И корону свою забери!

2

В противовес солнышку, под которым я отключилась, пробуждение встретило меня ознобом и странным гулом в голове. Открыть глаза я не решилась, пережидая неожиданный приступ тошноты, от которого хотелось свернуться в клубок, что я и проделала. Босые ступни уперлись в спинку дивана. Я что, в чьей-то квартире? Не думаю, что в больнице было бы что-то подобное. Гул, тем временем, становится более отчетливым, я начинаю различать в нем отдельные голоса. Исключительно мужские и в одном, кажется, даже мерещится голос моего неблаговерного. Продолжая старательно сопеть, чтобы не выдать свое пробуждение, прислушиваюсь к странному разговору.

— Это наш единственный шанс, как же вы не поймете? Эта девочка мало того, что похожа на все их семейство как родная, еще и фонит схожим образом. Это шанс даже не на миллион!

— Мы не делали тесты, — знакомый голос с непривычными интонациями пробирал до мурашек. Нет, мой точно никогда бы не смог так разговаривать, с таким чувством собственного достоинства рождаются.

— Хорошо, хорошо, — взволнованно ответил его собеседник. — Сейчас она придет в себя и мы все выясним.

— И жить она будет в Вашем доме, Олег Анатольевич.

— Помилуйте, я женатый человек! Что я скажу супруге? И ладно Екатерина — брак у нас по рассчету, видимся мы исключительно за завтраком, она закроет на это глаза. До определенной степени, — в голосе мужчины прозвучало сомнение. — Но дети! Им-то я это как объясню?

Весь разговор я сдерживалась, чтобы не чихнуть — по комнате плыл удушливый запах лилий, которые я на дух не переносила. Решив, что пора все-таки "просыпаться" дала себе волю. От звука — неожиданно визгливого — зазвенели стекла, мужчины наверняка повернулись на него, поэтому я приоткрыла глаза. Чтобы встретиться взглядом и тут же с вскриком отскочить в сторону. Да быть такого не может… Робко тяну:

— Ва? Это что за маскарад? Мундир, конечно, мой давний фетиш, но так заморачиваться ради этого…

— Ивар Дмитриевич, Вы же утверждали, что впервые ее видете? — раздалось прямо за моим плечом.

Я обернулась, чтобы наткнуться на любопытство в ярко-синих глазах. Совсем молодой парень, непонятно как затесавшийся в эту, как было видно с первого взгляда, зрелую компанию. Даже неожиданно прониклась к нему какой-то симпатией, уж больно располагающее у него было лицо. Такому хотелось доверять. Он облокотился на спинку дивана, почти касаясь пальцами моего плеча, с шумом сдувая с глаз золотисто-рыжую прядь.

— Константин, — в голосе названного Иваром послышалось недовольство, — Вас допустили к нашему собранию, будьте добры вести себя прилично.

Парень выпрямился, с явным усилием беря себя в руки. Мужчина в мундире довольно кивнул, поворачиваясь ко мне. Стало очень неуютно, я понимала, почему рыжий без возражений привел себя в надлежащий вид. Мне захотелось малодушно спрятаться за его плечом, а лучше залезть куда-нибудь в шкаф, только бы холодные серые глаза не сверлили меня, проникая в душу. В поисках спасения оглядела собравшихся. Шестеро. Помимо самого Ивара Дмитриевича — вот уж чьи родители были большими оригиналами чем мои! — и Константина, я зацепилась за единственного мужчину в, видимо, гражданском. На безымянном пальце ярко блестело обручальное кольцо — наверное, тот самый Олег Анатольевич. Два абсолютно одинаковых брюнета стали открытием, за это время они не проронили ни слова, также как и наполовину седой мужчина в углу помещения. В том, что это была седина я немного сомневалась, скорее, это было что-то с пигментацией, судя по цвету кожи. Его словно сшили из двух половин, беловолосой и красноглазой и русой с тускло-зеленым глазом.

Ивар кашлянул, привлекая мое внимание и складывая руки на груди:

— Итак, милая девушка. Представьтесь, для начала.

— Яра, — протянула я, но после еще одного выжидающего взгляда поправилась. — Ярослава. Лихова Ярослава.

— Какая интересная фамилия, — вот непонятно, он издевается или нет? — Говорящая. Именно Лихова? Не Лиховская?

— У всех родственников именно в таком виде… Что-то не так?

— Несите кристаллы, это будет забавно, если Ваши предположения, Олег Анатольевич, окажутся правдой. Максим Константинович, благодарю за участие, я напишу.

"Половинчатый" мужчина кивнул, проходя мимо. Вблизи удалось увидеть торчащий из-под воротника шрам самого жуткого вида. Близнецы переглянулись и подсели ближе, но как-то терялись, словно были только фоном. Ивар Дмитриевич стянул перчатки, отбрасывая их на стол, и только после этого соизволил мне ответить, в руках его тускло блеснула сталь кинжала или чего-то подобного.

— Вы жить хотите?

И тут мне стало страшно. Как-то сразу верилось в то, что он может от меня избавиться, если его что-то не устроит. Я поймала взгляды близнецов, но те только отвели глаза, явно неготовые вступиться за меня перед старшим товарищем. На голое плечо опустилась ладонь, затянутая в перчатку, но горячая даже через нее, успокаивающе сжимая. Тот рыжий, как же… он же его Константином назвал, правильно? Легче не стало, но даже такая призрачная поддержка была приятна. Понимая, что мужчина ожидает ответа, киваю — голос отказал. Он хмыкает и опускается в ближайшее кресло. Хочу отодвинуться, но вторая ладонь заставляет меня сидеть на месте, прямо в голове раздается тихое "Не дергайся, не дразни его". В темно-серых глазах мелькнула какая-то искра, не то веселья, не то раздражения, отогревающие меня руки дрогнули, но не исчезли, за что я была благодарна.

— Раз хотите, то будете сотрудничать, — кивнул он очевидному. — То, что Вы иномирянка, даже к лучшему…

— Я не понимаю, о чем идет речь. Если бы Вы объяснили, что вообще происходит, наш разговор был бы более предметным, — надо же, я смогла выдать что-то связаное и не запнуться. Универсальная фраза, когда тебя в плохом настроении вызывает к себе декан.

— Более предметно мы будем говорить, когда вернется Левачев. А пока, — он сделал пас рукой, мне на колени упала накидка не накидка, халат, не знаю, что-то явно домашнее, длинное и закрытое, — будьте добры прикрыться, если уж так вышло, что мы выдернули Вас из постели.

Я натянула одежду на себе, не понимая, с чего он решил, что я попала сюда из кровати. Хотя… Я огладелась, выглядел интерьер в духе позапрошлого века, да и форма вроде что-то той эпохи напоминает, так что мои шорты и топ явно не вписываются в повседневную одежду в их понимании. А босоножки, видимо, пропали при переносе, но подтягивать под себя босые ноги я не рискнула, ограничившись тем, что прикрыла их слишком длинной полой.

Сидеть в тишине под внимательными взглядами было не слишком уютно, я перевела взгляд на стену, занятую огромной картой, радуясь, что в этом году потратилась на восстановление зрения и теперь с удивлением рассматривала привычные мне континенты, покрытые совершенно незнакомыми государствами. На территории России, например, захватывая часть Европы, значилось "Северная магическая империя". Нервно икнула. Не, фантазии у него на такое не хватило бы. Да и у знакомых. Последние надежды на затянувшийся розыгрыш, если такие еще оставались в моей голове, распались прахом. Вот это я попала…

Возвращение Левачева я восприняла как манну небесную, как благословение, как колодец в пустыне, как… В общем, я была готова обрадоваться мужчине как давно потерянному родственнику, к которому еще и состояние прилагалось. Мужчины принялись в четыре руки выстраивать какую-то конструкцию на столе, будто бы потеряв ко мне интерес. Руководитель этого "кружка" — я фыркнула, подумав почему-то о декабристах, атмосфера навевала подобные мысли — задумчиво оглядел результат и довольно кивнул.

— Превосходно. Вот и проверим, какое вы последствие риутала, благоприятное или нежелательное…

— Не очень обнадеживающе звучит.

— Руки, — он указал на пластины в форме ладоней.

Кивнув, опускаю на них кисти, все равно он мне ничего не скажет. Внутри поднимается нервная волна, к плечам снова на миг прикасается стоящий за спиной маг, от чего я моментально успокаиваюсь, в голове звучит тихое "Я не могу влиять на настроение постоянно, это даст помехи. Возьмите себя в руки". Прекрасно! Я-то думала он просто такой от природы обаятельный, а он по моим мозгам ходит! Страх уступает место злости, но приходится контролировать себя. Если меня понесет сейчас — они ведь и прибить могут? От сегодняшнего отвратного дня накатывает жуткая усталость, хочется уже просто лечь и уснуть. И чтобы утром все это оказалось только дурным сном.

Ладони колет, между камнями и металическими стержнями повисает дымка, сплетающаяся в странные узоры. Ивар кривит губы, что-то едва слышно шипя. Зато его друг усмехается, глядя на недовольство мужчины, правда ухмылка меркнет, когда он переводит взгляд на меня.

— Сочувствую.

— О чем Вы?

— Почему? Как? Почему именно эта ветка?! — с пальцев мужчины слетают искры, он с явным трудом заставляет себя стряхнуть их в сияющую пелену по периметру комнаты. — Я так надеялся, что при моей жизни это не случится! У меня уже договоренность почти заключена!

Он переводит на меня тяжелый взгляд, я только успеваю с визгом вскочить ногами на диван, почти падая назад. Все еще стоявший за спиной маг сдергивает меня с мебели, задвигая за спину. Рука Ивара хватает воздух. Я даже не рискую выглядывать из-за плеча своего спасителя. "Я потом расскажу", он на миг сжимает мое запястье, магия на миг становится ощутимой, теплой волной, проходящейся по коже.

Брюнеты понимающе переглядываются. Один из них кивает второму, и братья хватают мужчину под локти, оттягивая к окну и что-то неслышно втолковывая. Хватка Константина ослабевает, Олег Левачев взмахом руки освобождает стол — кристаллы растворяются в воздухе. Он устало сжимает переносицу, ловя блик золотой полоской, а у меня уже нет сил удивляться. Усталость накатывает, я уже согласна на что угодно, лишь бы мне дали поспать.

Ивар Дмитриевич возвращается к нашей компании, ловит мой осоловевший взгляд и устало взмахивает рукой:

— Понятно, сейчас с Вами не о чем разговаривать. Давайте поступим так, — мужчина чуть наклоняет голову, едва касаясь подбородком жесткого воротника мундира, — Вы сейчас отправитесь в гостевую спальню, утром Вам помогут привести себя в надлежащий вид и мы начнем наше знакомство заново. Вас устраивает такой вариант, Ярослава?

Только киваю, хотя подспудно ощущаю, что это крайне невежливо. Но противный озноб и мелкая нервная дрожь успешно меня отвлекают. Дверь распахивается, в нее входит неприметная молчаливая девушка, кланяющаяся присутствующим и тут же опускающая глаза в пол.

— Линка Вас проводит. И позаботится о прочих нуждах. Идите.

Послушно выхожу вслед за служанкой, даже не пытаясь запоминать маршрут. Входя в предусмотрительно раскрытую дверь, отмечаю только шикарных размеров кровать. Девушка, названная Линкой, что-то говорит о ванне, я киваю, присаживаясь на край кровати. Этого оказывается достаточно, чтобы провалиться в похожий на черную яму сон.