Идеальный порядок

С.Т. Бенд — Идеальный порядок

Переведено специально для группы

˜"*°†Мир фэнтез膕°*"˜

http://vk.com/club43447162

Оригинальное название: Perfekt Order

Автор: S.T. Bende / С.Т. Бенд

Перевод: pikapee, regalita, Shellma_li

Редактор: Юля Лагутина

ГЛАВА

1

— Ёлки-палки.

Иголки воткнулись в указательный палец. Я вытянула уколотую конечность из ящика комода, и прижала к груди, пытаясь унять боль. Палец стал несчастной жертвой чересчур рьяного распаковочного бума. Радостное возбуждение превратило ловкость во что-то недостижимое, а сегодняшний день был, наверно, самым счастливым в моей жизни.

Прошло двадцать минут с того момента, как я остановилась у дома 121 по улице Дэфедил-драйв в Аркате, штат Калифорния. Я выгрузила содержимое обоих чемоданов, и закончила скромное украшение комнаты. Спальня на втором этаже, которую я теперь называла домом, была в нескольких минутах ходьбы от колледжа, куда я так старалась попасть, — Редвудского Государственного университета.

Теперь, после трех тысяч миль за рулем и семи тысяч калорий дорожной еды, я жаждала исследовать свой новый район. Я подошла к мансардному окошку и взглянула на стену деревьев, стоявших на страже снаружи. Раз уж моих соседок по квартире не было дома, будет не слишком невежливо выскочить на пробежку.

Пять дней без тренировок сделали меня окостеневшей и раздражительной, и казалось разумным немного побегать, чтобы избавиться от легкого волнения перед встречей с девушками, с которыми мне предстоит жить весь следующий год. Чтобы произвести впечатление требуется секунда, но потребуются годы, чтобы это впечатление изменить, я хотела быть безупречной. Я натянула спортивную одежду и набросала девчонкам записку.

«Только что приехала и отправилась на пробежку. Вернусь к ужину — не могу дождаться, чтобы познакомиться с вами!

Целую, обнимаю. Миа»

Я оставила записку на столе в прихожей и закрыла за собой дверь.

Быстрый поиск в телефоне подсказал, что две основных туристических тропы начинались прямо рядом с моим домом. Отзыв на одну из них гласил: «наиболее древние папоротники со времен Юрского периода, растущие среди секвой слишком красивы, чтобы их пропустить». Бинго. Я запомнила карту тропы — прямо до конца тротуара, повернуть налево на вершине холма, и держаться северной стороны после развилки у большого валуна — сунула телефон в карман и потрусила к лесу, вдыхая вечерний воздух. Пахло осенью, словно куча только что опавших листьев нагрелась на солнце.

В конце квартала я повернула направо, затем пересекла улицу и углубилась в лес, окружающий кампус. Свет здесь был более мутным, густая зелень действовала как сито для тонких солнечных лучей.

Шаги мягко отпечатывались на сухой земле, пока я бежала вверх по склону. На вершине холма я свернула налево, пробираясь сквозь легко клубящуюся дымку. Туман был прохладным, он покалывал мне ноздри и охлаждал легкие, когда я вдыхала знакомые запахи земли и сосен. Эти запахи нравились мне больше всего в наших семейных походах. Было приятно обнаружить что-то знакомое в совершенно новом мире, ведь кроме земли и листьев здесь было не так уж много общего с моим домом.

Для начала, деревья в этом лесу были гораздо выше деревьев в Новой Англии¹. На сотни футов выше, если точнее. Их стволы были теплого красноватого оттенка, а изумрудно-зеленый мох укутывал их словно одеялом, скрывая кору до самых нижних ветвей.

А воздух…

Я остановилась, когда тропа резко оборвалась. Так как я не видела никаких больших валунов, я, должно быть, не там свернула. Где-то по пути температура воздуха упала на десять градусов, и туман превратился из мягкой дымки в гнетущую мглу. Волоски на руках встали дыбом.

Внутри зародился страх, сжимая желудок железными тисками, пока я металась взглядом по стоящему стеной лесу. Между нависающими секвойями и причудливо переплетенными папоротниками было так темно, что я ничего не могла разглядеть. Но мне не нужно видеть, чтобы понять единственную, имевшую значение, вещь — я была не одна. И судя по низкому рычанию, доносящемуся из зарослей передо мной, гость был по-настоящему взбешен.

— Я ухожу, — мягко произнесла я, надеясь успокоить невидимое существо спокойным тоном. Голос дрогнул ровно настолько, чтобы выдать панику. О чем я думала, отправляясь в странный лес одна так близко к сумеркам? На закате кое-кто выходит на охоту. Кое-кто большой. И хищный.

Боже, я надеялась что тот, кто там выл, был травоядным.

Я замахала руками по сторонам, чтобы выглядеть больше, и медленно шагнула назад. Не было времени раздумывать о лезвиях страха, пронзающих мои внутренности, и о занемевших руках. Мне всего лишь нужно вернуться на вершину холма. Оттуда прямая дорога обратно в город. Всего лишь небольшая веселая пробежка. У меня точно получится.

Все еще размахивая руками, я пятилась на холм. Рычание продолжалось, но я подавила желание припустить бегом. Существо все еще не выбралось из папоротников, и я не собиралась давать ему повод преследовать меня. Шаг за шагом я продолжала взбираться, пока не прошла полпути до вершины. Дыши, Миа. Я сделала два медленных осознанных вдоха, пытаясь приказать сердцу остановить это бешеное танго.

Потом я застыла.

Два пылающих красных глаза показались из-за папоротника. Они приняли форму малиновых и оранжевых завитков, похожих на украшения комнаты смеха на осеннем карнавале моей школы-интерната. Вот только здесь не было ничего забавного. Глаза приковали меня к месту, обездвижив ноги, несмотря на настойчивую мысль, бьющуюся в мозгу — «беги!». Я сражалась в их хватке, собирая каждую унцию силы, и вырвала сначала одну кроссовку, а потом и другую из невидимого захвата. Паника гнала меня вперед. Я едва обратила внимание на серый мех, покрывающий огромную голову и уши рядом с пугающими глазами. Просто повернулась и припустила к вершине холма.

Зверюга рванула за мной.

Тяжелое дыхание существа становилось все громче — он нагонял меня. Пальцы впивались в стельки «найков», когда я увеличила шаги, выкладываясь полностью, чтобы достичь безопасного открытого пространства. Но мне все еще оставалось пробежать четверть мили, а рычание раздавалось прямо у меня за спиной.

— Чёрт! — завизжала я, когда клыки зверя сомкнулись вокруг моей руки, рванув ее, и потащив меня назад, прежде чем отпустить хватку. Руку снова потянуло, когда рукав моей толстовки начал рваться — ткань, должно быть, зацепилась за клыки животного. Запястье начало пульсировать, когда на рану попал холодный воздух. Что-то горячее и влажное потекло по пальцам, но я не стала смотреть, опасаясь того, что увижу.

— Помогите!

Я рванула вперед, когда рукав наконец-то оторвался. В то же мгновение, как освободилась, я помчалась на вершину холма, пытаясь максимально увеличить расстояние между собой и этим ужасным зверем. Рука горела огнем, и я боялась, что еще один такой укус сломает ее напрочь. Желчь поднималась в горле, но я подавила ее. Сможешь попсиховать позже, Миа! Сейчас нужно бежать.

Я был так сосредоточена на достижении вершины, что почти не видела человека в тени. Он появился в моем поле зрения, как раз, когда я добралась до вершины холма. Его ярко-голубые глаза заставили меня остановиться, когда он на краткое мгновение пересекся со мной взглядом.

Связь оборвалась, когда гортанный мужской крик отразился от секвой, и он пролетел тридцать футов, чтобы разобраться с нападавшим. Звук столкнувшихся тел раскатился по лесу. Я обернулась как раз вовремя, чтобы увидеть вихрь зубов, кулаков, светлых волос и серого меха, прежде чем парень и зверь улетели в кусты.

Оба были неестественно большие. Существо, чем бы оно ни было, должно быть около десяти футов, с длинным хвостом и острыми ушами, напоминающими лисьи. А парень… Хотя он был одет в толстовку с капюшоном, было ясно, что он мог похвастаться мускулами, которые не часто увидишь за пределами тренажерных залов для боев по смешанным правилам. Он с легкостью бы свернул голову твари, хотя я была уверена, что зверь на несколько сотен фунтов тяжелее его.

Они скрылись в лесу, прежде чем я смогла перевести дыхание. Я пригнулась, услышав треск костей из-за папоротников, и когда до меня долетел мучительный крик раненого зверя, я рухнула на колени.

Затем все померкло.

ГЛАВА

2

Когда я открыла глаза, миниатюрная блондинка сидела на коленях рядом со мной.

— Ты в порядке?

С обеспокоенным лицом она осторожно помогла мне сесть. Даже полностью промокшая, она не могла весить больше сотни фунтов (45 кг), но она с легкостью передвинула меня, чтобы я облокотилась на замшелый ствол. Пальцы ощупали ноющий затылок. Я взглянула на сухую землю, стволы деревьев и, похоже, несметное количество зелени, покрывавшей лес снизу доверху. Как я здесь оказалась?

Воспоминания обрушились на мой затуманенный мозг, словно снежные комья во время лавины, и я вскочила на ноги. Я так быстро повернула голову, что кончик хвоста стегнул по лицу.

— Где они? Зверь все еще здесь? Боже, он же… — Задыхаясь от волнения, я посмотрела вниз, готовясь увидеть разорванную плоть и торчащую кость. Но когда я увидела свою руку с облезшим маникюром, выглядывающую из нетронутого рукава толстовки, у меня натурально отвисла челюсть.

— Что за… — Я задрала рукав до локтя и с ужасом уставилась на руку. На гладкой персиковой коже не было даже царапины. Никаких торчащих костей. Никакой крови. Ни малейших признаков смертельной схватки, которою я пережила. Неужели я все это выдумала?

— Ты видела животное? — Блондинка вскочила, занимая оборонительную позицию. Она не могла быть выше пяти футов и двух дюймов (1.58 м), ее волнистые волосы покачивались, когда она переносила вес с одной ноги на другую. Ей бы больше подошло махать помпонами, а не брать на себя заботу о спятившей зверюге, но мне было все равно — я была рада, что не одна.

— Я убегала, а он пытался откусить мне руку. Но потом появился этот парень и… Боже мой, парень. С ним все в порядке? — Я обшаривала глазами лес в поисках каких-нибудь признаков борьбы. Деревья, папоротники, легкий туман: все было на месте, но животное и мой спаситель исчезли.

— Ты уверена, что все в порядке? — Лицо девушки смягчилось, а поза расслабилась.

— Нет! — В горле застрял комок, и глаза наполнились слезами, когда я вспомнила ужасное ощущение зубов, разрывающих плоть.

— Давай-ка выбираться отсюда. — Девушка повела меня под руку с той осторожностью, с которой относятся к настоящим психам. Не сомневаюсь, что выглядела обезумевшей, глядя на свою руку взглядом, колебавшимся между благоговением и ужасом.

— Я — Бринн. — Непринужденно представилась девушка, сопровождая меня обратно в город. У нее был мелодичный голос, и каждое предложение она заканчивала с подъемом интонации. Из-за этого казалось, что она напевает.

— Я — Миа. Спасибо, что помогаешь мне.

— Не за что. — Легкомысленно ответила Бринн. — Миа Альстром, ja?

— Откуда ты знаешь?

Я прищурилась. Сначала меня атакует огромный зверь, а теперь незнакомка знает мое имя. Либо кто-то хотел меня разозлить, либо я схожу с ума.

— Я узнала тебя по фотографии, которую ты присылала. — Засмеялась Бринн. — Я твоя соседка по дому, Бринн… та, которая из Швеции.

— Ох, Бринн. Мне так жаль. — Я покраснела. — Я должна была догадаться.

— Ты слегка не в себе, flicka. — Бодро кивнула Бринн.

— Как ты меня назвала?

Я немного знала норвежский от дедушки Альстрома, но шведский был абсолютно новым лингвистическим зверем. Зверь. Я оглянулась через плечо и вздрогнула.

— Flicka. Это значит девушка. Давай провожу тебя домой. Шарлотта и Хизер не могут дождаться, чтобы познакомиться с тобой.

— Их не было дома, когда я уходила. — Сообщила я Бринн, пока мы шли к городу. Небо заметно потускнело, пока я была в отключке — теперь последние лучи дневного света, пробивались сквозь густые деревья.

— Они присоединятся к нам попозже на вечеринке.

— Вечеринка? Не думаю, что я в состоянии для этого… — Я снова взглянула на руку. Даже ни малейшего укола боли. Как такое вообще возможно?

— Всего лишь небольшая встреча. Ты справишься! — Бринн захихикала. — Ты выглядишь получше — щеки снова порозовели. К моменту встречи с девчонками ты будешь в полном порядке.

— Ты видела, что там произошло?

Бринн покачала головой, ее большие зеленые глаза были полны беспокойства.

— Нет. Я бегала и увидела тебя, лежащую на земле. Должно быть, ты потеряла сознание. Такое раньше случалось?

— Ты не видела огромное животное? Что-то вроде пумы? Или большого мускулистого блондина, который стремился попрощаться с жизнью?

— Должно быть, я с ними разминулась, — поддразнила Бринн. — Хотя, я бы не отказалась посмотреть на большого мускулистого парня.

Я потерла шею. Итак, я схожу с ума. Мой брат Джейсон повеселится от этой истории.

— Пойдем, — Бринн направилась вперед, ее золотистый хвост покачивался высоко на голове. — Давай закажем пиццу. Я умираю с голоду, а тебе нужно поднять уровень сахара в крови.

Она кивнула головой, и я неуверенно побежала за ней. Ничего не болело, так что я побежала быстрее, подстраиваясь под ее шаг. Может, это свежий воздух проделал со мной такую шутку. Или, может, мне не следовало бежать на тренировку после пяти дней в машине. Что бы там ни произошло, это определенно не имело отношения к руке — та была как новенькая. А пицца и вечеринка сделают рассказ брату о первом дне в колледже гораздо лучше, вместо зацикливания на несуществующем горном звере. Хотя, находиться среди кучи незнакомцев, даже если это всего лишь «небольшая встреча», звучало так же, как заявиться на тест без подготовки. Потихоньку, Альстром. С чего-то же надо начинать.

Я вздохнула и продолжила бежать. Судя по всему, я уже начала.

***

— Ты собираешься сделать что? — Типично американское лицо брата исказилось от шока. Я прислонила айфон к зеркалу, так что могла одновременно разговаривать с Джейсоном и делать макияж. Совмещение задач для победы.

— Ты меня слышал. Я иду на вечеринку.

— Ты же ненавидишь толпу, — заметил очевидное Джейсон.

— Не напоминай мне. — Я пожала плечом. — Соседка говорит, что придут только новички с нашего квартала, так что, возможно, все будет не так уж плохо.

— Я больше тебя не узнаю. А в математическом клубе знают, что ты идешь на вечеринку? Я думал, пятничные вечера зарезервированы для забав с дробями. — Сиренево-голубые глаза Джейсона искрились от смеха. Они точно такого же оттенка, как и мои.

— Ха-ха-ха. К твоему сведению, математика тоже может быть веселой.

Джейсон фыркнул.

— Продолжай убеждать себя в этом.

— Разве ты не состоишь в деловом братстве, мистер Высокий и Могучий?

— Так точно, мэм, — кивнул Джейсон. — И «Каппа О» устраивает лучшие пивные вечеринки в кампусе. Хотя, я уверен, что математический клуб устроил несколько по-настоящему отвязных пьянок в свои дни.

Я высунула язык и открыла жидкую подводку.

— Как там мама?

— Теперь лучше, когда ты в безопасности в Аркате. Ты же знаешь, ей не просто было отпустить свою семнадцатилетнюю малышку ехать в одиночестве через полстраны.

— Мне через три месяца восемнадцать, — напомнила я. — И она стала гораздо спокойнее относиться к моей поездке, когда я установила ту GPS штуку на ее телефон, чтобы она могла проверять мое местоположение двадцать четыре часа семь дней в неделю.

Я нарисовала стрелку вдоль ресниц, приподняв хвостик в углу глаза.

— Кстати, отец только что отключил приложение для отслеживания, так что ты можешь находиться в колледже в относительном спокойствии. Он велел передать тебе: «Всегда пожалуйста».

— Благослови его Господь.

Я нарисовала вторую стрелку.

Джейсон надел бейсболку.

— Так как прошла поездка?

— По большей части хорошо. Я проткнула колесо на полпути в Небраске и практически уничтожила свои новые замшевые сапоги, меняя его в грозу. Я так торопилась уехать из Бакшира, что забыла обработать их пропиткой.

— О нет. Ты забыла обработать пропиткой свои сапоги? — Джейсон схватился руками за щеки и открыл рот.

— Прекрати, это важное дело! — Я люблю брата, но Джейсон ничегошеньки не понимает в обуви.

Джейсон моргнул.

— Ты ведь понимаешь, что не следует ко всему относиться так серьезно? Некоторые вещи должны просто приносить радость.

Я поразмыслила над этим, пока завивала ресницы. Мы с Джейсоном со своими шоколадными волосами и спортивным телосложением определенно имели общую ДНК, но он был веселым и общительным квотербеком футбольной команды своей частной школы и непревзойденным душой компании, я же предпочитала держаться в тени. Лучше всего я успевала по математике и естествознанию — предметам с реальными, четко делящимися на черное и белое, ответами, поэтому серый казался мне неправильным. Этот выбор обеспечил мне упорядоченную простую жизнь, именно такую, как мне нравилось. Постоянное тщательное планирование означало, что мне редко приходилось огорчаться… даже из-за своего всезнающего, обаятельного и привлекательного брата. Он был единственным человеком, который всегда был со мной честен, несмотря ни на что, и я обожала его за это.

— Джейсон? — Позвала я, нанося первый слой туши.

— Да?

— Мне ведь понравится здесь, правда?

— Миа Альстром признает, что волнуется?

— Никому не говори.

Щеки закололо. Моя неспособность скрывать эмоции обитала на границе между нелепостью и сгоранием со стыда.

— Тебе очень понравится. — Джейсон на экране ободряюще кивнул. — Целый университет повернутых на математике зануд? Ты отлично впишешься.

Я высунула язык, нанося второй слой туши, затем взялась за второй глаз.

— Я серьезно. Не хочу грустить в уголке, в колледже полном…

— Математических зануд, — снова повторил Джейсон. — Да ты будешь их королевой.

— Я без сомнений отключусь. — Я грозно указала пальцем на телефон.

— Хорошо! — Джейсон поднял руки, шутливо сдаваясь. Я снова вернулась к косметичке. Румяна, румяна, румяна… а, вот они. Я вытащила черную коробочку и отряхнула кисть.

— Серьезно, ты будешь в порядке. Ты объединяешь семью, как бабушка. Ты выиграла соревнования по тимбилдингу в младшей лиге. — Джейсон был в ударе, загибая пальцы. — Ты была старостой частной школы в Тоттенхэме, и не давала новичкам поубивать друг друга во время подушечных боев. Если уж ты смогла поддерживать мир в одной из самых пафосных школ-интернатов в трех штатах, тебе не составит труда подружиться с какими-то калифорнийскими хиппи. Хотя, было бы проще, если бы ты жила в кампусе. Почему ты снимаешь дом, а не живешь в общежитии?

— Ты знаешь почему. — Я нанесла розовые румяна на яблочки щек. — Я провела целую вечность в общежитии. Девчонки, дышащие тебе в затылок, в конце концов надоедают.

— Думаю, это звучит отлично. — Джейсон пошевелил бровями.

— Ну, еще бы.

— Так ты тщательно подобрала своих соседок и все такое? — Он провел рукой по волосам.

— Ага. Колледж объединил нас, основываясь на личной анкете. Что-то вроде сайта знакомств для соседей.

— Разве они делают это, если вы не проживаете в одном из их общежитий? — спросил Джейсон.

— Редвуд делает. — Я пожала плечами. — Анкета пришла вместе с буклетом первокурсника. Я просто посмотрела папку с надписью «жилье вне общежития» и заполнила опросник. Через пару недель они прислали имена Хизер и Шарлотты вместе адресом электронной почты. Еще неделю спустя к нам добавилась еще одна соседка — Бринн.

— Клевое имя. — Хитрая ухмылка расползлась по лицу Джейсона. — Держу пари, она горячая спортивная цыпочка.

— Она, в самом деле, красивая, — согласилась я. — Она из Швеции. И единственная, кого я пока видела.

— Шведка? Тогда определенно очень горячая. Я обязательно тебя навещу. — Джейсон кивнул. — Ну, я уверен, ты знаешь, что делаешь. Начни с соседок, и знакомься дальше. Ты будешь в порядке.

— Спасибо, Джес. — Я быстро подвела губы и накрасила их нейтрально-розовой помадой.

— Эй, послушай. Я знаю, что ты всегда делаешь все так, как заведено. Ты моя маленькая любительница правил, и это здорово. Обычно.

— Сейчас будет «но», правда? — Я улыбнулась. Невозможно злиться на кого-то, кто всегда заботиться о тебе.

Ну, не то, чтобы невозможно…

— Но… — Джейсон улыбнулся в ответ. — Жизнь не всегда черно-белая. Иногда ты оказываешься в ситуации, к которой жизнь тебя не подготовила. Видит Бог, мне приходилось в ней бывать. Я просто хочу, чтобы ты пообещала мне одну вещь.

— Какую?

— Нарушить парочку своих супер-важных правил ради меня. Колледж полон опыта, который можно получить только раз в жизни. Это самая большая свобода с самой маленькой ответственность, которая у тебя когда-нибудь будет. Засиживайся допоздна, отрывайся на вечеринках, может, даже на свидания походишь, время от времени. Обещаю, тебя не выставят из математического клуба, если ты немного повеселишься.

— Я веселюсь. — Я вздернула подбородок. Если Джейсон думал, что квадратные уравнения и лыжи — это не весело, то у него ума меньше, чем Бог дал козе.

— Просто повеселись. Вот и все, что я хотел сказать.

Поскольку мой брат был склонен фонтанировать мудростью, достойной маленького зеленого мастера джедаев, я прощала его невежество, касающееся математических радостей.

— Ладно, Дже-да. Только ради тебя.

Джейсон хмыкнул. Он выглядел настолько довольным собой, что мне не хватило духу сказать, как сильно он заблуждался. Конечно, математика и «девчачий спорт» не входили в понятие веселья в его мире. Но я точно знаю, что ждет меня впереди: колледж, новаторская работа инженером и «жили-долго-и-счастливо» с настоящим прекрасным принцем, как и заведено у красавиц-южанок.

— Ну, мне пора. Пожелай мне удачи.

— Зажги там, Ми. — Джейсон поднял сжатую в кулак руку. — Мысленно я с тобой.

— Спасибо. Попытайся не разбивать слишком много сердец в этом семестре, ладно?

— Я никогда не даю обещаний, которые не могу сдержать. — Джейсон подмигнул мне, и я рассмеялась.

— Люблю тебя, Джес.

— Люблю тебя, Миа.

Я выключила телефон и засунула его в задний карман, затем глубоко вздохнула и целеустремленно пошла по коридору.

Поехали.

***

Когда я наполовину спустилась по лестнице, меня закрутило в вихре светлых локонов и ванильного аромата.

— Ты готова или как, flicka? Шарлотта только что мне написала, что они с Хизер уже на вечеринке. Идем!

Бринн пританцовывала на носочках, ее светло-зеленые глаза излучали веселье, а широкая улыбка дышала энергией. Если она все время будет такой бодрой, то мне придется глотать кофе до того, как наши пути пересекутся с утра.

— Как я выгляжу? — Я покрутилась.

Бринн оглядела меня с головы до ног.

— Волосы — ощутимо мягкие. Макияж — ненавязчиво сексуальный. Наряд — классный, и в тоже время комфортный. С джинсами-скинни невозможно ошибиться. Ты выглядишь идеально. И мы пропускаем все веселье — идем!

Бринн схватила меня за запястье и потянула вниз по лестнице.

— Мне только нужно взять…

— Ты в порядке.

Живое воплощение веселья направилась к входной двери, таща меня за собой. Она так быстро соскочила со ступенек крыльца, что мне приходилось практически бежать, чтобы поспеть за ней. Как вообще кто-нибудь может быть таким бодрым в девять вечера? Должно быть, Бринн — сова.

Мы перешли дорогу, и пошли по лужайке трехэтажного викторианского особняка. Бринн лавировала в море студентов, растянувшихся на траве, направляясь к двум девушкам, стоящим на крыльце с красными стаканчиками. Когда мы подошли поближе, я узнала их по фотографиям, которыми мы обменялись. Включить улыбку. Пришло время познакомиться с соседками.

— Хизер! Шарлотта! Я ее привела!

Бринн, наконец, отпустила мое запястье и бесцеремонно подтолкнула на крыльцо. Я успела остановиться, прежде чем наступила на черные «Конверсы» девушки, что была пониже.

— Прости, — извинилась я.

— Ничего страшного. — Отмахнулась девушка. У нее были малиновые волосы, которые мягкими волнами обрамляли лицо. Ее джинсы бойфренды, графичная футболка и очки в зеленой прямоугольной оправе излучали хипстерские вибрации.

— Я — Хизер.

— А я — Шарлотта. Так приятно познакомиться с тобой после всей этой переписки по электронной почте, Миа.

Шарлотта протянула руку, и я пожала ее. У нее была стрижка «ступенчатый боб», и шелковистые черные волосы спадали на плечи, а челка была такой густой, что, должно быть, требовала еженедельного подравнивания. Еще она была одета в замшевые ботинки до лодыжек, ради которых и умереть не жалко.

— Это определенно было долгое лето. Рада познакомиться с вами обеими. — Я кивнула на ноги Шарлотты. — Сказочные ботинки.

— Я купила их сегодня днем, — призналась она. Она говорила строгим тоном библиотекаря, но карие глаза были приветливо прищурены, и улыбка излучала тепло. По тому, как она стояла — прямая спина, развернутые плечи, руки мягко сложены на животе — я догадалась, что она либо закончила дружественную частную школу, либо имела «удовольствие» посещать балы, южный эквивалент тренировочного лагеря по этикету.

— Шарлотта одержима обувью. Она купила четыре пары во время похода в «Тагет», который предполагался за стиральным порошком. — Хизер засунула большие пальцы в шлевки для ремня. У нее был гортанный голос, который я представляла себе у кинозвезд черно-белого кино, а слова звучали в собственном ритме; не спеша, как джазовая мелодия в летний день.

— И я все-таки купила стиральный порошок. — Шарлотта уперлась рукой в бедро.

— Вместе с чем? — Хизер одним пальцем поправила очки на носу. Она накрасила ногти в тот же оттенок зеленого, что и оправа. Забавно.

— Вместе с фетровой шляпой, новым ремнем и четырьмя парами обуви. — Фыркнула Шарлотта. — Не вижу проблемы в том, чтобы попробовать местные товары.

— То, что ты пробуешь, изготовлено в Китае, — заметила Хизер.

— Ну, тогда налог с продаж увеличит городской бюджет. Или что-то вроде того. И это не значит, что я не хочу делиться ими с вами. Мой гардероб — ваш гардероб. Это касается всех вас. — Шарлотта блаженно улыбнулась.

— Я бы согласилась на обмен одеждой. — Кивнула я. Увеличить гардероб вчетверо, не выходя в магазин, звучало как отличная сделка.

— Если то, что на нас сегодня — показатель остальных вещей, мы привлечем к себе все взгляды.

— И, кстати, о взглядах… — Бринн кивнула в сторону. — Кое-кто поглядывает на тебя, Шарлотта.

Мы проследили взглядами за жестом Бринн. На другой стороне крыльца двое парней потягивали напитки из красных пластиковых стаканчиков и смотрели на нашу небольшую группу. Идеальная поза Шарлотты стала еще прямее.

— Тот, что справа — Мэтт. Он занес флаер-приглашение на вечеринку. Он из Техаса, — прошептала Шарлотта.

— А красавчик слева сегодня днем мыл машину без рубашки на переднем дворе. У него великолепные руки и это все, что мне нужно знать.

Хизер расправила плечи, отчего ее грудь приподнялась.

— Ну, похоже, вам двоим есть, чем заняться. Я буду ждать полный отчет после возвращения домой. — Я осторожно подтолкнула их в сторону возможных ухажеров, и с улыбкой повернулась к Бринн. — Как на счет тебя? Кто-нибудь привлек твое внимание?

— Да. — Бринн хихикнула, схватив меня за запястье, и побежала в сторону входной двери. Она, должно быть, выпила один из этих энергетических напитков, пока я была в душе. Невозможно человеку быть таким бодрым без помощи химии.

— О, отлично. Они пришли! — произнесла Бринн. Она разгладила свитер спереди, когда вошла в дом, и повернулась, чтобы жестом пригласить меня за собой. Живот скрутило, как только я вошла в комнату. Бринн улыбнулась мне, не обращая внимания.

— Как мои зубы?

— Хм, жемчужно-белые. А мои?

Я сверкнула улыбкой, но зубы были наименьшей из моих проблем. Должно быть, около шестидесяти человек набились в крошечное пространство, а остальные вывалились за пределы того, что видимо было кухней. Я вздрогнула. Джейсон наверняка закатил бы глаза от моей неуверенности, но эта гостиная была битком набита спортсменами во фланелевых рубашках и студентками, одетыми, чтобы их впечатлить. У студенток Редвудского Государственного университета было ужасно много топов с низким вырезом и больших бюстов. Я прошлась пальцами по верху свитера с треугольным вырезом, который заканчивался на добрый дюйм выше ложбинки груди. Ёлки-палки. Если мой прекрасный принц на этой вечеринке, ему лучше бы находить ключицы сексуальными.

Бринн помахала через комнату, ее длинные белокурые локоны запрыгали по спине. Потом она хлопнула в ладоши и вскрикнула:

— Ура!

Невозможно было не улыбнуться. Энергия Бринн была заразительной.

— Кому ты машешь?

— Друзьям из дома. Идем. — Она схватила меня за руку и практически втащила в толпу подвыпивших студентов. — Я тебя познакомлю.

Бринн помчалась через гостиную, мастерски уворачиваясь от красных пластиковых стаканчиков и целующихся парочек. Я следила глазами за маленькими ножками, мелькающими передо мной, и двигалась со всей возможной осторожностью, пока меня тащили сквозь полный спектр препятствий пивной вечеринки.

Раз уж я смотрела в пол, то не заметила гору, пока не врезалась в нее.

Ой.

— Эй. Притормози.

Сильные руки сжали мои плечи, когда я отлетела назад. Они подняли меня на ноги и крепко удерживали. Я ждала, пока перестанет звенеть в ушах.

— Бринн не лучший штурман. Ты в порядке?

— Я в порядке. Думаю… — мне удалось посмотреть вверх, и рука взлетела ко лбу. Иногда я так сильно падала на склонах, что в глазах начинало двоиться, но никогда раньше я не воображала целого человека. Парень, держащий меня за плечи, был явно нереальным; никто не мог на самом деле так выглядеть. Он был высоким, вероятно, на фут выше моих пяти футов семи дюймов. И был огромным; назвать его горой было не слишком большим преувеличением.

Его ладони, наверное, могли с легкостью обхватить мою талию, а бицепсы размером со ствол небольшой секвойи выпирали под футболкой. И глаза… Они были того полночно-синего цвета, который, как мне казалось, я однажды видела. Они бесконечное мгновение удерживали мой взгляд, затягивая в бездонные глубины. Я была совершенно очарована, но в тоже время чувствовала, словно из меня вышибли весь воздух. Это не мог быть он. Ведь на самом деле в лесу ничего не было.

Я проигнорировала ноющее запястье, за которое меня цапнул воображаемый ужасный зверь, и попыталась притвориться, что голос Геракла не совпадает с низким рыком моего спасителя. Того воображаемого спасителя, который возник в бреду, вызванном усталостью.

Я схватилась пальцами за щеки, которые довольно неприятно покалывало, как обычно бывает после тяжелой тренировки. У меня начинала кружиться голова, то ли от столкновения, то ли от его прикосновения, я не могла сказать с уверенностью.

Ну, правда, он не может быть настоящим.

Светло песочные волосы незнакомца с искусной небрежностью обрамляли лицо, которое выглядело так, словно принадлежало начинающей кинозвезде. Высокие угловатые скулы, сильная квадратная челюсть и розоватые слегка полные губы привлекали внимание к глазам, которые, казалось, сверлили меня насквозь. Сердце в груди забилось в два раза быстрее, посылая четкий сигнал в одурманенный мозг.

Ох, ням-ням…

— Сколько пальцев я показываю? — Геракл снял одну руку с моего плеча и показал два пальца. Он, не отрываясь, смотрел на меня, ожидая реакции.

— Ээ… два? — пищащий голос выдавал мою нервозность. Возможно, он не заметит пламенеющего румянца на моих разгорячённых щеках. Я прочистила горло и понизила голос.

— Два.

Незнакомец усмехнулся.

— Что ж, кажется, твоё зрение не пострадало от паршивого лидерства Бринн.

При звуке его смеха мои колени подкосились. Когда Геракл нагнулся, чтобы подхватить меня за талию, адское пламя на щеках вспыхнуло по новой. Соберись, Альстром.

— Ты уверена, что все в порядке? — спросил он.

— Я… эээ… у меня все отлично. Спасибо. — Я поборола его магнетическое притяжение и отступила назад, повышая голос, чтобы быть услышанной из-за музыки. — Я — Миа. Ты, должно быть, друг Бринн.

Друг, про которого она забыла упомянуть, что он только что сошел с обложки «Мэнс Фитнесс». Парень был абсолютным физическим совершенством — каждый кубик его пресса был отчетливо виден сквозь ткань светло-голубой футболки. Забудьте о шести кубиках, там была целая куча великолепных мышц под тонким слоем хлопка.

— Должно быть, — беспечно произнес незнакомец. Он протянул руку и слегка сжал мою.

— Я — Тир Фредриксен. А это — Хенрик Андерссон.

Тииир и Хенрик?

Впервые я заметила, что рядом с Бринн стояли двое огромных парней. Второй был на несколько дюймов ниже Тира, с серо-голубыми глазами, которые скрывались за стеклами очков в тонкой серебристой оправе. Две с лишним сотни фунтов мускулов были упакованы в чуть более худощавую фигуру, а улыбка придавала ему то обаяние, которое обычно присуще актерам или политикам. Неудивительно, что Бринн отвечала ему сияющей улыбкой.

— Hei-hei. — Кивнул мне Хенрик. — Прости мисс Бринн. Если думаешь, что это было плохо, тебе нужно увидеть, как она водит.

— О, перестань. — Бринн шлепнула Хенрика. — Я не видела тебя несколько дней. Пожалуйста, скажи, что ты не сидел перед телевизором. Я обещала твоей маме, что не позволю тебе погрязнуть в водовороте видеоигр. Снова.

Хенрик похлопал ее по руке.

— Так мило. Ты думаешь, что можешь нас остановить.

Судя по их внешнему виду, даже динозавр на бульдозере не смог бы помешать приятелям Бринн делать то, что им чертовски нравилось. Но приличия заставляли меня держать мысли при себе.

Бринн закатила глаза.

— Миа, двое этих зануд — мои самые давние друзья. Мы с Хенриком были соседями, а Тира я знаю со времен начальной школы.

Я попыталась представить активную парочку, как не по годам развитых шестилеток, но у меня не вышло.

— Так вы, парни, тоже первокурсники? — спросила я.

Бринн захихикала.

— Младший брат Хенрика Гуннар мой ровесник, а этот парень уже старичок.

Хенрик кивнул.

— Я только что получил магистерскую степень по биомеханической инженерии.

— Я тоже на инженерии, — я улыбнулась. — Так это ваш первый визит в США?

Хенрик взглянул на Тира, который после паузы ответил:

— Мы бывали здесь раньше.

— Что ты изучаешь? — спросила я.

— Мир.

Он лениво улыбнулся. Мой пульс ускорился, пока я пыталась не глазеть на его рот.

Бринн закатила глаза.

— Веди себя прилично, Тир.

— Говорит девчонка, которая только что метнула свою подругу в незнакомца. Не тебе судить. — Тир приподнял бровь.

— Не пострадала. Не выставила себя на посмешище. — Я осторожно потрогала щеку там, где она встретилась с грудью Тира. Потом подняла руку.

— Даже крови нет.

Бринн зарылась лицом в ладони.

— Ох. Мне так жаль, Миа.

Я похлопала ее по спине.

— Я в порядке, честно.

— Давай принесу тебе что-нибудь выпить, Бринни. А вы, ребята, что-нибудь хотите? — Хенрик поправил очки на прямом носу.

— Не стоит, — Тир покачал головой.

— Нет, спасибо, — добавила я.

— Ладно. Увидимся позже.

Хенрик увел свекольно-красную Бринн в толпу, оставив меня с Гераклом.

— Так Бринн твоя соседка? — Я кивнула. — Она может и не очень грациозная, но очень преданная.

Голос Тира был также хорош, как и его лицо. И, хотя у него был такой же певучий ритм, как и у его скандинавских друзей, его голос был глубоким и хрипловатым, словно он только что проснулся.

Дважды ням-ням.

Я выбросила этот образ из головы, когда встретилась с ним глазами.

— Вы ж большие друзья, правда?

— Да. — Тир улыбнулся. — Вы ж? Ты из одного из южных штатов?

Он произнес это очень четко; было очевидно, что он переводит, прежде чем говорить.

— Нет. — Щеки окатило жаром. — Я из Коннектикута, но мама выросла в Луизиане. Мне передалось кое-что от ее южных талантов.

Не было причин сообщать Тиру, что акцент появлялся только тогда, когда я по-настоящему нервничала. Вроде: «стоять перед норвежцем-кинозвездой в полной комнате народа и пытаться не упасть в обморок от нервного напряжения». Мой дрожащий голос и суетливые руки, вероятно, говорили сами за себя. От меня также не ускользнуло, что пока мы разговаривали, каждая девушка в комнате оценила Тира, словно он до последней клеточки был вершиной физического совершенства. Взгляды, которыми они одаривали меня, и близко не были доброжелательными.

Десяток подвыпивших парней ворвался в парадную дверь, громко распевая. Они раскачивались вперед-назад, почти попадая в такт фальшивой мелодии, и пока они так делали, содержимое их пластиковых стаканчиков сильно плескалось. В конце куплета один из них вскинул руку, отправив пиво в полет через всю комнату.

Все двигалось в замедленной съемке, пока я смотрела, как стаканчик летит прямо на меня. Времени, чтобы отойти, не было, и я в ужасе смотрела и ждала, как целый час сборов и отличный кашемировый свитер будут уничтожены единственным стаканом пива. Но Тир сбил его в воздухе, как раз, когда он мчался к моей груди, и поток жидкости резко выплеснулся на стоящего рядом с нами парня. Меня охватило облегчение за секунду до того, как я вернулась в реальность.

Постойте-ка — я все правильно видела? Стакан пива только что нарушил законы физики? Я протерла глаза. Пять дней пути определенно помутили мой рассудок.

— Прости, приятель, — извинился Тир. Парень стряхнул брызги алкоголя с рук и пожал плечами, прежде чем наклониться к девушке, с которой разговаривал. Судя по тому, как она выставляла грудь, облитые пивом штаны не уменьшили его шансов.

— Uff da, — пробормотал Тир.

Я моргнула.

— Uff da? Это норвежский. Я думала, ты из Швеции.

— Ты знаешь норвежский?

— Не очень, — призналась я. — Но мой дедушка наполовину норвежец, и он часто это говорит.

— А. — Тир довольно долго молчал. — Мы с друзьями говорим на смеси северных языков — больше «скандинавский», чем шведский или норвежский. Мы — шведы, но провели долгое время в обоих местах, поэтому наш язык универсальный, понимаешь?

Я медленно выдохнула, прижимая руки к джинсам. Вся эта ситуация с летающим пивом и красавчиком-полиглотом была ошеломляющей. Мне нужна передышка.

Словно прочитав мои мысли, Тир наклонил голову и взглянул на меня, наполовину приглашая, наполовину бросая вызов.

— Это практически все веселье в помещении, с которым я могу справиться за один вечер. Может, выйдем наружу?

Я кинула на него благодарный взгляд, и он направился к задней двери.

— Давай-ка выберемся отсюда.

Я кивнула.

Тир схватил меня за руку, и импульс тепла пронесся от кончиков пальцев до ступней. Где-то южнее пупка закружились бабочки, перекачали всю кровь от головы, и оставили меня с не слишком приятным ощущением идти через гостиную в полуобморочном состоянии. Тир без сомнения был самым горячим парнем, которого я видела, и он держал меня за руку.

Держал. Меня. За руку.

«Дорогой Боженька, пожалуйста, не дай мне упасть в обморок. По крайней мере, позволь мне сначала дать этому парню свой номер. Да, спасибо, что позволил мне с ним встретиться в день, когда с прической все в порядке. Целую, обнимаю, Миа».

Не говоря ни слова, Тир вел меня через толпу разгоряченных тел, мимо колонок, гремящих роком, прямо к задней двери. К чести, ноги не подвели меня — я ни разу не споткнулась. Но разум кружился, словно двухлетка в балетной пачке. На заднем дворе было тише, лишь горстка студентов растянулась на лужайке. Мы остановились на крыльце. Тир сел. Он похлопал по верхней ступеньке, и я села рядом справа от него, обняв колени руками.

— Там все немного вышло из-под контроля, ja? — Теперь, когда мы были вдали от музыки, голос Тира звучал мягче.

Я кивнула и закусила нижнюю губу. Я боялась того, что может вылететь у меня изо рта. «Спасибо, что вытащил меня из этого дурдома. Ты горячий. Ты спас мой любимый свитер, проявив трогательную галантность. Можно потрогать твои мышцы? Спасибо, что загородил от того пива. Хочешь поцеловаться?» Возможности для унижения, вызванного откровенностью, были безграничны.

Тир смотрел, как я покусываю губу. Его губы приоткрылись, а глаза слегка потемнели. Он поднял руку, словно собираясь коснуться моего лица, затем опустил ее. Со вздохом он отвел глаза от моего рта.

Дыши, Альстром. Дыши.

— Итак, Миа. Ты из Коннектикута? — Я была благодарна, когда Тир задал безобидный вопрос.

— Ага, из городка под названием Бакшир. Милая речка, множество лугов и открытого пространства. Типичная одноэтажная Америка.

— Я не местный. Что это значит? — Тир смотрел, как парень с девушкой проходят по двору.

— Только, что городок, откуда я родом, милый и старомодный. Вечерние киносеансы на городской площади по пятницам, семейные пикники по воскресеньям… моя мама — домохозяйка, а папа — клерк в городском банке. Брат изучает предпринимательство в Государственном университете в Пенсильвании, но когда мы были младше, то часто всей семьей ходили в походы, на рыбалку, на охоту…

— На охоту? Ты? — Тир осмотрел меня с ног до головы. — Маленькая штучка, одевающая жемчуг на вечеринку в колледже? Ты вообще знаешь, как держать ружье?

Я вздернула подбородок.

— Не надо меня недооценивать. Я могу перейти от макияжа к грязи быстрее, чем ты скажешь: «Господь с тобой».

Тир хмыкнул.

— Хотелось бы на это посмотреть.

— Используешь возможность, может и увидишь.

Я самодовольно улыбнулась и мысленно дала себе пять за то, что завершила мысль и не начала мямлить. Очко в твою пользу, Миа.

Тир приподнял одну бровь, откинувшись на руки и пристально глядя на меня. Его взгляд медленно скользил по моему телу, затем вернулся наверх, задержавшись на мгновение дольше, чем нужно на груди. От интимности его взгляда мою шею затопило тепло. Но когда Тир встретился со мной глазами, он не выглядел даже слегка виноватым. Вместо этого он подмигнул и улыбнулся распутной улыбкой.

— Возможно, я так и сделаю.

О Боже милостивый. Кем этот парень себя возомнил? И что еще более важно, что я ему позволяла? Я на девяносто девять процентов была уверена, что неприлично вздыхать по парню, с которым только что познакомилась.

Во всяком случае, не в его присутствии.

Я сняла руки с колен и перебросила волосы через плечо. Играй роль, пока роль не станет тобой.

— Так ты из Швеции?

Я откинулась назад, копируя позу Тира. Хотелось бы мне чувствовать себя также спокойно, как он выглядел.

— Ну и как там? Толпы белых медведей? Иглу? Вы передвигаетесь на собачьих упряжках?

Тир покачал головой, развеселившись.

— Ты забавная.

— Так говорят.

— Я приехал сюда из Мальмё. Это небольшая рыбацкая деревушка на южной оконечности Швеции, испытывающая прискорбную нехватку белых медведей, но пытающаяся компенсировать это отличной ночной жизнью и выдающимся футбольным клубом.

— Футбол-футбол или соккер?²

Тир прищурился.

— Соккер. Ты знаешь, это единственная страна, которая использует неправильное название для второго величайшего спорта в мирах.

— В мирах? — я приподняла бровь.

— В мире, — быстро поправился он. Должно быть, ошибка перевода.

— А какой первый величайший спорт?

— Регби. — Произнес он, словно это само собой разумелось.

— В моем городе это тоже важная часть жизни. Местная старшая школа была чемпионом округа три года подряд.

— Тогда ты понимаешь.

— Не слишком. Я училась в Тоттенхэме — женской школе-интернате через два города от нашего. Мы не играли в регби, но много занимались лыжным спортом. Вы ведь в Швеции тоже это делаете, правда?

— Ja. Подъемниками управляют белые медведи.

— Ха.

Я толкнула Тира коленкой. Небольшой контакт послал вспышку тепла до самых кончиков пальцев, и я быстро отодвинулась назад. Будет тяжело сохранить спокойствие, если я растекусь лужицей гормонов.

— Так ты занимаешься лыжным спортом? — Спросил Тир. Я заставила себя посмотреть в его бездонные глаза, которые изучали меня так внимательно, словно хотели заглянуть мне в душу.

— Э, да. Моя команда стала чемпионом штата в супер-гигантском слаломе в прошлом году.

Супер-гигантский слалом — гонка быстрее, чем гигантский слалом и с большим количеством ворот, чем скоростной спуск — был моим любимым видом программы. Как бы я не любила контроль, скорость я любила больше.

— Моя частная школа располагалась поблизости от довольно приличной горы, поэтому мы занимались с воротами на месте в течение недели. Но нам приходилось ездить в Вермонт или Нью-Гемпшир на выходных, если мы хотели покататься по-настоящему. Что может быть лучше надежного льда для тренировки, правда?

— Ты участвовала в соревнованиях? — Удивление на лице Тира было настолько же комичным, насколько оскорбительным.

— Я была капитаном и тренером в зале на протяжении двух лет.

Я подавила желание выложить ему, сколько раз я могу подтянуться. Он определенно думал, что я полная рохля. В конце концов, я же на него налетела…

— И ты занималась супер-гигантским слаломом?

Вот опять — слишком внимательный взгляд, словно он пытается прочесть мои мысли.

— Приношу свои извинения, я принял тебя за принцессу.

— Почему?

С горящими щеками и неловким лепетом во мне сейчас было не так уж много царственного.

— Элегантные ботинки, кашемировый свитер, жемчуг? Ты похожа на девушку, которая ходит по лесу, распевая песни, а за ней следуют птички и зайчики.

— Ты почерпнул свои представления об американской культуре из Диснеевских мультфильмов, не так ли?

— Возможно. — Великолепная улыбка Тира вызвала новую волну жара на щеках. Я откинула голову назад и выдержала его взгляд, игнорируя желание спрятаться за волосами.

— Супергигантский слалом — жесткий спорт. Должно быть, ты много падала.

— Приходилось пару раз. Но птички и зайчики отвлекли для меня множество снежных змей.³

— Забавно. Именно поэтому я называю тебя принцессой.

— Может, мне и для тебя придумать прозвище? — спросила я.

— Нет.

— Едва ли это справедливо.

— Жизнь не справедлива. — Тир говорил ровным голосом, но его челюсти сжались, придавая остроту его и так пугающему присутствию. Напряжение бурлило под его спокойной внешностью, что заставляло меня задаваться вопросом, чем он занимался в шведской рыбацкой деревушке. Бринн предупредила его вести себя хорошо — что это должно было значить? Прежде, чем я смогла слишком уж задуматься над этим, губы Тира изогнулись в полуулыбке, и мои мысли затихли.

Боже, он такой красивый.

Он наклонился так, что его лицо оказалось рядом с моим, и сердце забилось в бешеном ритме. Дыхание вырывалось резкими вдохами. Если это продолжится, я потеряю сознание. Смерть от нервозности во время флирта.

— Ты учишься по той же программе, что и Хенрик? — выпалила я.

— Я не учусь. Просто таскаюсь с ним за компанию. — Он пробежал рукой по волосам и быстро добавил. — Так ты учишься на инженера?

Он избегал вопроса? Его неловкость заставила меня чувствовать себя чуточку лучше. Возможно, он нервничал так же, как и я.

Я кивнула, чувствуя себя смелее.

— Мне нравится структура. Нравится, когда вещи дополняют друг друга.

— Так ты любишь все держать под контролем?

Он подмигнул. Нет, определенно не нервничает; Капитан Хладнокровие вернулся.

— Это не совсем то, что я сказала.

— Это похоже на то, что ты сказала, — отметил Тир.

— Ну, это не то, что я имела в виду. Совсем не то. Ну, не то чтобы совсем — я имею в виду, что люблю держать под контролем. Вещи, не людей. Я не пытаюсь контролировать людей. Только ситуации.

— Ты любишь контролировать ситуации? — У Тира подрагивали губы от едва сдерживаемого смеха.

Стоп. Стоп. Соберись, Альстром. У тебя так хорошо получалось.

— Нет! Это не то, что я имела в виду. Я просто люблю расписания, понимаешь? И рутины. Списки дел. Абсолютно оправданные вещи. Например, я рано ложусь спать, чтобы не засыпать на тренировке. Это просто здравый смысл.

— Понимаю. — Хмыкнул Тир. — Ты любишь идеальный порядок.

— А ты нет? — Я переплела пальцы, когда посмотрела на него. Если он не любит порядок, я была не той девушкой.

— Да, — серьезно ответил он. — Я люблю порядок.

Я медленно выдохнула. Слава Богу.

Мы довольно долго сидели в тишине. Я боялась открыть рот после этого провала с любовью к контролю.

— Итак, скажи-ка, принцесса, — нарушил молчание Тир, — ты любишь итальянскую кухню?

Он собирался позвать меня на свидание? Вероятно, Тиру все-таки нравились ключицы! Прежде, чем я смогла ответить на вопрос, который, как я надеялась, был приглашением в мое колледжское «долго-и-счастливо», телефон Тира громко зазвонил в кармане.

— Skit, — выругался он, поднося телефон к уху. — Ja?

По венам разлилось разочарование, затопив меня своим горьким вкусом. Кто отвечает на звонок посреди приглашения на свидание? Только, возможно, он не собирался меня приглашать. Он мог просто спросить о моих кулинарных предпочтениях. Нет, это было бы просто странно. Он определенно приглашал меня на свидание. Я, девушка, целовавшаяся с тремя парнями за семнадцать лет, была почти приглашена на свидание шведским красавчиком, шести с половиной футов ростом, который выглядел так, словно только что спустился с горы Олимп. Но потом зазвонил его дурацкий телефон. И ему пришлось ответить.

На самом деле, это было просто грубо.

— Ja. Я понял. Насколько у нее низкий уровень? — Тир ударил кулаком по бедру, отворачиваясь от меня. — Как это вообще могло случиться?

Его поза определенно излучала подавленное настроение — плечи напряглись, спина ссутулилась, а голова низко склонилась. Должно быть, он получил какие-то действительно ужасные новости. Вина за собственный эгоизм просочилась сквозь разочарование и я, протянув руку, коснулась его руки.

— Нет. Ничего не делай. Я сейчас буду.

Он выключил телефон и засунул его в карман. Выругался еще раз, затем сделал глубокий вдох. Когда он повернулся, выражение его лица было суровым.

— Тир? — Мягко позвала я.

— Мне нужно идти.

Он резко поднялся. Я вскочила на ноги.

— Я могу чем-нибудь помочь?

Не было смысла спрашивать, все ли в порядке; очевидно, что нет.

Тир прищурился. Он потянулся, чтобы коснуться моей щеки тыльной стороной пальцев. Мое тело ответило, и я прильнула к нему, прижимаясь лицом к руке.

Тир нагнулся и запечатлел поцелуй у меня на лбу. Он глубоко вдохнул, прежде чем отойти. Мое сердце оборвалось.

— Ты милая. Но нет.

— О.

Я сунула руки в карманы и перенесла вес на другую ногу. Забудь об этом, Миа. Это всего лишь парень. Которого ты знаешь всего ничего.

— Ладно.

Тир выглядел так, будто хотел сказать что-то еще, но едва открыв рот, он захлопнул его без единого упоминания о еде, итальянской или любой другой. Он сошел с крыльца, и пошел по траве большими шагами, затем повернулся и посмотрел на меня.

— Береги себя.

С этими словами он убежал. Он пробежал лужайку и свернул за угол, прежде чем я успела моргнуть.

ГЛАВА

3

— Так ничего не было? — Бринн даже не пыталась скрыть недоверие в голосе.

— Ничего. Ноль. Пшик.

Я сделала глоток кофе и взглянула на свою жизнерадостную соседку. Даже в девять утра в воскресенье она выглядела так, словно у нее хватит сил пробежать большой марафон. Белокурые локоны свободно обрамляли лицо, которое выглядело неестественно идеальным без малейшей косметики. Она сидела на полу в гостиной в позе сейдза⁴ в штанах для йоги и спортивном бюстгальтере.

— Вот отстой, — заявила Хизер. Она растянулась на диванчике все еще во фланелевых пижамных штанах и футболке с периодической таблицей.

— Интересно, что это был за звонок.

— Да кого это волнует? — Шарлотта взмахнула рукой со свежим маникюром. — Такой парень не нужен. Нужен кто-нибудь, кто сможет оценить улётную Мию Альстром: спортсменку и умницу с невероятным чувством стиля.

Шарлотта кивнула на мои капри «Лулу» и приталенный жакет, затем указала на корзинку с лаками на столе.

— И девушка нуждается в маникюре. Подойди сюда и выбери свой яд.

— Да, мэм.

Я сжала свой кофе и присела на диван к Шарлотте. Теперь ее ногти подходили к розовой шелковой пижаме.

— Хмм. Французский маникюр, пожалуйста.

— Классический выбор.

Она выбрала две бутылочки и пилку и приступила к работе.

— Я хочу знать, как все прошло с Техасским Мэттом и красавчиком без рубашки. — Я обратилась к Хизер. — Как его звали?

— Джек. — Хизер улыбнулась. — Он везет меня на пляж в следующие выходные.

— Потому что они уже целовались в лесу. — Шарлотта приподняла идеально выщипанную бровь.

Хизер показала язык.

— Ой, кто бы говорил. Вы с Техасским Мэттом выглядели довольно мило на садовых качелях, когда я возвращалась домой прошлой ночью.

Шарлотта залилась краской.

— Ты видела?

— Весь квартал видел, — подтвердила Хизер.

Шарлотта мягко фыркнула, придавая моим ногтям слегка квадратную форму.

— Что на счет тебя, Бринн? Как там Хенрик? — спросила я.

— Хенрик? Да ничего такого. Мы просто друзья. — Она вздохнула.

— А ты хочешь быть только друзьями? — Шарлотта подняла глаза.

— Для нас все не так просто. Мне не разрешают встречаться, — пробурчала Бринн.

— Тебе не разрешают встречаться? — возмутилась Хизер. — Как это вообще возможно? Да и в любом случае, как твои родители узнают? Они в Швеции. Просто не говори им.

Бринн покачала головой.

— Хотелось бы, чтобы все было так просто. Я должна сосредоточиться на том, эм, зачем я здесь. Кроме того, Хенрик воспринимает меня как одноклассницу младшего брата. Он один из тех парней, которые раз вбив себе что-то в голову, никогда не меняют своего мнения.

Хизер подняла кружку.

— Полагаю, ты только что описала всех мужчин.

— Правда. — Подтвердила Шарлотта.

— Так чем мы сегодня займемся? — Я перевела разговор. — Летняя ознакомительная неделя показала, где здесь поразвлечься? Пока что я знаю, что здесь за домом лес, и где-то есть «Тагет», который взывает к Шарлотте песней сирен. Бринн, а ты что знаешь об этом месте?

— О, почти тоже, что и ты, — слегка отстраненно сказала Бринн.

— Ты в порядке? — Шарлотта оторвалась от моих ногтей, и я протянула руку за кофе.

— Все отлично! Почему бы вам двоим не провести нам сегодня экскурсию? Я еще не видела центр города. — Бринн сложила руки на коленях.

— Для начала нам потребуется больше кофеина. — Хизер встала и прошлепала босиком на кухню. Вернувшись с кофейником, она подняла его и спросила:

— Кому добавки?

— Мне, пожалуйста. — Шарлотта кивнула головой на кружку, и Хизер наполнила ее.

— Мне двойной, — добавила я.

Хизер наполнила мою, а потом свою кружку.

— Бринн?

— Нет, спасибо, — улыбнулась Бринн. — У меня еще есть.

Она откинулась назад и легко встала на ноги.

— Но если мы собираемся на экскурсию, мне лучше сначала принять душ. Тренировка в зале в шесть утра была довольно напряженной. Собираемся через полчаса?

— Ох, мне потребуется несколько больше времени, чтобы выглядеть прилично, и у нас только две ванные.

Шарлотта посмотрела на мои руки. Кончики уже были украшены белыми полосками, и она начала наносить прозрачный топ.

— Скажем, часа через полтора?

— Отлично! — Бринн постояла и начала подниматься по ступеням

Хизер отнесла кофейник обратно на кухню. Вернувшись в гостиную, она поднесла чашку к губам.

— Она хочет сказать, что выпила только одну чашку?

— Думаю, да. — Я покачала головой.

— Боже. — Хизер поставила чашку на кофейный столик и потерла глаза. — Это будет длинный год.

***

В самом начале вечера мы втащились через парадную дверь, обвешанные покупками.

— Ну что, дамочки, это был чрезвычайно удачный день. — Шарлотта направилась вверх по лестнице, держа по три пакета в каждой руке.

— Обувная индустрия не узнает, кто ее подкосил, — поддразнила Хизер. — Сколько ты принесла домой?

— Я сбилась со счета на третьей паре, — отозвалась Шарлотта. — К тому же, кто бы говорил. Те ботильоны будут роскошно смотреться с твоими джинсами-бойфрендами.

— Знаю. — Хизер смущенно улыбнулась. Она пошла за мной на кухню, неся сумки с овощами, которые мы купили на фермерском рынке.

Бринн влетела в комнату, когда я поставила сумки на столешницу и начала выкладывать скоропортящиеся продукты в холодильник.

— Кстати, о роскошном, я так рада, что смогу попробовать твоего цыпленка «Пармезан», Миа! Я могу помочь?

— Это очень легко. Вот, займись этим. — Я поменялась с ней местами, и она начала распаковывать продукты. — А я быстренько напишу расписание ужинов.

— Я знаю, что Миа предложила поделить вечера готовки, но вы, ребята, наверно, должны знать заранее, что мои навыки заканчиваются на гамбургерах и покупном салате.

Бринн передала продукты Хизер и поставила коробки с хлопьями в шкафчик.

— Ты говорила мне это. Не волнуйся, я не буду давать тебе ничего, с чем ты бы не справилась.

Я присела за кухонный стол и начала писать на листочке бумаги. Через минуту, у меня уже был готов график.

— Куда я положила маркерную доску?

— Вон та штуковина? — Бринн указала на белый прямоугольник, выглядывающий из пакета.

— Спасибо.

Я принесла бумаги к сумке и вытащила маркерную доску и цветные маркеры. Это был стираемый календарь наподобие того, что использовала на кухне моя мама. Я начала писать, заполняя каждый день блюдами, которые можно приготовить из тех продуктов, что мы купили сегодня днем. Закончив, я оторвала с магнитов наклейки и прижала доску к холодильнику.

— Та-да! — я отступила назад, чтобы полюбоваться своей работой.

Хизер отвлеклась от складывания пустых продуктовых сумок и встала рядом со мной. Она удивленно приподняла бровь.

— Ух ты, Миа. Это своего рода чудо. — Бринн расплылась в улыбке от уха до уха.

— Спасибо. — Я улыбнулась в ответ. — Достань, пожалуйста, четыре куриных грудки, два яйца и панировочные сухари. Я начну панировку, чтобы мы смогли поскорее поесть.

— Конечно. — Как только Бринн достала продукты, я разбила яйца в миску и принялась их взбивать. Хизер продолжала стоять, разглядывая список.

— Это сложная штука, — Хизер прищурилась.

Я пожала плечами.

— Это всего лишь меню.

— И график работы по дому. И все выделено разными цветами.

— График — просто предложение. — Я покраснела. — Мы можем договориться позже, или придумать другую систему. Просто мы так делали в моей школе-интернате — избавляет от споров, когда все знают, чего ожидать.

Шарлотта вошла в кухню и нахмурилась, глядя на доску.

— Выглядит пугающе.

— Миа распланировала готовку, — объяснила Хизер.

Бринн вопросительно подняла сковородку. Я кивнула.

— Нам это понадобится. Налей немного масла и поставь на небольшой огонь.

— Сделано. — Бринн выполнила инструкции. — А что означают цвета?

— Это вечера, когда мы готовим, те, когда мы приезжаем на машине. Но мы всегда можем поменять их, если наши расписания изменятся.

— Можно попробовать, — согласно произнесла Шарлотта.

— У тебя есть колонка для того, кто готовит, кто чистит ванные, и кто убирает места общего пользования на выходных.

Хизер сняла очки и сжала переносицу.

— Если этого слишком много, можем стереть лишнее. Я не пытаюсь заставить вас следовать своему графику уборки; мы можем обсудить эту часть позже, — поспешила объяснить я. Это срабатывало в Тоттенхеме, но я не собиралась показаться чересчур настырной.

Хизер покачала головой.

— Не уверена на счет графика уборки. Но ты бы не могла составить мне учебное расписание?

— Ты же почти врач. — Рассмеялась я. — Сомневаюсь, что тебе нужна моя помощь в учебе.

— Да, — согласилась Хизер. — Но мне нужна помощь в организации времени. Я хочу помогать в больнице, но я пытаюсь втиснуть свой учебный курс в три с половиной года, чтобы провести семестр с «Врачами без границ» до выпуска. И я не уверена, что смогу совмещать все лекции и волонтерство.

— Хмм. — Я обваляла куриную грудку в панировочных сухарях, прежде чем аккуратно опустить ее в горячее масло, затем наполнила кастрюлю водой и поставила на плиту. — Мы могли бы сегодня вечером составить твое расписание. Уверена, мы сможем выделить несколько часов в выходные для волонтерской работы.

Бринн подскочила к шкафу и наполнила стаканы водой.

— Как на счет тебя, Шарлотта? Какие у тебя планы на семестр?

— Лекции, парни, шоппинг, еще парни и моя практика. — Шарлотта поправила ложку на столе.

— У тебя уже есть практика? — Я изумленно подняла брови, высыпая макароны в закипевшую воду.

— Мои родители владеют художественной галереей в Сан-Франциско, и они кое-кого здесь знают, — объяснила Шарлотта. — Практика очень ограничена по времени, может, десять часов в неделю, но меня это воодушевляет.

Ну, блин. Лекции еще даже не начались, а Шарлотта уже работала в той области, о которой мечтала. И Джейсон еще меня считал отличницей.

У Бринн зазвонил телефон, и она вытащила его из кармана, чтобы взглянуть на экран.

Это Хенрик. Сейчас вернусь.

— Оо, Хенрик! — передразнила Шарлотта. Бринн повернулась и расплылась в улыбке, выходя из кухни.

— Он классный, — протянула я, наливая соус в маленькую кастрюльку и оставляя его закипать на плите.

— Он обалденный, — подхватила Хизер. — Просто друзья — ага, конечно.

— Интересно, надолго ли, — ухмыльнулась Шарлотта.

— Наверное, не так надолго, как она думает.

Я переложила курицу в форму для запекания, залила ее оставшимся томатным соусом, и добавила достаточное количество сыра сверху, прежде чем запихнуть в духовку.

— Время для пармезана. Еще около четырех минут для макарон.

— Четыре минуты? — Бринн заглянула на кухню. — Отлично. Сейчас вернусь. — Она выбежала в прихожую и распахнула входную дверь, с грохотом захлопнув ее за собой

— Что за…? — Хизер подошла к окну и выглянула. — Хм-хм.

Мы с Шарлоттой подошли к ней и высунули головы из-за занавески. Снаружи возле джипа стоял Хенрик. Я вытянула шею, чтобы разглядеть был ли в машине кто-нибудь еще, и попыталась проигнорировать охватившее меня разочарование, когда я увидела, что Тира с ним не было. Вместо этого, я смотрела, как Хенрик передает Бринн пакет. Она сияла, глядя на него.

— Оу. Он принес ей подарок!

— Интересно, что это. Ой. Ходу. — Хизер толкнула нас обратно к столу, когда Хенрик повернулся к окну. Не стоит ему видеть три любопытных лица, прижатых к стеклу. Мы сможем расспросить Бринн, когда она зайдет внутрь.

— Ведите себя естественно, — прошипела Шарлотта. Они с Хизер вытащили стулья и прикинулись беззаботными, пока я в последний раз перемешивала макароны. К тому времени, как открылась входная дверь, наши хихиканья уже были под контролем.

— Я вас видела. — Брин закатила глаза, входя на кухню.

— Нас? — Шарлотта взмахнула ресницами. — Не понимаем, о чем ты говоришь?

— Хитрюги, — невозмутимо произнесла Бринн. Она схватила что-то со столешницы и сунула в карман. Я была слишком сосредоточена на том, чтобы не обжечься макаронами, и не заметила, что это было.

— Дамы, подаю через несколько минут, — объявила я.

— Отлично.

Бринн помчалась вверх по лестнице, пока я поливала макароны оставшимся соусом. Когда я выложила пасту и цыпленка на два больших блюда для стола, Бринн вернулась на кухню. Она склонилась над столешницей и протянула мне телефон.

— Похоже, ты пропустила звонок, Миа. Кто такой Джейсон?

— Мой брат. Я перезвоню ему позже. Давайте садиться. — Я выпроводила ее к столу.

Она подняла стакан воды.

— Я умираю с голоду. Тебе чем-нибудь помочь?

— Нет. Это семейная традиция. — Я принесла блюда на стол и подмигнула соседкам. — Если только ты не хочешь рассказать, что тебе принес Хенрик.

— Э, ничего.

Поняв, что она увиливает от ответа, я подняла стакан, чтобы отвлечь внимание от Бринн.

— За колледжскую жизнь. И ужины с новыми друзьями.

— Точно, точно, — согласилась Шарлотта.

— Skål, — добавила Бринн. — Ваше здоровье.

Мы чокнулись стаканами. Это был не тот воскресный ужин, к которому я привыкла — с маминым тушеным мясом, дурацкими дедушкиными шутками, и нашими с Джейсоном сраженьями за последний кусок бабулиного шоколадного пирога. Но это могло стать другой семьей, и, я надеялась, положит начало новой традиции. В конце концов, Джейсон всегда говорил, что перемены были первой ступенькой на пути роста. И, пока что, Дже-да не ошибался.

Я подмигнула Бринн и поднесла стакан к губам.

— Skål.

***

В понедельник утром в несусветную рань я завязала кроссовки и вышла наружу. Воздух пах чистотой и свежестью, напоминавшей запах свежесорванных яблок Макинтош. Было достаточно рано, но в этот час все еще хватало серебристого утреннего света, а вскоре мне уже понадобятся уличные фонари для пробежек.

На краю крыльца я на минуту задержалась. Самым разумным было бы пробежаться по близлежащему району и вокруг кампуса, ведь я была одна, у меня не было газового баллончика, который я обещала папе всегда носить при себе, и я не знала, какие животные могут разыскивать себе завтрак в этот час.

Несмотря на прошедшие пару дней, галлюцинация с горным зверем и парнем оставалась неприятно живой. Но ведь в реальности ничего не случилось, было бы глупо позволить какому-то странному видению вечно удерживать меня вдали от этих чудесных тропинок. Кроме того, если верить Гуглу, тропы позади моего дома были весьма популярны. Люди со всей Калифорнии приезжали сюда, чтобы увидеть именно эту часть Редвуда. Если бы здесь существовала какая-то реальная опасность, сайт Hikers.com не пестрил бы таким количеством восхищенных отзывов.

В этот раз я просто отправлюсь по другой тропе. Совершенно незачем провоцировать пугающие воспоминания.

В конце подъездной дорожки я повернула налево и направилась в сторону леса. Тротуар сменился землей, кроссовки мягко постукивали по пыльной поверхности, а я вдыхала лесной воздух. Редвуд пах покоем — соснами, пылью, мхом, землей. Здесь чувствовалась невероятная энергетика.

По сведениям из Гугла, эта тропа делала пятимильную петлю по лесу и выходила на свет сразу за кампусом. Как и было обещано, вначале находился пологий склон. Взбегая на холм, я опустила голову, казалось, будет несложно, но полмили вверх заставили мои икры гореть здоровым огнем. Я проигнорировала это ощущение, отдавшись первой пришедшей в голову мысли. Образ Тира, протягивающего мне руку, определенно плохо помогал, поэтому я сосредоточилась на круговом дыхании, вдыхая через нос и выдыхая через рот. Приблизившись к вершине холма, я взглянула вверх.

И немедленно пожалела об этом.

«Да ты прикалываешься», прошептала я себе под нос. На вершине стоял знакомый силуэт. Он засунул руки в карманы толстовки. И стоял ко мне спиной, но его необычайно высокий рост, широкие плечи и аура уверенности в себе не оставляли сомнений в том, кто это. Елки-палки.

Недостаточно проснувшись для обмена любезностями, я резко остановилась и сделала шаг назад. Под ногой хрустнула веточка. Тир отвел плечи назад и повернул голову, волосы его были спрятаны капюшоном, но цепкий взгляд голубых глаз впился в меня с вершины холма. Он слегка прищурился и резко кивнул.

— Hei-hei, Миа. Куда направляешься?

— Просто вышла на пробежку.

Я оглянулась через плечо, гадая, был ли какой-нибудь вежливый способ сбежать из леса.

— Ммм. — Тир не пошевелился. Вместо этого он смотрел на лес, словно выискивая угрозу.

— У тебя все в порядке?

— Лучше не бывает. Почему ты спрашиваешь? — Тир оторвал взгляд от леса и посмотрел прямо на меня. Свежий пот выступил на лбу, и я вытерла лицо рукавом. Если повезет, он подумает, что я утомилась от бега… так как леди не потеют при одном взгляде на несостоявшегося ухажера.

— Ты выглядишь слишком серьезно, — высказала я.

— Обычно да. — Он пожал плечами. — На какую тропу ты направляешься?

— Мм… Я обычно бегаю по Вудсайдской тропе — это еще миля по холму, затем она заворачивает к кампусу.

— Нет, — голос Тира был твердым.

— Нет, она не заворачивает обратно? — уточнила я.

— Нет, ты не пойдешь туда. Мы направимся обратно на Секвойную тропу. — Тир махнул вправо.

Волоски на затылке встали дыбом.

— Мы? Прости. Разве я приглашала тебя пробежаться со мной?

Я пыталась говорить игривым тоном, но мне совсем не понравилось, как он говорил мне, что делать. Или то, как он предполагал, что я просто подчинюсь. Неужели девушки слепо повинуются приказам там, откуда он приехал?

На самом деле они, вероятно, так и делали. Просто он источал такую мощь, которая словно кричала: «Ты будешь делать так, как я сказал. И будешь просто счастлива от этого».

— Мои извинения, принцесса. Я могу присоединиться к твоей пробежке? — Тир приподнял бровь.

— Ну вот, теперь ты надо мной издеваешься. Я лучше пробегусь одна, большое тебе спасибо. Пока.

Двинувшись к вершине холма, я врезалась в руку Тира. От телесного контакта меня обдало жаром.

— Миа. — Голос Тира был низким. — Я говорил тебе не бегать по этой тропе.

Я развернулась и уперлась рукой в бедро.

— Ты не можешь указывать, по какой тропе мне бегать.

— Могу, если это для твоего же блага. Идем. — Тир пробежал тридцать футов вдоль хребта, затем повернулся. — Ты идешь?

— Ради моего же блага? Прости, да кем ты себя возомнил?

— Ты не захочешь знать. — Тир встретил мой взгляд, пока я разглядывала его.

— Может, и не захочу.

— Тебе всего лишь нужно мне довериться, Миа.

Я покрутила золотое колечко, которое ношу на указательном пальце — фамильная вещица, которую бабуля подарила мне на выпускной. С одной стороны, я терпеть не могу, когда мной командуют, особенно когда это пытается делать практически незнакомый человек, не снисходящий до объяснений, или даже простого «пожалуйста». Но правда была в том, что я хотела пробежаться с Тиром. Это меня и беспокоило. Мне предстояло доказать свою независимость мужчине с, мягко говоря, несовременным отношением к женщинам, а может и лично ко мне. Так или иначе, капитулировать в этой ситуации казалось мне предательством всего женского пола, не говоря уже о том, какой удар это нанесло бы моей самооценке.

Но, черт возьми, накануне вечером он казался вполне приличным парнем, тем, кого я хотела бы узнать поближе. К тому же в этих шортах он выглядел очень, очень классно!

Я задрала подбородок вверх в тщетной попытке симулировать контроль над ситуацией.

— Ну что ж, я разрешу тебе пробежаться со мной, и даже по твоему маршруту. Сегодня. Но в среду я отправлюсь по тропу Вудсайд и точно не возьму тебя с собой.

— Это общественная тропа. И, кстати, обычно в это время я в лесу.

— В следующий раз я не буду такой милой, это единичный случай. Не привыкай приказывать мне, что делать.

— Как скажешь, принцесса. — Тир побежал медленной трусцой, а я пустилась вслед за ним.

— Почему тебя вообще так волнует, какую тропу я выберу? — У большой скалы мы повернули налево и побежали по указателю на Секвойную тропу.

— Она небезопасна.

— Ты беспокоишься обо мне? — Я улыбнулась, когда мы свернули за угол.

— У тебя не самое лучшее чувство самосохранения. — Он посмотрел на меня сверху вниз.

— Ладно, теперь ты просто грубишь.

— На туриста едва не напали на Вудсайдской тропе на прошлой неделе. Рейнджеры только что сняли таблички, предупреждающие о возможно бешенном животном. Разве соседки тебя не предупредили?

— Нет.

Рука пульсировала от фантомного укуса, и я поежилась. В конце концов, может, мое воображение было не таким уж маловероятным.

— Ну, им следовало бы. Ни для кого небезопасно находиться наверху. Особенно для того, кто бегает так медленно, как ты.

Я вздернула голову, яростно сверкнув глазами, но Тир ухмыльнулся мне в ответ.

— Сам напросился. — Наклонив голову, я оттолкнулась подушечками стоп и изо всех сил помчалась сквозь густую древесную поросль. Позади я слышала радостный смех Тира, легко подстроившегося под мой темп. Работая руками, я бежала, а холодный воздух бил мне в лицо. Скосив глаза вбок, я увидела, что он даже не вспотел. Черт побери.

— На таких ходулях нетрудно бегать быстро, — прошипела я.

— Утешай себя, как можешь.

— Грубо.

Поняв, что мои шансы обогнать шведского гиганта были нулевыми, я замедлилась до нормального темпа. Тир подстроился под мой шаг.

— Кстати, о грубости. Прости за тот вечер, — добавил он, помолчав. — За то, что вот так смылся.

— Ты определенно знаешь, как драматично уйти. Все в порядке?

— Не очень. Но прямо сейчас я не многое могу сделать.

— Хочешь поговорить об этом? — спросила я.

— Нет.

Предельно ясно.

— Я ведь ничем не обидела тебя, правда?

Ну, знаешь, учитывая, что ты так и не закончил приглашать меня на свидание. Я на бегу разглядывала ветки под ногами.

— Что? Нет. Ничего подобного. У меня просто есть… кое-какие личные дела, с которыми мне нужно разобраться.

Тир больше ничего не предлагал и, не смотря на прекрасную возможность, он больше не задавал никаких уточняющих вопросов о любых подходящих пожеланиях на счет первого свидания. С тихим вздохом я задвинула свое разочарование в долгий ящик, и решила жить настоящим. Бежать среди древних секвой с клоном супергероя было определенно событием, которое случается раз в жизни… даже если это требовало подавить инстинкт анализировать намерения Тира и прогнозировать его будущее поведение. От старых привычек тяжело избавиться.

Мы погрузились в дружеское молчание, пока бежали по лесу. Единственными звуками были утренние птицы, периодически падающие шишки, и наши мягкие шаги. Спустя еще милю, мы добрались до конца тропы. Тир продолжил бежать по тротуару, и я последовала за ним.

— Вы с Бринн живете в этой стороне. — Он кивнул.

— Да. А где твой дом? — Я бежала рядом с ним.

— Я добегу с тобой до дома.

Это не ответ на мой вопрос, но его улыбка заставила позабыть, о чем я спрашивала. Раннее утреннее солнце пробивалось сквозь кроны деревьев, убирая с его лицо поры и озаряя его эффектные черты практически неземным образом. На его бровях выступил пот, а глаза блестели на слегка загорелой коже. Волосы все еще были закрыты капюшоном, и мне было интересно, успел ли он причесаться, встав с постели. Остановись, Миа. Не стоит помещать Тира и постель в одно предложение. Между нами ничего не будет. Даже ужина.

— Поверни здесь.

— Я знаю, где вы живете.

Тир пробежал три квартала до моего дома, и я бежала бок о бок с ним. Должно быть, он был приветлив со мной, потому что чувствовал себя неловко из-за того вечера, но меня это не волновало. Было хорошо иметь компанию.

Особенно такую привлекательную.

— Добрались. — Я остановилась, когда мы подбежали к небольшому дому. Тир остановился рядом.

— Было приятно. — Он смотрел на меня.

— Спасибо, что напросился на мою пробежку. Даже при том, что ты командовал.

Тир со смешком поправил капюшон толстовки.

— Ты бегаешь каждый день?

— По большей части. Через день плаваю, а в выходные делаю перерыв.

— Это вполне себе тренировочная программа. Ты ничего не делаешь наполовину, да?

— Пытаюсь, — честно ответила я.

— Хмм. Ты собираешься снова бегать в лесу?

— Планирую. — Я прищурилась. — Если только какой-нибудь любитель покомандовать не собирается снова мне помешать.

— Бегать по Вудсайдской тропе — действительно плохая идея, — с нажимом сказал Тир.

— Ты это уже говорил. — Я потянулась поправить хвост. — Возможно, тебе следует прийти и снова проследить за мной, чтобы убедиться, что я бегаю по одобренному тобой маршруту.

Глаза Тира слегка округлились. Полуулыбка вспыхнула на его эффектном лице, когда он сделал шаг назад.

— Возможно, я так и сделаю. В среду в шесть тридцать. В этом дворе. Я буду в толстовке.

У меня перехватило дыхание. Тир хотел увидеть меня снова. Может, он просто одержим контролем и хочет убедиться, что я сделаю так, как он хочет? Или он на манер древнего рыцаря хотел убедиться, что я не пострадаю? Или (и это было самое главное или) он действительно хотел провести со мной время? Я не хотела обнадеживаться понапрасну, но если у меня был хоть какой-то шанс с этим парнем, я чертовски уверена, что не хочу его упустить.

— Я буду здесь, — пискнула я.

— Отлично. До встречи. — Тир открыл рот, словно собирался сказать что-то еще, но вместо этого развернулся и убежал по улице. Он свернул за угол даже прежде, чем я смогла попрощаться.

Над манерами этого парня придется серьезно поработать.

ГЛАВА

4

Моим первым официальным занятием в колледже стала общеобразовательная лекция по истории искусства под названием «Мифы народов мира в искусстве». По программе мы должны были начать год с изучения североевропейской живописи. Я попала в одну группу с Шарлоттой, несмотря на то, что мои знания об искусстве стремились к нулю, а Шарлотта уже была экспертом благодаря галерее своих родителей и стажировке.

В начале лекции мы уселись в переднем ряду. Преподавателем оказалась миловидная женщина, лет тридцати с небольшим, со светло-каштановыми волосами и глазами, которые разгорались по мере того, как она вела рассказ.

— Итак, класс, — профессор Копп подняла взгляд и щелкнула пультом проектора. — Мы начинаем семестр с искусства и художников Скандинавии. Этот раздел основан на норвежской мифологии, и хотя вам не нужно абсолютное понимание мифологической иерархии, чтобы оценить произведение искусства, общее представление будет весьма полезно. Давайте пройдемся по основам. Кто из вас знаком с норвежской мифологией? — В аудитории поднялось множество рук, Шарлотта тоже не осталась в стороне.

— Кроме как по фильму «Тор»?

Несколько человек опустили руки.

— Хорошо. Скандинавия включает в себя четыре самые северные страны мира, зимы на такой широте долгие и темные. В культуре это отразилось в мрачных сказках, наполненных ужасными чудовищами и героическими воинами. Вы увидите, что это сказалось и на местном искусстве. Вот, например.

Профессор Копп щелкнула кнопкой, и появился новый слайд.

— «Скачка в Асгард» («Дикая охота») Петера Николая Арбо. Норвежского художника, годы жизни которого пришлись на 1831–1892 годы.

— Это мрачно, — прошептала Шарлотта, печатая на ноутбуке.

— Без шуток! — Я таращилась на полотно. Грязно-бурые лошади поднимались над обугленным полем боя. Животные и их наездники были настолько однотонны, что почти сливались друг с другом, за исключением светловолосых наездниц на переднем плане. Некоторые везли мертвые тела, перекинутые через седла, над полем кружили похожие на воронов черные птицы. Может, с точки зрения искусства, это и был шедевр, но находиться рядом с ним я бы не хотела. От него прямо таки веяло отчаянием.

— «Дикая охота» изображает возвращающихся в Вальгаллу валькирий. Эти слова что-то значат для вас? — спросила профессор Копп.

Шарлотта прекратила адский стук по клавишам и подняла руку.

— Да? — Профессор Копп кивнула. — Мисс…

— Такаяма. Шарлотта Такаяма, — произнесла моя соседка.

— Продолжайте, мисс Такаяма.

— Асгард — родина скандинавских богов и наиболее почитаемый из девяти миров скандинавской мифологии, наравне с христианскими небесами. Один — верховный бог Асгарда. У него есть богини-воительницы — валькирии. Они летают на крылатых лошадях над землей, и приносят павших в битвах воинов в место, называемое Вальгаллой. Это небесный чертог Одина, и он достаточно велик, чтобы вместить сотни воинов. Валькирии тренируют павших воинов защищать Асгард во время Рагнарёка — мифологического скандинавского апокалипсиса.

Я прищурилась, глядя на Шарлотту. Разве все это было в учебнике?

— Очень хорошо, — улыбнулась профессор Копп. — Итак, на картине Петера Арбо богини-воительницы — валькирии — уносят мертвых воинов в Асгард, царство богов. Те, кто жил неправедно, могут отправиться в Нифльхейм или Хельхейм, норвежский эквивалент ада. Любопытно, что норвежский ад — это мир первозданного льда, что было отражено во многих значимых картинах. Современные скандинавские художники склонны идеализировать верховных богов своего пантеона — владыку Одина, бога грома Тора, богиню любви Фрейю, обманщика Локи. Бога зимы Улля…

— Кстати, о скандинавах, — шепнула Шарлотта, — не Тир ли провожал тебя домой сегодня на рассвете? Немного рановато для прогулок аллеей стыда⁵, хотя я одобряю твой вкус.

— Что? Нет! — зашептала я в ответ, — Я встретила его на пробежке, так что мы просто закончили тренировку вместе, вот и все!

— Закончили тренировку вместе? — хихикнула Шарлотта. — В вашей школе это так называлось?

— Нет же, это была просто тренировка. И мы снова идем на пробежку в среду.

— Правда? — Шарлотта вздернула одну из своих идеально выщипанных бровей. — Он объяснил, куда исчез тем вечером?

— Ну не то, чтобы. — Я нахмурилась.

— Ну, может в следующий раз. — Шарлотта слегка сжала мне руку. — Это чудесно!

— Я знаю. Но меня это слегка пугает.

После нашей встречи с Тиром я едва заставила себя проглотить кусочек тоста без ничего, так у меня все сжималось внутри.

— Так не должно быть, — тихо ответила Шарлотта. Печатая, она не отрывала глаз от преподавателя. Когда профессор Копп остановилась, чтобы взглянуть в учебник, Шарлотта повернулась ко мне, — Просто получай удовольствие, первокурсником бываешь лишь однажды.

Я еле сдержала улыбку.

— Тебе точно стоит познакомиться с моим братом.

Профессор Копп переключилась на новый слайд.

— Итак, как сказала Шарлотта, валькирии, изображенные Арбо, готовили воинов к защите Асгарда во время Рагнарёка, последней битвы добра со злом. Генрих Фюссли изобразил Рагнарёк на картине «Битва Тора со змеем Мидгарда». Для громовержца Тора эта битва заканчивается печально — Асгард разрушен, большинство его обитателей мертвы, мир погиб и будет возрожден заново. Обратите внимание на мрачные цвета, жесткие линии, ощущаете ли вы чувство отчаяние, которое Фюссли смог передать в своей картине?

— Все что я вижу, это обнаженный бог-гигант, — прошептала Шарлотта. Я прикрыла рот рукой, пряча улыбку.

— А закончить мне хочется одним из моих любимых произведений — картиной датского художника Лоренца Фрёлиха «Тор и Локи», созданной в конце XIX века. На ней изображены Тор и шутник Локи в свадебных нарядах во время путешествия в мир Ётунхейм за волшебным молотом Тора, Мьёльниром. Один из ледяных великанов Ётунхейма захватил молот и не желал возвращать до тех пор, пока ему в невесты не отдадут богиню любви Фрейю. Фрейя отказалась, поэтому Тор и Локи переоделись в женские платья и отправились в ледяную страну на повозке Тора, запряженной козлами, чтобы вернуть похищенное. — Профессор Копп улыбнулась, глядя на изображение на экране. — Кто осмелится утверждать, что у викингов не было чувства юмора?

Откинувшись на спинку, Шарлотта сказала:

— Я все еще думаю об обнаженном боге.

— На сегодня все. Прочтите две следующие главы, а на следующем занятии мы погрузимся в живопись, изображающую Муспельхейм и Ётунхейм — миры огненных и ледяных великанов. Вы не захотите это пропустить…

Пока Шарлотта выключала ноутбук и убирала его в чехол, я положила тетрадь в сумку и встала.

— Огненные и ледяные великаны? Они умели сочинять мрачные истории, не так ли?

— Это только начало. — Шарлотта покачала головой.

— Откуда ты знаешь норвежскую мифологию? — спросила я, направляясь к двери аудитории.

— Я прослушала курс по программе углубленного образования в прошлом году. У них есть и по-настоящему веселые мифы и очень странные.

— Тебе придется меня подтянуть. — Мы направились к входу в здание гуманитарных наук. — Мой дед наполовину норвежец, но он никогда не рассказывал мне о мифах, а в Тоттенхэме мы проходили только греческую мифологию.

— Хочешь пробежаться по конспектам этой недели? Мы могли бы обсудить картины из домашнего задания, а потом я бы рассказала тебе про огненных и ледяных великанов. — Шарлотта повела плечами. — Безумная история.

— Отлично, — улыбнулась я, — у меня сегодня днем лекция по вышке, так что встретимся дома вечером.

— Развлекайся. — Шарлотта помахала мне рукой и направилась в сторону студенческого клуба.

Сделав парочку радостных па, я направилась в сторону библиотеки поискать что-нибудь по норвежской мифологии. Мне совершенно не хотелось быть застигнутой на занятии врасплох, и я собиралась идеально подготовиться. Губы невольно растянулись в улыбке. Ради этого я и работала — теперь я настоящая студентка колледжа! Уже прошло мое первое занятие, а через пару часов начнется первая лекция по специальности. И пусть мне было слегка не по себе в области искусства и богов, но уж на занятиях по математике я точно буду как рыба в воде. Римские цифры, греческие буквы, шаблонные ответы… Я вздохнула. Если бы все в жизни было так просто, как математика, мой мир был бы просто идеален.

***

— Всем привет! — прозвучал знакомый голос во вторник утром. Я оглянулась на задние ряды математической аудитории и увидела, что по проходу идет Хенрик, приятель Бринн. Бросив рюкзак на стоявший впереди стол, он написал на доске свое имя торопливым неразборчивым почерком.

— Меня зовут Хенрик Андерссон. Я выпускник факультета биомеханики и инженерии, и в этом семестре я буду помощником преподавателя. Вот мой электронный адрес и приемные часы. Пользуйтесь.

Бринн, сидящая справа, прямо-таки лучилась от счастья.

— Ты знала, что он будет помощником нашего преподавателя? — шепнула я.

— Да, — прошептала она в ответ. Ее свеженакрашенные лиловым ногти впились в предплечья, как будто она пыталась удержаться от прыжков на месте.

Стало ясно, откуда взялись макияж и накладные ресницы. И лишняя капелька ванильных духов. Или даже три. Я спрятала усмешку. Можно всегда выглядеть на все 100, а можно вот так… Может быть, Бринн и нельзя было ни с кем встречаться, но ее влюбленность была очевидна и очаровательна.

— Итак, кто введен в замешательство вчерашней лекцией профессора Антози? — Хенрик обвел аудиторию взглядом. — Никто? Всем все понятно прямо с первого занятия?

Я оглянулась на студентов слева от меня, но они все смотрели на Хенрика. Первое правило Математического клуба: никому не говори, что чего-то не понял в Математическом клубе.

— Отлично. В таком случае, уверен, что вы все готовы стать моими ассистентами в лаборатории. Есть две свободные вакансии. Это один из факультативных предметов. В качестве дипломного проекта я разрабатываю робо-руку, управляемую путем считывания мозговых волн, передаваемых через электроды. Цель — получить прототип, пригодный для использования в качестве протеза. — Хенрик прислонился к доске и скрестил руки. — Давайте поработаем над кое-какими гипотезами, чтобы я понял, кто обладает подходящими данными. Как вам идея?

Бринн заерзала в соседнем кресле, несколько студентов с энтузиазмом закивали. Первокурсникам нечасто дают возможность поучаствовать в исследовательских проектах, так что проект Хенрика наверняка получит массу заявок от желающих. Включая мою.

Мы занимались около часа, затем передали свои записи на первый ряд. Небольшая группа студентов ушла, но большинство остались на своих местах. Закончив стирать с доски, Хенрик обернулся и широко ухмыльнулся.

— Значит, вам идея нравится, — хмыкнул он. — У вас есть резюме?

Я кивнула. Бринн завороженно таращилась на Хенрика.

— Отлично. Скиньте их мне на е-мейл, а я вывешу имена моих новых ассистентов, когда приму решение. Обязательно связывайтесь со мной, если возникнут проблемы с домашним заданием.

Оставшиеся студенты потянулись из класса, так что мне пришлось ткнуть в застывшую Бринн пальцем.

— Ты идешь?

— Ммм? Ах, да! — Она подхватила рюкзак и двинулась к выходу. — Пока, Хенрик.

Хенрик поправил очки.

— Придешь на ужин, на следующей неделе? Я собираюсь приготовить курицу по маминому рецепту и опробовать рецепт шоколадных бомб из поваренной книги, которую ты мне подарила на прошлый день Св. Люсии.

— Ни за что не пропущу! — выдохнула Бринн.

Хенрик повернулся ко мне.

— Ты тоже должна прийти. Ты любишь шоколад?

— Кто же не любит шоколад? — закидывая рюкзак на плечо, ответила я.

— Именно. Приходи, будет весело. — Он снова поправил очки — Вы нормально устроились? Нашли хорошую еду на вынос, и все такое?

— Пока все хорошо. — Я кивнула соседке, которая раскачивалась на пальцах ног. — Мы с Бринн собираемся на прогулку по лесу в эти выходные, за кампусом столько красивых троп. Ты там когда-нибудь был?

— Ну, раз уж ты об этом упомянула, — ухмыльнулся Хенрик, — мой дом…

— У вас вечеринка, а меня не позвали?

От этого голоса у меня по шее побежали мурашки. Он был глубоким, теплым, мягким и невыносимо сексуальным. Даже если бы его не выдал скандинавский акцент, это сделала бы ироничная нотка.

Тир.

Хенрик посмотрел за мою спину и приподнял бровь.

— Веди себя прилично, Фредриксен.

— Hei-hei снова, Миа. Бринн.

— Hei, Тир, — прощебетала Бринн.

— Привет. — Слово застряло у меня в глотке.

Тир стоял, прислонившись к двери, одетый в облегающие джинсы, черную футболку и черные мотоциклетные ботинки. Руки скрещены, ладони устроились на огромных бицепсах, стремящихся порвать тонкую ткань футболки. Светлые волосы лежали в идеальном беспорядке, а искрящиеся голубые глаза выдавали склонность к проказам. Оттолкнувшись от стены, он двинулся в мою сторону, привычным жестом пропустив большие пальцы через ременные петли, остановившись прямо напротив меня. Нас разделял только стол. Я посмотрела ему прямо в глаза. Он был так близко. Господь всемогущий, он пах так… одурманивающе. Как редвудский лес, как туманное утро и как… мята? Миа, прекрати немедленно. Я закрыла глаза и приказала себе сосредоточиться.

Открыв глаза, я увидела на его лице самодовольную улыбку.

— В чем дело? Все еще не оправилась от вчерашней пробежки? Мне казалось, ты говорила, что спортсменка.

— Я не устала. — Чувство равновесия подвело меня, и я пошатнулась.

Тир наклонился так, что его губы оказались около моего уха. Прошептал:

— Видимо завтра нам стоит увеличить интенсивность.

Я вздрогнула. Бринн фыркнула.

— О чем вы тут разговаривали? — Тир отодвинулся назад.

— Девчонки планируют поход в лес на выходных. — Хенрик взял свои книги и шагнул к Бринн.

— Куда? — глаза Тира сузились.

— А как ты думаешь? — решила я поддразнить его, — Я слышала, что одна очень красивая тропа идет прямо за кампусом…

Тир сжал кулаки, и вены на его руках вздулись. Когда он заговорил, его голос был очень низок:

— Я уже сказал тебе нет, Миа.

Адреналин разлился по моему телу, а живот окаменел.

— Боже, я просто шучу. Ты громко и ясно дал понять, чтоб я держалась подальше от тропы бешеного зверя.

— Тропа бешеного зверя? — Хенрик уставился на Тира.

— Рейнджеры нашли бешеного волка на Вудсайдской тропе. За ручьем, помнишь? — Глаза Тира метали молнии. Хенрик не подтвердил, и Тир повернулся к Бринн. — Помнишь?

— Ах, волк! — Бринн поднесла руку ко лбу. — Мне так жаль, Миа. Тир попросил предупредить тебя и девочек, а у меня совершенно вылетело из головы. Держись подальше от вудсайдской тропы, там…

— Огромный злой волк. Я поняла. Этот мистер конгениальность сам мне сообщил. Вернее, приказал держаться подальше от опушки леса. — Я закатила глаза, стараясь не обращать внимания на дрожь в предплечье, куда меня, конечно же, не кусал призрачный зверь.

— Я бы не назвал это приказом, Миа. — Тир внимательно смотрел на меня.

— Именно так это и прозвучало. Ты не был особенно мил. — Я топнула ногой. — Ты даже не сказал «пожалуйста»!

— Я сказал, что это для твоего же блага, — настаивал Тир, — Это — мило.

— А я ответила, что нечего указывать мне, куда идти или не идти. Ты вообще едва меня знаешь.

— Если бы я попросил довериться мне, ты смогла бы? — спросил Тир.

Я резко выдохнула в раздражении.

— Я всего лишь хочу сказать, что краткое объяснение, либо немного хороших манер при его отсутствии, не помешали бы.

Тир наклонился вперед, и его глаза блеснули. Теплое дыхание щекотало мне ухо, пока он произносил:

— Привыкай к разочарованиям, принцесса.

Он одновременно был и сексуальным и неимоверно раздражающим, и от его последнего подмигивания у меня сбилось дыхание. Затем он повернулся и вышел из аудитории.

— Андерссон, ты идешь? — произнес он, не оборачиваясь.

Хенрик перевел взгляд с меня на дверь и обратно. Какая-то мысль проскользнула по его лицу, но он лишь мотнул головой и закинул на плечо рюкзак.

— Увидимся на следующем занятии. И не забудьте прислать мне свои резюме для исследовательского проекта.

С этими словами он вышел из помещения, оставив меня наедине с Бринн.

— Они всегда такие странные? — Я повернулась к ней.

Она с усмешкой покачала головой.

— Ты и половины не знаешь.

***

— Эй, Шарлотта, можешь заглянуть на минутку? — Стол, кровать и пол были погребены под слоем бумаг и маркеров. Не самая подходящая обстановка для гостей, но я была слишком сбита с толку, чтобы заботиться о порядке. И это о многом говорило.

— В чем дело? О, боже. — Шарлотта нерешительно остановилась около моей кровати и указала на незанятое местечко. — Можно?

— Присаживайся. — Я смахнула гору карточек вбок, освобождая соседке место попросторнее. — Я начала читать с опережением, чтобы подготовиться к лекциям на следующей неделе, и окончательно запуталась. Помоги мне.

— О, красотка, — Шарлотта опустилась на кровать и скрестила ноги в лодыжках. — Что именно тебя смущает?

— Мифология. Слишком много персонажей, о которых приходится помнить, и это помимо художников, картин и тем! Я могу сделать пометки, таблицы, диаграммы, но запомнить все это я просто не в состоянии, пока не пойму, какой в этом смысл.

— На самом деле, все достаточно просто. Открой Википедию. — Шарлотта кивнула на мой ноутбук, информационный маяк в море бумажных заметок.

— Уже. И библиотечную «Мифологию» Джона Линдоу я тоже пролистала. — Я сунула ей в руки распечатанную таблицу, покрытую пометками. — Это перечень богов, их обязанностей и способностей, рассортированный по миру пребывания. Асгард выделен ярко-розовым.

— Я вижу. Ух ты, а ты супер-пупер целеустремленная, — покачала головой Шарлотта.

— Почетный член общества целеустремленных.

— Так какой у тебя вопрос?

— Мой вопрос в том, что все это значит. Здесь тысячи богов, миров, битв и историй. Это же целая религия, по крайней мере, так ее воспринимали викинги и более ранние северные культуры. А еще у всего этого масса вариаций, и я не понимаю, какая версия правильнее. Я не понимаю, как это связано со мной, нашим обществом, историей искусства, и чем бы то ни было. Прямо сейчас это просто таблица с фактами, которые нужно запомнить, но у меня такое чувство, что мне нужно найти связь с этой информацией, чтобы разобраться в основанном на ней искусстве. Я должна что-то чувствовать, смотря на картину, должна понимать историческую связь.

— Либо ты можешь просто запомнить названия картин и имена художников, как делают все остальные, и удовлетвориться четверкой. — Шарлотта бросила таблицу на кровать.

— Я не могу. И ты бы не смогла.

— Возможно, ты и права. — Шарлотта снова взяла таблицу в руки. — Ну что ж, давай пройдемся по основам. Здесь слишком много всего для одного вечера.

— Справедливо. — Я закрыла ноутбук и развернула стул к соседке. — Просвети меня.

— Итак. История сотворения мира у северян весьма стандартна — две противоположности соединились, чтобы родилось нечто большее. Огонь Муспелльхейма и льды Нифльхейма создали великана Имира. Он был вскормлен коровьим молоком, и, до того как его убили Один и его братья, сотворил первых людей из своих подмышек.

— Погоди, — я вырвала таблицу из рук Шарлотты, — я не читала ничего о подмышках.

— Тогда ты пропустила самое смешное. Так или иначе, Один и его братья убили Имира и из частей его тела создали Мидгард — Землю. Его кровь стала океанами, кости — горами, так что каждый раз, когда ты берешь в руку камень, ты прикасаешься к одному из его зубов.

— Фу.

— Я же говорила, что их мифы безумны. — Шарлотта забрала листок обратно. — В любом случае, Земля была сотворена, потом кое-что случилось, произошел большой взрыв, и вот у нас уже 9 миров. — Шарлотта взглянула на записи. — Вот тут у тебя об этом рассказано. Асгард, мир богов-асов; Ванахейм, мир другой ветви богов; Альфхейм, мир светлых эльфов; Свартальвхейм, мир темных эльфов, ужасных чудовищ; Мидгард — Земля; Муспелльхейм, королевство огненных великанов; Йотунхейм, королевство ледяных великанов; Нифльхейм, мир льда, существовавший до начала творения и Хельхейм, царство мертвых.

— В каждом мире свой правитель и свои расы. И, кстати, где живут тролли? Я не нашла никакого «хейма» для них. — Я вытащила карточку. — Нет, никакого Тролль-хейма.

— На самом деле, тролли появились из сказаний саамов с севера Скандинавии, но это не главное. Тебе нужно запомнить, что 9 миров соединены друг с другом Мировым древом, Иггдрасилем. Это настоящее живое дерево, за которым ухаживали три сестры-норны. Каждое утро они поливали Иггдрасиль водой из колодца мудрости, и эта вода поддерживала жизнь в дереве и во всех мирах.

— Я смотрела фильм «Тор» — кивнула я.

— Годится для начала. Помнишь парня с повязкой на глазу? Это Один, повелитель Асгарда, отдавший глаз в обмен на мудрость. — Шарлотта разгладила складки на юбке.

— И он ее получил? Мудрость? — спросила я.

— Не совсем ту, которую искал, но он и сам был неглупым парнем. У него было два ворона, которых он отправлял на разведку. Они шпионили в других мирах и вечером каждого дня докладывали Одину, что и где происходит.

— А Тор — сын Одина и Флики?

— Фригг. И да. Тор был громовержцем, и он женился на Сиф — богине красоты. Она также была умелой воительницей. У них родился сын Улль, который был богом зимы. Вот Асгардская королевская родословная в двух словах.

Я на минуту прикрыла глаза, откладывая слова Шарлотты в памяти.

— А что с другими богами? Я нашла, по крайней мере, тридцать, которые казались важными шишками в Википедии.

— Их много. Самые главные: Один, Тор, Сиф, Улль, Фрейя — она была богиней любви. Локи — бог обмана, Идунн — богиня мудрости, Бальдр — бог мира, и, — Шарлотта фыркнула, — Тир — бог войны.

— О, да, Тир — бог войны. Ну почему я не могла оказаться на пробежке с парнем, названным в честь одного из более приятных богов?

Шарлотта вытянула ноги.

— Ты должна признать, это забавно.

— Ни за что! Расскажи мне что-нибудь еще.

— Уже поздно, — Шарлотта протянула мне бумагу, — а мифология большая. Это всего лишь верхний слой. Настоящие истории мрачны — убийства, насилие, разрушения и демоны. Викинги видели много ужасного в своем мире, поэтому их пантеон полон неприятных личностей. Пусть все это переварится пару дней, а потом мы к этому вернемся.

Неохотно кивнув, я закрыла ноутбук, выровняла стопку бумаг на столе, затем отправилась вниз следом за Шарлоттой и уселась за кухонным столом, пока она доставала из морозилки большую упаковку мороженого.

— Собираешься завтра на пробежку с Тиром?

— Я бегу. Увидим, покажется ли он.

— Хмм. — Шарлотта взяла две миски из шкафчика и открыла ящик со столовыми приборами.

— Хмм, что? Что это хмм должно значить?

— Возможно и ничего, но когда я сегодня уходила из галереи, видела, что он шел в итальянский ресторан в центре. — Шарлота сунула в мисочки чайные ложки и ложку для мороженого, принесла все на стол и поставила передо мной упаковку с мороженым.

— Да, он как-то упоминал итальянский ресторан. — Я сняла крышку и стала раскладывать лакомство.

— Он был не один. — Шарлотта прикусила нижнюю губу. — С ним была девушка с золотисто-рыжими волосами.

Ох! Моя рука застыла над мороженым.

— Я бы не стала ничего говорить, но она висела на его руке и пялилась на него коровьими глазами, а он широко улыбался, все это выглядело как свидание.

В сердце возникла тяжесть.

— Ясно.

Почему это так важно для меня? Я вроде как не претендую на этого парня. Я закончила накладывать Шарлотте мороженое и пододвинула ей тарелку.

— Похоже, что она ему нравится?

Шарлотта пожала плечами.

— Я не слышала, о чем они говорили, но выглядел он счастливым. Она смеялась над какими-то его словами, это как минимум отличный заряд для мужской самооценки.

Девушка. Его мускулы. Его лицо. Назван в честь бога. У его самооценки был неистощимый источник подпитки.

— Ты в порядке? — заботливо спросила Шарлотта. Затем забрала у меня ложку и положила мороженое в мою мисочку.

— Я в порядке. Это не проблема. Хорошо знать, что у нас за отношения, правда?

Я успокоила бурлящее в животе разочарование. Любая связь между нами была плодом моего слишком живого воображения. Очевидно, я была всего лишь новой подружкой по бегу, которую он едва знал. Ничего больше.

Так почему же я не могу выкинуть Тира Фредриксена из головы?

ГЛАВА

5

— God morgen⁶, Миа.

Хриплый голос застал меня врасплох. Я не ожидала, что кто-нибудь будет сидеть на ступеньках крыльца. Позади хлопнула входная дверь, и я обернулась. Надеюсь, мои соседки крепко спали.

— Ты пришел, — ляпнула я. И мысленно шлепнула себя ладонью по лбу. Неужели я была похожа на ребенка в Рождество?

— Конечно, пришел. — Тир нахмурился. — Ты думала, я не приду?

— Я… эээ… как давно ты здесь?

Когда сомневаешься, отвлекай. Старая футбольная присказка Джейсона оказалась весьма кстати, и тогда, и сейчас. Или лучшая защита — нападение? У моего брата было почти столько же присказок, как у зеленого мастера Йоды из любимого фильма нашего детства. Я не просто так звала его Дже-да.

— Всего пару минут. — Тир встал, вытягивая невозможно длинные ноги, и спустился с крыльца. — Начнем?

— Конечно. — Я повернулась в сторону дома, когда наклонилась, чтобы завязать двойной узел на своей кроссовке. — Спасибо, что присоединился ко мне в такую… ты пялишься на меня?

— Нет.

Тир быстро отвел взгляд.

Я прикусила изнутри губу, когда выпрямилась.

— Тир Фредриксен, совершенно очевидно, что ты глазел на мой зад.

— Ты хочешь бегать, или нет? — пробурчал он.

— Отлично. — Я выбежала на тротуар и, обгоняя, пихнула его локтем. — Что подумает рыжая?

— Кто? — Тир подстроился под темп.

— Моя соседка видела тебя с рыжеватой блондинкой. Твоя девушка? — Я намеренно произнесла это будничным тоном.

— Следишь за мной, Альстром? — Уголок его рта пополз вверх.

— Нет.

Но я явно выдала себя. До самой опушки мы бежали молча. Тир бежал впереди, затем повернулся и побежал спиной вперед. Вверх по склону.

— Выпендрежник, — пробурчала я.

— У меня нет девушки. — На бегу он не переставал следить за мной глазами.

— О. — Я пожала плечами, но мысленно проделала несколько акробатических финтов. — Что-нибудь еще?

— Да, — ухмыльнулся Тир, — Наперегонки до вершины холма.

Он развернулся и рванул наверх. Я пыталась соответствовать, отталкиваясь от всего, что попадалось под ноги, но Тир был выше, сильнее и намного быстрее меня. К тому же у него была изрядная фора.

На вершине он был на целую минуту раньше меня. Когда я добежала, он стоял, скрестив руки, и ухмылялся. У него даже дыхание не сбилось!

— Это нечестно. — Я оперлась руками о колени и старалась отдышаться. — Ты смошенничал. Как ты смог пробежать так быстро?

— Просто я в лучшей спортивной форме.

Взглянув вверх, я фыркнула:

— Ты определенно снова пялишься на мою задницу!

— Что? Нет, я просто проверяю, что с тобой все в порядке. Ты очень красная.

— Потому что один плут только что обогнал меня вверх по холму.

— Отлично. — Тир расцепил руки. — Два из трех?

— У меня есть идея получше. — Я выпрямилась. — Побежали наперегонки вниз к ручью.

Тир окаменел.

— Я уже говорил тебе, Миа, там видели волка.

— Это случилось больше недели назад, — напомнила я ему, — ты собираешься бояться вечно? — Однако моя рука задрожала. Я тоже видела в лесу волка, только с одной поправкой — воображаемого волка. Не могло же на самом деле случиться так, что меня укусил гигантский волк, затем спас загадочный блондин, похожий, или не очень похожий на Тира, и после этого у меня не осталось ни царапины! Весь этот сценарий — абсолютная чепуха.

Тир, однако, не желал расставаться с историей о волке. Возможно, у свидетеля была такая же галлюцинация, как и у меня. В обманчивом лесном свете может привидеться всякое.

— Я не готов рисковать тобой. — Тир напряг челюсть.

Засунув руки в карманы толстовки, я спросила:

— Думаешь, я не способна позаботиться о себе?

— Я думаю… — Тир сделал паузу. — Думаю, что нельзя быть слишком осторожным, когда речь идет о диких животных. Кроме того, здесь полно других тропинок, например, вот эта тропа по вершине холма. Ты уже была там?

— Нет. — Я не хотела, чтобы мои слова прозвучали так раздраженно.

— Тогда вперед. Здесь пятимильный крюк, так что обратно нам придется бежать вдвое быстрее, если ты хочешь успеть на занятия. Но даже пробежать полпути того стоит, особенно утром.

Тир затрусил вперед, и я последовала за ним. Раз он впереди, то точно не узнает, если я взгляну на его задницу во время бега. Боже, я такая двуличная!

Но зрелище того стоило.

— Что же здесь такого особенного поутру? — Я оторвала взгляд от Тира, и побежала бок о бок с ним.

— Увидишь.

Больше он не сказал ничего, через лес мы бежали молча. Солнца не было, только тусклый серый свет струился с затянутого облаками неба, придавая лесу зловещий отблеск. Мы пробежали мимо рощи огромных калифорнийских секвой, покрытых зеленым мхом. Когда тропинка начала сворачивать налево, я взглянула на своего компаньона. На нем была та же самая толстовка, что и на прошлой тренировке, но в этот раз капюшон был откинут, открывая копну небрежно лежащих светлых волос. Он сосредоточенно смотрел перед собой, однако на губах играла легкая полуулыбка.

— Что смешного? — спросила я.

— Ничего. — От его взгляда у меня внутри потеплело. Если огонек в глазах что-то значил, он определенно понимал, какое воздействие на меня оказывает. Расправив плечи, я сделала вид, что спокойна. В этот момент мы повернули, и я резко остановилась.

— Святые яйца… — слова замерли на моих губах.

— Я же говорил, что оно того стоит.

«Стоит того» не могло передать увиденное. Мы поднялись по пологому склону и очутились на краю оврага. Пыльная тропа была по обоим краям огорожена бревнами, сразу за которыми с одной стороны лежал глубокий каньон. Пышные зеленые папоротники и толстый ковер их мха покрывали поваленные секвойи, образуя подобие сложного узора, который выглядел почти намеренно созданным. Овраг был большим, около 50 ярдов⁷ в ширину и 30 в глубину, противоположный склон был скрыт густой растительностью. Гигантские папоротники и рухнувшие стволы придавали лесу доисторический вид, казалось, что вот-вот сквозь кустарник промчится какой-нибудь велоцираптор.

— Это невероятно, — прошептала я.

— Давай, скажи. — Тир подтолкнул меня плечом.

— Сказать что?

— «Тир, ты был прав». Давай, скажи это. — Ухмыльнулся он.

— Ты невыносимо напорист. И ты это знаешь. — Положив руку на бедро, ответила я.

— Рыбак рыбака видит издалека.

— Классная шутка. — Я сделала глубокий вдох, наслаждаясь лежащим передо мной видом. И видом сбоку, конечно, тоже. Каньон мог быть маняще красив, однако швед был маняще загадочен. Меня раздражало, что я до сих пор практически ничего о нем не знаю. — Расскажи о себе.

— Что ты имеешь в виду? — Его улыбка дрогнула.

— Я мало знаю о тебе. Сколько тебе лет?

— Хочешь узнать меня получше, а? — Тир упорно смотрел на костяшки пальцев, кулаки были сжаты так сильно, что вздулись вены.

— Почему бы нет?

Он перехватил мой взгляд и показал на свою голову.

— Я немного странный.

— И все же попробуй. — Я опустилась на поваленное дерево и похлопала по месту рядом с собой, стараясь не обращать внимание на то, как кора царапала кожу через тонкую ткань спортивных штанов. Тир плюхнулся рядом и уставился на деревья.

— После школы я поступил в армию. Отслужил свой срок и приехал сюда, вслед за Хенриком. Теперь, чтобы понять, что делать дальше, я пытаюсь кое в чем разобраться.

— Это совсем не звучит странно. — Я чуть пихнула его локтем, игнорируя мурашки, побежавшие по коже от прикосновения. Тир напрягся, и я отстранилась. — Я бы даже сказала, весьма прямолинейно.

— Ну… — Он оборвал себя. — Расскажи что-нибудь о себе.

— Что ты хочешь знать?

— Ну, не знаю. Что-то, что известно немногим.

Я покопалась в мозгу, пытаясь выловить какую-нибудь несущественную милую деталь, которой можно было бы поделиться. Моя жизнь не была захватывающей, другие не знали обо мне лишь что-то постыдное.

— Ну, например, у меня абсолютно нет слуха.

— Нет слуха?

— Мне медведь на ухо наступил. Во время школьных концертов всегда забивалась в последний ряд. Меня даже в церкви просили петь потише. А когда поют гимн, то из уважения к своей стране я беззвучно шевелю губами.

— Неплохо, — хмыкнул Тир.

— Теперь твоя очередь.

— Хм. Ээ… Я не умею готовить.

— Совсем? — спросила я.

— Поправка. Я могу приготовить макароны с сыром, пожарить бекон и справиться с грилем. Но все, что я ставлю в духовку, обугливается, при использовании сковороды включается пожарная сигнализация, а когда я однажды пытался приготовить торт на день рождения Хенрика, вспыхнуло пламя. Это был первый и последний раз, когда я пытался печь.