Гном в тылу

Василий Станиславович Жеглов Гном в тылу…

Картус придирчиво посмотрелся в зеркало и в целом остался доволен внешним видом. Конечно, рабочая одежда немного полнила, но зато бисерная кайма, над которой он столько потел, смотрелась великолепно. Гном снова поправил зеркало так, чтобы из кабины был виден боковой резак, и уже было запустил двигатель, как под каской запищал динамик: "Бригадир четвёртого участка, срочно зайдите к начальнику западного полукольца". Рация хрюкнула, оповещая о том, что передача закончена, но тут же снова ожила: "Поторопись, Картусик, ББ сегодня не в духе, так что поспеши. Да, и не забудь поговорить с ним о нашем малыше. Я на тебя надеюсь. Целую". Рация замолчала.

Картус некоторое время оставался в кабине, смакуя радостное возбуждение, которое охватило его сразу, как только он услышал по рации любимый голос, после чего вылез из проходческого комбайна и направился в сторону административного комплекса. На ходу он снял рабочую каску и надел вместо неё оранжевый колпак. В этом сезоне оранжевый снова вошел в моду, и Картус искренне радовался этому обстоятельству, так как оранжевый цвет был ему к лицу.

"Интересно, зачем Большой Бур меня вызывает?" — подумал он. — "План мы выполняем. Топливо сверх лимита не расходуем. Непонятно! Ладно, разберемся на месте", — тряхнул он головой. — "К тому же, это неплохой повод поговорить с начальником об очереди на малыша, а то Скимус уже начинает нервничать". Вот уже полгода каждый раз, когда они утром собирались на работу, Скимус обнимал партнёра, и, взмахнув очаровательными длинными ресницами говорил: "Картусик, ну когда же у нас появиться бэби? Пока дойдет эта проклятая очередь, я совсем уже состарюсь, и тогда ты обязательно меня бросишь. Не спорь! Я знаю, что бросишь! А вот, если бы у нас был малыш…" — он закатывал глазки и мечтательно улыбался. Картус, как и подобает в таких случаях старшему партнёру, успокаивал любимого: "Ну, о чём ты говоришь, Скимми! Как я могу тебя бросить? И потом, ты не успеешь состариться, тебе всего 350 лет! Ты, в сущности, сам еще ребенок!" Скимус дул губы и уточнял: "Не 350, а целых 353! У меня уже морщинки возле глаз появились. Ты просто не замечаешь их, потому что я их все время припудриваю. И вообще, ты в последнее время обращаешь на меня мало внимания! У тебя кто-то есть? Скажи, есть? Учти: если узнаю, что эта стерва Вантус снова строил тебе глазки, я ему всю морду расцарапаю!" И вот так каждое утро…

"Какие мы все-таки разные", — с горечью подумал Картус. — "Младшие партнеры только и знают, что думать о тряпках. Нет, он конечно и сам не прочь с получки потратиться на новый колпак или кружевные бриджи, но в разумных же пределах! А Скимус? Да он только на пудру тратит больше, чем зарабатывает. Разумеется, старший партнер — глава спарки и обязан её содержать, но может он в ответ рассчитывать хотя бы на понимание? А что вместо этого? Упрёки, подозрения… Нет! Определенно, младшим партнером быть значительно легче. Никакой тебе ответственности, знай только развлекайся". Гном вздохнул: "Может, бросить всё и снова стать младшим? А что? Найти себе какого-нибудь красавчика… Сам я ещё вполне даже ничего", — он заглянул через плечо и скользнул взглядом по своим упругим ягодицам. — "Многие брали и были довольны. Вот и Большой Бур однажды недвусмысленно дал понять, что он не прочь…" Картуса пробрала дрожь — настолько яркими были те образы, которые рисовало его возбужденное воображение. Но он тут же взял себя в руки и усилием воли отогнал грешные мысли: "Я верный… Верный… Я люблю Скимми и только его…", — как заклинание повторял он, браня себя за мимолётную слабость. С этими мыслями он распахнул дверь приёмной начальника западного полукольца.

— Меня вызывали, — буркнул он секретарю, стараясь не смотреть на его ноги.

— Так и пройдешь мимо? И даже не поцелуешь меня? — проворковал Вантус, вставая из-за стола.

Он плавной походкой приблизился к Картусу и игриво толкнул его бедром. Сегодня на нём были розовые лосины, которые обтягивали стройные ножки, подчеркивая их безупречность. "Да… Шеф умеет подбирать секретарей. Сам уже старик, а всё туда же! Недаром его кличут Большой Бур", — подумал Картус.

— Опоздал, крошка! — он мягко отстранился от секретаря и дотронулся до левого уха, демонстрируя Вантусу обручальную серьгу. — Да и стар я для тебя… Поищи кого-нибудь помоложе, — добавил Картус отеческим тоном, стараясь повернутся так, чтобы Вантус не заметил вздыбившиеся спереди бриджи.

— Наговариваешь ты на себя, Картусик! Какой же ты старый? Ты очень даже ничего… — произнес Вантус, кокетливо поправляя колпак… — И серьга меня не пугает! Подумаешь — спаренный гном. Можно подумать, как только ты образовал спарку — так сразу должен забыть о личной жизни. А как же свободная любовь?

— А как же голубой патруль? — съязвил в ответ Картус.

— Фи! — отмахнулся секретарь. — Есть у меня один знакомый в патруле. Между прочим — очаровашка! Так вот он так-о-о-е рассказывает!! Поверь мне, эти голубые моралисты — ещё те шалунишки!

— Вот и образовывай с ним спарку, чем не старший партнер?

— Нет…, - томно вздохнул Вантус. — Для спарки я ещё слишком молод. Вот погуляю ещё лет сто, а потом, так уж и быть, проколю ухо. К тому же, куда мне торопиться? Может, я ищу необыкновенного гнома — свою единственную и вечную любовь. И кто знает…, - секретарь сделал многозначительную паузу. — Вдруг это ты?

Он провел накрашенным коготком по щеке Картуса и тот вздрогнул, почувствовав, что ещё немного — и его бриджи лопнут. Положение спас начальствующий рык из-за двери кабинета:

— Долго мне ещё ждать?

Секретарь тут же отпрянул от Картуса и с невинным выражением на лице вернулся за стол. Картус сдёрнул с головы колпак и прикрыл им чресла. "Не хватало ещё ввалиться к шефу с буром наперевес", — подумал он. — "Один туннельный дух знает, как старик может отреагировать на эту пикантность". Он боком проскользнул в кабинет.

— Вызывали, шеф?

— Заждался! — ворчливо произнёс Поссумус.

Шеф бросил мимолётный взгляд на Картуса и, оценив месторасположение его колпака, усмехнулся в бороду:

— Напомни-ка мне, красавчик, когда мы с тобой в последний раз виделись? — спросил он, вставая из кресла.

Услышав комплимент, Картус зарделся:

— Красавчик… скажете тоже, — смущенно пробормотал он. — Стар я уже, чтобы ходить в красавчиках.

— А по мне так ты ещё о-го-го! — хохотнул шеф и хлопнул своего подчиненного по заду.

Картус довольно пискнул:

— Ох, и тяжелая у вас рука, шеф!

— Ты ещё не знаешь, на что способны мои руки, поверь мне, крошка! — прогудел старик, довольный своей выходкой. — Ладно, как говорится — забурить мы всегда успеем! Давай садись, есть серьёзный разговор, — он сделал приглашающий жест, и добавил одобрительно, — миленький колпак.

— Спасибо, — опять смутился Картус. — У меня в гардеробе ещё несколько таких, хотите подарю?

— Я смотрю, ты тоже не прочь пошастать по левым туннелям? — прищурился Поссумус. — У тебя ж ещё медовый век не закончился!

Картус растерялся:

— Я не… Шеф, вы меня не так поняли… Я вовсе…

— Ладно, расслабь свои половинки! Я пошутил! — подмигнул шеф. — Сам в молодости бурил налево так, что стены дрожали! — самодовольно произнес он. — Как там твоего младшего кличут?

— Скимус…

— Симпатичный?

— Очень! — честно признался Картус.

— Так-так…, - протянул Поссумус и начал барабанить пальцами по столу.

Картус заёрзал.

— Наверно уже о малыше думали…, - полувопросительным тоном произнёс начальник.

Картус едва не вскочил:

— Да-да, мы уже пятьдесят семь лет стоим в очереди. У нас и справки все собраны, и разрешение голубого патруля мы каждый год продлеваем.

— Знаю-знаю, — замахал руками шеф. — Не сомневаюсь, что с бумагами и характеристиками у тебя полный порядок.

Он помолчал.

— Ты конечно, Картус, во всех смыслах положительный гном. И спарку завел вовремя: когда прочно встал на ноги… И план выполняешь, и в архивах патруля значишься, как истинный приверженец голубой морали… Но, понимаешь ли…, - Поссумус печально взглянул на подчиненного, — слишком много гномов хотят завести малыша, а очередь движется медленно. Эти…, - он поморщился и через силу выплюнул неприятное для себя слово, — …женщины, не могут производить малышей быстрее, чем за девять рабочих циклов. Да ещё, то и дело выдают брак. Так что — сам понимаешь, — он развёл руками. — Раньше чем через триста лет тебе ничего не светит. Я, конечно, понимаю, что это безрадостно, но что поделаешь? В прошлом очередь двигалась ещё медленнее. Это сейчас перешли на искусственное оплодотворение, а раньше каждый гном, желающий завести малыша, должен был самостоятельно…

— Не может быть!! — Картуса чуть не вырвало.

— Да-да! Именно так и было. Представляешь, на какие жертвы шли наши предки? Говорят, у некоторых гномов после этого психика не выдерживала, и они заканчивали свою жизнь в "весёлой пещере". Так и хихикали там до самой смерти.

— И ничего нельзя сделать? — тоскливо произнёс Картус.

— Ну… Есть один способ…, - многозначительно произнёс шеф.

Гном подобрался. Картус, конечно, слышал о том, что Большой Бур пропустил через себя чуть ли не всё западное полукольцо, но вот чтобы так откровенно использовать своё служебное положение?

— Ха! Да ты шалунишка! — воскликнул шеф. — Ишь, о чём подумал! Запомни! Поссумус никогда не бурил по сухому! Наоборот! Это ко мне желающие в очередь выстраивались, — он наставительно воздел палец. — Нет, таким манером продвинуться в очереди на малыша невозможно. Однако, один способ всё-таки есть… — Он немного помолчал и продолжил. — Как ты наверно слышал, гномы, удостоенные звания Героя, обладают рядом льгот, в том числе и внеочередным правом на малыша.

— Но я же не Герой, — уныло пробормотал Картус.

— Но ты можешь им стать! — торжествующе воскликнул Большой Бур.

Картус непонимающе посмотрел на шефа.

— Для этого тебе всего-то надо отправится в коротенькую командировку. Годика, я так полагаю, на три-четыре… Вылезешь… Развеешься…

— Куда вылезешь? — опять не понял Картус.

Шеф ткнул пальцем в потолок.

— НАВЕРХ?!

— А чего ты взвился, словно девственник, который в первый раз бур увидел? — невозмутимо спросил начальник. — Ну, наверх. Что здесь такого?

— Но там же… там же…, - Картус зашёлся в кашле. Наконец, он смог прокашляться и закончил фразу. — …Гномофобы!

— Во-первых, не ГНОМОфобы, а ГОМОфобы! — поправил Большой Бур, подавая ему стакан с водой. — Как ни дико это звучит, но разница в этих понятиях всё же существует. Потом, в ходе инструктажа, я тебе её разъясню. А во-вторых, у нас просто нет другого выхода, как отправить наверх кого-нибудь из своих.

Картус сделал несколько судорожных глотков, отбивая зубами отчаянную дробь о край стакана. Несколько капель упало на его бороду, и вплетенные в неё оранжевые ленточки намокли. Он поставил стакан на стол и выдавил:

— Но почему я? Есть же "Лиловые колпаки"! Эти громилы…

— Спецназ занят, — оборвал его шеф. — Они сейчас работают в южном секторе. Кроме того, за последнее время они понесли серьёзные потери, и их профсоюз требует увеличения сроков реабилитации. Мы просто вынуждены справляться своими силами. — Поссумус вскочил и стал бегать по кабинету. — У меня план на шее висит!! А топливо на исходе! Следующую поставку обещают не раньше, чем через шестьдесят лет! Ты хочешь, чтобы у нас встала вся техника?!

— Но причем здесь топливо? — Картус совсем запутался.

Большой Бур подошёл и ласково обнял его:

— Наше топливо — дерьмо! — пропел он.

— Совершенно верно, шеф! Полное дерьмо! Последняя поставка вообще…

— Ты меня не понял, — прервал его шеф. — Наше новое, высокотехнологичное, экологически чистое топливо — это дерьмо! — Он снова ткнул пальцем в потолок. — Оттуда! Понимаешь?

У Картуса отвисла челюсть.

— Я тебе сейчас всё объясню. Дело в том, что наши химики не синтезировали новый вид топлива, как это было объявлено. Они просто нашли элемент, который сделал переворот в современной технике. Этот элемент — дерьмо с поверхности. Точнее даже не дерьмо, а по научному — навоз. Это то же самое, только его производят такие огромные звери — лошади. Видел их в кино?

— Видел! — передёрнулся Картус. — Но я думал, что это спецэффекты. Эти киношники ещё не такое могут выдумать…

— Действительность иногда превосходит самые смелые фантазии, — философски заметил шеф. — Вся беда в том, что синтезировать этот продукт невозможно. Во всяком случае, не в ближайшее тысячелетие. А разводить этих зверей здесь — невыгодно: с учетом стоимости их кормежки топливо становится нерентабельным. К тому же, эти лошади дохнут под землёй как лошади. Фу ты, уже заговариваться начал! Так что, придется тебе…

Картус отчаянно замотал головой:

— И не уговаривайте, шеф! Не пойду! Ни за что не пойду! Я не самоубийца! Я же смотрю видео! Если всё, что там показывают, правда — то это просто дикий ужас! Один этот сексуальный маньяк чего стоит! Как его там? Белая Пурга?

Поссумус тяжело вздохнул:

— Я мог бы наврать тебе с три короба… Обнадёжить, приободрить — но буду с тобой предельно честным. Да, наверху очень опасно. Кстати…, - он порылся в ящике и достал оттуда конверт, — …посмотри, здесь фоторобот этого маньяка. Только зовут его не Белая Пурга, а — Белоснежка! Страшный зверь! Она просто исчадие ада!

Картус сделал над собой героическое усилие и мельком взглянул на снимок. Увидев изображение монстра, он пискнул от ужаса и потерял сознание…

— Ничего — ничего…, - ласково приговаривал Поссумус, приводя в чувство своего подчиненного. — Я когда в первый раз увидел, сам чуть инфаркт не схватил. Уже легче?

Картус почувствовал запах нашатыря и очнулся.

— Значит это всё правда? Значит семеро смелых из бригады "Лиловых колпаков" — это не выдумка? И они все погибли? — слабым голосом спросил он.

Поссумус кивнул и всхлипнул. Он достал кружевной платок и аккуратно, чтобы не размазать тушь, промокнул глаза.

— Это правда, мой милый. Она измывалась над ними целых три года. Мы сумели вытащить только одного. Его боевой позывной — "Молчун".

— Как он?

— Кричит…, - глухо произнёс шеф. — Теперь он всё время кричит…

— А что он кричит?

— Не знаю, — Большой Бур пожал плечами. — Дешифровщики бьются над этим уже триста лет. Недавно они привлекли лингвистов, так те утверждают, что это как-то связано со строением тела этой мерзавки. — Он хлопнул ладонью по столу. — Но мы конечно, не оставили это просто так и нанесли ответный удар. Слышал об операции "Синяя борода"?

— Так этот супермен тоже существует? — услышав имя своего кумира, Картус привстал.

— Лучший наш кадр! — гордо произнёс Поссумус. — Скажу без лишней скромности — моя вербовка!

Картус в восхищении посмотрел на своего шефа.

— Так вот за что вы получили звание Героя! — с придыханием прошептал он.

— Ты тоже можешь совершить подвиг, моя радость, — Большой Бур нежно погладил Картуса по щеке. — На подвиг способен каждый, просто не все об этом знают…

От ласкового прикосновения шефа у Картуса застучало в висках. Глаза заволокло дымкой, в груди стало жечь, а по всему телу разлилась приятная истома. Это ощущение навалилось на него так внезапно, что он не сумел совладать с собой и порывисто обнял Поссумуса.

— Я всё сделаю! Всё что ты захочешь! Всё-всё… — шептал он сквозь слёзы.

Большой Бур поглаживал его по спине, опуская руку всё ниже и ниже. Потом он вдруг внезапно отстранился и тихо сказал:

— Я рад, что не ошибся в тебе…

Картус, рыдая, снова потянулся к нему, но шеф его остановил.

— Потом…, - грудным голосом произнёс он. — Я тебе обещаю… Потом, когда ты вернёшься, у нас всё будет… Ты только вернись, любовь моя…

Картус всхлипнул. Большой Бур поцеловал его, продлевая на какую-то секунду сладостные мгновения, и снова перешел на деловой тон:

— На поверхность выйдешь вот в этом месте, — он обозначил точку выхода на карте. — Там наверху у них очередная война, так что легенда у тебя будет такая: ты боевой гном — наёмник, которому всё равно, на чьей стороне воевать. Твое любимое оружие — секира. Почему-то люди считают, что гном должен быть вооружен обязательно секирой или на худой конец топором.

— А нельзя что-нибудь посовременнее? — с надеждой спросил Картус.

— К сожалению, нет! — развел руками шеф. — Наверху сейчас эпоха фэнтези. Это наша цивилизация уже давно перешла в стадию киберпанка, а люди до сих пор бегают по лесам с холодным оружием и заменяют науку магией.

— Варвары, — поморщился Картус.

— Ну а чего ты хочешь от цивилизации, которая развивается в гетеронаправлении? — хмыкнул шеф. — Когда-нибудь…, - он мечтательно закатил глаза, — …наше культурное влияние принесёт свои плоды, и люди…, я, разумеется, имею в виду только мужскую половину…станут нашими братьями. Представляешь? Сотни миллионов длинноногих очаровашек с изумительными попками! Они бы произвели фурор в нашем шоу-бизнесе. Я даже придумал термин, которым будут обозначаться на эстраде лучшие из них — "Поп-звёзда"!! А, каково?!

— Гениально! — в экстазе простонал Картус.

— Мда…, - согласился Большой Бур. — Однако вернёмся к делу. Твоя задача: примкнуть к какой-нибудь армии и, следуя с ней, нанести на карту месторасположение всех конюшен, находящихся в нашем секторе. Это такие помещения, где содержатся лошади, — пояснил он. — После этого ты можешь со спокойной душой возвращаться домой. Дальше этим уже займется наш коммерческий отдел. Рассчитают стоимость каждой тонны. Проведут торги. Квитанции, товарные чеки… Главное, чтобы в финансовых отчетах всё было чисто, а не то в Совете обязательно найдутся умные головы, которые обвинят нас в ущемлении прав сексменьшинств.

Картус торопливо кивнул и задал давно мучающий его вопрос:

— Но, почему мы не идём на открытый контакт?! Я, конечно, понимаю, что некоторые жертвы неизбежны, но ведь великая миссия гномов в том и состоит, чтобы нести истину всем отсталым и заблуждающимся народам!

— Браво, мой мальчик! — хлопнул в ладоши шеф. — Я давно ждал от тебя этого вопроса! Сам я не знал, как подойти к этой деликатной теме!

Он открыл сейф и достал ещё один конверт. Картус в ужасе на него уставился.

— Как я уже говорил, наверху почти постоянно идут войны. Как ты думаешь, кто в мире с нетрадицианальной сексуальной ориентацией сражается и погибает в первую очередь?

— Не может быть! — ахнул Картус.

— И м е н н о!!! Эти…, - он снова запнулся на этом слове, — …женщины… — он поморщился, — прямо хоть рот полощи после таких слов, — и продолжил: — в общем, эти только разжигают войны, а непосредственно в бой идут ни в чем не повинные мальчики.

— Но это же геноцид!

— Вот и я о том же! Мы просто не имеем права пойти на такое. К тому же — скажи по совести, ты бы смог поднять руку на такого красавчика?

Он протянул Картусу фотографию, которую достал из конверта. Едва взглянув на снимок, Картус забился в сладострастных конвульсиях.

— О - о — ё!! — только и мог прохрипеть он.

— Хватит-хватит, — отбирая у него фотографию и снова пряча её в сейф, сказал Большой Бур. — Хорошенького помаленьку! Так и удар недолго схватить. Ко мне за этим снимком из редакции журнала "Бур? Да!" целыми толпами ходили. Сулили бешеные деньги, но я решил, что такие снимки ещё рано обнародовать. Последствия могут быть самыми непредсказуемыми.

— Кто он? — простонал Картус. — Победитель всемирного конкурса красоты? Модель?

— Ни то, ни другое! Ты не поверишь, но это обыкновенный рыцарь, каких там тысячи. Не помню точно, как его зовут, то ли Ланселот, то ли Айвенго… И теперь вот представь себе: ты стоишь с оружием в руках, а на тебя несутся сотни, или даже тысячи таких очаровашек!

— Сотни… тысячи… — снова застонал Картус, представив эту восхитительную картину.

— А ты говоришь — воевать…, - хмыкнул шеф.

Картус тряхнул бородой, сбрасывая с себя наваждение.

— Я не смогу, шеф. Я просто не смогу! По легенде я должен изображать боевого гнома, а значит, должен участвовать в сражениях. Даже, если я просто буду махать секирой, стараясь никого не убивать, то всё равно всё время буду бояться поранить кого-нибудь из этих милых мальчиков, — тоскливо произнёс он.

— Насчёт этого не беспокойся — процедура отточена годами. Вон "Лиловые колпаки", хоть и мужланы, но толк в красоте тоже понимают. Как, ты думаешь, они выполняют свою работу? Пара сеансов гипноза с психотерапевтом — и ты будешь смотреть на проблему проще.

— Ужас!

— Что поделать? Издержки секретных операций. Потом дадим тебе отпуск в целях реабилитации. В общем, не беспокойся! Вот со второй психологической проблемой придётся повозиться… Тут понадобится сеансов сорок, не меньше…

— С какой проблемой?

— Дурашка! — Поссумус обнял подчиненного. — Основные потери на поверхности мы несём не в боях, а совсем по другой причине. Ты же сам сказал, что наверху одни гномофобы. Только ты немного путаешься в понятиях. Люди довольно нейтрально относятся к гномам, но только до тех пор, пока мы скрываем свою истинную сущность. Люди — гомофобы. Причём в этом заблуждении они фанатичны. Стоит кому-нибудь их наших потерять над собой контроль и подступится к какому-нибудь симпатичному парнишке с вполне невинным предложением, как этот доселе мирный мальчик сразу превращается в разъяренную фурию. Чаще всего он просто срубает гному голову, а после этого его почему-то обычно долго тошнит.

— Значит? — потускнел Картус.

— Ни в коем случае!! — категорично замотал головой шеф. — Даже думать забудь об этом! Ничего, краткое воздержание даже полезно для организма!

Картус вздохнул, и тут ему пришла в голову восхитительная мысль:

— Послушайте, шеф. Я как-то видел по видео, что Героям перед отправкой на опасное задание положено последнее желание…

— И какое у тебя желание?

В ответ Картус застенчиво улыбнулся, и Большой Бур его понял правильно…

Пока Картус вставлял в нос противоаллергенные фильтры, он успел несколько раз чихнуть. Гном обеспокоено ощупал нос. Эти фильтры были новейшей модификации, но побочным эффектом при их использовании было изменение формы носа. Картус покопался в карманах и достал маленькое зеркальце. Перед выходом на поверхность непреклонный Поссумус отобрал-таки косметичку, но Картусу всё же удалось припрятать зеркальце, без которого он просто не мог существовать. Он поглядел на свое отражение и чуть не лишился чувств: вместо его идеального носика в зеркале отразился огромный шнобель. Там где ещё некоторое время назад изящными тонкими дугами красовались тщательно выщипанные брови, теперь находились неприлично-кустистые заросли. Его голубые глаза, подёрнутые романтичной поволокой, из-за вставленных контактных линз превратились в маленькие злые глазки неопределенного цвета. "Они сделали из меня урода", — чуть не плача подумал гном. — "Этот грубый колпак, эта дурно пахнущая кожаная жилетка устаревшего фасона, эти бесформенные штаны…"

Где-то рядом заржал конь. Картус вздрогнул. Он узнал этот звук — наставления шефа не прошли даром. В те короткие промежутки между основным "инструктажем", когда они, потные и обессиленные, лежали рядом, Большой Бур успел сообщить массу полезной информации. Послышался лязг железа. "Конь… Конный воин…Стальные доспехи… Рыцарь!" — выстроил логическую цепочку гном. Он закинул на плечо крайне неудобную секиру и поспешил в ту сторону, откуда раздавались звуки.

Через пару минут сквозь ветви стала видна небольшая поляна. Картус благоразумно не стал выскакивать из кустов сразу, предпочитая сначала осмотреться. В центре поляны был разбит небольшой шатер. Рядом пасся стреноженный конь. У входа в шатер был закреплен огромный щит, на котором красовался герб его владельца. Картус поморщился: цветовая гамма герба была явно не сбалансирована и смотрелась аляповато. "Но где же хозяин?" — подумал он. В этот момент полог шатра заколыхался, и появилась…

…Скорее всего, рыцарю понадобилось вытащить из шатра что-то тяжёлое, и он, пятясь назад…

Картус протёр глаза. Потом зажмурился. Вновь открыл глаза и снова протёр их. Из его горла раздался сдавленный хрип. Прямо на него из шатра выдвигалась… безукоризненная по своей форме…, упругая…, поджарая, но вместе с тем не костлявая…

Раздался стук молотка председателя.

— Достаточно, конгрессмен Джексон, дальше не надо, — торопливо сказал докладчику председатель комитета по политкорректности. — Ставим текст на голосование. Голосуют только члены комитета. Напомню, что мы обсуждаем раздел приложений к Биллю "О праве угнетенных категорий граждан обучаться на родном языке". Итак, кто за то, чтобы утвердить данный текст, в качестве учебного пособия для написания диктантов в школах, где обучаются дети из гомо-спарок? Единогласно! Спасибо. Прошу следующего докладчика подняться на трибуну. Что у вас? Так… Пособие для школ интернетзависимых… "Карлсон и дисконнект". Что ж, читайте…