Господин директор

Варвара

Я стояла перед классом, полным вампиров, скелетов, кровожадных медсестёр и мертвых проституток. Когда я отправляла вчера вечером сообщение в чат с учениками, то и представить не могла подобную реакцию. Однако они подготовились, и я была рада тому, что мой наряд терялся на их фоне. Всего лишь дьяволица. Чёрные рожки, чёрный стрельчатый хвост на поясе, чёрный удлиненный пиджак и чёрная… я бы сказала «комбинация», но в ней ведь не ходят в школу. Так что под пиджаком было чёрное ажурное платье. Короткое на столько, что, приседая на стул, садилась я только на пиджак — платье задиралось выше. С пиджаком оно выглядело сносно, но всё же весьма и весьма вызывающе. Особенно грудь в глубоком вырезе. Разумеется, в том пакете, что принёс бритоголовый, не было пиджака. Только эта чертова комбинация. И я, конечно, могла бы в ней прийти, была же мода ходить чуть ли не в ночнушках, но это всё же был бы перебор. Даже для меня.

Я, как и полагается дьяволице, дьявольски волновалась. Неизвестность тревожила меня. Когда придёт комиссия? Как отреагирует на весь этот цирк? Как отреагирует Геннадий? И что скажет мой отец? Меня мутило от этих вопросов, и я еле стояла на высоченных шпильках. Ученики слушались неохотно, то и дело фотографируя друг друга. Я раздала им короткое десятиминутное задание подготовить рассказ о Хэллоуине и в тысячный раз разблокировала экран телефона, надеясь, что директор сообщит мне о приходе комиссии. Но на экране не было уведомлений, и я раздраженно положила его на стол. Чтобы не начать теребить край пиджака от нервов, я скрестила руки на груди. Именно в этот момент открылась дверь в кабинет и в проеме показались пять человек. Комиссия! Я стремительно скользнула взглядом по лицам. Две женщины, трое мужчин. И кто же из них Геннадий? Я закусила губу, осознав, что не узнала у директора ничего о его внешности. Почему-то мне казалось, что я сразу его узнаю, однако я смотрела на трёх мужчин и абсолютно ни с кем из них не ассоциировала Геннадия. В это время первый представитель комиссии сделал шаг и остановился, увидев скелет. Остальные врезались в него и друг в друга. Раздались чертыхания и смешки.

Я подошла к ним, надеясь, что являюсь олицетворением спокойствия, несмотря на внутренний мандраж. Все пришедшие были деловито одетые, в костюмах и пиджаках. Что ж, я тоже в пиджаке.

— Добрый день. Могу вам чём-то помочь? — я спросила, по-прежнему внимательно разглядывая их.

— Вы — Варвара Юрьевна? — спросил первый мужчина и нырнул взглядом в мой вырез.

— Да, — кивнула я, возвращая его внимание к своему лицу.

— Комиссия департамента образования. Я — Анатолий Михайлович. Мы зайдём к вам?

— Разумеется, — я радушно махнула рукой в сторону пустующих парт в конце кабинета. — Располагайтесь.

Комиссия гуськом прошла мимо меня, с интересом разглядывая интерьер и костюмы учеников. Я посмотрела на часы — до конца самостоятельной работы оставалось три минуты. Комиссия расселась, все достали планшеты и принялись в них что-то писать. Они переписывались друг с другом? Или каждый писал своё первое впечатление? Почему я не расспросила о комиссии по подробнее у директора? Это всё отец — я мысленно чертыхнулась — он сбил все рациональные мысли, вытащив на поверхность лишний тошнотворный страх.

— Мисс Варвара? — с ленцой спросил Артем, вырывая меня из мыслей.

Он был в образе графа Дракулы, и, если бы не его загар, то выглядел бы он весьма натурально.

— Варвара Юрьевна, — в который раз поправила я своего ученика.

— Подойдите, пожалуйста, — мою реплику он как всегда проигнорировал.

Мне же подобное счастье было недоступно.

— Что случилось? — спросила я, подойдя к ученику.

— Я верно выстроил конструкцию? — спросил Артём и, улыбнувшись вампирскими клыками, ткнул пальцем в угол парты.

Там был изображён примитивный рисунок секса в позе собачек. У того, кто был снизу, были черно-синие волосы и рожки, а у того кто сверху — клыки вампира. Я вздохнула — очередная издевка. Не сложно догадаться, что снизу я, а сверху он.

— Если ты описываешь невозможное будущее, то да, — кивнула я с милой улыбкой на лице.

— А что нужно изменить, чтобы получилось возможное будущее? — спросил Артём и будто случайно погладил моё бедро своим локтем.

— Поменять местами главные части конструкции, — я посмотрела на ученика со всем равнодушием, на какое была способна в этот момент.

Увидев злобу в его глазах, я снова улыбнулась и пошла к своему столу, хлопнув по пути в ладоши:

— Время самостоятельной работы окончено. Артём, предлагаю тебе первым выйти к доске и рассказать нам свою историю.

Мстительность — не самое моё лучшее качество, но что поделать, если только это и было в моей власти сейчас. Я села за свой стол и посмотрела на Артема. Парень вышел за мной, прищурив глаза. В них была угроза? Или, скорее, обещание расправы. Я шевельнула бровями, намекая, что он сам виноват. Артём в ответ закатил глаза.

— Start, please, — сказала я ему, и он повернулся к классу и начал рассказывать.

История, как это ни странно, звучала хорошо. Артём даже шутку вставил, над которой все посмеялись. Он сделал несколько незначительных грамматических ошибок, но в целом был неплох.

После него я вызвала к доске по очереди ещё трёх учеников, и каждый из них постарался на славу. Все получили от меня пятерки. Порадовали меня и другие ученики, которые задавали вопросы. Не всегда идеальные, но на хорошем уровне.

Комиссия с интересом слушала. Я старалась лишний раз на них не глазеть, чтобы не нервничать. Однако я не могла не заметить осуждающие взгляды двух женщин и плотоядные взгляды трёх мужчин. Как должен был смотреть на меня Геннадий? Удовлетворенно или неудовлетворённо, но никак не плотоядно. Это заставило меня думать, что Геннадия тут и вовсе не было. Но в таком случае, что вообще происходит?

В коридоре раздался звонок. Я сообщила ученикам их домашнее задание и отпустила. Но не успели они выйти из класса, как к нам зашёл директор.

Он был как всегда в костюме-тройке. Собран, подтянут и уверен. Я поймала его взгляд, и он ободряюще чуть улыбнулся мне уголками губ.

— Коллеги, — директор обратился к комиссии. — Прошу за мной. Я знаю, что у вас ещё есть работа, но небольшой кофе-брейк не повредит.

Три женщины при виде директора расплылись в приторных улыбках. Кто бы сомневался, что они так среагируют на него! Комиссия прошла на выход из кабинета вслед за директором. Около моего стола задержался лишь Анатолий Михайлович.

— Вы идёте с нами, Варвара Юрьевна? — спросил он, вновь провалившись глазами в моё декольте.

— Нет, мне нужно готовиться к следующему уроку, — честно ответила я.

А ещё снять эту комбинацию наконец! И одеть своё платье, специально захваченное с собой из дома.

— Жаль, — протянул мужчина, не сдвигаясь с места.

— Вы бы поторопились, а то отстанете от коллег и заблудитесь в коридорах школы, — нагло сказал ему Артём, проходя мимо нас.

Мужчина недовольно посмотрел на ученика, потом снова на мою грудь.

— До свидания, — кивнул он моей груди и ушёл.

— Всего доброго, — пробормотала я в ответ и перевела взгляд на Артема. — Ты совсем границ не знаешь?

— А вы, мисс Варвара? — ухмыльнулся парень и глядя на мою грудь добавил. — До свидания!

Он даже помахал ей рукой! Придурок.

После смены ажурной комбинации на узкое чёрное платье настроение улучшилось. Я вела оставшиеся уроки в более расслабленном состоянии. Однако всё ещё никак не могла понять был ли действительно Геннадий в составе комиссии? И если нет, то почему? На эти вопросы наверняка мог ответить директор, но на одной из перемен я видела, как он уехал из школы. Ну и ладно, любопытство потерпит до завтра, раз уж испытания сегодняшнего дня позади. Точнее, я думала, что они позади. Но как же я ошибалась.

Во второй половине дня после пар я задержалась в учительской, корректируя план уроков на завтра. Раз уж объявила неделю Хэллоуина, то нужно было этого придерживаться.

На улице уже стемнело, когда я вышла из здания школы. Было прохладно, и я сильнее затянула шарф на шее. Мой байк был всё ещё в ремонте, так что я шла пешком, тихо сетуя на аварию. Шаги за своей спиной я скорее почувствовала, чем услышала. Но обернуться не успела — крепкие мужские руки сжали меня, не давая дернутся в сторону. В нос ударил запах табака, а спина оказалась прижата к крепкой груди. Я замерла в испуге, лишь сердце колотилось как ненормальное.

Над правым ухом раздался шёпот:

— Какая же ты непослушная, перышко.

Отец! То есть не сам он, конечно, но этот мужчина явно был прислан отцом! Я дернулась, и стала набирать в легкие воздух, чтобы закричать, но мужчина, видимо, только этого и ждал. Он прижал к моему носу и рту сильно пахнущую салфетку, и, отключаясь, я подумала, что так, наверное, пахнёт хлороформ.

Очнулась я на кровати. Лишь приоткрыв глаза я поняла весь ужас моего положения — я находилась в той самой комнате без окон и с одной дверью. Запястья холодили наручники, от которых тянулась тонкая цепь к штырю в стене. Не было нужды вставать и проверять крепость конструкции. Не было нужды проверять наверняка закрытую дверь. Вообще все нужды отпали в один момент. Я посмотрела на потолок, увидела там выученные наизусть трещины и разревелась.

Из-за этих дурацких наручников я даже толком не могла вытереть слезы. На глаза постоянно попадался розовый бантик, прикреплённый к ним ещё в первый раз чьей-то невидимой рукой. Самое отвратительное заключалось в том, что это был бантик от моей куклы Барби из того времени, когда мама была ещё жива. Этот бантик теперь словно насмехался надо мной, напоминая счастливое детство. Если бы я только разбилась в той аварии вместе с мамой! А ещё лучше, если бы мы обе остались живы…

Но нет, я вытянула «счастливый» билет, и теперь начиналось моё заточение длинною в год. Год! Я свихнусь. Я не выдержу, можно было не врать себе. Через год в этой комнате будет сидеть полоумная женщина, которая будет кидаться на людей и которую будет уже опасно выпускать в общество. Таково желание отца? Чтобы я навсегда была буквально привязана к нему? Прицеплена. Привинчена. Что ж, отец всегда получал что хотел.

Но за что он приковал меня сейчас? Я ведь выполнила условие. Я была в той комбинации, я вела в ней урок, когда пришла комиссия… или неужели я должна была быть в ней весь день? Но ведь даже того Геннадия я не видела! Или он всё же был среди комиссии? Черт, как мне не хватает ответов на мои вопросы! Как унизительно нести наказание за неизвестную провинность!

Я посмотрела на свои руки. На них была размазана тушь и тени для глаз. Представляю, как жутко выглядит моё лицо. Вполне подходяще для Хэллоуина. Я осмотрела себя. На мне не было пальто, шарфа и сапог. Только платье, чулки, белье и пояс с хвостом. Закинув руки над головой, я сняла ободок с рожками. Какая ирония! Дьяволица взаперти.

Спасет ли кто-нибудь меня в этот раз? Я могла рассчитывать только на директора. Ведь он сам сказал, что ещё не наигрался со мной. Как много усилий он был готов приложить, чтобы найти меня? Надеюсь, что много. Противостоять моему отцу — не самая простая затея.