Факультет бытовой магии, или Проклятие истинной любви

Глава 3

Только дома я немного успокоилась.

Налив чай в бокал с синей каемочкой, покосилась на книгу рецептов. А почему бы и нет? Горячий пирог – лучшее средство от плохого настроения.

Печь я любила. Особенно в хмурые ненастные дни, когда за окном нудный дождь, дорожками стекают капли по стеклу и тарабанят по металлическому подоконнику. Выглянув на улицу, убедилась, что на небе собираются тучки. Ну вот, даже небеса велят заряжать духовку.

Достав из холодильника продукты и малиновое варенье, замесила жидкое тесто, мурлыча под нос веселую песенку, – и рыжий гад забылся, и усталость как рукой сняло. Разогрела духовку, поставила в нее форму для запекания с будущим пирогом и только решила отправить белье в стирку, как в моей комнате звякнуло окно.

Замерев, я прислушалась.

Хлопанье крыльев… Шорохи и скрежет, словно коготками по металлу.

Неужели опять странный «птиц» пожаловал?! Знать бы, что ему нужно.

Крадучись по коридору, улавливала каждый звук, но, заглянув в комнату, никого не увидела. Лишь открытое окно, конверт на столе и пара светлых перышек. Белый голубь?..

Или все-таки залез кто-то?

– А ну, выходи, а то худо будет! – рявкнула, доставая заветную ножку от табуретки.

И тишина в ответ. На всякий случай я обшарила каждый угол – никого!

Покосилась на белый конверт, сиротливо лежащий на столе. К нему, словно нарочно указывая на доставщика, приклеилось пуховое перышко. Подошла ближе. На конверте крупным каллиграфическим почерком от руки был выведен мой адрес, имя и фамилия.

– И в чем прикол? – Стало любопытно.

Раскрыв письмо, глянула на первую строку и впала в ступор.

– Вот придурки! – рявкнула возмущенно. Зла не хватало! – «Магическая академия Шаливара, – прочла я вслух. – Уважаемая Алевтина Миленина…» А чего без отчества? – спросила непонятно у кого. – «Сообщаем, что вы зачислены в наше высшее учебное заведение на специальность «Бытовая магия и зельеварение» по ходатайству главы вашего рода господина Эмеса Валынского». Вау! Неужто родственнички заграничные подкатили?! – хохотнула и продолжила читать: – «Вам необходимо в течение трех дней явиться по указанному на листе номер два адресу. С уважением…» И подпись. А чья подпись-то? Додумались же!

Я отбросила листы на стол, не став читать, что там дальше. И так понятно: бывшие одноклассники все не могут успокоиться. Токсичный у нас был класс, все в основном с двойки на тройку переваливались, и среди них я, единственная отличница. И гадать не нужно, кого ненавидели всем коллективом. Меня, естественно.

Все учителя в голос пророчили мне поступление в вуз и светлое будущее, а я возьми и не поступи на бюджет. И не потому, что экзамены провалила. Просто не оказалось бюджетных мест на ту специальность, о которой я грезила.

Фармацевт – отличная профессия. Мне всегда нравились аптеки – аккуратные полочки и стеллажи за спиной, забитые разнокалиберными баночками и коробочками с длинными заковыристыми названиями, белый халат и чистота вокруг.

Наверное, нужно было с ходу «переобуться» и подать документы на учителя химии, или куда там еще могла пройти, но мама остановила. Предложила скопить денег на мечту и не отказываться от нее. И я, немного подумав, согласилась.

Ну а что? Мама у меня была мировая, всем бы таких. Она меня кормила, поила, одевала, а я каждую копейку откладывала на учебу. Не сидела, конечно, паразитом на шее матушки, старалась помочь ей чем только можно. Продукты с работы носила, на дачу моталась. В доме порядок наводила, по выходным мыла подъезды – в общем, делала все, чтобы не быть дармоедкой.

Болтая по телефону с подругами, мама шутила, повторяя, что желает вложиться в беззаботную старость, вырастив дочь с прямым доступом ко всем пилюлям. Она у меня с юмором.

Да, она с юмором, а вот одноклассники, которые сами-то никуда не пробились, с ушибом на всю голову. Придумать же такое!

Схватив листы, смяла их и, отнеся на кухню, выбросила в ведро.

Запахло печеной сдобой, пора доставать. Приоткрыла дверцу духовки и улыбнулась – шикарный! Через минуту пирог уже стоял на столе.

Щелкнул замок двери, послышалась возня.

– Аля, ты дома? – прокричала мама. – Судя по тому, что пахнет выпечкой, ты в плохом настроении.

– Почему это сразу в плохом? – возмутилась.

– А в другом состоянии ты к духовке не подходишь. Что стряслось?

– Похоже, у одноклассников обострение, разыграть меня попытались. Еще клиент в магазине появился слегка с кукушкой…

– Понятно. – Мама вошла в кухню. – Ты покрасила волосы? Тебе идет черный. Так что за розыгрыш? Никак они от тебя не отстанут. Десять лет в школе травили и забыть не могут… – Покрасилась? Ничего не понимая, схватила кончик длинного хвоста и уставилась на него. Действительно, волосы стали значительно темнее. Нахмурившись, глянула на маму. – Да хорошо же, говорю, приятный цвет. Так что за шутки, Аль?

Покусывая нижнюю губу, я разглядывала свои волосы.

Разве могут они сами изменить цвет? Как такое могло произойти?

– Аля?..

Я отпустила локон и взглянула на ведро.

– Да вон, в мусорку листочки выкинула с конвертом. Меня приглашают на учебу в магическую академию Шаливара… – произнеся последнее слово, я вдруг поймала за хвост очень плохую мысль.

– Дочка?.. – Мама насторожилась.

– Вот придурок! – взревела я. – Это не одноклассники, а этот идиот, что все в нашем магазине оленину благородную ищет…

– Что он ищет? – не поняла мама.

– Да появился здесь один. Рыжий, бледный, с куцыми усиками. Задохлик, одним словом. Ходит каждый день в магазин, и то ему брокколи, то перепелов…

– О боже! А письмо-то при чем?

– Так он заявил, что приехал к нам с таинственного Шаливара в аспирантуру поступать. В дурку его определят, а не в вуз!

Я готова была сейчас попинать этого таракана. Выследил, где я живу, и птицу в окно пихает. «Магия чувств… Нам суждено любить друг друга…»

Сама разберусь и укажу судьбе пальцем на того, кого буду любить. Будет мне тут диктовать кто-то! А эти листочки ему за пазуху засуну, пусть только явится в магазин.

– Ты осторожнее, Аля, может, маньяк какой!

– А что, не маньяк, что ли?! Сомнений никаких. Как он окно открыл? И птица эта…

– Какая птица? – Мамочка выглядела слегка напуганной, выдвинула стул и плюхнулась на него. – Может, в милицию сходим?

– А что я им расскажу? Что клиент за тушенкой ходит? Я же не видела никого, кроме голубя. Дурдом Ромашкино!

– Ну-ну, ты успокойся. – Мама поднялась и, похлопав меня по плечу, налила чай. – В академию магии приглашают, говоришь… А знаешь, Аля, наш род славился некогда ведьмами. Я и сама в травках толк знаю…

– Ой, только не начинай! То, что ты в лес бегаешь за дачным поселком и траву в ведрах жжешь, не делает тебя ведьмой.

– Аля, у меня, между прочим, всегда самые большие урожаи. У всех то заморозки лягут, то суховей пройдет, а наш участок не затрагивает.

– Да стоит он просто удачно, и земля хорошая. – Как я не любила эти разговоры!

– А прабабка твоя…

– Знаю, знаю! Лечила людей руками. – Я выставила перед собой ладонь и круговыми движениями обвила пространство. – Ведьминская мануальная терапия. Сейчас вы расслабитесь…

– Да ну тебя, язва. – В меня прилетело кухонное полотенце. – Хочешь – верь, хочешь – нет, но ведьминский наш род. Когда-нибудь и ты свою силу почувствуешь.

– Ага, сяду на метлу и полечу в Шаливар учиться на зельевара. Чем тебе не фармацевт?

– А что, тебя туда позвали? – Родительница достала из ведра смятые листки. – «Бытовая магия и зельеварение», – прочла вслух. – Это что? Магической уборщицей будешь?

– Ну почему? – Напрягла фантазию. – Магическим слесарем-сантехником, прачкой, дворником. Там как раз метлы…

Мама залилась смехом.

Письмо было забыто, а мусор вынесен на улицу в бак.

Я быстро остыла, к тому же мама убедила меня не лезть на рожон и не трогать этого ржавого таракана. Держаться от него подальше и не вступать в перебранки.

Весело болтая, мы съели пирог, разобрали мамины дачные сумки, отложили огурчики для засолки и разошлись по комнатам.

Стемнело.

За окном нетрезвая компания горланила матерные частушки. На них, срывая голос, кричала соседка со второго этажа, грозилась вызвать милицию, «скорую» и даже МЧС. В ответ лилась отборная брань, частушки сменил дворовой шансон.

Лежа на кровати, я читала учебник по неорганической химии. Сама не понимала зачем. И так ведь поступлю. Дело не в том, что мне не хватило баллов, а в том, что я наивно думала, будто на любую специальность есть бесплатные места.

А оно вон как получается. Учись десять лет, старайся, мечтай, и вдруг все упирается в деньги. Обидно ужасно.

В окно постучали. Тихо, словно клювиком.

Улыбнувшись, я отложила учебник и села.

Снова тихий стук. Царапанье коготков о металлический подоконник.

Не вставая с постели, потянулась и заглянула за шторку.

– Опять ты? – На меня таращился голубь. – Что же ты повадился-то? Голодный? Покормить тебя, что ли? Семечек насыпать…

Но я не успела открыть окно – птица взмахнула крыльями и скрылась за соседним домом. Чертовщина какая-то! Чего прилетал?

Зевнув, достала из тумбочки новый любовный роман. И снова рыжий мужчина на обложке. Шикарный экземпляр! Ковбой в шляпе. Короткая гладкая бородка, волосы на глаза падают. Плечи широченные.

Томно вздохнув, я открыла первую главу…

Дочитав эпилог, потянулась, размяла шею. Убрав книгу в тумбочку, ощутила легкий голод. Решив, что нельзя игнорировать нужды организма, отправилась на кухню. Есть по ночам вредно, ну хотя бы выпью чай без сахара.

Подойдя к холодильнику, открыла его…

Дожевывая вторую котлету с хлебом, запивала все это безобразие сладким чаем. Запустив ложку в салат, подцепила помидорку с лучком…

Не удержалась. Бывает…

Ну, поесть ночью да после любовного романа сам бог велит. К тому же растущему молодому организму нужны калории. И фигура позволяет. И вообще я весь день на ногах в движении… Что бы еще придумать в оправдание обжорства?

В общем, мне можно. И я потянулась за третьей котлетой. О диетах завтра почитаю. Или не завтра, а когда лишние килограммы появятся.

Вымакав жижку мякишем, поставила миску из-под салата в раковину. Немного подумав, вымыла ее, скрыв улики своего грехопадения. Оставшиеся пять котлет вернулись в холодильник. Зато сытая!

За окном уже светало.

Сделав глоток воды из кувшина, спешно вернулась в комнату. Будильник показывал 4:20. Нужно срочно ложиться спать. Выходной у меня только послезавтра, зато мама встанет через три часа, и будет мне…

Запрыгнув в постель, укрылась одеялом.

Затуманенный дремотой разум рисовал в воображении жаркие сцены. Рыжеволосый красавец, шум ветра, горящий камин… Сказалось чтение на ночь.

Поморщившись, перевернулась на другой бок и ощутила сквозняк. Или это во сне ветрено?

Стукнула оконная рама.

«Опять птица прилетела», – шепнуло подсознание, но я плотнее закрыла глаза. Нужно срочно спать…

– Алевтина Миленина? – раздался надо мной глубокий бархатистый голос. Мое воображение снова пустилось в пляс. Огонь в камине разгорался… – Я задал вопрос, ты Алевтина Миленина? Или просыпаешься, или подниму сам, но мои методы тебе могут не понравиться!

Мгновенно пробудившись, высунула нос из-под одеяла и испуганно взглянула на здорового рыжеволосого мужика в сюртуке с широкими манжетами на старый лад. Такие, наверное, графья при дворе носили. А под ним виднелась вполне современная рубашка.

– Я сплю? – выдала самую банально-идиотскую фразу, на которую была способна. Здоровый как шкаф мужчина приподнял темную бровь. – А разве у рыжих не везде волосы одинаковые? – выпалила и прикусила язык. Вторая бровь взлетела следом. – Видимо, нет, – по-своему поняла я его недоумение.

– В последний раз спрашиваю, ты Алевтина Миленина?

Я молчала, не зная, как реагировать на присутствие чужака в своей комнате. Покосившись в коридор, смекнула, что до ножки табуретки далеко. Да и… Еще раз взглянув на хмурого визитера, прикинула, что скорее моя импровизированная дубинка пострадает, чем этот бугай. Хотя нужно признать, симпатичный. Ладно, красивый. Темные волосы с рыжиной, высокие скулы, чуть впалые щеки. Породистый.

– Слушай, девочка, встречать рассвет у твоей кровати я не намерен. Ты Алевтина? – Я хлопнула ресницами. – Будем считать, что «да». Хотя темно-русые волосы, зеленые глаза, невысокий рост… Вроде я по адресу.

– Нормальный у меня рост! – выпалила, снова обретя дар речи. – Вы как здесь оказались? А ну, валите из квартиры. А то так заору, что и без звонка милиция услышит.

До меня окончательно дошло, что никакой это не сон и передо мной забравшийся в окно мужик. Вместе с пониманием пришел страх. Набрав полную грудь воздуха, я собралась исполнить свою угрозу и завопить, но незнакомец оказался проворнее. Усевшись рядом, он обхватил мою голову рукой, зажимая рот.

– Только попробуй поднять шум, девочка. Делать мне больше нечего, как с тобой возиться. Попросила бабуля доставить, так сделаю, а способ мы с ней не оговаривали.

И столько злости и досады в его голосе!

Кажется, все куда серьезней. Изловчившись, я ощутимо укусила его за пальцы.

– Вот зараза мелкая! – прошипел он. – Что-то ты слишком бойкая. Мне описывали скромницу да умницу, цветочек тепличный. А тут гарпия. Может, и правда ошибся?

– Не-а, по адресу, – рыкнула я через его ладонь. – Только тронь меня и узнаешь, что я за «цветочек»!

– У-у-у, какая злючка! Ничего, и на этот случай у меня кое-что припасено. Как чувствовал, что бабуля недоговаривает. – Свободной рукой он залез в карман сюртука и достал красную шелковую ленту. – Она заговорена на немоту, – пояснил, – полезная штука, когда нужно все сделать без шума и пыли.

В комнату, хлопая крыльями, влетел небезызвестный голубь.

– А, Гаспар, друг милый, и ты здесь! Значит, не ошибся я, ты и есть Алевтина. Письмо получала? Кивни, если да. – Я закивала так, что на мгновение показалось – голова оторвется. – И вещи собрала? – Я покачала головой. – Почему? Ты хоть прочла все, что там было?

– Не-а, – замычала ему в ладонь.

– Зря. Письма нужно читать до конца. Но, собственно, не собрала – твои проблемы. Все равно одежда ваша мало подходит. В Шаливаре иная мода, разве что личные побрякушки. Но сначала все же это… – Он быстро убрал ладонь. Я и пискнуть не успела, как губ коснулась красная ткань. Незнакомец повязал ее крепко, но не туго.

– Вот так! У тебя есть пять минут, чтобы сложить на постель самое необходимое. Время пошло!

Соскочив с кровати, я рванула к выходу. Но, вспомнив, что в соседней комнате спит мама, изменила направление.

Чуть-чуть не добежала.

– Алевтина, ну и бойкая же ты! – И огромные лапищи схватили меня за талию.

Повиснув в воздухе, попыталась сорвать с лица тряпку, но не ощущала ее пальцами, будто ее и не было.

Меня аккуратно занесли в спальню и усадили на кровать.

– Еще раз, Алевтина Миленина – это ты?

– Гур-р-р, – подтвердил голубь, гордо вышагивая по столу.

– Спасибо, Гаспар. Ты, девочка, зачислена в академию Шаливара. Хочешь ты там учиться или не хочешь, меня не волнует. Я не почтальон, красавица, я доставщик! Мне сказали, что письмо в твоих руках, но ответное ты не прислала. Значит, я явился сам. Сделала бы все, как написано, и меня бы тут не было.

– Да… а… – пыталась высказать, что о нем думаю, но ничего, кроме отдельных букв, выдавить не удавалось.

– Артефакт! – Рыжий высокомерно задрал подбородок. – В этом я мастер. Кстати, твой будущий учитель. Но это позже. Сумка какая-нибудь есть? – Я покачала головой. – А если найду? – Уголок его губ приподнялся, в светло-карих глазах вспыхнул озорной огонек.

Разведя руками, указала на шкаф. Пусть ищет.

Он кивнул и принялся изучать содержимое полок.

– А вот об этом я не подумал, – он откинул в сторону стопку полотенец, – упущение. Ну ничего, мамка твоя все пришлет через недельку. А мне простительно, я еще никого никуда не собирал. Так, Алевтина, вещей, что сразу с собой взять хочешь, много? – Закатив глаза, я покосилась на окно. Сигануть, что ли? Всего лишь первый этаж. – Не советую.

Быстро разгадали мои мысли!

– Гур-р-р. – Голубь остановился и захлопал крыльями.

– Вот, послушай его, Гаспар дело говорит. – Мой похититель, кажется, веселился. – Это почтовый голубь рода Валынских. Найдет кого угодно и где угодно. Бабуля с ним письмо отправила. Да и не пристало мне бегать по людскому городу за девушкой, облаченной в коротенькую футболку и трусики в горошек. Так что давай не будем усложнять.

Минуты тянулись, а я продолжала сидеть на кровати и таращиться на незнакомца. Странно, но рыжина ему шла. Волосы с темным бронзовым отливом доходили до весьма мощных плеч. Мужчина казался каким-то нереальным. И дело даже не в вычурной одежде. Сама манера держаться, толика высокомерия, словно он герой романа.

«И все же я сплю», – шепнул разум.

Могла бы предположить, что передо мной маньяк, но как быть с этой донельзя странной тряпицей на моих губах? Снова коснулась пальцами рта. Ну нет ее! Но ведь вижу…

– Смотрю, ты в волшебство-то не особо веришь, – усмехнулся незнакомец, – а зря. Советую срочно проникнуться магией. Ведьмы, ведуны, маги-стихийники, проклятия и зелья… – Я приподняла бровь, как бы восклицая: «Да ладно!» – Да-да, и даже оборотни есть! – Я одарила господина Совершенство таким взглядом, что он, кажется, смутился. – А между тем, Алевтина, у меня для тебя подарок. Его передал человек, которого ты никогда не знала, но ты ему очень дорога. Кулон!

Он вытащил из кармана украшение. На тонкой цепочке из крошечных звеньев в форме сердца висела объемная овальная подвеска с прозрачным голубым камнем на конце, словно капля.

Красиво. На мгновение я замерла, рассматривая эту прелесть.

– Голубой бриллиант – редкий камень, – пояснил рыжеволосый красавец. – Он универсальный накопитель магии и служит своему хозяину всю жизнь, а после него – детям и внукам… И детям внуков. Этот камень был отшлифован и заговорен на служение тебе, Алевтина.

– М-м-м, – замычала, пытаясь выведать, для чего украшение мне.

Я ведь ни разу не маг, зачем мне накопители? Хотя… Бриллиант так чарующе сверкал, что взгляд не отвести.

– Ты ведь чувствуешь его? В нем часть души дарителя, его магия. И он готов отдать ее тебе. Просто так. Потому что любит и желает тебе лучшего. Примешь его, и тебе перейдет сила, что хранится в камне.

Я недоверчиво прищурилась. Ну да, кто в наше время магическими силами разбрасывается. Бракованный дар, зуб даю. Какой-нибудь темной ведьмы.

Некстати вспомнились мама со своими травками и прабабка, которую всей деревней черной ведьмой величали. Ой, не к добру это. Чует моя пятая точка – не к добру…

– Никто не знает, что за дар здесь. Готова рискнуть? – Незнакомец довольно улыбнулся.

Я активно помотала головой, намекая, что совсем не готова. Абсолютно… Ни капельки…

– Что? Нет… – Он понял меня правильно. – А зря. Скучная ты, Алевтина, никакого в тебе азарта. Ну не хочешь по-хорошему, придется одаривать по-плохому. Выбора-то у тебя нет. – С этими словами он двинулся ко мне.

Скинув на пол одеяло, я, собрав всю смелость, резко подняла ноги и пнула чужака в живот. Он пошатнулся и сделал два шага назад.

– Ах ты маленькая зараза! – простонал. – А говорили, степенная серьезная девушка, пироги печь любит. Хозяюшка!

Я, не теряя времени, вскочила с постели. Рыжий поймал меня на ходу, но споткнулся об одеяло. Я резко ударилась о его грудь, выставив локоть. Незваный гость странно крякнул и разжал руки. Рванув в коридор, я запуталась все в том же злосчастном одеяле и повалилась навзничь на пол.

– Алевтина, ну что же ты? Больно, девочка? – Мужчина снова попытался меня поднять, но я не сдавалась и, повернувшись на спину, принялась лягаться. – Вот неугомонная! – Он легко ухватил мою ногу и, крутанув, вынудил улечься на живот. В таком положении сопротивляться я уже не могла. – Ну и характер – огонь!

Засмеявшись, он за ногу потащил меня обратно в спальню.

Но нет! Я из последних сил цеплялась за пол. Схватив коридорный коврик, утянула его за собой вместе с обувью и веником.

– Ну, Алевтина, это уже несерьезно.

Я снова сидела на кровати, удерживая половичок, и мычала от злости.

Казалось, у меня пар из ушей пойдет.

– Сложно с тобой, даже опасно, – нависая надо мной, мужчина сложил руки на груди, выражая недовольство. – В общем, или сама надеваешь кулончик, или это делаю я. – Протестующе замычав, повторила его жест, демонстративно сложив руки на груди. – Так, да? Значит, по-плохому. Люблю трудности!

Бросив в него коврик, залезла на кровать с ногами. Живой не дамся! Меня так просто сомнительным даром не наградишь. Не на ту напали!

Зайдя сбоку, рыжий снова двинулся на меня. Завязался неравный бой. Я сопротивлялась, как могла. Крутилась, вертелась, брыкалась… А в итоге оказалась лежащей на животе на собственной кровати, а на мне верхом, как на мустанге, восседал рыжий здоровяк.

– А дело приобретает пикантный поворот. – Он зловредно усмехнулся, удерживая мои ладони за спиной. – Вот уж не думал, что окажусь сегодня в постели с красоткой.

– М-м-м, – взвыла я.

– Чтобы это значило, интересно? – Он отвел мои волосы в сторону. – Да ладно! Обычно в постели я дам устраиваю. Ты первая, кто высказал свое «фи».

Он откровенно веселился за мой счет.

– М-м-м, – завопила громче.

– Минуточку. Надеваем кулон, – он ловко протащил его через голову, – и все! Перед нами новый маг Шаливара. Снимать накопитель уже бесполезно.

Замерла, услышав знакомое слово. Происходящее перестало казаться дурным сном.

– Полдела сделано, – рыжий нарочно медленно слез с меня, – осталось доставить в особняк. И знаешь, Алевтина, ну их, вещи твои! Как я уже сказал, твоя матушка потом все перешлет. Напишешь ей завтра. Она будет думать, что ты поступила в людскую академию на провизора, но вынуждена уехать в другой город. Небольшое ментальное воздействие. Но это уже не моя часть работы. Так что кутаем тебя в одеяло – и на остановку. Времени уже ни на что не осталось. – Он действительно спеленал меня пледом и поднял на руки. – Ну что, Алевтина, с новой жизнью тебя!

– Гур-р-р, – напомнил о себе голубь, что все это время тихо сидел в сторонке.

– Гаспар, друг мой, лети домой. Оповести, что новоявленная студентка Миленина едет покорять академию Шаливара.

С этими словами мужчина вскочил на мой стол, оттуда на подоконник и в окно…

Я замычала от страха, но приземлились мы удачно, даже о ветки карагача не поцарапались.

Выйдя из палисадника, этот тип со мной на руках двинулся в известном только ему направлении. Навстречу нам попался лишь один поддатый мужичок. Проследив за нами сонным взглядом, он почесал затылок и шаткой походкой ушел в кусты.

А на небе появилась яркая алая полоса.

– Опаздываем, Алевтина. Провозилась ты, – задумчиво протянул рыжий похититель.

Его шаг ускорился, он практически бежал.

Впереди замаячил пустырь.

В начале XX века там был крупный купеческий торговый квартал. Двухэтажные деревянные дома, мощенные булыжником дорожки… Но в одну ночь всего этого не стало – пожар. И вот уже сто лет здесь пустошь. Пожухлая трава, покосившийся единственный уцелевший дом с прогнившей табличкой, указывающей его номер.

«Как есть маньяк!» – пришла в голову страшная мысль. Я закопошилась активнее, пытаясь высвободить руки.

– Алевтина, не дергайся. Знать бы, который час. Если дилижанс ушел, придется еще сутки во внешнем мире торчать.

– М-м-м!

– Да, – кивнул он в ответ на мое мычание, – и мне не хочется. Но что делать, если опоздали. И заметь, это не я бегал по стенам и лягался вместо того, чтобы быстренько собрать платьица и туфельки.

– Хм?

– Что? – Он усмехнулся, глядя на меня. – Не моя это вина. Так и поедешь в дилижансе в одном одеяле. Скажем, заболела. Миленины часть нашего рода, а портить репутацию – не дело.

Я лишь тяжело вздохнула. Маньяк!