И истинным леди есть, что скрывать...

ВУДВИЛЛ-ПАРК.

А что же Инн? Она была потрясена увиденным на маскараде настолько, что не спала потом весь остаток ночи, крутясь изо всех сил среди раскаленных шелковых простыней. Лили и незнакомец - видение их объятий преследовало её как кошмар, как наваждение!

И девушка с ужасом и стыдом вынуждена была признать - это было красивое и завораживающее чувственностью зрелище. Наутро, после бессонной ночи, она с недоумением увидела в зеркале обведенные черными тенями неестественно огромные глаза и распухшие сухие губы.

- Я больна? - с ужасом спросила она, обыденно крутящуюся вокруг юной госпожи Джину.

- Это болезнь девственниц - лукаво хмыкнула итальянка,- и лечится только при помощи мужчины!

У Инн полыхнули стыдом щеки.

- Не смей мне такого говорить,- сурово одернула она распустившуюся экономку,- это грех! Грех желать мужчину!

Но Джина только пожала плечами, ничуть не смутившись выговором.

- Любовь угодна Богу и не может быть грехом!

- Супружеская любовь,- сухо уточнила француженка,- а раз нет супруга, не может быть и любви!

- Вам виднее,- покладисто согласилась Джина,- только даже у монашек и то есть жених небесный.

И не успела Инн прикрикнуть на богохульницу, как та деловито продолжила:

- Вы сегодня плохо спали, а это никуда не годится! Потому что впереди у вас ещё одна бессонная ночь!

- Опять маскарад? - уныло осведомилась Инн.

- Нет, на этот раз посещение какого-то увеселительного заведения. Поэтому - сейчас завтрак, потом прогулка, и спать!

Инн поежилась при мысли о кровати, как о пыточном ложе.

Вылазки герцога со спутницей по злачным местам следовали одна за другой, и успели достаточно приесться Иннин. Она устала от масок и общей ауры порока, окружающей её.

Но до поры до времени это было ещё терпимо, пока недели через три после маскарада не произошел случай, переполнивший чашу её терпения.

В тот весенний день в парке ласково светило солнце, Бетси бежала по аллее неторопливой трусцой. Но вот на одной из аллей показалась открытая коляска, управляемая джентльменом, рядом с которым сидела дама. Инн присмотрелась, и не смотря на плотную вуаль, узнала леди Клер Горриндж-Спадвик - юную жену старого мужа. А вот её спутника она видела впервые. И хотя пара чинно о чем-то толковала между собой, Инн не отводила от них глаз - чем-то они привлекали внимание.

Но подслушала их разговор она случайно. Ей захотелось спешиться и прогуляться к пруду, но когда девушка подходила к воде, то услышала голоса, раздающиеся из-за ближайшего кустарника. Кое-какие слова случайно её заинтересовали, и она, затаившись, прислушалась.

- Клер, я уже сказал, что мне надоели твои непонятные претензии! - донесся недовольный голос мужчины.

- Но почему, почему, - голос леди Клер резал ухо несчастными интонациями,- что произошло, почему ты ко мне остыл? Разве нам было плохо вместе?

- Хорошо,- не стал спорить джентльмен,- но всё когда-нибудь кончается. Да, я любил тебя, но чувства остыли!

- Ты же знаешь, я жду ребенка!

Инн, хотя и не видела лица женщины, догадалась, что та плачет.

- У него есть отец - твой муж!

- Ты знаешь, что он давно ничего не может! Как я объясню свою беременность?

- Об этом нужно было думать раньше!

- Я люблю тебя..., я надеялась...

- На что? На что ты могла надеяться? Что я окажусь таким же бессильным, как твой муж? Когда женщина позволяет себя соблазнить мужчине - дети и беременности становятся её заботой. У меня появилась невеста, я собираюсь жениться, и скандалы вокруг моего имени никому не нужны!

- Но...

- Мне надоело прятаться и скрываться, надоели встречи украдкой! Да и с деньгами худо, поэтому не рассчитывай на мою поддержку - я откажусь выступать соответчиком в бракоразводном процессе!

Клер разрыдалась.

- Но это бесчеловечно! Ты не можешь оставить меня в такой сложной ситуации!

- Только не надо делать из меня подлеца! Если на то пошло, я не давал обещаний заботиться о твоем ребенке. Обоюдное удовольствие и ничего больше! Беременность - это конечно, неприятно, но говорят, есть способы избавиться от неё...

- Как это - избавиться?

Возникла неловкая пауза. Инн услышала, как незнакомец выругался сквозь зубы:

- Как, как? Да откуда я знаю - как! Это ваши женские дела. Но я слышал, что где-то в районе гугенотской церкви на Сохо-сквер практикует некая миссис Брауни, которая по сходной цене освобождает дам от нежелательных последствий страсти.

- Как же я её найду?

- Не знаю! Клер, на твоем месте я все-таки попытался бы, что-нибудь устроить со своим мужем! Неужели все так безнадежно? Напои его, как-нибудь затащи в постель, а потом стой на своем до конца. Видишь ли, миссис Брауни..., в общем, дорогая, я слышал, что после этого женщины уже никогда не смогут иметь детей, и это очень-очень опасно!

Странно, но наша героиня услышала в голосе подлеца, что-то похожее на сострадание.

- И что же мне делать, умирать?

Молодой человек помялся, а потом внимательно огляделся вокруг - хорошо, что француженку скрывали густые кусты поросли, иначе бы ей не ускользнуть от пристального взгляда.

- Клер,- его голос стал даже нежен,- зачем умирать тебе, когда лучше умереть твоему мужу! Он так стар, что все не перестают удивляться тому, что ещё жив. Смерть графа не вызовет подозрений!

У Инн сперло дыхание в груди. А что же юная жена - неужели отважится на такое преступление?

- Я не смогу убить,- жалобно всхлипнула Клер,- не смогу и всё!

- А зачем тебе убивать? - её любовник понизил голос, и теперь Инн с трудом слышала его шепот. - Есть люди, которые за деньги сделают это для нас!

- Ты их знаешь?

- Говорят, что в районе доков есть один трактир - 'Свинья и свистулька'. Ты переоденешься в простое платье и поедешь туда...

- Я боюсь! Может, это сделаешь ты?

- Кто из нас хочет избавиться от мужа, и кто сможет за это заплатить? Нет, дорогая, это твоя проблема,- тут же взвился до небес этот подлец, и вновь таинственно понизив голос, продолжил,- там ты найдешь человека и скажешь, что тебе нужен Бисби!

У Инн дрогнуло сердце сигналом тревоги - она слышала это имя совсем недавно в 'Принце Альфреде', и не забыла реакции на него местных оборванцев. Но что скажет дальше любовник леди Клер?

- ... Бисби решает любую проблему, но берет дорого, очень дорого!

- Где же я возьму такие деньги? Даже после смерти мужа капитал и титул перейдут к его племяннику!

- Но, девочка моя, если ты родишь мальчика, то племянники останутся ни с чем! А как взыскать деньги, пусть станет проблемой Бисби - главное, что ты станешь весёлой вдовой!

И эта нахальная парочка рассмеялась!

Инн трясло от возмущения, когда она спешила назад к своему груму! Сговориться убить безобидного старика, только чтобы скрыть беременность?! Есть ли у этих людей совесть?!

- Такое часто бывает,- уже дома пояснила ей Джина,- а зачем он женился на молоденькой? Неужели не понимал, что обрекает себя на развесистые рога?

- Не убивать же его за это!

Итальянку мало, что могло смутить, поэтому она равнодушно пожала плечами.

- Ему все равно умирать! Годом раньше, годом позже!

- А этот Бисби? Кто он, Джина?

Инн показалось, что итальянка чуть помедлила с ответом.

- Откуда мне знать, кто носит это имя? Почему оно вам запомнилось?

- Я слышала, как поминали Бисби, обращаясь к герцогскому лакею в 'Принце Альфреде'!

- В таком месте могут упомянуть только, какого-нибудь оборванца! Выбросьте из головы, миледи! Вряд ли, слуга его светлости выполняет поручения, связанные с убийством людей.

Укор и насмешка, прозвучавшие в голосе экономки окончательно рассеяли тревоги француженки. Действительно, мало ли о каком Бисби шла речь? И сколько их в Лондоне? Может, это такое же распространенное имя, как Жан во Франции?

- Но готовится преступление! - мысль о судьбе лорда Уильяма Горриндж-Спадвика по-прежнему волновала девушку. - Неужели ничего нельзя сделать, чтобы несчастный старик остался жив?

Надо сказать, что беседу они вели в спальне, где Джина готовила юную подопечную ко сну. И Инн уже лежала под лёгкой простыней, пока та хлопотала вокруг, тщательно задергивая полог.

- Здесь,- довольно жестко подвела итог итальянка, - речь в любом случае идет о жизни! Или жизни леди, которую в гневе может убить обманутый супруг, или жизни ребенка, которого убьет повитуха, или жизни лорда. А раз последнему осталось совсем мало, то пусть лучше выживут все остальные!

- Страшный выбор!

- А жизнь, миледи, далеко не любимое вами бланманже! А теперь выбросьте из головы эту дурочку, которую вскоре обчистит до нитки любовник, зажившегося на земле лорда, и спите, спите... у вас и самой немало проблем, чтобы забивать голову чужими несчастьями!

- Обчистят? - изумилась Инн. - С чего вы это взяли?

Джина раздраженно вздохнула, бросив укоризненный взгляд на подопечную.

- Незачем, конечно, ковыряться в этой грязи, но с другой стороны, не вижу причин, почему бы не раскрыть вам глаза. Эти юные простушки - жены престарелых мужей всегда под пристальным наблюдением различных молодчиков с прельстительными физиономиями и отнюдь не привлекательными мыслями. Им морочат головы, укладывают в постель, одурманивают хорошими качественными ласками, а потом..., потом диктуют свои условия! Хочешь, чтобы тебя любили и дальше - плати! Иногда деньгами, а иногда и жизнями мужей, если любовник захочет захапать всё!

Потрясенная Инн так и села на постели.

- Но он говорил Клер, что у него есть невеста! Как же он потом женится на вдове?

- Да не собирается он жениться ни на одной, ни на другой, если та реально существует! Это делалось специально, чтобы поторопить дурочку, дать ей понять, что любовник ждать не намерен, мол, от других отбоя нет! Никуда он от леди Клер не денется, пока последний грош из состояния Горриндж-Спадвика не перекочует в карман тех, кто его подослал!

- Подослал?

В первый раз за время их знакомства Джина заметно смутилась.

- Я так думаю,- буркнула она, - есть кое-какой опыт. Но вы-то можете спать спокойно!

- Потому что у меня нет денег?

- Потому что вы находитесь по другую сторону барьера!

И решительно задернутый полог погрузил пространство огромной кровати в таинственный полусумрак. Инн откинулась на прохладный шелк подушек и крепко задумалась. Мысли её крутились вокруг всего разом - здесь была и Лили с её любовником, и леди Клер, и слова Джины.

Постепенно, понемногу, но юная француженка начала осознавать, что мир вокруг неё настолько сильно меняет свои очертания, что превращается в нечто диаметрально противоположное представлениям о жизни доброго кюре Оноре или всезнающей миссис Элспет.

И как ни туманны были слова Джины, девушка уже научилась понимать её намеки. Конечно, она была по другую сторону барьера - ведь, желая того или нет, сама жила на деньги из карманов Мортланда. И ничего не менял тот факт, что это делалось только по его собственной прихоти. Леди Клер, наверное, то же казалось правильным содержать любовника. Ведь тот подлец открыто внушал женщине, что у него нет денег! Какое же влюбленное сердце не дрогнет?

А что если и Лили платила своему любовнику? Ведь она так богата! Неужели, её глупая доверчивая сестра стала жертвой какого-то красавца (а что он был именно таковым, Инн не усомнилась даже на мгновение!), и теперь её ждет боль и разочарование? Сама, конечно, виновата - разве можно быть такой распутной? У леди Клер хотя бы муж-старик, но имея в супругах красавца Томаса, так бесстыдно себя вести? И неуправляемое воображение сразу же подсунуло хозяйке подсмотренную сцену - ненасытный, чуть ли не пожирающий губы Лили бесконечный поцелуй незнакомца.

Страсть - таинственная телесная связь между мужчиной и женщиной! Вот что двигало и обманутой леди Клер, и потерявшей голову Лили - неужели она столь сильна, что стоит таких безумств?

Разбудив Иннин ближе к вечеру и погрузив в очередной раз в ванну, Джина принялась увлеченно возиться с платьями.

- Этот блеклый цвет,- бормотала она себе под нос, - вряд ли хорошо будет смотреться при свечах! Наверное, лучше всего вот это платье из органди персикового тона...

Иннин терпеливо дожидалась конца размышлений. Её неимоверно раздражало, что она не имела права голоса при выборе платья, но с другой стороны, вкус экономки всегда оказывался безупречным. И тут итальянка вдруг оторвалась от своего занятия и неожиданно остро глянула на подопечную.

- Почему бы вам не поговорить о своих бессонных ночах с его светлостью? Подобный исход дела будет желателен и для него, и для вас! Сколько можно его мучить? Мужчина ведь может и потерять терпение!

Инн отпрянула от неё, как от змеи.

- Ни за что! Я тебе запрещаю даже заикаться об этом!

Джина только равнодушно фыркнула.

- Уверяю, после этого всё станет намного проще! Да и всё равно - рано или поздно вы уляжетесь с его светлостью в постель, так зачем откладывать? Зачем злить мужчину?

- Нет!

- Вам виднее!

Этот разговор привел Иннин в дурное расположение духа, и когда она садилась в экипаж, то враждебно осведомилась у Мортланда:

- Что на этот раз - очередной вертеп?

- Всего лишь игорный дом,- сухо ответил герцог,- но со специфической программой!

- Всё понятно!- Инн попробовала раскрыть веер, но он с глухим треском разлетелся на перья, и она с досадой откинула его от себя. - Опять хоровод масок и хохочущие красотки, не знающие, что такое стыд!

- Не без этого!

Действительно, на это раз они оказались в зале с ломберными столиками. В соседних помещениях играли в рулетку и бильярд - отчетливо слышался стук кия о шары. Народу было много, в основном мужчины, но толпилось и немало женщин. Инн сразу же обреченно поняла, какого рода - разодетые с вызывающей роскошью содержанки слонялись по залам от одной группы к другой, запросто заговаривая с мужчинами, а где и повисая на них, особенно на тех, кто следил за рулеткой.

Лакеи с разносами, уставленными бокалами, громкая музыка - ни дать ни взять светский раут, если бы не развязность дам и не общая, уже легко улавливаемая аура злачного места.

Распорядитель, с угодливой улыбкой провел их за отдельный столик - из их угла была хорошо видна анфилада комнат.

Мортланд заказал графин с бренди, а для спутницы - бокал с вином.

- Вы будете играть? - полюбопытствовала Инн, пригубив из бокала.

- Нет,- качнул головой герцог,- хочу понаблюдать! Это занимательно, Эрика! Человек во время игры, как на ладони - по тому, как он себя ведет, проигрывая, можно с точностью дать оценку его характеру!

- А зачем оценивать людей?

- Изучая людей, можно немало узнать и о самом себе!

Вот и свою пленницу Мортланд, наверное, изучал, как какое-то насекомое, неведомую тварь! Теперь юной француженке стало понятно, почему святые уходили жить в пустыню, замуровывали себя в уединенных кельях, давали обеты молчания. Господь проводил её через все эти испытания, чтобы она поняла, как слаба плоть, как омерзителен и гадок грех.

И как будто было мало для одного дня неприятностей, к ним за столик подсел старый знакомец - сэр Фредерик Глоссопп. Со дня их последней встречи мужчина не стал приятнее.

- Я не помешаю? - спросил он, скользнув откровенным взглядом по её фигуре.

- Отнюдь,- лениво протянул герцог,- мы с Эрикой скучаем. Сегодня у моей подруги плохое настроение!

Надо же - заметил!

- Это можно исправить,- внезапно оживился джентльмен, двусмысленно подмигивая девушке,- я могу вас пригласить в одно место, где будет прелюбопытное зрелище.

- Какое?

Мортланд налил себе очередной бокал бренди, а Инн нервно допила собственное вино - что ещё они придумают? Ей было не по себе от оценивающего взгляда сэра Фредерика.

- Вина даме! - подозвал Глоссопп лакея.

Но Инн отрицательно кивнула головой, разом придя в ярость от такой фамильярности.

- Я выпью бренди!

- Не слишком ли крепко для женщины?- удивился тот.

- Кто близко знаком с его светлостью,- язвительно парировала Иннин,- невольно имеет дело с большим количеством этого напитка.

Против её ожидания, мужчины рассмеялись, зато ей пришлось пить мерзкое пойло. Напиток неожиданно оказался весьма кстати - он согрел желудок и ослабил напряжение. Инн почувствовала себя гораздо лучше, и решительно протянула бокал за новой порцией.

- Не стоит повторять так быстро,- предупредил герцог, с любопытством наблюдая за своей протеже,- вы можете сильно опьянеть!

Лучше бы он промолчал. Инн упрямо нахмурилась.

- Так вы в ссоре, - неизвестно чему обрадовался сэр Фредерик,- тогда, тем более, вам нужно отвлечься. Здесь неподалеку проводится аукцион...

Мортланд недовольно поморщился, и Инн поняла, что он сейчас решительно откажется подниматься с места, а её сегодня тянуло ему во всем перечить.

- Аукцион? - наиграно оживилась она. - О, я хочу на аукцион! Но что можно продавать в столь поздний час?

- А вы не знаете? - губы Глоссоппа раздвинула нехорошая улыбка. - Так это ещё один повод, чтобы посетить это зрелище! Так что, Мортланд? Едем?

Инн в ожидании ответа все-таки выпила бренди, и ей уже было все равно куда идти и что делать, одно только четко держалось в даже опьяненном мозгу - нет! Никогда она не даст сделать из себя девку для постельных утех его светлости! Пусть и не надеется!

- Я,- капризно заявила она герцогу,- хочу на аукцион! Если вашему сердцу столь дорог вид, кидающих кости людей, то, может, я посещу распродажу с мистером Глоссопом? Вы потом доставите меня домой, сэр Фредерик?

- Хоть на край земли! - с радостно расширившимися глазами пообещал тот.

От такой перспективы у него на щеках даже вспыхнули неровные багровые пятна, и все же он вопрошающе глянул на герцога:

- Ты не против, Мортланд, если твоя девушка...

Он не договорил. Зато его светлость окинул Иннин таким взбешенным взглядом, что она почувствовала себя удовлетворенной - наконец-то, ей удалось вывести его из себя.

- Я думаю, что решение мисс Эрики вызвано неумеренным количеством потребленных ею крепких напитков,- холодно заявил он,- но если человек напрашивается на неприятности, то получает их. Едем!

Ехали они в разных экипажах с сэром Фредериком, и при желании Мортланд мог высказать ей всё, что угодно, и, признаться, Инн ожидала взрыва негодования и жёстких слов, но тот молчал! И это молчание было гораздо красноречивее угроз и упреков. Юная француженка почувствовала мрачное удовлетворение, что сумела хоть в малой степени досадить чванливому герцогу! Скромной и тихой, живущей на чужих хлебах сироте всегда не хватало дерзости и отваги, пусть даже достигнутой при помощи бренди.

Не прошло и четверти часа, как экипаж остановился у входа в какое-то популярное заведение, судя по количеству собравшихся у входа карет. Инн, вслед за моментально натянувшими маски спутниками, вошла в холл и недоуменно осмотрелась.

Приятные серые обои, тонкость декорированной отделки стен и потолков сделали бы честь любому аристократическому дому, и пахло соответственно - чистотой и мастикой для натирания пола. В холле их встретила принявшая плащи и шляпы прекрасно вышколенная прислуга.

Но тут на устланной коврами лестнице вдруг показалась сбегающая от трёх пьяных джентльменов смеющаяся красотка в одних панталонах и низко вырезанной коротенькой рубашке. Ошеломленная Инн увидела, как её поймали и с хохотом вверх ногами потащили назад. Откуда-то доносился громкий смех и женский визг, звучали аккорды играющих веселенькую и разухабистую мелодию музыкальных инструментов. Инн не сразу сообразила, что попала в бордель.

- И что же будет выставляться на этом аукционе? - потрясенно спросила девушка. - Какие лоты?

Сэр Фредерик недоверчиво улыбнулся, внимательно присмотревшись к ней, как будто пытался проникнуть взглядом под узкую полоску маски.

- Мисс Эрика? Вы разыгрываете меня?

И в этот момент в холл выплыла самая худая на свете женщина -только кожа, да кости. Старинный седой парик и фиолетовое платье делали её похожей на выходца с того света! Но манеры этой диковинной дамы были безупречны, так же, как и улыбка, порхающая на высохших в нитку губах. Маски на лицах вновь прибывших не обманули опытную сводню - она сразу поняла, что перед ней богатые господа из высшего общества. Женщина даже не позволила себе выказать удивление наличием при гостях дамы.

- Посетив мое заведение, вы оказали нам честь, джентльмены!

- Мисс Варанс, мы приехали на аукцион!

- О, конечно, вы чуть было не опоздали! Уже собирались начинать, и только вас не хватало - таких богатых и щедрых господ! В этот раз девушки выше всяких похвал - все из хороших семей, есть даже дочка викария. Вам непременно понравятся!

Инн с нехорошими предчувствиями следовала позади своих спутников и говорливой дамы - о, мадонна, куда ещё привели её бренди и обида? В какую грязь?

Она, конечно, не знала, что из-за эпидемии сифилиса и гонореи в Англии появилась мода на девственных проституток, которые заведомо считались чистыми. Изнасилование девственниц в ту эпоху являлось хорошо организованным и доходным бизнесом, поэтому торговля этим товаром была поставлена на широкую ногу. Практиковались так называемые 'аукционы', на которых и продавали столь специфический товар.

Впрочем, в описываемое время продажей женщин с молотка грешили и многие английские мужья. Происходило это во время ярмарок, на площади, где продавали крупный рогатый скот. Накинув на жену веревку, муж привязывал её к столбу и, собрав свидетелей, называл начальную цену. А дальше всё происходило по давно известному ритуалу - кто давал самую высокую цену, тому муж и передавал жену, становившуюся законной супругой покупателя. Иногда торгами даже руководил нанятый для этой цели мелкий судебный чиновник. Обычно цены на жен публиковались в газете, и редко превышали три гинеи.

Но откуда о таких странных обычаях английских простолюдинов было знать юной француженке?! Она и не подозревала, что её ждет.

Несколько шагов и девушка в сопровождении джентльменов оказалась в полутемном зале, с рядом стульев вокруг круглой сцены. Значит, это будет какое-то представление, но почему аукцион? В зале действительно собрались одни мужчины, и Инн съежилась от неловкости под перекрестным огнем любопытствующих глаз джентльменов. Мелко семеня и старательно прячась за спины спутников, она прошла на предложенные им места, осторожно присев на край дивана, и в этот момент поймала на себе насмешливый взгляд Мортланда. Он подействовал на неё как удар хлыста, и Инн, бунтарски приподняв голову, взмахом руки подозвала к себе лакея.

- Бренди!

- Эрика! - предупреждающе окликнул её герцог. - Это явно лишнее!

- Отнюдь,- криво усмехнулась она, залпом проглотив содержимое рюмки, - весьма даже кстати!

Подкрепившись таким образом, Инн уже с большим мужеством глянула на сцену.

Что ж, она была готова ко всему - тяжелый хмель бродил в крови, уродуя и искажая стены и лица вокруг, но это уже были сущие мелочи.

Первой на сцену вышла совсем юная пухленькая блондинка в весьма откровенном туалете.

- Мисс Элиза,- аукцион вел какой-то лысый мужичонка, маленький, но с зычным голосом,- первоначальная цена сто фунтов. Мисс тринадцать лет и красивые ножки.... Покажите, мисс!

Девочка покорно задрала подол, под ним оказались полненькие ножки в чулках без малейшего намека на панталоны.

- Сто фунтов, джентльмены,- орал зазывала,- есть желающие?

Инн увидела, как откуда-то справа поднялась рука.

- Сто фунтов - раз! А вот джентльмен в синем фраке...

- Сто пять! - раз... Мисс Элиза покажите грудь!

Покрасневшая девушка покорно расшнуровала корсаж и показала ещё только чуть намечающиеся холмики.

- Сто пять - два! Вы даете больше? Ваша цена...

Оторопевшая Инн широко раскрыла глаза, пытаясь понять, что происходит. Юная Элиза, в конце концов, ушла за сто десять фунтов.

- Я не понимаю...,- озадаченно наморщила она лоб, по привычке обращаясь к Мортланду,- почему их так продают?

Тот пренебрежительно и устало глянул на неё:

- Эти девицы,- подчеркнуто холодно произнес он,- девственницы. И таким образом стараются, как можно дороже продать свой оригинальный товар.

Инн поперхнулась, в ужасе глядя на сэра Глоссопа:

- Вы сказали, что это зрелище может меня развлечь? Но каким образом? Что тут веселого?

Сэр Фредерик надменно вздернул брови:

- А что здесь такого, чтобы вызвать слезы? Этим девушкам нужны деньги, а нам нужны развлечения - это честная сделка!

- А в чем развлечение? Они же боятся, и вряд ли до конца понимают, что происходит!

Глоссопп посмотрел на неё, как на дурочку.

- Вы странная девушка, мисс Эрика! Конечно, мы смотрим на девушек, но не для того, чтобы насладиться их страхом, а для того, чтобы помочь бедняжкам!

Теперь уже настала очередь изумляться француженке:

- Помочь? Каким образом?

- Купив их! Не знаю, чем богат этот аукцион, но иногда попадаются такие прелюбопытные экземпляры - правда, приходится раскошеливаться, но они того стоят.

Волна бешенства затмила её рассудок. Наверное, весь этот вечер подготавливал Инн к полной потере контроля над собой, и чувствовала она себя в этой новой ипостаси великолепно и органично.

- Скажите, пожалуйста! - деланно восхитилась она. - Можно, оказывается, сделать счастливым человека, купив его! Тогда почему же вы до сих пор не вступили в торг?

Глоссопп смущенно покачал головой, что вызвало у Инн припадок брезгливого презрения. Надо же, ещё и корчит из себя стыдливого мальчика!

Но когда джентльмен открыл рот, то выяснилось, что она неверно истолковала его жест.

- В списке восемь участниц - и завсегдатаи в курсе, что внимания знатоков стоят только последние две. Как правило, они приберегаются для людей с серьезным содержимым кошельков, которые разбираются, на что не жаль денег!

Волна омерзения прокатилась по коже девушки.

- И насколько же может раскошелиться в таких случаях публика?

Сэр Фредерик неопределенно качнул головой.

- Обычная цена за девственницу - около ста фунтов, но мне как-то рассказывали, что Бисби взял красотку, заплатив за неё триста фунтов! Но он человек особый, и может позволить себе выложить подобную сумму за ночь с понравившейся девочкой.

Бисби! Опять это имя! Инн даже на мгновение забыла о своих обидах.

- А кто такой Бисби? Нувориш, набоб?

- Человек! - неожиданно резко оборвал её герцог. - Мисс Эрика, вы проявляете какое-то нездоровое любопытство к тому, что вас ни в коей мере не касается!

Ах, вот даже как!

- Сэр Фредерик,- Инн призывно глянула на сэра Фредерика,- а как, по-вашему, сколько на аукционе дали бы за меня?

И, конечно же, тот принял её слова за сигнал к действию и уже откровенно сосредоточил взгляд на её довольно смелом декольте.

- Думаю,- тихо сказал он,- вы бы вызвали фурор! Даже не осмеливаюсь назвать сумму....

- А что мешает вам проверить? - раздался ледяной голос герцога. - Мисс, отправляйтесь к миссис Варанс и предложите выставить себя под лотом девять. И если вам удастся сорвать те же сто фунтов со скучающей публики, то это будут не мои деньги. Я порядком устал от вас, Эрика!

Пылающая от гнева, оскорбленная Инн начала подниматься с места, когда её силой усадил на место взбудораженный сэр Фредерик.

- О, его светлость, просто шутит! - забормотал он, покрывая поцелуями руку, напрягшейся от отвращения девушки. - Если вам нужно сменить покровителя, то к чему проходить через такое унижение? Мое сердце и мой кошелек к вашим услугам, да и мимо вашего внимания видимо ускользнуло, что участницы должны быть непременно девственницами!

- Я - девственница!- язвительно улыбнулась Инн,- Так какое же предложение последует от вас, милейший сэр Фредерик? Сколько вы мне предложите?

Было даже забавно наблюдать, как достопочтенный член правительства взволнованно потирает руки.

- Девственница, - почему-то ужаснулся он,- но как...

И его глаза с немым изумлением уставились на невозмутимо потягивающего бренди герцога.

- У его светлости,- любезно пояснила ему француженка, в гневе поднимаясь с места,- со мной проблемы! Я надоела ему настолько, что он рад бы от меня избавиться, только не знает как!

- Эрика! - герцог вроде бы и не повысил голоса, но что-то такое прозвучало в его словах, что девушка невольно присела. - Если ты сейчас уйдешь, то навсегда!

- Значит ли это, что вы меня отпускаете, - холодно спросила Инн,- и я свободна от своих обязательств?

- Нет!

Это прозвучало настолько презрительно, что горько прикусив губу, она с досадой уселась на место. Одним словом герцог умудрился поставить её на место, тыкнув носом в незавидное положение отрабатывающей долг рабыни. Десять тысяч фунтов - откуда же взять такие деньги?

- Увы,- развела она руками перед носом ошеломленного сэра Фредерика,- но я должна этому джентльмену крупную сумму денег.

- Насколько крупную? - заинтересовался тот, вытирая лоб платком.

Инн с усталым пренебрежением глянула на лорда.

- Думаю, что даже такой щедрый оригинал, как мистер Бисби, и то бы отказался её заплатить! Да и какая разница для меня, кому быть должной? Что вы, что его светлость - одна беда!

Глоссопп нервно облизнул губы - он был явно выведен из себя. Наморщив лоб, мужчина потребовал от лакея бокал вина и, быстро осушив его, остро глянул на герцога.

- Хорошо,- неожиданно твердо сказал он,- пусть будет так. Вы мне настолько нравитесь, мисс Эрика, что я готов рассмотреть этот вопрос. Какова сумма долга?

- Десять тысяч фунтов! - с наслаждением заявила француженка, ожидая увидеть, как вытянется при этом шокирующем известии его физиономия.

И действительно, брови мужчины изумленно вздернулись.

- Я не ослышался?

- Нет!

У Инн даже хмель выветрился из головы, когда она заметила, что столь фантастическая сумма вовсе не отпугнула этого сластолюбивого развратника. Он немного подумал и по-деловому обратился к герцогу:

- Мортланд, я вижу, что эта девушка порядком действует тебе на нервы, и готов избавить от такой докуки. Я не богат, сумма в десять тысяч фунтов - это мой годовой доход, и я не могу одним махом выкинуть её на стол. Но если я единовременно внесу, скажем, треть этих денег, а на остальные подпишу векселя, примешь ли ты такой вид оплаты?

- Под какой процент?

Этот заинтересованный вопрос превратил Иннин в столб.

Итак, Мортланд решил её продать, как продают рабов. Почему-то перед глазами появилась сцена на вчерашнем маскараде - что-то нежно шепчущий счастливой Лили незнакомец в маске, и ощущение опьяняющей страсти и любви, исходящей от этой пары. А её удел, по-видимому, наглые бессовестные распутники! От горечи так сжало грудь, что казалось, острый кол вонзился в сердце - не вдохнуть, не выдохнуть...

Между тем, джентльмены, оказывается, не закончили торга.

- Ну, скажем, три процента годовых! - предложил Глоссопп.

Герцог небрежно поиграл пустой рюмкой, раздумывая.

- Полторы тысячи чистого дохода,- продолжал настаивать сэр Фредерик,- неужели ты не видишь, что это весьма выгодная сделка - получить за капризную и вздорную девчонку неплохие деньги!

- А пять процентов?!

Сэр Фредерик насмешливо скривил рот.

- Мортланд, не перегибай палку! Тебе никто не даст таких денег. Я делаю это лишь потому, что в моем возрасте трудно найти себе хорошее развлечение - всё надоело, всё приелось... а с этой крошкой, думаю, не будет скучно! Есть в ней что-то приятно щекочущее нервы!

- Ты скуп, как и все шотландцы!

- Да, мои предки в гробу переворачиваются, слыша, как я пытаюсь уговорить тебя продать мне уличную девку за целое состояние! Если пять процентов твое последнее условие, то я так и быть принимаю его! Но не пенса больше, будь она хоть царица Савская и Клеопатра в одном лице.

- Она Иштар - это такая богиня любви и раздора в вавилонской мифологии!

- Иштар, Венера, Психея - назовите, как хотите, но больше я не дам ни пенни. Она ещё совсем юная, неопытная дикая козочка - это тоже на любителя! Итак, если вам подходят мои условия, то жду вас с девушкой завтра у моего поверенного - оформим сделку по всем правилам.

Почему она не умерла прямо на месте? Инн и сама не знала, но плохо ей стало настолько, что тошнота подкатила к горлу.

- Простите,- выскочила она из-за стола,- мне срочно нужно выйти!

Если они в чем-то и усомнились бы, то зеленое лицо и сотрясаемое в спазмах тело говорили сами за себя.

- Конечно, дорогая! - сэр Фредерик уже говорил с ней тоном собственника,- вы выпили безобразно много! Приведите себя в порядок, а мы подождем вас здесь!

Инн выбежала из зала, и тут же наткнулась на ожидающего в холле Джима - грума его светлости.

- Мне нужно в дамскую комнату!

Что уж говорил кому слуга, но только какая-то девушка в платье горничной подхватила её под локоть и провела в помещение уборной. Оказавшись в этой специфической комнате, Инн потребовала у девушки воды, выпила полный стакан тепловатой, мерзкой на вкус жидкости, немного подумала, а потом решительно сдернула со своего пальца золотой перстенек.

- Возьми, но только помоги мне покинуть этот дом, чтобы никто не увидел!

Страшненькая рябая девчушка отрицательно закачала головой.

- Мне попадёт!

- Но я же здесь гостья, а кольцо дорого стоит. В случае чего - ты ничего не знаешь, и никого не видела! Оставила меня, мол, в туалете...

Золото так привлекательно сияло в её пальцах, что горничная жалостливо завздыхала, а потом все-таки согласно кивнула головой, проведя Инн куда-то за ширмы в углу. Там, рядом с тряпками, ведрами и шваброй находилась узкая дверь.

- Это для уборщиц,- пояснила ей служанка,- выходит в помещение для прислуги, а там дальше ещё лестница, которая ведет на крыльцо черного хода.

Инн отдала кольцо и приоткрыла противно скрипящую дверь - откуда пахнуло знакомым по Ковент-Гарденскому рынку запахом нечистот и отбросов. Лестница была узкая, со стертыми шаткими ступеньками, как впрочем, и все ступеньки, по которым человек спускается на дно жизни. А в том, что её ждет теперь нищета, голод и холод Инн не сомневалась. Но она хорошо помнила условия их договора - она отрабатывала десять тысяч только до тех пор, пока у герцога была в ней надобность, в обратном же случае - она становилась свободна! Если Мортланд уступил её Глоссоппу, значит, потребность в ней отпала, а раз так... Инн хмуро улыбнулась - придется герцогу остаться без почти верных двенадцати или сколько там, тысяч фунтов. Товар сбежал!

Улица встретила её холодным ветром и чернотой безлунной ночи. Но Инн не испугалась, она вышла на проезжую часть дороги и, после недолгого ожидания, остановила кеб. Их всегда много обреталось возле подобных заведений - ждали клиентов.

- Куда, мисс? - спросил возница, распахивая перед ней дверь облезлого экипажа.

И ахнул, когда выглядевшая как картинка из модного журнала для самых богатых, леди уверенно заявила:

- Ковент-Гарден, трактир 'Принц Альфред'.

Возница смачно сплюнул и выругался. Надо же так ошибиться - принять проститутку за порядочную женщину, но клиент есть клиент, кем бы он ни был! Инн устало откинулась на спинку продавленного сидения.

Что поделаешь, но это был единственный адрес во всем Лондоне, который она знала и по которому могла отправиться.

'Принц Альфред' если и изменился за эти два месяца, то настолько мало, что это могло бы броситься в глаза только чересчур осведомленному человеку. Всё тот же, в клубах табачного дыма, пропахший прокисшим пивом грязный зал, забитый отбросами общества и шлюхами самого низкого пошиба. Всё это ревело, пыхтело и гоготало настолько увлеченно, что Инн дошла уже почти до середины помещения, когда её, наконец-то, заметили.

- Мисс? - выплыла в установившейся тишине ей навстречу хозяйка, вытирающая руки о засаленный передник,- вы здесь что-то забыли или кого-то ищете?

Инн с тяжелым вздохом сняла бархатную маску и устало глянула на эту грязнулю.

- Мисс Лили! - ахнула та, вцепившись руками в обвислые щеки. - Вы?

- Я,- громко отрезала Инн,- надеюсь, моя комната не занята?

- Но..., но..., - баба до того растерялась, что не нашлась, что ответить.

- Расплатитесь с кучером, - властно приказала ей постоялица,- у меня нет мелких денег! Утром на завтрак подадите крепкий кофе и свежий рогалик. И ещё, с сегодняшнего дня меня зовут мисс Эрика Трелони, так и запишите в вашей книге. Да, ещ ё... уведомите об этом обстоятельстве почтенного джентльмена, так ловко сунувшего в мою сумочку часы! Передайте, что я с нетерпением буду ожидать нашей следующей встречи, чтобы выцарапать ему глаза!

И в полной тишине Иннин принялась подниматься по знакомой скрипучей лестнице наверх.

- Однако, - настороженно бросила ей вслед хозяйка,- вы очень изменились, мисс!

- Зато вы мало!- огрызнулась девушка, и прошла в пропахший мочой и помоями коридор.

Тут резвились вовсю, судя по доносящимся со всех сторон звукам. Какой-то мужлан стоял, покачиваясь, и мочился прямо на стену. Француженка только хмуро хмыкнула, приподняв юбку, чтобы зловонная лужа не намочила подол из расшитого золотом и мелкими топазами персикового органди. А чтобы она хотела, чтобы её закидали розами? Притон, он и есть притон! Инн толкнула дверь бывшей своей комнаты без особой надежды на успех. Но к её удивлению, она была пустой - в кромешной темноте, конечно, не было видно, в каком состоянии, но ударивший в нос запах пыли, запустения и мышей говорил сам за себя.

- Ну, вот, - тихо сказала она себе, чихнув,- я и дома! Только в таком дерьме вам и самое место, графиня Иннин Иштар Эриду дю Валль! Дёшево, зато честно!

Всё выпитое за вечер бренди вдруг властно напомнило о себе, подкосив ноги. Вся комната пришла в движение, закрутившись вокруг, как бешеная карусель. Инн со стоном повалилась на кровать, подняв облако пыли, но ей сейчас бы подошло и пыточное ложе.

- Как же мне плохо,- тихо пробормотала она, засыпая, - но я больше никогда не буду плакать и бояться! В конце концов, что я могу потерять? Всего лишь жизнь, а она явно не стоит того, чтобы за неё держаться! Многие из нас уже ушли - кто погиб на эшафоте, кого разорвала чернь, а кто так же побирается на чужбине. И кто я такая, чтобы требовать себе лучшей доли?

Ей снился весенний парк Кавендиш-холла. Она склонилась над нарциссами, пытаясь вдохнуть в себя сладковатый запах, но те почему-то противно запахли табаком и ... кофе!

Запах был настолько невероятен, настолько не сочетаем с белым великолепием цветов, что она изумленно распахнула глаза, тут же с громким воем схватившись за виски. Свет, резанувший глаза был таким болезненным, мерзким и вызывающим тошноту, что в голове как будто забарабанили барабаны, и боль толчками билась в висках, затылке, темени...

- О, Пресвятая Дева! - взвыла девушка, пытаясь хотя бы ладонями скрепить лопающуюся от мучительной боли голову. - Я умерла, и уже в чистилище?

- Да нет, милая леди, это всего лишь похмелье!

Но когда бедняжка попыталась, разлепив опухшие веки, разглядеть сидящего напротив мужчину, то первая попытка закончилась полнейшим фиаско.

- Не надо было накануне увлекаться выпивкой! - укоризненно заметил тот.

И около её губ оказалась чашка с кофе, но девушку била такая дрожь, что зубы только лишь клацнули о край, и, получив ожог, Инн в ужасе отпрянула.

- Так,- сказал джентльмен,- видимо, дело ещё хуже, чем я предполагал. Нужны более радикальные средства! Сара, бренди!

При одном только воспоминании о бренди, желудок Инн содрогнулся и она, перевесившись через край кровати, извергла из себя всё, что было съедено, наверное, за неделю. Кто-то громко выругался на кокни:

- Сара, быстрее тащи какие-нибудь тряпки - нашей даме не по себе!

И невменяемую от тошноты, боли, жуткой жажды и мерзкого привкуса во рту девушку чьи-то, отнюдь не милосердные руки начали теребить, вытирать, силком засовывать ей в рот край бокала.

- Пей! - рявкнул громкий голос. - Это лекарство!

И стонущая Инн покорно глотнула ненавистный напиток. Было ощущение, что в желудке загорелось пламя, потом столб огня обжог мозги и глаза едва не выдавило из глазниц.

- Я умираю! - прошептала бедолага, уже готовая принять свой смертный час.

И вдруг стало легче - не настолько, чтобы она стала здоровой и бодрой, но, по крайней мере, к девушке вернулась способность видеть и соображать. Вытерев какой-то вонючей мокрой тряпкой лицо, она дрожащими руками провела по растрепанным волосам, зацепившись за запутавшийся в локонах золотой обруч диадемы, и только тогда осмелилась исподлобья глянуть на своего спасителя.

- Вы? - от ярости у Иннин даже прошла головная боль.- Вы осмелились попасться мне на глаза?

Прямо перед ней сидел тот самый мужчина, который в свое время впутал её в неприятную историю с часами.

Надо сказать, что выглядел он несколько иначе, чем в их последнюю встречу - прекрасно сшитый фрак дорого сукна, ослепительно белый шейный платок, завязанный элегантным, небрежным узлом, изменилась и сама повадка. Небрежная поза, с которой он развалился перед ней, положив ногу на ногу и опираясь на щегольскую трость, золотистые густые волосы, забранные в хвост на затылке - Инн даже мысленно отругала себя за тупость! Как она такого человека могла принять за обычного торговца? Его принадлежность к сливкам общества била в глаза, но тогда..., тогда она вообще ничего не понимала!

И девушка с протяжным стоном вновь схватилась за голову. Между тем, нежданный визитер соизволил открыть рот:

- Мне странно слышать подобное из ваших уст,- лениво приподнял он брови и, задумчиво поднеся кисть руки близко к глазам, принялся придирчиво разглядывать безукоризненно белую перчатку,- во-первых, вы сами попросили миссис Смит довести до моего сведения, что находитесь здесь! Неужели, не помните?

Удивительно, но она помнила эту просьбу, только никак не могла сообразить - зачем он ей вчера понадобился? Видимо, уловив её сомнения, джентльмен любезно пояснил:

- Вы хотели мне выцарапать глаза! Я к вашим услугам!

Инн судорожно перевела дыхание. Какое там - царапать, её била неприятная внутренняя дрожь такой силы, что дрожали губы, мерзли и руки, и ноги.

- Вы считаете, что у меня нет для этого оснований?- клацнула она зубами, метнув неприязненный взгляд в собеседника. - Вы подсунули мне в ридикюль часы?

- Да! - откровенно признался этот наглец. - Вернее, их вам подсунули, но это к делу не относится, потому что действовали по моему приказанию!

- Но зачем? Что я вам сделала плохого?

- Ничего,- холодно улыбнулся тот,- ничего!

Инн страдальчески покосилась на незнакомца.

- Так объясните, какой прок был вам от моего заключения в тюрьму?

Мужчина снисходительно покосился на неё:

- Глупышка! Никто не собирался приглашать полицию - тебя обвели вокруг пальца для того, чтобы потом выгодно продать!

- Что? - Инн перестала теребить виски и ошеломленно покосилась на собеседника. - Но вы же не могли знать, что Мортланд...

- Он не единственный мужчина в Лондоне, который согласен отвалить требуемую сумму за столь красивую девочку. Но он раскошелился и поэтому получил вас! Отказался бы, так я вас выставил на аукцион, а потом принудил к работе в борделе!

- Господи, Вседержитель!- потрясенно перекрестилась Инн.- Что я вам сделала?

Мерзавец изобразил на лице недоумение.

- До чего же неблагодарный народ - женщины, - сокрушенно покачал он головой,- я не выставил её на панель на улицах Сити, не послал работать за гроши в парк Сент-Джеймс, а нашел щедрого и доброго покровителя, который окружил её роскошью, был с ней ласков и справедлив. И она ещё и упрекает меня за заботу! В этом городе с полсотни тысяч нищих бездомных бродяжек, на всё согласных за кружку эля и кусок хлеба - хочешь присоединиться к ним?

Инн с ужасом смотрела в его лицо - так, наверное, выглядел и дьявол - красивый, но насквозь порочный! Что может быть страшнее?!

- Мне дала бы денег моя кузина!

- Никогда бы ты не дождалась её помощи, прежде всего потому, что не знаешь английских законов. Деньги твоей кузины принадлежат семье её мужа, она и гроша не может из них изъять без согласия супруга! - он лениво провел по подбородку набалдашником трости.

- Я нашла бы работу!

- Разве ты хорошая кухарка или ловкая прачка? На что ты вообще пригодна, кроме того, чтобы согревать постель состоятельному джентльмену?

Девушка нервно повела плечами, отлично сознавая, что он загнал её в угол.

- Не всё в мире сводится к постели,- отчаянно заметила она,- ведь помимо помешавшихся на распутстве маньяков есть и нормальные люди, которые способны уважать женщину хотя бы за то, что она христианская душа.

- Только не надо говорить о христианских душах! - отмахнулся от её слов этот невозможный человек. - Оставь это для исповеди, а здесь не церковь, и я - не кюре! Умей ты хоть что-нибудь делать, клянусь, дал бы тебе эту работу! А так... хватит болтать - я очень занятый человек и у меня мало времени!

Он встал с места и шутовски раскланялся:

- Я польщен, что 'Принц Альфред' вам, миледи, настолько по душе, что вы как дитя к матери устремились сюда, поссорившись с покровителем. Но я хороший делец, и четко соблюдаю условия сделки - поэтому, возьмите себя в руки, и назад - в Вудвилл-холл! И пока герцог собственноручно не выставит вас за дверь, не смейте даже нос высовывать из этого дома!

- Да кто вы такой, что считаете себя вправе распоряжаться моей жизнью? - возмутилась француженка.

- Меня зовут Бисби, миледи! И это имя хорошо известно в определенных кругах. Что касается права, то оно есть - право сильного! Знаменитое право сеньора - в этом мире мало, что меняется, графиня! Уж ваши предки знали об этом!

Бисби?! Инн вскинула изумленные глаза на собеседника - действительно, кто ищет неприятности, тот их находит! Она в когтях дьявола!

- И ещё, - с презрительной усмешкой добавил тот,- никогда больше не пейте бренди! Это не ваш напиток....