Жестокие игры в любовь

48

Мика с раздражением всматривалась в проходящих людей. Сколько можно курить и ходить за водой?

И… вдруг напоролась на ответный взгляд. Словно на преграду налетела. Сердце панически дёрнулось и лихорадочно заколотилось у самого горла.

Прямо на неё шёл Колесников. Неумолимо приближался и тоже глаз с неё не сводил. Удивлённых глаз, даже ошарашенных.

Господи, нет! Она так боялась, что её увидит тут кто-нибудь из знакомых. Но лучше бы это оказался кто угодно, только бы не он! Из всех людей на свете перед ним было стыднее всего. Хоть под землю…

Мика инстинктивно сделала пару шагов назад, беспомощно оглянулась по сторонам. Никуда не отойти, не скрыться. Да и глупо уже было бы. Он её видел и видел, что она его видела.

Она обречённо замерла, умирая в душе от позора… не в силах даже сделать вид, что ей плевать.

Пусть он пройдет мимо, отчаянно молилась она, пожалуйста, пусть он пройдет мимо!

Но… оказалось, что он не один шёл. В последний момент его догнала Алина.

— Жень, ну куда ты пошёл? Я же тебя попросила подождать!

Потом она увидела Мику.

— Оу, бывшая одноклассница. Славненький костюмчик, тебе к лицу. Прямо очень идёт. Только, прости, стоишь ты как во поле берёза.

Мика и правда одеревенела. Но тут подскочили загулявшие модели.

— О, Алина, а ты как здесь? — спросили они с заметным подобострастием, потом обе учтиво поздоровались с Колесниковым. — Привет, Женя.

Но он им не ответил, даже не отреагировал на их появление. Он смотрел только на Мику, и от его взгляда кожа горела нестерпимо. Смотрел он молча, но там и слов не требовалось. Один его ошалевший взгляд выражал столько всего — никакими словами не скажешь. И потрясение, и смятение, и что-то такое неприкрытое, острое, откровенное, жгучее, сродни желанию или голоду.

Мика не выдержала и отвернулась, пылая так, что, казалось, лицо её стало в цвет костюма. Хотелось прикрыть голый живот, ноги, грудь, вообще исчезнуть, только бы он не смотрел так…

— Девочки, научите её как-то шевелиться. Ну? Что она у вас стоит поленом?

Мика повернулась, при нём даже ответить ей не получалось — язык окаменел. Да и в голове стучали совсем другие мысли: «Боже, какой позор! Ну не смотри на меня!». Взглянула даже не на неё, а на него. И тут он отмер. Сглотнув, наконец отвёл глаза. Подхватил Алину под руку и увёл её.

— Ну ты это, правда, как-то поживее давай, — сказала ей одна из девушек. — А то Ярик спросит потом у нас, как и что. И что мы ему скажем?

Мика всё ещё полыхала от стыда, хотя Колесников со своей Алиной уже скрылся из виду. Но оцепенение отпустило. Она повернулась к девушкам, посмотрела тяжело.

— Может, скажете Ярику, что почти час курили?

Девушки замолкли и больше к ней не лезли.