Жених моей матери

Глава 4

Олеся

— Лесь, как считаешь, лучше это или все-таки красное?

Я оторвала взгляд от ноутбука и пристально осмотрела маму, вошедшую в мою комнату в черном платье-карандаш с короткими рукавами.

— Красное, — хмыкнула я, совершенно неуместно вспомнив, что в ту ночь к Руслану я пошла именно в красном платье. Хотя и черное смотрелось на маме сногсшибательно.

Она вообще была сногсшибательной — голубоглазая блондинка, в свои тридцать семь выглядела чуть за тридцать и без модных сейчас косметологических процедур.

— Ты уверена? — Мама пригладила свои длинные волосы и нерешительно посмотрела на меня.

— Уверена, — кивнула я. — Твой Руслан… умрет от такой красоты.

— Мне не нужно, чтобы он умирал. — Она прошла к постели и присела рядом со мной.

Да, про смерть это я зря. Я сняла ноутбук с колен и переложила его на тумбочку с другой стороны от постели. А потом снова взглянула на маму. У нас была странная семья. Не трудно посчитать, что маме было семнадцать, когда я родилась. Как говорил мне папа — он настолько сильно был влюблен в маму в школе, что не смог удержаться и сделал той предложение прямо после выпускного. А я родилась через восемь месяцев после свадьбы. По версии мамы… По версии мамы «так получилось». Кратко и безапелляционно. Но теперь я понимаю, что был еще третий. Руслан Агатов. Папин друг детства, о котором он довольно много говорил… Не лестно. От мамы же о нём впервые я услышала лишь после похорон отца. Первая любовь…

— Мам, он будет в восторге от тебя, — заверила я.

— Лесь, — мама нашла мою руку, лежащую на покрывале, и накрыла своей ладонью. С кольцом на пальце, которое подарил ей Агатов на помолвку. — Ты не представляешь, как я счастлива, что ты изменила свое решение. Руслан, он… — Она шумно выдохнула. — В общем, я рада, что теперь ты будешь стажироваться у него. Это поможет вам сблизиться.

Я не удержалась от смешка и закатила глаза. Да уж, куда ближе то! После такого вот сближения у меня тело болит до сих пор.

— Поможет, мам. Поможет, а теперь иди уже. Ты прекрасна в любом платье.

— Но лучше красное? — улыбнулась она.

— Лучше красное, — ответила я ей тем же.

Когда мама вышла из моей спальни, я со стоном схватила подушку и накрыла ею лицо. Что же она такая счастливая!.. Мама-мама, ослеплена чувствами и не понимаешь, что он тебя использует! Какая, к черту, любовь, если он проституток на дом вызывает?!

Услышав звук подъехавшего автомобиля, я откинула подушку в сторону, поднялась с кровати и подошла к окну. Так и есть, из своего БМВ последней марки выбрался Агатов. При полном параде. Черный костюм, галстук, все дела. Красивый и какой-то нереальный. Будто принц из сказки. Только сказка не та, и у принца не доброе сердце, а черное, прогнившее, алчное. Я зло сощурилась, наблюдая за тем, как он поднимается по ступенькам, ведущим к двери.

После сегодняшней нашей поездки в отель, я вернулась к маме. Не хотелось оставлять её. В этом доме я выросла, тут была счастлива, но после смерти папы находиться тут мне стало тяжело, поэтому приезжала я редко, а ночевать оставалась всего несколько раз. В первый месяц после смерти папы я считала, что маме будет плохо и хотела поддержать её, однако… Однако она была спокойна. И вела себя так, будто ничего не произошло. Защитная реакция? Возможно… По крайней мере, так говорил её доктор.

А потом появился Руслан. Мама расцвела и забыла о папе. Убрала все фотографии, закрыла его кабинет. Я пыталась устраивать истерики, пыталась заставить её вернуть фотографии, но она лишь упрямо твердила: «Все в прошлом, Леся. В прошлом. Я хочу жить»…

— Я тоже хочу, мама, — обхватив себя руками, я поежилась, будто бы от холода. Но на улице царило лето, а кондиционер в комнате я не включала. Вот только мне всё равно было зябко.

Сквозь стекло я видела, как мама и Агатов, которого она держала под руку, подошли к его машине. Он склонился к ней и что-то сказал на ухо. Звонко рассмеявшись, она шлепнула его по руке. Руслан, не переставая улыбаться, учтиво открыл дверцу автомобиля, и мама забралась внутрь. На ней было красное платье. Красное, черное… Закусив губу, я отошла от окна и вернулась на постель. Через несколько мгновений водитель завел автомобиль, и они уехали. Как сказала мама, ресторан с продолжением. И я очень надеялась, что этот подонок не повезет мою маму в ту квартиру, где мы с ним провели ночь.

Руслану я говорила правду. Я действительно не ожидала, что так получится. Что он примет меня за нанятую им шлюху. Я вообще не предполагала, что он ждёт шлюху. Всего лишь хотела сказать ему, что знаю, что он представляет из себя, и сделаю всё, чтобы он исчез из жизни моей мамы. А он… с порога начал срывать с меня одежду, и я… Я не думала в тот момент о выгоде. Ощущала его ладони на своей талии, на груди, на ягодицах и вообще не могла думать. Ни о чём. У меня был опыт. Относительный, конечно, с моим парнем, Лехой. Один раз мы переспали… Честно говоря, никакого удовольствия от секса с ним я не получила, более того, мне было неприятно. Восторгов не вызвала даже прилюдия. Единственное желание, которое будили во мне его прикосновения — прикрыться и уйти. Но я осталась. В итоге первый раз мой случился в квартире Лёши после гулянки по поводу успешной сдачи сессии. Не так, чтобы совсем уж мерзко — думаю, у некоторых бывало и хуже, но… ничего хорошего я от этого не получила. Ни удовольствия, ни удовлетворения, ни восторга. И тем непонятнее для меня были ощущения, которые пробудил во мне Руслан Агатов. Мужчина, которого я ненавижу, которого не желаю видеть и слышать… И которого желаю больше всего на свете. Меня это пугает. Когда он рядом я теряюсь. Падаю в пропасть и изо всех сил цепляюсь за остатки разума. Он враг. Враг. Враг! И я должна сделать все от меня зависящее, чтобы его не было в нашей с мамой жизни.

Раздавшийся писк телефона заставил меня вздрогнуть. Я ожидала, что это Леша, но сообщение пришло с неизвестного номера. Нахмурившись, открыла его.

«Я передумал, детка», — прочитала я и напряглась. Понятно, что это Агатов, но… не успела я понять, что происходит, как пришло еще одно сообщение: «Ты начинаешь работать с сегодняшнего дня. В одиннадцать в отеле, где мы сегодня были». Я потрясенно вчитывалась в текст. Перечитывала его снова и снова. Во мне зарождалась ярость. Да как он может?! Находится рядом с мамой и пишет мне! Козел!

К назначенному времени я была на месте, полная решимости исцарапать Агатову лицо, если он попытается полезть ко мне. И все же я была не настолько тупа, чтобы не понимать, что и Руслан не настолько идиот, чтобы вот так в открытую развлекаться со мной, чуть ли не перед самым носом у моей матери. Нет. Он ничего не делает просто так.

Выпрямив спину, я сидела в фойе гостиницы, куда меня пустил охранник. Странные ощущения. В гостинице практически никого не было, только где-то слышались женские голоса. В голову мою невольно закрались мысли, что он даст мне тряпку в руки и заставит отпахать ночную смену в роли горничной. Ну не как проститутку же он меня позвал в одиннадцать вечера?!

У меня вырвался нервный смешок. Поправив съехавшую с плеча лямку темно-зеленого, довольно чопорного платья, я осмотрелась. Над стойкой ресепшена висели часы с тремя временными зонами: Нью Йорк, Москва и Токио. Так вот, по московскому времени было уже пять минут двенадцатого. Опаздываем, Руслан Валерьевич…

Скользнув по стенам, я подняла взгляд к люстре. Да, признаться, я соврала. Никогда не видела такой красоты. Умели же раньше люди создавать настоящие произведения искусства. Интересно, сколько он отвалил за неё? Денег у него, судя по всему, куры не клюют. Наша семья тоже копейки не считала, у папы был строительный бизнес, который он продал буквально перед смертью. Хотел начать что-то новое, но не успел.

Опустив глаза на ладони, я потеребила колечко. Папа подарил мне его на совершеннолетие. Он любил меня. И, наверное, я была единственным человеком, к которому он питал слабость. Отношения с матерью, с любовницей, с партнерами он всегда строил с позиции силы. Эдакий захватчик. Он всегда знал, чего хочет. Только передо мной отец мог быть обычным человеком. Делиться мыслями, опасениями. Вот и про Агатова отец сказал мне несколько лет назад: «если он когда-нибудь появится на пороге нашего дома, знай, Леся, он пришел разрушить нашу семью».

— Какая пунктуальность, — ехидно прозвучало позади меня. — Далеко пойдешь, детка. — Уже у самого уха, так, что я ощутила горячее дыхание на своей коже. Тело мое моментально откликнулось чувственным трепетом. Да что ж такое?!.

Я резко повернулась и смерила Агатова гневным взглядом. Он же стоял, оперевшись о спинку дивана, на котором я сидела, и довольно ухмылялся.

— А ты опаздываешь!

— Прости, — вздохнул он наигранно. — Твою маму домой отвозил. Я очень торопился, малышка. Поверь мне.

— Не называй меня так! — я встала и вздёрнула подбородок. — Я тебе не малышка, не девочка и уж тем более не детка. Усек?

— Усек, — медленно кивнул он, не сводя с меня смеющегося взгляда.

Я начала закипать.

— Что тебе понадобилось от меня среди ночи?

— Пойдем. — Он махнул рукой в сторону лифтов.

— Никуда я с тобой не пойду, пока не объяснишь, какого хрена?! — заартачилась я. — Ты с моей мамой вроде как собирался в ресторан. С продолжением, — красноречиво вскинула брови.

— Продолжение обломалось, — ответил Руслан, обошел диван и, ухватив меня за предплечье, потащил к лифтам.

— Мама не дала?

— Какая ты грязная, — бросил он, не поворачиваясь.

Я едва поспевала за ним на своих высоченных каблуках и пару раз чуть не рухнула, зацепившись за ковер. Но хватка Агатова была настолько крепкой, что распластаться по полу у меня не вышло. Он даже не затормозил.

— А что я должна думать?

— Я отвез Наташу домой, потому что у меня возникли неотложные дела. — Руслан отпустил меня и нажал на кнопку вызова лифта. Окатил взглядом ледяных глаз. — Думаешь, я настолько порочен, что не успел от одной вернуться, как другую к себе в постель поволоку?

— Да! — уверенно кивнула я. Дверцы разошлись, мы вошли внутрь. Все, как и утром, четвертый этаж.

— Ты мне неинтересна, девочка.

— А член твой считает иначе, — хмыкнула я, опустив взгляд на красноречивый бугор в области ширинки. Он хотел меня, и мне… черт возьми, мне это нравилось!

— С моим членом мы как-нибудь договоримся, не переживай.

— Только будь осторожен. — Я сделала шаг и оказалась рядом. Подняла голову, заглянула Руслану в глаза и соблазнительно улыбнулась. — Долгое воздержание вредно для здоровья.

— Мы с твоей мамой запросто решим эту проблему, — губы Агатова расплылись в ухмылке.

Лифт остановился, и мы вышли в коридор. Я отметила, что тут тоже успели постелить ковер и развесить картины. Даже спрашивать не хотелось, подлинники это или репродукция. У этого ума хватит и подлинник в свою святая святых притащить.

— Так зачем я тебе понадобилась? — сверля взглядом затылок Руслана, снова спросила я.

— У меня для тебя работа появилась, говорю же.

— Если это работа, почему мы собираемся ею заниматься в отеле, а не в офисе?

Руслан остановился перед своим номером, отпер дверь и вошел внутрь. Я покорно последовала за ним. Он включил свет, разулся, расстегнул пиджак и, снова окинув меня равнодушным взглядом, ушел в гостиную. Я положила сумочку на тумбу, скинула туфли и вошла за ним.

— Ну?

— Видишь эту стопку? — Он стоял возле мини бара и наливал в бокал виски. Взглядом указал на довольно внушительных размеров стопку бумаг на журнальном столике. — Это нужно завтра отправить в один из отелей.

Я непонимающе мотнула головой.

— А я тут при чем?

Руслан улыбнулся, поднес бокал к губам и сделал глоток. И только потом пояснил таким тоном, будто я неразумный ребенок:

— Их нужно подписать и поставить печать. Это нормативные акты, без которых отель не сможет завтра открыться. Я буду ставить подпись, а ты шлепать печать и сшивать. Как видишь, работы тут на несколько часов. К семи утра приедет мой водитель и заберет документы. Я удовлетворил твое любопытство?

— У тебя же есть секретарша? Почему она… — Он не дал мне договорить.

— У Кати маленький ребенок, которого она не может оставить среди ночи. Да и не её это косяк, так что пусть спит спокойно.

Он вальяжно расположился на диване, широко расставив ноги.

— А меня, значит, можно выдергивать среди ночи?

— Не переживай, я отпросил тебя у мамы.

Ах ты скотина! Мне так и хотелось съездить по его довольной физиономии. У мамы он отпросил! Да знала бы мама… Но я лишь, сжав руки в кулаки, процедила:

— Так почему в отеле?

— Я предпочитаю комфорт. И если уж предстоит бессонная ночь, я хочу провести её на удобном диване с…. Мне уже можно называть тебя падчерицей?

— Мудак! — вырвалось у меня. Как же он меня раздражал!

— Ты на поворотах то поосторожнее! — рыкнул Руслан. — Садись и приступай к работе, иначе я могу и передумать насчет стажировки.

Я шумно выдохнула и уселась рядом с ним. Мда, отличная ночка предстоит.

— Печать где? — спросила я отстраненно.

Руслан одним глотком допил виски, поставил бокал на столик и потянулся через меня к своей барсетке, которую я поначалу не заметила. Он будто бы случайно коснулся моей коленки, и я едва не вздрогнула.

— Я тоже хочу, — неожиданно даже для самой себя, выпалила я.

— Что? — Он снова сел ровно, достал из барсетки печать и протянул мне.

— Выпить, — ответила я, забирая печать и сжимая её в руках.

— Бар там, — кивком указал он. — Только не переборщи. Пьяных я не люблю.

— А кого любишь? Проституток?

— Только красивых. Как ты.

— Я не проститутка! — возмутилась я.

— Тогда почему ты меня не остановила? — Он резко ухватил меня, и не успела я понять, что происходит, усадил к себе на колени. — Почему не сказала, кто ты, Олеся? — прошептал он, а рука его принялась стягивать лямку платья с плеча.

Чувствуя его эрекцию, я растерянно помотала головой.

— Что? — спросил он, вторая его ладонь поползла по моему бедру, задирая платье.

— Хватит! — Я накрыла его руку своей, желая остановить. И не желая останавливать.

В глубине души я хотела, чтобы он убрал мою руку и продолжил ласкать меня. О черт! Я откинула голову, он собрал мои волосы, намотал на кулак и яростно впился в шею. Застонав, я вцепилась ему в плечи, то ли пытаясь оттолкнуть, то ли наоборот. Остатками разума снова и снова говорила себе, что надо остановиться, представляла реакцию мамы. Она ведь любит этого мужчину. Что она скажет, что подумает? Но…

— У меня с тебя крышу сносит, — выдохнул Руслан мне в рот и жадно впился, еще сильнее потянув за волосы. Мне было больно и сладко. Хорошо и плохо. — Что ты, нахрен, делаешь, девочка? — прошептал он и, обхватив меня за талию, усадил так, что его пах оказался между моих ног. Подол окончательно задрался, я, не понимая, что творю, потянулась к его ширинке, желая ощутить твёрдость плоти, желая обхватить его, почувствовать в себе. Руслан сдернул лямки с моих плеч, нашел на спине молнию, ловко расстегнул и стащил платье, оставив болтаться на талии. Его горячие ладони опустились на мою грудь, он нежно очертил чашечки бюстгальтера. будто бы случайно он касался кожи, опаляя её своими прикосновениями, клеймя меня.

Боже… Дыхание вырывалось из моего горла вместе с тихими стонами. Внутри всё скручивалось, пульсировало, горело. Я будто бы сама горела. За его руками следовали губы, влажный язык. Тяжело дыша, я подставляла себя ему: его большим ладоням, умелым пальцам, его жадному, властному рту, и понимала одно, как прежде уже не будет. Я не смогу посмотреть маме в глаза. В этот раз уже не смогу. Потому что… Потому что это не случайность. Руслан Агатов — не случайность.

Дрожащими пальцами я расстегнула молнию на его брюках. Наши взгляды на мгновение встретились. Меня будто лавиной накрыло. Лавиной его желания. С таким вожделением на меня в жизни никто не смотрел, а я… я отвечала тем же. Оставив брюки, я потянулась к Руслану, обвила руками и поцеловала. Сама. Прикусила его губу, почувствовала прикосновение его языка к своему и тихо застонала. Меня переполняло желание, и я не знала, что мне со всем этим делать. Он — последний из мужчин, к которому мне хотелось испытывать то, что я испытывала, последний, с кем я должна была оказаться наедине летней ночью, последний, с кем я должна была… Но… Повинуясь инстинкту, я сжала пальцами волосы на его затылке. Он издал звук, похожий на рычание, и снова неистово припал к моим губам, терзая их, покусывая. Ладони его прошлись по моей спине, ниже, к ягодицам. Задрав подол моего платья, Руслан смял его в области талии и с силой стиснул ягодицы. Я протяжно застонала, крепче ухватилась за его загривок, выгнула спину. Почувствовала его прикосновения между ног и охнула, раскрыв глаза. Просто отодвинув уже мокрые, пропитанные влагой моего желания трусики в сторону, он проник в меня сначала одним пальцем, потом двумя, глубоко и сладко. Погладил, сделал несколько движений, раздвинул пальцы в стороны, растягивая меня. Господи… запрокинув голову, я вскрикнула. По телу моему прошла волна дрожи.

— Руслан, — в каком-то невменяемом состоянии прошептала я и снова нашла его губы. Сама прихватила зубами, затем лизнула, а после он проник в мой рот, нашел мой язык и принялся ласкать, одновременно с тем, как его пальцы все быстрее и быстрее двигались во мне.

Я постанывала сквозь поцелуй, цеплялась за его плечи, потихоньку царапала, понимая, что во мне с каждым мигом всё сильнее и сильнее разгорается пламя. Оно грозило поглотить всё вокруг, сожрать, уничтожить. Огонь — опасный, неподдающийся контролю… Желание пульсировало, стягиваясь в одной точке, там, где были его пальцы. Груди мои налились и болели, соски стали твёрдыми. Мне хотелось, чтобы он, как и в ту первую ночь, касался их губами, накрывал жадным ртом. Хотелось оказаться под ним, скрестить лодыжки и отдаться ему во власть. Что со мной? Как я могу хотеть его?

Руслан вышел из меня, погладил кончиком пальцев влажный клитор, провел вдоль складочек. Я задрожала. Снова потянулась к его ширинке. Если я сейчас же не почувствую его внутри, в себе, сойду с ума. Меня поглотит моё собственное пламя. Нет… Он помог мне справиться с брюками и бельём, и резко, не дав опомниться, насадил на себя. С каким-то исступлением сжал мои ягодицы. Издал гортанный звук и посмотрел мне в глаза. Зрачки его были расширены. Чёрные впадины с отражающимися в самой глубине бликами света.

Его взгляд проник в меня, ещё сильнее разжёг пламя, разметал вокруг нашего общего костра сверкающие искры безумия. Я двигалась на нем, совершая резкие, первобытные толчки, чувствуя его в себе, и мне было так хорошо, как не было ещё никогда. Бездна. Вот она — моя бездна. В его глазах, черных от возбуждения. Разве может быть так? Разве я могла потерять голову настолько, что отдалась во власть этому мужчине без зазрения совести?

Я прильнула к нему, потерлась грудью о его грудь. Соски мои ныли, жаждали ласки, кожа горела. Придерживая под ягодицами, Руслан продолжал насаживать меня на себя, усиливая толчки, проникая в меня глубже и глубже — до сумасшествия, до судороги, до граничащего с болью удовольствия. Я стонала, целовала его, гладила грудь, сильные плечи. Движение, второе… Шлепки соприкасающихся тел. По телу моему одна за другой прошлись несколько горячих волн, а вслед за ними меня настиг бурный оргазм. Впившись в плечи Руслана пальцами, я закричала, а спустя ещё одно мгновение он приподнял меня, резко вышел и кончил мне на бёдра. Я сглотнула, судорожно выдохнула и убрала трясущиеся руки с его плеч.

Тяжело дыша, он смотрел на меня, и я могла бы поклясться, что мы оба в данный момент думаем об одном и том же. Какого хрена только что было?!