Флейта Вивьен

Целительница

Глава 7

Целительница

Описание: Смерть стоит с двумя опрокинутыми сосудами живой и мёртвой воды. Живая вода питает цветы живительной влагой, мёртвая — обращает растения в прах.

Символизм и значение в раскладе: Если венок Мертвеца даёт лишь слабую надежду на возможное возрождение, то мёртвая вода Целительницы используется исключительно во благо. Чтобы исцелиться, порой необходимо глотнуть мёртвой воды — в метафорическом смысле.

Карта говорит о знахарстве и целительстве.

Из Оракула Леди Теней

***

— Живое. И мёртвое.

Магистр Манос обвёл сидящих в аудитории пристальным взглядом. Чем дольше длилось занятие, тем больше Вивьен убеждалась в том, что практика по мёртвым касаниям (странное название, не правда ли?) — никогда не станет её любимым предметом. А магистр Манос — любимым преподавателем. Во-первых, Манос, так же, как и Нэйт, заставлял писать пером кладбищенского ворона. Ещё и ворчал, что, если по уму и как положено, это самое перо адепт должен добыть самостоятельно.

Делать ей больше нечего, бегать по кладбищам и ощипывать несчастных птиц!

Во-вторых, мерзкому старикашке со своим жутким посохом (когда пальцы рук начинали шевелиться, поглаживая голубой шар, кровь стыла в жилах…) и этого показалось мало! Его ещё и чернила, видите ли, не устраивали. Непременно надо было развести в мёртвой воде кладбищенской земли и капнуть туда собственной крови. От этого странного ритуала записи, высыхая, осыпались с пергамента. И как потом учить? Для Маноса не существовало оправданий — чуть что — отработка на кладбище!

Кстати о них. Об отработках. Вивьен столько ужасов наслушалась об этом предстоящем мероприятии, вот только никто её никуда не вызывал. Забыли? Вряд ли. Черепушка на стойке Хризи орёт об этих отработках так, что уши закладывает, стоит ей войти в общежитие заклинателей костей!

Когда же она, наконец, пойдёт на эти кладбища? Отрабатывать…

— Что есть живое? — продолжал Манос. — Что есть мёртвое? Это не совсем… однозначные понятия с точки зрения философии, возможно. Однако если мы обратимся к неким субстанциям и будем иметь в виду результат их воздействия в исключительно магическом смысле, то…

От монотонного голоса магистра хотелось спать. На практических занятиях были только адепты с факультета заклинателей костей. И не поболтаешь с Тамом, как на лекциях общего потока. Адепты, что учились вместе с Вивьен все, как один, лицами были крайне неприятными. Две девчонки, с которыми Вивьен едва не поселили (Смерть всемогущая, спасибо за милости, спасибо за дары твои бесценные!), были сёстрами, похожими друг на друга, как две капли мёртвой воды. Почему мёртвой? Да потому, что живая вода настолько ядовитой быть просто не может. Две пары беспокойных глаз из-под одинаковых чёрных чёлок замечали каждую мелочь, и тут же вездесущие близнецы разносили новости по всей Академии!

— Итак. Сколько субстанций оживляющего и умертвляющего действия мы знаем?

Руки поползли по шару, в голубой туман которого всматривался магистр. Адепты замерли — всем показалось, что Манос выбирает, кого бы спросить. Но некромант, что-то долго высматривая в шаре, венчающем его отвратительный посох, неожиданно сам ответил на свой вопрос:

— Огонь. Огонь живой, и огонь мёртвый. Вода — живая и мёртвая. И наконец, земля. Земля, о которой поговорим отдельно.

Оказалось, кладбищенская земля в определённых местах (оба таких места имелись на территории кладбищ Академии), была способна либо оживлять умерших, либо умерщвлять живых. О таких ужасах Вивьен раньше не знала. Её общение с умершими до этого было…куда как безобиднее и романтичней. Она общалась с душами ушедших, сталкиваясь с ними в образе живых людей, с той лишь разницей, что кроме неё самой призраков никто не замечал. А тут…

Некроманты практиковали страшные ритуалы, позволяющие приобрести магу… мёртвую часть тела. Для этого необходимо было закопать руку, ногу или даже часть лица в мёртвую землю, и так провести несколько ночей. Ритуал сопровождался созданием и употреблением различных зелий, часто — жертвоприношениями и другими манипуляциями, от которых волосы шевелились на затылке. Одно радовало — практиковать подобное адептам запрещалось вплоть до окончания Академии.

Да простит Первая Леди Преисподней, но Вивьен о таких высотах некромантии и думать не хочет! Как-нибудь обойдётся. Она, может, поучится тут немного, а потом сбежит. Если, конечно переживёт эти две предстоящие отработки. Кто знает, что ей там предложат? Спать в мёртвой земле и восстать по утру умертвием? С магистров станется, они ж тут ненормальные, все, как один!

К счастью, про огонь и воду слушать было не столь жутко. Даже интересно! Смерть впервые даровала мёртвый огонь старейшему клану некромантов — склепы потомков того клана покоятся в южной части кладбищ Академии. Студенты обязательно должны будут их посетить, но не просто так. С помощью ритуала (в библиотеке необходимо ознакомиться с вариантами и выбрать для себя один из… тринадцати тысяч предложенных энциклопедией кладбищенских ритуалов первого и второго уровней!), к следующему занятию каждый из адептов обязан добыть образец умерщвляющей земли и принести Маносу. Кто не справится — лишится баллов.

Вивьен стало страшно. Три парня из её группы с лёгкостью вызывали пламя мёртвого огня. Правда, все они принадлежали знатным, уважаемым фамилиям и выросли в семьях некромантов, но ей-то что до этого? Придётся сдавать эти задания мерзкому Маносу наравне со всеми!

И…как?

Хейли и Кейли — те самые две сестры, живущие в общежитие прямо под комнаткой Вивьен, что на чердаке под самой крышей, могли заговаривать воду на жизнь и смерть — очень удобно. Взял с собой воды, и готово! Пошептал — живая, плюнул — мёртвая.

Ничего похожего на все эти чудеса, что отпрыски знатных фамилий некромантов демонстрировали во время занятия, у Вивьен, увы, не было. Единственное, что хоть как-то примирило девушку с сегодняшним днём — последняя часть лекции Маноса, где магистр (правда, без особого энтузиазма), рассказывал о том, как может неожиданно родиться источник живой воды.

Удивительно, но живительные силы воды могут проснуться где угодно!

Никогда не путешествовали по волшебным мирам? В них много храмов, где живут люди, посвятившие себя Богам. Какими бы ни были те самые Боги, от молитв верующих на восходе солнца вода в ручье или даже озере может «ожить». Может навсегда, а может лишь на мгновение. Это уже зависит от тех самых Богов.

Живая вода рождается от смеха фей или слезы единорога. Конечно, нельзя при этом забывать о зельях, заклинаниях и артефактах, что творят настоящие чудеса, что уж говорить о том, чтобы оживить воду! Но больше всего Вивьен понравилось, когда магистр рассказал о том, что особую силу живая вода приобретает, если в ней случайно застрянет радуга…

Однажды они с бабушкой видели такое чудо! Летом. Когда поехали за травами. Бабушка магом не была (хотя теперь, после всего, что с ней произошло, Вивьен уже не была в этом так уверена), но за травами они ездили каждое лето — подальше, в горы.

Травы! Она совсем забыла… Подлунный мох! Его кладут к картам в шкатулку. Со временем растение исчезает — арканы «пьют» лунный свет. Подлунный мох светится в темноте, и даже в засушенном виде (если, конечно, не класть его к картам), живёт сколь угодно долго. Его часто пересаживают на участки вместо освещения и по краям могил на кладбищах. Особенно в тех местах, откуда родом сама Вивьен. В картинке на стене, где она хранила свои карты, остались сущие крохи, а мешочек с запасами остался дома. Может, спросить у Анук? Или у того магистра… В шляпе. Ведьмы…как же её зовут?

О мёртвой воде Манос говорил с куда большим воодушевлением:

— Есть места… Опасные. Мрачные и тёмные места. Там, в топких болотах, глубоких оврагах, можете вы найти мёртвую воду. Умертвия и зомби, поднятые с кладбищ, макабры (глаза магистра остановились на Вивьен — Маки же, как всегда, сладко посапывал в капюшоне мантии, совершенно не подозревая, что говорят о нём) — для них нет ничего слаще мёртвой воды. Они черпают в ней силы подобно тому, как черпают в живых источниках энергию существа живые. Что же касается магов Смерти, друзья, — Манос улыбнулся. — Некромантам не следует пить живую воду и купаться в ней. А к мёртвой воде привыкать следует постепенно. С сегодняшнего дня, юные адепты — по чайной ложке в день. Это способствует росту магических сил. Напомню — все артефакты и зелья, помогающие накопить энергию будущему магу, желательно добыть самостоятельно… Способы создания мёртвой воды вы так же, как и всё остальное, найдёте в книгах. Библиотеки Академии — ваш второй дом. Во всяком случае, для тех, кто собирается эту самую Академию окончить, успешно пройти испытания в конце каждого года обучения и сдать выпускные экзамены. Сегодня после моего занятия вы пойдёте в «Маску». Это, безусловно, важная часть обучения. Важная часть жизни будущего некроманта, необходимый этап становления. Это творчество. Творчество в магии… Я желаю всем удачи, но хочу предупредить! Мы не вправе мешать вам, ибо как я уже сказал — вы сами творите свою судьбу. Но помните — творит мастер! А вы… Вы пока никто, поэтому не советую бросаться во все тяжкие — помните, то, что на первый взгляд кажется незначительным, в магии всегда может привести к необратимым последствиям…

Топот ног, шелест свитков, весёлый смех… Адепты радостно выпорхнули из мрачной аудитории, словно рой мотыльков! Чёрных таких мотыльков. Мотыльков-некромантов.

Вивьен тоже была рада уйти — аудитория, где преподавал Манос, была в нижнем ярусе под лестницей — сыро и пахнет… землёй. Когда основные лекции закончатся, их, наверное, ждёт практика по этим мёртвым касаниям. Кого они там будут касаться она не знала, но предчувствие внутри росло какое-то нехорошее… Спросить у Лабрия? Он вроде как готовиться стать магистром кафедры — наверное, знает. Но после того случая в столовой искать молодого некроманта не очень-то хотелось. Ей, конечно, теперь всё равно, но ещё больше подогревать к себе интерес окружающих незачем.

Сейчас так же, как и все, она должна будет идти в какую-то «Маску». В прошлый раз Морталия так и не успела рассказать, что это такое. Барабанщик с острова тоже куда-то запропастился. Уж он-то точно знает — родственники с самого раннего детства кормили юношу рассказами об Академии Смерти. Ей бы так… Бабушка словом не обмолвилась до того, как всё это произошло.

Вивьен снова вспомнила тот вечер. К ним с бабушкой пришёл человек. Попросил помочь. Они, как всегда, пошли на кладбище. Вивьен уже ждал старик возле могилы родственника того незнакомца в чёрном плаще (в таких мантиях вся Академия ходит, у неё у самой их теперь штук шесть — форму выдали в первый же день). Она сразу поняла, что старик — призрак. От него шёл холод…

Для Вивьен мёртвые выглядели как живые — сначала она вообще не понимала, что ей являются мертвецы! Потом научилась распознавать холод — еле заметный, и какой-то… внутренний. Тот старик какие-то странные вопросы задавал. Что она чувствует, когда играет на кене? Когда впервые с кем-то заговорила на кладбище? Как поняла, что кроме неё мертвецов никто не видит, какие ей снятся сны…

Она ещё подумала — зачем это умершему? Обычно просят родственникам что-то передать, а тут… Когда они вернулись, бабушка стала собирать вещи. Наскоро объяснила внучке, что у неё — дар. Дар некроманта. Что такие, как она, обязательно должны учиться. Нельзя магам вот так жить, без лицензии. Её, Вивьен, могут посадить за это в тюрьму, хотя она, конечно же, ни в чём не виновата. Бабушка ещё много чего говорила тогда. Что судьбу не выбирают. Что она обязательно к ней приедет, что Вивьен будет возвращаться в Ланкон на каникулы…

Но было во всём этом что-то, отчего сердце ныло до сих пор. Просто Вивьен решила об этом не думать. Бабушка. Она знала. Знала давно. Это тогда Вивьен казалось, что всё так неожиданно, как гром среди ясного неба…

Неожиданно для неё. Но не для бабушки. С самого утра всё было не так! Любимые блинчики с джемом на завтрак. Долгие, полные боли взгляды. Объятия при каждом удобном случае. Женщина с ней прощалась. Возможно, навсегда…

Вивьен вздохнула, стараясь выкинуть из головы тяжёлые мысли. Хватит вспоминать! Это… Как пить мёртвую воду ложечкой. Манос говорит — надо. Силу повышать. Ладно, разберёмся. Думая таким образом, она шла вслед за потоком сокурсников вниз по лестнице. Чем ниже, тем темнее становилось вокруг. По стенам были воткнуты рожки с факелами, и кое-кто из мальчишек по ходу продвижения их группы зажигал их мёртвым огнём. Взмах рукой и готово! Ей бы так… Интересно — она ведь некромант, так? Сможет она сама когда-нибудь вот так рождать зеленовато-голубое пламя над ладонью? От мёртвого огня света было не много, и шёл холод, подобно тому, как чувствуешь тепло от обычной свечи. Там, где факел горел довольно долго, часть стены покрывалась инеем.

Адепты шли, кутаясь в мантии и ёжась от холода, но все как один при этом были в приподнятом настроении, предвкушая что-то очень интересное. Так бывает перед празднованием последней ночи в году. Вивьен только никак не могла понять — чему именно все они радуются? Что за «Маска» такая? Что-то вроде…ярмарки?

Наконец все уткнулись… в тупик. В стене, к которой сходилось несколько туннелей, была выбита арка, обрамлённая обычным кирпичом, выкрашенным белой краской. Под ней первокурсников уже ждали — трое парней в мантиях — капюшоны ожидаемо надвинуты на лица. Некромант, что стоял посередине, откинул ткань и улыбнулся, лукаво сверкнув глазами:

— Итак… Кто тут у нас? Маленькие заклинатели костей? Поприветствуйте ваших проводников! — он развёл руками и двое остальных так же откинули капюшоны.

— Красавчики! — послышался в толпе девичий шёпот.

Вивьен, не отрываясь, смотрела на белокурого парня, что стоял справа от оратора — опять он…

— Итак, готовы?

Рёв толпы — кто умел — поднимал вверх мёртвые огни, девчонки шептали заклинания, от которых в воздух, словно воздушные шарики, взмывали ухмыляющиеся черепа из ядовито-зелёного дыма…

— Ооо! Отлично, малявки! Вижу, вам не терпится начать развлекаться?

Это было похоже на настоящую вечеринку! Вивьен понятия не имела, что же сейчас будет, но вдруг поддалась общему настроению и даже пожалела, что ничего такого не умеет — ни огней, ни иллюзий… Крыс, словно услышав её мысли, спрыгнул с плеча на руки хозяйке, и, превратившись в скелет, застучал челюстью, сверкая синим пламенем глаз!

— Маки… Ты для меня это сделал, да? — Вивьен улыбнулась, проведя пальцем по крошечной крысиной черепушке. — Спасибо…