Жена на замену

Глава 5. Отступление 1. Неприятности Рэйнера (6)

Уже обожаемая родственница представилась почти полным именем и титулом. Не хватало всего-то пары строк. Что, если переводить с дипломатического на ройсет*, означало: «Только попробуй пойти против меня, пожалеешь, родственничек». И если бы не почти неприкрытая угроза, он бы попробовал держать нейтралитет. Хотя бы ради того, чтобы не усугублять политические волнения. Но непробиваемая уверенность, с которой змея требовала предоставить жертву на алтарь, вызывала у Рэйнера слишком противоречивые эмоции. Он задыхался от желания положить ей руки на горло и медленно, с чувством сдавливать его, пока Белинда Алгайская не перестанет дышать. Такие яркие чувства стоили капельки честности. Поэтому Рэй ответил ровно так, как хотел:

Ваше Высочество, сиятельная герцогиня!

По воле Светлейшего женщина рождена для служения мужу, и более ни для чего. Поэтому я могу удовлетворить вашу просьбу, только если о ней меня попросит подлинный хозяин дома и ваш супруг. И только если супруг и владетель Коринны, то есть я сам, буду готов к появлению в доме высокородной праведной дамы.

Я — не готов, и как женщина, вы должны понимать, что это означает. Лат Вистан ли ваш духовник? Впрочем, не утруждайте себя, я уточню в церкви и передам свою просьбу.

Мой дом закрыт для посещений, порочащих дамскую честь и репутацию.

С наилучшими пожеланиями, любящий зять, Рэйнер Асгейр Вальгард фир Геллерхольц дар Браттен де ла Марен, герцог Геллерхольц, Защитник Ройса, Меч Короля, Медная Рукоять Севера, из рода Геллерхольцев, ведущего своё начало от Вестмара Завоевателя.

Когда-то эту карту разыгрывала сама Белинда, закрыв Коринне любую возможность общения за пределами отчего дома. И хотя незаконнорожденная дочь принца соседней страны и её проблемы не должны были никак волновать юного паренька, которым он был, когда впервые увидел эти потухшие глаза, а всё же его это задело. Отец, пожалуй, даже слишком потворствовал увлечению Рэя драконьей культурой, а у драконов оба супруга всегда были равны. Как и у всех, кто поклонялся их богам, или хотя бы дал врасти их обычаям в свои достаточно сильно.

И глаза тех девушек, кто жил в Империи, никогда не смотрели так, как голубые глаза Кори. Будь у них всё иначе, она могла бы взрослеть в семье матери, кем бы та ни была. И тогда быть может, он мог бы забыть с ней Анну. Даже несмотря на то, что Коринна была молода. Но не тогда, когда брак напоминает нечто среднее между монастырём и патронажем старшего родственника. И её явная влюбленность только мешала. С другой стороны, в кого ещё ей было влюбляться? Лишь в того, кто хоть иногда бывал рядом и пытался порадовать. Сам виноват.

Но вины Белинды было больше. Могла бы не принимать бастарда, потребовать от супруга, чтобы он отослал девчонку в дальнее поместье. Так нет же. Заставила называть себя матушкой! Какие могут быть сомнения, что это её идея? Перед глазами Рэйнера встала картина какого-то моряка, который со злости сплюнул прямо на палубу. Хотелось сделать также, но не получалось физически. Так что он просто медленно, кусочек за кусочком, порвал письмо стервозной престарелой принцессы, и одним коротким импульсом энергии сжёг все его клочки. Так быстро, что они за мгновение осыпались пеплом. А другая птичка, на сей раз медно-рыжая, а не синяя, понесла письмо дорогой родственнице.