Госпожа Шестого Дома

{19}

В ушах звенит. Во рту привкус крови и пыли. Несколько бесконечных мгновений — и с трудом удается разлепить глаза. Прямо перед ними — грязные камни со свежими алыми пятнами.

— Я ж говорил, живая! Смотрите, зашевелилась!

— Надо было сразу добить ее как остальных и не заморачиваться.

Голоса мужские, незнакомые. Говорят на общем языке.

Инстра попыталась повернуться, чтобы увидеть говорящих, но руки оказались связаны за спиной. Плечо, на котором она лежала, невыносимо заныло, а жжение в виске и саднящая боль в щеке заставили замереть на месте.

Что происходит? Где я?

— Сразу добить? Нет, это было бы слишком просто, — неприятная усмешка за спиной.

Чьи-то руки грубо схватили Инстру и повернули на спину. Перед ее взглядом предстала группа оборванцев в лохмотьях и с рабскими ошейниками, вооруженные ржавыми короткими мечами и кинжалами. Пара полуорков, одноглазый эльф, трое дуэргаров. Один из полуорков подошел ближе, скользнул по ней хищным взглядом и облизал губы.

— Как же давно я мечтал о том, чтобы одна из этих ушастых сук, наконец, оказалась у меня в руках!

— Некоторые мечты и правда сбываются, — ухмыльнулся эльф.

Инстра в панике осмотрелась, пытаясь понять, где находится и что происходит. Незнакомая пещера, стены которой с ее места не видны. В воздухе очень много пыли — при каждом вдохе она щекочет нос и легкие. В голове как будто тоже пыль — думать трудно, сосредоточить взгляд — тоже.

Инстра попыталась отвлечься от уж больно громких мыслей оборванцев о том, что они хотят с ней сделать, и освободить руки. Ни то, ни другое особо не получилось: связавший ее руки явно постарался на славу, а неприятных мыслей в воздухе было чуть ли не больше, чем пылинок.

Богиня, пожалуйста, помоги...

Со связанными руками ее любимое заклинание не произнести. Да большинство известных ей заклинаний не произнести! Даже ядовитых облаков не бросить. Точнее, бросить, но не в нужном направлении.

Я буду хорошей, буду чаще делать жертвоприношения!

— Не дергайся, жрица. Повеселимся немного, раз уж ты пришла к нам сюда, так сказать, на огонек.

Зеленокожий урод присел на корточки, задрал ее юбку. Она ударила его ногой в живот, он вскрикнул, но, усмехнувшись, схватил ее ноги и стащил трусы. В животе слегка кольнуло, и Инстра застыла, вспомнив про ребенка и испугавшись, что с ним может что-то случиться.

— Слышь, мужики, она тут какая-то лысая. Может, больная?

— Идиот, у эльфов там волосы не растут, — бросил одноглазый. — А эти дряни, как ни обидно это признавать, нам приходятся дальней родней.

— Даже если больная, вряд ли мы заразимся, — усмехнулся второй полуорк. — Мы к разным видам принадлежим, в конце концов. А вот Фарлар, получается, может заразиться, да?

Инстра старалась не обращать внимания на их слова и мысли, сосредоточившись на попытках освободить руки. Жесткая, колючая веревка так стиснула запястья, что даже кровь еле пробиралась к пальцам. Каждое движение причиняло еще большую боль, но веревка никак не поддавалась.

Что же делать? Что делать?

Сердце бешено стучало, щеки и глаза горели. Пытаясь дышать спокойно и размеренно, Инстра быстро осмотрелась, прислушалась. В пещере больше никого. Никого живого. В нескольких шагах в луже крови два неподвижных тела в броне ее Дома. Не слышно никаких других мыслей, кроме тех, что в головах этих грязных оборванцев. Звать на помощь бессмысленно. Никого нет. Никто не придет.

— Хватит же дергаться, жрица, расслабься, тебе понравится! Вы же любите трахаться.

— Уж точно не с грязными рабами.

— Да брось, держу пари, ваши нежненькие мальчишки нам и в подметки не годятся. Сейчас увидишь, что такое настоящие мужчины.

Полуорк удобнее устроился между ног Инстры, неуклюже пытаясь расстегнуть завязки на штанах. От него несло так, будто он никогда в жизни не мылся. Несколько мутных капель пота упало с его напряженного лба на бедро Инстры. Ее передернуло от отвращения, показалось, что сейчас стошнит.

Одноглазый подошел еще ближе. Когда его взгляд встретился со взглядом Инстры, она, изо всех сил пытаясь не терять самообладания и не показывать страха, спросила:

— А ведь говорят, будто эльфы с поверхности благородные и добрые. Неужели ты позволишь своему зеленому другу обидеть женщину?

— Обидеть? Таких как ты просто убивать — мало, — эльф нагло смотрел ей в глаза, сверху вниз, с нескрываемым презрением, и в его мыслях она видела, с каким удовольствием он бы ударил ее, потом снова и снова, потом вонзил бы меч в горло. И с каким удовольствием обязательно сделает это, но — позже. Даже если перед ним к тому времени будет лежать лишь бездыханное тело.

— Что я тебе такого сделала, эльф? Не припомню, чтобы я тебя обижала. Мы друг друга даже не знаем.

— Все вы одинаковые. Делайте с ней, что хотите, парни. Но потом разрубим на части, да так, чтобы она как можно дольше оставалась живой.

Кажется, впервые в жизни Инстре стало по-настоящему страшно.

***

Глубокий, жадный вдох. Острая боль сдавливает грудь, не дает выдохнуть. Из груди она перетекает в шею, сжимает горло. Попытка пошевелиться — и новый луч боли пронзает руку и голову и едва вновь не лишает сознания. Не вдохнуть, не выдохнуть — лишь слабый хрип.

— Тише, тише. Сейчас станет легче.

Знакомый голос у изголовья. Смысл услышанных слов доходит с опозданием — лишь когда по груди начинает разливаться приятное тепло, мягко снимая боль и расслабляя. Наконец — свободный вдох. До чего же приятно…

— Благодарю, — прошептал Сорнтран.

Несколько мгновений он лежал почти неподвижно, с упоением чувствуя, как легкие все свободнее впускают и выпускают воздух, переломанные ребра и раздробленная кость в левой руке срастаются, мышцы восстанавливаются и наполняются силой.

— Зачем ты тратишь на них заклинания, Фаэра? Они могут потребоваться для Инстры!

— Я приберегла для нее заклинания, Лледрит, не беспокойся.

Еще несколько мгновений — и Сорнтран смог пошевелить рукой и открыть глаза. Дышать все еще немного трудно, но дело уже не в ребрах или легких — в воздухе слишком много пыли. Откашлявшись и натянув шарф на нос и рот, Сорнтран приподнялся и осторожно встал. Голова немного неясная, тело все еще помнит невыносимую боль, что была лишь мгновения назад, но уже вполне в состоянии нормально двигаться.

Над головой висело несколько магических шаров, и под их светом облака пыли в воздухе казались еще гуще и плотнее. Сорнтран быстро осмотрелся.

Трое жриц в перепачканных и пыльных платьях с разорванными полами сосредоточенно щупали огромные глыбы камня: судя по тусклому красноватому свечению у них под пальцами — искали признаки жизни. Старшая клерик, сложив руки на груди, задумчиво смотрела то на них, то на бездыханные тела на земле: один из воинов лежал лицом вниз, второй лежал на боку, с проломленной головой и кровавым месивом вместо лица, третья же была женщина, которую Сорнтран легко узнал даже без необходимости рассмотреть лицо — в черной мантии была младшая клерик Элерра. С торчащим из виска сталактитом.

Голова Сорнтрана все еще не обрела ясность, но, даже несмотря на это, он довольно быстро вспомнил, что произошло. Они возвращались домой из Лирсика, путь им преградили Зеерит и шайка его рабов. Сразиться они даже не успели — началось землетрясение и случился обвал.

Глядя на тела на земле, Сорнтран сглотнул, подумав, что ему, похоже, сегодня ой как повезло, и мысленно поблагодарил Богиню. Хотя он не успел выйти из опасной зоны и тоже оказался погребен под упавшими со свода камнями, несовместимых с жизнью ран он не получил, его смогли вытащить достаточно быстро, прежде чем он истек кровью или задохнулся, и у единственного выжившего клерика были в запасе заклинания, которые она не пожалела использовать на его лечение. Без этого лечения он был не жилец — и он это прекрасно знал. Вероятность того, что он смог бы добраться до Дома с переломанными ребрами и рукой, была почти нулевая.

Однако… Где же госпожа? Сорнтран еще раз оглядел всю пещеру. Матроны не было ни среди живых, ни среди мертвых.

Справа от жриц группа воинов разгребала завалы: несколько камней и обломков сталактитов переместили без труда, большая же глыба, из-под которой выглядывал край ткани, явно оказалась слишком тяжелой для двух воинов. Сорнтран, недолго думая, подошел, чтобы помочь. Втроем они подняли глыбу, и двое других вытащили из-под нее тело воина в броне Шестого Дома.

Фаэра подошла, осмотрела тело, проверила пульс и покачала головой. Впрочем, судя по ранам на его голове и груди, и так все было очевидно.

— Здесь! Здесь кто-то есть! Быстрее, сюда!

— Подвинься, я сама! — крикнула Лледрит. Пальцы сплелись в непростой жест, губы прошептали неизвестное Сорнтрану заклинание, и несколько больших каменных глыб перед ее руками, вспыхнув на мгновение, превратились в груду песка и посыпались вниз.

Из-под песка жрица и подбежавшие воины извлекли двух женщин в красных платьях. Одну пришлось вытаскивать из-под тела ящера. Сорнтран смотрел в ту сторону, затаив дыхание. И едва сдержал вздох облегчения, когда увидел, что это были лишь жрицы — не Инстра.

— Найла! Лириэль!

Старшая клерик бросилась к жрицам, ее взгляд начал судорожно перебегать с одной на другую. Одна из женщин слабо застонала, и клерик, коснувшись ее раздробленной ноги, прошептала заклинание исцеления. Перевела взгляд на вторую. Широко распахнутые глаза и огромная рана на голове. Пощупала пульс. Пощупала снова. Покачала головой.

— Фаэра, сделай же что-нибудь! — закричала Лледрит, опустившись на колени.

— Увы, ей уже не помочь, — прошептала старшая клерик.

Лледрит погладила жрицу по окровавленному лбу и прикрыла ее глаза. Но быстро взяла себя в руки и поднялась.

— Нэндра, Кияра, продолжайте искать! Инстра должна быть где-то там! Вы! — рявкнула в сторону воинов. — Почему остановились? Продолжайте разбирать завалы в той стороне!

— Я исчерпала все свои заклинания, — прошептала одна из жриц.

— У меня сил остается на последнее… — вздохнула вторая. — Либо это будет поиск жизни, либо изменение камня…

— У меня не осталось ни одного, — Лледрит покачала головой. Сорнтран впервые видел высокомерную и самоуверенную жрицу уставшей и жалкой. — Лириэль, у тебя же есть еще заклинания в запасе? Нэндра, разрушь камни вот здесь, Лириэль поищет за ними!

Пока жрицы возились со своими заклинаниями, Сорнтран и другие воины перетащили еще несколько больших камней, но ничего кроме тел пары ящеров под ними не нашли. Судя по всему, обвал был действительно серьезный, и, скорее всего, от пещеры впереди их все еще отделяла стена из громадных камней и песка в несколько шагов толщиной — и ни вручную, ни с помощью заклинаний ее не разобрать.

И вряд ли был смысл это делать. Жрицы могли этого и не знать, но воины, проводившие много времени вне городов и нередко сталкивающиеся с обвалами, знали отлично: вероятность найти кого-то живого под этими глыбами крайне мала, и если продолжить поиски, это лишь лишит всю группу и оставшихся заклинаний, и физических сил.

Будто в подтверждение его мыслей скаут с длинной косой, когда-то блестящей идеальной белизной, теперь же тусклой и грязной, вздохнул и опустился на пол. Потер дрожащие от напряжения руки, размял пальцы. Встретившись со взглядом Сорнтрана, устало покачал головой. Сорнтран понимающе кивнул. Скаут явно думал о том же, о чем и он: либо госпожа успела перебраться на ту сторону до того, как сверху упали эти глыбы, либо…

О втором “либо” Сорнтран старался не думать.

Насколько он мог вспомнить, когда послышался грохот и начали падать первые камни, матрона была впереди отряда. Возможно, она и правда успела проскочить вперед, в следующую пещеру. По крайней мере, Сорнтрану хотелось в это верить.

— Лириэль, посмотри еще раз!

— Я ничего не чувствую, Лледрит… — прошептала жрица. — На глубине двух-трех шагов точно никого живого нет…

— Не может быть, она наверняка где-то там, посмотри снова!

— Я уже совершенно пустая, Лледрит… — жрица прислонилась к огромной глыбе и прикрыла глаза. — Если на нас сейчас нападут, даже защищаться будет нечем.

— Можно отдохнуть немного, восстановить силы и заклинания и продолжить поиски.

— Ты же понимаешь, что это бессмысленно. Кто знает, насколько толстый здесь слой этих камней и сколько времени нам потребуется, чтобы все просмотреть и разгрести… У нас не хватит ни провизии, ни сил.

— Под камнями, скорее всего, никого живого больше нет, — сказала Фаэра. — Но госпожа и некоторые из воинов могли успеть проскочить на ту сторону. Кто-нибудь знает, есть ли тут обходной путь, который приведет туда? — клерик указала в сторону пещеры, вход в которую был теперь заблокирован.

— Есть. Но, если я правильно помню, идти туда около двух дней, и дорога не из приятных… — скаут достал из-за пазухи карту, разложил ее на полу и щелкнул пальцами — над головой зажегся еще один магический шар, осветив карту. — На той стороне основная дорога, ведущая в Саарт. На эту дорогу можно попасть и вот отсюда, но по пути там опасные болота с монстрами. Туда в лучшем случае с огромным отрядом идти, да и то будет довольно рискованно…

Сорнтран тоже подошел и взглянул на карту: он лишь раз бывал в тех местах, о которых говорил скаут, а потому большинство проходов и туннелей, изображенных на карте, были ему незнакомы. Остановив на них взгляд на несколько мгновений, он постарался по возможности запомнить их расположение. Информация о местности лишней не бывает.

— А дорога домой? — спросила Лледрит. — Есть отсюда другая дорога домой?

— Конечно, можно вот так вернуться, а потом вот отсюда пройти, и вот по этой дороге выйти вот сюда, — палец скаута начертил витиеватый узор на карте.

Лледрит на карту даже не взглянула. Большинство жриц не особо разбирались в картах и не умели по ним ориентироваться. В этом вопросе они обычно полагались на воинов и скаутов, а потому без их сопровождения за границы своих городов старались не выходить.

— Небольшой круг сделаем вот тут, — продолжал скаут, — конечно, путь займет на несколько часов дольше, но зато это в целом безопасный путь. Если, конечно, снова не случится обвал. Отсюда можно будет свернуть вот сюда, а вот здесь уже начинаются наши территории.

Лледрит вздохнула, потерла лицо, размазывая по нему пот и пыль. Помолчала немного, рассеянно глядя куда-то вдаль.

Сорнтран еще раз взглянул на карту, чтобы убедиться, что все, что было на ней изображено, отпечаталось в его памяти. Потом осмотрелся, пытаясь оценить ситуацию. 14 выживших воинов, не считая его самого. Нашли тела лишь трех, остальные же либо остались под завалами, либо успели перебраться на ту сторону. Четверо выживших жриц и всего одна клерик. Десять выживших ящеров. А еще рабы. Они-то все остались живы и даже не пострадали: им повезло, что они шли в конце группы — падающие со сводов камни их не задели. Столпились теперь в углу, скованные одной цепью, перепуганные, явно не очень хорошо понимающие, что происходит.

Идти к болотам на северо-западе таким потрёпанным отрядом — конечно, не самая лучшая идея… Но возвращаться домой без госпожи — еще хуже. Однако — несколько ловких и быстрых воинов с должной маскировкой вполне могли бы обойти болота, не привлекая к себе нежелательного внимания тамошних обитателей, и добраться до противоположной стороны — возможно, даже быстрее, чем за два дня. Если госпожа жива, это будет самый быстрый и разумный способ найти ее.

— Мы возвращаемся домой, — вдруг резко и громко сказала Лледрит, выпрямившись и расправив плечи. — Как только доберемся, отправлю отряд на поиски Инстры.

— Несколько из нас могли бы отправиться к болотам сейчас, — сказал Сорнтран. — Небольшой отряд мог бы пройти незамеченным, и я думаю…

— Не забывай свое место, самец, — отрезала Лледрит. — Если мне будет интересно твое мнение, я тебя о нем спрошу. Я сказала, мы возвращаемся домой. Сейчас.

Воины поднялись на ноги, жрицы выпрямили спины. Скаут, сложив свою карту и спрятав ее за пазуху, тоже встал. Похоже, в отсутствие Инстры в Лледрит видели главную.

— А с тобой мы еще поговорим, — жрица вдруг обернулась к Сорнтрану.

Сердце неприятно сжалось. Если Лледрит знает, что именно он ходил за головой Зеерита, то ничего хорошего ему не светит. А если она знает, что он и ее сына убил…

Зеерит… Несколько часов назад на их пути действительно стоял Зеерит, живой и вполне здоровый. Но Сорнтран был абсолютно уверен, что убил его. Неужели этот маг околдовал не только его соратников, но и на его сознание как-то повлиял? Но как? Это же почти невозможно… А если с его головой все было в порядке, то что же там на самом деле произошло? Как и почему остриженный маг был жив? И… есть ли во всем произошедшем вина Сорнтрана?