Хунта на службе монополий

Марио Сильверман Хунта на службе монополий

«…Правительство Народного единства само сделало переворот неизбежным вследствие безнадежно плохого управления экономикой. Любая страна может терпеть разруху лишь до какого-то предела», — так английская буржуазная газета «Таймс» через два дня после фашистского переворота в Чили пыталась оправдать действия черных генералов. Подобная аргументация была широко подхвачена в то время капиталистической пропагандой.

С тех пор прошло три месяца. И с каждым днем становилось все более ясно, что приведенные выше аргументы — ложь, на которую так щедра и даже искусна порою пресса Запада.

Верно, что в Чили политика самым тесным образом, как это часто бывает, переплелась с экономикой. Не секрет и то, что любые революционные преобразования, улучшающие положение беднейших слоев общества и ведущие к перераспределению в стране материальных благ, вызывают временные трудности, требуют и определенных жертв со стороны некоторых слоев населения. Но очевидно, что главной причиной экономических затруднений в Чили, особенно обострившихся в канун переворота 11 сентября, были целенаправленные действия местной реакции, выступавшей в тесном союзе с империализмом, действия, усугубившие тяжелое экономическое наследие, полученное президентом Альенде.

Силы местной и международной реакции преднамеренно толкали страну к краю экономического краха по трем причинам. Во-первых, это должно было вызвать недовольство колеблющихся и превратить их в союзников по борьбе против Народного единства. Во-вторых, таким образом можно было оправдать любые незаконные действия, направленные против правительства, в том числе и кровавый переворот, что и было сделано. В-третьих, реакция, инспирируемая империализмом, пыталась создать впечатление, что любые преобразования революционного характера, вдохновляемые социалистическими идеалами, якобы «фатально» ведут к разрухе, нищете и голоду.

Однако факт остается фактом: какие бы трудности ни были в Чили в последние месяцы правления Альенде, подавляющее большинство в прошлом обездоленных чилийцев жили при нем намного лучше, чем в предыдущие годы, и, уж во всяком случае, лучше, чем сейчас. И если рассматривать экономику страны в целом, то можно утверждать, что зачинщики фашистского переворота спешили осуществить его именно в нынешнем году, поскольку перед Чили как раз с середины года открывалась возможность улучшения экономической ситуации.

К этому выводу, например, приходит экономист Фредерик Ланже в опубликованной им статье во французском журнале «Монд дипломатик». Со статистическими данными в руках он утверждает, что в 1973 году в связи с повышением цен на медь на мировом рынке многие европейские страны стали предоставлять Чили значительные займы, которые, помимо непрекращающейся финансовой и технической поддержки со стороны социалистических стран, должны были позволить чилийцам в больших масштабах импортировать нужное им продовольствие, машины, грузовики, делать капиталовложения в промышленность. Несмотря на экономическую блокаду со стороны США, утверждает Ланже, «к середине 1973 года чилийская экономика не была больше отрезана от внешнего мира». Для осуществления намеченной программы, пишет он, «нужно было время, помимо капиталов, которые Чили начинала получать. Именно времени и не дал государственный переворот Народному единству». «Не потому ли, — заключает автор статьи в «Монд дипломатик», — сочли нужным пресечь социалистический эксперимент в Чили, что Народное единство уже было близко к урегулированию своих дел в экономическом плане?»

Вопрос более чем закономерный… Нет нужды повторять известные всем факты, чтобы убедиться, что народное правительство Альенде вовсе не оказалось банкротом в экономике, как это постоянно пытались внушить его противники. К тому же в марте оно одержало и серьезную политическую победу: несмотря на все трудности, оно получило большее количество голосов на парламентских выборах, чем при приходе к власти.

Подхваченные империалистической пропагандой утверждения генерала Пиночета, будто он и его сообщники пришли к власти, чтобы «покончить с анархией и экономическим хаосом», предстают на этом фоне злонамеренным вымыслом.

Это обстоятельство подтверждается также тем, что «гориллы», нанесшие злодейский удар в спину правительству Народного единства, действительно ввергли теперь Чили в настоящий экономический хаос.

Действия хунты в области экономики лишний раз подчеркивают, вопреки воле генералов, что правительство Альенде проводило единственно разумную политику, способную вывести страну из того хозяйственного тупика, в который ее загнали предшествовавшие ему буржуазные правительства. «Чили переживает глубокий кризис, проявляющийся в экономическом и социальном застое, в растущей бедности и нищете ее населения», — отмечали левые силы страны в программе, выдвинутой перед президентскими выборами Народным единством. При этом подчеркивалось, что Чили очень богата медью и другим минеральным сырьем, обладает большим гидроэнергетическим потенциалом, обширными лесами и пастбищами, значительными сельскохозяйственными угодьями, протяженным морским побережьем с его рыбными богатствами. Всего этого действительно вполне достаточно, чтобы прокормить трудолюбивый 10-миллионный народ, стремящийся изменить свою судьбу к лучшему. «Проблемы Чили можно решить, — говорилось в программе Народного единства. — В Чили потерпела банкротство система капитализма, не соответствующая нуждам современности. Это капитализм, который полностью зависит от империализма. При его посредничестве империалистические монополии вывезли из Чили огромные богатства, равноценные умноженному вдвое всему нынешнему национальному достоянию, накопленному страной за всю историю».

За короткий исторический срок — всего за три года — правительство Альенде покончило с этой губительной для страны зависимостью, коренным образом улучшило положение широких масс народа, закладывало основы для будущего нормального развития чилийской экономики. Именно этот процесс и был насильственно прерван внутренней реакцией и империалистическими монополиями, желавшими вернуть Чили к прошлому.

Ныне возвращение страны к худшим временам происходит ускоренными темпами. Национализированные при единодушной поддержке парламента горнорудные богатства Чили хунта собирается передать под контроль многонациональной корпорации, в которой видное место займут американские монополии, расхищавшие недра страны на протяжении десятилетий.

Что касается сотен других предприятий, экспроприированных народным правительством, то в отношении их «гориллы» действуют просто и прямолинейно. Они возвращают их бывшим хозяевам — как чилийцам, так и иностранцам, — многие из которых на первых порах даже были приятно поражены такой «оперативностью» генералов. Хунта спешит платить по счетам тем монополиям, которые помогли прийти ей к власти и сейчас дают ей подачки, — в этом суть ее экономической политики. Правда, при этом генералы пытаются делать хорошую мину при плохой игре — они рассылают по всему миру «миссии», пытаясь убедить мировую общественность, будто генералы «радеют» об интересах страны. Одна из этих миссий возглавляется пресловутым Леоном Вильярином, «героем» чилийских ультра, который непосредственно руководил «забастовкой» хозяев грузовиков против правительства Альенде, нанесшей огромный урон экономике страны. В Боливии многие журналисты отказались слушать излияния эмиссаров хунты и покидали залы, в которых те выступали. А в Венесуэле «миссию» вообще выдворили из страны.

Генералов подкармливают империалистические монополии, не скрывавшие своего ликования после сообщения о перевороте в Сантьяго и убийстве в «Ла Монеде» президента Альенде. Однако, несмотря на займы и кредиты, посыпавшиеся в последнее время хунте от монополий, возвращение страны к прежней экономической системе не могло принести ничего иного, кроме быстрого ухудшения ситуации. От этого выиграла лишь ничтожная кучка олигархии и продажной буржуазии, а проиграло большинство чилийцев — включая и тех представителей средних слоев, что выступали против правительства Народного единства. Этот факт настолько очевиден, что даже наиболее реакционная газета Чили «Меркурио», прежде возглавлявшая «психологическую войну» против народного правительства, теперь вынуждена несколько отойти от позиции безоговорочной поддержки хунты и даже осторожно — в пределах разрешенного — критиковать ее. Она называет «запутанной» экономическую политику полного затягивания поясов, которая проводится хунтой под лозунгом «Попировали — теперь расплачивайтесь!». «В настоящее время, — отмечает «Меркурио», — появляются симптомы неуверенности в отношении такого существенного элемента, каким является политика цен».

Насчет «симптомов неуверенности» — это весьма мягко звучит. На самом деле такого бешеного и неконтролируемого роста цен, какой происходит ныне в Чили, эта страна не знала за всю свою историю.

«В витринах магазинов теперь можно поглядеть на многие товары, но почти никто не может себе позволить что-либо купить», — отмечал недавно корреспондент английской газеты «Санди телеграф». Это, в свою очередь, грозит владельцам магазинов разорением. Дело дошло до того, что хунта весьма озабочена в политическом плане реакцией на повышение цен среди ее сторонников в средних слоях населения, которые испытывают все большее недовольство положением в стране, признает «Нью-Йорк таймс».

Цены поднялись в ряде случаев в 18–20 раз, а на такие основные продукты питания, как хлеб, молоко, мясо, — в 4–10 раз. Чилийцы теперь вспоминают, что даже в моменты наиболее серьезных затруднений со снабжением, вызванных действиями реакции против правительства Альенде, созданные тогда ассоциации потребителей распределяли товары первой необходимости по твердым государственным ценам, обеспечивая людям возможность жить достойно. А сейчас «свободные цены» обрекли на нищету и голод даже в прошлом довольно состоятельные семьи. Средняя семья, прежде имевшая доход, который обеспечивал ей сносную жизнь, теперь ограничивает свой рацион тарелкой бобов или фасоли в день на человека и почти исключила мясо из меню. Молочные продукты настолько повысились в цене, что многие семьи не могут их покупать, в то время как при правительстве Альенде каждый ребенок ежедневно бесплатно получал пол-литра молока.

Особенно тяжело положение рабочих. Их обрекли на невиданную нищету, а между тем рабочая неделя уже увеличена с 44 до 48 часов. Под предлогом «рационализации» производства проводятся массовые увольнения, под которые попадают в первую очередь «неблагонадежные». В результате резко возросла безработица — старое бедствие Чили, с которым успешно боролись при народном правительстве.

И вновь в истории Чили политика самым тесным образом переплетается с экономикой — теперь еще более зловещим образом. Иностранные корреспонденты поражаются, что спустя три месяца после переворота действует осадное положение и даже комендантский час. Состояние «внутренней войны» хунта поддерживает прежде всего потому, что народ в разных формах сказывает ей сопротивление. Но также и потому, что, как полагают «гориллы», только страх может отсрочить взрыв всеобщего недовольства. Ведь народ нашей страны не станет без конца мириться с растущей нищетой и распродажей национального достояния империалистическим монополиям.

Как известно, со штыками можно делать все, что угодно, но нельзя на них сидеть вечно. Это не значит, что борьба за демократию и свободу в Чили будет легкой и ей автоматически гарантирован успех. Но она, вне всякого сомнения, будет разгораться все сильнее и сильнее под лозунгами, которые способны мобилизовать большинство нации: за хлеб и свободу, за национальное достоинство!