Гордон Олпорт

Гордон Олпорт, один из наиболее влиятельных приверженцев диспозиционального направления, полагал, что каждая личность уникальна и что эта уникальность лучше всего может быть понята через определение конкретных черт личности.

Он также большое внимание уделял тому, каким образом когнитивные и мотивационные процессы влияют на поведение человека. Рано проявивший свои способности и благополучный в течение всей жизни, он между тем считал себя социально изолированным индивидом.

Определения для Г. Олпорта – не то, с чем можно обращаться легко. Прежде, чем прийти к собственному определению личности, он собрал и обсудил около полусотни вариантов, предложенных различными авторитетами в этой области. Он классифицировал их в зависимости от того, соотносятся они с: 1) этимологией или ранней историей термина; 2) теологическим значением; 3) философским значением; 4) юридическим значением; 5) социологическим значением; 6) внешним проявлением; 7) психологическим значением. После детального обзора и критики, Г. Олпорт попытался собрать лучшие элементы определений, избегая общих недостатков. Во-первых, он предположил, что можно кратко определить личность как «то, чем в реальности является человек». Однако, соглашаясь, что это определение слишком кратко, чтобы быть полезным, он пришел к более известному:

«Личность есть динамическая организация тех психофизических систем в индивиде, которые детерминируют его уникальное приспособление к среде».

Объясняя индивидуальность поведения человека, Г. Олпорт выдвинул концепцию черты. Он определял черту как «...нейропсихическую структуру, способную преобразовывать множество функционально эквивалентных стимулов, а также стимулировать и направлять эквивалентные формы адаптивного и экспрессивного поведения». Проще говоря, черта – это предрасположенность вести себя сходным образом в широком диапазоне ситуаций. Теория Г. Олпорта гласит, что поведение человека относительно стабильно с течением времени и в разнообразных ситуациях.

В системе Г. Олпорта личность характеризуется «чертами», или определяющими характеристиками. Он предложил восемь основных критериев определения черт личности:

Черты личности реальны: они существуют в людях, а не являются теоретическими абстракциями.

черта личности является более обобщенным понятием, чем привычка.

черта личности является движущим или, по крайней мере, определяющим элементом поведения, она мотивирует индивида.

существование черт личности можно установить эмпирически.

черта личности лишь относительно независима остальных черт, человек склонен реагировать на события и явления обобщенным образом.

черту личности нельзя связать с данной индивиду моральной или социальной оценкой.

Определенную черту можно обнаружить посредством исследования отдельных личностей либо по ее распространенности в группе или социуме.

То, что поступки и привычки не согласуются с чертами личности, не является доказательством отсутствия данных черт.

Г. Олпорт различал общие и индивидуальные черты.

Первые включают в себя любые характеристики, присущие какому-то количеству людей в пределах определенной культуры.

Индивидуальные черты обозначают характеристики индивидуума, которые не допускают сравнении с другими людьми, т. е. это те нейропсихические элементы, которые направляют, управляют и мотивируют определенный вид поведения. Эта категория черт наиболее полно отражает личностную структуру каждого отдельного человека.

В дальнейшем Г. Олпорт назвал индивидуальные черты индивидуальными диспозициями и выделил три их типа.

Радикальные диспозиции. Почти все поступки человека можно свести к влиянию врожденных черт.

Центральные диспозиции. Они не доминируют, но являются основой индивидуальности человека.

Вторичные диспозиции. Это черты менее заметные, менее обобщенные, менее устойчивые и потому менее пригодные для характеристики личности. Например, предпочтения в еде и одежде, особые внутренние установки и т. д.

Г. Олпорт считал, что личность определяется единством и интеграцией индивидуальных черт, придающих ей своеобразие. Принцип, который организует установки, оценки, мотивы, ощущения и склонности в единое целое, он назвал проприумом.

Г. Олпорт выделил семь стадий развития проприума с детства до зрелости (общее представление о них дает таблица 1).

Таблица 1

Стадии развития человека по Г. Олпорту

Г. Олпорт выделяет семь аспектов в развитии проприума или ощущения себя. На протяжении первых трех лет проявляются три аспекта: чувство себя телесного, чувство непрерывной самотождественности и самоуважение или гордость. В возрасте от четырех до шести лет появляются еще два аспекта: самопротяженность и образ себя. Между шестью и двенадцатью годами у ребенка развивается самоосознование настолько, что он может справиться с проблемами на основе рационального мышления. В отрочестве появляются намерения, долговременные планы и отдаленные цели. Они называются собственными стремлениями. Эти семь сторон Я образуют проприум.

Таким образом, подходя к загадке Я, Г. Олпорт надеется избежать спорной позиции многих теоретиков, для которых Я или эго подобны гомункулусу, «человеку в груди», который все организует, тянет за ниточки и управляет системой личности. Он признает важность всех психологических функций, приписываемых Я или эго, но всеми силами хочет избежать того типа теории, в котором появляются «доверенный слуга» или «провокатор». Для него «Я сам» или «эго» как понятия могут использоваться для указания на собственные функции в рамках всей личностной сферы как определения перед другими словами (само– и эго-) (многие функции не собственные, а просто «оппортунистические»), – но полагает, что эти термины нет нужды использовать как самостоятельные существительные. Нет эго и Я, действующих как сущности, отличные от остальной личности.

Основной в теории Г. Олпорта является идея о том, что индивид представляет собой мотивированную (с побуждениями) развивающуюся систему. Он предложил собственный анализ мотивации, перечислив четыре требования, которым должна отвечать адекватная теория мотивации.

Мотивы должны быть согласованы во времени.

В человеке могут сосуществовать различные мотивы.

Сила когнитивных процессов является определяющей.

Мотивы в человеке уникальны.

Необходимым фундаментом для теории мотивации явилась концепция функциональной автономии, которая означает, что мотивы зрелой личности не определяются прошлыми мотивами.

Г. Олпорт различал два уровня функциональной автономии: устойчивая функциональная автономия, связанная с механизмами обратной связи в нервной системе, и собственная функциональная автономия, относящаяся к приобретенным интересам человека, его ценностям, установкам и намерениям. Последняя является основой мотивации, которая обеспечивает постоянство стремлений человека.

Г. Олпорт предположил, что процессы собственной автономии подчиняются трем психологическим принципам.

1. Принцип организации энергетического уровня, собственная автономия человека возможна, так как уровень энергии, которым он обладает, превышает необходимый для удовлетворения потребности выживания и приспособлении.

2. Принцип преодоления компетенции: любое поведение, ведущее к повышению уровня компетенции индивидуума, включается в его же мотивацию (человек «возвышается» в собственных глазах).

3. Принцип проприотической системы: все собственные мотивы своими корнями уходят в структуру «Я» индивидуума (т. е. проприум).

Г. Олпорт отстаивал идеографический подход к изучению личности, в основе которого – уникальность каждого человека.

Вслед за тем, как Г. Олпорт впервые сформулировал этот принцип, он подвергся резкой критики со стороны Бертоцци, который поднял несколько важных вопросов. Прежде всего, спрашивал Бертоцци, правда ли, что любое поведение, повторенное достаточное количество раз, становится автономным? Нет ли ограничений или условий, которые мы должны связать с этим обобщением? Во-вторых, если любая форма поведения потенциально способна стать постоянным мотивом, что может помешать тому, что в индивиде возникнет своего рода психологическая анархия, когда в организм встроятся конфликтующие и антитетические мотивы, разрывающие индивида на части?

Подобные вопросы заставили Г. Олпорта прояснить и расширить свою позицию. Он признал наличие двух уровней функциональной автономии: один он назвал персеверативным, другой – проприативным. Персеверативная функциональная автономия включает привычки, циркулярные механизмы, повторяющиеся акты, стереотипы. Их персеверация описывается в таких терминах, как отсроченное угасание, самоустанавливающиеся циклы в нервной системе, частичное подкрепление и сосуществование множественных детерминант. Проприативная функциональная автономия относится к приобретенным интересам, ценностям, чувствам, намерениям, главным мотивам, личным предрасположенностям, образу себя и жизненному стилю. Г. Олпорт признает, что непросто объяснить, как возникает этот тип функциональной автономии.

Намерения

Более важен, чем поиски прошлого или истории организма, простой вопрос о том, что индивид намеревается или стремится сделать в будущем. Надежды, желания, амбиции, притязания, планы человека – все это представлено под общим названием «интенций», «намерений», и в этом проявляется одно из наиболее характерных различий между Г. Олпортом и большинством современных теоретиков личности. Одно из вызывающих споры утверждений этой теории заключается в том, что то, что индивид старается сделать (при этом считается, что человек может об этом рассказать) – наиболее важный ключ к пониманию того, как человек ведет себя в настоящем. В то время как другие теоретики обращаются к прошлому, как к тому ключу, который позволит разгадать тайну поведения в настоящем, Г. Олпорт обращается к тому, что человек намерен делать в будущем. В этом плане очевидно сильное сходство с позициями Альфреда Адлера и Карла Юнга, хотя нет оснований полагать прямое влияние со стороны последних.

Теория личности Г. Олпорта представляет собой соединение гуманистических и индивидуальных подходов к изучению человеческого поведения. Гуманистичность проявляется в попытке выявить все аспекты человеческого существа. Индивидуальный же подход отражается в стремлении Г. Олпорта понять и предсказать развитие реальной, конкретной личности.

Одним из главных постулатов теории Г. Олпорта было положение о том, что личность является открытой и саморазвивающейся. Человек прежде всего социальное существо и потому не может развиваться без кон тактов с окружающими людьми, с обществом. Отсюда неприятие Г. Олпортом положения психоанализа об антагонистических, враждебных отношениях между личностью и обществом. При этом Г. Олпорт утверждал, что общение личности и общества является не стремлением к уравновешиванию со средой, но взаимообщением, взаимодействием. Таким образом, он резко возражал и против общепринятого в то время постулата, что развитие – это адаптация, приспособление человека к окружающему миру, доказывая, что человеку свойственна как раз потребность взорвать равновесие и достигать все новых и новых вершин.

Г. Олпорт, столь радикальный при обсуждении поведения взрослого, сверхконсервативен при рассмотрении поведения ребенка. В сущности, положения Г. Олпорта относительно первых двух-трех лет жизни ребенка не слишком ценны. Лишь с появлением чувства самотождественности ситуация приобретает новое и неожиданное звучание. Но об этом речь впереди; вернемся к тому, как видится в этой теории новорожденный.

Г. Олпорт полагает новорожденного почти целиком продуктом наследственности, примитивных влечений и рефлексов. У него еще не появились те отличительные признаки, которые появятся позже в результате взаимодействия со средой. Что существенно, с точки зрения Г. Олпорта новорожденный личностью не обладает. От рождения ребенок наделен определенными конституциональными свойствами и свойствами темперамента, но осуществление заключенных в них возможностей возможно лишь по мере роста и созревания. Кроме того, он способен реагировать посредством очень специфических рефлексов, таких, как сосание и глотание, на весьма ограниченные виды стимуляции. Наконец, он проявляет общие недифференцированные реакции, в которые вовлекается большая часть мышечного аппарата.

Как со всем этим ребенок активируется или мотивируется? Г. Олпорт допускает, что первоначально существует общий поток активности – он и есть изначальный источник мотивированного поведения. В этот момент развития ребенок по преимуществу – продукт сегментальных напряжений и переживаний боли и удовольствия. В качестве руководства по ранним годам жизни ребенка вполне приемлемы биологические модели поведения или теории, рассматривающие в основном важность награды, закон эффекта, принцип удовольствия. Так, мотивированный потребностью минимизировать боль, сделать максимальным удовольствие, что детерминировано в основном редукцией висцерального, частного напряжения, продолжает развиваться ребенок.

Несмотря на то, что индивиду при рождении не достает отличительных качеств, которые позже составят его личность, эта ситуация очень рано начинает меняться, и происходит это постепенно. Уже на первом году жизни, говорит Г. Олпорт, ребенок начинает проявлять отличительные качества, различия в двигательной сфере и выражении эмоций, которые имеют тенденцию сохраняться и вливаться в более зрелые формы приспособления, приобретаемые позже. Таким образом, некоторые формы детского поведения, можно признать предтечами последующих личностных стереотипов. Г. Олпорт делает заключение, что по крайней мере со второй половины первого года жизни ребенок начинает проявлять отличительные свойства, которые, по-видимому, репрезентируют непреходящие атрибуты личности. Однако он отмечает, что «первый год жизни наименее важен для личности – при условии, что не возникает серьезного вреда для здоровья».

Процесс развития идет по различным линиям. Г. Олпорт полагает, что для описания изменений, происходящих между детством и взрослостью, адекватны различные принципы и механизмы. Особенно он обсуждает дифференциацию, интеграцию, созревание, подражание, научение, функциональную автономию, протяженность Я. Он даже признает объяснительную роль психоаналитических механизмов и травмы, хотя эти явления не занимают центрального места в том, что он называет нормальной личностью.

В отношении теории научения Г. Олпорт абсолютно эклектичен. Он придерживается мнения, что мириады наблюдений, сделанных исследователями, все выдвинутые ими заключения, все теории научения в какой-то мере верны. Так, обусловливание, теория подкрепления и иерархия навыков – валидные принципы, особенно применительно к научению животных и младенца и случайному научению. Они неадекватны при рассмотрении проприативного научения, которое предполагает такие принципы, как идентификация, замыкание, когнитивный инсайт, образ себя и субсидиация активных эгосистем. Сам Г. Олпорт не сделал какого-либо систематического вклада в теорию научения. Скорее он предложил рассматривать функциональную автономию как базовый факт человеческой мотивации, который неизбежно должен быть рассмотрен с позиций принципов научения, которые пока еще не координированы адекватно в достаточно широкой теоретической схеме. Возможно, наибольший его вклад в эту область – резкая критика теорий научения, провозглашающих себя более универсальными, чем он мог это признать.

Итак, в зрелом индивиде мы видим личность, чьи детерминанты поведения – система организованных и конгруэнтных черт. Эти черты многообразными способами возникли из разобщенной мотивации новорожденного. Точный путь развития этих тенденций не составляет особенного интереса, поскольку они, исходя из принципа функциональной автономии, более не извлекают мотивационной энергии из примитивных источников, какими бы они ни были. Как это обозначает Г. Олпорт, «то, что управляет поведением, управляет сейчас», и нам нет нужды знать историю влечения, чтобы понимать его действие. В существенной степени функционирование этих черт осознанно и рационально. Нормальные индивиды, как правило, знают, что они делают и почему. Это поведение соответствует конгруэнтному паттерну, и в сердцевине этого паттерна – функции, которые Г. Олпорт назвал проприативными. Полное понимание взрослого невозможно без видения картины его целей и притязаний. Наиболее важные мотивы – не отголоски прошлого, но, скорее, взгляд в будущее. В большинстве случаев мы знаем о человеке больше, если знаем его сознательные планы, чем если знаем его вытесненные воспоминания.

Г. Олпорт признает, что нарисованная нами только что картина есть нечто идеализированное. Не все взрослые достигают полной зрелости. Они – выросшие индивиды, чья мотивация все еще пахнет детской комнатой. Не все взрослые управляют своим поведением на основе ясных, разумных принципов. Тем не менее то, насколько они избегают бессознательной мотивации и то, насколько их черты независимы от детских оригиналов, репрезентирует степень их здоровья и зрелости. Лишь в случаях серьезных нарушений мы видим взрослого, не знающего, что он делает, чье поведение теснее связано с тем, что происходило в детстве, чем с тем, что происходит здесь и сейчас или произойдет в будущем.

В отличие от большинства теоретиков личности, чье внимание в основном сосредоточено на негативной стороне регуляции, Г. Олпорт много обсуждает то, что является более чем просто «адекватной» или «нормальной» регуляцией. Зрелая личность должна прежде всего обладать самопротяженностью. Это означает, что жизнь не должна быть привязана к непосредственным потребностям и обязанностям. Человек должен быть способен участвовать в широком круге разнообразных деятельностей и радоваться им. Удовлетворения и фрустрации должны быть разнообразными и многообразными, а не ограниченными в числе и стереотипными. Важная часть этой самопротяженности – проекция в будущее: планы, надежды. Чтобы стать зрелым, индивид должен тепло относиться к другим как в интимных, так и неинтимных контактах и обладать фундаментальной эмоциональной безопасностью и самоприятием. Он должен реалистически относиться как к себе (самообъективация), так и к внешней реальности. Два основных компонента самообъективации – юмор и инсайт. Ясно, что под инсайтом мы имеем в виду способность индивида понимать себя, хотя и не вполне понятно, как выработать адекватный стандарт для оценки представлений индивида. Чувство юмора предполагает не только способность находить радостное и смешное в обычной ситуации, но также способность к положительному отношению к себе и установлению положительных отношений с любимыми, одновременно видя связанные с этим неконгруэнтности и элементы абсурда. Наконец, зрелость предполагает, что у индивида есть единая жизненная философия. Хотя индивиды должны быть способны быть объективными и с юмором относиться к повседневным жизненным событиям, за этим должна стоять полная серьезность в придании смысла всему, что ими делается. Религия представляет один из важнейших источников единой философии, хотя и отнюдь не единственный.

Г. Олпорт одним из первых заговорил об уникальности каждого человека. Каждый человек неповторим и индивидуален, так как является носителем своеобразного сочетания качеств, потребностей, которые Г. Олпорт называл trite – черта. Эти потребности, или черты личности, он разделял на основные и инструментальные. Основные черты стимулируют поведение и являются врожденными, генотипическими, а инструментальные оформляют поведение и формируются в процессе жизни, т. е. являются фенотипическими образованиями. Набор этих черт и составляет ядро личности.

Важным для Г. Олпорта является и положение об автономности этих черт, которая развивается со временем. У ребенка еще нет этой автономности, так как его черты еще неустойчивы и полностью не сформированы. Только у взрослого человека, осознающего себя, свои качества и свою индивидуальность, черты становятся по-настоящему автономными и не зависят ни от биологических потребностей, ни от давления общества. Эта автономность черт человека, являясь важнейшей характеристикой его личности, и дает ему возможность, оставаясь открытым для общества, сохранять свою индивидуальность. Таким образом Г. Олпорт решает проблему индентификации-отчуждения, которая является одной из важнейших для всей гуманистической психологии.

Г. Олпорт разработал не только свою теоретическую концепцию личности, но и свои методы системного исследования психики человека. Для этой цели он создает многофакторные опросники. Наибольшую известность приобрел опросник Миннесотского университета (ММPI), который используется в настоящее время (с рядом модификаций) для анализа со вместимости, профпригодности и т. д. Со временем Г. Олпорт пришел к выводу, что интервью дает больше информации и является более надежным методом, чем анкета, потому что позволяет в ходе беседы менять вопросы, наблюдать за состоянием и реакцией испытуемого. Четкость критериев, наличие объективных ключей для расшифровки, системность выгодно отличают все разработанные Г. Олпортом методы исследования личности от субъективных проективных методик психоаналитической школы.

Глубокий и непреходящий интерес для Г. Олпорта представляло использование психологического метода и открытия, сделанные в области «установки», где была предпринята попытка улучшения некоторых нежелательных социальных условий. Многие годы он порицал замкнутость психологии в рамках стен лабораторий, и его работа в области предрассудков и межнациональных отношений – яркий пример применения психологии к социальным проблемам. Интересно отметить, что, как и многие теоретики, уделяющие основное внимание уникальности и индивидуальности человеческого поведения, Г. Олпорт пессимистичен относительно итоговых возможностей психологического метода и теории в разгадке тайны поведения человека. Загадка, поставленная сложностью индивида, слишком велика для того, чтобы быть полностью понятой на основе приземленных методов и концепций психолога. Таким образом, хотя Г. Олпорт признает важность и неизбежность экспериментального подхода к психологическим проблемам, он делает оговорку относительно конечного успеха попыток такого рода.

На фоне многолетнего преподавания неудивительно, что многие профессиональные работы Г. Олпорта имеют выраженный дидактический уклон. В отличие от многих авторов, чьей первейшей задачей кажется выработка таких положений, к которым нельзя было бы подступиться и которые отражали бы любую попытку докопаться до сути, Г. Олпорт, как представляется, больше заинтересован в том, чтобы выразить ту или иную мысль выпукло и с некоторым вызовом. Иногда это ведет к преувеличенному фокусированию на одних вопросах и относительно малому вниманию к другим, тоже существенным. Так, можно сказать, что Г. Олпорт – один из наиболее жарко критикуемых психологов-теоретиков, но сразу же следует упомянуть, что поднятые им вопросы обычно становились предметом общего внимания психологов.

За время своей карьеры Г. Олпорт был удостоен практически всех профессиональных почестей, какие возможны для психолога. Он был избран Президентом Американской психологической ассоциации, Президентом Восточной психологической ассоциации. Президентом Общества психологического изучения социальных проблем. В 1963 году он был награжден Золотой медалью Американского психологического фонда, в 1964 году получил награду Американской психологической ассоциации за выдающийся вклад в науку. Широта и многообразие его научной работы видны в десятках книг и бесчисленном множестве монографий, статей, предисловий, обзоров, которые он писал часто в сотрудничестве с другими психологами. Кроме того, он соавтор двух широко используемых тестов.

В отличие от многих теоретиков, Г. Олпорт не оставил школы последователей, хотя его влияние можно обнаружить в работах бывших учеников. По большей части его теория развивалась им самим, и длилось это почти полстолетия, начиная с его интереса к единице, адекватной для описания личности. Это привело к концепции черт, и в последующей работе в области трансформации развивающихся мотивов, что выразилось в понятии функциональной автономии, он прогрессивно развивал свою теорию, делая все больший акцент на направленности и функциях эго (проприативных функциях).

Хотя лишь немногие психологи приняли его теорию полностью, влияние ее существенно. Одно из свидетельств полезности этой теории опросник, распространенный отделением клинической и патопсихологии Американской психологической ассоциации. В этом опроснике, распространенном среди практикующих клинических психологов, их просили указать, какой теоретик личности оказался для них наиболее ценным в каждодневной клинической работе. Подавляющее большинство респондентов как наиболее влиятельного выделили Фрейда, но вторым по частоте упоминаний был Г. Олпорт.

В связи с этим весьма любопытно то, какой интерес эта теория представила для психоаналитиков. Выделение Г. Олпортом активных проприативных функций (эго-функций) и понятие функциональной автономии высоко конгруэнтно недавним разработкам в психоаналитической эгопсихологии. Таким образом, несмотря на то, что он был одним из наиболее непримиримых критиков ортодоксального психоанализа, Г. Олпорт в конце концов оказался одним из наиболее модных теоретиков личности среди психоаналитиков.

Каким бы ни был окончательный статус этой теории, очевидно, что ее новизна должна иметь последствия для будущего теоретизирования в психологии. В области, где столь мало установившегося и где до сей поры нет ясности относительно главных переменных, важным представляется здоровое разнообразие теоретических позиций, направляющих исследования. С этой точки зрения Г. Олпорт играет чрезвычайно важную роль в психологическом теоретизировании, он убедительно выделяет проблемы и понятия, часто отвергаемые современной психологической теорией.

Г. Олпорт – один из немногих психологов, перебросивших мостик между академической психологией с ее традициями с одной стороны и бурно развивающейся областью клинической психологии и психологии личности – с другой. Эта непрерывность служит не только обогащению каждой субдисциплины открытиями другой, но также позволяет установить интеллектуальную непрерывность, что важно для грядущего развития психологии. Наконец, новизна позиции Г. Олпорта заключается и в том, что он акцентировал внимание на будущем и настоящем – с относительным исключением прошлого. При столь распространенном влиянии психоанализа исследователю или практику легко забыть о важности ситуационных детерминант – в угоду детерминации исторической. Соответственно, работы Г. Олпорта воистину полезны как постоянное напоминание о том, что прошлое – это не весь функционирующий индивид.