Жрец Лейлы

Часть четвертая. Шаги прошлого
Глава двадцать третья. Старые знакомые

Я поежился. Сырость и тусклость болот меня просто убивали.

– И почему Черную Ложу решили разместить именно здесь? – недовольно проворчал я.

– А почему Белую именно в пустыне? – откликнулся Кэртис.

Он себя чувствовал великолепно, судя по его цветущему виду. И, похоже, его совсем не беспокоили полчища надоедливой мошкары. Мы уже неделю пробирались по этому проклятому лесу. И я в очередной раз задал себе вопрос, почему же я согласился на предложение Кэртиса.

Он завел этот разговор еще в Белой Ложе, на следующее утро после празднования Дня Рождения Мейдока.

– Ты хочешь, чтобы я отправился с тобой в Черную Ложу?

– Да. – Оборотень вольготно развалился на подушках в шатре. О своем желании он сообщил чуть ли не в тот же момент, когда я приподнял полог шатра, собираясь войти, словно только и ждал моего появления.

Я потер переносицу, опустил полог и уселся напротив, протянув руку к вазе с фруктами, которая стояла перед Кэртисом.

– Ты раньше не говорил, что хочешь вернуться.

Кэртис вздохнул:

– Лиани, я путешествовал с тобой, наслаждаясь всеми теми событиями, что нас окружали, но так же я могу сказать, что я видел, как усталость незаметно для тебя проникает в твое тело и сознание. Ты устал, – и твоя богиня согласилась со мной. Не спорь, – предупредил он, видя, как я начинаю открывать рот. – Ну-ка вспомни магический огонь Белила и почему именно ты не погиб… Ты ведь мог успеть отреагировать. Мог ускользнуть. Но твоя реакция оказалась заторможенной. Слишком много событий, слишком стремительные изменения. Тебе нужна передышка. А мне нужно повидать семью и вспомнить, что я ко всему прочему главнокомандующий армии Тьмы и подчиненным не стоит забывать моего лица. И потом… Я обещаю тебе: будет весело.

Я задумчиво вертел в руках фрукт, стащенный из вазы. А ведь он прав. И Лейла притихла в последнее время. Не спешит давать мне задания, хотя я уже видел в глазах Сигана решение, и её приказ, и как серьезно готовятся к какому-то длительному путешествию три освобожденных жреца. Похоже, моя богиня ненавязчиво намекает на то, что я действительно должен выдохнуть слегка.

– Но почему именно Черная Ложа?

– Потому что с твоей семьей мы познакомились, – усмехнулся Кэртис. – Пора знакомиться с моей.

Я усмехнулся в ответ:

– Ты поосторожнее, Тис, а то я могу подумать, что ты собираешься представить меня своим родителям в качестве своей невесты.

Оборотень широко усмехнулся и почти промурлыкал:

– Я же говорю, что будет весело.

И вот ради этой сомнительной усмешки, я сейчас пробирался через болота, по границе земель Черной Ложи с родовыми землями нынешнего Верховного Жреца Роя… Воспоминания о Растине не были из разряда приятных.

– Уже темнеет. Нужно поторопиться, – оторвал меня от размышлений голос Кэртиса.

– И что за гадость вылезает здесь с приходом темноты в этих местах? – Меня охватило азартное любопытство. Каждую ночь являлась какая-нибудь новая пакость, про которую я выслушивал целую лекцию по мере нашего продвижения. Все-таки хорошо, что мы решили не просить магов переносить нас порталом. Так было бы не очень интересно. Такое ощущение, что кто-то специально наводнил всю территорию всякими сумрачными зловещими болотами и тварями в них обитающими.

Вроде даже Кэртис что-то подобное рассказывал. Кто-то из предшественников Дэвида обладал весьма специфичным чувством юмора. Он решил собрать как можно больше всевозможных слухов о Черной Ложе, ходящих среди простого народа и воплотить их в жизнь. Надо сказать, что это ему удалось. Правда, он не учел того факта, что ему и его подчиненном жить в это Черной Ложе, среди кошмаров и ужасов.

Так что я ожидал от Кэртиса новой истории, но услышал лишь краткое:

– Болы.

– Кто? – Я вскинул бровь. – Что за дурацкое название? В жизни такого не слышал.

– Это из-за тех звуков, что они воспроизводят. И это не разработка Черной Ложи, они появились со стороны территории Жрецов Крови лет пятьдесят назад. Сначала на них почти не обращали внимания, но потом горько о том пожалели. Очень опасные создания. Болы способны внушать своей жертве ужас, который проникает в душу и разум. Им фактически невозможно противостоять. Многие маги пасуют перед ними, и даже у меня отнимет много сил сражение с одним таким созданием. Проблема в том, что они охотятся стаями.

– А что за звук? – полюбопытствовал я.

Кэртис помолчал, сосредоточился и внезапно заунывно, с каким-то болезненным надрывом, утробно протянул:

– Боооооо…боооо…лллл…ааааа…

У меня сжало сердце от странного чувства и я поежился:

– Жутковато.

Такое ощущение, что что-то знакомое слышится в этих звуках. Но это знакомое искажено до неузнаваемости.

– Крепость должна вот-вот показаться.

И в этот момент раздалось сильно запоздалое эхо. Повторяющее крик Кэртиса, только несколько раз хуже. Тоскливее, болезненнее.

– Бооооо…Ллл…ааа…

– Быстрее, Лиани! Галопом! За мной!

Я не задавал вопросов. Только каблуками впился в бока Призрака.

– Давай, Призрак! Вперед, мальчик!

Похоже, сегодня от скорости Призрака будет зависеть моя жизнь. Мы буквально летели, когда я почувствовал, как по позвоночнику пробежал ледяной холод необъяснимого ужаса.

– Господин, туман сгущается.

– Вижу, – кивнул Ольгар. – Ками. Сегодня они придут.

– И как вы только их чувствуете? – проворчал воин.

Они с Ольгаром знали друг друга довольно давно. Но уже многие годы Ками служил в крепости на границе болот, а Ольгар охотился за Пирисом.

Теперь он вернулся и решил навестить старого друга, да и Дэвид предложил ему вспомнить некоторые навыки охоты на болотах.

Лес за крепостной стеной огласил заунывный вой.

Ольгар цокнул языком:

– Похоже, сегодня им кто-то попался на пути. Слышишь? Загоняют.

– И какой придурок решил заглянуть в наши края? – фыркнул его друг.

Внезапно рядом с ними материализовалась темная фигура, закутанная балахон.

– Командир, – шелестящий голос мага был встревоженным.

– Что там?

– Кто-то гонит болов.

– Так он, наконец, проявился, этот сукин сын! – Глаза Ольгара загорелись.

Они всегда подозревали, что эти создания пришли на их земли не просто так. И что жрецы Роя причастны к этому, но никогда еще не удавалось поймать хотя бы намек на того, кто управляет болами. И вот теперь есть шанс. Мизерный, но все же… кто бы ни были те, кого загоняют сейчас эти чудовища, но ради их смерти кукловод решился рискнуть своей поганой жизнью.

– Нам нужна их жертва, – прошептал воин. – Готовьтесь к атаке.

– Слушаюсь. – Маг кивнул и исчез. У них давно было готово заклинание, которое придерживали для подходящего случая. И вот он, наконец, представился.

– По-моему, звук приближается, – заметил Ками. – Ольгар, кого бы они не загоняли, те явно пытаются добраться до крепости.

Хранитель камня Дракона внимательно прислушался и медленно кивнул:

– А ведь ты прав. И если жертва так нужна их хозяину, то я думаю, что она нам будет нужнее…

Тонкие губы друга растянулись в улыбке.

– Всадники! Двое! – голос часового на воротах.

– Ты всегда был везунчиком, Ольгар, – Ками поправил перевязь меча.

– Не сказал бы, – хмыкнул тот. И гаркнул часовому:

– Открывай ворота! Приготовиться к атаке!

Маги и воины выстроились на стене.

А всадники были уже совсем рядом. Узкая щель врат открыта так, что может проскользнуть лишь один всадник. И первый конь врывается призрачной молнией, за ним темная тень второго и ворота захлопываются в тот момент, когда из леса показывается погоня.

И восторженный крик одного из всадников:

– Йяя-хууу!

– По-моему, они не слишком испуганы, – усмехается Ольгар. И одним невероятным прыжком оказывается на вымощенном дворе крепости, рядом с темным всадником.

– Кэртис! Морда твоя усатая, как ты здесь?! Я-то думаю, кто мог так довести зверушек, что их господин решил нос наружу высунуть… Надо было тебя сразу сюда притащить!

– Ольгар! – оборотень соскальзывает с коня и крепко обнимает друга.

– Ты и жреца притащил с собой?!

Оба поднимают головы и замирают, потому что Жрец Лейлы так и не спешился. Он развернул своего Призрака в сторону ворот и сидел с напряженно прямой спиной. Его сапфировые глаза почти светились, пытаясь что-то увидеть сквозь зачарованное железо ворот.

– Лиани? – осторожно зовет Кэртис.

Тот судорожно выдыхает и поднимает лицо к небу, окрашенному кровавыми росчерками заходящего солнца, и дикий вопль ярости и горя срывается с его губ:

– Я убью тебя, ублюдок! Вырву твое сердце, и сожру его у тебя на глазах!

Темные отшатываются от полыхающей ярости юноши.

– Командир. – Рядом с Ольгаром появляется маг. – Болы собираются атаковать. Им очень нужны эти двое.

– Тогда используйте заклинание, – тихо отдает приказ тот. И осекается под тяжелым взглядом сапфировых глаз.

– Лорд Лилиан?…

– Какое заклинание?

– Мы можем ослабить контроль над ними, и тогда их будет легче уничтожить, – отрывисто поясняет темный, видя странное чувство, плавающее по яркой радужке глаз жреца.

– Ольгар… пусть они ударят, когда я выйду за ворота.

– Ты сошел с ума? – одновременно выкрикнули оборотень и воин.

– Давным-давно, – вдруг улыбнулся он. И улыбка была горькой.

– Верьте мне. Я знаю, кто такие ваши Болы.

– Хорошо, – помолчав, проворчал Ольгар. – Я задолжал тебе в прошлый раз, но потрудись выжить и все объяснить.

– Договорились. – Он соскользнул с Призрака. И взглянул на Кэртиса. Оборотень серьезно смотрел на юношу. Тот хлопнул его по плечу:

– Верь мне.

Очень медленный кивок.

– Ты слышал его? – Ольгар повернулся к магу. – Выполняй.

– Слушаюсь и повинуюсь. – Маг поклонился.

Я стоял и смотрел, как они медленно приближаются ко мне. Я разгадал загадку болов, когда их ледяной ужас коснулся моего сердца. И я, наконец, смог расшифровать их крик.

Я смотрел в вытянутые изуродованные, покрытые наростами лица, лишь отдаленно похожие на человеческие. Огромные словно порванные рты со свисающими с клыков слюнями, – эти челюсти были способны перекусить мне шею в одно мгновение. Искореженные гротескные тела, непропорционально длинные руки, заканчивающиеся гибкими пальцами с острыми когтями.

На бедрах грязные тряпки, сохраняющие подобия повязок, как насмешка…

И этот нескончаемый вой…

– Боооо…лллл…аааааааааааааааа…

Я почти до крови прокусил губу, чувствуя волны проецируемого в мой мозг и мое тело ужаса… как же больно…

– Больно, Лейла! – Я кричал от ужаса и горя. – Больно, Лейла!

И они замирают, в глазницах с трудом ворочаются шары глаз… да именно это они кричат, и кричат, и кричат… Больно! Лейла! Жалуясь и призывая свою богиню! Бывшие воины Лейлы, пятьдесят лет назад попавшие в руки жрецов Мрака! Будь проклята магия Крови и Мрака. Они те, кого называли гончими Лейлы. Они те, кто не смог умереть под пытками, и их изломали, исковеркали и извратили!

Лейла рыдала в моем сознании.

+ Я не знала, Ли! Я не знала! Рой умеет прятать! О, мои прекрасные смертоносные гибкие охотники! Убей его, Ли, убей! Я умоляю! +

+ Я попытаюсь. + Я смотрел на замерших в двух шагах от меня болов, которые испытывали растерянность… сомнения… они чувствовали что-то… но вот он. Хлесткий удар-приказ по сознанию, все затмевающая боль!

Я взмахиваю рукой. И где-то за спиной, Темные бросают заклинание, давно сплетенное и заряженное. Бросают его по той нити приказа, которая почти вспыхнула, указывая путь к своему господину.

Я перехватываю Синее Пламя, материализующееся по моему зову, и с силой втыкаю его в землю перед собой, перед первым болом, готовым вонзиться мне в горло. Мои действия уже не зависят от меня, мной управляют руки Лейлы, её возросшая сила.

Синий камень на рукояти сверкает в последнем луче заходящего солнца, и эта вспышка отражается в мутных глазах чудовища.

Я выпрямился – а бол заворожено застыл перед волшебным мечом, лишённый связи с повелителем, которая подхлестнула бы его приказом и болью, – потому что сейчас его хозяин сражался с заклинанием магов Черной Ложи.

Болы сморят на меч. Их конечности подрагивают, и мертвенная тишина над нами.

Сила наполняет меня, Сила Убийцы, и нестерпимо жжет переносицу первый лепесток. Глаза горят, словно кипят подступающие слезы ярости.

Болы жадно подаются вперед. Они чувствуют магию, которой питаются. Я стиснул зубы, чувствуя, как их боль проникает в меня, захлестывает волной.

Второй лепесток на переносице приносит прохладу лесной чащи, сила Лейлы обнимает тело и искалеченную душу. Тихая мелодия, – и чудовища замирают, ошметки памяти просыпаются, пытаются прорваться из глубины, где были бережно сохранены.

Моя богиня поет колыбельную для детей, заблудившихся в боли, но продолжающих звать её, даже не помня, чье имя пытаются произнести их губы.

+ Иди.+

И третий лепесток, завершающий, объединяющий все стороны сил жрецов Лейлы.

Я прохожу сквозь замершую стаю.

– РАСТИН!

+ Ну уж нет, маленький жрец. Не сегодня. + Его голос в моем сознании звучит ласково. Словно взрослый пытается объяснить ребенку, почему сегодня не получится съесть конфету. + Я стараюсь не рисковать, когда передо мной столь привлекательный противник. У меня на тебя большие планы. Поверь, я добьюсь того, что они обретут жизнь. Я многому смогу научить тебя + его тихий издевательский смех окружает меня.

+ Раньше я убью тебя. + Какая-то спокойная уверенность овладевает мной.

+ Какая кровожадность. Мне нравиться твой настрой, маленький жрец. + Затихающий голос. Он ушел, разрывая связь.

Я прикусил нижнюю губу размышляя… жаль, но этот ублюдок оказался слишком осторожным, и заклинание, похоже, досталось не ему. Да и глупо было надеяться, что он сам управляет созданными монстрами.

Что ж, мы с ним еще встретимся, это несомненно. К тому времени стоит немного отдохнуть и подготовиться. К сожалению, его издевка насчет "маленького жреца" слишком близка к правде.

+ Ли. + В голосе Лейлы глубокая печаль. + Ли…+

Я оборачиваюсь и вижу её, прекрасную, светящуюся тихим лунным светом, в окружении монстров, ластящихся к её рукам.

+ Я не могу ничего исправить… слишком долгий срок… а Рой пока все еще сильнее меня… если бы я обладала своими силами в полной мере… + Хрустальные слезинки текут по её щекам. + Ли… тебе придется убить их. Каждого… Отправь остатки их душ в мои Чертоги… только так я смогу изменить хоть что-то… ты должен, Ли… я… удержу их… +

И нельзя взять в руки Синее Пламя. Только тонкий стилет, зажатый в пальцах. Только он. И чудовища, покорно подставляющие горло, подталкиваемые руками моей богини и Госпожи.

Их было тридцать четыре. Я запомнил каждого, тихо ведя счет. Этот счет я позже предъявлю Верховному Жрецу Роя и его богу.

Голубое красивое платье Лейлы было залито кровью, золото волос испачкано, а из глаз не переставая текли слезы, и, кажется, она шептала имена. Я никак не мог расслышать из-за колыбельной, разливающейся в воздухе. Когда последний из болов опустился на землю бездыханным, она медленно растворилась в воздухе наступившей ночи, забрав с собой мелодию и не произнеся больше ни слова.

Я устало опустился на траву рядом со своим мечом. Вот тебе и отпуск. Можно сказать, что начался новый виток древней войны. Лейла не простит Рою такого надругательства над своими созданиями.

Наверное, я очень долго так сидел. Моего плеча коснулась чья-то ладонь, но не было сил пошевелиться. Из рук вынули стилет и я, наконец, смог поднять голову и взглянуть на оборотня.

– Все закончилось, Тис. На этот раз. Болы больше не вернутся. Они в чертогах Лейлы.

– Черная Ложа обязана тебе, – тихо ответил он, оглядывая поле бойни. – Кем они были?

– Сначала людьми, а потом Лейла преобразовала их в своих гончих, это была идея одного из них. Они хотели служить ей с большей эффективностью. Именно с ними она охотилась в Ночи, они были её свитой. А потом они попали в руки жрецов Роя… и стали болами… Точнее, тридцать четыре из ста.

– Я так понимаю, не Растин управлял ими?

– Нет, конечно. – Я пожал плечами. – Так что, скорее всего, он лишился кого-то из своих магов.

Он поднял руку и коснулся моих губ, что-то стирая. Я невольно облизнулся и почувствовал привкус собственной крови: оказывается, умудрился прокусить губу.

– Пойдем. – Оборотень протянул руку, чтобы помочь. – Не стоит сидеть на холодной земле в окружении трупов, Твое Высочество.

– Согласен,- криво усмехнулся я. – Еще простужусь ненароком.

Когда я поднялся на ноги, рядом обнаружился Ольгар, который с каким-то странным чувством рассматривал меня.

– Ну ты и представление нам устроил, – наконец гулко произнес он. – Мои ребята не скоро забудут. И многие из них потеряют покой на многие и многие ночи… твоя богиня настоящая красотка.

– Ей будет лестно это слышать, – усмехнулся я. – Ольгар, а пожрать в вашей крепости что-нибудь найдется?

– Обижаешь, – хмыкнул он. И посерьезнел. – Что делать с телами болов?

– Сожгите, – коротко ответил я. – Кто знает, что за пакость могла притаиться в их телах за последние пятьдесят лет, раз уж даже богиня не решилась их излечить…

Воин коротко кивнул, соглашаясь.

Растин недовольно разглядывает скорчившееся в невообразимой и неестественной позе тело жреца-мага. И надо же было недоумку на себя болов зациклить. Так жаждал власти? Дурак. Хотя и гений… теперь, где такого уровня ученого взять? Болов лишились, но, по крайней мере, он теперь знает куда направился юный жрец Ночной богини. И смог разглядеть, что тот изрядно успел потрудиться в служении своей госпожи. Та явно набирает силы.

– Наш юный друг нашел себе надежную защиту, – заметил он в пустоту залы.

– Даже в Черной Ложе можно попытаться его достать, – тихо ответил Габриэль.

Растин поморщился:

– Дэвид и так уже высказался по поводу попытки принесения в жертву его любимчика. Если мы попытаемся добраться до Лилина на его территории, то можем заполучить прямое объявление войны. У колдуна уже давно руки чешутся. Ему явно надоело гонять смертных. Не думаю, что стоит провоцировать его сейчас… мы и так достаточно его подразнили. Еще аукнется. И как этот пацан умудрился ему в доверие втереться? И чем дальше, тем вероятнее тот факт, что Черная Ложа выступит на его стороне, если он попробует призвать её господина в союзники. Шустрый паренек, в общем-то, и тактика правильная. Понимает, что в прямом поединке один на один победителем выйду я, вот и собирает себе плеяду союзников. Ты когда-нибудь слышал, чтобы Черная Ложа с Белой выступали на одной стороне?

Седой воин отрицательно покачал головой.

– Думаю, сможешь еще увидеть. – Гримаса брезгливости исказила красивое лицо. – Проклятый Белил! Идиот светлый!

Он пнул бездыханное тело мага у своих ног:

– Как он смог такое допустить! – еще один пинок. И уже спокойнее. – Пусть эту падаль выбросят и почистят ковер. И Габриэль…

– Да, Повелитель?

– Прощупайте этого нового Верховного Мага светлых – Мейдока. Если сможете – убейте.

– Я уже отдавал такое распоряжение, – тихо ответил воин, чуть поколебавшись.

– И? – резкий поворот, и голубые холодные глаза остро смотрят на него.

Габриэль помрачнел:

– Я получил прах моего человека в упаковке. И он просто обжигает истинным светом.

– О проклятие! Светоносец?!

– Похоже, что так… Один из шпионов успел доложить, что оборотень сожрал силу Белила и даже не поперхнулся…

– А потом что?

Габриэль развел руками:

– Я не могу больше связаться с ним. Такое ощущение, словно его сознание полностью изменено и доступа к нему нет.

Растин задумался на мгновение, потом побледнел:

– Отзывай всех, кто еще что-то соображает. И пусть мне доставят этот прах, который тебе прислали на изучение. Похоже, Белил переполнил чашу терпения собственного господина Света. И как только такой ублюдок, как Регил, умудрился доставить нам проблемы только тем, что изнасиловал парочку девок? – Он поморщился. – Пусть за братьями Катани ведут осторожное наблюдение. Чувствую, мы на них еще сможем попытаться сыграть с Лилианом и его богиней.

– Слушаюсь, господин, – поклонился воин.