Город Х2

Данная книга является художественным произведением. Все персонажи, организации события, упомянутые в романе, вымышлены и являются плодом воображения автора.

1

Это был обычный рабочий день. Кажется, на календаре была среда, а может четверг, никто точно не помнил, в какой день недели все началось, и Женька не была исключением из правил. Она, как и многие другие, пришла утром на работу в огромное офисное здание, и прежде чем заняться своей ненавистной работой, прошла на кухню, чтобы заварить кофе. Рабочий день для нее всегда начинался с кофе, кажется, без него жизнь вообще не имела смысла, но в тот день, с самого утра все пошло наперекосяк. В забегаловке около работы закончились ее любимые шоколадки, лифт по какой-то причине отключили, и ей пришлось идти на пятый этаж пешком, а потом выяснилось, что это был скачек напряжения, и лифты работали в штатном режиме. Дальше было хуже. Соседка по кабинету забрала последний пакетик кофе, и с довольной улыбкой прошествовала мимо на своих высоких каблуках. Женька всегда знала, эта кукла ее ненавидит, но забрать последний пакетик кофе, было настоящим ударом. Хмуря брови и морщась, словно от дикого отвращения, ей пришлось заварить чай.

Почти все сотрудники офиса жили в городе, Женька была белой вороной, она единственная каталась на работу из пригорода. Если с транспортом все было хорошо, то она добиралась до работы ровно за час, но сегодня у нее ушло два часа – пробки, очереди за билетами и какой-то ужасный сбой в системе, отчего турникеты то работали, то выключались. После такого тяжелого пути, ей просто необходимо было выпить кофе, чтобы поднять настроение, но его не было, и смотря, как в кружке расползается темно-коричневый, вонючий чай, Женька лишь глубоко вздохнула и поняла, что все равно не будет его пить. Оставив кружку на кухне, она прошла по коридору в свой кабинет и села за стол.

Включив компьютер, она зашла в программу выдачи лицензий и на ее почтовый ящик моментально посыпались сообщения от различных госструктур. Она смотрела на мелькающие конверты и понимала, как сильно ненавидит свою работу. Каждое сообщение нужно было просмотреть, прочитать, распечатать и собрать воедино по каждой заявке поданной от организации. Это было скучно и совершенно неинтересно. Но самое ненавистное – это объяснять тупоголовым руководителям и их представителям о том, почему им отказали. Куда проще было выдать документы, распрощаться до следующего года и забыть о существовании этих людей. К сожалению, из десяти обратившихся организаций полную проверку проходила одна. Все остальные сливались на повтор и так по кругу.

Конечно же Женька мечтала не об этом, да и кто мог мечтать о такой работе? Почти всю свою жизнь она хотела очутиться как можно дальше от этого города. Пытаясь осуществить задуманное, она даже окончила курсы медсестер и собиралась уехать в бедные страны с красным крестом, чтобы помогать людям, но потом в один момент все рухнуло. Жизнь разделилась на «до» и «после», и это «после» оказалось намного хуже того, что было «до», ну, а сейчас ей просто нужно было как-то жить и зарабатывать. Мечта осталась мечтой, ведь даже самая маленькая мечта стоит денег. Женька постоянно экономила и откладывала деньги, живя только одной надеждой, что когда-нибудь она возьмет рюкзак и навсегда покинет этот город, оставив в нем все свои воспоминания.

Город у них был немаленький, но из-за военного предприятия с его секретными разработками, которое находилось неподалеку, он считался закрытым, поэтому почти на всех официальных картах он отсутствовал. Женька считала, что в этом есть доля иронии, ведь она хотела сбежать из города, которого официально не существует. По задумке государства в этом районе должны были жить рабочие и дети рабочих. Но то государство исчезло, а времена сильно изменились. Теперь многие люди живущие в этом городе считали его мегаполисом, а себя избранными, хоть и находились неимоверно далеко от столицы. Вскоре в город нахлынули богатые инвесторы и превратили его в свое маленькое государство, они «зарабатывали» деньги, чем привлекали к себе внимание чиновников, а потом платили чиновникам и получали полную свободу действий. Деньги правят миром, и Женька прекрасно это понимала, но даже будь у нее деньги, это не изменило бы ее отношение к этому месту. Она не любила этот город и людей живущих здесь, а порой ей вообще казалось, что она стала ненавидеть весь мир.

Наблюдая, как количество писем превысило трехзначную отметку, Женька поникла, казалось, этот круговорот никогда не закончится и всю свою жизнь она проведет в этой пыльной комнатушке, набитой кучей глупых бумаг и бестолковых достижений. Какой толк быть лучшим в работе, которая никому не приносит пользы?

– Стоит ли мне спросить у тебя, – протянула Стася, медленно потягивая тот самый, последний пакетик кофе, – как проходят твои выходные?

Женька бросила на нее взгляд наполненный безразличием и спокойно ответила:

– Не стоит.

– Я так и подумала. – Ехидно улыбнувшись ответила она, и ее рабочий телефон громко зазвонил.

Все шло как обычно, звонки, одинаковые ответы на одинаковые вопросы. Уже знакомые представители организаций, одни и те же заезженные фразы, одни и те же претензии. Женька иногда удивлялась, зачем она тут?! В конце концов, можно было просто поставить автомат, который говорил бы вместо нее, все равно никто на нее не обращает внимания. Она как робот, сидящий за компьютером и не приносящий никакой пользы. А вот Стася была другой, такая работа действительно была достойна ее ума. Она улыбалась клиентам, разговаривала с ними мило и всегда делала вид, что занимается чем-то очень важным. Хотя на самом деле она просто сообщала о готовности документов и отвечала на звонки. Однажды Женя случайно услышала их разговор с какой-то девушкой на кухне и узнала, что у Стаси за спиной школьное образование, неудачная попытка стать актрисой, моделью, танцовщицей, помощником руководителя и вот, ее спустили сюда в отдел выдачи лицензий. Самая глупая работа во всем здании и, наверное, на всей земле. Проще работы найти было невозможно. Если говорить кратко, то она заключалась в следующем: тебе приносят заявку, ты ее сканируешь и отправляешь по всем государственным учреждениям, они присылают ответ, ты все это собираешь в кучу и если везде дали зеленый свет, выдаешь бумажку, если нет, выдаешь отказ и отправляешь всех на четыре стороны. Бумажный конвейер, бесконечный, бестолковый и неинтересный.

Женька работала всего несколько месяцев, но уже ощущала, как деградирует ее мозг. Она не чувствовала развития, движения, все было до ужаса одинаково и скучно. Просто кликая мышкой с одной кнопки на другую, она просидела до обеда. Но как только проходила первая половина дня, начинался настоящий отсчет. Она могла просто смотреть на часы и ничего не делая, пытаться поторопить время. А еще она считала, одна минута, две минуты, три минуты, но потом останавливала себя на некоторое время, и считала по-другому шестьдесят секунд, пятьдесят девять секунд и так до бесконечности. Она считала время по-разному но, тем не менее, все время пыталась его подогнать.

Около трех часов в кабинет постучали. Стася в это время болтала по телефону с очередным ухажером и когда увидела в дверях генерального директора одной из фирм, сразу вышла в коридор. Женька оторвала глаза от компьютера и тихо выругалась себе под нос, встретившись с карими глазами посетителя. Она его знала. Его звали Александр, молодой и единственный сын влиятельного и очень богатого человека, который уже в три раза сдавал документы на лицензию и все три раза получал отказ. Видимо папочка прислал его снова, надеясь, что четвертый раз окажется счастливым. Только одного она не понимала, почему этот богатый наследник не может просто купить лицензию и избавить ее от лицезрения его смазливой мордашки?! В конце концов его отец был самым богатым человеком в городе.

– Привет, – улыбнулся он и сел на стул перед Женькой.

– Здравствуйте. – Довольно строго ответила она и взяла из его рук увесистую папку.

Молча сканируя документы, она даже не обращала на него внимания, а он словно специально разглядывал ее лицо и ждал.

– Надеюсь, на этот раз повезет, – снова улыбнулся он.

Но Женька лишь бросила на него скучающий взгляд и снова посмотрела на часы. Без пяти минут три. До конца рабочего дня оставалось еще три долгих часа и пять невыносимых минут.

Сканируя очередную страницу, она взглянула на монитор и почувствовала, как виски сдавило, словно неожиданно в кабинете закончился кислород. В коридоре послышался приглушенный хлопок и шипение, но она не обратила на это внимание. Взглянув на лицо своего посетителя, она заметила его дискомфорт. Он хмурил брови, а улыбка исчезла не оставив следа. Боль в голове снова повторилась, на этот раз сильнее и когда часы показали ровно три, раздался оглушительный удар. Женька вздрогнула и выронила документы из рук. Саша уставился на нее таким же испуганным взглядом. В коридоре снова послышались приглушенные хлопки и шипение. Второй удар был намного сильнее первого, он как будто ударил прямо в уши. Оглушенная Женька поднялась на ноги и, шатаясь, вышла из-за стола.

– Что происходит? – спросил Саша, поднявшись вслед за ней.

Они выглянули в коридор и увидели как некоторые сотрудники, работающие на этаже, лежали на полу без сознания, а над ними висела еле заметная дымка, словно кто-то только что покурил прямо в коридоре. Женька хотела подойти к Стасе, которая, возвращалась в кабинет, но так и не дошла, упав за несколько шагов от двери, но раздался третий удар. Он был намного сильнее первого и второго, вместе взятых и вслед за ним послышался ужасный воющий звук. Женька вернулась в кабинет, схватилась за голову и попыталась заглушить этот писклявый шум в ушах, но ничего не помогало. На глаза медленно опустилась красная пелена, последнее, что она видела это падающий Саша, спустя несколько секунд, она упала вслед за ним, потеряв сознание.

2

Она слышала мелодичный шум моря, казалось, будто она лежит на песке, а рядом бушует сильная водная стихия, но разум сразу проснулся, давая понять, что это не море, просто кровь стучит по испуганным венам, пытаясь достучаться до мозга и заставить его работать. Женька медленно открыла глаза. Она лежала на полу в офисе, смотря в серые кубики потолка. Шума и боли в голове больше не было, только сердце почему-то не стучало, а громко ухало в ушах. Глубоко вздохнув, она повернула голову влево, бумаги, которые она уронила по-прежнему валялись на полу. Компьютер был выключен, как и свет в помещении. Она повернула голову вправо. На расстоянии вытянутой руки, на полу лежал Саша, тоже без сознания, часы на стене остановились, а циферблат лопнул.

Женька медленно и аккуратно приподнялась, и снова осмотрелась по сторонам. Больше всего ее напугала тишина. В офисе в принципе никогда не бывает тихо, всегда кто-то что-то делает или работает какая-то техника, но сейчас вокруг стояла поистине мертвая тишина. За окном уже стемнело, вдали не горели привычные фонари, вывески и рекламные билборды. Она покачала головой словно пытаясь поставить все мысли на место, но в мозгу царил такой же беспорядок как и вокруг. Медленно поднявшись на ноги она ощутила головокружение и приступ тошноты, который вновь заставил согнуться пополам. Ее никогда не тошнило, но сейчас голова болела так сильно, и сердце стучало так громко, словно все внутренности пытаясь встать на место затеяли третью мировую войну.

Когда тело смирилось с положением стоя, Женька разогнулась и глубоко вздохнула потерев лоб дрожащей рукой. Снова обратив внимание на Сашу, она нахмурилась и медленно подошла к нему. Первая мысль была самой обыкновенной, она решила, что он мертв, но заметив, как на его лбу выступили вены и по ним пульсировала кровь, она с облегчением выдохнула. Он был жив. Как бы сильно он ей не нравился, находиться в одном помещении с трупом, было крайне неприятно. Коснувшись его плеча, она ощутила, как он вздрогнул и медленно открыл глаза.

– Рада, что ты жив, – вырвалось у нее, но голос в ушах звучал совсем иначе. Она как будто говорила издалека.

– Что случилось? – прошептал Саша и попытался сесть, но видимо с его организмом творилось тоже самое.

– Я понятия не имею. – Она покачала головой и сделала шаг к двери.

В это время Саша поднялся на ноги, но справиться с тошной ему не удалось. Женька лишь нахмурилась и отвернулась, заметив, что он испортил стол Стаси.

– Прости, – сплевывая на пол проговорил он.

– Ничего, мне тоже не очень хорошо.

Женька открыла дверь и с опаской выглянула в коридор, но он был пуст. Хмуря брови толи от страха, толи от удивления, она осмотрелась и вышла, но никого не нашла. Внутри нарастала паника побуждая нервы дрожать от страха, но до боли сжав кулаки, она лишь глубоко вздохнула и решила, что для начала ей необходимо умыться. Она двинулась на кухню.

– Эй подожди, – прошипел ей в след Саша. – Господи, ну что ты за человек такой.

– Что ты там бормочешь? – обернулась Женька.

– Куда ты идешь?

– Я хочу умыться.

– Да, было бы не плохо. – Кивнул он. – Кстати, меня зовут Саша.

– Я знаю, – безразлично ответила она и проигнорировала дружелюбно протянутую руку.

– Откуда?

– Я видела твой паспорт.

– Ах, ну да. А как тебя зовут?

– Слушай, мне кажется, что-то произошло и сейчас, не время для знакомств. – Спокойно ответила она, заглядывая в кабинеты по пути на кухню, но и они оказались пусты.

– Я все понимаю, но не хочу обращаться к тебе «эй ты» неужели так сложно назвать свое имя?!

– Ладно. Меня зовут Женя.

– Ух ты, у тебя мужское имя?

– Да, родители хотели мальчика. – Раздраженно ответила Женька и завернула на кухню.

Ее пустая кружка с почерневшими от чая краями осталась стоять на столе, как и кружки многих других сотрудников. На полу валялись мобильные телефоны, контейнеры от еды, ложки, вилки, журналы и различная посуда, запах при этом стоял просто ужасный. Она смотрела на все это и не понимала, что происходит. Отсутствие муравьев в муравейнике не предвещало ничего хорошего. Включив ледяную воду Женька завязала волосы в хвост и умылась. Голова перестала болеть, а сердце после нескольких глотков прохладной воды немного успокоилось. Она глубоко дышала, продолжая держать глаза закрытыми и надеясь, что открыв их, она снова услышит шум ненавистного офиса, и увидит лица других людей, но рядом был только Саша, который, казалось, решил принять душ в раковине рядом.

– Слушай, мне кажется, что твои коллеги устроили нам не хилый розыгрыш. – Проговорил он, оторвавшись от крана.

– Надеюсь, что это именно так. – Испуганно ответила Женька встретившись с его глазами.

– Думаю нам нужно смываться отсюда, такое ощущение, что здание хотят снести и всех эвакуировали, а про нас забыли.

– Интересно, сколько сейчас времени? – задумчиво протянула Женька заметив, что все часы остановились.

– Мои часы стоят, – вздернул брови Саша, внимательно осматривая свои дорогущие часы с треснувшим циферблатом.

– Все часы стоят, черт, – Женька вновь закрыла глаза, это была паника, она начинала пробираться все глубже в мозг, заставляя нервы бить тревогу. Часто дыша, Женька зашагала из стороны в сторону, но ее остановил Саша.

– У тебя паническая атака? – серьезно спросил он.

– Нет, – покачала головой Женька, – хотя, наверное, не знаю, просто это все до жути странно.

– Да брось, – улыбнулся он, – я уверен, всему есть адекватное объяснение. Это же не апокалипсис.

Она молчала, но какое-то шестое чувство кричало в голове, что это именно он, и вот она застряла здесь, с этим ужасным, богатеньким парнем, которого терпеть не может. Нет, для нее это было хуже апокалипсиса.

– Пойдем, нам просто нужно выйти на улицу и спросить, что произошло.

– Подожди. – Сказала Женька и быстрым шагом направилась обратно в свой кабинет.

– Ну да, нужно же забрать сумочку, – пробурчал себе под нос Саша и пошел вслед за ней.

Женька вернулась в кабинет и попыталась проверить телефонную линию, но в трубке была тишина, сотовый телефон не просто не показывал значок сети, он даже не включался. Она осмотрелась по сторонам, компьютеры не работали, даже пожарная сигнализация на потолке не мигала. Казалось, электричество выключили во всем здании. Женька подошла к окну. Здания по соседству тоже были поглощены темнотой, да и вообще огни всего города погасли. На дорогах стояли брошенные машины, кое где отчетливо виднелись маленькие отблески от тлеющих углей. Это точно был апокалипсис.

– Что ты пытаешься увидеть? – спросил Саша также смотря в окно.

– Не знаю, но мне кажется, что лучше дождаться утра.

– Нет, – покачал он головой, – нужно идти прямо сейчас и узнать что произошло.

Неожиданно вдоль по главной улице загорелись фонари. Дороги освещались ровными кругами от чего картина города выглядела еще более зловеще. Женька вздрогнула “нет, нельзя никуда идти, нужно остаться здесь, нужно понять, что случилось, нужно выяснить, что произошло, прежде чем…” твердил ее испуганный мозг, продолжая наполняться едким коктейлем из паники и страха.

– Пойдем, – сказал Саша взяв ее за руку.

Женька так испугалась его прикосновения, что вздрогнув, оттолкнула его от себя. Саша пошатнулся, но не упал.

– Да, что с тобой такое?!

– Подожди, – сказала она, внимательно глядя в окно. Женька заметила движение. По улице кто-то бежал. – Смотри, – кивнула она Саше.

Женщина бежавшая по улице появлялась и исчезала в свете фонарей. Она была напугана и скорее всего ей руководила паника. Она постоянно оборачивалась и очередной раз обернувшись, споткнулась и упала, но, тем не менее, поднялась и побежала дальше. Толстые стекла офиса не пропускали звук, но было видно, как она кричала, а Женька лишь хмурила брови и благодарила Бога за то, что она не слышит этих криков. Через мгновенье на дороге появился военный внедорожник с открытым верхом. Водитель умело петлял среди брошенных машин, периодически заезжая на широкий тротуар. Мужчины в военной форме быстро догнали беглянку, когда она в очередной раз упала. Женька закусила губу и сжала кулаки, она боялась даже думать о том, что сейчас могло произойти. Но она продолжала смотреть, надеясь, что эти солдаты из хороших парней, и они преследуют испуганную женщину, чтобы спасти. Но она ошиблась. Солдаты больше похожие на роботов, остановились прямо перед женщиной, она умоляла, ползая у их ног, но один из них направил на нее оружие и безжалостно выстрелил. Женька вскрикнула и закрыла рот рукой. Саша отвернулся. Они стояли молча, боясь пошевелится, а солдат словно чувствуя, что за ним наблюдают, обернулся на здание. Оба испуганно присели и только спустя несколько секунд, аккуратно выглянули в окно. В этот момент солдаты уже погрузили тело женщины в машину и уехали.

– Да, ты права, – сдавленно проговорил Саша, – думаю, нам стоит дождаться утра.

Она дрожала всем телом и встретившись с ним взглядом лишь кивнула. Саша даже не подозревал, как сильно она была напугана и до какой степени ей хотелось разрыдаться. Но когда с детства запрещаешь себе плакать, слезы копятся внутри без возможности вылиться наружу.

3

Они не остались на рабочем месте Женьки. Переместившись в соседний кабинет, они с Сашей забаррикадировались столами, так чтобы их не сразу заметили при входе в помещение, и устроившись около окна, молча смотрели прямо перед собой. Видимо каждый думал о своем, строя догадки и версии произошедшего, но каждый боялся их озвучивать. Первым не выдержал Саша.

– Может, это какая-то инфекция? – шепотом спросил он.

– Тогда почему мы не заразились? – также шепотом ответила она.

– Иммунитет?!

– Нет, инфекция так быстро не может распространиться, это бы заметили все, и началась бы паника. А этого не происходило.

– Логично, тогда твоя теория.

– У меня нет теории, – пожала плечами Женька не сводя глаз с часов, на которых застыли стрелки.

– Этого не может быть, ты же о чем-то думаешь.

– Хорошо, я считаю, что это как-то связано с часами.

– Ты имеешь ввиду, что перед тем как вырубиться, ты тоже слышала удар похожий на бой старинных часов?

– Да.

– Последний был самым сильным, как будто вместе с часами, кто-то громко врубил низкочастотный проигрыватель. Я думал, у меня перепонки лопнут.

– Да. – Согласилась Женька и глубоко вздохнув, продолжала смотреть на часы.

Саша без слов понял, что она не хочет больше разговаривать. Прикрыв глаза, он скрестил руки на груди и попытался заснуть. Он считал, что всему есть объяснение и лишний раз поддаваться панике, это просто убивать свои нервные клетки. Рано или поздно найдется тот, кто все объяснит.

Женька бросила на него взгляд и обхватив колени руками, сидела неподвижно. Ей тоже хотелось уснуть, просто забыться сном и проснувшись, увидеть своих коллег, которые будут тыкать в них пальцами и смеяться. Не то, чтобы она очень хотела их видеть, просто в ее жизни было достаточно проблем и апокалипсис случился совсем не к месту. В любом случае, если они все же узнают правду и эта правда, окажется не хорошей, придется учиться жить в новом мире, а она и в старом то, не очень справлялась. Взяв в руки валяющийся рядом мобильный телефон все еще подключенный к розетке, она взглянула на дисплей. Надежды на то, что он работает особо не было, но нажав на кнопку включения, экран загорелся. Как оказалось на нем сбились все настройки и время показывало ровно полночь. Сети не было. Женька вновь обратила внимание на круглые настенные часы, с замершими стрелками. Они ходили от батарейки, но почему-то тоже остановились. Это было очень странно.

Саша тихо засопел рядом, видимо ему удалось погрузиться в сон. Поначалу он смешно клевал носом, но спустя некоторое время его голова скатилась ей на плечо. Женьке хотелось его разбудить и сбросить тяжесть с плеча, но она его пожалела. Пусть хоть кто-то из них выспится потому что она совершенно не хотела спать, словно случившееся еще больше отбило сон, которого ей итак не хватало. Да и если говорить на чистоту, у нее давненько были проблемы со сном. Особенно из-за кошмара, который повторялся день за днем. Картинка в целом оставалась неизменной, менялась только яркость цветов. В итоге она пришла к решению, что проще всего не засыпать, чтобы потом не просыпаться несчастной и разбитой.

Женька продолжала гипнотизировать настенные часы. Еще некоторое время назад, она так жаждала конца рабочего дня, так торопила часы, и что теперь? Ей вдруг стало страшно. Как можно жить без часов? Как можно перестать следить за временем? Это все равно, что потеряться. Что-то произошло, люди куда-то пропали, часы остановились, электричество отключили и скорее всего это было только начало из списка того, что случилось. Неизвестность как зуд, его так сильно хочется почесать, что невозможно усидеть на месте, а если ты не можешь дотянуться, то он превращается в единственный смысл твоего существования и потом, в дальнейшем, если ты не почешешься, то просто сойдешь с ума. Ее интересовало время. Это и был ее зуд, то место, которое она не могла почесать. Женька всегда следила за временем и почти всегда его торопила. Сейчас ей нужно было знать сколько времени. Почему часы вдруг остановились? Сколько прошло с того момента, как они отключились от реальности?

Напряженно размышляя, она пришла к выводу, что только механические часы могли не остановиться. На них ничего не может повлиять кроме воды, огня и самого времени. Вспомнив, что у кого-то в офисе она видела на столе золотые, древние часы Женька напрягла память. Кто-то точно хвастался покупкой и причем совсем не давно. Она вспомнила, что это был мужчина. На их этаже работало всего трое. Дима, Лёня и Витя. Дима разносил почту и такие часы, точно были ему не по карману. Лёня и Витя работали в договорном отделе и были ужасными занудами, но скорее всего часы принадлежали Лёне, он очень любил хвастаться всем, что когда-либо покупал. Это была единственная возможность почесать зудящее место. Женька резко поднялась на ноги, совершенно забыв о том, что Саша спал у нее на плече. Он шлепнулся на пол и проснулся.

– Что случилось? – испуганно прошипел он, вскочив, как ошпаренный.

– Ничего, – пожала плечами Женька. – Мне нужно в туалет.

– В следующий раз, просто разбуди меня, не надо так пугать. – Сонно пробубнил он, следуя за ней.

– Ты что пойдешь со мной? – удивленно вздернула брови Женька.

– Не думай, что я какой-то там извращенец, но с учетом обстоятельств и всего того, что мы видели, не думаю, что нам стоит хоть куда-нибудь ходить по одиночке.

– В здании никого нет.

– А если появится? Слушай, я же не пойду с тобой в кабинку, – все больше злясь добавил Саша, – вспомни любой фильм про апокалипсис, там вся заваруха начинается, когда один из главных героев кидает другого, так что, либо мы идем вместе, либо писай в соседнем кабинете.

– Ладно, – раздраженно прошипела Женька, – пошли.

Они отодвинули стол от выхода и тихо приоткрыли дверь. В коридоре, как и во всем здании, царила темнота. Она наводила ужас, как в страшных фильмах, казалось, коридор был бесконечным и тянулся в никуда. Темные прямоугольники дверей пугали еще больше, словно за каждым поворотом их могло ждать нечто. Они медленно продвигались к кабинету Лёни, который находился ближе всего к пожарному выходу. Женька минуя дверь с надписью туалет, зашла в просторное помещение договорного отдела.

– Я так и знал, что ты не собиралась в туалет. – Недовольно прошептал за спиной Саша.

Женька лишь бросила на него недовольный взгляд и осмотрелась. Часы должны были находиться где-то здесь. Он почти каждому показывал их, при этом хвастаясь, что они стоят бешеных денег и Женька очень на это надеялась, так же как на то, что часы окажутся настоящими. Заметив квадратную коробку недалеко от монитора, она взяла ее в руки. Кончики пальцев покрылись слоем пыли, и это напугало. Она включила бледную подсветку на том самом мобильном телефоне и открыв коробку взглянула на циферблат.

Телефон и коробка почти сразу выпали из рук, словно она увидела не то, что искала. Неизвестность стала в разы больше чем была, а вопросы возросли до трехзначного количества. Но самым главным, был только один. Как такое возможно?!

– Что ты нашла? – спросил Саша глядя на ее шокированное выражение лица.

Она встретилась с его карими глазами и не знала, что сказать. Дрожащими руками, Женька подняла с пола часы и показала ему.

– Половина четвертого, скоро рассвет. – Произнес Саша, но так и не понял, почему она выглядела такой испуганной. – Что в этом плохого?

– Посмотри на дату. – Выдавила Женька и снова посмотрела на часы.

Саша присмотрелся и его лицо стало похоже на один большой вопрос.

– Этого не может быть. Это неправильные часы. – Наконец проговорил он, хмуря брови.

– Я не понимаю почему часы с батарейками остановились, и почему на всех телефонах сбилось время, скачек напряжения объясняет многое, но лопнувшие циферблаты и исчезновение людей…

– Ты хочешь сказать, что эта дата настоящая?

– Эти часы не зависят от электроэнергии, они механические.

– Подожди, – остановил ее Саша, – ты серьезно думаешь, что мы провалялись здесь, в отключке, почти два месяца?!

– Я также удивлена, как и ты. – Просто ответила Женька, и снова посмотрела на часы.

Стрелки продолжали бежать вперед и показывать дату – сентябрь 2015 года. Достав из заднего кармана джинсов проездной билет, которым она воспользовалась утром при проезде на работу, она посмотрела на дату 23/07/2015 – 07:45. Циферблат показывал 30 сентября того же года, они проспали не несколько минут, а больше двух месяцев, просто не приходя в сознание, словно закрыли глаза и вот, вместо восьми часов сна, прошло больше двух месяцев.

– Этого не может быть. – Протянул Саша и снова выглянул в окно. – Как можно не просыпаться в течении двух месяцев, а потом просто прийти в себя? Это нереально и дико круто.

Женька молчала, продолжая смотреть на мирно двигающиеся стрелки часов. Саша был прав, такое не могло случиться просто так. Его теория о смертельном вирусе приобретала смысл. Если каким-то образом все превратились в зомби, то они могли просто посчитать их мертвыми и уйти, но черт возьми, это же не кино и не блокбастер какой-то, вот они, реально здесь, и никаких трупов вокруг, и никаких бродящих по улице мертвецов.

– Я ничего не понимаю. – Прошептала она и остановилась рядом с ним около окна.

Город ничуть не изменился, только электричества не было. Они молча наблюдали за улицей, на которой по-прежнему горели фонари, только главной дороги. Наверное, они оба ждали рассвета, чтобы заметить какие изменения произошли в городе за время их отсутствия, но больше всего их именно это и пугало. Они боялись увидеть не свой город, а то, что от него осталось.

– Я все же надеюсь, что эти часы показывают неправильное время. – Тихо проговорил Саша.

– Я тоже, но тем не менее, два месяца нашего отсутствия, хоть как-то объясняет пропажу других людей. – Ответила Женька.

– Но ведь за два месяца не могло произойти, что-то настолько страшное?! – это был вопрос, на который совершенно не хотелось слышать ответа.

4

Они встретили рассвет около окна. Фонари погасли, на бледный небосклон взошло солнце, осветив привычный вид серого города. Казалось, ничего не изменилось, просто отсутствовала утренняя суета людей, спешащих на работу, точнее сказать, просто отсутствие людей, было единственным заметным изменением. По дорогам не ездили машины, заводы на горизонте не дымили, казалось, все просто застыло, но именно это приводило в ужас.

Саша сохранял спокойствие, он смотрел на город и ни о чем не думал, кроме как о том, что всему есть банальное и простое объяснение, и часы, которые ему показала Женька, просто сломаны. Не могли сотни тысяч людей бесследно исчезнуть из города. Просто не могли. И умереть никто не мог. Что-то случилось, но по каким-то причинам, им двоим об этом не сообщили. Единственное чему Саша был бесконечно рад, так это выдержка Жени. Она не устраивала истерик, не рыдала, и не давала ему повода думать, что она ненормальная, хотя хладнокровное спокойствие тоже немного пугало. Взглянув на нее при свете солнца, он заметил как ее руки дрожали, но она постоянно сжимала их в кулаки и делала глубокий вздох, чтоб успокоиться. Скорее всего она была в ужасе, но не позволяла панике взять над собой верх.

Женька просто смотрела в окно в ожидании чего-то, она не знала чего ждала, но надеялась, что все скоро прояснится. До восхода солнца, она пыталась найти хоть один более или менее реальный, адекватный ответ, который объяснил бы два пропавших месяца на часах, но его не было. Золотые часы Лёни не давали сбоя, они продолжали размеренно бежать вперед и когда стрелки показали шесть утра, Женька ощутила сдавленную боль в висках, точно как в первый раз. Она испуганно посмотрела на Сашу.

– Опять эта боль, – озвучил он то, что чувствовал.

Боль усилилась, но они испугались не боли. Раздался первый удар, сразу за ним второй, третий… Женька схватила Сашу за руку и они опустились на пол. Этот грохот вместе с пищащим звуком, казалось разорвет барабанные перепонки, ну или голова просто не выдержит и взорвется. Они держались друг за друга корчась от боли, но, тем не менее, в глазах был какой-то другой страх, они боялись отключиться и вновь очнуться только через месяц или того хуже, потерять неизвестное количество времени. В голове Женьки промелькнула глупая мысль, словно кто-то наказывал ее за то, что раньше она торопила время, а сейчас так панически боялась его потерять. После шестого удара, боль прекратилась, они не выпали из реальности, не потеряли сознание, но оба выглядели так, словно пробежали марафон. Тяжело дыша они лежали на полу пытаясь восстановить дыхание и нормализовать бешеное биение сердец. Женька выпустила руку Саши и приподнявшись отползла к окну, чтобы облокотиться о стену. Дрожащими руками, она поднесла к глазам часы. Ничего не изменилось, после ударов секундная стрелка продолжала свой путь и они не пропустили ни секунды этого кошмара.

– Черт, – проговорил Саша измученно улыбнувшись, – такое ощущение, что у меня в голове колокол, по которому периодически бьют.

– Да, надеюсь, так будет не каждый час. – Тяжело дыша ответила Женька.

– Нам нужно отсюда выбираться, – покачал головой Саша, – и узнать, что произошло с людьми, а главное понять что это за колокол у нас в голове.

– Согласна.

Они просидели в кабинете еще несколько часов, но прежде чем попытаться выйти в этот новый город, зашли на кухню. Из-за головной боли есть не хотелось, но запастись чем-нибудь на всякий случай стоило. Электричество продолжало отсутствовать, поэтому все продукты в холодильнике испортились, единственное, что могло пролежать так долго и не зарасти плесенью, так это злаковые батончики и печенье. Они набили карманы продолжая напряженно молчать. Да и что тут можно было сказать, оба понимали, что ответов друг от друга они не получат, а все остальное было не так уж и важно.

Оказавшись на лестнице, они медленно начали спускаться на первый этаж, когда услышали какой-то странный звук. Саша и Женька переглянулись и вышли на другом этаже, понимая, что звук идет с улицы. Им нужно было услышать то, о чем там говорили, но почти во всех офисных зданиях, окна не открывались, а стеклопакеты были настолько толстые, что разбить их было бы очень трудно, так что находясь в здании, услышать то, что происходит на улице почти невозможно.

– Здесь есть какой-нибудь балкон или окно, которое можно открыть? – наконец спросил Саша. Он надеялся увидеть того, кто говорит, выглянув на улицу, но очень скоро понял, что это сообщение передавалось по громкоговорителю и скорее всего это была запись.

Женька задумалась, где-то в здании должен был быть выход на улицу, не считая первого этажа. Она никогда не курила, но точно слышала от Стаси, что на третьем этаже был балкончик для курящих.

– Нам нужно на третий этаж.

Они вернулись на лестницу и быстро спустились до нужного пролета. Коридоры на третьем этаже были в два раза шире, а кабинеты в два раза больше. В конце коридора, они нашли балкон, но дверь оказалось запертой. Саша так сильно хотел услышать то, что говорили на улице, что с третьей попытки разбил стеклянную дверь и они вдохнули свежий осенний воздух.

Мужской голос в громкоговорителе монотонно повторял одну и туже фразу. “Точка сбора в центре, под старинными часами, мы вам поможем… Точка сбора в центре, под старинными часами, мы вам поможем…”

– Ты слышала! Точка сбора, нужно срочно идти туда! – воодушевленно произнес Саша.

Для него эти слова были решением всех возникших проблем. Саша слепо верил в государство, он точно знал, что под старинными часами соорудили лагерь для таких как они с Женькой. Он был уверен, там, в центре города, его ждет еда, вода и самое главное – ответы на все вопросы. Женька в отличии от него думала совершенно иначе. Та женщина, которую убили бездушные солдаты, была явным доказательством того, что сейчас никому нельзя доверять, а такой явный призыв, лишь подтверждал ее догадки о бесплатном сыре в мышеловке.

– Прости, – проговорила Женька, – но я туда не пойду. – И отвернувшись, она направилась на лестницу.

– Эй, Жень, подожди, что значит ты туда не пойдешь? А что, ты собираешься делать?

– Я туда не пойду, пока не попаду домой. Вдруг, кто-то из моих близких также бродит по улицам как и я. – Соврала она и тут же пожалела об этом.

Теперь Саша будет задавать много вопросов, которые повлекут за собой еще большую ложь, но она не хотела признаваться ему в том, что сейчас она полагалась больше на свое шестое чувство, чем на правительство и на него.

– Это глупо, нам нужно идти к точке сбора, тем более мы всего в паре кварталов от старинных часов.

– Я не удивлена, что ты думаешь только о себе, но я туда не пойду. – Спокойно ответила она.

– А если на улице опасно?

– А если точка сбора создана вовсе не для помощи? – Женька вздернула брови, наблюдая, как Саша все больше злится. – Саш, я тебя не прошу идти со мной. Сейчас слишком много вопросов и нет ответов. И раз уж ты любишь приводить в пример фильмы, то обычно в сценариях, спасение не может быть таким простым.

– Да, что с тобой такое? Мы понятия не имеем, что происходит и наш единственный шанс все узнать, это точка сбора. – Раздраженно сказал Саша, метая глазами молнии.

– Мне нужно попасть домой. – Холодно произнесла Женька и пошла вниз по лестнице.

Саша зло топнул ногой, но все же последовал за ней. Из всех женщин на земле, ему попалась самая упрямая и неподатливая. Нельзя было игнорировать это сообщение. Нужно было идти в центр, но он не мог ее бросить, не знал почему, просто не мог.

Они оказались на первом этаже в огромном холле, где никого не было. Так же как и везде, на полу валялись бумаги, газеты, сумки и пустые стаканчики из под кофе. Видимо, когда все случилось люди просто попадали, а потом исчезли оставив все так, как есть.

С опаской осмотрев площадь перед зданием, Женька нахмурилась, снова шестое чувство забило тревогу. И на этот раз не напрасно. На площади появились солдаты. Их было трое, они двигались цепочкой, полностью повторяя движения друг друга, на лицах не отражалось никаких эмоций, они просто в одну ногу, с автоматами в руках, шли в здание.

– Нужно спросить у них про точку сбора. – Тихо произнес Саша и двинулся им на встречу, Женька сомневалась, но последовала за ним.

– Ты только не забудь про то, что мы видели. – Резонно заметила она, вспомнив ту женщину.

Заметив их, солдаты приготовили оружие и оказавшись в холле, направили на них прицел. Они молчали, не двигались, и просто наблюдая, переводили взгляд с лица Саши на Женю и обратно.

– Здравствуйте, – доброжелательно начал Саша, – не объясните нам, что тут происходит?

Прошла долгая минута молчания. Женька ощущала их недобрые намеренья и посмотрела на запасной выход, который вел на подземную парковку. Она прикинула, как далеко до него бежать, но сделала вывод, что из нее плохой математик.

– Мятежники. – Послышался безразличный голос солдата.

Женька больше не думала ни минуты, схватив Сашу за руку, она потащила его к двери ведущей на парковку, и услышала звуки выстрелов за спиной. Вновь оказавшись на лестнице, они бросились вниз и вскоре спустились на подземный этаж. Они бежали среди машин не оглядываясь, подгоняемые лишь диким страхом. Достигнув конца парковки, они остановились перед шлагбаумом, за которым простиралась главная дорога.

– Как ты догадалась, что они будут стрелять? – спросил запыхавшийся Саша.

– Слово мятежники, звучит совсем недоброжелательно. А когда на тебя направляют автомат, тут одно из двух, либо ты бежишь, либо палец не держат на спусковом крючке. Они явно прочесывают местность не для помощи. – Тяжело дыша, ответила Женька.

– По-моему, ты смотрела больше фильмов чем я.

– Нам нужно уходить, я боюсь, что они последуют за нами.

– А ты заметила, что они какие-то странные? – тихо спросил Саша, аккуратно выглянув за шлагбаум.

– Да, они похожи на роботов. – Ответила Женька и медленно двинулась вдоль стены, чтобы оценить ситуацию на дороге.

Вокруг было тихо и пусто. Солдатов не было, словно они просто уехали и бросили беглецов. Они с Сашей посмотрели друг на друга и еле заметно кивнув, медленно вышли из укрытия. Не договариваясь, они двинулись в противоположную сторону от центра и точки сбора, о которой продолжал говорить монотонный мужской голос. Они выбежали на дорогу и побежали так быстро, на сколько хватало сил. Казалось, что им повезло и погони не было, но все же, Саша первый услышал приближение машины за спиной, когда они достигли моста через городскую речку. Женька заметила движение впереди, это был еще один внедорожник с солдатами. Они попали в ловушку. Остановившись ровно на середине моста, среди нескольких брошенных машин, у них оставался только один шанс на возможное спасение. Взявшись за руки, они снова, не договариваясь, лишь кивнув друг другу, подошли к ограждению и перекинувшись через него, спрыгнули с моста в воду. Это был единственный выход, который нашел испуганный разум.

5

Вода была холодной и грязной. Женька заставляла себя плыть под водой так долго, на сколько хватило задержки дыхания. Самым удивительным оказалось отсутствие выстрелов в спину. Понимая, что начинает задыхаться, Женька вынырнула и увидела Сашу, он был недалеко и встретившись с ней взглядом, он лишь улыбнулся дрожащими губами. Они гребли на встречу друг к другу, но на середине реки их подхватило подводное течение и понесло прочь от центра города на север, где находились водоочистительные каналы.

Ощущая, что тело находится во власти течения, Женька больше не смогла контролировать панику, ей казалось, что она тонет и вместо того, чтобы расслабиться, она начинала бороться и течение начинало накрывать ее. Она несколько раз скрывалась под толщей грязной воды, но продолжала барахтаться и выныривать, чтобы сделать очередной глоток воздуха. Она умела плавать, но ненавидела воду, ее глубина и темнота пугала, и Женька от страха, готова была умереть. Сашу унесло уже довольно далеко, и когда показался очередной мост, она наконец поравнялась с ним, но под мостом оказалась решетка из стальных прутьев, течение придавило их к ней, и Женька вцепившись в нее снова ощутила, что начинает тонуть. Саша заметил ужас отразившийся на ее лице и схватив ее за шкирку, помог отплыть в сторону, где течение было менее сильным.

– Ты что не умеешь плавать? – спросил он, когда заметил в синих глазах дикий страх.

– Умею, – дрожащим голосом ответила Женька, – но я слишком сильно боюсь воды, особенно когда не вижу дно.

Саша заметил, как она схватилась за стальную решетку, костяшки на пальцах побелели, и казалось она либо сломает решетку, либо повредит себе пальцы.

– Тебе нужно расслабиться. – Тихо проговорил он.

В воде было очень холодно, они перебрались на самую дальнюю опору моста и держась за решетку, ждали не понятно чего.

– Я не могу, слишком холодно, – клацая зубами ответила Женька. – Я не могу находиться в воде.

– Не бойся, тут совсем не страшно.

Он пытался ее успокоить, но ничего не получалось. Каждый раз, когда течение приносило новую волну, Женька цеплялась за решетку и начинала хватать ртом воздух, словно тонула. Она закрыла глаза и тяжело дышала, чем тратила намного больше сил. Коснувшись ее руки, Саша попытался перетащить ее ближе к себе, но у нее была мертвая хватка.

– Жень, отпусти поручень, – мягко проговорил Саша.

– Я не могу, если я отпущу его, я сразу пойду ко дну.

– Посмотри на меня, – попросил он. Она не оборачивалась, Саша повторил свою просьбу и через несколько долгих секунд, она встретилась с его карими глазами. – А теперь отпусти поручни, я не дам тебе утонуть.

Женька смотрела в его глаза и не знала, как поступить. Она никогда в своей жизни никому не доверяла, даже банальные секреты, а он просил доверить ему жизнь. Саша мягко сжал ее ледяную руку и кивнул, словно отвечая на незаданный вопрос. Да, она может ему доверять, и да, он сдержит свое слово. Она заставила себя разжать пальцы и почти сразу начала погружаться в воду, но Саша ей этого не позволил, он крепко держался одной рукой за решетку, а другой рукой обняв ее за талию притянул к себе. Женька обхватила его плечи руками, изо всех сил стараясь ослабить хватку. Пальцы замерзли и болели, она почти не ощущала ног, но легкое тепло Саши все же передавалось ей.

– Как долго ты планируешь сидеть в этой мерзкой ледяной воде? – заикаясь прошептала она, обжигая горячим дыханием его шею.

– Я боюсь, что нам придется просидеть здесь до темноты.

– Это ужасно.

– Согласен. Но у меня такое ощущение, что они ждут нас.

Женька ничего не ответила, решетка, за которую они держались внезапно задрожала, она лишь сильнее вцепилась в Сашу, боясь, что как только он разожмет руки, они вместе пойдут на дно камнем. На мосту остановилась грузовая машина, послышался топот тяжелых армейских сапог и через мгновенье все стихло.

– Нам необходимо поймать мятежников. – Проговорил бесстрастный мужской голос. – Начните здесь и рассредоточьтесь по всем направлениям.

Саша пытался продвинуться вглубь моста, чтобы их не смогли заметить со стороны, но это оказалось не так то просто. Женька уткнувшись в его плечо продолжала напряженно дышать и даже не поднимала головы. Вода явно была не ее стихией, и это был не просто страх, это оказалась самая настоящая фобия.

– Нам придется нырнуть. – Прошептал он ей прямо в ухо. Она сразу отстранилась, и он увидел в синих глазах дикий ужас. Заметив ботинки солдат спускавшихся на мостовую, она лишь стиснула зубы до скрипа и нервно кивнула.

– Я не дам тебе утонуть, – уверенно произнес Саша. – Набери в легкие побольше воздуха и держись за меня.

Она снова лишь кивнула. Солдаты приближались, внимательно вглядываясь в темные воды городской реки и осматривая козырек на котором вполне мог устоять человек. Саша наполнил легкие воздухом, Женька последовала его примеру, когда солдаты появились в полный рост они погрузились в воду. Она зажмурилась продолжая держаться за Сашу. Напряжение, которое казалось разрывало голову и все внутренности, превратилось в один огромный шум стучащего сердца в ушах. Они долго держались не выныривая, удивительно, на что способен организм человека, когда ему грозит смертельная опасность. Продержавшись под водой несколько минут, аккуратно и тихо вынырнув, они сделали несколько жадных глотков воздуха и снова погрузились в воду. Солдаты прошли мимо и двинулись дальше осматривать периметр, скорее всего предполагая, что они выбрались из воды намного раньше, а может солдаты были не так хорошо подготовлены для поисков.

Женька вынырнула и жадно стала дышать, пытаясь успокоить горящие в груди легкие. Это была очередная паническая атака, нахождение в воде превратилось для нее в пытку, но она продолжала молча ждать наступления темноты. Саша чувствовал, как сильно она напряжена, ощущал, как сильно бьется ее испуганное сердце, но он ничем не мог ей помочь. Они замерзали, но выходить из воды, по-прежнему было слишком опасно. Оставался один проверенный вариант, чтобы отвлечь ее от стресса – это бестолковая болтовня. Он спросил первое, что пришло ему на ум.

– Какой твой любимый фильм? – но Женька молчала. – Я вот очень люблю “Цаплю” самый лучший фильм на планете. – На самом деле это был самый ужасный фильм, который поистине стал известен, только своим огромным провалом, скучным сюжетом и никудышной игрой актеров. – Обожаю этого парнишку в главной роли, его актерская игра просто бесподобна. – Он выдержал паузу и собирался продолжить, когда услышал ее дрожащий шепот:

– Это самый дерьмовый фильм за всю историю человечества.

– Тогда, скажи мне самый лучший фильм.

– К примеру, “Сон”.

– Согласен, фильм шедевр, правда, думаю его недооценили, а почему он тебе нравится?

Женька прекрасно понимала, что он пытается ее отвлечь разговорами, так поступал любой человек мало-мальски знакомый с психологией. Но зная, что это не поможет, она все же играла по его правилам.

– Он мне нравится, потому что там люди, управляют своим сознанием, там жизнь во сне, которую ты можешь сам сотворить и наполнить свой мир, только теми, кого хочешь видеть.

– Ты глубоко копаешь. – Дрожащим голосом ответил Саша, при этом удивившись такой точке зрения. Обычно все говорили лишь про глубокий сон и степень развитости воображения.

– Каждый воспринимает мир и все окружающее по-разному.

Они долго говорили о фильмах обсуждая сюжеты, актеров и смысл, который до них пытался донести автор, но Саша так и не ощутил, чтобы Женька отвлеклась или расслабилась. Она говорила дрожащим голосом, по-прежнему была напряжена и не отпускала его куртку из своих замерших пальцев. Когда они перебрали почти все фильмы, солнце показало, что время перевалило за полдень. Под мост проникли лучи света и им стало немного теплее, хотя осеннее солнце не сильно прогревало толщу воды.

– Где ты живешь? – синими губами спросил Саша, пытаясь заглянуть ей в глаза.

– За городом. А ты?

– На Северо-востоке.

– До твоего дома долго добираться?

– Обычно у меня уходил час, но думаю, – клацая зубами шептала она, – электрички сейчас не ходят.

– Значит, для начала пойдем ко мне, там можно переодеться, поесть и даже принять душ. – Мечтательно проговорил Саша.

– Почему ты не переживаешь за своих родных? – спокойно, спросила она.

– Мама с сестрой уже давно уехали жить заграницу, – просто ответил он, – а отец, почти всегда пропадает на работе. Я живу один.

– Но это не повод не переживать.

– Я надеюсь, – протянул Саша, – то, что происходит сейчас, касается только нашего города. А по поводу моего отца… – он на мгновенье замолчал, – я уверен, что он в порядке.

Женька выбилась из сил, но это не помешало ей заметить, как Саша напрягся когда заговорил об отце. Эта тема для него, явно была не из приятных.

– Хорошо.

Женька не задавала больше вопросов, но ей показалось, что Саша врет. Любой человек переживает за семью и даже если семьи нет, всегда найдется кто-то, о ком будешь думать в подобных ситуациях. Казалось, для Саши таких людей не существовало, и это пугало. Хотя, что касалось самой Женьки, ей переживать было не за кого.

Солнце скрылось за горизонтом намного быстрее, чем они думали. Город погрузился в темноту, монотонное бормотание смолкло. Саша медленно, не выпуская из рук Женю, добрался до бортика, но взобраться на него оказалось сложнее чем он предполагал. Тело замерзло и мышцы не подчинялись. После четвертой или пятой попытки, ему удалось сесть на камень и помочь Женьке. Казалось, она упадет без сил или потеряет сознание, но Женька села на землю и обхватив колени руками уткнулась в них лицом. Длинные мокрые волосы растрепались и слиплись, поэтому Саша не смог разобрать выражение ее лица. Со стороны, казалось будто она плачет, но это было не так. Как только Саша хотел коснуться ее плеча, она откинула голову и тяжело вздохнув прошептала:

– Надеюсь до твоего дома не очень далеко, у меня такое ощущение, что я не могу пошевелиться.

– Если я совру тебе, что недалеко, это тебя успокоит?

Она посмотрела ему прямо в глаза и серьезно ответила:

– Саш, раз уж так получилось, что сейчас мы вдвоем и собираемся продолжить путь вместе, давай сразу договоримся, – ее голос продолжал дрожать, но говорила она без шуток, – я ненавижу ложь, так, что какая бы горькая правда не была, всегда говори мне ее, я лучше вытерплю весь ужас правды, чем буду наслаждаться приторной ложью. Просто пообещай, что между нами не будет никакой лжи.

Он смотрел в ее глаза и, наверное, впервые в своей жизни сказал:

– Обещаю. И кстати идти нам очень долго.

– Спасибо. – Ответила Женька и улыбнулась краешком губ.

Это было истинным лицемерием с ее стороны, врать, но при этом требовать от другого человека правды. Но все же, она надеялась что он сдержит свое обещание, ведь им предстоял долгий путь, который они должны преодолеть вместе чтобы выжить.

6

Город был поглощен тьмой, только главные улицы освещали фонари. Саша и Женька шли медленно, передвигаясь только в темных местах и не выходя на проезжую часть. В окнах домов не горел свет. Видеть обычно такой яркий, светлый город в темноте было непривычно. Тишина пугала так же как темнота, не было привычного шума мегаполиса, не было звуков машин, электричек, голосов людей или музыки… Только тишина. Каждый шаг, казалось, катился эхом по всей улице. Женька чувствовала себя немного лучше. Вода отняла у нее все силы, но страх забрал намного больше. Как ни странно, именно о нем она думала большую часть дороги.

Говорят, сценарий жизни непредсказуем, и ничто не повторяется дважды, но Женька думала, что это не так. Она считала, что когда в твоей жизни происходит что-то плохое, это всегда притягивает другие беды. Если случается хорошее, то по жизни ты будешь счастливчиком. Сама Женька давно решила какие бы испытания не подсунула ей жизнь, как ни крути, ты либо проиграешь, либо выиграешь, контролировать судьбу ты все равно не сможешь. Поэтому если в ее жизни случалось какое-то дерьмо, она просто мирилась с этим и жила дальше. Вот только смириться со страхом было невозможно, его можно спрятать, попытаться перебороть, но полностью избавиться от него для нее было чем-то нереальным. Она не была до такой степени сильной.

Внезапный бой часов застал их на дороге, но на этот раз боль в голове была не такой сильной. Она ощущалась, как обычная мигрень, которая бывает от долгой работы в офисе или от отсутствия свежего воздуха. Женьку не тошнило, голова не кружилась и от этого вопросов стало еще больше. Почему первые удары каких-то невидимых часов лишили их сознания больше чем на два месяца?! Почему второй удар отнял намного меньше сил?! И почему сейчас боль стала обыкновенной?! Это наиболее часто задаваемые вопросы, как и вопрос куда подевались все люди и что вообще происходит с миром?! Но ответов пока не было, и с этим просто нужно было смириться и идти дальше.

Они не позволяли себе думать о том, что происходит и сходить с ума от отсутствия ответов. В этом они были похожи. Вопросов было много и они верили, рано или поздно найдется ответ на каждый из них, просто сейчас теряться в догадках и тратить драгоценное время на панику было глупо. В конце концов каждый человек на земле представлял себе, что он будет делать, если останется совсем один в городе. Но как и обычно представление в мечтах – это одно, а остаться в пустом городе в реальности – это действительно страшно.

– У меня такое ощущение, что я скоро просто упаду и усну. – Прошептал Саша, когда они шли по темной аллее.

– Да, а еще дико хочется есть. – Так же тихо прошептала Женька.

– Надеюсь у меня дома есть еда. – Вяло улыбнулся Саша, – хотя, мы ведь можем зайти в любой магазин и взять все, что нам захочется.

– Тоже верно, но я пожалуй воздержусь, а вот потом посмотрим.

Женьке не верилось, что из всех людей на земле, ей пришлось остаться именно с этим человеком. Она всегда воспринимала Сашу, как богатенького, избалованного сына еще более избалованного отца. Во всяком случае при каждой их встрече в офисе он вел себя именно так. Такие люди часто встречались ей по работе и они почему-то считали, что имеют право ставить себя выше других. Она таких призирала и каждый раз, когда кто-то из них заходил в кабинет, Женя презрительно фыркала. Саша не был исключением, первый раз появившись в ее кабинете, он всем своим видом показывал, что может купить все вокруг. Но еще больше ей не понравилось, что он пытался пользоваться своей симпатичной мордашкой. В тот раз он даже предложил подвести ее до дома, но Женька сразу отказалась, и тут вмешалась Стася. Нельзя сказать, что блондинка обладала выдающейся внешностью и уж тем более умом, но дорогие шмотки и подарки от клиентов, у нее появлялись регулярно. Саша ей отказал сразу, сославшись на срочно возникшие дела. Но дело было не в этом. Сейчас Женька поверить не могла, что человек воспитанный в роскоши, может вот так просто, без истерик и соплей, терпеть происходящее и еще ни разу, ни сказать коронную фразу “я позвоню папочке” или “вызовите мне такси”. Это было одно, из двух – великая странность или же приятный сюрприз. Но тем не мене, Женька предпочитала ни о чем не расспрашивать, в конце концов, он сам покажет, кто он есть на самом деле.

– Ты живешь с родителями? – неожиданно спросил Саша, чем вывел ее из глубоких раздумий. Женя снова встретилась с его карими, почти черными, глазами и отвернувшись, тихо ответила:

– С мамой. – Соврала Женька.

– А отец?

– Он ушел.

– А братья, сестры есть, или ты одна в семье? – с интересом продолжал расспросы Саша, но сразу заметил, что она не горела желанием говорить о семье.

По его мнению, люди не любят говорить о родных, только если в семье, что-то не так или же по причине скрытности. Женька была из последних, но тут нечего было скрывать и уж тем более секретничать, наверное поэтому ее молчание пробуждало лишь больший интерес.

– Я одна в семье. – Холодно и твердо ответила Женька, чем дала понять, что на этом разговор окончен и дальше пытаться не стоит.

– Ладно, – вздохнул Саша и посмотрел вдаль. – Вон видишь большое здание?! – произнес он, – это мой дом.

– Ты живешь в “Центр-Сити”? – немного удивленно спросила Женька.

– Да, на шестнадцатом этаже.

Она молчала, потому что догадывалась об этом с самого начала, ведь этот квартал был не просто для богачей, этот “Центр” построили для элиты общества. Туда даже детей на экскурсии водили, можно сказать, это был отдельный город в городе. У них было полное автономное обслуживание вне городской электростанции, свои магазины, вода из крана поступала почти минеральная и ее можно было с легкостью пить без фильтра. Женька знала об этом, потому что в школьные годы была на той самой экскурсии, она смотрела на эти богатые квартиры, на эту роскошь и у нее горели глаза, она хотела всего этого достичь, и тайно мечтала жить здесь. Но мачеха быстро поставила все на свои места доходчиво объяснив, что она всю жизнь будет работать в пыльном офисе и жить в крохотном доме в пригороде, а замуж ее никто не возьмет, потому что она страшная. Это было грубо, но мачеха никогда не скажет тебе того, что сказала бы настоящая мама. Дети вообще редко попадают в благополучные приемные семьи, но сейчас Женька не хотела вспоминать о своей мачехе.

Они завернули за угол, так можно было сократить дорогу до “Центр-Сити” почти вдвое. Усталость была невыносимой, они шли волоча за собой ноги, словно действительно могли просто уснуть стоило остановиться хоть на секунду. Саша напряженно хмурил брови, он устал, за всю свою жизнь он еще ни разу, так не уставал, ему хотелось поныть, сесть в машину и проехать остаток дороги, но здравый смысл говорил, что они должны стать незаметными и тихими, а смотря на походку Женьки ему вообще становилось стыдно, что либо говорить о своей усталости. Украдкой бросая на нее взгляд он не переставал удивляться. Она была серой мышью и одевалась, как серая мышь, но в тоже время гордо вздернув подбородок шла вперед. Он чувствовал, что она сильная. От нее исходила эта сила в холодном спокойствии, в твердом голосе и отсутствии истерик. Возможно, она была даже сильнее чем он сам, хотя Саша не хотел себе в этом признаваться.

Недалеко от его дома, они услышали женский крик. По инстинкту самосохранения, который теперь встал во главе всех чувств, они юркнули в темноту переулка и застыли в ожидании. Страх заставил сердце биться сильнее от чего прошла усталость и они молча стояли у стены, сами не понимая чего ждать. Крик повторился и разрывал перепонки отчаяньем. Женька зажмурилась, она не могла это слушать.

– Помогите! – вновь послышался крик, но уже намного ближе.

Вдоль улицы пробежала женщина и еще несколько человек. Женька понимала, что за ними скорее всего гонятся солдаты и просто не могла дальше стоять делая вид, что она ничего не видит. Она сделала шаг вперед, но Саша сразу схватил ее за руку и потянул обратно.

– Что ты делаешь? – гневно прошипел он.

– Я хочу помочь, – ответила она. – Отпусти.

Они долго сражались друг с другом взглядом, но Саша все же разжал пальцы. Женька осмотрелась вокруг, взгляд уцепился за пустые стеклянные бутылки около мусорного ящика, схватив одну из них за горлышко, она подошла к выходу из переулка. Она знала, что за теми людьми гонятся солдаты и скорее всего она не сможет их спасти, но не попытаться она не могла. Женька размахнулась и бросила бутылку в противоположный переулок, сразу скрывшись в темноте. Стекло разлетелось вдребезги почему-то издав оглушительный звук, словно разбилась не одна пустая бутылка из под пива, а сотни таких бутылок. Тут же рядом с ней появился Саша, он швырнул еще несколько штук и схватив ее за руку потащил за собой. Они быстро поднялись по пожарной лестнице и застыли на уровне третьего этажа жилого дома. Крики людей не прекращались. Сразу за ними появились солдаты, они осмотрели переулок, в котором прятались Женька и Саша, и двинулись дальше пытаясь найти источник шума. На несколько долгих минут все затихло.

– Ты сумасшедшая. – Зло прошипел Саша.

– Мы должны им помочь. – Повторила Женька, тяжело дыша.

– Сейчас мы ни чем им не поможем, пойми это.

И в подтверждение его слов, где-то вниз по улице, раздались мольбы, за ними последовали выстрелы, крики, снова выстрелы и тишина. Женька зажмурилась закрыв лицо руками. Саша не понимал, что происходит с этой девушкой и почему она так жаждет пожертвовать собой, но и его совесть неожиданно взбунтовалась. Он поступил неправильно, но ведь это так глупо потерять жизнь, и при этом никого не спасти.

– Прости, – прошептал он коснувшись ее плеча, но Женька лишь вздрогнула и отстранилась.

– Ты прав, – просто ответила она и присела на корточки.

Она опять не плакала и снова это шокировало Сашу. Она еще ни разу не заплакала, словно была железобетонной. Он сел рядом и стал ждать. Солдаты отдалялись, об этом свидетельствовала вновь наступившая, угнетающая тишина. Они просидели на пожарной лестнице почти два часа, при этом проваливаясь в неспокойный, короткий сон и вскоре убедившись, что никого поблизости нет, они спустились в переулок, чтобы продолжить путь до дома Саши. Всю оставшуюся дорогу, они шли молча и казалось, даже на мысли сил уже не осталось.

7

“Центр-Сити” и его окрестности, казалось, остались нетронутыми. Вокруг, как и всегда, были чистые стриженные газоны, аккуратно, как по линейке припаркованные машины, даже мусора совершенно не было, словно именно здесь, до сих пор убирались. Женька смотрела на все это с опаской. Город опустел, по дороге им конечно, попадались разные разбросанные вещи, документы, сумочки и мобильные телефоны, но здесь ничего подобного не было. Чисто. Аккуратно. Стерильно. Если бы люди покидали город, то об этом были бы свидетельства, но все выглядело так, словно город опустел в один щелчок пальцев.

Они подошли к дому Саши почти на рассвете. Есть такое время суток, которое Женька называла “серость”, солнце еще не взошло над городом, но приближалось, сумерки отступали, но все еще стелились по земле напоминая туман. Самое ненавистное время суток. В такой серости, напоминающей дождливый день, ты начинаешь теряться. Мрачные мысли неожиданно становятся такими тяжелыми, словно обретают плоть и своими жуткими, темными руками, начинают тебя душить, тянуть вниз, заставляя падать в колодец собственной истерики.

Мотнув головой, чтобы прогнать неожиданно напавший сон и дикий приступ очередной паники, Женька посмотрела на Сашу. Он смотрел по сторонам с жалостью, словно этот клочок земли был ему настолько дорог, что видеть его опустошенным было больно, хотя она прекрасно понимала, что скорее всего он даже не был знаком со своими соседями.

Саша аккуратно пробирался к подъезду высокого здания, которое служило ему домом. Большинство горожан мечтали здесь жить и еще со времен строительства, сюда водили бедняков, чтобы они смотрели на то, чего никогда не смогут достичь в своей жизни. Как бы сильно человек не старался и каким бы умным он не был, сюда пускали только потомственных богачей. Саша знал об этом не понаслышке, ведь этот кусочек рая построил его отец, и каждый человек живший здесь, получал разрешение на покупку квартиры непосредственно от него. Почти никто об этом не знал, а Саша никому и никогда об этом не говорил. Ему итак хватало насмешек в школе, ведь среди богатых наследников, он был отнюдь не самым богатым. Его жизненный опыт был намного больше, чем могла себе представить Женька, но Саша почему-то решил ей об этом не рассказывать, чтобы не вызвать сочувствия или жалости.

Короткими перебежками, как в фильмах про войну, они пробрались до подъезда. Открыть железную дверь было не сложно, электричество кто-то отключил, даже в этом элитном районе. Они оказались на первом этаже пятидесяти-этажного здания. Осознав, что лифты не работают, оба прошли на лестницу. Усевшись на первой ступеньке Женька глубоко вздохнула.

– Вот почему я люблю пригород. – Тихо прошептала она, заметив, что Саша так же без сил уселся рядом.

– Хорошо, что я не решился переехать в пейтхаус на последнем этаже. – Тяжело протянул он.

– На какой этаж нам нужно?

– Шестнадцатый.

– Отлично, тогда пошли. – Решилась Женька и поднялась на ноги.

Они шли молча, каждый про себя считал ступеньки, но уставший мозг постоянно сбивался. Сделав по пути несколько передышек, они достигли своей вершины и оказавшись у входа в квартиру, перевели дыхание. Спустя несколько минут Саша открыл дверь и они оказались в огромной квартире. Одна только прихожая по размеру стоила всего дома Женьки целиком. Она с опаской огляделась, боясь увидеть что-то, нехорошее, и продолжала нервно сжимать пальцы застыв в прихожей. Саша закрыл за ней дверь и придвинул к ней тумбочку. Встретившись с удивленным взглядом Женьки, он улыбнулся краешком губ и проговорил:

– Не подумай, что я сумасшедший, просто, я хочу нормально поспать и услышать, если вдруг кто-то начнет ломиться в дом, а то в фильмах, они все время тупят на этом месте.

– Логично, – кивнула Женька и медленно прошла к окну в гостиной.

На широком подоконнике валялись подушки и книги, весь город был как на ладони. Его пустота и отсутствие света пугало и смотря на тоненькие дорожки уходящие в сторону вокзала, она вновь подумала о происходящем. Саша заметив ее блуждающий взгляд подошел ближе и потянув за шнурок закрыл окно жалюзями.

– Пойду проверю, есть ли вода в душе. – Кивнул он и удалился. Женька осталась одна. Она замерзла, наверное, это были последствия бессонной ночи, или мокрой одежды, но дрожь все больше становилась похожа на озноб.

Осмотревшись вокруг, она сделала только одно заключение – эта комната, выглядела холодной. Все вокруг было серым, белым и черным, как в фильмах, словно она пришла на площадку для съемок, но уж точно не в жилое помещение. На стене, напротив дивана висел огромный плазменный телевизор, под ним очередной ряд различных книг, тут была и классика, и фантастика, и даже романы, которые читают только женщины. Это все, ни как не увязывалось с представлением о жизни избалованного Саши. Если говорить на чистоту, Женька думала, что увидит тут мотоцикл посреди комнаты и кучу постеров с голыми девицами.

– Слава Богу вода есть, она правда прохладная, но думаю можно немного потерпеть. Мыться придется со свечками, но это лучше чем ничего. Я принесу тебе чистую одежду, можешь отправиться в душ первой, а я посмотрю, есть ли что-то из еды. – Оживленно произнес Саша, бегая из стороны в сторону.

Через несколько секунд, он вручил ей кучу одежды и проводил по длинному коридору в ванную, которая была примерно в половину гостиной. Вокруг горели свечи и чувствуя себя не в своей тарелке, Женька прикрыла глаза глубоко вздохнув. Мыться в реке на природе ей было бы гораздо уютнее, чем в роскошной ванной при свете свечей и кучи различных тюбиков и баночек. Оказавшись у зеркала, Женька встретилась со своим отражением.

Она смотрела на бледную как полотно девушку, которая явно была на грани нервного срыва. Темные брови теперь выделялись как два черных полумесяца, темные волосы запутались и были настолько грязными, что свисали жуткими прядями. Лицо тоже не отличалось чистотой, а к шее прилипли куски грязи, скорее всего из реки. Медленно стянув с себя грязную пропахшую сыростью одежду, она встала в ванну и задернув штору включила воду. По сравнению с речным течением, вода в душе оказалась просто божественной. Женька с удовольствием помыла голову, умылась и натерлась мочалкой до скрипа, потом постирала нижнее белье и сразу же надела его. Она вышла из душа и вытерлась мягким махровым полотенцем досуха. Вещи, которые ей дал Саша явно принадлежали какой-то девушке, потертые синие джинсы еле сошлись на бедрах (та девушка была меньше, как минимум на размер), а вот балахон явно принадлежал самому Саше, он пропах дорогим мужским парфюмом. Мягкая ткань подарила тепло и почти сразу Женьке захотелось прилечь и поспать. Оставив свои вещи сушиться, она вышла из душа и нерешительно направилась по коридору к шуму, который издавал Саша.

Он стоял на кухне, все дверцы были раскрыты на столе стояла куча консервов, баночек, порошков и чего-то совсем непонятного, чего Женька никогда не видела даже в магазинах. Саша продолжал что-то искать, и даже не обратил на нее внимание.

– Ванна свободна, – тихо проговорила она, словно в одной только этой фразе слышалось огромное спасибо.

– Хорошо, – кивнул он и улыбнулся, – можешь съесть что-нибудь, это все, что я нашел.

– Спасибо.

– Не стоит, теперь я очень жалею, что редко готовил дома. – Лучезарно улыбнулся он.

– Понятно. – Кивнула Женька и заняла место на кухне, а Саша ушел в душ.

Зашумела вода, она перебирала консервы и все что удалось найти Саше, конечно выбор был не особо богатый, но наличие макарон радовало. Женька подошла к плите и зажмурившись, тихо прошептала:

– Хоть бы газ не отключили…

Она нажала на кнопку и пламя загорелось. Это было не просто чудо, это было спасение, Женька умела готовить, это было первое, чему она научилась в приемной семье. Когда все было хорошо и складно, мачеха часто учила ее готовить и они делали настоящие кулинарные шедевры. Сейчас она набрала воды в кастрюлю и стала ждать, когда жидкость закипит. Саша сказал правду про голод, но Женька ничего не ела, она боялась, что ее желудок просто выплюнет все обратно, поэтому она смотрела на еду больше с опаской, чем с желанием съесть все, что плохо лежит.

Вода закипела, она бросила макароны и прислушалась, Саша явно устроил себе банный день и выходить не торопился. Возможно он даже уснул в ванной, но это было хорошо, к тому времени, как он вернется на кухню, все будет уже готово. Через полчаса в кастрюле уже сварились макароны, она открыла банку томатной пасты и щедро навалила ее внутрь. Это конечно не было кулинарным шедевром, но горячая пища намного вкуснее сухих, хоть и сладких батончиков. Выбившись из сил, Женька так ничего и не попробовала, она подошла к дивану и усевшись, стала ждать Сашу, но как только тело расслабилось, она мгновенно погрузилась в сон.

Он вышел из душа словно заново родившись, Саша специально принимал ледяной душ, чтобы не уснуть. После того, как он побрился и оттер грязь от речки, ему в нос ударил запах еды. Голова немного закружилась, а желудок громко заворчал. Переодевшись в чистые вещи, он заторопился на кухню, чтобы узнать, что из его скудных и невкусных запасов источает такой необыкновенный аромат.

Вокруг стояла тишина, на столешнице горела одинокая свечка, которая по сути не дарила никакого света, на плите стояла кастрюля и запах исходил явно от нее. Саша приподнял крышку и глубоко втянул в себя запах вареных макарон и томатной пасты. Сейчас это показалось ему самым невероятно вкусным запахом на свете. Заметив две чистые тарелки и столовые приборы, он обернулся, на диване свернувшись клубочком лежала Женька. Она так ничего и не съела, и этот жест почти отбил у него желание наброситься на еду и ни с кем не поделиться. Она заботилась о нем. Улыбнувшись краешком губ, он разложил макароны на две тарелки и поставив еду на журнальный столик, попытался разбудить Женьку.

После третьего толчка в плече, она резко открыла глаза и отпрянула, словно он ее напугал до чертиков. Нахмурив брови Саша подал ей еду и пожав плечами, тихо проговорил:

– Если ты готовила одна, то это не значит, что я собираюсь съесть все это один, хотя мне очень хотелось.

– Честность, – улыбнулась она и сонно протерев глаза взяла в руки тарелку.

Они ели молча, первая ложка далась Женьке с трудом, она все еще думала, что от долгого голодания желудок просто не воспримет пищу, но все прошло на удивление отлично. Первая порция лишь вызвала еще больший голод и вскоре они с Сашей опустошили всю кастрюлю.

– Теперь можно и поспать! – довольно промычал Саша, – если хочешь можешь лечь в соседней комнате, там кровать и одеяло.

– Нет спасибо, мне и здесь хорошо.

– Ну как хочешь.

Женька собрала грязную посуду, по привычке сложила все в раковину и собралась ее мыть, но потом вспомнила, что вскоре они уйдут и эта посуда никому не помешает. Вернувшись к дивану, она заметила подушку и одеяло. Это ее удивило, но в тоже время обрадовало. Голова коснулась мягкой подушки, тело согрело теплое одеяло и смотря в потолок, Женька услышала странную мысль промелькнувшую в голове, перед тем как погрузиться в сон, мы остались вдвоем и если мы не будем заботиться друг о друге, то скорее всего оба погибнем…

8

Говорят, кошмары это проявление подсознательных страхов, о многих, из которых мы даже не подозреваем. Но есть такие страхи, которые не нужно скрывать, они отражаются в глазах и самым большим страхом на свете, является потеря. Неважно, что ты теряешь, если это было для тебя дорого и важно, эта потеря может убить тебя. Именно так произошло с Женькой. Она потеряла человека, но никогда об этом никому не говорила, пытаясь загнать боль так глубоко, чтобы добраться до нее никто не смог.

У каждого человека кошмары проявляются по своему, кто-то сидит в месте своей мечты и в последствии это место превращается в ураган страхов и боли. Но у некоторых людей, кошмары начинаются сразу, они просто врываются в твой сон и ты даже не помнишь, что тебе снилось до этого. Женька ощутила страх в груди за несколько секунд до появления картинки. В основном все сны, это образы и чувства, иногда мы не видим четкое изображение, но ощущая ветер и слыша шум волн, мы представляем, что находимся на берегу моря. Или же тяжелое дыхание и страх, мозг моментально рисует картину побега от маньяка, но тем не менее, мы не видим его лица. Так произошло с Женькой. Ей снилось, ну или точнее, она ощущала, что сидит на мостике и смотрит на водную гладь. Не было ветра или волн, озеро или море, было спокойным, словно маленькая лужица, и она смотрела в темноту. Зачем она здесь? Что она пытается увидеть в этой мутной воде? Мозг задавал вопросы подсознанию, но не получал ответов, лишь огромную волну новых чувств. “Ты должна найти. Ищи…” Это все что выдало подсознание, и Женька в панике начала выплескивать воду на мостик, на котором сидела. Она вгрызалась в воду словно в землю, будто пытаясь что-то откопать, что-то найти, вода ускользала, просачивалась сквозь пальцы, но она не бросала попыток. Она рыдала от отчаянья и пыталась причинить боль мутной воде, заставить ее отдать то, что она забрала, но это был всего лишь сон, и вода не кончалась. Последний раз ударив по воде, словно сдаваясь, Женька опустила руки. От этого стало еще страшнее и попытавшись вытереть слезы, она ощутила на запястье чью-то руку. “Ты не нашла меня” – послышался чей-то шепот и синяя рука утащила ее в глубину мутной воды.

Женька открыла глаза. Она никогда не кричала во сне, сотню раз просыпаясь в поту от этого сна, она просто закрывала лицо руками и повторяла, что это просто сон. Многие люди после кошмара могут заснуть, но у других более впечатлительных, биение сердца становиться настолько болезненным, что даже пошевелиться становиться страшно. Женька была из таких людей. Сейчас она глубоко и часто дышала. Боль от ударов сердца стала невыносимой и что самое удивительное, оно причиняло боль ни в груди, а где то в горле. Коснувшись пульсирующей вены на шее, она снова глубоко вздохнула и посмотрела прямо перед собой. Это была квартира Саши, в которой она заснула. Жалюзи на окнах были по прежнему опущены и видеть город она не могла, но чувствовала, что на улице ночь. Возможно они проспали сутки, а может и гораздо больше, ведь теперь уследить за временем было невозможно.

Поднявшись на ноги, Женька потянулась и скрестив руки на груди, осмотрелась. Сон отбило, даже привычной утренней сонливости, больше не было. Она подошла к окну и заглянув за занавес убедилась, что на дворе царила глубокая ночь. Город спал, но что-то подсказывало ей, это был не просто сон. Люди не впадали в кому, они просто исчезли и теперь этот город по настоящему умер. Он не стал городом призраком, теперь это просто мертвое пятнышко на карте пока еще живой планеты. Хотя секретность сыграла только на руку, теперь этот город и вправду исчез. Женя отвернулась от окна.

Аккуратные ряды книг, привлекли ее внимание. Они стояли беспорядочно начиная от всемирных классиков и заканчивая романами для женщин, которые читают молодые девчонки мечтая о принце на белом коне. Среди книг она увидела много своих любимых авторов, к примеру, “Война и мир” Толстого, “Мастер и Маргарита” Булгакова, собрание сочинений Джейн Остин и многое другое. Аккуратно касаясь корешков книг, она словно боялась их потревожить и в середине, среди больших томов, наткнулась на пустоту, по опыту она знала, в такой промежуток может поместиться только маленький сборник стихов. Но Женька ошиблась.

Это была рамка с фотографией. На ней была изображена семья Саши, которую он почему-то спрятал среди книг. Фото было сделано не так давно, сейчас Саша выглядел почти так же, он держал на руках маленькую девочку, которая лучезарно ему улыбалась. Ее темные волосы были заплетены в две косички, еще рядом с Сашей стояла красивая женщина, тоже радостно улыбаясь, скорее всего это были его сестра и мама. Чуть дальше в нескольких сантиментах от них, стоял мужчина. Строгие черты лица, красивая улыбка, но Женька знала, такая улыбка не может быть настоящей, а несколько сантиметров отделяющих его от семьи говорили о многом. Она вспомнила свои семейные фото, как бы сильно фотограф не старался, на всех снимках было видно, что она не из этой семьи. Даже, когда приемные родители обнимали ее на фото, невозможно было отразить несуществующую идиллию семейного счастья. Здесь все выглядело примерно так же. Мама, сестра и Саша искренне улыбались, отец стоял особняком, словно был чужим.

Убрав фото на место Женька взяла с дивана одеяло и обернувшись им, словно замерзнув, подошла к окну на кухне. Подоконники, которые доходили ей до колен были широкими, они словно были созданы для того, чтобы на них сидеть и смотреть на город с высока, за чашкой горячего кофе. Кофе… она мечтала о чашке горячего кофе, и неважно какое бы оно было, свежесваренное или растворимое, черное или с молоком, ей просто хотелось ощутить этот бодрящий запах, от которого жизнь, всегда казалась совершенно другой.

Она смотрела на темный город и снова подумала о том, что происходящее больше напоминает реалити-шоу, в которое их поместили для проверки жизнеспособности. Но факт отсутствия какого-либо движения на улицах, снова кидал ее в мысли о случившимся апокалипсисе. Ведь люди не могут исчезнуть бесследно? Весь город, не может просто взять и испариться, не оставив никаких подсказок о том, что произошло. Если по городу ходят солдаты, значит ими кто-то руководит?! Если они убивают жителей, значит им кто-то отдает приказ?! Снова вопросы посыпались бесполезным потоком и снова ни одного ответа на них не было. Женька просто смотрела в окно и пыталась разглядеть где-нибудь движение, хоть малейший намек на живое существо. Но над городом не летали птицы, по улицам не слонялись собаки или кошки, казалось все просто вымерло. Даже не было пробок на дорогах, будто люди не пытались покинуть город. Все это было страшно и на мгновенье поддавшись этому страху, можно было сойти с ума.

Она просидела около окна до рассвета. Солнце медленно осветило горизонт и вместе с ним раздался очередной бой часов. Он моментально вызвал приступ головной боли, а в ушах снова зазвенел противный пищащий звук, похожий на низкие частоты. Поморщившись от боли Женька насчитала шесть ударов, наверное, было шесть часов утра. Услышав шум в дальней комнате, она насторожилась, но это был Саша растрепанный и помятый, но такой же как вчера. Он только, что выбрался из постели и явно был разбужен этим шумом.

– Доброе утро, – пробубнил он, заходя на кухню. Видимо по привычке Саша включил кофе-машину, которая не работала, и выругался.

– Доброе утро, – улыбнулась Женька.

Он посмотрел на нее щурясь от лучей солнца и плюхнулся рядом.

– И давно ты тут сидишь? – спросил он.

– Полчаса. – Ответила Женька, но он не поверил. Приготовившись задать очередной вопрос, он услышал, как тихо зажужжал холодильник и часы на кофе-машинке замигали.

– Кто-то включил электричество! – воскликнул он и сразу бросился к телевизору.

Щелкая каналы, он видел один и тот же черный экран, но в конце концов он нашел одну единственную трансляцию, это был местный канал новостей. На черном экране выдавали бегущую строку и все тот же монотонный голос просил всех прийти в точку сбора в центр города.

– Не понимаю, что происходит, – покачал головой Саша и выключив телевизор бросил пульт на диван. – Что там такого в центре города?!

– Я не знаю, – пожала плечами Женька, – но думаю нам не стоит туда идти.

– Почему?

– Именно с той стороны приезжают солдаты и туда они отвозят убитых людей, думаю, не стоит, умирать, так и не поняв, что произошло.

– Тогда как нам понять, что произошло будучи постоянно в бегах?! – возмутился Саша, – я думаю нам стоит сходить на точку сбора и посмотреть издалека.

– Если тебе этого хочется, ты можешь идти, а я пойду домой. Мы не обязаны держаться вместе.

– А вот тут ты ошибаешься, – серьезно ответил он. – В данной ситуации нам никак нельзя разделяться. Тем более от центра города, мы совсем не далеко, мы можем сходить туда, а потом двинуться к твоему дому.

– Нет, – строго ответила Женька смотря ему прямо в глаза.

– Почему? – упрямо спросил Саша, и она заметила искры недовольства в его глазах.

– Потому, что твоя семья в безопасности, а моя где-то там и я понятия не имею, что с ними.

– С чего ты взяла, что моя семья в безопасности?

– Ты сам сказал, что они заграницей.

– Вот именно, они в другой стране, и мы не знаем, что произошло. Может это коснулось всего мира, а не только этого проклятого места, так, что не говори, что тебе тяжелее чем мне.

– Я этого не говорила. – Отвернулась Женька и услышала как щелкнула кофе-машина.

Уже через пару минут они с Сашей забыли о перепалке и наслаждались горячим кофе с шоколадными батончиками. После завтрака Саша сложил все припасы в два рюкзака, они взяли все самое необходимое, точнее все то, что смогли найти у него дома. Фонарик, несколько таблеток из аптечки, консервы и две бутылки воды. Женька переоделась в свои вещи, но теплый балахон оставила. Она прекрасно понимала, что следующую ночь, они скорее всего проведут на улице. После трехчасовых сборов они вышли из квартиры.

– Что бы ты не говорила, – прошептал Саша, нажав кнопку лифта, – я считаю, что нужно идти на точку сбора. Но разделяться я не намерен, поэтому мы пойдем к тебе, а потом сразу направимся в центр.

– Я думаю нам не стоит спускаться на лифте. Электричество могут выключить, так же неожиданно, как включили. – Совершенно его не слушая произнесла Женька.

– Ты права, – согласился он, и они вышли на лестничную площадку.

Спустившись на два лестничных пролета Саша неожиданно схватил Женьку за руку. Они замерли в тишине. На неизвестное количество этажей ниже, он услышал треск и голоса. Спустя несколько минут, они повторились. Саша знаком показал подниматься обратно. Верить, что это такие же люди, как они, было опасно, ведь наибольшая вероятность была в том, что это отряд солдат прибывший на проверку и зачистку местности.

Они медленно поднимались вверх, но услышав шаги тяжелых ботинок решили, что их заметили. Женька хотела вернуться в квартиру, но Саша потянул ее за собой в лифт, который уже стоял на его этаже и нажав кнопку первого этажа, тяжелые, железные двери закрылись.

– Ты с ума сошел? – испуганно прошептала Женька.

– Ты о чем?

– Лифт всегда останавливается, если его вызвать на нижних этажах.

– Сомневаюсь, что они успеют его вызвать, он скоростной, а шаги были на лестнице.

– А если они все же его вызвали…

Послышался гул, грохот и лифт резко остановился придавив находившихся в нем к полу. Свет погас. Электричество снова выключили.

– Черт, – выругался Саша.

– Это просто… – прошипела Женька, но заставила себя остановиться, чтобы не произнести ругательства в слух.

– Что нам теперь делать?

– Мы попробуем открыть двери в ручную. – Ответил Саша и сразу приступил от слов к делу.

Двери оснащенные датчиком движения на такой случай, с трудом, но все же поддались его натиску, в кабину просочилась тоненькая полоска света, но вместе с ней они услышали посторонний звук. Саша тихо закрыл двери обратно. На этаже явно кто-то был. Они замерли, боясь даже дышать. Шаги тяжелой обуви приближались, толи на этаже ниже, толи выше. Наступила пугающая тишина. Прикрыв глаза Женька уже решила, что сейчас двери откроются их расстреляют и на этом все закончится. Саша думал о том же, но тем не менее, продолжал неподвижно стоять у дверей в прямом смысле слова перестав дышать. Через несколько мучительных минут ожидания, громкие шаги стали отдаляться, но они не торопились двигаться. В таких случаях лучше выждать и быть уверенным, чем умереть из-за минутной радости облегчения.

9

Саша и Женька сидели в полной темноте на высоте десятого этажа. Находиться в железной коробке без света, было крайне неприятно. Они молчали, слушая лишь тихое дыхание друг друга и по-прежнему боялись пошевелиться. Солдаты могли находиться где-то рядом, выше или ниже этажом. В многоквартирном доме было множество мест где можно было спрятаться, лифт был не лучшим решением, но солдаты могли делать обход по квартирам и в этом контексте железная коробка была беспроигрышным вариантом.

– Сколько мы здесь сидим? – тихо прошептал Саша в темноту. Он даже не знал в какой стороне находилась Женька.

– Ровно два часа и три минуты.

– Откуда такая точность?

– Я считала.

Женька прислонилась спиной к стене и прикрыв глаза действительно считала каждую секунду. Сколько именно они проведут времени в этом месте было неважно, просто мозг должен быть чем-то занят, чтобы не думать о происходящем. Лучше заставить себя что-то вспомнить, что-то посчитать или придумать, но только не думать о тех вопросах, на которые ты не можешь найти ответы. Именно это, как правило, больше всего сводит с ума.

Саша сидел на полу с закрытыми глазами и думал о своей маме и сестре. Они улетели отдыхать в их домик на берегу Италии. Его конечно волновал вопрос, что произошло с миром, и как получилось устроить исчезновение всех людей из города, но тем не менее, он продолжал верить, что в Италии ничего не произошло и такое ужасное стечение обстоятельств, касается только их города, ну или государства, континента в конце концов, только бы не Италия. Иначе он себе никогда не простит, что отказался лететь с ними. Очередная ссора с отцом заставила Сашу остаться, и вот чем все обернулось. Он сидит в лифте, в городе пусто, и если с его близкими случится беда, он ничем не сможет им помочь.

– Я думаю нам пора выбираться. – Сухо сказал он, ощущая, как чувство вины больно кольнуло сердце.

– Давай попробуем, – согласилась Женька и встала на ноги.

Саша медленно, как можно тише, раздвинул стальные двери лифта и прислушался. Вокруг стояла тишина. Женька придержала одну дверцу, чтобы он смог спрыгнуть на нижний этаж, где было больше места. Затем Саша помог спрыгнуть ей и они так же аккуратно, закрыли двери. Они вышли на лестницу пытаясь передвигаться на цыпочках, чтобы не издавать ни единого звука. На площадке также царила тишина, скорее всего солдаты ушли в другое здание, и они начали медленно спускаться по лестнице на первый этаж.

Саша шел первым, за ним следовала Женька. Она постоянно смотрела себе под ноги и ступала, так словно каждый шаг мог стоить ей жизни. Оказавшись на первом этаже, она схватила Сашу за руку прямо перед тем, как он попытался открыть дверь на улицу. Покачав головой и не говоря ни слова, она указала взглядом на нижний пролет, где находился выход на подземную парковку, Саша лишь кивнул и направился по указанному направлению. Они боялись, но кричать о своем страхе, никто не хотел особенно с учетом того, что никто не услышит и никто не поможет. Этот страх каждый из них пытался побороть самостоятельно. Женька ставила перед собой одну цель, добраться до дома, именно это придавало ей сил и успокаивало. Пусть эта цель была не такой важной, как понять, что произошло, но все же, эта была цель и она к ней следовала. Саша успокаивал себя тем, что он не один в таком положении, и что все не может быть так страшно, как выглядит на самом деле. Возможно оба сильно ошибались не говоря о своих страхах, но для разговоров момент был точно не подходящий.

Они оказались на почти пустом подземном этаже, лишь несколько дорогих иномарок остались припаркованными вдоль стен, скорее всего остальные были брошены где-то в городе, где их владельцев застал первый удар часов. Саша и Женька шли медленно, постоянно оборачиваясь. Делать такие осторожные движения их заставлял страх, он словно говорил им о том, что ему нужно смотреть прямо в глаза, как только он появиться рядом и при любых обстоятельствах попытаться убежать от него.

Поднявшись на улицу они осмотрелись по сторонам. Ничего не говорило о присутствии в этом районе солдат или каких-либо других людей. Вокруг было пусто. Как будто они стояли посреди огромного города призрака. Женька двинулась в сторону пригородных поездов, но Саша сразу ее остановил.

– Слушай давай заглянем на точку сбора, тут идти всего часа четыре.

– Мы уже говорили об этом, и кажется, договорились, что мы идем в мой дом. – Спокойно ответила Женька, смотря в его глаза.

– Я знаю, но до твоего дома несколько дней пути. Сама подумай, мы можем, сразу посмотреть и узнать, что произошло, а так мы потратим гораздо больше времени. – Озвучил весомый аргумент Саша.

– Я тебя понимаю, но чтобы ты не говорил, я пойду в другую сторону и если ты считаешь нужным на этом этапе разойтись, я с тобой полностью согласна. – Неожиданно зло прошипела Женька.

– Да, что с тобой такое?! Ты сама прекрасно понимаешь, что я говорю правильные вещи и поход за город, лишь отнимет у нас кучу времени. – Ответил Саша не желая ей уступать и в тоже время понимая, что не может ее бросить.

– Ты узнал что хотел, ты побывал дома, а я нет и какие бы еще факты, ты мне не озвучил, я все равно пойду туда, куда собиралась.

Назревала ссора, никто не хотел уступать и сверля друг друга взглядом, они почти забыли об осторожности. Саша сдался первым, он отвернулся и почти сразу заметил движение. В местности где все должно быть неподвижно, малейшее изменение замечаешь сразу. Это были солдаты. Как только их заметили раздались выстрелы. Саша схватил Женьку за руку и побежал. Что-то обожгло его плечо, но он даже не думал останавливаться, чтобы посмотреть, что это было. Сейчас единственной мыслью было выжить и убраться как можно дальше. Они бежали быстро, петляя среди брошенных машин и постоянно меняя маршрут. Солдаты двигались за ними, но почему-то были медлительными. Они стреляли, но казалось, что стрелять по движущейся мишени их никто не учил. Женька не отставала от Саши, он спас ей жизнь, и вообще если бы не их ссора, они возможно не попали бы под обстрел. Оказавшись на границе “Центр-Сити” им пришлось перелезть через забор и двинуться в противоположном направлении от центра города. Это сразу определило их дальнейший маршрут, но тогда они об этом не думали.

Они пробежали несколько кварталов и когда силы были на исходе, спустились в первый попавшийся подвал. Закрыв за собой дверь, они тяжело дыша двинулись дальше по темным пропахшим сыростью коридорам и только фонарик Саши спасал их от беспроглядной темноты. Протискиваясь между трубами и всевозможными коммуникациями, они прошли несколько кварталов под землей и оказались чуть дальше офисного здания, в котором работала Женька. В этот раз отключение электричества сыграло им только на руку, любая дверь в подвальном помещении была оснащена кодовым замком, соответственно, сейчас все двери для них, в прямом смысле этого слова, были открыты. Наконец окончательно выбившись из сил, они остановились в подвале одного из домов и аккуратно выглянули на улицу. Через темное стекло было плохо видно местность, но они надеялись, что солдаты отстали. Закрыв дверь железным прутом они устроились около стены и тяжело дыша решили сделать передышку.

Только спустя несколько минут Женька заметила, что балахон Саши на предплечье рваный и влажный. Она присмотрелась и нахмурившись посветила на него фонариком. Кровь от бега и участившегося сердцебиения продолжала окрашивать его синий балахон в алый цвет крови.

– Ты ранен, – взволнованно прошептала она, смотря на то, как Саша тяжело дышит.

Услышав ее слова, он открыл глаза и взглянул на свою рану, но ничего не заметив в темноте, он, как это обычно бывает в голливудских фильмах, лишь усмехнулся и заявил:

– Это всего лишь царапина.

Женька раздвинула края порванной ткани и убедилась, что это далеко не царапина и что лучше всего такую рану сразу зашить. Саша хмурился и все сильнее сжимал челюсть, пытаясь скрыть истинную боль, которая только сейчас волной прокатилась по телу.

– Рану нужно промыть и зашить. – Сделала заключение Женька и стала рыться в рюкзаке, надеясь, что у богатенького мальчика в аптечке есть хотя бы бинт.

– Откуда ты знаешь что нужно делать? Ты что училась на врача? – улыбнулся Саша будучи уверенным, что она просто в очередной раз умничает.

– На медсестру, – сказала Женька, – я проходила курсы первой помощи, когда собиралась уехать отсюда.

– И почему не уехала?

– Не сложилось, – просто ответила Женя.

Как она и предполагала, в аптечке кроме нескольких пачек обезболивающего ничего полезного не нашлось. Оторвав кусок ткани от своей футболки она коснулась его плеча, и заметила как он вздрогнул. Ему явно было больно и она до сих пор ждала, когда же начнется нытье о том, как он устал и о том, как сильно он страдает. Но Саша молчал.

– Нам нечем перевязать рану. – Тихо проговорила она.

– Думаю и этого хватит. – Спокойно ответил он, но не смотрел ей в лицо.

– Нам нужно продезинфицировать и зашить рану, так, что давай без глупого геройства. Мне нужно подняться на улицу, в брошенных машинах должны быть аптечки.

– Говоришь без глупого геройства, а сама собираешься отправиться за аптечкой, когда у меня глупая царапина на руке. – Усмехнулся он. – Я пойду с тобой.

Саша попытался подняться на ноги, но его пошатнуло. Он чуть не упал, но Женька заботливо его придержала и усадила на место. Саша в одно мгновенье побледнел и выглядел, так, будто потерял большое количество крови, но Женя знала этого быть не могло. Она еще раз внимательно осмотрела рану, были задеты лишь мягкие ткани и кровопотеря должна была быть минимальной.

– Как ты себя чувствуешь? – неожиданно испуганно спросила Женя, коснувшись его лица и заглянув в помутневшие карие глаза.

– Нормально, – сонно ответил он и сразу же зевнул. – Только спать очень хочется. Что происходит?

– Скорее всего пули чем-то смазаны. – Нахмурилась Женька. – Ладно, будь здесь, я пойду за аптечкой.

Она поднялась на ноги и выложив все из рюкзака собралась уходить.

– Эй, – позвал ее Саша, – помнишь, на реке я дал тебе обещание говорить правду?

– Да, ты сейчас хочешь мне в чем-то признаться? – вздернув брови спросила она.

– Нет, – покачал головой Саша, – я хочу чтобы ты тоже дала мне обещание.

– Какое?

– Пообещай мне, чтобы не случилось, ты вернешься.

Женька смотрела ему в глаза и на секунду задумалась. Они остались вдвоем, можно сказать против всего мира, или города, и эту малость было так легко пообещать, и так тяжело выполнить, но не смотря на это, она сказала:

– Обещаю, я тебя не брошу.

Больше они не сказали друг другу ни слова. Женька взяла фонарик и ушла, боясь только одного, что вернувшись, подвал окажется пустым, а Саша исчезнет, как и другие люди.

Сам Саша, оставшись в одиночестве, сразу забыл о безопасности, точнее, он ничего и не смог бы сделать, даже если бы в этот самый момент ворвались солдаты. К тому моменту, когда за Женькой закрылась дверь, он уже крепко спал от снотворного, которым были пропитаны пули.

10

Женька прошла несколько домов по подвалам и сразу ощутила, что быть одной гораздо страшнее, чем с Сашей. Но ей нужно было побороть этот страх. Для этого она поставила перед собой очередную цель, она не позволит ему остаться в одиночестве. Она должна его спасти и позаботиться о нем. Выбравшись на поверхность, она столкнулась с сумерками, в которые медленно погружался безлюдный город.

Выключив фонарик и закрыв за собой дверь, она оказалась в пустынном переулке. Вокруг не было машин, двери домов были закрыты, а магазины, напротив, открыты, ведь почти все люди исчезнувшие в тот день, когда все началось, уходя на работу не думали, что могут не вернуться. Каждая дверь была заперта, а все ближайшие аптеки находились на приличном расстоянии от дома, в котором она оставила Сашу. Женька двинулась вниз по улице. Темнота приняла ее в свои объятья и стало намного проще передвигаться, но заметить солдат становилось сложнее.

Она ощущала опасность и от этого, адреналин зашкаливал, почему-то постоянно хотелось побежать, как будто кто-то уже следовал по пятам и вскоре, она окажется добычей, на которую идет охота. Пройдя несколько кварталов, Женька оказалась на большом перекрестке. На нем стояло несколько десятков столкнувшихся машин. Двери почти каждой были распахнуты и она начала поиски. Первые две машины принадлежали явно не бдительным водителям, кроме мусора внутри, она ничего так и не нашла. Третья машина подарила ей книжку в которой находились карты города и ближайшего пригорода. Она запихнула книгу в рюкзак и двинулась дальше. Она облазила еще несколько машин и наконец нашла аптечку. Бросив ее в рюкзак, Женька осмотрела еще и грузовик, там тоже нашлась коробка с медикаментами, собрав уже увесистую сумку она собиралась уходить, когда заметила чьи-то ноги под грузовиком.

Разум говорил не ходить и не смотреть, но что-то другое заставило ее обогнуть машину и взглянуть, кому принадлежит неподвижное тело. Это был солдат, одетый в обыкновенную военную форму, а на лбу зияла кровавая рана. Женька вздрогнула от такого зрелища, но потом заметила пистолет на его поясе. Руки сами потянулись к кобуре, словно наконец-то нашли то, чем можно защищаться. У Женьки дрожали руки, разглядывая пистолет, она ощущала, что делает что-то неправильное, но тем не менее убрала его в рюкзак. Ноги приросли к асфальту, она смотрела на молодое лицо убитого солдата и продолжала задавать вопросы. Как такое произошло? Кто это с ним сделал? Все происходящее пугало. Чем дольше они оставались в неведении, тем больше вопросов скапливалось в голове.

Услышав шум машины неподалеку, Женька приготовилась бежать, но было уже поздно. Машина солдат появилась на горизонте, мысли закрутились ураганом, если она побежит в любую из сторон, они ее заметят и она не сдержит обещание. Глаза в панике бегали вокруг, пытаясь найти любой способ чтобы выжить. Не найдя ничего более подходящего, Женька забралась в кабину грузовика и спряталась на спальном месте, которое находилось прямо за спинкой водительского кресла. Она и не знала, что машины со спальным местом еще существуют, но сейчас ей лишь казалось, что она намеренно загнала себя в угол.

Она услышала, как машина остановилась совсем близко. Послышались шаги тяжелых сапог, она задержала дыхание и зажмурилась. Солдаты тем временем остановились около тела солдата и она услышала их голоса. То, что говорили солдаты ее не удивило, а вот голос и интонация привели в замешательство. Казалось будто эти люди были запрограммированы говорить, как неживые, без эмоций и каких-либо чувств.

– Еще один солдат погиб. – Безразлично проговорил один.

– Других погибло в сотни раз больше. – Ответил другой.

– Мятежников почти не осталось, они погибнут сами по себе, от голода или от нас.

Она слышала, как они взяли тело солдата в руки и снова раздались их тяжелые шаги.

– Все мятежники должны умереть. – Заключил бесчувственный, отдаляющийся голос.

Услышанное шокировало и обрадовало. С одной стороны, это значило, что они с Сашей были не одни, значит где-то в городе, скрываются такие же люди, почему-то не исчезнувшие и не попавшие в руки солдат. Но с другой стороны на них шла охота. Послышалось рычание мотора и шум отъезжающей машины. То, что творилось в городе, становилось все более непонятным. И больше всего сейчас ее интересовало, что сделали с солдатами раз они стали такими бесчувственными и кому они подчиняются?! Ведь кто-то явно отдает им приказы. А еще кто-то им противостоит, раз труп одного из них только что увезли…

Она выждала достаточно времени, лежа в грузовике и задаваясь очередной порцией вопросов. Ее ждал Саша и она должна была вернуться, ведь она пообещала. Аккуратно спрыгнув на землю, Женька осмотрелась по сторонам и убедившись, что в округе нет движения, двинулась обратной дорогой к Саше. Почему-то возвращаться было легче чем идти в пункт назначения. Ей показалось, что дорога до той самой подвальной двери заняла в два раза меньше времени, чем в прошлый раз. Она спустилась в темноту и зажгла фонарь. Быстро сориентировавшись, она преодолела коммуникации и вскоре открыла дверь в помещение, где оставался Саша. Вокруг было пусто. Лишь его рюкзак и несколько капель крови на том месте, где он заснул.

– Саш, – шепотом позвала она и осмотрелась.

– Слава Богу, – прошептал он, выходя из темного угла. – Я услышал шаги и подумал, что это солдаты.

Ссутулив плечи, он опустился на пол около рюкзака. Саша выглядел ужасно, казалось, что его рана была намного серьезнее, чем выглядела на самом деле, но Женька все списывала на вещество, которым пропитали пулю.

– Я думала, ты будешь спать. – Ответила она, устроившись рядом с ним.

– Я спал и знаешь, сны, которые мне снились, – он покачал головой, – меня как будто насильно держали во сне. Богом клянусь, там постоянно звучал этот монотонный голос о точнее сбора.

– Ты думаешь это какое-то вещество влияющее на подсознание?

– Если честно, я так и подумал, потому, что проснулся только с одним желанием поскорее пойти в центр.

– Что же тебя остановило?

– Твое обещание, – улыбнулся он. – Ты должна была вернуться, значит, я должен был ждать.

– Вот и хорошо. Я принесла все, что нужно, так что раздевайся. – Проговорила она, раскладывая все необходимое рядом с ним.

– Будь сейчас другая ситуация, я бы обязательно пошутил на эту тему, но у меня нет на это сил.

Саша стиснул зубы и снял верхнюю одежу, оставшись в одной футболке. Теперь рука начала болеть, и пульсирующая боль добралась до головы. Он прикрыл глаза и попытался представить, что-то хорошее. Прикосновения холодных пальцев Женьки, будто успокаивали горящую кожу вокруг раны. Саша улыбнулся и сквозь непонятную дремоту услышал ее голос.

– Сейчас будет щепать.

Что-то ледяное обожгло рану и он вздрогнул, но не издал ни звука, кроме скрежета зубов. Женька снова удивилась, почему он все еще не визжит, как девчонка!?! Но Саша упрямо продолжал ее удивлять своим поистине мужским терпением. Она делала все быстро, промыв рану дезинфицирующим средством от бактерий и микробов, она протерла кривую иглу с уже вставленной в нее нитью и глубоко вздохнув начала делать быстрые стяжки, словно не зашивала в грязном подвале руку человека, а штопала плюшевого медведя у себя в комнате.

Спустя час на руке Саши красовалась чистая марлевая повязка. Он с трудом надел балахон, но вздохнул уже с облегчением.

– А тебе стоило пойти в медицинский, – заключил он. – Я почти ничего не почувствовал.

Она улыбнулась в ответ, но ничего не ответила. Протерев руки влажной салфеткой, Женя убрала все необходимое в свой рюкзак и устроилась рядом с ним.

– Я встретила солдат на улице. – Спустя несколько минут тихо сказала Женька, смотря в маленькое, заросшее грязью окошко ведущее на улицу.

– И что произошло? Они тебя видели? – забеспокоился Саша и пристально посмотрел ей в лицо.

– Нет, я спряталась, – ответила она и рассказала все, что услышала от солдат. Саша несколько минут молчал, потом задумчиво произнес:

– Значит, мы для них мятежники, но радует то, что мы не одни. Где-то точно есть еще люди, которые не исчезли.

– Да, но как я поняла их мало.

– Ничего, – кивнул Саша, – мы выясним, что произошло и найдем других людей, после того, как доберемся до твоего дома.

Он тяжело вздохнул и подмяв под голову свой рюкзак лег на спину, чтобы заснуть.

– Надеюсь, – одними губами прошептала Женька, и последовала его примеру на последок ощутив под головой оружие, о котором она не сказала Саше ни слова.

11

Спать на бетонном полу было холодно и неудобно. Сморенные усталостью они не замечали, как двигались друг к другу во сне в поисках тепла и прижавшись спинами, долго спали без сновидений, пока все тот же кошмарный сон, не заставил Женьку вздрогнуть и открыть глаза. Она повернулась на спину и посмотрела в темный потолок. Осадок от кошмара был как всегда ужасным и выражался в накрывающем чувстве вины. Она пережила потерю, точнее прошло время, а вот утверждать, что она ее пережила было неправильно. Время бежало вперед, боль стала привычной, а вот вина… порой это чувство причиняло дикую боль, оно ввергало в панику и заставляло раз за разом прокручивать альтернативный сценарий случившегося, и думать как бы все могло повернуться, поступи она тогда по-другому.

Посмотрев на мирно спящего Сашу, она была уверена, ему точно ничего не снится. Во всяком случае кошмары его не посещали или он умел их контролировать. За окошком блекло мерцал свет заходящего солнца, Женька не знала сколько времени они проспали и вообще, было очень непривычно перестать следить за временем и не смотреть на часы. Она чувствовала себя одновременно свободной и потерянной. Как будто больше не нужно было спешить, куда-то бежать и что-то решать. Все застыло, а с исчезновением людей, они тоже как будто застыли.

Саша тяжело вздохнул и перевернулся на спину, коснувшись рукой пола он проснулся, явно от неудобства и боли. Открыв сонные глаза, он посмотрел на Женьку и нахмурился.

– Давно не спишь?

– Пару минут, – соврала она. – Как рука?

– Болит.

– Нужно сделать перевязку и уходить. Через несколько часов совсем стемнеет.

– Хорошо, – кивнул Саша и приподнялся. – Приступай.

Женька протянула ему две таблетки обезболивающего и принялась менять повязку. Рана выглядела намного лучше, кровь сочилась лишь слегка и то из-за снятой повязки. Она обработала швы и перевязала все бинтом. Саша наблюдал за ее аккуратной работой и снова удивился тому, как сильно ему повезло очутиться в такой ситуации именно с ней. Будь на ее месте другая, она бы наверное, все время рыдала, а при виде крови шлепнулась бы в обморок.

– Все готово. – Улыбнулась Женька, снова собирая все в рюкзак. – Нам пора выходить.

– Спасибо, – искренне прошептал Саша и медленно поднялся на ноги.

Они вышли на улицу, когда вокруг властвовали сумерки. Еще не было темно, но и свет от солнца уже практически скрылся за горизонтом. Женька и Саша медленно шли по улицам города, и оба понимали, что даже в этой пустынной тишине, может скрываться опасность. Если солдатами кто-то руководит, значит этот человек виноват во всем, что случилось. Попытки представить как выглядит этот изверг, заканчивались ничем. Женька не верила, что на это способен человек, но тем не менее люди ИСЧЕЗЛИ, как это произошло никто не знал, и Женька, как и Саша, боялась представить куда на самом деле делись более двух сотен тысяч человек.

Они прошли мимо офиса, в котором работала Женька. На площади перед входом в здание продолжали лежать вещи оставленные людьми, куча сумочек, портфелей, пустых стаканчиков из под кофе и бумага. Всюду валялись документы, которые были важны для кого-то, ведь каждый человек шел по своим делам и просто исчез. Они оставляли следы на этих белых листах бумаги, но не обращали на это внимание, все уже потеряло смысл и если что-то вдруг изменится, то людям (выжившим) придется строить мир заново.

Саша выглядел уставшим и бледным, но по-прежнему держался молодцом. Женька решила, что он все это терпит, исключительно из-за мужского эго. Он не мог себе позволить раскиснуть, пока Женька держала всю свою усталость и панику под контролем. Но на самом деле Саша просто задумался, он снова погрузился в свои размышления. Вспоминая прошлое, думая о будущем, он шел вперед и не замечал ничего вокруг. Самым тяжелым для них оказалась именно дорога. Время бесконечных размышлений и мыслей. В голове невозможно было выключить звук и просто ни о чем не думать. Даже когда ты думаешь о тишине, эта мысль приводит тебя в самые неожиданные уголки памяти.

Саша мог размышлять о чем угодно, хотелось конечно думать о хорошем, но обстановка совсем не располагала к позитивным мыслям. Даже в обычные дни, когда все вроде бы шло как обычно, он думал о своих проблемах, переживаниях, постоянно готовясь к худшему. Ну, а сейчас, все мысли неизменно приводили его сюда в эту реальность, в эту пустоту и заканчивались банальным вопросом, что делать дальше? Сейчас они идут к Жене домой, а что потом? Что они будут делать, когда убедятся, что ее родные пропали так же как и все? Или если произошло чудо, и они сумели пережить солдат и бой часов? Что будет дальше? Скорее всего они отправятся на точку сбора и попытаются выяснить, куда делись остальные люди. Но как правило, такие походы заканчиваются тотальным разочарованием и пониманием, что реальность рухнула и потеряна навсегда. Пнув валявшийся камень на дороге Саша взглянул на Женьку. Она явно была озабочена своими собственными глубокими размышлениями и такими же вопросами. Тонкие брови сошлись у переносицы и глубокая морщинка разрезала лоб. Она кусала губы, словно думала над чем-то очень важным, но он не спрашивал, продолжая просто идти вперед, как один из тех солдат-роботов. Плечо болело, но таблетки делали свое дело притупляя боль, чтобы она не стала совсем невыносимой. Глядя, как дорога ведет их все дальше от центра, он все больше погружался в комок своих бесконечных вопросов.

Женька крутила в голове только одну фразу: нельзя думать о прошлом. Но как ни странно именно о нем она постоянно размышляла. Вопрос, а что если…? Самый ужасный из всех, что, когда-либо звучал в ее голове. А что если они не выживут? А что если они не дойдут до дома? А что если Саша погибнет и она останется одна? А что если бы она успела на тот автобус?… И тут все рухнуло. Она отмахнулась от этих мыслей согнав их куда-то в глубину сознания и взглянула на горизонт. Они прошли городскую полосу и вышли в пригород. Здесь было много богатых особняков, но все они были разными, какие-то большие и ухоженные, другие чуть поменьше и требующие небольшого ремонта, но все же аккуратные и теплые. Лучшее слово для описания таких домов – домашние. Эти дома были именно домашними, где мама всегда домохозяйка, а папа бухгалтер и у них трое дружных, хороших детей.