Женщины не любят ждать

Глава 1

На работу я опоздал совсем немного – всего на полчаса, но можно было подумать, что из-за меня настал конец света. Началось с лифтера.

– Мистер Лэм, вас разыскивала Берта Кул! – испуганно сообщил мне он.

– Да, благодарю вас, – ответил я.

– Кажется, по срочному делу, – не отставал лифтер.

– Спасибо, я уже понял.

После этого мне удалось доехать до своего этажа спокойно. Выйдя из лифта, я направился по коридору к двери, на матовом стекле которой значилось: «Кул и Лэм. Конфиденциальные расследования».

Не успел я войти в приемную, как секретарша, самозабвенно втыкавшая в номерник телефонные штырьки, воскликнула:

– Ой, наконец-то! Берта Кул велела, чтобы вы сразу же зашли к ней!

– Она одна?

– Нет, у нее мистер Бикнел.

– Кто такой Бикнел?

– Не знаю, он в первый раз.

– Позвоните Берте и сообщите, что я здесь. Буду у нее через минуту.

Я прошел в свой кабинет, где секретарша Элси Бранд встретила меня с расширенными от ужаса глазами.

– О господи, Дональд! Берта все бюро на ноги подняла. Ты у нее был?

– Нет еще.

Элси вся аж трепетала от возбуждения.

– Дональд, что я тебе скажу!

– Что?

– Ты едешь в Гонолулу!

– Вот те на!

– Ты разве не рад?

– Подожду официального подтверждения, – осторожно ответил я.

– Это точно, ты едешь завтра. Плывешь на «Лурлайне».

– На «Лурлайн» так запросто за сутки не попадешь, – возразил я.

Она посмотрела на свои часики.

– Осталось больше суток.

– Но что все это значит?

– Не знаю, – сказала она. – Просто сообщаю то, что слышала собственными ушами. Берта с ног сбилась, тебя разыскивая, звонила в компанию «Матсон навигейшн», из нашего архива ей принесли какие-то старые документы, а этот Бикнел сидит и упрашивает ее поехать в Гонолулу. Она ему и сказала, что поедешь ты и…

Тут латунная ручка двери крутанулась с такой силой, словно ее хотели вырвать с корнем. Дверь распахнулась, и на пороге возникла Берта Кул – сто шестьдесят пять фунтов веса плюс глаза, пылающие гневом, жадностью и страстью к наживе.

– Где тебя черти носят?

– По улице, – ответил я.

– Вижу, что по улице! Я уже полчаса на стены кидаюсь, а тебя все нет! У нас тут клиент – золотое дно, а ты черт знает где шляешься. Он хочет получить то, что хочет, и тогда, когда хочет, а хочет он этого немедленно!

– Чего же он хочет?

– Чтобы ты поехал в Гонолулу.

– Пусть он мне так и скажет.

– Он разговаривает со мной.

– Значит, он хочет, чтобы ты поехала в Гонолулу, – предположил я.

– Чего он хочет и что получит – разные вещи.

– Ну ладно, – сказал я, – пойдем поговорим с ним.

– Нет уж, подожди минутку. – Берта прикрыла дверь и с возмущением посмотрела на Элси Бранд. – Дай-ка я тебе кое-что расскажу про этого типа.

– Расскажи.

– Когда будешь здороваться, – начала Берта, – руку не жми, здоровайся чисто символически. Это хилый, тщедушный ревматик: чуть сожмешь руку – у него кости треснут. Но в остальном веди себя с ним, словно он супермен.

– А в чем дело-то?

– Сам узнаешь, – ответила она. – Мне надо вернуться, я не хочу оставлять его одного надолго. Странный тип: отлучишься на минутку, придешь – а у него уже новые идеи. Нужно контролировать ситуацию. Теперь все; я тебя предупредила насчет рукопожатия, выжди секунд десять и заходи вслед за мной. И не забудь сказать: ты был занят по делу. А то, может, подумает, что мой партнер шляется где попало и сколько ему заблагорассудится.

– Как он вышел на нас? – спросил я.

– Он давно про нас наслышан.

– И знал, что ты женщина?

– Конечно.

– Уже легче, – сказал я.

Берта Кул – старший партнер нашей фирмы – повесила на своей двери табличку: «Б. Кул», и это подчас приводило к недоразумениям. Когда клиенты, желавшие поговорить с руководителем фирмы, узнавали, что «Б» – это «Берта», у них возникали сомнения: сможет ли мягкосердечная женщина вести их сложное дело. Правда, они довольно быстро убеждались в том, что Берта тверда и неумолима, как асфальтировочный каток, но все же приходилось прилагать для этого дополнительные усилия.

– Мало того, – добавила Берта, – мистеру Бикнелу нужна именно женщина. Он считает, что в его деле необходим женский подход.

Представив себе «женский подход» Берты, я невольно усмехнулся.

– А кто такой Бикнел?

– У него золотые рудники, нефтяные скважины и апельсиновые рощи.

– Если он хочет, чтобы кто-то срочно попал в Гонолулу, то нужно лететь самолетом, – сказал я. – На «Лурлайн» так просто не придешь и…

– Не будь идиотом, – оборвала меня Берта. – У него зарезервировано полдюжины мест. Он едет сам и… – Она запнулась.

– И хочет, чтобы ты поехала с ним и занялась его делом, – закончил я за нее.

– В общем, да.

– Почему же ты не едешь?

– Потому что я не люблю никуда ездить, – ответила Берта. – Я ненавижу лазить по лестницам. Господи, ты же знаешь, какие у меня ноги!

Она подняла юбку и показала ноги. Действительно, ноги у нее, в целом достойные футболиста, были довольно стройными, с аккуратными лодыжками, правильно очерченными ступнями и высоким подъемом. На вес более девяноста фунтов они явно рассчитаны не были.

– Видишь?! – воскликнула Берта. – Ноги как у антилопы, а задний мост – как у грузовика!

Мы с Элси знали, как она гордится своими ногами, о чем свидетельствовали дорогие, тщательно подобранные туфли.

Я понимающе кивнул, но заметил:

– На этом корабле есть лифты.

– На этом корабле есть лифты, но они всегда переполнены, – не унималась Берта. – А в этом Гонолулу сплошные подъемы и горы, я видела на картинках. Весь этот чертов остров – сплошные горы. И жара. Если я буду таскаться по Гонолулу, я буду потеть и ругаться на чем свет стоит. И потом, я терпеть не могу больных и хилых, а ты сумеешь поладить с этим типом.

– А что с ним такое, с этим Бикнелом?

– Сплошной артрит, куда ни ткни. Я боюсь, что, когда на корабле этот сукин сын заскрипит своими костями, я выкину его за борт. Ладно, все! Я тебе ничего про него не говорила, жди десять секунд, потом заходи и докладывай, что был занят делом.

Берта развернулась, рывком открыла дверь и, захлопнув ее за собой, удалилась в свой кабинет.

– Ой, Дональд! – воскликнула Элси. – Вот будет здорово, если окажется, что это важное дело и мне тоже нужно вылететь туда на самолете – вести наблюдение или что-нибудь еще! Ты только подумай! Гонолулу! Алмазный мыс! Пляж Вайкики! Цветочные венки! Вареные осьминоги!

– И сырая рыба, – добавил я.

Элси поморщила нос.

– Говорят, она восхитительна.

– Ладно, не раскатывай губы. Если там, на острове, понадобится выполнить какую-нибудь секретную работу, Берта наверняка наймет местных – на час или на день. Ей только заикнись, что можно вызвать секретаршу с материка, – она в обморок упадет.

– Да, я знаю, – грустно сказала Элси. – Уж и пофантазировать нельзя?

– Можно, – ответил я, поправил галстук и направился в комнату, на дверях которой было написано: «Б. Кул, личный кабинет».

Когда я вошел, Берта приторно заулыбалась.

– Дональд, это мистер Бикнел, – сказала она и, совсем расплывшись в улыбке, обратилась к Бикнелу: – А это Дональд Лэм, мой партнер.

– Нет-нет, не вставайте. – Я быстро подошел к нему и протянул руку. Он сунул мне кончики пальцев, но отдернул руку раньше, чем я успел до нее дотронуться.

– Осторожно, – сказал он, – у меня побаливает рука – небольшой ревматизм.

– Прошу прощения, – сказал я ему. Потом, взглянув на часы, обратился к Берте: – Да, кстати, я все уладил, Берта. Ну, то дело, которое мы обсуждали вчера вечером.

– А-а, хорошо, Дональд. Теперь понятно, почему тебя не было.

Я пододвинул стул и сел.

– Мистер Бикнел хочет, чтобы мы избавили его от одной неприятности, – сказала Берта.

– От какой именно? – спросил я.

– Он сейчас сам тебе расскажет, – сказала она и добавила: – Тебе надо будет поехать в Гонолулу, Дональд.

– Зачем?

– Именно по этому делу. Ты должен завтра отплыть на «Лурлайне».

– Если ты позвонишь в «Матсон», – возразил я, – то тебе скажут, что на «Лурлайн» все места проданы до…

– Ты отплываешь завтра, – оборвала меня Берта. – Мистер Бикнел все устроил, и они уже оформляют билеты.

Я обернулся и внимательно посмотрел на Бикнела.

На вид ему было лет сорок пять. Из-под кустистых бровей пронзительно смотрели серые глаза. Высокие скулы, густые темные волосы. Но казалось, что даже легкий порыв ветра сдует его со стула. Восковой оттенок кожи усиливал впечатление болезненности. На нем был костюм, сшитый у портного долларов за двести пятьдесят, не меньше, начищенные до абсолютного блеска ботинки, двадцатипятидолларовый галстук ручной росписи, сорочка с отложными манжетами и золотые запонки с изумрудами. Он сжимал сухими когтистыми пальцами набалдашник крепкой трости и старался держаться как большой босс, однако не мог скрыть выражения беспокойства на лице. Казалось, он чего-то боялся – то ли что его кто-нибудь уронит, то ли что у него спросят что-нибудь лишнее.

– Вы давно зарезервировали места на «Лурлайне»? – спросил я.

– Да, довольно давно.

– Значит, вы заранее знали, что возникнут неприятности?

– Нет.

– Вы собирались поехать не один?

– Ради бога, Дональд, – вмешалась Берта, – пусть мистер Бикнел сам все расскажет. Не надо его допрашивать. Ты сейчас все запутаешь.

– Наоборот, я хочу кое-что прояснить.

– Ты ставишь телегу впереди лошади, а лошадь – задом наперед.

Я усмехнулся и спросил:

– Кто же здесь лошадь?

– Ты! – Глаза Берты вспыхнули неподдельным гневом. Но она моментально взяла себя в руки и, улыбнувшись Бикнелу, промурлыкала: – Дональд любит дурачиться, не обращайте внимания. Но в деле он парень мозговитый и быстро найдет ответы на все ваши вопросы.

– Будем надеяться, – проговорил Бикнел, – но мне было бы гораздо приятнее, чтобы поехали вы, миссис Кул. Ни в коей мере не хочу умалить ваши достоинства, мистер Лэм, – заверил он меня.

– Мы вернемся к этому позже, – быстро отреагировала Берта. – Нам нельзя уезжать вдвоем, и сейчас так сложились дела, что Дональд имеет возможность уехать немедленно, а я – нет. Прошу вас, мистер Бикнел, может быть, вы еще раз расскажете нам о некоторых деталях дела. Самые основные моменты. Я кое-что себе пометила и могла бы посвятить Дональда в подробности, но хочу, чтобы он услышал обо всем от вас, из первых уст.

Бикнел сжал своими костистыми ревматическими пальцами набалдашник трости и, подавшись вперед тощими плечами, оперся на трость всем телом.

– Никаких подробностей я, собственно, и не знаю, – возразил он. – Это вы должны узнать подробности.

– Итак, вы хотите защитить женщину, – уточнила Берта, – которую, как вы считаете, шантажируют с целью вымогательства.

– Совершенно верно, – подтвердил Бикнел. – Я хочу защитить Миру – но так, чтобы она не узнала, кто ее защищает. Вот почему я и хотел бы, чтобы этим занялась женщина. Я бы очень хотел, – выразительно повторил он, – чтобы это была женщина, миссис Кул.

– Я понимаю, – ответила ему Берта, – но, в конце концов, вам же нужны результаты? Я права?

– Вы правы.

– И Дональд как раз такой смышленый чертенок, который их получит. Он молод, полон сил и…

– И может быть, даже слишком, – раздраженно вставил Бикнел.

– Как это? – не поняла Берта.

– Видите ли, Мира… В общем, я не желал бы усложнять ситуацию.

– Вы хотите сказать, что Мира слишком впечатлительна? – Кажется, она вдруг осознала еще один нюанс проблемы.

– Скажем так, Мира очень непредсказуема.

– Ну, насчет Дональда вы можете не волноваться, – сказала Берта, пожалуй, излишне горячо. – Когда Дональд берется за дело, он больше ни о чем не думает.

Бикнел с сомнением покосился на меня. Ну, Берта!

– Может быть, я смогу подъехать позже. – Она пронзила его жадным взглядом своих глазенок и добавила: – Если дело окажется стоящим.

– Это стоящее дело, – с выражением произнес Бикнел. – Настолько стоящее, что не следует жалеть усилий. Поймите, миссис Кул, я не корова и доить себя не позволю, но я готов платить за то, что получаю.

– Конечно. И от нас вы, безусловно, получите все, за что вы платите, – сказала Берта, и лицо ее заметно оживилось. – А теперь расскажите нам поподробнее о вашей Мире.

– Я получил от Миры телеграмму, – начал Бикнел. – У нее серьезные неприятности, и ей нужны деньги. Больше я ничего не знаю.

– Мира – это Мириам Вудфорд? – переспросила Берта, чтобы мне стало яснее.

– Совершенно верно.

Берта заглянула в свои заметки.

– Она была женой вашего партнера, Эзры П. Вудфорда, который умер и оставил ей кучу денег.

– И это, в общем, верно. Эзра был сказочно богат, и других родственников у него не было.

– Когда он умер? – спросил я.

– Три месяца назад.

– А когда они поженились?

– Девять месяцев назад.

– Эзре Вудфорду было шестьдесят девять лет, – сказала Берта. – Верно, мистер Бикнел?

– Верно. Он умер в шестьдесят девять лет, а женился в шестьдесят восемь.

– А Мире? – спросил я. – Ей сколько?

– Двадцать семь.

Я замолчал.

– Да, это так, – сказал Бикнел, сердито глядя на меня. – Это был брак по расчету, но Эзра так хотел. Мира вовсе не заарканила его; она замечательная девушка. И Эзра мог завещать свое состояние только Мире и мне. Он любил Миру, любил быть с ней рядом – когда вы ее увидите, вы сразу поймете, что я имею в виду. От нее исходит сияние жизни, молодости, веселья, энергии. Рядом с ней начинаешь понимать, что жизнь – это не только каждодневная рутина, но и праздник. Отступают все болезни, ты словно вдыхаешь свежий воздух, пьешь искристое вино. Она…

– Да-да, – прервала его Берта, – мы понимаем, она замечательная девушка. Итак, Дональд, мистер Бикнел и Эзра Вудфорд были партнерами. Между ними существовало партнерское соглашение: если кто-либо из них умрет неженатым, то вся его собственность переходит к партнеру; если он оставляет вдову, то вдова должна получить половину наследства. И когда Эзра Вудфорд женился, он, в соответствии с партнерским соглашением, сразу же изменил свое завещание. По новому завещанию он поделил свою собственность пополам, так что после его смерти одна половина сразу же отошла мистеру Бикнелу, а другая – Мире на условиях доверительного управления.

– А вы доверенное лицо? – спросил я Бикнела.

– Совершенно верно, я доверенное лицо с широкими полномочиями. Я могу осуществлять различные финансовые операции и перечислять прибыль на ее счет. Кроме того, я имею право зачислить на ее счет любую часть основного капитала, если сочту необходимым, но это, правда, лишь в чрезвычайной ситуации.

– Каков срок действия договора?

– Пять лет.

– А потом?

– Потом Мира получает в собственность основной капитал при условии, что в течение этого срока она не будет втянута ни в какой скандал, который, по моему мнению, может унизить или опорочить память ее покойного мужа.

– А если это произойдет, то что станет с ее капиталом?

– Этого не должно произойти.

– Но вдруг?

– Тогда эти деньги будут перечислены на счета нескольких благотворительных организаций.

– Возможно, этот пункт завещания может быть оспорен, – сказал я. – В каком штате оно оформлено?

– В Колорадо.

– Вы сами его видели?

– Мои адвокаты склонны полагать, что завещание составлено безупречно.

– Стало быть, – сказал я, – если говорить о деньгах, то женитьба вашего партнера обошлась вам в приличную сумму?

– Получается, что так.

– Зная, что это возможно, вы не пытались противодействовать?

– Вначале я действительно неверно трактовал мотивы поведения Миры.

– И были против этого брака?

– Не совсем так. Эзра был достаточно взрослым человеком, чтобы принимать самостоятельные решения.

– Но эти решения стоили вам половины его состояния!

Бикнел рассмеялся.

– Я вполне обеспечен. Видимо, мне уже не удастся потратить и того, что я имею. Но вначале я все же боялся, что Эзра позволяет обвести себя вокруг пальца.

– А потом?

– Потом я осознал, что он принял замечательное решение – стал счастливым человеком!

– Ну хорошо, – вмешалась Берта. – Давайте вернемся к нашим баранам. Значит, Мира дала вам телеграмму, что у нее неприятности и что ей требуется большая сумма денег в дополнение к ее доходу. То есть налицо чрезвычайная ситуация?

– Совершенно верно, – сказал Бикнел.

– Сколько же она просит? – спросил я.

– Десять тысяч долларов, – ответил Бикнел.

– Поэтому, – сказала Берта, – мистер Бикнел считает, что это шантаж. Кто-то вымогает у нее деньги.

Я посмотрел на Бикнела.

Он согласно кивнул.

– Вообще говоря, наследство достаточно велико, – сказал он. – Дело вовсе не в этой сумме, а в принципе. Заплатив шантажисту один раз, должен будешь платить ему и дальше. Я хочу надежно защитить Миру, а если заплатишь деньги – проблему не решишь.

– Кто может пытаться выудить у нее деньги?

– Не знаю. У меня даже нет полной уверенности в том, что это шантаж.

– Давайте говорить откровенно, Бикнел, – сказал я. – Мириам Вудфорд, несомненно, живой человек.

– Несомненно.

– И ей двадцать семь лет.

– Совершенно верно.

– Замуж она вышла девять месяцев назад.

Он кивнул.

– Муж ее умер, и она богата. Спрашивается, по какому поводу ее могут шантажировать? Совершенно очевидно, что если это какая-нибудь мелкая неосторожность, то она бы так сильно не беспокоилась – уж во всяком случае, не на десять тысяч долларов.

– Ну что я могу сказать? Мира – прекрасная девушка, у нее хорошая репутация, но если это действительно скандал – в том смысле, как об этом говорится в договоре, – то вы представляете себе мое положение, мистер Лэм.

– Где жил Эзра Вудфорд?

– В Денвере.

– Мира тоже из Денвера?

– Нет, она из Нью-Йорка.

– Сколько времени они были знакомы с Эзрой до свадьбы?

– Три или четыре месяца.

– Каким образом они познакомились?

– В круизе.

– А вы давно ее знаете?

– Я познакомился с ней вскоре после Эзры.

– И вы о ней хорошего мнения?

– Она совершенно очаровательная молодая женщина.

– Что заставило Эзру вписать в завещание это условие – избегать скандалов в течение пяти лет под угрозой потерять все деньги? Ведь это настоящая приманка для шантажистов!

– Я не обсуждал с Эзрой этот вопрос. Думаю, однако, он понимал, что Мира – человек импульсивный, и хотел обезопасить свое доброе имя.

– Но чего же теперь хотите вы? – спросил я.

– Я хочу огородить Миру стеной, гарантирующей ее безопасность. Я чувствую, что что-то случилось, что ей угрожает опасность. Я хочу защитить ее.

– Но это трудно сделать, если, как вы говорите, нам придется проводить расследование тайно…

– Да, я не хочу, чтобы она про это узнала. Боюсь, что, если она догадается, что я кому-то рассказал о ее проблемах, она придет в ярость.

– Тогда что же, на ваш взгляд, мы должны делать?

– Именно поэтому, – сказал Бикнел, – я и предпочитаю, чтобы за дело взялась женщина. Я пришел сюда, потому что знаю миссис Кул как очень толковую, решительную и находчивую женщину, испытанную в сложнейших делах. Думаю, она смогла бы познакомиться с Мирой как бы случайно, завязать с ней дружбу, разузнать, откуда исходит угроза, и предотвратить все возможные неприятности.

– Хорошо, допустим, что ее шантажируют.

– Скорее всего, так.

– Как вы представляете себе защиту от шантажиста? Вы хотите, чтобы его арестовали?

– Нет, боже упаси. Я просто хочу, чтобы его… чтобы он был каким-либо образом устранен, исчез из поля зрения.

– Каким же это образом?

– Это мне все равно, мистер Лэм, – сказал он.

– А почему бы мне не полететь на самолете? – спросил я. – Мне кажется, если миссис Вудфорд в опасности, то я только потеряю время…

– Я хочу, чтобы вы плыли на корабле, потому что там у вас будет возможность познакомиться с одним человеком.

– С кем?

– С Нормой Радклиф, подругой Миры. Она тоже отплывает завтра, чтобы навестить Миру. Я подумал, что на корабле можно свести знакомство с Нормой Радклиф, а уже через нее можно будет выйти и на Миру.

– Понятно. А что вам известно о Норме Радклиф?

– Практически ничего.

– Вы сами с ней знакомы?

– Нет, мы ни разу не встречались.

– Она не из Денвера?

– Нет, она тоже из Нью-Йорка, старая подруга Миры.

– Кстати, что вы ответили Мире на ее телеграмму?

– Я ответил ей, что прибываю на «Лурлайне».

– А-а, так вы и сами завтра отплываете?

– Да.

– И она знает об этом?

– Сейчас уже, видимо, да.

– Ну, Дональд, – вмешалась Берта, – я думаю, этого достаточно.

– Если бы вы поехали сами, миссис Кул, – сказал Бикнел, – то я готов был бы существенно увеличить оговоренную сумму вознаграждения.

– Это совершенно ничего не даст, – поспешно сказала Берта. – Я не смогу там работать, у меня ноги отнимутся.

– Я бы очень хотел, чтобы поехала женщина, – повторил Бикнел.

Берта поглядела на часы, потом выразительно обвела глазами груды бумаг на столе.

– И я, конечно, не поскуплюсь на затраты, – добавил Бикнел. – Я понимаю, каких денег стоит поездка на Гавайи.

Берта посмотрела на меня.

– Почему бы и нет? – спросил я с улыбкой. Во взгляде и голосе Берты появилась злоба.

– Потому что я ненавижу пароходы. Я ненавижу куда-то ездить, куда-то лазить. Я ненавижу эти хваленые-перехваленые райские уголки в Тихом океане. Ненавижу эти гогочущие толпы туристов. Я не хочу слушать эту гавайскую музыку. Я не хочу оставлять свой кабинет. Я хочу быть там, где могу следить за всем, что происходит. Я…

Бикнел сунул руку в нагрудный карман, со значительным видом вытащил чековую книжку, раскрыл ее и вопросительно посмотрел на Берту. Та, как только увидела чековую книжку, оборвала фразу на полуслове и несколько секунд не сводила с книжки своих жадных глазок.

– Ладно, – разгневанно согласилась Берта. – Я еду в Гонолулу. Дай ему авторучку, Дональд.

Я усмехнулся Бикнелу.

– Раз Берта едет, я вам, видимо, не нужен?

– Совершенно верно.

– Черт возьми! – взорвалась Берта, брызнув слюной. – Зато мне он нужен! Я же не могу везде бегать сама, я не могу…

– Можете, – прервал ее Бикнел сухим, бесстрастным, хрипловатым голосом. – Вы, миссис Кул, можете делать все, что необходимо для этого дела. И я буду чувствовать себя гораздо лучше, если вести его будете вы. Я бы даже сказал, что вы должны вести его лично, иначе мне придется отказаться.

Наступила тяжелая тишина. Выждав немного, я протянул Бикнелу авторучку.

– Не беспокойтесь, – сказал я, – она поедет.