FOL

Часть 1. Новый мир

1. Робинзон поневоле

Иван Демидов открыл глаза. Он лежал на спине. Легкий ветерок холодил лицо. Чувствовал Иван себя, как после жестокой пьянки или глубокого обморока. Немного подташнивало, но можно было терпеть. Некоторое время Иван лежал, рассматривая звездное небо над собой. «А вдруг правда, мы не одни во Вселенной, — стал размышлять Иван, — где-то там, за миллионы парсеков, тоже живут люди, и кто-нибудь так же как я, страдает после вчерашнего». Лежал он на каких-то неровных жгутах, чем-то похожих на толстые корабельные канаты. Иван стал устраиваться удобнее, правой рукой шарить под собой, вдруг почувствовал резкую острую боль в указательном пальце. Автоматически сунул палец в рот, на языке почувствовал солоноватый вкус крови. «Черт! Порезался», — выругался про себя Иван и сел. Лежал он на каком-то крутом склоне. В темноте невозможно ничего разглядеть. Очевидно, было одно, он на улице, под звездным небом. «Как я сюда попал?» — спросил сам себя Иван.

Воспоминания нахлынули неожиданно, сразу, но от этого не стало легче.

Иван вспомнил Берлинский международныйаэропорт Шенефельд. Они с дядей Виктором Павловичем в уютном кафе пьют кофе, ждут объявления на посадку. За окнами тоже ночь, рейс Берлин — Рио-де-Жанейро вылетает поздно. Улетает Иван, дядя только провожает.

Следующее воспоминание. Иван в кресле самолета смотрит в окно. Там уже день. Яркое солнце скрывается за надвигающимися облаками. Стюардессы просят пристегнуть ремни. Возможна болтанка. Последнее воспоминание. Самолет по широкой дуге огибает черную грозовую тучу. Сверкают молнии. Всё. На этом воспоминания заканчиваются.

«Я летел в Бразилию, но не долетел. Катастрофа самолета?» — Иван ощупал себя. Вроде бы цел и невредим. Ничего не болит, если не считать только что порезанного пальца. Насколько это можно понять в темноте, на нем та же одежда, что была в самолете: высокие кожаные ботинки, джинсы, свитер, кожаная куртка. В день отлета в Берлине было прохладно, все-таки декабрь. Немного кружилась голова. Иван снова прилег. Бежать куда-то сломя голову не было смысла. Если это катастрофа самолета, то их уже ищут. К утру здесь должны быть спасатели. «Есть же в Бразилии спасатели? — думал Иван, — Должны быть. Нужно просто ждать». Он некоторое время смотрел на звездное небо над головой, прислушиваясь к окружающему миру, но кроме шума ветра ничего не было слышно. Если где-то рядом лежит потерпевший крушение самолет, должны быть другие выжившие люди. «Или все остальные погибли?» — подумал Иван. Он представил обломки самолета и склон горы, усеянный трупами. «Ничего себе перспективочка, среди трупов дожидаться спасателей!» Но выбора не было. Нужно было ждать рассвета. Иван не заметил, как уснул.

Проснулся отдохнувшим, бодрым. Жаркое солнце, только что поднявшееся над горизонтом светило прямо в глаза. Иван сел и огляделся. Рядом никакого самолета не было. Под ним был ровный склон горы, поросший жесткой острой как осока травой. Эта ее толстые жесткие стебли впивались в спину всю ночь. Позади за спиной вздымались высокие горы, пики которых были покрытые ослепительно белым снегом. А впереди, далеко внизу до самого горизонта расстилалось синее море с зелеными кляксами больших и малых островов. Под самым склоном горы берег, поросший густым тропическим лесом.

«Вот это да, — удивился Иван. — Это как же так получилось? Я выпал на ходу из разваливающегося самолета и остался жив, а самолет вместе со всеми пассажирами упал в море? Никакие спасатели меня здесь искать не будут. Нужно выбираться самому».

Иван пошарил по карманам. Кошелек на месте, в нем пачка — 50 стодолларовых купюр. Иван рассчитывал, что этих денег должно было хватить на первое время. Под руку попалась канцелярская скрепка. Хотел ее выбросить, но решил оставить. Мало ли что. В его положении пригодиться может все. На руке часы, его любимые механические. Документы, все вещи остались в сумке на багажной полке и в чемодане, который он сдал в багаж. «Не густо». Часы стояли, но Иван снова завел их, стрелки поставил на семь часов, так, чтобы хотя бы приблизительно знать время.

«Нужно как можно быстрее выйти к людям», — решил Иван, деньги у есть, не пропадет. Он встал и осторожно стал спускать по крутому склону горы вниз. Примерно через два часа Иван добрался до кромки леса.

Пока шел по открытому всем ветрам склону горы, жара почти не чувствовалась, но только лес заслонил собой простор моря, на Ивана со всей силой навалилась духота. Пришлось снять кожаную куртку и свитер. Куртку рукавами привязал на пояс, свитер связал в узел, так, чтобы получилось нечто отдаленно напоминающее чалму, и водрузил это сооружение на голову. Бейсболки у него не было, а так и руки свободны, и голова защищена от палящих лучей солнца.

На опушке леса в воздухе кружились десятки больших разноцветных бабочек. Лес был густой, заросший папоротниками. Некоторые папоротники своими размерами были похожи на настоящие деревья. Иван вспомнил, что кажется, видел в учебнике по биологии картинку с подобным лесом, под ней было подписано — лес каменноугольного периода. «Каких только чудес не встретишь на нашей старушке Земле», — подумал Иван. Лес был мрачный, идти было тяжело. Приходилось постоянно перелезать через стволы упавших папоротниковых деревьев. Протискиваться сквозь сплошные заросли папоротников. Под ногами вся земля была покрыта разноцветным ковром из мхов.

В этом лесу Иван проблуждал более трех часов, и очень обрадовался, когда, наконец, вышел на открытое место. Было, похоже, что он действительно заблудился и снова вышел к склону горы, только в другом месте.

Здесь с высокой скалы в каменную чашу с грохотом, разбрасывая тысячи брызг, падала вода. Над водопадом сверкала на ярком солнце радуга. Иван нашел пологий спуск к реке у самого подножия водопада, и первым делом напился. Вода была ледяная, но он никогда не пил ничего более вкусного. От холода сводило зубы. Купаться в такой холодной воде Иван не решился. Побоялся простудиться. Намочил рубашку, и просто вытер ей тело. На такой жаре рубашка должна была высохнуть очень быстро.

Иван нашел удобный камень с неглубокой ложбинкой, теплый, нагретый на солнце и лег. Куртку со свитером подложил под голову. Хотя бы полчаса нужно было отдохнуть. Не заметил, как уснул. Проснулся от тревожного ощущения, что кто-то смотрит в лицо. Резко вскочил. Солнце стояло высоко. Воздух возле водопада был свеж. За спиной темнел папоротниковый лес. Рядом никого не было. Неприятное чувство не пропало. Иван быстро напился воды, и широко шагая, пошел вдоль реки к морю. Постепенно успокоился, втянулся в ритм быстрой ходьбы.

Непродолжительный сон восстановил силы и, хотя сейчас есть хотелось сильнее, шел бодро. Справа шумела река. Он, то приближался к ней, то удалялся, огибая скалы и заросли каких-то, необычных на вид кустов. Их стебли состояли из узких трубочек, вставленных одна в другую. У реки идти было веселее. Большие стремительные стрекозы кружили над потоком воды, ловя мелких насекомых. Огромные, размером с ладонь, жуки с гулом проносились над головой. В одном месте он чуть не наступил на целую армию муравьев, деловито струившихся бесконечным потоком.

Через час быстрой ходьбы сделал небольшой привал. Снова напился воды. Снял ботинки, и вымыл ноги. Стало немного легче. День уже перевалил за вторую половину и сегодня, это было очевидно, он до моря не доберется. Нужно было искать ночлег. Иван знал, что в тропиках ночь наступает без сумерек, резко и нужно было к этому подготовиться. То тревожное чувство, которое он испытал у водопада, не давало покоя. Какая-то опасность была. Но он не знал, что это за опасность, и от этого, было неприятнее и страшнее. Черт знает, какие звери водятся в этом лесу и по ночам выходят на охоту. В книгах путешественники, кажется, спасались на деревьях, но деревьев в обычном понимании этого слова вокруг не было. В молчаливый папоротниковый лес, возвращаться совсем не хотелось. Возле реки росли только кусты с трубчатыми листьями. Хвощ. Знакомое слово всплыло в памяти. Подобные растения дома растут вдоль дорог с канавами. Только дома они по своим размерам в разы меньше. А здесь метра на три возвышались над головой вверх. Их ветви казались ненадёжными и хлипкими. Оставались скалы. И надо было подумать о каком-нибудь оружии.

Иван осмотрелся. Подходящую скалу нашел ниже по течению реки. Она отвесно обрывалась со всех сторон, и только с одной стороны была узкая расщелина, по которой Иван смог подняться. Убежище было найдено. Теперь предстояло найти какое-нибудь оружие, и неплохо было бы чего-нибудь съесть. Странный какой-то тропический лес. Совершенно нет ни бананов, ни ананасов? Впрочем, быть может, они тут и не должны расти? Стал припоминать, что читал по этому поводу. Но ничего не приходило в голову.

«Знал бы, что попаду в такую ситуацию, выучил бы все съедобные тропические растения наизусть», — подумал Иван. На одной из скал заметил седые космы мха, пятна лишайника. Что-то слышал о том, что бывает съедобный мох, кажется ягель? А как он выглядит? Да и растет он, наверное, только на севере? Не знал, не обращал внимания, потому что никогда это не нужно было.

Палки найти не удалось, так как палок поблизости просто не было. Нашел подходящий по руке узкий камень. На валун вскарабкался довольно ловко. Расстелил на камне охапку нарванной травы. Для ночлега одному человеку места было достаточно. Надвигалась ночь. Почерневшее небо расцветилось незнакомыми, южными звездами. Какого черта он отправился в другую страну искать приключений на свою задницу?

В России на одном из московских авто рынков Иван помогал дяде продавать подержанные автомобили, иномарки, которые им пригоняли из Польши и Германии. Дядя платил немного, но на жизнь одному хватало, и кое-что даже удавалось откладывать. Была мечта отправиться в путешествие в южные страны. Скопленные за два года доллары лежали теперь в кошельке. Самолет должен был доставить Ивана в Бразилию. Почему именно в Бразилию? Иван, наверное, не смог бы найти вразумительного ответа. Его привлекала экзотика тропической страны. Рассчитывал на месте осмотреться, может быть устроиться на работу, может быть просто, поездить с места на место, посмотреть, как живут люди. Увы, но самолет до Бразилии не долетел. «Или все-таки долетел?» — подумал Иван. Где же сейчас он, если не в Бразилии?

Ночь прошла беспокойно. С начала у подножия валуна в темноте была слышна какая-то возня, шуршание. Иван лежал, прислушиваясь и крепко сжимая камень в руке. Потом заморосил теплый дождь и только утром, когда первые лучи солнца, стали согревать его, Иван заснул.

Проснулся, когда солнце было уже высоко. Полдня прошли. Спустился с камня, умылся и быстрым шагом пошел вдоль реки. Очень сильно хотелось есть. Пока шел, постоянно поглядывал на реку. В такой реке наверняка есть рыба, причем рыба хорошая, хариус, например, или что-нибудь подобное. В принципе, сейчас он бы съел любую рыбу, причем сырой и без соли.

Говорят, что человек может прожить без еды целый месяц, только с каждым днем все больше и больше слабеет. Иван был уверен, что как только он выйдет к морю, обязательно встретит людей, но все-таки о хлебе насущном нужно было позаботиться сейчас. Кто его знает, может быть, он оказался в таких диких местах Бразилии, что здесь не скоро встретишь человека. Всегда, прежде всего, нужно рассчитывать на свои силы.

Иван решил изготовить самодельную удочку и наловить рыбы. Крючок можно сделать из канцелярской скрепки, не зря же он таскает ее с собой. Он руками скрутил из скрепки импровизированный крючок, один конец которого заточил на камне. Теперь нужна была леска. Свитер был связан из какой-то синтетической нитки и Иван аккуратно, не спеша, стал выпутывать нитку из свитера. Примерно через час леска длиной метра в два была готова. Удилища не было, но Иван решил обойтись без него. Под камнем в реке должна быть яма, в которой, как предположил Иван днем от жары может прятаться рыба. Наживки не было, но Иван для пробы забросил крючок в воду просто так. Клюнуло сразу. Рывком вытянул трепещущееся тело на берег. Рыбка была небольшая, но зубастая. Она немного напоминала по внешнему виду щуку, но это явно была не щука.

Огня не было и как его добыть, Иван не знал. Точнее, знал, конечно, но вот только теоретически. Читал когда-то в детстве «Таинственный остров» Жуль Верна. Герои книги изготовили увеличительное стекло из двух стекол от наручных часов. И с помощью этого увеличительного стекла добыли огонь. У Ивана были только одни часы с одним стеклом. Так что этот способ добычи огня отпал сам собой. Еще добывают огонь трением палок. Но как это делается, Иван представлял плохо.

Поэтому решил, есть рыбу сырой. Камнем расплющил тушку. И стал выбирать руками наиболее мягкие части. На вкус это блюдо было конечно отвратительно, но деваться некуда. Голод не тетка. Французский путешественник врач Ален Бомбар ел сырую рыбу на протяжении всего своего плавания на лодке через Атлантический океан и ничего, не погиб.

Одна рыба, лишь, слегка утолила голод. Иван закинул удочку второй раз. Резкий рывок, огромная черная спина с острым плавником мелькнула в воде, леска оборвалась, крючок-скрепка исчез. Рыбалка была окончена.

Весь день Иван шел не останавливаясь. Местность была однообразной: скалы, валуны, а чуть в стороне вдоль реки густые заросли папоротникового леса. Спать пришлось опять на валуне. Этот камень был чуть пониже. Иван принес наверх охапку травы и камыша, лег и уснул мгновенно. Всю ночь спал без сновидений. Конечно, он был беззащитен перед ночными чудовищами, но ничего не случилось. Проснулся рано, и бодро зашагал дальше.

К двенадцати часам вышел к порогу. На севере так называют узкое каменистое место на реке, через которое с силой и грохотом вода прорывается дальше. С громоздящихся друг на друга скал открылась впечатляющая панорама на лес состоящий из огромных сосен с золотистой корой и с необычайно длинными иглами на ветках. Иван спустился вниз, и поразился красоте этих деревьев. Из многочисленных царапин, оставленных каким-то зверем, стекала вниз тяжелыми каплями янтарного цвета смола.

Следы от когтей зверя? Я подошел ближе к стволу сосны. Свежий смолистый запах кружил голову. Это что же тут за звери водятся, что оставляют такие следы? Оглядываясь, я пошел дальше.

Стволы сосен были по-настоящему огромными. Чтобы обхватить хотя бы один ствол руками требовалось не меньше пяти человек. Опавшие сосновые иглы устилали плотным ковром землю. Солнечные лучи играли в кронах.

Это не лес, это золотой сон. Такие места, если где и есть, то только в раю. На Земле, а Иван знал это совершенно точно, таких мест нет. Хотя, кто его знает? Может быть, были, очень давно, миллионы лет назад. Находят же окаменевшую смолу от подобных деревьев. Янтарь называется.

«А вдруг я как на машине времени пронесся сквозь века на миллионы лет назад и сейчас брожу по лесам каменноугольного периода Земли? — задал сам себе вопрос Иван, но в это не хотелось верить. — Ерунда. Этого просто не может быть».

Под соснами в изобилии валялись огромные, с ладонь взрослого человека, шишки. Сбитый в немецком тылу русский летчик Алексей Маресьев, раненый в обе ноги, смог продержаться 18 зимних дней до того момента, когда его нашли деревенские жители, так как ел семена обычных наших лесных шишек.

Иван разбил сосновую шишку камнем, и обнаружил внутри крупные маслянистые семена. Через некоторое время перед ним на камне собралась порядочная кучка семян. Немного горьковаты на вкус, но вполне съедобны.

Этой ночью Иван впервые серьезно задумался, куда же он собственно попал. Огромные папоротники, наверное, растут в тропических лесах Бразилии, но огромные сосны — вряд ли. По крайней мере, Иван об этом ничего не слышал. Разглядывая в который раз ночное небо Иван вдруг обратил внимание, что еще ни разу не видел луны. Конечно, бывают такие дни, когда луны на небе нет. Она прячется где-то в тени Земли. Но в связи с этим появилась какая-то пока неясная тревога. Ивану остро захотелось оказаться как можно скорее на берегу моря и, наконец, рассеять все свои страхи и сомнения.

Весь следующий день Иван шел вдоль реки. Золотистые сосны радовали глаз. Несколько раз останавливался, чтобы съесть очередную горсть семян сосновых шишек. Эта пища ему быстро надоела, но пока деваться было некуда, и Иван заставлял себя через силу глотать горькие семена.

По дороге он заметил еще одну странность, на которую в первые дни не обратил внимание. За всю дорогу от горы он не встретил ни одной птицы. Так же не было видно следов зверей. Лишь жирные ленивые ящерицы нежились на камнях под солнцем. Им пищи хватало. Кругом одни насекомые. Маленькие и большие, чёрные и разноцветные. Насекомые просто кишели вокруг. Очень сильно его поразила личинка какого-то жука-древоточца, которую он увидел, оторвав кусок сосновой коры. Личинка была толщиной с его руку и, оказавшись на свету, извивалась, как змея, хватая воздух тяжёлыми тёмными жвалами.

На следующий день Иван вышел на берег моря. Встретить здесь людей он уже почти не надеялся. Справа от него река, широко разливаясь, впадала в море, слева вдоль берега тянулись бесконечные сосновые леса и широкий, действенно чистый песчаный пляж. Вода в море была слегка солоноватой. На горизонте виднелись десятки островов.

Иван присел на нагретый, на солнце валун. Нужно было решать, что делать дальше. Направо он пойти не мог, в устье река была слишком широкой и глубокой. Единственный доступный путь лежал влево по песчаному пляжу. В этом направлении Иван и отправился.

Целый день Иван шел вдоль берега моря и заметил еще на одну странность. На море нет приливов и отливов. Из книг он знал, что приливы и отливы на Земле вызывает движение Луны вокруг Земли. А если нет приливов и отливов, значит, Луны нет? Другая планета? Другой мир?

«А что, если все это всего лишь сон, — думал Иван, — Что, если я сплю в кресле самолета и вижу во сне, что с самолетом произошла катастрофа, я остался жив и брожу в каком-то сказочном лесу в поисках людей. Но во сне всегда отсутствует логика. Если логика в произошедшем со мной? События, конечно, развиваются, следуя некой внутренней логике. Причина следует за следствием, а не наоборот. Но что это доказывает?».

«С другой стороны, — рассуждал Иван, — Я ощущаю жажду, голод, усталость, страх. Когда я порезал палец, мне было больно. Значит, как бы мне не хотелось проснуться, и избавиться от всего этого, проснуться не удастся, я в реальности по самые уши».

Через несколько шагов он наткнулся на страшную находку.

Ещё издали Иван заметил, что что-то белеет на песке возле сосны. Лишь подойдя ближе, понял, что это такое — скелет человека. Кости выбелены водой и солнцем, очищены насекомыми. Скелет сидел лицом к морю и, пустые глазницы задумчиво смотрели куда-то в синею даль. Кто был этот человек? От чего он умер? Первым порывом было желание уйти как можно скорее и как можно дальше от этого места. Иван уже сделал несколько шагов, но потом остановился. Скелет нужно было осмотреть. От того, что он здесь обнаружит, зависела вся его дальнейшая жизнь. Иван опустился перед скелетом на колени. Ни каких повреждений на костях видно не было. Скорее всего, этого человека не убивали. Он умер сам. Отчего? Может быть от какой-нибудь болезни? Ивану пока везло, несмотря на все лишения, он чувствовал себя нормально. Так слегка кружилась голова, и иногда темнело в глазах, но это от голода.

Иван задумался. Как этот человек оказался на берегу? Как он попал сюда? Так же, как и Иван? Или здесь все-таки есть люди?

Пока ничего не выдавало присутствия людей в этом мире. Берег моря был чист. Ни пластиковых бутылок, ни пакетов, ни досок, ни бревен — ничего такого, что характерно для развитой цивилизации, и, чем завалены даже самые отдаленные пляжи на Земле.

Торчащий из песка предмет привлек внимание Ивана. Он осторожно разгреб песок, и вытащил перочинный нож. Лихорадочно стал просеивать песок между пальцев вокруг костей. Нашел несколько серых пластмассовых пуговиц, металлическую пряжку от ремня, кусочек корпуса шариковой ручки, какие-то блеклые обрывки не то бумаги, не то истлевшей ткани. Предметы были вполне земными. Самой ценной находкой, разумеется, был перочинный нож. Он покрылся ржавчиной, но с помощью песка Иван легко придал ножу подобающий вид. Темно-синяя ручка ножа была из пластмассы, на лезвии надпись на английском языке STEEL.

На берегу под сосной вырыл в песке неглубокую яму, и зарыл в ней останки человека. Над местом захоронения на коре дерева вырезал крест. Кто был этот человек, верующий или атеист, христианин или мусульманин Иван не знал, поэтому больше ничего писать не стал.

Еще Иван слышал, что над умершим читают Псалтырь, но Псалтыри под рукой не было. А просто так зарыть останки человека, молча, как останки какой-нибудь бродячей собаки, Иван не мог. Это было неправильно, не по-человечески. Он постоял некоторое время, молча, собираясь с мыслями. В детстве бабушка учила его одной молитве, которую теперь он вспомнил с большим трудом — «Отче наш», ее и прочитал над безымянной могилой.

Поразмыслив, Иван пришел к выводу, что просто идти по берегу неизвестно куда — бессмысленно. Песчаный пляж может тянуться на сотни километров. Нужно где-то остановиться, построить убежище, и только тогда начать систематические поиски людей. Самое главное, чем ему нужно в первую очередь — это добыча еды. Без регулярного питания он погибнет. На свое счастье Иван через некоторое время вышел к небольшой реке, на которой и решил остановиться надолго. Здесь было открытое со всех сторон место, пресная вода, низкий песчаный берег с множеством заводей.

Иван распустил на нитки свой свитер и, используя сосновые ветви, изготовил простейшую ловушку для рыбы, немного похожую на всем известную мережу. Дома, в детстве в такие ловушки он ловил в пруду карасей, используя хлеб для приманки. Здесь можно было обойтись без прикорма. Ловушку установил в не глубокую заводь так, чтобы ее можно было достать рукой с плоского камня.

Теперь можно было заняться строительством дома. Посредине реки Иван нашел остров, с двумя большими валунами, расположенными достаточно близко друг к другу. Осталось сделать одну стену, дверь и все это сверху накрыть крышей.

Стену между валунами решил строить из камней. Цемента не было, поэтому камни пришлось укладывать аккуратно, один к одному. Дом Ивану нужен был лишь для того чтобы было где спать. Дождя давно не было, стояла жаркая сухая погода. Крышу покрыл сосновыми ветками, навалив их просто большой кучей сверху. На сосновые ветки плотно уложил плоские листья какой-то жесткой незнакомой травы. Из длинных сосновых иголок соорудил нечто вроде постели. Убежище было готово. Узкая щель между камнями закрытая со всех сторон. Дом должен был защищать от солнца, дождя и ветра, а в узком пространстве между двумя камнями, наверное, можно было спрятаться от нападения неизвестных диких зверей.

Через час Иван не удержался, и проверил ловушку. На удивление в ней оказались несколько небольших, но толстеньких рыбок. Был бы огонь — получилась бы неплохая уха.

Иван помнил картинку из детской книжки. Индеец сидит на корточках и крутит между ладоней палку. Конец палки опирается в углубление в бревне. Из углубления идет дым. От трения дерево начинает тлеть, появляется огонь. Иван нашел подходящий обломок бревна, сделал перочинным ножом в нем углубление. Выстругал из подходящей сухой ветки ровную палку. Сел, попытался вращать палку между ладонями. Вспотел очень быстро. Ладони покраснели. Дым так и не появился. Рыбу опять пришлось есть сырой.

В целом ночь прошла спокойно. Под утро Иван проснулся от каких-то странных звуков. Было такое впечатление, что кто-то большой бродит по воде почти рядом с его домом. Плескала вода, раздавались шлепки, вздохи. Иван поджал ноги, спрятался как улитка в раковину, в свою щель между камнями, лежал, с тревогой прислушиваясь к неизвестным звукам. Ночи здесь безлунные, и что-либо разглядеть в темноте было невозможно. С рассветом Иван вылез из своего убежища, и внимательно осмотрел все кругом. Никаких следов неизвестного зверя не обнаружил. Решил, что, скорее всего это плескала какая-то крупная рыба в реке. Никакого другого объяснения у него не было.

Весь день прошел в трудах. Иван добывал семена из шишек, потрошил пойманную рыбу. День стоял жаркий и он надеялся весь излишний улов немного подвялить про запас.

К ночи поднялся сильный ветер. Небо потемнело. Погода портилась. Иван быстро собрал свои припасы, и укрылся в доме. Пару дней он мог не вылезать на улицу. Дождь обрушился сразу мощными потоками. Крыша из листьев не выдержала. Вначале тонкие струйки, а потом целые ручьи устремились внутрь. Иван кутался в куртку, но от холода зуб на зуб не попадал. Потом стала прибывать вода. Еще утром спокойная речка, буквально на глазах превращалась в бурный поток. Иван выбрался из своего полузатопленного дома, и по пояс в воде выбрался на берег. Сгибаясь под струями тропического ливня, побежал в лес. На небольшой возвышенности нашел ствол поваленной, наверное, предыдущей бурей сосны, под которым обнаружил небольшое углубление, туда он и забился, как мокрая мышь. Там было относительно сухо.

Буря продолжалась всю ночь и следующий день. За время, проведенное в этом невольном заточении, Иван передумал многое. Вспоминал свое детство. Размышлял над своим безнадежным положением. Пытался найти какой-то выход. И не находил его. Казалось, что весь окружающий мир перестал существовать. Только бесконечная темнота и стена дождя, упирающаяся в землю. Иван стал вспоминать молитвы, которым его учила бабушка Анна Леопольдовна. Вспомнил Иисусову молитву, «Символ веры», «Богородице Дево, радуйся». Потом стал разговаривать с Богом, укоряя за все произошедшее с ним.

На следующее утро солнце светило, как ни в чём не бывало. Иван вылез на свет божий осунувшийся, со слабыми трясущимися ногами. Поел собранные здесь же семена шишек. Дом, который он построил, был унесен бурным потоком. Большие валуны скрылись под грудой ила и веток. Ловушка для рыбы пропала. Новую ловушку делать было не из чего.

Умытый дождем лес жил своей жизнью. Медленные воды реки спокойно катились к морю. Природа была равнодушна к человеку, и прекрасна одновременно. В таком месте трудно было долго придаваться отчаянию. Нужно действовать.

Новую ловушку для рыбы Иван решил делать из камней. Это будет лабиринт. Подобные ловушки он видел на севере, на Белом море, когда однажды ездил туда с отцом на рыбалку. Рассказывали, что их соорудили древние рыбаки.

Иван от островка перегородил часть реки валунами. Оставил проход вдоль берега, который, постепенно сужаясь, должен был приводить рыбу в небольшую мелководную заводь, закрытую со всех сторон валунами. Здесь Иван надеялся, рыбу можно будет поймать руками. К счастью рыбы в реке было столько, что через некоторое время его ловушка сработала. Несколько рыбин он выкинул на берег из своей ловчей заводи.

Дом на этот раз решил строить основательно. Место для него выбрал на высоком бугре. Вдоль берега во множестве росла поросль молодых сосен. Их он и решил пустить на бревна для строительства дома. За два дня упорного труда с помощью перочинного ножа удалось свалить только одно дерево. Нож, к сожалению, это не топор и не пила. А еще надо было очистить дерево от сучьев и коры, разрезать на подходящие бревна. Иван прикинул свои силы. Из одного дерева вышло два бревна. На это ушло четыре дня упорного труда. Болели руки и ноги. На правой руке он натер сильную мозоль.

Весь следующий день отдыхал. Набирался сил. Заготавливал рыбу. Сушил на солнце. Обдумывал свои дальнейшие планы. Хороший надежный дом ему был нужен. Без этого не обойтись. Пока он попал под один сравнительно непродолжительный дождь. В тропическом климате, он слышал, бывает сезон дождей, когда несколько месяцев льют проливные дожди. К этому надо было быть готовым.

И так, чтобы изготовить два бревна, необходима неделя. На каждую стену нужно десять бревен, то есть всего сорок. А это двадцать недель непрерывной работы. В году 52 недели. А еще нужны были бревна на пол и крышу. Почти год работы, чтобы сделать небольшую избушку? Если бы у него был огонь, он мог бы пережигать бревна на огне. Если бы был топор? Иван читал, где-то, что охотники-промысловики, имея под рукой все необходимые инструменты, а главное острый топор, ставили избушку в лесу за пару дней. Когда начнется очередной сезон дождей, он не знал. Скорее всего, у него не было времени на столь длительное строительство. Следовательно, сейчас было более необходимым простое, но надежное убежище.

Два бревна он врыл в землю с наклоном друг к другу. С ямами без лопаты, правда, пришлось повозиться. Хорошо, что почва была мягкая и податливая. Сверху на них положил еще одно толстое бревно, которое другим концом упиралось в землю. Получился скелет большого шалаша. Из тонких молодых сосенок Иван нарезал целую кучу палок. Тонкие деревца резались легко и, с этой работой он справился быстро. Заготовленные палки врыл справа и слева вдоль двух стен. Все это оплел травой, старательно замазывая все щели янтарной смолой. Нож позволил разрезать широкие жесткие стебли травы на тонкие полоски, из которых легко было плести все что угодно. Иван наплел целую кучу циновок, и в несколько слоев уложил их сверху по всему шалашу, промазывая каждый слой сосновой смолой. Внутри сделал небольшое возвышение — кровать, а также нечто похожее на стол. Даже вход удалось заплести травой так, что оставался только узкий проход, который закрывала импровизированная дверь из циновки. Перед входом Иван врыл ещё пару тонких столбов, на которые подвесил сплетенный из травы навес. Дом получился на славу. У входа можно было стоять во весь рост, а на кровати свободно не пригибаясь сидеть.

Смастерил несколько вместительных корзин. Теперь было, в чем хранить свои нехитрые припасы. Даже сплел небольшую сумку — кошель, которую можно было носить за плечами как рюкзак. Теперь можно смело отправляться на поиски людей. Ему есть куда вернуться, и, где укрыться от ветра и дождя.

На следующий день после окончания строительства шалаша Иван отправился в первую длительную экспедицию. Ярко светило солнце. Привычно громко жужжали пролетающие мимо огромные жуки. Среди сосен тут и там порхали разноцветные бабочки. Пробираясь через лес Иван вышел на большую поляну, почти всю заросшую грибами. Ивану и раньше в этом лесу попадались грибы, но все они выглядели, как настоящие поганки и желания собирать их и есть, как-то не возникало. А тут, с виду, настоящие белые грибы. Иван сорвал один, разломил, понюхал. Пахло вкусным грибным духом. Попробовать? Отравиться, конечно, риск всегда есть. Здесь не дома. Но рискнуть стоило. Однообразный стол: сырая рыба, семена сосен — надоел до чертиков. Иван стал обходить поляну, собирая самые молодые, и красивые грибочки.

За поляной начиналась низина, с еще не просохшей после недавнего дождя почвой. Иван мельком глянул в ту сторону и остановился как вкопанный. На влажной глине темнел четкий след лапы. Здесь явно прошел какой-то зверь, причем зверь крупный. Острые когти глубоко впечатались во влажную глину. Иван сразу понял, что след свежий. Он не был охотником, но это было ясно и так. Вчера вечером был небольшой дождь, а след четкий. Значит, зверь бродил совсем недавно. Возможно, даже сегодня.

От этих мыслей Ивану стало плохо. Кроме камней и палок у него нет никакого оружия. Ах, да, еще складной нож… Иван тревожно оглядел лес, но ничего не заметил. Кругом тишина и покой. Жужжат жуки, порхают бабочки.

Иван вспомнил, что в самый первый день, когда оказался в этом мире, он уснул возле водопада в горах, а кто-то недобро смотрел на него из чащи леса. Страх, который он ощутил тогда, вернулся снова.

Иван быстро пошел в сторону дома, постоянно оглядываясь и ускоряя шаг. В спешке не заметил торчащий корень, споткнулся, и кубарем покатился по земле, чуть не переломав себе руки и ноги. Грибы вылетели из сумки, и рассыпались по земле. Иван вскочил на ноги и дальше побежал, не разбирая дороги.

На берегу, у дома все было тихо и спокойно. Иван зашел в дом. Плетеная из травы дверь выглядела слишком хлипкой. Теперь дом совсем не казался надежным убежищем. Для сильного зверя разломать такой дом — пара пустяков. Он построил не надежное убежище, а домик ленивого поросенка Ниф-Нифа.

Первые три дня, после того, как обнаружил след зверя, Иван провел на берегу реки, ловя рыбу и собирая орехи. Постоянно носил с собой тяжелый увесистый камень. Прекрасно понимая, что появись зверь здесь, вряд ли это булыжник сможет как-то его защитить.

Надеяться Ивану здесь было ни на кого и не на что. Разве что только на Бога. Эта мысль показалась ему очень важной и серьезной. Иван нашел две более — менее ровные палки и связал их травой вместе. Получился крест. Иван прикрепил крест в углу своего убогого жилища, и решил помолиться. Слова как-то сами лились из груди. У Ивана на глазах даже навернулись слезы. Особо верующим он никогда не был, в церковь не ходил, но всегда считал, что что-то там наверняка есть. И сейчас, вдруг оказавшись один на один с неведомой опасностью, он со всей очевидностью понял, что кроме Бога надеяться ему здесь абсолютно не на кого.

Иван вспомнил, как некоторые его приятели с усмешками и кривляньями говорили про церковь и верующих. Тогда Иван не придавал этому значения. Сейчас Ивану совсем не было смешно. Сейчас он охотно взглянул бы на тех своих приятелей, окажись они здесь, рядом с ним.

Пару дней Иван просидел дома, но голод погнал его снова на поиски пищи.

Далеко углубляться в лес он теперь побаивался, поэтому пошел вдоль берега моря.

За очередным поворотом берега ему послышался какой-то непривычный звук. Остановился прислушиваясь. Было явно слышно, как разговаривали между собой два человека. Один говорил быстро и порывисто. Другой отвечал односложно, то ли соглашаясь, то ли отказываясь от чего-то. Слов было не разобрать. Ветер с моря сносил звуки в сторону. Иван остановился, напрягая слух. Здесь, люди?

Он пошел на голоса, раздвигая ветви, закрывающие обзор, и вдруг очень близко увидел темные силуэты двух людей, стоящих близко друг к другу. Он даже вздрогнул от неожиданности.

Это были мужчина и женщина. Оба чернокожие. Стройный молодой человек с мускулистым торсом и юная девушка. Юноша был практически голый, лишь небольшая повязка прикрывала бедра. У девушки только короткая юбка. Верхняя половина тела, как и у юноши, ничем не была прикрыта, и две крепенькие грудки весело торчали в разные стороны.

Молодые люди заметили Ивана, и тоже вздрогнули от неожиданности. Девушка вскрикнула, и мгновенно скрылась в кустах. Юноша не испугался. В его руках, появилось короткое копье, и острие уперлось в грудь Ивана. Наконечник копья был металлическим. Не из кости, не из камня, из металла, причем явно металла хорошего, возможно даже стали. Иван поднял руки, демонстрируя раскрытые ладони. Булыжник, который он нес всю дорогу, остался лежать в песке.

Юноша о чем-то быстро заговорил, явно спрашивая. Язык Ивану был не знаком. Собираясь в Бразилию, он пытался учить португальский, и даже в этом деле немного преуспел. С помощью разговорника мог составить отдельные фразы, и надеялся, что поймет ответ. Но юноша говорил не по-португальски.

Иван постарался ответить ему уверенно и спокойно. Естественно по-русски. Экспериментировать с португальским не было смысла.

— Я с разбившегося самолета. Пассажир. Из России. Меня зовут Иван.

Юноша опять что-то спросил, не опуская копья.

— Иван, — еще раз повторил Иван, для убедительности показывая себе на грудь.

— Я — Иван, а ты?

Юноша опустил острие копья к земле.

— Тапу Ливи.

— Тапу Ливи? — переспросил Иван.

— Тапу Ливи — повторил юноша, показывая себе на грудь. Острие копья не поднялось вверх. «Уже легче», — подумал Иван.

Юноша что-то крикнул, и из кустов боязливо вышла девушка.

— Ароха, — показал на нее юноша.

— Очень приятно, — ответил Иван. — Я тут живу неподалеку…

Он показал в сторону своего дома.

— Надо кое-какие вещи забрать.

Юноша явно никуда не хотел идти. Девушка настороженно держалась за ним. У Ивана в доме оставалась кожаная куртка, в кармане которой лежал кошелек с деньгами. Все это как раз сейчас, когда он нашел людей, могло очень даже пригодиться.

Тапу Ливи что-то быстро начал опять говорить Ивану не двигаясь с места. В отчаянии, пытаясь объяснить своим новым друзьям, чего он хочет, Иван стал лезвием ножа рисовать на песке картинки. Вот дом, вот человечек идет вдоль моря, вот он встречает двух человечков, и они втроем возвращаются к дому.

Тапу Ливи похоже понял, и они пошли в сторону дома Ивана. Юноша держался настороже, крепко сжимал древко копья и внимательно поглядывая по сторонам.

«Эге, — подумал Иван, — они, похоже, знают о существовании зверя и всерьез бояться его».

От дома он, слава Богу, ушел недалеко. Через полчаса они были уже на месте. Иван зашел в дом, взял куртку. Больше ничего его здесь не удерживало.

Обратно шли почти бегом. Юноша и девушка чего-то сильно боялись. А когда поблизости раздался треск ломаемых ветвей, аборигены бросились бежать со всех ног. Иван старался не отставать. Кто-то большой и тяжелый шел за ними.

В темпе они пробежали прибрежные заросли и выскочили на пляж. Длинная лодка качалась на волнах привязанная к одинокому дереву, растущему у самой воды. Ароха проворно юркнула на нос. Тапу Ливи показал Ивану на корму, а сам сдернул веревку и побежал рядом с лодкой по мелководью, выводя ее на глубокое место.

На берегу шум усилился. Иван смотрел в ту сторону, но пока никого не видел. Юноша подтянулся, и запрыгнул в лодку. На дне лежало весло. Ловко действуя им, Тапу Ливи стал грести, направляя лодку от берега.

Иван вглядывался в удаляющийся берег, но так и не увидел, зверя, который преследовал их по лесу. Вовремя же он покинул это берег! Сейчас бы бегал по лесу, без всяких перспектив к спасению.

2. Среди аборигенов

Иван открыл глаза. Во рту было сухо, голова раскалывалась. На грудь навалилась какая-то тяжесть. Иван скосил глаза вбок. Рядом с ним спала черная женщина. Причем, похоже, абсолютно голая. Это ее тяжелая рука давила на грудь и ни давала дышать. Иван попытался отодвинуться от женщины, и тут заметил, что сам тоже голый.

Вчера его новые друзья Тапу Ливи и Ароха к вечеру доставили Ивана на своей лодке в деревню. Жители деревни отнеслись к приезду незнакомца вполне дружелюбно. Ивана представили местному вождю, пожилому мужчине с большим пивным животом. Как оказалось, догадка Ивана о пивном происхождении живота вождя была в самую точку. Вождь тут же усадил Ивана рядом с собой за низкий столик, женщины принесли еду и целую баклажку какого-то напитка. Иван попробовал — напиток был чуть горьковат, но приятный на вкус и явно с небольшим количеством алкоголя.

На обширной площади перед домом вождя жители разожгли большой костер. Через некоторое время на вертеле над костром уже жарилась свинья. Судя по всему, местные жили очень даже неплохо. У них в загородках бродили свиньи, квохтали куры. Женщины резали овощи, фрукты, расставляя еду на низкие столики под навесами.

Мужчины, поднимая и опуская копья, дружно маршировали по кругу. Потом исполнили какой-то сложный местный танец, за которым Иван не очень следил. Все происходящее на площади ему в ухо комментировал вождь, но так как Иван не понимал, ни слова, то только кивал, и улыбался в ответ.

Иван знал, что после длительного голода, нельзя сразу много есть, поэтому старался не очень налегать на пищу, а больше пил. Воды не подали, поэтому пил местное пиво.

Потом вместо мужчин в центре площади собрались женщины. Их танец Ивану понравился больше. Женщины виляли бедрами, голые груди колыхались. Одна женщина даже подошла к столу, за которым сидел Иван с вождем, и исполнила соло прямо перед ним. Чем вызвала ободряющие крики и смех окружающих.

Дальнейшее развитие событий этой ночи Иван помнил смутно. Опять все танцевали, гремел барабан. Потом вождь что-то громко сказал собравшимся, и все весело захохотали. Ивана подхватили за руки, и куда-то повели. Усадили на широком помосте рядом с женщиной. Опутали вместе с женщиной гирляндой, сплетенной из белых ароматных цветов. При этом все дико хохотали. Иван тоже улыбался. Наверное, здесь так принято веселиться. Он же не знает местных обычаев, не понимает их языка и шуток.

Последнее, что помнил, перед тем как отключиться окончательно, его рвет желчью рядом с какой-то хижиной. Костра уже не видно. Темно. Вдали слышны голоса и взрывы хохота. Кто-то крепко держит его за руку.

И вот, судя по всему, он находится в одной постели с той самой женщиной, которая вначале плясала перед ним, потом его с ней опутали гирляндой из цветов. Именно она его куда-то вела темными переулками.

Похоже местный вождь тот еще приколист. Не зря вчера все местные просто умирали со смеху. Взяли и сходу женили его на какой-то местной бабе. А чего тянуть, правильно, пока не очухался, окрутить и свадьбу сыграть. Что-то такое он припоминал. Видел фотографии в журнале «Вокруг света». Где-то на далеком юге, то ли в Индии, то ли на Гаити, на помосте сидят мужчина и женщина, а их опутывают гирляндой из цветов в знак любви и верности. Во, попал!

Иван приподнялся, и заглянул в лицо лежащей рядом с ним женщине. Конечно не старая, но и не юная девушка. Иван всегда затруднялся с определением возраста у женщин на глаз, а вот определять возраст у черных женщин, вообще не взялся бы никогда. Возможно лет под тридцать, не меньше. Широкие бедра, большие груди. Не красавица, но вроде и не уродина. Ему, конечно, больше понравилась та стройная девушка — Ароха, с которой он встретился на своем берегу.

В раскрытый проем двери заглянула черная детская рожица, потом еще одна. «Точно, еще и многодетная вдова. А меня уже сосватали в приемные отцы». Иван попытался незаметно выскользнуть и под руки женщины. От женщины исходил незнакомый резкий терпкий запах.

Иван вскочил. Женщина тут же открыла глаза, и попыталась поймать Ивана за руку, но он увернулся. Голый чуть не рванул в открытый проем двери, но вовремя заметил лежащую на земле одежду. Оделся в одно мгновение и быстро вышел на улицу. Возле хижины стояли двое черных кудрявых мальчишек. Они что-то залопотали ему, но Иван замахал им руками:

— Нет, нет, я не ваш новый папа. Это ошибка.

«Или шутка. Если конечно это шутка. А вдруг все серьезно?» Иван хотел это выяснить сейчас же, и направился в сторону центра деревни.

Было такое впечатление, что вождь со вчерашнего дня никуда и не уходил. Он сидел все там же, на своем месте под навесом, ел какой-то салат прямо руками, и цедил маленькими глотками свое пиво. Иван кивнул ему и сел рядом. Вождь приглашающим жестом указал на блюдо, мол, присоединяйся к завтраку. Перед Иваном женщина вождя тут же поставила баклажку с пивом. Иван решил вначале позавтракать, а потом разобраться со своей женитьбой.

Голова буквально раскалывался после вчерашней попойки, поэтому он с наслаждением пил пиво, но не рискнул, есть руками с одной тарелки с вождем. Вчера в темноте он совершенно не смотрел на руки вождя, а сейчас, при свете солнца, заметил на них какие-то белесые пятна, пару бородавок и неровно обгрызенные ногти. Его собственные руки, после месяца скитаний по лесам выглядели не лучше. Он еще не отъелся, но брезгливость уже появилась. Он съел пару бананов, и очень обрадовался, когда принесли свежо пожаренную яичницу, посыпанную крупной солью. Еще бы кусок хлеба! Но хлеба не было.

После завтрака Иван раскрыл свой перочинный нож, и начал рисовать на песке картинки. Вождь с интересом наблюдал. Иван вдохновляло то, как быстро его понял юноша Тапу Ливи. Может быть, и вождь догадается, что он хочет сказать?

Иван нарисовал самолет. Потом человечка, который падает с самолета. Потом гору и человечка на ней. Человечек идет с горы вдоль реки. Человечек строит дом. Потом он нарисовал след зверя, который видел недавно. Вождь оценил его художества, одобрительно цокая языком. Потом Иван нарисовал, как один человечек встречается с двумя, и они плывут на лодке. Вождь не выказывал никакого удивления. Похоже, история Ивана вождю была вполне понятна, и знакома. Возможно Иван не первый, кто подобным образом появился в этих местах?

Теперь Иван хотел выяснить возникшие непонятки с черной женщиной. Он нарисовал много человечков и отдельно одного человечка и женщину рядом с ним. Вождь заулыбался. Вчерашний вечер вождю явно нравился. Иван стер женщину, оставив человечка одного. Вождь взял у Ивана перочинный нож и снова пририсовал рядом с человечком женщину.

«Так, — подумал Иван, — меня действительно женили. И что теперь делать? Уж очень тут простые нравы».

Скорая женитьба в планы Ивана не входила. Тем более на старой тридцатилетней чернокожей женщине. И расизм здесь вовсе не причем! Ему пока еще двадцать лет, и вся жизнь впереди. Он хотел вначале посмотреть мир, заработать свой миллион, а уж потом искать вторую половину. Но все далеко идущие планы и мечты остались в далекой прошлой жизни. Теперь он попал в приключение, о котором и мечтать не мог, и сходу, как глупый мотылек в расставленную сеть паука, влетел в лапы папуасского Гименея в лице местного вождя.

Иван решил пока не вступать в конфликт с местной туземной администрацией по поводу свое женитьбы. Вначале надо было разобраться, где же он все-таки находится и, если тут более цивилизованные люди. Наконечник копья, который Тапу Ливи направил ему в грудь, был сделан из хорошего металла и за пределами этой деревни. Вождь вчера резал мясо стальным ножом. Значит, где-то в этом мире есть цивилизация, и там просто так никого не спросясь, не женит первого встречного на местной «красавице». И в то место, во что бы то ни стало, нужно было попасть. И прежде всего, необходимо учить местный язык. Иначе, от разных непоняток можно влететь и не в такие неприятности.

Иван сразу приступил к делу. Стал спрашивать вождя, как называется тот или иной предмет, указывая на него пальцем и стараясь запомнить произношение. Но роль учителя в языковой школе, быстро надоела вождю, которого, как выяснил Иван звали Тауфа Ахау Тупоу, о чем он заявил с большим апломбом. Вождь ушел в дом, и лег там спать.

Никто не сторожил Ивана, он мог ходить по деревне совершенно свободно, чем и воспользовался, обойдя ее всю за час. Хижины здесь строили на невысоких сваях, пол был приподнят над землей примерно на полметра. Крыши двускатные, покрытые в несколько слоев тростником. В передней части домов имелась небольшая дверь, которую, днем не закрывали. Петель не было, и на ночь дверь просто прислоняли к проему, главным образом для того, чтобы не залезли в дом собаки, которых здесь было немало. Местные собаки вели себя удивительно спокойно, и совершенно не обращали внимания на Ивана. Почти все местные жители куда-то ушли. Лишь кое-где в домах возились со своим нехитрым хозяйством женщины, да на улице между домами играли дети. Иван вышел на берег, который был весь уставлен большими лодками. Некоторые лодки могли вместить до десяти человек гребцов и взять на борт добрую тонну груза.

За деревней Иван обнаружил тропинку и из любопытства пошел по ней. Окружающий лес сильно отличался о того, в котором он скитался целый месяц. Иван не был ботаником, но кое-что читал, собираясь в Бразилию, и сразу понял, что здесь настоящий тропический лес. Все имелось в наличии: высокие пальмы, лианы, какие-то деревья, усыпанные неизвестными рогатыми плодами. Даже увидел пару деревьев со свисающими гроздьями бананов. Да, здесь можно было жить, и легко прокормиться. Высоко в кронах деревьев щебетали ярко окрашенные птицы.

Дальше оказался большой участок открытого пространства. Земля была возделана, и жители деревни работали на полях. Женщины пололи грядки с овощами, мужчины рубили деревья, освобождая от леса новый участок земли под огороды. Горели костры. В руках у лесорубов Иван заметил хорошие металлические топоры. Он подошел ближе и поздоровался. Пора было налаживать отношения с местными жителями. Ивану не понравилось, как закончился вчерашний вечер. Местные явно его проверяли, пытались понять, что он за человек и чего стоит. Как среагирует на шутку с неожиданной женитьбой? Вот и сейчас в ответ на его «здравствуйте», многие заулыбались, но вроде тоже как поздоровались.

Иван подошел к одному самому хлипкому на вид пареньку, взял у него топор и стал рубить высокую пальму. Работать топором Иван умел. Еще подростком помогал отцу рубить деревья на участке, выделенном под дачу. Теперь полученный тогда навык пригодился.

Работали здесь все вместе всей деревней, разделения на семьи не было. По-видимому, и полученный с полей урожай делился на всех поровну. Выглядело это вполне разумно. Ни дети, ни старики, ни больные, никто не оставался без куска банана.

С местными жителями Иван проработал целый день, с небольшим перерывом на обед, который состоял в основном из фруктов и вареных овощей. Ни смотря на наличие в деревне свиней и кур, мясо здесь ели явно не каждый день. Среди женщин, работающих в поле, была и его «супруга», которую, как он узнал, звали Хене. Она попыталась ухаживать за Иваном, пододвигая в его сторону, наиболее вкусные кусочки. Но Иван делал вид, что не замечает этого, чем вызвал перешептывания и смешки обедающих.

За день работы в поле Иван сильно устал, ноги и руки дрожали, но он не собирался сдаваться. Нужно было сразу поставить себя среди этих людей. Он не слабак, и будет поступать так, как хочет сам, а не так, как ему навязывают другие.

За время работы он обдумал стратегию своих действий. Прежде всего, ни в коем случае нельзя было возвращаться в хижину навязанной ему «супруги». Лучше ночевать на улице. И главное, нужно было учить язык. Без знания языка, здесь он будет на положении деревенского дурачка, появление которого вызывает лишь улыбки и шутки.

Между тем местные закончили работу и направились в деревню. Иван шел последним. Он твердо решил не идти в хижину к Хене, но пока не знал где ночевать и, главное, где и, чем ужинать. Возле хижин уже горели костры, женщины ушли немного раньше и сейчас что-то варили в котлах. Вкусные ароматы возбуждали аппетит, но делать было нечего. По дороге Иван сорвал связку бананов. Это будет его ужин. Предстояло решить вопрос с ночлегом.

Он не спеша обошел всю деревню, подыскивая место для ночлега, и вдруг обнаружил дом, возле которого не было костра. Дом стоял на площади, где вчера плясали и ели свинью, но располагался на стороне противоположной дому вождя. Иван заглянул в дом. Все было вполне пристойно. Небольшие возвышения вместо кроватей по бокам. Вопрос с ночевкой решился сам собой.

Позднее Иван узнал, что подобные дома есть в каждой деревне аборигенов, и они служат чем-то вроде бесплатной гостиницы для гостей деревни.

Только Иван лег, как пришла Хене и принесла целую миску каши. Иван вначале хотел проявить характер и отказаться, но голод не дал совершить глупости. Отец нередко говорил ему: «Дают — бери, бьют — беги». Здесь был как раз такой случай. Тем более, что кушать, после тяжелого дня работы на лесоповале, очень даже хотелось. Хене забрала чистую миску, но не уходила. Хотелось спать, но Иван понимал, что как только он ляжет, Хене пристроится рядом. А он вовсе не был уверен, что, оказавшись в объятиях этой женщины, будет оставаться всю ночь стойким пуританином.

И тут, видно вмешалось само провидение. Раздали голоса, шум, топот множества ног и перед хижиной появилась целая толпа каких-то людей. Они громко разговаривали, снимали со спин тяжелые мешки, некоторые заглядывали в дом. Хене тут же исчезла со своей миской. Во дворе перед домом запылали костры. Иван тоже вышел на улицу. На площади стояли незнакомые чернокожие мужчины, явно не из их деревни. Набедренные повязки у них были другого цвета, волосы на голове затянуты в тугие пучки. Местные стриглись коротко. Среди этой шумной толпы в глаза Ивану сразу же бросился невысокий человек с характерной азиатской внешностью, одетый в незнакомую военную форму. Азиат тоже обратил внимание на Ивана, и заговорил первым, причем на английском языке. Хотя Иван и изучал английский язык в школе, но столь быструю речь понимал плохо. Вернее, практически не понимал. Поэтому с трудом припоминая слова, сказал:

— Hello! Ivan I of Russia.

— Россия? — переспросил азиат, и дальше продолжил на чистом русском, — Ты русский? СССР?

— Ну, да, — ответил Иван, — только СССР уже шесть лет как нет, распался.

— Как распался? — удивился азиат.

Они проговорили почти всю ночь. Оказалось, мужчину в военной форме звали Кхием, он был вьетнамским военным инженером. Учился в СССР, служил во Вьетнаме на военном аэродроме, на котором работали советские военные специалисты. Поэтому хорошо выучил русский язык. Говорил с небольшим, почти незаметным акцентом.

Вьетнам, при поддержке Советского Союза, на протяжении многих лет успешно сражался против превосходящих сил армии США, и одерживал победы одну за другой. В апреле 1972 года подразделение Кхиема должны были перебросить на другой аэродром. Самолет поднялся в воздух. В небе висела огромная черная туча, сверкали молнии, начиналась гроза.

Как и Иван, Кхием очнулся на склоне горы. Спустился вниз и сразу вышел к небольшой деревне расположенной на берегу озера в одной из горных долин. Кхием некоторое время наблюдал за жителями деревни, потом решился к ним выйти. Аборигены встретили доброжелательно, ничуть не удивившись его появлению. Почти полгода Кхием жил в деревне. Помогал местным в их хозяйственных делах, выучил язык. Оказалось, что Кхием не первый, кто появляется в этом мире подобным образом. Даже существовало некое соглашение, по которому жители деревень обязаны были оказать помощь таким людям и доставить их живыми и невредимыми в некий Город. Раз в году местные грузили товары, вышедших к ним людей и плыли через море в Город. Сейчас как раз шла подготовка к такому путешествию. Из горной деревни местные жители принесли товары, привели Кхиема. Завтра они вернутся к себе в деревню за новой партией груза и так несколько раз. Примерно через месяц, когда все будет готово, экспедиция отправится в плавание в сторону Города.

Иван рассказал о себе. Сразу выяснилась удивившая обеих деталь. Кхием попал сюда из 1972 года, Иван из 1996 года.

В 1994 году Иван окончил десять классов, в университет не поступил, и по всему должен был загреметь в армию. Родители отправили Ивана в Москву к дяде, который торговал на рынке подержанными автомобилями. Машины ему пригоняли знакомые водилы из Польши и Германии. Два года Иван успешно скрывался от военкомата на рынке, но в 1996 году возникли проблемы. Началась Первая Чеченская война Знакомые сообщили, что Ивана ищет милиция. Заграничный паспорт Ивану дядя сделал уже давно. После развала СССР на границах был бардак. Покинуть страну через Белоруссию оказалось вполне реально. Пограничный контроль на границе с Польшей прошел совершенно спокойно. В Берлине сел на самолет и полетел в Бразилию. Хотел посмотреть мир. Но не долетел.

Иван конечно понимал, что в глазах Кхиема его история выглядела не очень красивой. Маленький вьетнамец был солдатом, воевал, учился, опять воевал. А Иван выглядел великовозрастным оболтусом, которого родители как могли, прятали от армии. Правда судьба почему-то все равно свела их вместе.

На следующий день Иван проснулся поздно. В доме никого не было. Жители горной деревни еще рано утром все ушли за новой партией товара, предназначенного для продажи в Городе. Кхиема тоже не было. Рядом с собой Иван обнаружил, еще теплую миску с кашей и не спеша поел. Вышел из дома, раздумывая, куда податься. Со стороны моря был слышен стук топора и голоса. Иван направился туда. Кхием с юным Тапу Ливи ремонтировали одну из больших лодок, которые валялись на берегу. Оказывается, во Вьетнаме Кхиему приходилось не только летать на военных самолетах, но и плавать с рыбаками по морю в лодках. Сейчас он взялся модернизировать одну из здешних лодок. Он хотел настелить на дно палубу, сделать вместительный кубрик. Иван взялся помогать.

Потом пришел человек, посланный вождем, и пригласил их к вождю на обед.

Кхием на местном языке говорил достаточно бегло, и сразу же переводил всю суть разговора Ивану. За этим обедом Иван узнал много нового, и немного разобрался в происходящем.

Оказалось, что, то место, где оказался Иван, появившись в этом мире, местные жители называли Земля Ящеров. Там живут огромные твари, внешне напоминающие земных динозавров. Летать они не умеют, но бегают достаточно быстро, а мощный панцирь легко защищает их от копий и стрел аборигенов. Убить такое чудовище конечно можно, но сложно. Бить надо в голову, где находится мозг зверя. Почему Иван так долго жил в Земле Ящеров и остался жив, для местных жителей было загадкой.

Аборигены, несмотря на все опасности, периодически высаживались на том берегу. В этом мире ценится смола золотистых сосен — хорошее средство для заживления ран. Но самое главное, зачем стремились в эти земли аборигены — было золото. Только там можно было найти куски самородного золота прямо в протекающих через Землю Ящеров ручьях и реках.

Незадолго до появления Ивана на берегу моря, был предпринят очередной поход за золотом. Аборигены собирались в плавание со своими товарами к Городу, а тамошние власти золото ценили, и охотно скупали, давая в обмен на золото много полезных в хозяйстве вещей. Но в тот раз экспедиция за золотом не удалась. Поехали всего пять человек. Двое бродили по ручью в поисках самородков, а трое, не опуская луки и копья, насторожено следили за лесом, опасаясь появления ящера. Один из аборигенов нашел кусок золота размером с кулак, и радостно закричал об этом. Все невольно посмотрели в его сторону. В этот момент ящер напал на них. Юноша по имени Обареа оказался ближе всех к лесу и сразу же был убит чудовищем. Бросив все, незадачливые золотоискатели бросились бежать в сторону моря, вскочили в лодку, и поплыли домой.

Обареа был старшим братом Арохи. Она его очень любила и не могла поверить в его смерть, тем более при таких обстоятельствах. Ароха считала, что брата просто бросили струсившие товарищи. Пятнадцатилетняя Ароха уговорила юношу Тапу Ливи, который был старше ее всего на год, отправиться на поиски пропавшего брата. Молодые люди очень рисковали, и вполне могли погибнуть, оказавшись на пути ящера, но судьба распорядилась иначе. Они высадились на берегу. Ароха убеждала Тапу Ливи идти на поиски в лес, но он никак не решался на какие-то действия. Этот момент и застал Иван. Безрассудный поступок молодых аборигенов фактически спас ему жизнь.

Жители деревни прекрасно понимали, чем все могло закончиться. На следующее утро уже была запланирована спасательная экспедиция в Земли Ящеров на поиски, но все закончилось хорошо. Молодые люди к вечеру вернулись сами и к тому же привезли Ивана. По этому поводу и был устроен грандиозный праздник, ради которого не пожалели зарезать свинью.

Иван, конечно же, спросил про Хене. И здесь его тоже ждали открытия. Оказалось, что Хене не вдова, а брошенка. Два года назад, ее муж сопровождал товар в Город, и отказался возвращаться назад. Хене он передал, что разводится с ней, и, что она может считать себя свободной. У аборигенов многоженство считается вполне нормальным явлением. Так юная девушка, которую Иван принял за дочку вождя, оказалась его второй женой. Но Хене никто из мужчин деревни, не только первой, но и второй женой брать не захотел. У женщины был вздорный характер. Чуть что, она поднимала крик, и запросто могла вступить в драку с мужем. Поэтому она уже два года, как маялась одна и достала буквально всех. Когда праздновали спасение Ивана, вождь в шутку предложил Хене взять себе в мужья пришельца. Она с радостью согласилась. Жителям деревни, уже изрядно подвыпившим, эта шутка очень понравилась. С хохотом они окрутили Иван с Хене гирляндой цветов.

Вождь с сожалением пояснил, что, по сути, этот брак фиктивный. По договору с Городом, аборигены обязаны всех пришельцев доставлять в Город живыми и невредимыми. Если Иван захочет, то потом, через год, он может вернуться сюда, и забрать Хене к себе. В прошлом такие случаи бывали. А нет, значит, нет.

Самое главное ради чего пригласил к себе в дом пришельцев, вождь оставил напоследок. Он предложил Ивану с Кхиемом предпринять в Земли Драконов экспедицию за золотом. Пообещал дать в помощь десять крепких мужчин. При этом постоянно поглядывал на Ивана. Человеку, который целый месяц бродил по Землям Ящеров, и остался цел, сопутствует удача. Раз его не тронули тогда, то не тронут и сейчас, а заодно и всех тех, кто будет рядом с ним.

Кхием посмотрел на Ивана, тот пожал плечами. Кхием ответил вождю согласием. Маленький вьетнамец в их тандеме был явным лидером. Он был старше, офицер, умел командовать людьми, и принимать быстрые решения. Иван, в этой школе жизни, пока находился на самой первой ступени.

Вечером Кхием достал из своего вещевого мешка пистолет ТТ, разобрал его, и стал чистить, усевшись поближе к огню. Ивану пояснил, что в самолете они летели с оружием. В вещмешке нашлась еще одна запасная обойма к пистолету и два рожка к автомату «Калашникова». Самого автомата не было. Кхием с сожалением сказал, что все время держал автомат в руках, на минуту отставил его в сторону, и в этот момент и произошло то, что произошло. Он оказался на другой планете.

Поздно вечером как обычно пришла «супруга» Ивана — Хене, с миской неизменной каши. Ивана все это уже порядком надоело. «Неужели она не умеет ничего готовить кроме каши? — с досадой подумал он, — Не зря от нее сбежал муж!». Так как Иван от каши отказался, миску взял Кхием и не спеша стал есть, поглядывая на Хене, сидящую по другую сторону костра. Потом отозвал в сторону Ивана, и напрямик спросил, собирается ли он как-то налаживать отношения со своей невольной «супругой»? Иван твердо ответил «нет» и ушел в дом. Когда минут через десять выглянул на улицу, возле костра ни Хене, ни Кхиема не было.

На следующий день, рано утром, экспедиция за золотом отбыла в Земли Ящеров. Вождь Тауфа Ахау Тупоу поставил вполне конкретные цели: найти как можно больше золота, собрать смолу золотистой сосны и по возможности найти кости несчастного Обареа, старшего брата Арохи.

Высадились почти в том самом месте, которое совсем недавно в спешке покинул Иван со своими юными спасителями. Песок прибрежного пляжа был по-прежнему действенно чист. Среди сосен все также беспечно порхали разноцветные бабочки. На лодке вместе с Иваном и Кхиемом в Земли Ящеров прибыло 12 человек. Мужчины все вооружены копьями и луками с полными колчанами стрел. Ивану дали копье. Кхием от оружия аборигенов вежливо отказался. У него на поясе висела кобура с пистолетом.

Цепочка людей углубилась в лес. Минут через тридцать вышли к бурному ручью. Именно здесь в прошлый раз разыгралась трагедия и погиб Обареа. Его разбросанные по поляне кости нашли почти сразу.

Трое аборигенов занялись поиском самородного золота в ручье, двое собирали смолу с золотистых сосен. Еще в прошлую экспедицию, аборигены сделали глубокие надрезы на соснах. Все это время смола стекала вниз, и скопилась большими комками у земли. Остальные растянулись цепочкой, настороженно прислушиваясь и вглядываясь в лес. Атака ящера может быть очень стремительной, но пока ничто не говорило об опасности.

Три часа прошли спокойно, если не считать постоянного напряжения в ожидании нападения. Иван с удивлением рассматривал знакомые пейзажи, совсем недавно недалеко от этих мест он спокойно строил дом, и даже не подозревал, о существовании столь опасных тварей.

Участники экспедиции на скорую руку перекусили «чем бог послал» и решили через пару часов закругляться. Все три поставленные вождем задачи практически были выполнены. Еще немного и можно было убираться из этих мест.

К концу дня искатели золота, все чаще с опаской поглядывали в лес. Иван тоже не расслаблялся. И вдруг увидел, как среди деревьев мелькнуло белое платье. К ним приближалась невысокая черноволосая белая женщина. Она шла, с каким-то отрешенным задумчивым видом, а за ней метрах в тридцати двигалось огромное чудовище на крепких ногах с тонкими прижатыми к телу ручками и маленькой зубастой головой. Это и был ящер, чей след Иван видел в низине после дождя. Ящер походил на динозавра из фильма «Парк юрского периода», который Иван успел посмотреть перед самым отъездом из России.

Увидев вблизи женщины чудовище, все закричали. Мужчины схватились за луки. Иван поднял для броска копье. Но было слишком далеко, и он опасался попасть в человека. Женщина встрепенулась как ото сна, взглянула на людей и побежала в их сторону. Чудовище тоже оживилось и побежало следом. В сторону зверя полетели стрелы, впрочем, не причиняя ящеру никакого вреда. Самым спокойным среди возникшего гвалта, оказался Кхием. Он достал пистолет из кобуры, прицелился в голову чудовища и начал стрелять, ни на что, не обращая внимания. Динозавр остановился, будто наткнувшись на невидимую стену, а потом рухнул, как подрубленное дерево. Аборигены уже хватали свои мешки, и спешили в сторону моря к лодке.

Иван подал женщине руку, и тоже стал отступать в сторону моря. Со стороны леса доносился шум. Там, похоже, ломая ветви, приближался еще один ящер. Люди ускорили шаг. Замыкал отступающее «войско» невозмутимый Кхием.

К берегу добрались почти без приключений. Если не считать того, что один из аборигенов подвернул ногу, и последние метры его пришлось нести на руках.

Как только лодка закачалась на волнах, вдали от опасного берега, аборигены радостно загалдели, обсуждая случившееся. Кхием спросил у спасенной женщины, говорит ли она по-английски? Оказалось — да. Она испанка, зовут Алисия. Летом 2015 года она с друзьями отдыхала на яхте в Средиземном море. Неожиданно налетела гроза. Гремел гром, сверкали молнии. Алисия спустилась в каюту. Друзья еще оставались на палубе. Очнулась в неизвестных горах. Увидела с высоты море, и пошла в ту сторону. Пила воду в ручьях. Ничего не ела. Спала сидя, прислонившись к нагретым солнцем стволам золотистых сосен. Алисия — католичка, поэтому постоянно молилась Богу, в надежде найти спасение. За час до встречи с экспедицией за золотом, вдруг увидела, что за ней идет страшной чудовище. Ящер не приближался, но и не уходил. Алисия, еле передвигая ноги от страха, стала повторять молитву «Отче наш». В этот момент она и вышла к людям. Происшедшее дальше уже известно.

Почти в полной темноте лодка пристала к берегу возле деревни.

После пережитых приключений, у Алисии, оказавшейся, наконец, среди людей, началась настоящая ломка. Она и радовалась, и смеялась, а то вдруг начинала горько плакать. Женщины вождя Тауфа Ахау Тупоу подхватили Алисию под руки, и увели к себе в дом. По большому счету Алисии нужна была квалифицированная медицинская помощь, но здесь можно было рассчитывать только на доброту местных женщин и единственное доступный антидепрессант — неиссякаемые запасы самопального пива в закромах вождя.

Иван же все время думал об одном, почему чудовище шло за Алисией и не нападало на нее, хотя по рассказам, ящеры, всегда сразу нападали на аборигенов. Сам Иван долго жил в тех местах, даже не представляя всей грозившей ему опасности. Единственное, чем можно было объяснить поведение ящеров, и Иван, и Алисия — молились. Об этом своем открытии Иван сразу же сообщил Кхиему во время ужина. Кхием воспринял выводы Ивана скептически.

— Я — атеист, — сказал Кхием, — но с уважением отношусь к верующим людям. Во Вьетнаме большинство людей верят в духов, поклоняются разным богам. Есть и буддисты. Среди моих родственников, конечно же, есть верующие. Я придерживаюсь других взглядов, но не возражаю, когда бабушка Зунг, кормит добрых духов или отпугивает злых. А что касается чудесного спасения Алисии, или твоего… Мне думается все дело случая. Тебе просто повезло, и ты ходил по местам, где ящеров в этот момент просто не было. А на Алисию, скорее всего чудовище напало бы, не окажись мы рядом. Ящер ее практически догнал.

Иван не стал спорить. Пока он сам не был уверен ни в чем.

— Я тоже думаю, о том, что произошло с нами, и ищу всему этому объяснение, — продолжил Кхием, — Рассматриваю только два варианта. Первый вариант. Все это — неизвестное природное явление, которое происходит во время грозы. Некоторые люди в силу каких-то неизвестных пока обстоятельств могут переноситься живыми и здоровыми через время и космическое пространство на огромные расстояния. Может даже в другую галактику. Нам просто повезло, что мы оказались на планете, подходящей для жизни людей. Возможно, остальные пассажиры самолетов, на которых мы летели, очнулись в безвоздушном пространстве. Или погибли вместе с самолетом на Земле. Второй вариант. Это научный эксперимент неизвестных инопланетных ученых. Вот доберемся до Города, и узнаем, что за всем этим стоит.

Кхием порылся в своем вещмешке и достал какое-то украшение:

— Это специальный амулет от злого духа Онг Би. Перед отлетом мне его дала бабушка Зунг и просила постоянно носить с собой. Надевать амулет на шею я не стал. В духов и богов не верю. Но в знак уважения, к моей бабушке, ношу амулет в кармане своего вещмешка.

Кхием посмотрел на Ивана:

— Ты ведь христианин? У нас на аэродроме служил советский специалист Леня Лисицын. Он постоянно ходил с золотым нательным крестом, а у тебя креста нет. Потерял? Или я что-то не так понял.

Иван смутился. Приходилось оправдываться.

— Меня крестила еще в раннем детстве бабушка. Родители были против. Мама сразу же сняла с меня крестильный крестик, и куда-то убрала. А сам я как-то этому не придавал значения. Только здесь, я вдруг понял, что все, что со мной случилось, не могло произойти просто так. Тебе повезло, ты почти сразу вышел к людям. А я долгое время не знал, что и думать. Мне казалось, что в этом мире я единственный человек. Я стал вспоминать молитвы, которым меня учила бабушка. Своими словами стал обращаться к Богу. Просить его о помощи. Поверь, в те минуты, мне больше не на кого было рассчитывать, и не от кого ждать помощи. Если бы долгими ночами я не разговаривал с Богом, то, наверное, просто сошел бы с ума.

Кхием кивнул.

— Я понимаю.

Утром Иван обнаружил, что Кхием так и не ложился в доме. Не приходила вчера вечером и Хене со своей неизменной кашей. Сопоставив эти два факта, Иван порадовался за друга и за себя. Он избавился от настырной «супруги», а Кхием нашел себе подругу, пусть и временную.

Три последующие недели в деревне прошли совершенно спокойно. Иван с Кхиемом и с парой местных умельцев занимались подготовкой больших лодок к длительному плаванию. Жители Горной Деревни за это время наносили целую кучу разных товаров, предназначенных для продажи в Городе. Иван стал более или менее понимать речь аборигенов, и сам мог построить некоторые простые предложения. Конечно, Кхием говорил совершенно свободно, но он раньше Ивана начал учить язык, да и к тому же у него явно были способности к изучению языков. Кхием свободно говорил и на русском, и на английском. И, конечно же, он помогал Ивану в изучении языка жителей деревни.

В местном языке, Ивана больше всего поразило отсутствие названий. Себя аборигены называли просто — Люди. Окружающую землю — Землей. Море — Морем. Горы, так и назывались Горами. Жили они в Деревне. Их друзья жили в Горной Деревне. А сейчас аборигены собирались плыть в Город. Все просто и ясно, без всяких сложностей. А всех попаданцев в этот мир называли пришельцами.

Еще Ивану понравилась организация жизни в Деревне. Вождь Тауфа Ахау Тупоу, казалось бы, целыми днями ничего не делал. Он либо спал, либо пил пиво возле своего дома и редко покидал насиженное место. Но жизнь в деревне кипела, никого не смущало, что вождь ничего не делает. Тауфа Ахау Тупоу можно было сравнить с хорошим председателем советского колхоза. Вроде бы не суетится, не кричит, даже особо его и не видно в полях, и на фермах, а дело делается, и колхоз числится в передовиках производства. Здесь нечто похожее. Жители деревни были сыты, глядели бодро, любили попить пива, и повеселиться на местных праздниках, но умели и работать. Сравнивая покинутую им Россию середины девяностых с жизнью этой Деревни, Иван пришел к выводу, что, несмотря на всю примитивность их быта, аборигены, под руководством вечно полупьяного вождя Тауфа Ахау Тупоу, наверное, были более счастливы, чем «россияне» под руководством президента России Бориса Ельцина.

И вот настал день отплытия. Товары уложены в лодки. Гребцы заняли свои места на веслах. В последний момент на каждую лодку загрузили по клетке с живой свиньей. Как пояснил вождь, это был дар богам Моря. Жители двух деревень собрались на берегу. Хене пришла проститься с Кхиемом и издали помахала Ивану. Некоторые женщины, провожая своих сыновей и мужей в далекое плавание, всплакнули. Но больше всех убивалась Ароха, рыдала буквально в голос. В это плавание отправлялся друг Арохи юный Тапу Ливи.

Вождь Тауфа Ахау Тупоу протрубил в большую трубу, давая знак к отплытию. Он, как и следует настоящему вождю, возглавил поход, и его лодка шла впереди всех.

Море возле берега было тихим и спокойным, гребцы бодро работали веслами. Тапу Ливи негромко стал бить в барабан, а гребцы затянули долгую песню с попадающими в ритм барабана куплетами и ударами весел по воде. Никому из пришельцев греблю на веслах не доверили. Дело это не такое простое, как может показаться со стороны. Вождь с Алисией и барабанщиком Тапу Ливи сидели на корме лодки. Иван с Кхиемом на корме рядом с клеткой с поросенком. Рулевым веслом управлял специально выделенный для этого абориген.

Вечером сделали остановку на одном из многочисленных островов. При всем желании караван из 18 лодок не мог двигаться быстрее 20 км в час. Гребцы быстро уставали, нужны были перерывы для отдыха, приема пищи и прочих надобностей. Постоянно кто-то отставал, вождь Тауфа Ахау Тупоу трубил в свою трубу и лодки останавливались, чтобы дождаться отстающих.

В таком ритме двигались четыре дня. Вечером, на очередной стоянке Иван заметил, что никогда не унывающие аборигены стали какими-то сосредоточенными. Привели под руки древнего старика с маленьким барабаном в руках и гроздями амулетов на шее. Иван еще удивлялся, зачем тащат в поход старца, который еле передвигает ноги. На голову старика надели маску, сделанную из высушенной головы ящера. «Да, это самый настоящий шаман! — догадался Иван. — Аборигены готовятся встретиться с богами Моря».

Мужчины, поддерживающие шамана под руки, резко отпрянули в стороны. А шаман медленно пошел по кругу вокруг костра, барабан в его руках стал биться ритмично и резко. С каждым шагом ритм все увеличивался, а шаман двигался быстрее. Ивану даже стало казаться, что в какой-то момент, который он пропустил, старика под маской подменили на молодого юношу. Движения шамана были стремительны, а танец настолько сложным, что Иван даже подумал, вряд ли на покинутой им Земле найдется еще один танцор, способный на такие кульбиты. Разве что Махмуд Эсамбаев. Под крики, заунывное пение и барабанный бой, шаман проскакал целых два часа, пока совершенно обессиленный не упал без чувств возле костра. С него сняли маску, и заботливо закутали в одеяло. Шаман крепко спал.

На следующий день неглубокое море с множеством островов внезапно закончилось. Впереди до самого горизонта была только одна вода.

Первый день по открытому морю шли без происшествий. Ночевали прямо в лодках.

С первыми лучами солнца гребцы дружно взялись за весла. Попутный ветер подталкивал лодки вперед к цели. Иван заметил, недалеко от лодки под водой неясные тени каких-то больших существ. Волны и рябь на воде мешали разглядеть их подробнее.

Песни смолкли, гребцы дружно налегли на весла, усилив темп. Вдруг справа по ходу лодок из воды высунулась голова очень большой змеи, или ящера. Кхием схватился за кобуру, но вождь криком остановил его, и дунул в свою длинную трубу. С одной из лодок, оказавшейся ближе всех к чудовищу в воду полетела живая свинья. Она дико завизжала, заплескалась в воде. Змеиная голова тут же исчезла, а большая тень мелькнула в сторону несчастного животного.

Некоторое время караван из лодок двигался спокойно. Даже была сделана остановка для обеда и отдыха гребцов. К вечеру ящер появился снова. Опять в воду полетела визжащая свинья. Ночевали в лодках. Эту ночь Иван практически не спал. За ночь аборигены бросили в воду еще три свиньи, а ужасный предсмертный визг животных не давал уснуть никому. С рассветом лодки снова стремительно понеслись вперед.

Когда солнце было уже высоко, кошмарная зубастая морда вдруг появилась за бортом лодки, на которой плыл Иван. Алисия от ужаса взмахнула руками, с криком шарахнулась в сторону, и случайно толкнула Тапу Ливи, который в этот момент тоже поднимался на ноги, чтобы метнуть в ящера свое копье. От неожиданного толчка Тапу Ливи не удержался на ногах, и полетел в воду. Голова ящера тут же исчезла под водой.

Кхием с Иваном вытащили свинью из клетки, и с размаху бросили в воду. Только чудо могло спасти Тапу Ливи.

Из глубины к лодке медленно поднимался ящер, внимательно вглядываясь в живых существ, отчаянно борющихся за свою жизнь. У кормы лодки раздавался дикий визг свиньи; у носа лодки был виден Тапу Ливи, изо всех сил стремящейся подплыть ближе и ухватится за протянутые ему руки.

Со своего места Иван видел все очень хорошо, но ничего сделать не мог. В эти мгновения от людей ничего не зависело.

Ящер выбрал свинью. Юношу подхватили крепкие руки, и через мгновение он уже был в лодке.

Впереди начиналось мелководье с десятками островов. Ящеры, обитающие на больших глубинах, отстали.

Иван с радостным удивлением рассматривал окружающие пейзажи. На островах жили люди, причем не в убогих хижинах из тростника, а в нормальных домах из белого камня. Лодки, вполне современного вида стояли у причалов. Параллельным курсом рядом с ними некоторое время шла небольшая белая яхта под парусом. Находящиеся на ней яхстмены приветливо махали, по-видимому, знакомым аборигенам. С каждым взмахом весел жизнь вокруг становилась оживлённее.

Затем впереди флотилии лодок аборигенов занял место небольшой паровой катер с военными на борту, за которым приказано было следовать. Лодки обогнули очередной остров, и тут открылась панорама, от которой у Ивана захватило дух. Красивый город привольно раскинулся на трех холмах. Прямые улицы сбегали к набережной. Слева от набережной вдали по кромке берега выстроились мачты ветроэлектростанции. Справа раскинулся большой порт с причалами и складами. Путь лодочной флотилии как раз и лежал туда к одному из причалов.

Иван одним из первых поднялся на причал, и подал руку Алисии, помогая ей подняться. Рядом уже стоял Кхием с вещмешком в руках и с пистолетом в кобуре на поясе. Аборигены дружно вылезали из лодок, тащили мешки. Началась обычная в таких случаях суета. К Ивану с товарищами подошел офицер с двумя солдатами. Отточенным движением офицер отдал честь, и представился:

— Дежурный по порту лейтенант Эвин О’Каллахан. Приношу свои извинения, но мне приказано задержать вас.

Лейтенант сурово посмотрел на кобуру Кхиема.

— И прошу сдать все имеющиеся у вас оружие.

3. Карантин

У Ивана отобрали перочинный нож. Свое копье Иван оставил в лодке. У Алисии никакого оружия не было. Кхиема обыскали, и забрали все, что было: два автоматных рожка, пистолет и запасную обойму к нему. Разрешили попрощаться с аборигенами, и под конвоем отвели к высокой стене, в ста метрах от причала. В узкую дверь в стене первым вошел Иван. Солдаты с офицером остались снаружи. В пустой прямоугольной комнате их встретила невысокая миловидная женщина в форме.

— Ваш куратор Марта, — представилась она, и продолжила, — Приношу свои извинения. Вы, наверное, не ожидали такой встречи. Но согласно закону, номер 125 параграф 3, все вновь прибывшие в Город пришельцы обязаны пройти через карантин. К сожалению, в истории нашего города бывали случаи, когда пришельцы с Земли приносили сюда опасные инфекционные заболевания. Многие вирусы, до сих пор циркулирующие на Земле, здесь неизвестны. Горожане утратили иммунитет к ним. Поэтому приходится перестраховываться.

Кхием возразил:

— Я на этой планете уже более полугода. Пока ничем не болел. Тем более, что мы тесно общались с местными жителями на побережье. Первыми должны заболеть они. Но ничего подобного не произошло.

Марта подняла руку, останавливая речь Кхиема:

— Дело в том, что аборигены немного отличаются от нас. Они не болеют теми болезными, которые опасны для пришельцев с Земли. У них есть свои заболевания, свои вирусы, которые в свою очередь совершенно не опасны для нас.

— А местная женщина, может забеременеть от пришельца с Земли? — спросил Кхием.

Иван про себя ухмыльнулся. Улыбнулась и Алисия. Близкая дружба Кхиема с Хене ни для кого не была секретом. Понимающе заулыбалась и Марта:

— Да, это возможно. А вот дети, родившиеся от такого мезальянса, скорее всего не будут иметь такого же иммунитета, как их мать. Но точно это не известно. Подобные исследования пока не проводились.

— Прошу прощения, — продолжила Марта, — но мы отвлеклись. Карантин длится ровно месяц. За это время вас осмотрят наши врачи, сдадите анализы. Если надо подлечат. А чтобы не терять время зря, с вами будут заниматься. Обычно все пришельцы некоторое время живут среди аборигенов, и невольно начинают изучать их язык. Здесь он стал чем-то вроде эсперанто на Земле. Представители разных народов и разных языковых групп на языке аборигенов могут свободно общаться. Поэтому весь этот месяц вы будете изучать язык. Так же вас познакомят с историей и законами нашего государства. А теперь пройдемте туда, где вы будете жить все это время.

Марта провела Ивана и его друзей по длинному коридору, и они вышли на улицу. Вверху было голубое небо, светило солнце, а вокруг высокие четырехметровые стены. Само узилище выглядело очень даже неплохо. Одноэтажный дом из белоснежных камней в окружении прекрасного цветущего сада. Имелся даже ручей с мостиком и рукотворным водопадом. В доме — четыре комнаты. Каждому по комнате. Четвертая предназначалась для занятий. Имелась кухня, оснащенная всем необходимым, с холодильником полным продуктов. Душ и туалет в каждой комнате был свой.

На что сразу обратил внимание Иван, это камеры видеонаблюдения, установленные во всех углах. Заметив, как недовольно переглянулись Алисия с Иваном, Марта пояснила:

— Камеры, необходимая предосторожность. Психика далеко не каждого человека выдерживает мгновенное перемещение с одной планеты на другую. За вами будет наблюдать только врач психолог, который сможет прийти на помощь, если это понадобится.

— А как называется планета, на которой мы оказались? — спросил Кхием.

— FOL.

— Что это значит? — спросил Иван.

— На этот вопрос у наших ученых нет ответа, как и на тот, который вас волнует больше всего. Нам неизвестно, почему некоторые люди попадают с Земли сюда, и мы не знаем, как вернуться назад. На остальные вопросы я вам отвечу в ходе ежедневных занятий.

Следующий день начался со сдачи анализов и подробного медицинского осмотра. Наверное, так проходят отбор в космонавты. После медиков пришельцами с Земли занялись психологи. Всю вторую половину дня Иван просидел у себя в комнате, заполняя бесчисленные анкеты. Только после ужина появилось свободное время, и Иван смог спокойно погулять по саду. На камеры он особо внимания не обращал. Проходя по дорожке вдоль забора, вдруг почувствовал какую-то неясную тревогу. Вернулся к дому. Все сразу же прошло. Опять пошел в то же место. Тревога стала нарастать, превращаясь в чувство страха.

Так было в первый день на этой планете, когда утомившись, он уснул возле водопада. Холодный взгляд ящера? Иван остановился возле видеокамеры, укрепленной высоко на стене. Было такое ощущение, что кто-то мерзкий следит за ним. От камеры исходили волны ужаса. Но Иван знал верное средство, как справится с охватившим его страхом. Он стал мысленно повторять про себя Иисусову молитву и в то же время, никак не подавая вида, продолжил свою прогулку. Все остальные камеры, установленные во дворе, не вызвали у него никаких ощущений.

Дальше потянулись дни карантина обычной своей чередой.

Завтрак, обед и ужин приносил молчаливый абориген. Когда Алисия попыталась с ним заговорить, мужчина лишь показал на свой рот, и отрицательно покачал головой. Что это означало, осталось неясным, то ли он немой и не может говорить, то ли делать это ему запрещено. За все время карантина, мужчина так и не произнес ни одного слова.

Сразу после завтрака до обеда занимались изучением местного языка. Аборигены жили простой жизнью, и в их языке отсутствовали такие слова, как электростанция, наука, автомобиль и многие другие. В Городе сложился свой язык, который сильно обогатился словами из земных языков. Его и приходилось изучать.

После обеда куратор Марта рассказывала о новом для них мире.

Оказалось, что первые люди с Земли на планете FOL появились в 1914 году. Аборигены жили в этих местах уже не менее двухсот лет. Пришельцы устраивались, кто как мог. В 1915 году на FOLпопал норвежец Ивар Мелькольв с ящиком плотницких инструментов в руках, он был плотником и кораблестроителем. Мелькольв построил корабль, собрал пришельцев с Земли вместе, и перевез на Большой остров, на котором и основал город, названный в его честь — Мелькольвбург. В просторечии просто Город, других городов на карте этого мира не было. Город рос, развивался, пока не стал тем, чем он есть сейчас. Время на планете FOL принято считать по земным часам. Сейчас подходил к концу 2015 год.

На вопрос Ивана, как так получилось, что он и Кхием попали сюда из другого времени. Марта не смогла дать ответа. Такое изредка случалось. Как правило, время на Земле соответствовало времени на планете FOL. Алисия из 2015 года на Земле попала в 2015 год здесь.

Но больше всего поразила география. В центре этого мира было море, окруженное высокими, почти неприступными горами. Они так и назывались — Высокие горы. По ту сторону гор — бескрайняя безжизненная пустыня. Аборигены жили на побережье и в долинах среди гор. В прибрежной зоне мелководье с тысячами островов. Ближе к центру — огромные глубины. В центре моря опять мелководье. Самый большой остров, на котором и построен город Мелькольвбург, расположен в южной части моря и называется соответственно Большой остров. В южной части Моря ближе к Большому острову на побережье живут дружественные Городу племена аборигенов. На севере — дикие, враждебные племена. Попадающие туда пришельцы с Земли редко добираются до Города. В глубинах моря и в некоторых местах на побережье обитают древние ящеры. Истребить их полностью пока не удается.

Основатель города Ивар Мелькольв и его товарищи, первые пришельцы с Земли, давно умерли. Теперь в Городе живут их потомки. Люди, родившиеся на планете FOL. Они называются старожилами. Вся власть в современном Городе принадлежит им. Люди, вновь прибывшие на FOL — пришельцы. Все вместе они составляют население землян в Городе — это около 500 тысяч человек. Еще в Городе проживает более 300 тысяч аборигенов, которые выполняют различные неквалифицированные работы. А за приделами Города на побережье моря — более 5 миллионов аборигенов.

Аборигенам запрещено продавать какое-либо современное оружие или передавать технологии. Город должен иметь подавляющее военно-техническое преимущество — так считают старожилы этого мира.

Город делился на четыре неравных части — четыре района.

Центральный район — от набережной до ратуши. Здесь сосредоточены все общественно значимые здания города: ратуша, университет, театр, цирк, музей, магазины, дорогие рестораны, офисы крупных компаний.

Портовый район. Это собственно порт со складами, мастерскими и всей соответствующей инфраструктурой. К порту примыкает квартал с гостиницами и питейными заведениями для приезжающих с товаром аборигенов. Здесь они обычно живут в ожидании расчета за привезенный товар и доставленных пришельцев. За портом расположены кварталы населенные исключительно аборигенами. Многие из них горожане во втором поколении. Тем не менее городская власть ограничивает их в правах. В их кварталах нет школ. Они не имеют права голоса на выборах. Они не имеют права появляться в кварталах старожилов после десяти вечера. И так далее. За кварталами аборигенов — промышленная зона. Там работает большинство аборигенов горожан.

Район Пришельцев. В этом районе могут жить старожилы, никаких запретов на этот счет нет. Дело скорее престижа. В районе пришельцев строятся в основном многоквартирные типовые здания, общежития. У пришельца с Земли, когда он получал койку в общежитии, сразу появлялась цель, продвинуться по служебной лестнице так, чтобы как можно скорее переселиться в отдельную квартиру или дом. Предел всех мечтаний — стать на этой планете старожилом. Город помогает каждому в этом. Любому вновь прибывшему предоставлялась работа, а дальнейшее зависит от самого человека.

Район Старожилов. В этом районе многоквартирных домов нет вообще, только коттеджи. Некоторые весьма внушительных размеров, больше похожие на особняки российских олигархов. Этот район занимает самую лучшую часть города, невысокие холмы, с которых открывался прекрасный вид на море с сотнями островов. Все руководящие и командные должности в городе занимают только старожилы. Они же являются владельцами земли, фабрик, заводов и вообще всего, что есть на острове.

На гербе города выбит девиз Ивара Мелькольва — «Разумность и достаточность». Этого принципа здесь стараются придерживаться во всем. Людям пришлось осваивать новый мир в условиях жестокого дефицита всего: ресурсов, технологий, людей. Поэтому с самого начала все силы бросали на то, без чего людям не выжить.

Марта просила не удивляться, когда в городе они увидят рядом с современной техникой, до сих пор работающие технические устройства прошлых десятилетий. Нет нужды создавать новое там, где прекрасно справляется старое. Так лодки аборигенов до сих пор встречает катер с паровым двигателем, а основной вид транспорта, на котором ездят горожане — это велосипед.

Принцип «разумности и достаточности» относится и к политической системе. Существует одна главная партия, членами которой являются старожилы этого мира — партия Старожилов. Этого достаточно для эффективного управления. Но чтобы не возникало противоречий между старожилами и пришельцами, существует и вторая партия — партия Пришельцев, ее членами, при желании, могут стать недавно появившиеся в этом мире люди. Пришельцы могут публично в своей партийной газете критиковать действия властей, проводить в строго разрешенных местах демонстрации и даже, в особых случаях могут стать членами партии Старожилов, если это заслужат своим трудом на благо Города. В конечном итоге в этом и состоит цель политической деятельности пришельцев — стать полноценными членами нового общества и вступить в партию Старожилов.

— У нас почти социализм, — обратилась Марта к Кхиему. — По вашей терминологии, государственный капитализм с сильно ограниченной конкуренцией и плановой экономикой. Нет смысла конкурировать там, где достаточно одного предприятия, которое справляется со своими обязанностями. Горожане платят налоги, и бесплатно могут пользоваться общественным транспортом, коммунальными услугами, медициной; бесплатно учиться той специальности, которую определит власть.

— Человек сам не может выбрать, чему он будет учиться? — удивилась Алисия.

— Разумеется, может, но за это он должен будет платить. А если городу нужен, например, водопроводчик и другой работы для пришельца нет, то человека учат новой для него профессии бесплатно. По-моему, это разумно.

— К сожалению, — продолжила Марта, — В этом мире нет нефти. На острове найдены небольшие запасы угля, но за сто лет эксплуатации угольные пласты почти истощились. Вся наша энергетика построена на электричестве.

Наши автомобили ездят на спиртовых и газовых двигателях или на электричестве — весь общественный транспорт — это троллейбусы и трамваи. Недавно появились первые электромобили. Нашим инженерам удалось построить два небольших самолета, со спиртовыми двигателями. Эти самолеты впервые пролетели над окружающими наш мир горами, и пилоты сделали первые снимки бескрайней пустыни за ними. Что дальше — людям пока неизвестно. Для того чтобы летать далеко, нужны большие самолеты, или даже космические корабли, на что у города просто нет ни специалистов, ни ресурсов.

Еще в деревне аборигенов Иван попросил Кхиема показать ему некоторые приемы восточных единоборств. Находясь на карантине, за домом «узники» обнаружили хорошо оборудованную спортивную площадку с тренажерами. От нечего делать стали тренироваться, Кхием, чтобы не потерять форму бойца, а Иван, чтобы научиться новому. Он почему-то был уверен, что здесь это может пригодиться. Иван с детства посещал спортивные кружки. Вначале «самбо», потом, в старших классах увлекся альпинизмом. С дядей Виктором Павловичем, с тем самым с рынка, пару раз ездил на Кавказ в альпинистские лагеря на Домбае. Поднимался на Эльбрус. Дядя серьезно занимался альпинизмом. Покорил все семитысячники СССР.

Ближе к ночи пришла вдруг Марта с фруктами и бутылкой вина. Предложила отметить начало новой жизни. Советовало смотреть на свое будущее с оптимизмом.

От выпитого бокала Алисия расчувствовалась, стала плакать, рассказывать Марте о своей жизни в Андолуссии. Женщина рано вышла замуж, но долго не было детей. Она лечилась, но безуспешно. Обратилась к Богу, даже ездила в Монтсеррат, чтобы поклониться Черной Мадонне. Молитвы были услышаны, у женщины родилась прехорошенькая девочка. Год женщина не расставалась с долгожданным ребенком ни на минуту. Муж и родственники стали уговаривать ее съездить отдохнуть на море. Нехотя Алисия согласилась. Ребенка оставили на попечение сестры. Теперь Алисия часто вспоминала тот день, когда она последний раз видела малютку.

Слушать все это было тяжело. Иван ушел на улицу. Кхием покинул затянувшуюся вечеринку еще раньше. Зажатое между глухими заборами небо светилось яркими незнакомыми звездами. Видео камера, которая беспокоила Ивана вначале их пребывания в карантине, сейчас не вызывала ни каких эмоций. Вскоре ушла домой Марта. Иван еще немного постоял под фонарем, вдыхая чуть солоноватый ночной морской воздух, и вернулся к себе в комнату. Пора было ложиться спать.

Иван не успел раздеться, как в его комнату резко открылась дверь. На пороге стояла Алисия в одной ночной рубашке. Она вошла и проворно закрыла дверь на защелку.

— Мне страшно! — почти шепотом сказала она, — Там — оно!

— Кто там? Сейчас посмотрю, — Иван хотел выглянуть в коридор и попытался открыть защелку, но Алисия буквально повисла на нем, не пуская к двери. И в этот момент Иван почувствовал волну страха, которая исходила от двери. То же самое, совсем недавно, он ощущал стоя перед видео камерой во дворе карантина. «Мистика?» Никакой мистики не было. Кто-то явно пытался открыть дверь с той стороны. «Уже легче, — подумал Иван, — тот, кто стоит за дверью, сделан из плоти и крови, но почему-то способен слышать наши молитвы и боится их». Иван посмотрел в сторону окна. Сада не было видно, ни один фонарь на улице не горел. Алисия, дрожа всем телом, плотнее прижалась к Ивану. Прямо в ухо Иван прошептал ей:

— Знаешь «Отче наш»? Молись.

И они громко стали повторять слова молитвы. Иван на русском, Алисия на испанском. Давление на дверь ослабло. Тот, кто стоял за дверью, не уходил, но уже ничего не мог сделать с ними. Слышно было, как скрипит пол в коридоре под тяжелыми шагами. Кроме молитвы у них не было никакого оружия. Кровать, стол, стул все было крепко прикручено болтами к полу, как это делают в доме умалишенных. Иван сильно сомневался, что приемы самбо смогут пригодиться в этой ситуации. Оставалось единственное верное оружие — молитва.

У Алисии от пережитого страха подкашивались ноги, и Иван помог ей лечь в кровать. Сам присел рядом. Предстояла долгая бессонная ночь.

Проснулся Иван от того, что где-то у него подмышкой возилась сонная Алисия укладываясь поудобней. Было утро. Потоки солнечного света вливались в окно. «Однако, тенденция, — подумал Иван, — Поутру просыпаться с малознакомыми женщинами. Алкоголь, ночь, девушка. Прямо Александр Блок какой-то. И самое смешное, что никто не поверит, если сказать, чем мы занимались всю ночь: молились и уснули под утро, как целомудренные брат и сестра. Впрочем, брат и сестра не спят в одной постели». От Алисии исходил тонкий запах жасмина. Пора было вставать, иначе целомудренные объятия могли легко превратиться в свою противоположность.

Кхием стоял в коридоре, и на его всегда невозмутимом лице читалось явное удивление. Иван вышел из своей комнаты, а за его спиной завернувшись в простыню, прошмыгнула в свою комнату Алисия.

— Завтрак готов, — сказал Кхием, возвращаясь на кухню, из которой только что вышел. Аромат чего-то очень вкусного щекотал ноздри. Иван подумал, что этой ночью он совершенно не думал об опасности, которая могла грозить Кхиему. В этом и есть явное преимущество атеистов, они не видят того, что открыто верующим и поэтому могут спать абсолютно спокойно. Тем более, что тварь приходила не за Кхиемом, и, наверное, даже не за Алисией, женщина, случайно, оказалась на пути. Тварь приходила за ним, за Иваном.

Кхиему Иван ничего не стал рассказывать, а сам Кхием проявил деликатность, и не стал спрашивать. Пришедшая утром Марта, тоже никак не показала, что она что-то знает о прошедшей ночи. Для чего на самом деле установлены видео камеры в доме и в саду, было неясно. Явно не для того, чтобы врач психолог следил за состоянием пациентов карантина.

4. Иван становится предпринимателем

Основатель города Ивар Мелькольв, он же памятник, был сделан в типичной для вождей и основателей чего-нибудь там позе — взгляд, устремленный вдаль, и перст указующий на раскинувшийся внизу город. «Здесь будет город заложен» — говорили его каменные уста. Марта подвела их к подножию памятника.

— Вы спрашивали, почему эту планету мы называем FOL? Вот здесь ответ.

Иван взглянул вниз. У подножия памятника на полуметровой высоте висела в воздухе табличка, на которой была только одна надпись — FOL.

— Когда Мелькольв с товарищами высадился на берегу, обнаружил эту табличку. Она лежала на земле. Ее нельзя сдвинуть с места или сломать. Когда убрали грунт снизу — табличка осталась висеть над поверхностью. В таком положении она и находится до сих пор. — Марта протянула Ивану руку для рукопожатия — В этом месте я должна проститься с вами. Карантин закончился.

Кхием отбывал куда-то в военную часть, базирующуюся на другом конце острова. Военный джип уже ждал его у тротуара. Руководство старожилов решило, что знания и навыки партизанской войны в джунглях Вьетнама, могут пригодиться спецслужбам Города в конфликте с северными племенами аборигенов, где много лет шла вялотекущая, но настоящая война.

Иван с Алисией должны были сами добираться до мэрии. Их дальнейшую судьбу будут решать там.

Расстались с Кхием как добрые друзья. Если удастся увидеться снова, то явно нескоро.

Иван с Алисией добирались до мэрии на древнем трамвае. Такие, наверное, бегали по улицам российских городов еще в тридцатые годы. Пример разумности и достаточности, и еще нехватки рабочих рук, промышленных и иных ресурсов. Старый трамвай, дребезжит, но движется, и никто его менять на более совершенную модель не собирается.

Город Ивану понравился. Много старинных домов, улицы, выложенные брусчаткой улицы, на которых мало автомобилей. Было такое впечатление, что все жители города ездят только на велосипедах. В окно Иван даже заметил нескольких велорикш. Впереди крутит педали чернокожий абориген, сзади в кресле восседает сахиб из старожилов или пришельцев. Но больше всего Ивана радовал открывающийся с холма вид на море.

Здание мэрии оказалось на соседнем с памятником холме. Строгий клерк вначале принял Алисию, которой сразу же предложили должность бухгалтера в самой мэрии. Алисия, оказывается, имела специальное экономическое образование.

Потом пригласил Ивана.

— Молодой человек, что же мне с вами делать? — клерк хмуро поглядывал на Ивана из-под роговых очков, задранных на лоб. — У вас нет никакой профессии.

Иван пожал плечами. Действительно, он окончил школу, работал у дяди на рынке, торговал поддержанными автомобилями, но никакой нормальной профессии получить не сумел.

Клерк пожевал губами, опустил очки со лба на нос.

— Вы написали в автобиографии, что были предпринимателем, торговали автомобилями?

— Типа того, — ответил Иван.

— Можем вам предложить и здесь продолжить, так сказать предпринимательскую деятельность. Месяц назад умер один пришелец, кстати, тоже русский, Глеб Михайлов. У него была мастерская по ремонту велосипедов. Вы, наверное, заметили, что основной транспорт в нашем городе — это велосипеды. Михайлов, как вы понимаете, родственников в городе не имел. После его смерти мастерская отошла в городскую казну. Мы можем оформить ее на вас. Естественно вам придется выплатить стоимость мастерской городу, но не сразу, постепенно. Ежемесячные платежи разумные. Мы не стараемся выжать из предпринимателя последние соки. Для города главное, чтобы дело делалось. Остальные мастерские по ремонту велосипедов после закрытия этой мастерской просто не справляются с потоком клиентов. Сами понимаете, что мы разрешаем открывать только столько мастерских, сколько нужно для города.

Ивана такой подход устраивал, и он согласился. Все бумаги были оформлены за пару часов. Иван получил ключи от мастерской и направление в общагу для пришельцев. Жизнь налаживалась.

Мастерская оказалась в новом спальном районе города. По площади — три гаража поставленные рядом. В одном собственно мастерская, в другом небольшой магазин с запчастями и различными аксессуарами для велосипедистов, в третьем — склад и офис. В офисе имелся стол, стул и потертый диван. Для себя Иван отметил, что иногда можно будет ночевать в мастерской. Общага, в которой его поселили, находилась на другом конце города.

В мэрии Ивану выдали небольшую сумму местных денег. Денежная единица на планете FOL, как, и следовало ожидать, была один фол. С радужной денежки на Ивана сурово смотрел основатель города ИварМелькольв.

Устраиваться в общежитие Иван поехал на троллейбусе.

Комната в общаге была на десять коек, с железными кроватями и низкими прикроватными тумбочками. «Крутое начало для начинающего предпринимателя!» — подумал Иван. Только такое жилье предоставлялось вновь прибывшим пришельцам с Земли бесплатно. Хочешь жить отдельно — плати. Листок с расценками на отдельную комнату или квартиру висел прямо на двери конторки коменданта общежития. Выданные в мэрии деньги нужно было тратить с умом, в первую очередь на приобретение запчастей к велосипедам.

У окна на кровати сидел мужик, ел копченую рыбу, и запивал прямо из горла каким-то местным вином. Тяжелый дух и того и другого стоял в воздухе. Иван остановился в нерешительности: «А, не лучше ли сразу поселиться в мастерской?»

— Чего пацан, рамсы попутал? — спросил мужик по-русски.

— Блатной что ли? — спросил в свою очередь Иван. На блатных он насмотрелся в Москве на рынке, хорошо знал эту публику и их манеру общения.

— Не, так, приблатненный, по малолетке хороводился с блатными, — не соврал мужик, и показал на кровать рядом с собой, — Присаживайся. Эта шконка свободна.

Нового знакомого звали Коля, или Колян, как он представился. В России он работал слесарем сантехником и жил в общаге. Преодолев биллионы километров межзвездного пространства, с препятствиями добравшись до города Ивара Мелькольва, клерком из мэрии был направлен на работу по специальности, в слесари сантехники, и получил место в общаге. Круг жизни замкнулся. То, что определяет направление нашей жизни, лежит не снаружи, а внутри нас.

Крепкий алкоголь в Городе стоил безумно дорого, а от дешевого вина Колян почти не пьянел. Поэтому был полон энергии и планов на будущее. Узнав, что Иван начинающий предприниматель, сразу стал набиваться в компаньоны. Остановились на том, что Коля будет помогать ремонтировать велосипеды по воскресным дням и иногда подменять Ивана в будни.

— У меня масса свободного времени, — уверял Ивана Колян. — Здешние водопроводы для меня, тьфу, на раз плюнуть. У меня знаешь, какая квалификация?! Тут настоящих сантехников считай, и нет. Сантехниками, смех, композиторы, менеджеры всякие работают. Даже один бывший правозащитник. Я тут для них как профессор. Чуть что, сразу бегут, Николай Петрович, помоги советом, сами не можем справиться.

Колян рассказал Ивану и про свои приключения в джунглях севера. Со слов Коли получалось, что там не все так страшно, как рисовала им Марта на занятиях. С аборигенами Колян быстро нашел общий язык, и чуть не споил местного вождя, который с явным облегчением продал Коляна другому племени. Последние оказались сущими дикарями, посадили Колю в яму, почти не кормили. Язык он уже к этому времени понимал, и по отдельным фразам, брошенным аборигенами, понял, что его хотят принести в жертву какому-то морскому богу. Колян проявил чудеса ловкости, темной ночью выбрался из ямы, которую совсем не охраняли и бежал на лодке в море. Долго плыл, голодал, умирал от жажды. Совсем обессиленного Колю подобрал патрульный военный катер Города.

Карантин Коляну не понравился. Многоэтажное здание с комнатами клетушками, погулять во двор выпускали два раза в день под присмотром надзирателя.

— Хуже, чем в тюрьме в России, — считал Колян.

— Странно, — сказал задумчиво Иван, — а нас поселили в отдельном доме с садом. Почему такая разница?

— Так, наверное, кто-то у вас блатной шибко был? — предположил Колян.

Почему их поселили в карантине не так как других? Отдельно. Иван считал этот момент очень важным. Что происходит здесь на самом деле? В этом ему нужно обязательно разобраться.

На груди у Коли Иван заметил серебряную цепочку и православный крест на ней. На рынке многие блатные носили на шее толстые цепи с золотыми крестами, но это был скорее антураж, знак принадлежности к определенным криминальным кругам.

— В Бога веришь? — спросил Иван, взглядом показывая на нательный крест.

— Верю, — серьезно сказал Колян. — Я тут недавно ходил в местный православный храм. Поругался там с попом.

— Как поругался?

— Да чуть ли не матом. Начал меня жизни учить… Правда я сильно выпивши был, — добавил Колян. Он не скрывал неприятной правды о себе. Говорил все как есть. Ивану такое поведение нравилось. Вряд ли Коля способен на подлость и действия исподтишка, или предательство. Простой и открытый, как буква «ять».

Иван сразу же выразил желание побывать в том храме, и приобрести нательный крест. Колян сопровождать его отказался, так как стыдился своей выходки в церкви, но дорогу объяснил.

Алисию Иван встретил случайно, как только вышел из общежития. Собирался сразу съездить за запчастями и другим товаром для мастерской, а по дороге зайти в храм. Но так, как они оба не ели с самого утра, молодые люди зашли в ближайшее кафе.

— Я тебе очень благодарна за ту ночь, — сказала Алисия, — ты мог воспользоваться моментом. Но, слава Богу, ничего не было.

«Эти слова обозначают лишь одно, что ты Иван, полный идиот» — подумал Иван.

— Я все это время думала, про то, что с нами произошло, — продолжила Алисия. — И пришла к выводу, что мы все умерли. Сейчас проходим через чистилище. Нам предоставлена последняя возможность спасти свою душу. От нашего поведения зависит жизнь нашей бессмертной души в вечности.

— Ущипни себя, — сказал Иван.

— Что?!

— Давай я тебя ущипну, — предложил Иван. — Душа без тела не может чувствовать физической боли.

— Может быть все так сделано, что нам только кажется, что мы живы? — возразила Алисия.

— А как ты объяснишь, что ты, католичка, я православный, Кхием — атеист, да и коммунист к тому же? Мы все оказались в одном месте. Говорят, здесь есть и мусульмане, и буддисты. Мусульмане, наверное, уверены, что они в аду, здесь нет Гурий. Одно чистилище на всех? Независимо от вероисповедания?

Алисия на минуту задумалась.

— Да, наверное, так. Бог один для всех.

— Кхием уверен, что произошедшее, просто неизвестное природное явление. Я скорее соглашусь с ним. В конечном итоге все от Бога. Почему это произошло именно с нами? Когда сосулька падает на человека — это статистика. Определенный процент сосулек в городах России всегда падают с крыш. Но когда та же сосулька падает на конкретного Петра Петровича — это рок, или попущение Божие. Конечную цель которого, мы не всегда можем понять в силу своего человеческого несовершенства.

— Сосулька? — переспросила Алисия удивленно.

— Забудь, — Иван вспомнил, что Алисия из страны, где сосульки не растут на крышах, и ей просто непонятны его аллюзии.

— У аборигенов ты жила в доме вождя, не заметила там ничего странного? — переменил тему Иван.

— Да, было. Я удивилась, что аборигены живут бедно, а у вождя мобильный телефон, — призналась Алисия. — Или рация… Он разговаривал с кем-то по телефону в другой комнате. Я тогда еще не знала местный язык, и не поняла, о чем он говорил.

«Вот это открытие!» — подумал Иван, — «Теперь понятно, почему их так шустро встретили в порту, а потом поселили в отдельном домике. Наверное, в экспедицию за золотом вождь отправил их неспроста. Кто-то посоветовал проверить, действительно ли Ивана не трогают ящеры».

С Алисией они еще немного поболтали про местные дела. Иван узнал, что в городе среди пришельцев у каждой нации есть свои диаспоры, и они помогают землякам адаптироваться в Городе. Алисии земляки предложили жить не в общаге, а снимать двухкомнатную квартиру пополам с одной молодой испанкой.

Иван проводил Алисию до остановки на трамвай. Сам поехал в другую сторону.

Троллейбус медленно взбирался на очередной холм. Иван, задумавшись, смотрел в окно. Вдруг он обратил внимание на здание с остроконечной крышей с высокими окнами, на которых витражи, напоминали перевернутые католические кресты. «Здесь есть сатанисты? — удивился Иван, — Но ведь Марта рассказывала, что в Городе запрещены все деструктивные секты. Карантин для того и нужен, чтобы потенциально опасных в этом плане людей, выявить на ранней стадии!» У Ивана появлялись все новые вопросы, на которые пока не было ответа.

Иван благополучно съездил за товаром. В мастерскую еле приволок две битком набитые сумки с запчастями к велосипедам и разными сопутствующими товарами. Договорился о регулярных поставках. По дороге на склад зашел в единственный в Мелькольвбурге православный храм. Хотел поговорить со священником, но его не оказалось на месте. В свечной лавке приобрел нательный крест. Без него, с некоторых пор у Ивана было чувство, как будто он голый.

Весь следующий день Иван посвятил подготовке велосипедной мастерской к работе. На дверь снаружи повесил рекламное объявление. Затем мыл, убирал, готовил инструмент. Случайно в офисе обнаружил люк в полу, под которым оказался небольшой погреб с запасами продуктов. Кое-что испортилось. Не зря он с самого начала удивлялся странному запаху в мастерской. Пришлось основательно почистить полки, выбросить все, что сгнило или начинало гнить. В дальнем углу, за расползшимся гнилым мешком заметил пару кирпичей, которые немного отличалась от остальных. Иван, стирая паутину, случайно нажал на верхний кирпич. Оказалось, он легко вынимается из гнезда. Второй кирпич тоже удалось сдвинуть, и вынуть из стены. Под стеной открылось небольшое углубление — тайник.

Старинная книга в тяжелом кожаном переплете лежала сверху. Иван взял книгу в руки — Псалтирь. Наверное, еще с Земли. Зачем человек так тщательно прятал эту книгу? Ведь здесь не запрещено христианство? Или все не так просто, как кажется? Под книгой деревянная шкатулка, в которой находился промасленный сверток с чем-то тяжелым. Иван положил сверток на полку рядом с собой, и развернул ткань. По виду свертка он угадал правильно — пистолет. Причем без номера. Самодельный пистолет. На дне тайника нашлись две коробки патронов. Иван аккуратно убрал все обратно в тайник. Находка могла подождать. Прежде всего нужно было все спокойно обдумать и решить, что делать дальше.

Иван поднялся в мастерскую. В офисе нашел чайник, пакет с чаем и грязную затертую кружку, которую Иван тщательно вымыл под краном.

«Мастерская принадлежала человеку, который уже в преклонном возрасте попал на эту планету. С разрешения властей мужчина занялся ремонтом велосипедов. Ни с кем особо не дружил. Был православным, судя по Псалтыри на церковнославянском. Где-то достал патроны. Сделал самодельный пистолет. Иван, допил чай, и еще раз осмотрел мастерскую. «Можно ли было сделать пистолет в такой мастерской? Наверное, можно, но не все детали. Что-то наверняка пришлось заказывать в других местах. Значит, у человека были друзья, товарищи. Их стоит поискать».

Иван уже собирался уходить, как в дверь мастерской постучали. На пороге стояла пожилая женщина с велосипедом.

— Добрый вечер. Извините, что беспокою. Вы ведь завтра начинаете работу?

Иван кивнул.

— В соседней мастерской на ремонт велосипедов огромная очередь. А у меня сломалось колесо. Я вам заплачу за работу вперед, только возьмите велосипед сегодня, — женщина торопливо полезла в кошелек за деньгами.

— Хорошо, оставляйте, — сказал Иван, но от аванса категорически отказался. — Сделаю, тогда и заплатите.

Женщина сразу повеселела.

— Я ведь хорошо знала вашего предшественника, Глеба. Хороший был молодой человек, отзывчивый. Совсем как вы.

— Молодой человек? — удивился Иван. — Я думал, он был старше меня.

— Постарше конечно, но ненамного. Его убили. Напали грабители. Видно хотели забрать всю выручку. Их так и не поймали.

Иван попрощался со словоохотливой женщиной и поехал в общежитие. «С чего я решил, что владелец мастерской был пожилым? — думал Иван. — Никто же мне не говорил про его возраст. Речь шла о том, что у него не было наследников. А наследство как-то ассоциируется с богатыми стариками. Здесь все иначе, чем на Земле. Глеб был пришельцем и соответственно, у него на этой планете не было родственников. Он чего-то явно боялся. Не случайно же сделал, и хранил в тайнике пистолет с патронами».

Всю следующую неделю Иван работал не покладая рук. Ремонт велосипедов в Мелькольвбурге оказался выгодным делом. Плановая капиталистическая экономика Ивану нравилась все больше. Дикой конкуренции здесь не было. В городе работало ровно столько велосипедных мастерских, сколько нужно. Даже может быть чуть меньше чем нужно. С раннего утра у входа в мастерскую стоял народ. Пару раз под вечер приезжал помогать Колян из общежития, и его помощь была очень кстати.

«Вот и сейчас, мастерская закрыта, а в дверь кто ломится. Какой-то запоздавший велосипедист» — подумал Иван. Прикрыл старой газетой груду мелких денег, вырученных за день работы, и пошел открывать. «Нужно помочь еще одному бедолаге».

Иван открыл дверь, и в следующее мгновение увидел черный кулак, летящий прямо в лицо. Как оказалось, Иван тренировался с Кхиемом в карантине не зря. Легко уклонился в сторону, перехватил руку нападающего, и отправил хулигана лицом прямо в противоположную стену. Нападающий не ударился лицом о стену, как следовало ожидать, а ловко оттолкнулся руками от стены и через секунду стоял лицом к Ивану. В правой руке у него был зажат молоток, который только что спокойно лежал на верстаке.

Иван двумя руками перехватил поднятую в замахе руку противника, отточенным движением вывернул ее, молоток полетел на пол, и покатился к распахнутой настежь двери. Нападающий с ловкостью пантеры вывернулся из рук Ивана, и нанес сильный удар по корпусу. Иван ответил. По всему было видно, что нападающий отличается огромной силой. Удары наносил сосредоточено, сопровождая их каким-то звериным рычанием. Они кружились в маленьком помещении мастерской, нанося друг другу новые и новые удары. Иван отступал, защищаясь, противник агрессивно наступал.

На очередном круге, Иван поскользнулся на ручке молотка, нога поехала, он не удержал равновесия, и стал падать. Удар затылком об угол верстака довершил дело. В глазах потемнело. В следующее мгновение нападающий оказался сверху на Иване, его руки сомкнулись на горле. Иван стал терять сознание. Радужные круги пошли перед глазами. Последнее, что увидел, было лицо молодой симпатичной девушки с молотком в руках. Хватка неожиданно ослабла, и нападающий повалился рядом с Иваном лицом в пол.

Девушка, которая по-прежнему держала в руках молоток, участливо спросила:

— Вы живы?

В легкие Ивана врывался воздух. Горло болело. Иван приподнялся и сел. Нападающий лежал неподвижно рядом.

— Вы, кажется, убили его, — сказал Иван, массируя горло. Он встал на ноги. Нападающий зашевелился, и застонал.

— Жив, — обрадовался Иван. Он принес со склада крепкую веревку, и связал нападавшего. Во время драки Иван видел перед собой только черной лицо, теперь внимательно рассмотрел напавшего на него человека. Это был абориген. Мышцы буграми вздувались на теле и на руках. Против такого монстра у Ивана практически не было никаких шансов. Даже если бы не упал, сколько бы он продержался? Минут десять?

— Спасибо, — сказал Иван искренне, — вы спасли мне жизнь.

— У вас кровь, — сказала девушка. Только сейчас Иван заметил, у него рассечена бровь. Саднила рана на затылке.

— Есть аптечка? — спросила девушка, — Можно заклеить пластырем.

— Вроде есть, там в офисе.

Аптечка нашлась в одном из ящиков стола. Девушка профессионально обработала раны.

— Меня Иван зовут, — представился Иван.

— Даша, — ответила девушка. Совсем юная, красивая, одета по-спортивному. Светлые волосы, легкий румянец на щеках, голубые глаза. Одним словом, принцесса, которую герой должен спасать из башни из слоновой кости, охраняемой драконами, ну или, в крайнем случае, от хулиганов на улице. Получилось все с точностью наоборот.

— У меня соскочила цепь у велосипеда, — пояснила Даша свое неожиданное появление. — Увидела свет в мастерской. Дверь — нараспашку. Вы лежали на полу, и ваше лицо было такое посиневшее. Я поняла, что он сейчас вас задушит. Подняла молоток, и ударила. Плашмя.

«Какая девушка решительная» — восхитился Иван, балдея от запаха ее волос. Тонкий аромат ландыша кружил голову. Впрочем, после удара затылком о верстак у него и без девушки кружилась голова.

— Вы прямо мой ангел хранитель. Очень вовремя появились. Еще немного и наступил бы мой безвременный конец на планете FOL.

В соседней комнате что-то зашуршало. Иван бросился туда. За ним вышла Даша. На полу никого не было, валялись лишь обрывки разорванных веревок. Абориген исчез. Веревки были крепкие. Обычный человек точно не смог бы так просто их разорвать.

— Будете вызывать полицию? — спросила Даша.

— А стоит ли? Что я скажу? Хулиган сбежал, значит, сильно не пострадал от вашего удара. Я тоже отделался несколькими синяками и ссадиной. Наверное, нет смысла впутывать в это дело полицию.

Даша вышла на улицу и завела в мастерскую велосипед.

— Сейчас я помогу вам, — сказал Иван.

— Я сама, — ответила девушка, порылась в инструментах, лежащих на верстаке, и ловко поставила цепь на место. Собралась уходить.

— Давайте, я провожу вас, — предложил Иван. Он чувствовал себя полным болваном. «Принцесса спасла героя» — вертелось у него в голове.

— Проводите, — просто сказала Даша.

На улице уже темнело. «Сейчас бы пригодился пистолет» — подумал Иван. Но пистолет еще нужно было достать из тайника, почистить от смазки. На все это не было времени.

Иван проводил Дашу до самого дома. Конечно, на душе у него было неспокойно. Иван настороженно всматривался в темноту, но улицы были тихи, и почти безлюдны.

По дороге Даша рассказала, что на планету FOL когда-то очень давно попал ее дедушка. Родители Даши родились здесь, и соответственно были старожилами, а старожилы на этой планете жили хорошо.

Дом Даши был расположен в глубине обширного участка. Солидный такой дом, в два этажа, с большими светлыми окнами. Иван посмотрел на девушку. Расставаться не хотелось, а спешить ему было некуда. Койка в общежитии никуда не денется.

— У тебя не найдется таблетки от головной боли? — спросил Иван, у него действительно раскалывалась от боли голова. Он знатно приложился затылком об угол металлического верстака.

— Да, конечно! — девушка решительно открыла калитку.

Дом был шикарный. Такой Иван видел на Земле лишь однажды, когда по каким-то делам заезжали с дядей домой к директору авто рынка, как тогда говорили «новому русскому».

Даша ушла за таблеткой, а Иван остался в гостиной, на стенах которой во множестве висели картины, наверное, знаменитых в этом мире художников.

Дверь открылась, и в залу вошел солидный седой мужчина.

— У нас гости!? — громко сказал он.

В гостиную вошла Даша с таблеткой от головной боли и стаканом воды. Мужчина, оказался отцом Даши — Сергеем Петровичем Загорским, профессором университета, членом Верховного Совета планеты FOL, высшего органа управления подконтрольной людям территории. Он спокойно выслушал их рассказ о случившемся в мастерской. Как-то не особо удивился поступку своей дочери. Ударила бандита молотком по голове, и правильно сделала. «Так на ее месте поступил бы каждый». Не согласился с аргументами Ивана, почему не нужно вызывать полицию:

— Владельца мастерской убили при сходных обстоятельствах. Убийцу тогда так и не нашли. Тем более если это абориген, должно быть проведено тщательное расследование.

Отец Даши снял трубку телефона, и позвонил в полицию сам.

Через пятнадцать минут к дому подъехал полицейский джип. Ивана отвезли вначале в мастерскую, где подробно допросили, сняли отпечатки пальцев с ручки молотка, а потом доставили к общежитию.

Первое, что сделал Иван, когда приехал в свою мастерскую рано утром, достал пистолет из тайника и привел его в рабочее состояние. В городе оружие не было запрещено, но лицензию на его ношение выдавали только старожилам. Пришелец, тем более недавно появившейся в городе, ни под каким видом подобное разрешение получить не мог. Закон есть закон. Закон не прав, но это закон. Все так. Только Иван был русским, как и его предшественник, поэтому с чистой совестью вставил снаряженную обойму в пистолет, а пистолет закрепил под верстаком в удобном для себя месте. Так, чтобы только протяни руку, а пистолет тут как тут.

С оружием Иван обращаться умел. У дяди на рынке тоже был нелегальный пистолет. Постоянно держал его в столе, брал с собой в поездки. Первым делом научил Ивана, как ухаживать за оружием, как заряжать, как стрелять. Специально пару раз ездили за город в заброшенный карьер, где Иван отстрелял по бутылкам целых две обоймы. Не бог весь что, но при случае могло пригодиться. Торговое место дяди располагалось недалеко от забора. Перелезь его — пара пустяков. Автомобиль — товар дорогой. Ударить продавца чем-нибудь тяжелым, забрать выручку и скрыться — дело нескольких минут. Никакая охрана за это время не успеет добраться до места. Да еще ее нужно успеть известить о нападении, эту охрану, на которую руководство рынка не забывало регулярно собирать деньги, причем деньги не малые. Поэтому больше надеялись на себя. У соседей почти открыто хранился обрез. Кто-то держал под рукой монтировку или увесистый гаечный ключ.

На всякий случай, конечно, рядом с пистолетом всегда лежал листок бумаги — заявление о том, что пистолет найден случайно, его собираются сдать в милицию. На рынке говорили, что это срабатывает.

Вся следующая неделя прошла в работе. Колян помогал Ивану в мастерской теперь каждый вечер, в общежитие они возвращались вдвоем. Даша не заходила. Иван всю неделю думал о ней, искал повод для встречи. На воскресенье запланировал выходной, но Колян отдыхать отказался.

— Да что я забыл в этом общежитии? Лучше поработаю, а в следующие выходные погуляем — День города. Три дня праздник, куча мероприятий — 100 лет со дня основания города Иваром Мелькольвом. Фейерверк, салют, соревнования яхтсменов, бесплатные подарки всем горожанам.

«А вот и повод встретится с Дашей! — обрадовался Иван, — Нужно пригласить ее на праздник».

Велосипедная мастерская, владельцем которой так неожиданно стал Иван, располагалась очень удачно. С одной стороны, большой спальный район, с другой обширный парк с велодорожками. Дорога, ведущая в парк, начиналась прямо возле мастерской. Туда и обратно целый день шли люди с велосипедами, тем более, что через парк была и самая короткая дорога к центру города. Естественно постоянно у кого-нибудь случались проблемы с велосипедами и люди тут же заходили в мастерскую. Постоянно у мастерской толпился народ. Их нужно было чем-то занять. В эту субботу у Коляна на его основной работе был выходной, и он с утра помогал Ивану в мастерской. Иван вышел во двор. «Неплохо бы купить торговую палатку, — прикидывал он, — Поставить 3–4 стола, скамейки. Можно было бы продавать всякие соки-воды, мороженое, шоколадки. Лишняя денежка не помешает».

Со стороны парка прямо к Ивану на велосипеде подъехала Даша. Она открыто и весело смотрела в лицо.

— Привет!

— Привет, — ответил Иван, — Вот думаю, что нужно расширять бизнес.

Иван рассказал Даше о своих планах.

— Хорошая идея, — одобрила Даша. — Я хотела, тебя спросить… Ты знаешь, что в следующие выходные — День города? 100 лет Мелькольвбургу.

— Да, слышал, — сказал Иван, — И уже думал тебя пригласить.

— Отлично, — сказала Даша, — В следующую пятницу в двенадцать я за тобой заеду.

— Договорились! — обрадовался Иван. — Можно и на наделе встретиться. Мне теперь Коля помогает по вечерам. Так что свободное время иногда есть.

— На неделе не получится, — сказала Даша. — В четверг у меня экзамен. Нужно готовиться.

Иван проводил Дашу до ее дома. Она рассказала, что закончила колледж и сейчас поступает в университет на медицинский факультет. Осталось сдать последний экзамен на этой неделе, и она свободна до осени.

В воскресенье Иван с утра поехал в храм. Там на Земле Иван, как и большинство его сверстников плыл по воле волн. Родители решили, что в армию он не пойдет, Иван с этим не особо задумываясь, согласился. На рынке все зависело от дяди. Как дядя решит, так и будет. Дядя оформил Ивану заграничный паспорт. Дядя вывез его из России. И только оказавшись на планете FOL, когда Иван один бродил по диким Землям Ящеров, он вдруг осознал, что здесь надеяться ему не на кого, только на себя и на Бога. Он понял, что вера, это тот стержень, который в любую, самую трудную минуту заставляет человека всегда и во всех обстоятельствах оставаться человеком. Ступив на этот путь, нужно идти до конца.

На рынке в той или иной степени верующими были все. У многих продавцов на шее висел нательный крест, но Иван не смог вспомнить, чтобы кто-нибудь из этих людей ходил регулярно в церковь. Рыночная торговля начала девяностых автоматически предполагала нарушение закона. Продал сто автомобилей, а в декларации, поданной в налоговую, указал один. Без махинаций с бухгалтерий было не обойтись. Помимо налогов и официальной платы за место на рынке, приходилось платить массе нахлебников: гаишникам при перегоне автомобилей из Европы, тем же гаишникам при оформлении документов на машину; администрации рынка на содержание: «бандитской крыши», прикормленных ментов, всяких проверяющих в серых костюмах и с гнусными рожами.

Поэтому среди рыночной публики, предложение пойти в храм и исповедоваться, вызвало бы только усмешку. В тайну исповеди эти люди не верили. У людей с рынка самым востребованным богослужебным чином было отпевание: то убили какого-то бандита крышевавшего рынок, и смерть которого все должны были почтить; то погиб свой пацан перегонявший автомобиль через Польшу. Почти каждый месяц кого-нибудь хоронили. Иван сам не раз стоял рядом с дядей в полутемном храме рядом с раскрытым гробом со свечой в руке. Еще в этой среде считалось особым шиком прилюдно, чтобы все видели, бросить стодолларовую бумажку на поднос с мелочью, с которым церковный служка обходил храм во время службы. Бывало, бандиты бросали и больше. А вот исповедоваться — нет. Рыночные, узнали бы — сторонились бы как чумного. А в среде бандитов, могли бы и убить.

Единственный в Мелькольвбурге православный храм был полон. Иван встал в очередь на исповедь. Горели свечи. Пономарь в дальнем углу монотонно читал книгу в кожаном переплете. Священник, принимавший исповедь, был классического типа, такой настоящий батюшка с большим животом, солидной фигурой, окладистой бородой лопатой — отец Стефан. В конце исповеди, Иван попросил отца Стефана, остаться после службы и поговорить с ним. Священник согласился.

Как только закончилась литургия, к священнику стали подходить люди с каким-то своими очень важными вопросами, на которые хотели получить ответ здесь и сейчас. Потом оказалось, что есть люди, записавшиеся на крещение. Иван вышел во двор храма и очень явственно ощутил этот переход. Двери храма открыты настежь. Но между миром и храмом лежит невидимая граница. В храме время течет совсем иначе, чем снаружи. Там все иначе. «Не замечал раньше» — удивился Иван.

Наконец их храма вышел пономарь и позвал Ивана.

С тех пор как Иван попал на FOL, его волновали многое вопросы, на которые пока он не находил ответа. Он задавал свои вопросы атеисту Кхиему, католичке Алисии, куратору Марте. Хотел бы задать их отцу Даши, профессору Загорскому. Сейчас хотел узнать мнение православного священника. Почему это произошло именно с ним? Отец Стефан в ответ на этот вопрос рассказал о себе.

На Земле он тоже был обычным приходским священником. В жизни у него были две страсти, с которыми отец Стефан не особенно и боролся: любил покушать и до самозабвения любил удить рыбу. Храм стоял на берегу большого озера. Только утренняя служба заканчивалась, отец Стефан садился в лодку, брал снасти, и целый день проводил на озере. Бывало, что опаздывал к началу вечерней службы. Отец настоятель и даже владыка, делали отцу Стефану внушение, но ничего не помогало. Однажды он сел в лодку и поплыл на свою любимую рыбалку, несмотря на то, что на горизонте висела черная грозовая туча. С этой рыбалки назад он не вернулся. Очнулся в горах. Три дня шел к морю. Голодал. Молился, прося Бога о прощении. На берегу его нашли аборигены, накормили, привезли в Город. Как, оказалось, накануне умер настоятель местного православного храма. Отца Стефана поставили вместо него.

— Там было озеро, здесь целое море. Говорят, знатная рыбалка, а я туда ни ногой. Даже не тянет. От этой страсти излечился в один миг. И от второй тоже почти излечился. На этой планете я сбросил 70 килограмм.

«Сколько же отец Стефан весил на Земле?» — удивился Иван, глядя на упитанную фигуру священника, но спросил о другом:

— Тут одна девушка, католичка, испанка, считает, что мы все умерли и находимся в чистилище… Может ли такое быть?

— Нет, мы живы. Это совершенно точно. У Православной Церкви есть учение о посмертной участи человеческой души. Здесь и близко ничего подобного нет. Обычная человеческая жизнь. Местная наука занимается изучением этого природного казуса. Профессор Загорский недавно приходил в храм, беседовал со мной. Они там пытаются понять, что происходит. Можно ли вернуться на Землю. К изучению этого явления привлекают и религию. Даже сатанистам разрешили обосноваться в городе. Профессор говорил, что те, якобы проводят какие-то эксперименты.

— Странно, какие эксперименты могут проводить сатанисты? — удивился Иван. Вопрос, на который у отца Стефана не было ответа. Ивана так же интересовало, почему он и Алисия выжили в Землях Ящеров. Помогла ли им молитва или все дело в случайном стечении обстоятельств, как утверждает Кхием? На это отец Стефан ответил так:

— «Кто веритв случай, тот не верит в Бога». Читал еще на Земле книгу одного русского священника XIX века. Он шел по дороге, когда на него выбежала бешеная собака. Говорили, что в соседнем селе она уже покусала несколько человек. Собака бросилась к нему. Священник остановился. В руках у него не было даже палки, а кругом голое поле. Ни укрыться, ни защитится, каким-то иным образом возможности не было. Священник стал молиться. Собака остановилась. Потом повернула и убежала через поле. Через некоторое время священник узнал, что бешеную собаку застрелили охотники. Мы не всегда это осознаем, но от нашей веры, зависит слишком многое в нашей жизни.

Отец Стефан помолчал. Потом горько продолжил:

— Больше всего жалею, на Земле осталась матушка, с малыми детьми. Как она там справляется? Потакание своим страстям — это всегда горе нашим любимым и близким. Мне теперь можно надеяться только на милость Божию.

Иван вспомнил своих близких. Дядя, родители, наверное, тоже считают его погибшим.

— Тебе нужно съездить в монастырь Святого Духа. Есть такой на маленьком острове. Дальше только глубокое море и водные ящеры. Местные туда дорогу знают. Там есть старец, отец Варлаам. Ему ведомо все. Он сможет ответить на твои вопросы.

— Глеб к вам не приходил? Глеб Михайлов? — спросил Иван. — Он был владельцем велосипедной мастерской до меня. Его убили при каких-то странных обстоятельствах.

— Глеб? — священник задумался. — Действительно, приходил парень, постарше тебя. Назвался Глебом. Тоже задавал вопросы. В принципе всех интересует одно и тоже. Я обычный приходской священник. Не на все вопросы могу ответить.

— Может быть, вы запомнили, что он сам говорил?

— Говорил про какой-то заговор. Я ему посоветовал обратиться к властям. «Кесарево кесарю, а Божие Богу». А хоронили его без меня. Уезжал по делам службы на другой конец нашего острова. Отпевал отец Аттий, второй наш священник.

Иван попросил благословения и попрощался с отцом Стефаном.

5. Ночь фейерверков

За работой в мастерской, неделя пролетела незаметно. Иван подготовился к Дню города основательно: купил велосипед, новый костюм для поездок на нем. Сразу после праздников запланировал снять квартиру. Пора было заканчивать с бесплатной койкой в общежитии. Договорился о покупке палатки для летнего кафе, которую должны были привезти, и поставить на площадке рядом с велосипедной мастерской. Летнее кафе в мире, где круглый год лето, что еще нужно для успешного бизнеса!

В пятницу за час до назначенного времени Иван был уже в мастерской. Услышал, сигнал автомобильного клаксона, вышел на улицу и остановился ошарашенный. Перед мастерской стоял новенький белый легковой электромобиль с открытым верхом. За рулем сидела Даша и улыбалась.

— Привет!

— Привет!

Иван восхищенно обошел автомобиль.

— Папа подарил, — похвасталась Даша. — По случаю успешной сдачи экзаменов в университет.

— Круто! — только и смог вымолвить Иван. «А я как дурак, ждал ее на велосипеде!» — подумал он.

— Подожди секунду, — завел свой велосипед обратно в мастерскую, и вынес букет алых роз, который припас заранее. — Это тебе!

Центр города был запружен народом. Автомобиль пришлось оставить на площадке для vip гостей. Специальный служащий в старинной ливрее проводил их до трибун, возведенных на площади перед памятником Ивару Мелькольву. Здесь должна была состояться официальная часть праздника. Сливки местного общества уже занимали места. У Даши везде был пропуск и лучшие места, о которых позаботился ее могущественный отец. Иван в пропуске был записан как сопровождающий Дашу молодой человек. Окружающие тузы смотрели на него как на пустое место.

Впрочем, Иван из-за этого не особо парился. Предпринимательство, даже такое мелкое, какое было у него, и на Земле, и на FOL дает ни с чем несравнимое чувство собственного достоинства. «Плевать я на всех на вас хотел — подумал Иван. — Я сам по себе».

Тем временем на трибуне возле памятника стали появляться властители этого мира: президент, мэр, члены Верховного Совета планеты FOL. В том числе и отец Даши — Сергей Петрович Загорский.

Со стороны трибуны Иван вдруг ощутил волну страха. Нечто похожее он чувствовал в Землях Ящеров рядом с горным водопадом, потом в карантине. На трибуне стоял человек со взглядом ящера, тот, кого смогла остановить простая молитва. Иван вспомнил ночь, когда они с Алисией стояли, прижавшись друг к другу в полутемной комнате, а дверь прогибалась под тяжестью неизвестного существа.

Даша весело щебетала, показывала местных знаменитостей, называла известные в Городе имена. Заметила перемену настроения Ивана, и обиженно поджала губы.

— Ты не слушаешь меня или тебе неинтересно?

— Нет, интересно! — ответил Иван, и постарался сбросить нахлынувший на него морок. Стал расспрашивать Дашу о людях, стоящих на трибуне. С каждым названным именем, должностью, прислушивался к себе, пытаясь вычислить того, кто скрывается под личиной обычного человека. Еще раз проверил себя, выходило, это был мэр города Мелькольвбурга — Джон Бломфилд. Что делать с этим знанием, Иван пока не знал.

Торжественная часть праздника шла своей чередой. Было произнесено много пламенных речей. Коротко, но емко выступил президент планеты FOL, старожил, потомок афроамериканцев, Джим Одли. Затем, начался военный парад, который Ивана особо не впечатлил.

В Москве подобные парады и организованы лучше и производят более сильное впечатление. В Мелькольвбурге — военный парад маленькой провинциальной страны. Хотя, здесь, на планете FOLпо площади двигалась грозная для этого мира сила: шесть танков, два десятка бронетранспортеров с пушками на прицепах, военные джипы с крупнокалиберными пулеметами, стройные ряды учащихся военного училища и различных подразделений войск немногочисленной местной армии и флота. В параде участвовала и авиация. Два легкомоторных самолета пролетели над трибунами, и сбросили листовки с праздничным обращением к народу президента планеты. «Поэтому и речь такая короткая, — догадался Иван. — Составили так, чтобы она вся уместилась на листовке».

Даша искренне радовалась всему происходящему. Махала знакомым на соседней трибуне, наслаждалась солнечным днем, праздником. Постоянно тормошила Ивана, показывая то в одну, то в другую сторону. За военными пошли дети с флажками и разноцветными шарами, которые пустили в свободный полет прямо перед трибунами.

Парад длился около двух часов. К концу парада устала даже жизнерадостная Даша, которая стала подталкивать Ивана скорее покинуть трибуны. Но выбраться из толпы было не так просто. Однако для местной элиты все было сорганизовано на высшем уровне. Тут же появились ливрейные распорядители и все випы, а с ними и Иван с Дашей смогли выбраться из толпы без проблем.

Иван предложил Даше перекусить в одном из уличных кафе. Когда они еще ехали на праздник Иван приметил в стороне от дороги небольшое кафе, куда теперь и вел Дашу. В толпе они неожиданно наткнулись на Коляна под руку с крупной белокурой девушкой.

— Хильда, — представил девушку Коля. — Моя герла (от англ. girl).

Предложение пообедать, Колян бурно поддержал. Они с Хильдой тоже смотрели парад, и сильно проголодались.

— Пойдем в мастерскую, — предложил Колян. — У меня там все припасено. Зачем давиться в очередях.

Даше понравилось предложение Коли.

— Обед в мастерской, среди велосипедов, как романтично! — воскликнула она.

Друзья вернулись к Дашиной машине и через двадцать минут уже выходили возле мастерской.

Колян действительно предусмотрел все. В сумках под верстаком оказался солидный запас еды и несколько бутылок неплохого вина. Даже о посуде позаботился. В офисе дружно накрыли на стол. Колян наполнил бокалы. Тут Иван вспомнил, что Даша еще маленькая, недавно окончила школу и пить вино ей, наверное, нельзя.

— Можно! — возмутилась Даша. — На выпускном вечере мы все выпили по бокалу шампанского.

— Она взрослая, — строго сказал Колян, и наполнил бокал Даши. Хильда лишь снисходительно улыбалась. За все время Иван не услышал от нее ни одного слова.

Первый тост выпили за Город, день которого отмечали сегодня. Мелькольвбург должен был стать настоящим домом для каждого из них, как стал когда-то для дедушки Даши.

Колян был в ударе, много шутил, рассказывал анекдоты, причем настолько смешно, что девушки от души хохотали. Время летело незаметно. Иван предложил выйти подышать свежим воздухом, в комнате, где они сидели, стало слишком душно. Девушки замешкались, убирая грязную посуду со стола. Иван пошел первым, за ним Колян, который сразу стал шептать Ивану на ухо:

— Вы с Дашкой поезжайте на набережную. Там погуляете до салюта. А я с Хильдой задержусь здесь. Порядок гарантирую. Мы вас там найдем.

Иван не возражал. На улице уже начало темнеть и свежий воздух врывался в открытую дверь мастерской. Иван шагнул на улицу. И не сразу понял, что произошло. Услышал какой-то треск. Движение воздуха возле самого уха и не заметил сам, как уже стоял на четвереньках. Сзади вскрикнул от боли Николай.

«В меня стреляют!?» — сообразил, наконец, Иван. От неизвестного стрелка его загораживала Дашина машина, которую она оставила прямо напротив входа в мастерскую. Иван как был на четвереньках, юркнул обратно в мастерскую, Колян уже вставал на ноги, зажимая правой рукой левую руку. Между пальцев показалась кровь. Девушки услышали шум и вышли из офиса. Ничего не понимая, смотрели на Ивана все еще стоящего на четвереньках и на Коляна с окровавленной рукой.

— Даша, перевяжи Николая, — крикнул Иван. Он надеялся на ее решительность. Смогла же она хладнокровно ударить аборигена по голове молотком. — К двери не подходите.

Иван выхватил из-под верстака пистолет, глянул на рубильник уличной подсветки. «Хорошо, что не успел освещение включить». Значит, его не так просто будет разглядеть в сгущающихся сумерках. Пригибаясь, Иван вышел на улицу. Еще раз отметил выгодность своего положения. Уж очень удачно поставила перед входом свою машину Даша. Скорее всего, именно машина помешала стрелку с первых выстрелов попасть в цель.

Иван осторожно выглянул из-за машины. К нему, не скрываясь, шел человек с автоматом Калашникова в руках. Шел уверенно, ничего не боясь. А чего ему бояться? У пришельцев не может быть оружия. А расстреливать безоружных, можно не скрываясь и не спеша.

Иван прицелился в приближающуюся фигуру, и стал стрелять. Человек резко остановился, и рухнул со всего размаха на землю. Автомат отлетел в сторону. Стало тихо. Иван не спешил высовываться наружу. У стрелка могли оказаться сообщники.

Рядом появился Колян.

— Что там?

— Кого-то подстрелил, — ответил Иван.

— Пойдем, посмотрим? Никого нет.

— Пойдем, — решился Иван. Они вышли из-за машины, и подошли к человеку, лежащему на земле. У убитого точно во лбу темнела дырка от пули.

— Ну, ты стреляешь! Снайпер! — удивился Колян, поднял с земли автомат, сноровисто, уверенно стал осматривать оружие.

— Знакомая машинка, — сказал Колян, — Я же срочную в Таджикистане служил, в пянджском погранотряде.

«Сколько раз я выстрелил? — подумал Иван, — Раз пять. Четыре пули мимо, а одна точно в лоб. Чудеса!»

— Сейчас полиция подъедет. Придется оправдываться, — сказал Колян, — Весь праздник накрылся.

Со стороны набережной вдруг раздался грохот орудий, и в небо взлетели огни салюта.

— Что за хрень! — воскликнул Колян. — До начала салюта еще три часа. Вначале вообще фейерверки должны были зажечь.

Одновременно с началом салюта со всех сторон в городе стали слышны выстрелы из автоматического оружия. Крики. Опять стрельба. Девушки вышли из мастерской и с удивлением смотрели на небо, расцвеченное огнями салюта.

— Мы что пропустили салют? — спросила Даша. Тут она заметила человека, лежащего на земле и автомат в руках Коли. — Ты его убил?

Колян кивнул на Ивана.

— Это он.

— Похоже, полиции нам не дождаться, — сказал Иван. Вдали, за парком, ближе к центру города что-то взорвалось, и начался пожар.

— Что с рукой? — спросил Иван у Коляна.

— Да все нормально, — Колян показал аккуратно забинтованную руку. — По касательной, пулей задело.

Одна Хильда оставалась совершенно спокойной и невозмутимо смотрела в небо на огни салюта. Похоже, ее ничто в этом мире не могло вывести из равновесия.

— Надо уходить, — сказал Колян. — Стрелок убит и те, кто его послал, обязательно придут сюда проверить, что случилось.

— Можно ко мне домой, — сказала Даша. — На старожилов никто не посмеет напасть.

— Я сейчас, — Иван вернулся в мастерскую, откинул крышку люка, открыл тайник. Забрал все оставшиеся там патроны и Псалтырь.

Тяжелую книгу в руках Ивана увидели все.

— Что это? Книга с Земли? — спросила Даша.

— Да, это очень древняя книга. Я думаю, что тот, кто посылает сюда убийц, охотится именно за ней.

Колян между тем обыскивал убитого. Нашел еще один рожок к автомату Калашникова и нож в ножнах. Все забрал себе. Иван не возражал. Даша уже сидела в машине, пытаясь ее завести. Иван внимательно осмотрел машину. Пули, которые должны были попасть в него, густо достались машине. Вряд ли теперь ее удастся завести.

— Пойдем пешком, — сказал Иван, подавая руку Даше. Мастерскую он уже запер. Пора было уходить. В городе по-прежнему стреляли. Кто-то кричал. Пожары горели уже в трех местах. И по-прежнему над всем этим в небо взлетали огни салюта.

— Ты понимаешь хоть что-нибудь? — спросил Колян Ивана.

— Да, — ответил Иван. — Догадываюсь.

До дома Даши, дошли быстро. Один раз из темноты показались какие-то вооруженные люди, но увидели в руках Коляна автомат, развернулись, и снова скрылись в темноте. Было непонятно то ли приняли за своих, то ли просто решили не связываться.

Профессора Загорского дома не было. Поднялись на второй этаж в комнату Даши. Иван сразу прошел на балкон. Отсюда с высоты холма открывался вид почти на весь город. Рядом встала Даша. Она показала рукой на пожары:

— Справа горит католический костел, дальше чуть левее — православный храм, еще дальше лютеранская кирха. Там дальше — не знаю. Тоже, наверное, какой-то храм.

— Получается, что подожжены все христианские храмы города? — спросил Иван, а сам подумал об отце Стефане — «Что с ним?»

— Да, — ответила Даша. — Я не знаю храмов всех христианских конфессий, но получается, что их все подожгли. Вон там еще пожар, и там.

— И сейчас по всему городу убивают христиан? — вслух задал вопрос самому себе Иван. Стрельба то затихала, то разгоралась вновь в разных концах города.

— Поверь, — сказала Даша, — я не узнаю свой город. У нас никогда такого не было.

Иван посмотрел вниз, по дороге, ведущей к дому, мчался легковой автомобиль. За ним чуть отставая — небольшой автобус.

— Сюда кто-то едет. Давай уйдем с балкона.

Иван сказал Коляну, что, судя по всему через десять минут в доме будут гости. Возможно вооруженные и опасные.

— Это папа, — сказала, выходя с балкона, Даша и радостно побежала вниз встречать отца. Иван пошел следом. Но не вышел за Дашей в гостиную, а остановился перед дверью в тени.

Было слышно, как в гостиную вошли два человека. Иван осторожно посмотрел сквозь щель в приоткрытой двери. Ему было видно, что профессор Загорский подошел к Даше и взял ее за руку.

— Тебе сейчас нужно будет поехать с этим человеком.

Второго человека Иван узнал сразу — мэр города Мелькольвбурга Джон Бломфилд. Волна страха, исходящая от этого человека, проникала даже через толстые стены.

— С какой стати я должна с ним ехать? — спросила Даша отца.

— Для научного эксперимента требуется несколько капель твоей крови, — сказал Загорский. — Неужели для тебя это так сложно, помочь отцу в его научной работе.

— Простите, что вмешиваюсь, — глухо сказал Бломфилд. — Даша, я буду с вами откровенен. Нам действительно для научного эксперимента нужна кровь юной девственницы. Всего несколько капель на алтарь во время кровавой мессы. В полнолуние… здесь нет луны, но я гарантирую на Земле — полнолуние, ваша кровь смешается с кровью христианских младенцев…

— Еще нужен электрический разряд от 10 тысяч ампер, — добавил Загорский.

— Да, — скрытая ирония прозвучала в словах Бломфилда, — и электрический разряд подобный разряду молнии. Это позволит открыть портал на планету Земля. Постоянно действующий портал. Представляете, какие перспективы открываются перед человечеством? Сейчас только пришельцы, причем совершенно случайно могут преодолевать межзвездное пространство. А тут, в случае удачи, невиданные перспективы научного развития для всего человечества. Это прогресс! Настоящий прогресс!

— Папа, ты что спятил?! — строго спросила Даша, — Объясни мне, как научный эксперимент сочетается с кровавой мессой?

— Ты же знаешь, я давно ищу способ перемещения людей на межзвездные расстояния. Мы все, живущие на FOL знаем, что это возможно. Господин Бломфилд любезно согласился помочь в этом деле. Все делается с согласия большинства членов Верховного Совета.

— Вы поедете со мной? — глухо спросил Бломфилд.

— Я вам не подхожу, — сказала Даша, — я христианка.

— И когда же вы милая девочка, исповедовались, причащались последний раз? — иронично спросил Бломфилд. — Вы даже не крещены.

— Папа я крещенная? — спросила Даша.

— Ты же знаешь мое отношение к религии, — ответил Загорский, — разумеется, нет! Я верю только в науку.

— Иван, — глухо сказал Бломфилд, — Я знаю, что вы стоите там за дверью. Вы тут без году неделя на FOL, а уже успели исповедоваться и причастница, а ваша девушка даже не крещена. И перестаньте молиться! Ваше бормотание на меня никак не действует!

«Не действует молитва, подействует пуля» — подумал Иван. Он чувствовал на себе все возрастающие давление страха, но уже научился сбрасывать с себя этот морок. Иван снял пистолет с предохранителя, шагнул в гостиную, и перехватив пистолет двумя руками, стал стрелять. Бломфилд больше не произнеся ни одного слова, рухнул на пол.

— Вы убили мэра города! — воскликнул профессор Загорский.

Иван побежал к уличной двери, на ходу вставляя новую обойму в пистолет. Дверь уже начала растворяться. В проеме показался человек в черной одежде и с пистолетом в руке. Иван в упор выстрелил человеку в лицо.

Сверху с балкона ровно застучали выстрелы из автомата. Колян оказался в нужное время и в нужном месте. Иван осторожно приоткрыл дверь. Один человек в черном лежал без движения на мостовой, другой человек, зажимая рану на бедре левой рукой, стрелял из пистолета в правой руке вверх по балкону. Иван прицелился, и несколько раз выстрелил. Человек завалился на бок и остался лежать на земле.

— Не стреляй, — крикнул Иван Коляну на балконе и вышел на улицу. Люди в черном, похоже, закончились. Иван заглянул в первый легковой автомобиль.

Там никого не было. На этой машине приехали Бломфилд с Загорским. С ними был шофер. В автобусе была открыта дверца. Водителя не было. Значит, в автобусе были двое — охранник и шофер. Только кого они охраняли? Иван заглянул в автобус. На сиденьях тихо с округлившимися от страха глазами сидели дети. Все до семи лет. По христианской терминологии — младенцы. Иван вспомнил, как Бломфилд сказал Даше, что ее кровь смешается с кровью христианской младенцев, и это будет кровавая месса.

«На FOL наукой рулят сатанисты, вот только их кровавая месса нынче не состоится».

Иван вернулся в дом, и позвал друзей на помощь. Даша с Хильдой отвели детей из автобуса в дом. А Иван с Коляном убрали из дома и с улицы трупы. Сложили в ряд на лужайке перед домом. Иван понимал, что эта ночь закончится, появятся представители власти, и за все придется дать ответ.

Когда поднимался на второй этаж, услышал, как профессор Загорский у себя в кабинете пытается куда-то дозвониться по телефону. Ничего хорошего для себя Иван от этих звонков не ждал. Но убегать и прятаться не собирался. Если по совести — то он все сделал правильно. Но те, кто составляет законы в демократических государствах, не всегда соизмеряют эти законы с совестью.

Дети находились в комнате Даши. Они были еще испуганы, и немного заторможены. Дети сказали, что похитители заставили их глотать какие-то таблетки. Иван попытался дозвониться до детской больницы, но там никто не взял трубку.

Одна девочка, самая старшая, вдруг увидела Псалтырь, которую Иван, когда пришел, оставил лежать на столе.

— Я знаю, что это за книга! — сказала девочка, и умею ее читать. Она полистала страницы. — Хотите, прочитаю вам?

— Мне, ни в жисть не прочесть, — сказал Колян, присаживаясь рядом. — Это, на каковском языке? На церковно-славянском?

— Это наш русский язык, только очень древний, в мирской жизни давно забытый. Сохранился только в церкви, — сказал Иван. Девочка начала читать, вначале тихо, чуть слышно, постепенно повышая голос.

В комнату с балкона зашла Даша.

— Там едет еще одна машина. Похоже военная.

Иван выглянул на балкон. Военный джип не стал заезжать во двор, а остановился возле ворот. Из машины вышли двое военных и направились к дому. Колян схватился за автомат.

— Что будем делать? — спросил он Ивана.

— Ничего, — ответил Иван. — Не знаю, на чьей стороне армия, поэтому держи оружие поблизости, но пока ничего не предпринимай.

— Есть товарищ командир! — дурашливо приложил к голове руку Колян.

С детьми осталась Хильда, а Даша, Иван и Колян спустились в гостиную. Здесь уже был отец Даши профессор Загорский. В зал вошел офицер с солдатом.

— Лейтенант Эвин О’Каллахан, — представился офицер. «Ба, старый знакомый! — Иван вспомнил встречу в порту. Именно этот офицер задерживал его с товарищами, чтобы препроводить в карантин. — По чью душу он на этот раз?»

— Мне нужен профессор Загорский Сергей Петрович, — сказал, глядя в бумагу лейтенант О’Каллахан.

— Это я, — откликнулся профессор.

— Вы задерживаетесь по подозрению в организации массовых убийств, — продолжал читать лейтенант.

— Как так! — возмутился профессор. — Я никого пальцем не тронул. Вот эти молодые люди при мне застрелили мэра города Мелькольвбурга Джона Бломфилда и всех сопровождающих его лиц.

— Мэр города Джон Бломфилд, тоже здесь? — встрепенулся лейтенант О’Каллахан.

— Там лежит на лужайке перед домом, — угрюмо сказал Иван, и показал рукой в сторону дверей.

— Отлично, — обрадовался лейтенант. — Мне приказано доставить означенных лиц, живыми или мертвыми. Профессор Загорский, пройдемте с нами.

— Вы совершаете большую ошибку лейтенант, — сурово сказал профессор, не двигаясь с места. — Надеюсь президент планеты FOL Джим Одли в курсе ваших действий.

— Сожалею, — улыбнулся лейтенант О’Каллахан, — Но этой ночью президент покончил жизнь самоубийством. Правление гражданской администрации закончилось большой кровью. В городе десятки убитых, сотни раненных. Сейчас армия наводит в городе конституционный порядок. Верховный Совет планеты распущен. В настоящее время идут аресты. Действие ряда законов приостанавливается.

— И кто же теперь у нас власть, какой-нибудь генерал? — спросил профессор.

— Да, уважаемый в армии офицер, генерал РадованКараджич.

Иван, когда спускался в гостиную, засунул пистолет за ремень брюк на животе. Его невозможно было не заметить, но на оружие лейтенант О’Каллахан не обращал внимания.

— Их вы тоже арестуете? — спросил профессор, показывая на Ивана с Коляном. Лейтенант отрицательно покачал головой.

— Поймите профессор, я офицер и действую исключительно по приказу и в соответствие с теми инструкциями, который получил от своего командира. О данных молодых людях мне никаких приказов не поступало.

Лейтенант оставил солдата на лужайке перед домом сторожить трупы мэра и его подельников, а сам увез профессора.

Даша тихонько плакала, комочком согнувшись в кресле. Как ее утешить, Иван не знал. В городе стрельба полностью прекратилась. С балкона было видно, как с грузовых военных машин спрыгивают солдаты. Армия брала под свой контроль город.

Вначале приехал специальный автомобиль и увез трупы, потом, подъехали две скорых помощи за детьми. Последним, почему-то пешком, пришел усталый полицейский следователь. Он поочередно допросил Хильду, Дашу, Коляна и Ивана.

— Как же вы допустили резню христиан в городе? — спросил его в лоб Иван.

Полицейский не стал увиливать от ответа.

— Я сам с оружием в руках сегодня ночью защищал христиан на улицах города. Накануне праздника вышел приказ мэра, на празднике всем полицейским быть без оружия. Объяснялось это усилением безопасности граждан. Говорили, что в День города будет много выпивших, и требовали, чтобы полиция действовала предельно мягко. Мы давно знали, что Бломфилд возглавляет организацию сатанистов в городе, но ничего не могли поделать. У него было очень высокое прикрытие на самом верху — у президента, в Верховном Совете. Вчера, в последний момент, начальник полиции на свой страх и риск распорядился выдать оружие всем полицейским. Если бы не это, жертв было бы в разы больше. Но поймите сами, у нас только табельные пистолеты, у сатанистов — автоматы. С самого начала бой был неравным. У них продумано было все. Начавшийся раньше времени салют, послужил сигналом для групп боевиков, которые первым делом подожгли храмы. Домашние адреса многих христиан им тоже были известны. Армейские части распущены в увольнение. Фактически этой ночью защищать город было некому.

Иван, ничего не скрывая, рассказал следователю все события минувшей ночи.

Перед уходом следователь подал Ивану небольшой листок.

— Распишитесь здесь.

— Что это? — спросил Иван.

— Это временное разрешение на ношение оружия. В течение десяти дней вы должны явиться в ближайший полицейский участок. Там вам заменят временное разрешение на постоянное.

Иван был сильно удивлен. Он был уверен, что пистолет отберут в первую очередь. А вот автомат Коляна следователь забрал сразу. Гражданам не полагалось иметь в своем арсенале автоматическое оружие.

Сразу за следователем ушли Колян и Хильда.

Иван остался. Не мог же он бросить Дашу одну, с ее горем. Она уже не плакала, а сосредоточенно гремела кастрюлями на кухне. Иван восхищался, насколько сильным характером обладает девушка. Другую бы в подобных обстоятельствах неделю бы в кучу было не собрать.

Даша вышла с кухни.

— Я хочу креститься. Сегодня же! Я тоже христианка.

— Не вопрос, — ответил Иван, привлекая девушку к себе и обнимая ее. Она опять заплакала громко, по-детски уткнувшись ему в плечо.

— Сейчас поедим и пойдем, — сказал Иван. — Я со вчерашнего дня ничего не ел, умираю от голода.

6. Далекий остров

Дашин автомобиль стоял на том же месте возле велосипедной мастерской. Труп напавшего вчера вечером на них сатаниста — увезли. Иван решил пистолет пока оставить в мастерской. Почти все имеющие у него патроны Иван использовал минувшей ночью. Оставался один патрон в стволе и один в обойме. Из-за этого таскать с собой тяжелый пистолет не было смысла. Стрельба в городе давно утихла. На улицах дежурили военные патрули.

До православного храма они с Дашей доехали на троллейбусе. Иван повез Дашу сюда, сам не зная, на что, надеясь. В воздухе стоял тяжелый запах свежей гари. От храма сохранилось лишь две стены. Груда развалин еще дымилась. Двое пожарных вяло поливали тлеющие угли из шланга. Пожарная машина перегородила почти всю дорогу.

За пожарной машиной потеряно ходил взад-вперед какой-то человек. Иван вспомнил, что видел его в прошлый раз, когда приезжал сюда на исповедь.

— Вы не знаете, отец Стефан жив? — обратился к нему Иван.

— Нет. Он погиб. Сгорел вместе с храмом. Второй священник, отец Аттий ранен, сейчас в больнице. Ему делают операцию. Я только что был там. Я староста храма — Саркис, — мужчина протянул руку Ивану. — Я вас помню. Вы недавно были на исповеди.

Иван кивнул.

— Вот девушка, хочет покреститься. В городе разве больше не осталось православных священников?

— Теперь это можно сделать только в монастыре Святого Духа, — ответил Саркис. — Я как раз собираюсь туда поехать. Могу взять вас с собой.

— Да, мы поедем, — твердо сказала Даша.

— Тогда идите в порт. Причал номер семь. Там у меня катер, — сказал Саркис. — Я владелец небольшой сети продуктовых магазинов в городе. Захвачу немного продуктов для монахов.

— Может быть, нам тоже что-нибудь взять? — спросил Иван.

— Да, в монастыре деньги не нужны, а вот продукты, пригодятся. Купите что-нибудь сами на свое усмотрение.

Иван порылся по карманам, и на всю наличность закупил две сумки разных продуктов, которые еле дотащил до седьмого причала. Саркис уже ждал их возле катера.

— Этой ночью отец Стефан спас моей семье жизнь, — сказал Саркис, направляя катер за пределы порта.

— Как это произошло? — спросил Иван.

— Вчера сразу после парада он позвонил мне, и говорит, что давно не ел рыбы. Он же, наверное, рассказывал вам историю про свою страсть к рыбалке? А тут говорит, Саркис, уважь, возьми семью и поезжайте на рыбалку. Я думаю, а что? С моря салют даже лучше будет видно. Взял жену, детей и на всю ночь уплыли в море. Видели, что салют раньше запланированного времени начался, а что происходит в городе, конечно не знали. Наловили рыбы, утром вернулись в город. Везде военные. Только тогда и узнал, от чего мою семью спас отец Стефан. Он так, оказывается, многих из нашего прихода спас. Сидел в храме и всем звонил. Куда-то просил пойти, что-то сделать за пределами города. Кто его послушался — все живы остались. А сам погиб.

Справа и слева мелькали острова, мотор катера работал ровно. Город давно скрылся за горизонтом. Монастырь находится на одном из самых отдаленных островов городского архипелага, но что так далеко, Иван представить не мог. Острова внезапно закончились, впереди было открытое море, в котором наверняка водились ящеры, а катер по-прежнему стрелой летел вперед к чистому, без единой черточки горизонту.

— Мы правильно плывем? — засомневалась Даша.

— А? Конечно правильно, — ответил Саркис. — Монастырь расположен на самом дальнем острове. Почему город и отдал его нам. Там никто не хочет селиться. Все бояться ящеров.

Саркис помолчал.

— Беспокоюсь за монахов. Когда мы этой ночью были на рыбалке, мимо нас проплыла моторка, как раз в эту сторону…

Наконец на горизонте появилась черная точка, которая постепенно стала расти, принимая очертания небольшого, поросшего лесом острова. На возвышенности был выстроен из белого камня храм. Ближе к лесу два дома. Вот и все постройки монастыря. Ни толстых каменных стен, ни бойниц, ни бастионов. «Монастыри России совсем другие, — подумал Иван. — Их строили не только для монахов, но главным образом для обороны рубежей государства. На планете FOL в строительстве крепостей нет необходимости».

Катер сделал разворот, и мягко коснулся стенки бетонного причала. Подошли два монаха и стали помогать выгружать привезенные припасы на причал. Иван с Дашей, вышли на берег. От храма к ним шел невысокий седенький старичок. Это и был старец иеромонах отец Варлаам, настоятель православного монастыря Святого Духа планеты FOL.

Саркис бросил сумки на землю и побежал навстречу отцу Варлааму:

— Благословите, отец настоятель! Не думал уж вас живым увидеть!

Саркис в нескольких словах рассказал о случившемся в городе. Отец Варлаам повел Саркиса на другую сторону причала. Иван с Дашей, пошли за ними. У самого берега на мелководье покачивалась моторная лодка.

— Утром обнаружили, — сказал отец Варлаам.

Дно лодки было вымазано чем-то бурым.

«Да, это же кровь!» — догадался Иван. На корме лежал измятый, покореженный какой-то страшной силой автомат Калашникова.

— Видать тоже к вам «гости» ехали, — почесал затылок Саркис, — да не доехали.

Иван заметил обрывок черной ткани, зацепившийся за металлическую заусеницу на борту лодки. «Люди в черном, сатанисты», — отметил про себя Иван.

— Ящер их съел? — тихо спросила Даша у Ивана, показывая на моторку. И продолжила, обращаясь к монахам, — Как страшно к вам плавать. Кругом открытое море.

— Да, я каждую неделю сюда плаваю, продукты вожу, и ничего, — заявил Саркис, — и паломников постоянно вожу.

— За семьдесят пять лет существования монастыря, никогда ничего подобного не было, — сказал подошедший с причала с мешком продуктов монах.

— Пойдемте, молодые люди, я покажу вам один наш монастырский секрет, — сказал отец Варлаам, обращаясь к Ивану с Дашей. — Идти нужно на другой конец острова, но остров у нас маленький, все рядом. По дороге поговорим. Не сильно с дороги устали?

Всю прошлую ночь Иван с Дашей были на ногах, но на катере по дороге до монастыря под ровный гул мотора уснули, и сейчас, на удивление, чувствовали себя свежими и отдохнувшими.

По дороге отец Варлаам рассказал о монастыре. Много лет назад, поздней осенью молодой иеромонах Валаамского монастыря Варлаам решил сократить дорогу, пошел по свежему тонкому льду. Иначе, чтобы попасть из одного скита в другой, нужно было обходить несколько километров по берегу. Когда Варлаам далеко отошел от берега, неожиданно началась поздняя осенняя гроза. Дождь хлестал вперемешку со снегом, небо смешалось с водой. В какой-то момент, ослепленный близкой вспышкой яркого света от молнии Варлаам потерял сознание.

Очнулся высоко в горах. С приключениями добрался до Города, который тогда только строился. Стал искать уединенное место для монашеской жизни. Местные власти разрешили ему поселиться на одном из отдаленных островов. Православные жители города Мелькольвбурга изредка посещали монаха в этом уединенном месте. Нашлись и те, кто захотел стать на путь монашества. Постепенно построили храм Святого Духа, возвели странноприимный дом, построили кельи для монахов. Сейчас в монастыре, кроме отца Варлаама жили два монаха и один послушник.

— Сколько же вам лет? — удивленно спросил Иван, — Сто лет?

— 110 лет недавно исполнилось, — скромно сказал отец Варлаам. Он бодро шел впереди, маленькая корзинка висела на руке. Фигура сухая, тело подвижное, седые волосы развевались по ветру.

— Я думала, что столько люди не живут, — тихо сказала Даша.

Они вышли на другой конец острова, на узкий мыс, далеко вдающийся в открытое море.

Отец Варлаам наклонился к воде, и стал ладонью шлепать по воде. Звук от этих шлепков, наверное, далеко разносился в море.

В метрах в ста от берега, на глубине появилась голова ящера. Он внимательно посмотрел на людей, стоящих на берегу, нырнул, и быстро поплыл в их сторону. Отец Варлаам при этом не выказывал никакого беспокойства. Он поставил на песок маленькую корзинку, закрытую белой тканью. Сунул туда руку и достал рогатый дурно пахнущий плод. Ящер был уже совсем близко.

— Не бойся, не бойся, — сказал отец Варлаам, сделавшей было шаг назад, Даше. — Он не кусается.

К самому берегу, ящер подплыть не мог, но оставаясь на глубине, вытянул вперед длинную змеиную шею. Пасть, которая легко могла откусить голову человека, коснулась протянутой руки отца Варлаама и осторожно взяла предложенный фрукт. С явным наслаждением ящер съел его. Отец Варлаам достал еще один плод.

— У нас на острове растет редкое дерево — дурария. Плоды его пахнут просто отвратительно, а вот для ящеров — лакомство, — пояснил отец Варлаам. Съев все до единого припасенные плоды, ящер обратил свое внимание на Ивана с Дашей. Понюхал воздух с их стороны, и не найдя больше ничего вкусного, уплыл в море.

— Кормили ящеров? — спросил Саркис, когда они вернулись в монастырь. — У православных монахов эти зверюги вроде собачек прирученных. Твари, они твари и есть, что собаки, что ящеры, а местные аборигены им поклоняются как богам. На севере, говорят, человеческие жертвы приносят. А монахи богов этих приручили, с рук кормят.

— Ящер был один, — сказала Даша.

— Ну, это ничего, а то бывает, еще с собой подругу приводит. Фруктами полакомиться.

— С такими собачками, монастырю никакие стены не нужны, — сказал Иван.

Когда возвращались, отец Варлаам предложил Ивану с Дашей остаться на острове до завтра. Переночевать можно в странноприимном доме.

План действий был таков: сегодня крещение Даши, вечером служба, исповедь, завтра литургия и причастие, сразу после трапезы с Саркисом можно будет вернуться в город. Они подумали, и согласились.

После крещения, Даша радостно заявила Ивану, демонстрируя медный нательный крестик на белой веревочке:

— Теперь я не просто Даша — я Дария, что значит — сильная, побеждающая.

— По-моему ты всегда такой и была, — сказал Иван. — Решительной и красивой.

После вечерней службы, которую они с Дашей выстояли всю, отец Варлаам исповедовал вначале Дашу, потом позвал в храм Ивана.

— Прошедшей ночью тебе пришлось стрелять в людей. Не дай Бог, чтобы это превратило тебя в равнодушную убийцу.

С отцом Варлаамом они проговорили почти два часа. Всю свою долгую монашескую жизнь старец копил духовные сокровища, поднимался по ступенькам духовного совершенства. Теперь этот мир он читал, как открытую книгу. Взор старца легко проникал сквозь толщи времени и пространства.

— Бломфилд морочил всем голову, — сказал отец Варлаам, — Морочил от слова — морок. Знаком тебе это?

— Знакомо, — ответил Иван, вспомнив волну страха, которая исходила от Бломфилда.

— Бломфилд убедил профессора Загорского, влиятельных сановных старожилов в том, что он знает секрет перемещения людей через межзвездное пространство. Он утверждал, что, если человек умирает под пытками в муках, в окружающее пространство изливается мощный поток психической энергии, и тогда при определенных обстоятельствах открывается некий портал, который может соединить FOL с планетой Земля. Никто почему-то не задумался о том, что ничья самая мучительная смерть не сможет пробить проход между звездами. Умные и волевые люди, старожилы этой планеты поверили в этот бред. Бломфилд основал на FOL организацию сатанистов, вербовал в нее людей, делал это открыто, ничего не боясь. Ему все прощали, помогли избраться в мэры города. Бломфилд просил оружие, ему тайно отгружали автоматы, патроны. Он готовил, вооружал боевиков. На это закрывали глаза. Властителям казалось, что они держат Бога за бороду, а над ними смеялся мелкий бес. Ты сам рассказывал, что профессор Загорский даже свою дочь готов был отдать на заклание. Единственная цель, которой действительно добивался Бломфилд, нанести удар по христианской церкви. При попустительстве властей это ему удалось.

— Бломфилд человек? — спросил Иван.

— Конечно человек, но человек душу, которого давно поглотил демон. Таких людей немало имеется и на нашей старушке Земле. Мы их называем — одержимыми. Многие из них хотели бы освободиться от этой зависимости, от рабского подчинения бесам, но самостоятельно это сделать не могут. Один из признаков одержимости — ничем не объяснимая ненависть к христианской церкви. Религия любви — порождает в этих людях только ненависть.

— Да, мне приходилось встречать таких людей в своей прошлой жизни, на Земле, — сказал задумчиво Иван. Он вспомнил журналиста Невзорова, с которым однажды свела его судьба.

— В Бломфилде, глубоко, очень глубоко сохранился остаток человеческой души — маленький пятилетний мальчик, который когда-то, очень давно, любил маму, радовался жизни, надеялся. Именно его страх ты и слышал постоянно. Каково маленькому мальчику находится в одном месте со свирепым демоном?

— Я убил и этого маленького мальчика? — спросил Иван.

— Ты сделал все правильно. Спас свою девушку, спас детей в автобусе.

Сатанисты планировали их убить. Дети должны были умереть в жестоких муках. Ты убил лидера сатанистов, лишившись которого боевики этой организации прекратили сопротивление и стали сдаваться властям. Но мы, православные, не бездушные автоматы, мы не роботы. Мы молимся за своих врагов. И о том хорошем, что еще теплилось в душе Бломфилда нужно просто помнить, и иногда поминать его в своих молитвах.

— Что же тогда такое, наше перемещение в пространстве с планеты на планету?

— Я обычный монах, как там все работает… Нужно удержать какой-то контур три сотых секунды. Ученые обязательно в этом разберутся. Однажды, когда люди будут готовы, Бог им откроет способ, как достичь звезд. Мы — первые, и, наверное, не единственные. На Земле недавно умер один математик, который сделал расчеты, подводящие непосредственно к открытию мгновенно перемещения людей через межзвездное пространство. Пассажирский самолет, на котором он летел из Амстердамав Куала-Лумпур, был сбит в 2014 году над территорией Украины. Самолет упал возле села Грабова. Записи с расчетами до сих пор лежат дома в бумагах математика. Но в ближайшее время вряд ли кто-нибудь на Земле ими заинтересуется.

— Самолет сбит над Украиной? — удивился Иван, но не стал уточнять. Мало ли что там творится на Земле. Главное, о чем хотел он знать, его дядя и родители живы до сих пор и у них все хорошо.

Иван, конечно же, спросил отца Варлаама о том, как ему, Ивану, удалось выжить в землях, населенных ящерами.

— В том, что ты до сих пор жив, ты полностью обязан молитвам твоей бабушки Анны Леопольдовны. Она настоящая молитвеница. Помнишь такую?

— Я ее люблю, — сказал Иван, — Это она меня крестила, потом впервые привела в храм. Она до сих пор жива?

— Она умерла в 2001 году.

— Вы же говорите, что она молилась за меня все это время? Здесь же сейчас 2015 год.

— Ты же православный. У Бога все живы, — ответил старец.

В странноприимном доме оказалось всего две комнаты — мужская и женская. Иван с Саркисом спали в одной, Даша, теперь Дария, в другой. Не спавший более суток Иван уснул мгновенно, и всю ночь спал без сновидений, как убитый.

Сразу после литургии они с Саркисом отправились на катере в город, не оставшись даже на трапезу. Саркис спешил увидеться с семьей. Лодку погибших в море сатанистов Саркис подцепил к своему катеру, ее нужно было передать властям.

7. Три месяца спустя

Следствие по делу Бломфилда и его сатанинской банды закончилось. В подвалах дома, которые занимала организация, были обнаружены закопанными десятки трупов замученных аборигенов, на которых сатанисты ставили свои «научные эксперименты». Смерть самого Бломфилда оказалась очень кстати всем власть предержащим планеты FOL. Следствие выяснило, что ловкий пройдоха и убийца ввел в заблуждение многих уважаемых людей города Мелькольвбурга, прикрывая свои преступления словами о «развитии науки», «прогрессе» и «счастье всего человечества».

Отца Даши, профессора Загорского, без всяких последствий отпустили ровно через месяц со дня ареста. Выпустили и всех арестованных вместе с ним высокопоставленных старожилов. Слишком большой силой обладали эти люди. Даже фактический новоявленный диктатор планеты FOLгенерал РадованКараджич, ничего с этим поделать не мог. Большая политика диктовала свои законы.

Для властей оказалось выгодным представить дело так, как будто только смелость и решительность двух героев спасла город от разбушевавшегося злодея. Генерал тоже был не заинтересован акцентировать внимание жителей города на том, что он фактически пришел к власти на штыках армии, воспользовавшись подходящим моментом. Следующим, мог быть задан вопрос, а где была армия с ее разведкой, когда сатанисты снабжались оружием и почти открыто готовили боевиков к резне христиан.

В один миг, Иван с Коляном стали народными героями. В их честь был устроен торжественный прием в Доме на Холме, резиденции президента, аналоге известного Белого Дома на Земле. Генерал Караджич лично пожал Ивану руку, и вручил золотую медаль «Герой Мелькольвбурга», Колян получил, аналогичную серебряную медаль. Журналисты наперебой брали у них интервью. Хвалебные статьи, одна за другой появлялись в газетах.

События «Ночи фейерверков» в изложении прессы представлялись так, что только благодаря смелости и решительности двух простых парней, начинающего предпринимателя и рабочего — город был спасен. Герои не побоялись вступить в жестокую борьбу с главным злодеем, в неравной схватке они победили его. Фотографии спасенных детей прилагались. Но больше всего в прессе смаковали спасение юной красавицы Даши, дочери известного профессора, невесты героя, на жизнь которой покушался злодей.

Кто-то их журналистов даже предложил в честь героев установить в парке возле велосипедной мастерской памятника «а-ля, Минин и Пожарский спасают город», где Иван с пистолетом, а Коля с автоматом тревожно всматриваются вдаль. Но Иван от такой чести отказался, хотя Колян был не против.

Вдруг обрушившаяся слава, очень мешала в повседневной жизни. Из ближайшей школы пришла учительница с просьбой выступить перед детьми, рассказать о своем подвиге. Иван отказался, потому что даже не представлял, о чем рассказывать. О том, как он вошел в зал и хладнокровно застрел мэра города? Говорить правду было нельзя, а врать он не хотел. Как только они с Дашей появлялись в людных местах города, тут же раздавались аплодисменты, люди улыбались, говорили ободряющие слова. Некоторые просили автограф.

Положительным моментом было то, что в велосипедную мастерскую для ремонта стали привозить свои велосипеды жители отдаленных районов города, с одной целью, посмотреть на Ивана и Коляна, выразить им свое одобрение. Количество заказов выросло, заказчики платили щедро. Колян ушел из сантехников. Теперь целый день он работал в велосипедной мастерской. Иван осуществил свою задумку, оборудовал возле мастерской летнее кафе, в котором буфетчицей трудилась Хильда. Колян с Хильдой решили пожениться, нуждались в деньгах, копили на грандиозную свадьбу, которой Коля хотел удивить весь город, поэтому вдвоем они работали за троих.

Даша, как и прежде оставалась одной из самых красивых и богатых невест Мелькольвбурга. Папа Даши, профессор Загорский, лишился своего значительного поста в Верховном Совете, но по-прежнему оставался владельцем участков земли, сельскохозяйственных ферм, домов; совладельцем заводов, фабрик; имел на своем счету в банке значительные накопления. К Ивану, как герою и официальному жениху Даши, внешне относился ровно, но Иван прекрасно понимал, что отдать свою дочь замуж профессор хотел бы совсем за другого человека.

Перед Иваном профессор сразу поставил одно условие — Даша еще несовершеннолетняя, ей нужно учиться и в ближайшее время ни о какой свадьбе не может идти и речи.

В университет Даша поступила на медицинский факультет, была сильно загружена учебой, из-за всего этого с Иваном они встречались редко, чаще всего по выходным. Иван тоже решил не терять время зря, и поступил учиться в Техническую школу, аналог российского техникума. По мнению Ивана, те практические знания, которые дает это учебное заведение на планете FOL ему пригодятся больше, чем университетские.

При поддержке жителей города, сожженные и разрушенные храмы, постепенно восстанавливались. Иван с друзьями несколько раз ходил на субботник, разбирать развалины и готовить площадку под строительство православного храма. Руководил строительством, конечно же, Саркис. Отец Аттий из больницы выписался, но пока ходил на костылях.

Ивану с Коляном, как героям Мелькольвбурга, город подарил по однокомнатной квартире. Теперь они жили рядом в одном доме и на одной лестничной площадке.

Однажды поздно вечером Иван сидел дома и читал свежую газету «Телеграф Мелькольвбурга», в которой была напечатана очередная статья о нем. Называлась статья длинно «Десять принципов жизни Ивана Демидова». Принципы своей жизни Иван придумывал вместе с журналистом накануне, и теперь хотел убедиться, что в газете ничего не перепутали. Прочитав статью, Иван пробежал глазами заголовки других статей, и в самом конце газеты наткнулся на небольшую заметку, очень его заинтересовавшую:

«Двойная порция спирта, помогла летчику сделать важное географическое открытие

Продолжается исследование пустыни, которую обнаружили наши летчики за Высокими горами. К сожалению, дальность полета ограничена емкостью бака с горючим, который может взять с собой самолет. Летчик Петр Соболев снял со своего самолета часть оборудования, что позволило поставить дополнительный бак со спиртом. На двойной порции спирта самолет пролетел вдвое большее расстояние. Далеко на горизонте летчику удалось рассмотреть объект по очертаниям напоминающий наш оазис. Нечто огромное, похожее издали на наши Высокие горы. По распоряжению генерала РадованаКараджича, ученые университета приступили к подготовке исследовательской экспедиции в этом направлении».

«Удивительно как устроены люди, — подумал Иван, — на планете FOL пришельцы с Земли освоили лишь небольшую часть, один остров, на котором построили один город, но претендуют на владение всей планетой. Президент у нас, никак не меньше, как президент планеты FOL. А ведь у этой планеты могут быть свои хозяева, которые пока просто не подозревают о нашем существовании. Хотя, конечно, было бы интересно узнать, чем закончится эта экспедиция».