Жестокий роман. После

9

В тот день остаток свободного времени я использовал для тренировки. Понимал, крепкое тело мне здесь точно пригодится. Хоть для побега, хоть для выживания в самые ближайшие дни. Иллюзий не строил. Тупо качался. Через боль. Через силу. Плевал на прострелы в мышцах. На спазмы и судороги. Занимался до черноты в глазах. Только это и помогало угомонить бушующую внутри злобу. Выпустить мою ярость на волю.

Перебрал. Рана на животе открылась. Кровь проступила через футболку. Но я заметил это только под конец тренировки. Ничего, само зарастет. Не в первый раз. Когда у нас война была, меня и круче прикладывало. А тут — херня. Реально царапина.

Ребра ныли. Но это в порядке вещей. Ребра долго срастаются.

Я оттолкнулся от земли и ухватился за турник. Растянул спину. Поморщился.

Казалось, не так много времени провалялся на койке, а уже сдал. Хотя я и до этого вышел из привычной формы. Сытая жизнь не пошла на пользу. До тюряги я успел расслабиться. Забил на тренировки. Пару раз в неделю это же ни о чем. Стоило держать режим. Тогда и мозг работает лучше. Сейчас я чувствовал, как разум проясняется. Железо всегда меня круто выручало.

— Ты выбрал себе банду, Нуб?

Рядом возник старикан. Сухой как щепка. Смуглый. По ходу латинос. Хотя обратился он без акцента. Я его раньше не встречал. Но тут столько народа вокруг, что всех и запомнить нереально. Одна из самый больших тюрем Америки.

— Чего молчишь? — он усмехнулся. — Язык отсох?

Я бы обернулся, чтобы убедиться, ко мне ли этот дряхлый дед обращается, но я и так знал, что рядом никого другого нет. Здесь нужно быть начеку. Никогда не знаешь, в какой момент тебя решат прижать.

— Проваливай, старик.

Врезать этому деду не позволяла моя собственная мораль. Все равно что ребенку пинок дать. Дерьмовая затея. Такого старикана только тронь. Развалится.

— Думаешь, у тебя в запасе пара лишних жизней?

— Ты чего ко мне приебался?

— Я задал вопрос, Нуб.

— Какой я тебе “Нуб”? Это что, блять, вообще такое?

— Тебе пора открыть пользу книг. На следующей неделе тебя определят в библиотеку. Если не сдохнешь. Там есть что почитать. Даже доступ к Интернету дают.

Ясно. Он просто псих. Блаженный старик, который несет полную хуету.

— Здесь не выжить в одиночку, — продолжил дед. — Ты еще этого не понял? Каждый должен выбрать банду. Быть против всех не получится.

Его советы на хуй не нужны. Но пояснять это я не собирался. Просто набросил куртку и молча двинул в другую сторону.

— А ты еще тупее, чем кажешься, Нуб, — заявил дед. — Скоро опять будешь харкать кровью. И как долго протянешь? Система тебя сломает.

Я усмехнулся. Не стал ничего ему отвечать. Не видел резона спорить. А врезать старикану значит унизить самого себя. Чокнутый чудак — что с него взять?

Но следующая фраза этого уебка меня проняла.

— Или ты думаешь, что уже сломан, а значит, ни черта не поменяется?

Я даже остановился. Сжал кулаки. На автомате.

Такое муторное чувство. Блядь. Откуда он может знать? Нет, суть не в том, будто я реально так считал. Но по нутру царапнуло.

Бред. Никто здесь не мог знать о моем прошлом. Незачем было бы такое выяснять. Никому это не впало. Да и пробить тяжело.

Еще не хватало разбирать фразы левого деда.

Я пошел дальше.

— Эй, ты куда? — хмуро бросил охранник.

— В цех.

— Имя.

Начал проверять список. Просмотрел несколько листков и нахмурился. Опять перевел взгляд на меня.

— Да, тебя и правда назначили в цех. Сперва. Но это ошибка. Ты после лазарета, а там слишком тяжелая работа.

— Справлюсь.

— Впервые вижу, чтобы кто-то рвался туда, — усмехнулся. — Нет, парень, ты пока свободен.

— Не понял.

— Что непонятного? Гуляй.

— Меня никуда не назначат?

— Пока нет, — хмыкнул. — Раз такой активист, то иди в тренажерку. Дождешься еще работы. На следующей неделе распределят. Может в цех попадешь, а может, на раздачу жратвы поставят. Короче, отдыхай.

Странная херня. Обычно тут никто не церемонился. Двух парней, которые валялись на соседних койках, направили в цех. Сразу же. Никто им расслабляться не дал.

Эта тюрьма славилась жесткими правилами. Такой поворот как сейчас меня напряг. Будто опять подставу готовили.

Ладно, зато можно было использовать время с пользой. Прогуляться, осмотреться. Прикинуть, как отсюда свалить.

Этим я и занялся в свободные дни.

Порядки отличались от наших. Заметно. Держаться в стороне было не лучшей стратегией. Для долгосрочного выживания требовалось вступить в одну из банд. Меньше всего мне хотелось тратить время на общение с другими заключенными, привыкать к местным раскладам. Зверь внутри рвался на свободу. Биться о стены клетки — не вариант.

Но чем больше я изучал систему безопасности, тем четче понимал: сбежать будет нелегко. Путь есть. Его не может не быть. Надо найти. В любой обороне бывают слабые точки.

Тут я не видел уязвимостей. Пока что.

Охранники вышколены. Осмотр камер проходит каждый день. Обыск заключенных регулярный. Сигареты и наркота под запретом. Но как везде находятся умельцы, которые способны толкнуть любой товар.

К ним я приглядывался. Могут оказаться полезны.

А с другой стороны ясно, что без “крыши” от охраны они тоже не обходятся. Заказывать через них нужно с умом. Иначе сдадут и прижмут.

Банд здесь было дохуя. Даже трудно всех пересчитать. В большинстве случаев группировки формировались по цвету кожи. Черные. Белые. Латиносы. Азиаты. Бывали исключения. Но обычно каждый старался держаться “своих”.

Одиночек не жаловали. Прессовали. Чем больше времени проходило, тем четче я понимал, слова того долбанного деда не так уж далеки от истины.

Кстати, старикана я больше не встречал. Зато успел получить кучу предложений от разных банд. Кто-то предлагал вступить к ним прямо. Кто-то пытался всучить мне сигареты или пакеты с порошком. Как подгон. Чисто для стимула. Кто-то наоборот наезжал. Бросал вызов.

Схваток не было, но я понимал, это неизбежно. Есть неделя. Максимум две. Если задержусь, то придется делать выбор. Один против всех или вступление в банду.

— Черт, я тебе завидую.

Обернулся и заметил за соседним столом щуплого паренька. По виду он мог сойти за подростка, но я знал, сюда отправляют только совершеннолетних.

— Я здесь не очень давно, — продолжил он и поправил очки. — Год прошел. Но впервые вижу, чтобы кого-то так зазывали. Каждый главарь хочет заполучить тебя в свою банду. Ты и месяца тут не провел, а уже столько внимания. Круто.

— А что, так трудно войти в банду?

— Ну всякое бывает, — пожал плечами. — Одним легко. Просто я все равно не помню, чтобы главари так рвались заполучить бойца.

— Бойца?

— Ну да, важная тема, — кивнул паренек. — Каждый выходные развлекаются, делают ставки. Ты так жестко приложил тех мужиков, что всех вокруг впечатлил. Слушай, ты реально грохнул их голыми руками? Или заточка помогла?

Развлечение на выходных. Бойцы.

Я ни черта не понимал.

— А что за тема? — спросил. — На выходных.

— А ты не в курсе? — паренек нахмурился. — Знаешь, я должен отойти. Потом еще успеем все обсудить.

— Тихо.

Поднялся и перекрыл ему дорогу.

— Тут что, бои проходят?

— Хм, — паренек замялся. — Вроде того.

— Говори.

— Я заболтался, — нервно рассмеялся. — Я и так много сказал, а не стоило. Раз ты не в курсе, то и не мне тебе это пояснять. Короче, я проблем не хочу. Я даже ни в какой из банд не состою. Боец из меня нулевой. Я тут вообще никому не нужен. Целыми днями торчу в библиотеке. Какой с меня спрос?

— Болтаешь много, — оборвал его.

Прозвучал сигнал, что обед завершен.

— Проблемы? — рядом возник охранник.

— Нет.

Я отошел, и паренек в очках мигом свалил.

Бои. Что это еще за дерьмо? Про такое я ни от кого здесь не слышал. Но не сказать, чтобы много хоть с кем-то общался. Может и стоило завести приятелей.

Хотя на черта?

Лучше думать, как выбраться.

Нутро на дыбы вставало. Я здесь задыхался. Никогда раньше так долго в тюряге не торчал. Пару раз попадал за решетку еще когда носил фамилию “Ахметов”, но тогда либо сбегал, либо выходил по договоренности.

Пара дней. Пара недель. Больше не бывало.

Только это другая жизнь. Прошлое. И туда теперь возврата нет. Даже с учетом смерти моего отца. Я больше не часть того мира.

А кто тогда?

Блять. К дьяволу эту муть. В пекло.

Сейчас главное — выбраться на свободу. Понять, почему Вика меня предала и помогла засадить за решетку. А над остальным поразмыслю позже.

Ответ на вопрос про бои нашелся сам собой.

В субботу ночью дверь моей камеры распахнулась, и охранник проорал:

— Подъем!

Я не спал. Не до того было. Прокручивал в голове разные варианты побега, искал лазейку.

— Пойдем, — сказал другой охранник.

— Куда?

— Ты здесь не для того, чтобы задавать вопросы.

Пришлось подчиниться.

Опять запрут в камере и разрешат развлечься? Нет. Теперь все иначе. Я чуял нечто недоброе. Но зверь внутри оживился. Тренировок с железом ему было мало. Тянуло ощутить кровь. Чужую кровь. Грызть зубами. Рвать в клочья.

Раны затянулись. Ребра еще ныли. И что с того? Когда это мешало хорошей драки? Я уже истосковался по схваткам. Кулаки рвались в бой. Давно.

Открылась дверь. Еще одна. И еще. Череда запутанных коридоров. Мы спускались ниже и ниже. На этом уровне я раньше не был. Уловил шум. Голоса. Много людей кричат.

Щелчок металлического замка.

— Вперед, — скомандовал охранник.

Я шагнул дальше. Огляделся.

Куча народу. Помещение просторное. Огромный зал под землей. Заключенные без наручников. Много охраны.

Я поднял голову.

Камеры. До черта камер. Причем это не просто камеры наблюдения как в обычных отсеках, а профи техника. Еще и софиты для освещения. Такое чувство, будто тут снимается кино. Или прямая трансляция идет. А может все вместе.

Что это за хуета?

В американских тюрьмах порядки сильно отличались от наших. Никакого блатного уклада здесь не было. Если у нас опускали педофилов и насильников, а обычных зэков ставили раком только за серьезный косяк типа крысятничества руководству тюряги, то здесь загибали кого угодно. Такой беспредел шел в порядке вещей. Закрепление силы, авторитета. Никому не требовалась причина.

Но тут и у “опущенных” сохранялись права. Их никто не загонял в угол. Они спали на обычных койках, сидели за одним столом с остальными. И это только пара пунктов. По факту разницы дохуя.

Устав абсолютно другой. Точнее — его нет. У каждой банды — свой.

У нас часто бывали замесы. Тюремные бунты. Просто стычки между заключенными. Но вот такого размаха как здесь я не встречал. Я о таком блять и не слышал.

Реальная арена для боев без правил. В тюряге. Еще и запись на камеру.

Сейчас на ринге один боец забивал другого. Дубасил его так, что вместо головы образовалось кровавое месиво.

Никто не спешил их разнять.

— Ты следующий, — заявил один из охранников.

К нам подошел заключенный, который держал микрофон. Азиат. Он оглядел меня и усмехнулся.

— Как тебя представить?

Чего, блять?

— Ну как тебя назвать? А, приятель? Я каждого бойца объявляю, так что можешь выбрать эффектную кличку.

— Марат.

— Ма-рат? — нахмурился. — И все?

— А как надо?

— Да как угодно, — хмыкнул. — У нас тут и Бостонский Убийца, и Калифорнийский Дьявол, и Аризонский Дракон. Короче, твое имя звучит не слишком круто. Ничего личного. Советую прибавить к имени еще пару синонимов. Так что объявить?

— Марат.

— А ты упрямый, — рассмеялся. — Ну ладно.

Бои без правил в тюряге. Камеры. Записи. Это все пробуждало в памяти то самое дерьмо, в котором погряз мой покойный отец. Тайная организация, в которую вошел мой родной брат.

Блядь, нет. Здесь точно другое. С тех пор многое изменилось. Да и разве мог Рустам начать такую игру против меня? Отправить за решетку, подставить по всем фронтам.

Нам нечего делить. Я отдал клан. Я давно отошел от дел и ни на что не предъявлял права. Я строил свое царство. И это царство рухнуло в момент.

Ебать. Я понимал, что ничего нельзя теперь исключать.

Сука. А мог ли я доверять Рустаму? С учетом того сколько лет он вел собственную игру в тайне от меня.

— Черный Дьявол опять с нами! — проорал в микрофон азиат. — Он вышел из карцера и готов биться насмерть. Опять. Делаем ставки — сколько продержится его противник? Раунд? Два? Или сдохнет после первого удара как в прошлый раз? Черт, я очень надеюсь, что нет. Это слишком быстро. Да?

Вопли толпы как белый шум.

Я был далеко. Думал о другом. Пока шел к рингу, почти ничего не соображал, просто прикидывал факты.

Дерьмо. При любом раскладе.

А еще в памяти всплыло лицо моего отца. Его ублюдочная рожа. Кривая ухмылка. Оскал. Блядь, как будто это было вчера.

Его последние слова били по вискам. Я не хотел их вспоминать.

Кровь. Вокруг столько крови. Откуда?

Бля, ринг после прошлого боя так и не убрали. И не только после прошлого. Ошметки плоти. Мозги. Багровые лужи.

Я закрыл и открыл глаза.

Реальность ускользала.

Такое странное чувство. Нет. Ебануться. Мне что-то подмешали. В жратву или в воду. За ужином по ходу. Разум дурманило.

Наркоту я не употреблял никогда, но принцип действия понимал. Это было что-то очень близкое. Либо дурь, либо лекарственный препарат. Не суть. Хуйня в том, как меня круто вело и штормило.

Не хватало только глюки сейчас поймать.

— Черный Дьявол!

Передо мной возник громадный афроамериканец. Выше ростом. Шире в плечах. Я не помнил его. Но бля, азиат же упоминал карцер.

— А против него выступает новый боец. О нем мало что известно, но он все равно успел себя проявить. Делаем ставки — сколько раундов протянет Марат?

— Ноль! Против Дьявола никто не выстоит!

— Даю один — и это лучший расклад!

— Черт, я ставлю на пять. Марат, дай жару!

— Ты ебанулся? Дольше трех даже Душитель не потянул.

И опять белый шум. Голоса сливаются воедино.

Я стараюсь очистить разум. Взять под контролем. Получается хреново. Но с телом выходит лучше. Или это просто иллюзия?

— Раунд!

Я сам не понимаю, как веду бой. Мозг будто вырубается. Включаются животные рефлексы. Кулаки сами знают, как двигаться. Но все вокруг покрыто мороком.

Зрение ухудшается. Резко.

А может, это не дурь? Яд?

Паранойя обостряется.

Это как битва против самого себя. В тумане.

Удар. Еще и еще. Удачная атака. Только краем сознания отмечаю происходящее. Нападаю. Уклоняюсь. Вхожу в раж. Чую запах чужой крови и от этого моя ярость распаляется.

Раз — дымка вокруг проясняется. Одна секунда. Я опять вижу противника. До мелочей. Вижу и застываю.

Огромный негр куда-то пропал. Передо мной стоит мой родной отец. Улыбается, качает головой.

— Марат, ты скучал?

Мой отец мертв. Я знаю точно. Я блять отлично все помню. Значит, это глюк. Нужно очнуться.

Вдох. Выдох.

Все возвращается на свои места.

— Марат! Ты чего застыл? Не тормози! Бей! Врежь ему!

Прихожу в себя. Но становится поздно. Секундное промедление стоит слишком дорого. Африканец пользуется моментом. Берет реванш.

Удар сбивает с ног. Пальцы сжимаются на моем горле.

Враг смотрит куда-то в сторону. И я тоже перевожу взгляд.

Это что за пиздец? Очередной глюк?

Моргаю, прищуриваюсь. Но картина не меняется. Возле веревок стоит тот чокнутый старикан. Латинос. Он кривится и бросает:

— Добивай.

— Как скажешь, Дипломат, — отвечает негр.

Но выполнить распоряжение у него не получается. Я еще не готов подыхать. Слишком многих нужно разъебать. Слишком обширный список намечается. И блять, я только в начале пути.

Врезаю этому уебку. Еще и еще. Выворачиваюсь из захвата. Пара ударов напрочь меняют расклад. Проходит меньше минуты, и мы с африканцем меняемся местами. Толпа вокруг ринга беснуется. Ревет.

Они кричат мое имя. Дико вопят.

— Чего тянешь? — спрашивает дед и подходит вплотную к нам. — Добивай уже этого слабака.

— Нет, — усмехаюсь. — Не хочу.

Вырубаю негра и поднимаюсь.

— Это против правил, — бросает Дипломат.

— Бой закончен.

— Здесь я решаю, когда бой закончен, — говорит он и достает пистолет. — Сегодня ты опять проиграл, Нуб.

Грохот выстрела заставляет всех замолчать.

Я смотрю, как растекается кровь под головой Черного Дьявола. Глаза бойца открываются и стекленеют.

— Еще один проигрыш — и пуля найдет тебя, — обещает Дипломат.