Госпожа Шестого Дома

{20}

Сдаться? Смириться? Инстра никогда этого не делала и сейчас не собиралась. Свет всех подери, она же матрона одно из самых могущественных Домов В’Аргешшара! И она никому и ни при каких обстоятельствах не позволит себя обидеть. Особенно сейчас, когда ответственна не только за собственную жизнь.

Спокойно. Дыши. Думай.

В арсенале Инстры было не так-то много заклинаний, не требующих участия рук. И большинство были сейчас бесполезны… Но было то самое, полученное в дар от Богини.

Пока неловкие пальцы полуорка боролись с завязками на штанах, Инстра сделала глубокий вдох и медленно выдохнула, внимательно осматривая оборванцев перед собой. Кого же из них выбрать? Заклинание от Богини можно использовать всего один раз, и желательно поразить им самого опасного из них. Был бы у них предводитель, это бы облегчило ей задачу. А так…

Кого же выбрать? Кого-то из полуорков… вряд ли. Они крупные, сильные, но обычно умом не блещут. В головах обоих сейчас — лишь желание поразвлечься, особенно после длительного воздержания во время пребывания в рабстве. Дуэргары держатся в стороне, кажутся смущенными и даже немного напуганными. В мыслях у них хаос: с одной стороны, они боятся ее — все-таки жрица Ллос, с другой — уж больно хочется показать свою силу, превосходство — особенно над кем-то вроде нее.

Значит, все-таки эльф. Тем более, что только у него в мыслях всепоглощающая ненависть к ней и желание унизить, уничтожить, убить. Почему — она не знала, да это было и не важно. Ее жизнь и благополучие ее ребенка — единственное, что важно на всем свете.

Как только она определилась с дальнейшими действиями, ритм сердца начал замедляться, тело расслабилось.

Полуорк, наконец, расстегнул штаны. Инстра издевательски ухмыльнулась, взглянув на его кривой член.

— Какая умиляющая уверенность в себе. Неужели ты действительно думаешь, что тебе удастся коснуться жрицы великой Богини и что тебе это сойдет с рук, оборванец? Ты действительно думаешь, что уйдешь отсюда живым?

Полуорк застыл. Спокойствие и уверенность в ее голосе сыграли свою роль: он и правда немного испугался.

Инстра подняла взгляд на эльфа и внезапно широко улыбнулась ему. Оборванец не мог знать, что она делает, но, видимо, интуитивно почувствовал опасность. Изменился в лице, попятился на пару шагов, но оторвать взгляд от глаз Инстры так и не смог.

И вдруг заорал. Мигом развернувшиеся к нему полуорки и дуэргары увидели, как он пытался зажать ладонями уши, начал тереть лицо, здоровый глаз и повязку на втором, нос — и отовсюду ручьями текла кровь. Несколько мгновений — и эльф свалился на землю. Дергался еще некоторое время, потом, наконец, замер. Остальные рабы смотрели на него, замерев на своих местах и затаив дыхание. Никто так и не решился подойти к нему.

— Прими его душу, великая Богиня, — сказала Инстра с улыбкой. И оглядела оставшихся. — Кого отправить к тебе следующим?

Полуорк, совсем недавно грозящийся показать ей, что такое “настоящий мужчина”, отпрыгнул от нее подальше, пытаясь застегнуть штаны и не упасть. Попятились и трое дуэргаров.

— Вы чего испугались, идиоты? — спросил второй полуорк с усмешкой. — Такое колдовство требует огромных сил, можно только один раз такое проделать, потом нужно долго восстанавливаться. Так что теперь она уже точно не опасна. Просто не давайте ей закрывать глаза и впадать в этот их транс — вот и все!

— Если ты так уверен в этом, что ж сам не подойдешь ко мне? — на лице Инстры вновь сверкнула самоуверенная улыбка. Нельзя было показывать зеленокожему, что его предположение было более чем верным.

Полуорк подошел и пнул ее, вполне уверенный, что ее можно было уже не бояться.

— Ну давай же, жрица, убей и меня этими своими колдовскими штуками!

Инстра не успела испугаться. Вдруг почувствовала, что ее силы, как ни странно, вовсе не иссякли. Где-то в области живота все еще ощущалась энергия, которая могла вылиться в заклинание. Даже в это заклинание.

На ее лице вновь появилась улыбка, на этот раз — вполне искренняя. Она мысленно собрала эту энергию в области глаз и бросила ее в глаза зеленокожего. И с непередаваемым упоением слушала его крики и смотрела, как кровь текла по его лицу. Когда полуорк упал на землю и задергался, Инстра перевела взгляд на остальных. Те, даже не переглядываясь и ни о чем не договариваясь, почти одновременно пустились наутек.

— Прими эту никчемную душу, Богиня, если она тебе нужна.

Вот теперь Инстра чувствовала себя по-настоящему опустошенной. Не без труда собрав последние силы, приподнялась, кое-как уселась, попыталась заглянуть через плечо, понять, чем связаны руки и как их можно освободить. Кажется, это обычная веревка. Уже неплохо.

Что же делать? Высвободиться самой никак не получалось — тут явно нужна была магия. Ядовитые облака, конечно, можно пустить даже в таком положении, вот только на веревки они никак не подействуют… И почему она в свое время не выучила ни единого огненного заклинания? Говорили же когда-то учительницы, что может пригодиться… Надо было их слушать.

Так, что еще есть? Должна же она знать какое-нибудь заклинание, которое бы ей сейчас могло помочь!

Услышав шум со стороны туннеля, куда бежали рабы, Инстра застыла, затаила дыхание. Всмотрелась в темноту, но ничего не увидела.

Начала снова перебирать в уме заклинания. По иронии судьбы, она даже знала одно, которое могло освободить из немагических оков, но оно требовало довольно сложной комбинации пальцев, которую в нынешнем положении сплести не получится, а еще наличия кожаного браслета на запястье, которого тоже не было.

Если эти оборванцы вернутся или вдруг явится какой-нибудь монстр, она будет уязвима, не сможет защититься. Надо спешить.

Точно, монстр! Как же я раньше не додумалась!

Улыбнувшись, Инстра прошептала заклинание и — хоть и не без труда — сложила пальцы в нужный знак. Простое, даже примитивное, заклинание, одно из первых, которые даровала ей Богиня — вместе со своим благословением, когда из девочки она превратилась в девушку. Она даже не помнила, когда в последний раз произносила это заклинание. Наверное, в подростковом возрасте, чтобы показать подругам…

Через мгновение перед ней появились два гигантских паука, одному из которых она мысленно приказала атаковать веревки на ее руках, второму же — защищать ее. Первый быстро принялся за дело, второй же, не видя вокруг угроз для хозяйки, просто стоял рядом.

Когда руки получили долгожданную свободу, Инстра погладила живот. Подумала, что, наверное, это ребенок дал ей силу на повторное использование заклинания Богини. Быть может, у ребенка и правда будет врожденный магический дар? Но неужели этот дар может проявляться с такого раннего срока?

Похоже, ты сегодня нас обеих спасла… или… спас…

Продолжая поглаживать живот, Инстра подумала, что даже если там мальчик, она будет любить и оберегать его и не даст в обиду.

А чтобы больше шансов было защитить ребенка и саму себя, нужно поскорее уходить из этого места.

Инстра потерла покрасневшие запястья, размяла плечи. Рукав платья порван, на правом плече болезненная ссадина. Висок тоже горит, на нем кровь. Щека поцарапана. Простонав, Инстра не без труда встала — ноги затекли, и стоять было довольно некомфортно.

Итак, она в незнакомой пещере, часть которой засыпана камнями. Два открытых прохода — в один побежали рабы, и на толстом слое пыли Инстра заметила множество и других следов. Второй проход вел в противоположном направлении, и следов в той стороне не было. Недалеко от места, где она пришла в себя, лежало тело ее ящера. Чуть подальше — тела еще двух ящеров, а в нескольких шагах от них — тела воинов-дроу. Подойдя, Инстра осмотрела их и вздохнула не без облегчения: не Сорнтран.

Судя по ранам, этих воинов убили не камни, а клинки. Ничего полезного при них не оказалось, оружия тоже не было — видимо, забрали убийцы. В руках рабов были другие клинки — ржавые, дешевые, стало быть, убийцы, скорее всего, были тут до прихода этих рабов и забрали оружие Шестого Дома с собой. Или они были тут все вместе, но часть отряда ушла вперед, а рабы задержались.

Рассматривая погибших воинов, Инстра задумалась. Что бы эти двое сделали, если бы были живы? Заступились бы за свою госпожу? Присоединились бы к напавшим? Бежали бы? Инстра уже никогда этого не узнает, но у нее были смутные сомнения, что их поведение могло сильно разочаровать ее.

Подойдя к недавно образовавшейся каменной стене, отделяющей ее от жриц и воинов ее Дома — если те, конечно, выжили и не остались под вот этой грудой, Инстра прислушалась. С той стороны не доносилось ни единого звука. Крикнуть и попытаться позвать их она не решилась — не стоило привлекать лишнего внимания, мало ли, кто еще ее может услышать. Вместо этого использовала заклинание для обнаружения жизни, но, к своему величайшему разочарованию, ничего не почувствовала. Либо слой камня перед ней был слишком массивный, либо по ту сторону никого не было.

Обвалы… В последнее время Инстра так редко бывала за пределами города, что уже успела позабыть, что это такое. В городе-то своды находятся под защитой группы магов из всех Великих Домов.

Когда землю под ногами затрясло и сверху посыпались песок и мелкие камни, она даже не сразу поняла, что происходит: она продвигалась вперед на своем ящере, все ее внимание было сосредоточено лишь на том, чтобы поймать взгляд Зеерита и убить его заклинанием Богини. Если по какой-либо причине не получится, отступит и ударит вторым заклинанием по всей площади и сразу покончит с большинством его оборванцев, а при определенном везении — и с ним самим… Если бы ящер не запаниковал из-за землетрясения, интенсивность которого продолжала расти, и не понесся вперед, она бы, скорее всего, осталась под вот этой грудой камней и песка.

Выжили ли мои жрицы и воины? Возможно, они все же успели отбежать назад и спастись?

Инстра поймала себя на мысли, что беспокоилась об этом больше, чем, наверное, следовало. Там ведь была Лледрит… ну и Сорнтран. Да и все остальные — все-таки члены ее Дома, и она чувствовала за них ответственность.

Если они живы, стоит ли надеяться, что они вернутся за ней, найдут ее? Инстре хотелось, конечно, надеяться, что хоть кто-то в ее Доме ей верен. Но сидеть и ждать, что ее придут спасать, — если придут, — очень глупо. К тому же, могут вернуться те оборванцы или кто поопаснее. Конечно, теперь она сможет встретить их заклинаниями, но нужно помнить, что они не безграничны, а в Подземье много других опасностей, так что… оставаться подолгу в одном месте нельзя, нужно идти.

А в какую сторону идти-то?

У нее не было с собой карт, поэтому она даже примерно не представляла, в какой стороне был ее город, где был Лирсик и где мог находиться ее отряд. Возможно, скауты бы и без карт смогли сориентироваться, однако Инстра никогда не путешествовала одна и понятия не имела, как искать дорогу.

Еще раз осмотрев пещеру, она попыталась найти хоть что-нибудь полезное, что могло ей пригодиться. С тела эльфа она подобрала ржавый кинжал, хотя сама не знала, зачем он ей, ведь использовать его в бою вряд ли сможет — никогда этому не обучалась.

Хорошей идеей было бы переодеться во что-нибудь менее броское, чем ее белое — хотя уже далеко не белое — платье, но и лохмотья рабов, и броня воинов были перепачканы в крови, и одна только мысль о том, чтобы надеть на себя что-то такое, вызвала приступ тошноты. Нет уж, лучше остаться в своем платье. Даже если ее сразу будет видно в темноте.

Итак, куда же идти?

Из пещеры лишь два выхода, и поскольку идти туда, куда побежали рабы, вряд ли стоило, придется выбрать второй и посмотреть, куда он приведет. Вдруг до ее отряда на самом деле совсем недалеко?

***

Незаметно отстать от отряда и спрятаться за валунами, пока остальные уйдут достаточно далеко, оказалось проще, чем он мог себе представить.

Когда Сорнтран, приняв немного неожиданное даже для самого себя решение, начал потихоньку перебираться в хвост отряда, он вдруг наткнулся на старшую клерик Фаэру. Она посмотрела на него внимательно, пристально. Он, как и полагалось, опустил глаза. Она почему-то кивнула и поспешила вперед, сравнялась с Лледрит. Если она каким-то образом поняла, что было у него на уме, наверняка она сейчас сообщит об этом старшей жрице. Или еще как-нибудь помешает ему осуществить задуманное. Правда, доказать что-либо вряд ли сможет, но ее слово, так или иначе, будет иметь больший вес, чем его.

Однако клерик, неожиданно для него, заговорила с жрицей об особенностях люминесцентных мхов, растущих в этих краях, и заставила ее повернуться в сторону стены, где этих мхов было особенно много, — спиной к отряду, на который жрица регулярно оглядывалась.

Клерик что, отвлекала внимание жрицы? От удивления Сорнтран застыл на некоторое время на месте, пытаясь переварить происходящее. Зачем она это делала и какие могла преследовать цели? Хотела его подставить? Хотела что-то от него? Или еще что? Но, поскольку он хорошо представлял себе безрадостные перспективы жизни в Шестом Доме, если руководить им будет Лледрит, медлить было нельзя. Он скользнул за один из крупных камней, как только представилась удобная возможность.

Клерик и жрица продолжали обсуждать зелья, которые можно приготовить из здешнего мха, — его слух еще долго улавливал эхо их голосов.

Подождав некоторое время, чтобы отряд достаточно отдалился, Сорнтран вышел из своего укрытия и пошел обратно — к просторной пещере, откуда можно было выйти на дорогу, ведущую к болотам.

Шел он довольно быстро, тем более, что броня и сапоги были удобные и не стесняли движения, а на пути не было ничего, что могло бы его задержать: пещеры, слабо освещенные сияющими грибами, неопасная растительность, небольшие зверьки. Заинтересуют они его позже, когда он проголодается, пока же он просто шел вперед, вспоминая увиденное на карте скаута и выбирая правильные проходы — благо, здесь обвалов, похоже, не было, и все проходы были открыты.

Сорнтран начал ходить на вылазки за город задолго до своего совершеннолетия. Его мать, как, впрочем, большинство женщин В'Аргешшара, считала, что дети должны уметь за себя постоять и должны учиться сражаться и убивать с самых ранних лет. А если они слишком слабы или глупы для того, чтобы выживать за пределами города, то они не заслуживают возможности повзрослеть и оставить потомство. Конечно, на любые вылазки дети ходили вместе со взрослыми, опытными воинами, но в туннелях Подземья опасностей было немало, и далеко не всегда взрослые могли даже сами себя защитить — не то что детей. Один из младших братьев Сорнтрана погиб во время очередного обвала. Сорнтран выжил.

Сорнтран был еще подростком, когда впервые убил. Это была лишь гигантская сороконожка, но все же — Сорнтран убил ее сам, еще до того, как подоспели взрослые воины Дома. Сороконожка была быстра, но он оказался быстрее и ловчее — она не успела ужалить его. Никто из взрослых его не похвалил, но сам он был очень горд собой.

Сколько раз за свою жизнь он бывал на вылазках — не сосчитать. Но ходить по Подземью одному ему не приходилось. Не считая небольшого эпизода, когда ему, единственному выжившему, в одиночестве пришлось вернуться домой — правда, по уже расчищенному группой пути.

При себе у него был лишь короткий меч, два кинжала да фляга с водой, которая довольно быстро из полупустой превратилась в пустую. И магические силы, конечно. Поэтому диких обитателей Подземья он особо не опасался — прекрасно знал, кого здесь можно встретить и как с ними можно справиться. Боялся он существ разумных. Бандиты, отряды дуэргаров, дворфов или, еще хуже, дроу из недружественных Домов — вот они могли стать настоящей проблемой. Потому на земле он в первую очередь высматривал следы сапог, а на лап. А среди шорохов, отдаленных звуков капающей воды и эхо искал отголоски разговоров, а не рык или щебетание.

К его удивлению, не было ни того, ни другого. Почва под ногами была довольно влажной и мягкой, однако никаких следов на ней Сорнтран не находил — не считая следов мелких лап. Звуков, заслуживающих внимания, также не было.

Путь до болот достаточно быстрым шагом, — и почти без остановок, не считая одной короткой, чтобы заполнить флягу водой из родника, — занял, по его ощущениям, всего несколько часов.

И вот, он уже стоял на возвышении, глядя вниз, на те самые болота.

Сорнтран помнил тот день в мельчайших подробностях. Важнейший день в его жизни. День его рождения. Настоящий день рождения он не знал — мать не соизволила запомнить. Даже если бы знал, заменил бы его в своем уме на тот день: именно тогда он возродился и стал тем, кем был сейчас.