Жертвы для Чудовища

ЖЕРТВЫ ДЛЯ ЧУДОВИЩА

Вниманию читателей предлагается не переводившийся ранее фантастический роман небезызвестного иностранного фантаста Пульпита Кэриеса — автора, который является типичным представителем «наиболее прогрессивного» (с точки зрения самого П. Кэриеса) жанра: так называемой «макулатурной фантастики».

Возникает резонный вопрос — стоит ли с подобным видом макулатуры... простите, литературы знакомить нашего читателя? Мы твердо убеждены, что стоит, потому как без знакомства с литературой такого рода представление об общих тенденциях и путях развития мировой фантастики будет неполным.

Теперь несколько слов о самом жанре и о причинах, позволивших ему сделаться столь широко публикуемым.

С 1973 года существует издательство «Золотая фантастика», которое выпускает опусы именно подобного рода. Название издательства связано с тем, что книги его печатаются только в обложках с золотым тиснением. Это единственное, что имеет отношение к золоту. Не можем также не отметить, что все опубликованные в издательстве произведения написаны только сотрудниками издательства, а возглавляет это издательство сам П. Кариес.

Он получил известность трилогией «Вне стихий», «Как бушует пустота» и «Ураган в ночной вазе». Известность эта тоже особого рода: ни один нормальный читатель не смог дочитать его трилогию до конца, а ни один уважающий себя критик не смог откликнуться положительной рецензией на упомянутый сериал.

Помимо этого, П. Кариес является также неутомимым литературным новатором. Неудовлетворенный существующий методом «потока сознания», он изобрел новый метод, в котором и работает. В разных странах его метод получил различные названия: «под ток сознание», «потоп сознания» и «потёк сознания» (последнее название в переводе на русский язык означает также и «непроизвольное словоиспускание»).

Нельзя не упомянуть и других литературных новаторов этого издательства. Так, живой классик «Золотой фантастики» престарелый А. Урарту изобрел новейший метод, синонима которому в нашем языке еще нет (приводим его в оригинальной транскрипции: marazm).

Однако вернемся к автору «Жертв для чудовища» (одного из ранних романов, написанного в 1979 году).

Будучи бакалавром технических наук, П. Кариес, помимо литературной деятельности, с невероятной легкостью разрабатывает новые, воистину поразительные, исторические гипотезы, получившие в последнее время скандальную известность.

Наиболее популярны из них следующие.

П. Кариес, утверждает, что в текст диалогов Платона «Тимей» и «Критий» при позднейших переписках вкралась досадная ошибка и надо читать не «Атлантида», а «Антарктида», которая, по мнению автора гипотезы, замерзла в результате холодной войны, развязанной ею против остального цивилизованного мира.

«Махабхарату», по убеждению П. Кэриеса, прислали индусам инопланетяне в ракете, известной ныне как «Железная Колонна», приземлившейся на Баальбекской террасе, чтобы предупредить землян о грядущем падении Тунгусского метеорита.

П. Кариес также упорно доказывает, что Одиссей по происхождению — китаец, и его имя должно читаться как Оди Иса Сей; что Ахиллес — австралопитек, а Трою разрушили индейцы майя в отместку за то, что Минотавр (кибер внеземной цивилизации) украл у них золотую статую Будды.

В последние годы издательство обрушило на несчастные головы доверчивых читателей ежемесячник «Фантамиазмы», где наряду с псевдофантастическими опусами и псевдонаучными выдумками печатаются литературоведческие статьи неких авторов, которые считают, что все, кого не печатают в их издательстве (вернее — все фантасты, не желающие иметь с ними дело), пишут исключительно упадническую и явно «бескрылую, фантастику вчерашнего дня, которой не угнаться за повседневной работой ученых», не объясняя, зачем литературе, тем более фантастической, угоняться за повседневной работой ученых. Особенно в «Фантамиазмах» нападают на Азимова, Булгакова, Гаррисона, Шекли, Андерсона, Брэдбери, Стругацких, Олдисса, утверждая, что «эти писаки дискредитируют своими произведениями весь жанр фантастики, так как на самом деле фантастика к литературе .отношения не имеет, а представляет собой исключительно научный полет мечты в точном значении этого слова, возвышенной и прекрасной».

В «Фантамиазмах» издательство широко использует реанимированный жанр литературного доноса. Авторы этого жанра скрываются под псевдонимами или инициалами — то ли от стыда (что, по нашему мнению, вряд ли — откуда взять то, чего нет от рождения?), то ли из опасения, что их побьют за клевету, как, собственно, и принято в цивилизованных странах поступать с жуликами.

Итак, дорогой читатель, в трудный путь!

Переводчик 0. Е. ТУРЬЕВ

Холодный алмазный свет далеких звезд отражался в потной лысине начальника космопорта. Он стоял у панорамного экрана в своем кабинете и с остервенением грыз пуговицу на рукаве. Отгрызя, он удивленно вынул ее изо рта и понял, что пора сходить радисту. Безысходная тоска терзала его душу и неприятным холодом опускалась в желудок. Ему было муторно, как с перепою. Нетвердой поступью он направился в радиорубку.

Радист, сидя за пультом, давился синтетической колбасой и всем своим видом выражал протест против такой собачьей жизни. Он осуждающе посмотрел на начальника космопорта и недовольно заявил, что у него обед. Лысина начальника зарделась алой зарей, и он пригрозил, что сократит подачу кислорода в радиорубку.

Радист поперхнулся. Воля его была сломлена. Брюэжа что-то о недостатке уважения к чужому пищеварению, радист защелкал тумблерами на пульте, и в ту же секунду из динамика вырвался «СОС» пропавшей яхты.

Радист записал ее координаты и передал листок начальнику космопорта. Лысина того озарила рубку мертвенным бледным светом холодной луны, и он с громким топотом ринулся к спасателям.

Головорезы из спасательной службы как всегда с гоготом валяли дурака. Бедняге это уже надоело, но они не хотели отпускать его, потому что молодецкая сила требовала выхода.

Они не обращали внимания на начальника космопорта, пока тот не рявкнул:

— Да оставьте его, наконец, в покое!

Спасатели обернулись, а бедняга, воспользовавшись этим, отплевываясь и подсмыкивая трусы, резво отполз в дальний угол и оттуда раздраженно потребовал вернуть проигранную в «жучка» одежду. Начальник космопорта с удивлением признал в нем своего помощника.

С трудом сдерживая гнев и стараясь выражаться интеллигентно, начальник передал спасателям координаты терпящей бедствие яхты и приказал немедленно стартовать.

Нецензурно бранясь, спасатели натянули штаны помощника на нос своего космолета, шумной гурьбой ввалились в люк и отбыли.

— Босяки, — оскорбленно пробормотал помощник, застегивая китель и переступая босыми ногами по холодному металлическому полу. — Куда они девали мои туфли?

— Вон они, — сухо указал начальник космопорта на каблуки, выглядывающие из вентиляционной отдушины в трех метрах от пола.

Спасательный космолет пришвартовался к борту роскошной прогулочной яхты. Облаченные в скафандры низшей защиты спасатели вежливо постучали во входной люк, украшенный львиной головой и медными завитушками. Не получив ответа, они бодро взрезали люк автогеном.

Внутри царил разгром, как после взятия ахейцами Трои.

В центральном посту управления в кресле полулежал молодой человек приятной наружности в подтяжках на голое тело. Вокруг валялись пустые бутылки.

Мутно глядя в пространство, он долго не мог понять, что от него хотят спасатели. Когда ему сделали укол бодрящей сыворотки, взгляд его просветлел, и он поведал, что произошло.

Ужасаясь, спасатели выслушали историю о том, как дочка миллиардера! Акулиса Империализмиса пригласила друга и двух подруг покататься на подаренной ей на день рождения космической яхте, и о том, как возле одного из спутников Юпитера отвратительное чудовище с неизвестными, но явно нехорошими целями захватило девушек в плен, а ему на яхте удалось вырваться. Затем молодой человек заявил, что осуждает этот акт межпланетного гангстеризма и что он в глубоком трауре, после чего закрыл глаза и обмяк.

— Умер от горя, — сочувственно всхлипнул какой-то молодой неоперившийся спасатель.

— Просто перебрал, — возразил командир спасателей, скребя жесткую щетину на подбородке.

Начальник космопорта, трусливо приседая, вошел в кабинет начальника безопасности. Теперь на нервной почве его лысина была похожа на картину начинающего сюрреалиста.

Холодный взгляд маленьких серых глаз начальника безопасности пробуривал начальника космопорта навылет. Его тяжелая квадратная челюсть мерно двигалась из стороны в сторону, отчего он был похож на освирепевшего быка. Начальник космопорта невольно представил его с кольцом в носу на лужайке. 3релище было устрашающим, так что начальник космопорта вынужден был упасть на стул и размазать по лысине крупные капли пота.

Самые плохие предчувствия не обманули его. Началась настоящая коррида.

Когда катаклизм миновал, начальник космопорта потерянно спросил:

— Что же нам делать?

— Да, сами не справимся, — безнадежно покачал головой начальник безопасности. — Придется вызывать Толанда.

Начальник космопорта воспрянул духом и направился к выходу. Когда он взялся за ручку двери, начальник безопасности заметил:

— Если Толанд не справится, то папаша Акулис позаботится том, чтобы мы с вами до конца жизни выращивали на Марсе соленые огурцы.

Толанд отдыхал в своем коттедже на берегу Мамонтовой кости. Когда у него в приемной раздался звонок из службы безопасности, трубку подняла секретарша, ангелоподобное создание с глазами в пол-лица и длиннющими ногами. Она сообщила, что Толанд занят.

— Чем?

— Он занимается гимнастикой по собственной системе.

— Ну и что?

— Он уже четвертый час стоит на носу.

— Но ведь руки его свободны!

— Да, но он уже третий час не дышит.

— Так, может, он умер?!

— Нет, он так тренируется.

В этот момент в приемную вошел сам Толанд — высокий, стройный, атлетически сложенный красавец с мужественным лицом, проницательным взглядом серых глаз, в безупречно выглаженной набедренной повязке. Он потер слегка опухший, покрасневший нос и приятным мягким голосом любезно осведомился, какой идиот звонит.

— Из службы безопасности. — Секретарша передала ему трубку.

— Толанд слушает, — произнес он, присаживаясь на край стола и посасывая неизменный леденец без сахара.

Ему кратко изложили суть происшествия и попросили помощи.

— Ладно, — небрежно согласился он, — все равно я скучаю без настоящего дела. Будет хоть чем поразвлечься.

Он положил трубку, пружинисто и изящно спрыгнул со стола, и, поигрывая мышцами, сказал секретарше, показывая в ослепительной улыбке два ряда белых ровных зубов:

— Пойдем, сделаешь мне массаж, очаровательница!

Секретарша только этого и ждала.

Толанд, как всегда со вкусом одетый, размашисто шагал по кольцевому коридору орбитального космопорта. Начальники безопасности и космопорта едва поспевали за ним.

— Мы дадим вам самую лучшую ракету, — сказал начальник космопорта.

— Я сам выберу, — тоном, не терпящим возражений, ответил Толанд.

— Может, выделить парочку водородных бомб? — услужливо спросил начальник безопасности.

— Я справлюсь голыми руками, — скромно сказал Толанд.

На стартовой площадке Толанд наметанным глазом мгновенно и безошибочно выбрал самый быстроходный и надежной космолет.

— Скоро буду, — небрежно бросил он, забираясь в люк.

Когда космолет стартовал, оба начальника, откашлявшись от едкого дыма, посмотрели в панорамное окно на удаляющуюся светящуюся точку и со слезами надежды в голосе хором промолвили:

— Спаситель!..

Зловещий серый диск Юпитерианского спутника медленно. приближался, заполняя экран космолета.

Вот оно, гнездо проклятого чудовища!

Толанд совершил два витка вокруг спутника. Грозный грохот двигателей космолета сотрясал окрестности безвоздушного пространства. Ядовитая атмосфера спутника была непроницаема. Тогда Толанд переключал передний экран на инфракрасную видимость. Но экран, как всегда, не работал. Чертовы механики опять пропили и проиграли в карты все золотые детали.

Тогда могучим усилием, воли Толанд переключил свои глаза на инфракрасное зрение. От напряжения жилы на его теле вздулись, подмышки завоняли потом, а лоб покрылся крупной испариной, однако Толанд успел выбрать место посадки.

Огненным смерчем космолет пронесся сквозь атмосферу и, подняв тучу пыли, с металлическим грохотом и лязгом мягко приземлился в точно заданном районе.

Не успела пыль осесть, как Толанд приоткрыл люк и затравленно огляделся.

На спутнике царили вечные сумерки. Тянуло помоечным смрадом. Какие-то странные протяжные звуки раздавались за соседним холмом, как будто разъяренный папаша порол свое непослушное чадо.

Два местных птеродактиля начали хищно кружиться над Толандом.

Не на того напали, подумал он и убил одного взглядом. С воем подбитого бомбардировщика, оставляя за собой густой дымный шлейф, птеродактиль пронесся по небосклону и рухнул наземь, сметя половину холма, из-за которого раздавались протяжные звуки. Звуки смолкли.

Второй птеродактиль, устрашившись, обильно опачкался, круто взмыл ввысь и исчез в зените.

После этого Толанд в изящном серебристом скафандре легко выкарабкался из космолета. Едва он ступил на поверхность спутника, как ноги его по колени погрузились в некую мерзопакостную жижу.

Какая загаженная планетка, брезгливо подумал Толанд, делая еще шаг. Из-под ног его с душераздирающим воплем рванулся какой-то местный червякообразный абориген.

— Хулиган! — заорал он с безопасного расстояния. — Смотреть надо под ноги!

Толанд на чужеродные злобные выпады не обратил внимания. Пару раз заплутав в грудах мусора, он вышел к городу аборигенов. Приземистые бетонные здания, напоминающие доты, располагались по обе стороны кривой пустынной улочки.

Толанд постучался в один из дотов.

Из-за железной двери отозвались:

— А вот я сейчас вызову полицию!

— Извините, — вежливо сказал Толанд, — но вы не подскажете, где я нахожусь?

— Пить меньше надо! — раздалось в ответ.

— Простите, но я командировочный.

В двери открылся маленький глазок.

— Зачем ты наступил на мою частную собственность?! — возопили изнутри.

Толанд удивленно посмотрел вниз.

— Но ведь я стою на куче мусора...

— А мусор-то мой! — резонно заметил абориген.

— Прошу прощения. — Толанд шагнул в сторону. — Так где же я нахожусь?

Ты находишься в средоточии мудрости — великом городе Мой-Дом-Моя-Крепость!

— Благодарю, — сказал Толанд. — А нет ли поблизости других городов?

— Есть. На той стороне нашей великой планеты находится город Моя-Хата-с-Краю.

Все ясно, удрученно подумал Толанд, но на всякий случай спросил:

— Вы не видели чужого звездолета, который недавно прилетел сюда?

— Нет-нет! Я ничего не видел! — испуганно отозвался абориген, однако затем алчно осведомился: — А если и видел, что я буду иметь за то, что скажу?

Толанд порылся в карманах, нашел леденец и протянул к глазку двери.

— Фирма заграничная? — осторожно поинтересовался абориген.

Толанд кивком подтвердил. Абориген жадно хрюкнул.

— Кидай в глазок!

Толанд с трудом запихнул леденец в глазок. За дверью тотчас же зачавкали и зачмокали, стеная от наслаждения.

— Пойдешь по улице до конца... — невнятно пробормотал из-за двери абориген, — Там, на пустыре, стоит чужой звездолет.

Абориген не обманул. На пустыре Толанд обнаружил чужеземный звездолет.

И в этот момент на него сзади кто-то набросился.

Холодные, цепкие щупальца роботов обхватили его со всех сторон. Толанд почувствовал, что трубка воздуховода, разорвана, и сразу же задержал дыхание. Затем, в один момент применив несколько приемов классической борьбы, дзю-до, джиу-джитсу, каратэ, кунг-фу, айкидо, кемпо, кендо, ушу и таиландского бокса, Толанд высвободился.

После секундного замешательства все три робота, похожие на помесь паука, спрута и электронной мясорубки, вновь кинулись на Толанда.

Толанд отпрыгнул, и два робота вцепились друг в друга. Тогда Толанд ребром своих крепких, как тугоплавкая сталь, ладоней перерубил их пополам. Третьего робота Толанд, недолго думая, сгреб за шиворот и с размаху грохнул об землю.

Внутри у робота что-то жалобно звякнуло, и он, конвульсивно подергивая одной стороной, пополз умирать в близрастущие кусты.

Больше Толанда ничто не задерживало.

Он вновь обратил свой горящий взор на звездолет чудовища.

Веретенообразная громада чужого звездолета со зловещим безмолвием висела в нескольких метрах над поверхностью спутника. Звездолет излучал призрачное недоброе фиолетовое сияние, переходящее на концах веретена в таинственный нестерпимо голубой свет.

В нижней части, там, где располагались силовые гравитационные установки, было видно, как пространство, искажаясь, перемешивается со временем.

Толанд твердой поступью двинулся к звездолету.

Оказалось, чти фиолетовое сияние — не что иное, как непроницаемое для всего материального и духовного силовое поле. Чудовище предусмотрело все, чтобы сделать свое логово неприступным, но оно не ожидало, что будет иметь дело с самим Толандом.

Толанд потрогал силовое поле. Оно было упругим, прозрачным и пахло мышами.

Толанд слегка напряг свои многочисленные извилины и, вспомнив каноны черной, белой, желтой, синей, зеленой и прочих магий, небрежно начертал на поле несколько каббалистических знаков.

Путь к люку открылся.

Тогда Толанд, немного разбежавшись, поднял в воздух свое тренированное тело и, в головокружительном прыжке пролетев двести сорок три и семь десятых метра, головой вышиб люк.

Оказавшись внутри обиталища злобного чудовища, Толанд пружинисто поднялся с пола и, на ходу отряхивая свой изящный скафандр и отпихнув ногой с прохода до неузнаваемости искореженный люк, направился к центральному посту, где, как подсказывала ему безошибочная интуиция, прятался мерзкий пришелец.

Дверь в центральный пост оказалась запертой изнутри. Оттуда, доносились звуки, напоминающие трубный рев тоскующего бегемота. Как понял Толанд, это была боевая песнь пришельца, выходящего на тропу войны.

Толанд настойчиво постучал. Какофония оборвалась.

Прсле непродолжительного молчания из-за двери раздался противный голос:

— Меня нет дома.

От такой наглости Толанд опешил.

— То есть, как?

— У меня сегодня неприемный день.

— Но меняло ты примешь! — рявкнул выведенный из терпения Толанд и гневным взглядом испепелил дверь. В воздухе закружились хлопья сажи.

Зеленое, как лягушка, чудовище было похоже на паука, спрута и рисовый пудинг вместе взятые. Роботы были сделаны по его образу и подобию.

Чудовище сидело в кресле напротив входа, и от испуга его многочисленные круглые вытаращенные глаза стали квадратными.

— Ты ответишь за порчу казенного имущества! — захныкало оно. — Понимаешь, сидишь тут, обедаешь, а к тебе врываются всякие, ломают все на своем пути, портят дорогостоящих роботов, угрожают и, вообще, ведут себя как варвары, а не как цивилизованные существа!

Удивленный этой тирадой Толанд на мгновение утратил бдительность, и в ту же секунду злокозненное чудовище с криком «Я буду жаловаться!» набросилось на него, тем самым проявив свою предательскую звериную сущность.

Но с Толандом не так-то легко было справиться.

Завязалась кровопролитная битва.

Она длилась долго и с переменным успехом.

Наконец чудовище стало уставать. Тогда оно попыталось провести несколько запрещенных приемов, но Толанд, предугадывая их, каждый раз уворачивался.

Улучив момент, он с победным кличем «Киай!» нанес сокрушительный удар ногой в жвала пришельца, который бесформенной массой отлетел к противоположной стене и, глухо шлепнувшись об нее, сполз вниз, как мокрая тряпка, оставляя за собой чернильный потек.

Когда чудовище пришло в себя от нокаута, Толанд уже крепко держал его за все щупала, хватала, скребала, пищала, щипала, кусала, осязала и обоняла и спокойно произнес:

— Твоя игра проиграна.

— Я больше не буду! — зарыдало чудовище. — Хочешь, я в угол встану?!

Но Толанд не поверил лживому покаянию пришельца и потребовал сообщить, зачем ему понадобились пленницы.

— Они понадобились для гарема великого императора четырех галактик Скрыгла-Тыгла, — прошипело чудовище, побежденно пресмыкаясь перед башмаками Толанда. — Я понимаю, моя песенка спета. Но пощади меня! Ведь я просто жалкий исполнитель чужой воли! У меня семья и дети!!!

— Надеюсь, твоей вдове и сиротам будет выплачиваться пенсия, — непреклонно сказал Толанд, отворяя свободной рукой иллюминатор.

— Что ты собираешься делать?! — испуганно заверещало чудовище.

— Собираюсь отправить тебя домой без ракеты, — сухо пояснил Толанд.

Невероятно могучем броском он придал чудовищу восьмую космическую скорость и провожал его взглядом до тех пор, пока оно в свободном полете не пересекло орбиту Нептуна.

Теперь оставалось разыскать плененных девушек.

Он нашел их в четвертом от центрального поста отсеке. Все три полуобнаженных прекрасных пленницы были прикованы тяжелыми цепями к переборкам холодного сырого помещения. Здесь пахло плесенью и вездесущими тараканами. Девушка были без сознания.

Разорвав цепи, Толанд снял свой скафандр и, загерметизировавши всех трех девушек в нем, взвалил их на плечо и, задержав дыхание, бросился к своему космолету.

В космолете Толанд осторожно высыпал их на пол и, с удовольствием сделав каждой из них искусственное дыхание, немедленно отправил космический корабль в обратный путь.

Вскоре прекрасные девушки очухались, оклемались и оправились. Изумленно оглядевшись, они хором спросили:

— Где мы?..

— Вы в безопасности, — с легкой усталостью в голосе сказал Толанд.

— А где чудовище?

Толанд посмотрел на часы:

— В данный момент оно уже покидает пределы Солнечной системы.

— Так вы — наш спаситель? — воскликнули они, снова хором.

— Да, — скромно ответил наивный Толанд.

— Тогда иди к нам, проказник, мы хотим тебя поблагодарить, — произнесла прекрасная дочь миллиардера таким страстным и утробным голосом, что каменное, безбоязненное сердце Толанда испуганно ёкнуло, и он сполз под кресло.

— Что вы н-намерены делать? — осторожно и с опаской спросил Толанд из своего убежища.

— Сейчас узнаешь, ~ прошептали красавицы, надвигаясь на него медленно, но неотвратимо, как лавина...

Всю оставшуюся часть пути Толанд полой своей элегантной куртки безуспешно пытался стереть с лица толстый слой помады.

Конец