Я бы с удовольствием ответила правду, только этот, сделавший, позаботился о том, чтобы я не могла ничего рассказать. Я снова почувствовала, как мерзкая магия меняет слова, которые мне хотелось произнести:
— Я ведь уже всё рассказала. Я не знаю, почему она упала в обморок. Откуда мне это знать? Может быть, перепугалась за меня или за себя? Когда она очнётся, ты сможешь спросить, — в голосе звучали совсем не свойственные мне истеричные нотки, отчего мне очень хотелось совершить одно преступление. Покушение на королевскую особу…
Я должна была его бояться, ведь это действительно жутко — возможность подавлять чужую волю и приказывать, что захочешь. Но почему-то чувствовала только раздражение, обиду и злость. Как будто этот человек и не угрожал мне, а просто испортил настроение. Может, это какой-то побочный эффект от его магии, а может, просто надоело всё время кого-то бояться. Или я ещё не осознала весь ужас своего положения. Но Рэйнер поверил. Виновато посмотрел на меня, и тихо сказал:
— Да, ты права. Извини. Я давлю на тебя, когда ты и так напугана. Я верю Никласу. Ничего не случится, он не позволит.
По дороге нам встретились другие слуги, и Летицию забрали у Рэйнера. А я вдруг задумалась, что кроме него и не знаю таких людей, кто стал бы носить на руках прислугу, просто потому что ей стало плохо. Запоздало, я поняла и почему он никого не позвал: не хотел будить. Заботился. Но весь дом почему-то уже переполошился, и я не могла понять, почему. Ведь никто не пришёл, когда Стефан чаровал надо мной и Летти! Не проснулись тогда, но почему проснулись теперь?
Рэй повёл меня в небольшую комнату недалеко от кухни, где, как выяснилось, жила Йонна. Она была уже одета по форме, сидела на заправленной постели и явно ждала нас. Когда мы вошли, она подвинулась, приглашая нас присесть. Рэй закрыл дверь комнаты, что-то прошептал магическое, и только тогда Йонна заговорила:
— Ваша Светлость, я не справилась. Я должна была следить, чтобы всё было в порядке, но меня сморил какой-то тяжелый сон, который не выходило прогнать. И я очнулась только тогда, когда самым разумным было просто вызвать вас амулетом. Но я должна была не просто реагировать на сигналы, я должна была записать происходящее! А у меня не получилось… я не знаю, что было с даэ фир Геллерхольц в библиотеке. Даже кто и на кого напал — не знаю! Только знаю, что ей угрожала опасность.
— Значит, ты следил за мной через Йонну? — я удивилась вслух. Наверное, стоило обидеться, но мне было приятно. Вряд ли Рэй думал, что я буду ему изменять.
— Я не мог оставить тебя без защиты, но и не уехать тоже не мог. Пойми, дело не в недоверии, просто я… — и я перебила его до того, как он мог наговорить ерунды.
— Спасибо, — сказала искренне. — Обо мне никто так не заботился. Я думала, ты оставил меня один на один со всеми этими проблемами, а ты, оказывается, оберегал. Спасибо!
Рэй, кажется, слегка покраснел, отчего его болезненный вид стал ещё ярче. Даже круги под глазами выделились сильнее. Но потом перевёл взгляд на Йонну:
— Ты сделала всё, что могла, и мы успели вовремя. Всё в порядке, Йонна, я очень тебе благодарен. Покажи нам, что тебе удалось узнать. И Кори тоже. Она полноправная хозяйка дома, я не хочу скрывать свои возможности.
Она всё ещё выглядела поникшей, и в глаза Рэйнеру старалась не смотреть, рассматривая пол комнаты. Но на его просьбу кивнула, и из-под ворота своего платья достала цепочку, на которой висело несколько странных кругляшей из серебристого металла, с крупными прозрачными камнями посередине. Отверстия для цепочки были проделаны прямо в камнях. Она дотронулась до одного из них, и мы услышали голос Анны, а потом над камнем поднялась картинка.
Первая фраза была мне более чем знакома:
— Куда «уехал» Рэйнер?! Почему он оставил меня… нас?! И ты солгала мне вечером!