Господин директор

Варвара

В чем минус езды на мотоцикле в роли пассажира? В том, что нельзя сказать водителю «Эй, куда ты едешь, придурок?!». Вместо этого приходится сидеть на попе ровно и покорно ждать прибытия в пункт Б, где бы он ни был.

А ведь я, конечно, сказала директору домашний адрес отца. Ехать туда не хотелось, но мне все равно нужно забрать некоторые оставшиеся вещи, так что можно было совместить неприятное с полезным.

Но, разумеется, господин директор решил всё по-своему! Он же у нас тут царь и повелитель. Я хмыкнула про себя и прижалась к его спине ещё плотнее. Он гнал быстро и уверенно — надо полагать, он был опытнее меня. Я послушно повторяла его движения — чуть наклонялась вправо или влево вместе с ним на поворотах. Ничего такого, обычные правила езды на мотоцикле, но с ним это чувствовалось как-то особенно. Будто это всё был тест на мою покорность.

Не знаю, что там думал обо мне директор, но покорность — это было последнее, о чем я могла мечтать. Я ещё до конца не пришла в себя после его фразы о том, что его поцелуй надо заслужить. Выпендрежник!

Специально поехала гонять на байке, чтобы успокоиться, но и тут он! Да ещё и в аварию из-за него попала. Думала, что всё, уже на том свете и, к тому же, в аду, раз меня лично встречает дъявол. Но оказалось, что господин директор не наигрался! Можно подумать, провидение его слушается.

Я фыркнула и вновь посмотрела по сторонам. Мы въехали в закрытый квартал одного из престижных районов нашего города. Директор вёз меня к себе домой? Какая трогательная забота. Я скривила лицо — уж я ему такое устрою, что он ещё пожалеет!

Директор остановился около одного из небольших домов. Одноэтажный, деревянный, огороженный забором и какими-то непролазными кустами. Во дворе стоял чёрный рэндж ровер.

Я слезла с байка, следом и директор. Он снял шлем и, довольно ухмыляясь, сообщил:

— Прости, кукла, привёз тебя немного по другому адресу.

Во мне вспыхнула злость, и мне пришлось её срочно укрощать, потому что план у меня был совсем другой.

— А, не важно, — я отмахнулась рукой. — Ваш рэндж?

Директор удивленно посмотрел на меня, видимо, не ожидал подобной реакции. Потом все-таки ответил:

— Мой.

— Отлично!

Рэндж его, значит, дома никого нет — это как зелёный сигнал светофора для меня. Я резко дернула молнию на мотокостюме и под изумленный взгляд директора осталась в одних трусах и мотоботах.

— Где у вас душ? Медики меня чём-то намазали, пока на рентгене просвечивали, — я с усмешкой взглянула на директора.

Он судорожно вздохнул, быстро скользя по мне взглядом. Потом нахмурился и сжал кулаки. Я облизнула губы, слегка нервничая. Мой план был, конечно, хорош, но и директор тоже не лыком шит.

Он медленно, словно воздух стал невероятно вязкий, подошёл вплотную ко мне:

— Вздумала играть со мной? — спросил директор с угрозой в голосе.

— Что вы, что вы, господин директор, — радостно улыбалась я. — Какие игры? Я ничего подобного не заслужила ещё — ни поцелуи, ни, тем более, игры. Так что могу быть совершенно откровенна с вами. Мне, правда, очень хочется… — я встала на носочки, чтобы максимально приблизиться к его лицу. — так сильно хочется в душ.

Директор склонил голову на бок и тихо ответил:

— Какое совпадение, мне тоже.

Он приобнял меня рукой и с силой прижал к своему паху, чтобы я убедилась в силе его желания… будто это он так сильно в душ хотел. Настал мой черёд судорожно вдыхать воздух. От близости его тела мне моментально стало жарко. А его рука на моей попе прямо-таки прожигала кожу. К тому же я вдруг почувствовала, что его рука отнюдь не собиралась лежать спокойно, нет! Его пальцы стали спускаться ниже, забираясь в мои трусики и рискуя узнать, насколько сильно я была возбуждена.

Найдя остатки своих сил где-то на задворках сознания, я дернулась, отстраняясь, и прохрипела:

— Нет, до подобного я ещё не дослужилась! Соблюдайте субординацию… господин директор.

Клянусь, в его глазах промелькнуло что-то поистине демоническое, заставив моё сердце в ужасе провалиться в пятки.

Директор с рыком схватил меня, перебросил через плечо и потащил в дом.

— Ай! — взвизгнула я. — Что ты делаешь? Отпусти немедленно!

Я колотила его ногами и руками, но ему было все равно. Как можно не чувствовать удары от мотоботов в живот? Я не знаю.

— Господин директор, — он зашёл в дом и ногой захлопнул дверь. — Господин директор хочет почувствовать себя настоящим господином.

А до этого он себя так не чувствовал?! Я завопила ещё громче:

— Спасите!

За что получила чувствительный шлёпок по попе:

— Не вопи, сама же знаешь, что никого нет, — пробурчал он раздраженно, направляясь в глубину дома.

— Тогда отпусти меня! — и я снова замолотила по нему руками и ногами.

— Прекрати, — шлёпок.

Только на этот раз он специально или случайно слегка задел моё интимное место. Я замерла от неожиданности и от взорвавшихся во мне эмоций. Это было чертовски горячо и так возбуждающе-страшно! У меня даже дыхание перехватило на миг. Он продолжит? Он сделает так ещё? Или он все-таки это сделал случайно?

Я услышала его сдержанный смешок и звук открываемой двери. Директор поставил меня на пол к моему разочарованию и сказал:

— Душ. Чистое полотенце и халат здесь, — он махнул рукой в сторону полок на стене и вышел.

Я перевела дыхание. Ещё пара подобных «особых» шлепков — и я бы сама засунула его руку себе в трусы.

Что за ужасный человек? Как он мог так легко играть моим телом?

Я тряхнула головой. Как бы там ни было, в этом раунде вела я. Хотя не уверена, что ещё раз смогла бы вытворить подобное.

Надеюсь, это и не понадобится.

Я включила душ, скинула мотоботы, трусы и нырнула под освежающие струи воды. Сейчас приду в себя и продолжу выполнение плана.

После душа стало и впрямь лучше. Я вытерлась найденным полотенцем, заодно рассмотрев скудное содержимое открытых полок — бритва, мужской шампунь, которым я воспользовалась, кусок мыла и аптечка. На двери висел чёрный халат, в него я и завернулась. Он, разумеется, был мне велик, но был очень уютным и пушистым.

Выйдя из ванной комнаты я протопала по коридору прямо к выходу, минуя дверной проём в кухню-гостиную. От аппетитных запахов заурчал живот, но я его проигнорировала.

Я почти дошла до входной двери, окинув взглядом своё отражение в зеркале и тумбу у входа, на которой лежали ключи, перчатки и всякая мелочь, когда услышала ехидный голос за спиной:

— Куда-то собралась?

Я обернулась. Передо мной стоял директор в дурацкой футболке с надписью «люблю пончики» и в спортивных штанах. Видеть его не в костюме-тройке было непривычно. С таким директором можно было сидеть в обнимку на диване и смотреть какую-нибудь глупую семейную комедию.

Я вздохнула — какая ерунда в голове. Наверное, из-за аварии.

— Я домой.

— Вот ещё, — фыркнул директор. — Ты останешься здесь.

Я вновь вздохнула. На другой ответ я и не рассчитывала.

— Тогда дай мне тапочки, — потребовала я.

Он удивленно вскинул брови:

— Здесь тёплый пол. Тапочки не нужны.

А вот и нужны.

— У меня ноги сильно замёрзли, — сказала я и, видя его недоверчивость, добавила. — Просто дай мне какую-нибудь обувь. Угги, кроссовки, что угодно.

Директор думал пару секунд, а затем вытащил из стоящего рядом шкафа пару огромных серых шерстяных носков и протянул их мне.

— Ужас, какие здоровые! — удивилась я, принимая из его рук носки. — Какой у тебя размер? 50? 60? Не знаю, существуют ли такие…

— У меня идеальный размер, — с усмешкой перебил меня он.

Я натянула на ноги носки гиганта и гордо протопала мимо него на кухню, бросив через плечо:

— Если никто не жаловался, это ещё ничего не значит.

Он усмехнулся и пошёл за мной.

На столе уже остывала еда, разложенная по тарелкам — яичница с беконом, тосты с сыром и чёрный кофе.

Я уселась за стол и спросила, отправляя кусок бекона в рот:

— А что если бы я была вегетарианкой?

— То я бы об этом знал, — пожал он плечами, усаживаясь напротив, и ответил на мой вопросительный взгляд. — Ты заполняла анкету в кадрах, там был вопрос про питание, для столовой.

Он что, все анкеты просматривает? И знает пищевые предпочтения всех учителей? Если так, то это круто, конечно.

— Тогда тебе следует дополнить мою анкету информацией о том, что после 12 дня я пью исключительно кофе с молоком.

Он хмыкнул и поднялся к холодильнику за пакетом молока.

— Я рад, что ты наконец окончательно перешла со мной на «ты», — с этими словами он отпил кофе из моей чашки и долил туда молоко.

Я выпучила глаза на его действия. Этот тип вообще в курсе про существование личных границ? Я фыркнула и потянулась за его чашкой. Я готова попрать свои правила, но пить кофе из одной с ним чашки пока не готова!

— Оттуда я уже тоже попил, — он открыто посмеивался надо мной.

— Какой же ты несносный! — прорычала я.

Он громко рассмеялся и продолжил трапезу. Я же развернула свою чашку и отпила из неё. Не то чтобы я брезговала, просто это было так интимно… Это всё было интимно — мыться в его душе, использовать его шампунь и полотенце, быть одетой в его халат и носки, кушать еду, приготовленную им. Пить кофе из чашки, из которой он уже пил. Уже пора переходить к просмотру семейных комедий на диване?

Я помотала головой, выбрасывая лишние мысли из головы. Он — директор школы! И тот самый, чей поцелуй я не заслужила. И тот самый, из-за кого я попала в аварию. Я не должна забывать, что злюсь на него.

Я молча и быстро съела всю предложенную еду, взяла кружку с кофе и подошла к окну. Оттуда я увидела часть заднего двора с беседкой и барбекюшницей. Должно быть, занятное зрелище, когда господин директор разводит огонь, а потом жарит на нем стейки…

— Умеешь жарить стейки? — спросила я, просто чтобы заполнить тишину.

— Умею, — я услышала, как он тихо подошёл ко мне и встал сзади.

Не вплотную, но очень близко. Мои волоски около уха встали дыбом там, где их касалось его дыхание. От такой близости у меня стало перехватывать дыхание. Обнимет? Прижмёт к окну? Что он сделает? И почему по-прежнему ничего не делает?!

Я пыталась контролировать себя и свой мозг, но не могла не чувствовать, как все органы чувств сосредоточились на директоре, улавливая его малейшие движения.

— И часто… часто ты жаришь?.. — охрипшим голосом спросила я.

Вопрос был дурацким, но это был максимум моего мозга в данный момент.

— Часто ли я жарю… стейки? — спросил он с ухмылкой, выделив последнее слово интонацией. — Довольно-таки часто, да. Но отчего стриптизершу волнуют мои стейки?

Ситуация вмиг перестала быть волнующей.

— Как ты меня назвал?!

От одного только этого слова мне захотелось зарядить ему пощечину и одновременно пнуть между ног! Чтобы не смел больше так ко мне обращаться! Я резко развернулась, и от этого движения кофе выплеснулось из чашки прямо на футболку любителя пончиков и его штаны. Он отшатнулся, но было уже поздно. Светло-коричневое пятно расползалось по его груди, животу и паху. Он осмотрел себя, а затем гневно прищурил глаза, глядя на меня:

— Какого черта ты делаешь?!

— Какого черта ТЫ называешь меня стриптизершей?! — честно, я еле удержалась, чтобы не плеснуть ему в лицо остатки кофе.

Не уверена, что он простил бы меня за подобное. Так что я отошла в сторону и со всей силы приземлила несчастную чашку на стол. Он молча проследил за мной взглядом, а затем вышел из комнаты, буркнув:

— Скоро вернусь.

Я услышала, как открылась и закрылась какая-то дверь и со всех ног бросилась в коридор. Я схватила с тумбы ключи от рэнджа, открыла замок и выскочила наружу. Там все ещё лежал на земле мой мотокостюм. Я подхватила его и бросилась к машине, находу отключая сигнализацию. Потом быстро прыгнула в рэндж, завела его и рванула прочь, слегка оцарапав бок машины о ворота, которые только-только успели открыться.

Я давила полный газ, что в носках было не очень-то удобно, и торжествующе улыбалась.

Вам пора привыкать, что мной не очень-то покомандуешь, господин директор!