Грааль

Вместо пролога

ХЬЮСТОН. ЦЕНТР УПРАВЛЕНИЯ КОСМИЧЕСКИМИ ПОЛЁТАМИ НАСА. США. Среда. 15 июля 1987 года. Местное время 18:01.

— Связь со спутником утеряна, мистер Фишер. Мы ничего не можем сделать. После столкновения антенна связи направлена в открытый космос, спутник медленно хаотично вращается вокруг своей оси.

Руководитель проекта нахмурился, нервно затушил сигарету в пепельнице и вновь энергично раскурил новую. Было видно, что он вне себя.

Просто. Вне. Себя.

Хотя и старался демонстрировать показное спокойствие или, как минимум, самообладание.

— Возможно такое, что когда-нибудь в ходе вращения антенна спутника вновь будет направлена на Землю и мы сможем восстановить контроль над аппаратом?

Руководитель смены сделал неопределенный, но полный скепсиса, жест.

— Это крайне маловероятно, сэр.

— И что с ним будет дальше?

— Он постепенно будет терять высоту и в какой-то момент сойдет с орбиты и, вероятнее всего, сгорит в плотных слоях атмосферы. Но, опираясь на данные, это будет крайне нескоро.

Майкл Харриман уточнил:

— Мистер Коллинз, а возможно, хотя бы технически, что американский пилотируемый корабль подхватит этот спутник и вернет ему управление или доставит обратно в США? Хотя бы в теории? Это очень важный спутник, понимаете? Это вопрос национальной безопасности.

— Нет, сэр. Корабли системы «Спейс Шатлл» не летают на таких высоких орбитах. А других кораблей у нас нет. И у русских таких кораблей нет. Проще обосновать ассигнования на новую программу исследований и запустить новую тройку таких исследовательских спутников.

Харриман кивнул.

— Я понял вас, Коллинз. Вы свободны.

Начальник смены ЦУПа ушел, оставив высокопоставленных гостей одних.

— Что скажешь, Боб?

Боб Коннор мрачно затянулся своей сигарой, которую, как казалось, он не выпускал изо рта ни на миг, казалось, что он с ней спал, принимал душ и даже нырял в бассейне.

— Плохо, Майки. Очень плохо. Последний спутник программы «Грааль». И мы его тоже потеряли. И наших инвесторов мало будут интересовать оправдания, вроде столкновения с космическим мусором, который не смогли разглядеть станции на Земле. И никого точно не будет волновать, что мы и сделать-то ничего не могли, даже если бы вовремя заметили этот чертов метеорит, ведь для маневра времени бы у нас не оставалось вовсе. Так что, проект этот наверняка закроют, а нас всех просто выкинут на помойку. Ты знаешь, какие деньги и какие Семьи стоят за этой затеей. Все они очень хотели получить «Грааль» — тайну вечной жизни и молодости, и я не завидую тому, кто скажет этим старым пердунам, что «Грааль» они по итогу не получат и помрут вскорости точно так же, как и все остальные…

Роджер Фишер затушил очередную сигарету и буркнул:

— Кто скажет, кто скажет… Ну, кто скажет, если я руководитель этого чёртового проекта?! Придётся ехать. Они уже собираются в здании Клуба и ждут известий.

Фишер с чувством захлопнул папку и, не попрощавшись, вышел из кабинета.

Майкл Харриман вздохнул:

— Не хотел бы я быть сейчас на его месте, Бог свидетель.

Третий член их руководящей команды лишь устало потёр виски. Наконец, Коннор подвёл неутешительный итог:

— Проект закроют, деньги на новый проект если и дадут, то дадут уже не нам. И дай Бог, чтобы нас просто выбросили на помойку. Только лишь на помойку…

ХЬЮСТОН. БАР «ВРАТА В НЕБЕСА». США. Среда. 15 июля 1987 года. Местное время 20:45.

— А знаешь, Майки,… спустя почти три часа и почти вторую бутылку виски, я тебе скажу, что где-то в глубине души я даже рад, что проект провалился… Ну, вот не лежала у меня к нему душа, клянусь тебе, черт ты плешивый. Даже иногда ночами просыпался от кошмаров! Клянусь! Но, если что, я буду отрицать всё, что тебе сейчас сказал, вот. Запомни это. Скажу, что я был мертвецки пьян и это ты меня напоил, будь ты трижды проклят. Впрочем, в общем, да, в общем, оно-то так и есть, как по мне… Будь мы все трижды прокляты! Гореть нам всем в аду, попомни моё слово…

Коннор опрокинул рюмку, не дожидаясь, когда коллега поднимет свою.

Харриман лишь пожал плечами и влил в горло содержимое своей рюмки. Затем, после того, как приложился к сырному ассорти на тарелке, всё же поинтересовался:

— И что тебя так беспокоило?

Собутыльник лишь крякнул неопределённо.

— Не знаю, Майки. Не должны люди своими грязными руками вмешиваться в Божественное. Да, я знаю, что ты скажешь, мол, ты же учёный и всё такое, как ты можешь верить во всякое такое. Ик… Прости. Я перебрал сегодня… Но совсем чуть-чуть! Да. Что я говорил-то?

Майкл вздохнул:

— О том, что ты рад закрытию проекта. Нашего проекта.

Боб скривился, словно от лимона.

— «Нашего проекта». Скажешь тоже. То, что нас убили бы в случае успеха, я не сомневаюсь. И в том, что сейчас убьют, я тоже не сомневаюсь. Вечная жизнь — это всегда смерть для тех, кто её создал…

— Да, тише ты, идиот! Чего орёшь на весь бар!

Коннор лишь пьяно отмахнулся:

— Плевать. Мы покойники всё равно. Людей жалко. И семьи наши жалко. Ради вечной жизни кучки паршивцев из самого верха могут погибнуть миллиарды, и ты это отлично знаешь. И я знаю.

Харриман прекрасно видел, что его коллега лишь изображает пьяного. Во всяком случае, пьян он не настолько, каким хочет казаться. Это лишь игра на публику.

Боб продолжал:

— И если ты думаешь, что всё закончилось, то я уверен, что так просто мы не проскочим. Где-то этот «Грааль» проявится. Скорее всего создадут новую исследовательскую группу, передадут им все наши наработки. И, клянусь, тебе, если бы я не был таким пьяным трусом, то я бы сжег результаты всех наших исследований. Но, я боюсь, понимаешь? Не за себя, за семью боюсь. И за себя тоже…

Майкл промолчал. Но он и сам считал, что проект справедливо было бы назвать не «Грааль», а «Ящик Пандоры».

БОСТОН. 42–43 ПО БИКОН-СТРИТ. СОМЕРСЕТ-КЛУБ. США. Четверг. 16 июля 1987 года. Местное время 19:18.

— Джентльмены, вся неприглядная картина перед нами. Проект «Грааль» провалился. Сейчас для нас непринципиально кто в этом виноват, они получат своё, нам важно определиться с тем, что мы будем делать дальше. Как вам известно, все попытки синтезировать Средство в условиях Земли также провалились, все наши лаборатории выдают пока отрицательный результат. Космос и условия микрогравитации пока также не принесли нам позитива, но и отрицательный результат пока не доказан, ввиду технических проблем со спутниками. Впрочем, как вам всем известно, многие наши эксперты вообще сомневаются в осуществимости этой затеи. Итак, джентльмены, ваше слово.

Джеральд Варух откинулся на спинку высокого клубного стула и не спеша раскурил сигару. В зале помолчали. Здесь ведь не биржа на Уолл-стрит, глотки драть тут не принято, да и не нужно никому из присутствующих голос повышать. Наоборот, окружающие должны внимательно вслушиваться с тихие голоса сильных мира сего, чтобы верно расслышать то, что им говорит один из Хозяев Жизни.

Джон Бокфеллер отпил содовой из высокого стакана и проговорил:

— Я не знаю, джентльмены, кому из нас сколько на роду написано, но мне явно осталось не так много, как мне бы того хотелось. Любой из нас, при должном желании и упорстве, может профинансировать исследования и даже космическую программу намного больших масштабов. Но, для того, чтобы все винтики механизма были на своих местах, а шестерни крутились правильно, нам в этом деле нужен авторитет нашего Клуба и согласованность действий. Лично я голосую за новую попытку. И за продолжение наземных исследований, и за новую космическую программу. Мы не обеднеем, но если есть хоть какой-то шанс, то я — «за».

Через час с четвертью оживленной дискуссии мистер Варух подвёл итог:

— Что ж, джентльмены, решение принято. Мы начинаем новый космический проект и расширяем наземные исследования в части обретения бессмертия.

КОСМОС. ОКОЛОЗЕМНАЯ ОРБИТА. 2025 год.

Корпус спутника медленно поворачивался вокруг своей оси. Много лет вращался он вокруг планеты с того самого дня, когда мощный носитель вынес его и его собратьев на околоземную орбиту. Вынес и дал начало событию, которое изменит будущее всего человечества.

По странной прихоти случая, одна из гигантских вспышек на Солнце, породив странные мутации среди «пассажиров» внутри аппарата, почти не повлияла на работу самой биолаборатории. Автоматика продолжала размораживать клеточный материал, добавлять в него вирусную начинку, выдерживать в тепле изотопных батарей и полученный концентрат аккуратно высушивать в вакууме и упаковывать в контейнеры. Запасов было много, но и спутник никуда не торопился.

Уже ушли со службы все те, кто давал распоряжение на его производство и запуск, отошли от дел или в мир иной все те, кто мог что-то рассказать. На вышедший из строя частный спутник давно перестали обращать пристальное внимание системы космического слежения, сделав в своих расчётах соответствующие пометки и «прицепив» к нему маркер. Траектория полёта спутника была относительно стабильна, высота над поверхностью планеты была достаточно высока и сход с орбиты, по всем расчетам, ему не грозил в ближайшие годы.

Космический аппарат мог бы летать еще долгие годы, если бы однажды, по капризу судьбы, его орбита не пересеклась с траекторией небольшой каменной глыбы, которая, по воле случая, летела из глубин космоса в сторону Земли…

Глава 1 Ангел, падший с небес

МОСКОВСКАЯ ОБЛАСТЬ. ГОСУДАРСТВЕННАЯ РЕЗИДЕНЦИЯ НОВО-ОГАРЁВО. Среда, 9 июля 2025 года. Местное время 21:01.

— Господин Президент! «Молния» из Ситуационного Центра Штаба противоракетной и противокосмической обороны! По данным космического контроля отмечен сход с высокой орбиты крупного искусственного объекта неизвестного происхождения. Вероятно, произошло столкновение с каким-то телом, что заставило указанный аппарат резко изменить направление движения и устремиться в сторону планеты. Данные уточняются, но в течение четверти часа ожидается падение данного объекта в районе Юга, Запада и Юго-Запада Москвы или прилегающих районов Московской области. В числе потенциально опасных мест и ваша резиденция здесь, в Ново-Огарёво. Настоятельно рекомендую, господин Президент, проследовать в бункер.

Глава Государства хмуро смотрел сначала на дежурного по резиденции генерала Беляева, то на начальника собственной охраны полковника ФСО Мезенцева.

Не было печали, черти накачали. Что ж, геройствовать глупо, полчаса можно поработать и в бункере, тот и ядерный удар выдержит, не то что какой-то там «неизвестный объект». Впрочем, в наше неспокойное время и такой «объект» может быть начинён чем угодно. Включая ядерный боеприпас. Так что…

…Уже сидя за своим столом в своём кабинете глубоко под бетонной землей, Президент кивнул Беляеву:

— Какие меры предпринимаются?

Тот доложил:

— Господин Президент, началась операция по обнаружению предстоящего места падения космического аппарата с тем, чтобы скорейшим образом взять ситуацию под контроль, а сам аппарат под охрану. В воздух подняты военные вертолёты и вертолёты МЧС, наземные силы в районе подняты по тревоге. Времени до падения осталось минут пять-десять, много мы сделать не успеем, но сделаем всё, что только возможно.

— А если там что-то серьезное и упадёт не в чистом поле, а прямо на Москву? Что наше ПРО?

— Силы ПРО подняты по тревоге. Пока у меня нет данных о том, что объект уничтожен или хотя бы зафиксирован радарами систем ПРО города Москвы.

ОЛЬГА МАРКОВА.

ОКРЕСТНОСТИ «РОДОВОЙ УСАДЬБЫ ГРАФОВ МАРКОВЫХ». ГОРОД ПОДОЛЬСК. МОСКОВСКАЯ ОБЛАСТЬ. Среда, 9 июля 2025 года. Местное время 21:01.

Из динамиков, сквозь открытые двери машины, звучал бессмертный Виктор Цой.

Дима вздохнул, сидя рядом со мной на садовой лавке, которую когда-то собственноручно сколотил наш бравый деда.

— Потрясающая песня. Цой — гений. Умел уловить нерв.

Я покосилась на брата. Тридцатилетний детина, а всё такой же романтик, как и раньше. Может, мне с ним всегда так легко, не смотря на разницу в возрасте в целых двенадцать лет.

Хмыкаю, всё так же глядя в романтический закат:

— Да, Цой — жив, кто спорит. Величина, конечно. Сама иногда слушаю его. Пусть и не так часто, как ты. И знаешь, мне всегда больше нравился «Queen». Особенно их «Who Wants To Live Forever». Кто хочет жить вечно. Печально-романтично и одновременно так величественно. У Цоя этого нет. Во всяком случае не так.

Димка не был бы Димкой, если бы не съязвил на ровном месте и дребезжащим старческим голосом не проблеял:

— Ты хотела бы быть ве-ечной стар-р-рушкой и скрипеть на ветру костями? Типа Бабки Ёжки?

Бороться с таким настроением старшего брата можно только встречным, полным снисходительного сожаления, взглядом и чем-то типа:

— Дмитрий Антонович изволят плоско шутить. Фи на вас, молодой человек. Всё вы умеете опошлить. Ваша фамилия, случаем, не поручик Ржевский?

— А если серьезно, ты реально хотела бы вечно коптить это небо? Старушкой, которая не помнит ни кто она, ни где она, не узнает даже близких родственников?

Грустно усмехаюсь.

— Нет, конечно. Так не хочу. Если так, то лучше вовремя умереть.

Но вредина был сегодня в ударе:

— А что так? Будут к тебе на день рождения всякие, прости Господи, мэры приезжать, вручать цветочки разные, ключи от заводного дивана в доме престарелых, всякую памятную дрянь и пиариться по ящику на твоём фоне. Красота просто! Соглашайся!

Увиливаю от ответа:

— Я подумаю, если только у тебя есть рецепт бессмертия.

Но старший брат напирает:

— Ну, а вдруг?

Нифига ему тут не обломится, не на ту напал. Знаю я его, как облупленного. Стоит только сказать хоть «да», хоть «нет», так подколов с его стороны хватит на целый вечер.

— Вот, когда это «вдруг» наступит, тогда и обращайтесь, молодой человек. Обсудим.

Смешок:

— Надежды девушек питали. Сам всё волшебно-вечное съем и буду тут центровым, как Кощей Бессмертный. Ты с нами едешь в Москву или остаешься?

Вздыхаю:

— Еду. Но, знаешь, я с удовольствием бы осталась со стариками, если бы завтра с утра не нужно было в универ ехать сдавать хвосты. А ведь мы так редко собираемся вместе. Чтоб вот так — всем большим семейством нашим. И Деду с Ба я давно не видела. Как и они меня, впрочем…

Дмитрий непроизвольно оглянулся на звук доносящихся из сада голосов и кивнул.

— Ты знаешь, я как раз думал над этим, пока ехали сюда. Мы действительно редко собираемся все вместе. И вроде бы всегда есть объективные причины, но не ищем ли мы просто отговорки? Причины, дела, обстоятельства, как часто мы ссылаемся на них, когда хотим найти причину того, что мы редко посещаем родителей, дедушек и бабушек. То то, то сё. То экзамены, то совещания. То грипп, то дети. То годовой отчет, то футбольный матч по телевизору. Очень важный матч, никак нельзя его пропустить. Поэтому мы говорим себе — поедем завтра. Или скорее послезавтра. Вот точно — в понедельник обязательно! Хотя нет, понедельник — день тяжелый, потому будем планировать на выходные. Только не на эти, а на следующие. На этих выходных у нас очень важный вопрос, никак нельзя перенести. Жаль, что не получается навестить. Но вот отпуск скоро и сразу завалимся в гости хоть на неделю! Вот сразу-сразу, как только вернемся из поездки, вы ж понимаете, купили тур, хорошая скидка, а так давно мечтали туда съездить. А тут война эта ещё… — В которой он успел поучаствовать в качестве второго пилота военного транспортника Ил-76. — В отпуск мне тогда вырваться так и не удалось. Много было полётов, в том числе и за «ленточку[1]». И, вроде, причина уважительная, но… В общем, так и живем…

Он вздохнул и замолчал, глядя в сторону старого дома, который скрывался за прибрежными кустами. Дома, в котором поколениями жили их предки, в котором родился их отец, дома, в котором и поныне живут любимые Деда с Ба. Дом, который в семье в шутку зовут «Родовым имением графов Марковых». Понятно, что никакими графьями они не были. Просто услышали, что жили в этих краях до революции какие-то графы Марковы. И семейные байки, часто со смехом, нет-нет, да и касались этой темы. А название появилось само собой. Просто Деда ненавидел ставшее вдруг новомодным слово «фазенда» и в пику всем прочим начал именовать свои владения «Родовым имением графов Марковых». Так и пошло.

Этот дом давно не видел столько гостей одновременно. Нет, порознь они нередко навещали старый дом, вернее сказать тех, кто жил в этом доме вот уже многие годы. Кто чаще, кто реже, но большинство из них хотя бы раз-другой в год все же выбирались навестить стариков. Конечно, удавалось это не так часто, как хотелось бы. И неизвестно, когда бы они все вот так собрались, если бы непререкаемый Деда не объявил вдруг ультиматум — на свой день рождения желаю видеть всех! А кто не приедет, тот может больше и не являться!

И приехали, куда денешься. Да и как тут не приехать, если генерал Аристарх Марков поставил вопрос ребром. Его суровый характер был известен и всем многочисленным членам семьи Марковых, и всем его друзьям и бывшим подчинённым. Тем более что и как-бы юбилей, да и возраст уже тоже, все-таки 95 лет, мало ли что может случиться. Да и нужно уважить старика.

Сегодня семейный день. Друзья и бывшие сослуживцы приедут завтра. Деда не хотел смешивать эти два мероприятия, резонно полагая, что детям и внукам будет скучно слушать старые армейские байки, а его сослуживцам будет неудобно в присутствии многочисленного семейства генерала. И лишь верная жена Мария не только терпеливо сносила все чудачества и выходки буйного мужа, но и прекрасно вписалась во все его компании, внося в каждую из них свой шарм, своё радушие и свою рассудительность, при этом нигде и никогда не оттеняя мужа, всегда позволяя ему играть первую роль. Прилюдно во всяком случае. Да и так, по жизни, тоже.

Конечно, старый и прожженный жизнью генерал прекрасно понимал это, но жизнь научила его быть мудрым, уступая жене темы, которыми самому заниматься решительно не хотелось, позволяя жене «спрашивать его мнение» по тому или иному вопросу. Конечно, почти всегда его мнение совпадало с мнением «пришедшей за советом» жены, которая была в теме и отлично умела отделять зёрна от плевел. Так они и прожили всю жизнь в относительной гармонии и даже, возможно, в простом человеческом семейном счастье.

Да и не так уж часто в прежние годы Деда бывал дома, проводя всё больше времени на дальних аэродромах, в служебных командировках «по обмену опытом» и в качестве военного советника по всяким заграницам, курируя развёртывание и поддержание, военных баз, а также аэродромов подскока для стратегической авиации и сил её обеспечения/прикрытия в том или ином регионе планеты. На одной только Кубе он бывал раз десять, а однажды прожил там с семьей целый год. Там и их отец родился. А дядя Иван родился в ГДР, где молодой старший лейтенант с молодой женой прожили погода.

Из сада донесся мощный генеральский рык, и брат с сестрой рассмеялись.

— Опять Деда наш распекает дядю Ивана насчет женитьбы! И не угомонится же никак!

Дмитрий покачал головой.

— Да нет, это уже безнадежно. Если дядя Иван не женился за семьдесят лет ни разу, то вряд ли уже женится. Он же у нас убежденный холостяк.

Усмехаюсь:

— Ну, причина не только в этом, как я полагаю. Мне кажется, что он считает, что семья будет ему просто мешать заниматься наукой. А вообще, я восхищаюсь Дедой с Ба. Ему 95 лет стукнуло сегодня, ей уже восемьдесят восемь. И они такие молодцы, столько лет прожили вместе, столько всего пережили, и лет им уже почти под сто, но держатся бодрячком, и духом не падают, и голова еще соображает. В их возрасте мало кто на это способен.

— Это да, — кивнул брат, — тут ничего не скажешь. Нам бы дожить до их лет.

Пожимаю плечами.

— А я, кстати, не уверена, что хотела бы столько прожить. Разве что, если бы точно знала, что хватит и сил, и здоровья, да и мозгов на полноценную жизнь.

Ехидная улыбочка:

— Ты же только что хотела жить вечно, или я ошибаюсь?

Качаю головой:

— Нет, говорила же уже. Повторюсь, я не хотела бы встретить старость где-нибудь в доме престарелых, с такими же точно старыми маразматичками вокруг. Уж лучше не мучатся и уйти вовремя.

— Вам, девушка, не угодишь никак. То хотите быть вечной старушкой, то не хотите.

— Ну, ну тебя, Поручик-Ржевский. Всё вечно опошлишь.

Они подошли ближе и стали различимы слова доносившегося спора.

— Нет, сынок, твои отговорки не принимаются. Ты мне уже пятьдесят лет морочишь голову. Где мои внуки от тебя? Пятьдесят лет только и слышу — потом, потом, не сейчас, вот нужно на симпозиум съездить, вот диссертацию окончить, вот исследование завершить, вот монографию написать. Кому нужны эти твои заумные монографии?! Кто их читать будет? Мыши в архиве вашего университета?!

Мы весело переглянулись.

— О, знакомая песня! — Дмитрий покачал головой. — Это надолго!

Согласно киваю:

— И не говори.

Но тут спор прервал еще один голос:

— Так, позвольте прервать ваш высокоинтеллектуальный спор, первая партия шашлыка не будет ждать, пока вы наговоритесь.

Толкаю брата в бок.

— А вот и папка наш. Пошли-пошли, а то без нас съедят, с них станется. Тем более что пахнет упоительно. Я слюнками сейчас захлебнусь! Ты же не хочешь, чтобы твоя маленькая сестричка не дожила до дома престарелых? Ты меня, небось, и навещать не будешь, да?

— Оль, ну, какой еще дом престарелых? Да и как я тебя буду навещать? Столько ж не живут, я ведь тебя на двенадцать лет старше!

Шутливо толкнула его в бок:

— Ой-ой, не хочешь приходить, так и скажи, зануда!

Над садом очень низко пролетел вертолёт МЧС. За ним ещё один.

— Низко пошли. К дождю.

Димка пожал плечами:

— Так Остафьево рядом, так что летают тут часто, сама знаешь. Но это не повод остаться нам с тобой без шашлыка! Давай-давай, сестричка! Кусь-кусь!

Мы, смеясь, вернулись в сад. А там уже ждала вся честная компания — Деда с Ба, раздраженный дядя Иван, его младший брат и одновременно наш отец, наша мать, жена и дети Дмитрия, его тесть с тещей. В общем, в кои-то веки, вся родня в сборе.

Восхитительный аромат мяса витал над столом и настраивал всех собравшихся на террасе на вполне определенный лад. Хотя позади уже было легкое застолье, но от фирменного шашлыка Антона Аристарховича никто не мог отказаться. Собственно, все его только и ждали.

— Антоша, ты как всегда бесподобен! — Мария Антоновна с любовью посмотрела на младшего сына.

Тот расплылся в гордой улыбке и произнес ничего не значащим тоном:

— Спасибо, мам, просто мясо было удачным, да и маринад получился. Ну, и какой творческий человек не сумеет почувствовать мелодию блюда и букета вкуса? Тут же не имеет значение, пишу ли я музыку или готовлю шашлык…

Старший брат буркнул:

— Я всегда подозревал, что композиторы должны иметь хоть какие-то полезные для общества способности. И судя по шашлыку, оказался прав. Хотя такая польза должна, пусть и условно, быть представлена к рассмотрению научным советом. Впрочем, печальный исход очевиден.

Держащий шампур Антон Аристархович снисходительно парировал:

— Талантливый человек, дорогой брат, талантлив во всем. Впрочем, откуда тебе-то об этом знать, ведь ты даже просто стрелять с двух рук не умеешь, не то что…

— Ой, вот только не надо! Я учёный, физик с мировым именем, не то, что некоторые обалдуи…

— Отправить бы таких физиков на физкультуру или на полосу препятствий, а то сидят по кабинетам и лабораториям, штаны только портят…

— А некоторые вообще сидят за белыми роялями и письменными столами! Романы, прости Господи, сочиняют! Сплошные убытки семье и бумагомарательство!

— У меня хотя бы семья есть, не то что у некоторых умников.

Иван Аристархович уже открыл рот, для ещё более едкого ответа, но тут вмешалась Ба, гася возможное развитие пикировки братьев прямо во время юбилея их отца. Тот, конечно же, тоже не останется в стороне и всё — пошло-поехало.

— Так, спорщики, хорош. Не нервируйте именинника. Кушайте и не отвлекайтесь на разные глупости.

Младший брат усмехнулся и кивнул:

— Да, мам, ты как всегда мудра и права. Я замолкаю.

Иван Аристархович вынужденно тоже промолчал, лишь смерил младшего брата полным раздражения взглядом и хмуро уставился на закат. Негласное соперничество двух братьев никого не удивляло и длилось, вероятно, всю их жизнь, принимая подчас довольно жесткие формы. Ничего нового в этом не было, а раздувать перепалку в такой день не хотелось даже соперничающим братьям.

Впрочем, остальные поддержали Ба и принялись наперебой расхваливать шашлык, который, кстати, действительно удался на славу. Мясо уплетали за обе щеки. Правда моя пятилетняя племянница Машенька умудрилась испачкать свое нарядное платьице, но даже Катя, на общем настроении, не стала ругать дочь за такую мелочь. Димка передал жене салфетки, и та привела внешний вид младшей из Марковых в условно относительный порядок.

Внезапно в небе сверкнуло и со стороны берега Пахры что-то оглушительно грохнуло. Залаяли и завыли все соседские собаки, а собравшиеся на террасе дома Марковых с удивлением смотрели на белый след, стрелой прочертивший голубой небосвод. И конец этой стрелы упирался в землю совсем рядом с домом.

— Твою ж дивизию! — ошеломленно выдохнул генерал. — Было-было, но такого на моей памяти не было.

Его реплика словно сорвала стопор, и все заговорили разом.

— Так что это было?

— Может метеорит?

— Ракета упала?

— Ага, ядерная.

— Может самолет?

— Ага, подарок на день рождения! С неба прислали! Не глупи!

Итог бессмысленного обмена вопросами подвел опять-таки старший Марков.

— Отставить разговорчики! Мужчины идут на разведку, это где-то рядом!

Впрочем, «на разведку» отправились всей «организованной» семейной толпой, вне зависимости от пола и возраста. Идти действительно оказалось недалеко и буквально в паре сотен шагов по направлению к реке они увидели большую дымящуюся воронку, в которой блестело что-то металлическое.

— Офигеть! Вот это подарок на день рождения! — потрясенно выдохнул Миша. — Как в «Войне Миров» с Ли Пейсом! Па, может это быть инопланетным кораблем?

Дима хмуро посмотрел на двенадцатилетнего сына и явно едва удержался от символического подзатыльника:

— Какие еще инопланетяне? Не видишь на корпусе флаг?

Действительно, на цилиндрическом и смятом при падении корпусе, сквозь нагар виднелся звездно-полосатый флаг и надпись USA. Было еще что-то написано, но разобрать было трудно, а ближе подойти мешал жар, исходящий от упавшего аппарата.

— Думаю, что это спутник штатовский. — резонно предположил дядя Иван.

— Наверняка. — кивнул Деда. — Вот только зря мы тут стоим. В нем химии наверняка полно всякой нездоровой. Да и радиации хватает.

В этот момент из лежащего спутника донесся какой-то резкий треск и в воздух потянулась струйка какого-то пара.

— Так, пойдем-ка! Пойдем-пойдем! Нечего тут глазеть!

Наш Деда погнал всё большое семейство назад в дом. Кто-то шел с опаской оглядываясь в сторону свежей воронки, кто-то шел притихший, еще не отойдя от произошедшего, а Миша только и тараторил возбужденно:

— Эх, жалко, что уходим, это ж крутая фишка, сейчас телевизионщики приедут! Па, дай хоть на телефон снять, я в сеть выложу, пацаны офигеют от зависти! Я быстро! Туда и назад! Па!

— Иди, давай! — Дмитрий легонько подтолкнул сына в спину. — По тебе не сеть, а ремень плачет!

— За что это? — возмутился подросток.

— Топай давай и без фокусов! А то ты меня знаешь! Сеть ему подавай…

Так мы добрались до террасы, которую покинули всего лишь несколько минут назад. Пока все располагались вокруг стола Деда молчал, явно что-то прикидывая в голове. Затем, не вставая, обратился к собравшимся родственникам с довольно краткой речью, которая больше напоминала инструкцию:

— Запомните, никаких разговоров! Сейчас приедут все, кому только ни лень и прилетят все, кому положено по службе, вопросы будут нам разные задавать, так вот, повторяю, мы ничего не видели. Языком не трепать, особенно с этими вашими любимыми журналистами. Про особистов я уж молчу. Короче говоря, сидели тут и кушали шашлык. Грохнуло, но мы подумали, что это самолёт взял звуковой барьер. Тут часто такое бывает. Более ничего не видели, не знаем и не интересовались. В виду полного нелюбопытства, подогретого расслабляющей атмосферой празднества. Фантазировать не стоит, ибо запутаетесь в умных словах. В общем, ничего показать по существу дела не можем и всё такое. Хорошего всем дня, идите нафиг. Всем ясно? Короче, говорить буду я, остальным вежливо кушать, ибо разговаривать во время еды некрасиво.

— А почему такие репрессии, дед? — Дмитрий не понял причин для столь жестких мер.

— Тебе завтра в полёт? Нет? Или хочешь вместо Берлина с Парижем пару дней общаться с безопасниками и писать ничтожные пояснения? Или, тем паче, подписывать вдруг что, подписки о не выезде?

— За что это — подписки? Я ж не преступник какой.

Деда отрезал:

— С них станется. И, вообще, отец твой с Верой послезавтра на отдых собрались в Испанию, нет? Отец Кати, уважаемый мной Александр Михайлович, тоже вот завтра с женой \летит на симпозиум в Самару. А спутник этот — американский, вероятно военный, возможно секретный. Кому надо, те разберутся и без нас, тем более что мы там ничего не трогали, да и не видели ничего особо. Но могут не поверить, если скажем, что болтались там рядом.

Димка не сдавался:

— Так там же следы остались!

— Вот и не будем лезть на рожон. Пусть сами разбираются, нечего облегчать жизнь им и портить себе! Поэтому, давайте обойдемся без подписок о неразглашении, подписок о невыезде и прочих формальностей, которые очень сильно здорово осложнят всем нам жизнь.

— Деда, а ты не преувеличиваешь проблему? На дворе 2025 год, а не 1937-й.

Генерал покачал головой.

— Тебе, Дмитрий, тридцать годков, а мне девяносто пять. Ты в авиации на гражданских самолетах летаешь, не считая эпизодов с транспортником, а я всю жизнь был военным летчиком в стратегической авиации и дослужился до генерала. Я старый, но из ума не выжил пока. Да и не держат дураков в авиации стратегического назначения, летающей с ядерным оружием на борту, сам знаешь. Это тебе не раздолбаев-пехотинцев по небу перевозить, как некоторые. И поверь мне, повидал я в жизни всякого, и знаю точно, если есть возможность не нарываться на общение с всякими особистами, то лучше этого не делать вовсе.

Хмурый взгляд:

— Всем понятно?

Присутствующие закивали. Впрочем, по их виду было заметно, что восприняли они слова Деды, как старческое чудачество на грани с маразмом. Хотя Деда наш, не смотря на более чем почтенный возраст, еще не давал повода усомниться в ясности рассудка, но зачем спорить со стариком? Хочет? Да, ради Бога. Именины тем более.

МОСКОВСКАЯ ОБЛАСТЬ. ГОСУДАРСТВЕННАЯ РЕЗИДЕНЦИЯ НОВО-ОГАРЁВО. Среда, 9 июля 2025 года. Местное время 21:41.

— Товарищ Верховный Главнокомандующий! Силами авиации МЧС по следу в воздухе обнаружено место падения аппарата. Он упал в черте города Подольск Московской области в пойме реки Пахра.

— В воду?

— Никак нет, в прибрежной зоне, в садах у реки. По предварительной информации жертв, пострадавших и разрушений построек не зафиксировано. Данные проверяются. На место вылетели вертолёты МЧС и армейские вертушки для постановки оцепления местности. К утру ожидается прибытие экспертной комиссии из Роскосмоса. Завтра же, объект должен быть изъят из земли и отправлен на изучение специалистов.

Президент помолчал минутку, затем кивнул:

— Добро. Держите меня в курсе. Вдруг там что интересное имеется на борту. Включите свежую информацию по этому делу в утреннюю сводку.

— Слушаюсь, товарищ Верховный Главнокомандующий.

ОЛЬГА МАРКОВА..

ГОРОД ПОДОЛЬСК. «РОДОВАЯ УСАДЬБА ГРАФОВ МАРКОВЫХ». МОСКОВСКАЯ ОБЛАСТЬ. РОССИЯ. Среда, 9 июля 2025 года. Местное время 21:50.

Деда хмуро смотрел на оранжевый вертолёт, который садился за деревьями сада на пологий берег Пахры. Его воздушный напарник кружил над местом падения спутника, описывая широкие круги вокруг их сада, дома и всей честной компании.

— Говорить буду я. Остальным лишнее не болтать.

— Думаешь, что придут к нам?

Старый генерал лишь хмыкнув, досадуя на то, что внук у него такой несообразительный. Мол, до тридцати годков дожил, войну прошёл, а ума так и не нажил.

— Тут и думать нечего. Придут. И не только они. Но те — позже. Паспорта у всех с собой есть? Нет, сидите пока. Нечего тут устраивать готовность. Подозрительно будет выглядеть. Но и устраивать суету при них тоже не нужно. Мы ни в чем не виноваты, ничего не знаем и абсолютно спокойно празднуем мой юбилей. А вот и гости дорогие… — и преувеличенно увлечённо Деда продолжил свой типа рассказ, который, якобы, был прерван зрелищем садящегося вертолёта. — Так вот, проверяли мы не раз, и телеметрию, и хронику взлёта этого самого «Аполлона 11», и не сходилось у нас. Было ясно, что американцы что-то хитрят, да и разведка докладывала, что в режиме полной секретности что-то снимали в закрытых павильонах примерно целый год до даты официального полёта…

Деда рассказывал нам одну из самых своих заезженных историй, мы её слышали раз сто, но сейчас все подыграли старику и слушали с большим увлечением на лице. К нам со стороны реки подошли трое, но дедушка сидел к ним вполоборота и типа их «не замечал», продолжая:

— НАСА, и то не сразу, под давлением прессы и общественного мнения, всё же представила публике официальную хронику взлёта, но по ней ничего понять было невозможно, поскольку запись изобиловала склейками и пропусками самых важных моментов. И только когда к нам попала любительская запись кинохроники, на которой взлёт был снят с момента старта и до момента прохождения облачной дымки над космодромом, нам удалось точно рассчитать полётную скорость и энерговооруженность ракеты «Сатурн V»…

Старший из мчсников кашлянул.

— Простите, добрый вечер…

Дед Аристарх обернулся и «заметив» прибывших, поинтересовался:

— Добрый-добрый, коль не шутите, гости дорогие, хотя и не званные. Случилось что? И с кем имею честь?

Старший из пришедших представился:

— Капитан внутренней службы МЧС России Иванов. Я хотел бы опросить вас относительно происшествия…

Генерал начальственным тоном прервал говорившего.

— Капитан, не нарушайте порядок. Вы обязаны представится по всей форме и предъявить ваши документы в развёрнутом виде.

Тут пожал плечами и достал из нагрудного кармана своё удостоверение. Деда не спеша достал из футляра очки и протянул руку.

Я внутренне усмехнулась. Дедуля был просто бесподобен. Офицер не должен был давать своё служебное удостоверение в чужие руки, которые не были на то уполномочены соответствующим статусом, но дед излучал такую уверенность и властность, что капитан, поколебавшись секунду, отдал свою ксиву.

Дед внимательно изучил содержимое и даже пару минут демонстративно сличил фотографию на удостоверении и стоявший перед ним оригинал, и лишь потом, нехотя кивнув, вернул корочку владельцу, и соизволил, весьма сухо, не вставая, представиться сам:

— Генерал-лейтенант Военно-космических Сил Российской Федерации, дважды Герой России Марков Аристарх Иванович. А это моя семья. Чем обязан?

Капитан Иванов уже был явно не рад, что вообще сунулся на обход прилегающей территории, а не дождался прибытия всякого рода армейцев и прочих безопасников. Вот пусть они бы и разбирались. Но, инициатива, как говорится, наказуема.

— Неподалёку от вас минут двадцать назад с неба упал объект. Я хотел бы уточнить, видели ли вы падение этого объекта, дымный след в небе, грохот падения и не подходили ли вы к упавшему аппарату?

Деда кивнул совершенно спокойно:

— Видели, капитан, как тут не увидеть такой фейерверк. Как раз мой младший сын произносил тост за моё здоровье, у меня сегодня юбилей, знаете ли. Так вот, в этот момент что-то сверкнуло и бахнуло так, что я думал, что с летней кухни крышу снесет, но, как говорят в народе, Бог миловал.

— А больше ничего не видели?

Старый генерал заинтересованно спросил:

— Там же не пассажирский самолёт упал, верно? Там безопасно? Детей можно с собой взять? В то мы вот как раз собирались всем семейством прогуляться к реке, ноги размять после застолья. Так где, вы говорите, эта интересная штука упала?

Иванов заметно смутился (молодой ещё).

— Нет-нет, пока не стоит. Там совсем не интересно. И там сейчас может быть опасно, могло вытечь ядовитое топливо, и он вообще может быть радиоактивен, так что не надо туда ходить пока.

Ба ахнула и театрально запричитала:

— Опасен? Радиоактивен? О, Господи! Этого нам тут только не хватало! Нам уйти в дом? Нас эвакуируют?! Вещи собирать?! Девочки, идём быстрее собирать вещи!!! Мужчины, гасите костёр и заводите машины! Мы уезжаем!!!

Капитан, уже проклинал себя за длинный глупый язык, и активно замахал руками.

— Нет-нет, не волнуйтесь ничего страшного!

Ба аж руками всплеснула:

— Знаем мы ваше это «Ничего страшного!» В Припяти и в Чернобыле тоже так говорили! А потом сколько умерло! Нет-нет, мы уезжаем!

Тут голос подал Деда:

— Уезжайте. А я остаюсь. Кому-то ж надо за домом и садом приглядывать, а то сейчас набегут все, кому только ни лень, вытопчут всё, а потом ищи крайних.

Ба тут же слегка сдала назад:

— Ну, тогда и я остаюсь! Не оставлю же я тебя одного тут! Мы старые, пожили своё, а молодежь пусть едет от радиации и химии подальше!

Поднялась суета, все встали, задвигались, засуетились, зашумели. Капитан Иванов беспомощно посмотрел на своих подчиненных, те тоже ничего умного видимо не сказали, так что тот лишь махнул рукой и до меня донеслась фраза:

— Вот пусть они с этим всем и разбираются! Это их епархия!

И вскоре три фигуры в форме скрылись за деревьями сада.

Я подскочила к деду и чмокнула старика в щёку:

— Деда, ты — гений!

Тот кивнул:

— Я знаю. А теперь быстро уматывайте в Москву, пока не прилетел кто-то более опытный, иначе вы рискуете тут застрять надолго. Особенно если объявят какой-нибудь карантин. В общем, рад был всех видеть, спасибо за поздравления, оставьте нам с бабкой по пару шампуров, остальное забирайте и бегом уматывайте отсюда. В добрый путь. А я этих проглотов возьму на себя.

Глава 2 Хранители жертвенного очага

ДМИТРИЙ МАРКОВ.

МЕЖДУ МОСКВОЙ И ПОДОЛЬСКОМ. ВАРШАВСКОЕ ШОССЕ. РОССИЯ. Среда, 9 июля 2025 года. Местное время 23:06.

Из динамиков машины доносились новости этого часа. Не сказать, чтобы я их внимательно слушал, но краем уха подмечал основные события на этот момент. Новый раунд бессмысленных мирных переговоров, скромно именуемых «консультациями», прошел сегодня в Стамбуле. Вновь ничем не закончилась инициатива Парижа и Берлина в попытке помирить Израиль с его арабскими соседями. Массовые беспорядки прокатились по городам США по поводу очередного убийства белым полицейским очередного обдолбанного чернокожего, который пытался задавить офицера на угнанном авто. Погромы, пожары, горящие авто, грабёж магазинов — всё как и всегда в таких случаях. Китай проводит очередные крупные военные манёвры у берегов Тайваня, демонстративно отрабатывая высадку морского и воздушного десанта на остров. Всё серьезно и с размахом. Американцы, как всегда, в ответ подогнали к берегам Израиля и Тайваня по две авианосные ударные группы. Трамп, как всегда, делал громкие заявления и играл на публику. Обещал всем ай-ай-ай и а-на-на. Всё, как всегда. Ничто не ново под Луной.

А вот про падение американского спутника в новостях по радио не было сказано ни слова. Вот и славно, меньше у их семейства будет забот. Так что Деда явно зря напрягался, дуя после молока на воду. Наверняка завтра вывезут спутник, ограничатся формальным опросом соседей и прочих очевидцев и на этом тему закроют. Тем более что реально никто ничего существенного и не видел на самом деле.

— Па, а что там Деда говорил о том, что с американской ракетой на Луну что-то было не так? Я не совсем понял, а он не дорассказал…

Бросаю взгляд в зеркало заднего вида и усмехаюсь сыну.

— Миш, как будто ты не знаешь нашего Деду. Он ещё тот конспиролог. Правда, в отличие от доморощенных конспирологов-любителей, у Деды куда больше доступа к закрытой информации, да и связей в определённых кругах у него много. Он даже с нашим Президентом лично знаком.

Кивок в зеркале.

— Это я знаю. Так что там с Луной-то?

Пожимаю плечами.

— Ну, там длинная история. Деда мне как-то показывал материалы, расчёты, анализы и выводы всякие. Если коротко, то суть в следующем. Если верить этим данным и выводам, то ракета «Сатурн V» с реальной энерговооруженностью и тягой двигателей в том взлёте по всем параметрам не могла не то что вывести космический корабль на траекторию полёта к Луне, но даже и не смогла бы вывести «Аполлон-11» на околоземную орбиту. Просто не смогла бы разогнаться до первой космической скорости и упала бы в Атлантический океан, пролетев по просто баллистической траектории. А всё что показали человечеству — это просто кино и мистификация. Ну, это если коротко.

Повисла относительная тишина, нарушаемая лишь шелестом шин и тихим урчанием двигателя. Дорога была прямой, так что писк поворотников звучал редко. Кошусь на жену. Катя молчала, хмуро глядя куда-то в никуда, просто отвернув голову от меня. У нас очередной сложный период в личной жизни. Уже дважды мы были на грани развода, но так или иначе мирились, как выражалась Катя: «Ради детей». Сложно у нас всё. Конечно, она знала за кого выходила замуж. Пусть я и не мажор, но не было у меня проблем ни с деньгами, ни с барышнями, ни вообще по жизни. Статусный мальчик, хорошее образование, вхож в приличное общество и в самую отвязную крутую тусовку. Собрал собственную рок-группу, отчего количество бегающих за мной/нами девиц лишь возросло. И вообще, я мог себе позволить в своей жизни если не всё, то очень и очень многое. Дед — весьма серьезный генерал, имеющий в хороших знакомых самого Президента, не считая прочих крутых связей. Отец — известный писатель и композитор, имевший в прошлом серьезный боевой опыт и скромно помалкивающий о своём прошлом, но я-то знал, что за маской балагура и рубахи-парня скрывается что-то такое, о чём в приличном обществе говорить не принято, как не принято на званом обеде обильно мазать гостей кровью и дерьмом.

Что ж, видимо пошёл я в своего родителя. Не знаю, устраивал ли Деда в своё время загулы по барышням, ибо в семье на эту тему было наложено строжайшее табу, но папаша мой ещё тот бабник, сибарит и прочий ценитель вкусно-прекрасного. Женился в третий раз. На молодой. Что не мешало ему иметь в качестве сладкого десерта ещё и пару любовниц.

Иметь пару любовниц, не считая мимолётной романтики.

Если вы понимаете о чём я.

А вот Оленька у нас скромница. Хотя тоже не обижена ни внешностью, ни статусом, ни деньгами. Приличный вуз, приличный круг общения и всё, что к этому всему прилагается. Разумеется, она не жила ни в общежитии, ни квартиру не снимала, поскольку подарил ей папа прекрасную двухкомнатную квартиру в центре, в хорошем доме, да и в универ она на метро не ездила, пользуясь подаренной ей на восемнадцатилетие модной тачкой ярко красного цвета. В общем, как надолго Оленька у нас будет скромницей и скромница ли она вообще я не знал. Может она просто хорошо умеет хранить свои секреты. Это у нас тоже наследственное. Хотя, судя по Кате, у меня это получается значительно хуже.

Интересно, Мишка унаследовал наши… тараканы? Если да, то я заранее сочувствую и его будущей жене (а может и не одной), и всем девицам, которые встретятся на его пути. Это он сейчас такой скромный и нерешительный, хотя гормоны уже играют. Сам таким был. Зато потом…

Потом я так достал Деду своими безобразными выходками, что он меня обозвал ненавидимым им словом «мажор» и с началом войны тут же отправил на фронт, дабы дурь молодецкая из меня выветрилась и настоящей жизни я понюхал, всё её ароматы и миазмы на себе ощутил. Мол, военно-авиационное училище окончил, звание имеешь? Марш служить Отечеству! В первых рядах! Добровольцем! Пассажиров за кордон будешь после войны возить!

Конечно, в кабине транспортного самолёта отнюдь не та же самая «фронтовая романтика», какая «встречается» в где-нибудь в грязи посадки под артиллерийско-миномётным обстрелом или при атаке дронов, но нас тоже обстреливали и тоже сбивали. Особенно вертолётчиков, которые базировались на аэродроме, на который мы выгружали перебрасываемую технику и личный состав для пополнения. По аэродрому тоже порой прилетало, но меня Бог миловал и даже царапин не поучил. Ладно, дела давно минувших дней. Вспомнилось отчего-то.

Сын некоторое время молчал, глядя в окно на висящую в небе почти полную Луну. Затем вздохнул:

— Да, не, байки, наверное. Типа канала РЕН-ТВ с его поющими заборами и шагающими египетскими пирамидами. Хорошо, а астронавтов куда дели, если ракета упала в океан? Они же садились в корабль при взлёте.

Хмыкаю.

— Деда и его коллеги утверждают, что людям показали запись, сделанную ранее, что посадка на корабль не велась в прямом эфире. Ты же знаешь, что подловить Деду на такой мелочи довольно сложно, у них с коллегами-конспирологами на всё есть аргументированный ответ. Включая многозначно-неопределённый ответ на вполне очевидный вопрос — почему Советский Союз не разоблачил американцев, если это была афера просто-таки космических масштабов?

— И?

— Деда тебе ответит, что СССР и США как-то и о чём-то договорились за кулисами, и Америка в ответ тоже пошла на какие-то огромные уступки в каких-то вопросах, возможно никак не связанных с космосом. Патенты, наука, технологии, доступ к каким-то проектам, денежным ресурсам, уступки в геополитике и так далее. В общем, не нашего ума дело и нам никто не скажет, что там и как было. Но, видимо, у СССР тоже был в этом деле свой немалый интерес. Короче, тема мутная. Среди аргументов Деды была и теория о том, что полёт этот был невозможен в принципе, что астронавты по дороге на Луну, на Луне и в пути обратно словили бы такую дикую дозу космической радиации, то или погибли бы ещё в полёте, или умерли бы в жутких мучениях в очень короткие мучительные дни сразу после возвращения на Землю. Вывод — они никуда не летали. И аргумент, что сейчас американцы откладывают пилотируемый полёт на Луну аж на середину 2030-х, аргументируя что современные технологии пока не позволяют, на что Деда и его коллеги задают резонный вопрос — значит в 1960-е такие технологии у вас были, а потом вы вдруг поглупели? И до середины 2030 никак не сможете создать лунный корабль?

— Подожди, пап, ты говоришь — радиация. А как космонавты по году летают на космических станциях?

— Они низко к поверхности планеты летают. Их прикрывает магнитное поле Земли. Именно поэтому, как утверждает ряд учёных, и деда с ними согласен, человечество ещё очень долго не сможет слетать на Луну, и, тем более, на Марс. И к середине 2030-х возникнут какие-то надуманные проблемы или проекты и полёт на Луну отложат до 2040-х, а потом и ещё дальше. Так что…

Едущий впереди красный автомобиль Ольги вдруг включил аварийку, отвернул к правой обочине и остановился.

Чертыхаюсь:

— Вот не было печали…

МОСКВА. РОССИЯ. Среда. 9 июля 2025 года. Местное время 23:35.

— Может, зайдете на чай?

— Оль, ну какой чай? Ночь на дворе, все устали, Машка спит вон уже. — Дмитрий покачал головой, а затем предложил. — Давай я тебя лучше до квартиры доведу, а то мало ли что.

— Да ну, не выдумывай. — попробовала отказаться Ольга, но Дмитрий уже подхватил ее рюкзак и направился к двери подъезда.

— Дима, только не долго! — донеслось из машины.

— Кать, я скоро! — ответил Дмитрий, входя вслед за Ольгой в подъезд.

Уже возле лифта Ольга спросила брата:

— Как думаешь, там все в порядке? А то мы так уехали…

Объяснять где это «там» не было необходимости, и Дима с преувеличенной бодростью ответил:

— Да, что ты, сестренка, нервничаешь опять попусту. Деда наш — боевой генерал. Так что не забивай себе голову всякой ерундой.

Хотя Ольга и почувствовала некоторую фальшь в словах брата, но не стала развивать эту тему, тем более что они уже дошли до дверей в квартиру.

— Как ты теперь без машины? В СТО, даст Бог, только к послезавтра обещали отдать. Давай, я с кем-нибудь договорюсь на утро. Во сколько тебе нужно?

Сестра отмахнулась:

— А, не парься, чай не принцесса. Может кто-то из подруг заедет-подберёт или такси вызову. На крайняк на метро поеду, корона с головы не упадёт. Ты ж меня знаешь.

Виноватая усмешка брата. Сам Дмитрий завтра с утра на медкомиссию, так что, увы и ах, но сам заехать он не сможет, хотя, почему-то чувствовал себя виноватым. Поэтому преувеличенно бодро попрощался:

— Ну, все, сестренка, я побежал, семья ждет! Из Парижа наберу! Или из Берлина!

Чмокнул сестру в щеку и пошел к лифту. В старом мире им больше увидеться было не суждено.

МОСКВА. РОССИЯ. Среда. 9 июля 2025 года. Местное время 23:36.

Сидя на заднем сидении, Миша смотрел ролики на смартфоне и злился на самого себя. Ну, как? Как так можно было облажаться? Он, именно он, был там первым и именно его ролик о падении спутника набирал бы сейчас популярность в сети! Он стал бы героем, ему бы отчаянно все завидовали, а Светка наверняка бы обратила на него внимание! Нет, теперь он не то, что не станет героем новости про упавший спутник, он вообще не может никому об этом рассказать. И не потому что дед Арик запретил, а потому что он никогда не сможет признаться в том, что он так позорно облажался — был там и не снял! Не догадался вытащить мобилу и снять ТАКОЕ событие! Лох ушастый! Тормоз! Да если он только заикнется об этом, как станет всеобщим посмешищем! И тут уж не о благосклонности красавицы-одноклассницы нужно будет мечтать, а о том, чтобы все забыли поскорее о существовании такого фееричного лоха, как Миша Марков!

ОЛЬГА МАРКОВА..

МОСКВА. РОССИЯ. Среда. 9 июля 2025 года. Местное время 23:59.

Заварив чай, Я уселась в мягкое кресло, наслаждаясь тем ощущением блаженства, которое возникает в только что принявшем ванну теле, в особенности, если позади трудный и полный треволнений день. Приятный вечер, переходящий в ночь, чашка чая, печенье, плед. За окном затихает Москва, насколько, конечно, огромный мегаполис вообще может затихнуть, ведь, как известно, Москва никогда не спит.

Взглянула в окно. По широкому шоссе катили вереницы машин, спеша по каким-то своим, ведомым лишь их водителям, делам. Я как-то раз, глубокой ночью, вдруг поняла, что вижу невозможное чудо — дорога, на всем ее доступном взгляду протяжении, была пуста. Тогда бросилась, спешно схватила смартфон, стремясь запечатлеть на камеру это событие, но тут же разочаровано опустила телефон — по шоссе вновь потоком катили автомобили. Сказка закончилось и через несколько мгновений я уже даже не была уверена, что видела пустую дорогу своими глазами.

Да, во всяком случае, сейчас, хотя пробки и не намечалось, но сказку тоже мало что напоминало. Десятки машин, автобусов и прочих грузовиков двойными точками фар ярко иллюстрировали — этот город действительно никогда не спит.

Вздохнув, включила телевизор. Начинались новости. Пусть и не первым репортажем, но новость о падении американского спутника на Подольск не попасть в сводку не могла. Мне было просто интересно, что скажут и что уже известно по этому поводу.

На экране показался знакомый берег реки, воронка, блестящий бок спутника. Правда показывали его издалека, поскольку зона падения была обтянута желтой лентой и какие-то люди в форме МЧС не пускали журналистов и прочих любопытных к самому аппарату. Сделала звук громче.

— Как могут видеть наши телезрители, спутник упал прямо на город, лишь по счастливой случайности, не рухнув на крыши домов, что могло повлечь за собой человеческие жертвы.

Я усмехнулась. Будучи сама студенткой факультета журналистики, прекрасно знаю по себе, как прилипчивы фразы типа «человеческие жертвы» (а какие еще могут быть, про которые имеет смысл упоминать в телевизионной трансляции, где каждая эфирная секунда стоит бешеных денег?), «беременные женщины» (ну, не мужчины же!) и всё в таком вот духе, когда одно слово в сочетании со вторым делает масло масляным, а жидкость мокрой. И учат журналистов, учат, а все без толку.

Меж тем, на экране блондинка с микрофоном продолжала вещать с таким видом, как будто прилетел настоящий корабль с Альфы Центавра, а она лично брала интервью о командира корабля пришельцев. И он её даже за попку ущипнул и свидание назначил.

— В настоящее время, в связи с наступлением ночи, активные работы на месте падения спутника не ведутся, зона оцеплена и, как сообщают наши источники в МЧС, утром здесь ожидают прибытия специалистов, которые смогут осмотреть аппарат и оценить его опасность для экологии района.

Понятно. Значит, пока суд да дело, наступила ночь, и пока толком никому ничего не известно. И явно этой теме не предали такого уж значения, иначе бы увезли спутник на какую-нибудь секретную базу ещё ночью. Пусть Москва никогда не спит, но переться в Подольск среди ночи ради какой-то фигни желающих не так много.

Вот и мне тоже пора спать.

МОСКВА. РОССИЯ. Четверг. 10 июля 2025 года. Местное время 09:34.

Ольга облегченно плюхнулась на освободившееся место. Ночью ей снились какие-то кошмары, в теле было какое-то томление, и, в результате, девушка проспала. Вскочив и спешно собравшись, Оля выскочила из квартиры. С подружками не сложилось (предупреждать нужно было раньше), с такси тоже не повезло, сплошные пробки (жизнь в центре имеет свои проблемы), так что пришлось спускаться в метро, ведь она и так опаздывала в свой универ.

И вот она уже в метро. Глаза просто слипаются после бессонной ночи. Нельзя спать. Ехать не так далеко, а там пересадка.

Веки на мгновение сомкнулись. Всего на одно мгновение. Но как же сладко это мгновение… Остановись мгновение… так кажется говорят?

Оля спит.

Ее станция то оставалась позади, то неизбежно приближалась. Поезд мчался по кругу, по внутренней Кольцевой линии. В вагон входили и выходили люди, а девушка все спала.

ДМИТРИЙ МАРКОВ.

МОСКВА. АЭРОПОРТ «ШЕРЕМЕТЬЕВО-2». Четверг. 10 июля 2025 года. Местное время 09:37.

Сказать, что я облегченно перевел дух — это ничего не сказать. Медкомиссия допустила до полетов, хотя вчерашние волнения, кошмарная ночь и сонное утро не способствовали хорошему настроению, но все эти неприятности, вроде, не повлияли на моё самочувствие. Во всяком случае, с точки зрения медкомиссии.

А ночь, да, была веселенькая. Мало того, что снились какие-то кошмары, так кошмары еще и снились жене, да и Машенька плакала во сне. Только Мише все было по барабану и хмурое настроение сына явно было связано с кошмарами иного рода.

С утра позвонил в Подольск. Ответила Ба, сказала, что к ним пока больше никто не приходил по поводу спутника, что родители Кати уже сообщили, что отбыли в аэропорт Домодедово, а его собственный отец со своею нынешней женой выехал в Москву полчаса назад. Деда был не в духе, плохо спал, да и сама Ба отмечала какие-то странные симптомы.

В общем, из общего состояния сделал я вывод, что они вчера всем семейством вполне могли надышаться у спутника парами какого-нибудь химического соединения или ракетного топлива, и от того у них всех кошмарные сновидения и общая усталость.

Попробовал позвонить Ольге, но её телефон не отвечал. Видимо в сумочке и она его просто не слышит. Ох, уж мне эти женские сумочки!

МОСКОВСКАЯ ОБЛАСТЬ. ГОСУДАРСТВЕННАЯ РЕЗИДЕНЦИЯ НОВО-ОГАРЁВО. Четверг. 10 июля 2025 года. Местное время 09:41.

— И что за спутник упал в итоге?

Президент вопросительно взглянул на помощника. Тот с готовностью доложил:

— Предварительно, спутник американский. Пострадавших и разрушений на земле нет. Упал в сад генерала Маркова. Там как раз отмечали 95-летний юбилей генерала. На торжества собралась вся семья. По предварительной информации после опроса свидетелей, они видели вспышку и грохот удара, но самого спутника не видели и к нему не подходили.

Глава Государства усмехнулся. Очень хорошо зная генерала Маркова, он не сомневался, что старый пройдоха не только будет всё отрицать, но и в грош не поставит любых «опрашивающих». Из принципа. Не любит он их. Единственный безопасник, которого старик уважает, это сам Президент. Остальных просто на дух не переносит. В этом вопросе Марков упрямее любого осла. И наверняка семейству своему строго-настрого приказал не отвечать ни на какие вопросы, ограничившись: «Слышали удар, но туда не ходили. Всего вам самого хорошего в жизни. До свидания». Ну, да ладно, дело, вроде, пустяковое. Никого спутник не пришиб — вот и слава Богу. Чего старика зря дёргать. Позвонит если будут какие-то проблемы с «опрашивающими». Впрочем, послать их подальше он может и без помощи Президента.

— Так, а со спутником-то что?

Помощник глянул в папку и доложил:

— В настоящее время проводится операция по извлечению спутника из земли и по транспортировке его в исследовательский центр в город Королёв.

— Держите меня в курсе этого дела. Не каждый день к нам в руки попадают американские спутники в относительно целом состоянии.

— Слушаюсь, господин Президент.

ДМИТРИЙ МАРКОВ.

МОСКВА. АЭРОПОРТ «ШЕРЕМЕТЬЕВО-2». РОССИЯ. Четверг. 10 июля 2025 года. Местное время 11:13.

— Димка! Дружище! Ты ли это?!

Оборачиваюсь на знакомый голос и чувствую, как губы мои расплываются в улыбке. Мой чудак-одноклассник Сашка-Клоп, с которым просидел за одной партой много школьных лет, будь они неладны.

— О! Сашка!!! Привет, дружище!

Обнялись. Много чего было в школе, в том числе и между нами. Морды, правда, друг другу не били, наоборот, в случае чего, стояли в драке спина к спине, но вот в обычной жизни трудно было найти более вредных друг к другу друзей, да так, что окружающие всё время удивлялись, как мы до сих пор один другого не убили, ведь за такое… Ну, вы понимаете.

— Как говорится, сколько лет — сколько зим. А ты прям при полном параде! Снова в рейс? Куда на сей раз?

Дмитрий развел руками, служба, мол.

— В Берлин сегодня.

— О! Так это ты повезёшь по небу мою бренную тушку на историческую родину, в расчудесный Фатерлянд? Смотри, не урони, она мне дорога, как память и хрупка, как моя жизнь, то есть хрупка до невозможности. И крайне ранима!

Дима рассмеялся.

— А ты всё такой же балагур и за словом в карман не лезешь.

Александр Клопп заулыбался, затем спохватился:

— Я — балбес. Позвольте сударь вас познакомить с моим другом и коллегой. Это Олег.

Пилот пожал руку молодому рыжему парню лет двадцати пяти.

— Дмитрий, приятно познакомиться.

— Олег. Рад знакомству.

— Вы тоже летите в Берлин нашим рейсом?

Тот усмехнулся и покачал головой:

— Уверен, что и одного такого пассажира, как Сашка, вашему рейсу будет предостаточно. Он до Берлина замучает своими остротами и шуточками весь салон в полном составе. Нет, я лечу в Париж на выставку. У меня рейс на два часа позже, я сейчас просто провожаю Александра.

Киваю.

— Понятно. Что ж, господа-товарищи-коллеги-друзья, мне пора, так сказать, двигатели прогревать и систему системить. Рад был знакомству, Олег. А с тобой, Клоп, думаю ещё перекинемся парой-тройкой слов в Берлине. Или в полёте, если получится.

— Замётано, камрад. Ловлю на слове.

Жму им руки и спешу к служебному выходу из зала, на ходу усмехнувшись парадоксу — везу в Берлин почти чистокровного немца, который родился и вырос в России, и лишь пережив лихие 90-е, его родители в 2000-ных вдруг решили перебраться в Германию, так сказать, на историческую родину. Но до конца привыкнуть к Дойчланду они так и не смогли, да так и жили, как Сашка выражается, на два дома, курсируя между Отечеством и Фатерляндом.

Впрочем, в детстве и юности вокруг меня было много немцев, Деда часто бывал в Германии в служебных командировках, а иногда и жил там подолгу. Так что уж на чём-чём, а на немецком я говорил даже лучше, чем по-английски. Да, что там говорить, если моя первая жена Елена была настоящей немкой Хелен Майер, да и нашу общую дочь Маргариту Маркову, после нашего с ней развода, Ленка записала при оформлении германского гражданства Маргаретой Софией Майер, и, разумеется, увезла с собой в Рейх.

И по приговору германского суда мне дозволено видеться со своей дочерью лишь раз в месяц и не более четверти часа, и только в присутствии её матери, дай ей Бог здоровья.

Нет, мы расстались не так чтобы плохо. Конечно, виноват был я сам. Бес попутал. Как и всегда. Пока Ленка была на сносях, закрутил роман с Катей, идиот. И мало того, что спалился, так ещё и Катя оказалась беременной. Ну, и… Короче, вы поняли, что дальше было.

А виделись мы с Марго всё реже. Она явно отвыкла от меня, да и Ленка наверняка раз за разом вставляла свои пять копеек в мой адрес. Что ж, сам виноват, что тут пеплом голову посыпать. Ленка замуж так и не вышла, занявшись какой-то общественной деятельностью, но я подозреваю, что она таким образом просто спасалась от одиночества, ведь Марго уже двенадцать лет, у неё свои интересы, свои подружки, да и друзья. В Европе, вообще, дети в этом плане взрослеют очень рано.

Итак, сегодня по плану Берлин. Приедут ли Елена и Марго в аэропорт на встречу? Он бы, конечно, лучше бы встретился где-нибудь в городе, в кафе каком-нибудь, но Ленка упорно назначала встречи именно в аэропорту, словно не желая омрачать Берлин его присутствием…

— Дмитрий! Оглох что ли?!

Оборачиваюсь. Мой второй пилот Лёха шёл мне наперерез.

— Командир! Ау!

— Привет.

— Приветище! Что-то ты сегодня какой-то задумчивый. Так и мимо борта нашего пройдешь — не заметишь.

— Ага, тебя не заметишь, орёшь, как потерпевший.

Лёха как-то странно на меня посмотрел:

— Ты здоров вообще? Какой-то ты бледный сегодня.

Отшучиваюсь.

— Ну, раз эскулапы пропустили Раба Божьего, значит, я, по их мнению, вполне годен. Спал просто плохо сегодня.

Усмешка.

— Ничего, за штурвалом отоспишься.

ПОДОЛЬСК. МОСКОВСКАЯ ОБЛАСТЬ. РОССИЯ. Понедельник. 10 июля 2025 года. Местное время 11:36.

— Аристарх Иванович, вы же столько лет служили Отчизне, а теперь проявляете необъяснимое упорство, отказываясь предоставить специальной комиссии объективные данные. Ведь это вовсе не военная тайна. К вам упал штатовский спутник.

Старый генерал лишь буркнул:

— Спутник этот чёртов давно уже ваши забрали. Что вы ещё от очень старого и очень больного человека хотите? Одной земли из моего участка вынули кубов десять и увезли на экспертизу. Будь он проклят этот спутник, вместе со всей Америкой. Не хочу об этом даже вспоминать. А если бы он упал нам на головы?!

— И всё же?

— А что, «всё же»? Меня опрашивали уже раз десять. Я всё честь по чести рассказал. Вам что от меня опять надо? Не даёте старику спокойно умереть.

— Простите меня, Аристарх Иванович, дай Бог вам всяческого здоровья, но все ваши ответы сводятся к: «ничего не видел, ничего не знаю». Но так же дела не делаются!

Старик прищурился:

— А какие у меня с ВАМИ могут быть дела???

«Собеседник» нахмурился.

— Но, вы же, как гражданин и патриот, должны помогать соответствующим органам!

Но, генерал жестко отрезал:

— Я должен только своей семье и своему Отечеству. А таких упырей, как вы, я повидал за годы службы предостаточно. Если вам нужны мои официальные свидетельские показания, то присылайте повестку, машину, и везите меня, в сопровождении бригады врачей, на допрос на эту вашу Лубянку или кто вы там, ибо корочкой сотрудника МЧС будете размахивать в детском саду на новогоднем утреннике. Всего хорошего, господин, не знаю, как вас там на самом деле. Вы свободны. Я вас больше не задерживаю.

МОСКВА. РОССИЯ. Четверг. 10 июля 2025 года. Утро.

Главным разносчиком вируса стала именно Ольга, так «удачно» заснувшая в вагоне метро на кольцевой линии и трижды проехавшая по кругу в час пик. И никому не было дела до спящей девушки, которая так мило посапывала во сне. Да и кто мог бы насторожиться? На кольцевой конечных станций нет, а соседи постоянно меняются. Кто там знает, сколько спит девушка — полторы минуты или полтора часа? Да и кому какое дело до этого? Ведь она просто-напросто спит, что делает в метро как бы ни половина пассажиров. Так что эта ситуация в московском метрополитене никого не могла насторожить в принципе. И пока она спала, мимо нее в вагоне сменилось множество пассажиров. Плюс те, кто оказался рядом с ней во время ее перемещения по переходам и проходам по платформам станций, те, кто ехали с ней в маршрутке. И все эти люди, получив свою порцию первичного инфицирования, спешили дальше, растекаясь по двум с половиной сотням станций метрополитена, выплескиваясь на улицы, расходясь по офисам, учебным заведениям, торговым и развлекательным центрам.

Спящая Ольга трижды проехала через станции, выходящие к Ярославскому, Ленинградскому, Казанскому, Павелецкому, Курскому и Киевскому вокзалам, а также к трансферам ко всем московским аэропортам. И через эти транспортные ворота мегаполиса новые носители вируса хлынули во все стороны. Пусть до того момента, как они сами начнут выдыхать из своих легких вирус, пройдет время, но за это время носители бациллы Грааль на самолетах, поездах, электричках, автобусах и просто на автомобилях сумеют добраться до многих других населенных пунктов. По всему миру. Естественно, основные очаги заражения Граалем возникнут в крупных городах, имеющих большое транспортное сообщение с Москвой.

Но не только одна лишь Ольга «приложила руку» к взрывной пандемии Грааля. Так случилось, что почти все участники «торжественной встречи» спутника провели этот день активно, находясь нередко в весьма больших скоплениях народа.

В то самое время, пока Ольга спала в метро:

Дмитрий прошел через салон «Боинга» и вошел в пилотскую кабину. Позади были толпы аэропорта и коллеги-пилоты других рейсов. Впереди Дмитрия и его пассажиров ждал Берлин.

Хмурый Миша вошел в свой класс, стараясь не смотреть на одноклассницу Свету Родионову.

Заспанная Машенька без аппетита ковыряла кашу в тарелке. Ей вообще нравилось ходить в детский сад, но сегодня он ее совсем не радовал.

Екатерина, отведя Машу в садик и отправив Мишу в школу, решила пройтись по торговому центру. Она любила ходить по магазинам и старалась не пропустить ни одной новинки. Хотя бы в режиме посмотреть-примерить. А если что понравиться, то и купить, благо семья имела хороший доход, и Катя могла себе позволить, как она выражалась, некоторые шалости. Естественно, она много общалась с продавцами-консультантами в каждом бутике или магазине.

Ее родители вошли в салон самолета, готовясь лететь в Самару. Профессора Громова там ждал симпозиум, а Вероника Степановна летела с мужем за компанию.

Антон Аристархович повел жену на премьеру нового блокбастера. Не то чтобы им так уж сильно хотелось в кинотеатр, но тяжелая ночь, в полном раздражения отчем доме, далась нелегко, и хотелось как-то развеяться.

Раздраженный Аристарх Иванович скупо отвечал на вопросы прибывшего особиста, который изображал из себя сотрудника МЧС. В это время его жена, Мария Антоновна, как ни в чем не бывало, общалась с соседкой, которая как раз собиралась ехать на поезде с семьей в Крым.

И, наконец, профессор Иван Аристархович Марков отправился в свой университет, где, не смотря на каникулы, у него была встреча со студентами.

И все эти встреченные люди дышали с ними одним воздухом. Воздухом, который выдыхали первые носители вируса Грааль на планете Земля.

По итогам утра уже было инфицировано множество людей. Но пока об этом факте никто ничего не знал.

МОСКВА. РОССИЯ. ГЛАВНЫЙ ШТАБ ВОЕННО-КОСМИЧЕСКИХ СИЛ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ. Пятница, 11 июля 2025 года. Местное время 11:13.

Генерал Мальцев хмуро смотрел свои бумаги. Происшествие в Подольске разрасталось в своём значении. И это не считая того факта, что вопреки всем системам противоракетной обороны и космического слежения, из космоса беспрепятственно рухнул на Землю объект, рухнул не куда-нибудь, а на Москву, и не куда-нибудь, а почти на голову Верховному, и вместо этой болванки вполне могла быть боеголовка в пару мегатонн. Там служебное расследование шло своим чередом и явно головы полетят, а кто-то отделается легким испугом, лишившись какого-то количества звёзд на погонах. Но самому генералу Мальцеву поручено возглавить ведомственную комиссию ВКС, которая должна расследовать происшествие со всех сторон, дабы сделать выводы по недопущению впредь и так далее.

И вот с расследованием было всё кисло.

Нет, на первый взгляд был обычный для такой ситуации ведомственный бардак. Поступали новые факты, доклады и сведения. Постоянно поступали новые аналитические записки и заключения всякого рода экспертов, дай им Бог всякого здоровья, прости Господи. На фронт бы их… ВСЕХ!!!

Толку всё равно от них нет никакого. Казалось, что минувшие два года вылечили если не всех, то очень многих, слишком уж царь-батюшка закрутил гайки аппаратного механизма и военно-промышленного комплекса. Но, нет, судя по докладам, опять глубиной момента прониклись далеко не все.

Многие бумаги по факту были отписками и формальными отчётами, без особых выводов и идей. Как говорится: «Упал спутник с флагом США. Одна штука. Распишитесь». «Осмотр местности произведён. На участке обнаружены частные строения — дом, гараж, амбар, сарай и летняя кухня. Итого пять штук. В саду также обнаружен объект, сложенный из красного кирпича, в котором располагается мангал. Итого одна штука. Распишитесь». «Из живности зафиксированы хозяева дома 95 и 88 лет, и кошка 5 лет. Итого живности зафиксировано три штуки. Распишитесь».

Пусть Мальцев и утрировал, но часто доклады и отчеты сводились по сути именно к таким банальным описательным моментам с боязнью сделать собственные выводы. Аналитики, млять!

Нет, конечно, от узких профильных специалистов поступала информация совсем иного характера, а уж после того, как вирусологи забили тревогу, стало совсем не смеха и аж мурашки побежали по коже…