Героика Дикого Запада

Большинство людей имеют устоявшиеся взгляды на то, как должен выглядеть типичный краснокожий воин, и обычно при слове индеец представляется всадник в пышном головном уборе из орлиных перьев, с томагавком, луком, копьём или «винчестером» в руке, и всадник этот обязательно нападает на переселенцев, сидящих в крытом фургоне. Но этот живописный образ, хоть и существовал в действительности, соответствует лишь равнинным индейцам второй половины девятнадцатого века.

Немалую роль в создании этого облика сыграл знаменитый Вильям Коди по кличке Буйвол Билл, привлёкший индейцев к участию в живописном представлении под названием «Wild West Show». Он всегда выпускал индейцев на арену в самых пышных нарядах, работая на потребу публики. Именно под впечатлением этого шоу Карл Май, создавший незабываемого Винниту, начал писать свои книги о Диком Западе, не зная о нём ничего, кроме того, что увидел на арене цирка Буйвола Билла во время его турне по Европе. Карл Май обладал уникальным воображением и талантом рассказчика, гений его бесспорен. Однако его сочинения не имели никакого отношения к действительности. Работая над образом Винниту – вождя Апачей, – Карл Май даже не представлял, как выглядели Апачи. Но сила его воображения была столь сильна, что в реальность его персонажей поверили многие и с замиранием сердца следили за их похождениями от книги к книге. Образы Винниту и Верной Руки прошли через весь двадцатый век, несмотря на всю их очевидную и даже вопиющую неправдоподобность. Единственно, что было правдиво в романах Мая, – наличие индейцев и враждебное отношение к ним большинства белокожих американцев, то есть мутный исторический фон. Карл Май и ему подобные сочинители соткали своими произведениями уникальный облик краснокожих воинов, живших в прериях, – яркий, благородный, почти рыцарский. Фенимору Куперу было далеко до Карла Мая, хотя именно он является основоположником романов о благородных дикарях.

Карл Май и Майн Рид нарисовали в своих книгах индейцев «классических», вернее сказать – эти образы сделались классическими с течением времени и стали воплощать собой истинную культуру степных жителей Северной Америки. Но то, что сегодня принято называть культурой степных племён, формировалось очень долго, прошло через путь многих трансформаций.

Наиболее важное влияние на культуру всех без исключения племён оказало появление лошади. Как только пешие охотники получили лошадь, их привычный уклад коренным образом изменился. Надо отметить, что испанские колонизаторы установили строгий запрет на продажу лошадей индейцам, осознавая, что дикари были отменными вояками и лошадь стала бы в их руках величайшим помощником. Множество лошадей попало к индейцам после военных действий группы племён Пуэбло против испанцев в 1680-1892 гг. Кроме того, временами животные сбегали из табунов и дичали. Таких испанцы стали называть местеньо, что означает дикие и что трансформировалось со временем в знакомое всем слово мустанг.

Как только пешие охотники получили лошадь, их привычный уклад коренным образом изменился. Со всех концов континента племена стали перебираться на Великие Равнины, где бродили несметные стада бизонов, которые служили нескончаемым источником пищи. Великие Равнины превратились в место, где сошлись более тридцати разных народов, принадлежавших по крайней мере к пяти различным языковым группам. Но все они единодушно пришли к заключению, что лошадь была незаменимым помощником в охоте на бизонов. В самых радужных мечтах дикари не могли представить себе, что когда-нибудь у них будет столько мяса и шкур, сколько они стали добывать с появлением лошади.

Лошадь пришла в прерии из мира белых людей, следовательно, и сами белые люди не могли обойти стороной равнины, где и разыгрался спектакль, вошедший в историю под названием Дикий Запад.

Война белых против индейцев превратилась в американский эпос. Но в действительности никакого особенного героизма не было на Диком Западе. Не так уж много было и военных действий. Люди с обеих сторон чаще погибали от дизентерии, алкоголизма, голода, чем от стрел и пуль. А эпидемии оспы и холеры унесли до восьмидесяти процентов краснокожего населения. Так что война в прерии вовсе не была столь героической и яркой, как её обычно представляют в книгах и на киноэкранах. Хотя несомненным остаётся факт, что схватки европейцев с американскими туземцами всегда были окрашены с самые мрачные тона и отличались жесточайшими поступками.

У читателей «Скалистых Гор» могло сложиться впечатление, что автор чрезмерно выпятил сексуальные устремления всех действующих лиц. Но мир дикой природы ни при каких обстоятельствах не может сторониться половых отношений. А мир Дикого Запада был необычайно дик. Люди – белокожие и краснокожие – вели себя так, как положено настоящим хищникам. Борьба самцов за женщину не прекращалась никогда. Сексуальные отношения диких народов всегда занимали важное, если не главнейшее, место в их повседневной жизни.

В семейном кругу, когда собирались вместе сёстры и братья, постоянно звучали в адрес друг друга весьма «сальные» шутки. Близкие родственники приучались видеть друг в друге потенциальных половых партнёров: гибель мужа на войне или на охоте заставляла овдовевшую женщину идти в семью своей сестры и стать второй женой её мужа. Число жён не ограничивалось никакими правилами. Единственным ограничением была способность мужчины обеспечить свой гарем провизией.

В своей книге «Старая северная тропа» Маклинток сетовал на то, что не мог изложить легенды Черноногих в том виде, как их рассказывали сами индейцы, так как истории звучали слишком нецензурно (согласно взглядам «цивилизованного» человека). Замечу, что речь шла не о бытовых историях, а о легендах про Великого Старика, которого считали одним из основателей рода Черноногих, то есть о человеке, который пользовался огромным уважением. Тем не менее Маклинток счёл истории непристойными, хотя сам признавал, что в «прилизанном» виде легенды утеряли одно из своих важнейших качеств – естественность и потеряли главное, что важно для этнографического материала – подлинность.

То же самое можно сказать обо всех племенах без исключения.

У Хикарильев, например, есть легенда о том, как мужчины поссорились с женщинами и ушли жить на другой берег реки, попросив Духа воды не пускать никого из женщин на мужской берег. При этом они взяли с собой всех животных мужского пола. Поначалу женщины крепились, вели себя стойко и вполне самостоятельно. Однако вскоре дела у них пошли хуже, они ослабли, устали охотиться. Они начали призывать мужчин обратно. Девушки постарше занимались мастурбацией, пользуясь в качестве заменителя фаллоса гладко обточенными оленьими рогами и камнями, а также применяли для услады перья орла. Мужчинам тоже требовалось сексуальное удовлетворение. Они лепили из глины влагалища, но это не удовлетворяло их полностью. Женщины забеременели от всех предметов, которыми пользовались для самоудовлетворения, и от них родились монстры. Из глиняных влагалищ, которыми пользовались мужчины, также вышли на свет чудовища. Позже эти монстры были уничтожены персонажем по имени Убийца Врагов. В мифе есть очень выразительная сцена, когда Убийца Врагов приходит в логово одного из этих монстров.

«Убийца Врагов спустился в жилище Чудовища и увидел там четырёх девушек. Эти четыре дочери Чудовища были единственными женщинами, у которых были влагалища. Они были Влагалищными Девочками. Хотя они имели облик настоящих женщин, в действительности они были влагалищами. Другие влагалища висели по стенам, но эти четыре имели формы девушек со всеми необходимыми частями тела. Они умели ходить… Когда Убийца Врагов спустился в их логово, все четыре девушки захотели совокупиться с ним. Одна сказала:

– Ты пришёл повидать нас, пришёл для соития с нами.

Но Убийца Врагов ответил:

– Нет, я не для того появился здесь… А куда же подевались все мужчины, пришедшие сюда,

– Мы пожрали их, так как нам это очень нравится».

В дальнейшем дочери Чудовища неоднократно повторяют, что они пожирают мужчин, получая от этого несказанное удовольствие. Процесс еды является для них половым актом, так как они не просто женщины, но женские половые органы в человеческом облике.

Цикл индейских сказок о монстрах весьма ярко показывает, насколько сильна была в обществе идеология вражды разнополых существ, насколько велико было желание одного пола доказать свою незаменимость и тем самым своё превосходство над другим полом. Но в результате вражды рождаются чудовища…

Этот «институт враждебности» находит яркое проявление и в том, что воспитание детей – мальчиков и девочек – проходило раздельно. Едва девочкам исполнялось десять лет, им запрещали участвовать в самых невинных играх с мальчиками. Более того, даже родные братья переставали общаться с сёстрами напрямую. Им разрешалось общаться только через посредников. Им даже не рекомендовалось оставаться наедине, чтобы не давать людям повода для сплетен. При этом их отношения считались наиболее крепкими из всех, какие могли быть между родственниками. Так, например, возвращаясь из военного похода, мужчина в первую очередь дарил что-нибудь из трофеев своей сестре, а уж затем жене, матери и тёткам. Брат выказывал сестре самые сильные чувства любви и уважение. Однако взамен он требовал, чтобы его власть над сестрой была почти беспредельной. Отказ сестры выполнить какое-либо требование брата был для него несмываемым оскорблением. Известны случаи, когда это заставляло мужчину покончить жизнь самоубийством. Если такое происходило, то считалось, что девушка опозорила всю семью, за что её могли даже изгнать из племени.

В полевых записках Хобеля о Шайенах приводится пример, когда изгнанная из дома женщина вернулась в племя через много лет, но отец отказался принять её. Он сказал: «Меня не интересует, сколько лет прошло с тех пор, как я отрёкся от неё за непослушание брату. Она мне не дочь. Я не желаю видеть её». Здесь очень хорошо видно, насколько сильным было в индейском обществе противостояние полов. Отец не становился на сторону дочери, он абсолютно не интересуется, права она или не права была, отказывая в чём-то брату. Отец принадлежит к лагерю мужчин, дочь – к лагерю женщин. Этим сказано всё. Мужчины стремились покорить женщин, завоевать их. Очень популярны были так называемые «любовные тросточки», с помощью которых мужчины подсчитывали победы на любовном фронте. Юноша мог выйти во время праздника с целой связкой таких тросточек, каждая из которых обозначала отдавшуюся ему женщину.

Не только люди бились за главенство среди полов. Божества тоже вели войну в сексуальной сфере. Так, например, Вечерняя Звезда, от которой, по мнению Поуней, пошёл человеческий род, была эгоистичным существом и не желала обременять себя вынашиванием людей, поэтому вырастила у себя во влагалище зубы, чтобы избежать сношений с тем, кто попытался бы овладеть ею. Но это не помогло. Мужская сила в облике Утренней Звезды одолела сопротивление и оросило семенем гордую небесную женщину. В этой легенде ясно проглядывается антагонизм взаимоотношений мужского и женского начал.

Кстати, об Утренней Звезде. Убийства пленников практиковались среди многих племён Северной Америки, но они не носили характер жертвоприношения, то есть убийство пленников не предназначалось, чтобы умилостивить какое-либо божество. Единственным дошедшим до нас ритуальным человеческим жертвоприношением является церемония Поуней, известная под названием Утренней Звезды. Это единственная церемония, которая не была связана с цикличностью времён года. Бывали годы. Случались годы, когда Поуни никого не приносили в жертву кровожадному божеству.

Белые исследователи считают, что Поуни называли Утренней Звездой планету Марс, но в действительности индейцы нередко путали Марс с Юпитером и Венерой.

Утренняя Звезда была первым божеством, которое Верховная Космическая Сущность (Тирауахат) поселила на небе. Сами Поуни называли её просто Большой Звездой (Упирикучу). Это божество имело обличье воина, который обязательно держал в руке тяжёлую палицу. Божество было не вождём, но воином. Оно обладало силой гораздо большей, чем все другие божества. И если Утренняя Звезда – мужчина, то Вечерняя Звезда (некоторые учёные утверждают, что это Венера) – женщина (Чупириттака, то есть Женская Белая Звезда).

Поуни считали, что звёзды некогда были людьми. Каждое из небесных светил чего-то требовало от людей. Так, например, Вечерняя Звезда ждала подношений в виде снятых вражеских скальпов, бизоньего языка и сердца. Утренняя Звезда требовала убийства девушки. Поуни рассказывали, что давным-давно люди получили от Утренней Звезды какую-то девушку, от которой будто бы начало своё существование племя Поуни. Затем Поуни услышали требование Утренней Звезды убить эту девушку, чтобы через это завладеть её душой. Но не объясняют Поуни, зачем божество снова и снова требовало смерти девушки.

Индейцы отправлялись на поиски жертвы только в том случае, если кого-то из воинов посещало видение Большой Звезды в облике сильного мужчины с типичной для Поуней наружностью, который говорил: «Я хочу, чтобы ты видел мой облик. Я есть тот, кто владеет силой на востоке. Я есть большая яркая звезда. Вы, люди, позабыли о моём существовании. Я внимательно слежу за вами. Пришла пора принести мне человеческую жертву. Пойди к старику, который знает, как проводить церемонию, и расскажи ему про твоё видение. Он объяснит тебе, что надо предпринять».

Если индеец, проснувшись после такого сна, видел над горизонтом звезду, он понимал, что воин во сне не был обманом. После этого человек получал необходимые наставления у жреца Утренней Звезды, который был посвящён в детали церемонии жертвоприношения, и отправлялся в поход искать молодую женщину, ибо только женщина могла умилостивить страшное божество.

Привезя пленницу в деревню, воин отдавал её в руки шамана. В течение всего времени, пока шла подготовка к церемонии, с девушкой обращались наилучшим образом, чтобы она не могла заподозрить ожидавшую её участь. Дело в том, что, согласно строгим правилам, жертва должна была добровольно подняться на эшафот, возведённый посреди деревни, иначе её испуганный дух не попал бы в объятия Большой Звезды.

Церемония занимала четыре дня, в течение которых исполнялась двадцать одна священная песня. Первые четыре считались вступительными и посвящались Матери-Кукурузе. Песни с пятой по семнадцатую как бы направляли церемонию в правильное русло. Заключительные четыре песни были заимствованы из других обрядов (например, восемнадцатая и девятнадцатая обычно исполнялись во время обряда, когда в жертву приносилось просто мясо, а двадцатая песня обязательно исполнялась, когда девушку-жертву раскрашивали).

Всю ночь перед торжественным рассветом шаман и его помощники плясали и пели. Наутро выводили пленницу. Девушка была раздета догола и выкрашена пополам в чёрный и красный цвет. Едва она заканчивала восхождение по ступеням, её немедленно привязывали, разведя её руки в стороны (как крылья парящего орла). К ней подбегал мужчина с пылающим факелом и изображал, будто хочет опалить лобковые волосы на девичьем теле, но не делал этого.

Как только над горизонтом зависала утренняя звезда, выбегал второй мужчина и пускал стрелу в сердце жертвы. В наиболее ранних свидетельствах говорится, что сразу после этого жрец кидался к застреленной девушке и отсекал кремнёвым ножом пробитую грудь, поливая своё лицо кровью. Позже индейцы утверждали, что жертве не отрезали грудь, а только вырезали отверстие в груди, чтобы добыть горячую кровь и умыться ею. Суть от этого не меняется. Едва он проделывал это, к убитой пленнице бежал человек с куском свежего мяса и смачивал его кровью, после него приближались и остальные индейцы, неся с собой сухое бизонье мясо, чтобы оросить его кровью девушки и сжечь его затем на жертвенном костре. Считалось, что кровь жертвы не должна была упасть на землю под жертвенным алтарём. После того всё племя начинало дружно пускать в бездыханное тело стрелы, чтобы приобщиться к убийству. Даже маленьким детям помогали натянуть луки. Обычно стреляли в спину, исполняя военные песни. Один из помощников жреца отгонял в это время дух девушки взмахами топора или дубины, чтобы она быстрее вознеслась на небо и могла получить удовольствие от созерцания людей, ради которых умерла. Затем начинались радостные пляски. По такому случаю мужья разрешали своим жёнам надеть мужские головные уборы и взять в руки их копья, чего при других обстоятельствах не позволил бы ни один воин. Женщины шумно изображали военный отряд и обходили всю деревню по кругу.

Ближе к полудню тело уносили за пределы деревни и клали его лицом к земле, чтобы оно сгнило и соединилось с землёй. Христианские священники утверждали, что главный жрец, оставшись один, вырезал у девушки печень и сердце, чтобы высушить их, растолочь и сделать из них целебный порошок. Однако эти свидетельства ставятся сегодня под сомнение большинством индейских исследователей, хотя ничего удивительного или особенного (с точки зрения индейцев) в этом не было. Почему не могли дикари, хладнокровно убившие беззащитную девушку, отрезать ей грудь или вырезать внутренности?

Взгляды индейцев на жизнь сильно отличались от наших. Слово верховного жреца того или иного культа было свято. Шаман пользовался среди Скирей славой не просто человека, но существа, стоявшего непосредственно между людьми и сверхъестественными силами. Его называли курахус, что означает старец. Именно от шамана зависело благосостояние деревни. Он обеспечивал хороший урожай, богатую охоту, успешную войну. Положение шаманов было столь высоко, что в некоторых случаях даже вожди подчинялись их решению. Курахусы знали всё. Только они умели ориентироваться во всей сложности мироздания. Лишь им было открыто Истинное Знание.

Среди многих ритуалов, посвящённых деятельности жрецов и знахарей, выделялось одно массовое представление, которое Скири-Поуни называли Тридцатидневной Церемонией Волшебной Палатки. Во время этого церемониального праздника лекари и шаманы собирались все вместе, чтобы продемонстрировать соплеменникам своё могущество. Самые ранние свидетельства рассказывают о том, что шаманы убивали на глазах всей деревни людей и оживляли их, отрубали конечности и заставляли их срастаться с телом без всякого следа, в считанные минуты проращивали зёрна различных злаков. Эти представления несомненно впечатляли индейцев.

Сегодня невозможно сказать определённо, что стояло у истоков церемонии Утренней Звезды, почему индейцы убивали именно женщину, а не мужчину. Вполне возможно, что в этом убийстве проявлялся древний антагонизм полов, о котором уже шла речь. Для мужчин всякая женщина была своего рода врагом, которого необходимо было покорить. Юноша, одержавший победу на любовном фронте, получал одобрение своих сверстников. Мужчины приравнивали свои любовные подвиги к подвигам на военной тропе.

Сексуальные отношения до свадьбы не были редкостью среди молодёжи, но обязательно держались в тайне от родителей, потому что девушке полагалось вести исключительно нравственный образ жизни. Матери наставляли своих дочерей: «Хорошая девушка должна оставаться одна до самого замужества. Уважением пользуется та девушка, которую мать научила вышивать и которая ни словом не отвечает на многочисленные ухаживания мужчин, пока не остановит свой выбор на ком-то одном». Тем не менее физиология давала себя знать, и девушки то и дело попадали в объятия своих возлюбленных.

Наиболее суровые родители на ночь крепко связывали ноги дочери вместе, чтобы какой-нибудь ловкач не прокрался к девушке, приподняв полог палатки, и тихонько не вступил в сношение с девушкой прямо возле спящих родителей. Против таких ухаживателей был придуман и пояс девственности, который представлял собой верёвку из конского волоса или кожаный ремень, пропущенный между женских ног и препятствовавший входу в девичье тело. Этот широко распространённый способ защиты от посягателей на женскую честь очень мешал девушке, но поделать с ним ничего было нельзя. Существование подобных средств говорит о том, что для индейцев проблема половых сношений до официального замужества была весьма существенной. До нашего времени дошло множество историй, героями которых являются юноши-любовники, попавшие в руки родителей из-за того, что уснули возле своей избранницы, расслабившись после напряжённого любовного дела. Такие любовные встречи всегда были полны острых ощущений. Они должны были проходить непременно в полном молчании. В жилище могли находиться одновременно до десяти человек, могли быть и собаки, если хозяева пускали их внутрь. Следовательно, юноша, рискнувший прийти на тайное ночное свидание, обязан был вести себя максимально осторожно; такой поход в дом его избранницы ничем не отличался от похода во вражеский стан, где его могли запросто убить. В случае обнаружения незваного гостя, его могли принять за вражеского лазутчика со всеми вытекающими отсюда последствиями.

Итак, женщины старшего возраста бдительно следили за девушками. Случалось, что неусыпная слежка со стороны матери продолжалась и после того, как девушка обретала законного мужа. Родители требовали за дочь с хорошей репутацией максимально большую плату. Именно поэтому старухи старались соблюсти честь своих дочерей и внучек незапятнанной.

О том, что тема половых отношений присутствовала повсеместно, свидетельствует также огромное число курительных трубок, вырезанных в форме фаллосов. Многие трубки были украшены совокупляющимися фигурками. Принимая во внимание то, какое большое значение индейцы придавали курению, можно смело сказать, что такие трубки не были просто диковинными поделками, но использовались во время специальных обрядов.

Индейские знахари были непревзойдёнными мастерами в изготовлении любовных эликсиров и волшебных флейт, которые приводили потенциального партнёра в состояние повышенного возбуждения. Наиболее действенной считалась так называемая Большая Флейта, сделанная из кедра и украшенная изображением коня (символ сексуальной силы). Эта флейта была настолько могущественной, что девушка, заслышав её мелодию, теряла над собой контроль и шла на звук флейты.

Повести, составляющие сборник «Скалистые Горы», населены бесчисленными призраками, и у читателя могло сложиться впечатление, что в его руки попали обычные сказки. Но именно такой – сплошь пронизанной мистикой – была жизнь туземцев. То, что для белого человека было лишь фантазией, для индейца было реальностью. Индеец и сегодня признаёт, что все вещи без исключения обладают, помимо знакомых и привычных нам качеств, ещё и мистическими способностями, а также наделены живым духом. Индеец живёт в мире, населённом множеством невидимых существ, среди которых есть души умерших, души зверей, души амулетов и т.д. И главным является то, что индейцы не просто верят в них, но сосуществуют с ними. Они знают наверняка, что невидимые силы присутствуют рядом, и во всех своих поступках исходят из того, что каждое действие человека непременно связано с действиями духов, которые занимают всё небо и каждую пядь земли.