Хозяин горы

Глава 9

Вскрик девушки прошелся ознобом по телу медведя, и сердце дрогнуло.

Черт, ведь ночью все хорошо прошло?

Девушка не плакала, не рыдала, его не проклинала и держалась просто отлично!

Ну да, кровь была, но для тех, кто только начинает половую жизнь с берсерками – это можно сказать нормально! Первый раз всегда болезненный, и потом тело постепенно привыкает к размерам и страсти истинного медведя.

Он ведь ощущал все её эмоции лучше, чем свои собственные, и перед сном еще радовался, что у них всё прошло относительно гладко!

Почему тогда сейчас была такая реакция?

Он ведь впервые назвал её любимой, и сделал это от души и искренне, а Майя даже не заметила этого.

Что могло измениться за несколько часов ночью, чтобы её реакция на него была именно такой панической?

Буран нахмурился, рассматривая изумленное лицо девушки и то, как она прижала к груди плед, ошарашено глядя в его лицо, словно за ночь он изменился так, что испугал её.

Она смотрела прямо в его глаза.

Так.

Стоп.

Да ла-а-а-дно!

Быть такого не может!

- Светятся? – тихо выдохнул мужчина, показывая указательным пальцем на собственные глаза, на что девушка кивнула, глядя все так же шокировано, и едва дыша.

- Охренеть, - резюмировал Буран, и криво усмехнулся.

Вот это, черт побери, скорость!

Он как-то никогда не задумывался над тем, насколько быстро загораются глаза у влюбленного берсерка, когда в его жизни появляется та сама – единственная и необходимая, которая становится центром вселенной медведя.

А тут выходит, что только метку поставил и всё - лампочки сразу зажглись!

На лице мужчины расплылась совершенно глупая, но восторженная улыбка - ну вот теперь они точно пара по всем возможным законам – и по-человеческим и по-беровским.

Да, конечно, теперь было не реально находиться среди людей и в этом была большая проблема, но Буран всё равно был чертовски счастлив.

А вот девушка его радости совсем не понимала.

Она продолжала смотреть в удивительные глаза своего мужа, которые отчего-то стали самым натуральным образом гореть, словно вокруг зрачка кто-то за ночь протянул светодиодную нитку и врубил её на полную мощность. Это свечение было настолько ярким, что хотелось зажмуриться….и покрутить пальцем у собственного виска, потому что логического объяснения увиденному она никак не могла дать.

- Рассказать тебе что это? - улыбнулся мужчина и осторожно протянул руку, чтобы убрать с её лица прядки волос, делая это настолько осторожно, словно думал, что от любого его прикосновения она закричит и станет биться в истерике.

Но стойкости нервов Майи можно было позавидовать.

- Да, хотелось бы узнать.

Мужчина не мог перестать улыбаться, а еще был очень горд за свою девочку.

Почему-то казалось, что она воспримет всё спокойно и примет его сразу.

- Это люди могут лгать о своей любви и искренности чувств, потому что проверить это никак нельзя. А нашу любовь и верность сразу видно. Вот так. – Буран показал на свои глаза, - У таких, как я всё по-серьёзному и на всю жизнь.

Майя моргнула, и тихо уточнила:

- У таких, как ты?

- Да, любимая.

- Выходит, что есть какая-то категория людей, у которых вот так же светятся глаза?

- Да. Я не совсем человек. На самом деле, если быть до конца откровенным, то я не человек вовсе.

Сердце девушки дрогнуло и пропустило удар, однако она не отодвинулась от него дальше и не предприняла никаких попыток отгородиться – ни физически, ни душевно.

- Теряюсь в догадках, кем ты можешь быть.

- Я был рожден медведицей, и таких, как я называют берсерками.

Буран замолчал, давая девушке возможность «переварить» услышанную фразу и для начала просто к ней привыкнуть. Да, он понимал, что вопросов будет масса и был готов ответить на каждый из них.

Он не хотел, чтобы между ним и его любимой оставались бы какие-то не решенные вопросы и загадки.

Теперь он жил ради неё.

Дышал ради неё.

Его сердце гоняло горячую опасную кровь ради неё.

Жаль, что пока Майя всего этого не понимала, и нужно было какое-то время, чтобы она увидела это сама и почувствовала всем нутром, что стала центром вселенной одного из самых сильных и опасных существ на планете, не считая Палачей, которые были полубогами.

Девушка долго думала, переваривала услышанное, но к счастью не начинала паниковать сильнее.

-….ты вроде как Маугли или Тарзан? - неуверенно выдавила она в конце концов, отчего медведь тихо рассмеялся, качая головой:

- Не совсем. Они были рождены людьми, но воспитаны зверьми. А я был рожден зверем. Всегда им был и останусь.

Своим ответом он запутал девушку еще сильнее.

- Ты зверь, но выглядишь, как человек?

- Да. Во мне две сущности – человека и медведя.

Майя нахмурилась, разглядывая его так, словно увидела впервые и никак не могла понять нравится он ей или нет.

- Я правильно понимаю, что ты можешь быть и человеком и медведем? - недоверчиво уточнила она, на что Буран закивал головой, а потом и вовсе улыбнулся:

- Хочешь, покажу себя медведем?

Девушка ответила не сразу.

Её чувства, эмоции и логика метались и горели внутри, не находя верных ответов.

Конечно, её можно было понять - никто бы не смог оставаться спокойным, когда тебе признаются в том, что ты не человек, а дикая зверюга!

А еще она не верила до конца.

Но и это Буран мог понять.

Люди не доверяли тому, что не могли объяснить логикой и здравым смыслом.

- Да, хочу. Только это не будет слишком страшно?

Мужчина хохотнул, понимая, что в ход пошли фильмы про оборотней и прочая лабуда, которую люди иногда читают и видят в СМИ.

Буран не удержался и чмокнул девушку в висок, прежде чем нехотя поднялся на ноги, чтобы размять свои огромные широченные плечи.

- Всё происходит быстро и не заметно для человеческого глаза. Но мне нужно будет раздеться.

Он зыркнул на девушку, ожидая её реакции, но её как всегда не последовало.

Майя напряженно, но теперь с интересом наблюдала за ним, и желание увидеть его голое тело не сводило её с ума и тем более не вызывало никакого желания.

Эх!

А так хотелось, чтобы она любовалась им и была в восторге от того, что увидит!

Буран знал, что пройдет время и так обязательно будет, а пока оставалось грустно усмехаться и думать о том, что раньше все женщины пищали от восторга, даже если он просто скидывал рубашку! Что уж было говорить про те эмоции, которые они испытывали, когда он снимал штаны и вставал совершенно голым!

На бедра Майя упорно не смотрела.

На столько упорно, что даже слегка покраснела.

Сейчас ей был интересен процесс и то, что случится дальше, а не мускулистое огромное тело её мужа, потому что до конца она в его слова не верила.

Наверное в какой-то момент даже возникло сомнение в том, адекватен ли он.

- Ты готова, красивая?

- Да, - выдохнула девушка и затаила дыхание, глядя на мужчину во все глаза.

Нет, до конца она ему конечно же не верила, но ведь девушку можно было понять.

Кто бы с нормальной головой поверил в то, что человек способен обращаться в зверя?

И поэтому сначала Бурану хотелось сделать всё максимально эффектно, чтобы этот первый раз Майя тоже запомнила на долго.

Но потом решил, что девушка и без того будет не мало шокирована увиденным.

Зачем было нагнетать обстановку еще сильнее?

Восторгов по поводу своего обнаженного тела он так и не дождался, каким бы боком не поворачивался к ней, поэтому ничего не оставалось, как обиженно выдохнуть и наконец показать себя настоящего.

На самом деле, для человеческих глаз оборот берсерка происходит практически незаметно.

Сначала кажется, что большой голый мужчина хочет перепрыгнуть сам себя, при чем головой назад.

А потом хоба на!

И на красивом светлом ковре шикарного гостиничного номера уже сидел медведь!

Огромный бурый медведь!

Самый натуральный!

К счастью, Майя не упала в обморок и даже не вскрикнула, только подскочила на кровати и резко села, прижимая к груди плед.

Не выдержка, а кремень.

Бате она точно понравится.

Заговорить девушка еще долго не могла. Она внимательно и ошарашено рассматривала медведя, который уселся на свой зад посреди комнаты, в буквальном смысле заняв своей мохнатой массой большую часть.

Не смотря на свой громадный вид и жесткую на вид густую шерсть, зверюга сидела, словно послушный пёсель, который преданно и забавно смотрел на неё в ответ.

- Буран?...- все еще не веря собственным глазам выдавила вопросительно Майя, заметив, как выражение морды медведя явно изменилось, и он фыркнул в ответ, кивнув большой головой.

Точно он.

Сомнений быть не могло.

Захотелось срочно выпить!

Ну хотя бы простой холодной воды для начала, чтобы успокоить взбесившиеся нервы и сотню вопросов, которые лезли в голову со всех сторон одновременно.

Это же просто с ума сойти! Как всё происходящее могло быть реальностью?

Вот только время шло, она никак не просыпалась, а медведь по-прежнему сидел посреди комнаты и никуда не исчезал.

Это же просто с ума сойти!

В животном мире и особенно медведях Майя не разбиралась. Она не знала есть ли в Дагестане медведи в принципе, но кажется этот был бурым судя по насыщенно-коричневой шерсти.

Когтище у него тоже были самые натуральные медвежьи, сантиметров по пятнадцать наверное.

А вот глаза были Бурана - всё такого же терпкого темного цвета с этим свечением, от которого шла кругом голова.

Медведь наблюдал за ней, глядя так забавно и, наверное, даже весело.

- И клыки у тебя тоже есть?

Зверь фыркнул, словно говорил: «Обижаешь, красивая!» и чуть оскалился. Совсем немного, чтобы не испугать, а показать, что клыки у него ого-го. Впрочем, как и всё остальное тоже.

Было бы забавно, если при таких габаритах и когтях, у него были бы клыки, как у кошки. Или вовсе зубы человека.

- И ты понимаешь, что всё, что я говорю?

Глупый был вопрос, да.

Но Майя была настолько растеряна увиденным и происходящим, что мыслить логически пока никак не получалось.

Медведь снова фыркнул и кивнул большой головой.

Выходит, что менялась только внешность, а всё остальное – вроде памяти, сознания, рассудка - оставались человеческими.

Честно говоря, в какой-то момент захотелось подойти и потрогать его за эту шкуру, но вот так сразу и с первого раза девушка не решилась сделать этого, хотя судя по морде мишки казалось, что он был бы не против.

А еще девушка поняла, что от него совсем не пахнет псиной, хотя наверное должно было бы как от любой звериной шерсти.

Наоборот, запах был приятный. По крайней мере, Майе он на удивление нравился.

- И ты можешь в любое время становиться медведем? Вне зависимости от наличия луны и полнолуния?

Медведь снова фыркнул и кивнул.

Какое все таки удивительное создание сейчас сидело рядом – огромное, мощное, пугающее тем, что оно реально, но вместе с тем страха он совсем не вызывал. Ей даже казалось, что в облике мишки муж был ей милее, как бы глупо это не звучало.

Просто на животных Майя обижаться никак не могла, а вот на людей запросто.

Мишка еще посидел какое-то время, вопрошающе глядя на неё, а потом поднялся на задние лапы, и лишь тогда девушка смогла увидеть отличие от обычного медведя - под шерстью скрывался не жирок, а упругие тугие мышцы.

Медведь сделал приблизительно то же акробатическое па, что и мужчина до этого - словно хотел прыгнуть назад, запрокидывая голову, и вот уже перед ней стоял обнаженный Буран.

- Ну как я тебе? – улыбнулся он, упираясь руками в бедра и широко улыбаясь, а еще явно не торопясь надевать на себя брюки.

- Просто обалдеть, - от души выдохнула Майя, и чуть покраснев, быстро добавила, - Медведь просто супер! Ничего подобного в жизни не видела!

- Ещё бы, - рассмеялся мужчина, хотя она видела, что его задели её слова.

Буран явно хотел нравиться ей и делал всё, что от него зависело. Но они ведь всего сутки были вместе и наедине. За такой короткий промежуток времени сложно было понять свое отношение к нему и тем боле сразу же начать восхищаться.

Хотя тело у него было просто шикарное – этого было не отнять.

- Мы можем показать себя настоящих только своим парам. Если это обращение увидит кто-то случайно – он должен будет сразу же умереть.

Майя медленно моргнула.

Ого! Вот это откровение.

- Я знаю, что для людей это звучит жестоко, но таково первое правило жизни берсерков.

- И много вас таких?

- Четыре рода - Бурые, Гризли, Кадьяки и Полярные.

Глаза девушки снова округлились, когда она ахнула от собственной догадки:

- Те самые родственники, которые живут в Арктике? Они тоже медведи?

- Да, любимая.

Буран снова назвал её так, и в этот раз Майя обратила внимание и смутилась.

К огромному счастью и облегчению отвращения от этого обращения девушка не почувствовала, отчего медвежья душа цвела и пахла душистым мёдом.

Неожиданно зазвонил телефон и девушка вздрогнула, наблюдая за тем, как голый огромный мужчина прошагал до своих штанов, чтобы достать его и улыбнуться:

- А вот и братишка Булат! Как раз вовремя! Сейчас скажем ему купить мне черные очки, чтобы спрятать глаза.

- Они не потухнут?

- Нет, до тех пор, пока ты жива - моя любовь и верность всегда будет гореть огнем.

Это звучало красиво, хотя и не очень правдоподобно.

Впрочем, теперь Майя понимала, что она совершенно ничего не знает о своем муже.

Не знает в самом буквальном смысле, потому что он не человек.

Вот так вот!

- Но ведь если это вижу я, то смогут увидеть и другие?

- Да, и в этом смысле это очень большая проблема, - отозвался Буран, но почему-то всё равно с улыбкой. А потом добавил, - Видимо пришло время возвращаться домой. В тайгу.

Девушка кивнула в ответ, а у самой побежали по спине мурашки.

Тайга!

Она никогда не видела настоящего дремучего леса, куда не ступала нога человека.

Почему-то казалось, что берсерки живут именно в таких местах.

А дома у них есть? Не будут же они жить в землянке по типу берлоги?

И потом - они будут жить втроем? Две жены и один медведь?

Мужчина ушел в ванную и там разговаривал со своим верным другом, пока умывался, а в это время Майя зачем-то заправила постель, хотя делать этого было не нужно. Просто хотелось срочно чем-нибудь занять себя, чтобы мысли не сводили с ума.

Да она бы затеяла уборку в этом номере, если бы только была возможность, но к сожалению понимала, что и это её не спасет от сотен вопросов, мыслей и переживаний.

- Ванна свободна, - скоро вышел Буран свежий, сияющий и довольный, глядя на неё тепло и настолько прямо, что становилось даже неловко.

Да, невозможно было узнать человека за один день, но после его ночных рассказов про семью и утренний шок, почему-то казалось, что он не был плохим человеком. Вернее не был плохим берсерком.

- А Булат не знает о том, какой ты?

В этот момент улыба сползла с лица мужчины, и он серьезно покачал головой.

- Нет. Если хоть кто-то узнает, я буду вынужден убить этого человека.

- Даже если он твой друг и не расскажет другим?

- Да. Как показала наша долгая история – люди не способны держать язык за зубами, и рано или поздно рассказывают всё равно.

- Но ведь жены тоже люди? А что, если расскажут они? Такого в вашей истории не было?

Такого вопроса и вывода медведь явно не ожидал, и на минуту даже задумался, видимо пытаясь вспомнить, были ли подобные случаи у берсерков.

Но в конце концов отмахнулся и снова улыбнулся своей светлой очаровательной улыбкой:

- Наши жены живут слишком далеко от прочих людей, чтобы рассказывать что-то.

- А где берут продукты и средства к существованию?

- В лесу.

Буран улыбался и в буквальном смысле цвел, а вот Майя поняла, что лучше не думать про лесное будущее, потому что теорема про лесную землянку по типу берлоги сейчас казалась еще более реальной, чем еще минуту назад. Реальной, и оттого еще более страшной.

- Пойду помоюсь, - пробормотала девушка, кутаясь в плед, и юркнула в комнату быстрее, чем услышала легкий смех медведя.

Его веселье она едва ли смогла бы разделить.

Вставая под теплый, ласкающий кожу душ, она все равно ёжилась, неожиданно вспоминая, как однажды папа взял её с собой на военные сборы.

Конечно, это была вынужденная мера, потому что не оказалось поблизости никого, на кого можно было бы оставить дочь. Он говорил, что это будет незабываемо и весело.

Да, то, что те дни стали незабываемыми – папа не обманул.

Майя до сих пор с содроганием вспоминала, как приходилось засыпать в вечно холодной, промозглой от влажности палатке, которая не спасала и от роя комаров, москитов и прочей летающей и кусающей мерзости.

Ходить в туалет в кусты стало той ещё «забавой», от которой до сих пор бросало в дрожь.

Еда на костре была не вкуснее домашней, как бы её не нахваливал папа, а бескрайнее небо над головой совсем не радовало.

Нет, Майя совсем-совсем не хотела бы вернуться в те свои дни детства, которые не оставили положительных воспоминаний! И теперь женитьба на незнакомце казалась не такой уже и страшной затеей, как то, что рано или поздно придется ехать за ним в тайгу, и жить в жутких условиях.

Она там просто сойдет с ума, потому что папины сборы казались вечностью, что уж было говорить про возможность жить до конца дней в землянке с комарами, змеями и прочими дикими «прелестями» жизни.

Вышла Майя из ванной совсем без настроения от собственных мыслей, а вот Буран продолжал улыбаться и смотреть на неё обожающими светящимися глазами.

Хитрюга медведь!

Девушку даже не удивляло то, насколько легко и быстро она приняла то, что он не человек.

Сейчас даже казалось, что он действительно больше был похож на медведя - огромный, мощный, мускулистый, высоченный, с лохматыми прядями волос до плечей и бородой, и волосами на груди и прочих местах.

- Булат уже в дороге. Будь готова, скоро мы выезжаем.

Майя быстро кивнула и поспешила скорее одеться.

И сделала это как раз вовремя, потому что скоро раздался стук в дверь и уже знакомый бодрый голос Булата:

- Надеюсь, вы одетые? Я захожу!

- Он не должен видеть мои глаза! Я буду в ванной! - тут же ретировался Буран, а Майя поняла, что именно ей лучше передать тёмные очки, чтобы никто не пострадал.

Когда она распахнула дверь номера, Булат тут же опустил глаза в пол и коротко поздоровался, добавив:

- Прошу прощения. Я думал Бурый откроет.

В Дагестане было совсем другое отношение к женщинам и их чести.

Здесь было нельзя смотреть дольше нескольких минут на замужнюю девушку. Особенно на жену друга. Это делали из уважения и особенного мужского воспитания.

- Он еще умывается. Проходите.

Майя отошла от двери, не закрывая её и зашла вглубь комнаты, чтобы между ними было приличное расстояние, так же не глядя на мужчину.

- Он просил привезти ему кое-что.

- Давайте, я отнесу, - спокойно отозвалась девушка, не показывая вида, что просьба могла показаться довольно странной.

Булат так же не стал ничего комментировать, только положил футляр на столик и отошел, чтобы Майя могла подойти и взять их.

Вот такой кавказский этикет!

Не смотря на то, что Майя знала, что Буран не моется, она постучалась в дверь и спросила разрешения войти, прежде чем сделать это, и передать наконец очки.

- То, что надо! - выдохнул медведь, надевая их на себя, и надежно пряча за стеклами свои необычные глаза.

Очки были из тех, что называли хамелеонами, да еще и с зеркальной поверхностью.

Глядя в такие можно было увидеть в отражении только самого себя, но точно не глаза за стеклами.

- Ну как? Мне идёт? – обернулся Буран к Майе, покрутив головой с улыбкой, а она только сокрушенно покачала головой.

- Лучше спроси, не видно ли твои глаза!

- Я знаю, что не видно. Пойдем. Сегодня у нас много дел и едем домой.

От последней фразы у Майи прошел мороз по позвоночнику.

Они поедут к первой жене. Сегодня.

Если хорошее настроение было готово появиться хотя бы одним робким лучиком и не надолго, то в это момент оно потухло окончательно и бесповоротно.

Нет, Майя конечно же понимала, что на Кавказе женщины воспитаны иначе, и сам факт многоженства здесь хоть и не был данностью, но и не был чем-то из ряда вон выходящим. Потому что если мужчина мог себе позволить содержать нескольких жен в равных и достойных условиях, т о почему бы и нет?

Просто почему-то казалось, что даже при другом воспитании ни одна нормальная женщина не захочет в свой дом еще одну на таких же условиях.

Майя бы точно не захотела.

Из ванны она вышла нехотя в надежде растянуть этот день, как можно дольше.

Но Буран быстро поздоровался с другом, кинув ему что-то веселое на счет бессонной ночи и помятого вида, чтобы оправдать наличие очков на лице, а потом подхватил букет с вазой и кивнул:

- Ну всё, поехали.

Хотелось даже предложить остаться здесь и позавтракать, лишь бы еще хоть как-то потянуть время, но сделать этого девушка не решилась, поэтому покорно последовала за своим мужем, заметив как он передал в руки Булата простыню, которую потом покажут как выполнение супружеского долга. С каплями крови, всё как положено.

Дома всё еще продолжалась гулянка по случаю свадьбы.

Вернее шел её второй день.

И по-хорошему они с Бураном тоже должны были присутствовать и быть вместе со всеми, но Булат обо всем договорился.

Майя понимала, что всё это происходит из-за глаз, потому что было бы большим не уважением ходить в тёмных очках перед старшими, но снять их он уже не мог. Странно, что за время их поездки Булат ни разу не поинтересовался, что происходит и почему друг в таком странном виде, даже когда прошло несколько часов.

Они погрузили в машину кучу подарков и всё то, что привез Буран в день сватовства, и отправились в путь.

Булат был рядом, словно был уверен в том, что может что-то случиться.

Он периодически разговаривал с кем-то по телефону и затем говорил Бурану. Что именно говорил Майя не слышала, потому что сидела на заднем сидении среди букетов, которые ей надарили вчера.

Но одно она слышала точно, когда Булат склонился к другу и проговорил:

- Аминка всё знает. Будь готов.

Её муж только молча кивнул в ответ и явно нахмурился.

Больше мужчины не разговаривали, а Майя не могла найти себе покоя.

От переживания её руки стали просто ледяными, а сердце то и дело сбивалось с ритма. Иногда ей казалось, что муж смотрит в зеркало заднего обзора на неё, но это были всего лишь ощущения. Увидеть этого наверняка она не могла.

Девушке хотелось, чтобы дорога длилась бесконечно!

Чтобы только они никогда не приехали в дом, где жил Буран. И его первая жена. Которая всё узнала.

Узнала о том, что больше она не единственная и ей придется делить своего мужа с кем-то ещё.

На самом деле, Майя была готова сказать ей, что не претендует на Бурана. Она хотела бы рассказать всё, как есть, чтобы только не ранить девушку своим появлением, не понимая того, что глаза Бурана говорили обо всём.

Сначала они ехали по извилистой горной дороге всё выше и выше.

Потом проехали через несколько аулов, и каждый раз сердце Майи обрывалось от паники в ожидании того, что возле одних из ворот машина остановится, и Буран скажет: «Мы приехали».

Но они продолжали ехать вперед и всё дальше от Махачкалы.

Расслабиться не получилось. Спустя несколько часов машина притормозила, чтобы высадить Булата у высоких красивых ворот.

- Ты уверен, что моя помощь не понадобиться? – оглянулся мужчина, когда вылез с кривой улыбкой, на что Буран только хмыкнул:

- Уверен.

А вот Майя почему-то сомневалась.

- Не бойся, любимая. Аминка, конечно, резкая и эмоциональная, но она быстро отходит, - обернулся муж к ней, и это его «любимая» сейчас звучало как издевательство над чувствами другой девушки, которая очевидно любила и ждала.

Интересно, а как он называл её?

Какими в принципе были их отношения до её появления?

Хорошими и доверительными? Они относились друг к другу с любовью? И если всё так и было, то почему так вышло с ней и этими загоревшимися глазами?

- Пока не выходи. Я скажу тебе, когда это можно будет сделать.

Буран вылез из машины, заглушив двигатель, и направился к красивому каменному забору.

Поначалу было тихо.

Он открыл дверь и сделал первый шаг, когда неожиданно раздался оглушительный выстрел.

То, что это был именно выстрел, Майя знала наверняка, потому что не раз слышала это во время учений отца.

Буран благоразумно остановился и вскинул голову, пробасив:

- Аминка! Прекрати! Сама поранишься!

Медведь говорил строго.

Так обычно разговаривают с детьми, которые нашкодили, и их хотят отчитать.

Вот только этот «ребенок» был не из пугливых, потому что раздался еще один выстрел.

И теперь его было не только слышно, но и видно, как клочок земли, куда попала пуля, подскочил прямо возле ног Бурана.

А девушка метко стреляла!

- Аминка, ты меня услышала?

- Будь ты проклят! - раздался женский крик, в котором не было слёз, лишь звенящие истеричные нотки, от которых становилось больно, - Я скорее убью тебя, чем пущу в наш дом за руку с ней!

Буран нахмурился, и теперь в его голосе зазвенела сталь.

- Успокойся и послушай меня!

- Не хочу ничего слушать! Ты меня предал! Обманщик!

Душа ушла в пятки, когда Майя увидела, что мужчина не смотря на угрозы смело двинулся вперед.

Видимо умереть от руки первой жены он точно не боялся!

А вот у Майи сердце почему-то сбилось с ритма и ойкнуло.

Безусловно, Амину можно было понять! Более того, в этой ситуации сама Майя была на её стороне, от души понимала её боль и очень переживала, что жизнь повернулась именно так! Жаль только, что сказать это ей Майя пока не могла.

Да и потом, вряд ли бы Амина её услышала и восприняла слова поддержки за искренние.

Сердце девушки разрывалось сейчас.

И причиной всему была она - Майя.

Аминка выстрелила еще раз. И еще.

При чем, она явно попала бы в цель, если бы не человеческая реакция медведя, с которой он развернул свои огромные плечища, продолжая иди напролом, даже не сбившись с шага.

Вот тогда Майя впервые увидела своими глазами и осознала, что её муж действительно не человек!

Потому что такая реакция была людям просто не доступна - увидеть летящую пулю и увернуться от неё!

- Уходи вон! – вылетела на порог большого красивого дома Амина, продолжая сжимать в руках охотничье ружьё, - Не хочу видеть ни тебя, ни её!

Она была красивой.

Настоящая девушка гор - высокая, статная, с прямой горделивой осанкой, достаточно сильная, чтобы дать отпор даже мужчине. Бесстрашная и яростная, словно тигрица.

У Амины были длинные тёмные волосы, сплетенные в толстую косу, пышная грудь и тонкая талия.

Такая, как она была мечтой любого мужчины.

И Майя почувствовала себя серой мышкой - блёклой и невзрачной рядом с такой ядерной, бросающей вызов красотой.

Чем она могла привлечь Бурана?

Своей бледной кожей и зелеными глазами?

Глаза у Амины были тёмно-карие, точеный ровный нос и пухлые губы.

Она действительно была без преувеличения красавицей, и её негодование теперь можно было понять вдвойне. Променять такую умницу и красавицу! И на кого? Девушку русских кровей, которая смелой отчаянной дагестанке не годилась даже в подмётки!

Вот только Буран был непреклонен.

- Амина, успокойся на минуту и послушай меня, - начал было снова Буран, когда увидел её перед собой, но девушка почти оскалилась, чиркнув яростным взглядом по неверному мужу.

- Не успокоюсь! И не послушаю! О чём ты можешь сказать мне?! Как сможешь объяснить свой подлый поступок?! За каким бараном ты поехал в аул и пропал на несколько дней, не говоря мне ни слова о том, что ты берёшь вторую жену?! Ты не соизволил мне даже просто позвонить, не говоря уже о том, чтобы пригласить на свою вторую свадьбу! Или я настолько не важна для тебя, что это нормально – узнавать подобные новости от соседей?!

К сожалению, девушка не успокаивалась, а наоборот раскалялась всё сильнее и сильнее.

И Майя зябко поёжилась, буквально кожей ощущая боль и ярость Амины.

На её месте любая бы поступила так же, а желание убить горячо любимого предателя было очень логичным.

- Я действительно уезжал за бараном…

- Но по дороге неожиданно решил жениться?! И даже нашел себе жену?!

- Это действительно всё вышло неожиданно.

Аминка рассмеялась нервно и отрывисто, и сделала пару шагов по направлению к мужу, упираясь дулом ружья прямо в его грудь.

- По-твоему я похожа на дуру, которая поверит в эту чушь?

- Я говорю правду. Уезжая из дома, у меня в голове не было мысли жениться, - на удивление спокойно проговорил Буран, не отступая ни на шаг, словно не боялся дырки в груди.

Почему-то казалось, что Амина сможет выстрелить, даже если потом пожалеет об этом, и до конца своих дней будет горько рыдать.

- И где она? Та, что так перевернула твою жизнь, что ты забыл о своих клятвах?!

- Каких клятвах, Амина? То, что я буду защищать и уважать тебя? То, что я буду делить с тобой печали и радости? Ни от одной из этих клятв я не отказываюсь! Всё так было и так будет!

Майя буквально слышала, как девушка скрипнула зубами и её глаза полыхнули недобрым огнем, потому что ни слова о любви и верности не было сказано.

Она молчала какое-то время, а потом неожиданно дёрнулась с криком:

- Где она? Почему ты не покажешь мне свою новую возлюбленную?

- Сначала убери ружьё и приди в себя.

- Уйди с дороги! – вместо этого взревела девушка и видимо перешла какую-то грань, которую Буран терпел и позволял, потому что теперь зарычал он сам.

При чём, зарычал самым натуральным образом.

Как рычат звери. Огромные лютые хищники, переходить дорогу которым лучше не стоит.

Мужчина не дал сделать ни шага Амине, прижимая дуло ружья к своей груди снова.

- Давай, стреляй! Успокой свою душу! Этим ты всё равно уже ничего не исправишь!

Он рыком снял со своих глаз тёмные очки, отчего Амина побледнела и отшатнулась от него, выронив из рук ружьё.

Поначалу Майя подумала, что возможно девушка не знает про такую особенность своего мужа, а потому сейчас так же шокирована, как была сама Майя еще несколько часов назад.

Но нет.

Аминка знала его куда лучше.

Знала она и про значение этого чёртова свечения, потому что руки девушки мелко задрожали, а в глазах появились горькие слёзы.

Она ведь думала, что её битва ещё впереди.

Думала, что нежданную соперницу сможет выгнать и задавить морально, чтобы она сбежала сама, или довела своим нытьём Бурана до такой степени, чтобы он отказался от неё.

А сейчас Амина понимала, что битва была проиграна, даже не начавшись.

Медведь любил ту другую.

Он выбрал её.

А значит, не отпустит ни за что на свете.

Потому что весь его свет и вся жизнь отныне заключалась только в ней.

Можно было сколько угодно махать ружьём или другим оружием, сколько угодно кричать или умолять – всё уже было бесполезно.

Судьба всё решила и не в её пользу.

Какой бы сильной и гордой Амина не была, а вид любимых глаз, которые загорелись страстью и верностью не для неё, легли кровоточащей рваной раной глубоко в сердце, отчего девушка тяжело опустилась на ступени, закрыв лицо руками.

Нет, она не хотела выглядеть слабой и плакать при нём, но сейчас она не могла дышать.

- Пусть Всевышний накажет тебя за каждую мою слезинку. За каждую минуту, когда я сходила с ума в мыслях о том, что ты натворил, Буран, - хрипло прошептала девушка, не в силах оттолкнуть мужчину, который опустился на колени рядом с ней, и крепко обнял, прижимая к своей груди.

Да, ему тоже было невыносимо и больно в этот момент, потому что он чувствовал всё, что творилось в душе Амины.

Чувствовал, сходил от этого с ума, но уже ничем не мог помочь ей, кроме своего присутствия рядом.

Что он мог сказать? Не плачь, всё будет хорошо?

Они оба знали, что хорошо и так, как было раньше уже не будет.

Это было обидно, больно и не справедливо, но судьба распорядилась именно так, как никто не ждал и никто не загадывал.

Сейчас страдали все трое, и пока никто не знал, как сложиться жизнь дальше, а главное как они смогу существовать на одной территории и под одной крышей.

Буран гладил Аминку по голове и терзал себя, но чем это могло помочь девушке?

Если бы с него сейчас содрали кожу заживо, и то было бы не так больно.

-…я не смогу делить тебя с кем-то, - с дрожью выдохнула Амина, цепляясь намертво в его рубашку, но от её слов веяло безнадежностью и болью.

В душе она уже понимала, что делить его не с кем. Не будет никакой делёжки. Он уже не её и теперь так будет до конца его дней. Мечты о счастливом, безоблачном семейном счастье и карапузе-медведжонке рассыпались в колючие осколки, по которым приходилось идти босыми ногами.

Никто не знал сколько эта боль будет длиться, но каждый понимал, что такие раны долго не заживают, а душа горит, пока не станет чёрным пеплом.

Разница была лишь в том, что кто-то мог воскреснуть из этого пепла и найти свою отдушину в новом человеке и новых отношениях, а кто-то оставался сломленным и горящим изнутри всю жизнь.

Но и об этом сейчас было рано говорить.

Пожар в душе только начался и будет гореть еще много-много месяцев, не давая спать ночами в мокрой подушке, и вздрагивая от воспоминаний, которые появлялись всегда так неожиданно и больно.

- Давай зайдем в дом, и не будем давать повода для сплетен соседям, - поцеловал в затылок девушку Буран и приподнялся, чтобы увлечь её за собой.

Аминке было все равно на соседей.

Её жизнь разрушалась на глазах, и как жить дальше она не понимала.

Не понимала этого и Майя, которая продолжала сидеть в машине, переживая за то, что увидела.

Она наблюдала через закрытое окно, как Буран уводит девушку в дом, чтобы затем через непродолжительное время вернуться за ней самой.

- Пойдем, девочка. Ничего не бойся, Аминка не обидит тебя. Я покажу тебе твою комнату.

Майя послушно вышла из машины, тихо проговорив только одно:

- Пусть цветы и подарки останутся в машине?

- Хорошо.

На самом деле Майя переживала гораздо больше за эмоциональное состояние Амины, чем за собственную физическую безопасность, но не стала этого говорить, потому что решила, что буран ей не поверит.

Девушка еще просто не знала, что медведь ощущал каждую её эмоцию, и от этого любил еще сильнее, потому что доброта, сочувствие и сострадание – это великий дар, который не каждому дается.

И тем более не каждая девушка будет искренне переживать и беспокоится за ту, кто по сути был её соперницей в глазах других людей. Майя еще не понимала насколько глубоко и капитально она запала в душу медведя. Настолько, что никто не сможет сравниться с ней и выдавить из хищного сердца.

Она смиренно и волнуясь шла за ним, сжимая ладони между собой, не обращая внимания на то, что дом, в котором ей предстояло жить был на самом деле большой, просторный и отлично обставленный. Не смотря на то, что сражу он был отделан горным камнем, чем напоминал крепость – внутри всё было очень по-современному, красиво, светло и уютно.

И в её комнате было много света и теплого бежевого пространства с милой тюлью в мелкий горошек.

- Проходи, располагайся. Сейчас я принесу тебе постельное белье и твои вещи.

Майя только быстро кивнула в ответ, не обратив внимания на мужчину и поэтому не заметила, как по началу он сделал порывистый шаг к ней, чтобы поцеловать, но, видя состояние девушки, передумал делать это.

Сейчас было не время.

«Расположиться» в комнате не получилось, даже когда Буран принес всё, что сказал и Майя заправила постель, чтобы только отвлечь себя хоть чем-то. Она была чужой здесь. Нежданной и ненавистной. Разрушившей чью-то семейную жизнь, хотя сама этого не хотела.

Выходить из комнаты тоже совсем не хотелось.

Майя прислушивалась к звукам за переделами комнаты, пытаясь понять, где Амина и Буран, но было тихо.

И даже когда позвонили родители, чтобы узнать как молодые добрались до дома и всё ли в порядке – Майя едва смогла сделать так, чтобы голос не дрожал и звучал довольно бодро, хотя на душе было так погано, что хотелось разрыдаться.

Просто девушка знала, что если она допустит подобное, то папа наплюёт на все приличия, приедет и заберет её домой, не думая о том, что потом у семьи начнутся большие проблемы. Допустить этого было никак нельзя.

- Звони и приезжай так часто, как только сможешь, дорогая! – радостно щебетала в трубку сестра Фатьма и быстро добавила, - И жду фото твоего нового дома! Очень интересно как там у вас!

- Я устала сегодня и очень хочу спать. На днях постараюсь отправить, - отозвалась Майя, прежде чем попрощалась в семьей, которая уже стала родной.

И вот всё снова нужно было начинать сначала. С чистого листа.

Но как же это было страшно!

Майя не выходила из комнаты до глубоко вечера и не знала, что сказать своему мужу, который метался весь день между двумя девушками, переживая за обеих, а вечером принес еду на подносе, которую приготовил сам для своих жен.

При чём, выглядела она и пахла просто шикарно!

Сначала даже не верилось, что мужчины в принципе способны на такие кулинарные шедевры, если только мужчина не повар.

Но глядя на ароматное мясо, приготовленное на гриле, овощи, салат, украшенный зеленью, и свежую хрустящую лепешку, Майя внутри коротко усмехнулась - вот такая судьба!

Обычно же мужчины думаю, что две жены – это рай!

«Если бы я был султан, я бы имел трех жён!»…

Одна – готовит, вторая – убирает, и обе любят, холят и лелеют! А уж если обе умницы, красавицы и тихони - так это просто фантастика!

Но кто же знал, что две жены это в первую очередь двойные проблемы и двойная головная боль, когда самому приходится готовить на всех, еще и разносить на подносах еду и одной и второй, пока обе в убитом состоянии.

Но, как говориться - сам виноват!

За что боролся – на то и напоролся!

- Со временем всё будет хорошо, поверь мне, - тихо отозвался Буран, присаживаясь рядом на кровать. Майя молча кивнула, хотя на данный момент едва ли верилось в то, что всё может быть хорошо, - Покушай и ложись спать.

Медведь все таки не удержался и поцеловал девушку в плечо.

Он так безумно и нестерпимо хотел касаться к ней каждую секунду, но каждый раз одергивал себя и убеждал, что впереди у них еще всё будет. Будет много горячо и страстно, а сейчас нужно немного подождать! Сейчас Майя была не готова к его любви и притязаний на тело, потому что всей душой переживала за Аминку.

Да и перед Аминкой было не удобно.

Кто бы мог подумать, что еще каких-то пару дней назад он жил совсем иной жизнью и не думал в ней что-то менять! Не думал жениться, не думал о другой женщине, кроме Аминки, которая устраивала его во всем - и в постели, и как человек, и как хозяйка их большого дома!

Майя не была расположена к беседам, поэтому ничего другого не оставалось, как подняться и уходить снова на кухню, чтобы убраться там и тяжело выдохнуть.

Вот чёрт!

Как оказывается иногда жизнь может шарахнуть и повалить с ног даже такое огромное и мощное создание, как берсерк, что сразу не получалось отдышаться и одуматься! А главное решить, как быть дальше.

Он заглянул в комнаты девушек спустя час, чтобы забрать подносы, с сожалением видя, что ни одна из них к еде не прикоснулась. Аминка лежала на кровати в гостевой комнате, отвернувшись к окну и плотно закрыв глаза. Она не спала, просто не хотела его видеть и варилась заживо в лаве своих горьких эмоций. А Майя продолжала сидеть на кровати в другой гостевой комнате, поджав под себя ноги и обхватив руками хрупкие плечи, словно ей было холодно. Поэтому ничего другого не оставалось, как оставить девушек в покое на эту ночь и пойти в спальню, где сейчас было одиноко и невыносимо.