Жена для Бога (СИ)

Глава 37. Таира

Когда в нас подлых мыслей нет,

Нам ничего не следует бояться.

Зло ближнему — вот где источник бед,

Оно и сбросит в пропасть, может статься. (Данте)

Глаза, залитые кровью стали еще более сумасшедшими. Еще более невменяемыми. Он замер. Не сводил с меня взгляд. Пытался уличить во лжи. Вот только я не врала. Еще вчера сама бы не поверила в собственные слова, но в один момент поняла… Ощутила. Маленькое, теплое, и невероятно сильное. Очень сильное. Оно есть во мне. Я уверенна.

Не страшно, нет. Я не боюсь. Он не сделает мне ничего. Я ношу под сердцем ребенка Темного Бога. Я успокаивала себя этими мыслями и не знала, насколько они могли быть действенными в данной ситуации.

Он смотрит на меня, рычит. Монстр хочет взять свое, но понимает — не может. Я упираюсь ладонями в холодную каменную грудь. Хочу кричать, но не могу. Это трудно, когда чувствуешь себя под угрозой. Словно мой крик станет для меня приговором.

Чувствую, как его кровь бежит. Заставляет его закипать. Пахом он прижимается ко мне. Я не двигаюсь. Ударить бы коленом, да ноги запутались в платье.

Руки монстра приподнимают подол до самого живота. Я упираюсь бессильно в его плечи, начинаю ерзать, пытаюсь пнуть его. Не могу. Прижимает еще крепче, причиняя боль. Пальцами впивается в мои бедра, когтями оставляет красные следы на коже. Заставляет меня дернуться, податься вперед от боли. Впивается в губы, оставляя мучительный ожог, и резко отстраняется, словно ненавистна, противна.

Ощущения скверности накрывает меня. Словно грязная, опороченная.

— И почему твоя беременность должна меня остановить? — бросает небрежно, показывая свою силу лишь взглядом. Таким ледяным и пронизывающим, что я усомнилась.

Возьмёт меня. Причинит вред.

Заношу свою руку и ударяю его по лицу. Не отстраняется. Словно ждал именно этого.

Показывает оскал как зверь. Улыбается. Морально избивает меня. Душу терзает. Рвет на части.

— Убьешь меня? — голос дрожит.

— Нет. Ты слишком ценный дар, — сказал спокойно.

— Удивительно, что ты это понимаешь, — вдруг огрызнулась, тут же прикусив щеку с внутренней стороны и чувствую, как солоноватый привкус заполняет рот.

— Молчи.

Вытянув мои руки над головой, он держал их так крепко, что мне казалась, на запястья льют кипяток. Когтями распорол ткань, обнажив грудь, и припал к ней порочными губами. Втягивал сосок, облизывал и покусывал, вырывая стоны отчаяния. Отстранился. Снова взглянул на меня.

Мрачное отрешенное лицо говорило о том, что не отпустит. Никогда…

Пытаться кричать бессмысленно. Пытаться сопротивляться тоже. От монстра не убежать. Не скрыться. Я обездвижено лежала под ним, а он наслаждался всем происходящим. Все начало казаться каким-то сном. Неправдой. Он снова потерся об меня своим естеством, которое ощущалось через оставшуюся ткань, что покоилась на моих бедрах.

Недолго. Обнажил меня, словно обезоружил. Отпустил руки и принялся оставлять мокрый след языком по телу. Я задрожала. Мерзко. Невыносимо. Умру. Еще раз коснется. Не выдержит сердце.

Резко переворачивает на живот. Проводит ледяной рукой по спине. Снова рычит. Покрывает поцелуями, вызывая холод по всему телу.

— Регалии, — шипит на языке Богов и врезается когтями в кожу, словно вырезает рисунок. Боль на уровне раскалённого свинца, что съедает заживо. Закричала, не в силах терпеть жгучую агонию. Невыносимо. Руки трясутся. Сжимаю алую простыню и кричу еще сильнее. Кожу словно содрали живьем. Я дышу или же нет? Жива ли? Может все кончилось… Перестала чувствовать боль. Свой крик. Дыхание. Мир на секунду остановился. А может я застыла в самой вечности.

Страх. И слезы выскользнули из глаз сильным потоком. Ужас, как стрела пронзила сердце.

Рука проскальзывает под живот. Сила словно толкается вперед, отзывается на прикосновение монстра. А он гладит, аккуратно, нежно, словно боится поранить нежную кожу когтями. Дрожу, не могу пошевелиться. Задыхаюсь от слез. Пытаюсь вырваться. Еще раз подался вперед, напоминания о своем желании и нетерпении. Заставляет меня застыть. Заглушить слезы и истерику. Заткнуть стук собственного сердца. Снова не дышу.

Бери, сколько хочешь, бери меня, но не сейчас. Дай время. Хочу сказать, но не могу.

— Я брошусь в океан, Агросс, если ты посмеешь.

Мне всегда казалось, что, ничто так не сбивает с толку, как истинная правда. Темный конечно же воспринял это как очередной фарс. Снова рассмеялся.

— Ты накормила меня сполна своим страхом, — тяжесть с тела отступила. Резко. Меня накрыло ледяным потоком и мучительным ознобом, что не позволял сдвинуться с места.

Обида глушила сполна. Боль металась по телу острыми иглами, горечь топила душу. Прижала руки к животу, словно пыталась спрятать, то единственное святое, что осталось в этом мире. Во мне. Чувствовала, как клубок теплоты внутри пытается менять согреть. Отдает частичку себя. Жалеет, успокаивает.

Он подошел и схватил меня за локоть. Заставил сесть, заставил смотреть в его порочные глаза. Стоял в человеческом обличии. Смотрел на меня такую убитую, поверженную. Насмехался.

— Я бы мог это сделать… — кивнула, проглатывая слезы вместе с комком обиды и ненависти. — Но не сделал, — сказал сурово. — Потому что не захотел.

Врет или нет, не знаю. Надолго ли это хладнокровие, эта безразличность к моему телу? Опять играет со мной. Убивает каждым своим вздохом, взглядом, касанием. Никогда я не была ни перед кем такой уязвленной, такой раздавленной, как сейчас, перед ним.

Натянула остатки платья, в попытках скрыть свою дрожь, свою наготу. Он сел на колено напротив меня и я коленями уперлась в его широкую грудь. Вздрогнула. Его руки скользнули вдоль бедер и достигли спины. Я подскочила, словно ошпарилась кипятком. До тошноты мне были противны его касания, его запах, глаза. Каждая черточка на лице, на теле.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Ну что же ты? Куда делась дерзкая девочка, которая бесстрашно смотрела в мои глаза и сопротивлялась моей силе? — я молчала, продолжая глотать свой страх. Он взял мои руки и поцеловал ладони. Провел рукой по растрепанным волосам, коснулся груди. Улыбнулся, когда я вздрогнула. Играл со мной. Лучше бы уж убил. Не мучил так нас.

— Отпусти, прошу, — шептала сквозь слезы, которые он неторопливо убирал с моих щек.

— Т-шш, — начал успокаивать. Ласкать касаниями. Чувствовала его чары, которые как занозы пытались вторгнуться под кожу. Не выходит. Слишком напугана. Слишком больно.

— Я удивлен. От кого же ты понесла? От этого мальчишки? — расплылся в хищной улыбке. — Ты все же так порочна, — радостно протянул.

Наигрался со мной, напитался страхом, испугом, ненавистью. А теперь продолжает втаптывать мою гордость в глубины Бездны. Заставляет показывать, что я никчёмная частица. Что я не достояна любви Темного Бога. Заставляет меня верить, что я всего лишь человек.

— Где Теон?

— Там где ему самое место, — смотрел неотрывно. — Призвала его в наш дом, — сказал с нажимом. — Делила с ним постель, пока меня не было рядом. Я обеими руками за похоть во всех ее проявлениях, но… — схватил за подбородок. — Со мной! Ты предпочла мне мальчишку? Мог бы — убил бы тебя. Но не могу, поэтому убью ублюдка!

— Это не его ребенок! — закричала, снова проливая слезы. — Отпусти его! Он ничего не сделал! У тебя есть я! Я сделаю все, что ты хочешь, только отпусти его, прошу! — скрываю лицо в ладони, плачу.

— И что может сделать беременная шлюха? Интересно будет посмотреть на реакцию Ваала! — рассмеялся. — Так кого ты говоришь, еще призывала сюда? Может Кэвендиша? — сдвинул брови. — Нет, его безумство это его маленькая жена, — с насмешкой рассуждал Темный. — А может быть тот, кто сопровождал тебя в тот вечер на свадьбе? Тот дерзкий юнец. Но кто бы это ни был, первый умрет тот мальчишка.

— Это ребенок Ваала! Ваала!

— Лжешь! От бессмертного нельзя понести!

Его лицо вытянулось. Сперва в изумлении, потом в диком восторге он залился хохотом.

— Ну конечно! Он смертен рядом с тобой! Но возможно ли? Может, ты лжешь?

— Ты знаешь, что не лгу.

— Что ж… Ребенок от Темного, — прошипел как змея, потирая подбородок. — Знала ли ты, о возлюбленная, Кровавого Бога, что первым жертвоприношением был младенец? А знаешь кому?

— Он не тронет ребенка!

— Не знаешь ты Темных, Таира. И ты совсем ничего не знаешь о Ваале.