Жизненные истории от первого лица

Невероятные предположения

Какова же может быть скорость мысли?..

Нам известно, что мысль представляет собой импульс, который проходит по нервным волокнам нашего тела; и скорость импульса можно измерить довольно точно.

Со слов ученых, нервный импульс движется примерно со скоростью двести пятьдесят километров в час.

Но это происходит внутри нас, от одного органа к другому!

Разные виды сигналов заставляют нас реагировать с различной скоростью – примерно, мы быстрее реагируем на звук, чем на свет.

На яркий же свет намного быстрее, чем на тусклый, на красный цвет более быстрее, чем на белый; а на что-то неприятное значительно быстрее, чем на что-то приятное.

Поэтому, скорость прохождения импульсов внутри, у каждого человека немного разная. Наверняка, некоторые люди гораздо поспешнее других реагируют на какие-то определённые сигналы.

Но, повторюсь, это происходит внутри нас, а есть ещё мысленные импульсы, которые уносят нас на большие расстояния!

И если представить, что мы подумали о своем пребывании год назад в другой стране за тысячу километров, то о какой скорости мысли может здесь идти речь? Явно не о двести пятьдесят километров в час.

Давайте просто пофантазируем и вообразим, что Вы переноситесь за тысячи километров в Бразилию, где были десять лет назад, на футбольном матче…

Это можно будет сделать в течении двух секунд, если воображение и яркость моментов у Вас на высот; и получается, что большие расстояния можно преодолевать за считанные секунды.

Все много читали, особенно в детстве, о машинах времени, которые нас могли бы перенести на несколько лет или даже веков назад, а так же в будущее, на определенные; заранее заданные оператором годы.

А почему же, по поводу мысленного перемещения во времени, никто не задумывался; просто странно, что эта логическая мысль, никому ещё не приходила в голову.

Очень многое, что написано писателями фантастами, было по истечению какого-то времени воплощено в жизнь. Это доказывает практика современной действительности и здесь нет спорных моментов; бесчисленные доказательства встречаются всем нам повсеместно.

Например, в книге Жюля Верна «с Земли на Луну», изданной ещё 1865 году, можно было прочесть о лунных модулях, солнечных парусах и высадке человека на Луну. Эти предсказания известного писателя воплотились примерно через сто лет.

Писатель фантаст Артур Кларк в книге «Мир без проводов», за десятилетия до появления спутников, уже писал о них.

А в 1897 году Герберт Уэллс написал книгу о человеке невидимке, а сейчас изобретены стел с-самолёты, невидимые для радаров, мета вещественный камуфляж, применяемый в военном деле и много, еще чего фантастического для прошлых поколений.

Можно приводить много примеров, когда данные прорицаний и предположений дошли до нас через века.

А вот тема перенесения человека мыслями через время, никогда ещё не поднималась; быть может и зря…

И если усиливать процессы воспоминания какими-либо химическими или же психологическими катализаторами, то вполне можно будет расширить свои восприятия давно минувших лет; и самое главное, этот процесс можно довести до баснословных скоростей.

Скорее всего, нужно будет признать, что появится необходимость ограничиться только временным размером возраста человека; там, где он не бывал и не видел воочию прошлое, информация в памяти не сохраняется. Но в этом случае можно задействовать такие особенности человеческого мозга, как мысленные фантазии и воображения. Блуждающий режим мозга может помочь переключиться на новые мысли и идеи, предоставить нам материал для решения творческих задач, и поиска новых возможностей.

Все эти предположения, о мысленных перемещениях, допустим в наше детство, со всеми физическими ощущениями, выглядит на данный момент, как и в фантастических повестях «Жюля Верна или же Герберта Уэллса», – но как знать, как знать, что будет через сто лет…

Зимняя рыбалка в деревне

На востоке чуть забрезжило рассветом. В зимнее время суток день зарождается поздно и солнце только к часам восьми начинает просыпаться, оттеняя строения и деревья в саду серыми, на белом фоне, силуэтами.

Дед Антип, проснулся сегодня ни свет, ни заря, хотя к зимнему периоду времени данное выражение мало подходило; сильно поздно рассветало. Ещё не совсем очнувшись от сна, часа два ворочался, пытаясь заснуть снова, так как на улице было ещё темно. Но сон не шёл, мысли спозаранку теребили его своими житейскими проблемами.

Вчера поставил в саду два силка на зайцев; уж больно они начали последнее время проказничать у него на усадьбе; обкусали все веточки на молодых, посаженных буквально три года назад яблонях. Деду Антипу было обидно смотреть на это безобразие зверьков, и неимоверно становилось жалко каждое попорченное плодовое деревце, посаженное и выхоженное своими руками.

Чувствуя, что лежать более уже не было сил, встал, включил свет, посмотрел на часы, – было без четверти семь утра. Начал помаленьку одеваться. По утрам он обычно не завтракал, кроме тех случаев, когда уходил куда-то далеко, в лес или же на речку порыбачить.

Выйдя на улицу, зябко поёжился; так как мороз давал о себе знать, залезая холодными щупальцами за воротник его полушубка.

Луна ярким, малиновым кругом, висела почти, что над самой головой, отображая округу бледно-серебристым цветом. По краю луны вырисовывалась оранжевая окантовка. Он где-то читал, что такое атмосферное, световое оптическое явление, вызванное преломлением света в кристаллах льда; которые находятся в атмосфере; часто бывает при перепадах температуры. Ночью или рано-рано утром, это проявление представляет собой два-три овальных кольца вокруг луны. В большинстве своём они наблюдаются, как и сейчас на небе, в высококучевых облаках.Вид луны на сегодняшний момент, напоминал ему рисунок на последней открытке от внуков, которую они привозили ему на Новый год. Его внуки очень любили рисовать и всегда радовали деда своими трогательными подделками, которые они изготавливали к любому празднику: будь то Новый год, его день рождение или же майские торжества.

Пройдя в глубь сада, дед Антип сразу заметил серого зверька притаившегося около кустов яблони: «скорее всего заяц, кому ещё быть», – подумал он и начал подходить ближе. Его очень удивило спокойное поведение зайца. От луны и от снега было относительно светло кругом, и дед Антип явственно видел, что косой смотрит на него округлёнными, не моргающими глазами. Силок, в который попал заяц, был затянут поперёк его туловища; проволока захлестнула шею вместе с передней лапой, обездвижив его, заставляя лежать смирно.«Если бы не попала нога под силок, то он бы задохнулся от жёсткого, столистного провода», – пришёл он к заключению, внимательно разглядывая зверька. Силки на зайца представляли собой специальные устройства из столистной проволоки, которые использовали охотники для ловли мелкой живности. Они являлись ловушками, созданные с целью эффективной и безопасной ловли этого вида дичи. Насколько помнил дед Антип, этими средствами ловли зайцев пользовался ещё его дед; и скорее всего использовался охотниками на протяжении большого времени до него.Подойдя вплотную к зверьку, он хотел протянуть руку, ослабить петлю, но заяц заверещал; начал крутиться на снегу, всё сильней затягиваясь петлёй. Дед Антип с опаской отодвинулся, сходил за палкой, стоящую рядом с ригой; один конец у неё был раздвоен, как у рогатины. Изловчившись, прижал туловище зайца к снегу; тот истошно верещал, пока дед Антип снимал затянутую петлю с него. Наконец он высвободил косого от стальной проволоки и отошёл на шаг назад. Заяц вначале вскочил, намереваясь прыгнуть в сторону; но сразу же упал в снег, заверещал как ребёнок жалостным писком. Видно проволочной петлёй он настолько сильно повредил ногу, что она не слушалась его при движении – висела как плеть.Взяв зайца на руки; тот, как ни странно, не вырывался и вообще не выказывал никаких признаков жизни, тем самым пугая деда Антипа своим странным поведением. Постоял так немного, приучая к рукам зверька; понёс в сени своей избы.

Положил его в уголке на старую телогрейку, и такая жалость взяла его за душу, что он чуть ли не прослезился, смотря на этот живой, беспомощный комочек. Сходил на кухню, посмотрел, что ему можно дать похрустеть, но ничего в избе не нашёл, кроме картошки; остальные овощи были в подвале. Принёс ему две большие, помытые под краном картофелины, положил рядом. Притащил из риги пустую плетённую корзину, в неё он по весне укладывал на ночь несушку с цыплятами; подстелил соломы, положил туда зайца. Зверёк не сопротивлялся, дед Антип был до крайности удивлён таким поведением дикого по своей натуре маленького существа. Начал внимательно рассматривать его, прикидывая визуально его возраст. Он знал, что внешние возрастные признаки у зайца сохраняются недолго – уже к осени молодых, весеннего помета, не отличить от их родителей. Даже летний молодняк к концу охотничьего сезона подрастает так, что его нельзя отличить от зайца двух-трёх лет, особенно когда удавалось благоприятное лето; с хорошими травами и долгим теплом в осенний период. Его дед, в своё время, рассказывал ему несколько способов установления возраста у зверьков этой породы. Один из них, самый простой, это определение степени окостенения нижних концов лучевых и локтевых костей, прямо под запястьями. Для этого нужно просто согнуть под прямым углом переднюю лапку зайца и на ощупь определить наличие, или отсутствие, а также величину хрящевого утолщения на конце лучевой кости, чуть выше сгиба. У молодого зайца хрящевая ткань сильно утолщена и чем она меньше, тем старше заяц. Дед Антип пощупал слегка хрящевую ткань у зайца на сгибах здоровой ноги, утолщения явно прощупывались, – значит молодь – подумал он. Принялся осматривать повреждённую силком ногу. Заяц начал нервничать, колотить задними лапками по корзинке; пришлось отступить, перенести осмотр на более позднее время.

Прикрыв рогожкой корзину, он засобирался на рыбалку. На данный момент дед Антип жил в деревенском доме один, жена была в городской квартире, где они проживали большую часть времени вдвоём. Занималась с внуками, часто гуляла с ними пока дочь была занята по работе. Он же, ради экзотики уезжал в глухую деревню, где у них был старый дом, зачастую находился здесь по две-три недели кряду; потом уезжал обратно в город; там, побыв буквально два-три дня, опять возвращался в деревню. Вот так он и путешествовал; никак не мог долго засиживаться на одном месте. На завтра ждал много гостей, должна приехать супруга, дочь с зятем и их ребятишки, любимые внуки деда.

Поэтому рыбалку планировал ещё вчера с вечера. Приготовил валенки с резиновыми галошами и ватные штаны, сложив их на кирпичный приступ печки, чтобы они прогрелись. Сверху, поверх фуфайки, на рыбалку всегда одевал полушубок, в нём было тепло и вольготно в движении. На голову нахлобучивал заячий треух; отворачивал на шапке как называемые «уши», чтобы было теплее голове. В таком одеянии он был недосягаем для любых морозов. Позавтракал, чем Бог послал, уже одетый во всё перечисленное, взял ящик со снастями, пошёл на пруд. Пруд, замерзший ещё ранней осенью и занесённый снегом находился от избы деда Антипа буквально в двух километрах; ему нужно было пройти только небольшое поле и берёзовую рощу.

Лыжи не стал надевать. Хотя снегу в эту зиму навалило предостаточно, но в сторону пруда была протоптана тропинка. Сельчане часто ходили туда порыбачить, да и детвора постоянно бегала поиграть в хоккей, на предварительно прочищенную от снежных завалов ровную ледяную площадку на пруде. Так что дорога туда была хорошо натоптана деревенскими людьми и благополучно привела его до места назначения. На льду пруда лунки для ловли рыбы пришлось сверлить по-новому, старые, недельной давности, замёрзли напрочь.

«Хорошо, что взял с собой бур для сверления льда, а то бы пришлось возвращаться», – подумал он, радуясь своей догадливости. Снял полушубок и принялся за работу; начал сверлить лунки во льду. Провозился больше часа; наконец всё было готово и он уселся, разморённый тяжёлым трудом, приладил мотыля и начал ждать, – подёргивая удочкой. В прошлый раз принёс с рыбалки всего несколько небольших подлещиков, ну а на сегодня у него были грандиозные планы на более крупную добычу. Для этого перед тем как опустить леску в лунку бросил туда прикормку; костную муку, припасённую заранее. Она перемалывается из костей животных и имеет очень сильный аромат и большое содержание белка. Односельчанин Антон постоянно снабжал деда Антипа этой чудо приманкой, за вознаграждение в полулитровой таре.

Зимой рыба, с самого начала морозов, когда вода становится холодной, теряет свою активность и впадает в спячку. К таким породам рыб в большинстве своём относятся: карп, карась, сом, линь и другие теплолюбивые. Но значительная часть рыбы в течении зимы остаётся активной и продолжает усердно питаться и естественно ловиться на зимние снасти, это прежде всего: судак, щука, окунь, налим, плотва, ёрш, лещи и подлещики. Дед Антип на прошлой неделе поспорил с соседом Антоном, проживающим в этой же деревне, чуть ниже по улице. Тот доказывал ему с пеной у рта, что подлещик из другого семейства рыб; но под вечер пришёл к нему с повинной головой, признав, что был не прав. Действительно, и дел Антип хорошо знал об этом, подлещик – это неполовозрелая форма обыкновенного леща, из семейства карповых, а по-простому это молодой лещ. Он где-то слышал, что у подлещика глаза намного больше, чем у взрослой особи, но возможно это байки рыболовов; но вот то, что плавники у подлещика темнее и по весу он намного меньше, это уж точно; сам многократно обращал на это внимание. Поспорили ещё на одну схожую тему; считать ли леща хищной рыбой или нет, но быстро пришли к выводу; что нет, нельзя считать хищником эту особь, потому, что у неё нет зубов. «Но есть нюанс» – проговорил Антон, многозначительно поднимая вверх указательный палец: «многие рыболовы утверждают, что он спокойно может поедать малька, а крупные особи с удовольствием кормятся молодняком других рыб». «Иногда – продолжал он, многозначительно повторяя свой жест – те же рыбаки, кто рассказывал эти истории, сами пробовали ловить леща на блесну и силикон, подготовленные для судака или щуки, и действительно вылавливали его на эти насадки».

«Вот так получается; питается и ловится он как хищная рыба, хотя челюстных зубов у него нет, есть только глоточные», – закончил свою познавательную речь сосед Антон. Недостатки зубов у леща скорее всего компенсируются наличием хорошо развитыми специальными мускулами – жаберными тычинками, ну и конечно однорядными глоточными зубами. Рыба лещ ценилась здесь в деревне и вокруг этой особи постоянно шли споры, и пересуды; в том числе, как и на какую наживку, и самое главное в какое время суток его лучше ловить. Лещ – рыба семейства карповых, крупная, с высоким телом, сжатым с боков, может достигать в длину семидесяти сантиметров при весе пяти килограммов. Попадаются и крупные особи, но это больше исключение, чем норма. У леща сжатое тело, а также высокий и узкий спинной плавник. Чешуя может быть от серого до розового цвета. Голова небольшая, так же, как и рот. Дед Антип, кроме мотыля и растительной наживки, таких как: пареный горох, жмых и кукурузу, на сегодня принёс ещё колеблющие блесна различной величины, а также силиконовые приманки. На всякий случай; вдруг мотыль на этот раз не сработает при забросе и придётся сменять насадку. Передвигая поплавок вверх-вниз по леске, он добился, что бы крючок с наживкой лёг на дно, а поплавок стоял в воде вертикально, погруженный по антенну. И вот наконец-то произошла долгожданная поклёвка; дед Антип сделал подсечку и начал вываживать рыбу, уменьшая длину вытяжки лески при перехватах руками, постепенно поднимая её вверх. Старался не ослаблять, что бы рыба не развернулась головой вниз, или в сторону, если она ещё не в лунке. Он ощутил сильное сопротивление: «при вываживании мелкого экземпляра сопротивлений сильных нет; значит попалось, что-то существенное на удочку» – подумал он. Так и получилось, над лункой показалась рыбья голова, голова была не сильно большая, относительно поверхности тела, глаза маленькие, рот тоже мелкий, выдвижной; все признаки указывали, что это лещ, и лещ видно не маленький. Дед Антип еле вытащил его, ширина рыбины была такая, что плавники касались края лунки.

«Итак; длинна чуть больше полуметра, значит килограмма четыре будет, а может чуть больше» – обрадовано думал он, разговаривал сам с собой. Еще не успел снять рыбину с крючка, увидел, что дёргается поплавок во второй лунке; пару раз дёрнулся вверх, вниз, потом совсем ушёл под воду. Бросив на лёд первую рыбу вместе с крючком, начал вываживать следующую. Сразу почувствовал, что сопротивление было послабей: «значит рыбка поменьше» – решил он. Вытащил второго леща; действительно, чуть меньше размерами: «но всё же килограмма три будет» – решил он, держа леща на весу. Настроение у деда Антипа было приподнятое после двух прекрасных поклёвок; таким быстрым и большим уловом редко можно было похвастаться на этом пруду. Обычно здесь рыбаки сидели часами, чтобы поймать хоть какую-то рыбку.

Просидев ещё часа три над лунками, он изрядно замёрз; за это время сумел ещё поймать три подлещика и несколько окуньков. Окуньки ловились на блесну; блесны у него были разных размеров, но клевало только на пяти сантиметровые. Этот вид лучеперых рыб, семейства окунёвых, он не любил: «колючие, костлявые и чистятся плохо; но коль попались на удочку, не выбрасывать же их» – рассуждал он по-хозяйски, сматывая снасти. Пришёл домой довольный от пойманного улова, да и погода сегодня баловала; день стоял солнечный и безветренный. Отложил две больших рыбины на завтра, к приезду гостей, мелкую решил почистить к ужину себе. Кот Барсик, любимец деда Антипа, вышагивал около таза с рыбой, иногда подходил, трогал лапой воду, где плавали окуньки и три небольших подлещика.

– Скорее всего игрался, а быть может была задумка подцепить лапой зазевавшую рыбку – кто знает, что у него на уме. Дед Антип управился со своим хозяйством во дворе, загнав в сарай кур и другую мелкую живность. Подойдя в сенях к зайцу, увидел, – от двух увесистых сырых картофелин остался небольшой кусок; «значит нога не сильно повреждена, если у косого хороший аппетит» – подумал он, удовлетворенный таким исходом дела. День, прошедший в мелких житейских заботах, подходил к концу.

«Да, вот и день на исходе, да что там день, жизнь проходит» – начал он свои философские, ворчливые размышления, уже вошедшие в повседневный обиход его деревенской жизни.

«Завтра приедет супруга, с нашими детьми и внуками; вот и будет мне новое разнообразие в эти зимние скучные дни». Взбадривая и настраивая себя на положительные эмоции, принялся разделывать рыбу, не забывая подкладывать в тарелку коту Барсику лакомые кусочки. Тот урчал, прищуриваясь, заглядывал в глаза хозяину, после того как съедал очередную порцию; видно так он ненавязчиво просил добавки.

– Свечерело, дед Антип вышел на улицу. Сверкающее, багрово-красное солнце касалось самым краешком огненного круга горизонта с западной стороны. Зимний закат всегда поражал его своей необычайно яркой, но холодной красотой; казалось бы, заходящее солнце, с её огненными рисунками, должно в воображении создавать чувствование тепла. Но нет, такого не происходило; по ощущениям выглядело, что зимнюю стужу не может перебороть даже полыхающий небесный пожар. Контрастные цвета заходящего светила, ещё больше подчёркивали леденящий холод зимы. И всегда, в хорошую погоду, наблюдая красочный закат, он как ребёнок радовался этому чуду природы. Закаты были похожи друг на друга, но сегодня присутствовало неуловимое ощущение того, что что-то он видит впервые, другое, ещё не виденное им ранее при заходе солнца. На данный момент солнышко клонилось к земле всё ниже и ниже, а его лучи, играя с облаками, окрашивали их в различные по своей цветовой гамме оттенки. Порою, наблюдая за этой волшебной красотой природы, ему казалось, что невидимый художник долго смешивал акварельные краски, а потом взял и выплеснул их в небесную синь; и вот, из ниоткуда, появились фантастические картины нынешнего заката. Дед Антип ещё долго стоял не замечая, что заячий треух сбился ему на затылок, что полушубок расстегнут почти на все пуговицы; оголив ему шею и грудь, которую обдувал холодный воздух. Всё стоял и стоял не шелохнувшись, боясь пропустить даже секунду времени завершения кульминационного момента захода солнца. Наконец верхний край небесного светила зашёл за горизонт, будто спрятался под землю; выстрелив напоследок в небесную даль последними разноцветными лучами. Постояв ещё минутку, дед Антип начал чувствовать холод по всему телу. Застегнувшись, покинул свой наблюдательный пост – пошёл быстрым шагом в сторону своей избы. Мысли его, уже обретали житейскую, практическую сущность; думал, что приготовить на завтра вкусного, какое гастрономическое блюдо придумать, чтобы удивить обедом своих родных его сердцу людей. Очень радовался завтрашнему приезду внуков и уже планировал, мысленно выстраивая у себя в голове развлекательную программу для них…

Встреча с пришельцами

Дед Антип, придя с улицы, долго раздевался, снимая свой овчинный полушубок и валенки. За окном было совсем темно, только яркая луна осветила и посеребрила округу, придавая сельской местности таинственность, и волшебные очертания от деревьев в саду.

Собрал на стол, поужинал, накормил ласкающего к нему кота Барсика. Всё это время безустанно думал, как же угодить своим завтрашним гостям, что им приготовить вкусного и необычного, чтобы удивить их и обрадовать. В голове промелькнула смелая, оригинальная мысль, порадовать их выпечкой деревенского хлеба в русской печи, благо у него в избе она стояла с незапамятных времён. Когда приобретали с супругой этот дом в глухой деревне, рассчитывали почаще выбираться на природу, чтобы удовлетворить под старость свою тяготеющую по вольным просторам душу. Впервые приехав посмотреть дом, увидели отголоски прошлого; аккуратно сложенную русскую печь – решили её не ломать, оставить как экспонат старины. Внимательно разглядев такую красоту, всю в изразцах, не могли расстаться. Изразцы; плитка из обожжённой глины для облицовки стен, печей, была покрытая с лицевой стороны глазурью; им эта небывалая красота в старом, изношенном доме, сильно запала в душу. Вначале появилось обоснованное желание навести чистоту, сделать большой ремонт в избе: провести газ, паровое отопление, вставить пластиковые окна. Но потом переиграли задуманное, изменили свои взгляды на отдых в деревне и решили оставить всё как есть. И не пожалели, столько удовольствия получили от русской печи, этого деревенского допотопного экспоната древности; а также от деревянных оконных рам, застеклёнными обычными стёклами, дающие зимой красивейший узор в большие морозы. И вот сейчас неожиданно появилась мысль, а не попробовать ли испечь хлеб в этой самой печи, который раньше, в далёкие времена выпекали в деревнях. Начал вспоминать в подробностях, как изготавливала караваи его бабушка, когда он с братьями приезжал к ней на зимних каникулах. В детстве она баловала своих внучат румяным, деревенским хлебушком, который они ели горячим, только что вынутым из жара деревянной лопатой.

Думая с чего начинать, сходил в сени, посмотрел своего нового жильца, серого зайчишку; тот уже освоился, доел картофелину и лежал, вытянувшись в плетёной корзине. Дед Антип принёс ему ещё две картофелины, положил кусок хлеба и налил полную чашку воды, свет не стал выключать – закрыл корзину материей. «Попей водички» – заботливо приговаривал он, поправляя чашку с водой – «зимой доступен только снег, поди отвык от живительной влаги?» Решил подготовить к выпечке хлеба всё заранее: почистить печь от золы, сделать опару, замесить тесто; потом уже истопить печь. Вычистив топочную камеру от золы, начал готовить опару для теста.

В трехлитровой кастрюле размешал чайную ложку дрожжей, столько же положил сахара и залил всё стаканом теплой воды. Добавил туда же, на глазок, граммов сто муки и размешал всё в однородную массу. Ёмкость с опарой накрыл крышкой и поставил рядом с плиткой в тёплое место. После того, как сверху на опаре появилась пена, добавил во внутрь половину ложки сахара и полкило пшеничной муки; муку предварительно просеял через сито. Всё тщательно перемешал. Выждав время, начал замешивать тесто, чтобы она стала достаточно плотным по консистенции; оставил накрытую минут на двадцать, потом ещё раз размял её руками; руки предварительно смазывал подсолнечным маслом. Дал настояться полтора часа. После всех процедур опустил тесто в формы для выпечки хлеба. Тесто заложил на два пальца ниже края форм; когда она подойдёт, то выровняется с краями: «иначе хорошего каравая не жди» – приговаривал он вслух, ставя заготовку ближе к теплу. Пока хлеб будет подходить, дед Антип решил заняться растопкой печи. Он прикидывал, какую же температуру сделать в топочной части камеры. Размышляя по этому поводу, обдумывал, сколько нужно заложить поленьев для хорошего согрева пода печи – остановился на восемнадцати чурбаков. Очень важно в этом деле укладка дров; чтобы толщина используемых деревяшек была одинаковой. Понаслышке знал, что головешки, не догоревшие поленья, могут подпортить выпечку хлеба.

После того, как сгорели все дрова, дед Антип распределил угли по поверхности пода, этим самым немного снизил температуру и воспрепятствовал выделение угарного газа. Понимал, что загазованность приведёт к плохим последствиям и головными болями можно не отделаться. Убедившись, что внутри печи ничего не может спровоцировать появление угарного газа, задвинул заслонку, тем самым перекрыл устье, что бы жар не уходил из печи; закрыл не полностью, оставил небольшую щель. Подождал двадцать минут, что бы тепло равномерно распределилось по остову печи.