Хранители Фолганда (СИ)

29

Скай не мог поверить, что некоторые слова в книге раскрылись для него. Почти на каждой странице он стал находить отдельные осмысленные фразы, понимая, что книга описывает мир, лежащий за пределами Фолганда. Так он нашёл место для других вырванных страниц. Несколько листов ждали своего часа, но книга была почти собрана. Мальтусу об этом юный Фолганд предпочёл пока не говорить. Отвечал односложно на вопросы. Молчал, если старик пытался зацепить словом.

Немного придя в себя после наказания, Скай вспомнил о некоторых словах Мальтуса, которые заинтересовали, отложились в сознании, и искал повода задать вопросы. За обедом антиквар, обычно, пребывал в хорошем расположении духа, особенно, если утром удавалось заключить удачную сделку. Тогда улыбка надолго приклеивалась к тонким губам старика.

Сидя на другом конце стола, Скай медленно ел разваренные овощи. Судя по вкусу, они уже начали портиться, и Марта поспешила свалить все остатки вместе. Служанка не была такой уж плохой женщиной, но выполняла все указания хозяина, какими бы странными они не были. Скай обнаружил, что если не торопиться, даже, когда сильно голоден, и есть маленькими порциями, то небольшой тарелки хватает надолго. Будет ли у него сегодня ужин, Скай не знал. Мальтус легко мог найти повод, чтобы лишить Фолганда противной липкой каши, которой кормили вечером. Со временем и такая еда стала для Ская благостью. Воспоминания о вкусных обедах мамы он тщательно вымарывал из сердца, считая их слабостью.

Спина болела, медленно заживая после пытки в подвале, но Скай сидел выпрямившись, решительно расправив плечи и головы не опускал, ловя на себе острый взгляд старика.

У Мальтуса было отличное настроение, но гордо задранный подбородок ученика портил всё. Мальчишка не собирался сдаваться и смотрел с вызовом.

— Ты хочешь о чем-то спросить, мальчик? — подумав, антиквар сделал первый ход в своей любимой игре.

Скаю стоило бы ответить отрицательно, закончить обед и уйти в библиотеку, но он поступил иначе.

— Господин Мальтус, вы называли моего предка — Скайгарда Фолганда — проклятым. Почему?

— Какой любознательный мальчик, — вкрадчиво ответил Мальтус, радуясь, что мальчишка заглотил наживку, воображение рисовало приятные картины будущего удовольствия. — Фолганд проклят, потому что привёл в этот мир чудовищ, погубивших сотни людей. Думаю, вместе с ним был проклят и весь род. Род Фолгандов — погибель для земель, — и внимательно посмотрел на Ская, в сладком ожидании.

Спокойный взгляд в ответ и чуть заметный кивок. Мальтус зло отставил тарелку, блуждая взглядом по комнате. Он почувствовал себя обманутым.

— Не желаешь ли мяса? — потянувшись к румяному запечённому окороку, Мальтус воспрял духом.

Скай прекрасно знал, что мясо на стол ставят не для него. Вопрос хозяина был бессмысленным и оскорбительным.

— Благодарю, господин Мальтус. Сегодня день воздушных стихий и магам не рекомендуется есть мясо, — понимал, что ступил на зыбкую почву, подыгрывая старику, но слово сказано и назад его не вернёшь.

Мальтус замер, в глазах радость сменилась грозой.

— Ты хочешь сказать, что я не настоящий маг? Ты дерзишь мне, мальчишка!

Закусив губу, Скай молчал. Что он мог ответить? Любое слово будет истолковано против него. Причина найдена и видя, как старик распаляет себя он понимал — наказания не избежать. Пусть бы оставил без ужина, не велика потеря.

— Опусти глаза! Ты пока никто, пустое место! Не ученик мага.

Скай отложил вилку, опустил руки на колени и сильно сжал пальцы. Сегодня он не сделал перевязку, хотя запястья болели. Взгляда не отвёл.

— Молчишь, — прошипел Мальтус. — Оскорбил учителя и молчит. Если тебе требуется урок вежливости, то я потрачу время и научу. Видимо твой отец недостаточно воспитан сам, раз не смог вырастить достойного сына. Таких как он, я тоже учил. Глаза опусти, мальчишка!

Мысленно считая до десяти, Скай не отвечал, но продолжал смотреть в глаза старика, постепенно наливавшиеся кровью и злостью. Может гневаться сколько угодно, но глаз не опустит. Стефан Фолганд всегда учил смотреть прямо, смотреть в лицо друзьям, врагам, опасности и самой смерти. И Скай сохранит достоинство Фолгандов.

— Встань из-за стола, — велел антиквар — лицо раскраснелось, губы дрожали.

Скай встал. Семеня, Мальтус подскочил к нему, схватил за кисть, сжимая так сильно, что старые раны отозвались болью. Увидел, как дёрнулся мальчишка, начав кусать губы, расплылся в улыбке.

— Пусть боль послужит тебе уроком.

Не отпустив, потянул за собой в холл. Скай и не заметил, как они снова стояли в подвале.

«Плевать. Удовольствия ты сегодня не получишь», — мысленно выругался, начиная глубоко дышать, собирая силы. Стихии помогли бы лучше, но никогда не стать магом, не начать видеть и чувствовать. Постепенно свыкся с этой мыслью, перестал откликаться на неё яростным сопротивлением. До беды довело его упрямство и жажда магии. Обычный человек — так тому и быть. Мама и не думала владеть стихиями, пока не стала спутницей мага, и он не станет больше требовать невозможного. Когда разоблачит Мальтуса и мага, обучится на лекаря или зелейника, станет помогать людям. Так размышлял Скай, пока старик зажигал факел и опускал цепи.

— Раздевайся и прими наказание…, — он внезапно оборвал фразу, желая сказать что-то большее, жадно сжимал плеть в руках, но в последний момент передумал, встретившись с потемневшими глазами Фолганда, такой густой синевы, какая случается над морем перед штормом.

Неторопливо Скай выполнил приказ. Пока расстёгивал застёжки не отрывал взгляда от старика, давая понять, что глаз не опустит. Видел, как скрутило бешенством, готовым прорваться наружу, как разрывает Мальтуса между жаждой привычного удовольствия, а может быть и желанием выйти за границу того, что сам себе когда-то разрешил, и боязнью. Удивился Скай, откуда страх или это осторожность опытного человека, нажившего множество врагов?

Механически выполняя приказы, Скай готовился к наказанию, продолжал дышать специальным способом. Спасибо отцу за полезные уроки. И вот он опять висит у стены. Старые раны на руках быстро вскрылись под оковами. Скай дышал, сосредоточено повторяя необходимое чередование глубины вдохов и выдохов. Он должен показать Мальтусу, что находясь в полной его власти, все равно сильнее и способен дать отпор.

Наполнившись покоем, первый удар Скай встретил подготовленным, боль прошла по нервам, тело выгнулось, но крик он смог удержать. Надо отвлечься, не думать о плети и неминуемой боли, и он начал вспоминать схемы зачарования, которые никогда не мог применить на практике, но знал каждую наизусть. Новый удар и тело среагировало, голова откинулась назад, а мозг, занятый конструированием схемы, не пустил болевой импульс дальше.

— Неужели не больно?! — в нетерпении, срывая голос, прокричал Мальтус. — Мне нужно бить сильнее?

Он действительно вложил в третий удар больше силы, неожиданной для человека его возраста. Скай только сжал зубы и пальцы немеющих рук. Сегодня старик не услышит его криков. Сам себя перестанет уважать, если позволит слабость перед врагом.

— Глупый мальчишка! Думаешь ты сильнее? — четвёртый удар, рассекающий кожу, болезненнее предыдущих, но и его Скай выдержал. — Самые сильные маги рыдали под моей рукой. Самые жестокие маги…

Глядя в серую каменную стену, Скай почти не слышал слов старика. Мозг упрямо выстраивал сложные конструкции чар, точку за точкой, создавая объёмный образ. Имея перед глазами стену, он выбрал именно её для своих упражнений. Как можно изменить структуру камня Скай знал. На самом деле ничего не получится, нет дара и руки не свободны. Стена не дрогнет от мыслей истерзанного палачом мальчика, но занятый сплетением чар ум не даст воли страданиям. Удары Скай считать перестал.

— Дерзкий, невоспитанный Фолганд! Продолжаешь молчать и упорствовать, — недовольства в голосе Мальтуса стало больше. — Или ты бессловесное животное? Ты не маг, лишь его плоть и кровь, но вижу, что ничуть не лучше любого из ведающих стихии. Такое же животное, — удары плетью следовали один за другим, старик задыхался, но не собирался останавливаться, взбешённый терпеливым молчанием мальчишки, в котором не было силы. — Маги — это звери, которым нужна твёрдая рука и хороший ошейник. Иначе они превратят жизнь обычных людей в хаос.

Невыносимо больно, новые раны ложились поверх старых, а Скай старался не думать о страхе и страданиях, искусав губы до крови и продолжая смотреть в стену. Схема была построена, и так же мысленно, он начал сдвигать точки, словно сам с собой играл в шахматы. Делал ход, рассматривал позиции в структуре, поворачивал образ, чтобы изучить его со всех сторон. Каменная стена слилась с воображаемой схемой и сплошь состояла теперь из линий, соединённых в узловых точках. Ум Ская нарисовал картинку настолько яркую, что это позволило погрузиться в работу полностью, отрешиться от всего.

Тело инстинктивно выгибалось под ударами, колени не держали, но упрямый мальчишка молчал, подарив Мальтусу лишь несколько тихих стонов. В итоге и сам старик устал, не получив желаемое быстро растерял запал ярости. Разочарование забрало остатки сил. В гневе отбросил плеть.

— Я вернусь завтра! — не сказал, прорычал над самым ухом. — Если захочу!

Тишина и покой. Скай нырнул в них, как в прохладную воду, способную залечить его раны. Ничто больше не отвлекало от сплетения чар. Понимая, что все его усилия только игра ума, он всё равно не останавливался. Двигая точки в структуре, пытался понять, что каждая из них поменяет в свойствах каменной стены. Энергия разума истощалась.

Так шло время, и Скай начал погружаться в сон или в беспамятство. Ноги подогнулись сами собой. Свозь нахлынувший мрак сознания, услышал скрежет и звон, тело рухнуло вниз, и железные кольца больно ударили в плечо, упав сверху. Вероятно, старик вернулся и опустил цепи. Не хотел думать. Не нашёл сил встать. Тишина продолжала окутывать Ская и, свернувшись калачиком, он заснул на каменном полу подвала.