувшись, я ни как не могла понять, где я, что со мной произошло, и вообще как я оказалась в этом незнакомом для меня месте. Моя голова трещала по швам и отказывалась мне подчиняться. Не знаю, сколько прошло времени, пока я не пришла в себя окончательно, но пробуждение было ужасным.

Оказалось, что я лежу на довольно широкой кровати в комнате с зашторенными окнами. Кроме меня в этой комнате больше никого нет. При попытке встать с кровати я почувствовала резкую боль в области шеи. Оказывается вокруг моей шеи, был надет кожаный ошейник, который в свою очередь был прикреплен с помощью длинного ремешка к одной из спинок кровати.

От всего увиденного у меня закружилась голова и, издав дикий вопль, я в беспамятстве рухнула на кровать.

Через некоторое время я, попыталась вспомнить, что же со мной произошло, почему я нахожусь в этой комнате да к тому же прикованная к кровати.

— Неужели это опять те же самые парни, которые держали меня на даче, откуда я смогла убежать? — Задала я сама себе вопрос, — да нет, не может быть у тех в ходу наручники, в крайнем случае, грубая сила, а это, — я посмотрела на ремешок, тянувшийся от спинки кровати в мою сторону, — просто извращенец какой–то.

— Ну почему мне так не везёт, — подумала я, немного успокоившись, — только что избавилась от одной напасти, тут же попала в другую. А с виду нормальный парень, — вспомнила я Игоря, — сразу и не скажешь что он псих какой–то. Неожиданно мне в голову пришла мысль, — чёрт возьми, что этот урод ненормальный мог со мной натворить пока я тут в беспамятстве находилась, — от ужаса у меня внутри всё похолодело.

Но тут мой взгляд, уже довольно осмысленный, упал на мою одежду. Вернее сказать не на одежду, а в то что, я была одета. Бюстгальтер, трусики и колготы, всё это я одела, после того как приняла душ.

— Да нет, — успокоившись, подумала я, — зачем ему на меня всё это, — я провела рукой по своим ногам, затянутым в колготы, — обратно надевать? Тем более что это не так просто сделать.

— Да, но этот ошейник, — я взялась руками за него и начала непроизвольно ощупывать этот ненавистный мне кусочек кожи.

Неожидан, я даже присела в кровати, мои руки нащупали на ошейнике что–то наподобие замка, с помощью которого этот ошейник крепится на шее. Быстро освободившись, от ненавистного ошейника я, вскочив с кровати, закричала, — свободна. Но тут же прикрыв свой рот ладонью, что бы остановить крик, я даже присела от неожиданности сообразив, что на него может прийти этот извращенец, по–другому я теперь Игоря не называла, и опять повесить на меня ошейник. Но в доме не было слышно ни звука. Поэтому, немного успокоившись, я подошла к окну и осторожно, не открывая его, выглянула во двор. На улице было раннее утро, шёл мелкий моросящий дождик. Машины в том месте, где вчера её оставил Игорь, не было. Невероятно обрадовавшись этому, я, осмелев, подошла к двери комнаты и попробовала её открыть, к моему великому удивлению она была не заперта. Воспользовавшись этим, я, не теряя времени обойдя весь дом, убедилась, что он пуст.

Игоря нигде не было, но, к сожалению, входная дверь была закрыта, окна в комнатах я так же самостоятельно открыть не смогла. Оказавшись в гостиной, я в отчаянии опустилась на стул.

— Чёрт возьми, мне отсюда ни как не выбраться, подумала я. Тем более в таком виде, — так как обходя дом я ни где не нашла ни своего костюма, ни своих босоножек, — он видимо все мои шмотки забрал с собой или где ни будь их, спрятал, — предположила я

— Так надо что–то делать, — сказала я сама себе, — не сидеть же, здесь, в конце концов, и ждать пока этот урод появится.

Я решила ещё раз обойти весь дом, и осмотреть всё более тщательно, поэтому, поднявшись со стула, я, прошла в комнату, где находилась кровать, на которой я сегодня утром очнулась, именно с этой комнаты я начала свой осмотр.

Но более тщательный осмотр не прибавил мне оптимизма, так как я ни чего из своей одежды не нашла. Правда нижнего женского белья оказалось навалом, но вот из верхней одежды я нашла только одежду пригодную исключительно только для мужчин.

Неожиданно мне пришла в голову одна идея. Я подошла к шкафу выбрала подходящие мне по росту джинсы, рубашку. Натянула всё это на себя, не снимая колгот и бюстгальтера, поверх рубашки надела подходящую ветровку и подобрав в коридоре подходящую для себя обувь, была готова тут же выбраться из дома, но вовремя сообразила, что у меня нет ни копейки денег.

Я вспомнила, что когда искала свои вещи, то видела на одной из полок в шкафу небольшую стопку долларов.

— В конце концов, это будем моей компенсацией за причинение мне неудобств, — подумала я, пряча деньги к себе в карман.

На выходе из комнаты я увидела своё отражение в зеркале и остолбенела, так как из зеркала на меня смотрел ни много, ни мало мой братишка.

— Ну что ж это даже кстати, — успела подумать я, — мне легче будет в таком виде попасть к себе домой.

Больше не задерживаясь в этом доме я, разбив в одной из комнат стекло в окошке выбралась на улицу, и не долго думая, перемахнула через изгородь.

Глава 9

Как заводная я минут тридцать шла, не оглядываясь и не обращая внимания на то, что творится вокруг меня. Я даже не имела ни какого представления, в каком направлении иду.

— Сейчас для меня главное как можно дальше оказаться от дома Игоря и как можно быстрее забыть о его существовании, — думала я.

В конце концов, мне просто хотелось побыстрее оказаться у себя дома, хорошенько выспаться, отдохнуть и поскорее забыть о том кошмаре, который со мной произошёл. Но в то же время я понимала, что это только начало, и так просто от меня не отстанут. Поэтому ни о какой передышки и речи быть не может.

— Эй, парень не подскажешь, как нам найти улицу Ленина? — услышала я вопрос, явно обращённый ко мне, так как рядом больше ни кого не было, из остановившейся недалеко машины.

— Я не местный, — ответила я им.

Машина уехала, а я подумала, — раз меня так легко принимают за парня, то есть смысл в таком виде появиться у Ольги, забрать Женькины документы и уже под видом брата попробовать разобраться в том, что случилось со мной в последнее время. К тому же может быть, мне удастся что–нибудь узнать о самом Жене.

Поэтому я уже больше ни о чем, не думая, решила действовать именно так.

— Но что бы мой замысел претворить в жизнь необходимо как–то добраться до дома, — подумала я, — а без денег это проблематично, стоп, — я даже остановилась, — у меня же есть деньги, — вспомнила я о деньгах прихваченных у Игоря.

Обратившись к бабушке проходившей мимо, я спросила, — не подскажете, как мне дойти до станции?

— Так тебе надо в другую сторону сынок, — и она показала рукой в направлении, откуда я пришла.

— Вон там, на перекрёстке повернёшь на право и минут через двадцать попадёшь на станцию.

— Спасибо Вам бабушка.

— На здоровье сынок.

Я направилась в указанном мне направлении и действительно минут через двадцать оказалась на станции. Только здесь на станции я сообразила, что у меня доллары, а на них, как ни странно билет не купишь. Поменять их на рубли в этой глуши я не смогла, поэтому пришлось до Москвы опять добираться зайцем.

Через час я оказалась на вокзале. Невольно вспомнила свои вчерашние приключения на другом вокзале, поэтому я решила действовать по–другому. Поменяв одну долларовую бумажку на рубли, я, спокойно спустившись в метро, уже через полчаса выходила на нашей станции.

Оказавшись на лестничной площадке, перед квартирой Ольгиных родителей я решительно надавила на кнопку звонка. Дверь медленно открылась, показалась Ольга.

— Ой, Женя, — воскликнула удивленно Ольга.

— Привет. Ты чего к родителям перебралась? — спросила я, окончательно запутав её.

— Женя, а тебя что уже освободили? — Ничего, не понимая, спросила Ольга.

— Откуда меня должны освободить?

— Ну, я не знаю, откуда, но Женька говорила, что тебя похитили и требуют выкуп.

— Кого похитили?

— Тебя.

— Кто?

— Откуда я знаю, — растерянно спросила Ольга.

— Ты говоришь, тебе Женя сказала? — Спросила я удивлённо, — странно, а мне она ничего не говорила. Кстати, а где она сейчас? А то я звоню ей, звоню, а она не отвечает?

— Постой так тебя что выходит, не похищали? — вместо ответа на мой вопрос спросила меня Ольга.

— Да нет, ни кто меня не похищал, — ответила я.

— А как же… — она неожиданно замолчала на полуслове.

— Что как же? — Спросила я Ольгу.

— Тогда я ничего не понимаю, — вместо ответа еле слышно проговорила Ольга.

— Я тоже ничего не пойму. Что случилось–то?

— А где же ты тогда был? — Неожиданно спросила она.

— Что значит, где я был? Я что должен перед кем–то отчитываться? — Возмущённо спросила я, вспомнив, что нападение лучший способ защиты.

— Мне то всё равно где ты шлялся, а вот сестра тебя обыскалась.

— Ты мне ключи дашь или нет?

— Вон они, — она показала на тумбочку стоявшую здесь же в прихожей.

— Ладно, я пошёл, пока, — сказала я, так как решила, что пора заканчивать этот разговор.

— Жень, так ты меня, что больше не любишь?

— Не знаю, теперь я ничего не знаю.

— Жень что случилось, почему ты так ко мне относишься?

— Знаешь Оль, я знаю, что ты рассказывала моей сестре, будто бы я являюсь, отцом твоего ребёнка.

— Ах, вот оно что? — Зло выкрикнула Ольга, — ей значит можно, а другим нельзя?

— Что ей можно? — Недоумённо спросила я.

— Что, что трахаться с кем попало, вот что.

От возмущения я не могла сказать и слова. В конце концов, так и не высказав своего возмущения её поведением, я покинула квартиру, оставив Ольгу в легком замешательстве.

— Так ей и надо, — подумала я, спускаясь по лестнице, — в следующий раз не будет обманывать.

Только поднявшись в нашу старую квартиру, я поняла, как я устала. Невольно опустившись на кровать, я незаметно для себя заснула.

Часа через три я проснулась. С удовольствием потянулась всем телом. Встав с кровати, поняла, что спала не раздеваясь. Поэтому, скинув с себя всю чужую одежду, с удовольствием забралась в ванную. Целый час я отмокала и наконец–то чистая и благоухающая вылезла из ванной.

Пока насухо вытиралась полотенцем, мой взор упал на трусики, в которые я была сегодня одета. Они напомнили мне, вернее следы, которые находились на них, что теперь я, как и всякая другая девушка моего возраста, должна очень тщательно следить за собой и за своим телом.

— Ничего не поделаешь, придётся поискать что–нибудь свежее, — сказала я, — в конце концов, я у себя дома.

Так как в квартире ни кого кроме меня не было то ни кого, не стесняясь, я голышом прошла на кухню и, вскипятив чайник, заварила себе душистого чая. Пока чай заваривался, я прошла в свою комнату и решила все–таки одеться.

Выбрав из своей бывшей одежды, подходящие как мне казалось, джинсы и футболку я сначала надела на себя чистые трусики и тёмные колготы, после этого подобрала подходящий по цвету бюстгальтер, так как без этих атрибутов уже ни как не могла обходиться. Только потом надела джинсы и футболку. Джинсы к моему удивлению оказались мне малы, так как я еле–еле их на себя натянула.

Подойдя к зеркалу, я поняла, во всём виновата моя фигура. Особенно бёдра, они с трудом поместились в мои старые джинсы. Я была расстроена.

— Да в таком виде я не очень — то похожа на своего брата, — сказала я вслух.

— Но ведь меня же приняли за парня, — подумала я, вспомнив, как ко мне сегодня утром обратились из проезжающей мимо машины незнакомые мне ребята, — а Ольга? Ведь она то же, я убеждена в этом, безо всякой задней мысли была уверена, что разговаривает с моим братом, а не со мной.

Вернувшись к брошенной одежде, которую пришлось одолжить у Игоря, я с сожалением скинула свои джинсы с футболкой и надела на себя более свободные брюки и рубашку, в которых я сюда пришла. Так как эта одежда была более свободной, то моей девичьей фигуры в ней больше не проглядывалось, и я теперь вполне могла быть принята за моего брата.

Вернувшись на кухню, я налила себе чаю и только собралась почаевничать, как раздался телефонный звонок.

— Чёрт возьми, только этого мне не хватало, — подумала я, взглянув на телефон, — интересно кто это может быть?

— Ой, а если это Жерар? — Вырвалось у меня, и тут же, — а если нет?

Тем временем телефон продолжал трезвонить.

Решившись, я подошла к телефону и подняла трубку.

— Алло.

— Евгения Алексеевна? — Раздался в трубке голос Ивана Фёдоровича.

— Здравствуйте Иван Фёдорович, это не Женя это её брат.

— Женя? А где твоя сестра? — Удивлённо проговорил Иван Федорович.

— Не знаю я, где она.

— А когда ты её в последний раз видел?

— На прошлой неделе. Она к нам домой заходила, а что, с ней что–то случилось? — испуганным голосом спросила я.

— Да нет, ничего страшного, — быстро ответил Иван Фёдорович, — просто нужно кое какие дела с ней решить.

— А ну тогда ладно, а то я подумал, что с ней что–нибудь случилось.

— Я попрошу тебя, если она объявится, сказать ей, что мне очень нужно увидеться с ней.

— Непременно Иван Фёдорович, — сказала я и, попрощавшись, повесила трубку.

— Вот жук, — подумала я, — увидеться ему со мной надо? Нет, дорогой ты мой Иван Фёдорович пока я с тобой не хочу видеться, пока не хочу. Поэтому сейчас мне нужно, наверное, поскорее убраться из квартиры, а то не ровен час меня прямо здесь и поймают.

Быстренько даже не выпив чаю, я, наскоро убравшись, и, прихватив Женькины документы, а так же деньги, вернее пластиковую карточку, которой пользовался Женька, покинула квартиру. Оказавшись на лестничной площадке, услышала, как снизу кто–то поднимается. Не раздумывая, я направилась наверх. Поднявшись на один этаж, я затаилась, прислушиваясь, что там происходит внизу. Поднимались явно двое, и как это не странно они остановились возле нашей квартиры.

— Неужели это за мной? Так быстро? — Не к месту подумала я.

— Ну вот, тебе нужно открыть эту дверь, — раздалось снизу.

— Быстро не получится, — ответил другой, — очень сложный замок.

— Так я и думал, — помолчав, добавил, — ничего не поделаешь, придется ломать.

— Против лома нет приема, — весело пробасили в ответ.

Я, не став дожидаться, стала осторожно подниматься дальше. Оказавшись на последнем этаже, услышала, как внизу что–то затрещало. Не задумываясь, я, приподняв крышку люка, который закрывал лаз на чердак, протиснувшись через него, оказалась на чердаке. Пробравшись по нему до первого подъезда, я, спустившись на первый этаж, осторожно вышла на улицу. Проходя мимо своего подъезда меня, чуть не сбили с ног двое ребят выскочивших из него.

— Заводи, — крикнул один из них, залезая в машину, которая стояла рядом.

— Чего так быстро? — спросил водитель машины.

— Да нет там никого, квартира пустая.

Не став дожидаться, чем закончится их разговор, я постаралась как можно быстрее покинуть двор нашего дома.

Глава 10

Двигаясь быстрым шагом, стараясь не сбиться на бег, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания, я размышляла о том, почему они смогли так быстро открыть дверь квартиры.

— Хотя какая разница быстро или нет, главное успела вовремя уйти — подумала я.

Стараясь как можно быстрее оказаться подальше от своего дома, я вскоре добралась до многолюдной площади перед входом в метро. Не много придя в себя, вокруг находилось довольно много людей, я решила спуститься в метро и добраться с помощью него до центра.

— Там еще больше людей, и значит, больше шансов, что меня никто не узнает — сказала я сама себе.

Уже в вагоне метро, проехав несколько станций, я окончательно успокоилась.

Осмотревшись и убедившись, что на меня ни кто не обращает внимания, я решила попробовать разобраться в сложившейся ситуации.

Но не тут–то было, — Женька? — раздалось рядом со мной, — это ты?

Повернувшись на голос, я с удивлением увидела Ленку Прохорову. Я ее сразу же узнала. Вспомнив, как в прошлом году с ней столкнулась на улице, хотя в то время, вернее будет сказать столкнулся.

— Неужели это ты? — подойдя ко мне, и оглядев с ног до головы, спросила она.

— Я, а кто же еще? — и тут же, вспомнила, как сестра говорила мне, что Лена Прохорова влюблена в меня, а про себя подумала, этого мне только не хватало.

— Я рада тебя видеть.

— Я тоже, — с трудом выдавила я из себя.

— Как ты поживаешь, чем занимаешься?

— По–разному. — Коротко ответила я.

— Женька, а давай посидим где–нибудь поболтаем? — неожиданно предложила Лена. Приблизившись ко мне ещё ближе, она прошептала — мне надо тебе кое–что рассказать.

Своим, — кое–что рассказать, она меня заинтриговала.

— Ну что ж давай поболтаем, — согласилась я.

Она подхватила меня под руку и на ближайшей станции мы вместе поднялись на улицу.

— Куда пойдем? — спросила она меня.

— Мне все равно, выбирай сама.

— Тогда давай, — она ненадолго остановилась, и, осмотревшись, предложила, — давай пойдем вон туда, и показала в сторону недалеко от нас расположенного ресторанчика под названием " Белый лебедь».

— Пойдем, — легко согласилась я, если честно, то мне было все равно куда идти. Сейчас меня куда больше интересовало, то что она хочет мне рассказать, а не то как вкусно мы покушаем.

И мы, молча, направились по направлению ресторанчика.

С виду ничем неприметное заведение внутри на удивление оказалось симпатичным заведением.

Как только мы расположились за одним из столиков, Лена сразу же не дожидаясь, когда к нам подойдут и примут от нас заказ, наклонившись ко мне, спросила, — Женька, а зачем ты переоделась, почему ты разгуливаешь по городу в одежде своего брата?

От неожиданности я не знала, что мне сказать.

— Что очень заметно? — еле слышно спросила я.

— Не то что бы очень.

— Понятно, но ты заметила, значит плохо дело, — проговорила я.

— Женя, что случилось? Ну–ка расскажи мне. Может быть, я смогу чем–то помочь.

Я молчала, не зная, что сказать. Правду говорить не хотелось, а придумывать что–то это не в моих правилах. Да и впутывать Лену во всё это просто не хотелось.

— Лен знаешь, что я тебе скажу, — замолчав на некоторое время, я, собравшись духом, сказала, — короче некогда мне пойду я лучше, пока встретимся ещё.

И решительно поднявшись из–за стола, я направилась к выходу.

— Женька постой, — крикнула Лена и бросилась меня догонять.

Догнав меня около самого выхода, она, запыхавшись, проговорила, — я знаю, что твой брат пропал и знаю, кто в этом виноват.

— Что ты сказала? — Спросила я, повернувшись к ней.

— Я знаю, кто виноват в пропаже Жени. Вернее я видела, как все это произошло.

— Что произошло? Ну, говори же — не вытерпела я.

— Я вообще все знаю — медленно проговорила Лена.

— Что ты — знаешь? Я окончательно запуталась.

— Женя мне все рассказал.

— Как все рассказал? — невольно вырвалось у меня.

— Мы с Женей уже почти месяц как встречаемся. Он кстати вообще хочет, что бы мы жили вместе, — помолчав немного, она проговорила, — мы любим друг друга.

— У него же свадьба скоро? — перебила я её недоуменно.

— Он сказал, что свадьбы не будет, — быстро проговорила Лена.

— Почему же он мне об этом ничего не рассказал?

— Просто он не хочет тебя расстраивать раньше времени.

— Как же так? А Ольга?

— А вот так. Женя меня любит. А Ольга? Ольга обойдется, — зло ответила Лена.

— Ну, хорошо, а где же тогда Женя? Куда он делся?

— Не знаю я, где он сейчас. Он говорил, что все должно решиться в понедельник.

— Какой понедельник? Что должно произойти в понедельник? — ничего не понимая, спросила я.

— Какой, какой? Тот, который только что прошел.

— А что должно произойти в понедельник? — Повторно спросила я.

— Откуда я знаю? Об этом он мне ничего не сказал. Просто он говорил что в понедельник вечером, после того как решит кое какие дела он придет ко мне и останется у меня навсегда, — замолчав на некоторое время она продолжила — но он так и не пришел.

— Да но ты говорила, что видела как он…

— Да я видела все, что происходило во дворе нашего дома. Когда в понедельник я ждала Женю, видела через окно как он, выйдя из своего подъезда и подойдя к белой машине, переговорив о чем–то с тем, кто находился в ней, неожиданно сел в нее, и она тут же уехала.

— Куда уехала?

— Откуда я знаю. С тех пор я его не видела, сначала я ждала звонка, думала, он позвонит, — и, вздохнув, добавила, — но он так и не позвонил мне больше. Так что где он сейчас я не знаю. А виновата во всем Ольга, — неожиданно сказала Лена.

— Почему ты считаешь, что в этом замешана Ольга?

— А что Женя действительно пропал? — неожиданно спросила Лена.

Посмотрев на нее, я качнула головой.

— Да его похитили и требуют выкуп.

— Не может быть.

— Почему не может быть? Это свершившийся факт. Мне пришло письмо, где об этом написано. И я в кратце пересказала ей почти все что произошло за последние дни с тех пор как пропал Женя. Правда только то что касается самого Жени и его Ольги. Про свои похождения я умолчала, — покончив с этим я поинтересовалась, — но почему ты винишь во всем Ольгу?

— Я видела ее около этой самой машины.

— У какой машины? Когда ты ее видела? — Недоуменно спросила я Лену, вспомнив, что целых два часа сидела с Ольгой дома в тот день.

— Да дня за два до этого случая. Она стояла рядом с машиной очень похожей на ту, на которой Женя уехал в понедельник, и разговаривала с водителем.

— Не может быть.

— Может, может я сама это видела.

— Но зачем ей это надо? Ничего не понимая, спросила я.

— Откуда я знаю, — ответила Лена, и, помолчав, спросила — что же теперь делать?

— Не знаю, теперь я тем более ничего не знаю, — растерянно сказала я.

— Жень может быть, теперь вместе будем искать Женю? Ты не подумай ни чего плохого, я действительно хочу помочь найти его ведь я очень люблю Женю.

Я внимательно посмотрела на Лену.

— Неужели она правду говорит, — подумала я, — и у них с Женей… постой, а почему же он мне тогда ничего не рассказывал. Ведь у нас с ним вроде никаких секретов между собой не было. Ладно, может быть это и к лучшему. Ольга со своими вечными приколами, если честно, как невестка, меня совсем не устраивает. Тем более чужой ребенок.

— Хорошо я согласна, — сказала я вслух, — но сначала я должна найти своего жениха. Потому что без его помощи мы, скорее всего не справимся. А потом я тебе все расскажу, договорились?

— Что мне нужно делать? — просто спросила Лена.

— Пока ничего. Я найду Жерара и обязательно тебе позвоню. А если ты что–нибудь узнаешь раньше, то обязательно позвони мне. Хорошо?

— Договорились, — ответила Лена, — но я не знаю твоих телефонов.

— О мой бог совсем забыла, что мой телефон остался у Жерара, когда… — стоп подумала я пока Лене не стоит знать все мои похождения, — хорошо я сейчас куплю трубку, мне все равно нужно обновить свои телефоны, и позвоню тебе домой. Только я не помню твой домашний телефон.

Лена написав мне свой номер телефона на бумажке, сказала, — вот мои телефоны, по которым я буду ждать твоего звонка дома.

— Хорошо я тебе обязательно позвоню.

— Кстати если ты хочешь, что бы тебя приняли за твоего брата, то тебе нужна другая обувь, —

Я, посмотрев вниз, тут же поняла в чем дело. На ногах у меня были одеты мои старые, но любимые босоножки. Они хранились в старой квартире, и я, в спешке покидая ее, машинально надела свою привычную обувь.

Да вид у меня еще тот, — подумала я, покраснев при этом.

— Спасибо за подсказку, обязательно поменяю.

Попрощавшись после этого, мы наконец–то расстались.

Оставшись одна, я решила на самом деле купить себе сотовый и поменять туфли на ногах. Найдя ближайший магазин, я приобрела себе телефон, а так же сим–карту к нему. Первым делом я набрала номер своего старого телефона. Монотонный голос проговорил, — выключен или недоступен.

— Куда же делся Жерар, и где мне теперь его искать? — подумала я, но в голову как назло ничего не лезло, поэтому, наверное, незаметно все мои мысли переключились на Ольгу. Интересно, каким боком она здесь замешана? Если только она не в сговоре с Олегом Петровичем, или с кем–то другим. Так теперь предположим, она узнала, что Женя хочет ее бросить, то получается, она вполне могла согласиться участвовать в этом похищении, что бы отомстить ему за это. Да но почему тогда в письме, а так же в телефонном разговоре была упомянута я а не брат?

От размышлений меня отвлек разговор, случайно услышанный мною, — Маш смотри, псих какой–то по центру города расхаживает в женской обуви.

— Это не псих, это, наверное, трансвестит. Их сейчас развелось тьма тьмущая, куда не плюнь, обязательно в такого вот и попадешь. Вон смотри он еще и чулки на ноги натянул.

— А может быть это у него колготы?

— Все может быть.

Оглянувшись, я увидела смотревших на меня с удивлением двух девушек.

До меня сразу же дошло, что это они обо мне говорят.

Пришлось идти в ближайший магазин за подходящей обувью, а то такое внимание к моей персоне до добра не доведет. Как мне не жалко было своих босоножек, все же пришлось с ними расстаться. Зато теперь я ни чем не выделялась среди людей, которые окружали меня, по крайней мере, так мне показалось.

Теперь настало время разработать план дальнейших действий, — подумала я, — а это приятней делать на сытый желудок, тем более, когда еще придется поесть, и я смело направилась в закусочную, которая маячила перед глазами.

Расположившись за столом, и сделав заказ, я продолжила думать о том с чего же начать?

Как ни крути, но видно без Олега Петровича здесь все же не обошлось. И в первую очередь все складывается не в пользу Олега Петровича. Хотя бы, потому что и Дядя Ваня и Наталья, а так же Лена Прохорова все в один голос утверждают, что видели его в тот злополучный день во дворе нашего дома на машине, в которую сел Женя, и больше его ни кто не видел.

Принесли часть моего заказа.

Да кстати, а Лена к тому же говорит что каким–то боком здесь еще и Ольга замешана, так как видела ее около этой же машины, правда, двумя днями раньше. А это значит что Ольга и Олег Петрович заодно.

Однако Иван Федорович утверждает, что Олег Петрович в момент похищения Жени находился в Сочи. Почему находился? Он и сейчас должен там быть.

Но если он находится в Сочи, то, как его могла видеть накануне похищения Наталья? А так же в день похищения еще два человека?

Интересное кино получается.

Я чувствовала что, все вертится вокруг Олега, но как было на самом деле оставалось все–таки пока не ясно. Необходимо все досконально проверить. Может быть, придется ехать в Сочи и проверять там ли Олег Петрович или нет, и не вылетал ли он в Москву на пару дней в день, когда пропал Женя.

Да нужно будет все это как то проверять и перепроверять, — проговорила я про себя заканчивая кушать. А для этого нужно найти Жерара, без его помощи мене будет трудно все это проделать, так как я просто не знаю даже с чего начать. Но где его искать и куда он все–таки делся, я не знала.

Для приличия я еще раз набрала свой старый номер телефона, который остался у Жерара.

— Алло, — раздалось в трубке.

От неожиданности я не сразу догадалась, что ответил по телефону Иван Федорович, поэтому спросила, — Кто это?

— Женя? наконец то, — и без паузы, — где ты? Как мне тебя найти?

Я правда теперь поняла, кто разговаривает со мной по телефону.

— Иван Федорович, как мой телефон попал к Вам?

— Женя нам надо встретиться, — не слушая меня, продолжал настаивать на своем Иван Федорович.

— Сначала вы ответьте, каким образом у Вас оказался мой телефон? А так же где мой Жерар. Ну а потом я подумаю нужно ли нам встречаться или нет.

— Хорошо, хорошо я расскажу как появился у меня твой телефон, но только при встрече, — сделав не большую паузу продолжил, — пойми меня правильно, нам нужно обязательно встретиться что бы решить все вопросы возникшие между нами.

— Нет, сначала я хочу услышать вразумительные ответы на свои вопросы. В частности, где Жерар? — Невозмутимо спросила я.

— Умер твой Жерар.

— Как умер?

— Попал под машину, по дороге в больницу умер.

— Не может быть, вы обманываете меня, — я не веря только что услышанному, просто не хотелось верить в то, что я только что услышала, продолжала машинально задавать ему вопросы, — под какую машину? Когда он попал под машину? Почему? — Хотя понимала, что самое страшное уже случилось, назад все не повернешь, ничего не исправишь, потому что Жерара больше нет.

Видимо, Иван Федорович понял, что отвечать на этот раз ему не надо.

В трубке не раздавалось ни звука, стояла гробовая тишина.

Через пару минут видимо, не выдержав молчания, Иван Федорович спросил, — Женя с тобой все в порядке?

Я молчала.

— Женя, где ты сейчас находишься? Давай встретимся, я сейчас подъеду и мы обо всем поговорим, все решим.

Но мне больше не хотелось, ни чего слышать, тем более от него, поэтому я просто выключила телефон.

Я тупо уставилась в одну точку, мне казалось, что мир рухнул.

— Как же так, вот, казалось бы, только что был Жерар, а сейчас его уже нет. Что же теперь делать, как жить дальше?

Глава 11

Не знаю, сколько прошло времени, с тех пор как я поговорила по телефону с Иваном Федоровичем и узнала о смерти Жерара, но я так и не пришла пока в себя, как сидела за столом, так и продолжала сидеть, не двигаясь с места. На глазах не вольно, навертывались слезы. Я просто не знала, что мне теперь делать. В голове было пусто, ни каких мыслей. Что бы хоть как–то придти в себя я, поднявшись, прошла в туалетную комнату. Сполоснув свое заплаканное лицо, мне стало немного лучше, по крайней мере, плакать я перестала, вернулась на свое место.

Кушать больше не хотелось, поэтому я просто сидела за столиком и ни чего не видящим взглядом, так как мысли мои были заняты только, что услышанной новостью, которую я никак не могла переварить, скользила по сторонам. Не смотря на это, мое внимание, привлекла только что вошедшая девушка. Она стояла в дверях и во все глаза смотрела на меня.

Девушка была довольно стройная, с безупречной фигурой. Красивые длинные ноги в тонких колготах телесного цвета, коротенькая джинсовая юбочка, которая подчеркивала ее тонкую талию, белая прозрачная блузка, и шикарные бежевые босоножки на высоченном каблуке, кого хочешь, могли свести с ума.

Казалось бы, что тут странного? Симпатичная девушка, смотрит на одиноко сидящего парня. — Может, она познакомиться со мной хочет — с сарказмом подумала я.

Тем временем эта красота направилась прямо в мою сторону. Поравнявшись со мной, она, поправив длинные локоны, спросила, — извините у Вас свободно? Можно мне присесть за Ваш столик? Голос у нее был низкий, но в тоже время слушать ее было приятно, хотя если бы не мои глаза я подумала бы что передо мной стоит парень.

— Пожалуйста — только и смогла ответить я, с удивлением глядя на девушку.

— Спасибо, — и она уселась на свободный стул напротив меня.

Я с удивлением смотрела на нее и думала, что же будет дальше.

— Можно узнать, как Вас зовут? — неожиданно спросила меня девушка.

Я продолжала, молча рассматривать ее, не зная, что сказать на это.

После немногочисленного молчания она произнесла, — если вы не хотите со мной разговаривать, и считаете что я слишком приставучая, то я могу уйти, — и она тут же привстала из–за стола.

Не знаю, почему, но я проговорила, — не уходи.

Она тут же опустилась обратно на стул.

— Меня зовут Женя.

— Правда? Меня тоже Женей зовут, — весело ответила девушка.

Я с интересом посмотрела на нее.

— Правда, правда, меня Женей зовут. Я не обманываю. Ты знаешь, а давай мы с тобой отметим наше знакомство, — с легкостью перешла со мной на ты Женя.

— А почему бы и нет? — подумала я, — мне сейчас не помешает немного развеяться. А то я совсем с ума сойду со своими переживаниями.

— Ну как принимается? — спросила моя новая подруга.

— Хорошо, я согласен, но только не здесь, — согласилась я, успев вовремя вспомнить, что я должна сейчас играть роль своего брата и отвечать от его имени.

— А где? — недоуменно спросила Женя.

— У тебя дома, — неожиданно предложила я, подумав что здесь засиживаться мне не стоит, а то чего доброго еще Иван Федорович нагрянет, а дома у этой девицы меня точно никто не найдет, — нам же там никто не помешает?

— Никто — как то неуверенно ответила она, — я одна живу.

— Ну, вот и хорошо, далеко?

— Да нет, тут рядом, на Соколе, в районе Песчаных улиц.

— Прекрасно тогда поднимайся и иди на улицу. А я сейчас расплачусь и тоже выйду.

Расплатившись, я опять заскочила в туалет, вытащила из своего нового телефона сим карту и спустила ее в унитаз.

— Ну, вот теперь пусть меня ищут, — злорадно подумала я, глядя на опустевший унитаз.

Оказавшись на улице, я подошла к Жене стоявшей невдалеке, и поджидавшей меня. На своих каблуках она была выше меня почти на целую голову.

— Ну, ты и выросла, — сказала я, оглядев ее с ног до головы.

— Это каблуки, — виновато ответила она и, приподняв ногу, показала какие у нее на ногах шикарные босоножки.

— Ничего страшного, — сказав это, я подхватила Женю под руку и мы направились в сторону ближайшего метро.

Пока добирались до метро, я между делом выяснила, что Женя в этом году окончила школу, но, ни в какой институт, а тем более работать, по крайней мере, сейчас, пока не собирается, так как от родителей остались кое какие средства, на которые она сейчас и живет.

Выйдя на Соколе, я первым делом в ближайшем салоне, купила себе новую сим карту, так как не хотела больше оставаться без связи. После этого мы, заскочив в супермаркет, и прихватив там все самое необходимое, направились в сторону Жениного дома. Пакеты пришлось тащить мне самой, так как я сейчас была в роли молодого человека. Правда Женя пыталась мне помочь, но я как истинный джентльмен не разрешила ей этого.

Квартира оказалась просто огромной. Три комнаты большой холл и не менее большая кухня.

— Женя ты хочешь сказать, что живешь здесь одна? — удивленно спросила я Женю.

Пройдя в комнату и освободившись от пакетов с продуктами, я присела на диван.

— Да вот уже год как одна здесь живу, — с печалью в голосе проговорила Женя, присаживаясь рядом.

— Твои родители погибли? — не задумываясь о последствиях, спросила я.

— Да, и не только родители, а вся моя семья. Брат сестра и мама с папой.

— Ой, извини, пожалуйста, я не знала.

— Ничего я уже привыкла. Вернее стала привыкать, что живу одна, а сначала трудно было.

— У меня тоже родителей нет.

— Значит, ты тоже живешь одна?

— Нет, у меня братишка есть, мы с ним вдвоем остались.

— Тебе легче, а я вот одна, — помолчав немного, продолжила, — в один день сразу все погибли. В прошлом году мы всей семьей мама папа я с братом и наша старшая сестра поехали в морское путешествие по средиземному морю на целых две недели, а вернулась из этого проклятого путешествия я одна. Кстати мы с братом близнецы.

Услышав это, я просто остолбенела. Я во все глаза смотрела на нее и не верила своим ушам.

А Женя тем временем продолжала, — все произошло в тот злополучный день, когда начался шторм.

Корабль так сильно качало, что у меня постоянно кружилась голова, и я в тот раз осталась в каюте, а они пошли ужинать и, — она заплакала, но взяв себя в руки, продолжила, — я больше их не видела.

Я, молча, слушала ее.

— Понимаешь, они погибли, а я нет, все погибли, понимаешь все, — опять заплакала, — и зачем они пошли на эту палубу? — рев, слезы, — а я была в каюте.

Я попыталась ее успокоить, обняла за плечи и, поглаживая по голове, приговаривала, — ты ни в чем не виновата, успокойся, все будет хорошо.

— Понимаешь пойти на ужин и вернуться обратно для этого на открытую палубу выходить нет никакой необходимости, а они зачем–то вышли.

— Значит, была причина, — ответила я, продолжая поглаживать ее по голове.

Как ни странно она вскоре действительно успокоилась и затихла, опустив свою голову мне на плечо.

Мы, молча, сидели обнявшись.

— Да, — подумала я, — что только в жизни не бывает, но что бы такое совпадение, никогда не подумала бы, что такое может произойти.

— Знаешь, Женя я хочу тебе открыть одну тайну, — проговорила она, прервав мои размышления, и затихла, — можно?

Я молчала и думала при этом, что же еще она хочет мне сказать?

— Там на корабле, — не смотря на то, что я молчала, она продолжила, — я познакомилась с одной девочкой, ее, тоже, звали Женей, но сдружиться мы не успели.

— Почему, — вырвалось у меня не вольно.

— Она погибла в тот злополучный день, как мои родители и брат с сестрой, — помолчав она, взглянув на меня, добавила, — кстати, ты на нее очень похож. Поэтому я, наверное, к тебе за столик, сегодня и присела. Никак забыть ее не могу.

— Вот так новости, — подумала я, — этого мне только не хватало.

Чтобы немного придти в себя от только что услышанных новостей, я решила для начала сменить тему, — послушай Женя мы, что сюда пришли нюни распускать?

— Ой, извини я сейчас, — тут же поднимаясь, проговорила Женя.

Не дав мне и слова сказать она, убегая на кухню, прокричала, — ты пока посиди я сейчас все соберу на стол.

Вернувшись в комнату, она подбегала то к столу, то к серванту, где у нее хранилась посуда, то обратно возвращалась на кухню, за оставленными там продуктами. Между забегами она предупредила, что никаких разносолов не будет. Просто она постарается как можно быстрее порезать и разложить все, что мы только что, с ней принесли. Все это происходило так стремительно, что я просто не могла за ней уследить. А минут через десять она, выскочив из кухни, весело проговорила, — все готово можно начинать.

— Прекрасно тогда садимся и начинаем пьянствовать, — весело сказала я, вставая с дивана и пересаживаясь за сервированный стол.

Женя расположилась напротив.

Наполнив бокалы вином, я предложила выпить за нас ней, таких непохожих друг на друга, но носящих такое красивое имя — Женя. Она согласилась.

Выпив свой бокал, Женя спросила, — а твой брат, он старше тебя?

Не решившись сказать прямо сейчас всю правду, я ответила, — мы с ним близняшки.

— Правда? Здорово, — обрадовалась Женя, почти как у нас с сестрой, — но неожиданно она замолчала, видимо вспомнила, что все ее родственники погибли, — подумала я.

— Не переживай ты так. То, что случилось, то случилось, назад не вернешь. А у тебя все будет хорошо, вот попомни мои слова, и встретишь ты еще своего принца и будешь счастлива.

— Эх, Женя, Женя. Не хотела я тебе всего рассказывать, да видимо придется, — помолчав, продолжила, видимо решившись окончательно, — да придется рассказать все, а то потом будет поздно, — с печалью в голосе нехотя проговорила Женя.

Я смотрела на нее, ничего не понимая. Что она еще может такого неожиданного рассказать?

— Понимаешь я этого еще ни кому не рассказывала, ты будешь первым.

— Женя, может не надо? — спросила я ее, видя, как она переживает, может быть, потом как–нибудь расскажешь.

— Нет, раз решила то сейчас все расскажу, а то потом будет поздно.

— Опять ты говоришь что поздно. Почему поздно? Поздно ни когда не бывает. Просто может быть не время пока рассказывать твою тайну? Придет время, все расскажешь.

— Нет, ты не понимаешь ни чего. Ты просто не знаешь всего, а я теперь, — она замолчала, видимо собираясь с духом, — теперь не хочу от тебя ни чего скрывать. Хотя я тебя толком и не знаю, но это и так видно невооруженным взглядом, что ты хороший порядочный парень. Только ты можешь меня понять, и надеюсь не обидеть.

— Да ладно хватит меня хвалить. Может быть, — но договорить я не успела, потому что, не обращая на мои слова никакого внимания, она продолжила, — я привязалась к тебе, вернее привязался.

— Что ты сказала? — удивленно спросила я ее.

— Да, да, привязался, именно привязался, а не привязалась.

У меня не было слов.

— Это началось еще в ту злополучную поездку по морю. Я тебе говорил что там, на теплоходе познакомился с девочкой, которую звали Женя. Так вот я, будучи братом, а не сестрой, влюбился в нее, да, да просто влюбился. А подойти к ней и сказать ей об этом, у меня видимо не хватало смелости. Поэтому я посылал к ней свою сестру, с которой мы, кстати, очень похожи были, чтобы она узнала о ней все что можно, ее привычки, ее увлечения. Ну, ты понимаешь? — Спросила она меня, посмотрев при этом в мою сторону. Вернее теперь уже наверное спросил.

Я мотнула головой в знак согласия, мол, да понимаю.

— Так вот моя сестренка с ней встретилась, подружилась, и они постоянно находились вместе. А я не находил себе места. Смешно сказать начал ревновать свою сестру. Ну как же она может с ней разговаривать, общаться, а я все ни как не мог решиться даже просто подойти к ней, не говоря уже о том, что бы заговорить с ней. Ничего не помогало даже то, что сестренка обещала познакомить меня с ней, — помолчав, закончила, — вот такой я был стеснительный.

Я, молча, слушала ее.

— Мне, наверное, надо бы было родиться девочкой, — продолжил свой рассказ Женя, — а моей сестренке мальчиком, так как у нее характер, наоборот, мальчишечий. Поэтому, будучи боевой и энергичной, а так же видя, что я не могу ни как решиться на, то что бы познакомиться с Женей она придумала этот трюк с переодеванием. В тот злополучный день мои сестренки уговорили меня переодеться вместо моей сестры, и таким образом встретиться с моей Женей.

Я потихоньку налила вина и попивала маленькими глоточками, так как меня била дрожь.

— Обе мои сестренки постарались на славу, из меня получилась очень неплохая девчонка. Выглядела я шикарно, почти как сейчас. Даже наши родители не смогли заметить подмены. Таким образом, я на тот вечер стал моей сестренкой, а она стала мною. Она заранее договорилась с Женей, что бы она пришла к нам в каюту, где я останусь и не пойду в тот раз, на ужин, сославшись якобы на качку, и смогу встретиться со своей возлюбленной, и попробовать, таким образом решить свои проблемы.

Он замолчал, видимо вспоминая, все, что с ним произошло в тот день.

Я, встав из–за стола, подошла к Жене, пересадила его на диван, и села рядом с ним обняв его за плечи, проговорила, — продолжай, пожалуйста.

— Да, да сейчас, — сказал он, поудобнее устраиваясь на диване.

— Так вот оставшись один, я ждал, когда придет Женя, и думал что же мне делать, в сложившейся ситуации. Я долго ждал, но Женя так и не пришла. Я ничего не понимал, так как и мои мама с папой и сестры не возвращались с ужина. Выходить в том виде, котором я был, из каюты мне не хотелось. Поэтому устав ждать я незаметно для себя прилег на кровать и заснул. А утром меня разбудил стук в дверь нашей каюты. Я ничего, не понимая, открыл дверь.

Глава 12

— В каюту вошли несколько человек. Они мне сообщили, что со вчерашнего вечера начался шторм, который продолжался, целую ночь и есть подозрение, что несколько пассажиров с нашего теплохода, во время этого шторма пропали. Поэтому они по приказу капитана проводят опись оставшихся пассажиров на теплоходе, для того чтобы можно было определить пропавших. Меня спросили, сколько человек проживает вместе со мной и кем они мне приходятся, а так же где они сейчас могут быть.

Сделав паузу, Женя продолжил.

— Я настолько растерялся, что забыл все на свете, забыл, что одет не так как всегда, я просто отключился от всего, ничего не видел, ничего не слышал. У меня в голове засела одна мысль, с моими родителями и с сестренками что–то случилось, раз их нет до сих пор на месте. К тому же мне, наверное, стало плохо, потому что меня привели в чувства, услышанные мною слова, — девушка, девушка, вы меня слышите? Я уже сидел в кресле, голова была запрокинута на спинку этого кресла, а кто–то стоял надо мной, и кричал, — господи да принесет кто–нибудь нашатырный спирт или нет, тут девушке плохо. Про себя я подумал, — какая девушка, откуда тут могла взяться девушка, — но тут мой взгляд остановился на моих ногах, — о, черт возьми, юбка колготки и это все на мне, — я тут, же все вспомнил. Окончательно придя в себя, я, чтобы как можно быстрее остаться одному, постарался ответить на все заданные мне вопросы. В первую очередь о том, что вместе со мной здесь проживают мои мама с папой и брат с сестрой, а так же не забыл сказать, что со вчерашнего вечера я никого из них видел. Выслушав меня, они потребовали документы, подтверждающие мою личность. Я подал мамину сумочку, где находились все наши документы. Пересмотрев их мне, вернули документы моей сестры, так как, скорее всего, приняли меня за нее, потому что я все еще был одет как девочка. Я, с удивлением глядя на всю компанию, спросил их о том, почему они забрали остальные документы? По распоряжению капитана, — ответили они. Я уже так устал от всего этого, что в тот момент я уже был готов сказать им всю правду о себе, лишь бы вернуть себе свои документы, но все–таки не решился, поэтому промолчал. Остальные документы они забрали с собой, сказав, что о результатах проверки сообщат всем пассажирам сегодня после обеда. Откланявшись, они покинули нашу каюту, и я наконец–то, остался один. Таким образом, моя жизнь круто изменилась. Кстати с теплохода в тот злополучный шторм исчезло шестеро пассажиров, не, только, мои мама с папой, и две мои сестры, но как я понимаю еще и та девушка, с которой я хотел познакомиться, а вместе, с ней и ее отец.

— Но все–таки, почему ты им не рассказал правду о себе?

— Я ничего не мог с собой поделать, я постеснялся сказать правду. Мне было стыдно, что я стою перед всеми в таком виде, я готов был на месте умереть, чтобы не видеть своего позора. Но когда все ушли и я остался один я понял что, к счастью моему или, наоборот, к моему несчастью, но я пока еще жив. Поэтому мне тогда показалось, что если меня сразу же не разоблачили что я не девочка, то ничего страшного, в том, что я похожу, некоторое время в женской одежде, нет. Сначала я себя уговаривал, что мне придется побыть в роли моей сестренки только там, на теплоходе, а потом когда я приеду домой, то все встанет на свои места. Но на деле оказалось все намного сложнее, чем я думал.

— Ты хочешь сказать, что с тех пор ты, — договорить я не успела.

— Да с тех пор я стал Женей моей сестрой. Ты это хотела сказать?

— Да, но почему?

— Понимаешь, у меня были или вернее остались только ее документы. И мне пришлось как–то выкручиваться. К тому же мне в конце круиза, когда я покидал теплоход, вместо других документов выдали свидетельства о смерти моих родственников. Вот таким образом я официально умер, а моя сестренка осталась жить.

— А как же ты в школу ходил, что, то же, как девочка.

— Да, я и закончил ее как девочка, и аттестат получил на имя Евгении Филатовой.

— И что никто ничего не заметил? — удивленно спросила я.

— А ты разве заметил, что я не девушка когда меня первый раз увидел? — лукаво посмотрев на меня, спросил Женя.

Оглядев его с ног до головы я ответила, — да нет не заметил, более того я и сейчас ничего необычного не замечаю. И если бы ты сам ничего не сказал, я так и думал бы что ты девушка. Но это сейчас, прошло время, ты многому научился, а тогда когда ты только что вернулся из поездки? В конце концов, были же у твоей сестры школьные подружки? Они что разве то же ничего не заметили, когда общались с тобой?

— Мне тогда было не до того кто и как на меня посмотрит. Сестренка моя носила короткую стрижку, так что здесь ничего особенно переделывать не пришлось. А одевался я почти как раньше, никаких юбок и платьев. Правда к обуви и нижнему белью пришлось привыкать, благо покупать ни чего не пришлось, так как от сестренки осталось в достаточном количестве. К тому же у меня ушло, почти два месяца на то что бы официально оформить смерть моих родственников. А потом еще через полгода началось оформление наследства. В эти сумасшедшие дни я ни на кого не обращал внимания, если честно мне было все равно, как я выгляжу. Помню вначале я, частенько путался, то в мужской туалет заскочу в босоножках на высоком каблуке, то начинаю отвечать на вопросы как будто я парень, но все уже видели во мне девушку, правда все это вскоре прошло, и я перестал ошибаться, постепенно стал привыкать к новой жизни. Понимаешь, все это так меня вымотало, что мне было, если честно, уже не до школы. Правда меня особо никто из школы и не трогал. Директор школы вошел в мое положение и старался меня не напрягать по поводу моих частых отсутствий на занятиях, поэтому я ходил то в нее, считай только последние пару месяцев да сами экзамены еще.

Сделав передышку, продолжил,

— А с подружками? — он улыбнулся, — с подружками моей сестренки интересно получилось, по крайней мере, с одной из них. Я сам встречи с ними понятное дело не искал, поэтому со временем многие так называемые подруги сами по себе отпали, и на данный момент осталась одна, ее зовут Тома. Недели через две после моего возвращения она сама позвонила. Тома решила выразить мне соболезнование по поводу смерти моих близких родственников, а так же предложила мне свою помощь, и я, не подумав о последствиях, возьми да согласись на ее предложение. Меня соблазнил тот факт, что у нее мама работает в той конторе, где мне надо было взять несколько справок по квартире, необходимых в будущем для открытия наследственного дела. Но для этого мне нужно было придти к ним домой и переговорить с ее мамой. Она обещала мне помочь, но для этого ей нужно знать, что конкретно меня интересует. Что бы мне лишний раз не тащиться в их контору ее мама любезно пригласила меня к ним в гости на дачу на шашлыки. На ближайшие выходные у них намечался какой–то юбилей, ну небольшой семейный праздник, толи у бабушки день рождение, толи у дедушки, я, если честно уже не помню. Короче вот таким образом, в субботу я оказался у них на даче. Можно сказать это был мой первый выход в новой ипостаси.

— Ну и как?

— Что как?

— Прошел твой первый выход?

— Ты знаешь, по–разному. Был момент, когда меня чуть не разоблачили, но этого к счастью не случилось и, в конце концов, все это мероприятие прошло на высоте, мне даже понравилось, быть слабой и беззащитной девушкой, — с улыбкой ответил Женя. В тот день, когда надо было ехать на дачу, я встал пораньше, так как часам к десяти за мной обещали заехать, и мне следовало к этому времени быть уже полностью готовым к поездке. То есть одетым, накрашенным, короче говоря, в полной боевой готовности. Это сейчас я больше похож на девушку, чем на парня, а в то время мне нужно было очень постараться, чтобы достичь желаемого эффекта.

— Да представляю, как тебе было трудно совершить над собой все эти преобразования, что бы добиться такого эффекта, — я еще раз оглядела его фигуру с ног до головы.

— Вот я и старался изо всех сил. Не знаю, что из этого получилось, и как я выглядел со стороны, в тот раз, но, по крайней мере, Томина мама высказала, при мне своей дочери, — вот смотри, как нормальные девушки одеваются, — показывая при этом на меня.

— Здравствуй Женечка, — поздоровалась она со мной, не выходя из машины.

— Доброе утро, Лидия Михайловна, поздоровалась я с ней, — привет Тома.

Я стоял рядом с открытой дверью машины, на которой за мной заехали родители Томы. На мне была надета та же самая юбка, которая в данный момент на мне, — она руками погладила себя по юбке.

— И те же босоножки, которые я ношу сейчас, похожие колготы за исключением блузки, она была не такая уж прозрачная, как эта, — она показала на свою теперешнюю блузку, но все равно сквозь ткань блузки угадывались бретельки бюстгальтера, это я специально так оделся, что бы подчеркнуть мою женственность. А Тома была в широченных джинсах и почти солдатских, таких огромных ботинках, далее, маечка, которая и маечкой то называться не может, все пузо голое. Если честно признаться, я до сих пор не понимаю таких девочек, которые так одеваются.

— Я с интересом посмотрела на Женю, — надо же, — подумала я, — а он не так прост, как кажется с первого взгляда, он оказывается с характером.

— Жень. Скажи, а как твоя сестра одевалась, так же как Тома? — спросила я его.

— Да нет что ты, она одевалась как все остальные, нормально.

— А что же она тогда с Томой дружбу водила?

— Я, в свое время, спрашивал ее об этом, тогда она ответила, что не хочет выглядеть белой вороной, и потом если она не любит такую одежду носить, это не значит, что она не может дружить с людьми, которые ее носят.

— Значит, для Томы не было секретом, что ты оденешься не так как она сама.

— Конечно, она знала об этом. Хотя когда мы приехали на дачу, и остались на некоторое время одни, она меня все–таки спросила, — ты чего так вырядилась?

Ответить я не успела, ее мама вошла в комнату и спросила, —

— Девочки как вы думаете, где мы будем стол накрывать, в беседке на улице или в доме на терраске?

На что Тома огрызнулась, — ма, где хочешь там и накрывай, а сейчас отстань ты от нас на минутку, нам пошептаться надо, — и она заговорщицки поглядела на меня.

— Хорошо Томочка не буду Вам мешать, — проворковала ее мама и незаметно покинула комнату.

— Да, моя маман от тебя в восторге, — задумчиво заговорила Тома сразу, как только вышла ее мама, — Женя такая, Женя сякая, надоело, — продолжила Тома свою тираду, — но это так к слову.

— Том, а я‑то здесь причем, если я тебе мешаю, ты скажи, я могу и уехать, — разозлилась я на нее, — прямо сейчас.

— Да я не о том, — сказала Тома и, подойдя ко мне, обняла меня, — я хочу сказать, что наоборот пусть она хвалит тебя, это только на пользу.

— Кому на пользу?

— Да никому, это я так к слову.

— Эх, Тома, Тома, говоришь ты какими–то загадками, я ни чего не понимаю.

— Да какие загадки, я просто хочу попросить тебя, — она замолчала, — в общем, мне с парнем моим негде встречаться, а у тебя квартира свободная, вот я с тобой поговорить и хотела.

Ответить я не успела. Открылась дверь комнаты, и вошел, теперь, отец Томы, — девочки, я Ваши вещи на второй этаж отнес.

— Спасибо, папочка.

Как только он вышел, она посмотрела на меня, — всего–то раз в неделю.

Короче говоря, я согласился, и она на радостях чуть не задушила меня от радости в своих объятиях.

— Женька ты моя лучшая подруга, — завизжала Тома, — спасибо, я в долгу не останусь.

Я молчала, мне, если честно было все равно. Хотя если подумать то может быть это и к лучшему, ко мне будет меньше приставать.

— Пошли я тебе наш дом покажу, — перестав меня обнимать, проговорила Тома, и, посмотрев на меня, сказала, — а оделась ты так все–таки зря.

— Почему? — невольно вырвалось у меня.

— Юбка у тебя слишком короткая, вот почему.

— Ну и что? — не понимая, причем здесь юбка, спросила я.

— А то, сегодня к нам Генка приедет, это мой двоюродный брат, вот увидишь, он тебе прохода не даст. Его на такие ножки как магнитом тянет.

Я молчал, не зная, что мне на это сказать.

— Ладно, пошли, что ли дом смотреть, — сказала Тома и выскочила из комнаты.

Я вышла вслед за ней.

— Дом как дом ничего особенного, два этажа, внизу две комнаты и терраса, наверху тоже две комнаты. Подняться на второй этаж можно с помощью винтовой лестницы, — продолжал Женя, — правда, один момент меня очень сильно взбудоражил.

— Что тебя так взволновало? — спросила я Женю.

— Томина комната.

— Что же там такого необычного?

— Кровать, да, да, именно кровать. Когда мы с Томой зашли в ее комнату, она сказала, — а это моя комната.

— Вслед за нами в комнату вошла ее мама, которая возьми и скажи, — Тома придется вам сегодня с Женечкой вместе ночевать, а то гостей я смотрю, понаехало, я на всех не рассчитывала.

— Где? — невольно вырвалось у меня.

— Здесь в этой комнате, — ответила мама Томы.

— Да? Вот здорово, — неизвестно почему обрадовалась Тома.

Я же, с ужасом смотрел на кровать. На ней и одному, по–моему, будет сложно разместиться, а уж о том, что бы вдвоем и речи быть не может, тем более в моем положении. Настроение у меня сразу же испортилось. Я больше ни чего не хотел. Я просто не представлял себе, как можно будет переспать с Томой в одной постели и что бы она ничего не заметила. Я пришел к выводу что никак. Поэтому мои мысли были заняты только одним, как мне выпутаться из этой щекотливой ситуации.

Мои мысли прервал вопрос заданный мне Томиной мамой, — ты не против Женечка?

Мне пришлось ответить, — да нет мне все равно.

— Я так и знала девочки, что вы будете рады, — сказала мама и вышла из комнаты.

Глава 13

— Ну и как ты выкручивался из сложившейся ситуации? — спросила я Женю, видя, что он замолчал.

— Целый день и вечер я с ужасом ждал наступающей ночи. Моя голова была забита одной мыслью, как быть, что делать? У меня даже мелькала мысль, может быть мне во всем признаться сразу, прямо сейчас, здесь сидя за столом, по крайней мере, я думал, что тогда меньше позора будет. Или нет сознаваться нельзя, может быть сослаться на то, что мне надо уехать домой. И тут у меня возникла идея, можно сделать проще, просто взять и уехать, не говоря ни кому, ни слова. Но не тут, то было, Гена двоюродный брат Томы, как она и говорила, не отпускал меня, ни на шаг. Прилип как банный лист. Короче говоря, не получилось у меня не только уехать не заметно для всех, но и от этого Гены не было никакого спасения, то на танец приглашает, то лишнюю рюмку нальет, то анекдоты начинает рассказывать без остановки. Пару раз я даже вовремя успел снять его руку с моей ноги. В конце концов, я плюнул на все и решил просто напиться. С этого момента я перестал себя контролировать. И мне, как ни странно стало лучше. Мои мысли перестали вертеться вокруг этой несчастной кровати. Если раньше я практически не замечал что твориться вокруг, то теперь можно сказать у меня открылись глаза. Я увидел много интересного.

Видя, что Женя опять замолчал, я спросила его, чтобы услышать продолжение, — И что же такого интересного ты увидел?

— Ты знаешь, раньше, когда я неожиданно превратился в свою сестренку, еще там на теплоходе, я как то не задумывался о том, что мне предстоит не только носить ее одежду, но и быть девушкой по настоящему, со всеми вытекающими отсюда последствиями. Ты знаешь, я понял, именно там понял, что мне надо решать, что делать на самом деле. Оставаться тем, кем я стал, или все–таки попробовать поменять все назад, то есть стать самим собой.

Он встал с дивана, на котором мы вместе с ним сидели, и я с интересом взглянула на Женю.

— Если оставить все как есть, — продолжил он, — то придется на всю жизнь оставаться девушкой, но тогда как быть с моим телом? Правильно его тоже нужно будет менять, но именно это и пугало меня. Взять того же Гену. Он ухаживал за мной только потому, что видел во мне симпатичную девушку. А если бы он знал, всю правду обо мне, разве он подошел бы ко мне? Я думаю, что нет, не подошел бы. Но с другой стороны без моих документов все вернуть, назад, тоже не получится.

— Почему не получится? — поинтересовалась я, — трудности будут, но, по–моему, документы вернуть можно.

— Если честно, то я пробовал, правда, уже только весной, перед тем как вступить в наследство, но у меня ничего не вышло. Поэтому я все оставил как есть.

— Ну и зря, я думаю еще не поздно, и можно было попробовать еще раз, восстановить твои документы.

Ты знаешь, — нахмурился Женя, — тут не все так просто как ты думаешь. И дело тут не только в документах, поверь мне. Вся тонкость состоит в том, что вот уже скоро три года как я попал в мотоциклетную аварию, после которой я уже не совсем парень, вернее совсем не парень, — почувствовав, что он сказал что–то не понятное, Женя замолчал, но вскоре поправился, — точнее сказать парнем был только по документам.

— Как такое может быть? — не совсем понимая, что он хочет сказать, спросила я его.

— Как, как, очень просто. Все мое мужское достоинство было срезано как бритвой, и в один миг я превратился в неизвестно кого. Как сказали моим родителям, меня еле спасли. Поэтому мне теперь если честно все равно, с какими документам жить, потому что у меня там, — он показал, где именно, — нет ничего ни мужского и ни чего женского.

Я молча слушала его и до меня если честно не сразу доходил смысл того о чем только что рассказал Женя.

Ну а в тот раз, вернувшись с дачи, и находясь уже дома, меня раздирали противоречия. Я мучился вопросом, что же мне делать. Потому что там, на даче, когда я перестал себя контролировать, я, наконец–то почувствовал себя настоящей девушкой, или если так можно сказать, почти настоящей девушкой. И мне понравилось, что Гена клюнул на меня, вернее на мою внешность, значит еще не все потеряно. Кстати, сами ухаживания это бесподобно, мне очень понравилось быть на месте слабой и беззащитной девушки, но это отдельная история. Но с другой стороны между нами ничего не было, да и не могло тогда ничего произойти, так как Гена, как его не ругали, оказался на удивление порядочным парнем. Мы целую ночь гуляли с ним по дачному поселку и кроме поцелуев он себе больше ничего не позволял. Но что удивительно это, то, что он и рук, то своих особенно не распускал, — сказав это, он улыбнулся.

Я все еще находилась под впечатлением его рассказа.

— Просто невероятно, что пришлось ему пережить за свою короткую жизнь, — подумала я.

— Мне кажется, Гена и его поведение по отношению ко мне, в конце концов, повлияло на мой окончательный выбор, — продолжил тем временем Женя, — по большому счету мне было все равно, в чем ходить. Просто за те два года, что я прожил, будучи мальчиком уже после аварии, меня приводили в уныние. Ведь я не чувствовал себя полноценным парнем. В школе меня начали обзывать девчонкой, на улице меня так же частенько принимали за девочку, и только дома я чувствовал себя в полной безопасности. И вот там, на теплоходе, когда я неожиданно для себя превратился в девочку, я не сразу привык к своему новому обличью. Все принимали меня за девочку, а я стеснялся этого, мне казалось, что все равно я похож на парня, хотя от парня практически ни чего и не осталось, просто в силу привычки я еще чувствовал себя неуютно в женской одежде. А вернувшись, домой и, увидев вокруг себя так много людей, которые меня знали, я запаниковал. Мне казалось, что за моей спиной все шушукаются, — чего это Женька юбки стал носить? Поэтому, наверное, я стал носить только брюки и джинсы. И только после поездки на дачу я стал меняться.

Что бы хоть как то отвлечь Женю от его воспоминаний, и самой немного собраться с мыслями, я предложила пойти сесть за стол и немного выпить.

— Хорошо пойдем, выпьем, — согласился Женя, располагаясь за столом рядом со мной.

Пока я разливала вино по бокалам, — Женя спросил, — ты знаешь, почему я тебе так подробно рассказываю о себе?

Я посмотрела на него, но ничего не сказала.

— Помнишь, я тебе говорил, что ты очень похож на ту девушку с теплохода?

— Да помню, — медленно ответила я, а про себя подумала, — неужели он обо всем догадался?

— Так вот я думаю, что ты та девушка с теплохода, — твердо сказал Женя и посмотрел на меня.

От неожиданности я застыла в той позе, в которой застала меня эта фраза, я не могла, не только двигаться, но и сказать, ни одного слова.

Женя, молча, смотрел на меня.

— Откуда ты знаешь, что я девушка? — Растерявшись окончательно, спросила я.

— Помнишь ты в ресторане ходила умываться в туалет?

— Помню, — ничего не понимая, ответила я.

— Ты заходила в дамскую комнату.

— Как в дамскую комнату?

— Вот так в дамскую. Я как раз там был, но ты в тот момент была чем–то опечалена, что, ни чего вокруг не замечала.

— О, мой бог, — только и могла, проговорить я еле слышно.

— Я сначала подумал, что у парня горе, и он просто случайно ошибся дверью, но тут в зеркале я увидел твое лицо и сразу, же вспомнил теплоход, ту девушку, с которой я хотел познакомиться, но у нас, к сожалению тогда, ни чего из этого не вышло. Поэтому я, проследив за тобой, благо это было не трудно сделать, ты не обращала ни на кого внимания, решился подойти к тебе и попросил разрешенье сесть за твой столик. Не знаю, почему, но я был уверен, что ты та самая девушка и есть.

Я ни как не могла собраться с мыслями, в голове была полнейшая неразбериха.

— Мне не важно, по какой причине ты ходишь в мужской одежде. Наверное, для этого существуют веские причины. Важно другое, что наконец–то я познакомился с тобой, правда я теперь совсем другой и мы с тобой, скорее всего, можем стать только подругами, — улыбнувшись, закончил Женя.

— И я стала другая, — неожиданно для себя ответила я.

— Но это не помешает нам быть подругами? — спросил меня Женя.

— Я думаю, что не помешает, — медленно проговорила я, окончательно приходя в себя.

— Вот за это давай, и выпьем, — он поднял бокал и произнес, — за нас с тобой.

Выпив свой бокал, я спросила, — послушай Женя, если ты сам себя, теперь считаешь, девушкой то давай я так же буду обращаться к тебе как к девушке?

— Хорошо я согласен, вернее согласна, — весело рассмеялся Женя, — ну а теперь, раз мы с тобой подруги разреши тебя спросить, почему ты плакала, когда я тебя первый раз увидела?

— Тогда вот что подруга, я выслушала твою историю, а теперь я попробую немного рассказать о себе. Ведь подруги должны знать друг о друге все или почти все, что бы потом не возникало ни каких не нужных вопросов — закончила я свое предложение.

— Вполне с тобой согласна, — легко согласилась Женя.

— Тогда слушай, — начала я свой рассказ, — когда ты меня увидела в первый раз, там, в туалете, то я действительно в тот момент была сильно огорчена, понимаешь, я только что узнала, что мой жених умер.

— Что ты говоришь? Я не знала, хотя постой, а почему тогда ты здесь со мной?

— Тут не так все просто как тебе кажется с первого раза. Несколько дней назад похитили моего брата, и требуют за него миллион долларов. И это, к сожалению не самое страшное.

— Что же может быть страшнее похищения? — Удивленно спросила Женя.

— Знаешь, чтобы тебе было понятней, мне придется начать свой рассказ с самого начала. В прошлом году наша семья собралась в круиз по средиземному морю. Но по некоторым причинам получилось, что мы с мамой остались дома, а мой брат и папа поехали в круиз на теплоходе по средиземному морю вдвоем, — сделав паузу, продолжила, — я так понимаю это тот самый теплоход, на котором отдыхала и ваша семья.

— Ты хочешь сказать что там, на теплоходе был твой брат, а не ты? — удивленно спросила меня Женя.

— Да, ты права, на теплоходе был мой брат.

— Но почему?

— Дело в том, что я намного лучше занималась в школе, чем мой брат, поэтому я без проблем поступила в институт, а братишка не прошел по конкурсу. В связи с этим у нас на семейном кругу решили, я вместо брата попытаюсь сдать вступительные экзамены в другой институт, что бы он не попал в армию, а мой брат с отцом поедут отдыхать, и к тому же ему пришлось ехать под моим именем.

— Не может быть? Ведь там, на теплоходе я был уверен, что это девочка.

— Все очень просто. Мы с ним очень похожи, да к тому же он не надевал юбки и платья. Он постоянно ходил в джинсах, а сверху надевал нейтральную одежду.

— Невероятно.

— После того как папа с братом не вернулись с круиза по средиземному морю, мы с мамой остались одни.

— Подожди, ты говоришь, что остались одни с мамой, но в тоже время рассказываешь о том, что похитили брата. Это что еще один брат?

— Нет, это тот же самый брат, и он у меня один. Просто он сумел спастись. Его подобрали рыбаки в открытом море. И мы с мамой ездили за ним во Францию. Его приключения это отдельный рассказ. Кстати там во Франции я вернула себе брата, но потеряла маму.

— Ой, бедненькая, что тебе пришлось пережить?

— И вот теперь, получается, — продолжила я, — что через неделю мне нужно вступать в наследство, оставленное мне моей матерью. А дня три назад я неожиданно узнаю, что ее компаньон, его зовут Иван Федорович, всеми правдами и неправдами хочет избавиться от меня, видимо не хочет, что бы я стала законной владелицей нашей фирмы.

— Постой, а брат когда был похищен, до или после, того как ты узнала?

— Брата похитили раньше.

— А может быть, это похищение устроил сам, ну этот, как его, компаньон, — спросила меня Женя.

— Иван Федорович? Да нет, не думаю, — ответила я.

— Почему? Сначала он избавился от твоего брата, а позднее решил избавиться и от тебя.

— Да нет, я точно знаю, что он к похищению брата, не имеет ни какого отношения, потому что, избавившись от меня, он хочет мое исчезновение свалить на похитителей Жени.

— А, теперь я понимаю, почему ты в мужской одежде. Ты хочешь, что бы, тебя не узнал Иван Федорович.

— Можно сказать и так, но все–таки причина не много в другом. Дело в том, что похитители по какой–то причине считают, что похитили не моего брата, а меня. И поэтому, что бы, пока их не переубеждать в обратном, я решила походить в одежде брата.

— А почему они считают, что похитили тебя?

— Если честно, то не знаю.

Неожиданно Женька вскочила из–за стола, — ой Женька, мы с тобой совсем засиделись за нашими разговорами, смотри уже ночь на дворе, давай спать ложиться, а наши разговоры продолжим завтра.

Я посмотрела на темные окна и тут же почувствовала невероятную усталость, — да действительно поздно уже, давай спать, — потянувшись, продолжила, — а то завтра я понимаю, придется нам многое успеть сделать, — я посмотрела на Женю и спросила, — ты ведь поможешь мне найти моего братишку?

— Женька, конечно, помогу, но только я хоть убей, не понимаю, как его искать?

— Это мы завтра решим, а сейчас лучше покажи, где я буду спать, и где можно принять душ, а то я прямо здесь упаду и засну мертвым сном.

Глава 14

Женька привела меня в комнату, — вот здесь ты сегодня будешь спать, — сказала она, показывая мне на кровать расположенную в углу комнаты.

— Это чья комната?

— Эта комната моей сестры, я здесь почти ничего не меняла, с грустью сказала Женя, — ладно не будем о грустном, ты пока раздевайся, а я пойду ванну приготовлю.

— Хорошо, — ответила я, оглядывая комнату.

Оставшись одна я, не спеша стянула с себя, брюки, рубашку. На мне остались только колготы и бюстгальтер. В это время в комнату вернулась Женя.

— Женя я приготовила тебе ванну, — но, не закончив свою мысль она, взглянув на меня, воскликнула, — Женька какая ты красивая.

— Да ладно тебе, — махнула я рукой, — ты не хуже выглядишь, лучше дай мне что–нибудь, накинуть на себя после ванны.

— Я тебе в ванной положила халатик, а спать можешь, в моей ночнушке, она у тебя будет под подушкой, я ее всего два раза надевала, — виновато ответила Женя.

— Спасибо тебе Женька, — улыбнувшись, промурлыкала я.

Напустив в ванну горячей воды, и раздевшись окончательно, я с удовольствием вытянулась в ней, благо ванна позволяла это сделать, она была огромной почти как маленький бассейн, я даже не думала, что такая огромная ванна может разместиться в обычной квартире. Тело, можно сказать, отдыхало, а в голове в это время не переставал звучать только что услышанный рассказ Жени.

— Интересно как в жизни все устроено, — подумала я, — взять хотя бы этого Женю, в чем он виноват, что с ним такое произошло? За что его жизнь наказала? Наверное, там, на небесах, его ангел хранитель, в это время был занят чем–то другим. Да дела господни неисповедимы. И что самое интересное как это все совпало. У него семья погибла на теплоходе и у меня можно сказать, там же. Он один остался, и я практически одна осталась, — на глазах навернулись слезы. Я опустилась с головой под воду, что бы немного успокоиться.

— Все хватит нюни распускать, — сказала я сама себе, — выныривая из–под воды.

Неожиданно раздался стук в дверь.

— Можно мне войти? — спросила из–за двери Женя.

— Войди, дверь не заперта, — ответила я ей.

— Женя можно я тебе спину потру? — еле слышно спросила, Женя, входя в ванную комнату.

— Потри, — сказала я, внимательно посмотрев на Женю.

— Ты не подумай ничего плохого, я просто хочу на тебя посмотреть, — замолчав на некоторое время, она все же закончила, — ты красивая.

Она была в домашнем халатике, ноги голые, значит, колготки она уже успела снять, — подумала я, и неожиданно даже для себя, сказала, — знаешь, что, ну–ка скидывай свой халат и давай ко мне в ванну, думаю, тут для двоих места хватит.

Не долго, думая, Женька, скинув с себя все, что на ней оставалось надето, в мгновение ока оказалась сидящей напротив меня в ванне. Пока она забиралась ко мне в ванну, я успела заметить, что у Жени нет груди, вернее у нее грудь как у парня, а вот ниже, у нее ничего мальчишеского не было. Не было ни мошонки, ни пениса, ничего не было. Я как завороженная смотрела на это место сквозь воду и не могла сказать ни слова.

— Уродина, да? — спросила меня Женя.

— Да нет почему, просто я не ожидала сразу увидеть такое.

— Вот я и говорю, что я уродина, — зло, почти прокричала она.

— Знаешь, я такого не говорила, — громко сказала я, и, перебравшись к ней поближе, обняла за плечи, чтобы успокоить ее.

Она положила мне на плечо свою голову и, слушая мой шепот, потихоньку затихла. Я же поглаживая ее по плечу тихо, тихо, почти еле слышно говорила ей на ушко, — Женечка ты самая красивая, самая симпатичная девушка в мире.

— Правда? — всхлипывая, спросила она меня.

— Конечно, правда, зачем мне тебя обманывать.

— Все равно смотри, какая ты красивая, ты настоящая девушка, а я, — и она опять чуть не заплакала.

— А ты, — перебила я ее, — ты будешь такой же, как я, я тебе обещаю, — вздохнув, продолжила, — если ты этого захочешь, я помогу тебе стать такой же, как я.

— Правда? Ты поможешь мне стать такой же, как ты?

— Правда, правда, конечно, помогу, куда же я теперь денусь, — вздохнув еще раз, ответила я.

Женька, приподняв свою голову, неуверенно поцеловала меня в губы, и я ответила ей тем же. Ее правая рука обхватила мою левую грудь и нежно поглаживала ее. Было так хорошо, что я даже забыла на время все свои страхи и невзгоды. Неожиданно, я даже не сразу заметила, когда это произошло, ее рука, быстро проскочив мой животик, опустилась еще ниже и попала прямо на мою киску. Один из пальчиков ее руки нащупав мою дырочку, смело вошел в нее. Мои ноги сами собой раздвинулись, предоставляя тем самым больше возможностей для доступа к моей киске, тело от получаемого удовольствия выгнулось, и из меня вырвался стон блаженства.

Неожиданно Женя отдернула руку и с испугом воскликнула, — ой Женечка извини, я не хотела.

— Чего ты не хотела? — с трудом ворочая языком, спросила я, не совсем понимая, что имела в виду Женя.

— Я сделала тебе больно, — замолчав, словно споткнувшись о непреодолимое препятствие, она вскоре все же, продолжила, — ты сильно закричала.

— Что ты, наоборот мне было очень хорошо.

— Ты хочешь сказать, что тебе понравилось, — неуверенно спросила меня Женя.

Я с удивлением посмотрела на, Женю, неужели она не понимает что произошло? — подумала я. Но увидев ее недоуменный взгляд, я все таки сказала, — не только понравилось, а хотелось, что бы это длилось, целую вечность.

— Значит, ты не сердишься на меня?

— Женька, разве ты никогда этим не занималась? — с удивлением спросила я ее.

— Чем этим?

— Сексом чем же еще.

— Сексом? С кем я могла заниматься этим самым сексом, с кем, скажи мне, пожалуйста, — с вызовом спросила Женя, — ты разве не помнишь, на кого я похожа?

— Женечка успокойся, — попыталась я урезонить ее.

Она меня не слушала, — на, смотри, — сказала она, вместо этого, и поднялась во весь свой рост, прямо здесь в ванне, встав таким образом, что ее ноги расположились по бокам моего тела. Она, молча, смотрела на меня сверху вниз. Ее промежность оказалась прямо у моего лица. И тут я увидела, увидела то, что стало с Женей. Прямо передо мной находилось то что осталось у нее от пениса, небольшой, не больше сантиметра отросток, вернее даже не отросток, а небольшой выступ на месте где раньше было то, чем так гордятся мужчины. Я как завороженная смотрела на него и ни как не могла отвести взгляд. Неожиданно я почувствовала, что где–то далеко внутри меня появилось желание, или даже не желание, а необходимость прямо сейчас открыть рот и обхватить своими губами то, что маячило прямо передо мной. И я, в конце концов, не выдержала, я сделала это, обхватила Женю, за попку и притянула ее к себе.

— Не надо, не надо, — еле слышно прошептала Женя.

Я же не только не перестала, а наоборот еще крепче обхватила губами остаток ее пениса и попыталась как можно сильнее втянуть его в себя, от этого он увеличился в размерах и стал твердым. Женька задрожала всем телом и, не выдержав, стала опускаться на колени. Моя голова последовала вслед за Женькиным телом и оказалась зажатой между ее ногами под водой. Выбраться из под Жени было невозможно. Неожиданно я почувствовала у себя во рту солоноватый привкус какой–то жидкости.

— Не может быть, — подумала я, — этого просто не может быть.

Но тут до меня дошло, — Женя просто напросто писает.

Я тут же, попыталась, высвободиться. Задергалась всем телом, попыталась сбросить с себя Женю, но у меня, к сожалению, ничего не вышло. А Женя тем временем продолжала наполнять меня своей жидкостью, и чтобы не захлебнуться мне ничего другого не оставалось, как проглатывать ее.

Не знаю, сколько это продолжалось, но в какой, то момент я почувствовала, что Женька приподнимается, и мое тело получает свободу. Я не преминула этим воспользоваться, и через мгновение моя голова уже освободилась и появилась над водой.

— Я не думала, что так получится, прости меня, я больше не буду, — запричитала Женька.

Мне же было не до ее причитаний, я, с трудом вздохнув несколько раз, еле отдышавшись, сидела в ванне и ничего не понимала. Во рту ощущался, какой — то неприятный привкус, — черт возьми, я к своему стыду все вспомнила.

— Женька хватит причитать, лучше принеси мне что–нибудь выпить, — попросила я Женю.

— Я сейчас, — тут же откликнулась Женя, выскакивая из ванны, и как была голышом, понеслась на кухню.

Через минуту она вернулась, в руках у нее находился граненый стакан.

— На выпей, — сказала она, протягивая мне стакан.

Я ничего, не подозревая, схватила протянутый мне стакан и тут же его залпом выпила. И чуть не подавилась, в стакане находился чистый спирт.

— Ты что мне дала? — не своим голосом спросила я Женю.

— Что случилось? — недоуменным голосом спросила она меня.

Я подсунула ей под нос пустой стакан, — это что?

— Ой, я перепутала, у меня там, на кухне, — она показала рукой в сторону кухни, — два графина стоят, одинаковые, в одном кипяченая вода в другом чистый спирт.

Я, молча, смотрела на нее, — она, что на самом деле такая или притворяется, — думала я.

Женя, видя, что я молчу, проговорила, — правда, я могу показать.

— Ну что ж пошли на кухню, — уже успокоившись, предложила я, так как первые неприятные ощущения уже прошли и по телу начало расходиться приятное тепло.

— Зачем?

— Закусывать, а то я сейчас прямо здесь засну.

Наскоро вытерев себя, я накинула халатик и направилась в комнату, где у нас был накрыт стол. Схватив со стола кусочек колбаски, я тут же отправила его в рот. От выпитого спирта у меня слегка кружилась голова, во всем теле чувствовалась какая–то легкость, хотелось петь, плясать.

— Ну что скажешь? — Спросила я Женю, увидев, что она тоже подошла к столу.

Она, молча, стояла возле стола.

— Женька скажи честно тебе, понравилось, что я с тобой делала, там в ванне?

Покраснев, она еле слышно прошептала, — понравилось, — сделав паузу, она взяла себя в руки и продолжила уже совсем другим тоном.

— Знаешь, у меня были друзья, с которыми мы целыми днями на улице пропадали, в кино ходили, кстати, и не, только, мальчишки я даже с девочкой одной дружил, но когда со мной произошло несчастье, все переменилось. Сначала всем было просто интересно на меня посмотреть. Потом они, стали надо мной смеяться. А вскоре и вовсе обзывать стали, обидными словами. Я даже одно время хотел с крыши спрыгнуть, что бы раз и навсегда покончить со всем этим издевательством над собой. Но тут вмешались мои родители, наша семья переехала жить в другой район города, а мы с сестрой пошли учиться в другую школу. Но там у меня все равно новых друзей не появилось.

— Почему?

— Потому что все ребята становились мужчинами, а я стал походить больше на девочку чем на парня. Кстати когда мы с моей сестрой выходили на улицу, вместе, то многие нас принимали за сестер. Вот, такие вот дела. А сегодня ты доказала что для меня еще не все потеряно, — закончила Женя.

— Знаешь, что я тебе скажу, самое главное не опускать руки, да плохо когда так поступают с тобой твои друзья, плохо, когда от тебя все отворачиваются, но это не значит, что нет настоящих людей, которые готовы за тебя в огонь и воду пойти. И ты еще встретишь таких людей. Веришь ты мне?

— Верю.

— Тогда давай выпьем, — предложила я, разливая вино по бокалам.

Подняв свой бокал, я предложила тост, — за настоящих друзей, которые не бросают друга в беде, — и выпила его до дна. Женя сделала со своим бокалом то же самое.

После этого я подошла к Жене, залезла своими руками ей под халат, обняла за талию, притянула к себе и поцеловала ее в губы. Во время поцелуя я старалась как можно ближе прижаться к ней, всем своим телом. В какой–то момент я почувствовала, как что–то уперлось мне в пах. Что бы добиться наибольшего контакта, я стала своей киской тереться об ее отросток, от чего он стал твердеть и наконец, наступил момент, когда я почувствовала, что мои ноги слабеют, и я вот, вот, потеряю сознание. Собрав всю свою волю в кулак, я с сожалением оторвалась от Жени, так не хотелось этого делать, и добравшись до дивана в блаженной истоме раскинулась на нем. Женька подбрела следом за мной и свернувшись калачиком пристроилась рядом, положив свою голову мне на плечо.

— Женя скажи, пожалуйста, что мне теперь делать?

— В каком смысле что делать?

— В том, что после сегодняшнего дня я не знаю как мне поступить. До нашей с тобой встречи я собиралась распродать все, что у меня осталось от родителей и уехать из этого города, куда глаза глядят.

— Куда ты собиралась уехать, и главное зачем?

— В этом городе у меня не осталось ни родных, ни знакомых, а новых заводить в моем положении, мне кажется лучше на новом месте, где тебя ни кто не знает.

— Что значит не осталось? Из старых знакомых может быть, не спорю, ну а я? Теперь у тебя есть я. Или ты считаешь, что мы с тобой как встретились случайно, так и разойдемся.

— Нет, нет, я так не считаю. Просто я теперь не знаю, как мне быть, что делать? Понимаешь то, что я встретила тебя и все что здесь произошло сегодня между нами вселило в меня надежду на то, что я стану нормальным человеком, а не уродом как сейчас.

— Женька ты сама должна решить, что тебе делать. Либо ты оставляешь все как есть, либо постараешься сделать, так что бы жизнь твоя стала полноценной.

— Да, я хочу все изменить, я хочу жить полноценной жизнью, но как это сделать, я не знаю. Помнишь, ты сегодня сказала, что поможешь мне стать такой же, как ты?

— Помню, — ответила я, глядя на Женю.

— Ты думаешь, что из меня на самом деле можно сделать настоящую девушку?

— Можно.

— И ты действительно можешь мне в этом помочь?

— Если ты этого хочешь, то обязательно помогу.

— Я очень хочу, ты слышишь, очень хочу.

— Ну и отлично. Найдем моего брата, или, по крайней мере, узнаем, что с ним случилось, а потом займемся твоими проблемами, хорошо?

— Хорошо.

— А сейчас давай поспим немного, а то я смотрю, уже светает, — сказала я, посмотрев на окно.

— А мне спать не хочется, — мечтательно замурлыкала Женька.

— А у меня глаза уже закрываются, если я не окажусь прямо сейчас в постели, то засну прямо здесь.

— Ну что ж пошли спать, — зевнув согласилась со мной Женя.

Глава 15

Утром я проснулась от того что яркий луч солнца попал мне на лицо. Открыв глаза, увидела, что в кровати я была одна. Хотя хорошо помню, что вчера, когда мы все–таки угомонились, то спать легли вместе в одной постели.

— Женя ты уже проснулась, — услышала я голос Жени из кухни.

— Интересно откуда она узнала, что я не сплю, — подумала я

— Вставай я тут завтрак уже приготовила.

Потянувшим всем телом я поднялась с постели, накинула на плечи халатик, который мне выделила вчера Женя и направилась в сторону кухни.

— Женька ты давно поднялась? — спросила я Женю, которая возилась у плиты.

— Часа полтора назад.

— Чего так рано? — поинтересовалась я, направляясь в ванную умываться.

— А я уже выспалась. Я вообще мало сплю.

— А я наоборот люблю поспать.

Умывшись, я прошла на кухню.

— Я смотрю, ты и в комнате уже все прибрала.

— Так я же говорю, рано сегодня проснулась. Ты сырники со сметаной будешь?

— Обожаю, сырники, особенно со сметаной. Откуда ты узнала? — с удивлением спросила я, глядя на Женю.

— А я и не знала, просто сама их люблю.

— Ну что же давай попробуем твои сырники, — сказала я, усаживаясь за стол.

Накрыв на стол, Женя села рядом со мной.

— Женя, а что мы сегодня будем делать? — спросила меня Женя.

— Я даже не знаю, надо подумать, — сказала я, уплетая сырники, за обе щеки.

— Женя, а помнишь, ты вчера рассказывала про наследство?

— Помню, а как же, я рассказывала о том, что через неделю мне нужно вступать в наследство, оставленное мне моей мамой, — ответила я ей.

— Потом ты узнаешь, что ее компаньон, всеми правдами и неправдами хочет избавиться от тебя, — продолжала Женя.

— Да.

— Он не хочет, что бы ты стала законной владелицей вашей фирмы.

— Да, я именно так и рассказывала.

— И ты хочешь сказать, что будешь владеть фирмой одна?

— Фактически да, у Ивана Федоровича, только двадцатая часть, всего капитала.

— Тогда все понятно.

— Что тебе понятно?

— Почему он хочет от тебя избавиться, — она сделала паузу и торжественно закончила, — он сам хочет стать владельцем фирмы, без тебя.

— Так я об этом знаю, мне, то же самое и Жерар говорил.

— Кто тебе говорил? — удивленно спросила меня Женя.

— Жерар, мой жених. В конце августа у нас должна была состояться свадьба. А, вчера я как раз узнала о его смерти. Кстати об этом я тебе уже рассказывала.

— Он что не русский?

— Нет, он француз.

— Ничего себе. И где ты с ним познакомилась?

— Во Франции, когда мы с мамой ездили за моим братом.

Задумавшись, она продолжила, — знаешь, мне кажется, нам с тобой вдвоем не справться. Понимаешь этим делом должен заниматься человек который разбирается в таких делах.

— Моим наследственным делом занимается нотариальная контора. Заметь самая лучшая контора в городе.

— Я думаю, что этого мало, тебе еще брата надо отыскать, поэтому если хочешь, я могу познакомить тебя с дядей Вовой.

— Это кто такой? Зачем он мне?

— Дядя Вова? Он адвокат, и очень хороший друг моего отца, они вместе работали. Он мне очень помог, когда я осталась одна. Без его помощи я думаю, не справилась бы, со всеми своими проблемами.

— Ты думаешь, он поможет? — задумавшись, спросила я Женю.

— А как же, обязательно поможет, он можно сказать специалист в таких делах.

— Может быть ты и права, сначала надо узнать, что с братом случилось, потому что вот уже дня три прошло как нет ни каких известий, ни от него, ни от его похитителей, а я одна вряд ли смогу разгадать этот ребус.

— Во–первых, не одна, а теперь нас двое, а во–вторых, я же тебе говорю, дядя Вова в этом поможет нам разобраться.

— Тогда заканчиваем завтрак и поехали к твоему дяде Вове, — решилась я согласиться с предложением Жени.

— Подожди, сначала нужно позвонить ему, и договориться о нашей с ним встрече.

— Тогда звони ему прямо сейчас.

Женька, взяв телефон, набрала номер дяди Вовы.

— Доброе утро дядя Вова это Женя.

— Да нет у меня все нормально.

— Спасибо.

— Жених, какой жених, что вы.

— Если появится, то вы первый узнаете об этом.

— Дядя Вова у меня другая просьба есть.

— Да вы угадали с моей подругой.

— Тогда мы сейчас приедем?

— Хорошо, мы Вас ждем.

Женя, выключив телефон, положила его на стол.

— Он сейчас приедет.

— Что сюда приедет.

— Сегодня воскресенье, он сейчас дома, поэтому он приедет прямо сюда.

— Когда?

— Через полтора часа, — сказала Женя, посмотрев на часы.

— Тогда нам надо спешить, а то не успеем.

Быстренько закончив завтракать и убрав все со стола, мы направились в спальню одеваться. Женя села перед зеркалом наводить красоту. Я же натянув колготы и бюстгальтер надела на себя вчерашнюю рубашку и брюки.

— Женька ты чего одеваешь?

— А что такое?

— Ты же слышала, я говорила, что проблемы у моей подруги. Так что, придется тебе сегодня одеть что–нибудь из женской одежды.

— Но у меня нет другой одежды, — я в недоумении развела руками.

— Подожди, сейчас что–нибудь подберем из моего гардероба.

— Но ты почти на голову выше меня.

— Зато комплекции у нас почти одинаковые. Сейчас попробуем подобрать тебе одежду, — сказала Женя и направилась к шкафу, где у нее хранились ее наряды.

— Давай попробуем, — пробормотала я, не совсем уверенная в успешном результате.

Женя, открыв шкаф, задумавшись на секунду, оглядывая все свое богатство, неожиданно нырнула в него. Через секунду она появилась.

— Вот, меряй, — она протянула мне юбку и блузку к ней.

Я, сняв с себя рубашку и брюки надела то, что дала мне Женя. Подойдя к зеркалу, я оглядела себя со всех сторон. Юбка в складочках к низу расклешенная смотрится неплохо, но коротковата.

— Ну как?

— Мне кажется, юбка слишком коротка.

Оглядев меня с ног до головы, она высказалась — тут я тебе ни чем помочь не смогу, у меня все юбки такие. Понимаешь, когда я стала жить вместо своей сестры, то решила, буду одеваться только в юбки и платья, ни каких брюк. Мне хотелось, что бы во мне никто не мог видеть парня. Поэтому и одевалась так вызывающе, короткие юбки, облегающие блузки, а от всего остального я просто избавилась.

— Но я не смогу в таком виде показаться на людях. Смотри, у меня попа наружу выглядывает, — сказала я, повернувшись к ней спиной.

— Да действительно юбочка явно коротковата, — Женя достала еще одну, повертела ее в руках, — да нет, эта тем более на тебя не налезет, — достав еще одну, она протянула ее мне, — попробуй, вот эту в клеточку.

Я попыталась надеть на себя новую юбку, но у меня ни как не получалось застегнуть ее на талии.

— Нет, эта не пойдет, она мне мала, — я посмотрела на Женю, — слушай у тебя, что на самом деле такая маленькая талия?

— Получается что моя талия меньше твоей, — с улыбкой ответила Женя.

Я сама подошла к шкафу и стала перебирать его содержимое в поисках более подходящей одежды. Но, к сожалению, ничего стоящего не попадалось.

— Да придется надевать то, что есть.

— Не переживай ты так, и все будет нормально, главное не забывай про короткую юбку, сильно не нагибайся, в низкие кресла не садись.

— Скажешь то же, мне что теперь вообще присесть на людях нельзя?

— Мое дело предупредить.

— Ладно, Женька не обижайся, лучше скажи, у тебя есть светлые колготы? А то в черных и такой короткой юбке я выгляжу как девица легкого поведения.

— Есть, только они не светлые, а телесного цвета.

— Отлично, — ответила я, снимая еле налезшую на меня юбку и черные колготки.

Натянув на себя новые колготы и юбку, которую я надевала в первый раз, я вдруг вспомнила про обувь.

— Женька, а обувь? Смотри, какая у тебя нога здоровая?

— Ничего страшного, дома можешь в моих шлепках походить. Ты лучше садись и лицо в порядок приведи, а то смотришь на тебя парень в юбке, — улыбнувшись, ответила Женя.

— Что ты такое говоришь? — обиделась я на нее.

— Да пошутила я, — весело ответила она мне.

Только успела подкраситься, как в прихожей раздался звонок. Я вовремя успела проскочить в гостиную, так как Женька побежала открывать дверь. Вскоре я услышала, как Женька приветствует вошедшего гостя.

— Добрый день дядя Вова, спасибо что пришли.

— Здравствуй Женя, как живешь?

— У меня все хорошо. Пойдемте, я познакомлю Вас с моей подругой, — нетерпеливо заговорила Женя, направляясь в комнату, и увлекая за собой нашего гостя.

В комнату вошла Женя, вслед за ней появился высокий мужчина средних лет.

— Это Женя моя подруга, а это дядя Вова.

— Владимир Владимирович, — поправил Женю вошедший мужчина.

— Очень приятно, — ответила я, — присаживайтесь.

— Ну что же милые барышни рассказывайте о ваших проблемах, — спросил Владимир Владимирович, присаживаясь за стол.

— Дядя Вова, это просто ужас, у Жени, — она рукой показала на меня, — брата похитили и требуют выкуп, — выпалила Женя, — представляете целый миллион долларов.

— Миллион долларов это серьезно, — медленно проговорил Владимир Владимирович, изучающее взглянув при этом на меня.

— Ну откуда у бедной девушки миллион долларов, ну миллион рублей еще, куда ни шло, хотя все равно много, — азартно начала доказывать Женя Владимиру Владимировичу нелепость требования похитителей.

— Женя подожди, — остановила я Женю.

— Дело в том Владимир Владимирович, что меня зовут Евгения Новикова. И моя фирма, оставленная мне с братом нашими родителями, — договорить я не успела.

— Евгения Новикова? Двадцать процентов от продаваемой на экспорт всей нефти России это нефть Вашей компании? — удивленно посмотрел на меня Владимир Владимирович.

— Да.

— Огромная сеть нефтеперерабатывающих заводов по всей стране? Автозаправки, магазины автозапчастей? Я не ошибаюсь?

— Да, вы не ошиблись.

— И вы хотите сказать, что у вас похитили брата?

— Да именно это я и хочу сказать.

— Ну, хорошо давайте начнем с самого начала. Расскажите мне, что с вами произошло?

— Мы с братом в последнее время жили отдельно. Он со своей невестой ее зовут Ольга, а я одна в другой квартире. В прошлое воскресенье мне позвонила Ольга и сказала, что Женя пропал. Как выяснилось позже, он ушел из квартиры накануне и домой больше не возвращался. В этот же день позвонил Иван Федорович Полубояров, это мой компаньон по нашей фирме, и сообщил о том, что к нам на фирму пришло письмо, с которым мне необходимо ознакомиться. В этом письме сообщалось, что мой брат похищен, — вернее, в письме было написано, что похищена я, а не брат.

— В письме было написано именно о Вашем похищении?

— Да так и было написано, не знаю, по какой причине, но было написано, что выкуп требуют за меня.

— Интересно, интересно, продолжайте, пожалуйста.

— Так вот пока я читала письмо, на мой сотовый позвонили и довольно неприятный мужской голос проговорил, что бы я собирал один миллион долларов в мелких купюрах. Тот же голос сообщил, что перезвонит завтра и сообщит о месте и способе передачи денег. Но как ни странно звонков больше не было.

— Звонивший так и сказал, что бы ты собирал деньги, а не собирала?

— Да так и сказал.

— Он что не понял, что разговаривает с девушкой? — спросил Владимир Владимирович.

— Так он мне слова сказать не давал. Я пыталась с ним разговаривать, но он меня не слушал, говорил только он один. Он кстати так же предупредил, что бы мы, не обращались в милицию.

— Хорошо, а где сейчас этот телефон?

— Его у меня нет.

— Где же он?

— Если честно, то не знаю.

— Ладно, что произошло дальше?

— На следующий день, как я уже говорила, так ни кто и не позвонил, но зато из Франции прилетел мой жених, его зовут Жерар. Я ему так же рассказала о похищении брата. Он кстати, у себя во Франции, в полиции работает. Жерар меня внимательно выслушал, для уточнения деталей задал несколько вопросов.

— Он в полиции кем работает?

— Я не знаю, как правильно называется его должность, но он начальник небольшого отдела в провинции.

— Понятно. Продолжайте, пожалуйста.

— На следующий день я позвонила Ивану Федоровичу, что бы узнать новости, и решить, что же делать дальше, но со слов Ивана Федоровича, новостей ни каких не было. В конце разговора я собиралась уже положить трубку, но тут услышала разговор Ивана Федоровича с каким–то мужчиной. Видимо он неудачно положил телефонную трубку на рычаг.

— Разговор велся о Вашей персоне?

— Да, — удивилась я его проницательности, — Иван Федорович приказывал, кому то от меня избавиться до 21 августа. Он ссылаясь на письмо в котором четко было сказано о том, что похитили меня, а не брата, говорил пусть все думают что похитили Евгению Новикову, а брат потерялся сам по себе. Вот таким образом он решил стать единоличным хозяином нашей фирмы.

— Понимаю, брата он не искал и не собирается икать, а на оборот еще и Ваше исчезновение хочет свалить на похитителей.

— Вот именно.

— А почему до 21 августа?

— 21 августа я должна вступить в наследство, оставленное мне моей мамой.

— А Ваш брат?

— Мама сделала так что в все наследство переходит ко мне, а брату идут только проценты.

— Теперь понятно, — задумчиво ответил Владимир Владимирович, — ну хорошо, а где же сейчас ваш Жерар?

— Когда Жерар узнал о том, что меня хотят убрать, то решил что нам необходимо спрятаться, попросту исчезнуть. Поэтому наскоро собравшись, мы покинули нашу квартиру. Но мы не успели, во дворе меня все–таки похитили и увезли в какой–то загородный дом. Жерар пытался меня освободить, но у него ничего не получилось. Все произошло так стремительно, поэтому сделать, что либо, было просто не возможно. С тех пор я Жерара больше не видела. У него осталась моя сумка, в ней находились мой телефон, и документы.

— Подождите, Вас, что все–таки похитили?

— Ну да.

— А освободил кто?

— Сама освободилась.

— Как это у Вас получилось?

— Когда меня привезли в загородный дом, то там пристегнули наручниками к трубе отопления. Ночью мне удалось освободить руки от наручников. У меня кисти рук маленькие, поэтому с трудом, но получилось протащить руки сквозь наручники. Потом я открыла окно, а сама спряталась в шкафу. Ждать пришлось не долго, так как время от времени один из охранников заходил в мою комнату и проверял все ли у меня в порядке. Поэтому когда в очередной раз зайдя в мою комнату они не нашли меня там то с руганью выбежали на улицу, видимо подумали что я убежала через окно, я же минут через десять спокойно вышла на улицу через дверь и покинув не гостеприимный дом, на электричке добралась до города.

— Вы смелая девушка, — сказал Владимир Владимирович.

— Мне просто повезло.

— И кто же это был?

— А вот этого я не знаю. Только я думаю, что это те люди с кем договаривался Иван Федорович.

— Скорее всего, так оно и есть, — задумчиво проговорил Владимир Владимирович.

— Вот, пожалуй, и все, что я хотела сказать по этому поводу, хотя не, вчера я позвонила, набрав номер своего старого телефона, решила найти Жерара, но вместо Жерара трубку поднял Иван Федорович. Он мне сказал, что Жерар попал под машину, и по дороге в больницу умер.

— Сочувствую Вам.

— Спасибо.

— Женя, а как вы думаете, кто мог это сделать? У Вас ни каких мыслей на этот счет нет? Или вы, может быть, подозреваете кого–нибудь? Я имею в виду похищение Вашего брата.

Я тут же вспомнила о подозрительном поведении Олега Петровича? Может быть, рассказать о нем? — подумала я.

— Что задумались? Неужели есть кто на подозрении?

— Прямо не знаю, как и сказать.

— А вы рассказывайте, то, что есть.

— Ну, хорошо, — решилась я, — до Жерара у меня был молодой человек, его звали Олег Петрович, он преподаватель института в котором я учусь. Мы расстались с ним из–за того что он изменял мне, я случайно узнала что у него есть любовница, услышав его разговор с ней обо мне. Он оказывается меня, не любил, а жениться хотел ради моих денег. Расстались мы с ним уже больше полугода назад и все это время даже не встречались, а тут я узнаю что в течении недели предшествующей дню похищения брата, Олега Петровича видели в нашем дворе, почти каждый день. Что он там делал, я не знаю.

— Может быть, он в гости приходил к кому–нибудь?

— Да нет, он на машине приезжал, белые жигули. И никуда из них не выходил. Кстати соседи видели, как Женя садился в такие же жигули в день своего похищения.

— А вот это уже интересно, — проговорил Владимир Владимирович, потирая правой рукой свой лоб.

— Значит так, Женя, я попробую разобраться в Ваших делах. Но для этого я попрошу Вас прямо сейчас написать мне на бумаге все, что вы только что рассказали, а также фамилии, имена, если знаете адреса проживания, где работают те люди, которые упоминались Вами в Вашем рассказе.

— Но я не всех знаю, о ком рассказывала.

— Ничего страшного, напишите о тех, кого знаете.

— Хорошо, — обреченным голосом ответила я.

А пока вы будете заняты, я надеюсь, Женя напоит меня чаем? — закончил свое высказывание Владимир Владимирович.

— С удовольствием, — тут же отозвалась Женька, — только пойдемте на кухню, не будем мешать Жене.

Написав все, что просил Владимир Владимирович, я, собрав исписанные мною листочки, прошла на кухню.

— Вот, — я положила листочки на стол перед Владимиром Владимировичем, — что могла вспомнить, то написала.

— Хорошо, — сделав глоток чаю, он продолжил, — осталось решить последний вопрос, вопрос с оплатой.

— На этот счет можете не беспокоиться, на последней страничке я написала расписку. В случае успешного выполнения обязательств взятых Вами передо мной, я обязуюсь выплатить Вам некую сумму, указанную там же, — я жестом указала на листочки, — если она Вас устраивает, то будем считать что сделка между нами заключена.

Владимир Владимирович, отыскал листочек, на котором стояла написанная мною сумма, увидев ее, он с удивлением посмотрел на меня, — я правильно понял? — тут же спросил он.

— Да вы не ошиблись, именно эту сумму я обязуюсь выплатить Вам в случае успешного окончания нашей сделки, — четко выговаривая слова, ответила я.

— Ну что ж договорились, — удовлетворенно ответил он.

— Значит мы, договорились. Прекрасно. С чего вы начнете? От меня что–то еще нужно?

— Пока Вам ничего делать не надо, сидите, дома на улицу не выходите по городскому телефону не разговаривайте, а я за пару дней, сегодня завтра уточню детали по своим каналам и вечером послезавтра перезвоню Жене на сотовый телефон.

Достав визитку, Владимир Владимирович передал ее мне, — вот с этих телефонов, — на звонки с других телефонов, ни в коем случае не отвечать.

— Хорошо договорились, — ответила я, — кстати, можете звонить нам по этому номеру, — я написала номер телефона купленного вчера днем, — я по нему еще ни разу не звонила.

Глава 16

После ухода Владимира Владимировича мы с Женькой опять остались одни.

— Женя, ну–ка расскажи мне про дядю Вову?

— А я толком и не знаю о нем ничего. Он работал вместе с моим папой, иногда, в основном по праздникам приходил к нам в гости.

— Один приходил?

— А с кем ему приходить? — недоуменно посмотрела на меня Женя.

— Ну, я не знаю, с женой, с подругой. Он же еще мужчина не старый, — сказала я.

— Нет, он приходил один. У него нет жены.

— Откуда ты знаешь?

— Мама с папой как то по этому поводу разговаривала. Понимаешь, он в молодости сразу после школы женился на своей однокласснице. Они очень любили друг друга. Но вместе прожили меньше года.

— Почему?

— Его жена погибла, ее изнасиловали и убили. С тех пор он больше не женился и живет один.

— Кто? — невольно вырвалось у меня.

— Маньяк. Они в то время жили в Краснодаре. А там, какой–то мужик нападал на девушек в черных колготках, насиловал и, сняв эти самые колготки, душил ими своих жертв.

— Фу, жуть, какая.

— Этого мужика никак найти не могли, а дядя Вова после того как погибла его жена, выследил его и притащил в милицию. Кстати он после этого случая и работать пошел туда.

— Куда пошел работать?

— В милицию и попутно учился в институте на юридическом факультете.

— А ты говорила, что он адвокат.

— Он стал адвокатом, когда перебрался в Москву.

— Давно переехал?

— Точно не знаю, но я его впервые увидела, помню, когда училась в пятом классе.

— Выходит он совсем недавно обосновался в Москве, — медленно проговорила я.

— Женька ты чего задумала? — спросила меня Женя.

— Да ничего я не задумала, просто прикидываю, сможет ли Владимир Владимирович нам помочь или нет.

— Даже и не сомневайся, обязательно поможет, — начала горячо заступаться за Владимира Владимировича Женя.

— Ну что ж будем надеяться на лучшее.

В это время где то в квартире зазвонил телефон. От неожиданности я растерялась и не сразу сообразила, что надо делать.

— Женя твой телефон звонит, — привели меня в чувство слова Жени.

— А может это твой? — в ответ спросила я ее.

— Мой там, — Женя показала взглядом на тумбочку где лежала ее сумочка. Для верности она встала, подошла к ней, и вытащила свой телефон, — вот он, — сказала она.

Тогда больше ее не слушая, я, поднявшись, быстрым шагом направилась искать свой телефон. Успела.

— Слушаю.

— Женя? — услышала я голос Владимира Владимировича.

— Да это я.

— У меня огромная просьба, Вам немедленно нужно покинуть эту квартиру, сейчас за вами заедет молодой человек, его зовут Костя это от меня. Он отвезет Вас в надежное место.

— Владимир Владимирович что случилось? Почему такая спешка?

— Я Вам все расскажу при встрече, хорошо? А сейчас не теряйте время, поверти мне, это на много серьезней чем вы думаете.

— Хорошо я поняла.

Только я выключила телефон, раздался звонок в дверь.

— Женя пойди, узнай кто там, если Костя от Владимира Владимировича, то открывай. Мы сейчас с ним уезжаем.

— Что случилось?

— Звонил Владимир Владимирович, сказал, что нам надо срочно покинуть эту квартиру здесь становится не безопасно.

Женька пошла в прихожую, открывать дверь.

— Это Костя, — крикнула Женя, открывая дверь.

— Привет девочки, — поприветствовал нас вошедший парень, — Владимир Владимирович просил переправить Вас на другую квартиру.

— Женька, — вспомнила я, — мне на ноги надеть нечего.

— Иди в этих, — она показала на мои ноги, — других все равно нет.

— Хорошо, иди, собирайся, а то действительно опоздаем, — согласилась я на ее доводы.

— Девочки давайте быстрее, а то поздно будет, — вмешался в наш разговор Костя.

— Идем, идем, — ответила я, так же заскочив в комнату, где лежала моя одежда и, прихватив свои документы, вернее своего брата, выскочила в прихожую, и, передав их Жене, что бы она положила их в свою сумочку, так как у меня не, куда было их положить, сумочки нет, карманов тоже.

Втроем налегке мы спустились по лестнице на улицу.

— Как выйдем на улицу, справа метрах в десяти стоит черная ауди, не мешкая, как можно быстрее садимся в нее, — проинструктировал нас Костя.

Мы так и сделали, вышли из подъезда быстро проскочили расстояние до машины, распахнули двери, забрались в нее и тут же Костя рванул с места. Уже выезжая со двора, наша машина чуть не столкнулась с бежевой девяткой, въезжающей во двор, на большой скорости. Увидев нашу машину, девятка тут же развернулась и поехала вслед за нами.

— По–моему это за нами, — высказался Костя, прибавляя газу.

Пока мы ехали по маленьким, улицам девятка двигалась за нами следом почти вплотную, но выехав на проспект, где машин больше, нам стало чуть легче. Костя позвонил по телефону, сообщил кому–то о том, что нас преследуют. Что ему ответили, Костя нам не сказал. Гонка продолжалась.

— Куда нам надо ехать? — спросила я.

— Загород по Калужскому шоссе километров 40, — ответил Костя.

— Если эта девятка, — я кивнула головой назад, — по нашу душу, то мы туда можем не добраться.

— Нам помогут.

— Не успеют, — сказала я, так как наши преследователи, обогнав нас, начали прижимать нашу машину к обочине.

— Они что сумасшедшие? — удивленно воскликнул Костя, — такое вытворять в городе при таком скоплении машин.

Наша ауди двигались в сторону крылатского. Мы с Женькой сидели на заднем сидении, машинально пригибая головы, мало ли, вдруг еще стрелять начнут. Преследователи находились прямо за нами. В этот момент Костя, выполнив невероятный маневр, сумел оторваться от преследователей и обогнал две машины, а нашими преследователям это сделать не удалось, помешал встречный поток машин. Мы, увеличив скорость, начали удаляться от девятки. Наши преследователи никак не могли обогнать впереди него идущие машины, мешал непрекращающийся встречный поток машин. Мы уже проехали мост через Москвареку, когда я увидела стоящую на перекрестке милицейскую машину. Не успела я подумать о том, что как вовремя здесь появилась милиция, и тут же увидела, что нашу машину останавливают. Гаишник своей палкой показывал нам, что бы мы остановились.

— Слава богу, милиция нам поможет — с облегчением сказала я.

— Как же дождешься от нее помощи, — воскликнул Костя.

— Сейчас увидим.

— Эх, не получится.

— Что не получится? — не понимая, что этим хотел сказать Костя, спросила я его.

— Уехать не получится, придется останавливаться. В конце концов, может быть это и к лучшему, те уроды скорее отстанут, — сказал Костя, показав в сторону девятки проезжающей мимо нас.

В это время со стороны водителя раздался голос, — инспектор Никонов, попрошу документы на машину.

— Инспектор мы что–то нарушили, — спросил Костя подошедшего гаишника.

Он, молча, ожидал, пока исполнят его просьбу.

Костя передал ему свои документы.

Через некоторое время, — багажник откройте, — проговорил инспектор.

Костя вышел из машины открыл багажник, — смотрите, если Вам делать нечего, зло ответил Костя.

— Поднимите, пожалуйста, коврик? — попросил инспектор.

— Вам что делать больше нечего? — возмущенно спросил Костя.

— Александр Михайлович будьте так любезны, поднимите коврик, — невозмутимо повторил инспектор.

Я не сразу сообразила, что здесь что–то не так. Но тут до меня дошло, — инспектор назвал нашего Костю — Александр Михайлович. Выходит Костя совсем даже не Костя, а если это так, то выходит что он не от Владимира Владимировича. Тогда кто же он?

— Там кроме запаски больше ни чего нет.

— Вот и посмотрим на вашу запаску.

Костя, вернее теперь я даже не знаю как его называть, вместо того что бы поднять этот злосчастный коврик вдруг как рванет от машины через дорогу к горке, я увидела его сквозь боковое окно. Буквально через десять секунд его и след простыл.

Второй инспектор кричал в след убегавшего Кости, — стой стрелять буду.

Но куда там Кости уже и видно не было, я обернувшись посмотреть, что там произошло, увидела удивленное лицо инспектора.

— Черт возьми, здесь целый арсенал, — воскликнул инспектор, глядя то в багажник нашей машины то на убегавшего псевдо Костю.

— Коля вызывай наряд и охраняй этих девиц, чтобы тоже не сбежали, как этот фрукт.

— А что случилось?

— В машине полно оружия.

— Что?

— Что? Что? Оружие в багажнике. Вызывай наряд и присмотри за этими, — он показал на нас Женей, — а я пойду, посмотрю, куда убежал водитель.

Тот, которого назвали Колей, вскоре подошел к нашей машине.

— Ну как вызвал?

— Да сейчас приедут.

— Тогда смотри за машиной, а я сейчас, приду.

— Да, его уже не найдешь, он наверное уже успел убежать на другой конец Москвы.

— Ты лучше, смотри, а не болтай.

Коля остался, а другой инспектор направился в сторону убежавшего Кости.

— Женя? — прорезался испуганный голос Жени сидящей рядом, — что это такое?

— Откуда я знаю, — растерянно ответила я ей, потому, что сама ничего не понимала.

— Почему у нашего Кости оказались документы на имя Александра Михайловича, — думала я тем временем, — если это не Костя, то где же сейчас настоящий Костя, и вообще есть ли настоящий вот в чем вопрос. Все эти вопросы мог разъяснить Владимир Владимирович, стоп ему же можно позвонить.

— Женька дай телефон, — обратилась я к Жене.

Взяв свой телефон, набрала номер, — Владимир Владимирович это Женя.

— В крылатском, только мост через Москвареку проехали, и нас остановили, этот который назвался Костей убежал, в машине как я поняла, милиционеры нашли оружие, и вызвали наряд, — я пересказала то, что поняла из разговора милиционеров.

— Мы не волнуемся, хорошо, — договорить я не успела.

Дверь машины с моей стороны открылась и инспектор, который остался с нами, вырвав из моих рук мобильник, рявкнул, — не положено разговаривать, лучше сидите смирно и не балуйте.

Минут через пять приехал наряд милиции, к этому времени уже вернулся первый инспектор.

— Ну что у Вас тут произошло? — спросил, старший лейтенант приехавшего наряда.

— Да вот смотрите сами, — показал задержавший нас гаишник, открыв багажник машины.

— Ничего себе, — присвистнул приехавший милиционер.

— Остановил машину для проверки документов, попросил открыть багажник, водитель говорит, мол, нет там ничего запрещенного, я настоял на своем. Открыв его, он занервничал, я попросил поднять коврик над запаской, тут он видимо не выдержал и рванул, — он показал в сторону, куда убежал Костя.

— А эти что говорят, — показал на машину старший лейтенант.

— Мы не интересовались, по инструкции не положено.

— Понятно, — ответил старший лейтенант, подходя к машине сбоку и открыв дверь, сказал уже нам, — ну что ж дамы выходим, и без глупостей.

Мы выбрались из машины. Оказавшись на улице я почувствовала себя довольно неловко от того что на мне была такая короткая юбка. Вокруг стояли мужики все с оружием, все молодые, и все пялились на мои ноги.

— Так кто такие, — спросил нас старший лейтенант, — документы имеются?

— Да, вот, пожалуйста, — проговорила Женя, протягивая ему наши паспорта.

— Откуда у Вас в машине оружие?

— Это не наша машина, — затараторила Женя, — мы с подружкой остановили ее, что бы доехать к нашей подруге. Да мы едем в гости к подруге, — уже более, уверенней продолжила Женя.

— С подружкой говоришь? — спросил ее старший лейтенант, удивленно глядя на меня.

— Да с подружкой, а что нельзя?

— С подружкой? С подружкой можно.

Он продолжал внимательно смотреть на меня, — вот только с подружкой ли?

— А в чем собственно дело?

И тут я поняла, паспорт, это же не мой паспорт, а паспорт моего брата.

— В чем дело? — он повернулся к своим напарникам, — ребята забирайте их, пусть в отделении с ними разбираются.

Повернувшись к своим коллегам, старший лейтенант спросил, — хотите посмеяться?

Все повернулись к нему.

— Это парень, показал старший лейтенант на меня.

— Не может быть, — воскликнул один из гаишников.

— По крайней мере, по документам это парень.

— Ну, надо же, а с виду девка, девкой.

— А другая? Что, тоже парень?

— Да нет вторая вроде настоящая.

— Так они, наверное, эти как их проститутки, воскликнул один из милиционеров.

— Который переодетый это трансвестит, — высказал свое мнение один из милиционеров.

— Все хватит рассуждать, — рявкнул старший лейтенант, пусть с ними разбираются в отделении.

Нас загрузили в машину и отвезли в ближайшее отделение. Не сказав ни слова, разместили в обезьяннике, и оставили в покое.

— Женя, почему нас арестовали? — спросила меня Женя.

— Из–за Кости. И потом нас не арестовали, а задержали.

— А мне кажется, что это не Костя, а кто–то другой, — шепотом проговорила Женя, наклонившись ко мне поближе.

Минут через тридцать нас с Женей отвели в разные комнаты, для допроса.

В комнату, куда привели меня, находился молодой человек худощавого телосложения. Предложив сесть, он, достав бланк протокола, начал свой допрос.

— Я следователь ОВД «Крылатское» Курбатов. Зовут меня Александр Семенович.

— Очень приятно, — перебила я его.

— Я буду вести Ваше дело, — продолжал следователь, не обращая на мою реплику, — Ваше имя?

— Евгения Новикова.

— Послушай это уже не смешно. Выглядишь ты действительно великолепно, не зная, кто ты такой даже я, принял бы тебя за девушку, но твои документы тебя разоблачают.

— Спасибо за комплимент.

— Это не комплимент, — раздраженно ответил Александр Семенович.

— Извините, больше не буду.

— Так вот, — продолжил он, — я даже знаю, почему ты так вырядился, — он еще раз оглядел меня с ног до головы, видимо решаясь на что–то.

Я с интересом взглянула на следователя.

— Да, да, я знаю, почему ты в таком виде. И не чего на меня так смотреть. Скажи, сам придумал или кто посоветовал?

— Что я придумал? — не совсем понимая, о чем говорит следователь.

— Ну как же, а похищение Евгения Новикова и требование выкупа за него, — насмешливо ответил Александр Семенович.

— Что? — вырвалось у меня, — что вы сказали?

— Ага, угадал, вижу что угадал, ну ничего сейчас приедут, — он показал рукой куда–то наверх, — и разберутся, кто ты такой, и почему разгуливаешь в таком виде.

— Откуда вы знаете?

— Что я знаю? — быстро спросил меня Александр Семенович.

— О похищении?

— Значит это, правда? — с удовлетворением спросил следователь.

Я задумалась, — интересно, откуда они узнали о похищении, неужели об этом рассказал Владимир Владимирович.

— Ну что замолчал? Сказать нечего?

— Почему нечего, — сделав паузу, продолжила, — это, — я показала на паспорт, лежащий у него на столе, — не мой паспорт.

— Не понял? — удивленно спросил меня следователь.

— А чего тут не понятного, это паспорт моего брата.

Глава 17

— Значит это, — он взял в руки паспорт, — не твой, а твоего брата. Хорошо, а где тогда твой?

— Мой паспорт дома, я, наверное, перепутала, они так похожи друг на друга, — спокойно ответила я.

— Хватит дурака валять, — разозлился следователь.

— Дуру.

— Что?

— Я же говорю Вам, что я девушка, поэтому если валять то дуру, а не дурака.

Он, долго молча, смотрел на меня, ничего не говоря, лицо его становилось красным и казалось, что еще немножко и его разнесет на мелкие кусочки, но нет, чуда, не произошло, вместо этого он как заорет, — все с меня хватит. Я выведу тебя на чистую воду. Ты у меня все расскажешь. Я заставлю тебя это сделать.

— Послушайте, Александр Семенович, вместо того что бы кричать лучше бы помогли найти моего брата, — спокойно прореагировала я на его крик, — кстати если вы окажете посильную помощь то мне лучше отдать этот миллион Вам чем этим бандитам.

— Что? Какой миллион?

— Выкуп, похитители требуют выкуп, за моего брата, в один миллион долларов, понимаете? Деньги для меня не проблема, но дело в том, что они больше не звонят, и я просто в растерянности, я не знаю, что мне делать дальше.

— Но я не знаю можно ли, — замямлил следователь, как только услышал про деньги.

— Не только можно, а нужно. О вознаграждении я объявлю официально, так что с этой стороны ни каких проблем не будет, а вот оказаться первым это зависит только от Вас.

— Да конечно я буду стараться, окончательно сломался Александр Семенович.

— Вот и хорошо.

— Но что бы лучше разобраться в этом деле, мне необходимо узнать подробности.

— Расскажу я подробности, только дайте мне сначала позвонить.

Следователь вернул мой сотовый телефон. Я тут же им воспользовалась, и набрала номер Владимира Владимировича.

— Владимир Владимирович вы где?

— Нет, все в порядке, следователь оказался нормальным человеком.

— Не надо. Просто приезжайте за нами как можно скорее.

— Хорошо ждем, — закончила я разговор с Владимиром Владимировичем.

— Ну что ж давай рассказывай свои подробности, — тут же спросил меня Александр Семенович.

Я удивленно посмотрела на следователя. Мне показалось, что он слишком поспешно задал свой вопрос.

— Я хочу как можно быстрее начать поиски твоего брата.

— Да, да конечно, — ответила я, а сама задумалась, — тут что–то не так, он видимо задумал меня провести, таким образом, сменив тактику допроса.

В этот момент прозвенел звонок телефона расположенного на столе у следователя.

— Курбатов у телефона, — подняв трубку, ответил Александр Семенович.

— Так точно товарищ подполковник.

— Никак нет.

— Да.

— Да.

Я, слушая разговор следователя по телефону, размышляла, — вот фрукт попался, быстрее бы приезжал Владимир Владимирович, что ли.

Тем временем следователь продолжал, — слушаюсь, товарищ подполковник, я все понял, сделаем все как надо, до свидания, — закончив разговор по телефону, он, положив трубку, с удовольствием отметил, — это из управления звонили как раз по вашему поводу.

Я удивленно спросила, — откуда в управлении так быстро узнали о том, что я у вас в отделении?

Посмотрев на меня, он сказал, — на то оно и управление что бы все знать.

Теперь я поняла, что за человек находится передо мной.

— И что сказал Ваш подполковник? — впрямую спросила я следователя.

— Он сказал, что похищение Евгения Новикова взято под контроль самим министром.

— А что это значит? — наивно поинтересовалась я.

— Это значит, — сделав паузу, он продолжил, — это значит, что я раскрыл это дело. Я сразу понял, в чем тут дело. Это надо же такое придумать, — усмехнулся Александр Семенович, — переодеться в женские шмотки и объявить о своем похищении. Выдумал, какую–то сестру. Я уверен, что на самом деле ни какой сестры нет. А ты, в конце концов, получишь по заслугам, сейчас приедут и заберут тебя и твою подругу.

— Куда заберут?

— В МУР тебя заберут. Пусть там теперь с тобой занимаются, а нам и своих забот хватает. Главное я сделал.

— Что ты сделал? — не выдержала я, — невинную девушку задержал? Вместо того что бы помощь оказать, ты тут распинаешься о своей глупости. Ты что на самом деле думаешь, что я переодетый парень? Хочешь я тебе докажу что я не парень а девушка?

— Все хватит, — вскочив на ноги, закричал следователь, — я не хочу слушать этот бред.

Он, набрав короткий номер, прокричал в трубку, — дежурный уведите задержанного.

Через минуту в кабинете появился огромный сержант, который увел меня обратно в обезьянник.

Вскоре туда привели и Женьку. Не успели мы с ней обменяться впечатлениями о том, как нас допрашивали, как в дверях появился сержант и прокричал, — Филатова, Новиков на выход.

На улице уже было темно, нас быстро затолкали в форд на заднее сиденье. На переднем сиденье расположились двое молодых мужчин в темных костюмах. Как только наша машина тронулась, тот, который находился на пассажирском сиденье, заговорил, — ну что же давайте знакомиться. Меня зовут Александр, а моего напарника Игорь.

Мы, молча, сидели и смотрели в окно, пока он нам рассказывал, кто они такие и почему контора, в которой они работают, будет заниматься нашим делом, пока я не обратила внимания на то, что мы едем в сторону пригорода.

— Послушайте, а куда мы едем? — спросила я.

— А здесь не далеко по Калужскому шоссе километров 40.

Я с удивлением посмотрела на говорившего Александра, так как вспомнила, что мнимый Костя тоже говорил про Калужское шоссе и называл те же 40 километров.

— Тут что–то не так, — подумала я, — наверняка эти ребята, ни какие не милиционеры, а обыкновенные бандиты. Но как у них все схвачено, не успел позвонить Владимир Владимирович и предупредить нас о том, что нужно уезжать, как тут же появился мнимый Костя. Как только позвонили о том, что нас передают в МУР, как тут же появились мнимые милиционеры. Мне кажется, нам нужно как можно быстрее с ними расстаться.

— А почему за город, да еще на ночь глядя? — спросила Женя.

— Понимаете, это дело, принимает громкий резонанс, поэтому наше начальство приняло решение поместить Вас подальше от города.

— Ну, хорошо, скажите, а вы что, на самом деле считаете, что я переоделся в девушку и сам себя объявил похищенным? — спросила я Александра.

— Вы знаете, у нас есть начальство, которое приказало нам отвезти Вас на нашу загородную базу, что мы и делаем. Все вопросы будете задавать следователю, который будет заниматься Вашим делом.

— Постойте, так мы что арестованы?

— Да нет, не арестованы. Вы задержаны для выяснения всех вопросов связанных с похищением Евгения Новикова.

— Так они ни чего не расскажут, — подумала я про себя, — и все–таки как то надо выпутываться из сложившейся ситуации.

В это время наша машина проезжала мимо поста ГАИ расположенного на выезде из города. Наши сопровождающие как по команде вдруг замолчали, и молча, смотрели на госавтоинспектора стоявшего рядом с постом и внимательно осматривающего проезжавший мимо него автотранспорт. Неожиданно Женя открывает дверь машины и буквально вываливается на дорогу прямо под ноги госавтоинспектору. Не ожидавшие ничего подобного наши сопровождающие, особенно Игорь, который сидел за рулем, от неожиданности резко нажал на тормоз, и наша машина практически остановилась.

— Гони, ты, что с ума сошел? — закричал Александр.

Игорь, мгновенно среагировав, тут же, с пробуксовкой набрав скорость, понесся как угорелый.

Я, посмотрев в заднее стекло, увидела, как к Жене подбежал милиционер, он помог ей встать и довел ее к стоявшей неподалеку скамейке.

— Что вы делаете? — закричала я, — остановите немедленно.

— Замолчи не мешай, — зло закричал Александр и, достав пистолет, из кармана пиджака размахнувшись, ударил им меня по голове.

Я тут же потеряла сознание.

Сколько прошло времени я не знаю, но когда я пришла в себя, то почувствовала что машина стоит на месте, и вокруг стоит тишина. Я даже сначала подумала что оглохла, так как вспомнила, что меня ударили по голове. Но в ту, же минуту услышала, как кто–то говорит, — водитель готов, пассажир тоже. В этот момент открылась задняя дверь, и кто–то взял меня за руку, — а девушка жива, вызывайте скорую.

Я открыла глаза и увидела перед собой молодого человека в милицейской форме.

— Девушка как вы себя чувствуете? Ни чего не болит?

— Нет.

— Хорошо, а вы выйти из машины сможете?

— Я же Вам говорю, у меня ни чего не болит.

— Хорошо, хорошо, — он подал мне руку, и я с его помощью выбралась из машины, — сейчас подъедет скорая и осмотрит Вас.

— Зачем?

— Так положено. Вы садитесь, так Вам будет удобнее, — сказал милиционер, помогая мне дойти до скамейки, где уже сидела Женя.

Посадив меня рядом с ней, он сказал, — если у Вас все нормально, то я с вашего разрешения оставлю Вас, а то у меня дел полно.

Как только он ушел, я смогла спокойно оглядеться вокруг. Мы сидели на скамейке, которая располагалась рядом с тем постом ГАИ, где нас остановили, а метрах в пятидесяти уткнувшись в фонарный столб, стояла машина, в которой мы только что ехали. Из–под капота, со свистом вырывался густой, белый пар. Вокруг нее столпились несколько милиционеров, которые обсуждали, что им делать.

— Женька ты в порядке? — спросила меня Женя.

— Вполне в порядке.

— А кровь?

— Это просто ссадина.

— Тогда давай слиняем отсюда? А то мне что–то не хочется опять попасть в эту ужасную клетку.

— Согласна, только нужно кровь с головы смыть.

— Женька потом где–нибудь умоешься, а сейчас пойдем быстрее отсюда пока эти менты нас не хватились.

Мы потихоньку поднялись со скамейки и, обогнув будку ГАИ, скрылись за ней. Как только нас не стало видно, мы с Женькой со всех ног пустились бежать. Вскоре мы уже были вне досягаемости, так как оказались не далеко от метро. Не смотря на то, что было уже очень поздно, вокруг было много людей, среди которых мы легко затерялись.

Немного успокоившись, мы перешли на шаг.

— Жень, а что мы теперь будем делать? — спросила меня Женя.

— Для начала мне хотелось бы умыться и привести себя в порядок, а то вон прохожие уже на нас оглядываются.

— Тогда пошли, зайдем в кафе, ты там приведешь себя в порядок.

— У нас нет денег, что бы ходить по кафе.

— А что разве для того что бы зайти в туалет нужно платить деньги?

— Точно, а я сразу и не сообразила.

Заскочив в ближайшее кафе, мы умылись, привели себя в порядок и когда, выйдя из него, уже ни чем особым не отличались от окружающих нас людей. Теперь осталось решить, что нам делать дальше.

— Жень нам нужно как можно дальше отсюда убраться, но у нас нет денег, что нам делать? — спросила меня Женя.

— Вопрос не в этом, а в том, куда нам ехать, и что делать дальше?

— Мне кажется, нам надо как то связаться с дядей Вовой. Я думаю, он уже, что–то узнал, раз звонил нам.

— Да но как мы с ним сейчас свяжемся? Для этого нужен телефон. Постой я знаю, что нам делать. Поехали к Наталье.

— А кто это?

— Подруга, мы с ней в одном классе учились. Она живет в нашем дворе, от нее и позвоним Владимиру Владимировичу.

— Постой, а как мы доедем? У нас же нет денег.

— Там разберемся главное, что бы Наталья была дома.

Поймав машину, это сделать, было не трудно, так как две молодые девушки в коротких юбках, всегда имеют успех у водителей мужчин, мы расположились на заднем сиденье и, назвав адрес, успокоились на время поездки. Дядечка, который попался нам, оказался не слишком разговорчивым, поэтому всю дорогу молча крутил свою баранку и не вмешивался в наш разговор.

— Жень как ты думаешь, Александр с Игорем были такие же, как Костя?

— Думаю да, — ответила я, — но меня больше волнует то, как быстро они появлялись.

А про себя подумала, — не ужели это все теже люди, которым Иван Федорович поручил избавиться от меня? Меня прямо передернуло от этого, так как вспомнился недавно подслушанный разговор двух парней, о том что со мной может произойти если они меня поймают.

От неприятных мыслей меня отвлекла Женя.

— Да ты скорей всего права, не успел дядя Вова нас предупредить, как появился Костя, не успели мы оказаться в милиции как за нами уже приехали, Александр и Игорь. Послушай, а может быть нам больше не стоит звонить ему.

— Кому не надо звонить? — спросила я, — не совсем понимая что хочет этим сказать Женя.

— Ну как кому? Дяде Вове, кому же еще?

Я с интересом посмотрела на Женю.

— Помнишь, ты говорила, что как только позвонила дяде Вове, там, в милиции, как тут же раздался звонок и нас тут же отвели назад в эту клетку и вскоре приехали эти двое, которые нас и забрали.

— Слушай, а может быть ты и права. Да но тогда выходит, что нам опять не на кого положиться. Что же нам тогда делать? — окончательно расстроившись, спросила я.

— Ничего страшного придется рассчитывать только на свои силы только и всего.

— Ладно, давай все обсудим у Натальи, тем более мы уже приехали. Ты посиди здесь, а я сейчас вернусь.

— Хорошо только ты не долго.

— Извините, пожалуйста, — обратилась я к водителю, — я сейчас схожу за деньгами, а девушка побудет с Вами, вы не против?

— А мне то, что, главное денежки заплатите и катитесь на все четыре стороны.

Осторожно поднявшись к Наталье я, позвонив ей в дверь, с нетерпеньем стала ждать, откроется дверь или нет. На мое счастье за дверью раздались шаги, и вскоре раздался Наташкин голос, — кто там?

— Наташ открой, пожалуйста, это я.

— Женька ну ты даешь, — открывая дверь, заговорила Наталья, — ты знаешь сколько времени.

— Извини, знаю, ты мне не можешь одолжить денег, мне за такси нужно расплатиться, — не обращая на ее недовольство, спросила я.

— Женька что случилось? Ой, слушай, тут такое было.

— Наташ, — перебила я ее, слушай, дай денег, у меня там человек сидит. Я сейчас вернусь и мы обо всем поговорим, хорошо?

— Хорошо, хорошо, — охотно ответила она, — я сейчас. Метнувшись в одну из комнат, она вскоре вернулась, протянув мне деньги, спросила, — хватит?

— Вполне, — ответила я.

Спустившись вниз, я расплатилась с таксистом, и мы вместе с Женей поднялись к Наталье.

Не успели мы войти, как Наталья сходу огорошила меня, — Женька, а ты знаешь, что твой Олег встречался с Ольгой? Или наоборот Ольга с Олегом. По крайней мере, я их вместе видела.

— Когда? — Быстро спросила я.

— На следующий день после того как мы с тобой ходили к Ольге, по–моему это была среда.

— А почему ты мне только сейчас об этом говоришь.

— Я тебе звонила, правда, только на следующий день.

— Ну, хорошо, хорошо, скажи, где ты их видела?

— В метро.

— Где? — Удивленно переспросила я ее.

— В метро, они сидели на скамейке и о чем–то оживленно беседовали.

— Когда это было?

— Я же тебе сказала, что видела их в среду.

— Время, сколько было времени, когда ты их видела?

— Так я на работу ехала, и увидела их через окно вагона. Наверное, около восьми часов.

— На какой станции ты их видела?

— На Баррикадной.

Задумавшись, я присела на рядом стоявший стул, — так, значит все–таки Олег с Ольгой.

— Подожди, а может быть, они встречались совсем по другому поводу, — перебила меня Наталья.

— Ну конечно, скажи еще, что он жениться хочет на ней.

— Я такого не скажу.

— И правильно сделаешь. Нет, придется мне все–таки с Ольгой напрямую поговорить.

Глава 18

Я поднялась со стула и направилась к двери.

— Женька ты куда? Надеюсь, ты не собираешься прямо сейчас разговаривать с Ольгой? — Спросила меня Наталья.

— Почему это не собираюсь? Я думаю, что такой разговор откладывать не стоит.

— Ты посмотри сколько времени. Ночь на дворе.

Я посмотрела на часы, висевшие прямо здесь в прихожей, они показывали два часа пятнадцать минут.

— Все у меня уже крыша поехала, — сказала я, опускаясь обратно на стул.

— Правильно, сейчас надо поспать, а завтра с утречка пойдешь к Ольге и поговоришь с ней.

— Да ты как всегда права. Только, прежде чем лечь спать, я сначала чего–нибудь перекусила бы, а то мы с Женей целый день ничего не ели.

— Это, пожалуйста. Чего желаете? — с сарказмом спросила Наталья.

— Наташ, я с тобой серьезно, а ты?

— Подруга, а ты забыла который сейчас час? Мне, между прочим, завтра, вернее уже сегодня на работу идти.

— Наташ извини, я совсем об этом забыла, и потом нам сейчас, совсем некуда идти.

— А что к себе домой ты не можешь пойти?

— Какой дом, у меня сейчас ни ключей, ни документов, и вообще на мне даже одежда не моя.

— Ладно, чего уж там, я все понимаю. Давайте я вас чем–нибудь накормлю. Кстати в этой юбочке ты действительно смотришься как девица легкого поведения, если бы я тебя не знала, то легко могла подумать о тебе, черт знает что.

— Наташа, может быть, ты ляжешь, а мы тут сами… — робко проговорила Женя.

— Все хватит демагогию разводить, идите, умывайтесь, а я пока поесть соберу.

— Все Женька теперь Наталью ни чем не остановишь, она как танк пойдет на любое препятствие, — прокомментировала я поведение Натальи.

Наскоро умывшись, мы втроем расположились на кухне. Во время еды, мы с Женей, вкратце рассказали Наталье о своих похождениях, происшедших с нами за сегодняшний день.

— А Женька, Женька, что, так и не появлялся? — Спросила Наталья.

— К сожалению, я о нем ни чего не знаю.

— А почему у тебя оказался паспорт твоего брата? — продолжала спрашивать меня Наталья.

— Мой пропал вместе с Жераром.

— Как пропал? И Жерар пропал? Куда пропал?

— Не знаю куда. По словам Ивана Федоровича, он вообще умер.

— Что ты говоришь? Как это произошло?

Мне пришлось рассказать о том, как я встретила Жерара, как я узнала, что от меня хотят избавиться и почему, как меня похитили, и как мне удалось убежать от своих похитителей.

— Слушай, сколько всего произошло, пока мы с тобой не виделись, а прошло–то меньше недели.

— Я сама уже совсем запуталась, не знаю, кому верить, а кому нет.

— Это точно, никому нельзя верить, ни милиции, ни знакомым, — посмотрев на нас, тут же поправилась, — к вам это не относится.

— Ладно, Наташ давай–ка лучше спать ложиться, а то вон уже светать начинает.

— Хорошо, только мне не куда вас положить, придется вам вместе спать. Вы не будете против этого?

— Я так устала что, мне все равно, лишь бы ноги вытянуть и голову на подушку положить, — ответила я.

Утром, когда я проснулась, то увидела, что Женя крепко спит, обняв меня одной рукой за шею, другая ее рука лежит у меня между ног. Осторожно высвободившись из ее объятий, я, оставив Женю досыпать, направилась на поиски Натальи, но дома ее уже не было. Вместо нее на столе лежала записка: вы так сладко спали, что я не решилась вас будить. Кстати совсем забыла тебе сказать о том, что вчера звонила Ольга и спрашивала, не знаю ли я где Женя. Целую Наталья.

Не спеша, приняв душ, я, завернувшись в полотенце, направилась на кухню что бы приготовить нам с Женей завтрак. Не успев поставить на плиту чайник и разбив шесть яиц на сковороду, я почувствовала, что в дверях кухни стоит Женя.

— Женя, сегодня я смотрю, ты меня опередила, — сказала она и, подойдя поближе, обняв, уткнулась своим лицом мне в шею, и поцеловала ее.

Полотенце соскользнуло на пол, она не сильно, но довольно настойчиво наклонила меня, так что я лицом уткнулась на рядом стоявший стол, чтобы не поранить себе лицо я уперлась в него руками, и моя попа оказалась в довольно интересном положении прямо перед Женей. Недолго думая она раздвинула две половинки моей попки и со всей силы прижала меня к себе. Сначала я ничего особенного не почувствовала. Но в какой–то момент я вдруг начала ощущать, что в мою маленькую дырочку уперлось что–то твердое, я еще успела подумать, эх как жалко, что у Жени ничего такого нет. Но неожиданно я почувствовала, как в мой задний проход проталкивается какой–то твердый и упругий предмет, сначала чуть, чуть, а потом все дальше и дальше пока я не закричала от испуга, потому что в какой–то момент до меня начало доходить, что такого не может быть. У Жени нет ничего подобного, но если это не Женя, то кто? От испуга я потеряла сознание. Когда я очнулась и открыла глаза, то оказалось что я лежу на кровати, а рядом со мной на стуле сидит Женя и держит меня за руку.

— Что это было? — спросила я рядом сидящую Женю.

— Вот смотри, какая штуковина, — сказала она, протягивая мне какую–то палку.

— Что это? — недоуменно спросила я.

Она протянула ее еще ближе ко мне. Теперь я поняла, что это такое. Это был искусственный фаллос.

— Где ты его взяла?

— Под подушкой.

— Где?

— У тебя под подушкой. Когда я проснулась и увидела, что тебя рядом нет, то перевернувшись на бок, легла на твое место, а засунув руку под подушку, почувствовала, что там что–то есть. Вытащив эту штуковину из–под подушки, я решила ее опробовать, — нерешительно закончила Женя.

Я, молча, переваривала только что услышанное.

Видя, что я молчу, Женя робко спросила, — тебе не понравилось?

Если честно, то я не знала что ей ответить на это. Неожиданно появился какой–то неприятный запах, я тут же вспомнила, что хотела приготовить завтрак.

— Яичница, — тут же закричала я, вскакивая с кровати и устремляясь на кухню.

На кухне, от сгоревшей яичницы стоял такой густой дым, что находиться там было просто невозможно. Я как можно быстрее открыла окно и тут же выскочила обратно.

— Придется нам сегодня обойтись без яичницы, — сказала я Жене.

— Ничего страшного, сегодня обойдемся бутербродами.

— Тогда пошли готовить бутерброды, а то мне пора к Ольге собираться.

Сначала нужно одеться, накраситься, не голышом же идти кушать.

— Давай по очереди сначала ты иди, приведи себя в порядок, а потом я, а не то будем мешать друг другу.

— Хорошо, — согласилась со мной Женя, и побежала в ванную комнату.

А я, накинув на себя Наташкин халатик, направилась на кухню. Наделав бутербродов, я решила позвонить Ольге, что бы договориться с ней о встрече. Но не тут–то было, ее телефон не отвечал.

— Ничего страшного, — успокоила я сама себя, позвоню позже. В это время появилась Женя.

— Можешь идти умываться, — сказала она, располагаясь за столом.

Умывшись и накрасившись, я пошла, одеваться, увидев свою вчерашнюю одежду, я вспомнила, что мне не мешало бы ее сменить. Но так как ничего другого не было пришлось пока одеть, то, что есть.

Появившись на кухне, я поинтересовалась у Жени, — как я выгляжу?

— Шикарно, мне нравится, — ответила она, прожевывая очередной бутерброд и запивая его чаем.

Все равно нужно будет взять у Ольги ключи от квартиры и одеться по человечески, а то я чувствую себя как будто голая вышла на улицу, а все вокруг на меня пальцем показывают.

— Кстати Жень, а ты одна пойдешь к Ольге?

— Да, я сейчас перекушу и схожу к ней, а ты, пока я буду разговаривать с ней, подожди меня здесь.

— А что дальше будем делать?

— Пока я не могу сказать. Вот после разговора с Ольгой я думаю, мы решим, чем мы будем заниматься.

Закончив с завтраком, я еще раз попыталась дозвониться до Ольги, но эта попытка также не увенчалась успехом.

— Черт возьми, где ее черти носят? — Выругалась я.

— Позвони попозже, может быть она в магазин пошла.

— Нет, я лучше пойду, схожу к ней домой, она, еще та девушка, может просто не отвечать на звонки. Они ей, видите ли, мешают. А ты, пожалуйста, вымой посуду, особенно ту злосчастную сковороду, хорошо?

— Ты иди я все уберу, только будь, пожалуйста, внимательней, как бы у твоей Ольги не оказалась бы засада из кучи милиционеров, или еще кого.

— Хорошо я постараюсь.

Выйдя на улицу, я решила для начала осмотреться. Как ни как это мой двор, я здесь выросла, знаю, можно сказать, каждый кустик. Поэтому пройдя мимо подъезда, где проживали родители Ольги, у которых она сейчас обитала, я, не останавливаясь, прошла дальше, внимательно осматриваясь по сторонам особое внимание, уделяя припаркованным у дома автомобилям. Пройдя, таким образом, до конца дома и не заметив ни чего особенного, я, развернувшись, неспешна, двинулась в обратную сторону. Поравнявшись с нужным мне подъездом я, свернув в его сторону, быстро юркнула в подъезд. Поднявшись на нужный мне этаж, я позвонила в квартиру, где должна быть Ольга, по крайней мере, позавчера она была здесь.

Минуты через три я повторно нажала кнопку звонка, хотя у меня уже появилось смутное подозрение, что дома никого нет. Минут через пять я поняла это окончательно.

Выйдя на улицу, я решила подняться в нашу старую квартиру, где последнее время Ольга жила с Женей. Но и там мне никто не открыл дверь, хотя это и неудивительно, если там не было Ольги, то и дверь открыть было некому. А жаль за этой дверью меня ждала моя собственная одежда, а не чужая, которая сейчас на мне. Делать нечего пришлось возвращаться ни с чем.

Спускаясь вниз, на втором этаже, я столкнулась с нашей соседкой, она с сумками поднималась наверх. Все жильцы нашего подъезда звали ее баба Вера. Сухопарая старушка лет семидесяти. Сколько я ее знаю, она ни разу не поднималась к себе на шестой этаж на лифте, постоянно пешочком.

— Женя это ты что ли? — Спросила она меня, когда мы поравнялись с ней на одной площадке.

— Да, это я, баб Вер, здравствуйте. Вам помочь? — спросила я ее в ответ.

— Нет, я сама. Ты вот что мне лучше скажи? Женька твой с Ольгой еще живет или нет? Ты не подумай чего такого, — помолчав, она продолжила, — я чего интересуюсь то? Ты скажи ему, плохая девка эта Ольга.

— Почему вы так думаете баб Вер? — спросила я, заинтересовавшись ее вниманием к Ольге.

— Так гулящая она. Намедни я ее видела в нашем парке, вместе с мужиком. Вроде как ругал он ее за что–то, а она все липла к нему. Потом правда убежала, вроде как разругались они, но все равно непутевая она. Ребеночка вот родила, а мать воспитывает, разве это дело?

— А что за мужик, вы его раньше видели?

— Не знаю. Я его раньше никогда не видела. А звать его Олег, это точно. Ольга его так называла. Так что ты Жене то расскажи, а я пойду, устала уже, старая стала.

— Хорошо баб Вер, обязательно расскажу, — сказала я вслед поднимавшейся по лестнице бабушке, — а про себя с грустью подумала, — обязательно расскажу Женьке, если он объявится.

Я же пошла в другую сторону. Спустившись вниз и выйдя на улицу, я направилась в сторону Наташкиного дома. Подходя к подъезду, мне на глаза попалась та самая беседка, около которой Наталья накануне исчезновения Жени, видела Олега Петровича. Я повернула в ее сторону, зайдя в нее, опустилась на скамейку.

— Неужели Ольга опять встречалась с Олегом, — подумала я про себя, — по всему выходит, что это действительно так, — решила я, в конце концов.

— Где же мне ее все–таки искать? — продолжала размышлять я над сложившейся ситуацией.

И тут я не поверила своим глазам мимо дома, рядом с которым находилась беседка, проходила Ольга.

От неожиданности я не сразу, но все–таки окликнула ее.

— Оля, — крикнула я, как можно громче.

Ольга остановилась, посмотрела в мою сторону, увидев, кто ее позвал она, быстро пошла в мою сторону.

Зайдя в беседку, она удивленно посмотрела на меня, — чего это ты в таком странном наряде?

— Другого наряда нет, — зло ответила я.

— Ладно, это твое дело как хочешь, так и одевайся, я хочу с тобой совсем по другому поводу поговорить, — высказалась Ольга.

— Я тоже хотела бы с тобой поговорить.

Ольга внимательно на меня посмотрела и спросила, — Женя, что случилось, почему ты ведешь себя, так, будто это не ты, а твоя сестра?

Теперь я удивленно посмотрела на нее. Что она этим хочет сказать.

Но ответить я не успела. Ольга меня опередила, — мне, конечно, все равно, но мне кажется это уж, очень странно выглядит.

— Что значит странно?

— Ну, этот наряд, я понимаю, что вы с сестрой очень похожи, но ведь ты не можешь в таком виде ходить всю жизнь.

— Почему не могу?

— Господи да ходи в чем хочешь, делай что хочешь, я просто хочу с тобой поговорить о похищении твоей сестры.

— О чем ты хочешь со мной поговорить?

— Женя, понимаешь, я знаю, что твоя сестра погибла, но я в этом не виновата. Все это придумал Олег, — тут она сделала паузу, — правда он хотел похитить тебя, а не твою сестру. Я до сих пор не понимаю, как вы догадались и вместо тебя на встречу к Олегу пошла Женя, а не ты. Кстати я так и не догадалась, что это была не твоя сестра, а ты.

Я окончательно запуталась, я, молча, слушала Ольгу и не понимала, о чем она рассказывает. Я не понимала, почему она думает, что я погибла? О чем мы догадались?

А она тем временем продолжала, — я так была уверена, что похитили тебя, что когда ты появился у меня дома, я просто испугалась. Я сдуру согласилась на предложения Олега, потому что узнала, о том, что ты хочешь уйти от меня к Ленке. Я не думала, что все может так закончится. Я вообще ничего не знала.

— Так ну–ка давай все сначала, а то я что–то ничего не понимаю, и по возможности начни с того почему Олег обратился к тебе за помощью.

— Я не знаю почему. Наверное, потому что его бросила твоя сестра, а меня хочешь бросить ты, и уйти к этой Ленке. Ну что ты нашел в этой пигалице? Жень может ты, передумаешь? Мне все равно, в какой одежде ты будешь ходить.

— Не отвлекайся, рассказывай дальше, — перебила я ее. На то, что она по какой–то причине считает меня моим братом, я внимания уже не обращаю.

— Ладно, ладно больше не буду. Так как же это было? — спросила она сама себя, — замолчав на некоторое время, тут же продолжила, — вспомнила, он несколько раз звонил, хотел поговорить с твоей сестрой, но она уже жила отдельно, а ее новый телефон он не знал. И вот как то он предложил мне с ним встретиться и поговорить. Я с ним встретилась. На встрече он предложил мне помочь ему в твоем похищении, мол, все равно ты меня бросишь, и я останусь ни с чем, а так можно денег заработать. Короче я согласилась. Я должна была сделать, так что бы ты вышел из дома в определенное время. Вот и все. А как получилось, что вместо тебя в тот день ушел не ты, а твоя сестра я не знаю.

— А дальше что? Каким образом Олег должен был меня похитить? Один он со мной не справился бы.

— Так он не один, у него помощники были, девица какая–то и ее брат. Кстати к ним на дачу Олег и хотел отвезти тебя, пока будет договариваться о выкупе.

Я, молча, слушала Ольгу, а про себя думала, — это надо же до такого додуматься. Олег Петрович, по–моему, с ума сошел. А Ольга? Как она могла? А если бы все это закончилось… Вдруг до меня дошло…

— Подожди, ты сказала что Женя, — я сделала паузу, — погибла. Откуда ты это знаешь?

— Как откуда? Олег рассказал. Понимаешь, когда я тебя увидела, в субботу то подумала, что наконец–то все закончилось, раз тебя просто освободили. Но когда ты ушел, я поняла, что ты на меня обиделся и это навсегда. Я разозлилась, но тут позвонил Олег, он хотел со мной встретиться. Я согласилась, что бы высказать ему все, что о нем думаю. А он хотел только одного, что бы я устроила ему встречу с тобой, и тут я поняла, что в среду он мне рассказал эту страшную новость, которая, скорее всего правда. Понимаешь, я ничего не знала, я думала, что похитили тебя как и хотели с самого начала.

— Какую новость?

— Как погибла твоя сестра.

— Послушай Оля, ты будешь рассказывать или нет, почему я должна вытягивать из тебя каждое слово?

— А я рассказываю, это ты меня своими вопросами отвлекаешь. Олег мне рассказал, что когда Женя вышла на улицу, к ней подошел брат той девицы и поинтересовался, мол, не Женей ли ее зовут. На что получил, положительный ответ. Тогда он сказал, что с ней хочет поговорить Олег, который в данный момент находится на даче. На вопрос, почему он сам не приехал ему ответили, что он не может, так как болен. А так как они его соседи по даче, то он попросил их съездить за ней и привезти ее. Дальше он рассказал, что когда Женя оказалась в машине, ее ударили по голове, связали и положили в багажник машины. Но по дороге они попали в аварию. В их машину на светофоре въехала другая, да так сильно, что машина загорелась. Из машины сумел выбраться только брат той девицы, а Женя и сама девица сгорели в машине.

Глава 19

Я не верила своим ушам. Мне казалось, что Ольга не рассказывает о том, что произошло с Женей, а пересказывает сюжет какого–то необычного рассказа. Я лихорадочно вспоминала, что это за рассказ и где я его могла слышать, но, ни как не могла вспомнить.

— Тем временем Ольга продолжала свой рассказ, — парень который остался в живых в тот же вечер позвонил Олегу и рассказал ему о случившемся. На следующий день Олег узнает подробности через своих знакомых в милиции. После этого он хочет переговорить со мной. В среду утром мы с ним встречаемся. Олег рассказывает о том, что произошло после того как его сообщники посадили Женю в машину и повезли на дачу. Когда он дошел до того момента что в аварии погибла твоя сестра, а не ты, я не поверила ему, так как все эти дни, с тех пор как произошло похищение, я была уверена что общалась с твоей сестрой. Я не могла поверить, что это был ты. Поэтому я разругалась с ним и уехала домой к своим родителям, так как не хотела ни кого видеть, я была в тот момент зла на всех.

— Почему же ты мне об этом ничего не рассказала, — спросила я Ольгу.

— Я растерялась, к тому же я думала, что Олег хочет меня обмануть, поэтому и придумал всю эту историю с аварией. Но в субботу, когда ты пришел ко мне за ключами, я, если честно испугалась, но в, тоже время поняла, что про аварию Олег рассказал правду. От этого я растерялась до такой степени, что даже не смогла толком с тобой поговорить. А ты обиженный со мной разговаривать не стал, взял ключи и ушел. Оставшись одна, я расплакалась, но в этот момент позвонил Олег и предложил встретиться с ним, чтобы обсудить сложившуюся ситуацию. Я согласилась. Мне казалось что, поговорив с ним, мне станет ясно, что делать дальше. Но при встрече Олег просил меня только об одном, что бы я помогла ему встретиться с тобой. Больше ничего он не хотел слышать. Тогда я поняла, что единственный выход это все рассказать тебе, и попросить у тебя прощения. Я начала тебя искать. Звонила по всем телефонам. Но к сожалению по телефонам я тебя не нашла, поэтому сегодня ездила к тебе на квартиру, вернее на квартиру твоей сестры. Я думала, может быть, ты поехал туда, но и там тебя не нашла. Отчаявшись встретиться с тобой, поехала домой, а здесь ты, — она замолчала, но мгновение спустя продолжила, — Женя пойми меня правильно, я не хотела, что бы с тобой случилось несчастье. Это все Олег, это он все придумал. Это он во всем виноват, это он уговорил меня, я не хотела.

Видя, что я молчу. Ольга, собравшись с духом, еще раз посмотрела на меня и сказала, — Женя я понимаю, что в сложившейся ситуации ты хочешь, что бы в тебе видели твою сестру, а не тебя, но пойми, ты не сможешь всю жизнь играть роль своей сестры. Хотя мне все равно, я согласна на все даже если ты будешь изображать из себя девушку. Кстати у тебя это здорово получается, — замолчав на некоторое время она, улыбнувшись, закончила, — прикольно получится, мы будем жить как две подруги.

— Я же почти не слушала Ольгу, я все думала о том, где я могла слышать об этой аварии. И тут, я неожиданно вспомнила. По–моему в первый или второй день после того как мне позвонила Ольга и сообщила о том что Женя не ночевал дома. По телевизору передавали передачу «Дорожный патруль», в которой рассказали об аварии, произошедшей на Соколе. Которая очень похожа на ту, о которой только что рассказала Ольга. Но я точно помню, что на следующий день передали о том, что человек, который находился во время аварии в багажнике это девушка. Я еще помню, вздохнула тогда с облегчением, мол, раз погибла девушка, значит это не связано с моим братом. Но почему, тогда все считают что погиб… Так стоп, это только я считаю, что погиб мой брат, так как точно знаю, что меня никто не похищал, и я жива. А Олег считает как раз наоборот, он узнал, что погибла я, вернее не я а девушка, вот он и думает, что погибла я. Но как, так получается, погиб Женя, это его, сподручные Олега, посадили в машину, эта машина попала в аварию, а все считают, что погибла девушка. Я ни как не могла этого понять.

— Женя ты меня не слушаешь?

— Что? — спросила я, так как почувствовала, что Ольга меня о чем–то спросила.

— Я говорю, прикольно получится, мы будем жить как две подруги.

— Какие подруги Оля, о чем ты, у меня брат погиб, а ты тут со своими глупостями лезешь, — зло ответила я ей.

Оля только ресницами захлопала, ничего не понимая.

— Знаешь, — продолжила я, — иди–ка ты домой, я с тобой потом поговорю.

И больше не обращая на нее внимания, я встала и покинула беседку, предоставив Ольгу самой себе.

Поднявшись к Наталье в квартиру, я, увидев Женю, только здесь поняла, что осталась одна, что нет теперь у меня никого, ни мамы, ни папы, а теперь вот и брат погиб, от этого у меня на глазах навернулись слезы.

— Женя, что случилось, — спросила меня Женя, — почему ты плачешь?

— Я только что узнала о том как погиб мой брат. Представляешь живьем сгореть в багажнике автомобиля.

— О господи, Женечка успокойся, не плачь, я понимаю, что это ужасно, но ты, жива.

— Да жива, но теперь я осталась совсем одна.

— Вот и живи за всех своих родных.

Я еще сильнее заплакала.

— А хочешь, я буду тебе вместо брата?

— Ты не можешь быть мне братом.

— Почему?

— Ты девушка, — ответила я и тут же вспомнила что это не совсем так, а если быть точной, то совсем не так.

— А ты что забыла, как я стала девушкой?

— Нет, не забыла.

— Вот видишь, все очень просто решается, а ради тебя я готова, даже, стать обратно мальчиком.

— Но ты ведь хочешь наоборот стать такой как я, ты даже просила меня помочь тебе в этом.

— Просила, а теперь я готова просить тебя об обратном.

— Подожди, что значит обратно?

— Обратно это значит, что теперь я хочу стать обратно парнем. Понимаешь до того времени как я встретила тебя, я не знала что мне делать, я была как бы тебе сказать на распутье. Я могла стать самим собой, но это значило, что мне нужно было все вернуть назад. А к тому времени я уже даже школу закончила под именем своей сестры, поэтому я если честно просто испугалась всех трудностей, которые мне предстояло преодолеть. И я решила все оставить, так как есть, то есть стать своей сестрой. И, в общем, я уже начала к этому привыкать, но тут я встретила тебя, ту девочку, в которую я влюбился с первого взгляда, еще там на корабле, и для меня все перевернулось. Сначала я решила, что мы с тобой будем просто подругами, но с каждым часом проведенным с тобой я начинаю понимать, что я не смогу этого вынести. Короче я хочу быть тебе не подругой, а другом.

Я слушала Женю и чувствовала что он, теперь для меня Женя был он, говорит от чистого сердца.

— И как же теперь нам быть?

— Не знаю, — ответила Женя.

В это время в комнату вошла Наталья, как она вошла в квартиру мы даже не заметили, так как были заняты друг другом. Женя, обняв меня, целовал в шею. Я же в его руках забыла все на свете.

— Эй, подруги, что у вас тут произошло? — громко спросила Наталья.

Мы с Женей, мгновенно, отпрянули друг от друга.

— Наташ я узнала, что мой брат погиб.

— Не может быть.

— Это правда. Я сегодня разговаривала с Ольгой, и она мне все рассказала. Все как было на самом деле.

— Это придумал твой бывший?

— Да это придумал Олег Петрович.

— Я так и думала, не зря он околачивался в нашем дворе последнее время. Ну, надо же какой негодяй. Постой, а что же случилось с Женей? — Затараторила Наталья в обычной для себя манере.

— Я же тебе уже сказала, он погиб.

— Расскажи, как это было?

— Олег с помощью Ольги выманил Женю из дома. Там его ждали помощники Олега на машине, какая–то девица со своим братом, они хитростью заставили Женю сесть в машину. Позже улучшив момент его, оглушили и, связав, запихнули в багажник своей машины. Они должны были отвезти Женю на дачу, но им не повезло, так как попали в аварию. На одном из перекрестков в их машину на полной скорости въехала другая машина, отчего обе машины загорелись, да так быстро, что успел спастись, только брат той девушки, который находился на пассажирском сидении.

— Женька, получается он погиб в тот день, когда его похитили.

— Получается что так.

— А Ольга? Она–то на что рассчитывала? Подлая ее душонка.

— Не знаю, на что она рассчитывала, но она поняла, что свадьбы не будет вот и решилась на такой поступок.

— Постой помнишь, по телевизору показывали аварию, которая произошла как раз в тот день, когда пропал Женя?

— Да мало ли аварий в Москве случаются за день.

— Нет, эта авария очень похожа на ту, в которой погиб твой брат.

— Но там погибла девушка, я точно помню, как на следующий день диктор рассказывал подробности той аварии. Я еще подумала как хорошо, что это не Женя.

— Это я тоже помню. Но эксперты могли и ошибиться.

— Не знаю, что и думать. Надо будет с Олегом поговорить, тем более он сам этого хочет. Правда он почему–то считает, что в той аварии погибла я а не мой брат.

— Ну, вот видишь, ему виднее.

— Что ему виднее? Ты хочешь сказать что я, это не я, а мой брат.

— Женька, подожди, мне кажется, я сама уже запуталась.

— Вот и я не знаю что думать, но с Олегом встретиться думаю нужно, хотя бы для того что бы прояснить ситуацию до конца.

— И как ты будешь с ним встречаться, если он считает, что ты погибла, — спросила меня Наталья.

— Не знаю надо подумать.

— А что тут думать, — неожиданно вставила Женя, — если ты хочешь узнать у Олега все подробности, то с ним нужно встречаться только в одежде твоего брата. Так как он думает, что в живых остался только он, то тебе нужно на время стать своим братом, тем более у тебя уже есть опыт ношения мужской одежды.

— Девочки, постойте, о чем это вы?

— Женя имела в виду, что она уже видела меня в мужской одежде.

— Когда это ты в мужской одежде разгуливала?

— Наташ, было дело, я тебе потом расскажу, хорошо?

— Ну, ты подруга даешь.

— Наташ, я же тебя просила.

— Все молчу.

— А где ты найдешь мужскую одежду? — не удержалась от очередного вопроса Наталья.

— У брата ее, сколько хочешь и на любой вкус. Надо будет взять у Ольги ключи от моей старой квартиры, они ей больше не нужны, там и одежду можно найти, а так же документы с деньгами надо будет не забыть взять. Только я боюсь, что там меня будут ждать ребята Ивана Федоровича. А мне с ними встречаться никак нельзя.

— Давай я схожу, разведаю обстановку, — предложила Наталья.

— Хорошо ты сходи, покрутись возле квартиры, посмотри, нет ли там кого чужого, а я пойду еще раз поговорю с Ольгой, пусть она устраивает мне встречу с Олегом, а заодно я заберу у нее ключи от квартиры. А ты Женя будешь нас здесь ждать, — закончила я, распределив, что должен делать каждый из нас.

— Когда пойдем?

— Прямо сейчас, чего тянуть.

Мы с Натальей вышли на улицу, где разделились, каждый пошел выполнять свою часть порученного ему задания.

Я поднялась на этаж где жила Ольга со своими родителями. Было довольно поздно и скорее всего ее родители были сейчас уже дома, а встречаться с ними мне не хотелось. Они обязательно начнут расспрашивать, почему Ольга опять вернулась домой, а что я могу им рассказать? Вздохнув, я нажала на звонок.

— Кто там? — Раздался за дверью голос Ольгиной мамы.

— Ну, вот я так и знала, — подумала я, — Юлия Степановна мне с Ольгой нужно поговорить.

— Женечка это ты?

— Я, откройте, пожалуйста, мне с Ольгой нужно поговорить.

Мама Ольги открыла дверь, — Женя, а Ольги дома нет, она с полчаса назад ушла.

— Куда ушла?

— Если бы я знала, — устало ответила она, — сидела у себя в комнате, а потом неожиданно собралась и выскочила из квартиры, даже дверь не закрыла. Последнее время она со мной вообще не разговаривает.

— А вы не могли бы мне ключ от нашей квартиры дать?

— Да конечно, он у нас тут на гвоздике висит, я сейчас. Она на минуту скрылась за дверью. Когда появилась, произнесла, — Женечка, а ключа нет.

— Где же он?

— Не знаю, — растерянно ответила она.

— Хорошо я тогда завтра зайду, — сказала я и развернулась, что бы уйти.

— Женя, скажи Ольга, что опять с твоим братом поругалась? — заискивающе спросила меня Юлия Степановна.

Повернувшись, я, молча, посмотрела на Юлию Степановну, раздумывая, что ей ответить, — нет у меня больше брата, погиб он.

Теперь уже окончательно развернувшись, пошла прочь.

Пока спускалась, раздумывала над тем, куда могла деться Ольга.

— Может быть, она опять с Олегом встречается. Если это так, то придется разговор с ней перенести на завтра, так как ждать ее сегодня уже бессмысленно.

На улице я подумала, что придется возвращаться ни с чем, так как с Ольгой я не встретилась, ни чего нового не узнала. Шла медленно пока при подходе к нашему дому, меня не окликнула Наталья, — Женька постой, — она, оглянувшись, несколько раз вокруг себя сказала, — пошли что покажу. И потащила меня в сторону моей квартиры, где я жила с братом и родителями.

— Смотри, — Наталья показала на окна моей квартиры.

— Так там свет горит, — удивленно сказала я.

— И не только свет, — перебила меня Наталья.

И действительно за окном мелькнула чья–то тень.

— Там кто–то есть.

— Бандиты, больше некому.

— Да ну тебя, сразу бандиты, может быть это, — я задумалась, — а интересно, кто это может быть на самом деле?

— Ну что слов нет, я же говорю что бандиты.

— Наташ, а ты заходила в подъезд? Там никого нет?

— Когда заходила, то никого не было.

— Тогда пошли, — сказала я, и смело двинулась к подъезду.

— Жень ты куда? Давай я схожу, узнаю кто там? А ты подожди здесь. Мало ли что.

— Нет, пошли вместе.

Поднявшись на этаж, где располагалась квартира, мы с Натальей остановились около двери и прислушались. Из–за нее ничего не было слышно. Я смело протянула руку к звонку.

— Подожди, — резко отдернув мою руку, крикнула Наталья.

— Ты что? — сказала я возмущенно.

— Смотри, дверь открыта.

Я надавила плечом на дверь, она поддалась, я тут же придержала ее, что бы, она не дай бог не заскрипела. Осторожно открыв, таким образом, дверь мы вместе с Натальей оказались в квартире, вернее в прихожей. В комнате и на кухне горел свет. Медленно, чтобы не шуметь, шаг за шагом мы с Натальей начали продвигаться внутрь квартиры. Неожиданно дверь комнаты открылась и в дверях появилась Ольга.

— Кто здесь? — испуганно вскрикнула она.

— Оля, а что ты здесь делаешь? — спокойно спросила я.

— Женя? — удивленно спросила она, — ты?

— Оля я тебя еще раз спрашиваю, что ты здесь делаешь?

— Я тут вещи свои хотела забрать.

— А почему сейчас, на ночь глядя?

— А когда? — с вызовом спросила Ольга, — ты со мной жить больше не хочешь.

— Ладно, ладно успокойся, — сказала я, решив, что сейчас не время ругаться с ней, нужно еще договориться о встречи с Олегом.

Глава 20

— А ты что здесь делаешь?

— Как что я здесь делаю, — опешила я, — домой пришла.

— Ты все–таки решил стать своей сестрой? — спросила она и незаметно посмотрела на Наталью.

— Да нет, ты знаешь как раз наоборот, я хочу переодеться в свою обычную одежду, а то эти юбки, колготки уже порядком надоели.

— Ты это серьезно?

— Куда серьезней, я даже хочу встретиться с Олегом, что бы решить все вопросы, возникшие между нами. Кстати ты говорила, что он искал встречи со мной, вот ты и скажи ему, что я готов с ним встретиться. А сейчас оставь меня я очень устал и хочу отдохнуть.

— Да, да я сейчас, — заговорила скороговоркой Ольга, и попятилась к двери. Уже выйдя на лестничную клетку, она неожиданно вернулась, — а Наталья что здесь делает?

— Оля, тебе то, что до этого?

— Ну, как тебе сказать.

— Ничего не надо говорить, она хорошая подруга моей сестры, и пришла выразить мне свое соболезнование. Теперь тебе все понятно? И не забудь об Олеге.

— Конечно, я все поняла, — ответила она, и скрылась за дверью.

— Как ты с ней строго, — сказала Наталья, когда за Ольгой закрылась дверь.

— После того что она сделала, я думаю с ней еще и не так надо разговаривать.

— Постой, так Ольга считает, что ты это не ты, а твой брат, — начала соображать Наталья, — а ты помогаешь ей в этом.

— Если быть точной то не помогаю, а наоборот не разубеждаю ее в этом.

— Смотри, — неожиданно воскликнула Наталья, — а Ольга не дура, если это она собрала, — показала она на пакет, стоявший на столе в комнате.

— Это не я, да у меня и пакета такого нет.

— Значит это наша Ольга. Кредитки, деньги, какие–то документы.

— Где? — спросила я, подходя к столу, на котором стоял пакет.

— Да вот сама смотри.

Я вывалила содержимое пакета на стол. Несколько пачек стодолларовых купюр, штук пять кредитных карточек различных банков на имя моего брата и самое интересное это целлофановый пакет, в котором находились ювелирные украшения моей мамы. Вот этого я уже стерпеть не могла, — ну и жучила наша Ольга, представляешь, все золотые украшения моей мамы собрала.

— За это ее в милицию надо сдать.

— Нет, я для нее придумаю совсем другое, а сейчас, нужно взять что–нибудь из одежды брата и документы, правда, остались только загранпаспорта.

— Ничего страшного, если нет обычных паспортов, то и загранпаспорта будут незаменимы. Главное не забудь пакет, который собрала Ольга.

— Не забуду.

Собрав, таким образом, все необходимое в два огромных баула мы с Натальей вскоре двинулись к ней домой, благо идти было не далеко, всего–то пройти вдоль дома четыре подъезда.

— А не много мы с тобой набрали? — спросила меня Наталья, пока мы с ней тащились по улице, — тут на десятерых хватит.

— Наташ некогда было выбирать, ты же понимаешь, что нам задерживаться в квартире слишком долго нельзя, поэтому пришлось просто собрать все самое необходимое.

— Да я понимаю, это я просто так, чтобы не молчать.

— По мне так лучше молча тащить такую тяжесть.

— Девочки Вам помочь? — неожиданно раздалось рядом с нами.

От неожиданности я остановилась как вкопанная. Повернувшись на голос, я увидела двух парней сидящих в машине.

— Мы можем довести Ваши сумки, куда вы скажете, — весело сказал парень, сидящий за рулем.

— Да пошли вы, куда–нибудь подальше — тут же откликнулась Наталья.

— Зачем так грубо?

— А как надо?

— Повежливей надо девушка.

— Послушай, ты урод, если сейчас же не отстанешь, то я не знаю что сделаю с Вами, — возмущенно прошипела Наталья.

— Коль отстань ты от них, у нас и так времени нет. Нам надо этого парня найти.

— Да ладно тебе. Успеем мы его еще поймать. Смотри, какие телки.

— Нет, Коль лучше поедем, сделаем дело, потом погуляем.

— Ладно, уговорил, — неожиданно согласился тот, кого называли Колей, — пока девочки еще увидимся, — уже нам сказал парень и помахал нам рукой.

Машина, резко набрав скорость, скрылась за домом, а мы с Натальей остались стоять на месте.

— Наташ, а тебе не кажется, что они приехали за мной? — Неожиданно осенило меня, так как появление этих ребят, явно было неспроста.

— Слушай, а ведь точно очень похоже, что они тебя ищут. Правда, если они приехали за тобой, то почему у нашего дома не остановились?

— Чего думать? Лучше пошли быстрее, — ответила я, подняв свой баул, направляясь к Наташкиному подъезду.

Оказавшись дома, Наталья вышла на балкон, тут же вернулась, — Жень иди–ка сюда, — позвала Наталья меня, — смотри, они вернулись.

— Кто вернулся?

— Да вон смотри, — показала она вниз, когда мы, вместе с ней, вышли на балкон.

Действительно внизу на улице рядом с подъездом, где находилась моя квартира, стояла машина, из которой вышел один из ребят недавно так нагло разговаривавший с нами, хотя на улице было уже довольно темно, было хорошо видно как он, выйдя из машины, подняв голову, разглядывал наш дом.

— Ну, вот теперь ясно, что они приехали за мной, — неожиданно испугавшись, ответила я еле слышно.

— Успокойся, здесь они тебя не найдут, — прошептала Наталья обняв меня за плечи.

— А я не боюсь. Просто устала я, хочется, что бы все это быстрее закончилось, — устало проговорила я, выходя с балкона.

— Пошли лучше спать, а завтра встретишься со своим Олегом, и все будет хорошо.

— Хорошо уговорила, действительно лучше утром решать все проблемы.

— Вам ничего не надо?

— В каком смысле?

— Я имею в виду, вам хорошо спалось?

— Нормально.

— Тогда я в душ и спать.

— Послушай Наташ, а что эта за штуковина там под подушкой лежит? — Неожиданно вспомнила я об утреннем приключении.

— Ты о чем? — Невинно спросила Наталья.

— Наташ не притворяйся, ты прекрасно все понимаешь.

— Ну, забыла я про нее, сейчас заберу, — сказала она, вставая и направляясь в комнату, где мы сегодня с Женей спали.

— Постой ты мне лучше скажи, зачем она тебе?

— Женька, отстань, — сев на стул устало сказала Наталья.

— Ну–ка рассказывай, что случилось?

— Я же сказала, отстань, — помолчав немного, продолжила, — тебе хорошо у тебя сначала один мужик был, потом другой. А у меня никого. Мой Андрюха все еще в армии служит. Ты что предлагаешь мне на стороне кого–нибудь найти?

— Извини Наташ, я не хотела.

— Ладно, проехали. Лучше скажи забрать?

— Чего забрать?

— Как чего?

— А, нет если можно, оставь.

— Ладно, пользуйся, мне не жалко, у меня еще есть.

— Наташ как тебе не стыдно? — Покраснев, еле слышно проговорила я.

— Все я пошла в душ, — сказала Наталья, оставив нас с Женей одних.

Как только Наталья вышла, Женька подошла ко мне и, обняв, спросила, — Жень, так что ты мне скажешь?

— Ты о чем? — Не понимая, спросила я Женю.

— Я о том, что бы стать тебе братом, — робко ответила Женя, вернее даже не братом а, — замешкавшись, она все–таки продолжила, — а другом.

— Подожди, Жень ты, что на самом деле хочешь все вернуть назад?

— Да я сегодня целый день только об этом и думала, вернее, думал, и решил, что если ты даже будешь против, то я все равно уже к прежней жизни не вернусь. Помнишь, я тебе рассказывал, что до встречи с тобой я хотел распродать все, что у меня осталось от родителей и уехать из этого города, куда глаза глядят?

Я, молча, слушала Женю, а он тем временем продолжал, — потому что в этом городе у меня не осталось ни родных, ни знакомых, а новых заводить в моем положении, мне кажется лучше на новом месте, где тебя ни кто не знает. Так вот если ты не захочешь что бы я был рядом с тобой, то я действительно так и сделаю, возьму и уеду в другой город.

— Помнишь, что я тебе ответила?

— Помню. Ты сказала, что я сама должна решить, что мне делать.

— Да, ты так говорила, но ты так же просила меня помочь тебе стать настоящей девушкой.

— Я помню это. Просто тогда я еще не до конца осознал всего того что произошло со мной. А сейчас я понял, что еще тогда, на теплоходе, встретив тебя…

— Это была не я, а мой брат, — тут же вставила я.

— Неважно, для меня тогда это была ты. Так вот там на теплоходе я встретил девочку, в которую влюбился на всю жизнь. Поэтому я хочу все изменить, хочу стать настоящим мужчиной, что бы стать тебе настоящей опорой, что бы ты больше ничего не боялась. Вот только не знаю, можно ли из меня сделать настоящего мужчину или нет.

— Можно.

— И ты действительно можешь мне в этом помочь?

— Если ты этого хочешь, то обязательно помогу.

— Я очень этого хочу, ты слышишь, очень хочу.

— Вот и отлично, будем делать из тебя мужчину, настоящего мужчину.

— Хорошо, я согласен.

В это время из душа вернулась Наталья, — я смотрю, вы еще не спите?

— Я тоже хочу душ принять.

— А, понятно, тогда спокойной ночи, я пошла баиньки, — сказала Наталья, скрывшись за дверью своей комнаты.

— Жень я сейчас, быстренько ополоснусь и приду, а ты пока можешь ложиться, — бросила я Жене и направилась в ванную комнату.

— Хорошо.

Включив воду, я быстренько избавилась от одежды, и смело шагнула под струи прохладной воды. Минут через десять я в Наташкином халате заходила к нам в комнату, где меня ждал Женя, он уже лежал под одеялом.

— Иди ко мне.

— Подожди, я еще вся мокрая.

— Неважно, иди быстрее ко мне я соскучился.

Утром, когда мы проснулись, Натальи опять не было дома. На кухне лежала записка.

— Подруги я на работе, холодильник в Вашем распоряжении, я скоро вернусь. Пока. Наталья.

Неожиданно раздался звонок телефона.

— Алло.

— А это ты, привет.

— Когда? Сегодня? Очень хорошо я согласен, — ответила я, вовремя вспомнив, что для Ольги я пока являюсь братом.

— Где он будет меня ждать?

— Договорились. Передай ему, что я приду.

— Это Ольга звонила, она говорит, что договорилась о моей встрече с Олегом, — сказала я Жене о своем разговоре с Ольгой.

— Когда вы встречаетесь?

— Сегодня в одиннадцать он будет ждать меня в беседке

— В какой беседке?

— Да вон в той, — ответила я, показав за окно, где во дворе располагалась беседка.

— Тогда пора собираться, а то не успеешь, — сказала Женя, посмотрев на часы, — уже полдесятого.

Действительно, что бы успеть вовремя на встречу, нужно собираться. Вытащив из баулов все, что мы вчера с Натальей принесли, я, собрав одежду своего брата и разложив ее на кровати, спросила Женю, — как ты думаешь, что мне одеть?

Женя подошел к кровати, взял с нее джинсы, футболку и, протянув мне, сказал, — я думаю, этого будет достаточно. Только я не вижу ни какой подходящей обуви? Ты что в этом пойдешь на встречу со своим Олегом? — спросила Женя, взяв в руки мои босоножки.

— О, мой бог про обувь я совсем забыла, взяла только мои любимые босоножки, — расстроено воскликнула я.

— Успокойся, можно у твоей подруги посмотреть, не может быть, что бы у нее не было кроссовок.

— Точно, есть, и размер ноги у нас с ней одинаковый.

— Ну и отлично иди, одевайся.

Раскрыв упаковку черных колгот, и новых трусиков я начала все это надевать на себя. После этого натянула джинсы, влезла в футболку. Подойдя к зеркалу, что бы взглянуть на себя как я выгляжу, поняла, что на парня я похожа так же как слон на собаку. Футболка четко обрисовывала все прелести моей фигуры.

Увидев, как я расстроилась, Женя сказал, — ничего страшного, возьми вот эту ветровку, правда будет жарковато, зато с помощью нее можно скрыть все твои прелести.

Я так и сделала, накинув на себя ветровку, и надев Натальины кроссовки, я стала больше походить на своего брата.

— Вот видишь совсем другое дело. Правда, джинсы в обтяжку, а так все в порядке.

— Что сильно заметно, что я девушка?

— Если смотреть на джинсы спереди, то да сильно. Понимаешь, у ребят, если джинсы в обтяжку, спереди совсем по–другому все выглядит.

Я взяла свои трусики, скомкала их и, оттянув джинсы, запихнула себе между ног этот своеобразный комок, после этого спросила, — а теперь?

— Не знаю даже, как и сказать.

— Понятно, лучше не стало.

— Ты знаешь, если к Олегу близко не подходить, то может быть он ничего и не заметит?

— Ладно, сойдет, я думаю, ему будет не до меня.

Посмотрев на часы, я увидела, что они показывают уже без четверти одиннадцать.

— Мне пора выходить. А ты Жень, будь дома, хорошо? — обратилась я к Жене, — если даже произойдет что–нибудь ужасное, ты сиди дома и не ни куда не выходи.

— А что может случиться? Неужели этот Олег так страшен?

— Да нет, он не страшен, просто у меня какие–то не хорошие предчувствия, от этой встречи с Олегом.

— Не волнуйся, все будет хорошо.

— Будем надеяться, — вздохнув, ответила я и покинула квартиру.

Выйдя на улицу, я увидела, что в беседке уже кто–то сидит, но отсюда я никак не могла разобрать кто это. Со стороны беседки меня видно не было, поэтому решила подойти поближе, но с другой стороны. Обойдя бойлерную и несколько рядом стоявших гаражей, я смогла пробраться почти вплотную к самой беседке. Там сидел Олег Петрович и читал газету, или делал вид что читает. Я уже хотела вернуться обратно, что бы подойти к беседке со стороны дома, но тут у Олега Петровича зазвонил телефон.

— Да я слушаю.

— Нет, я здесь пока один.

— Я так не думаю, раз он согласился придти, значит, он придет.

— Хорошо я сделаю все, как договорились.

— Да если он не придет, то я Вам обязательно позвоню.

— Он явно, что–то задумал, — подумала я, осторожно обходя гаражи, — может быть мне даже не надо с ним встречаться, неожиданно мелькнула у меня мысль.

Но я все–таки решила с ним встретиться. Мне хотелось узнать подробности гибели моего брата.

Глава 21

Обойдя гаражи, я подошла к беседке, Олег Петрович сидел ко мне спиной и не видел, как я подошла.

— Олег Петрович, — назвала я его по имени.

— Женя? — Обернувшись, удивленно спросил меня Олег Петрович.

— А кто же? — постаралась я более грубо ему ответить.

— Да, да конечно.

— О чем ты хотел со мной поговорить?

— Я хотел поговорить с тобой о твоей сестре.

— Что ты о ней знаешь?

— Как она погибла, я мог бы тебе рассказать, если тебя это еще интересует.

— Я знаю, как она погибла, ты мне лучше расскажи, откуда это стало известно тебе?

— Я любил твою сестру, она меня тоже. Ты сейчас можешь сказать что это, мол, неправда, но если бы она сейчас была жива, то Женечка подтвердила бы мои слова. Обязательно подтвердила бы.

— Послушай Олег Петрович, тебе не надоело? — Не слушая его, спросила я Олега, — я лучше тебя знаю, как к тебе относилась моя сестра. Ты лучше скажи, зачем ты хотел со мной встретиться? Если поговорить о том, как ты ее любил, то мне это не интересно, и я пожалуй пойду, но если ты хочешь сообщить мне что–нибудь интересное, то я готов тебя выслушать.

— Да, у меня есть, что тебе сказать, — медленно проговорил Олег, поглядывая при этом на часы, — я хочу тебе предложить…

Договорить он не успел, рядом с беседкой остановились две иномарки, из них молниеносно выскочило человек восемь. Окружив беседку, двое из них вошли внутрь.

— Этого, — один из вошедших показал в мою сторону, — в машину.

Я даже сообразить ничего не успела, как оказалась на заднем сидении одной из машин, по бокам сидели два парня. Когда поняла что попалась, то машина, в которой я сидела, уже выезжала со двора.

— Кто вы такие? — Решилась спросить я своих похитителей.

— Саня, заткни ему пасть, — распорядился сидящий впереди парень.

Тот, кого назвали Саней, недолго думая резко врезал мне в бок, — если хочешь остаться в живых лучше помолчи.

— Этот удар в бок и особенно фраза, — если хочешь остаться в живых, — что–то мне напомнили, — успела подумать я, как услышала, — Сань, может ему рот заклеить?

— Так это те же самые, которые меня уже один раз похищали, вспомнила я, как меня ловко в тот раз усадили в машину.

Я посмотрела на всех четверых и поняла, что дела мои так же плохи как и в прошлый раз. Я запаниковала, так как понимала, что для меня эта поездка ни чем хорошим закончиться не может. В прошлый раз у меня, правда, удалось от них убежать, но два раза подряд это уже слишком. Тем временем наша машина мирно катила по городу, залитому солнцем. Надо же, все как в прошлый раз, я не удивлюсь, если и сама машина та же самая и привезут меня туда же. И действительно вскоре мы подъехали к дачному посёлку. Это был тот самый поселок, я его вспомнила. Минут через пять машина остановилась, заехав при этом на один из участков. Вслед за нами заехала и вторая машина. Точно, тот же высокий забор, тот же двухэтажный дом, от отчаяния я заскулила. Выйдя из машины, парень, который сидел впереди бросил через плечо, — обыщите его и заприте хорошенько, да не как в прошлый раз.

Сделаем Пал Палыч, не волнуйся, все будет о кей, — сказал один из парней, а Саня, как и в прошлый раз, открыв тяжёлую дубовую дверь, с усмешкой сказал:

— Заходи…

Неужели он догадался, мелькнула у меня мысль о том, что этот Саня разгадал, что я девушка, да еще та же самая, которая в прошлый раз оставила их с носом.

Зайдя в дом, правда, в этот раз в дом вошли все, а не как в прошлый раз только двое, меня проводили в ту же комнату, где один из ребят подойдя ко мне, и развернув лицом к стене, начал меня обыскивать. Его руки с головы до ног начали ощупывать меня, опустившись вниз, они обследовали мои ноги, каждую в отдельности добравшись до самого низа и приподняв штанину сначала на одной ноге он, то же самое проделал и с другой моей ногой, после этого выпрямившись, он, хмыкнув, спросил, — ты что голубой? Не дожидаясь от меня ответа он, силой развернув меня к себе лицом, опустил свои ладони мне прямо на грудь и тут же заорал, — пацаны так это баба.

Вокруг меня столпилось человек пять, все с любопытством смотрели в мою сторону. Я же сжавшись в комок, подумала, — ну вот и все, сейчас меня разорвут на части.

— С чего ты взял? — спросил один из них.

— Так у него это, бабская одежда, и сиськи как у бабы.

— Где сиськи? — Раздалось с разных сторон.

— Молчать, — неожиданно раздался властный голос, — это сказал парень которого все называли Пал Палыч.

Когда все разошлись, он спросил, — это правда?

— Что, правда? — в ответ спросила я.

— Это правда, что ты баба?

— Баба? Это слишком грубо, я девушка.

— Так, а зачем тогда вырядилась мужиком?

— Я хотела узнать подробности о том, как погиб мой брат.

— У кого?

— У Олега Петровича.

— Это тот парень из беседки?

— Да.

— А он откуда знает?

— Так он все это и придумал. Правда Олег хотел, как я понимаю меня похитить и потребовать у моего брата выкуп. Но по какой–то причине его помощники захватили вместо меня, моего брата. Они заманили его в машину, а по дороге попали в аварию, в результате которой погиб он, и девушка, которая сидела за рулем. Но по какой–то причине Олег считает, что в той аварии все–таки погибла я. Поэтому он, наверное, и хотел встретиться не со мной, а с моим братом. А я решила ему подыграть, придя на встречу с ним в таком виде. Мне хотелось узнать подробности о той аварии.

— Хорошо, а зачем он хотел с тобой, или вернее с твоим братом встретиться?

— Я думаю, он хотел денег. Ведь он и мое похищение организовал из–за денег.

— И много он хотел денег?

— Один миллион долларов.

— Сколько? — удивленно спросил

— Я же сказала один миллион долларов.

— А у тебя, что есть миллион долларов?

Я с удивлением посмотрела на парня стоявшего рядом со мной. Он что притворяется или действительно не знает кто я.

— Так ты что не знаешь кто я такая?

— В каком смысле?

— В прямом. Кто тебе заказал меня похитить?

— Тебя это не касается.

— Ясно, — ответила я.

— Что тебе ясно? Что? — он схватил себя за голову, — если я сам ни чего не понимаю.

— Ясно то, что тебя использовали.

— Что значит, меня использовали? Послушай, хватит тут сказки рассказывать. Постой а кто меня использовал?

— Откуда я знаю. Скорее всего, тот, кто хочет от меня избавиться, чтобы получить мои деньги.

— И много у тебя денег?

— Много. Я к твоему сведению на днях в наследство должна вступить. Тогда я стану самой богатой девушкой России. Правда, если я доживу до этого времени.

— А что может случиться?

— Как что? Скажешь, вы меня похитили, чтобы просто по душам поговорить?

— Так ты хочешь сказать что мы похитили тебя для того что бы лишить тебя наследства?

— А что разве не так?

— Я не знаю, мне сказали, чтобы я тебя захватил и передал одному человеку.

— Ну вот, а ты говоришь, что не знаешь.

— Послушай, а твое наследство, оно большое?

— Большое. В настоящее время это куча предприятий, которые входят в холдинг. Он довольно известный у нас в России и за её пределами, занимается добычей нефти, а так же её переработкой.

— А ты не заливаешь?

— А как ты сам думаешь?

— Ладно, ладно, проехали, ты лучше скажи, кто хочет лишить тебя наследства, ты знаешь?

— Знаю, это компаньон моего отца, его зовут Иван Федорович Полубояров. Правда не он сам, а с помощью какого–то мужика, я случайно услышала их разговор. Ты, наверное, знаешь, кто это был.

— Догадываюсь.

— Сейчас это неважно, я хочу тебе одно предложение сделать,

— Какое предложение?

— Если ты мне поможешь, то я смогу помочь тебе.

— Чем ты мне поможешь? — Опешил он.

— Как чем? Тебе разве не надоело заниматься, разбоем? А я могу тебе помочь заняться настоящим делом. Стать человеком. И к тому же неплохо заработать на этом.

— Каким делом? Я кроме как оружие в руках держать, больше ничего не умею делать.

— Ничего страшного. У меня во Франции замок есть, не далеко от Парижа, будешь присматривать за ним, охранять. Не хочешь во Францию, давай я подарю тебе пару бензоколонок в Москве.

— Нет, бензоколонки не хочу, у меня на бензин аллергия, — улыбнулся Пал Палыч.

— Значит договорились? — Спросила я его.

— А не обманешь?

— Знаешь, что я тебе скажу, если сомневаешься, то лучше подумай сто раз, прежде чем решение принимать. Сначала узнай обо мне, кто я такая, могу обмануть или нет? А потом уже решай, что тебе делать. Но уж если решишься на что то, то обратной дороги, запомни, уже не будет.

— Добро, я согласен тебе помочь, тем более я давно хотел завязать с этим мордобоем, он и так у меня уже в печенках сидит. Но только я хотел бы убедиться, что меня не обманывают.

— Что ты имеешь в виду?

— Хочу получить гарантии.

— Какие гарантии?

— Что бы я смог поверить тебе.

Задумавшись на некоторое время, я спросила, — мне нужен сотовый телефон и расчетный счет.

— Зачем?

— У тебя есть расчетный счет, в каком–нибудь банке?

— Есть.

— Отлично, я переведу тебе на счет сто тысяч долларов, тогда я надеюсь, ты мне поверишь.

— Тогда поверю.

— Точно? И не передумаешь? — Обрадованная таким поворотом события спросила я.

— Нет, не передумаю. Если деньги поступят на счет, то я тебе помогу.

— Хорошо, тогда неси телефон.

— Он у меня с собой.

Вся операция заняла не более получаса.

— В течение двух трех часов деньги придут к тебе на счет, — сказала я ему после того как распорядилась перевести деньги.

Он посмотрел на меня и с удивлением спросил, — а куда ты только что звонила?

— В свой банк.

— У тебя там счет открыт?

— Да нет, это мой банк. Я просто распорядилась о переводе денег вот и все.

— Как твой банк?

— А вот так, я же тебе говорила, что я очень богата.

— Я думал, что ты преувеличиваешь.

— Я стараюсь всегда говорить только правду.

— Слушай, тебя ведь Женей зовут?

— Да.

— Меня Павлом зовут, ты кофе будешь?

— Не откажусь.

— Вот и отлично, пошли на кухню.

Выйдя из комнаты, мы с Павлом зашли на кухню, там сидело два парня. Как только они увидели, что вместе с их командиром на кухню зашла я, они оба сразу же вскочили со своих мест.

— Пал Палыч, помощь нужна?

— Нет, идите на улицу мне надо с ним один вопрос решить.

— Так он что мужик? Выходит, ошибся наш Колян, — весело прогоготал один из парней на выходе из кухни.

— Ошибся он, — поддержал их Павел.

— Павел, а можно я один вопрос задам?

— Можно.

— Скажи, как так получилось, что ты оказался среди всех этих ребят?

— Это долинная история.

— Ничего страшного я думаю, у нас с тобой есть время.

— Хорошо я попробую, — согласился он, разливая кофе по чашкам.

— Окончив школу, я решил поступать в автомобильно–дорожный институт. Понимаешь, я с детства полюбил автомобили, и мне хотелось узнать о них как можно больше. С первого раза в институт я не поступил. Мечта об учебе в этом институте не пропала, поэтому я решил устроиться туда на работу. На следующий год мечта сбылась, правда поступить удалось только на вечернее отделение. Поэтому через год я загремел в армию. Два года пролетели незаметно, сплошные командировки по Советскому союзу. Я даже не заметил, как они закончились, и я вернулся домой. У меня тогда хватило ума продолжить учебу, хотя была мысль бросить все к чертовой матери, но я устоял и продолжал учиться. Учился я с удовольствием, занятия не пропускал, поэтому действительно получил настоящие знания. Когда закончил учебу и получил диплом, стал работать на автобазе механиком. В конце девяностых, когда разрешили открывать кооперативы я пытался открыть свой кооператив по прокату автомобилей, но, к сожалению, ничего путного из этого не получилось. Назанимав деньги и потратив их на покупку машин, я не учел одного, нашей действительности, пришли ребята определенной наружности и предложили платить им за возможность спокойно работать. Платить мне было нечем, так как толком поработать не давали различные инструкции, требования и положения буквально на все. А деньги надо было отдавать, а отдавать нечем. Часть машин сожгли, часть просто вывели из строя, таким образом, я остался должен кругленькую сумму. А отдавать было нечем. Я решил хотя бы то, что осталось у меня распродать. Развесил объявления и стал ждать. Вместо покупателя объявился мой старый знакомый, еще по армии, вот он и свел меня с дядей Жорой. Сначала меня пристроили смотреть за его многочисленными машинами. Потом он предложил стать у него личным водителем, а дальше случилось одна история, которая окончательно решила мою судьбу.

— Однажды возвращаясь с торжества, праздновали какой–то юбилей его друга, дядя Жора попросил сесть за руль, мы тогда ехали в его загородный дом, ему захотелось самому управлять автомобилем. Все бы хорошо, да недалеко от дома он сбивает насмерть человека. В один момент он протрезвел и совершенно трезвым голосом предложил мне сделку. Если я возьму эту аварию на себя, то он оплатит все мои долги, а если меня не дай бог осудят, то после освобождения он выплатит мне еще столько же. На размышления он мне дал времени до приезда милиции. Размышлял я не долго, больно большие деньги висели на мне, еще до приезда милиции я согласился на его предложение. Короче говоря, когда приехала милиции, в машине я был один. Осудили меня на пять лет. Дядя Жора со своей стороны свое обещание выполнил, правда, ровно наполовину.

— Почему наполовину?

— Да умер он, пока я свой срок отсиживал. Поэтому когда я освободился, всего полгода назад, вместо обещанной надбавки я получил нынешнее место. И за эти полгода, мне уже порядком надоело, заниматься, попросту говоря обычным разбоем. Вот такая вот история. Кстати, что интересно, дядя Жора обещал мне выплатить сто тысяч долларов.

Глава 22

— А долги твои он оплатил, как обещал?

— Оплатил. Еще в первый год моей отсидки.

Ну что, я думаю можно звонить, и узнавать на счет денег, — сказала я, посмотрев на часы.

Павел позвонил по телефону, его о чем–то спросили, он ответил, секунд тридцать молча, слушал, потом сказав спасибо, выключил телефон и, не говоря ни слова, положил его рядом с собой на стол.

— Деньги пришли?

— Пришли, — обескуражено ответил Павел.

— Ты что не верил, что я переведу деньги?

— Не то что бы, не верил просто как то неожиданно все это.

— Ладно, ты еще не передумал?

— Хорошо, раз я обещал, то помогу. Сейчас я скажу, что отвезу тебя к, — задумавшись на время, он продолжил, — да ничего я им не скажу. Поехали.

Уже в машине я спросила его, — а куда мы сейчас собственно едем?

— Нам надо для начала без приключений уехать отсюда, а потом, — покинув территорию, злополучной дачи, Павел продолжил, — есть у меня одно место, где нас никто не найдет, там мы решим что делать дальше.

По дороге в город Павел спросил, — Женя, а можно сделать, так что бы ты оделась как девушка.

— Конечно можно, тем более я сама этого хочу, только я пока не представляю где это можно сделать, домой ко мне нельзя, там могут устроить засаду, к подруге тоже не получится заехать.

— Зато я знаю, — ответил Павел.

— Где? — Заинтригованная его ответом спросила я.

— Скоро узнаешь, — задумчиво проговорил Павел.

Въехав в город, мы долго петляли по улицам Москвы, пока не остановились около одного неприметного дома.

— Вот мы и приехали, — сказал Павел, заглушив двигатель машины.

— Куда мы приехали? — Спросила я его.

— К моей сестренке, я думаю, она нам поможет, разобраться с твоим нарядом.

— У тебя есть сестра? — Удивленно спросила я его.

— Да, а что тут странного?

— Извини, я так просто спросила.

— Мы с ней одни остались, родители наши погибли в авиакатастрофе, когда я в армии был, а других родственников я не знаю.

Закрыв машину, мы с ним зашли в ближайший подъезд и, поднявшись на четвертый этаж, оказались перед металлической дверью. Павел, достав ключ начал открывать дверь

— Паша подожди, — неожиданно остановила я его, — можно тебе задать нескромный вопрос?

— Валяй.

— А ты рассказывал своей сестренке о том, чем ты занимаешься?

— Нет, она думает, что я работаю менеджером в одной крупной фирме, которая занимается продажей продуктов.

— А что у тебя есть сестра, твои ребята знают?

— Про нее вообще никто не знает.

— Это хорошо. А чем она занимается?

— Лена учится в институте.

После этого Павел открыл дверь, и мы вошли в квартиру.

— Лена иди сюда я хочу Вас познакомить друг с другом.

В дверях одной из комнат появилась миловидная белокурая девушка моего возраста.

— Это Лена, моя сестра, — кивнув в сторону своей сестры, произнес Павел, — а это Женя, посмотрев на меня, сказал он, обращаясь к Лене.

— Очень приятно, — протянув мне руку, произнесла его сестра, — проходите в комнату.

— Лен, Жене надо переодеться, ты не могла бы дать что–нибудь из своей одежды?

Лена удивленно посмотрела на своего брата, потом на меня, — а зачем ему женская одежда?

— Как зачем? Ой, извини, я совсем забыл тебе сказать, Женя девушка.

— Девушка?

— Ну да девушка, а что тут странного?

— Да нет, ничего странного тут нет, только мне кажется, все девушки одеваются немного по–другому.

— И я так же считаю, поэтому и прошу, что бы ты помогла ей с одеждой, тебе, что жалко своих тряпок.

— Мне ничего не жалко, просто я не понимаю, почему девушка оделась как парень.

— Леночка пойдемте, я Вам сейчас все объясню, а то я смотрю, Павел только запутал Вас, не объяснив, почему я так оделась, — решила я вмешаться.

— Проходите, — неуверенно ответила Лена, отворив дверь своей комнаты.

Лена зашла вслед за мной и, закрыв за собой дверь, неуверенно спросила, — ты действительно девушка?

— Конечно девушка, — ответила я, снимая с себя ветровку.

— А зачем тогда ты оделась как парень?

— Понимаешь Лена, это довольно длинная история. Последнее время мы с братом жили одни, наши родители погибли. Мы с ним близнецы и очень похожи друг на друга, и, несмотря на то, что он мальчик, а я девочка, иногда пользовались этим, заменяя друг друга, когда это было необходимо.

— Ты хочешь сказать, что твой брат одевался как девочка, изображая тебя?

— Да.

— А зачем?

— Он вместо меня экзамены ходил сдавать.

— И никто не догадывался что это не девочка?

— Никто, я же тебе уже говорила, что мы очень похожи. Кстати я тебе как–нибудь расскажу о том, как он ходил вместо меня сдавать вступительные экзамены в институт, где я сейчас учусь.

— Не может быть.

— Может, может, мы такие штуки не раз вытворяли.

— Невероятно.

— Так вот его недавно похитили и требовали за его освобождение большую сумму денег. Но как выяснилось он погиб в тот, же день когда его похитили. Машина, в которую обманом заманили моего брата, попала в аварию и загорелась. В ней он и сгорел. Но самое интересное в этой истории это, то, что похитить должны были меня. А тот человек, который все это организовал, до сих пор думает, что его подручные похитили меня, и в той аварии погибла я а не мой брат.

— Вот сволочь какая.

— Так вот этот человек, когда узнал, что из его похищения ничего не получилось, решил сыграть в благородство. Он захотел встретиться с моим братом и рассказать, как погибла моя сестра. Зачем это ему надо было, я не знала, поэтому решила пойти к нему на встречу что бы все разузнать. Но так как он думал, что погибла я, а не мой брат, то мне пришлось к нему на встречу идти, переодевшись в одежду брата.

— Извини, я не знала, — обескуражено проговорила Лена.

— Ничего страшного можешь не извиняться, — сказала я Лене, — а сейчас нам с твоим братом нужно спешить, предстоит много дел сделать, дорога каждая минута, — закончила я свой рассказ, стаскивая с себя футболку с джинсами. На пол вместе с джинсами упали мои скомканные трусики, которые я запихнула себе между ног, для того что бы выглядеть более мужественно, от неожиданности я остановилась на полуслове.

Но Лена видимо не обратила внимания на мои скомканные трусики, упавшие на пол. Она, увидев меня в одних колготах, не удержавшись, произнесла, — а ты красивая.

— Я смотрю ты тоже не дурнушка.

— Но ты красивее.

— Знаешь что, давай мы будем с тобой дружить?

— Давай.

— Вот и хорошо, а сейчас, если ты не против, я бы оделась.

— Да, да я сейчас, — сказала Лена, подходя к шкафу со своей одеждой, — можешь взять все, что тебе понравиться.

Я, посмотрев на нее, спросила, — а тебе не жалко, вдруг я выберу твое любимое платье.

— Не жалко, ты же теперь моя подруга.

Выбрав джинсовую юбку и неброскую блузку к ней я, надев на себя все это, сказала, — ну вот еще бы на ноги найти чего–нибудь и все в порядке.

— Обувь у меня в прихожей, пойдем я тебе покажу.

Подобрав удобные босоножки я с удовольствием показалась в новом наряде перед Пашей, — ну как я выгляжу? — Спросила я его.

— Вот теперь совсем другое дело. Ленка тебе не жалко расставаться со своей одеждой? — Спросил Паша сестру.

— Не жалко, — просто ответила его сестра.

— Ну что ж тогда я готова.

— Подожди надо решить, что мы будем делать дальше.

— А что тут думать, мне кажется, пора переходить в наступление. Хватит сидеть, сложа руки, а то у Ивана Федоровича чего доброго и получится от меня избавиться.

— А кто такой Иван Федорович? — спросила Лена.

— Ленка не мешай, иди лучше, свари нам кофе.

Лена встала и, не говоря ни слова, вышла из комнаты.

— Извини, я думаю, Ленке пока не стоит знать, чем я занимался.

— Хорошо я согласна, но мне кажется, тебе все равно со временем надо ей обо всем рассказать. Лучше что бы она это узнала от тебя, а не от кого–то другого.

— Я потом ей все расскажу, а сейчас нам надо решить, как мы будем действовать, что бы обезопасить тебя.

— Я думаю нам надо перебраться во Францию, там мне будет проще спрятаться от назойливых ребят Ивана Федоровича, или вернее от людей…

Посмотрев на Пашу сидящего рядом со мной, я решила поинтересоваться, кому он собирался меня передать, когда поймает, — кстати, раз ты, теперь, на моей стороне может быть, скажешь, кому ты должен был передать меня, когда поймаешь?

— Феликсу.

— Не знаю такого. Кто он, чем занимается?

— Он из новеньких, занимается торговлей людьми. Знаю только, что он поставляет молоденьких девушек за границу в основном в арабские страны.

— Вот сволочь.

— Извини, я не хотел.

— Ладно, бог с ним, с этим Феликсом, а вот с Иваном Федоровичем я обязательно посчитаюсь.

— Постой, а как ты поедешь во Францию, у тебя же никаких документов с собой нет. Домой тебе нельзя, скорее всего там тебя будут ждать мои ребята.

— А домой мне как раз и не надо, все, что нужно я на днях перенесла в квартиру своей подруги, правда она находится в том же дворе, что и моя квартира, но я думаю, что в этом ничего страшного нет.

— Нет, тебе там появляться теперь нельзя.

— Но у меня там друг. Он ждет меня, без него я никуда не поеду.

— Нужно как–то сообщить ему, что бы он все, что тебе нужно привез сюда, — предложил Паша.

— Тогда можно ему просто позвонить.

— У него есть сотовый?

— Нет. Постой так можно позвонить на мой мобильный телефон, он там у подруги остался.

— На твой телефон нельзя его обязательно прослушивают, могут вычислить, где ты сейчас находишься.

— А на городской? Ведь они его не знают.

— Нет, этого делать нельзя, если они узнают каким–то образом этот номер телефона, тогда легко можно будет определить, откуда ты звонила.

— Что же тогда делать?

— Пока не знаю, если только, постой, можно попробовать отправить мою сестру.

— Нет, не получится, моя подруга никому не поверит, и ничего ей не отдаст, — подумала я о Наталье.

— А ты напиши записку, надеюсь, твоя подруга знает твой почерк.

— Записку говоришь, записку можно, — задумавшись, ответил я.

— Ты напишешь записку, где попросишь своего друга, что бы он передал с моей сестрой все, что тебе необходимо.

— Я думаю, лучше будет, если он приедет сюда и сам привезет все, что нам будет нужно.