И Всюду Тьма

Глава 82. Дневники

В поместье графа Ана вернулась в ранних сумерках. Утомленная насыщенным приключением, она едва коснулась ужина, умылась и рухнула в постель. Сон пришел не сразу. Ворочаясь с боку на бок, Ана мысленно перенеслась в дом с подвалом: она представляла, как обустроит его под себя, как будет гулять по саду, наслаждаясь ароматом цветов, как разведет ирисы, ромашки и… гортензии. Но назвать поместье своим она пока не могла, хотя в ящике стола уже покоились документы на владение, ключи и кольцо в изумрудах. Она обрела физическую свободу, но не душевную.

После помолвки Ян с энтузиазмом показал Ане дом, познакомил со слугами, которые будут впредь заботиться о поместье. Залитая персиковым светом столовая, где сверкал хрусталь и сияло серебро, отражала красоту цветущего сада, и их уже ждал щедро накрытый стол. Они праздновали свой союз наедине: ели и весело болтали, и Ян, не вдаваясь в подробности, сказал, что представит Ану семье чуть позже, как и публично объявит о помолвке. Вся эта ответственность требовала намного больше подготовки, чем один день вдвоем.

Ану немного беспокоило, как устроится брак принца, хоть и младшего, на неизвестной баронессе. Это не просто сложно, а недопустимо, однако это была не ее задача и не ее тревога. Она хотела заполучить артефакт для Кеннета, а не королевский титул.

Ана проснулась посреди ночи. Сон, коварный и дразнящий, оставил после себя лишь терпкий привкус утраты. Она не возвращалась к мыслям о Кеннете днем, но сейчас воспоминания об украденных мгновениях нежности не давали больше сомкнуть глаз. Она скучала по нему.

После встречи с Яном все окончательно изменилось, и внутри опять заговорил черный страх: что вдруг, только вдруг, это разделит ее и графа? Его сдержанность никогда не подпускала Ану слишком близко, а теперь, когда она, как и он, помолвлена и имеет во владении собственное поместье, пропасть между ними, казалось, стала еще шире. Прежде она глупо цеплялась за любую ниточку, связывающую ее с Кеннетом, даже за такую ничтожную, как материальная зависимость, но теперь она приняла подарок принца, радовалась как дитя — это ли не шаг от места, где она нашла веру в будущее, от человека, который сделал это возможным?

Ана зажгла свечу и тихо-тихо, стараясь не потревожить даже мышей в стенах, поднялась в кабинет графа. Она заглянула внутрь осторожно, не желая разбудить Кеннета, если он задремал за работой, но там никого не оказалось. Тогда Ана ступила в кабинет, и свеча задрожала в ее руке, отбрасывая причудливые тени на высокие книжные полки. Она глубоко вдохнула знакомый аромат чернил и бумаги, пропитывающий это место. Сколько же вечеров она провела здесь, в тишине, когда Кеннет работал и когда уезжал по делам. Среди антикварных книг и письменных принадлежностей все: от массивного дубового стола до исписанных листов — дышало его присутствием.

Подняв стеклянную сферу со Светом, Ана зажгла ее, отчего свеча стала ненужной: Кеннет не любил огонь вблизи своих ценных книг — самые важные из них хранились именно здесь, а не в библиотеке.

Ана подошла к полкам, скользя взглядом по знакомым корешкам. В основном это были фолианты по истории, праву и экономике. Но искала она выше меж тех, до которых не дотягивалась. Неверный свет сферы упал на странный ряд книг разных размеров и с порядковыми номерами вместо названий. Сердце Аны забилось сильнее, проснулось нетерпеливое любопытство.

Кеннет не заботился о практичности, он легко передвигал мебель и предметы с помощью Света — ступенька, чтобы достать книги, была ему не нужна. Но, увы, Ане требовалась грубая сила. Она подтащила к полкам стул, пыхтя от усилий, влезла и, схватив книгу с первым номером и несколько с последующими, спустилась и разложила добычу на диване. Сфера еле освещала ее находку, но уже на ощупь Ана поняла, что держит в руках нечто необычное. Загадка, искусно замаскированная пылью и временем, манила к себе.

Ана осторожно открыла первую книгу, которая, казалось, может развалиться в руках: под обложкой с потрепанными уголками скрывались пожелтевшие, изношенные, помятые и кое-где грязные страницы. Ана прочитала имя, ниже — две даты, разделенные тире. «Похоже на надпись на надгробии… Всего пятнадцать лет». Дата смерти была написана другими чернилами и другим почерком. Она перевернула страницу. Книга под номером один возвращалась на три века назад и была не книгой, а дневником. Корявые буквы, выцветшие пятна, дневник открывался записью, датируемой восьмым годом жизни владельца:

«Тут будет важное. Вдруг что-то забуду. Я не помню себя до четырех лет. Это так странно — забывать. Большой переполох из-за появления сил, надеюсь, люди справятся».

У Аны заболели глаза, пока она пыталась читать в тусклом свете, она хмурилась и поджимала губы от напряжения. Она пролистала вперед — записи велись нерегулярно, и содержали не столько чувства и мысли, сколько разрозненные факты, новости и отстраненные замечания. Ана не могла избавиться от жуткого ощущения нелепости: мог ли ребенок так педантично, сухо и умело вести хронику событий и писать о новых знаниях. Дневник закончился, оставив половину листов пустыми. Последней строкой чужой рукой было вписано: «Нож в сердце, не успел использовать Свет». Ана вздрогнула, пытаясь осознать, какую тайну она обнаружила: необычную коллекцию? Исторический артефакт? Чью-то рукопись, повесть в дневниковой форме?

Руки мерзли, Ана потянулась ко второму тому, тоже потрепанному. Будто холодный ветер из загробного мира, следующая запись пронеслась по ее венам:

«— 2114 год, умер при родах».

Ни имени, ни дня рождения… и смерти. Ана перелистнула и увидела уже женские инициалы, и фамилию, и годы жизни. И дальше убористым почерком шли воспоминания владелицы.

Ана захлопнула книгу, забыв об осторожности, взяла следующую. Семьдесят лет спустя кто-то все еще вел свой дневник в той же манере, и дата кончины и ее причина все также были вписаны чужой рукой. «Это традиция, другая религия?» — спрашивала себя Ана. Она понимала, что вряд ли имела право это просматривать, но остановиться не могла.

Номер три:

«…Деревня Веретено, под крыльцом третьего дома справа…

…Церковь Святца озарила короля, теперь это часть ритуала вступления на престол…

…Умерла из-за столкновения с Тьмой, когда ресурс Света был израсходован…»

Четыре:

«…Естественная смерть…»

Ана листала дневники, уже не вчитываясь: все они велись одним образом, дата смерти предыдущего была датой рождения следующего, а номер на обложке означал порядок жизней владельцев. Ее осенило: последний номер, последний дневник! Она вскочила на ноги и полезла за интересующим ее томом. Восемь. Стул качнулся, когда она потянулась к дальней части полки, Ана выхватила книгу и едва удержала равновесие. Стул встал на место с громким ударом. Она замерла, прислушиваясь, и крепко сжала дневник: почти новый, углы обложки укреплены металлом. Было не по себе, и Ана не сразу решилась его открыть. Все прошлые тома были историей, а этот… увидит ли она имя, что ждет?

Легкое движение дрожащей руки, форзац:

«Кеннет Блэкфорд, при рождении Уолкер

3 апреля 2366 года — …

В документах: 3 апреля 2361 года».