Жестокие игры мажора

Глава 17

В комнате пусто, но дверь открыта — значит, Ира где-то недалеко. Ну это и к лучшему.

У меня будет время отдышаться и взять себя в руки.

А это не так-то просто после того, как один мажор перевернул мою жизнь на сто восемьдесят градусов.

Особенно за прошедшую ночь.

Теперь я хожу вся наэлектризованная одними только мыслями о нем.

Дурочка?

Возможно.

Но мне хочется верить в то, что я сейчас испытываю.

Хочется, чтобы это было… взаимно.

Качаю головой.

Вот о чем я только думаю?

Багиров — моя чертова проблема, и я не должна позволять даже маленькой части себя жаждать новой встречи с ним.

Но, кажется, уже слишком поздно.

Я сама не поняла, в какой момент глупое сердце отреклось от мозга и зажило своей жизнью, как и бабочки в моем животе.

И чем дальше я от Илая, тем сильнее обостряются все мои эмоции.

Долбаные гормоны.

Этой улыбки не должно быть на моем лице.

Я думала, что за выходные приду в норму, но одна-единственная ночь все слишком сильно усложнила.

Я встречаюсь со своим горящим взглядом в зеркале над тумбочкой, и улыбка невольно становится шире.

Глаза блестят, щеки горят так, что мне приходится приложить к ним прохладные ладони.

Багиров поцеловал меня. И этот поцелуй, хоть и был безумным, как предыдущие, оказался другим. Настоящим.

Это осознание заставляет мое сердце отплясывать сальсу в груди.

— О, пропащая вернулась, — Ира заходит в комнату, и моя спина тут же напрягается, а я вытягиваюсь как по струнке.

Мне срочно требуется чем-то занять руки, и я начинаю разбирать спутанные волосы на пряди.

— Привет, — неловко бормочу я и перекидываю волосы на одну сторону, когда Ира, проходя мимо, встречается с моим взглядом в отражении.

— Чего довольная такая? — соседка щурится, а я нарочно разрываю зрительный контакт и, взяв расческу с тумбы, принимаюсь расчесывать волосы.

— Да обычная я, — дергаю плечом.

— Ну-ну, — бурчит Ира и, пройдя в комнату, плюхаетсяна свою кровать. — Что-то ты темнишь, Алиска, — подтрунивает она, и я прям чувствую ее взгляд на открытой части своего лица.

И вот как мне расценивать это ее «ну-ну»?

Я молчу в течение долгих нескольких секунд, а потом решаю перевести тему разговора на Иру.

— Как сходили с девчонками? — я пытаюсь казаться спокойной, но внутри меня начинается Армагеддон.

— Нормально сходили, — прилетает сухой ответ.

Наступает короткая пауза, я прочищаю горло и продолжаю приводить волосы в порядок, не зная, что еще спросить, чтобы не вернуться к моей теме.

— А ты как?

Моя рука замирает в волосах.

— Что я? — тихо переспрашиваю.

— Как ты отдохнула?

Я сглатываю.

— Не понимаю, о чем ты, — на одном дыхании выдаю я и начинаю быстрее дергать волосы расческой. Плевать на боль.

— Ну рассказывай давай! Ушла — и с концами. Даже телефон не взяла. Леська оборвала его. Обиделась на тебя.

— Я… — убираю расческу и опускаю взгляд. В голове полный беспорядок. — Все сложно, Ир.

— Ничего, у нас с тобой до завтра времени навалом, — Ира хлопает по покрывалу рядом с собой.

Запрокидываю голову и делаю глубокий вдох.

В конце концов, мне нужно хоть с кем-то это обсудить, иначе сойду с ума.

Я делаю еще вдох, решительно шагаю к Ире и присаживаюсь рядом.

Ее глаза тут же вспыхивают интересом, а у меня чувство стыда застревает в горле.

Мы с Ирой знакомы от силы неделю, не хочется, чтобы она обо мне подумала что-то плохое. Но, как говорят, незнакомцу выговориться проще, чем другу.

Вот я и выговариваю все, что со мной приключилось с того самого момента, как я спустилась отдать рубашку Багирову, и до поцелуя, который еще до сих пор покалывает мои губы.

— Эх, — вздыхает как-то мечтательно Ира и заваливается спиной на стену. — И повезло же тебе, Алис.

Я давлюсь невеселым смешком.

— Ты точно меня внимательно слушала?

— Еще бы, особенно внимательно, когда он довел тебя в душе до первого оргазма.

Мои щеки жалит чувство неловкости.

Я тоже откидываюсь спиной на стену и поворачиваю голову к Ире.

— Думаешь, я ему действительно нравлюсь? — произношу немного неуверенного.

— Ты шутишь? — восклицает она. — Конечно ты ему нравишься! Возился бы он с тобой.

Я закусываю изнутри щеку и одновременно заламываю указательный палец.

— Ты не все знаешь, — тихо говорю я. — Я ему соврала.

Ира хлопает глазами в ожидании.

— Я сказала Багирову, что мне нет восемнадцати. Его это остановило еще в нашу первую встречу. Но он сказал, что дождется моего совершеннолетия и возьмет свое.

— Слушай, ну у вас прям химия.

— Ага, которая скорее всего закончится сразу после того, как он возьмет «свое», — последнее слово я выделяю воздушными кавычками. — Только, Ир, пожалуйста, все между нами, ладно?

— Да конечно! Кому мне говорить?

Я качаю головой и перемещаю взгляд в потолок.

— Алис?

— М?

— А у него… там… большой?

Я прикрываю глаза и улыбаюсь как идиотка.

— Ир, ну ты вот как спросишь.

— Ну а что! Интересно же! — она подрывается и садится вполоборота, отчего я подпрыгиваю на кровати. — Слухи слухами, а из первых уст — это совсем другое!

Я качаю головой, продолжая пялиться в потолок.

Большой? Мне и сравнить-то не с чем, да и помню я все смутно.

Знакомый жар щекочет низ живота, и я прикусываю нижнюю губу, немного увлекшись воспоминаниями его сильных рук на мне и накаченного тела.

Толчок в плечо возвращает меня в реальность.

— Давай колись! А то замечталась она!

Я смеюсь.

— Отстань, Ир. Я не ношу с собой линейку.

Я краем глаза смотрю на соседку и вижу, как она строит мне каверзную гримасу.

— Все у него в порядке, — произношу четко и с расстановкой. — А теперь пошли пить чай. Я проголодалась.

Я встаю первая с кровати, Ира поднимается следом.

— И все-таки, мне кажется, Багиров к тебе неравнодушен, Алиска! А если у вас реально отношения начнутся? — она хихикает и хватает меня под руку.

— Ой, перестань…

— А что? Ты представь, как у половины универа челюсти упадут! А эта Фирсова сдохнет от зависти!

Напоминание об университете немного приглушает мое витание в облаках и возвращает в реальность, в которую я окунусь завтра.