Греховный соблазн ночи

Глава 14. Семейный суд

Анна, в очередное утро просыпаясь, какое-то время лежала, смотря в потолок, принимая реальность дня. Тайна вскрылась таким явным и постыдным способом. И главное, что винить-то некого. Сама вторглась в спальню к мужчине и осталась с ним на близость. А в дальнейшем ничего не предприняла, чтобы не случилось последствий. Почему? Ответа не было. Видимо демографический вопрос биоритмов в организме как раз настроен на положительный исход. А теперь крохотная клетка с двойным набором хромосом, беспрестанно делясь, торопилась дать жизнь новому существу.

Айфон огласил трелью общего звонка. Анна, не вставая с кровати, сдвинула зеленую трубку и приложила к уху.

— Анни, — протяжно и уже так привычно сказал на там конце мужской голос.

Девушка подскочила на постели, стряхивая остатки сонливости, отстранила девайс от лица и с недоверием уставилась на экран. Спешно нажала отбой. С колотящимся сердцем забегала мыслями.

"Джафар! Господи, что я ему скажу? Какое оправдание дам своему поступку? Впервые утратила красноречие, точно себе изменять стала".

Звонок повторился. Бегай не бегай, а от разговора не сбежать. Приняла входящий.

— Да, это я. Слушаю.

Сама покорность и смирение.

— Анни, здравствуй.

Пауза. Дыхание в дыхание. Осознание наступившей реальности.

— Анни, не бросай только трубку.

— Хорошо, не буду.

— Какое похвальное прилежание.

Джафар явно подтрунивал над девушкой.

— Тариев, не разговаривай со мною так, словно я твоя студентка.

— А ты как и прежде колючка, — хмыкнул, но потом посерьезнел, — Анни, я в курсе твоего положения. И скажи: почему ты сбежала из моей спальни, когда я тебе сказал ждать меня, а?!

Мужчина явно злился. И Анна порадовалась, что он далеко, хотя ей хватало властности нового родственника, живущего в соседней комнате.

— Захотела и сбежала! Ты мне не указ, Джафар! И вообще, чего ты хочешь?

Разговор не клеился. Анна нервничала из-за своего нового положения, Джафар от безысходности, находясь вдали и неизвестности. Чтобы достать эту нахальную красавицу одного дня мало.

— Послушай, я не в том состоянии, чтобы спорить. У нас будет ребенок и нам…, — он осекся. — Будет же? — осторожно уже спросил.

— Будет, — выдохнула Анна, сдаваясь обстоятельствам.

— Хорошо. Анни, и в свете новых событий я предлагаю тебе брак со мной.

Анна не могла произнести ни слова. Внимание, интим, ухаживания, но замуж выходить в ее планы точно не входило, тем более за восточного мужчину, даже если от него ожидался ребенок.

— Анни, ты меня слышишь?

— Слышу. А теперь ты меня услышь: я не хочу за тебя замуж. Мои мысли, они в шоке от картинок, что я себе сейчас рисую. И потом, Джафар, ты не обязан жениться на мне, я сама к тебе пришла в спальню, соблазнила, не имея никакого корыстного расчета. Я не хочу тебя обязывать и обременять ребенком. Ты вполне можешь оказывать нам помощь после его рождения.

— В шоке? Обременять? Ты что такое говоришь? Ты такая самоуверенная, что решила и за меня все? Брак со мною так тебе претит? Что-то ты не чуралась меня той ночью.

— М-м-м, — простонала Анна, — ты мне теперь будешь остаток жизни напоминать какая я наглая и безответственная?

— Анни, я думал ты взрослая и разумная девушка. Или это твой гормональный фон со мною разговаривает?

— Издеваешься, да? У меня уже есть один саркастичный надсмотрщик! Замуж за тебя не пойду и точка.

— Я не собираюсь на тебя давить, но ты хотя бы можешь подумать о ребенке? А не только о своих эгоистичных желаниях.

Девушка вздохнула, от голода уже подкатывала тошнота, требующая нейтрализации пищей.

— Все, Джафар, меня сейчас стошнит, я отключаюсь, — и прервала связь.

Бросилась в ванную. Постояв над раковиной, глубоко провентилировав легкие, справилась с состоянием. Умылась холодной водой и прошла на кухню в пижаме. Селим уже завтракал, собираясь на работу. Люция варила кофе и помешивала кашу в ковшике.

— Всем привет, — выдала Анна и плюхнулась на стул.

— Анна, овсянку будешь?

— Буду, наверное, — брезгливо посмотрела на тарелку Селима: омлет с охотничьими колбасками и зеленью.

Тот вернул насмешливый взгляд и спросил:

— Звонил Тариев?

— Звонил, — горестно вздохнула, ковыряя меленькой ложкой клейкую массу.

— Что сказал?

— Замуж звал, — ответила, не поднимая взгляда.

— А что так апатично? Я думал, ты этого ждешь.

Сестра подала кружки с кофе и тоже присоединилась к трапезе.

— Селим, ты извини, конечно, я ничего не имею против тебя, но я замуж за вашего не хочу.

— Однако спать, как ты выразилась с "вашим", пожелала. Когда он вообще успел дело провернуть? — недоумевал Селим. — Точно колдун, — хмыкнул.

— Ну, я тоже вообще-то участие принимала, — с долей гордости заметила Анна.

— Вот именно, что положение твое поменялось и девичьи выходки остались на школьной скамье, — добавила Люция.

— Люция, ты меня видишь в браке?

— Анна, я тебя вижу с лялькой и поверь мне, Джафар не такая плохая партия для роли супруга и отца.

— Вы все за меня все решили, так?! — Анна взорвалась, бросив завтрак.

— Угомонись. Ты сама все решила за себя и твои истерики не уместны.

Люция накрыла дрожащую ладонь сестры и ободряюще сжала. Анна, поджимала трясущиеся губы, еле сдерживая слезы жалости к себе. Обстоятельства вынуждали подчиниться и идти против своих желаний.

— Послушай, вам надо хотя бы пообщаться дольше и узнать друг друга, — стал увещевать Селим. — А там поймете, сможете вы жить в браке или нет. Тариев разумный мужик, семья интеллигентов. Живет с матерью. Отца нет. Я знаю его семью давно и ничего плохого не слышал о нем, — закончил монолог мужчина.

— Да и он не тот человек, что будет довлеть и прогибать под себя, — добавила сестра. — У меня тоже положительное сложилось мнение.

— Хм, может перевоспитает тебя наконец и научит грамотной речи, — заметил родственник.

— И что вы предлагаете? Может поселить его в моей комнате? — оборонительно ответила будущая мама.

— Не думаю, что доцент бросит свою кафедру и свою мать. Поедешь в Сумгаит.

Анна аж вскочила со стула от предложения зятя.

— Ни за что! Я не хочу возвращаться в страну патриархата. Да вы погибели моей хотите?! Как же я… как же я там буду жить… — шмыгала носом раз, два, села на стул, — моя свобода теперь все, потеряна?

Растерянность, смятение, глаза повлажнели.

— Никто тебя там в башню не закроет, чего ты накрутила себя. Поживешь у моих родителей. Сулейман тем более уехал в Крым: тишина и покой. Можем даже работу тебе найти. Будешь ходить на свидания со своим колдуном и на пару химичить, — захохотал на последнем слове, припоминая образование обоих.

— А я обещала своему работодателю не уходить в декрет. Неловко вышло, теперь увольняться придется, — теребила губы пальцами от негодования.

— Жизнь непредсказуема, Ань, — пожала плечами сестра. — Сейчас о другом пришло время думать.

Завтрак завершился и все засобирались по делам. Анна допивала свой шиповниковый напиток и размышляла о неизбежном. То, от чего зарекалась и бежала, накрыло десятибалльной волной, а она, словно серфингист, лавируя под ней, пытается выбраться и одолеть ее гребень.