Глоток надежды. Стихи

Две семёрки — не вино.

Это возраст — зрелый, трезвый.

Но не каждой быть дано

в эти годы — яркой, резвой!

Быть разумной, быть не злой,

заводной — дано не каждой,

да и просто быть живой

и, к тому же, — быть отважной.

А тебе, любовь моя,

всё доступно… И при этом —

быть, возможности тая,

непридуманным поэтом!

Давным-давно, в лихие годы

я был свидетелем войны:

казнили немцы патриота

моей израненной страны.

Петлю набросили на выю

и оттолкнули табурет…

…Так я увидел смерть впервые,

не в снах, а рядом, тет-а-тет!

Потом я видел не однажды

чужую смерть, то бишь — ничью, —

и осознал, что всяк и каждый

приемлет смерть… как мать свою.

Я с немцами когда-то рядом

не жил — неволю коротал…

Для немцев главное — порядок!

И я от “орднунга” устал.

Сыскав немецкую гранату,

я подложил “игрушку” в печь.

…Казарма пламенем объята,

на снег сподобилась прилечь!

Я шустрым был, как все ребята,

что подрастали без отца.

И за творимый беспорядок

вполне мог схлопотать свинца.

Всего лишь берег над рекой,

на нём — сосновая опушка,

а над опушкой — свет-покой:

золотоглавая церквушка.

К такому берегу пристать —

как бы испить глоток надежды,

как бы отведать благодать

и сострадательную нежность.

К такому берегу прильнуть, —

что радость вывернуть наружу…

Плоть осенить крестом — и в путь,

для светлых дум очистив душу!