Французская борьба

Французская борьба, как и всякий одряхлевший, обветшавший организм, скончалась неожиданно и по самой пустяковой, незаметной для здорового организма причине…

В один из обычных «борьбовых» дней, когда знаменитый «дядя Ваня», под звуки марша, вывел свою разношерстную команду на цирковую арену и, построив всех чемпионов полукругом, заревел своим зычным голосом:

— В настоящем международном чемпио…

— Неправда! — крикнул чей-то звучный голос с третьего ряда.

Дядя Ваня споткнулся и недоумевающе взглянул на перебившего.

— То-есть… что неправда?

— Да вот вы сказали «в настоящем международном» — это неправда.

— Что именно? — обиделся дядя Ваня. — Неправда, что он настоящий, или что он международный?

— И не настоящий он, и не международный.

— А какой же он?

— Вам лучше знать. Только он не настоящий.

Дядя Ваня пожал плечами и пошел дальше:

—..чемпионате, организованном в интересах спорта для борьбы за первенство мира…

— И это неправда, — твердо сказал голос уже из первого ряда.

— Что… неправда?

— Что вы говорите «в интересах спорта»… Ну, при чем тут интересы спорта?

— Как это… так… при чем? Спорт же — вы сами знаете…

— Знаю, знаю, — засмеялся зритель. — Потому и говорю: не верю.

Дядя Ваня скрыл смущение и гаркнул дальнейшее:

— …для борьбы за первенство Мира…

— Неправда! — крикнул кто-то из второго ряда. — И в Одессе, и в Харькове, и в Ахтырке, и в Виннице сейчас борются в цирках за первенство мира…

— Ну, так что же?

— Сколько же у вас миров, если в каждом паршивом городишке ваши дармоеды возятся на пыльных коврах «за первенство Мира»?

— Дядя Ваня, — крикнул с галерки сиплый, дружески-фамильярный голос. — Не втирай очки.

Дядя Ваня призвал на помощь все свое самообладание и крикнул:

— Победителям будут розданы следующие призы…

— Неправда!..

— Что? Господи, Боже ты мой… Что же неправда?

— Вот это… что победителям…

— Почему?

— Ну, какие они победители? Тоже спорт нашли! Ха-ха!

Дядя Ваня чуть не плакал:

— …следующие призы: большая золотая медаль.

— Неправда! Не верим!

— Да медали хоть поверьте! — стукнул страшным кулаком себе в грудь дядя

Ваня.

— Не хотим! Довольно верили! Хватить!

— Да чему ж вы тут не верите: обыкновенная большая золотая медаль…

Со всех сторон кричали:

— Неправда!

— Нет! Не может быть!

— Она не обыкновенная!

— Не большая!

— Не золотая!

— Не медаль!

— О, Господи! — надрывался дядя Ваня. — Да ведь что-нибудь борцы получат?

— По морде они получать!

— Брось, дядя Ваня! Иди спать.

— Господа, господа! Так же нельзя… Вас много, а я один. Если у публики есть какие-нибудь заявления, пусть она говорит по очереди. Вот вы… чего вы от меня хотите?

— Я? От вас? Конечно, хочу… Скажите, дядя Ваня, у вас нет продажного бензина? Я вчера в кафе принял заказ на 3000 пудов… Может, продаете?

— Господа! Это коммерческое дело, а мы… в интересах спорта…

— Борьба тоже коммерческое дело!

— Дядя Ваня! А где теперь Вахтуров?..

— Вахтуров в Одессе! Сейчас его Пеликан избирает почетным гражданином города Одессы и ее окрестностей!

— Как низко пал Вахтуров!..

Увидев, что публика как будто отвлеклась в сторону, хитрый дядя Ваня воспользовался случаем и гаркнул:

— Сегодня состоятся борьбы следующих пар…

— Неправда! — взвизгнул женский голос.

— Что неправда?

— Все неправда! Не сегодня! Не состоятся! Не борьбы! И никаких пар нет!

— Мадам, что вы! Да два борца — разве это не пара?

— Ничего подобного! Вы с вашими борцами — два сапога пара!

— Дядя Ваня, брось. Охота… Иди спать.

— Пррошу внимания! Борется первая пара: сэр Джон Кукс, Англия…

— Неправда! Он армянин! Какой же он сэр, если еще на прошлой неделе нам у Макаева шашлык подавал…

Дядя Ваня сделал вид, что не слышит.

— Сэр Джон Кукс, Англия и Лиман Фрей, негр, Тимбукту!!

— Дядя Ваня, какой же он негр, ежели он белый.

— Он очень чистоплотный… часто моется…

— Вот тебе раз!.. А говорят: черного кобеля не отмоешь до бела.

— Прошу почтеннейшую публику моих негров с собаками не смешивать! Вторая пара индус Кахута, Индостан…

— Индус? Да я с ним давеча разговаривал, — так по-ярославски и чешет.

— Он за это будет оштрафован, успокойтесь! Вторая пара…

— Дядя Ваня, — проникновенно сказал искренний юный студентик из ложи. — Мне скучно.

Солидный господин в первом ряду вынул золотые часы, взглянул на них и сказал:

— Досточтимый дядя Ваня! Чтобы не тратить зря драгоценного времени, сделаем так: пусть они не борются, а просто вы скажете нам — кто кого должен побороть. Ей Богу, это все равно. А вечер будет свободный — и у вас и у нас.

— Прравильно! — заревел мальчишка с галерки, подражая голосу дяди Вани.

Грустным, полным затаенной боли взглядом, обвел дядя Ваня всю свою понуренную команду… Всем было не по себе, все сердца щемила боязнь за будущее.

— Доборолись? — ядовито прошипел дядя Ваня. — С вами, чертями, и не в такую историю втяпаешься. Тоже, борцы выискались… Ступайте домой.

И, рявкнув по привычке: «Парад, алле!», тихо побрел за борцами, которые гуськом, с понуренными головами, убитые, молча покидали арену.

Так кончится французская борьба на Руси…

Скука человеческая вознесла ее превыше леса стоячего, скука человеческая и положить ее на обе лопатки.

Разбредутся безработные борцы, всякий по своему делу, и не скажут даже напоследок своему предводителю:

— Avе, дядя Ваня! Morиturи te salutant.

Не скажут, ибо не только не знакомы с латынью, но и по-русски подписываются так: «Борец Сиргей Петухоф».