Жена на замену. Призванная.

Пролог 1

Мария Демьянова

Жена на замену. Призванная 1.

Аннотация: В мою жизнь не вписывался ни муж, ни тем более ребенок. И уж тем более в планы не входила борьба с фобией. Я не желала семьи, а мечтала о путешествиях. Беда пришла откуда не ждали. Да и как вообще такое могло произойти? Мало того что оказалась в другом мире, так еще замужем за нагом! Ненавижу змей! А его ребенок? Разве бывают такие дети?

Пролог

Чаша судеб

Небольшие сверкающие белым светом шарики - некоторые тусклые, некоторые ослепительно яркие - , хаотично летали в темном каменном помещении. Если бы человек смотрел на эту огромную комнату, то она бы казалась ему глубокой пещерой, ведь стены состояли из чистого камня. Но шарики были настолько мелкими и хаотичными, что кроме темноты и небольших блюдец со сверкающей жидкостью ничего не замечали.

Некоторые шарики останавливались над чашами и внимательно разглядывали поверхность. Другие ныряли в чашу сразу без выбора. Другие же рассматривали слишком пристально, иногда выбирали так долго, что растворялись в стенах пещеры, присоединяясь к другим таким душам образуя сталактиты. Эти шарики были именно душами и стекались они сюда сразу после смерти. Одним везло больше – они не помнили прошлой жизни и свободно выбирали семью, в которой хотят родиться, другим меньше – помнили, оттого чаще растворялись в небытии.

А были настолько яркие души, что их притягивало в другие миры, к более крупным чашам, и светлые шарики там чаще задерживались над определенной купелью, иногда формируя целый круг. Над одной из таких чаш скопилось пять душ, каждая хотела войти в семью к конкретному существу. Один из шариков в пятерке сверкал так ярко, что другие держались на небольшом расстоянии от него. Если душа приближалась к чаше, то она ее отгоняла и снова занимала выжидательную позицию. Эта душа жаждала попасть к правителю нагов. Она дрожала, замирала и пристально вглядывалась. Но подходящей женщины для этого мужчины не находилось. И в один момент, не совсем подходящий, душа решилась. Угрожающе затрещав, она запретила остальным приближаться к чаше, и смело нырнула в нее, перемещаясь в полутемную спальню, где на постели жалобно рыдала женщина. Мужчина же пытался ее успокоить. Невидимый для всех шарик покрутился вокруг них и отступил.

После перехода сил войти в тело женщины у нее не осталось, мешал искусственно созданный барьер. Решив немного подождать, душа замерла выжидая. Подходящий шанс представился только с третьего раза. Шарик уже решил, что растворится в небытие, как некая сила резко дернула его вниз.

Внутри женщины оказалось холодно, тоскливо и голодно. В таких условиях даже с подпиткой от мужского родителя приходилось туго. Душа дрожала, трепетала, но упорно отказывалась покидать с таким трудом добытое пристанище. И когда она уже была на исходе сил, душа отчаянно кинула клич во вселенную, призывая для себя идеальную мать, идеальную пару для мужского родителя.

Часть 2

***

- Хозяин, пришло время.

Перед высоким, широкоплечим мужчиной в подобострастной позе склонился слуга. Мужчина даже бровью не повел. Принцессу в жены ему навязали два года назад. Но только недавно она смогла понести. Он долго ждал своего детеныша. Человеческая девушка в общем-то ни в чем не виновата, у него не было желания размножаться с людьми. Весь их род прогнил, короткоживущие, плодящиеся с невероятной скоростью насекомые. Он их не презирал, нет, но и не любил. Но понимал, что с людишками придется иметь дело, поделать с этим никто ничего не мог. Пришло и его время. Свою самочку он так и не встретил. Что ж, принцесса соседнего государства вполне не дурна собой, симпатична на мордашку, стройна, в меру высока и до безобразия глупа. Она сразу согласилась на брак с ним, другого выбора у нее, впрочем, все равно не было.

- Хорошо, сколько ей нужно времени? – Мужчина медленно обернулся, больно не понравился бледный вид слуги в отражении стекла.

- Принцесса в последнее время была слаба здоровьем, это займет некоторое время. – Прислужник склонился еще ниже, практически касаясь макушкой прекрасного мраморного пола. – С ней лучшие знахари и колдуны, хозяин.

- Иди.

Мужчина снова отвернулся. То, что его жена слаба здоровьем стало известно во время беременности. Как бы она не храбрилась, но участь родить маленького нага страшила ее. Возможно, из-за этого детеныш выпивал всю ее силу. Ему приходилось не раз ночевать в супружеской постели, делясь своей магией. Если принцесса умрет во время родов, будет плохо всем. Последний месяц она запретила ему подпитывать плод, жалуясь на чрезмерную активность детеныша после такого «кормления». Портить без того шаткие отношения с человечкой он не хотел, поэтому подкармливал сына магией, когда жена глубоко спала. Сейчас, когда подошли роды, лекари предсказали крупный плод. Мужчина отчасти испытывал вину, не стоило так упорно напитывать сына против воли матери.

Выпрямившись еще больше, наг перетек в животную форму, так думалось легче, и вина уходила. Нет, он сделал все правильно. Человечек много, его сын один. Возможно, одним останется, это его первенец, наследник. Но в такой форме стали слышны крики из хозяйских покоев, а это на минуточку третий этаж в хорошо обустроенном замке с толстыми каменными плитами перекрытия. Его же кабинет находился в самом отдаленном углу на первом этаже. Не выдержав очередного проклятья в его адрес и затяжной после него тишины, наг медленно двинулся в сторону роженицы. Ее проклятье впиталось в защитный амулет, не причинив ни малейшего вреда. Неосторожные слова за нападение и угрозу его жизни мужчина не воспринимал. Наги давно предупреждены о несдержанности человечек во время родов. Их женщины такого себе никогда не позволяли. Жаль ему не выпала честь встретить свою судьбу. Что ж, на все воля духов. Возможно, после смерти принцессы он встретит свою самочку, ту самую, одну единственную.

То, что наг увидел на пороге хозяйских покоев потрясло его до глубины животной души. Светлый пол залит человеческой кровью, как и постель на которой затихла исхудавшая девушка с огромным синюшным животом. Его сын беспокойно вертелся внутри, знахарка же суетилась над головой потерявшей сознание жены. Эти роды должны были закончиться еще ночью, но полуденное солнце давно заглядывало в окна, словно в насмешку подсвечивая красные лужи. Он не понимал, отчего она еще не разродилась. Разве может быть столько крови в человеческом теле?

Переступая окровавленную тряпку, мужчина положил холодную руку на мокрый лоб жены, посылая импульс исцеляющей и успокаивающей магии. Он не понимал, почему она сопротивлялась знахаркам и лекаркам. Почему осознанно задерживала его сына внутри себя. Уставшая лекарка послала ему благодарный взгляд. Мужчина с удивлением отметил опустевшие резервы всех присутствующих женщин. Нахмурившись, он осторожно погладил влажную щеку принцессы, тихие приказы сами собой полились в маленькие уши. Когда же крохотные зубки вонзились в его ладонь до крови, он едва сдержал шипение, но его боль словно помогла ей родить.

С облегчением знахарка положила младенца на ее грудь. Принцесса с большим трудом подняла голову, и начался новый ад. Откуда только в хрупком теле взялось столько сил? Ведь совсем недавно хрипло дышала, практически умирала. От истошного визга, наги дезориентировались и не сразу поняли, что ребенок падает на пол. Спасать его бросились буквально все. Мужчина же со звоном в ушах в оцепенении наблюдал за визжащей женой. Она словно младенец пятилась в темный угол, в широко распахнутых изумрудных глазах плескалась паника с ужасом. Когда же ее действия вынудили отойти послед, она потеряла сознание. Он не мог поверить увиденному, у его жены глаза были кристально голубыми.

Часть 3

***

Было жутко больно. Как из бочки доносилось «тужьтесь, принцесса». Кто такая принцесса понятия не имела, а вот в туалет хотелось, сильно. Перед глазами и то дело мелькали какие-то силуэты, глухие голоса и невнятные приказы. Внизу живота ощущалась тяжесть недельного запора, по-другому эти ощущения описать никак не могла. И лоб, как будто в испарине. На ребра что-то давит, в спину подталкивают. Да, в туалет хотелось сильно, но не получалось. Легче стало, когда ко лбу приложили холодную ладонь. Вцепилась в нее руками, низ живота разрывало болью, еще немного и точно сдохну. Да что ж такое? Отравилась чем-то? Кто мог прикасаться холодной рукой? В жизни не поверю, что Мишка специально их холодил и заботился обо мне. Скорее всего, скорую вызвал. Только вот где я так могла отравиться? Или это аппендицит так себя проявляет? Боже, еще немного и точно отдам концы. Из-за боли и шума в ушах слабо понимала, что мне говорят.

Мушки и силуэты перед глазами никуда не делись, вызывали лишь тошноту. Медсестра маячит? Или врачи наркоза пожалели и теперь так больно? По живому режут? Вот гады, очухаюсь жалобу подам! Давая понять, что все ощущаю, тихо постанывала и дергалась, но меня от этого только сильнее сгибали. Да что за костоломы? Холодная ладонь переместилась на щеку, а вместе с ней в ухо полился бархатный голос. Он обволакивал с головы до ног, заставлял подчиняться тихим приказам, иногда казалось, что слов не разбирала, ускользал смысл. В какой-то момент от сильной боли вцепилась в холодную руку зубами, в рот брызнуло что-то теплое и соленое, а затем наступило облегчение и на грудь упало что-то мягкое, теплое и скользкое. С трудом разжала челюсть и посмотрела на себя. Сквозь дымку слез от облегчения боли кое-как разглядела на себе синюшную сморщенную голову младенца. От удивления даже приподнялась, откуда ребенок? Из-за моего шевеления кто-то его поправил, поворачивая на бок, давая мне возможность рассмотреть змеиный хвост. Долго не думая, с воплями ужаса спихнула с себя это чудовище. Змея! На мне лежала змея!

Перед глазами снова замелькали тени, продолжая истошно вопить, и оттирать от слизи почему-то голую грудь, соскользнула со стола, упав на теплый пол боком и локтем. От новой боли, прострелившей все тело, перед глазами прояснилось. Я оказалась в какой-то слишком светлой комнате, кровать с которой я упала в кровавых простынях. Пропитанная красным тряпка валялась и рядом со мной. От новой волны ужаса и множества змеиных хвостов, крик стал выше, тоньше. Ненавижу змей, а здесь они просто огромны! Питоны, удавы, анаконды? Боже мой, зажмурившись, тряхнула головой. Забыв о падении, поползла в угол, где они меня не достанут, не сожрут. Мамочки! Почему я голая? Почему так болит живот и ниже? Ноги дрожат, замедляя отступление. Действие наркоза так себя проявляет? За что мне это? Ненавижу змей, боюсь до потери пульса. А тут их тьма!

В какой-то момент поняла, что сижу в углу в полной тишине, созерцая кровавые разводы на бедрах, а между ними наполовину торчит какой-то пузырь. Нерешительно ткнула в него пальцем, боже, у меня, что кишки вылезли? Что они со мной сделали? Очередной спазм живота и рядом с кишками показался мешок с кровью. Этого вынести уже не смогла, перед глазами снова потемнело.

***

Уже несколько дней нахожусь в этом кошмаре. Змеелюди. Другой мир. Жена правителя нагов. Принцесса соседнего государства и змееныш в детях! И это я должна прикладывать к груди по малейшему писку твари! Нет, нет, нет и еще раз нет! Сжав виски, бродила по покоям в тонкой сорочке. Это малолетнее чудовище истошно орало в соседней комнате. Я не могла к нему подойти. Не могла и все тут. Этот червеподобный хвост вместо ног, эта холодная, противная, скользкая чешуя убивали меня. Как бы служанки по моему требованию не обертывали его, этот жуткий отросток постоянно вылезал из пеленок и пугал меня до потери сознания. Отчего-то бутылочек и смесей в этом мире придумано не было. Попытка объяснить чего хочу, привела местных служанок в неописуемый ужас. Для каждой, мать его каждой, женщины было счастьем вскормить свое дитя! Но ребенок-то не мой! И это вообще не ребенок! Это чудовище в кроватке! Вот и сейчас орет на одной ноте, не затыкаясь. Чертова грудь реагировала на этот крик! Молока с каждым ором становилось все больше, не спасала даже тряпка из простыни, которой обвязалась. Буквально через полчаса приходилось обвязываться новой, но вторая намокала куда быстрее. А после приходила боль, эту чертову грудь как минимум четвертого размера реально хотелось отрезать. И тогда уже рыдала я. По итогу получался дуэт, его и мой плач, крики и проклятья.

Я ненавидела это слабое, тощее тело с огромными бидонами. Да, она была выше меня, да – краше, стройнее, фактурнее и кожа у нее идеальная, белоснежная ровная, без единого изъяна в отличие от моей. Мое настоящее лицо бугристое, последствия подростковых прыщей, которые давила без зазрения совести, иногда грязными руками, вот и расплачивалась потом. И грудь у меня настоящей единичка, и бедра узкие, и роста маленького! Я хотела себя прежнюю, а не вот это вот! Я ненавидела идеальный нос, лицо сердечком, красные пухлые губы и соболиные брови, которые первым делом проредила! Ненавидела и длинные волнистые волосы пшеничного цвета. Причем у этой дуры они вились крупными ровными кольцами, а не кучерявились. Чтобы вернутся в свое родное тело, даже выпрыгнуть из окна пыталась, но меня поймали, отругали, и заперли в каком-то магическом куполе, могу открыть окно проветрить, но выйти в него уже нет.

Да, мужик красив, не спорю. Высоченный, под два метра ростом, чернявый, смуглый с черными пронзительными глазами. И плечи впечатляющие, широченные, руки большие, фактурные и ладони красивые, не изнеженные. Сам он весь как будто из стали соткан, такой же твердый, рельефный. Матерью клянусь, под рубашкой насчитывались все группы мышц. Но все достоинства перекрывал недостаток – он змей. Его глаза часто становились змеиными: желтыми с вытянутым зрачком, что снова посылало меня в обморок. Ничего не могла с собой поделать. Кто-то до дрожи боялся лягушек, кто-то пауков, мышей, а я вот змей. Ненавидела их всеми фибрами души. И то, что там, за стенкой, орал якобы человек приводило в бешенство.

Часть 4

***

Ништхурак пребывал в бешенстве с того самого момента, как наглая человечка, даже не его жена, отказалась кормить сына и высказала ему в лицо «какая он редкостная тварь». Правитель нагов не привлекательным для самочек себя не считал, всегда находились те, что с удовольствием делили его постель. Но надо было отдать должное человечке, занявшей тело принцессы, по духу она нравилась ему больше. Ништхурак запустил руки в шелковистые волосы. В последнее время ему тяжело было справляться с непослушной гривой. И эти голодные крики сына. Он готов был придушить человечку, но договор сковывал его по рукам и хвосту. Как бы ни прискорбно это было, но с уходом настоящей души принцессы ничего не изменилось. Договор, защищающий человечку, все еще действовал. Да и ранее зеленые глаза, стали прежними. Придраться больше не к чему, разве что к противному характеру. Но поговаривали, у всех человечек после родов он менялся.

Тяжело вздохнув, Ништхурак свернулся кольцами у окна. Крики сына снова возобновились. Не то чтобы мальчишка хотел есть, ему нужно было материнское внимание и кричал он больше от обиды, чем от голода. Женщина с ним своими эмоциями делиться совсем не хотела. А кормление… его магии хватало. Даже человеческие служанки тихо выступали против своей хозяйки, и совершенно точно не понимали отношений между матерью и сыном. Нагини кормили детенышей для того чтобы установить с ними связь. Как бы прискорбно это не звучало, но именно женщинам с детьми приходилось ее устанавливать. Отцов же, подкармливающих своих чад магией, это не касалось, связь устанавливалась еще в утробе.

Резко выпрямившись, Ништхурак приблизился к окну. Кто-то нарушил границы его владений? Прислушавшись к себе, наг ничего не заметил, на первый взгляд все казалось спокойно. Отвернувшись, мужчина вернулся к своим мыслям. Именно мать должна дать имя ребенку, что опять его не устраивало. У его наследника окажется обыкновенное человеческое имя! Будущий правитель наг с человеческим именем! В пору идти топиться, но он прекрасно плавал. Этот договор… Ништхурак жалел о нем как никогда раньше. Его размышления прервал вбежавший взмыленный слуга, увидев нага в истинном обличье, он упал на колени, ударившись лбом об пол. Правитель поморщился, он не выносил заскорузлого запаха крови.

- Хозяин, ваш сын с женой пропали.

- Кто?! – Взревел не своим голосом правитель. Он убьет каждого, кто посмел притронуться к его сыну. Высосет каждую крупинку магии, осушит до донышка, выпьет всю кровь и порвет на части. Человеческий торс стремительно превратился в продолжение гибкого хвоста, грудные мышцы раздались в ширь, вместо шеи раздулся широкий капюшон, длинный раздвоенный язык торопливо опробовал воздух, широкой лентой проходясь над сгорбленной спиной слуги. Дополнительная пара рук в этот раз появилась резко, без особой боли. Ништхурак не любил полную трансформацию, всегда с врагами справлялся в привычной форме. Но в этот раз полный оборот сдержать не смог – похитили его сына. Из-под его носа, из-под его магии, в его же доме появился предатель! Ништхурак пришел в бешенство. Расправится со всеми, без жалости и сожаления. Золотистые глаза змея постепенно заволокла красная пелена ярости. Последняя, трезвая мысль, мелькнувшая в измененной голове – человеческая жена, увидев его, придет в священный ужас.

***

Который день, трясясь в повозке под плотным покрывалом, прижимала к себе сверток. С того первого раза его у меня больше не забирали, да и сам мелкий больше истошно не орал. Исправно опустошал грудь, буквально округляясь на глазах. Иногда в синих глазищах замечала проблески разума, но скоро он засыпал, и я начинала думать, что показалось. За это время у нас вроде как образовался нейтралитет. Он молчит и не шевелиться – я кормлю. Благо от него не воняло, похоже, пеленки попались с магией. Чтоб ее, у них тут все на ней завязано, никак не привыкну. Чего только стоила эта повозка, покрытие под задом мягкое и упругое, сохраняет тепло. Полог хоть и колышется от движения, но дотронуться до него не смогла, что-то удерживало. И оно не было похоже на то, как укрепили окна в спальне. Хотя спальней те комнаты назвать сложно. Этакая мини-квартира в доме без кухни. Да и цвета приятные, в серо-зеленом тоне. Проклятье!

Хотела бы я снова поваляться на диванчике в гостиной с книгой в руках, да с зажженным камином. Плевать, что лето. В отличие от спальни, она более темная, графитная, хотя напольное покрытие светлое и мебель воздушная, с завитушками и рисунками. Ну, два креслица у стола не вызывали желания посидеть в них, выглядели слишком неудобными, с высокими прямыми спинками. Жаль своего глупого поведения – закрыли окна в пол на балкон или террасу, не знаю, как у них оно называлось, но это явно было больше нашей лоджии. И много незнакомых растений в высоких рыжих кадках. Темная комната и светлые яркие пятна за стеклом… Сейчас мне хотелось туда, а не трястись на непонятном покрытии в повозке. Ну, или поваляться на широкой кровати с воздушным балдахином, плевать, что его у меня не было. Мысленно хихикнула. Видимо сняли, чтобы не повесилась.

И да, порыться в огромном гардеробе в поисках теплого платья, более тщательно рассмотреть ткани и крой. Принцесса хорошо в этом разбиралась. С лету могла определить оригинальный материал или подделка. Иногда в мозгу пролетали ее мысли и образ действия. Много раз ловила себя на мысли о прошлых сорочках из ее дома. Наг не жадничал, обеспечил всем лучшим, а эта дурочка не понимала и требовала большего. Особенно, когда поняла, что забеременела. Господи, она так испортилась. Крики, капризы, постоянный плач. С другой стороны, я бы тоже рыдала, забеременев в семнадцать от глубокого старика. Пожалеть бы ее, но то как вела себя эта «ледь» не оставляло для меня шансов, ведь именно из-за нее я теперь здесь. Если я в своем мире просто не любила и не хотела детей, то это стерлядь их свято ненавидела.

Не сразу приняла тот факт, что попала в другой мир. Чуть с ума не сошла, думая, что змеиные хвосты мерещатся. Кошмар от выдуманного наркоза медленно превратился в реальность. Просто неудачно выпало попасть в их королевство. Змеи. Худшее, что могло произойти. Даже это похищение воспринимала отстраненно. Держали в тепле, исправно давали воду и довольно сносную еду, не били или насиловали. Взгляды… Что ж поделать, в такой сорочке кто угодно будет смотреть.

Часть 5

***

Ништхурак тем временем бесился все больше. Он никак не мог поймать след своего сына, а это означало одно – нужно было меньше кормить его магией! Чертов малец скрывал себя, а заодно и мать от поиска. Наг не понимал, зачем он это делает, не мог ему довериться, не тогда когда наследник только один! Вот когда родится еще парочка на замену, пусть тогда ставит свои опыты! А потом он вспоминал и начинал беситься еще больше – в ближайшие лет сто новые наследники ему не грозили.

Человеческая принцесса до самой старости будет его женой, и уж точно не подпустит его к своему телу. Понимая, что ближайший век ему не видать женского тепла, наг приходил в священное неистовство. Все проклятый договор, по которому ни он, ни жена не могли иметь отношений на стороне. Тогда Ништхурак считал это хорошей идеей, привыкнут друг к другу, заживут семьей – выбора не будет. Выбора то, оказывается, не было только у него, потому что если новая душа в оболочке принцессы не примет его, а она не примет, то сто лет он будет вести жизнь монаха. Отказывать себе в плотских утехах он не привык, без того воздержание превратились для него в пытку. Сначала держался от девушки по настоянию лекарей – беременность проходила тяжело, потом из-за поведения принцессы. Новая душа явно пришла из техногенного мира и никогда не сталкивалась с другими расами. Чего стоили ее дикие припадки при виде хвоста. Не то что ему не была интересна ее прошлая жизнь, но девушка не только говорить не хотела, видеть его не желала.

Пришлые были не частым явлением, но все же появлялись. Простому населению старались о них не говорить, но и трагедии из того что кто-то узнал не делали. Если кто-то догадается, что человеческая принцесса пришлая, то договор о мире могут потребовать разорвать, никому не будет интересно, что оболочка одна, а значит договор действенный, кровь то не поменялась. Но люди… С человеческой прислугой он сможет договориться, свои языки развязывать не будут, да многие знают, что одноипостастные женщины после родов несколько не в себе. У них нет животной составляющей для защиты своего потомства. К тому же поведение пришлой подходит под один из свода закона, в котором такого иномирца по-тихому нужно убрать. Он бы с радостью избавился от принцессы, но связан по хвосту треклятым договором. Остается надежда, что сын знает как поступает, и женщина все же одумается, выслушает его. Поймет, в каком они оба положении и пойдет на встречу. Собственно говоря, другого выбора у нее все равно нет. Если не согласится, что ж, запрет в одной половине замка и забудет о ней пока не подойдет к исходу век. Уже сейчас Ништхурак понимал, как ему будет тяжело. Грузно опустившись на землю, правитель задумчиво уставился перед собой. Ему бы хотелось обойти условия договора, но даже капля яда не поможет.

Разглядывая прекрасный хвост, Ништхурак удивлялся, отчего его женушка теряет сознание. Он даже самому себе не хотел признаваться, что это задевало глубинные чувства. Но все равно, новая принцесса нравилась ему больше той, услужливой и тихой. Никогда не понятно было, что у нее на уме. С этой же душой он узнает обо всем первым. Не нравится еда – БАМ, скандал и крики. Появился в поле ее зрения – визги, писки, потеря сознания. Сначала думал – притворяется, но нет, так достоверно сыграть никто не может, да и лекарь подтвердил.

Возможно, именно тихими и услужливыми должны быть принцессы, он не знал, но видел человеческую прислугу. По сравнению с ними его прежняя жена напоминала холодную рыбу. Что его больше всего огорчало, в постели жена оказалась зажатой, даже нижнее платье снять не позволяла. Если бы он знал, что договор обернется для него таким ужасом, сто раз бы подумал. Печально признавать то, что его прекрасная жизнь, превратилась за неполный год в полный кошмар. Он слишком многим пожертвовал для нового мира, чем кто-либо мог это представить, и отступать когда у женушки появились чувства? Не был бы он тогда правителем. Жаль, конечно, что пока это только гнев и неприятие. Придется пока иметь дело с тем, что есть. Что ж, выбора то все равно нет. А способ как преломить женский гнев он непременно найдет.

Лениво скользя взглядом по земле, Ништхурак в который раз уставился на хвост. Чем ее не устроил? Красивый ведь, здорово блестит на солнце, переливается, чешуйки крупные. Проведя ладонью по хвосту, мужчина ощутил теплоту и мягкость. Только вот мечтал он вовсе не о своей руке. Тяжело вздохнув, наг медленно поднялся, выпрямляясь во весь рост. Глубоко вдохнув, размял шею и пополз дальше. Ему на миг почудился приглушенный женский писк. Женушка, будь она не ладна, обострила его слух до пределов. Нельзя же в самом деле столько прислушиваться к тихим шагам и бормотанию, чтобы избежать очередной встречи. Прислугу за жестокие слова в адрес принцессы он давно наказал. Нечего распускать языки.

Выползая из-за поворота, Ништхурак замер. К сражениям он давно привык, но еще никогда не видел, чтобы розовое облако восседало на зеленой гоблинской спине и грызло его ухо с диким рычанием, попутно раздирая шею ногтями. К слову, гоблин на попытки облака убить себя внимания не обращал, методично продолжал колотить кулаками огромного волка. Серый комок давно не подавал признаков жизни, лежал дохлой кучкой, лишь хриплое дыхание выдавало в нем живого. В какой-то момент облако со спины рухнуло, и Ништхурак опознал в нем женщину. Дико взревев, наг ринулся на замахнувшуюся тварь. Чтобы при правителе да женщин убивали?! А девушка тем временем бросилась сверху серого комка, попутно громко визжа. От высокого тона даже у него перехватило дыхание. Что уж говорить о гоблине, находившегося в радиусе поражения?

Одно резкое движение и гоблин отлетел на добрые метры. Сражаться с ним тварюшка не захотела и резво поднявшись, дала стрекоча. Зло махнув рукой, Ништхурак пообещал позже с ним разобраться, сам же повернулся к резко замолчавшей девушке.

- И ты на меня набросишься? – сощурив серебристые глаза, она вздернула круглый подбородок. Светлые волосы растрепались, пара шпилек небрежно висела вдоль виска, с другой стороны, похоже, потеряла. Да и сама она в розовом платье походила на вкусное белоснежное пирожное, мягкое, воздушное. Такое хотелось откусить. Ништхурак непроизвольно облизался. Теперь-то понятно, отчего гоблин на нее набросился. Да и грудь в разрезе платья аппетитно вздымалась, волную все его существо. Правитель почтительно склонил голову и отполз от парочки. Хорошо, что он в змеином облике, иначе конфуза было бы не избежать.

Часть 6

***

Ко второму за день открытию полога совершенно была не готова. Не успела толком переварить лепешку, как снова ко мне пожаловали. Беда только в том, что этот кто-то встал прямо на пути солнечных лучей. Радовало, что по росту мужик не походил ни на одного из похитителей. Но и страх горьким комком подкатил под самое горло. Сердце застучало с удвоенной силой, заставляя шумно вдохнуть. И снова не пошевелиться, как будто с холодом сковали не только тело, но и внутренности.

Слепо щурившись, пыталась понять, кто пожаловал, но глаза жутко слезились, да и с каждым мгновением становилось все холоднее. Тем не менее, поджав под себя ноги, попыталась укрыть их подолом грязной сорочки. Очень жаль, что она не была из чудесного самоочищающегося материала. Наверняка от меня воняло, но это не мои проблемы, нужно было выводить на прогулку. Не факт, что не попыталась бы сбежать. Скованные мышцы слушались плохо, причиняя адскую боль.

- Дайте ей что-нибудь, - от приказного тона с хрустом в позвоночнике непроизвольно выпрямилась. Уставившись на колышущийся полог, как баран на новые ворота, пыталась идентифицировать услышанный голос. Но все равно не верила своим ушам и ощущениям, быть такого не могло! Нет, мне точно показалось. Сколько бы ни прислушивалась, но за тряпкой насквозь пропитанной магией ничего слышно не было. Спустя какую-то минуту, в меня полетел кусок меха, еще спустя секунду, на колени больно грохнулись самые настоящие валенки! Я такие в музее видела. Одевать все это совершенно не хотелось. Но даже чувство брезгливости не позволило сопротивляться. Во всяком случае, это куда лучше, чем глубокий вырез сорочки с молочными бидонами.

Радовалось уже как младенец, что вернулась полная подвижность. Кстати о младенце. Маленький наг внимательно следил за тем, как я одеваюсь. Пришлось взять и его под шкуру, тщательно следя, чтобы не попал холодный воздух. Благо шкура оказалась широкой и вместительной. Прижимая к себе маленькое тельце, мысленно молилась, чтобы в пеленке оказались вполне человеческие ноги, а не хвост. Если принцесска не хотела ребенка уродца, то ее отец не хотел этого еще больше. Ведь именно с его подачки, она не должна была забеременеть. Посмотрев напоследок на пухленькое личико, укрыла его краем пеленки. Не хватало, чтобы он из-за меня простудился. Собственно, есть ли в этом мире простуда и как ее лечат, я не знала.

С трудом выбравшись из-под полога, как и ожидала, ослепла от белизны снега. Проморгаться никто не дал. Кто-то схватил за руку и потащил за собой, едва успела крикнуть «Сашка». Младенец чуть не выпал из рук. Мужик, самый первый, который облапал, странно посмотрел в мою сторону, но тянуть за руку не перестал. Утопая в снегу, едва поспевала за охранником. Засаленные волосы собраны в небрежный хвост, борода до живота, и воняло от него животными так сильно, что слезились глаза. Мороз неприятно кусал за оголенные части, особенно страдали уши и ноги. Голову еще как-то могла втянуть в кусок меха, а вот снег в валенках теплоты не добавлял. Чтобы не так больно было глазам, опустила голову, стараясь аккуратно переступать. Если в этом мире до сих пор не знали о простуде, то теперь гарантированно узнают.

Бывший охранник дотащил меня до какой-то палатки и грубо втолкнул внутрь. Пробурчав что-то про сешхака, удалился. Распрямиться в полумраке оказалось делом не простым. Стараясь не глазеть на богато вышитый ковер под ногами, с трудом подняла голову. В палатке буквально дышало жаром, кожу сразу же опалило. То ли от перепада температур подурнело, то ли от величественно мужчины в массивном резном кресле, но перед глазами потемнело. Ощущала себя жалкой грязной букашкой под пристальным взглядом отца этой взбалмошной девицы.

- Добрый день, отец. – Кое-как выпрямившись, с хрустом расправила плечи и вздернула подбородок повыше. Пусть волосы грязные, да и сама не красавица первой свежести, но смотреть на меня с таким отвращением… Выкуси, урод волосатый. С болью, но прямо стоять буду. Хрен тебе в зад, если поймешь, как сложно стоять после такого времени без движения. Мышцы хрустели, тянулись, но гордость не позволяла показать невыносимую боль.

Бородатый мужчина, медленно постукивал пальцами по подлокотнику кресла. У меня в группе на всех девчонок вместе взятых колец меньше соберется, чем у него на пальцах. Амулеты, пришло откуда-то из далека. Возможно, из памяти принцессы. Сам гад в белоснежной расшитой драгоценностями шубе. Да и на ногах меховые сапоги, а у них моя служанка. Смотрит на меня еще так гаденько. Положение так себе, а ухмыляется. Ну да, сама-то явно в дорогом бархатном платье. Злость буквально омыла все тело, заставляя стоять прямее.

Видеть Отара – отца принцессы, оказалось неприятно. Сразу пришли воспоминания, что законная жена у него одна, да и наследник законный один. Зато таких, как принцесса – признанных детей от любовниц, вагон и маленькая тележка. Аурелия всегда знала, что любви в браке не будет, да и готовили ее к политически выгодной сделке. Может от того такой стервой выросла, поди продержись, когда тебе в лицо говорят о негодности существования, постоянно напоминая, что должна быть благодарна за то что забрали пусть и от красивой, но бестолковой матери. А мать она помнила плохо, но из-за постоянных напоминаний знала, что лицом и фигурой пошла в нее. Не то чтобы принцесса хотела видеть ее, не позволяли, предпочитала не задумываться. Ведь видела, как живут служанки, видела, как охранники пользовали их по углам. Жила и надеялась, что подберут хотя бы не противного мужа. А тут выпал целый правитель наг. Да страшно, да жить хочется, поэтому и условия приняла и согласная побежала. Не понятно только как смогла забеременеть. Может специально это сделала? Тут пока память принцессы покрыта мраком.

- Родила, значит. Что я тебе говорил о травах! Предупреждал же, - тихо прорычал «отец». Помолчав немного, добавил. – Человек? Имя еще странное… Мне сказали, женщины выбирают имена.

- Да, отец. Отвары видимо заменили, ничто не помогло, - врала с самым честным лицом, глядя прямо в лицо стерве - служанке. Сама-то в тепле сидит, шикарное манто рядом. За всю свою жизнь на такое никогда не заработала бы. Пока я тряслась на холоде, эта шавка с комфортом добиралась. Предала, а принцесса ей верила. И это предательство больно ударило по мне. Никогда не умела врать, а тут как нож по маслу. И злость, клокочущая в груди, точно не была моей. Буквально начинало трясти от ярости. Говорила, сбежать хотела, а сама прыгнула в царскую постель. Мразь, какая же мразь. – Муж назвал. Ничего не решала.

Часть 7

- Оставьте все и уходите. – Не хватало, чтобы эта тварь еще чего подсыпала. Едва дождалась, когда они уйдут. Помылась только после тщательной проверки одежды, с нее станется подсыпать какой дряни. Мокрые волосы пришлось сплести в тугую косу, благо в платье имелся капюшон, и пуговицы оказались сбоку, а не на спине. Даже без зеркала, понимала, что выгляжу в этом наряде слишком соблазнительно. Мягкие корсет поднимал грудь неприлично высоко, а юбка начиналась не сразу от талии, а от бедер, плотно их обхватывая. У змеелюдей такой моды не было. Опять мысли вернулись к нагам. Вспомнив змеиные хвосты, передернулась от отвращения.

Пощупав Сашку в манто, убедилась, что он теплый и сухой. Грудь неожиданно закололо. Тихо выругавшись, укрылась влажной простыней и стянула верх платья. Поел, Сашка как обычно, быстро и жадно. Укутав его снова в шкуру, положила в кресло.

- И что нам делать? – тихо спросила у маленького нага, сонно хлопающего глазками. Идти к людям, где каждый знает принцессу, категорически не хотелось. Это у змей мое поведение могли списать на послеродовый стресс. Неизвестно как в этом мире относились к попаданцам. Вдруг на кострах сжигают как ведьм? А тут еще целая принцесса. Местный королек жалеть меня точно не будет. Даже если отношение терпимое, то меня точно вздернет на первом столбе. – Папаня твой не ищет?

Сыто икнув, Сашка повернул голову в сторону и закрыл глазки. Еще бы знать, как обращаться с младенцами. Дожилась, уже думаю, как о нем заботиться. Задумчиво прикусив губу, посмотрела на вход палатки. Стоит нам приехать в замок, его сразу отдадут кормилице. Увижу ли я его после этого? Повезет, если станет заложником. Хуже будет, если притопят в канаве. Виноватой останусь я, король – белый и пушистый. Тяжело вздохнув, осторожно дотронулась до теплого лобика. Признаваться не хотелось, но эта кроха стала единственным собеседником, и терять его не хотелось. С другой стороны у меня есть пример поведения принцессы, сложно не должно быть. Но тогда придется отказаться от общения с младенцем. Обхватив мокрую голову, уныло посмотрела на малыша. А имя то ему идет, серьезный такой, молчаливый, основательный я бы сказала. Усмехнулась и быстро чмокнула его в носик. Я все «Сашка, Сашка» - Александр, никак не меньше. Не был бы еще змеем. Вспомнив хвосты, в очередной раз передернулась.

С трудом поднявшись, размяла затекшие конечности. Хотелось бы поесть и поспать. Но выходить за пределы палатки к тем головорезам? На фиг. Своя шкура дороже, неизвестно станет ли защищать лысый. Странно только, что король не взял свою охрану, а нанял бандитов. От неожиданно мысли резко остановилась, а не оставит ли он нас здесь им на расправу? Нужна ли ему дочь, родившая от змея? Принцесса то без этого нервы ему хорошо трепала. А тут… Судорожно сглотнув, обернулась на Сашку. Малец пристально сверлил меня желтым змеиным взглядом. От неожиданности замерла.

- Не пугай так, - сдавленно прошептала, цепляясь ладонью в горло. Дыхание сперло, ладони моментально вспотели. – Не пора ли хватать тебя в охапку и бежать?

Может быть, мои мысли совсем глупые, но король определенно точно может избавиться от своей дочки. С учетом того, что наследников у него тьма, а если не хватит всегда можно признать еще незаконнорожденного. Этот мир людям навязал совет всех рас. Но мир ему как раз сильно-то и не нужен. Не потому ли отдал не самую капризную принцессу за «бугор»? А тут еще ребенок… Со смертью змеиного наследника точно разразиться война. Утрата детеныша больно ударит по целому королевству. Даже я своими куриными мозгами понимала, что Отар желает именно этого. Что там останется завоевать, когда целый правитель будет свергнут, пусть не им, а его народом. Кто будет доверять утерявшему своего ребенка? А тут скорбящий Отар… Хватаясь за мокры волосы в ужасе смотрела на застывшего Сашку.

- Знаешь что? – Стремительно оглянулась в поисках теплой одежды, голова даже закружилась на миг. Взгляд ни за что не цеплялся. Теплых вещей, кроме меховой накидки у ребенка, не было. Не означает ли это, что нас отпускать не собирались? – Делаем ноги. Если твой папаша нас не спасает, спасаемся сами.

Осторожно отогнув край палатки, заметила у одной из карет столпотворение. Так… Это что вообще? Королишко тоже решил ноги сделать? Избавился от служанки и дочери с внуком? Вот козел! Я еще про нага плохо думала. Бандиты что-то громко выкрикнули и подняли мечи в воздух. От их криков мороз по коже прошел. Стараясь не отсвечивать, прикрыла палатку. Сколько пройдет времени пока король отъедет и, вспомнят про нас? Не больше десяти минут. Ага, тогда вся эта толпа ринется в нашу сторону. Твою мать! Вот при всей нелюбви к змеям, хотелось оказаться у них как можно скорее. Прижав к себе Сашку, снова огляделась. Пролезть в платье под палаткой не выход, не смогу. Выбросить его на снег? Замерзнет же сразу, да и не уползет. Это хорошо еще, что просто глазами хлопает, не орет. Так ли должны вести себя младенцы? Тряхнув головой, стала пристальнее оглядывать место обитания. Но кроме кресла со шкурами ничего не обнаружила. Были ли бы свободные руки, хлопнула бы себя по лбу. Шкуру то можно использовать как накидку. Не плащ конечно, но хоть что-то.

Кое-как укрыв плечи, прижала к себе младенца. Теперь бы выйти незаметно. Можно рискнуть через вход. Пока бандюки заняты королем, на меня могут не обратить внимания. Сердце билось как заполошное, ноги отказывались слушаться. Не нужно было голову мыть, замерзну сразу. От досады на себя хотелось рычать. Повезло еще, что валенки никуда не унесли.

Решившись выскользнуть из палатки, чуть не заорала, когда услышала треск ткани. Испуганно уставилась на острие ножа, разрезающее ткань. Это кто пожаловал? Бежать или посмотреть? Из-за ступора, опять ничего не успела сделать. В разрезе показалась лысая голова. Мужик приложил палец к губам и поманил за собой. Понятливо кивнув, сжала губы и быстро пошла в его направлении. Лысый помог выбраться из палатки. Только оказавшись на улице, заметила на его плече укрытый шкурами сверток. Удивленно уставилась на связанные ноги девушки. Служанка пыталась бежать?

Часть 8

Показала в спину язык. Раскомандовался. Но, тем не менее, осторожно положила на кровать Сашку и с опаской развернула шкуры. К счастью, ножки были на месте. Какое облегчение. Усмехнувшись, обложила его на всякий случай подушками и взяла смену белья из гардеробной. Убедившись, что малыш спит, отправилась в ванну. На фиг такие приключения. Опустившись в горячую воду, откинула голову на бортик ванны. Все познается в сравнении. Поговорить с мужчиной, конечно, нужно. Интересно, знает ли он, что настоящая принцесса хотела вытравить Сашку? Если знает то, что мне делать? Извиниться? Сказать, что это не я? Про попаданство стоило бы тоже рассказать. Эх, кто и зачем притянул меня в этот мир? Возможно, ли вернуться назад? Почему я раньше об этом не думала?

Потерла лицо мокрыми руками. Ощущение будто пелену с глаз сняли. Неужели страх змей затмил мозги настолько сильно? Нырнула с головой. Как бы там ни было, но благодарность к нагу испытывала. Признавать этого не хотелось, но факт не менялся. Всего на миг, обрадовалась ему. Всплыть заставил тихий зов Сашки. Наскоро вытершись, завернулась в пушистый халат и нырнула на кровать. Мне бы такой аппетит. А глазенки все же красивые, только почему такие синие? У папани совершенно черные… Или… Да нет, не может быть. Отмахнуться от мысли, что у нага глаза ночного неба не получилось. Ладно, при разговоре надо будет рассмотреть. Или все проще и у мальца они тоже цвет сменят? Вздохнув, повернулась на спину, искоса рассматривая Сашку. Нет, все же дрожь от его взгляда по спине пробегает.

- Хватит разлеживаться! – Резво вскочила и снова в ванну, одежду там оставила. Не хотелось бы чтобы прибегали змеиные служанки. Белье и сорочка нареканий не вызвали, неудобство доставило платье. Совсем забыла, что крючки на спине. Придется придержать на груди, чтобы не свалилось. Да и вырез не мешало бы чем-то прикрыть. Тяжело вздохнув, покинула ванну и сразу воткнулась лицом в мужскую грудь. От шока замерла. Мало того что твердый будто стена, так еще и хвост… Взгляд сам по себе упал вниз. Беда – за подолом ног не увидела. Сердце ухнуло в пятки. Неужели с хвостом? Даже о боли забыла, нос, словно действительно со стеной столкнулся. Осторожно подняла голову и встретилась с черным взглядом. От неожиданности непроизвольно икнула и отступила на шаг. Хорошо, что платье надеть успела! Кто ж врывается в чужую комнату? Хотя для него и не чужая…

Змей поспешно извинился и отошел. С облегчением отметила длинные ноги в обтягивающих брюках. Судорожно сглотнув, с трудом повернулась спиной и попросила застегнуть крючки. Это преступление прятать такие ноги за хвостом! Гад он и есть гад. Теплое дыхание коснулось макушки, вызывая тихие мурашки по коже, а вот от горячих пальцев непроизвольно вздрогнула. Не ожидала, что он такой, думала как и все змеи холодным будет.

- Прости.

От прозвучавшего над головой голоса вновь вздрогнула. Еле дождавшись, когда он справится с крючками, поспешила увеличить между нами расстояние. С ума сойти, такие горячие пальцы! Кое-как выровняв дыхание, посмотрела на кровать. Сашка спокойно спал. Такой хорошенький, губки бантиком сделал, чуть улыбнулась. Поняв, что делаю, тут же отвернулась к окну. Когда это малец стал нравиться? Обложили змеи проклятые со всех сторон.

- Поговорим? Я приказал накрыть ужин в саду.

С опаской посмотрела на мужчину. Красив, зараза. Смоляные волосы растрепаны, можно подумать он не раз запускал в них руку. Да и руки, да, еще раньше обратила на них внимание. Поджав губы, снова уставилась в окно. Если в людских землях правила зима, то здесь настоящее лето. В саду должно быть красиво… Проклятье, не должна проявлять к нему интерес, но почему-то проявляла. Он же змей! Ехидный голосок подсказал «еще и привлекательный мужчина». Не зря ведь служанки печалились, что он больше не смотрит в их сторону.

- Хорошо, - с трудов выдавила из себя. Поговорить действительно нужно. И проветриться. Погреться на солнышке, в конце концов, перемерзла в снегах. Только вот Сашка. Снова посмотрев на ребенка, убедилась, что он спит. Пригладив влажные волосы, несмело сделала шаг в сторону нага. – Ты ведь не станешь змеей?

Черный взгляд на миг вспыхнул золотом, отчего уставилась в пол. Зол, конечно, он будет зол. Со змеей сравнила.

- Не стану, никто не побеспокоит.

- Хорошо, - согласиться то согласилась, а как отлипнуть от узоров на полу? Беспомощно посмотрела на Сашку. Предатель сопел умильно. Мог бы покричать для разнообразия. Был бы повод остаться, но нет. Видимо нагу надоело ждать, поэтому он подошел ко мне вплотную, отчего черные сапоги дотронулись до подола платья.

- За ним присмотрят. Идем.

От того как смело и по-свойски, мужчина взял меня за ладонь и положил на свой локоть стало не по себе. Чего я ожидала? Приходил все же к принцессе, не из воздуха ведь ребенок взялся. Ревность укола иглой. С чего бы?

Судорожно вздохнув, вцепилась в предоставленное предплечье. Такой твердый! От удивления даже пожмякала его немного, отчего мышцы под рукой стали как будто тверже. Из стали что ли сделан? Или у него под одеждой броня? Бросила на него короткий взгляд. Прямо смотрит, губы поджаты, желваки играют, на шее вены вздулись. От испуга нечаянно дернулась, но сбежать не позволила горячая ладонь, легшая поверх моей руки. Почему его кожа так обжигает? Зачем только согласилась на разговор? С таким жутким лицом ужинать не ходят. Сглотнув набежавшую слюну, снова уставилась в землю. Так меньше шансов встретиться с другими змеями.

Когда же в зоне видимости показалась каменная беседка, с облегчением выдохнула. Мужчина толкнул дверь, приглашая внутрь. От яркого света замешкалась, перед глазами заплясали радужные круги. К моему облегчению в достаточно просторном помещении никого не оказалось. Разве что стол в центре с накрытыми блюдами, и рядом более низкий столик с бумагами. Вот к нему меня и повели.

- Это брачный договор, думаю тебе нужно с ним ознакомиться. – Наг отпустил мою руку и помог сесть. Помощь оказалась своевременной, сил у меня не осталось. Догадался? Конечно, догадался, не дурак же, принцесса так на них не реагировала. Если вспомнить мое поведение, удивительно, что другие не догадались. Закусив губу, потерянно уставилась на документы. Если потянусь к ним, то подтвержу свою иномирность. А если нет? Что я могу из них узнать?