Глава двадцать третья

— ДА ЧЕРТ ПОДЕРИ, — ворчу я, слыша дверной звонок.

Если это Каррик пришел позлорадствовать, то тогда может сваливать гребаной баранкой.

Я как раз собирался позвонить Индии. У меня не было возможности увидеться с ней после гонки. Сначала были долговые обязательства перед прессой, затем я полетел на встречу с боссами, чтобы они могли посокрушаться из-за того, что я пришел третьим, и выяснить, почему я проиграл.

Я в бешенстве из-за проигрыша.

Но знаю его причину.

Дело не в болиде. Он движется идеально.

Дело в Индии. Меня отвлекали мысли о ней.

То, что она заполняла мои мысли последние семь месяцев, было отвлечением само по себе, но было намного проще сконцентрироваться, когда она не находилась рядом. Но знать, что она в «Сильверстоуне», наблюдает за гонкой; видеть ее вновь, вдыхать ее запах, чувствовать ее вкус…

Иисусе, этот поцелуй.

Я и забыл, какая она великолепная на вкус, забыл ощущение ее тела, прижатого к моему, находящегося в моих руках.

Я не был способен прекратить думать об этом чертовом поцелуе. И почти уверен, что все выходные ходил со стояком.

Мне едва удавалось сфокусироваться на гонке как следует.

Я мечтал вернуться в нее все семь месяцев, и на самом деле нуждался в том, чтобы завершить начатое. К слову, потому и собирался позвонить ей. Я рассчитывал остановиться у ее дома по дороге к себе, но подумал все же не делать этого. Вместо этого решил вернуться домой и позвонить ей. Прощупать почву и узнать ее настрой.

Я собирался игнорировать дверной звонок, но тот звонил без остановки. Поднявшись с софы, я направился к входной двери. И, не посмотрев в глазок, отворил дверь.

Воздух вышел из легких в одно мгновение, вся кровь устремилась прямо к члену.

— Индия.

Сказать, что я не ждал ее здесь, значит ничего не сказать, но я охренеть как счастлив, что она пришла.

— Привет. — Она нервно крутит руками.

Я смотрю сначала на них, потом возвращаю взгляд к ее лицу.

— Ты в порядке?

— Да. Нет. Не уверена.

— С Джеттом все хорошо? — Я делаю шаг к ней.

В ее голубых глазах мелькает удивление, но потом взгляд смягчается.

— С ним все в порядке. Просто… я не знаю, что здесь делаю.

Она качает головой, мы смотрим друг другу в глаза.

— Все ты знаешь. Скажи мне, зачем пришла, Индия, — нежно настаиваю я.

— Мне начинает казаться, что это наша фишка: оказываться в домах друг у друга и нести всякую чушь. — Она дрожащей рукой проводит по волосам, прикусывая губу.

Я молчу. Я хочу, чтобы она сказала, почему пришла, и, Боже, надеюсь, черт подери, по той причине, о которой думаю.

— Я… — Она снова прикусывает губу, и это, ох, как отвлекает. — Я скучала. И сильно жалею о том, как все между нами закончилось, но, встретив тебя на этих выходных… и этот поцелуй в лифте… не хочу провести еще семь месяцев, не видясь с тобой… и хочу сказать о чувствах… к тебе.

— И что ты чувствуешь? — шепчу я.

Сердце в груди бьется со скоростью миля в минуту, но в ее глазах я замечаю страх. Из-за этого я беспокоюсь о том, что потеряю ее, что она откажется говорить то, ради чего пришла. Индия стеснительная, потому я не колеблюсь перед тем, как признаться ей в своих чувствах.

— Потому что я точно знаю, что испытываю к тебе. — Я делаю шаг вперед и руками обхватываю ее запястья, притягивая ближе. — Я люблю тебя. Я так, блядь, влюблен в тебя, что слеп ко всему прочему. Все эти семь месяцев без тебя были подобны агонии. Я был почти уверен, что влюблен в тебя, еще когда вышел из твоего дома после того, как мы занялись сексом, но встретив тебя на этих выходных, проведя с тобой время снова, я уверился в этом на сто процентов. Мои чувства глубоки, и я не собираюсь отказываться от них. Я хочу углубить их с тобой. Хочу, чтобы ты была в моей жизни… стала моей жизнью.

— Я… — Ее губы размыкаются, слово выходит глухим, а ее глаза наполняются слезами.

— Скажи это, — мягко уговариваю я ее.

Она закрывает глаза, затем распахивает их, и в них отпечатаны все ее чувства ко мне, даже если в выражении ее лица отчетливо читается беспокойство.

— Я влюблена в тебя, Леандро. Боже, как же сильно. Я знаю, что это неправильно, и я не должна испытывать этих чувств к бывшему пациенту, но это так и…

Я прерываю поток ее слов своими губами.

— Никакие из этих чувств не являются неправильными. — Я выдыхаю ей в рот. — Более охренительно правильно и быть не может.

Ее руки обвиваются вокруг моей шеи, пальцами Индия погружается в мои волосы.

— Я люблю тебя, — шепчет она.

Ее слова подобны афродизиаку. Руками я хватаю ее за задницу и поднимаю вверх, наслаждаясь ощущением ее ног вокруг моего тела. Занося ее в свой дом, я закрываю дверь и несу ее прямо наверх, в спальню. Наши поцелуи ненасытны, мы стягиваем одежду друг с друга на ходу.

Боже, на вкус она просто охерительная.

Мне нужно отнести ее в мою постель и заставить выгибаться под моими руками, выкрикивая мое имя. Затем я зайду в нее так глубоко, что она будет чувствовать меня каждой частичкой своего тела, и ничто иное не будет иметь значения.

Я буду продвигаться постепенно. Не торопиться.

Достигнув спальни, я прохожу через открытые двери. Она роняет сумочку на пол прямо перед тем, как я кладу ее на кровать. Затем я стою и просто смотрю на нее, впитывая ее образ.

— Что? — спрашивает она стеснительно.

— Ты ужасно красива, знаешь это?

Она качает головой, а ее щеки покрываются румянцем. Обожаю то, как легко могу воздействовать на нее.

Я наклоняюсь к ней, беру ее лицо в руки.

— Ну, так вот, ты красива. Ты сводишь меня с ума. — Я трусь своими губами о ее. — Не могу думать ни о чем, кроме тебя.

Я целую ее еще раз, затем отклоняюсь назад и начинаю расстегивать ее блузку. Когда все пуговицы расстегнуты, я отодвигаю ткань в сторону, открывая для себя вид на ее бюстгальтер.

Розовый, шелковый, идеальный.

Я прижимаюсь поцелуем к вершине ее груди, затем языком скольжу по ее ложбинке в зоне декольте. Она хватает меня за голову и с ее губ срывается стон.

Поднимаясь, я тяну ее за собой. Снимаю ее блузку, затем свою рубашку, и только потом перехожу к ее лифчику. Опускаясь ниже, целую ее грудь, посасываю сосок, и она бедрами прижимается ко мне.

Поцелуями продвигаюсь по ее груди вверх, после чего снова захватываю ее рот. Я пытаюсь замедлиться, действовать размеренно, но это становится охеренно сложно, когда я чувствую ее руку, прижатую к моему члену сквозь джинсовую ткань; я практически готов слететь с катушек.

Ее джинсы слетают в секунду, мои идут следом без промедления.

Я падаю на нее, и мы сплетаемся руками, ногами и губами. Я не могу насытиться прикосновениями, не могу нацеловаться с ней. Это сущее безумие, зависимость, желание большего и полная неуверенность в том, когда же этого станет достаточно.

Но что-то говорит мне, что с Индией мне всегда будет мало.

Прижимаясь рукой к матрасу, я приподнимаюсь над ней и ладонью другой руки скольжу по ее животу вниз. Пальцами поддеваю верх ее трусиков.

— Да, — срывается с ее губ шепот с придыханием.

Рукой залажу под ткань трусиков и обнаруживаю, что она мокрая.

— Черт, — рычу я, роняя голову ей на грудь, и пальцем провожу по ее влажности.

Затем двигаюсь к ее клитору, поднимаю голову, чтобы посмотреть ей в глаза, и после этого ввожу в нее палец. Она узкая, и ее лоно сжимается вокруг меня, как тиски. Я начинаю работать пальцем, верхней частью запястья надавливая на ее клитор, и потом вхожу в нее еще одним пальцем.

Мне нужно испробовать ее.

— Я хочу, чтобы ты села мне на рот, — говорю я ей резко сквозь поцелуй. Я вытаскиваю из нее пальцы и скольжу рукой под ее спину. Я меняю нас местами, пока она не оказывается сверху. — Садись мне на лицо, детка. Я хочу ощутить, как ты объезжаешь меня своей киской, прежде чем трахну тебя.

Приподнимаясь на колени, она пялится на меня. Затем встает на кровать и становится надо мной, расставив ноги по сторонам от моей груди. Она стягивает трусики и отбрасывает их прочь. После чего двигается к моему лицу, снова опускаясь на колени.

Без стеснений и колебаний. Я, черт подери, обожаю это.

Я хватаю ее за бедра и притягиваю к своему рту так, как того хочется мне.

От первого же прикосновения языком к ее клитору она громко стонет. Падая вперед, она руками стискивает изголовье кровати.

На вкус она божественна. С ней, верхом на моем лице, я могу провести хоть весь день.

Она начинает вращать бедрами, пока я лижу ее киску.

— Вот так, детка. Трахни мой рот.

— О Боже, — стонет она.

— Не Боже, детка. Я.

Я толкаюсь в нее языком, и вот тогда она кричит.

Я хочу дать ей больше. Хочу чувствовать ее всю.

Хочу заставить ее кончить так охренительно сильно, чтобы она вспоминала об этом до скончания века.

Рукой я провожу вокруг ее попки. И пока пальцем скольжу сквозь ее влажность, языком продолжаю лизать ее клитор.

Не знаю, пробовала ли Индия анальный секс, но есть лишь один способ выяснить это.

Мокрым пальцем я скольжу по ее тугой сморщенной дырочке и нежно жму на нее.

Все ее тело напрягается, так что я убираю палец прочь.

— Хочешь, чтобы я остановился?

Сначала короткая пауза, и лишь после нее она отвечает:

— Я никогда…

— Тогда мы не станем это делать.

— Нет… — Она смотрит на меня сверху вниз. — То есть, да. Думаю… я хочу. Просто будь нежным.

— Всегда только так, детка.

Языком я возвращаюсь к ее клитору. Легонько щелкая по нему, я кончиком пальца аккуратно скольжу к ее дырочке. Я чувствую, как она теряется в ощущениях. Зацепив немного соков из ее киски, я использую их, чтобы протолкнуть кончик пальца в ее узкость.

Я чувствую, как ее пронзает оргазм, когда она выкрикивает мое имя. Никогда не слышал более эротичных звуков.

Как только ее оргазм начинает терять свою силу, я выскальзываю из-под нее. Становясь позади нее на колени, я грудью прижимаюсь к ее дрожащей спине. Руками обнимаю за талию и тяну на себя, чтобы она села. Мой член тверд, как скала, и упирается в ее попку.

Она поворачивает ко мне лицом.

— Ты в порядке? — спрашиваю я.

Ее взгляд устремляется к моим губам.

— Гораздо лучше, чем в порядке.

Я целую ее, переплетая свой язык с ее, давай ей ощутить свой вкус.

— Ты на вкус чертовски хороша, — говорю я ей.

— Теперь я хочу попробовать тебя, — отвечает она.

Я почти кончаю на ее аппетитную задницу.

— Ты не должна.

— Я хочу. — Она прикусывает нижнюю губу, привлекая мое внимание к ее рту.

— Твоя помада с тобой? — задаю я вопрос.

Она приподнимает бровь.

— Зачем?

— Затем… — Я прихватываю ее нижнюю губу зубами. — С тех самых пор, как увидел тебя с накрашенными красной помадой губами, в моей голове застрял один мысленный образ: как ты отсасываешь мне, размазывая эту помаду по всему моему члену.

У нее сперло дыхание, глаза же загорелись желанием.

— Она в сумочке.

Отодвигая ее от себя, я с пола хватаю ее сумку и передаю ей. Она вылавливает помаду и красится ею, нанося новый слой без зеркала.

— Впечатляет, — усмехаюсь я.

— И это лишь один из моих многих талантов.

Я практически уверен, что мой член стал еще тверже. Я близок к тому, чтобы корчиться от боли, а шары настолько синие, что уже даже не смешно.

— Ты всех женщин просишь красить для тебя губы? — спрашивает она.

Я хватаю ее за подбородок и смотрю прямо в глаза.

— Нет. Только тебя. И после тебя у меня никого не было, если тебе интересно и это.

Я вижу, как в ее глазах мелькает удивление. И от этого мне не становится лучше. Но ничего странного, моя репутация идет впереди меня.

— Ты ни с кем не спал после меня? — Неверие в ее голосе раздражает.

— Ни с кем. — Я убираю руку от ее подбородка, но продолжаю сверлить взглядом.

— Но все эти фотографии в прессе с другими женщинами…

— Только этим они и были — фотографиями. Ты трахалась с кем-нибудь после меня? — Я перевожу стрелки на нее, хотя не знаю, хочу ли знать ответ на этот вопрос.

В ее глазах вспыхивает возмущение.

— Нет. — Она вздергивает подбородок.

— Хорошо. Теперь становись на колени и соси мой член.

В спальне я властный ублюдок, но она, по всей видимости, не возражает.

Ее взгляд проясняется, и она наклоняет голову набок.

— Мог бы сказать «пожалуйста».

Пальцами я провожу по ее волосам, притягивая ее лицо ближе к своему.

— Прости. Индия, становись на колени и соси мой член, пожалуйста.

Она одаривает меня надменным взглядом.

— Так-то лучше. — После чего она соскальзывает с кровати и становится на ноги.

Я повторяю за ней, опускаю ноги на пол и сажусь на край постели.

Она опускается на колени. Мне в жизни не открывался вид прекраснее, чем стоящая передо мной на коленях Индия, смотрящая на меня своими большими голубыми глазами. Пальцами я погружаюсь в ее волосы, хватаюсь за них и направляю ее голову к своему члену. Через секунду ее губы касаются моей эрекции. Я знаю, что все это закончится слишком быстро, если я не буду себя контролировать.

— Черт, да, — рычу я.

Я тяну ее за волосы сильнее, когда она ртом захватывает мой член, беря его очень глубоко.

— Черт. Иисусе, вот так, детка, — говорю я сквозь стиснутые зубы со свистом. — Бери его весь.

Она охерительно великолепна. Докторша, отсасывающая, как порно-звезда. Я чувствую, как головка члена ударяется о стенки ее горла.

Я убираю ее волосы в сторону, чтобы видеть, как она ласкает меня.

— Теперь, когда я вижу твою помаду на своем члене, то понимаю, что это даже лучше, чем я представлял.

Когда она начинает лизать член, каждый раз заглатывая его максимально глубоко, я начинаю двигать бедрами.

Я сейчас кончу. Нужно остановить ее. Но ощущения настолько охренительные.

Она втягивает щеки, жестко отсасывая мне, и картина преждевременного оргазма пронизывает мой мозг.

— Ах, Индия, детка… тебе нужно остановиться. Если не остановишься, я кончу. — Я нежно тяну ее за волосы.

Она вытаскивает член изо рта с хлопком. Присаживается на пятки, и я вижу, что ее помада размазана по ее губам и по моему члену, а ее волосы взъерошены моими же руками.

Чертовски красивая.

— Мне казалось, что в том и смысл. — Пальцами она пробегается по моей эрекции, отчего тот дергается.

— В следующий раз. А сейчас мне необходимо трахнуть тебя. — Хватая Индию под подмышки, поднимаю ее на ноги, после чего бросаю на кровать.

Из кошелька, лежащего на прикроватном столике, достаю презерватив. Надеваю его в считанные секунды и оказываюсь между ее зазывающих бедер, членом прижимаясь к ее пылающей и мокрой киске.

Она поднимает руки над головой и грудью, пытаясь прижаться ко мне.

— Мне нужно, чтобы ты вошел в меня, — шепчет она.

— Безумно, — рычу я.

Я наклоняюсь и целую ее грудь. Зубами прихватываю сосок, заставляя ее приподнять бедра.

— Трахни меня, Леандро! Сейчас же! — кричит она.

— Скажи «пожалуйста».

Она бросает на меня взгляд.

Я ухмыляюсь.

Пожалуйста, отымей меня, — произносит она сквозь стиснутые зубы.

Я вхожу в нее без промедления.

— О Боже, — шепчет она.

— Иисусе, Индия… — Я смотрю на нее и теряюсь. — Быть в тебе… ничего подобного я прежде не испытывал. Никогда больше не отпущу.

— Никогда, — выдавливает она, сосредоточив взгляд на мне.

Удерживая ее взгляд, я медленно выскальзываю из нее и затем вколачиваюсь обратно.

Очень быстро все выходит из-под контроля, и мы трахаемся, как бешеные животные: лижемся, целуемся и кусаемся. Я трахаю ее очень жестко, она же ногтями впивается в мои руки, и мне это нравится.

— Черт, Индия, скажи мне, что ты близко, потому что я собираюсь кончить.

Руками она обхватывает мою задницу. Ногтями царапает кожу, пытаясь прижать меня к себе сильнее.

— Я близко. Продолжай… так же… и я… ах, черт… кончаю! — кричит она.

Чувствуя, как она сжимается вокруг моего члена, я улетаю на небеса и кончаю вместе с ней.

— Черт… Индия! — Хриплю я, ударяясь своими бедрами о ее. Этот оргазм сильнее, чем любой, который был у меня прежде.

И это не только потому, что у меня давно не было секса. Это из-за нее. С ней все ощущается иначе.

Она изменила мою жизнь. Она та самая.

Я роняю голову в выемку между ее плечом и шеей и оставляю нежный поцелуй. Она обхватывает мою шею, обнимая меня и запускает пальцы в мои волосы. Я лежу так довольно долго, осыпая ее мягкими поцелуями.

Думаю, я жду, когда она передумает и оттолкнет меня, но этого не происходит.

Поднимая голову, я убираю волосы с ее лица. Смотрю на нее и наслаждаюсь тем, как она улыбается мне.

— Это было… ого. — Ее улыбка сменяется усмешкой.

— Я бы сказал, что лучше, чем ого. Намного, черт подери, круче.

— Переломный секс?

— Определенно. — Я снова целую ее. — Позволь мне помыть все.

Покидая ее, я отправляюсь в ванную комнату, снимаю презерватив и ополаскиваюсь. Увлажняю полотенце теплой водой и возвращаюсь с ним в спальню. Она все там же, где я ее оставил.

Полотенцем провожу между ног Индии, вытирая ее, и наблюдаю за ней, в то время как она кажется изумленной и восхищенной.

Никто не проявлял к ней подобного рода заботу?

Это и злит меня, и радует.

Я бросаю полотенце в направлении ванной и возвращаюсь в кровать. И обнимаю ее всем телом.

— Останься на ночь, — шепчу я ей на ухо.

Она поворачивается ко мне лицом, и я кое-что замечаю в ее глазах.

Еще до того, как она начинает говорить, я знаю, что она собирается сказать.

— Я не могу.

Загрузка...