Иди и ищи себе мужа…

В очереди у кабинета гинеколога она была самой старой. Не то чтобы Лайла походила на второсортную потасканную тетеньку, вовсе нет. Она была ухоженной, подтянутой, с упругой кожей и идеальной фигурой 40-летней моложавой женщиной. И хотя слово «женщина» она никак не могла применить по отношению к себе, все еще думая о себе как о девушке, Лайла отчетливо осознавала, что тут и сейчас, в этой поликлинике, в этой компании – она самая старая. Самая старая небеременная девушка.

Рядом с огромным животом расплылась на стуле маленькая девочка, похожая на мышку, которая могла бы оказаться ее дочерью, если бы 18 лет назад Лайла не развелась со своим первым мужем. Рядом с мышкой, поддерживая спину и поминутно поглядывая на часы, расположилась еще одна дамочка лет 30. Она со своим намечающимся животиком выглядела тут гармонично. Пожалуй, даже логично – не 20 и не 40. Как раз то, что надо.

– А у вас какой срок? – полюбопытствовала теоретическая дочка.

– Пока не знаю, – соврала Лайла. Вышли все сроки. Нет у нее ни срока, ни времени уже нет.

– Наверное, уже не первый? – не унималась любопытная мышка. – Вам уже и не страшно? – вопрошала она, заглядывая в глаза Лайлы.

– Мне уже ничего не страшно.

Дверь кабинета скрипнула и медсестра выкрикнула ее имя. Лайла поспешно вскочила и втиснулась в узкую щель приоткрытой двери, совсем не так, как делают это беременные, прокладывая себе дорогу, словно идут на абордаж: аккуратно, всем телом и только вперед.

– А, это опять ты, Самойлова? – разочарованно выдохнула усталая от ночных дежурств врачиха. – Ну что, опять пришла, который раз-то уже сегодня?

– Третий, – прошептала Лайла.

– Третий, значит, – констатировала доктор. – И тебе себя не жаль… Пойми, нельзя делать оплодотворение вечно, нельзя идти против природы…

Она опустила голову и взяла Лайлу за руку:

– Девочка моя, я давно работаю и много знаю. Бросьте это. Найдите лучше себе мужчину. Вот чем ты должна сейчас заниматься, а не молиться на пробирки. Это не принесет тебе счастья. Иди и ищи мужа… пока не поздно, – добавила она, с любовью поглядывая на Лайлу. – Иди…

Было начало июня… В этом году весна пришла поздно, да и лето все не наступало. Весь год как осень. И жизнь ее такая же: подувянувшая, неплодородная… Лайла шла по проспекту, утопающему в кустах сирени, и плакала. Ну в чем она виновата? Ищите мужа. Легко сказать. Его ищут все и в 20, и в 30. А в 40 это практически невозможно. Конечно, она могла бы приютить у себя в московской шикарной квартире какого-нибудь провинциала, который ради прописки поначалу носил бы ее на руках, а потом радостно через суд оттяпал бы себе половину ее жизни вместе с дачей, гаражом и машиной, в обнимку с нарисовавшейся не пойми откуда землячкой с Украины лет так двадцати. Но только не для этого она ровно половину своей жизни работала и училась, прокладывая себе дорогу к независимости и… одиночеству. Всякий мужчина казался ей мелким. Вот она создала себе дом, уют, закончила два института, на работе она востребована, в доме достаток, и на лыжах, и с ракеткой может, и языки знает. Она без пяти минут главный редактор крупного издательства. Ее ценят, перед ней заискивают, чтобы протолкнуть своих, ей даже дают взятки, что, по ее мнению, означает, что ее не уважают. И правильно, за что ее уважать? Ей 40, друзей нет, ни одних серьезных и долгих отношений, дети и то не получаются! Она красивая, но не яркая, и потому красоту не видно. Она одевается по моде, но этого не заметно. Она приходит в компанию и уходит, и никто даже не замечает, была ли она. И не будь она заместителем редактора, которая по должности своей нужна всем и всегда, то жизнь ее прошла бы вообще незамечено и уныло. Работа спасает от одиночества, ведь всегда кто-то звонит по срочному вопросу, всегда можно оправдать свои задержки в офисе до полуночи, которые, в общем-то, и привели ее в кресло редактора. И уж конечно, всегда есть смысл, услышав звук мерзкого будильника, вытащить себя из кровати и идти в свой кабинет. Ведь там уже сидят люди, трещат телефоны, пахнет кофе. Там она есть. А есть такие… Их почему-то называют «никакие», но они так блестят, так умеют подать себя, что аж дух захватывает от сияния.

Лайла одна – красивая, добрая, бескорыстная, честная, и потому одна. Ну, если быть откровенной, то не совсем одна. У нее есть попугайчики и пара фиалок. Они не предадут.

А мужики что: в 40 лет живот висит, слова в предложения не связываются, ни места в жизни, ни цели, ни дела. Нет, есть, конечно, и те, что крутятся, повсюду поспевают: и в бассейн, и на прием к косметологу, и пресс у них в 6 квадратов, и машины как у супергероев, и на лыжах, и с аквалангом… Но им-то она не нужна, у них подруги возраста их же дочерей, и жены еще о-го-го.

Ищите мужа. Издевается. Хоть объявление вешай. Лайла остановилась как вкопанная. «Ну а почему бы и нет? Терять уже нечего, придумаю себе имя или не буду. Напишу правду: что очень хочу замуж, хочу детей, что это мой шанс и надежда, что одинока и немолода, и буду выбирать… Если будет из чего».

Она вбежала в квартиру и, не разуваясь, села за компьютер. Перед глазами понеслись сайты знакомств с какими-то сомнительными названиями.

«Горячая блондинка, скрашу досуг, нескучное приключение, твой шоколадный мишка…» Все это походило на рекламу в дешевой газете сомнительных знакомств. Вдруг взгляд упал на скромно оформленный сайт на английском языке. Фирма обещала познакомить ее с мужчиной мечты и гарантировала результат за небольшое вознаграждение, а именно – за обещание, что свой медовый месяц будущая пара проведет в их личном отеле или на их личной яхте. Для этого претендентам в женихи и невесты необходимо было заморозить на счету компании ни много ни мало – 7 тысяч евро, которые только после знакомства со своим принцем и заселения в их отель поступали на счет фирмы. Все просто: нашел себе пару – отлично – медовый месяц уже оплачен. А не нашел – живешь в предвкушении отпуска.

– Забавно, – подумала Лайла, – я ведь ничего не теряю, мало ли меня в жизни обманывали туроператоры, мне не привыкать, – размышляла она, заполняя анкету. К тому же из-за этой работы и недавнего продвижения на самый верх она забыла, как шумит море, каким бывает небо голубым, а песок теплым. Все равно в отпуск собиралась.

В графе «Немного о себе» она написала так: «Не сочтите меня ненормальной, но мне просто необходимо полюбить. Я одинока, я устала быть одной, я хочу жить для кого-то еще кроме себя. Но при этом я буду требовать того же. Не терплю лжи, лицемерия, притворства и предательства. Не прощу обмана. Растворюсь в любви и отдам всю себя. Ищу друга, мужа, отца нашим детям».

Получилось немного драматично и по-детски, но ей уже было совершенно не важно, как это могло выглядеть со стороны. Лайла прикрепила свою любимую фотографию, где она выглядела такой радостной и романтичной. Это фото было сделано ее последним мужчиной год назад, в тот день, когда она думала, что его загадочный вид и неоднозначные взгляды означают скорое предложение руки и сердца. Она ужасно волновалась и хохотала в предвкушении того момента, когда сможет сказать «Да». Но вместо этого он с виноватым видом объявил ей, что они должны расстаться, что его жена, с которой он прожил 20 лет, вновь вернулась, и что нельзя перечеркнуть то, что было так долго, и что стало уже историей, и что-то еще, что Лайла уже не слушала, уходя по аллее яблоневого сада с фотоаппаратом в руках и унося с собой счастливый снимок.

Лайла нажала на кнопку «отправить» и, напевая: «Могу весь мир я обойти, чтобы найти кого-то…», отправилась на кухню за бокалом белого. Начало новой жизни нужно было отпраздновать незамедлительно.

Лайлу разбудил звонок.

– Добрый день, могу я поговорить с Лайлой, если это, конечно, настоящее имя? – пролепетал милый женский голосок.

– Это мое настоящее имя, – растерялась она как школьница.

– Очень хорошо, вчера вы направили нам свое резюме, я представляю компанию, которая поможет найти вам мужа, если вы, конечно, не передумали.

– Нет-нет, я все еще не замужем, – пошутила Лайла.

– Очень хорошо, – повторила девушка. – Наша компания располагается в Европе, но представительства есть во многих городах, включая, конечно, и Москву. Вы могли бы подъехать к нам для заключения контракта и уточнения деталей?

Девушка продиктовала адрес и мило попрощалась.

«Ну, вот и закрутилось колесо», – подумала Лайла. Она тщательно продумала свой гардероб, нанесла простой макияж, тонкий аромат духов, элегантная сумка. Все-таки ей нужен был муж, а не приключения.

Офис компании располагался в подозрительно неподходящем для такого мероприятия месте. Лайла долго рыскала в поисках нужного кабинета в бесконечном лабиринте офисных коридоров, не осмеливаясь спрашивать у встречных людей, как пройти по нужному адресу.

В конце концов, лифт остановился на последнем этаже, и она с облегчением увидела табличку «Надежда».

Автоматические двери радушно разъехались, и Лайла ступила в залитую светом приемную, полную букетов живых цветов, на стенах висели фотографии счастливых пар, секретарь широко улыбалась, обнажая белоснежные ровные зубы. «Она-то уж точно мужа себе нашла», – подумала Лайла. В комнате витал запах молотого кофе и аромат духов.

– Проходите, проходите, вы Лайла? Я видела ваше досье.

– У меня уже такое ощущение, что его все видели, – смущенно ответила Лайла.

– Ну что вы, просто мы очень ответственно подходим к каждому, и вы сейчас в этом убедитесь. Вас ждет наш психолог.

Лайла заволновалась. Она никогда не любила людей этой профессии, копающихся в твоей сути, что-то вопрошающих и делающих выводы. По ее мнению, это были люди, ставящие клеймо на всех без исключения, развивая в просто запутавшемся или усталом человеке еще большие комплексы.

Секретарь заметила смятение и поспешила успокоить:

– Вы не волнуйтесь, все будет очень хорошо. Вы даже не представляете, сколько чудаковатых людей пишет нам ежедневно, и мы просто обязаны обезопасить наших клиентов от таких знакомств. Вот увидите, все будет отлично. Кофе?

Приятная женщина лет 50 задала ей несколько вполне логичных вопросов. Отвечая на них, Лайла почему-то прониклась глубокой жалостью к себе и уже была готова сбежать от унижения.

– Как долго вы одна? Почему все ваши романы закончились неудачей? Вы признаете тот факт, что чем дольше вы тянете с замужеством, тем меньше у вас шансов иметь детей? Что вы ищете у нас? На сколько баллов из 10 вы считаете себя неудачницей? Вы одиноки? Как выглядит свадьба вашей мечты? Каких животных вы любите? Сколько детей вы хотели бы завести?

И еще реки и потоки нескончаемых вопросов, вопросов без ответа.

Через час ее наконец отпустили, и она уже не была уверена, что хотела тут остаться. Лайла опустошенно опустилась в кресло в приемной.

– Откуда все эти цветы, у вас тут прям оранжерея, – спросила она секретаря.

– Эти букеты нам присылают те, кто нашел друг друга с нашей помощью, да вот же их фотографии повсюду, – ответила белозубая девушка. – Мы очень дорожим своей работой, и вы можете связаться с любой из этих пар, если вас что-то волнует.

Девушка прямо читала ее мысли. Сомнения потихоньку развеивались. Она и вправду может позвонить всем этим людям… если наберется храбрости.

Лайла повертела головой. Со всех сторон на нее глядели счастливые пары: в обнимку, заснятые в поцелуе, у камина, в баре, на лыжах, с аквалангами. Все это походило на рекламные плакаты турагентств, которые заманивали туристов картинками счастливой семейной жизни или медового месяца. Все было слишком уж хорошо, чтобы быть правдой.

– А теперь пройдите, пожалуйста, в переговорную для заключения контракта, – прощебетала секретарь.

Лайла долго и внимательно вчитывалась в крохотные буковки договора, согласно которому, в случае удачного поиска, она должна оставить в агентстве крупную сумму денег, которая, в свою очередь, пойдет на оплату ее же воссоединения с женихом в отеле агентства. В случае если подходящий жених будет найден в течение первого года. А если такого не случится, то все денежки вернутся ей обратно. Терять вроде бы было нечего. Если ей подыщут жениха, то они шикарно смогут отдохнуть на островах Таиланда. А если нет – то получит она обратно свою сумму. Учитывая, что с женихов брали такой же гонорар, медовый месяц обещал быть шикарным, соблазнительно маня своими обещаниями: «отдельно стоящая вилла на берегу океана, прогулка на яхте, купание со скатами, экзотические коктейли, рассветы и закаты…». Все кричало и манило медово-клубничной романтикой в красках ванильного неба и лучах близкого и такого желанного счастья. Она снова и снова вчитывалась в договор, ища скрытые подвохи, крутила его и даже втайне понюхала мягкие страницы… Но придраться было не к чему. Сумма за отель действительно была огромная, но ведь это была не просто цена за какой-то там отпуск, это была цена за ее будущего мужа, детей, семейное счастье. И в этом аспекте она уже не казалась ей такой угрожающей и невозможной. С новой зарплатой она могла позволить себе и большее, и лишь факт того, что в отпуск она всегда отправлялась одна, сдерживал ее транжирство и было как-то неловко отдавать столько денег за одного человека. Теперь, по крайней мере, во всем этом появился смысл.

Лайла лихо поставила свою подпись на всех листах и отправилась домой ждать.

Она шла по улице, и в голове ее проносились разные истории о брачных мошенниках, про которых она уже успела собрать немало информации: мнимые военные летчики в тылу врага, писатели-сказочники, душевные липовые миллионеры и даже умирающие, но ужасно богатые принцы неизвестных государств или подставные мачо-актеры. Смех разобрал ее прямо посреди улицы: «Господи, куда я полезла! – хохотала она над собой. – Какая дура, какая… 40 лет, ума нет».

Женихи объявились быстрее, чем она себе представляла. Досье на первого прислали ей на почтовый ящик уже следующим вечером. Это был очень приятный мужчина 44 лет. Врач-хирург, разведен, по его словам, слишком занят на своей работе, чтобы искать жену в повседневной жизни. И было совершенно непонятно, как такой привлекательный и образованный мужчина может оставаться один. Среди своих недостатков он выделял любовь к кофе, то, что он рано ложился спать и рано вставал, не любил летать на самолетах и обожал фантастику. Лайла подумала, что это не самые страшные грехи, из-за которых можно было отказать мужчине, и попросила его о встрече.