Wednesday, June 11th, 2014

Нина Горланова в ЖЖ- декабрь 2013- июнь 2014


http://magazines.russ.ru/authors/g/gorlanova/

Нина Викторовна Горланова23.11.1947

Род. в дер. В.Юг Пермской обл. в крестьянской семье. Окончила филол. ф-т Пермского ун-та (1970). Работала лаборантом в Пермском фармацевтическом ин-те (1970-71) и Пермском политехническом ин-те (1971-72), младшим научным сотрудником в Пермском ун-те (1972-77), библиотекарем в школе рабочей молодежи (1977-89). Методист в Доме пионеров и школьников.

Печатается как прозаик с 1980: журнал "Урал". Автор кн. прозы: Радуга каждый день. Рассказы. Пермь, 1987; Родные люди. М., "Молодая гвардия", 1990; Вся Пермь. Пермь, фонд "Юрятин", 1997 (предисл. М.Абашевой); Любовь в резиновых перчатках. СПб, "Лимбус Пресс", 1999; Дом со всеми неудобствами. М., "Вагриус", 2000.. Печатает прозу и стихи в ж-лах:: Любовь в резиновых перчатках. Рассказ. - "Октябрь", 1993, №3; Великий пост. Трехстишья. - "Знамя", 1994, № 3; Учитель иврита. Повесть (в соавторстве с В.Букуром). - "Звезда". 1994, № 5; Его горький крепкий мед. Роман. - "Урал", 1994, № 6; Стихи. - "Волга", 1995, № 2/3; Роман воспитания. - "НМ", 1995, №№ 8-9 (в соавторстве с В.Букуром); Тургенев - сын Ахматовой. Повесть - "Октябрь", 1998, № 5 (в соавторстве с В.Букуром). Печаталась также как прозаик в ж-лах "Даугава" (1990, № 3). Произведения Г. переводились на английский, испанский, немецкий, польский, французский языки.

Член СРП (1992).

Первая премия Междун. конкурса женского прозы (1992), спец. премия американских ун-тов (1992), премии журналов "Урал" (1981), "Октябрь" (1992), "НМ" (1995), Пермской обл. (1996).

Замужем за писателем В. Букуром. Живет в Перми.



http://ngorlanova.livejournal.com/


4 дек. 13г. Введение Богородицы в Храм. Пресвятая Богородице, спаси нас!


Вчера была Миланочка. Подарила мне на день рождения картон грунтованный (много)и коробку красок! Большую! Спасибо!!!!!!!!


Я отдарилась картинами и книгами.


Позавчера канал «Ветта» показал фильм Алеши Романова обо мне (кажется, он снят в 2000-м?). щемило сердце от бытовой стороны фильма… мы сейчас живем гораздо цивилизованнее, без соседей, белье стирает машина…


Нашла еще одну записную книжку их поездки, а третья так и не нашлась… она где-то в бесконечной Вселенной.



В гостях у Рубинштейна – Слава про отварной язык:


- Ваш намек понят. Как писателям нам нужно еще поработать над языком.



- Рыболовы, охотники, а также бомжи выживут после глобальной катастрофы.


- А писатели и журналисты обречены?


- Почему, некоторые могут пристроиться шаманами в новые племена (Слава)..



- Подруга говорит, что если не покупать краски, то пенсии будет хватать.


- А если не кушать, то пенсия будет оставаться. (Г.В.)\



Новый рассказ про пса Тишу.


- Папа в 80 лет завел пассию, писательницу Б. Мама плакала в голос. Тишка сначала ей сочувственно подвывал, а потом стал слизывать ей слезы.


Ирина:


- Горик, напиши наконец мемуары о Тишке.


- Предлагаю название «Повесть о настоящем человеке Тишке». (Слава)



В субботу все поздравляли меня с ДР. Говорю Соне:


- После обеда была встреча с президентом…


- А у нас тоже хорошая новость: котята глазки открыли.


Внучка взяла трубку:


- Я учу их строиться к титькам. Девочка должна стоять первой, а она это не понимает. Я ее накажу! (ей 4 года).


- В Москве так чисто, сухо по сравнению с Пермью.


- А в Перми тоже сухо по сравнению с деревней. Муж подвозил друга. Вместо дороги там одна большая лужа, в ней лежат пьяные мужики и почему-то собаки… А бабы на коромыслах воду носят.



ехали от врача на маршрутке. Женщины у метро продавали розы. На розы падал снежок. Я говорю А.:


- Какой смысл купить подмороженные цветы, когда на 5м спустишься – и там в тепле продаются неповрежденные розы.


Женщина рядом с нами:


- А мужчинам лень спуститься. Слабый пол.


Я говорю:


- Слабые тоже нужны, а то бы сильные взорвали Землю в битвах друг с другом.


Передо мной сидело трое мужчин, они с такой лаской посмотрели на меня: ты заступница наша!



Пизанские голубые ели – у входа в Третьяковку на Крымском валу. Буквально вершины набок повалились. Слава:


- Крымчаки доходили досюда – пограбить, вот от них и воздвигли Крымский вал.


На заборе возле Третьяковки: «Здесь был Гомер Симпсон».


- У Гончаровой попугай похож на отшельника.


Деревья у нее с дуплами, а я не додумалась такие писать. Хотя в стихах дупло есть.


Даже в дупло старого ясеня


Кто-то высыпал


Ведро мусора



Мы были с двумя московскими подругами: двумя Танями. Про один букет цветов у Гончаровой Таня Кузнецова сказала:


- Ты так уже можешь.


- Нет.



Я все искала Шемякина. Но его все еще нет в Третьяковке. Или мы пропустили?



***

Вчера ездили на годины И.


Б. взял кусочек языка, внимательно посмотрел на просвет и сказал:


- С пробоинами язык.


- У русского языка нынче тяжелая судьба, - сказала я.


Про селедку он спрашивал у окружающих:


- Без костей?


Слава:


- Я наливаю вам водочки, она точно без костей.


- Там другие кости, виртуальные.



И. любил поэзию безмерно! И читали стихи. В первую очередь, его любимого Бунина:


И цветы, и шмели, и трава, и колосья,


И лазурь, и полуденный зной...


Срок настанет — господь сына блудного спросит:


"Был ли счастлив ты в жизни земной?"



И забуду я всё — вспомню только вот эти


Полевые пути меж колосьев и трав -


И от сладостных слёз не успею ответить,


К милосердным коленям припав.



Некоторые читали свои строфы, посвященные усопшему. Люблю я нашу литературоцентричную Россию!



Я не смела выпить водки, отговаривалась, что после инсульта.


- Кого это останавливало! – лихо возражал Рома.


Был долгий рассказ про грибы-паутинники, но уже приехало такси, и я не записала.


Внучка И.в два года хорошо говорит по-английски. I glad to see you. Не засыпает, пока бабушка не даст ей урок английского.



…гуманитарные проблемы сильно нависли. Что нам принесет генная инженерия? Будут ли криминалы создавать злых гомункулов? как с ними поступать? Никто не говорит, что роль гуманитариев должна возрастать. Россия, как всегда, отстает, как отставала в 17-м, в 90-е… Слава:


- Весь мир отстает. Европа читает взахлеб детективы. Они же только отвлекают, развлекая, а проблемы продолжают нарастать.


- Новый «Хаджи-Мурат» может быть написан на тему генной инженерии и гомункулов. (Я)



В ФБ Александр Беляков прокомментировал:


- Хаджи-Мутант (получится).



Vissarion Nay Ах, Нина, вы бы посмотрели ЯЗЫКИ ныншних 15-летних, ЯЗЫК СПЛОШЬ ПРОБИТ :))))


Я: пирсингами?


***

Как будто стал тусклее белый свет,


На коем Горбаневской больше нет.



Отпевание, похороны и поминки 4 декабря прошли просто образцово.


По разным оценкам, было до 200 человек. Один посол (Польши) и одна послица (Чехии) читали речи.


***

перегруз, поэтому завела твиттер, чтоб кратко участвовать...


Нина Горланова @ngorlanova1



черные ботинки в зеленой траве -


кому-то вы долго служили, и вот стали совсем не нужны,


как я...


но дождик прошел,


выполз червь дождевой,


прижался, как родной -


цвета ноги человека



Нина Горланова в Журнальном зале - 2013


Плывем по морю


Русского языка


В радости и горе.


http://flibusta.net/b/347410


***

С утра разбирала переписку с Наташей Горбаневской. Хочу для вас привести пару абзацев. Вот ответ на мои жалобы, что в семье любят надо мной посмеяться. «Нина, надо мной моя "молодежь" (пишу в кавычках, потому что им всем уже сильно за сорок), т.е. Копейкин и Ясик, постоянно насмехаются, например передразнивают, как я говорю, а я в ответ еще сильней сама себя передразниваю. Или Копейкин на какую-нибудь мою глупость спрашивает: "А вас комарики не кусали?" (это в книге Буковского один психиатр всех своих подэкспертных спрашивал), на что я охотно говорю: "Конечно, кусали"…


Целую. Наташа


Как Артем?»


« Наташа, родная, спасибо за эту переписку!!! Целую! С Богом! Ваша всегда-всегда Н


У меня 6 день нет депрессии.


« И пусть не будет депрессии еще 366! Наташа».


«Наташа, Слава вчера приехал (с курсов). ! Говорит, что с соседом по комнате сочинили учебник иврита - абсурдистский.


- Ани нси исраэль. (я президент Израиля)


- Ло, зэ ани нси исраэль (я тоже Президент Израиля).


С любовью – НГ. И с Богом! Целую!»


От Наташи: « Словом, как поется в Винни-Пухе: И я, и я...»


***

Левая рука сегодня смилостивилась, и я напечатала немного записей. Но не могу расшифровать свои сокращения, увы…


Были в гостях наши дорогие друзья ТЗ и ВЗ. Выпив, оба Славы заспорили, что больше: манипула или центурия?


- Маркс идеализировал экономику, это уже не материализм. (Слава Б.)



- Сало осталось? С Майдана?


Тост:


- Чтоб злые критики подобрели!


- А вы их для этого хоть подогрели?



- Один рассказывал о рукопашной. Он кого-то пырнул, потом очнулся: стоит, бой далеко вперед переместился, а штык застрял в дереве.


Слава Букур:


- Известно, что война – самое массовое человеческое жертвоприношение. Солдат себе не принадлежит, а духу войны. Он – герой мифа.


Я:


- Кроме тех, кто сохраняют в момент схватки личность.


- Они в это время боги, или духи войны.


- Вертолет – это душа убитого танка. (ВЗ)


- Карточная игра – алгоритм боя. (Слава)


Я:


- Но «однорукий бандит » - не алгоритм…


- гениальная учительница литературы не может освоить компьютер?


- А как гениальный Достоевский начертил план крепости без дверей?


- Достоевский – это не писатель, это водоворот.


***

Вчера я зашла в гости к С. Ф. ( по ее приглашению). Она живет в том же подъезде, где раньше Лина… забираясь по этим ступеням, пережила я миллион теплых мгновений: эти ступени вели раньше в уютный дом, к чтению стихов, к хорошей водке и домашнему паштету из куриной печенки.


У С. обстановка в доме, как у Чехова. И мебель, и люстры, и книжные полки – все мне говорило, что я у Антона Палыча. Очень много хорошей живописи.


Она испекла печенье с надписью по-английски «Ешь меня» (Как в «Алисе в Стране чудес»). Канарейка на окне все время пела. «Уже не я пою, поет мое дыханье»…


С. сказала:


- Обломов считал, что жизнь должна проходить под пение канарейки и тиканье часов.


Собака – рыжая чау-чау – сразу легла у моих ног. С. по образованию историк. Я сказала:


- В последнее время часто думаю, почему же любая революция уничтожает своих детей.


- Это перевертыши: были друзьями, стали врагами.


- А какая же причина перевертывания? Почему Сталин уничтожил Бухарина?


- Тут, как в квантовой физике. Нет причины.


(Слава:


- Поведение квантового объекта внешне похоже, наверное, на поведение субъекта со свободой воли).


С. меня увезла домой на своей машине. Я обещала написать ей или святого Антония, или «Воскрешение Лазаря». Или то, и другое (зависит от госпожи левой руки).


***

Вчера КУЛЬТУРА показала концерт в филармонии (СПб) в честь Темирканова. Много было гениального: Шостаковича, конечно же, Моцарта и Чайковского, Сен-Санса и т.д. Интересно было наблюдать за симфонией губ. Вирсаладзе играет на рояле и беззвучно шепчет какие-то заклинания с медальным лицом. Юрий Хатуевич поджимает губы печально (может, вспомнил расстрелянного отца?). Мацуев запрокидывает голову и смеется во весь рот, сгибая и разгибая гениальными перстами «Хеппи бёздей»...


На подъеме я тогда подумала: 5 картин завещаю в Пермскую галерею, 5 – в Музей советского наива (Агишевым), 5 – в Третьяковку, 5 – в Русский музей, а Лувр и Метрополитен – на усмотрение детей. J


Спали, как дети, после этого счастья.


По ДОЖДЮ видела коллекцию Зильберштейна. Остро хочу написать «Спаса в Силах». Но при минус19 не рискую выехать за картоном.


***

Вчера были наши дорогие друзья: Оля, Наби и деточки. Хакимчик - в зеленом костюме черепашки-ниндзя. Он для меня вырастил из семечка деревце лимона – пахнет лимоном. Увидев мои новые картины, Наби сказал:


- Нина – всемирный Пиросмани.


Подарили Пятигорского! Еще - барельеф (гемму?) с Аполлоном и Дафной (Аполлон, видимо, ее догнал: на руках у нимфы младенец). Дафна похожа на красавицу Олю! Эту геммы они привезли из Греции, где Наби выступал с докладом на конгрессе философов! Спасибо!!!


На бутылке водки трогательно написано: «Выпил – вызови такси».


- Пятигорский пил водку «Абсолют» (Наби).


- Узнаю настоящего философа (Слава).


- Я купил и вина, но он сказал, что будет «Абсолют»…


Слева у меня тик третий день такой, что не все могу расшифровать из записей. Но все же кое-что вам вывешу. Спор о Малевиче. Наби:


- «Черный квадрат» - это Царственный Младенец. Так говорил сам Казимир.


- Неужели он предсказал смерть царевича Алексея? (Я)


- Да, это «царственный младенец». Это Антихрист народился. (Слава)


- Слава, а если смотреть в эволюции? Пушкин написал «Гавриилиаду», а в конце: «Отцы-пустынники и девы непорочны…» (Я)


- «Черный квадрат» - это концентрация высказываний всех художников, это их Слово. Ведь написано у Иоанна: «Вначале было Слово». (Наби)


- Для меня Свет и Тьма абсолютно, разделены, как у Иоанна: «И свет во тьме светит, и тьма не объяла его». Не принимаю этих штучек, типа диаграммы Инь и Ян, где свет и тьма проступают друг через друга. (Слава)


- Его могила с супрематическим памятником исчезла во время войны. Вряд ли это случайно… А с дугой стороны – не знаем же мы, где могилы Гумилева. Цветаевой, Мандельштама. (Я)


- Это потому, что Осип жив, - сказал Наби, и прочитал стихотворение:


- Еще не умер ты, еще ты не один,


Покуда с нищенкой-подругой


Ты наслаждаешься величием равнин


И мглой, и холодом, и вьюгой.



В роскошной бедности, в могучей нищете


Живи спокоен и утешен.


Благословенны дни и ночи те,


И сладкогласный труд безгрешен…


Я хотела сказать, что абстракционизм готовит людей к встрече с Неизвестным в космосе, с Солярисом, грубо говоря. Но тик окончательно замучил, и я промолчала.


Сегодня во время молитв просила св.Нину Грузинскую унести тик в речку. Там ему будет уютно: вода и так тикает волнами. Слава:


- Напиши картину «Тик покидает Горланову и поселяется в Каме».


В полпервого гости вызвали такси и уехали. Было нам так хорошо от беседы, что казалось: не заснем до утра. Включили КУЛЬТУРУ. Там юноша пел: «Ты питон, я – дракон… ». Видимо, питон – это девушка. Кого я должна жалеть? Кого могу полюбить из этой парочки?! Выключили и быстро заснули.


В ФБ Александр Беляков посоветовал: Чтобы Тик удалился, ему надо дать имя. К примеру, Вильгельм.


Спасибо! Возьму на вооружение! Муж говорит: хорошо. что тик не пик...



Спросила у Наби как историка:


- Почему же революция пожирает своих детей?


- Это жертвоприношение.


- Демону революции? – уточнил Слава.



- Нас спрашивали: при советской власти лучше писалось или при нынешней? (Я)


- Лучше всего пишется, когда мы при власти над собой. (Наби).



Наби:


- Этот перевод – как запор. (Не записала, про кого)


Продолжение следует (сейчас будет запись для ТВ – прочту рассказ).


***

Холодно, поэтому не смогли поехать на открытие выставки в музей наива… Лимит на такси уже исчерпан в этом месяце (ездили на годины друга)…



Сон. На улице установлен огромный экран. На нем два юноши дают интервью: «Мы не знаем, куда пропал наш друг». А у одного в петлице – три цветка анютиных глазок: желтых с синей серединкой. Оператор крупно берет их, и вдруг они начинают какую-то пантомиму: два крайних листочками душат, как руками, средний. Его головка бессильно поникает. Все зрители на улице понимают, что эти парни убийцы, а цветы были свидетелями.


Этот сон - отголоски вчерашнего фильма Хичкока «Веревка». Рассказала Славе, он вспомнил «Ивиковых журавлей».


После Хичкока давление было 180. До полпятого не могла его снять. Пила экватор, физиотенз, актовегин, и в конце, как всегда, пожаловал андипал андипалыч… к 5 утра удалось снять немного... Я - как Гоголь прям... мать ему рассказывала про ад, так ярко, что он всю жизнь боялся ада, а я от Хичкока ужасно перенервничала...



Спектакль Петра Фоменко: на сцене пни прорастают сквозь паркет. Слава:


- Сквозь Европу проступает хаос.



Показали памятник Ростроповичу (с виолончелью). Я бы сделала виолончель, а из нее растет голова Мстислава Леопольдовича… (может, смотрит в небо?). Слава:


- Дочери его бы не позволили тебе модернизм такой… (а я думаю, что они бы поняли).



Вчера звонила Любе в Сарс – как всегда перед Новым годом. Умер В.Т. В 11 классе он делал мне предложение; первый человек, который сделал мне предложение. Бьет в наш квадрат…



с утра смотрела Примаченко: животные с птицами во рту, уже закушенными. Примаченко не боится трагедии, она эпик. А я мистик: лиса на берегу, рыба в реке, но рыба не как еда, а символ Христа.


Даже в прозе я не эпик… В.С. слушал, как я читала в прямом эфире рассказ и заплакала:


- Папа выбил маме зуб, ребенок ищет его два часа! Твой юмор ни с кем не спутаешь. Смесь Довлатова с Валерием Поповым.


(Я беру из жизни.,. а в жизни ребенка искать зуб - была трагедия. Это уже мы смеемся, но сквозь слезы).



НН по телефону:


- Был он на ДР родственницы. Сосед сказал «Какой богатый стол, а радости нет» - Почему? - Не поют нынче.


Слава:


- Хорошо, что не поют. В застольях запоют, когда исчезнут ТВ, компы, радио. А это может быть только после катастрофы.



Возвращаемся к вечеру с Наби и Олей. Помянули нашу любимицу - Наташу Горбаневскую. Оля обещала найти фотографию нас всех с ней.


***

Сегодня Никола-Зимний! И вот прекрасная новость – помилование Михаила Ходорковского! И засияли мои рыбки=цветы-ангелы!


***




Была Саша и нас сфотографировала:


http://mefistofel66.livejournal.com/1105585.html


***

Вчера причастились! «Вильгельм Тик» убавляется после причастия.


Читаю Пятигорского. Ника узнал: одного верующего «кулака» убил из берданки комсомольский активист. Мальчик спросил деда:


- Почему ангел-хранитель не спас верующего?


- Потому что ангел хранит душу. Если в этот момент он считает, что душе лучше попасть на небо, то он допускает уничтожение тела. (цитирую по памяти).


Я – дочери:


- Вот мальчик получал от родственников глубокие ответы и стал философом.


- Я тоже от вас получала много глубоких ответов, но не стала философом.


***

Поскольку мы в первую очередь люди, а лишь потом – писатели, то начну с поездки к маме. Затем ездили в столицу на встречу с президентом - мы надеемся, что какое-то улучшение школьной программы по лит-ре будет…


Затем была моя выставка в музее наива! Очень успешно прошла! Спасибо Надежде и Андрею Агишевым и Юле Баталиной!


Публикации рассказов:


«В раю нет комаров», «Ведунов» и «Мать. Мать!» (в часкоре). Спасибо Диме Бавильскому!



1 окт. 13г. Во «Флориде» - 10 мой р-з «Место таинственной силы»


http://www.florida-rus.com/2013/10/mesto-tainstvennoj-sily


Спасибо Александру Росину!



наш новый р-з в "Волге" -10 - Белый кофе. Спасибо Ане Сафроновой!



Стихи мои в "Детях Ра" - номер 10 за 13 г.:


http://magazines.russ.ru/ra/2013/10/13g.html


Спасибо Евгению Степанову!


фИЛЬМ ОБО МНЕ:


Svetlana Fedotova http://vetta.tv/telecasts/givaya_kamera/2784


Живая камера: Горланова


vetta.tv


Спасибо Светлане Федотовой!





http://www.thetimejoint.com/taxonomy/term/3033


Мои стихи и эссе в альманахе «Связь времен» (США) № 4 . 2012. Сан-Хосе. (стр. 219- 222).Спасибо Раисе Резник!



***

Надежда Агишева в итогах года отметила: «К своему стыду я очень мало знала о Нина Горланова. Но в этом году мы вместе сделали отличную выставку в Музей Советского Наива. Как я жила раньше без тепла ее слов и картин?»


***

Как лошадь лошади говорю тебе: вставай!


- Сейчас.


Через десять минут:


- Нина, ты обещала встать. Сеня звонил: «Год Лошади – надо пахать!»


- Я встану.


Через двадцать минут:


- Нужно собираться, едем встречать Новый Год!


- Я знаю, все ведь запланировано.


Через час:


- Ты же хотела выбрать картины для подарка!


- Это будет. Ты меня знаешь.


- Знаю я одну такую пьесу, «В ожидании Годо» называется. «Пойдем?» - «Пойдем». Ремарка: не двигаются с места.


- И думали мы раньше, что это юмор…


***

• Нина Горланова, Вячеслав Букур


Зимние хокку


Греет, как шампанское, Искристое хокку В новогодний вечер.


http://www.chaskor.ru/article/zimnie_hokku_26255


***

Слава написал шуточные стишки:


На Год Лошади


Был трудный год. Он надо мной шуршал


Своей неоднозначной чешуёю


И капюшон упругий раздувал


Над бедным, надо мною.


Душа кукожилась поэта


И выдавала лишь вот это:


Речка моя,


Я твой мостик.


Змейка моя,


Я твой хвостик.


Цифра моя,


Я твой нолик.


Кобра моя,


Я твой кролик.


Лейка моя,


Я твой садик.


Змейка моя,


Я твой ядик…


А теперь у всех одна дорога,


Потому что все мы лошади немного…


Но закипел я, словно древний мавр:


О, лучше был бы я кентавр!


Своей подруге-кентавруше


Я вешал бы лапшу на уши,


Со всех копыт скакал бы лихо


Я за прекрасной кентаврихой.


Тут резко мы затормозим:


О радостях таких сказал уж Анатолий Ким,


И труд его – «Селение кентавров» -


Милее нам чудесных динозавров…


И в общем, радостей творца желаем Киму!


А нам – чтоб Год Коня не проскакал напрасно мимо!


***

Вчера ездили к Лиле и Сереже! Нашим дорогим! Также были у них наши дорогие Таня и Игорь! И Юлия Михайловна! Стол, как всегда, лучше всяких похвал. Бутылка шампанского – в дедморозовском красном колпаке. О других напитках будет сказано ниже.


- Шведская водка! Это ягодный сад в морозном цвету (Слава).


- Наби недавно принес тоже потрясающую водку.


- Нина! Водки нельзя сравнивать. Каждая из них – вселенная… Впрочем, эта шведская водка ничем не хуже русского самогона.



Сережа поставил диск с китайскими песнями. Слава:


- Хороший тест: кто начнет понимать эти слова, тому уже не наливать.



- ГИБДД ты мое, ГИБДД ( когда жена ограничила в крепких напитках).



Ю.М. окутала нас серебристой мишурой, Сережа надел на нас колпаки с ватной оторочкой, а Таня раздала всем очки со звездочками внутри оправы. Когда зашел какой-то умственный разговор, она вдруг сказала:


- Слава, сними, а то мне трудно воспринимать твои мысли при этих очках.



Игорь:


- Эту селедку мы планировали под водку.


- Все стремится к водке! Потому что она – священный напиток. (Слава)



- Как сын?


- Он в Торонто.


- Там обещают джеклондоновские морозы! (Игорь).



- Коньяк «Нахимов» пьется, как дышится… Кто же нам заплатит за этот слоган?


- Прислали бы хоть ящик «Нахимова». Мы бы всех друзей созвали…



- Что за черные цветы на бутылке водки?


- Это цветы зла (Таня).


- Привет от Бодлера (Лиля).



- Ешьте! Заливное тает, как Снегурочка (Сережа или Лиля?).



Разговор об опытах над обезьянами.


- Слышу зловещие песни редукционизма. Условия опыта не встречаются в природе, но результаты их автоматически переносятся на всех обезьян на воле. А на самом деле в полевых условиях все иначе…


- Да, ни одна обезьяна не садит другую в тюрьму на десять лет.



Игорь:


- Мы выбираем коньяк. Он для общения, а виски – чтобы ноги к камину…


- и вспоминать об Индии (Лиля).


- Об утерянной Индии (Сережа).



Таня:


- Студенты просмотрели «Еще раз про любовь» и удивляются: «Почему все так много говорят?»


- А потому что до этого – при Сталине – много лет молчали .



Я подарила три картины в синих тонах (Год Синей лошади). Нам надарили всего, в том числе - дизайнерскую селедочницу (напишу в натюрморте)!



- Государство – это одежда общества. Назови мне социум без государства.


- Пожалуйста: это евреи (Игорь).


- Да и цыгане.


- Евреи – это исключение. Да и то! Древнее государство структурировало их, а потом, совершив полный исторический круг, они опять вернулись к государству.



Тут у меня пропуск: девушка сладко заснула у мужа на плече. Когда наша кошка в 1992 году сжевала главу Романа воспитания (сделав гнездо), там 2 фразы сохранились. А из сна ничего тут не запишу: слишком личное.


Проснулась под бой курантов.


- Загадывайте желание! Быстро!


- А можно несколько?


- Нет, тут секвестр.



- Истина без любви – ложь.


Сережа:


- «Истина», издание 36-е, исправленное и дополненное.



- Снова можно «Абсолют» - любимый напиток объективных идеалистов. (Игорь)


- Это я, я объективный идеалист! Плесните мне еще этой материи!


Я:


- Помню, как Леша заявил: «Солипсизм – это единственное истинное учение». Слава ему: «А кому ты это говоришь?»



- Александр Македонский – это глава большого бандформирования (Слава)…


Я:


- Даже о Чингиз-хане до сих пор не могу спокойно думать. ТУТ Рената Литвинова сказала, что загнутые носки сапог помогали монголам крепко сидеть в седле. Я подумала: нельзя ли на машине времени слетать и распрямить эти носки, чтобы не было этих завоеваний.


- Нина! Вроде ты не блондинка…



Таня:


- Купили робота, отлично моет пол. Это уже второй наш робот.


Я:


- Через пятнадцать лет встретимся – Таня скажет: «Купили космолет, слетали на Марс. Это уже второй наш полет на Марс».


Игорь:


- Увы, этого никогда не будет. Нет идейного стремления в космос. Все разговоры идут такие, что там опасно, нет независимого источника энергии, трудно создать комфорт. В советское время полетели бы с лопатами, призывали бы к героизму.


Слава:


-Неужели человечество так и закиснет на Земле?! Думаю, нет… лучше жить не будем, а поэтому антропологическое давление выдавит нас в космос.



Сережа советовался с нами, что читать его крестникам 12-ти лет. Я вспомнила, что в 12 лет любила «Одиссею капитана Блада». Слава:


- А меня бесила «Хижина дяди Тома»: почему негры терпят? Этого бы плантатора могли киркой по башке! И в лес…


Игорь:


- Азимова я прочел!


Таня:


- Алые паруса!


Лиля:


- А я уже все читала в 12 лет!



- МИдитировать будете? То есть мидии есть? (Сережа).


- Тарковский писал: «Где вьюгу на латынь Переводил Овидий, Я пил степную синь И суп варил из мидий»


«Я пил степную стынь» ( Слава оговорился - тоже хорошо). До мидий мы не досидели…


Стихи Сережи о годе лошади нам не дали - обещали послать по емейлу.


После жульена – в полтретьего – мы вызвали такси. Таксист нам говорил, что сначала брал по 800р, а потом самому стало нехорошо. С нас взял 550.


***

Самые творческие люди года


Когда для творчества не существует границ


http://www.chaskor.ru/news/narodnye_kumiry


Творчество в нашей жизни возможно повсюду, и постоянно ищет все новые и новые подтверждения. За прошедший год мы стали свидетелями самых разных событий, которые расширили и подняли уровень человеческой фантазии до небывалых высот. Представляем креативных людей абсолютно разных профессий и образа жизни, но живущих с единым желанием проявить свой талант.



Зимние хокку


Греет, как шампанское, Искристое хокку В новогодний вечер.


Как снег на горных вершинах,


Хризантемы стоят вдали…


Пиво открой поскорей!



Снег идет


На длинных ногах,


Перебиваемых птицами.


31.12.2013 12:30, Нина Горланова , Вячеслав Букур


***

из бессонных мыслей… почему в «Студенте» у Чехова женщины заплакали, когда герой рассказал историю о Петре? Они же в храм ходят (об этом сказано). Они знают эту историю прекрасно!!


«Была на двенадцати Евангелиях?


- Была,- ответила Василиса.


- Если помнишь, во время тайной вечери»…


В дореволюционной России все православные в храм ходили и про Петра знали.


Видимо, герой нашел интонацию особенную?


Или у костра ночью история ожила ярко – Петр тоже грелся у костра… и отрекся от Учителя…


Или всегда история о предательстве вызывает слезы? Хоть сто раз ее слышали… у костра, без костра…


***

Ты родился в ночь на седьмое,


Чтобы всех нас спасти.


Тело мое больное


Лежит в ночи… Прости!


Это друг позвонил поздравить


С Твоим Рожеством,


Пожелал здравия, а потом


Боль почти прошла!


Благодарю!


Душа.


***

Вчера КУЛЬТУРА дала «Ревизора» (Малый театр). Городничий крестится, не сняв головного убора. Этого не могло быть Он же взятки берет, но в Бога верует. В остальном спектакль выше всяких похвал!



Вчера вечером приехали Даша и Миша. Привезли килограмма 2 говядины из Осы. Спасибо!!!



Видели по РБК интервью с Кшиштофом Занусси. Ог сказал, как отличает хорошую книгу от плохой. Если чувствует, что стал лучше после чтения – значит, книга хорошая. А я когда-то выразила это по-другому: если хочется бежать и дарить всем подарки…



Звонил Сеня. Он прочел, как в Воронеже журналистка Ольга Кожухова травила Мандельштама в газете. Вскоре она родила. Шел 36-й год. ОМ встретил ее с коляской. Он взглянул на ребенка, и тот ему улыбнулся. Осип Эмильевич написал стихи:


Рождение улыбки


Когда заулыбается дитя


С прививкою и горечи и сласти,


Концы его улыбки, не шутя,


Уходят в океанское безвластье:


И цвет и вкус пространство потеряло.


На лапы задние поднялся материк,


Улитка выползла, улитка просияла,


Как два конца их радуга связала


И бьет в глаза один атлантов миг.


Слава:


- Улыбка младенца – космическое явление.


- Любая добрая улыбка – космическое явление (я).


- Да, в ней весь замысел Бога о тебе.


Сеня рассказал дальше о Кожуховой. Когда она узнала, что Надежда Яковлевна при смерти (1980), Ольга пришла к ней покаяться за то, что травила ОМ. НЯ лежала с закрытыми глазами. Тихо попросила:


- Спойте мне.


Ольга спела «Слети к нам, тихий вечер».



Вчера ездили на день рождения Б. Приглашенный Дед Мороз с похмелья забыл бороду. Что делать? Слава:


- Пусть скажет детям, что упал в молодильный ключ. И так пять раз! И поэтому резко помолодел.


***

Вчера ездили отмечать Рождество к Т.З. и В.З. Я протянула коробку трюфелей:


- Это детям.


- Где вы видите детей?


- Давайте рассуждать логично… (я).


Слава Букур:


- Зачем тебе рассуждать логично? Чтобы тяжелее жилось?



Слава:


- Я был в Свердловске, в Ипатьевском доме. Кажется, был конец 70-х. Я приехал на совещание по фантастике… гостиница недалеко от этого места. …пришел. Был один. Когда зашел внутрь, меня всего сдавило. Я выскочил и буквально увидел черное солнце…



Таня:


- Мой муж очень любит овраги.


В. З. :


- тост: « За Чехова!»



- Я примерял берет. Продавщица держала зеркало. Я удовлетворенно: «Чистый Рихард Вагнер».


- Продавщица уронила зеркало? (Я)


- Нет, она напела «Полет валькирий» и упорхнула… (Таня)



В.З:


- А вдруг генные инженеры превратят всех нас в пузырчатые структуры?


- И про «пузыри земли» Шекспира мы наконец-то все поймем (я).


- Что если Ариост и Тассо, /Обворожающие нас, /Чудовища с лазурным мозгом /И чешуёй из влажных глаз? (Слава Букур прочел ОМ).



- Ведь все еще спорят: ПикАссо или ПикассО…


- Не спорят. Раз уже в фольклоре поют «Остался у меня на память о тебе Портрет твой работы Пабло ПикассО»



Аня забыла снять кольца, когда была Дедом Морозом. Дети из ее группы (4 лет )стали ей подсказывать:


- Анна Васильевна, вы забыли снять кольца!



Слава мне:


- Сударыня, дайте телефончик.


- Ах, вы, наверное, женаты.


- Я уже принял столько, что опять холост.



Когда С. спросил в домофон:


- Кто? –


Слава ответил:


- Ранние лошади.



А. рассказала, что они сели на кровать выслушать новогоднюю речь президента, и она крякнула и рухнула. Теперь подставили, вместо ножки, все энциклопедии.


- Вот она, польза энциклопедических знаний!


***

Слава:


- «Анчар» Пушкина – это пророчество о супер-оружии… и о шарашках. Кто такой раб – это ученый в шарашке. «Вихрь черный… мчится прочь уже тлетворный» - это радиация! а может, это предчувствие Чернобыля


***

Давно я люблю Александра Ширвиндта (как все мы). Видела вчера отрывок его интервью на ОТВ.


- Что вы цените в женщине?


- Бесстрашие.


А десять лет назад на ЭХЕ он ответил на этот же вопрос:


- Руки.


- А глаза? – удивилась ведущая.


- Нет, руки!


Я и тогда не очень обиделась… но сейчас еще больше оценила А.Ш. От 70лет до 80 мужчины наконец начинают понимать женщин…


***

Нина Горланова



Как упала Токарева



(рассказ-прогноз )




Во-вторых, говорю, она упала в моих глазах в последнее время: все легко просчитывается - сын-наркоман, конечно, погибнет в конце и так далее. Пишет левой пяткой, и этой левой пятки у нее много...


Так для чего ты ее берешь, спросила подруга. А Соне, отвечаю, она же не может, как я, старые "Вопросы литературы" перечитывать, правда?! Книги дорогие, не по карману... юмор у Токаревой хороший, Соня любит юмор. Журналы выписывать тоже не хватает денег...


Не хватает, кивает подруга, она за эту Токареву двадцать тысяч заплатила, давала почитать соседке, а та еще и пятно посадила на книгу - жирное такое, огромное! Ну, отвечаю, ты же знаешь, я с книгами аккуратно... я их сразу нынче оборачиваю.


Я в самом деле обернула книгу и положила в шкаф, где паспорт. Чтоб многочисленные друзья-гости не попросили почитать. Но... Муж утром, уходя на работу, как водится, захотел “увидеть родные буквы”, как он говорит, взял Токареву, полистал, и так - на покрывале - оставил. А средняя дочь встала, холерично дернула покрывало, Токарева упала на пол и раскололась на две равные части.


Я сразу схватила клей и наклонилась, чтоб поднять книгу. Вообще-то для самой Токаревой, которая Виктория, это хорошо, думаю я: ее читают, а уж пятна на книге или... раскалывание на две части... я б и сама не против, чтоб мои книги сие перенесли в процессе служения людям, как говорится. И тут я пробегаю глазами первые строчки страницы, на которой книга расколота... вторые... далее... до конца... Очнулась: уже надо закрывать книгу! Так, тяга удивительно сильная у нее! Это ведь редчайший талант - не оторваться, если начал читать!... А я ведь эти ранние вещи читала некогда, но вот снова... не оторваться было! Как люди писали в годы застоя, а? Но надо клеить. И я решила наконец встать, но... не смогла сделать ни одного движения ни одной мышцей ног! Я их отсидела? Ничего, говорю себе, Нина, все не так плохо, даже если это меня парализовало, то у Шнитке вообще после первого инсульта музыка пошла потоком, после первого инсульта он все лучшее и создал, как считают некоторые... Но больно как, даже от боли фиалки на окне стали голубыми.


Когда фиалки стали голубыми, я была дома одна. Некого позвать на помощь. А встать-то я не могу, и все тут! Что же делать?


Думаю: вот мне за слова “упала Токарева” наказа¬ние!.. Парализовало или не парализовало?.. Но у Шнитке после инсульта музыка... Все впереди еще! Таинственна ли жизнь еще? Таинственна еще, Линочка! Это у нас с нею такой пароль... А Лина в свое время привезла мне из отпуска икону Божьей Матери. Посмотрела я на нее, взмолилась:


- Прости мою гордыню, что я сказала “упала Токарева”... Помоги мне сейчас, Пресвятая Богородица, да святится имя Твое! Молю тебя! Горячо-горячо!


И тут меня осенило: можно ведь рывком пова¬литься, у нас же - слава Богу! - теснота! И я таким образом упаду на кровать Даши. И я валюсь набок, оказываюсь на кровати Даши, закрываю глаза от боли, когда их открываю, то фиалки все еще голубые. Но скоро они начинают фиолетоветь, а потом и кровь пошла по телу, по своему обычному руслу. Встала я, взяла два тома Толстого и ими придавила склеенный томик Токаревой. Снова легла. Тут девочки пришли из магазина, я им все рассказала. Они: ма, лежи, мы сами папе ужин приготовим.


- Папа, мама там лежит, у нее Слесарева упала, - голос младшей.


- Какая Слесарева? Токарева! - говорю я и пони¬маю, что для меня как Пушкин не связывается в сознании с пушками, так и Токарева - со станком токарным. Она уже ТОКАРЕВА, как ПУШКИН...


- Как Толстой упал, а Окутажава бежит, Толстой во сне ползет, но Окутажава не может догнать, - вспоми¬нает младшая дочь.


- Какой Окутажава! Акутагава, наверное, - поправ¬ляю я Агнию. - Кстати, Толстой-то хорошо ее склеил, Токареву.


И вот я понесла подруге склеенную Токареву. Заметит или нет? К счастью, в этот же миг к ней пришел сосед и попросил взаймы лампочку - у него перегорела, а запаса нет. Мол, завтра же купит он новую и вернет...


- Э, нет! - отвечает подруга ему. - Ты новую себе вверни, а мне МОЮ лампочку отдай! Потому что она куплена 15 лет назад, тогда - в годы застоя - все делали качественно! А сейчас - в эпоху новую, рыночную - делают как попало, лишь бы продать...


Я уши-то накрахмалила и слушаю, слушаю. Да-а, думаю, сейчас все делают не качественно, но по законам рынка события разовьются как: либо сие не будут покупать, а будут завозить импорт... либо мы все же научимся делать качественные лампочки снова!


А вот писать снова так же качественно, как писали тогда... вряд ли уже будем. Давления не стало, а на поверхности... что-то не то. Пока еще не ясно, что именно... Но с другой стороны: таинственна ли жизнь еще? Таинственна еще, Линочка! (хотя это стихи - Кушнера вообще-то!). Значит, все может быть... И искусство тоже... как лампочки... качественное пойдет снова... Все может быть...


***

Нина ГОрланова (рассказ)


Муж спал и не слышал ни гудка, ни радио, хотя оно беспрерывно повторяло: "Граждане, воздушная тревога! Воздушная тревога!.."


- Вставай же - воздушную тревогу сыграли!


- Когда? - деловито спросил он.


- Пятнадцать минут назад. - Я посмотрела на часы - было шесть.


- Зачем ты только меня разбудила - ракеты уже на подходе! С территории Пакистана до Урала они должны лететь двадцать две минуты.


- Что же делать?


- А ты посмотри в форточку - это должно быть красивое зрелище. Когда ракеты входят в стратосферу, они похожи на падающие звезды...


Ну, значит, есть же в этом хоть что-то хорошее! Я выглянула в форточку. На улице почему-то пусто. Что это значит? Все решили остаться дома? Заводы продол¬жают гудеть. Неужели это третья мировая? Да, должны отключить воду, свет и газ - вспомнила я смутные сведения из учебника по ГО. Включила воду - нет. Но ее уже месяц нет в Свердловском районе города Перми. Сегодня 12 апреля, а последний раз я мылась 12 марта. Но ведь диамат, а также истмат считают, что бытие первично, а мытие вторично. Свет оказался. И я вклю¬чила телевизор. Там изображали аэробику для здоровья, которое - может быть - даже не понадобится. Не может быть, чтобы ракеты летели, а Москва показы¬вала танцы. Но почему? В Чернобыле взорвалось, а киевлян на демонстрацию вывели. Только начальники своих детей эвакуировали, и все. Значит, всякое может быть.


Под окном загудел автобус. Я выглянула: офицеры из соседнего подъезда ловко и дисциплинированно осуществляли посадку - им махали жены и дети. Все одеты по-походному, с вещами. Тогда я тоже разбудила своих детей, быстро одела и вывела на улицу. Убежище закрыто на замок. Муж кинулся к автомату - звонить в милицию. В это время приехал тот же автобус - в него уселись жены и дети военных. Я попросилась с детьми на свободные места, но мне отказали. Вот эти люди сейчас уедут и спасутся. От них на земле пойдет род людской. Хомо-офицерус. И тут я отчетливо поняла, что судьба есть. В студенчестве я сочиняла куплеты "Девица на выданье". Чего только там не было! "Мама, я физика люблю, мама, я за физика пойду! Физик ядра расщепляет, но меня не замечает - вот за это я его люблю!" И так далее: химика, токаря, медика, спорт¬сме¬на. А в конце было: "Мама, офицера я люблю! Мама, за вкиушника пойду. Раз уж дурой рождена - никому я не нужна, буду офицерская жена!" А сейчас вот уехала бы вместе с ними спасаться. И когда только муж уже дозвонится! Все занято, занято...


Народ кругом появился - все проснулись наконец. Бегут с растерянными лицами. И только у одной женщины спокойное выражение. Все к ней: не знает ли она, куда нужно отправляться?


- Ну, не знаю, куда вам, а я лично иду на работу.


- На какую работу?


- На свою работу!


- Деревня! - пригвоздила ее одна из растерянных.


- Сама деревня!


Муж наконец дозвонился до милиции. И что оказывается: это ложная тревога! Растяпа какой-то дал по ошибке. Муж скорее звонить на радио: дайте же отбой!


- А вы дайте нам текст.


- Какой текст?


- Мы не можем без заверенного текста выйти в эфир.


- Да вы понимаете, что вы говорите?! - закричал муж.


- Отчетливо понимаем. Мы все полетим с работы, если выйдем в эфир без заверенного текста.


В это время чуть ли не под ноги нам упали два тела. Лежат с переломанными ногами парни лет сем¬над¬цати и разговаривают... по-немецки! Я и раньше слыхала, что от потрясения люди начинают говорить на иностранных языках, но вот увидала - в первый раз! Правда, тут же выяснилось, что один из ребят - немец, приехал из ГДР к другу-студенту. Их на ключ закрыли взрослые, работающие в третью смену. Пришлось выпрыгнуть со второго этажа. Вот теперь "голоса" про пермскую тревогу опять раструбят. Но есть в этом и кое-что хорошее! Когда мой муж заявил в милицию, что тут иностранец из окна выбросился, сразу же по радио объявили отбой.


И мы вернулись в свою квартиру. А наш сосед Валентин Иванович только что проснулся и начал умываться.


- Слышали? - спрашиваю.


- А что? - вопросом на вопрос отвечает он. Значит, ничего не слышал. А уж он нас доводил, обвинял! То из-за нашей кошки он ночами не может спать, когда она с ручки кухонной двери спрыгивает (она считает себя человеком и дверь открывает за ручку), то мешает плач ребенка - он сразу же просыпается и не может заснуть. А вот заводских гудков он не слышал. Так и выяснилось, как он страдает бессонницей! Есть же в этой тревоге хоть что-то хорошее - теперь мы ему докажем, что спать не мешаем.


Попили мы с мужем валерьяночки и на работу. Он детей взял - завести в сад. Как наиболее уравнове¬шенный сегодня. Иду: навстречу все с... пряниками. В прозрачных кульках несут пряники. Причем - по нескольку таких кульков каждый несет. А лица-то у несущих какие-то красные, бичеподобные. Неужели чадолюбие во всех таких мужиках после тревоги проснулось? Или у меня галлюцинации? Дальше - хуже. На улице Карла Маркса вижу отчетливо плакат: "Конец света". И рядом - для убедительности: "Ремонт обуви". Оглянулась: никто внимания не обращает на это. Подошла поближе. Яблоко изображено, падающее с ветки яблони, рядом буквы: "Конец света". Точно: галлюцинации у меня. Потому что яблоко и конец света - как-то нелогично... Да, но галлюцинации должны начаться со слуховых, а уж потом зрительные пойдут?.. И тут я вспомнила, как в почтовый ящик раньше бросали какие-то предупреждения о конце света. Одна из религиозных сект. Наверное, ошалели от гласности - плакаты вывешивают. Я все-таки подошла к мужчине с уверенными повадками. "Вы это видели?" - головой киваю в сторону плаката. Он понял меня превратно: всю оглядел, взял под руку и сказал:


- Все вижу. Сапоги я вам куплю. Вас как зовут?


Сапоги у меня, конечно... И мужчину можно понять: когда подбегает женщина, которая вся взволно¬ван¬но дрожит, то... Но сейчас я не хочу отвлекаться, обижаться там. Нужно разузнать про конец света. Не слишком ли это для бедных пермяков: с утра и воздушная тревога, и конец света! И тут мне все объяснила девушка с хайратом на лбу. Этот плакат висит с 1 апреля. Юморины на Карла Маркса проводи¬лись. Потом все сняли, а этот забыли. Как же, помню: были юморины. Вместо вина в "винно-водочном" прода¬ва¬ли молоко. Очередь образовалась, чуть не длиннее, чем за водкой, потому что с молоком что-то нынче очень плохо. Юмора не получилось, но зато было в этом и что-то хорошее. Молока набрались.


- А пряники? - спросила я у девушки. - Почему все их несут?


- Как - вы не знаете? Для браги. Сахар по тало¬нам, так на пряниках приспособились брагу разво-дить. А сегодня в городе выкинули в продажу сразу два сорта.


Успокоилась. Подхожу к своей конторе. Догоняет меня Алла.


- Тревогу слышала? - спрашиваю. - Ну и что стала делать?


- А! Говорю мужу: давай с тобой в последний раз?.. А он: давай. А потом эти сволочи объявляют, что тревога ложная.


- Так ведь слава богу!


- Но мы-то думали - конец? И никаких предохрани¬тельных мер не предприняли.


Ее можно понять. Куда сейчас рожать в такую пермскую действительность? Сахарного песка и того нет. Но, может, все еще обойдется...


Вечером моя дочь-пятиклассница попросила рубль. Зачем? У ее подруги по классу папа умер. Из-за чего? А переволновался из-за тревоги и умер. На венок в классе деньги собирают. Вот такие новости. Я, конечно, боялась, что будут сегодня инсульты, инфаркты и эти, инвинаверитас... Но смерть? Это для меня уже слиш¬ком - все в один день ведь! И я решительно включила телевизор, чтобы отвлечься. Передавали интервью с начальником ГО города Перми.


Репортер. Вы знаете, что люди даже умирали, переволновавшись?


Начальник ГО. Что делать? Все люди смертны*.


Прошел месяц. Все успокоилось. Только Алла все еще взволнована: вставать ей на учет по беременности или нет. С одной стороны, сейчас не время заводить детей. Муж получает на заводе по конечному резуль¬тату. В последнюю зарплату восемь рублей принес. С другой стороны, он с того утра, когда тревога была, совершенно охладел к супружеским обязанностям. Может быть, для Аллы это последний шанс. К тому же на работе ее могут поставить в очередь на квартиру, если будет ребенок. Так что во всем этом есть и что-то хорошее.



Героине, видимо, это показалось.


На самом деле тогда по теле¬ви¬дению было интервью с управляющим Пермского водоканалтреста. Вот его примерное содержание:


Репортер. Мы получаем многочисленные телеграммы с жало¬бами на отсутствие всякой воды.


Директор. Да, воды нет ввиду весеннего паводка.


Репортер. Но ведь паводки бывают каждый год?


Директор. Да, это природа.


***

http://kinoart.ru/ru/archive/2000/03/n3-article30



« назначение человечества -- чтобы все были человеки» ( М.Мамардашвили).


***

Вчера встала в 5-30 утра - разрезанный тюбик слал молнии: «Скорее используй последние граммы, а то я засохну через час». Я написала много картин, в том числе – наивную икону Николая- Чудотворца в украинской народной манере (с цветами). И две пепельницы расписала.


После обеда мы были приглашены в два музея. В Наивном я получила новогодний подарок: огромную прекрасную репродукцию Кати Медведевой «Лебединое озеро» и коробку акриловых красок!!!


Я отдарилась - Николой-Чудотворцем и портретом Мандельштама в чердынской б-це. Ну и оставила на столе 2 пепельницы расписанные…


В другом музее я подарила 6 натюрмортов К.



А когда я дома складывала картины в пакет, Слава говорил:


- Куда столько?! Ты берешь так много, словно их ждут!


- Обратно привезем, если что…


- Таскаться туда-сюда…


Но на первом пути в троллейбусе кондукторша вдруг узнала меня и сказала, что любит мои картины. Я подарила ей петуха, пару рыбок, сирень, букет в виде петуха и Ахматову в слезах.


На обратном пути мы зашли в Эскиз.


- Уже краски подарили, давай купим картон! Ирочке я букет обещала, Лене – петухов.


На тысячу сто шестьдесят купили. Слава еще взял большой формат – он мечтает, что я напишу рыбу с миром внутри…


- в боку окошко, через него виден пейзаж с солнцем. А сама она плывет на черном фоне.


Хотели самый небольшой холст купить, но он стоит 800… Это не для нашего бюджета, увы… Видимо, никогда у меня не будет холстов, мастерской, красок!


И сразу написала 2 петухов красных на черном (Петух и ночь).


- Куда двух! – ворчал Слава.


- Лене обещала.


- ты ей пять вчера сделала!


- Она просила для всех подруг. Написала я сейчас одного – не могу расстаться… вот другого сделала, но и он так прекрасен, что не знаю, как расстаться…


- что, мы весь пол уставим картинами, а жить как!


- ты думаешь, легко мне расстаться с красным петухом, которого выбросят при смене обоев, например! Сколько я видела за 20 лет возле мусорки на Чкалова своих индюков-курочек!


***

Ездила к Л. (отвозила петухов, в смысле картины).


В автобусе оказалась бесхозная коробка.


Никто не мог вспомнить, кто сидел на этом месте…


Я говорила:


- Нужно выйти всем на улицу и позвонить в МЧС!


Но сестры-двойняшки раскрыли коробку – оттуда выскочил кролик. Без пояса шахида… однако мне долго было не по себе… бесстрашие женщин пермских меня тут не обрадовало… Кролик поехал дальше в кабине шофера. Кондукторша долго казалась мне бледной… но, может, она такова от усталости - ведь до кролика я на нее не смотрела.


***

Утром был приступ…


пишу в 5-30 вечера. Днем диктовала Славе, а потом все лежала и читала присланную Кирой прекрасную книгу Сергея Белякова «Гумилев, сын Гумилева». Но на обложке НЕТ запятой! Хотя указаны 3 корректора!


На фотографии с родителями – очень известной – у маленького Левушки пальчики нервно сложены на правой ручке: один на другом (тяжело переживал разлад между родителями)…


Затем стыд меня поднял. Утром читали Псалом – в сердце врезались три слова: «сожженный своей совестью»… вот я встала, чтоб не сжечь себя…


И Слава говорит:


- вставай, а то превратишься в зеленоглазую трехглавицу…


- у меня такой приступ случился утром! Что я услышала тему судьбы.


- Бетховена? Об этом есть анекдот. Приходит домовладелица и требует, чтоб Бетховен заплатил долг. А он: «Долг? Ха-ха- ха-хаа. О, это будет тема судьбы».


Есть приглашение на сегодня - открытие выставки в АРТ-Пермь, но давление – тоже «тема судьбы»…


***

Дочитывая о Льве Гумилеве, я спросила Славу:


- Ну почему он решил, что татаро-монгольское иго было для нас счастьем?!!


- А это - как Булгаков ненавидел сталинизм и думал, что маленького сатану Сталина может победить только большой сатана Воланд… так и Лев Гумилев! Он слишком много сидел, следователи все били его, последний – вообще головой об стену… и уж если наш народ - стукачи да палачи, то наверно, татаро-монголы лучше…


- Отомстил – так это называется…


***

Вчера встали в 6 утра и на такси поехали сидеть с внуками. Поскольку мы всю ночь не спали перед этим (из-за давления), то по очереди ложились поспать. Когда была моя очередь играть, внук 3 лет принес шахматы и предложил игру в 2 семьи. Я лежала, а он «меня» (белую королеву) приглашал в гости и даже на самолете отправил в другую страну – в путешествие.


- Там говорят на другом языке, бабушка!


- На каком?


- Русские пельмени.


- Что это за язык?


- Ну, такой язык – русские пельмени…


Интересно, что у меня тоже есть определение одного диалекта… я называю его: «чё-почё», когда вижу, что автор неумело изображает народную речь… но что имел в виду внук – не знаю… «Таинственна ли жизнь еще? Таинственна еще» (Александр Кушнер , любимый).



сон. Якобы мы собираем у себя на Чкалова вечеринку в честь юбилея… перестройки (на самом деле, в жизни я уже не так политизирована)… Агния маринует селедку в огромном количестве (как в жизни). И Варя Кальпиди привезла … Наташу Гончарову из Грузии! И говорит мне:


- С тебя еще тысяча рублей, Нина!


- Ой, я все на стол потратила, отдам после.


- Конечно, дорогая! Не спеши.


И вот в этом сне я говорю кому-то из гостей:


- Я бы хотела сейчас – в 14-м году - издавать журнал – в духе «Столицы» или чего-то подобного (в жизни я никогда не мечтала быть издателем!).


***

Однажды моя мама - Надежда Горланова - пришла с работы, а брат мой (2 лет) лежал без движения. Долго возили его по больницам, но ничего не смогли сделать врачи. Это 1950-й год… Тогда повезли к бабке. Она велела проткнуть мочку уха. Проткнули. И брат поправился. Закончил вуз, у него трое детей, внук. На первый взгляд – непонятная история… но вот в интернете прочла: китайские профессора советуют протыкать при инсульте и пальцы, и уши…


http://www.chaskor.ru/article/samoe_vazhnoe_vsegda_ochen_prosto_-_derzhite_v_dome_shprits_ili_iglu_34812


***

ОТКЛИК ЧИТАТЕЛЯ Oreshka (о моей книге «Линия обрыва любви», ЭКСМО).


Понравилось? Да


эта книга очень искренняя, добрая, умно-веселая, какая-то пронзительная... Она похожа на записки впопыхах, чтобы успеть и не забыть, из которых сложились в итоге картинки и картины, рассказы и рассказики о нас с вами и о них, людях, в которых доброта, свежий юмор, незлая такая ирония, которая с любовью... Такое ощущение иногда, что написано о знакомых тебе людях, и пытаешься вспомнить о ком... И вроде все о вечном, опять же о любви и о жизни, но как-то свежо и хочется читать снова и снова, возвращаться к некоторым рассказам, потому что уж больно сокровенное что-то они растревожили, напомнили и всколыхнули... расстрогали до слез или насмешили....


Подробнее: http://www.labirint.ru/reviews/goods/169157/


***

Вчера позвонил Сеня: умер Роберт. Прекрасный был человек!!! Дружил с Астафьевым.


Уходят патриархи пермской литературы.


Роберт называл себя «удмуртским евреем». А я звала его моим ангелом. Он помогал. Очень.


Роберт всех писателей хоронил (в советское время было не просто это). Однажды мы выпивали по случаю выхода гранок моей первой книги. У нас. Как сейчас помню, я сказала ( 86-й год):


- Ты меня похорони в песочек.


- Маленький! (он звал меня так). Не волнуйся, тебя похоронят по высшему разряду. Начальство города настолько тебя ненавидит за твою правденку, что похоронит с радостью, не жалея бабок.



Сеня вчера р-л историю, которую так и хочется написать. Но не буду.


историю изложу. Но не рассказ, нет.


История такова. Почти 30 лет назад Сеня закончил свой роман. И позвонил Роберту. Тот сказал, что тоже закончил книгу, нет только последней строчки… В общем, договорились отметить все это счастье на даче у Сени. Пригласили и редакторшу - красавицу и умницу Н.


- Водка есть? – уточнил Роберт.


- Море водки! – ответил Сеня (время было горбачевское – водка по талонам, и то – не купить).


Приехали. Выпили. Водки было 2 бутылки. Для непьющего Сени это и есть море.


А Роберт рассердился и поехал в город добирать. Н. осталась ночевать.


Сеня пошел Роберта проводить до электрички. Это 6 км. Сеня начал читать Тарковского, чтоб дорогой друг не был так мрачен.


Я кончил книгу и поставил точку


И рукопись перечитать не мог.


Судьба моя сгорела между строк,


Пока душа меняла оболочку.


Так блудный сын снимает с плеч сорочку… (далее см. на яндексе)



Тут Роберт бросился обнимать, целовать и благодарить Сеню.


- А в чем дело? За что спасибо?


- Я теперь знаю, чем закончить роман! Вот этими строками!


Между тем дошли до станции, сели на лавочку. Роберта с его кудрями до плеч (патриарх есть патриарх) узнал мужик и предложил:


- Выпить хочешь?


- Конечно, хочу-у!!!


Хороший рассказ могла бы я написать – под названием «Море водки»… в ней «ротозейство и величье… и скорлупчатая тьма» (всегда использую строки Мандельштама в такой теме, хотя Осип сказал сие не о злодейке)…


В общем, после того, как потерялся Юра Власенко (любивший водку)… не хочу много о ней.


И Ерофеев Веня мне до фени!


***

На Дожде сказали, что сегодня освободят Платона Лебедева! Я расплакалась от счастья.


***

Сергей Дягилев


Жил был в советское время молодой инженер. Женился, зарплат 120 рублей, а отдавать надо все деньги жене. Но ведь и пивка попить охота с друзьями, и сигареты. Не просить же по любому поводу у жены. Придумал он историю себе и объясняет жене:


- Дорогая,понимаешь, в армии, я танк разбил, и военкомат вычитает из зарплаты по 20 рублей в месяц. Ну жена, понятное дело, сознательная, долг перед Родиной прежде всего. Так прошло 10 лет, дети подрастают, расходы растут, жена возмутилась:


- Слыханное ли дело, 10 лет назад человек в армии ошибся, и столько лет вычитают по 20 рублей. Идём в военкомат, разбираться будем. Мужику страшно сознаваться, что столько лет обманывал семью, решил там на месте что нибудь придумать. Пришли в военкомат, зашли в кабинет, жена возмущенная излагает суть проблемы. Военком был мужик неглупый, выслушал, помолчал и говорит жене: - Подождите за дверью, а мы решим этот вопрос.


Жена вышла, военком аж с места вскочил:


- Как ты смеешь, сукин ты сын, у тебя двое детей, а ты у семьи отнимаешь. Я за подводную лодку по 10 рублей плачу, а ты за танк по 20. Виданное ли дело?


Потом чуть успокоившись:


- Как мужик мужика я тебя понимаю. Поэтому сделаем так. Я напишу тебе справку, но только для жены, и теперь будешь "платить" по 10 рублей, хватит тебе на пиво и сигареты.


Так и сделали. Мужик выходит хмурый из кабинета. Жена с нетерпением и надеждой в глазах:


- Ну как?


Мужик раздраженно сует ей под нос справку:


- Как, как. Вот так! Полюбуйся на свою работу! Дотрепалась! Ещё червонец накинули!



В фейсбуке Михаил Невлер: Помнится, пацан пишет домой письмо: мама, сломал винтовку, высылай три рубля!.



Нина Горланова: понимаю, что прикол, но меня возмутило что - автор шутит, как славно жену обманули, а жена думает, рвет сердце, как прожить... Муж мой говорит: ты сюжет-то продолжи мысленно - такая жена не успокоится, напишет министру обороны... Я отвечаю: да, напишет, но сам факт презрения к жене удивляет... я зарабатывала 124 рубля, так все время репетировала, чтоб хватало на детей... а они думают лишь о том, как отнять из семьи. Тут муж мой вскрикнул: У тебя трое суток болела голова, ты с трудом сняла эту боль, обещала, что не будешь больше волноваться из-за Украины или Платона Лебедева... что не из-за чего... и сразу же бросилась в фейсбук, чтоб волноваться из-за хитрости мужиков! К тому же хитрости не в жизни, а в литературе!


В ФБ Ольга Зотова прокомментировала.


В каждой шутке.. Лет 20 назад в школе попросили у детей справки о доходах родителей. Из чего моя хорошая знакомая поняла, что муж годами не доносит деньги в семью. Он пытался объяснять, что имеет на право. Бесолезно. Для нее, человека искреннего и открытого это было равнозначно предательству. Развелась.


Нина Горланова: вот так бы закончить миниатюру - муж наказан... но и жена в трудном положении...


Слава Букур:


- У нас в интернате (райцентр Киевка в Казахстане) пели подростки вечерами:


Мне нужна жена,


Лучше или хуже,


Лишь была бы женщиной –


Женщиной без мужа.


Лысая, косая –


Это все равно.


Пусть безрукой будет –


По ночам темно!


У Бернса было милостивее:


Толстая, худая -


Это всё равно,


Пусть уродом будет -


По ночам темно.


Но все-таки каково! Легло на душу народа! И говорит о бескорыстии мужском.


***

Фейсбук: скопировала фотографию у Марии Гельфонд. «На небе звезды. В лесу воет волк. У розы шипы. Кошка любит молоко. Дети ели конфеты». (Домашнее сочинение первоклассника).


(Я – Нина Горланова - напишу от руки и повешу над столом, чтоб всегда быть в хорошем настроении! Ведь так важно, что начинается, как у Канта – про звездное небо над головой… И - хотя в жизни есть и волк, и шипы - заканчивается хорошо: конфетами! Мой принцип прозы!).


***

@nastyaborohova Нина Горланова чудовищно плодовита



19 января 2014, 10:54


twittercherepanov_alex



(лучше бы написали: "чудесно плодовита")


***

разрезала коробку из-под сапог и на 2 сторонах написала балерину с ангелом (3-ногую) и нежность алкоголиков. Балерину Слава похвалил, хотя и спросил: где у трехногой межножье, залог бессмертия? а алкоголики не удались…


***

Аэды наших дней



читать новую книгу Нины Горлановой и Вячеслава Букура — то же самое, что побывать в описываемом авторами мире, в их Перми, так похожей на настоящую, иногда даже больше, чем оригинал.


Их город — безусловно любимый и влюбляющий в себя читающего, влюбляющий не вдруг и сразу, а исподволь и навсегда, несмотря на множество черных и белых пятен или некоторые, нелицеприятные,


но неизбежные, особенности.


Какие бы уровни бытия не освещались авторами — божеские, стихийные, топографические, временные,


бытовые или психологические — в этом мире мерилом всего выступает человек. При этом в их прозе гармонично сочетается вечное и сиюминутное, архаичное и модное, внешнее и внутреннее. Это возможно передать только через участие самой живой реальности. Частные впечатления, личные наблюдения авторов, окружающая их действительность становятся достоянием всех,


конвертируется в востребованный текст — художественную и универсальную правду жизни.


В структуре прозы авторов можно увидеть элементы «реалити» и эффект скрытой камеры, уравновешенный четкими, хотя и обыденными сценами взаимодействия между персонажами и окружающим миром. При этом авторы используют древнюю как мир формулу подачи материала: эпический рассказчик,


дневниковые записки,


история в истории — то есть


методы передачи текучей


и утекающей, как молоко на плите, жизни.


В прозе со своими персонажами-людьми Нина Горланова и Вячеслав Букур поступают почти по-гомеровски: с жестокостью и любовью, уважением, но нейтралитетом литературного отстранения. Вот, например,


рассказ «Постсоветский детектив»: «Однажды в святки Никита явился к нам в виде крутого: майку надел черную, на которой белыми буквами было написано «Блэк болз», очки тоже черные — казалось, будто он весь за очками спрятался. Не узнали мы его — даже голос стал хриплым: «Ну, можно тут


у вас оттянуться?!» Он слышал, конечно, снизу, что топот, гости у нас. «Западная цивилизация чем плоха: там уважают, но не любят, — говорил он в этот вечер. — А у нас любят, любя-ат! Но опять же — не уважают. Но ведь что важнее: любят!», — и он с пророческим видом почему-то тыкал пальцем в сторону холодильника. Кто-то из гостей ему сказал, из наших: мол, сейчас заявлю тебе, что люблю тебя,


и в морду дам. Понравится? Никита скривился и ушел».


Универсальное «мы», от коего ведется повествование, выступает неотъемлемым участником рассказа. Человеческие слабости описываются хладнокровно, а порой проявляется исповедальность. Эпическое


начало иногда становится библейским, но описывая людей не от мира сего, авторы не теряют здравого


смысла и чувства юмора (например, Лев из рассказа «Пока дождик без гвоздей» или Филаретка из рассказа «Мальчик из тумбочки»).


При этом «радиационный фон» упоминаемых культурных величин разнообразен и ненавязчив: продвинутый читатель получит огромное поле для рефлексии, а неискушенный в изящной словесности нисколько не удручится.


Ирония, сарказм и остроты соседствуют с нежным, почти документальным описанием повседневнос-


ти, первой любви, смерти или болезни. Так, например, умирающая от рака вздорная поэтесса «передразнивала апостола Павла, наклеив бороду из бумаги и натянув фальшивую лысину» («Девятины»). И все это без морализаторства, злобы или доверительного пафоса.


Некоторая интимность сплетни отчасти присутствует, но растворяется в повествовании.


Например, заглавная повесть с абсурдным названием «Тургенев, сын Ахматовой» — настоящая


энциклопедия своего времени, последнего десятилетия прошлого века. Здесь присутствуют олигарх и челноки, ветераны войны в Чечне и беспризорники. Через житье-бытье одного семейства,


словно через увеличительное стекло, показано все общество, через становление одной девочки явлена


трансформация России.


В этой прозе нет позы, нет героев или чудовищ, все — равноправные части жизни. Но при этом несправедливо было бы предположить, что все просто списано с повседневности. Авторы —


мастера своего дела: при кажущейся спонтанности текста ритм прозы порой просто виртуозен и почти


всегда ненавязчив, стилизации (например, ветхозаветные в рассказе «Помолвка») гармоничны, а детали продуманы. Нет случайных вещей в прозе авторов — все они смыслообразующие части образов, характеризующие внутреннюю суть персонажей. Иногда это подано юмористически («Да, мы


забыли упомянуть, что Яна, между прочим, очень яркая особь. Всегда так сильно раскрашена, что словно


краска отдельно, а Яна — отдельно. Сначала из-за угла покажется раскраска, а потом — сама Яна»), иногда поэтически («Нюся увидела облако с человеческим лицом: медленно открылся рот, глаз поплыл на затылок, а клочки седины с головы стали течь в сторону Камы»).


Наиболее пронзительна атмосфера повествования там, где речь идет о детях и животных. Некто великий


писал, что, мол, недостойно настоящего писателя описывать страдания детей и животных. Но пермские авторы опровергают аксиому, делая эти описания более чем достойно — без истерической


чернухи и сусальной сентиментальности. Погружаясь в мир Нины Горлановой и Вячеслава Букура, особо


не обхохочешься и слезами не обольешься. Но станешь мудрее и уравновешеннее.


Светлана Ворошилова


http://www.kulturaperm.ru/content/3_ready.pdf


***

Нина Горланова:



«У меня нет времени наживать врагов»



В Музее советского наива открылась выставка с идеалистическим названием «Пермяк пермяку – ангел». Хотелось бы, чтобы это было правдой… Но для Нины Горлановой, автора выставленных здесь картин, это уже правда. Вокруг неё – сплошные ангелы: «Сеня Ваксман такой талантливый – чудо, ангел! Киршин – ангел, конечно! Веденеев – несомненно, гений! И ангел. Слава Курицын, ангел мой, как ты заботишься о пермской литературе!» Автор этого интервью, общаясь с Ниной, неизменно слышит в свой адрес: «Юлечка, мой ангел». Целая галерея ангелов, а также рыб, цветов, птиц, неведомых зверушек, ну, и людей, конечно – от соседей-алкоголиков до Ахматовой и Пикассо, и самой Нины, и её семьи – всё это персонажи картин в Музее советского наива. Наряду с картинами присутствуют тексты – забавные, парадоксальные и очень откровенные высказывания писательницы-художницы.



* * *



– Нина, ваши книги выходят в центральных издательствах, переведены на иностранные языки. Но около 20 лет назад вы начали писать картины. Для чего вам, состоявшемуся уже писателю, понадобилась ещё и живопись?



– У меня была приёмная дочь Наташа. Она была очень трудной – мы взяли её в шесть лет, и она совершенно не поддавалась никакому перевоспитанию. Она воровала, врала, дралась – это был кошмар. В первом классе она украла у соседки шоколадку. Гениальная учительница сказала, что поведёт её на рентген, и рентген всё покажет. Дети ей поверили, и Наташа созналась. Единственное, что её могло дисциплинировать – это рисование. Она хорошо рисовала, и мы её хвалили, а если не хвалили, то она понимала, что дело плохо и пора браться за ум. Я писала с ней вместе шесть лет.



Наташины картины пользовались большим успехом: ей дарили за них то пальто, то шубку, то шапку. В общем, девочка сама себя одевала, у неё уже была персональная выставка в Перми и персональная выставка в тогда единственном в СССР Доме детского творчества в Тбилиси. Эта выставка прошла с огромным успехом и должна была отправиться в Париж. В это время нам дали на Наташу комнату, и вдруг появилась её родная тётка, которую мы шесть лет не видели, и сказала Наташе, что купит ей джинсы. Тогда джинсы были, как сейчас «Мерседес», наверное. Наташа ушла.



(...)Я очень скучала без Наташи и без картин: мне казалось и темно, и скучно, я даже плакала. Потом я подумала: я ведь вместе с Наташей рисовала пальчиками! И решила тоже пальцами рисовать. Нет, сначала я рисовала кисточкой год или два, но получалось как-то слишком нежно, а жизнь-то трудная! Перестройка началась, было очень голодно. Я стала писать подушечками пальцев.



Мне казалось, что я свободу скидываю в картины. Могла писать по 40 в день! Слава, муж, мне говорил, что я с ума сойду или меня инсульт хватит, и я стала постепенно сокращать количество картин. Теперь я максимум 18 в день рисую, но в основном девять или десять. Стало хотеться сделать лучше, да и Слава постоянно критикует, заставляет переделывать. Всё время учусь.



– Для своих книг вы берёте сюжеты из реальности, у ваших героев почти всегда есть реальные прототипы. А как с картинами?



– Мы берём реальные истории, людей маскируем и добавляем юмора, подтекста, идей и ритма. В каждом рассказе всё своё – солнце, ветер, ход времени. Профессионалы – вот как один раз писать научились, так и всю жизнь пишут. А мы каждый рассказ пишем как дилетанты, каждый раз по-новому. Это не пироги, тут одного рецепта нет.



Для картин у меня примерно 500 сюжетов, из которых я делаю серии. Ангелы на моих картинах – не просто ангелы. Они спасают утёнка, котёнка, ребёнка, падающего с крыши, человека, попавшего в пожар. Ангелы бесконечны.



Вот корова. Она не совсем трагическая, но и не совсем слащавая. Это корова из моего детства, она меня постоянно на рогах носила и очень нервничала, когда я к ней приходила надушенная: в кино там шла, или на свидание, выливала на себя духи – так она даст полное ведро молока, потом ногой его оттопнет, меня на рога – и в лес. Но всё равно она нас молоком поила, давала нам сметану и масло. Мы её все обожали, нашу Милку.



Бабушек своих рисовала. Эти люди были лучше всех. Неграмотные были, я их обеих читать научила, когда в восьмом классе была. Ни во что их не ставила: мне тогда казалось, что я люблю только тех, кто читает Пастернака и Мандельштама. То, что они были лучше всех тех, кто читал Мандельштама во много раз, я поняла уже лет в 50. Потрясающие были люди: всех жалели, всех прощали, всех любили. Постоянно заботились обо мне: «Ниночка, не мой посуду, ещё успеешь намаяться». Таких людей больше нет. Я надеюсь, что теперь они понимают, как я их люблю, как думаю о них постоянно. А в юности не ценила – глупая была очень. Как стала человеком из такой идиотки, до сих пор не понимаю...(...)



– Наивный художник – это человек, не владеющий искусствоведческой теорией. Вы же – образованный культуролог, читали лекции «Как понимать искусство». И всё же выставляетесь в музее наивного искусства…



– Хоть это и наивные картины, но вот тут под Пикассо сделано, тут под Миро, тут под Ван Гога. Мне казалось, что я выражаю дух мирового искусства. Сын у меня приходит, видит картину и сразу говорит: «Мама, это Матисс!» Так оно и есть, я без влияния не могу, я же не какой-то там гений.



Когда-то я мечтала выйти замуж за Пикассо. Когда он женился на Жаклин, я думала: «Вот зачем он это сделал?! Я бы его на руках носила, борщи бы варила…» А когда он умер, то я прочитала мемуары его жены, как Пикассо сигареты о жену тушил! Есть у меня картина, где я тушу сигарету о Пикассо. Называется – «Мой ответ Пикассо». Я большая защитница женщин, и мне кажется, что нельзя так относиться к своей жене. Хотя картины его мне до сих пор кажутся прекрасными.



Я так люблю живопись и так перед ней преклоняюсь, что увижу, как по телевизору мелькнет «Флора» Рембрандта, так мои картины сразу блёкнут, и два дня писать не хочется. Я, с одной стороны, и люблю живопись, и учусь, и чувствую себя ничтожной на фоне мирового наследия. Сложные у нас с живописью отношения.



– В жизни для вас главное – семья. А в картинах?



– Рисовала я зимний пейзаж «Ещё не вечер» нам с мужем на серебряную свадьбу. Он там дуб, я ёлочка, девочки мои – ёлочки, сын – дубок. Рисовала просто как тост, а после вечеринки посмотрели – вроде неплохо, пусть висит. На другой картине мы со Славой летим, как Мастер и Маргарита. Есть картина «Пуаро и Коломбо утешают Нину и Славу». Мы с мужем любим смотреть детективы, потому что у нас была тяжёлая жизнь с алкоголиком-соседом, который и кости нам ломал, и жизнь. А детектив – он как-то помогал нам отвлечься, забыть свои проблемы. (...)



– У вас очень много картин с рыбками…



– Мы как христиане каждый день Библию читаем, очень помогает выстоять в жизни. Хочу накопить 153 картины с рыбами, потому что апостол Пётр поймал 153 рыбы, когда Христос воскрес. Хочу сделать такую выставку. Но всё не получается накопить: то увозят, то дарю, да и рамок много нужно. Всякие рыбы есть – арлекин, тропические, со взглядом Шагала, немного грустные. Есть у меня любимый сюжет – Святой Антоний проповедует рыбам. У меня отовсюду рыбки выглядывают, во многих картинах. Фон ведь нужно заставлять работать: фон делает картину, как свита делает короля.



Петухи, один из любимых моих сюжетов – это тоже отсылка к Библии, когда Христос сказал Петру: «Не пропоёт и два раза петух, как ты отречёшься от меня». Для меня петух – это символ правды. Я пишу разных петухов: петух и ночь, петух и небо, петух и подсолнух, петух и цыплёнок. Красные, синие, чёрные, белые – всякие петухи. Эта тема очень нравится Москве, они постоянно просят петухов. Эти картины висят у Иванова, у Новиковой, во всех редакциях. Петухи – их хоть на кухню, хоть куда, в одном месте по цвету не подходят, так в другое повесят. Их почти не выбрасывают.



– А что, другие выбрасывают?



– Я постоянно вижу свои картины на мусорке, особенно когда в домоуправление несу их или на почту. Люди делают ремонт, меняют обои, картина перестаёт им подходить. Я решила в подъезде повесить свою картину. Повесила, а на следующий день смотрю – её нет. Ну, я подумала, что кому-то понравилась и её украли. А оказалось, что на ней бомж спит этажом выше и всю её испортил. Пришлось выбросить.(...)



– Многие говорят, что ваша выставка похожа на мечту. А о чём вы мечтаете?



– Главное, чтобы работа была. Она тебя никогда не предаст. Друзья нас предавали! Когда мы оказались в шорт-листе Букеровской премии, от нас многие друзья отвернулись. Они ведь такие же писатели, почему им не дают? Слава говорил: значит, мы плохо дружили, нужно больше в гости звать, больше угощать, и тогда друзья к нам вернутся. А тут премию нам не дали, и друзья к нам вернулись.



Всё может предать. Здоровье очень предаёт. Счастье, что инсульт был: инсульты тоже нужны. Это был звоночек, и теперь я не позволяю себе расслабиться. Если чувствую себя хорошо, то работаю: пишу рассказ, а если не рассказ, то сказку внукам, а если не сказку, но эссе в журнал «Семья и школа», если не эссе, то картину, если не картину, то письмо, если не письмо, то архив нужно разбирать. Дел миллиард. А ведь надо ещё почитать, в интернете посмотреть, какие выставки, в Москву съездить. Хорошо бы во Флоренцию съездить, хорошо бы к Гробу Господнему. Мечта сохранилась. Вдруг всё ещё будет: премии, выставки, «Сотбис»…



Меня терзает вопрос: почему в России так много умных людей, а мы так плохо живём? Наверное, потому что их никто не слушает. У нас со Славой, например, куча идей для памятников в Перми. Три сестры, Пастернак, памятник Горнозаводским затопленным городам. Три сестры – это три больших хризантемы у вокзала Пермь II, и головки повёрнуты «В Москву, в Москву!» Пастернак должен вырываться из стеклянного шара – «Мы все, как музыка во льду». Шар должен трескаться, а он должен вырываться, как музыка. Или во Всеволодо-Вильве – силуэт из проволоки на скале, где Пастернак сфотографирован. Памятник горнозаводским затопленным городкам – огромный аквариум с водой, а внутри колокол.



Это простые, копеечные памятники, но для того, чтобы их придумать, нужно прожить жизнь в литературе, обожать Чехова, вести с Сеней Ваксманом трёхчасовые разговоры о Чехове, а потом создать памятник, идею. Но нас никто не слушает, потому что не ценится ничего.



Очень помогла перестройка: каждый год нас печатал «Новый мир», «Знамя», «Урал», зарубежные журналы. В Париже вышла книжка, в Германии вышла книжка. Этого бы не было при советской власти. Всё-таки свобода что-то нам дала. От новой власти я не получила какой-то помощи, премии, вообще чего-то, но зато пишут читатели – вроде, простыми словами, но высокими. «Спасибо, что вы есть», – вчера одна написала. Вот эта радость вместо премии, вместо денег – такие счастливые минуты. Они очень дороги, потому что с неба не упадут, их получишь, только написав или нарисовав что-то.



«Живой журнал» и фейсбук тоже очень помогают. Соседка Маша случайно обварилась вместе с детьми кипятком очень сильно. А она сирота, ей большую сумму на лечение неоткуда взять. Но большая сумма не понадобилась, потому что у нас есть ожоговый центр. Понадобились только деньги на то, чтобы постоянно подгузники менять детям. У меня не очень большая известность, но её хватило, чтобы в течение года собирать деньги на эти подгузники.(...)


Юлия Баталина, Дарья Падерина


***

дыхание сна,


дыхание сна


- выдох длиннее вдоха!


Теорию знаю я -


с практикой дело плохо...


***

Вчера мы были приглашены на открытие выставки в Наивном, но давление не давало сдвинуться – так и не смогла снять 180… но живы. Написала за утро вчера 38 картиночек, Слава похвалил мои автопортреты в духе Явленского -видела о нем передачу по ОТР).


Влад Воробьев брал у меня интервью о Чехове в день рождения АП.


О принципах прозы АП: я тоже так пишу (люди обедают, просто обедают, а в это время складываются и ломаются их судьбы)… Рассказ «ПрипадоК» я почти по Чехову написала, хотя история из моей жизни…


Любимая фраза моя у АП: «Какое наслаждение – уважать людей»…


Все-таки о памятнике 3 сестрам сказала (мой проект).


И прочла хокку:


Господи,


Дай мне смирение,


Как у Чехова!



Внуки уезжали на неделю. Ксюша, их кошка, так скучала, что бегала по пустым комнатам и громко кричала. Успокоилась, когда дети вернулись. Стая была неполная, и это ее тревожило.


Слава:


- Нина, картину напиши: кошка Ксюша спрашивает, когда дети вернутся с соревнований.



- В рассказе наивный художник пусть все время пишет белых песцов на белом снеге. Они еще иногда вешали луну, добавляли звезды…


Слава:


- Нина! Ты сначала сама эту картину напиши.



Внук 3 лет увидел маленькое пятнышко грязи:


- Это грязь. (Басом) Какие страшные глаза у этой грязи!


Теперь Слава 10 раз в день говорит:


- Какие страшные глаза у этой бессонницы» Какие страшные глаза у этого мороза!


***

В.З. написал у себя в блоге:


Я и Горланова


Нина Горланова неоднократно предпринимала попытки женить меня на своих знакомых. Помню, что одной из предлагаемых невест была К., впоследствии известный драматург, но я ей не понравился, потому что она тогда была ещё очень молодая, а у меня уже росла пегая борода.


Однажды Нина Горланова отпустила меня с частью своих детей в Свердловск. Это было зимой. Часть детей из-за моего недосмотра чуть не провалилась под лёд и не утонула в речке Исети, но мы Нине Викторовне решили об этом не рассказывать, а то бы она написала об этом повесть.


Нина Горланова написала про меня несколько рассказов и постов в ЖЖ.


Я написал для Нины Горлановой впрок нобелевскую речь, и с тех пор она ни разу


не получила Нобелевскую премию.


Горланова часто дарила мне свои книги, но без дарственных автографов, а потом отбирала назад, чтобы передарить кому-нибудь другому. Наученный горьким опытом, я теперь говорю Нине Викторовне, что её книг у меня на руках нет, знакомые взяли почитать, а ей


и приятно.


***

В субботу были у В.З. на дне рождения. был также М. Говорит:


- Нина, ты так похожа на мою маму! Ей 95 лет.


(А мне – всего лишь 66! ).


Кот приветствовал Славу тем, что расцарапал его до крови еще в коридоре, когда Слава расстегивал ботинки. В общем, оба мы получили. Но все равно будем ходить в гости, хоть ты что с нами делай!



Журнал «Нева» с романом именинника был побрызган виски.


- За вышесказанное – к впередистоящему! – провозгласил М.


ВЗ:


- Я в 1988 году возил ваших детей то в Питер, то в Свердловск… и начал писать тогда повесть, где прототип - ваш сын. Имя другое, и у вас как у родителей тоже другие имена. Герой нашел кабытрон, это примерно волшебная палочка. Но оказалось, что на каждое чудо в другом месте случается беда.


- Понятно, «Ключарев и Алимушкин» (я).


Слава (Букур):


- Но такая связка – «беда-радость» будет происходить только в замкнутой вселенной. А в разомкнутой может быть радость без возмездия.


- Так мальчик улетел в разомкнутую и пользовался кабытроном без моральных мук? (я)


- Нет: злой мальчик выманил хитростью кабытрон, и за ним гоняются, чтобы отобрать (Букур)…



М.:


- Мы с отцом из дерева сделали робота. Он еще динамик вставил внутрь, и робот говорил голосом Левитана.


Отец его пришел с войны без ноги… он был счастлив все время, что вырвался из мировой мясорубки.


Именинник:


- В 1964 году «Иностранка» напечатала «Превращение» Кафки. Я нашел его в деревне у бабушки на чердаке. Уже мне было лет 15… Статью Книпович о Кафке я выучил наизусть, чтоб поражать девушек.


Он тут же нам прочел полстатьи, но я ничего не записала, а на Яндексе нашли только одну строчку: «Призрачный реалист, визионер, утвердивший примат внутренней жизни над действительностью окружающего мира, всеотрицающий нигилист…»


Теперь понятно, чем он взял жену-красавицу. Пришло время поднять тост за нее. Взрослые дети, появившиеся в результате чтения Евгении Книпович наизусть, тоже мелькали. Они ведь крестники М.



Именинник рассказал анекдот:


- Почему твоя жена сошла с ума?


- Да я повел ее в горы, а там такое эхо…


- При чем тут эхо?


- А она привыкла, чтобы последнее слово всегда оставалось за ней.


Я:


- Это антифеминистский анекдот. Вы забываете, что я немного феминистка.


Слава:


- А сколько про нас, мужиков, ходит анекдотов! Но мы считаем, что антиреклама – это тоже реклама.



И салаты, и два вида грибов, и пицца были выше всяких похвал! Видимо, от наслаждения всем этим М. вдруг рассказал:


- Дочка врача - она любила рассматривать медицинский атлас. В два года нарисует каляки: «Папа, это кишки».


Маленькие пиццы, как птицы, летели и ныряли в те самые кишки, которые вдохновляли двухлетнюю девочку, принесенную нам из прошлого на крыльях виски.


«Ред лейбл» именинник купил с литературной премии, а «Джека Дэниелса» мы принесли.


Нам литпремии не светят, но есть дети, и на Новый год три бутылки виски у нас было. Кстати, вчера мы средней дочери сказали, что «Джек» хорошо пролетел, она тут же достала из шкафа в подарок еще одну бутылку.



М:


- Это была иностранка 1964 года? А меня в этом году отец водил меня в кафе «Космос». Там нужно бросить жетон, и из автомата лилось вино. Отец улыбался блаженной улыбкой.


- Как будто они уже в космосе. Автоматика! Русский космизм! Понимаю (Букур).


ВЗ:


- Мы с папой тоже ходили. Вино было такое черно-фиолетовое



Я подарила автопортрет с красными волосами в духе Явленского. Написала его на одной стороне коробки – разрезала ту, в которой была подарочная тарелка для ВЗ. Он сказал:


- Все художники должны учиться у Нины.


М.:


- Нина, не обольщайся. Он сам меня учил, когда мы работали на радио, что самая доходчивая лесть – это грубая лесть.



Именинник:


- Это пермский фантаст написал рассказ, как на машине времени поехал хрононавт с красавицей-женой предотвращать дуэль Пушкина. Дантес влюбился в жену путешественника…


- Предлагаю мой вариант: Пушкин тоже в нее влюбился. Хрононавт вызвал его на дуэль и убил (Букур).



Разговор о колдунах. Слава:


- В Казахстане, в совхозе имени Вильямса, колдунья тяжело умирала целую неделю, потому что никто не хотел брать на себя ее дар. Потом вспомнили, что крышу надо разобрать, чтобы душа колдовская вышла. (Тут Славу понесло) И парторг присутствовал, чтобы все прошло без эксцессов.


М.:


- Нина, помнишь, как мы все сидели в этой комнате… и Рудик… мы подписывали протест, чтобы после вытрезвителя не поехал на 19-ю партконференцию… этот...


ТЗ перевела разговор:


- Вы знаете, как можно написать фамилию «Даргомыжский»? В музыкальной школе у меня ученики написали: Даргомышкин, Драгомышский, но вершина всего – Тригоежкин.


- А наш звукореж какой был словотворец! Органный зал он называл – оргазменный зал. «Король Литр» - вот его коронка.



ТЗ:


- Прекрасные были похороны у Роберта! А какие роскошные поминки - вино «Карло Росси» лилось рекой!


Слава Букур:


- Не уговаривай, все равно раньше времени не лягу.


-Финочка говорил прекрасную речь…


ВЗ:


- После поминок я два часа икал на диване и в конце концов взмолился: «Роберт, чем я тебя обидел? Я ведь ни разу не отказался выпить с тобой!» И Роберт, удовлетворенный, отпустил меня.


- За это и выпьем!


Я:


- Слава, остановись.


Все закричали:


- Так вот ты какая, Нина! А еще художник! И вроде писатель!


- Так у него ноги мерзнут, он целую ночь не спал.


- За теплоту ваших ног! – четко поднял стопку именинник.


Муж мне:


- У тебя язык в один парсек.


Я:


- Нам же на Липовую гору ехать!


- Хорошо, что не на Банную. (На Банной горе психобольница)


***

Вчера в «Игре в бисер» говорили о подпольном человеке у Достоевского.


А ведь все мы знаем, что некоторые читатели думают: сам ФМ был в душе подпольным человеком…


Я же никогда так не думала, потому что подпольный человек не может написать гениальных произведений!!!


Гениально сформулировала Касаткина: ФМ на такой нравственной высоте, что оттуда видел все…


я думаю, это у него от счастья – он ждал смерти, а заменили каторгой! И счастье надолго его осветило (см. письмо брату об этом). Вот свет этот и позволял ему понимать и видеть ВСЕ (хорошее и дурное в людях).


***

Облупилась стена в туалете,


Там женщина, как на портрете,


Машет кому-то цветком –


Кому, облупится потом…


***

Кто-то сегодня вывесил мое: (ну я для вас решила вывесить)


Деньги – они как детки. Хоть и большие, а кажутся всё равно маленькие.


***

ИНА ГОРЛАНОВА Т.Бек


БЕЗ БЕДЫ НЕТ СЮЖЕТА


Вопросы литературы», № 2 за 2003 г.



- Есть литература настоящая, серьезная, а есть массовая, в рамках которой – свои мастера, подвиды и секреты… Вас, Нина, не огорчает, что сейчас массовая теснит серьезную (причем зачастую – в творчестве одного и того же писателя)?


- Я думаю, что она, массовая, нужна тоже.


- Нужна? А зачем?


- Отвлечься. Скрасить вечерок. Когда душа так измучена и изранена, что трудно углубиться в нечто серьезное.


- Предположим, да, людям она нужна явно. Ну а зачем она, массовая и поделочная, вдруг становится нужна серьезному писателю?


- Я уверена: каждый делает то, что может. Вот он сейчас может лишь это – и все. Если б Маринина сейчас могла написать гениальный роман, она бы что, отказалась? Но я и такую ее читаю – когда я в депрессии. Думаю, что Маринина тем хороша и потому близка людям, что у нее героиня считает, что зло должно быть наказано, что добро побеждает… Она (героиня) может всю ночь, то есть во внеурочное время, сидеть за компьютером, чтобы искать и найти преступника. Готова собою жертвовать. И это очень дорого. А других писателей не поймешь: кто подлец, кто не подлец…


- Но мы же в литературе ищем не только утешения, но и правды.


- Мы понимаем, что все у Марининой условно, что это – сконструированная схема, что это – вид игры. Значит, глупо к автору предъявлять претензии: почему она, например, не изобразила коррупцию достаточно жестко? Жанр – детективный лубок – условность… Я же не могу себе такого позволить, как Маринина или как фантасты, у которых вообще – сплошной разврат. Детектив по сравнению с фантастикой – невинная вещь. Фантастика, повторяю, разврат. Там герой в любой момент достает из кармана бластер и решает все проблемы. А в жизни так не бывает…


- Слава богу, Нина, что вы – не детективщица и не фантастка. Я только что взахлеб прочла в «Знамени» (2002, N 6) ваш новый, как вы его жанрово окрестили в подзаголовке, «роман-монолог», а называется он «Нельзя. Можно. Нельзя». Прекрасное название, и в нем – вся спираль и все вехи вашей жизни. Как оно к вам пришло?


- Я колебалась. Я склонялась к названию «Можно и нельзя». Но мой редактор из «Знамени» Лена Хомутова сказала: «Так лучше». И я согласилась. Хотя это не очень хорошо для романа, когда его смысл сразу заявлен и открывается в названии… Были и другие варианты. Мой друг (он геолог, поэт, литературовед, необычайный собеседник, культовый человек в Перми, гуру) Сеня Ваксман мне говорил: «Пусть эта вещь у тебя называется «Вся любовь»… Ты всех любишь, тебя все любят… Потом – перекличка с твоей книгой «Вся Пермь»». А я: «Нет, «Вся любовь» у Бога».


- А мне нравится и это. Поскольку в выражении «вся любовь» есть парадокс и два смысла. Смысл высокий: вся огромность любви, выпадающей нам в жизни, - и смысл иронический: «Вот и вся любовь» говорят, когда она кончается…


- Не-е-ет. Любовь никогда не кончается! Она в старости только нарастает… И уже не нужно взаимности. Любишь – и счастлив. Как я теперь люблю внуков! Или как я теперь люблю кошек! У нас кошка была – бомжи съели. Сейчас я болею – не могу завести новую… Вообще, я живу в коммуналке. Одну ночь не сплю – один сосед, пьяный, буянит. Другую… За июнь меня два раза поджигали. Они хорошие люди, но они пьют. Когда пожар, не знаешь, что хватать. Рукописей – горы. Компьютер мне не унести. Муж, Слава, сторожит синагогу – оба раза пожар приходился именно на эти сутки.


- Почему он сторожит именно синагогу? Вы ведь – православные.


- Но он же там сторожем работает, а не раввином… Когда газета, где он работал, закрылась, у Славы было два адреса: храм и синагога. В храме сторож уже был, а в синагоге еще нет. Слава так любит еврейскую культуру, он на ней помешан! Мы одно время мечтали уехать в Израиль, но нас не взяли, поскольку нет в нас ни капли этой крови…


- А откуда у него возникла тяга к иудаизму?


- Может, и я тут замешана. У меня с детства был идеал мужчина еврейский, и замуж я хотела только за еврея выйти. В последнем романе описан учитель литературы Шалевич, который со мной в седьмом классе занимался отдельно. Он сразу и навек стал моим идеалом… А Слава Букур, мой муж, русский из Молдавии, преподает иврит. Может, он думал, когда все это изучал, что раз Нина так любит евреев, то и я дай буду похож на еврея?.. Еще почему он пошел работать в синагогу? Он уже так привык к этим людям, к старикам, которым он преподает иврит. Слава необыкновенный! Он приходит к своим подопечным на проводы, вещи уже собраны или даже отвезены на таможню. Люди уезжают. Пыль на полу. А Слава забыл ручку – и пальцем на полу начинает писать напоследок буквы. Проводит урок. Люди, уезжая, плачут и рыдают: «Мы не знаем, как будем жить без Букура!» Если Славу спросят, что за глагол «лизхоз», то он не скажет: «ползти», - он поползет по полу, хитро скосив глаза. Он любит театрализовать свои уроки.


- Ладно. Вот как мы с вами далеко «отползли» от вопроса про название. А теперь – о подзаголовке. Почему – «роман-монолог»?


- Сначала был просто «монолог». А мой друг Сеня говорит: «Не выдвинут ни на одну премию. Назови «роман»…» Я не хотела… Я хотела быть скромнее… Но Сеня настоял.


- Это вполне роман. И по объему (я знаю, что журнальный вариант чуть ли не вдвое меньше основного), и по движению сюжета.


- Я считаю, что для романа главное не полифония даже (у Достоевского она есть, а у Рабле нет), но приключения идеи. А если проще, то я вам, Таня, так скажу. Роман – это суп, где очень много ингредиентов и все перемешано.


- Много ли в вас нынешней от той, какой вы были в детстве?


- Что-то осталось. Но тогда мой внутренний мир был очень бедным. Не сравнить с теперешним: я же уверовала. И все стало другое. Если бы все заново, я бы прожила по-другому.


- Я сейчас скажу нечто кощунственное, но, может быть, к лучшему, что оно произошло позже, а не раньше. Вы – человек страстный и, уверовав, как писательница слишком многие каналы для себя перекрываете. Вот читаю в вашем последнем романе-монологе: «ПРОЩАЙ, СВОБОДА! Буду писать по-новому! …Каждую строчку Он видит, и я должна проверять - нет ли демонизма. Надо себя ограничивать». И так далее. Вера вам диктует, что писателю нельзя засорять слух, даже персонажи не должны ругаться, нельзя давать эротические детали, нельзя впадать в уныние. Вы словно бы сами себя заклинаете: «Чего бесов-то тешить, надо рваться от них, отрезая им все пути на мои страницы…» А как же законы литературы и, если на то пошло, правдоподобия ?


- Понимаю. Рискуешь остаться без драматургии сюжета. Я необходимое оставляю. Его так много, демонического… Может и захлестнуть. Записи мои (а я их веду круглосуточно) раньше были столь интересны, что все, кто приходил в гости, сразу бросались к машинке: «Что там накопилось?» И говорили: «Вот это и надо печатать!» А теперь записи стали менее интересными…Что касается той девочки, то она была романтичной. Хотела лекарство изобрести от всех болезней и послужить людям. Чистая была девочка и хорошая. Но очень уж бедная на понимание мира… Ну что говорить, если я даже из Университета вышла дура дурой. И потом еще долго была лишена возможности увидеть все многоцветье другого человека, его корни – с точки зрения и Фрейда, и христианства…


- Когда вы впервые почувствовали себя более зрелым человеком?


- Первый раз я почувствовала, какие ценности самые основные, когда приемная дочь уронила мою Соню насмерть с качелей. И в это время мимо шел человек (советский 1983 год, Белая Калитва, где не должно было быть такого человека, но он оказался), тренер по боксу, и он сделал ей искусственное дыхание. Спас. Сутки не было зрения. Шестилетняя Соня сутки была слепая, и никто не гарантировал, что зрение вернется. Я была так счастлива, что она жива! Пусть слепая. Я даже говорила: «Я выращу ее счастливой, выращу счастливой, пусть только будет жива…» Сейчас ей двадцать шесть.


- От кого в вас доброта и выносливость?


- Доброта, если она есть, от мамы. Любовь к свободе – от папы. Это все с детства. Горести через юмор – от бабушки, которая, когда мы с ней угорели, дым хлебала ложкой, чтобы меня насмешить, отвлечь от дурноты. Я же уже знала, что дым есть нельзя. Мне плохо, а она меня отвлекает – смешит. Очень многое – из детства. Но я была слишком прямая личность, не способная на терпимость, на понимание каждого, на восхищение и умение передать все, что есть в мире прекрасного. А прекрасно все! Кроме Гитлера и Сталина… Вообще, смотришь на человека и видишь: это в нем от рождения… В этом он еще преобразится… Сколько преображений вокруг! Вот Бунин. История, как Бунин и Чехов кидали камешки на берегу (знаете, да?). Бунин говорил: «Как прозрачна вода! Каждый камешек видно… (Я это у Маршака прочла – откуда он знает, неизвестно, но думаю, что не врет). И совсем другое – человеческая душа. Вот вы, Антон Павлович, можете догадаться, о чем я сейчас думаю?» Чехов сразу отвечает: «Вы думаете о том, кто будет платить за извозчика…» Бунин был прижимист. Но когда получил Нобелевскую премию, - ему писали эмигранты, незнакомые люди: «Помогите!» И он премию раздавал направо и налево, хотя можно было ее положить под проценты. Можно было на нее долго жить и не умирать от нищеты. Но Бунин под конец не стал прижиматься. То есть преображение возможно всегда.


Или – Астафьев. Был антисемит, а стал порядочным человеком.


В преображение надо верить. Разве я могла в пятнадцать лет что-нибудь из этого понимать? Ни-че-го. Возьмем политику. Я же думала только о своей свободе. А когда я училась на 5-м курсе, наши мальчики, мои однокурсники, пошли по политическому процессу. Вывесили листовки против введения войск в Чехословакию. Это у меня описано в повести «Любовь в резиновых перчатках». КГБ вычислило все: и мальчиков, и преподавателей, и место, где они собирались, - детский сад: там один из них работал сторожем. Только состав клея никак не могли вычислить. А это было малиновое варенье, которое кто-то взял из дома. Короче говоря, двоих посадили. Остальных притеснили – кого исключили, кого в стройбат… Был среди них и Толя Королев (который – «Голова Гоголя»), я с ним училась… Для меня же этот процесс был открытием новой, другой свободы. Солженицын, которого я боготворила, столько для меня тогда не сделал «Одним днем Ивана Денисовича», сколько эти мальчики. Солженицын – гений, и ему так вроде бы «положено». А мои ребята-однокурсники, с которыми мы вместе выпивали, и зачеты сдавали, и на картошку ездили, эти мои простые однокурсники, они - вот, пожалуйста, за общую свободу, да еще не за нашу, а за чехословацкую. Впрочем, и за нашу, конечно. Тут у меня глаза словно бы раскрылись. Я с тех пор больше сил стала отдавать этой так называемой «политической свободе». Самиздат… митинги…


- А вас потом не удивляло, что эти наши дивные мальчики часто становились компромиссными и буржуазными мужами?


- Нет, не удивляло и не изумляло. Иначе. Я об этом просто очень много думала и много написала. Те же «Резиновые перчатки». Они не понимают, чего я от всего от этого так страдаю. Тут напились недавно на вечере встречи, и один из прототипов этой повести говорит мне, что другой прототип его спросил: «Ну мы когда-нибудь эту суку повесим или нет?»


- Кого?


- Меня. Он, прототип постаревший, спрашивает: «Ты зачем нас так описала?» А я говорю: «Потому что меня это волнует до сих пор». (Моя подруга говорит, что надо было сказать: «Волнуешь ты меня, дорогой»). Очень многие испугались. Суд. Излом судьбы. Испугались – и перешли к иным, более осторожным формам. Но не мне судить. Я с ними вместе не боролась тогда за свободу. Я не пережила этот ужас испуга. Я не имею право их осуждать – имею право только волноваться, и вопрошать, и искать причины: что, почему, как? Ведь многие шли в диссидентское движение из амбиций, из соображений дружбы… Сложный процесс. А когда пришло время расплачиваться, не все были готовы.


Так и с писательством – не все готовы платить. Я вот не готова платить ту цену, которую платили за писание Толстой и Достоевский.


- Почему вы так привязаны к прототипам и не умеете (или не желаете) от них отдалиться?


- Я и отдаляюсь, и соединяю несколько прототипов в кентавр. Но ключевые моменты остаются.


- На вас ведь часто прототипы обижались?


- «Обижались» - не то слово. Я потеряла человек тридцать. Допустим, кульминацией вещи – рассказа ли, повести, - является чье-то предательство. Весь город, как бы я ни отдалилась (толстого делаю тонким, блондина – брюнетом, а где можно – мужчину делаю женщиной, недавно – даже афророссиянкой), вся Пермь знает, кто этот человек. И некуда деваться. Главное: он сам знает. «Афророссиянка» все равно себя узнала и меня бросила. Ну да ладно… Интересно, что прототипы обижаются, даже если их изобразишь «положительно». Например, я учительницу своего сына Антона написала как гениальную женщину. Они плевались бумагой из трубочек, она сделала вид, что ее парализовало, выпучила глаза, продиктовала моему сыну заявление, что уходит на пенсию… В общем, наш прототип – самый непредсказуемый прототип в мире. Некоторые говорят наоборот: а почему ты меня не изобразила под моим именем? Некоторые требуют: когда ты меня изобразишь? Некоторые прямо звонят и говорят: у тебя такой тип есть, как я? Изобрази, но половину гонорара отдай!


- Чудики.


- Жизнь вообще полна чудиков. Особенно наша, пермская. Для меня Пермь – это женщина, которая жила очень трудно в годы застоя (город был закрытый: военная промышленность), а потом осознала ценность частной жизни… Город был такой зачуханный и бедный – без мыла, без порошка, продавали одно время только красящий шампунь, и весь город вдруг стал рыжим. Все гипервозбудимы – сюжет на сюжете! Если вспомнить формулу Достоевского («Широк русский человек, хорошо бы сузить»), то как простое лицо я за то, чтоб сузить, а как писатель я выигрываю от того, что он – особенно в Перми – так широк!


- И как же вы эту широту описываете? Ваша «методика» работы?


- Значит, так. Весь день писала, записывала. Утром первым делом встаю и все перепечатываю на машинке. Есть у меня амбарная книга: сосед то-то сказал, на лавочке тетя Капа – другое, прочла книжку, восхитилась или не согласилась, - все записываю.


- Нина, проза прозой, но вы ведь и художница. Я бы вашу живопись назвала интеллектуальным и вдохновенным н а и в о м. А за что вы так любите цветы – и в живописи, и в прозе?


- Сама точно не знаю. Мамина генетика. Она всю жизнь потрясающе разводит цветы… А знаете, мне однажды цветы буквально сказали (у меня было подозрение на рак), что я больна, но не злокачественно. Анализ сдан, надо идти за результатом, а девочки мне принесли полевые желтые цветочки. Они стояли на окне. Я спросила их глазами: да или нет? Они мне сказали: нет. С цветами я как с живыми. Подойду, поливаю, земля черная, корни коричневые, листья зеленые, поливаю прозрачной водой, главный свет – солнечный, желтый… Откуда же появляется этот розовый цветок?! К вопросу о детстве и дальнейшем изменении. Разве я могла тогда хоть что-то нарисовать?


- Вопрос: и литература, и живопись – творчество. Но есть ли меж ними разница в психологии сотворения?


- Все разное. Во-первых, слово выше всего. Христос говорил притчами, а не был бродячим художником или бродячим музыкантом. Я, когда пишу, у меня нет «мук творчества»: это идет свыше. Ты пишешь, сидя за компьютером, а навстречу справа летит счастье. У меня вообще справа – все хорошее, а слева – только соседи!


Короче говоря, писать – это настоящее счастье. Но счастье какое? Я ведь претендую (получается или нет – другой вопрос) на то, что пишу прозу, ни на кого не похожую, и на то, что у меня новаторство и новая искренность, и на то претендую, что это – излучение тепла в мир… На массу каких вещей претендую. Что я рассмешу читателя. Что он, прочтя последнюю строчку, решит, что жить стоит. Что я насыщу его оптимизмом. Да у меня миллион претензий! А когда пишу картину – претензии ни одной. У меня тут нет образования, хотя – нет – я, конечно, живопись очень знаю (даже лекции по ней читала) и ее обожаю, но здесь я абсолютно не претендую на выражение и создание собственной индивидуальности. Что бы я ни написала, дети говорят: «Мама, это Миро, это Ван Гог, это Пикассо, а это под Сальвадора Дали». Может быть, шестьдесят-семьдесят сюжетов найдется не похожих – моя «Бессонница» или «Букет в виде совы» (который вам подарила)… Но это, на самом деле, не искусство. Наив.


- Нина, «Роман воспитания», который принес вам столько успеха и премиальных радостей, вы написали в соавторстве с мужем – Вячеславом Букуром. Каковы были формы этого соавторства и не сложно ли писать вместе?


- Сложная ситуация. С одной стороны, нам это радостно и просто. Без конфликтов. Хотя нет – бывают конфликты гендерные. Допустим, любовная сцена. Славе надо, чтобы герои – в койку, а мне – чтобы подольше поговорили. Или у героев ссора – Славе надо, чтобы – драка с подробностями, туда-сюда, а мне охота, чтобы помирились… Казалось бы, нам должно быть легче, чем, скажем, Ильфу и Петрову: мы со Славой пишем истории, которые знаем оба, – истории наших друзей, или нас самих, или нашей приемной дочери. Нам ничего не надо придумывать – нам только надо составлять фразы и материал монтировать.


- А как вы решаете: куда повернет сюжет?


- Куда в жизни, туда и у нас. Вопрос: как мы на это посмотрим? Как говорил Мамардашвили: что взять от этой беды? А ведь это обычно - беда. Без беды нет сюжета, не так ли?


- Почему именно и только беда?


- О чем еще писать? Ля-ля-ля, что ли? Солнышко и цветочки? Непонимание, предательство, болезни, одиночество, несчастная любовь, проблемы поколений – вот вам и любая «семейная сага». Сколько в жизни конфликтов! Не дай Бог вообразить, что она может быть безмятежна… Одним словом, у нас с ним в соавторстве так получается: мы пишем историю, которую оба знаем, мы сидим вдвоем, мы рулим вместе (вот так – две руки соединились). Я сказала фразу, Слава говорит: «А может, посмешнее? Надо читателя посмешить – он устал». Надо же монтировать смешное с грустным.


- А кто все это фиксирует технически?


- То я сижу за машинкой, то Слава… По очереди. Один сидит – один лежит. В ход идут мои записи, которые я разрезаю и сортирую по мешкам. «Юмор». «Кинематографично». «Мусор». «Пейзаж». «Подтекст». Все надо! Надо дать героям имена, надо их замаскировать.


- Работая в соавторстве, вы получаете особый «кайф», отличный от одиночного творчества?


- Конечно. Со Славой мне писать еще интереснее, чем одной. Мы уже десять больших вещей вместе написали, да еще две пьесы, да еще рассказы. С ним интереснее. Он такой глубокий…


- Он любит вашу самостоятельную прозу?


- Нет. Критикует. Тут – куцая идея, тут нет подтекста, тут стиль неинтересный и юмора мало. «Что ты хотела этим сказать? Все, что ли?» Но, если по-серьезному, он знает, что все нормально.


- У кого из прозаиков вы учились – не обязательно лично, а можно и через века и страны?


- Я буквально у ч и л а с ь у Фланари О Коннор по роману «Хорошего человека найти нелегко». Эта книга меня в свое время потрясла (она была любимой у моего поколения), но, к счастью, я быстро от нее отошла. Некоторые считают, что я училась у Петрушевской, но нет… До нее я, повторяю, прочла Фланнари О Коннор.


- А Петрушевская совсем не повлияла?


- Почему? Я любила Петрушевскую – другое дело, что любовь эта трансформировалась. Я ее и сейчас люблю, но теперь меня привлекают только те рассказы, где светлые концы… Я говорю часто: Петрушевская раньше была наше солнце, и нельзя жить под солнцем юга, не будучи загорелыми! Мы, многие, были под ее влиянием – в самых глубинных вещах. Таких, как ожесточенное стремление к правде… А в остальном – нет. Скажем, у Татьяны Толстой ритм – очень сильно под Петрушевскую, у меня же, как мне кажется, и ритм, и интонация свои, незаемные.


Кое-что я взяла у Шукшина. Например, мой рассказ «Сапожки». Но у него мне недостает подтекста – за героями не стоят архетипы. Зато в рассказах – он виртуозный режиссер и у него есть авторский юмор (не путать с юмором, который в диалогах персонажей).


- Мне кажется, что вы многое взяли у Андрея Платонова – вы сами осознаете его, по отношению к вашей прозе, отцовство?


- Тоже целая история. Знала, читала, любила, «Чевенгур» ежегодно перечитывала. Но полагала, что мне до таких вершин никогда не подняться. У меня же низкая самооценка, а то что есть смелость браться за все, то она не моя, а кто-то порою сверху толкает и подсказывает… В общем, я думала, что мне и до Маканина с Искандером сроду не доползти, а уж Платонов… Когда вышел «Котлован», я бегала по Перми и кричала, что он выше Шекспира! Выше Сервантеса! Гений! Я его книги все исчеркала – училась. Помните у Платонова в одной сказке у цветка спрашивают: «Почему ты такой ни на кого не похожий?», а он отвечает: «Потому что мне трудно», - так вот, эта фраза полностью отражает мою суть. Я Платонова вознесла и долго выше всех ценила… Но потом со мной произошло другое. Я уверовала в Бога и теперь я не хочу описывать бездны – хочу описывать преображение.


- У вас новый виток в творчестве, и вы как человек страстный и искренний впадаете в крайний максимализм. А вдруг читателю станет скучно с вами с новой?


- Я не так, как Нина Садур. Вчера говорила в газете, что писателю диктует дьявол, а сегодня в той же газете – что Путину надо ехать к старцу Кириллу в Переделкино и посоветоваться, как быть. Слишком быстрый переход от дьявола к старцу.


- Почему в литературе (и даже в беседе) зло или хотя бы борьба зла с добром интереснее, нежели победившая добродетель?


- Такая борьба тем и интересна, что добро победит и ты на это надеешься.


- Если я вас правильно понимаю, вам перестала быть интересна эмпирика падения, да?


- Да. Я ощутила, что мы люди ответственные, структурированные и должны пытаться понять, что вокруг нас… Достоевского и впрямь очень интересовала «эмпирика падения» (каждый пишет то, что ему интересно), но тем дороже нам, что он – на стороне добра.


- Если бы Достоевский не углубился в Федора Карамазова, смердяковщину, Верховенского, мы бы очень много потеряли.


- Но мы приобрели только потому, что он на стороне добра. Иначе все эти описания были бы нам не нужны… Мы острим. Мы понимаем, что юмор нужен, что он как второй хлеб. Но на глубине, где жизнь и смерть, там, конечно, нет юмора. Там и без юмора не соскучишься.


- Ваше отношение к сатире?


- Если бы Лев Толстой прожил в коммуналке, он, может быть, стал бы Салтыковым-Щедриным. Кстати, когда слушаешь современных политиков по телевизору, то фразы из Щедрина сами так и напрашиваются. Но у меня нет таланта сатирика – только пародии я еще иногда могу писать. Муж хорошо пишет пародии… Некоторые сатирики мне нравятся. Кое-что – у Вишневского, кое-то – у Задорнова. У Жванецкого практически все нравится! Это – кроме двух-трех вещей – высокая литература…


Очень люблю Войновича – выдающийся сатирик. Мы, когда дети были маленькие, «Чонкина» дома разыгрывали в лицах. У нас традиция на днях рождения ставить домашние спектакли… Еще хороша лирофилософская сатира Искандер. А вообще, жизнь такова, что все в ней перемешано и комическое - рядом с высоким. Я различаю юмор и юморок (он дешевле и легче). Я «юморок» иногда из жизни запишу и потом хочу вставить, но себя удерживаю.


- У вас так бывало, чтобы вы, читая кого-то из современников (современниц), вдруг остро позавидовали?


- Направо и налево. Недавно прочла у Щербаковой фразу в книге «Мальчики и девочки» - и позавидовала. На каждом шагу завидую поэтам.


- Вы писали стихи?


- Писала. Тритатушки. Серьезные были совсем глупые: «И только фотография осталась. Смотри, люби, надейся, хочешь – злись». Дикая мура! Ну, под Асадова. Теперь я тоже пишу, но в стиле Ксении Некрасовой. Наивные, как мои картины. Я Ксению Некрасову очень люблю. Особенно – «Озеро с отбитыми краями…»


- Она, на мой взгляд, недооцененный гений русского верлибра.


- А что у нас дооценено? Само понятие искусства в нашей стране (да и во всем мире) недооценено. Это все впереди, если человечество прозреет. А искусство – это единственный «вечный двигатель». Даже сверхвечный, который энергию накапливает – черпай-черпай и не вычерпаешь... Я записываю все случаи, когда искусство исцеляет.


- Расскажите хоть два-три случая.


- Ой, множество! Мой друг работает учителем в школе для раковых больных. Он ходит к этим детям-школьникам домой. Вот он увидел девочку, которой врачи оставили три месяца на жизнь. Ну что там учить по программе? Он дал ей Ремарка, потом Хемингуэя, потом даже давал мои хокку.


- Прочтите, какие у вас хокку, Нина.


- Шуточные. «Как разделить три яйца / На шесть человек? /А, испеку им блины». Короче говоря, он вылечил эту девочку. Она сейчас – в Педучилище.


Или другой пример – моя бывшая учительница. Она лежала в больнице с рассеянным склерозом. Услышала стихи Решетова – это у нас культовый в Перми поэт, Алексей Решетов, - верней, поэму. Поэма большая. И она подумала: «Если я ее смогу выучить, а я очень хочу ее выучить, то я не больна и диагноз ошибочный». Выучила – и исцелилась… А Решетов, он сейчас в Екатеринбург переехал. Женился. Поздно, но женился. А до этого, как многие дети репрессированных, больше по дядьям и по теткам жил. Он наш друг. Необыкновенные цветок. Растение небесное! Стихи совсем простые, но от них идет огромная энергия доброты. Мне долго были непонятны его истоки, а вот недавно Решетов в книге «Писатели о себе» сказал, что ему рано попались стихи Ли Бо. И мне сразу стало ясно: вот откуда все! Плюс – дальнейшая жизнь.

ТЕЛЕГРАМ

Канал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками

Книжный Вестник

Бот для удобного поиска книг (если не нашлось на сайте)

Поиск книг

Свежие любовные романы в удобных форматах

Любовные романы

О психологии, саморазвитии и личностном росте

Саморазвитие

Детективы и триллеры, все новинки

Детективы

Фантастика и фэнтези, все новинки

Фантастика

Отборные классические книги

Классика
ВКОНТАКТЕ

Цитаты, афоризмы, стихи, книжные подборки, обсуждения и многое другое

Книжный Вестник
БИБЛИОТЕКИ

Библиотека с любовными романами, которая наверняка придётся по вкусу женской части аудитории

Любовные романы

Библиотека с фантастикой и фэнтези, а также смежных жанров

Фантастика

Самые популярные книги в формате фб2

Топ фб2 книги