Граница тьмы

Глава 27

То приходя в сознание, то проваливаясь в пустоту, я чувствовала парение. Я умерла? Надеюсь, что так. Мельтешившие ветки и кроны деревьев, холодные хлопья снега, смутно-знакомое лицо с алыми глазами. А затем тёмное ночное небо и падающий снег. Как красиво! Хотелось протянуть руку вверх, но тело не поддавалось, я не ощущала его вообще, будто была призраком.

Зимнее небо разбавил свет фонарей. Они мелькали в глазах расплывчатыми оранжевыми пятнами и заставляли щуриться, пока наконец не исчезли совсем, закрываемые каким-то потолком.

— Быстро зови свою жену, сейчас же, — говорил мужской голос с еле сдерживаемой злостью.

— Но на дворе ночь, сударь! — тараторил в ответ второй.

Всплеск силы и хрипы.

— Если она не встанет и не явится сюда, я оторву вам обоим головы и прибью вместо вывески, — процедил первый.

— Сию секунду, — откашливаясь, прохрипел второй.

Глухой стук и быстрые сбивчивые шаги.

Я с трудом разлепила глаза, пытаясь понять, что происходит. Кто-то держал меня на руках. Я подняла голову и обнаружила знакомое бледное лицо. Маркус явно был в ярости. Встретившись с ним взглядом, я хотела спросить, что произошло, но не хватило сил. Краем глаза я заметила мельтешение и с трудом повернула голову. К нам подошла пухлая растрёпанная почти седая женщина в одной ночной сорочке с неподдельным ужасом в глазах.

— Ох, бедняжка, — закрыла рот руками пришедшая.

— Сейчас ты отмоешь её и найдёшь одежду.

— Но где же я…

— Не моя забота.

Меня отнесли в мелкое помещение со старой ванной посередине. Женщина засуетилась вокруг, наполняя её горячей водой, а потом Маркус аккуратно посадил меня в воду.

— Я буду за дверью, — пообещал он, а потом повернулся к женщине, — чтоб без глупостей, иначе вы будете молить о лёгкой смерти.

Снова послышались шаги и звук закрываемой двери. Вода обжигала замёрзшую кожу, но я хотя бы начала чувствовать своё тело. Непонятно по какой причине я почему-то ещё была жива. Мне было плохо, меня мутило, мысли текли очень вяло, но боли больше не чувствовалось. Из руки не торчал арбалетный болт, да и раны исчезли. Переломы, на сколько я могла судить, тоже зажили. Я начала сомневаться в реальности происходящего. Может, это сон? Может, я ещё на складе, может, разум не хочет вспоминать…

Я потёрла лоб дрожащей рукой. Голова гудела, и спутанное сознание слабо слушалось, выдавая смутные картинки произошедшего. Последнее, что я помнила, был разбойник со спущенными штанами, он трогал меня, а потом… потом… Я всхлипнула. Неужели он сделал это со мной? Я не помнила, что было дальше, неужели он… меня…

— Ох, что же с тобой произошло, какой ужас, бедняжка, — бубнила женщина, смывая с меня кровь, окрасившую воду ванной в красный. — Это вампир с тобой сделал, да? Настоящий маньяк, не зря я всю жизнь их стороной обхожу.

Она всё бубнила и бубнила, но сил убеждать её в чём-то не было совершенно. Сколько она не пыталась меня помыть, я всё равно чувствовала себя грязной. Кожу, которой касался тот ублюдок, хотелось просто срезать и сжечь. Липкие воспоминания услужливо лезли в голову, вызывая тошноту и отвращение к самой себе. Чем больше прикасалась ко мне жена трактирщика, тем мерзее мне становилось, пока наконец я не оттолкнула её.

— Что ты делаешь, девочка? — всплеснула она руками.

— Не трогай меня, — прошептала я.

— Но…

— Убирайся! — рявкнула я, насколько хватило сил.

Женщина сжала губы в тонкую полоску, но вышла, оставив меня одну. Я дотянулась до мочалки, пальцы с трудом слушались и не гнулись, будто одеревенели. Пытаясь отмыться, я до крови стесала кожу, которой прикасался этот головорез. Просто тёрла раз за разом, пока чувство брезгливости не затмевала боль.

Слёзы лились нескончаемыми ручейками. Я так дрожала, что мочалка выпала из рук на пол, но сил поднять её не было. Я обняла себя руками и просто сидела смотрела на неё, погружаясь в безумие. От мыслей о произошедшем просто хотелось умереть.

Вокруг расплывались кровавые разводы, и стало совсем уж мерзко сидеть в этой воде, и я вылезла из ванной. Ноги подогнулись, и я упала на деревянный пол, больно ударившись коленями. С третьей попытки я притянула лежащую рядом ночную рубашку, но даже не смогла её застегнуть. Руки тряслись, мокрые волосы прилипли к телу, стало холодно, будто я всё ещё находилась в лесу на снегу. Воспоминания нахлынули с новой силой и я просто навзрыд зарыдала, не в силах справиться с этим кошмаром.

Почувствовала прикосновение, я вскрикнула и дёрнулась, но подняв голову, увидела Маркуса.

— Пойдём, отнесу тебя в комнату, тебе нужно поспать, — тихо сказал он, натянул как смог сорочку и подхватил на руки.

Я не сопротивлялась, лишь сжалась в комок и всхлипывала, периодически сотрясаемая очередными волнами озноба. От вампира шло тепло, и на секунду мне захотелось, чтобы он обнял и погрел, как делала мама, когда мне было плохо.

Маркус отнёс меня в незнакомую комнату, положил на кровать и накрыл толстым одеялом. Он поставил на комнату защиту и вернулся к кровати, в его глазах все ещё читался гнев с толикой тревоги, но когда я не сдержалась и всхлипнула, взгляд вампира слегка смягчился.

— Я должна знать, что произошло, — прошептала я, ощущая, что подбородок дрожит, — они…они…

— Мертвы, — подтвердил он.

— Что они сделали со мной? Тот разбойник…

Договорить я не смогла, слёзы с новой силой полились по щекам, от всхлипываний стало трудно дышать. Маркус сел рядом на кровать и внимательно посмотрел мне в глаза.

— Он не тронул тебя, не успел. Я убил его раньше, всё хорошо. Спи, я скоро вернусь.

В памяти всплыли похожие слова и последующие события. Глаза расширились от ужаса. Что, если ситуация повторится? А что, если их было не трое? Ведь где-то ещё есть маг, а может, и другие разбойники… Дыхание перехватило. Со всей силой, на которую была способна, я вцепилась дрожащими руками в вампира.

— Нет! Не уходи! Не оставляй меня одну! — взмолилась я, — не уходи, прошу, они ещё там, они найдут меня… найдут… — глотая слезы, шептала я.

Только не остаться одной, только не снова.

Маркус глубоко вздохнул и с усилием отодрал мои руки от себя.

— Хорошо, Амелия, я побуду с тобой, пока ты спишь, — он снова накрыл меня одеялом и склонился надо мной, упёршись рукой в подушку, — раны я подлечил, но физические силы нужно восполнить, иначе никак, — спокойно сказал он, но я отчётливо видела в глазах тревогу. — Тебе нужно хорошо выспаться.

Я почувствовала принуждение и мягко погрузилась в сон без сновидений.

Когда я открыла глаза, был уже день. Маркус дремал, облокотившись на стенку рядом со мной. Осторожно сев на кровати и осмотрев себя, я поняла, что с телом всё в порядке. Ничего не болело, да и сил после сна прибавилось, хоть и не на много. Своим копошением я разбудила вампира.

— Как ты? — первым делом поинтересовался он.

— Нормально, наверное, — неуверенно пожала плечами.

Впервые я была рада, что он со мной. Если бы не Маркус, всё закончилось бы очень плохо. И если подумать, закончилось бы ещё на кладбище.

— Спасибо, что подлечил меня и за… — голос дрогнул, я замолчала и снова шмыгнула носом. — Я рада, что ты убил их, — со злостью прошептала я и сжала пальцами уголок одеяла. — Надеюсь, они страдали.

Смахнув подступающие слезы, я бросила короткий взгляд на Маркуса. Мои слова вызвали у него улыбку. И мне не было за них стыдно. Те три человека заслужили смерть.

— Поверь, им было очень больно. Одевайся, — добавил он и встал с кровати, — поешь и поедем.

Трактирщик подбежал, как только мы спустились.

— Изволите завтракать? — пролебезил он.

— У тебя — нет, — сухо ответил Маркус. — Но у меня есть вопрос.

— Задавайте, задавай…

Мужичок не договорил, остановившись на полуслове и с отсутствующим взглядом застыл на месте.

— Ты предупредил убийц, в какой она остановилась комнате? — с хорошо знакомой сталью в голосе задал вопрос вампир.

— Да, — тут же ответил трактирщик.

— Зачем?

— Мне заплатили, сто золотых монет, — даже сквозь принуждение рот изогнулся в подобии жадной улыбки.

Подошедшая жена трактирщика охнула и закрыла рот руками.

— Ты знала об этом? — переключил Маркус принуждение на женщину.

— Нет, — с мутным взглядом мотнула она седой головой.

— Что ж, — удовлетворённо улыбнулся мой спутник, — значит, задача очень проста.

Он слегка подёрнулся чёрной дымкой, и трактирщик заорал жутким голосом, перешедшим в бульканье, из всех отверстий хлынула кровь, а затем тело иссохлось до скелета за несколько секунд, с глухим стуком упав на пол. Жена трактирщика стояла, не зная, что делать, и огромными испуганными глазами смотрела на нас.

— Ты зло, — прошептала она, — зло!

Маркус окинул её таким взглядом, что даже мне стало не по себе.

— Безусловно, — расплылся он в зловещей улыбке, демонстрируя острые клыки, — не забудь передать остальным, что я убиваю и за меньшее.

Снег валил стеной, заметая дорогу. Я надела капюшон и посильнее запахнула мантию. Убитого трактирщика мне почему-то тоже жалко не было.

Повозок у купца оказалось много, не меньше дюжины. Все были нагружены до верху, также я разглядела два крытых обоза. Переговорив о чём-то с возницей, Маркус велел мне залезать в дальний и ждать его там.

— Нет! Я пойду с тобой, — отчаянно замотала я головой, — я не останусь тут одна.

Вампир сжал губы и отрицательно покачал головой. Воздух сгустился и через минуту около нас возник теневой волк. Он так сильно контрастировал с белым снегом, что глазам стало больно.

— Он останется с тобой и, если что, защитит. Идёт? Я недалеко, десять минут максимум, обещаю.

Пришлось согласиться, хотя мне и было очень неуютно остаться одной.

Маркус петлял знакомыми проулками и с каждым шагом всё сильнее кривился. Амелия нервничала, и чем дольше он отсутствовал, тем страшнее ей было. Эмоции девушки так сильно били по нервам и проникали внутрь вампира, затмевая собственные, что игнорировать их стоило просто титанических усилий. Связь должна была прерваться, когда он вылечил её, и тонкая ниточка к миру мёртвых больше не тянулась от её души. Однако раны затянулись, она уже не умирала, а связь так и не разорвалась. Надежда, что для разрыва соединяющей их ниточки нужно время, улетучилась, когда она проснулась, и весь поток её эмоций хлынул с новой силой. Оставшись одна, Амелия всё сильнее боялась, и он с ужасом осознал, что невольно начал бояться за неё сам, хотя этого вообще быть не должно. Это неимоверно бесило, выбивало из привычной жизни, и он в свои триста лет совершенно не понимал, что с этим делать.

Трактир утром ожидаемо оказался пуст. Не считая самого хозяина, вытирающего помытые стаканы за стойкой около кухни, больше никого не было. Дверь отворилась, и Маркус зашёл в помещение, оставив за собой белые следы от снега. Он снял капюшон и не спеша подошёл к стойке, заказав с собой горячий завтрак и кувшин травяного настоя. Через пару минут всё было готово. Трактирщик, хоть и знал вампира, заметно нервничал.

— Уже уезжаете? — спросил он, натянув на лицо дежурную улыбку, но получилось не очень.

— Да, сейчас выдвигаемся.

— Тогда удачной дороги, Маркус, — пожелал здоровяк.

— Да, спасибо, Дейв. Видишь ли какое дело, ночью на мою спутницу напали.

— Оу, это плохо. Надеюсь, с ней всё хорошо?

— Нормально. Только вот, что мне покоя не даёт, так это письмо.

С этими словами вампир вынул из внутреннего кармана конверт, который хозяин трактира передал ему днём ранее. Дейв сглотнул.

— И вот какое совпадение, — продолжал Маркус, склонившись над стойкой, — напали на девушку именно в то время, когда я ушёл на встречу, да так далеко, что охранных волков выставить не позволяло расстояние.

Выражение лица вампира было пугающе спокойным, но глаза опасно сверкали, чуть подёргиваясь дымкой. Дейв прекратил протирать стаканы и просто молча смотрел на говорившего, прикидывая в уме, успеет ли он схватить топор прежде, чем вампир убьёт его.

— А никакой встречи-то и не было, — развёл руками вампир. — Я вот что не могу понять, не пояснишь ли ты мне?

— Да, конечно, — слегка запинаясь, закивал здоровяк.

— Я несколько раз спасал твою жизнь, и ты мне обязан, Дейв. Не так ли?

Собеседник кивнул.

— И ты давно меня знаешь, — продолжил Маркус, взяв стакан и налив себе хорошую порцию виски, — так скажи мне, оставлял ли я когда-либо предателей в живых?

— Маркус, я не знал, клянусь! — паника, которую пытался скрыть трактирщик, прорвалась наружу. — Мне сказали передать тебе письмо и отправить в другую таверну! Я не знал, что девчонка тебе нужна, думал, она просто очередная твоя жертва на вечер!

— Так нужно было спросить меня, но ты этого не сделал. А сейчас настало время расплаты за содеянное.

Спустя минуту вампир вышел из таверны со свёртком еды и горячим кувшином. Провожать его было некому.

В обоз я не полезла, предпочитая дождаться на улице. Если на меня нападут, хотя бы будет шанс попробовать сбежать. Волк не шевелясь сидел рядом. Жители деревни косились на него и обходили стороной, кони заметно нервничали. Минуты текли вяло, и мне начало казаться, что я ждала вампира уже несколько часов, и нервы уже начали сдавать.

Завидев высокую чёрную фигуру вампира в начале улицы, я еле сдержалась, чтобы не побежать к нему. Когда он подошёл, то помог забраться в обоз, и мы медленно двинулись по заваленной снегом дороге. Внутри крытой повозки, явно не рассчитанной на перевозку беглых принцесс, просто лежало сено и одно старое стёганное покрывало сверху. Ужасные удобства, но сейчас мне было всё равно, главное — убраться отсюда подальше. Я завернулась в покрывало и зарылась поглубже в сено.

— Поешь пока горячее, — вампир протянул мне свёрток и кувшин, от которого ещё шёл пар.

— Не хочу, — качнула я головой.

— Тебе нужно есть, — с нажимом сказал он, — так что сделай милость — не спорь. От голода легче не станет.

Аппетит напрочь отсутствовал, но Маркус был прав. Достав большой кусок пирога с мясом, я вздохнула и принялась жевать, запивая горячим травяным настоем. Говорить не хотелось, но как только я погружалась в себя, то воспоминания о прошлой ночи мгновенно вспыхивали в голове, принося страдания и без того ослабшей душе.

— Зачем ты вылезла из комнаты? — не выдержал вампир, — да ещё и на крышу. Я же поставил защиту и сказал тебе об этом.

— Я… так испугалась, что забыла, — уставилась я себе на руки, — кроме окна больше некуда было деться, а потом я упала и потеряла сознание.

Он шумно выдохнул, но я не стала поворачиваться, чтобы посмотреть на выражение его лица. Я и сама чувствовала себя виноватой, что настолько сглупила, но меньше всего сейчас хотелось слушать упрёки, и так тяжело. Однако Маркус меня удивил:

— Ладно, тут нет твоей вины, всего лишь стечение дерьмовых обстоятельств, которое чудом не окончилось плохо, — он в задумчивости скосил на меня глаза, — лучше тебе знать, что всё это было спланировано.

— В смысле? — ужаснулась я и даже села, чуть не облившись горячим настоем.

— То письмо, что Дейв вчера передал мне, никакой встречи не было, меня просто хотели выманить, чтобы ты осталась одна. Вряд ли они рассчитывали на защитные чары, что я поставил на комнату, но ты с недосыпа упростила им задачу. Впредь нам надо быть осторожнее.

Я кивнула и откусила ещё кусок пирога. Выходит, за мной до сих пор охотились по всей Ларминии? Тут вспомнились слова Миссы, что у них я, наоборот, в безопасности, и впервые я задумалась, что она была права.

— Сколько нам ехать?

— Полтора дня пути, — прикинув, ответил он, — но это по хорошей дороге. По снегу скорее всего дольше будет.

То есть, эти несколько дней пути за мной продолжат охотиться наемники?

— Как вы делаете своих волков? — резко повернулась я к вампиру, — я хочу научиться.

Маркус удостоил меня долгим взглядом, но затем расстроил:

— Ты не сможешь, это исключительно способность нашей расы работать с энергией жизни и смерти одновременно. Тебе же доступна только жизненная, и то… не совсем.

— Как это?

— Ну, — протянул он, — если по-простому, представь, что магические силы обычного колдуна — это шкатулка, которую можно наполнить и закрыть. Твои же представляют из себя трубу с непрерывным потоком энергии. Если ты его перекроешь, пытаясь собрать необходимую концентрацию для некой задачи, то выгоришь изнутри и умрёшь.

Честно говоря, эта информация ввела меня в ступор и на время даже выбила воспоминания о прошлой ночи.

— То есть я совсем беспомощна? — поникнув, подытожила я.

— Не совсем. Ты можешь перенаправлять мощные потоки чистой энергии, но этому нужно долго учиться, сейчас ничего не получится, так что твою безопасность должен обеспечивать кто-то другой.

Чем больше он рассказывал, тем больше я понимала, что являюсь магом-бездарностью. В книгах оракулов возводят в культ и восхваляют, мы же такие все одарённые и редкие. А на деле я не могу себя толком защитить, вижу мертвецов и кошмарные видения с убийствами.

Некоторое время я молча смотрела на снежные поля в щелочку между брезентовой накидкой и деревянным бортом, но однообразные пейзажи быстро наскучили, и я вернулась к плохим мыслям.

— Не понимаю, как они меня нашли? — пожевала я губу и уставилась в потолок повозки.

— Я думал над этим, — не сразу ответил спутник. — Пока не понял, но они точно знали, что ты со мной.

— Может, отслеживающее заклинание? — предположила я. — Там нужна моя личная вещь. Судя по устроенному взрыву, вряд ли проникнуть во дворец или мою комнату в Башне оказалось сложной задачей.

— Возможно. Однако отследить тебя могли лишь до и после Долины Праха. Там такие фокусы не сработают, магический фон настолько неоднородный, что помехи просто не дадут ничего разузнать. А деревня находилась не так далеко от границы, никто не успел бы среагировать, ведь выйти мы могли где угодно. Как вариант, по отряду могло быть в каждой приграничной деревне. Когда мы вышли, кинули клич к ближайшим.

Было похоже на правду. По крайней мере звучало логично, но я всё ещё не могла понять, кто это и что им может быть от меня нужно.

— Один из этих, — голос дрогнул, — сказал, что я нужна живой.

— Я могу назвать с сотню вариантов, когда ты нужна живой, но будешь молить о смерти.

Меньше всего сейчас мне хотелось слушать про всякие ужасы, что могли со мной сделать. Я покачала головой и тяжко вздохнула.

— Почему это происходит? Я никому не причиняла зла, просто жила своей жизнью, за что меня убивать?

Только лишь задав вопрос я осознала, что в равной степени он относился и к Маркусу, ведь я отчётливо помню его взгляд на площади, да и он сам говорил, что хотел меня там убить. За что меня ненавидеть?

Он долго молчал, но всё же ответил.

— Иногда просто достаточно родиться не в той семье.

Я повернула голову и взглянула ему в глаза. Некоторое время мы молча смотрели друг на друга. Неужели я услышала ответ? Он за что-то ненавидел мою семью? Но что родители могли сделать живущему триста лет вампиру? Они же даже никогда не виделись. Я хотела спросить у него, но не решилась, и просто отвернулась и уставилась на покрывало.

— Мы давно наблюдаем, и что-то подозрительное творится в Ларминии. Помимо трупов, любезно представленных в качестве вампирских жертв, ведутся и странные перестановки в высших и управляющих кругах. Собираются армии, люди всё больше скатываются в панику. И тут, бах! Убивают правителя с семьёй. В живых остается молодая провидица и старший брат-главнокомандующий. Подумай, кому это выгодно, возможно получишь ответ.

— Ты намекаешь на переворот? Или опять будет война?

— Не могу отрицать такой исход. Только вот неясно, кому оно надо, мы же вас поубиваем.

— С чего это? — возмутилась я.

— Обычный человек не в состоянии убить высшего вампира. Даже сильный маг не в состоянии, а кто мог — давно сгинули. Вы, безусловно, можете подкосить низших, но мы поднимем любого павшего человека низшим вампиром и обратим против вас.

— Но почему? И как же завеса? Вдруг будет то же самое?

Маркус поджал губы.

— Вампир существует в двух мирах одновременно. Чтобы убить высшего окончательно, убить нужно обе энергетические оболочки, а человек, даже очень сильный маг, этого сделать не способен. Завеса же объединила миры, и сущности слились в одну, таким образом человек мог теоретически убить высшего. Но про завесу не могу ничего сказать, мы так и не знаем, что тогда произошло, и каким образом маги провернули такой фокус. Однако, зная, что это обернётся ордой нежити, кто в здравом уме рискнёт повторить?

— Но если вас так легко было убить, как вы выжили?

— Кто сказал, что легко? — уголок губ вампира приподнялся в усмешке. — Не считая бессмертия, мы обладаем огромной силой, скоростью и регенерацией. Кроме того, мы крайне мощные маги, в том числе работающие с некротикой. Нас, в принципе, трудно убить.

— Как же тогда убили твоего отца?

— Война началась и закончилась предательством. Люди заманили и убили мою мать, а нынешний король убил собственного брата, узурпировав трон.

— Но в книгах…

— В книгах — враньё, удобное для людей. А свидетелей тех времен среди вас не осталось, кто же оспорит?

— Но почему тогда убийце короля позволили править?

Маркус рассмеялся.

— Боги, ты такая наивная, это даже забавно. Дядя всё сделал в тайне, а потом убил свидетелей, да и вообще всех довольно старых вампиров, которые могли бы оказать ему сопротивление. Чем старше высший, тем большей силой обладает. Деймору полторы тысячи лет, никто из ныне живущих не может сравняться с ним по силе, а значит, ему ничего не угрожает. Этот расчётливый тип давно всё предусмотрел.

— Но вы же живете вечно, куда делись те, кто старше? Где прародители? — не поняла я.

— Первые вампиры, — пояснил Маркус, — убедившись, что дети выросли и способны жить самостоятельно, ушли на вечный покой. А мы, как ты уже заметила, раса вспыльчивая, немного времени прошло, прежде чем начались кровавые войны за территорию. Четверо глав кланов были убиты, как и многие другие простые высшие. Кто-то сам ушёл, а о некоторых ничего не известно. Это всего лишь легенды, — пожал он плечами, — кто знает, что там было на самом деле? Скажу одно — мы не видели никого из старейших. И если они живы, то нам об этом неизвестно.

На земли давно опустилась ночь, мы ехали в обозе лишь при свете фонаря извозчика. Вскоре мы остановились у городка для замены коней. Спуститься с обоза оказалось сложнее, чем залезть — небольшая ступенька покрылась скользкой коркой льда, поблескивая в свете фонарей. Я попыталась осторожно спуститься, но тут неожиданно Маркус схватил меня за руку. Резкое прикосновение вернуло воспоминания о разбойниках, и я инстинктивно запаниковала.

— Я могу стереть тебе память, если хочешь, — предложил он.

— Нет, я должна помнить. Может, не буду такой наивной.

С каждым часом температура всё сильнее опускалась, поднялся ветер и ехать в повозке было всё холоднее. Очень хотелось в тепло. Сено и покрывало не спасало, а кажущееся тёплым пальто уже не так согревало. Не выдержав очередного ледяного порыва, я полезла обратно и замоталась в покрывало, дрожа от холода. Когда лошадей сменили, мы двинулись дальше.

Снега насыпало почти по колено, кони с трудом прокладывали себе путь, то и дело останавливаясь. Кутаясь в мантию, я пыталась устроиться поудобнее и поспать. Вампир дремал, а может делал вид, а я не могла уснуть от озноба, и осталась один на один с переживаниями. Прикосновения и отвратительный похотливый взгляд мёртвого разбойника то и дело всплывал в памяти, подкатываясь тошнотой к горлу. Удары по рёбрам и руке фантомами отдавали глухой болью, стоило лишь вспомнить хруст ломаемых костей. Что если бы я не смогла сбежать со склада? Что если бы Маркус не нашёл меня? Люди, представители моего же вида хотели надругаться надо мной по праву сильного, просто потому, что могли, а вампир, пусть и из корыстных целей, меня спас.

— Как ты нашёл меня? — прошептала я.

— Ты звала, — не открывая глаз, ответил он.

— Как это?

— Мы чувствуем зов умирающего или желающего умереть. Я услышал тебя.

— И кем из этого была я?

— И тем, и тем.

Я не нашлась, что ответить. Понятия белого и чёрного, добра и зла сильно смешались в голове, становясь неотличимыми. А ведь как всё было просто, пока я жила во дворце! Из забот только разлука с сестрой, обида на маму, да недовольство судьбой оракула-одиночки, до конца дней прислуживающей семье. Теперь же разлука с сестрой будет вечна, а прощения за сказанное уже не у кого просить. Теперь остались только мы с Эриком, а может, меня и вовсе скоро убьют. Тихо всхлипнув, я перевернулась лицом к борту телеги, зарывшись поглубже в сено и посильнее натянув старое одеяло.

Проснувшись под скрип колес и покачивание, я заключила, что мы ещё ехали, а значит, можно было ещё подремать. Мне было так тепло и хорошо, что не хотелось вообще открывать глаза. Прижавшись сильнее к источнику тепла, я начала засыпать, как сквозь сонное сознание проникли мысли о странности происходящего. Когда я засыпала, ничего тёплого в повозке не было, кроме разве что…

Приоткрыв один глаз, я в ужасе отпрянула в сторону, заливаясь краской. О Богиня! Вероятно, ночью я замёрзла и прижалась к тёплому вампиру. Щёки загорелись. Маркус взглянул мне в широко распахнутые от ужаса глаза, но ничего не сказал, с трудом сдерживая ехидную улыбку.

Сказать, что мне было стыдно — это ничего не сказать! Проснуться в обнимку с мужчиной, да ещё и вампиром, да ещё и который старше на двести восемьдесят лет — просто кошмарище, что бы там не говорила Ния о современных нравах. И нет тут никаких оправданий. Хотя если вспомнить, то Винс и Аарон неоднократно носили меня на руках, но так неловко мне почему-то не было.

До вечера мы не разговаривали. Мне было стыдно смотреть в его сторону, а вампир не стремился начинать разговор, видя мое смятение. В какой-то момент от холода я начала стучать зубами и без остановки дрожать, и к своему стыду пожалела, что не могла попросить меня погреть, хотя очень хотелось. Готова была на что и кого угодно, только бы стало хоть чуточку теплее.

Видимо, даже Маркус устал слушать стук моих зубов, он снял свой плащ и накрыл меня поверх покрывала, подоткнув по сторонам. Пушистый черный мех закрыл половину лица, оставив снаружи только нос.

— Но ты же замёрзнешь, — возразила я дрожащим голосом.

— Я не мёрзну, а ты попробуй поспать хотя бы несколько часов.

— Спасибо, — прошептала я, но он не ответил.

Уснуть мне не удалось, зато когда я хоть как-то согрелась, было время подумать о друзьях. Я скучала и боялась, что с ними что-то случилось. Пусть мы не так долго общались, но я привыкла, что Ния, такой весёлый и добрый рыжик, всегда рядом. Частично она закрыла тоску по сестрёнке, но и другие помогли. Вечно неуклюжая серьёзная Ирмис, заботливый Аарон и важный Винсент. Хотя, если подумать, про Ирмис я ведь вообще ничего не знала, не пострадала ли она от взрыва? Я даже не была уверена, жива ли она… Нет, не пойдёт, я резко выбросила все мысли из головы, сейчас я просто не могу впасть в уныние. Не имею права. Сначала дело. Кстати о деле, мы подъехали к последнему селению по пути на север с этого тракта. Дальше обозы ехали в крюк, огибая проклятый лес.

Почему проклятый? Некоторые считали, что во всём виновата магия, путающая путешественников, чтобы те блуждали и не могли выбраться, в конце концов умирая в глуши. Другие утверждали, что никаких проклятий там нет, это лишь выдумки дураков, плохо умеющих ориентироваться в лестной местности. А на самом деле причина крылась в глубоких болотах, под которыми находились горячие источники. Постоянно питаемые растения разрослись, мешая ориентироваться, а болота делали своё дело, поглощая неосторожных путников в свои оковы и скармливая местной флоре. А Изумрудными топи назывались так потому, что вблизи болот росла очень редкая и ценная трава красивого изумрудного цвета — трилистник крапивчатый. Использовался он в довольно сильных зельях и ядах, и стоил немало. Вот все, кто хотел заработать, и лезли в трясину.

Покинув обоз, мы двинулись по дороге в деревеньку. Вампир шёл по снегу, вообще не проваливаясь, а я с трудом переставляла ноги по снежной каше, то и дело застревая и падая в снег.

— Могу взять тебя на руки, — предложил он, но так я и не поняла, серьёзно он предложил или издевался.

Судорожно помотав головой, я быстрее пошла к воротам. Достигла цели я порядком вспотевшая и уставшая. Но как оказалось, ночевать мы тут не собирались. Перестраховка на случай, если очередные головорезы окажутся и тут. Маркус предложил перерезать всю деревню, и лишь при этом условии остаться на ночёвку, но я решительно отвергла это предложение, предварительно всё же обдумав его. Вообще мне уже давно начало казаться, что скрываемся мы не от наёмников. Но кто может за нами следить? Вряд ли Маркус опасается людей, значит, вампиры? Но зачем? Хотелось спросить, но я была уверена, что он не ответит.

Наскоро перекусив в небольшой таверне, мы снова вышли в холодную ночь. За воротами поселения лишь отойдя во тьму, Маркус создал двух чёрных как ночь коней. В них точно был определённый плюс — они не уставали и резво скакали по глубокому снегу, словно по прямой ровной дороге. Добрались до леса буквально за пару часов скачек. Порядочно отбив пятую точку, я была согласна на любой проклятый лес, главное — слезть с лошади. Радость от стояния на своих двоих продлилась недолго. Ровно до того момента, пока я не увидела лес своими глазами. Передо мной стояла растительная стена с непроглядной тьмой. Кинув на вампира перепуганный взгляд, я постаралась в выражении лица передать всё, что думала об этой затее.

— А ты не можешь создать что-то летающее? — пришла мне в голову идея.

— Я могу создать хоть бревно с крыльями, но оно не полетит. Теневые животные — это не просто пустая оболочка, — раздражённо ответил он, — для создания полноценной особи нужно в идеале знать анатомию и физиологию живого экземпляра, только тогда, созданное, оно не будет требовать контроля каждого шага, а будет действовать самостоятельно.

Меня смерили таким взглядом, будто я прогуляла урок и не сделала домашнее задание, а по итогу получила двойку. Внезапно вспомнились рассказы про короля вампиров и его дракона. Дракон, точно же!

— А правда, что у короля есть дракон? Ты можешь сделать такого же?

— Да, правда, теневой дракон. Настоящие вымерли тысячи лет назад. И нет, я не могу создать такого же.

— Почему?

В темноте я не видела его выражение лица, но уверена, что оно было недовольно-раздражённое. Лишь слабо мерцали сузившиеся глаза.

— У меня не хватит сил. Примерно лет через восемьсот, вероятно, хватит. Можем подождать тут.

Теперь закатила глаза уже я.

— Значит так. Мне темнота не помеха, а вот ты словишь первое же попавшееся болото. И не уверен, что успею тебя оттуда вынуть прежде, чем ты задохнёшься. А значит, мы зайдём в лес и переночуем у края.

— Да делов-то, — развела я руками, — поднимешь низшим вампиром, вам же это легче лёгкого.

— Прекрасная идея, — согласился он. — Первым же приказом заставлю тебя молчать. Правда есть одно «но» — ты потеряешь свой дар, ведь низшие не обладают магией, а потому будешь бесполезна. Может просто съесть тебя прямо сейчас?

Я не поняла, пошутил он или нет, но инстинктивно закрыла шею со стороны вампира ладонью.

— Что же мешает тебе заставить молчать меня сейчас? Это же простой приказ.

— Верно, но когда ты в очередной раз попадёшь в неприятности, то не сможешь позвать на помощь и умрёшь. Как я уже сказал, мне это не нужно. Да и ты, наверное, сильно удивишься, но начинать войну с Ларминией я не имею никакого желания.

— Но ты же бессмертный убийца, какая разница? Войной больше, войной меньше. Неужели людей жалко?

— Конечно нет, — улыбнулся он во все зубы, обнажая клыки, — просто крайне не люблю, когда меня протыкают мечами. Это, знаешь ли, больно, даже если не смертельно.

Убрав с лица чёрные волосы, он двинулся к лесу. Я мученически вздохнула и поплелась следом.