Голос Вессема

Глава 25

Дом был небольшой, но уютный — такие, наверное, стояли когда-то на месте нашего болота. Он жался к холму, так, что второй этаж одновременно был первым, смотря откуда глядишь. Подсвеченная лестница огибала его, и с веранды можно было спуститься вниз, к подножию холма, а там белеющая в темноте дорожка сбегала еще ниже и терялась среди деревьев. Одна стена была полностью стеклянная, и из ванной было видно, как сосны подступают вплотную к дому. За соснами, наверное, прятались другие дома. Или река. Или склон холма, поросший цветами — белыми и желтыми. Или еще что-то, чего я никогда не увижу.

Марта Кару прикоснулась к сенсору, сделав стену непрозрачной, и протянула мне шорты и майку.

— Свою одежду можете бросить сюда, — она указала на стиральную машину. — Через час заберете сухую. Я уже выставила программу, просто активируйте.

Она явно сомневалась в моей способности управиться с ее стиралкой самостоятельно. И правильно делала.

Когда мне предложили перед ужином принять душ, я не стала отказываться, понимая, что находиться рядом со мной — то еще испытание. Теодор тоже куда-то делся — видимо, тут было больше одной ванной.

Впрочем, вернулся он куда раньше меня. Когда я наконец спустилась в гостиную, он сидел, обложившись документами и железяками, и что-то показывал Кару и его жене. Видимо, основные события он уже пересказал.

— Так что в целом я нашел то, что искал, — услышала я, и это звучало как подведение итогов. — Полагаю, этого хватит, чтобы решить проблему Анне. Конечно, потребуется время, чтобы разобраться… Надеюсь, не очень много времени. Что касается вируса Вентра, цепь реверсивных мутаций…

Я плюхнулась в кресло, закинув ноги на подлокотник, и Кару повернулся ко мне.

— А где еда? — спросила я.

Потом про свои мутации поговорят, есть кое-что поважнее.

— Скоро привезут.

— Ага, — кивнула я и подняла руку. — А может, вы мне пока бинт дадите? Повязка намокла.

Кару посмотрел на мою руку, потом перевел взгляд на ногу — нога была синяя от бедра и до середины икры. Пробежался взглядом по ссадинам, оставшимся после падения с лестницы. Привстал, посмотрел на спину — майка, выданная его женой, была открытая, и шрам от операции было прекрасно видно. И наконец повернулся к Теодору.

— Почему Рита в таком состоянии? — спросил он тихо.

— Это не я! — возмутился Теодор.

Я фыркнула.

— Точно, ему такое слабо.

— Теодор, это не повод для шуток. Ты сказал, что все прошло хорошо, а теперь я вижу, что она избита — это, по-твоему, называется хорошо?!

— Да ладно вам, — сказала я. Даже мне было неловко это слушать. — Ну упала я с лестницы, ничего же не сломала. Ди меня нормально зашил. А спина — это вообще еще раньше было. Помните, я говорила, что удалю полицейский чип? Вот это он там и был. Просто потом шов из-за рюкзака разошелся.

Кару бросил на Теодора еще один долгий взгляд.

— Ты должен был сразу сказать мне, что Рита ранена.

— Эй, — возмутилась я, — вообще-то я сама могу за себя отвечать. И я не ранена. Кстати, если хотите знать, мы Теодору вырезали медицинский чип из руки.

Кару ошарашенно уставился на меня.

— Грязным ножом, — добавила я злорадно.

— Я даже боюсь предположить, зачем.

— Чтобы его не было видно на сканере. Ну, мы подумали — вдруг у военных тоже сканеры? Мы же тогда еще не знали, что выход в правом тоннеле, да? Думали, придется идти под военной базой. Мой чип сдох, у Ди его и не было. А из-за Теодора нас всех могли там засечь.

У Кару вытянулось лицо.

— Но это было не зря, вы не думайте, — добавила я. — То есть, пока мы там сидели, Теодор нашел Коди на сканере, и потом уже Ди сказал, что надо возвращаться. А чип можно вшить обратно.

— Рита… о чем, черт возьми, вы говорите?

Я покосилась на Теодора.

— Я рассказал только самое важное, — развел он руками.

— А что, мой брат — не самое важное?! — возмутилась я.

— Значит, вы нашли тело своего брата? — спросил Кару.

Пока мы с Теодором играли в гляделки, он успел достать откуда-то аптечку и теперь, взяв меня за руку, осторожно разматывал мокрую грязную повязку.

Я повернулась к нему с сияющей улыбкой.

— Лучше! Я нашла живого брата!

— Вот как? — удивленно произнес Кару. — Значит, вы вернулись вместе? Он что же, был в Вессеме все это время? И не попытался с вами связаться?

— Нет, не в Вессеме, — погрустнела я. — И он не вернулся. Он… Его держат на военной базе.

— Что значит — «держат»? И что это за военная база?

Закончив с рукой, Кару переместился мне за спину. Я почувствовала, как его руки касаются спины между лопаток, и поймала себя на мысли, что лучше бы это был Ди.

— Да, там недалеко есть… До нее можно дойти по тоннелям, думаю, там где-то есть вход в них. Не представляю, почему он до сих пор там. Мы же тогда попались, — я покосилась на Теодора, — и, выходит, Коди тоже. Только нас почему-то отпустили…

— Из-за моего медицинского чипа, — сказал вдруг Теодор.

Странное у него было выражение лица. Он будто готовился в холодную воду прыгать.

— При чем тут твой чип?

— Я сломал ногу и получил по голове, если помнишь, — он машинально потер тонкий шрам на лбу.

— Помню, — не удержалась я, — я же тебя километров десять на себе тащила.

— Мой чип воспринимает такие вещи как серьезную угрозу жизни. И отправляет данные о моем состоянии и местонахождении каждые десять минут, пока не будет оказана помощь.

Что чип работает как маячок, я знала. Но вот чтобы он ещё кому-то что-то отправлял…

— Куда?

— В страховую компанию, конечно. Чтобы, если выяснится, что помощь оказывали недостаточно быстро, я мог получить компенсацию… — Я вытаращилась на Теодора. Это сколько же стоит его страховка? — Но это не важно. Суть в том, что меня бы начали искать, запросили данные у страховой в том числе, они бы рано или поздно отследили маршрут… Марко намекнул на это. Что мы из Сити, мы ученые, нас задерживать нельзя.

— Ученые — на костре печеные, — пробормотала я. — Можно подумать, военные прямо испугались. Ну ладно, вас они отпустили, а меня чего?

Теодор замялся.

— Марко сказал им, что тебя мы встретили случайно, что мое состояние — твоих рук дело, и потребовал вызвать полицию. Надо было быстро соображать, ничего лучше в голову не пришло. Он рассчитывал, что потом удастся все замять, но…

Я вытаращилась на него.

— И ты сейчас решил рассказать мне об этом?!

— Мы думали, ты знаешь. Ну, сначала думали. Поэтому пытались найти тебе работу в Сити, а уже потом, когда ты приехала, поняли, что ты не в курсе. И, честно говоря, в подобном не так уж просто признаться. Черт, Рита, пойми, тогда это казалось хорошей идеей — ясно было, что военные догадаются, откуда мы идем, и тогда еще неизвестно, что они сделают, Марко просто хотел тебя оттуда вытащить! Он не хотел тебя там бросать, а выдать тебя за нашу коллегу из Сити было, извини, нереально.

Я застонала и уткнулась лицом в ладони. Я-то все время думала, что в полиции просто решили нарисовать лишнюю звездочку в отчет и поэтому приписали мне нападение на парней из Сити! Думала, Марко виноват лишь в том, что не послушался Коди и невовремя открыл рот. А теперь оказывается, что мы побежали бы в любом случае. А вот в тюрьме я оказалась именно из-за Марко.

Я вспомнила эту жуткую ночь. Воспоминания были смазанные, подернутые туманом и рваные, словно кто-то пытается составить пазл, смешав части от трех разных картинок. Машина, военные, грязный пол, наручники, машина, полиция, грязный пол, плохо выбритый мужчина с покрасневшими глазами орет на меня, требует, чтобы я сказала, где взяла пистолет, пощечина обжигает лицо, я валюсь со стула, грязный пол, кто-то говорит: «Обдолбанная», — и еще говорит: «Все с ней ясно», — камера, боль в запястьях, боль в разбитой губе, туман в голове начнает рассеиваться, через него проступают слова «упрощенная процедура» и «шесть месяцев», и я внезапно осознаю, что меня, оказывается, посадили.

— Вот спасибо-то ему большое, — произнесла я с горечью. — Полгода я сидела в тюрьме и оплакивала смерть Коди. А могла бы оказаться с братом на военной базе — уж вместе мы бы точно придумали, как оттуда сбежать.

— Он был уверен, что помогает, — сказал Теодор совсем тихо.

— Скажи ему, пусть больше не помогает, — я покачала головой. — Следующей попытки мне помочь я могу не пережить.

— Рита, он действительно пытался что-то сделать, снять обвинения, специально ездил, когда нас выписали из больницы…

— Мда, я тогда уже вовсю училась строить мосты. Все, хватит. Не хочу больше про него слышать. Я сюда не за тем притащилась. И где вообще-то еда?

Я попыталась встать, но Кару, о котором я уже забыла, придержал меня за плечо.

— Сидите, Рита, я почти закончил.

Раздался звонок в дверь, Марта вышла и через минуту — Борген как раз наклеил повязку мне на спину и теперь настоятельно пытался всучить мне какой-то тюбик, утверждая, что без него моя нога отвалится — вернулась с руками, полными закрытых контейнеров с логотипами неизвестного мне ресторана.

— Что у вас там? — обрадовалась я. — Хотя неважно, давайте что угодно.

— Я не знал подробностей, как вы оказались в тюрьме, — сказал Кару, бросив очередной мрачный взгляд на Теодора. — Так этого оставлять, разумеется, нельзя. Мы придумаем, как это можно компенсировать…

— Я уже все придумала, — сказала я с набитым ртом. — Мой брат сейчас на военной базе. Мне туда надо, а оружие стоит денег.

Кару некоторое время молчал.

— Вы собираетесь брать штурмом военную базу? — уточнил он.

— Ну да. А что делать?

Кару покачал головой.

— Это ужасный план. Я понимаю ваши чувства, но идти одной против хорошо вооруженных и обученных людей…

— Он бы меня там не бросил, — заметила я.

— Рита, чего вы хотите — найти брата или не слишком героически умереть, пытаясь его спасти?

— Мне и так скоро умирать, разве нет?

— Надеюсь, что нет. Я прошу вас пока повременить с этим вашим планом.

— Пока — что?

— Пока я попытаюсь узнать, что это за место. У меня, как вы понимаете, куда больше возможностей это сделать. И тогда, может быть, мы что-нибудь придумаем. Какой-нибудь план, который не включает расстрел на контрольной полосе.

— Ладно, — согласилась я, отправляя в рот последнюю ложку мяса с овощами. — Недельку я могу подождать. Но вы же сегодня не об этом хотели поговорить, да?

Кару кивнул. Я заметила, как подобралась его жена. Сами они к еде даже не приступали. Может, они не хотят, и я еще одну коробку себе возьму?

— Да. Сначала я хотел попросить вас показать Марте, как работает это приложение, которое написал ваш приятель…

— Не выйдет, — перебила я его, помотав головой. — Мой комм вдребезги. Я могла бы с ним поговорить для вас, но батарейка тоже на нуле.

— В любом случае, Теодор уже рассказал нам о проекте «Голос», и, насколько я понимаю, приложение вашего друга связано именно с ним.

Я кивнула, чувствуя себя неуютно. Что они сейчас попросят — отдать им чип с памятью Нико? А если они попросят чип в обмен на помощь с освобождением Коди? Или на лекарство для Тенны? Или для меня?

Я впилась ногтями в ладонь. Коди жив. И Нико тоже — если верить записям Амелии Лукаш, это не просто приложение и не просто хранилище информации. И Тенна — пока еще.

И даже я.

Нужно очень быстро решить, кем я готова пожертвовать.

— Он использовал найденное оборудование, чтобы скопировать свои воспоминания, — продолжал тем временем Кару, — записать их на чип, который тоже, видимо, нашел в лаборатории, потом каким-то образом доработал и встроил голосовой модуль. Полагаю, Марта и я, мы вместе могли бы сделать что-то похожее, но у нас нет права рисковать, слишком многое поставлено на карту. Если мы ошибемся, второй попытки не будет. Наверное, это единственный сохранившийся чип из тех, что были записаны в Вессеме.

Я внезапно перестала понимать к чему он клонит.

— Поэтому сейчас нам нужна ваша помощь. И разрешение подключить ваш комм к компьютеру, чтобы разобраться с содержимым этого чипа.

— Какого чипа? — не поняла я.

— Владимир Джехона, — пояснил Кару терпеливо. — Чип с его памятью, помните? Измененный номер сто тридцать один.

— Постойте… Вы хотите потренироваться на Нико?

Руки сами собой сжались в кулаки.

— Нет, — покачала головой Марта. — Мы хотим, чтобы Нико расшифровал эти данные.

В трещинах на экране промелькнули огоньки — комм, лежащий в зарядном кольце, оживал.

— Привет, Нико, — сказала я.

— Привет, Рета, — отозвался голос Нико. — Нужна помощь?

— Хороший вопрос, — усмехнулась я.

Мы собрались вокруг стола, на котором стоял компьютер Марты. Кроме того, они выложили на стол все, что по их мнению могло пригодиться сегодня: какие-то провода, переходники, ящик с инструментами и все, что нам удалось унести из Вессема. И Борген Кару, и его жена понимали: Нико я им не оставлю, все нужно решать при мне.

— Нико, у нас есть, хм, наверное, чип, на котором записана память человека. Такой же, как твой. Но он ни к чему не подсоединен, там просто информация и все. Как ты думаешь, ты смог бы… Если бы мы вас обоих подключили к компьютеру… Ну, не знаю. Поговорить с ним как-то по-вашему?

Теодор закатил глаза. Я показала ему кулак и продолжила:

— Может, ты смог бы помочь нам подключить его как-то так, чтоб мы могли с ним пообщаться? Или хотя бы привести информацию в такой вид, который мы можем воспринимать.

— Я не узнаю, пока не попробую, Рета, — ответил Нико. — Но с подключением будут сложности, твой комм сильно пострадал. Сейчас мое восприятие очень ограничено, к тому же я не смогу вывести для тебя на экран схему. Поэтому постарайся в точности выполнить то, о чем я буду говорить, чтбы подключить меня.

— Нико, тут есть Марта, она вроде как программист или что-то такое. Думаю, она справится.

— Выходит, мы с тобой сейчас не в Гетто?

— Нет. Помнишь Богрена Кару? Мы у него дома. Еще здесь Марта, его жена, и Теодор.

— Тогда подключайте комм к компьютеру. Потом я скажу, что делать дальше.

Я обернулась к Марте и кивнула. Она заправила за ухо короткую белую прядь и потянулась к моему комму. Я едва удержалась, чтобы не схватить ее за руку. Не убирая комм далеко от зарядной станции, она осмотрела разъем, поморщилась и сняла заднюю панель. Я впилась ногтями в ладонь. Марта медлила, и я перевела взгляд с ее лица на комм.

Я никогда не пыталась снять заднюю крышку и посмотреть, что там внутри. Сначала — потому что в этом не было необходимости, а потом, когда Борген сказал, что Нико сделал с моим комом «что-то еще» — потому что все равно бы ничего не поняла. Но Марта, видимо, понимала. Она протянула руку, палец замер над тонкой золотистой пластинкой. Тянущиеся к ней проводки выглядели грубо и неуместно. Полупрозрачная, маленькая — пара сантиметров, не больше, пронизанная темными прожилками, как стрекозиное крыло — она, казалось, попала сюда из другого мира. Это и был другой мир — тот, в котором ее сделали, мир до всех войн, мир, про который говорил Борген, где рак был не опаснее насморка, и где никому не надо было носить респиратор, и где не было землетрясений и радиоактивной свалки.

— Это оно, да? — спросила я.

— Да, — кивнула Марта.

Вот так, значит, теперь выглядит Нико.

— Вы только не трогайте, — попросила я шепотом.

Марта кивнула, убрала палец от пластинки и подсоединила к чему-то провода и воткнула другой конец провода в разъем компьютера.

На экране появилось оповещение о найденном устройстве, но Марта еще не успела даже коснутся сенсора, как оно исчезло, на закрепленной над экраном камерой зажегся огонек, и голос Нико из колонок сказал:

— Ну вот, совсем другое дело. Рад видеть тебя, Рета.

Марта вскочила.

— Я не давала ему доступ, — прошептала она и потянулась к моему комму.

— Стойте, нельзя же так резко отключать, — сказала я.

— Рита, я не могу позволить стороннему приложению контролировать мой компьютер, — сказала она твердо. — Я должна отключить его, пока не поздно. Вы ничего не знаете о моей работе, и…

— Да и плевать, — сказала я, перехватывая ее руку. — Это была не моя идея — подключить сюда Нико. А теперь давайте уже доводить дело до конца. Нико, продолжай, не обращай внимания, — сказала я, морщать от боли в раненой руке, которой удерживала Марту.

На экране возникло белое поле, на котором несколькими линиями Нико изобразил прямоугольный предмет.

— У вас что-то вроде этого?

— Да, — кивнула я.

— Сбоку есть разъем, но подходящего переходника на столе я не вижу. Нужно снять крышку, — картинка на экране ожила, показывая, что именно надо сделать. — Внутри будет что-то подобное. — Картинка снова поменялась.

— Теодор, вперед, — сказала я. — Давай, приноси пользу. Это в интересах твоей подружки-киборга.

Покосившись на меня, Теодор принялся осторожно снимать крышку. Она не поддавалась.

— Рита, отпустите меня. Обещаю, что не буду ничего делать. В конце концов, если что-то плохое могло произойти, то уже произошло. Остается только смириться и сделать уже то, ради чего мы собрались.

С некоторыми сомнениями я разжала руки, готовясь, если нужно, перехватить ее снова, но Марта просто опустилась на стул и забрала у Теодора чип с памятью Измененного.

— В соседней комнате на столе лежит нож, — сказал вдруг Нико. — Можно попробовать им.

— Он подключился к нашей системе наблюдения, — поморщилась Марта.

— И что? Что у вас тут, склад краденного? Расчлененный труп?

— Нет, но это… Как он смог обойти защиту?

— Это же Нико, — пожала я плечами. — Если хотите, я потом попрошу, и он объяснит, где у вас слабое место.

Марта покачала головой.

— Нико не стал бы вредить вашему компьютеру или копаться в ваших данных, — сказала я и повернулась к камере: — Правда, Нико?

— Конечно, Рета, — ответил он через колонки. — Любительская порнография меня мало интересует.

У Марты вытянулось лицо.

— Расслабьтесь, он так шутит, — сказала я, хотя и не была в этом уверена. — Давайте, подключайте этого Измененного.

Немного повозившись и время от времени сверяясь со схемой на экране, Марта наконец подсоеднила провода.

— Готово, — сказала я Нико. — Ну что, можно с этим что-нибудь сделать? Можешь сказать нам, что он знает?

— Я проверяю, Рета, — ответил он. Голос его странно плыл, картинка на экране начала дергаться. — Очень большой массив данных. Не получится. Отключи его.

Марта быстро выдернула провода.

— Но ведь ты что-то сделал со своим чипом, чтобы мы могли общаться! — воскликнула я.

— Да, и, думаю, теперь я понимаю, что именно, — сказал Нико уже своим обычным голосом. — Но не на таком оборудовании.

— Если мощности этого компьютера не хватает, — сказал Кару, — то что же он использовал раньше — суперкомпьютеры министерства обороны?

Нико закономерно не ответил.

— Так что ты успел узнать про этого? — спросила я, кивнув на чип, который Марта крутила в руках.

— Насколько я могу судить, информация цела, — ответил Нико. — Ее объемы довольно большие, есть несколько потоков, как и должно быть. Способ хранения данных позволяет сделать вывод, что здесь — определенным образом снятые, перекодированные, упакованные и сохраненные структуры нейронной активности. Но для расшифровки — или, если хочешь, общения — нужен декодер. На основе части данных с его помощью можно создать интерфейс, который позволяет оперировать остальной информацией.

— И как это сделать?

— Здесь — никак.

Ну вот и приехали. Я обвела взглядом всю компанию.

— Ну что, отключаемся?

— Подожди. Рита, спроси его, что нужно достать — я все достану, — взволнованно сказал Теодор. — Мне нужно знать подробности операции на мозге, которую они делали.

— Я вот поспорить готова, что Нико использовал что-то, что он утащил из Вессема. Но хорошо, я спрошу. Нико, скажи, этот твой декодер — это что-то, что ты утащил из Вессема?

— Не совсем, — внезапо на экране вместо картинки с чипом появилось нарисованное лицо Нико — такое, как я привыкла видеть на своем комме, когда мы болтали. — Это что-то, что я утащил из Вессема и немного доработал.

— У Ворона?

— Ага, — кивнул Нико.

— И сейчас эта штука тоже у Ворона?

— Не знаю, Рета. Я не был там полтора года. Но, если он все еще занимается извлечением полицейских имплантов, то, думаю, да.

— Выходит, надо встретиться с этим Вороном, — сказал Теодор. — Ты можешь как-нибудь договориться с ним? Или дай его номер, я сам узнаю, когда у нему можно заехать.

— Сдурел? Ворон меня за такое убьет. И не в переносном смысле. Он мне ясно дал понять, что со мной будет, если я его сдам.

— Черт возьми, Рита! Мне нужно поговорить с этим Измененным! Узнать, что они там делали, верны ли мои выводы насчет Вентра и эф-икс, что случилось с Вессемом, наконец — неужели тебе самой не интересно?

— Мне интересно, чтобы меня не убили, — помотала я головой. — Я могу попробовать сама с ним встретиться. Давайте мне этот чип Измененного, я посмотрю, что можно сделать.

— А какие гарантии, что ты вернешь чип?

— Никаких. Не хочешь — не надо, мне плевать.

Марта покачала головой.

— Вряд ли это хорошая мысль, — сказала она. — Слишком высок риск потерять его. Если твой друг набросает примерную схему декодера, думаю, мы сможем достать нужное оборудование.

Я вздохнула.

— Нико, — позвала я, — изобрази им свой декодер, что бы это ни было.

Некоторое время Нико молчал, потом на экране стали возникать какие-то изображения и куски кода. Кару, его жена и Теодор прилипли к компьютеру, напряженно всматриваясь в монитор. Негромко переговариваясь, они принялись копировать то, что показывал Нико.

— Как же меня все задолбало, — прошептала я, но Нико услышал.

— Отдохни, Рета, — ответил он тихо через динамик комма. — Ты выглядишь уставшей.

— Тебе тоже досталось, — усмехнулась я. — А я сейчас еще ничего. Ты меня в тоннеле не видел.

— Да, зрячим намного лучше.

Я вздрогнула. Это не было похоже на шутку. Это была просто констатация факта. С камерой лучше, чем без камеры. Но ведь большую часть времени камера моего комма и так выключена, а комм лежит в кармане.

Раньше я никогда об этом не думала. Мне говорили: это не Нико, это приложение. И хотя я не верила до конца — я ведь и в обратное до конца не верила. А приложению не может быть скучно, когда им не пользуются.

По телу прокатилась волна липкого страха.

— Нико, — спросила я шепотом, — а что ты делаешь, когда комм выключен?

— Я жду, Рета.

— Просто ждешь? — спросила я еще тише. — Один, в темноте?..

— Это не темнота, — ответил Нико. — И вряд ли это можно назвать одиночеством.

— Тогда что это? Как ты видишь мир, когда… когда ты там?

— Иначе, — сказал Нико с улыбкой, и я поняла — не ответит.

Может, потому что это сложно объяснить. А может, он просто не хочет, чтобы я это знала. Может, Нико специально так все запрограммировал, чтобы не отвечать на некоторые вопросы.

Я сжалась в кресле. Как я могла не думать об этом раньше? Почему ни разу не поинтересовалась у Нико, как он себя чувствует, что ему нужно, каково ему — в моем старом комме?

И — я даже выпрямилась в кресле — каково будет Владимиру Джехоне, когда Борген, Марта и Теодор соберут свой декодер? Мало ему досталось в Вессеме…

С другой стороны, сказала я себе, «иначе» — это ведь не обязательно плохо, так? Может, ему там и не скучно. Выходит в Сеть, смотрит сериальчики…

— Думаю, я все скопировал, — оторвал меня от размышлений голос Кару. — Рита, можете отключать свой комм.

— Нико, ничего, если я отключу тебя от камеры? — спросила я.

— Конечно, Рета, — ответил он. — Думаю, нам пора возвращаться, верно?

— Это точно, — кивнула я. — Надеюсь, моя одежда высохла. Кто меня отвезет? И, — я перевела взгляд на забытые на столе коробки, — раз уж вы не собираетесь все это есть…