Житие Серапиона Зарзмели

(Житие и деяние богоносного, благочинного отца нашего Серапиона) I. Любящие бога и исполняющие святые его заповеди достойны доброй и вожделенной священной похвалы и торжественного восхваления. Ибо сам господь и бог наш убеждает их в Евангелии, говоря: "Блаженны нищие духом" и дальше следующие блаженства, в конце которых предлагает как бы некий дар и пресветлый венец в воздаяние за труды и говорит: "Радуйтесь и веселитесь, ибо велика награда ваша на небесах". В другом месте он говорит: "Тому не радуйтесь, что злые духи вам повинуются, но радуйтесь тому, что имена ваши написаны на небесах". Богоотец Давид говорит: "Оттого возрадовалось сердце мое и возвеселился язык мой" и "жилище всех радующихся у тебя". Радость эта проистекает от того блаженства, о котором говорит тот же самый пророк в начале псалмов: "Блажен муж, который не ходит путем нечестивых" и еще "блаженны непорочные в пути, ходящие в законе господнем".

Премудрый сын премудрого отца – Соломон, говорит: "Блажен человек, который снискал мудрость, и человек, который приобрел разум". Златоголосый же соловей церкви – Павел, взывает: "Радуйтесь всегда в господе и еще говорю, – радуйтесь, ибо вера ваша доставляет вам вечное блаженство".

Святые Ветхого и Нового завета, утвержденные этой надеждой, научились терпению и с верою бегали для получения венца небесного звания, как говорит тот же Павел, – уста Христа, – "ибо вера – сила надеющихся на него, осуществление ожидаемого, уверенность в невидимом, в ней свидетельствованы древние", просиявшие в Ветхом и Новом завете. Подобно тому, как из одного и того же обильно проистекающего источника, – благодатного божественного дара, – орошаются многие сады и множество разнообразных растений, так изливается обилие разнообразных даров, как говорит тот же Павел: "Дары различны и языки разнообразны". Он говорит также: "Сперва поставлены апостолы, пастыри и учителя".

Благодать духа не замедлит возродить сынов купели, как говорит Слово: "Идите, научите все народы, крестя их во имя отца и сына и святого духа. Я – с вами" и дальнейшее. В другом месте – "Возрождайтесь, размножайтесь и наполняйте землю".

Апостол говорит: "Иисус Христос вчера и сегодня и во веки тот же". Через него теперь воссияли, подобно молнии- зарнице, на новом небосклоне святой церкви многие сии светила, дабы они, как светоч, сияли по лицу всей земли и располагали сердца всех прилежных подражать святой жизни.

Вот, по соизволению бога, и в наши дни появились новые светила, учителя и наставники, как некогда Илья и Иоанн, а потом – Павел Фивейский и великий Антоний, Макарий, Евфимий, Савва и Герасим, – к чему поодиночке называть, – все ревнующие и подобные им, которые с усердием шли по узкому и трудному пути, ведущему в небесный град, которого художник и творец – бог.

Некоторые говорят: "В наши дни никто не может уподобиться первым тем отцам, ибо соизволением бога это теперь недосягаемо". Но ты, возлюбленный, внимай прилежно тому, к чему слово клонится: пресветлый и достойный небесного звания, святой и блаженный Серапион во всем уподобился этим святым отцам. Из многих сведений о жизни его мы изложим письменно кое-что на память святости вашей, честное и священное собрание, стройным чином уподобившееся распорядку небесных воинств и обитающие им в созданной куще. Священники и отцы великой пустыни Зарзмской, вам по жребию достался великий сей светильник, отец отцов, наставник и учитель, чтобы, выслушивая повествование о словах и божественных делах и трудах его, прославлять отца небесного. Господь сказал: "Так да светит свет ваш пред людьми, чтобы они видели ваши добрые дела" и прочее.

Надлежит нам, братья, чтобы мы, по мере сил своих, подражали великому тому учителю и пастырю и усердно, с любовью к труду, выслушали краткое сие словесное изображение продолжительной и вожделенной жизни его, равно повествование об обстоятельствах, собравших нас на этом месте. Я, недостойный, слезно молю любовь вашу, посочувствуйте слабости моей и пособите мне открыть уста свои при помощи Слова [божья], делающего бессловесных разговорчивыми и слабых сильными. И так, открывается слово о начале жизни его.

II. Блаженный и всехвальный Серапион происходил из страны Кларджетской от достойных родителей, честно и просто живших. Они содержали себя трудом земледельца и плодами его поддерживали бедных, по мере возможности оказывая им помощь. Жили они в мире и смирении согласно со словами пророка: "На кого я призрю: на смиренного и сокрушенного духом".

Отец блаженного сего назывался Киприаном, имени же матери его мы не знаем, не по невнимательности, в следствие сокрытия его временем, – нельзя быть невнимательным к тому, кто произвел такой плод, – ибо, по словам господа, "не может дерево доброе приносить худые плоды".

Мать блаженного сего отошла от мира, не оставив имени своего. Она произвела на свет святого сего с двумя братьями, из коих один был старше него, а другой моложе, их не раз придется вспоминать дальше. Родивши трех сыновей, она радовалась чадородию, как пишет псалмопевец: "Мать, радующаяся о детях" и, произведя их на свет, отошла к свету непреходящему.

Младший сын остался малолетним, с заплетавшимся языком: его воспитал отец Киприан, как подобает отцу, любящему чадо свое. Спустя несколько лет, умер и отец блаженных сих, который, будучи украшен доброй старостью, предстал пред богом. Три его отрока, подобно отрокам вавилонским, остались вверженными в пещь нищеты.

Здесь предстоит слову несколько уклониться в сторону, чтобы лучше проявилось плодоношение добрых сих насаждений, которые распустив ветви, принесли плоды в тридцать, шестьдесят и стократ; в конце рассказа мы поймем, как созрели сладкие и прекрасные гроздья их учительных трудов.

III. Нам надлежит упомянуть, каким образом выстроены и кто были строителями великих тех пустынь и монастырей, – первее всего духа божья, а затем вдохновенных им святых отцов. Когда выстроена была святая и великая пустыня Опиза монахами, которые назывались Аммоном, Андреем, Петром и Макарием, прибыл оттуда Михаил и устроил, по божьему указанию, маленький молитвенный дом для собрания монахов на месте скалистом, на котором нельзя было ходить человеку, место это называется Парехи.

До нас дошло от отцов предание, что Михаил был строитель, творец великих чудес и знамений и ученик великого чудотворца Шио, который сиял в стране Картли, подобно утренней звезде. К этому Михаилу направился вместе с младшим братом своим премудрый Серапион и поручил себя ему, как духовному отцу и воспитателю сирот. У блаженного того было много и других учеников, совершенных и сиявших добродетелями. Как у великого Антония были ученики – Илларион и Макарий, так и у Михаила – Василий и Маркелаос, к которым он присовокупил блаженного Серапиона с братом, сопричислив их к строю учеников своих.

Старший же брат Серапиона, согласно с правилами мирской жизни, сделался обладателем отцовского имения и полюбил талант служения странникам и нищим.

Когда настало время, святой отец [Серапион], по соизволению Михаила, удостоился почести священства и сделался достойным служителем святого алтаря. Михаил, этот препрославленный и великий чудотворец, руководил ими и возвел их на вершину добродетели, ибо они видели святую его жизнь, равно как реку обильных учений и знамений и великих чудес, им совершаемых.

Все это было описано впоследствии, после смерти его, учениками его. Созерцая все это, они считали его образцом, которому нужно было подражать как искусному художнику. Они внимали учению его и, следуя ему, они собирали не сено и солому, но золото, серебро и драгоценные камни. Михаил любил их за то, что они слушались его наставлений. Таким образом они пробыли с ним много времени, во всем подражая ему.

IV. Мы должны внимательно выслушать повествование о том, как они прибыли.в страну Самцхийскую. Вот мы и поведаем об этом.

Когда великий отец и учитель Михаил совершил ночную молитву, на него напало удивление какое-то, он восхищен был на небо и вздел некоего благолепно, по-священнически одетого мужа, который велел ему немедленно отправить в страну Самцхийскую выучеников своих Серапиона и Иоанна; при этом он показал ему приметы места, на котором, найдя его, они должны были построить монастырь, чтобы в нем собрались многие души во славу бога и владыки всех. Покончим с этим видением!

Когда пришел в себя святой, который видел много божественных знамений, позвал их и со скорбью сказал Серапиону: "Возлюбленный сын и во Христе брат Серапион! Для меня слишком тяжело повеление это, ибо душа любит совместное воспитание, в особенности когда воспитанники связаны божественною любовью. Но так как повеление это божественное, тебе надо выйти отсюда и построить дом попечения о душе там, где бог покажет тебе!" Выслушав это, Серапион упал в ноги ему и долго оставался безгласным. Святой же взял его за руки, поднял и сказал: "Будь уверен, сын, что невозможно ничтожное даже противление повелению бога. Тот, который повелел тебе взять только крест, теперь повелевает тебе взять животворящий образ вочеловечения его и, выйдя отсюда, построить святую церковь и поставить его в ней для поклонения, исцеления больных и немощных и спасения многих душ!" Когда святой Серапион выслушал это, вместо слов стал проливать слезы и сказал: "Если на это есть благоволение твое, проси бога за меня, чтобы он не разлучил меня с этим святым собранием и чтобы я всегда созерцал святое твое лицо".

Он же ответил ему: "Чтобы не лишиться тебе венца послушных, оставь слова и приготовь себя в путь, сделав спутниками своими брата своего Иоанна и четырех из монахов моих". Он указал ему приметы того места, на котором он должен был строиться, при этом сказал: "Знай, чадо, что ты сделаешься причиною вечного спасения многих душ, дабы, как говорит апостол, "при гласе трубном, вместе со многими, тобою спасенными, предстать тебе царю".

Выслушав от святого слова эти, он не решился пререкаться с ним, но припал к нему со слезами. Он и Иоанн с любовью обняли Михаила, попрощались с монахами и, забрав с собою молитву его, отправились в путь.

V. Отправившись в путь, взяли с собою животворящую икону преображения – помощь и надежду всех христиан. Они шли без лишений, как бы в царскую палату, пока не дошли до горы, поднимавшейся в небо, и остановились в месте, которое называлось Берас-Джвари. Святой как бы пальцем указал спутникам место, где он нашел возможным построить монастырь. Когда они миновали конец долины, называемой Утквиса, вышли на место, именуемое Дзиндзе. Осмотрев его, они нашли, что оно было пустынно и окружено лесами и ущельями, поэтому понравилось спутникам его.

Но святой сказал им: "На этом месте не вижу тех примет, которые указал нам пославший нас". Но они все же стали строить маленькую палатку и монастырь и пробыли там не мало дней.

Когда владетель той местности узнал, что какие-то незнакомые монахи на принадлежащем ему месте строят монастырь, не захотел этого, ибо, будучи звероподобным, безжалостным и злым, он не пожелал получить от них благословение.

Их окружили здесь и, как написано относительно жителей Назарета, приведших Христа до вершины горы, на которой построен был их город, их тоже привели до реки, текущей на восток от того места.

Перейдя реку, они вышли к западу от нее в двух милях в место, покрытое лесом, куда не ступала нога человека. Обходя с трудом и усилием узкое то место, они нашли приметы, указанные им великим их учителем, обрадовались радостью великою и убедились, что не напрасно шли путем трудным и неудобным. Они увидели небольшой холм, поднимавшийся над тою местностью, к востоку же от него источник проточной великолепной воды, которая являлась завершением цели их путешествия.

Обойдя и обозрев местность, они не нашли ровного и открытого места. Святой приказал сравнять место между источником и холмом и выстроить палатку, чтобы в ней приютить себя и икону, пред которой они молились.

VI. Продолжая слово, покажем любви вашей, как преуспевало место то, или кто был человек тот, который, как бы по повелению бога во всем споспешествовал им.

Был в стране той некий великий и известный властелин, который всех превосходил богатством, количеством подданных и поместий, пределы которых были обширны и велики. Он был богат не только земными, привлекающими в здешней жизни, благами, но превосходил и тех, которые жили благочестиво, как написано об Иове: "Он был правдив, справедлив и непорочен". У него было много дворцов и палат; имя его Георгий, другое – Чорчанели, дворцы его находились в окрестностях Чорчани и Занави.

Он часто занимался охотою в месте, называемом Цхроча, ибо здесь водилось много коз и разной дичи. Там у него был дом, чтобы в случае, если его застигнет ночь и невозможно будет идти дальше вследствие темноты и непроходимости леса, переночевать в нем.

Когда святые остановились станом на вышеуказанном месте, они выстроили палатку поблизости к холму тому и развели костер, от которого поднялся сильный дым.

Увидев это, Георгий, преследовавший в это время дичь, удивился и сказал сопровождавшим: "Откуда на этом месте дым и кому здесь нужен огонь? Может быть кто-нибудь выслеживает дичь, но как мог осмелиться на это? Если же это из нуждающихся в чем-нибудь, почему мы об этом не знали ничего?" Никто не мог дать ему ответ, поэтому он тотчас же приказал одному из рабов своих: "Иди скорее, узнай подробности этого дыма и доложи мне, что значит все это".

Раб немедленно отправился по направлению к дыму от огня и с трудом и усилием добрался до того места. Здесь он увидел палатку и людей, облеченных в странное одеяние пустынников. Человек этот поразился, удивились и те. Присланный спрашивает – кто они и что делают они, похожие на нищих, в этой дикой местности?

Они сказали ему в ответ: "А кто ты такой, любезный, зачем тебе нужно знать – кто мы такие". Тот ответил: "Я человек великого властелина Георгия, он прислал меня сюда, ибо он удивился огню в этом месте и вообще человеку".

Когда святой выслушал, что Георгий является главою и властелином той местности, стал выведывать все о нем подробно. Узнав, что он владыка и хозяин всех тех местностей, Серапион немедля рассказал все с первого дня до самого того момента, – зачем они пришли сюда. Он дал ему знать, что они хотят строить здесь монастырь, к этому он прибавил, что таково повеление божье, и что они являются учениками прославленного чудесами и знамениями Михаила Парехели. Человек тот рассказал великому властелину и окружающим его все, что он видел и слышал, – их всех объял страх и удивление, думали, что все это привидение. Вернувшийся говорил им: "Я видел людей во плоти, образом и видом монахов, а не привидение".

Когда рассвело, властелин приказал двум приближенным к нему владетелям, смышленным по уму, чтобы они обстоятельно разведали все. Те отправились; когда явились пред святым отцом, последний понял, что они князья, приближенные великого того властелина; он вышел навстречу им, приветствовал их и подвел к иконе. Когда князья поклонились иконе и приняли благословение, с великой радостью сказали святому Серапиону и прочей братии: "Святые отцы, благодарим бога, который призрел ныне на нас и на земле показал людей небесных! Откройте нам, по какой причине вы явились в дикое сие и необитаемое место?" Тогда святой отец Серапион осенил себя крестным знамением и с глубоким вздохом сказал: "Мы, возлюбленные, хотя и грешники, но христиане, верующие во Христа, для нашего спасения воплотившегося, и ожидающие всеобщего воскресения и уготованного святым блаженства; кроме истины не говорим ничего, ибо являемся учениками великого и прославленного Михаила Парехели; По его повелению мы явились сюда, дабы на этом месте построить обитель словесных овец"; и он рассказал им все последовательно.

Те поняли, что им говорят правду и, выслушав имя великого того учителя Михаила, поклонились животворящей иконе, распрощались со святым и отправились назад, чтобы, явившись к благочестивому Георгию, рассказать ему все виденное и слышанное. Он же, узнав, что монахи являются учениками Михаила, поверил в истинность их слов и обрадовался, потом же вернулся домой с желанием видеть их.

VII. Спустя три дня, он приказал быть готовым в путь, приводивший в место, где были святые те. Запасшись всем необходимым, равно как приношением, приличным для пустынников тех, он забрал с собою священников с кадильницами, впереди же себя отправил скороходов приготовить ему встречу.

Они прибыли на место, где пребывали святые мужи. Когда последние узнали об этом, немедленно вышли навстречу туда, где находился источник. Властелин слез с коня, преклонил колени пред животворящей иконой, приветствовал святых и принял от них благословение. Он стал говорить умиленно с блаженными отцами: "Святые! Благодарю бога – владыку, который не презрел недостоинство мое и в жизни моей сотворил со мною чудо – сподобил меня поклониться святой иконе и вам".

Блаженный же Серапион, исполнившись духа святого, медоточивым языком стал изливать, подобно эдемской реке, божественное учение, которое поразило властелина и бывших с ним. Они пали в ноги ему и говорили: "Христос прислал тебя к нам, как одного из апостолов, прикажи нам, отче, что делать?" Святые сказали:

"Не надо замедлять исполнение воли божьей, здесь должен быть выстроен монастырь для собрания душ, любящих бога".

Властелин преклонился пред ними и сказал: "Прошу вас, святые, не просите трудного, ведь вы сами видите, что место это суровое, вы же бедны, как апостолы.

Так как бог прислал вас подвизаться у меня, знайте, что дело это без меня не обойдется. Есть место, более подходящее и соответствующее тому, что говорила святость ваша; давайте, там выстроим монастырь, здесь же отнюдь дело это не выйдет".

Святой же сказал ему: "Бог приказал Моисею жезлом разделить море, из скалы вызвать воду в пустыне и с неба ниспослал в пищу манну, как дождь; подобное может быть и здесь, он трудное сделает легким. Соизволением твоим и содействием бога приступим к постройке, невозможно идти против воли божьей и менять это место, ибо приметы и предуказания относятся как раз к этому месту".

Властелин же сказал: "Не подобает человеку сознательно обрекать себя на трудности и в конце концов оказаться посрамленным, ничего не достигшим".

Святой ответил: "Выслушай, властелин, внимательно притчу сию: когда жемчуга и драгоценные камни в беспорядке рассыпаны по земле, они не так блестят в глазах любителей красоты; когда же искусный мастер выплавливает и очищает их и слагает в златую цепь, тогда проявляется блеск их, и прославляется мастер и красота их.

Также и это место: когда возьмутся за него искусные работники, тогда увидят глаза красоту его. Поэтому не заставляй нас менять место это на другое, ибо это невозможно для нас".

Выслушав это, властелин преклонил голову и молчал. Потом он поднялся, помолился и сказал им: "Помолитесь о мне, святые, мне не жаль этого места, но помочь вам в чем-нибудь другом не могу никак". Ему подвели коня и, сев на него, сказал святым:

"Значит, я недостоин ваших молитв" и уехал печальный.

Когда он доехал до реки, текущей у холма, увидел скалу, слез с коня и остановился на ней; затем подозвал одного из слуг своих и сказал ему: "Поди, брат, и скажи святым тем, чтобы они явились сюда". Когда тот ушел, он сказал своим приближенным: "Они не захотели строить монастырь в Занави, что же нам делать?" Они ответили: "Не надо препятствовать желанию их!" Властелин сказал: "Дело это не без божественного усмотрения, поэтому нам нужно оказать им посильное содействие!" Когда святые явились к нему, он им сказал: "Прошу вас, святые божьи, сделайте для меня одно: много у меня хороших, обработанных и плодоносящих угодий, посмотрите их и, если они понравятся вам, я подарю вам угодья эти, доходы от них и все потребное".

Блаженный Серапион опять сказал ему: "Говорю словами апостола: если бы ангел стал благовествовать нам не то, что нам благовествовали, не поверим".

Тогда Георгий позвал некоего юного по возрасту и сильного человека и сказал ему:

" Возлюбленный сын, будь путеводителем святым сим; пусть завтра, с утра до вечера, они обходят мое имение и, сколько они сумеют обойти, дарю им, ибо они хотят это именно место. Если кто, не зная их, будет препятствовать им, скажи, что они свободно, по нашей воле строят монастырь в наших владениях". Святым же он сказал: "Будьте уверены, что всеми силами своими я помощник вам и забочусь о вас, и нет противника у меня в том месте, которым вы будете владеть; после трех дней я снова увижу вас, если это угодно богу". Святые очень обрадовались и благодарили его.

Властелин со своими людьми ночевал на той скале. Достоверно слово, дошедшее до нас, что Серапион в ту ночь видел ангела, который подкрепил его и повелел усердно трудиться. Согласно с этим, святой, спустя два дня, сделал своими руками три креста и поставил их на той скале во имя святых архангелов, впоследствии же воздвиг молитвенный домик, ибо благодатью архангелов там совершались знамения и исцелялись больные.

VIII. Но мы вернемся к начальному рассказу и по мере сил будем держаться порядка его.

Когда рассвело и взошло солнце, встал святой Серапион, брат его Иоанн и один из монахов, число которых было шесть, и они отправились втроем вместе с тем юношею, трое же остались на месте.

Пошли они по берегу той реки к западу и после многих скитаний дошли до слияния двух рек, на место, называемое Садзмо. Здесь жили какие-то нечестивые люди, во всем похожие на зверей и на обитателей безлюдного и дикого места. Когда мы дошли до того места, юноша, наш путеводитель, сказал нам: "Святые божьи! Куда вы хотите направиться?" Нам же хотелось обойти кругом то место, поэтому направились к югу, вдоль течения одной из трех рек. Когда нас увидели жители той местности, где была мельница, нас остановили и, как бешенные, стали бегать пред нами. Юноша наш останавливал их и сердито говорил с ними. Святой обратился к ним с гневом и произнес слова пророка: "Видел я нечестивца, возвысившегося до кедров Ливанских, но я прошел и не нашлось места его". Смотри, возлюбленный, до чего исполнен был духа божественного святой этот, и что означали слова пророческие, обращенные к тем людям! Через некоторое время, последовало окончательное разорение и опустошение того места. Дай мне, возлюбленный, немного времени и слово покажет тебе это. Теперь же продолжим рассказ.

Идя по берегу той реки, вступили мы в ущелье глубокое и трудно проходимое, которое называлось Годердзиса. С трудом войдя в это ущелье, от густоты леса долго не могли видеть небо или луч солнца; выбравшись из него как бы из густого пламени или глубокой грязи, с большим трудом и усилием, с опозданием добрались до его начала и увидели незначительные пашни и маленькое поселение. Нас неожиданно встретил некий муж, добрый, седой; он с любовью приветствовал святого, приглашал его немного отдохнуть у него от трудностей пути. Весть о нашем прибытии в эти края облетела всех, муж этот стал нас спрашивать, зачем мы ходим по этим суровым, без дорог, местам? Юноша, наш путеводитель, узнал его и рассказал ему все подробно. Так как этот человек настоятельно просил нас переночевать у него, святой с благодарностью принял его намерение и спросил его имя, заметив при этом, что нельзя, чтобы они во-время не вернулись домой. Тот сказал: "Имя мое Иа, но поздно уж, чтобы вы могли добраться до того места, о котором говорите". Святой ответил: "Возлюбленный брат Иа, потрудись, ради бога, и немного пройдись с нами!" Желающие из них приняли немного хлеба, соли и сыру, святой же не вкусил ничего.

Иа пошел сопровождать нас, мы направились к востоку по горам высоким, лесистым и каменистым. Когда мы поднялись на самую высокую вершину, святой спросил: "Возлюбленный Иа, как называется место это?" Тот ответил: "Место это, являющееся обиталищем зверей, называется Бакта. Святой взял в руки железное орудие с двумя зубцами и высек на громадных камнях кресты, которые сохранились до настоящего времени.

Устремив взор к востоку, Серапион увидел на горе озеро, покрытое мутью и потому казавшееся грязным. Мы были удивлены и спросили нашего провожатого: "Что за это озеро с такой странной водою?" Иа же ответил: "Это мутное озеро называется Сатахве, в нем много бобров и прочего зверя; оно является источником всевозможных пререканий и распрей, ибо в это время здесь собираются с разных мест охотники, которые, будучи преданы делам непотребным, готовы убить друг друга".

Когда мы направились к тому озеру, Иа припал к святому и, благодаря бога за то, что он сподобил его видеть нас, просил нас всячески использовать его, если мы в нем будем нуждаться. Святой сказал ему: "Не уходи пока, брат, ибо и путеводитель наш, этот юноша, не знаком с этими местами!" Иа ответил: "Да сподобит меня Христос вечно пребывать с вами, отцы!" Когда мы спустились на берег озера, спросили его: "Какое теперь время?" Он ответил: "Уже заходит солнце и день склоняется к вечеру". Святой спросил: "Что там за тою лесистою горою, и какова высота великой сей горы, что над нами возвышается?" Тот ответил: "Гора эта очень высокая, она – глава всех других здешних гор; так как она покрыта лесами, она называется Шешистави; по причине высоты она непроходима для человека и зверей. Впереди нас находятся места малонаселенные; так как вы хотите во-время попасть туда, не надо медлить, а то ночь застанет вас".

Святому хотелось обойти озеро с правой стороны и идти по ущельям, бывшими пред ними. Когда мы шли, явились какие-то недобрые люди, которые предложили нам приостановить шествие по взятому нами направлению, ибо теперь, говорили они, время спуска на водопой зверей, которых подстерегают охотники, вы можете помешать им. Они не позволяли нам идти. Наш путеводитель – юноша стал им противиться вовсю, но они, не обращая внимания на его слова, заставили нас повернуть назад.

Мы взяли направление к западу от озера и дошли до начала спуска с горы, где не было ни дороги, ни человеческого следа. Иа нам показал маленькое поселение и назвал человека доброго и именитого, по имени Гарбанели, при этом посоветовал идти узкой этой тропою; Человек тот, говорил он, легко проводит вас до того места, откуда вы начали утром свой обход.

IX. Возлюбленные отцы и братья! Нам надо слушать повествование о чудесных делах и прославлять бога, который даровал нам такого отца и учителя.

Когда мы пришли в место, которое называется Бабген, и увидели небольшую равнину, известную под именем Бобха, Иа рассказал нам все относительно Гарбанели; он припал к святому и с любовью целовал его. Святой осенил его знамением креста и сказал: "Бог да вознаградит тебя, брат, за то, что ты сопутствовал нам! Скажу тебе, ты скоро сделаешься свидетелем возмездия тем злым и сварливым людям".

Когда он удалился от нас, мы спустились вниз и вошли в селение. И вот – видим: вышеназванный Гарбанели вместе с двумя своими сыновьями направляется домой.

Увидевши нас, он удивился, почтительно приветствовал и осматривал нас. Когда он узнал, что мы те самые, которые явились в эти места строить монастырь, и своими глазами увидел, что на нас почти нет одеяния и тело наше растрескалось, со слезами обнял святого и лобызал ноги его. Серапион сказал ему: "Возлюбленный во Христе брат Гарбанели! Пособи нам немного в пути и доведи нас до реки, которая находится к северу от нас". Он же с усердием и слезами сказал ему: "Этого не может быть, божий человек, тебя бог привел ко мне грешному к закату солнца. Я вижу, что ноги твои потрескались, прошу тебя, отдохни немного от трудностей дороги, я хочу подробно познакомиться с теплотой вашей души, которая побудила вас путешествовать по столь трудной дороге". Святой ответил: "Нельзя, чтобы мы не явились своевременно в намеченное место".

Человек тот забежал в свой дом и вышел оттуда со своею супругой; подобно вдове Сарептской и Соманитянке она пала в ноги ему. Им не удалось уговорить его, тогда юноша, наш путеводитель, сказал Иоанну, брату его: "Душа наша уходит от нас, послушаемся человека этого, ибо не время продолжать путь!" Святой сказал: "Кто в Гаваоне остановил солнце для Иисуса Навина и для старца Виссариона, тот и нас удостоит, пока стоит это солнце, узреть святую его икону и поклониться ей".

Тогда в предшествии человека того они отправились в путь. Юноша-путеводитель сказал святым: "Помолитесь обо мне, святые, теперь я отстану от вас, завтра же, если угодно будет богу, я буду лобызать ноги ваши". Это было сказано по усмотрению свыше, чтобы он стал свидетелем великого чуда, о котором будет сказано спустя несколько времени.

Когда мы шли по узкой и трудной дороге, Гарбанели приказал сыну своему идти с нами до устья реки. Когда мы дошли до того места, монахи увидели нас и вышли навстречу нам. Ты же, возлюбленный, обрати внимание на чудо это: с того времени, как мы ушли от того человека, до возвращения в наш монастырь, солнце стояло на своем месте по слову святого; этому мы удивлялись и прославляли бога, прославляющего своих. Монахи, видя нас, оборванных, с потресканными ногами, плакали о нас. Мы приняли немного пищи, которую нашли у них. Когда рассвело, мы помолились богу; святой взял в руки дерево и, как в начале было сказано, сделал кресты, которые воздвиг во имя святых архангелов.

X. В три часа, когда мы молились на том месте, Гарбанели и юноша, наш путеводитель, а также два незнакомых человека поспешно явились к нам; увидев их, мы обрадовались. Они были объяты ужасом, в особенности два незнакомых, которые с виду похожи были на мертвых. Мы стали спрашивать, почему они явились с такими вздохами и воздыханием, и кто те два мужа, которые безгласны и безмолвны, как мертвецы? Гарбанели начал рассказывать святым: "Когда вы ушли от нас, юноша этот был слишком утомлен; была ночь, мы вкусили пищи и, удивляясь вашему мужеству, прославили бога и заснули. К утру стали готовиться в путь к вам; вдруг началось землетрясение, поднялся шум на подобие ветра, чему мы очень удивились. Нам явились эти два мужа, которых вы видите, и с трудом стали говорить. Когда мы их спросили: "Что это за шум и сотрясение", они ответили: "Скалу, бывшую с западной стороны озера, прорвало и хлынула мутная вода; мы, находившиеся около того места, убежали от сильного страха и спустились к этому человеку, ибо он был знаком нам".

Правдивость их слов подтверждала река, которую не вмещало свое русло, вследствие чего повсюду разлилась муть, подобная грязи; этому мы все удивлялись.

Юноша же тот говорил святому: "Вижу я, что слова твои стали делом; помню сказанное тобою вчера человеку тому, который сопутствовал нам до озера Сатахве: скоро ты увидишь возмездие тем сварливым людям, а также и тем, которые у слияния рек неистово бегали пред нами, как бесноватые; думаю, что следа не останется от того места".

Когда воды в реке спали, на месте озера увидели каменистую равнину, место же, где стояла мельница, было затоплено и невидно. После этого юноша припал к святому, принял от него благословение и сказал: "Если господу угодно будет, скоро увижу вас; если что захочешь от властелина, скажи мне, он намерен в скором времени повидать вас". Святой ответил: "Без божьего благословения нельзя его утруждать, он сам лучше знает все, в чем нуждаемся, ибо Соломон говорит: "Уши мудрого всегда готовы [слышать] божественное слово". Юноша тот ушел от нас, мы же остались на том месте.

XI. Благочестивый властелин, полный страха и радости, отправился видеть чудеса те и знамения; с ним были все знатные его страны, а также много народа со всех тех мест, где слышали о великом сем чуде. Когда прибыл властелин, облобызал святую икону, приветствовал их и, удивленный, спрашивал о чуде. Он обстоятельно разузнал все от людей, которых сам послал, именно: место озера превращено в равнину, сухое его дно покрыто песком и камнями; об этом рассказывали и те, которые спаслись бегством. Отовсюду являлись священники и монахи, которые с радостью приветствовали святых. С берега той реки мы с молитвой и литаниею поднялись на упомянутый раньше холм, по приказанию властелина сравняли холм и превратили его в ровное место.

Пришли окрестные князья, каждый из них говорил святому о преимуществах своих поместий для построения монастыря. Даже тот, который в начале прогнал их с места, называемого Дзиндзе, приглашал его построить там монастырь. Святой сказал ему: "В нечестивую душу страх божий не вселяется, не следовало бросать жемчуг пред свиньями; что же – слепой проходит мимо лежащего пред ним золота! Пусть тебе простится грех твой, только не думай заставить нас переменить это место".

Все собрание громогласно заявило: "Эти чудеса подобны чудесам Моисея: разделению моря, изведению воды из скалы и разделению иорданских вод кивотом завета.

Подобно тому, как Григорий Чудотворец высушил озеро, бывшее причиною вражды между братьями, так иссушилось через Серапиона озеро это, бывшее причиною раздоров и человекоубийства". Так как Серапиону была чужда гордость, он им сказал: "Не думайте, властелин и все собрание, что я своею силою сотворил чудо это; Христос бог прославил икону лица своего, чтобы вы поверили, что не ложны и не тщетны дела, которые вы видите".

С тех пор место это получило соответствующее название: народ, который объят был страхом и несказанным ужасом, дал ему имя Зарзма. Проведши ночь ту в молитвах и пении, утром попрощались со святыми и с радостью разошлись по домам.

XII. Благочестивый Георгий остался с ними и предложил им избрать место, где они хотели бы построить церковь, при этом одарил их щедро всем, что требовалось для начала дела. Расставшись с ними, он обещал снова навестить их.

С тех пор стали искать место, чтобы построить церковь для прославления бога.

Святой хотел строить ее на высоком холме, Иоанн же и другие говорили ему: "Нет, не на этом месте, оно высоко и там холодно, братья же голые и нищие". Начался спор между ними. Некогда Гедеон положил для испытания руно, великий же Феодосий посредством углей нашел место для постройки монастыря. Подобно им поступали и они: наполнив елеем две одинаковые лампады, они поставили их в пререкаемых местах. К югу от того высокого места была маленькая долина, где Иоанн поставил свою лампаду, на холме же – Серапион; оба они стали на молитву. К рассвету лампадку Серапиона нашли потухшею, лампадка же Иоанна сияла до полудня. В этом было показано усмотрение божье, чтобы не поспешно, но в свое время построить боголепный храм на высоком том месте. Видя это, решили построить там церковь.

Святой медоточивым языком сказал брату своему Иоанну: "Брат Иоанн, бог показал тебе это дивное чудо, ибо он увидел незрелость ума твоего, знай, что, немного времени спустя, на этом месте построен будет великий храм".

Украсили место то, число монахов все увеличивалось, ибо известность святого привлекала к нему многих, которых орошали, как река, сладкие его слова. От рук его восприял постриг Гарбанели и те два мужа, которые спаслись во время разлива озера. Новому этому Моисею повелено было быть вождем нового сего Израиля, он нуждался при постройке скинии в помощи новых Веселиила и Елиава, ибо он не то что вошел в дым и принял скрижаль каменную, на которой были начертаны заповеди и закон, но в уме своем нес того, кто начертал их и кто в расселине скалы тайно говорил Моисею: "Я есмь сущий". Кто на горе Фаворской разговаривал с Моисеем, Ильею и с главою апостолов, того, изображенного в плоти, нес на раменах своих и поставил для поклонения верующим.

Приступив к постройке церкви, положили основание на том месте, которое избрал Серапион.

XIII. Строить было трудно; так как камни той местности покрыты были лесами, обратились к реке и оттуда доставляли их правда не все доброкачественные.

Архитектором и смотрителем над работою были Гарбанели и те два брата. Когда разнеслась весть, что строят церковь, начался прилив, на подобие реки, рабочих; так как на месте не было камня, они с трудом и усилием доставляли его с реки.

Благочестивый Георгий снова явился туда и, ознакомившись со всем, что там делалось, решил приложить усилие, чтобы постройка была хорошая. Он вспомнил и сказал святым: "Умудренные Христом отцы! Есть место, где находится разрушенная от землетрясения церковь; если угодно будет вам и прикажете, легко будет оттуда доставать камни".

Когда святые убедились, что камни от той церкви остаются без употребления, приказали немедленно приступить к делу. И стали оттуда доставлять камни, сколько их нужно было на постройку; они теперь являются краеугольными, можно их видеть и в арках. Имя местности той, откуда их доставили, Умца, она отстоит на двенадцать миль от места постройки.

По истечении трех лет закончилась постройка церкви, которая была украшена сообразно с тем моментом. В ней поставили животворящую икону преображения; после стали строить кельи для монахов. Их собралось там большое количество, ибо благодать святого духа и известность человека божья Серапиона, влекла туда людей.

Господь говорит: "Где соберутся двое или трое во имя мое, я там посреди них".

Тем более он с теми, которые во множестве собрались для служения богу.

Благочестивый Георгий дал им все необходимое: мулов и ослов и все, в чем они нуждались. Святой Серапион установил чин и устав церковный, которым они руководились, как божественной благодатью. Человек божий Георгий отвел им и земельные угодья и селения, он готов был отказаться в пользу этого места от всего своего добра.

Многие стали подражать ему и, как некогда Моисею сдавали жемчуга, благородные камни и всякие драгоценности для постройки скинии, так и теперь, по мере сил, жертвовали на постройку новой этой скинии, которая есть Церковь Христова.

XIV. Здесь слово направляется в другую сторону, чтобы особо поведать о чудесах святого сего и чтобы жизнь благочестивого Георгия лучше проявилась. Все это нам рассказали не какие-либо незнатные люди, но очень даже известные и славные, именно: епископ Георгий Мацкверели, который происходил из области Шуарткли, от родителей благородных и боголюбивых, воспитанный в прославленной обители Опиза.

Богоносный сей говорил неложными устами своими: Когда я был в Опизской пустыне, в обители предтечи и крестителя, оттуда я поднялся к великому отцу Михаилу. В бытность мою с ним он отправил двух учеников своих с письмом к Серапиону и брату его Иоанну, чтобы они немедля явились пред ним. Предчувствуя время отшествия своего [от мира сего], он желал повидаться с ними и узнать, как идет застройка указанного им богом места. Серапион, будучи послушным учеником своего учителя, вскорости же явился к нему вместе с братом своим Иоанном и с другими братьями.

Увидев друг друга, великий Михаил и Серапион обрадовались, как следовало ожидать, радостью великою и со слезами благодарили бога; братья приняли благословение друг от друга.

Когда прошло три дня и мы отдохнули, великий Михаил начал расспрашивать, каково место то и как успешно идут там работы, или кто был им помощником и сподвижником?

Блаженный Серапион рассказал с самого начала все бывшее с ними, именно: как их поддерживал великий властелин Георгий Чорчанели, как удвоилось число монахов, поведал также о великом чуде иссушения озера и уничтожения нечестивых жителей того места, вследствие чего место то получило соответствующее название Зарзма – от великого страха, объявшего народ; рассказал ему и все остальное последовательно.

Святой Михаил, выслушав это, обрадовался духом, благодарил бога и благославлял благочестивого того мужа Георгия Чорчанели. Потом он позвал келаря и приказал приготовить ужин. В девять часов они совершили положенный чин псалмопения, сели ужинать и выпили вина, объединив таким образом духовное торжество с телесным.

Святой Михаил, прославившийся великими чудесами и знамениями, обратился к Серапиону со словами: "Возлюбленный сын и брат Серапион! Я поверю в чудеса, совершенные тобою, и в преуспеяние начатого тобою дела, если случится следующее".

По усмотрению бога в церковной стене была давнишняя ветвь ваии; Михаил взял ее в руки, отдал Серапиону и сказал: "Сын мой, посади ее близ церкви сей и, если она оживет, знай, что место твое будет плодоносить, иди и застраивай его". Все сидевшие там были удивлены и сказали друг другу: "Сколь велики чудеса, совершенные обоими ими?" Серапион, будучи совершенно чужд гордости, пал в ноги ему и сказал: "Святой божий человек! Нет ничего невозможного пред тобою, ибо ты имеешь власть даже горы сдвигать". Приняв из рук его ветвь, он посадил ее; чрез некоторое время она ожила и, став многоветвистою, возвещала о величии чуда. Видя это, все удивлялись и прославляли бога. Когда весть об этом разнеслась по окрестным пустыням, все поразились и славили бога, совершителя чудес.

XV. Затем последовал ряд чудес; рассказав о них, вернемся к началу слова.

Они пробыли вместе некоторое время, радостные духом, веселые и исполненные благодати божьей. В один день, совершая чинопоследование третьего часа, какое-то удивление напало на святого Михаила и он долго стоял в оцепенении. После, как бы проснувшись от глубокого сна, обратился к святому Серапиону и сказал: "Поспеши, брат, и иди в возделанное тобою место, ибо там должны начаться ссоры, которые, если богу угодно, скоро прекратятся; меня же больше не увидишь в этом мире, ибо скоро уйду отсюда. Когда по божьей воле, будет всеобщее после [воскресенья из мертвых] собрание, тогда увижу я тебя, радостного и сияющего, как доброго делателя, богатого своими заработками. Брат же твой Иоанн пусть ищет другое место; найдя его, в заботе о местных жителях пусть строят там монастырь". И он указал ему приметы того места, на поиски которого должен был отправиться Иоанн.

Оставив Серапиону такое завещание и предуказав все будущее, Михаил отправил его в слезах, ибо ему больше не суждено было увидеться с ним.

Когда они добрались до великой Кларджетской пустыни Опизы, их встретили тамошние отцы, с любовью приветствовали их и воздали им должное почитание. Через несколько дней смиренного и чуждого гордости Серапиона видели стоящим с церковными зодчими, ибо, вместе с другими добродетелями, он обладал знанием законов церковного зодчества и был украшен званием архитектора.

Видя его, некий гордый и высокомерный человек стал хулить его и говорил: "Вот святой и прославленный Серапион стоит как бессловесный и безгласный, он отнюдь недостоин какой-либо почести" Когда он это говорил, исполненный дьявольской зависти, – о, чудо божье, – свершилось слово пророческое: "Господь обратит на них беззаконие их", и еще: "Да онемеют уста лживые, которые против праведника говорят злое".

Когда они находились в церкви, вдруг человек тот упал пред всеми безгласный, вывалился из рта набухший язык, и он валялся, испуская пену: удивление забрало весь хор певцов. Те, которые слушали от него хулу на святого, говорили друг другу: "Неужели такое наказание исходит от него?" Когда человек тот пришел в себя, он сознал свой грех; не имея возможности говорить языком, он пал пред сонмом отцов и этим исповедал согрешение свое. Все опустились на колени пред святым и умоляли его простить ему грех его. Он же сказал им: "Собрание святое и сонм избранный, да не будет того, чтобы из-за меня случилось с этим человеком что-нибудь; согласно словам апостола Якова, мы должны все по братолюбию молиться за него и господь исцелит болящего". Они еще больше стали просить его: "Прости, святой божий, и помилуй несчастного сего". Святой им сказал: "Вот я готов [молиться] с вами". Преклонив колени, он произнес: "Господи Иисусе, сын бога отца, пришедший в мир спасти грешных! Подобно тому, как ты словом своим отверз уста глухонемому, исцели, владыка, господи боже, и человека сего, которого ввел в грех коварный дьявол".

Когда он это произнес, сразу прекратились жесткие боли языка, и он встал. Видя это, все прославили бога. Весть об этом чуде разнеслась повсюду и все говорили:

"Чудо, совершенное Серапионом, не уступает ничем следующим чудесам: превращению сухой ветви ваи в растение со свежими листьями, исцелению господом сухорукого, процветанию жезла Аарона и оживлению дерева через прислонение к нему великого мученика Харлампия, равно как чуду Григория Акракантского". Господь говорит: "Верующий в меня сотворит больше, чем я творю" и "дивен бог во святых своих". Говоря это и подобное сему, все прославляли бога.

XVI. Продолжим рассказ, чтобы потом вернуться к первому слову.

После того, как святой совершил такие чудеса в том месте, где он был воспитан настоятелем, бывшим причиною преуспеяния всех его подвигов, он повидал раньше упомянутого старшего брата своего, который обслуживал их все время, пока они оставались там. Потом святые покинули пустыню ту и, попрощавшись с тамошними монахами, ушли. Когда они перешли гору, называемую Арсиани, и дошли до ущелья, по имени Квели, по усмотрению свыше, восполнен был некий как будто недостаток.

Их встретили какие-то монахи и сказали: "Добро пожаловать, святые деятели Христова вертограда! Есть повеление, чтобы в этом месте вами был построен монастырь, в котором мы нуждаемся. Мы ждем вас, уверенные, что вы и здесь будете вождями и учителями этого дела". И повели их на место, где они нашли указанные им великим Михаилом приметы.

Святой Серапион приказал брату своему приступить со всем усердием к постройке монастыря, согласно с повелением святого Михаила. Дело это Иоанну показалось трудным, но не смея идти против повеления обоих святых, сказал Серапиону: "Если дозволено будет от времени видеть святое твое лицо, я готов выполнить твое повеление". Святой обещал, что они часто будут видеть друг друга. Иоанн выстроил монастырь согласно воле своего учителя, украсил его подобающим образом и дал ему свое имя; место то называется Иованецмида. По временам он приходил к брату своему и учился у него управлению монастырем. Но здесь вернемся к началу, у нас слова сплелись и не выделили повествования о постройке монастыря во имя святого Иоанна.

Когда святой Серапион ушел из Опизы и пришел в свой монастырь, его встретили с радостью и приветствовали с любовью. Обозрев все, что сделано им, новым сим архитектором и видя, что число монахов заметно увеличилось, он обрадовался и благодарил бога.

XVII.Здесь рассказ должен быть направлен в другую сторону.

Богоносному отцу Серапиону доложили о смерти великого властелина Георгия, строителя его монастыря. Когда он узнал это, опечалился, как и следовало ожидать, и плакал по примеру спасителя над Лазарем, в особенности потому, что он не присутствовал там в то время. Он приказал эконому, священникам и монахам назавтра вместе с ним отправиться на могилу его в Занави, где находился великолепный монастырь, построенный Амаспом и Курдием и реставрированный сестрою Георгия, которая была женою великого властелина Мириана, сына Бешкена Пахлаунди и внука Иоанна.

Георгий не оставил после себя наследника, ибо два сына его умерли еще в младенчестве, после же них скончалась мать их, произведшая их на свет; жениться другой раз Георгий не захотел. Умирая, преблагословенный Георгий свое достояние, все, что у него было, – вотчины, разного рода богатство, церкви, – завещал в собственность сестре своей и ее сыновьям, которые назывались: Сула, Бешкен и Лаклаки. Прибыв на могилу его, святой всем сердцем оплакал его, а потом приветствовал должным образом и утешил сестру его Латавру, впоследствии названную Феклою. Он благословил трех ее сыновей на подобие трех странников, явившихся Аврааму. Затем он взял завещание великого властелина Георгия и со слезами на глазах прочел его, помолился за него и благословил его, ибо он и ему оставил все в изобилии: пашни, стада, верховых животных и разного достатка; он с надеждой вручил душу его богу. С течением времени разрасталось и преуспевало место то.

XVIII.Теперь нам надлежит со вниманием выслушать, каких дарований удостоился великий Михаил.

Как известно, он [Михаил] предсказал блаженному Серапиону: "Место, возделанное тобою, сделается местом пререканий и испытаний". Поведаем об этом.

После смерти Георгия место то пребывало в мире и спокойствии, владения его, завещанные сестре Фекле и ее сыновьям, преуспевали во всем добром. Впоследствии же, по козням дьявола, начались здесь волнения: Лаклаки убил зятя своего [мужа сестры], который говорил: "В вотчинах ваших, которые вы получили от матери, имеет долю и сестра ваша!" Начались между ними пререкания, окончившиеся смертью зятя. Волнения продолжались три года; на четвертом же году бог прославил великого первосвященника Георгия Шуартклели, который воссел на Ацкурский архиерейский престол, ибо не подобало держать свечу под спудом. Он взял в руки свои управление Самцхийской областью, умиротворил, как следовало, удел свой и завладел всем наследством и всеми церквами враждовавших между собою. Место то, называемое Зарзмою, помощью бога и молитвами чудотворца Серапиона, оставалось незыблемым.

По прошествии семи лет, благодаря усилиям святого архиерея Георгия, улеглись волнения и беспорядки. Причиною всего этого вместе с великим Георгием Мацкверели, был и блаженный отец Серапион. О всех этих чудных делах, которые он видел до епископства и после, поведали мне уста неложные и правдивые, имею в виду Георгия Мацкверели, именно: как ожила ветвь ваии, как Серапион исцелил гордый и превозносивший язык, введенный в заблуждение по наущению дьявола, ибо он сам видел все это.

XIX. Теперь пусть слово следует последовательно за начатым рассказом.

Когда раздоры прекратились, монастырь тот стал ежедневно преуспевать. Брат Серапиона Иоанн часто приходил к нему за благословением и изучал все то, чего недоставало у собственного его монастыря. Они, блаженные, вменили себе в обязанность стоять ночную службу с распростертыми руками вместе с хором певцов.

На рассвете же отходили друг от друга на расстояние метания камня и тихо, со слезами, возносили молитвы, чтобы и этим уподобиться господу своему. Таким образом они каждый день приумножали талант, чтобы представить прибыль раздателю даров.

Прошло много лет, они достигли доброй старости, однако в божественном знании остались младенцами. После этого скончалась сестра Георгия Фекла, сыновья же ее остались жить, причем преуспевало владычество их и благословилась семья их, как семья Авраама и Якова, XX. Теперь, братья, нужно с усердием приклонить слух свой и, выслушав начало и конец повествования о жизни блаженного сего, удивляться и благодарить бога.

Приблизившись к отходу от мира сего и к превращению печали в радость, он собрал монахов и сказал: "Отцы и братья! Я желаю сказать подобно апостолу: "Течением добрым подвизался я и веру сохранил". Не говорю я по гордости, но надеюсь, что теперь мне готовится венец правды, и не только мне, но и всем возлюбившим явление его. Для возлюбивших господа готовы венцы, как он, сам господь, говорит:

"Придите ко мне все нуждающиеся и обремененные, и я успокою вас: научитесь от меня, ибо я кроток и смирен сердцем". Ты же сын мой, научись от говорящего; "Возлюби господа бога твоего всем сердцем своим и всею душою твоею и всем разумением твоим, и ближнего своего как самого себя". И еще: "Как хотите, чтобы с вами поступали люди, так поступайте и вы с ними, ибо в этом закон и пророки, по этому узнают все, что вы ученики мои, если будете иметь любовь между собою". Прежде всего, братья, сохраните любовь к богу и ближним, как главное требование закона и пророков, и молитесь всегда, чтобы не впасть в искушение, ибо молитва приближает к богу, она дверь в царствие небесное, она соединяет с ангелами и поражает дьявола. Святые и богоносные отцы молитву считали оружьем, пост – оградою, святые же слезы – банею, послушание – мученичеством, которое вместе с мучениками – подвижниками венчает человека".

Много чего такого высказал святой ученикам своим и прибавил: "Я, братья, спустя немного дней отойду от вас, вы же ищите отца и вождя, который пас бы вас, как детей своих и братьев". Они, проливая слезы, плакали много и никто не в состоянии был ответить что-нибудь. Но, придя в себя, сказали ему: "Мы, отче, остающиеся сиротами после сладкого и милостивого отца, не знаем что и ответить!" Святой сказал: "Так как, дети мои, вы ничего мне не хотите сказать, я убогий, должен сказать, что следует".

Был там один священник, муж, украшенный добродетелями и сладкий в словах и делах; святой позвал его и сказал: " Возлюбленный сын Георгий! тебе выпал добрый жребий пасти после меня, как чадолюбивый отец, стадо сие Христово, и они, любящие отца, послушают гласа твоего" Выслушав это, Георгий в слезах сказал ему: "Трудно мне, святой отец, возложить на себя бремя неудобоносимое, поэтому молю, прости меня и не приказывай мне этого". Святой сказал: "Не я, а через меня повелевает сам Христос". И убедил его принять пост настоятеля; этому обрадовались братья, ибо видели в нем человека, во всем подобного Серапиону. Последний вручил ему паству свою и, поставив служителей церковных, сколько нужно было, дал собранию благолепный и божественный устав.

На седьмой день после этого он немного захворал и лег в постель. Спустя пять дней, встал и, как бы юноша, дошел до святого алтаря, приложился к святой трапезе и животворящей иконе воплотившегося Христа. Изобразив на себе крестное знамение, он приказал причастить его святого тела и крови Христовой, обласкал всех по одиночке и сказал: "Помолитесь, братья, обо мне, больше не увидите меня в жизни этой". Выйдя оттуда, в шестом часу он добрался до своего ложа, а в девятом предал дух свой в руки бога, которого желал все время.

Монастырские отцы не мало плакали о нем. Тогда явился, как бы на облаках небесных, брат его Иоанн, ибо он был извещен об этом духом. Пришло очень много людей из окрестных монастырей и селений. Явился и богоносный Георгий Мацкверели со крестом и со всем чином церковным. Скажу и то, как будто явились и чины ангельские вместе с сонмом всех святых к сожителю и сподвижнику своему и с рукоплесканием и радостью взяли на небо всеблаженную душу его. Небесные [обитатели], радостные, славили бога, земные же, исцеленные прикосновением к святому телу его, от болезней и недугов, возносили благодарение и поклонение к нему.

Намастив тело его благовониями, в пении и преднесении множества возженных свечей положили его в могилу, которую он при жизни приготовил к востоку от алтаря, чтобы, созерцая ее ежедневно, помнить смерть, которую он постоянно имел пред глазами. Так совершен был чин погребения. Во время погребения его многие исцелились от разнообразных болезней, дабы знали все, что он, будучи мертвым, жив и заботится об обращающихся к нему. Он совершал много непостижимых для ума чудес, вспомним о некоторых из них, а потом прекратим слово.

XXI. Когда многотрудившееся тело его лежало еще на одре, явился какой-то, весь иссохший человек, который жестоко страдал от лютых болезней, ибо кровь текла у него из срамного органа. Взывая неестественным голосом, он пришел и обнял одр его. И вдруг на виду у всех, семеноточивый орган его изверг два, поразительных по величине, камня, и он исцелился, как будто ничего не было с ним. Все, видевшие это, прославили бога, прославляющего святых своих. Пришли также многие другие, одержимые всевозможными болезнями, и исцелялись во славу бога.

Непостижимы знамения и чудеса его, совершаемые им после погребения его до сего дня над больными; невозможно человеческим языком пересказать или описать чудеса, с которыми познакомили нас клятвенно люди, достойные доверия. Да сумеем ли мы рассказать любви вашей о чудесах, которые видны и слышны в настоящее время? Ибо мощи его постоянно преизобильно источают во славу бога благодать всем, с верою к нему прибегающим.

XXII. Упомянем и то, какого пророческого дара удостоен был он. Вспомним сказанное им некогда брату своему Иоанну: "В свое время на холме сем построена будет великолепная церковь". Настало предсказанное то время. Пока жив был святой, он, любимый всеми, был всем другом и учителем. Учеником его сделался некий муж, совершенно ему неизвестный, бывший из незначительной местности, которая называлась Дзаргуа. Он каждый день приходил к нему и говорил: " Благослови меня, отче, руками своими и воссоедини меня со святым собранием твоим". Он же не спешил, чтобы продлением его светской жизни проявилось большее чудо. Он же говорил: "Благослови меня, отче, прими малое сие приношение и употреби его на постройку монастыря". Он же советовал ему обождать, настанет само собою время, когда он сделается монахом и приношение, уготованное им, окажется полезным.

Когда пришло время, Серапион скончался и на третий день был похоронен в упомянутой могиле, которую сам приготовил к востоку от алтаря против окна.

Человек тог явился, как сказали, на третий день после его смерти, оплакал его и жаловался ему, как живому, что он не постриг его своими руками, при этом говорил:

"Не уйдет он от его могилы, пока не сделается монахом, приношение, которое у него было, будет лежать на могиле его".

Когда он находился в таком возбужденном состоянии, игумен приказал эконому принести наплечник и кукуль и постричь его. Он не замедлил исполнить повеление и постриг его, совершив над ним весь положенный чин. Новопостриженный после этого отправился в свое селение.

Когда поселяне увидели его, облеченного в непривычное одеяние, удивились и решили оставить, его в миру. Это им не удалось, поэтому доложили об этом его господину, у которого человек этот состоял как бы курьером, которого посылали в дальние страны. Когда человек этот увидел, что ему не позволяют поступить по воле своей, взял он приношение свое и, сколько мог, бежал из дому. Погнались за ним, но благодаря заступничеству святого Серапиона, не могли догнать.

Он вошел во внутрь монастыря, за ним вошли туда и преследующие, чтобы схватить его и отнять бывшее при нем приношение. Человек тот, успев поравняться с окном, бросил через окно в церковь завернутое в платок приношение.

Преследующие попросили настоятеля Георгия открыть им церковь, чтобы они могли поклониться святому и видеть, сколько пожертвовал этот человек. Вот усмотрение божье, внушавшее всем, что святой, будучи мертвым, может сделать все, что ему угодно! Когда открыли церковь, они вошли в нее, поднялись в алтарь и стали искать то, что на виду у всех было заброшено туда, но ничего не могли найти.

Поэтому страх и трепет объял всех и славили бога.

XXIII. По прошествии многих лет скончался настоятель Георгий, его заменил некий Михаил, которому Георгий завещал: "Стройте храм согласно с повелением Серапиона, о расходах не беспокойтесь, ибо святой Серапион дал мне знать в видении, что приношение того человека сокрыто ниже креста, стоящего у изголовья его; достаньте его и расходуйте на строителей, распорядителем сделайте жертвователя, ибо он еще мною был поставлен надзирателем всех монастырских служб". При этом Михаиле четвертого июня месяца, в четверг, начали строить церковь, предначертанную святым.

Михаил, по приказанию господ той местности, пригласил прославленного зодчего из страны греческой, из местности, известной под именем Хупати; у него помощником был каменщик, по имени Шуартклели. Эти два человека были учителями и руководителями всех рабочих. Согласно с показанием отца Георгия Михаил стал искать приношение того человека. Священники с Евангелиями и зажженными свечами, в присутствии самого жертвователя, прошли на могилу Серапиона и, прочтя из Евангелия Иоанна слова: "В начале было слово", преклонили колени и, помолившись Серапиону, отодвинули крест тот, как было указано отцу Георгию, и вот чудо – нашли совершенно нетронутым сверток. Увидев это, жертвователь удивлялся, и все воздали благодарение богу и святому Серапиону.

У жертвователя стали спрашивать о количестве золота. Он же сказал: "Это чистое, полированное, с изображением древних царей, золото, в этом свертке, было 305 драхм". Когда раскрыли сверток, в нем оказалось столько, сколько он сказал.

Стали строить усердно, человека того поставили надсмотрщиком над каменщиками, ему же вручили должность эконома монастырского братства. Строительство во всем преуспевало, ибо человек тот доставлял рабочим, с заложения фундамента и возведения цоколя, все необходимое, кроме пищи. Когда здание с портиком доведено было до окна, кончилось золото того человека, как об этом гласит высеченная там надпись: "Здесь, где стою я и держу крест, кончились средства мои".

Когда постройку довели до окна, над восточным окном сделали изваяние Михаила с двумя каменщиками. Благодатью святого Серапиона они всегда доставали средства, ибо все нужное притекало подобно реке. Когда здание доведено было до окна, настоятель Михаил оставил жизнь сию и отошел к господу. Настоятелем вместо него сделался некий Павел, человек, имевший рекомендацию всего собора. Он закончил постройку церкви и всячески ее украсил. В ней поставили икону преображения и освятили ее в настоятельство этого Павла. Отошел ко господу в доброй старости и тот муж, который сделал первое пожертвование на постройку. Пусть это будет до сих пор!

XXIV. После этого мы вспомним еще кое-что и другое и заключим слово. Василий, который написал Житие это, сам говорит: "Я, Василий, племянник [по брату} святого Серапиона, последний из всех монашествующих, после смерти его прибыл на могилу его и, увидев все, им сделанное, в великолепном и хорошем виде, развеселился и обрадовался. Когда же я нашел могилу его в потаенном месте, где ежедневно получали исцеление все немощные, с согласия начальствующих в монастыре, изготовил каменный саркофаг; потом открыл гроб святого, откуда вышло необыкновенное благоухание. Мы были удивлены и поражены чудесами, которые тогда совершились, поэтому прославляли бога. Ибо многие больные от прикосновения к костям святого выздоравливали и, исцелившись, с радостью возвращались назад, славя чудотворца бога.

Зажегши множество свечей, при пении певцами благодарственных песней, положили кости в новый саркофаг, а над ним в открытом притворе поставили крест во имя предтечи. Вместе с этим установили, чтобы один из священников возносил в нем жертву господню.

Постановили также праздновать память его в пении и песнях духовных, со всенощным бдением, 29 числа октября месяца, с тем, чтобы после литургии устраивать, вместе с духовным, щедрое и богатое угощение, дабы в двойном веселии прославлять бога, прославляющего святых своих".

XXV. Мы еще предадим повествованию одно из чудес его, а потом войдем в тихую пристань.

Когда пред нами стоял саркофаг святого и все присутствующие пели, подошел один человек, у которого с давних пор поврежден был правый глаз, до того, что совершенно не видел света; нестерпимая боль предвещала, что он потеряет и другой глаз. Увидев его, все мы пожалели его. Он был из местности, называемой Бобга.

Этот человек припал к саркофагу святого, и все мы стали свидетелем великого чуда: вдруг он стал совершенно здоровым; мы все прославили бога, который ежедневно творит на гробнице его силы и знамения.

После этого должность настоятеля принял Василий, который несколько времени трудился на месте подвигов своего дяди.

XXVI. Теперь же мы, убогие и неученые, обратим слово наше к тебе, о, святой отец, великий заступник всех, как до нас, так же и после! Не забудь нас немощных и недостойных, называемых детьми твоими; не отврати от нас, за множество наших грехов, лица твоего. Какую мы воздадим тебе хвалу, ибо преуспеяние жизни твоей превыше человеческого естества. Вознося к тебе слова, прославляющие подвиги твои, молитвенно припадаем к тебе и просим, чтобы бог, ходатайством твоим, простил нам согрешения наши.

О, собеседник ангелов, верный раб святой троицы, во сто крат умноживший данный тебе талант. О, целитель слабых, помощник бедствующих, пристанище обуреваемых, богатство нищих, утешение путешествующих и странных, украшение подвижников, избранный из монашествующих гордость отцов, великий светильник путеводителей и прибежище всех, к тебе притекающих, учитель божественной ревности для послушных, слава отцов, говоря кратко, достойный всякого доброго имени и дела! Приими от меня изображение твоих добродетелей, представленное словами, вышедшими из недостойных моих уст, и будучи рабом Слова божья, подражай Христу владыке, который принял лепту вдовицы; не отвращайся от алавастра недостойных моих уст, как не отверг Христос алавастра блудницы.

Войди в нашу среду, как Христос в дом Закхея, и спаси нас молитвами своими от ухищрений врага. В этом мире мы назывались последователями твоего учения, удостой же нас, недостойных твоих учеников, в последний день славного пришествия господа, стоять одесную господа бога, близко к тебе, со всеми святыми, молитвами пресвятой богородицы, благодатью твоею, святых апостолов, пророков и отцов, чтобы удостоиться нам, недостойным, слушать торжественный голос вместе с ангелами, которые славят в трисвятой песне троицу единосущную, которой подобает всякая слава, честь и поклонение ныне и присно и во веки веков. Аминь!