Грешные святоши

Вместо пролога

Май, 1953 год. Прессу Парижа чуть не разорвало на части от новой сенсации: на задворках квартала Дефанс совершенно случайно были накрыты одновременно игорный и публичный дома, которые по некоторым данным «крышевало» начальство одного из полицейских участков города. Эти увеселительные учреждения работали в подвалах старых цехов некогда известной типографии «Muguet de la Défense»¹.

Но не это стало причиной столь бурной реакции общества и представителей СМИ. Произошло то, что до этого дня можно было увидеть только на сцене театра Монпарнас. 18 мая, ровно в три часа ночи, пожарная станция столицы получила анонимное сообщение о неконтролируемом возгорании на большой площади по адресу, где располагались вышеупомянутые заведения. Будучи ещё только на подъезде, пожарные издалека увидели ужасающий масштаб пламени и буквально на ходу начали разворачивать шланги.

Предрекая тяжёлую схватку с огнём, прибывшая на место бригада с огромным разочарованием заключила, что здание было больше охвачено дымом, нежели пылало в огне. Оказалось, что кто-то разжёг небольшой костёр под выходами вентиляции борделя и с помощью зеркал зрительно увеличил масштабы трагедии.

Однако, огнеборцам довелось лицезреть другое возгорание, которое невозможно потушить ни водой, ни пеной. Об этом происшествии быстрее пожарной станции узнали газетчики, а немногим позже и владельцы утопавшего в дыму имущества, которыми оказались высокопоставленные работники нашей полиции. Застигнутые врасплох, они отбивались от полуголых, испуганных девиц, но как бы не старались скрыть своё отношение к этой организации, были выданы своими же сотрудницами. Бросаясь на шею главарю, они громко вопили: «Папочка Алфи, мы горим!», что с огромным упоением было запечатлено журналистами местных газет, а после запрета на публикацию фотоснимков, все газеты и журналы только успевали наперегонки рисовать карикатуры о случившемся. Сама же фраза стала главной цитатой этого месяца.

Департамент полицейского управления, который до сих пор отказывается что-либо комментировать на публику, только подлил масло в огонь. Теперь по Парижу гуляет вполне достоверный слух, что «папочкой Алфи» может быть никто иной, как начальник полиции 46-го участка Альфред Бруссо, который вместо со своим заместителем Леоном Жозефом был незамедлительно вызван в ведомство для дачи разъяснений по факту произошедшего.

Интересно, что личность поджигателя борделя также вскоре была установлена. Им оказался добродетель из того же участка, занимавший до этого забавного случая пост комиссара полиции. Его фамилия не первый раз попадает в прессу. Таким образом, комиссар Г. Конте пытался привлечь внимание к коррупции в полицейской среде, но его инициативу ещё не смогли оценить вышестоящие коллеги, и пока идут негласные разбирательства, можно предположить о его отстранении от рабочего процесса.