И Всюду Тьма

Глава 43. Святые не умеют лгать

Кеннет ушел, улыбнувшись на прощание. Ана улыбнулась в ответ, и сейчас, когда она осталась одна в опустевшей комнате, она никак не могла прийти в себя. Бабочки из живота, казалось, разлетелись по всему телу, разрывая Ану крыльями новых, сильных, переполняющих чувств. Она обхватила себя руками, желая удержать их.

Освободившись от платья, она упала на кровать и укуталась в одеяло. Ана подумала, что бал совсем не помог ей избавиться от романтической привязанности к Кеннету, как она рассчитывала, а наоборот, все стало только хуже. Хуже настолько, что, ворочаясь без сна уже пару часов, она была готова признать, что влюбилась. Окончательно и бесповоротно. И теперь она даже представить себе не могла, а могло ли быть иначе?

Как бы Кеннет иногда не пугал, как жестоко бы не обходился с ней или другими людьми, какие бы раздражающие нотации не читал — он был с ней рядом все это время. Он окутал ее заботой, которую она уже давно не чувствовала, а в конце концов он спас ее, он… стал ее всем. И, ей ведь не показалось, что у Кеннета есть какие-то чувства к ней? «Какие-то» — даже в мыслях она не решалась обратить их в слова. Ана вознесла молитву сама не зная кому: «Пусть надежда как можно скорее станет уверенностью».

Утром Ана поспешно собиралась. Пока Ана расчесывалась, горничная помогла ей надеть простое платье с пепельно-голубым верхом и темно-синей юбкой, длинными рукавами и наглухо закрытой горловиной. Времени на завтрак не было, она слишком поздно встала, но живот капризно заурчал. Она печально вздохнула: как мало времени нужно, чтобы привыкнуть к комфорту.

В малой гостиной уже около получаса ее ждал Карл — Ана и представить не могла, что он настолько буквально исполнит свое обещание ее навещать. Она стояла перед дверью, собираясь с духом и догадываясь, что сейчас придется обстоятельно объясняться за свой несвоевременный уход. Наконец, придав лицу доброжелательное выражение, она вошла.

— Доброе утро, мистер Карл! Чем обязана столь раннему визиту? — в ее голосе послышался укор, ведь приходить не уведомляя заранее было очень грубо.

Карл поднялся с небольшого диванчика и поприветствовал ее. Малая гостиная оправдывала свое название: она была немногим больше спальни Аны, и находиться в ней можно было от силы шестерым не крупным мужчинам — по двое на диванчиках, по одному на креслах, окружавших низкий столик. На его поверхности из белого мрамора красовался изящный кофейник, три чашки и молочник. Ана села напротив Карла и печально вздохнула, не увидев перед собой ничего съестного. «За угощения Кеннет лично отвечает, что ли?» — невольно подумала она.

— Леди Ана, как вы себя чувствуете? — спросил Карл.

— Превосходно, спасибо. Прошу прощения, что оставила вас на балу в одиночестве. Как вы видели, силы покинули меня.

Выходя из комнаты Ана захватила с собой из всего лексикона только сухую вежливость.

— Да, отчасти поэтому я и здесь. Слышал, вы вчера столкнулись с Николь?

Ана кивнула, обрадовавшись, что поднять этот вопрос сможет раньше, чем планировала.

— Я как раз хотела вам рассказать о ее вопиющем поведении! Вы не могли бы поговорить с вашей коллегой, чтобы она, может быть… не нападала на меня, например? Хотя я, честно признаться, предпочла более серьезные меры, ради собственной безопасности, конечно.

— Вы говорите, что Николь на вас напала? — Карл задумчиво почесал подбородок.

— Да. Если нужны подтверждения, то ожог все еще на моем плече.

— Значит, вы его не вылечили… — Он продолжал пребывать в размышлениях, — леди Ана, расскажите, пожалуйста, что с вами произошло на балу?

— Надеюсь, вы сами понимаете, что вчерашний вечер был чересчур насыщен событиями: мой первый выход в свет, новые знакомства, чудесные танцы, ваше откровение, пренеприятнейшее столкновение с Николь, а потом еще и неожиданное приглашение принца. Я не смогла справиться со всем этим, мое самочувствие резко ухудшилось, голова закружилась, — она посмотрела на Карла прищурившись.

На улице послышался цокот копыт, Ана на секунду отвлеклась, глянув в окно, но вид загораживал куст сирени.

— Моя коллега утверждает, что подошла к вам, когда вы делали что-то подозрительное. Поэтому она решила проверить вас на наличие Тьмы еще раз, но, по ее словам, почувствовала ее так много, что от испуга переусердствовала и ранила вас.

Ана резко выдохнула и усмехнулась от абсурдности обвинений. Ей хотелось рассмеяться Карлу в лицо, а потом разложить ему по полочкам, как работают силы и почему, если бы в ней обнаружили Тьму, ожог бы никак оставить не удалось. Покалечить физически — еще куда ни шло, но ранить Светом напрямую? Тьма защитила бы ее, причем так, что Николь была бы абсолютно бессильна. Но озвучить все это было равносильно чистосердечному признанию. Ана подумала, что Карл ни разу сам не обнаруживал Проклятых, раз поверил такой наивной выдумке.

— Оказывается, господин Старший Инквизитор, вы прибыли не как друг, а по работе. Прошу прощения за мой дружеский тон, — Ана нахмурилась и скрестила руки на груди, — и что же «подозрительное» я делала?

— Она не уточнила. Но важно то, что она почувствовала в вас Тьму, — Карл, казалось, не заметил показной обиды Аны и выглядел очень задумчиво.

— Как и в прошлый раз. Напомнить, чем это закончилось?

— Полагаю, что и тогда вы смогли скрыть Тьму. Почему граф Блэкфорд не вылечил вам ожог? Неужели не смог?

Ана напряглась, когда Карл пришел к верным умозаключениям, имея на руках совершенно ложные предпосылки.

— Я попросила его оставить, как доказательство нападения на меня. Позвольте и мне задать вопрос: по-вашему, я скрыла ту самую Тьму, что не поддается контролю?

— Граф Блэкфорд обучил вас этому, вероятно. Но это не значит, что вы не сойдете с ума в любой момент.

— Честно говоря, я не знаю, что вам сказать. Похоже, вы тверды в своем желании обвинить. Хотите сами проверить меня на наличие Тьмы?

— Обязательно, но не думаю, что это даст результат, раз уж подавлять вы ее научились. Пока что я вынужден поместить вас под арест до выяснения обстоятельств.

Карл хотел продолжить — дверь распахнулась и в гостиную быстрым шагом влетел Кеннет. Растрепанный, на лбу блестели капли пота, он неуклюже плюхнулся в кресло и налил себе до краев чашки кофе, затем залпом опустошил ее и резким движением наполнил снова. Только тогда, немного расслабившись, он закинул ногу на ногу, ободряюще кивнул Ане и заговорил:

— Что-то вы рано собрались. Мне послышалось, или разговор шел о помещении моей подопечной под арест?