Их невинный подарок

Глава 1. Карина

– Какой подарочек.

Я резко разворачиваюсь, услышав незнакомый голос. Всё внутри инстинктивно напрягается, сжимаю пальцами шпильку для волос. Вряд ли поможет против крупного мужчины, но…

– Кто вы такой?

– Это неважно, - незнакомец надвигается, а подскакиваю на ноги. Он в моей спальне, кому никуда нельзя входить. Шагает обутый, сокращая между нами расстояние. – Важно, кто ты такая.

– Что? Я… Я здесь живу!

Я так и знала, что остаться на ночь будет плохой идеей. Я живу в городе, но приезжаю к родителям на выходные и праздники. И теперь очень жалею, что так получилось.

Потому что в моей спальне мужчина, а мой отчим…

Он убьет меня, если увидит! Не поверит, что я не знаю, не приглашала. Для него честь всегда была превыше всего. Он строго следит за всем, чтобы я не опорочила имя семьи.

– Уходите! – прошу, когда меня начинает колотить. Если узнают… – Я позову охрану. И…

– Охрана уже здесь, - он усмехается, а в следующую секунду делает рывок ко мне. Прижимает к себе, а его огромная ладонь ложится на мою шею. – Тише, красивая, не стоит тревожить остальных.

Он проводит пальцами по моей шее, едва надавливая. А я не могу даже закричать. Низ живота сводит спазмами, я задыхаюсь от страха. Всё смешивается.

Незнакомый мужчина касается меня, его ладонь давит на поясницу. А по рецепторам бьёт запах. Парфюма и улицы, дыма сигарет и мандаринок. Кожа горит от чужих прикосновений.

– Пом…, - я даже не могу закричать, позвать на помощь. Крупная ладонь ложится на моги губы, вжимается. Запах табака становится отчетливее, а страх, словно лезвие, ранит внутри. – Ммм…

– Если будешь кричать, будет хуже. Ты ведь будешь хорошим подарком, правда?

Мотаю головой, а после отчаянно киваю. Мужчина сжимает мою ягодицу, словно подтягивает ближе к себе. Я врезаюсь в его широкую грудь, дрожу всё сильнее.

Никто так не касался меня, а он позволяет себе…

Пытаюсь вырваться, когда меня легко тащат к кровати. Только мужчина сильнее, одно движение и я уже лежу под ним. Придавленная весом, рассматривая лицо незнакомца.

Он близко, между нашими лицами только его ладонь. А после мужчина её убирает, касаясь своими губами моих. На секунду тело пронизывает электрическим током, подбрасывает из-за чужого тепла.

– Мой отец вас убьет! Просто убьет и…

– Твой отец и пальцем меня не тронет. А вот я тебя, - пальцы мужчины вырисовывают узоры на моих ключицах, спускаясь ниже. – Я тебя, красивая, всю потрогаю.

– Кто вы? Что вам нужно? Деньги…

– О, нет, поверь совсем не это. То, что мне нужно, я и так получу. А ты будь хорошей девочкой и не мешай мне. Тогда будет не так больно.

– Я не…

– Какого черта здесь происходит?!

Я готова разрыдаться от облегчения, когда слышу голос отчима. Вдыхаю полной грудью, потому что мужчина поднимается. Больше не давит, лишь дергает меня на себя.

Ноги не держат, меня пошатывает. И незнакомец прижимает к себе, нагло удерживая за талию. Крепко, не давая сделать лишнего шага.

А я застываю из-за отчима. Он зол, и смотрит только на меня. Его лицо становится непроницательным, но глаза… Они пылают гневом, и я уже знаю, что мне никто не поверит.

– Какого черта, Карина?! Ты что себе позволяешь? Маленькая дрянь!

– Пап, - обращаюсь так, как велел отчим. Только «папа», никак иначе. – Я не… Послушай, он…

– Я пришел, а мне оказали теплый прием, - мужчина усмехается, ничуть не боясь, что у моего отчима всегда с собой оружие. – Отзывчивая девочка.

– Помолчи. Я хочу услышать ответ Карины. Даже не оправдаешься?

– Я ничего не делала, это он! Пап, он пришел и…

– Я всё видел, своими глазами. Знаешь, что говорят? Сучка не захочет… А ты, очевидно, захотела. Жаль, что порченную кровь нельзя исправить. Но я попытаюсь.

– Папа, пожалуйста…

Облизываю пересохшие губы, не зная, что сказать. В моей комнате нет камер, нет доказательств. Слово этого мужчины против меня. А отчим ни капли не верит мне.

Никогда не верил.

Он оборачивается на другого мужчину позади, которого я тоже не знаю. Он моложе того, что напал на меня, но тоже темноволосый и довольно крупный. Переглядывается с отцом, словно молча разговаривают, а после они кивают друг другу.

Пока я тут захлебываюсь словами из-за страха и унижения, а мужская ладонь поднимается всё выше по моей талии. И отчиму плевать.

– Пап…

– Заткнись, Карина. Ты опозорила меня. И тебе пора преподать урок воспитания. Что бывает с девушками, если они ведут развратный образ жизни. Во что они превращаются. Ты проведешь несколько дней со своими братьями. Они научат тебя правилам. Тебя увезут подальше и Адам с Марком займутся твоим поведением. У них полный карт-бланш. Они хотели заняться воспитанием сестры. И я им подарю это право.

Глава 2. Карина

– Не надо.

Всхлипываю от страха, накрываю ладонь Ника своей. Что он планирует сделать? Ничего за гранью, отчим ратовал за соблюдение «чистоты и нравственности».

Конечно, он отдал меня моим сводным братьям, он хочет наказать за то, в чем я не виновата. Но вряд ли отчим позволит лишнего. Потому что уже подобрал мне жениха.

Тоже в качестве наказания, я знаю.

Владимир Полонский – давний друг и партнер отчима. У них совместный бизнес и разные «дела», которые обсуждались за закрытой дверью. А ещё Полонскому почти полвека, и он мне дико не нравится.

Только отчима это не волнует.

Никто не говорил о браке, но я чувствовала, что этим всё закончится. Владимир слишком откровенно намекал, а отчим никогда не позволит мне стать любовницей.

Не по правилам его семьи.

– Пожалуйста, - повторяю просьбу, сжимая длинные пальцы. – Что вы от меня хотите?

– Не задавай такие вопросы мужчинам, красивая. Ответ слишком простой и очевидный, разве нет? Подумай об этом, - мужчина даже не отступает, тянет ткань выше. – И не мешай.

– Не смейте! Вы не имеете права! И…

– Ник, мать твою, отвали от девчонки.

– Спасибо, - шепчу тихо, не веря, что кто-то заступился.

– Не благодари раньше времени. Ваша перепалка мешает мне вести машину нормально. В доме на пощаду не надейся.

Кожа лицо загорается, пылает. Фантазия рисует худшее, что может случиться. Что они сделают со мной, когда я окажусь взаперти. А что со мной сделают сводные братья?

Если у этих двоих есть ограничения, то у Марка с Адамом, наверняка, их нет. Отчим «подарил» меня им, отдал на это чертово воспитание. Я должна быть прилежным членом семьи Устиновых.

Пусть и осталась с фамилией отца – Свинцова.

– Чем меньше проблем доставишь, Карин, тем легче будет.

– Но я не виновата! – киваю на водительское кресло, поджимая к себе ноги. В глупой надежде, что так Ник не будет приставать. – Это Клаус на меня напал! Так ведь нечестно, я ничего не делала!

– Именно, - мужчина усмехается, уменьшает громкость музыки. – Ты должна была бороться, Кара. До последнего. Кричать, царапаться и звать на помощь. Устиновы ценят честь, а ты сдалась.

– Но ты сам сказал, что я была… Радушной! – выплевываю со слезами на глазах. Он соврал отчиму, а тот поверил. – Я ведь не…

Не заканчиваю предложение, потому что нечего сказать. Обнимаю свои колени, рассматривая снегопад за окном. Вжимаюсь в дверцу, пытаясь в размытом отражении уловить Ника.

Он больше не лезет, но смотрит. И от этого взгляда бегут мурашки. Пощипывают кожу, внутри закручиваются смерчи. Дергаю плечом, словно так избавлюсь от ощущения чужих прикосновений.

Сильнее натягиваю на себя пальто, стараясь прикрыть как можно больше тела. Только это не помогает, Ник все ещё смотрит. Пристально и внимательно, кажется, что отслеживает каждое движение.

Ловлю в отражении, как он двигается ближе. Сжимаю пальцами ручку двери, словно что-то сможет защитить меня.

– А мы можем с вами договориться? – выпаливаю, прикрыв глаза. – Отпустите меня, пожалуйста. А я скажу, что сама сбежала.

– Думаешь, сможешь сбежать от Устиновых? Это ты зря, красивая, - пальцы Ника касаются моего лица. Невесомо поглаживают подбородок и спускаются на шею, от чего перехватывает дыхание. – Не глупи, будь умницей и отделаешься маленьким наказанием.

– Или, - Клаус усмехается, а Ник сжимает шею сзади, притягивая ближе к себе. Тону в его черных глазах, теряюсь. – Будь плохой девочкой, красивая. И дай нам повод наказать тебя прямо здесь.

Вспыхиваю от такой пошлятины. Не могу поверить, что отчим действительно доверил меня этим мужчина. Сопроводить к братьям, ага. В дороге с двумя бугаями, которых я вижу впервые.

Но…

Отшатываюсь, когда Ник отпускает. Киваю, мол поняла. Не могу поверить, что это действительно происходит. То есть… Отчим просто позволил кому-то меня сопровождать и дал карт-бланш?

Или это сводные братья такие щедрые?

Хмурюсь, пытаясь придумать, что делать дальше. Угрозы мужчин тревожат, будоражат. Крючком поддевают внутренние страхи, не позволяя расслабиться.

– Нам далеко ехать? – решаюсь на вопрос, сминая ткань платья. – Я просто хочу понимать…

– Обычно часа два. Но скоро начинает буря, поэтому дольше. На твоем месте я бы надеялся, что мы будем ехать как можно медленнее.

– Почему?

– Тем дольше не увидишь своих братьев.

Прикусываю губу, сдерживая раздражения. Не уверена, с кем мне безопаснее. С двумя незнакомыми мужчинами или со сводными братьями. Кто несет меньшую угрозу?

Но Клаус прав. В одно моменте. Я бы с радостью ехала по дороге вечность, наблюдая через окно, как ложится хлопьями снег. Красиво, завораживающе.

А ещё у меня появится время придумать хоть какой-то план. Я просто не могу позволить сбагрить меня непонятно кому и… Что? Воспитывать, словно я зверушка?

Глава 3. Карина

– Спасибо!

Не могу сдержать восторженного шёпота, когда Клаус действительно выполняет мою просьбу. Соглашается остановиться на заправке, и тем самым дает мне шанс.

Я знаю, что это маленький и ничтожный шанс. И он ничего не поменяет. Я ведь не могу всю жизнь скрываться от семьи, это глупость. Да и Новый год мне негде перекантоваться, все подруги или уехали, или решили парочками праздновать.

У меня одной из компании не было парня и даже свиданий. Сначала было не до того, а после появился отчим. А в нашей новой семье нельзя просто якшаться со случайными парнями. Это вредит репутации.

Раньше я понимала отчима. Он просто беспокоиться и переживает, хочет для меня лучшего. Много людей просто забивают на чужих детей, которых должны содержать. Но у нас всё было по-другому.

И тем более не понимаю поступков отчима. Как он мог просто так меня отдать? Сплавить сводным братьям, чтобы не мешалась под ногами. Да и ещё и с кем?!

С двумя мужчинами, которые кажутся преступниками или головорезами. Ещё и пристают, и угрожают. И это совсем не вяжется с «правильным воспитанием».

А может…

Может отчим решил, что я уже «порченная» и меня не жалко?

От этой мысли начинаю дрожать сильнее, выбираясь из машины. Осторожно осматриваюсь, стараясь найти пути к побегу. Нет, лучше замерзнуть, чем…

Чем…

Чем Клаус и Ник сделают со мной то, что обещали.

Содрогаюсь, обхватывая себя руками за плечи. Странно смотрюсь на старой заправке. Ботинки, вечернее платье, незаконченный макияж. Но, кажется, всем плевать на меня.

– Без глупостей, Карин, - Ник подхватывает меня под локоть, прижимаясь. – Ты ведь хорошая девочка, правда? Не доставишь нам проблем?

– Нет.

– Это хорошо. Мы бы в любом случае всё решим, но это обернется проблемами для тебя. А я всё ещё надеюсь, что мы обойдемся без наказаний.

– Не ври, - щеки вспыхивают жаром, когда мужчина притягивает меня к себе. Его губы касаются мочки, щекочут дыханием. – Ты же… Хочешь этого. Всю дорогу грозитесь…

– Я много чего хочу, красивая. И буду не против, если ты сделаешь мне новогодний подарок. Наказать тебя сразу здесь, не доезжая до пункта назначения. Но ты ведь хочешь другого?

– Да. А что будет… Когда мы приедем? Мои братья…

– Не будем пока об этом, - Клаус обрывает мужчину, возникая справа. Косится на меня, но не комментирует, как я пытаюсь поправить волосы. – Тебе что-то взять? Часто останавливаться не будем.

– Воду или сок, если можно. Апельсиновый.

– Еду?

– Не надо. Ой, или шоколадный батончик.

Клаус кивает, направляясь к стеллажам. Сказала наугад, лишь бы отвлечь. Странно же, да? Если я буду отказываться от всего, если планирую сбежать.

Не знаю, как люди себя обычно ведут в таких случаях. В университете нас такому не учили. Ага, философия вам пригодиться. Лучше бы учили, как с похитителями вести переговоры.

Юркаю в уборную, плотно прикрываю дверь. Прохожу мимо кабинок, осматриваясь. Здесь нет окон, и нет никакой другой двери. Разве только что спрятаться и ждать чуда.

Но вместо этого я привожу себя в порядок. Распускаю пучок, взбиваю волосы. И так мало шансов, что кто-то подберет и довезет до города. А если я буду выглядеть странно, то точно провал.

Стираю одну стрелку, поправляю помаду. Она размазалась, когда этот нахал Клаус целовал меня. И никто даже не сказал, что остались только разводы и контур.

Минуту разглядываю себя в зеркале, собираясь с мыслями. А после медленно направляюсь к двери, выглядывая в коридор. Готова разрыдаться от счастья, что Ник не сторожит меня.

Это возможность, о которой я и мечтать не могла.

И упустить её я точно не могу.

Оглядываюсь, словно я какая-то воровка. Страшно налететь на Ника или Клауса, они тогда точно поймут, что я задумала что-то! Хотя нет, на Клауса страшнее.

Потому что он уже зажимал меня, и касался. И валил на кровать. Я точно знаю, что он совсем не шутит. Может, Ник окажется хотя бы немного добрее, не таким напористым?

Ага, как же.

Прикусываю губу, пряча ладони в карманы пальто. Выдыхаю, понимая, что мужчин нигде нет. Они же не могли меня так просто оставить? Или сжалились?

– Вам что-то подсказать? – кассир обращается слишком громко, от чего я едва не налетаю на стеллаж с чипсами. – Девушка!

– Нет. Нет, ничего. Я просто жду друзей.

– На заправке?

– Они курят. Скажите, - понижаю голос, приближаясь. – А у вас есть служебный выход?

– Зачем вам?

– Да я… Напугать их хочу, разыграть. Они же видели, что я заходила, а после я прям рядом с ними покажусь.

Несу откровенный бред, но я не умею врать. И убежать в чем-то тоже. Каждую секунду мне хочется отступить и забыть об этом. Выйти к мужчинам и честно сдасться, пусть везут.

Глава 4. Карина

– Иди к черту!

Шиплю, сквозь сжатые зубы. Мгновенно вспыхиваю. Из-за смущения и злости. Что все темы у этих мужчин крутятся вокруг пошлого. Им девушек в городе мало?

– Тише, Карина, - Ник прижимает меня плотнее, а его ладони сжимают мои ягодицы. – Помнишь, что мы говорили о характере? Вот сейчас совсем не время огрызаться. Будь милее.

Вздрагиваю, когда мужская хватка усиливается. Он впечатывает меня в своё тело, никакого расстояния. Утыкаюсь носом в шею мужчины, вдыхаю его запах.

Пытаюсь оттолкнуть, но мои ладошки кажутся совсем крошечными на его фоне. Сжимаю ими плечи, давлю на грудь, но мужчина даже не пытается поддаться. Кремень, который сейчас будоражит своим теплом.

Ник сминает платье, едва поднимает его, а по ногам ползет холод. Он же ничего не сделает, да? На улице, где полно людей. И Клаус ходит. А ещё я всё равно должна остаться невинной, так?

– Ник, пожалуйста, - прошу тихо, чувствуя, как мужчина немного отпускает. Но лишь для того, чтобы провести пальцами по им ключицам, спускаясь в вырез платья. – Не надо этого делать.

– Должен же я что-то получить за молчание. Переговоры, знаешь о таком?

– Я не идиотка.

– Тогда подумай, что ты можешь предложить.

Втягиваю воздух, когда мужские пальцы медленно проводят по ложбинке груди. Надавливают, отодвигая ткань. Кожа будто пылает, точно огонь поднесли.

Цепенею, не в силах выдавить ни слово, пока Ник касается моей груди. Ведет по коже, а затем задевает затвердевший от холода сосок. Настолько откровенное касание, что меня ведет.

Перед глазами всё плывет, кислород сжимается в легких. Пытаюсь вдохнуть, но задыхаюсь. Сильнее хватаюсь за Ника, словно сейчас рухну. По крови кто-то пустил электрические импульсы, которые бьют в солнечное сплетение.

Мужчина сжимает ладонью грудь, а его большой палец вырисовывает узоры. Задевает ногтем горошинку, от чего кружится голова. Всё внутри стягивает непривычными ощущениями, бурлит.

– Увидят, - произношу то, что сейчас волнует меньше всего. Он касается меня! Ласкает грудь, пока у меня коленки подгибаются. – Ник, я прошу…

– Не слышу предложения, красивая, - облизываю от волнения губы, бросаю взгляды по сторонам. – Поцелуй меня.

– Что?

– Поцелуй меня. И если мне понравится, то Клаус ничего не узнает.

В первую секунду хочется подняться на носочки и поцеловать мужчину в щеку. Условие выполнено, пусть других зажимает. Но Ник перестраховался, и мне ничего не остается.

Охаю, когда мужчина надавливает пальцами. Начинаю дрожать сильнее, внизу всё пульсирует. И решаюсь, впечатываюсь в его губы. Надеюсь, что это быстро прекратиться.

Я не знаю, как правильно целоваться, чтобы ему понравилось. Не знаю, что делать и как. Только вздрагиваю от теплого дыхания на коже и того, как Ник прихватывает мою нижнюю губу.

По телу растекается непривычное тепло. Пытаюсь от него избавиться, отстраниться. Но Ник прижимает крепче, углубляет поцелуй. Его язык проходится по губам, толкается внутрь.

Мужчина делится своим жаром, вкусом сигарет. Терпким табаком, своим запахом. Я словно пьянею от этого. Адреналин бушует внутри, немеет всё тело. Ощущаю только прикосновения мужчины, больше ничего.

Внутри всё скручивает, будто натягивается канатом. Не дает вдохнуть, отстраниться, сказать что-то. Держит на месте, заставляя растворяться в новых ощущениях.

– Сладкая, - Ник отрывается, а я спешу отвернуться. – Как легко с тобой договориться.

– Ты обещал прекратить.

Хнычу от облегчения, когда мужчина убирает свою руку от груди. Соски ноют, а что-то неприятно скребет в груди. Недовольно из-за того, что всё закончилось.

– Ник! – слышу голос Клауса и прячу лицо на груди мужчины. – Какого хрена вы творите?

– Как думаешь, - Ник шепчет мне на ухо, чтобы только я слышала. – Мне понравилось или стоит рассказать?

– Ник!

Мне хочется удушить его, но я просто прошу. Я ведь всё сделала, плевать уже на гордость и то, что так не должно быть. Я решилась, поддалась вперед и поцеловала. А мужчина себя так ведет, словно собирается всё рассказать.

Поджимаю обиженно губы, ожидая его вердикта. Хочется сложить руки на груди и отстраниться, но Ник не позволяет. Держит крепко, а Клаус тем временем приближается.

Ощущение, что меня начнут шлепать прямо здесь, при всех. Из-за того, что я просто хотела прекратить весь этот бред. И не попасть в лапы своих сводных братьев.

– Всё нормально, - Ник отмахивается, обнимая меня за талию. – Карина потерялась.

– Потерялась? Решила побегать? – мужчина улыбается уголком губ, заставляя вздрогнуть. – Интересно.

– Нет. Просто потерялась и испугалась, что нас нигде нет. Пыталась найти, пока не наткнулась на меня. Так ведь, Кара?

Киваю, не веря в то, что Ник действительно пошел мне на встречу. Согласился и помог, пусть и за своеобразную плату. Слабо улыбаюсь ему, чувствуя, как гора падает с плеч.

Глава 5. Карина

Два шага и каждый отдает болью в груди. Страшно, но медлить нельзя. Если рядом какой-то дом, знакомого мужчин – то шансов у меня не осталось. Последний рывок, чтобы хоть что-то сделать, а не просто овечкой топать за двумя волками.

Может, у отчима свои порядки. Пусть у него не строгие восточные порядки, но его видение мира меня не устраивает. И пусть мама на это согласилась, но я ведь не виновата, что она выбрала не того мужчину. Я просто хочу спокойно жить.

Но третий шаг мне никто не позволяет сделать. Едва отхожу от машины, как меня тянут обратно. Больно сжимают воротник, от чего ткань пальто врезается в шею.

– Куда собралась, красивая? – Клаус разворачивает к себе лицом, больно сжимая мой подбородок. – Чего тебе на месте не сидится?

– Я…

Ответа нет, только сумасшедшее сердцебиение. Оно перекрывает все слова, которые я пытаюсь произнести. Клаус щурится, рассматривая меня. А подушечка его большого пальца поглаживает мой подбородок.

– В багажнике моя сумка, - выпаливаю первое, что приходит на ум. – Вот! И я хотела взять кофту, замерзла.

– И решила сделать всё тихо, не предупредив? Не ври, Карина. Сделаешь только хуже. Я говорил тебе за побеги и наказание?

– Я ничего такого не сделала! Я имею право взять свои вещи?

– Запомни, красивая. Сейчас ты не имеешь права ни на что, если перед этим мы не разрешили. Что же ты как маленькая?

Вспыхиваю, пытаясь отвернуться. Знаю, что моё оправдание слабенькое. И никто ему не верит. Как минимум потому, что багажник остался позади, не нужно было отходить дальше.

Мимолетом оборачиваюсь на машину, которая начинает отдаляться от нас. Вторая попытка и второй провал, неужели так будет всегда? И ничего не сделать, чтобы прекратить это?

– Можно мне свитер? – повторяю с нажимом, стараюсь убедить в своей правоте. – Я замерзла, правда.

– Не переживай, мы быстро тебя согреем.

Я просто хотела отпраздновать Новый год в кругу семьи.

А теперь Клаус ведет меня обратно, а я сжимаюсь, пытаясь понять, что меня ожидает. Прикусываю губу, когда мужчина силой усаживает меня в машину. Жду, что захлопнет дверцу или накричит, но Клаус лезет за мной.

– Что ты делаешь? – часто моргаю, стараясь пересесть к противоположной дверце. Только мужчина сжимает мои бедра, удерживая на мягкой перегородке между двумя сидениями. – Пусти меня!

– Ну уж нет, красивая. Ты сглупила и будешь за это отвечать. Давай-ка, - Клаус усмехается, а его ладони ползут по моим ногам, обхватывая мои лодыжки. – Ты ведь взрослая, Карин? За ошибки нужно платить.

– Пусти, - прощу ещё раз, а затем вздрагиваю от щелчка за спиной. Дверца открывается, и на сидение опускается Ник. Теснит меня, обнимая за талию. – Что вы творите?! Хватит, пожалуйста.

– Представляешь, как бы ты нас смутила своими попытками сбежать?

– Не хорошо получилось, красивая.

– Поэтому…

– … Будет честно, если мы смутим тебя в ответ.

Хочется спросить «как», но в который раз за день голосовые связки подводят меня. Всё из-за того, что ладонь Ника давит на мой живот. А пальцы Клауса пробираются под платье, задирая подол.

И судя по их усмешкам – останавливаться никто не планирует.

Тело вытягивается струной, конечности немеют. Наблюдаю за Клаусом, который медленно поглаживает кожу под коленами. Щекочет, вызывая вихри урагана в низу живота. Именно там, где жжет ладонь Ника.

– Что вы собираетесь делать? Не надо, - облизываю пересохшие губы, ерзаю, стараясь отодвинуться. – Клаус, хватит! Я ничего не сделала…

– Ты пыталась сбежать, красивая. И это плохо. А ещё лжешь старшим – это ужасно. Разве таким манерам тебя учили?

Мотаю головой, задыхаюсь. Подушечки пальцев мужчины мягко надавливают на внутреннюю сторону бедра. Будоражат нежную кожу, вызывают мурашки.

Мне кажется, что я попадаю в эпицентр вулкана. Лава лижет кожу, растекается по венам. Всё горит и пульсирует, сжимается от напряжения. Невыносимо ждать и бояться.

Страх горьким привкусом оседает на языке. Прикусываю губу до крови, боясь пошевелиться. Кажется, что тогда всё произойдет быстрее. Или так лучше? Сразу, полностью и перестать дрожать?

– Клаус!

Всхлипываю, когда он задевает резинку трусиков. Не трогает слишком интимно, просто добирается до нижнего белья. А меня уже колотит, накатывает фантазией, что со мной сделают.

Их здесь двое.

В тесной машине.

Глушь, где не проезжают другие люди. Вроде основное шоссе, но в такую погоду – пустынное. Ветер завывает из-за открытых дверей, пускает холодок по спине.

Невольно прижимаюсь сильнее к Нику, стараясь согреться. Он теплый, а мороз кажется страшнее. Или нет? Ничего не понимаю, путаюсь. Окончательно теряюсь, когда губы Ника цепляют мою мочку.

– Будь хорошей девочкой, красивая. Не мешай мне и скоро окажешься дома.

Глава 6. Карина

Клаус и Ник говорят между собой так, словно ничего не произошло. Сверяются с навигатором, обсуждают погоду. И это после того, как чуть не обесчестили меня посреди дороги!

Ладно, я перебарщиваю. Но и они тоже! Внутри всё продолжает вибрировать. Как остаточное явление, от которого не получается избавиться. Ерзаю на сидении, злюсь на мужчин. Заставляю себя молчать.

Мне жутко неуютно без нижнего белья. Даже не так. У платья мягкая ткань, ничего не впивается, можно перетерпеть. Но Клаус забрал мои трусики. Они оба знают, что под платьем ничего нет.

И это душит.

Чувствую себя… Странно, словно раздирает на частички от такого. Как нагло они касались, словно имели полное право. Мне кажется, так даже муж не может касаться.

И хуже всего, что я среагировала. На этих двух дикарей, которые ведут себя так, словно мы в средневековье. Даже дальше, в доисторическом мире, где никаких порядков нет.

Радует, что мы хоть договорились. У меня будет время, чтобы всё осмыслить. Я очень боюсь встречаться со своими сводными братьями. Слышала, как охрана иногда их обсуждала.

Ни одного хорошего слова. Нет, конечно, мужчины их валили, но за «крепкий удар и жесткость». Не те качества, которые я могла бы назвать достойными.

Вряд ли меня буду бить. Не настолько же монстры? Отчим с мамы пылинки сдувает, хотя бывает резок. Провел разграничение между женскими и мужскими делами, но всегда с мамой милый.

А со мной…

Может, я сама всё надумала? Просто будут беседы, как нужно вести себя в семье? Мол, муж главный, его нужно слушаться. С мужчинами наедине оставаться нельзя, нужно проявлять уважение к старшим. В таком ключе.

Но всё равно, пусть. Лучше уж выиграть себе время и обдумать всё хорошо. А потом что-то решать и делать.

– Приехали, красивая, - Ник первым выбирается из машины, открывает мне дверцу. Хватаюсь за его протянутую ладонь, не хочу злить. – Пошли, дом ещё прогревать нужно.

– Не дашь мне пальто?

– Здесь два шага, Карина. Не успеешь замерзнуть. Зато точно не сбежишь.

– Я не буду больше.

Обещаю, пока он сжимает мои пальцы. Тянет к себе, впечатываюсь в его грудь. Внутри всё замирает, ждет нападения. Ник кажется более безопасным, чем Клаус. Наверное, потому что именно Клаус напал на меня в спальне.

И всё равно – Ник не простой мужчина. Это чувствуется в его взгляде, касаниях. Он не сжимает сильно мою руку, но этого и не нужно. И так чувствую всю силу, спрятанную там.

Теряюсь, спешу за мужчиной. Он всё-таки накидывает мне на плечи пальто, его. И притягивает ближе, ведет к большом двухэтажному дому, который словно спрятан в лесу.

Мне отчаянно хочется заполнить тишину, спросить хоть что-то. Но не могу, страшно нарушить равновесие. Смотрю себе под ноги, как ботинки утопают в снежных сугробах.

– Секунду, красивая, - Ник подмигивает, стараясь разобраться с замком. – Немного промерз.

– А Клаус куда? – оборачиваюсь на звук мотора, ничего не понимаю. – Он уезжает? Он поехал за братьями?

– Мы ведь обещали. А свое слово всегда держим. Мы не планировали оставаться здесь, а Давид тут почти не бывает. Далеко от города, чаще всего пускает сюда друзей.

– И? Какое отношение это имеет к Клаусу? То есть…

– Он поехал искать работающий магазин. Нужно купить продуктов, хоть чем-то запастись. Если метель будет только сильнее, то мы здесь застрянем на несколько дней. Не хотелось бы умереть от голода.

– За пару дней ничего не случится.

– Значит, я напишу брату, чтобы не искал для тебя соленую карамель?

Вопрос риторический. Ник тут же смеётся, как только я морщусь. А после пытаюсь проанализировать короткую фразу. Как за пару слов можно полностью выбить из колеи?

Первое, что я понимаю – они братья.

Второе – они знают, что я люблю.

Это настолько шокирует, что реагирую не сразу. Ник тянет ладонь к моим волосам, стряхивает тающие снежинки. Проводит медленно, задевает лицо и шею, вызывает мурашки по коже.

– Откуда ты знаешь, про соленую карамель? – выдыхаю, хочу сказать хоть что-то. Даже пальцы дрожат от чужих касаний. – Ник?

– Все знают, красивая. Соленая карамель и пломбир, тут шпионом быть не нужно. Не так важно.

– А что важно?

– Что сейчас мы с тобой остались вдвоем.

– И… И что тогда будем делать?

Краснею от того, насколько двусмысленным кажется вопрос. Жду пошлости от Ника, но тот лишь пожимает плечами. Медленно стягивает с меня пальто, отряхивает от снега.

– Нужно растопить камин, запустить отопление. Побудешь рядом со мной это время.

– Ну я же ничего не понимаю в этом.

– Зато в побегах хороша.

– Ник!

Возмущаюсь, хотя он прав. Но вся равно странные ощущения. Меня похитили, непонятно, что вообще произошло. А Ник потешается над этим и над моими попытками сбежать.

Глава 7. Ник

Смотрю на перепуганную девчонку. Сжимается, когда доходим до гостиной. А стоит отпустить – снова обхватывает себя руками. Дрожит. Стреляет взглядами.

Красивая.

Пиздец какая красивая.

Кукольная, точенная.

Много девчонок видел, но эта… Не удивительно, что за ней такая слежка. Нельзя такую никому отдавать. Охрану, лучше человек сто. И под замок. И замуж, красивым украшением в дом.

– Ник! – не выдерживает, ругается. – Ты ответишь? Он действительно…

– Нет, бля. Ничего подобного. Никакого аукциона. Тебя не будут за деньги продавать, как товар.

– Но… Я слышала разговоры.

– Аукцион существует. Давид, как раз им и занимается. Его бизнес, но там всё добровольно. Девки приходят за деньгами, мужики за сексом. Никто насильно не заставляет никого. Считай, что там заключаются сделки. Выдыхай, красивая.

Или нет.

Когда задерживает дыхание, её грудь приподнимается. Будто вот-вот выпадет из платья, покажет всё красоту.

– Ты его дочь, Карина, а Устиновы должны хранить честь и всё такое. Если его дочь выйдет замуж не девственницей – полетят головы.

– Я не Устинова. У меня осталась фамилия отца. Поэтому отчим злится? Если бы у меня была его фамилия, всё было бы проще?

– Нет.

Отрубаю, не желаю давать девчонке надежду. Нихрена не поменялось бы. Может, стало бы даже хуже. Потому что она вошла в семью, должна отвечать всем требованиям.

Красивая. Молчаливая. Декор.

А по ночам согревать постель своего мужчины.

Больше никаких задач. И прав тоже нет.

– Ты его дочь, неважно кровная или нет, с фамилией или нет. Часть семьи и должна научиться вести себя правильно.

– Ага, а братья меня воспитают, - прислоняется к камину, пока я вожусь с дровами. – И как они… То есть…

– Ничего криминального, почти. Ты должна стать послушной и покорной, вот и вся задача. А твои братья, - усмехаюсь, качаю головой. Она даже не знает их, а уже дрожит от одного упоминания. – Должны объяснить всё. Силой, если будешь плохо понимать.

Вздрагивает, словно я её ударил.

Отворачивается, её плечи опускается. Хочется подскочить, утешить. Такие красивые не должны грустить. Сиять, улыбаться. Отправлять, блядь, на войну за неё.

Но сдерживаю себя на месте.

Сегодня мы уже перешли грань с братом.

Перескочили.

Просто потому, что была в наших руках. Дрожала, смотрела глазищами, облизывала губки. Такая вся невинная, хрупкая. Таких трахать хочется и защищать. И под венец тащить тоже.

Чтобы другому не досталась.

Но нельзя.

Втягиваю воздух, запах древесины. Напоминаю себе, что её нельзя трогать.

Не смотреть. Не касаться.

Не моя.

– Просто научить поведению? Всё, что будут делать мои сводные братья?

– Да, поведению, правилам. Порядкам, как ты должна себя вести и что говорить. Развращать тебя никто не будет.

– Угу, и вы тоже ничего такого не делали…

– Есть претензии, красивая? Хочешь высказать их семье?

– Нет! Не хочу.

– Вот и отлично. Никто тебя не тронет. Просто научат, какой ласковой ты должна быть с мужчинами.

– Мужчинами? Ты же сказал, что аукциона не будет, что…

– Не будет. Зачем тебя порочить и отдавать кому попало? Ты не товар, ты дочь Устинова. Тебя не продадут за деньги, а обменяют на империю.

Хлопает ресницам, приоткрывает губки. Что ж ты делаешь, красивая? Сейчас все мысли только о том, чтобы опустить Карину на колени. Толкнуться на всю длину, заставить принять.

Сжимаю пальцами кочергу, сдерживаю порочное желание.

Не смотреть. Не касаться.

Не моя.

– Что? В каком смысле обменяют? Я не…

– Тебя выдадут замуж, красивая. И твое желание никто слушать не будет.

Карина дергается от моих слов, мотает головой. Словно пытается убедить, что ничего такого с ней не сделают. Но хрен там. Она единственная девочка в семье Устиновых. Пусть и приемная.

Как в средневековье, бля.

Когда семьи договаривались и обручали детей для собственного блага. Тут, правда, не ребенок ей достанется. И не пацан. И даже не молодой мужчина. Старый урод, который бесил.

– Это не правда! Ты лжешь. Я…

– Не слышала разговоров о свадьбе? Никогда? Ни одного намека, красивая?

Девчонка сдувается, а нижняя губа подрагивает. Значит, слышала. Не воспринимала в серьез или думала, что никто не заставит. Главное, что теперь начинает понимать.

Она вошла в семью, где не особо ценили мнение девушек. Конечно, никто не позволит навредить малышке. Никакого избиения или прочей мути, пережиток прошлого.

Глава 8. Карина

Шанс.

Конечно, ведь так много возможностей избежать этого. Не могу поверить, что отчим действительно пойдет на это. Выдаст меня замуж непонятно за кого!

А с дочерью он бы так же себя вел? Если бы я была родная? Или Ник прав? Что с дочерью было бы ещё хуже, потому что там бы с детства вкладывались «правильные» мысли.

Мотаю головой. Сегодняшний день получается слишком эмоциональным, давит на меня. Ещё даже не обед, а я полностью раздавлена. Хочется забраться под одеяло и никогда оттуда не выползать.

– Твой чай, - Ник двигает ко мне кружку, облокачивается на барную стойку. – Расстроилась?

– А ты бы не так реагировал? Я… Ну, да. Тебе бы проще было.

– Потому что я мужчина?

– Ну да. Вручили жену и живи, как хочешь. Скажешь, в вашем обществе не принято изменять? Ну конечно, - фыркаю, заражаюсь злостью. Потому что мужчина просто пожимает плечами. А меня тут рвет на части. – Мужчинам можно. А я, полагаю, должна преданно сидеть дома и ждать. Потому что «воспитали» правильно. И плевать, что мне муж не нравится. Никаких протестов, только радоваться и… ноги раздвигать.

На последней фразе меня прорывает. Не сдерживаясь, слезы жгут глаза. Щиплют кожу щек, медленно сползаю. Слишком сложно, я не выдерживаю. И не хочу такого.

Вообще не хочу быть связанной с Устиновыми. Хочу в город, к подругам. Избавиться от своей чокнутой семейки, забыть. Никогда не видеть своих сводных братьев и не знать, как они воспитывать собираются. Что вообще от меня хотят.

– Эй, ну ты чего, красивая.

Мотаю головой, но Ник не отстает. Обходит барную стоку, резко сдавливая меня в своих объятиях. Он ведь тоже в этом замешан. Они с Клаусом отвезут меня, куда нужно, а после бросят.

Им плевать, потому что отчим платит за доставку. Я их не знаю, Ник мне никто. Пусть и рассказал правду. Но не могу сдержаться, хватаюсь за его руки, пока слезы продолжаются.

Ну что за праздник, а?

Почему нельзя просто открыть шампанское, отпраздновать Новый год. Смеяться с мамой над каким-то шоу и есть оливье. Больше мне ничего не нужно. А в итоге…

– Хватит, - Ник припечатывает, сжимает моё лицо ладонями. – Никаких истерик, красивая. Давай, прекращай. Пей свой час, посмотрим дом. Или чем-то займемся…

– Я хочу побыть одна. Отдохнуть и никого не видеть. Вот и всё. Больше мне ничего не нужно. Пожалуйста. Разве так сложно оставить меня в покое? Какого черта всем что-то от меня нужно?

– Следи за тоном, Карин.

Оборачиваюсь, вижу в дверях Клауса. На пальто и волосах снежинки, в руках – покупки. Проходит ближе, оставляя пакеты на кухонной тумбочке. И недовольно смотрит на меня.

– Фильтруй свои слова, красивая, - произносит твердо, заставляя поёжиться. – Иначе быстро отправишься в пункт назначения. Это понятно?

– Легко запугивать, да? Такие смелые, потому что сильнее. Ну да, девушкой просто командовать. А я… Ладно.

Выдыхаю, потому что взгляд Клауса не обещает ничего хорошего. Проходится по моему телу, становится темнее. Отворачиваюсь, чувствую румянец.

Мне в жизни не говорили следить за тоном или словами. Никто никогда не жаловался. И я не хамила, не такая. Но сейчас меня просто срывает. А эти мужчины ведут себя так, словно я должна понять и принять всё.

– Что ты делаешь?!

Дергаюсь, когда Клаус подходит ближе. Останавливается за моей спиной, укладывает ладони на мои плечи. У него жутко холодная кожа из-за улицы, и меня простреливает жаром.

Волна стекает от ключиц, которых касается Клаус. Ниже и ниже. Пощипывает, заполняет всё тело. А мужчина держит крепко, не позволяя отодвинуться. Или вовсе спрыгнуть со стула.

– Красивая, - тихий шепот обволакивает, волоски становятся дыбом. Особенно, когда Клаус сильно прикусывает мочку уха. Вскрикиваю от неожиданности, а кожу стягивает. Обдает кипятком. – Если будешь хамить, то нужно будет преподать тебе урок. Можно прямо на этой барной стойке. Думаю, твоя попка будет смотреться хорошо, вздернутой вверх. С красной и пульсирующей кожей, да?

– Пусти!

– Мне кажется, что ты не воспринимаешь наши угрозы всерьез. И нужно преподать тебе урок.

– Не нужно!

Пищу, ерзаю сильнее. От мысли, что Клаус действительно это сделает, становится не по себе. Паника прокатывается по телу, оседает тугим комом в груди.

Дрожу, стараюсь вырваться из хватки мужчины. А он отпускает, всего на секунду. Для того, чтобы крутануть мой стул, разворачивая лицом к себе. Клаус нависает, ещё сантиметр и его щетина начнет колоть щеку.

Мужчина опускает ладони на мои ноги, сдавливает колени. А после разводит в сторону, из-за чего платье задирается. А Клаус устраивается между моих ног, прижимаясь.

– Пусти. Мне жаль. Буду молчать.

Обещаю, ощущая тепло мужчины. И запах сигарет. Терпкий, сильный. Вдыхаю, опуская взгляд на торс мужчины. Не могу смотреть в глаза. Словно там застыли картинки того, что будет дальше.

– Меня похитили из дома и отдали непонятно кому, - бурчу, сжимаю запястья мужчины. Этого его не остановит, Клаус ведь сильнее. Но мужчина позволяет держать его ладони, не пускать дальше. – Я не могу немного поистерить? Не могу поддаться эмоциям? Или включать бездушную куклу, которая на все согласна? Так «воспитание» ещё не началось, могу вести себя неидеально.

Глава 9. Клаус

Карина быстро отскакивает к пакетам, принимается разбирать продукты. Усмехаюсь, наблюдая за нею. Взгляд спускается по узким плечам, к талии и заднице.

Задница у неё отменная, жаль в машине не получилось ощупать лучше. Но судя по тому, как себя ведет девчонка, шанс ещё будет. И не только на это.

– Праздничный ужин, - произношу, когда Карина оборачивается на меня. Настолько наивная или решила выкрутиться? Голод из-за еды? Как бы не так. – Приготовишь?

– Да, - часто кивает, сжимая в пальцах упаковку сока. – Только его?

– Почти, - брат поддерживает, бросая на меня взгляд. Рано малышке объяснят, что я на самом деле планировал получить. – Ужин, завтрак… Будешь готовить, пока мы застряли здесь. Кстати, от обеда мы тоже не откажемся.

– Ладно. Не проблема. Вы можете… - взмахивает рукой в сторону двери, смущается. – Я позову, когда всё будет готово. Никаких предпочтений нет или аллергии?

– Нет.

Киваю брату на улицу. Надо перекурить и перетереть несколько моментов. И чем быстрее, тем лучше. Пока Карина ещё что-то не натворила. А у нас впереди долгая ночь.

Или не одна, если погода не улучшится.

– Веди себя хорошо, красивая, - цепляю прядь волос, заставляя девчонку вздрогнуть. А после двигаюсь к выходу. – Мы скоро вернемся.

Радуюсь, что дядя выбрал дом с огромными окнами. Если найти правильную точку, то легко наблюдать за Кариной. Как крутится, разбирает покупки. Даже не смотрит по сторонам, не ищет выхода сбежать.

Сомневаюсь, что легко смерилась. Тихая, но со спрятанным стержнем. Устинова же, пусть и не по крови. Не удивлюсь, если вся свадьба была только ради неё. За таких девчонок дерутся.

И платят хорошо.

– Отстой погода, - брат пихает сугроб, недовольно трет ладони. – Долго ещё будет снегопад?

– Хрен знает. Так даже лучше, не нужно везти Карину никуда. Посидит пока здесь, осознает всё.

– Тоже вариант. Никто не звонил?

– Нет, всё продумано. Давид наверняка донесет, что мы застряли в этом доме. Никто не кинется искать. Я бы ещё и телефоны отключил, чтобы не донимали раньше времени. Я смс кинул, с координатами. Но в такую погоду никто не приедет.

– А теперь главный вопрос, - брат двигает бровями, как пацан. – Как всё было? Вряд ли Карина так легко тебе ответила в спальне.

Как же.

Царапалась, но растерялась, красивая. Но это ничего, это нормально. Когда бугай в собственном доме нападает – не каждая среагирует правильно.

Прикрываю глаза, вспоминая, как хорошо ощущалась Карина в руках. Маленькая и упрямая, теплая. Если бы не помешали, то могло бы намного больше интересного произойти.

Если правильно прикоснуться, приласкать… Горячая девчонка.

Красивая.

– Не важно, что она делала. Важно, как это всё было объяснить, - фыркаю, прикурив сигарету. Легкие забиваются дымом, хорошо. – Спокойно всё было?

– Нормально. Рассказал о том, что ей жениха нашли. Не скажу, что отреагировала хорошо. Да никто бы и не отреагировал радостью на такое.

Бросаю взгляд через окно, как Карина кружит по кухне. Прикусывает губу, рассматривая продукты. Постукивает ножом по дощечке, задумчиво заглядывает в холодильник.

Заставляю себя отвернуться, чтобы не надумать лишнего. Потому что это платье не идет Карине. Лучше снять, а замены не предлагать. И на барной стойке она тоже будет смотреться охрененно.

Неприкосновенная.

Уж за кого, а за эту красавицу оторвут и руки, и член. Любому, кто решит подойти ближе. Не зря последние месяца к ней приставили охрану, чтобы лишних мужиков не подпускала.

Судя по отчетам, никого и не было. Скромница и умница, которая вела себя прилежно. А то, какой она была при нашей первой встречи, никому знать не следовать.

Пьяна, дерзкая. Танцевала в клубе, с подругами. Вертела задницей так, что привлекала внимание всех. Не планировала, очевидно, просто наслаждалась вечером.

Ещё до того, как вошла в семью.

Свободная и яркая, с пухлыми чувственными губами и затуманенным взглядом. Не вспомнила меня красивая, но это ничего. Так даже лучше. Не стоит знать, кто её угощал коктейлем и что испортила брату рубашку, пролив сок.

Мы должны были её забрать, отвезти домой, чтобы ничего не случилось. Приказ, который не стоило нарушать. А мы нарушили. Отпустили на такси, вряд ли остались в её памяти. И так было лучше.

Неприкосновенная.

Но сегодня здесь нет никого, кто нам бы помешал.

– Красивая, - брат усмехается, тоже не сводит взгляда с девчонки. – Как думаешь, есть шанс, что не станут искать так быстро? Нет желания мчать ещё пару сотен километров.

– Первое января? – прикидываю, затягиваясь сильнее. Пока легкие не начнет жечь от дыма. – Может быть. День или два. В конце концов, Давид нас не гонит отсюда.

– Ага, и на том спасибо. Значит, пока обосновываемся здесь? Клаус…

Глава 10. Карина

Мне неуютно из-за постоянных взглядов Клауса. Ещё и поговорить хочет, словно мне недостаточно разговоров. И так голова разрывается из-за новой информации.

И самое худшее в том, что мне никуда не деться. Я могу сбежать, но кто сказал, что это поможет? Что меня завтра не вернут обратно, действительно наказывая.

Чувствую себя в ловушке, стены сгущаются. Давят со всех сторон, не позволяя расслабиться. Я попала в передрягу, как принцессы из сказок. Только принц не спасет, буду сожжена драконом.

– Ты забрал мою сумку из машины? – спрашиваю, тушуюсь под столько пристальным взглядом. Кажется, эти мужчины не умеют по-другому. Только сразу под кожу, в самое нутро смотрят. – Мне нужно переодеться.

– Заберу чуть позже. Лучше расскажи, каких проблем нам ждать.

– Проблем?

– Завела роман с каким-то сосунком, и он примчится тебя спасать? Ну же, красивая, не тяни время. Будет лучше, если никто нам не помешает.

– Я не понимаю. О каком парне ты говоришь?

Пульс зашкаливает, бьет в голове. Нет, никто не мог узнать… Я ни с кем не встречалась. Сначала было не до этого, а потом этот брак мамы и новые правила.

Был один парень, который проявлял внимание, но ничего серьезного. Так, пару раз выпили кофе после университета. Это даже нельзя считать свиданием. Но отчего-то мне становится дурно.

Вдруг и это «нельзя»?

– И что, ни с кем не встречалась тайком? – Клаус делает глоток кофе, прищуривается. – Не ври мне, красивая.

– Нет. Но даже если представить, что вот есть кто-то у меня. В какой этом смысл? Никто не знает где я.

– Значит, всё-таки кто-то есть.

– Да нету! И я знаю, слова «нету» нет, окей. Но я говорю в общем. К тому же, какая тебе разница? Это должно заботить моих братьев или отчима, если копать глубже.

Нервозность зашкаливает. Роняю лопатку на стол, злюсь сама на себя. Я не представляю, как мне нужно реагировать и себя вести. Ощущение западни сильнее сдавливает грудную клетку.

Останавливаюсь, смотрю на плиту. Стараюсь сосредоточится, чтобы не нахамить. Мне кажется, что эмоции бушуют внутри. Своеобразным коктейлем растекаются по венам, дурманят голову.

Это всего лишь одна ночь. Новый год в их сопровождении, ничего такого. Ведь так? Лучше просто фокусироваться на настоящем. Не загадывать далеко и жить моментом.

Мой момент – двое мужчин, которые застряли со мной в одном доме. Просто приготовить им ужин, не нарываться. Если дробить на части, то не так уж и сложно.

– Не нервничай, красивая, - вздрагиваю, бьюсь спиной о грудь мужчины. Клаус подошел незаметно, не услышала его шагов. А теперь его ладони сжимают мои талию. – Такая дерганная.

А какой мне быть? Его одеколон обволакивает, пощипывает рецепторы. Тепло чужого тела прожигает. Особенно плечи, когда Клаус проводит по ним пальцам. Не делает ничего запредельного, но меня начинает потряхивать.

Словно лихорадка прокатывается по телу. Сильнее сжимаю пальцами лопатку, перемешиваю овощи на сковородке. Не реагировать, тогда он уйдет. Наверняка.

– Вкусный аромат, - шепчет, намеренно задевает губами. Так, чтобы спазмы в мышцах, тяжесть внизу живота. – Не терпится попробовать.

– Скоро будет готово, - голос дрожит, скачет. Прокашливаюсь, стараясь вернуть себе контроль. – Я добавлю специи, не против?

– Добавь. Но я говорил о тебе красивая. Пахнешь обалденно.

– Клаус, не нужно. Прекрати меня доставать. Я ведь… Ты всё равно мне ничего не сделаешь. Меня нельзя трогать, я ведь чужая невеста. Ценный актив моего отчима. Поэтому… Прекращай пугать, ты не можешь меня коснуться. Я должна оставаться невинной, иначе вам не поздоровится.

Чувствую себя смелее, даже когда мужчина разворачивает к себе лицом. Меня можно напугать, можно вот так прижиматься вплотную. Но больше ничего не сделают, не разрушат план отчима.

– Смелеешь? – на его суровом лице проступает слабая улыбка. – Неправильно оцениваешь силы.

– Разве?

– Ты должна остаться невинной, конечно. Но я могу сделать с тобой многое, красивое. Найти применение твоим пухлым губам, - его пальцы очерчивают лицо, задевают те участки, которые называет мужчина. – Или воспользоваться соблазнительной задницей. И никто этого не проверит. Так что, красивая, с чего мне стоит начать?

– Ни с чего?

Бормочу, слишком сильно краснее. А Клаус заходится смехом, качает головой. Конечно, его такой вариант не устраивает. Меня же потряхивает от страха.

Угрозы становятся всё более четкими, его присутствие… Давит на меня аурой, прожигает. Сжимаюсь, хотя понимаю, что с обоями мне не слиться. И никак не сбежать от этого хама.

– Так не прокатит, красивая, - мужчина качает головой, едва надавливает пальцем на край нижней губы. А меня жаром обдает, от макушки до пят. Словно лава прокатилась по спине. – Нужно что-то выбрать. Это грех, оставлять такой ротик без работы.

– Я поговорить могу, - слова рвутся помимо мозга, не давая остановиться. – Подойдет?

– Не нарывайся, Кара.

Глава 11. Карина

– Я не буду играть!

– И снова промах. Мне казалось, что ты начала следовать моим советам.

Смущаюсь, отворачиваюсь к огню. Значит, мои попытки не грубить заметили. Ничего такого, но капельку обидно. Словно уязвленная женская гордость. Что мою хитрость раскусили.

Прижимаю к себе колени, постоянно одергивая платье. Нужно переодеться, но что-то мне подсказывает, что это будет непросто. Нелепое вечернее платье мой спутник надолго.

– И как я должна была отреагировать? – чуть наклоняю голову на бок, а Ник улыбается ещё шире. Садится рядом на пол, откидывается спиной на диван. – Научи меня.

– Ох, красивая, я бы многому тебя научил. Правда, после такого твои щечки будут гореть смущением до конца жизни. А на заднице точно останется отпечаток моей ладони.

– Ник!

– Для начала ты могла узнать во что мы будем играть.

– И во что же?

– Правда или выпивка, - голос Клауса режет по нервам, заставляя напрячься. – Нашел в погребе Давида отменное вино, старое и дорогое. Пора немного ограбить дядюшку.

– Что за игра?

Хмурюсь, потому что никогда в подобное не играла. Хотя, на самом деле, я не особо во что-то ввязывалась. Все студенческие вечеринки проходили мимо меня. Только пару раз выбралась с подругами в клуб или бар, ещё до того, как мама стала Устиновой.

А сейчас жалею. Нужно было тогда наслаждаться жизнью, отодвинуть учебу на задний план. Если бы знала… Я бы с клуба не вылезала. Танцевала в свое удовольствие, веселилась. Сбросила все оковы и просто делала то, чего требует душа.

– Пьешь вино или отвечаешь, всё банально, красивая, - Ник открывает бутылку, пока Клаус протягивает мне бокал. – Вопросы задаем по очереди, мы тебе, а ты нам.

– Значит, я могу задавать два вопроса сразу? Иначе будет нечестно.

– Жизнь вообще нечестная штука. Но ты можешь задавать общий вопрос. И мы будем отвечать вместе. Или кому-то из нас.

– А если не хочу отвечать, то пью?

– Именно, - Клаус серьезно кивает, не сводит с меня взгляда. У меня стойкое ощущение, что они всё время смотрят. Не моргают, не отворачиваются. Пронзают меня, рассматривают. Долго, до трясучки, до момента, как смогут пробраться под кожу. – Хочешь добавить какие-то правила?

– Вопросы не повторять. Нет, - сама себя обрываю. Стараюсь придумать, как поступить лучше. – А можно нечестные правила? Раз уж жизнь такая.

– Какие же?

– Вам вопросы повторять нельзя, а мне – можно. Вы же… Крупнее, алкоголь вас не возьмет так, как меня. Это будет справедливо.

Сжимаю пальцами тонкую ножку бокала, наблюдаю, как вино переливается на свету. Стекает по стенкам, дурманит сладким ароматом. Отвлекаюсь, чтобы нервно не ждать ответа мужчин.

Сама не понимаю, зачем вообще соглашаюсь. Нужно спрятаться в одной из комнат, не выходить. Сделать вид, что меня здесь нет. Сбежала, ушла, растворилась в ночи.

А в место этого принимаю чужие правила, в душе всё сворачивается. Жжет ожиданием, нагревается.

– Хорошо, без проблем, - Клаус отвечает спустя несколько минут. – Первый ход за дамами. И что ты хочешь узнать?

– Ну… - пожимаю плечами, отодвигаясь к креслу. Нахожу в нем опору, рассматриваю узоры на ковре. Неловкость сковывает, никаких идей. – Какие у вас настоящие имена?

– Это слишком банально.

Мужчины, не сговариваясь, делают глоток вина. Даже не раздумывают ни секунды! Расстроенно принимаю этот ответ. Хотя мне хочется узнать о них больше, пробраться глубже. Понять, кто они такие.

– Наш черед. Расскажи нам, красивая, тебе понравились наши касания в машине?

Даже не пытаюсь придумать ложь. Подношу бокал к губам, делаю несколько глотков. Наверное, нужно было ограничиться одним… Но так сложно, во рту пересыхает.

В машине было сложно. Неправильно. То, что нужно забыть и никогда не вспоминать. И унизительно было! Из-за того, что мужчины себе позволили. И из-за того, как я реагировала на их наглые касания.

Вино оказывается терпким, но сладким. Вкус расцветает на языке, бьет теплотой по горлу. Отставляю бокал в сторону, на секунду прикрывая глаза. Слишком крепкое.

– Всё хорошо, красивая? – голос Ника звучит немного растерянно, издалека. – Не привыкла пить?

– Вроде моя очередь, - натянуто улыбаюсь, встряхиваю головой. Настолько быстро никто не пьянеет, просто берет усталость. – Вы знаете моих братьев. И…

– И? – Клаус усмехается, чуть подается вперед, рассматривая меня. – Что ты хочешь о них узнать?

– То, что говорят, правда? Жестокие, бессердечные, монстры? Нет, не так. Они будут такими со мной?

Не люблю насилие, не понимаю его. И точно не выдержу, если кто-то решится на подобное. Всё ещё не могу осознать, что меня собираются продать замуж! Это как-то…

Дико.

В голове не укладывается.

Крупные мурашки ползут по коже, холодок спускается по спине. Меня начинает морозить от мысли, что это действительно случится. И мне придется стать чьей-то женой против воли.

Глава 12. Карина

Мужская ладонь сжимает волосы, оттягивает. Выгибаюсь, подчиняюсь. Как горячий пластилин, из которого лепят нужную фигуру. Отвечаю тихим всхлипом на поцелуй.

Клаус касается так, словно изголодался. Словно не целовался вечность, а теперь набрасывается. Проводит языком по моим губам, толкается внутрь. Делает это грубо, жадно, вызывая спазмы в груди.

Его губы таранят, выбивают хрипы. Мужчина делает всё быстро, резко. Он словно… Словно не поцелуй, а секс. Полноценный, с болью и желанием. Дрожью, которая спускается по телу.

– А так, красивая? – отрывается, но держит близко. Его дыхание щекочет саднящие губы, распаляет сильнее. – Так тебя целовали?

Из-за хватки не могу качнуть головой, только прикрываю глаза. Сердце стучит так быстро, бешено. Воздуха не хватает, внутри что-то пульсирует, слишком жарко. И тянет внизу, непривычными ощущениями.

Давлением, которое только усиливается. Ник прижимается ко мне сильнее, его ладонь нагло поднимается выше. Туда, где беззащитное лоно, ничем не прикрытое.

– Ник! Не надо.

– Мы лишь помогаем тебе, красивая. Пытаемся понять, чего ещё с тобой не делали. Раз ты не смогла ответить, то мы поможем.

– Хватит!

Подрываюсь, меня шатает. Не из-за вина, но состояние близкое. Мир качается, в голове туман. Ничего не разобрать, не понять. Знаю лишь, что мне нужно быстрее сбежать.

– Тише, красивая, - Клаус сжимает мою ладонь, рывком тянет вниз. Не могу устоять. Падаю, прямо к нему на колени. – Вот так получше будет. Не ерзай, Карина.

– Вы не имеете права, ясно?! – вскидываюсь, злость вибрирует под ребрами. И становится только сильнее, потому что Клаус не слушает меня. Даже не пытается сделать вид, что мои слова что-то значат. – Может у вас принято каждую встречную лапать, но не меня!

– Запретная.

Клаус не спрашивает, но я киваю. Запретная, да. И пока не понимаю, как это всё решить. Послать к черту отчима, отказаться от свадьбы. Меня ведь никто не отпустит.

Выхода нет.

– Красивая и запретная, Карина, - Ник усмехается, его губы прикасаются к плечу. Вызывают бурю внутри, мурашки по коже. – Опасное сочетание. Убийственное.

– Там… Ужин или обед готовится, мне нужно проверить. И…

– Сиди смирно, - Клаус сжимает мое бедра, сильно давит на кожу. Наверняка останутся следы. – Физику учила в школе?

– Что?

Растерянно оглядываюсь на Ника, в поисках поддержки. Это ещё при чем? Но тот лишь усмехается, пожимает плечами. Не выглядит так, словно происходит что-то странное.

Словно для него нормально прижиматься к девушке, которая сидит на коленях его брата! Ладони мужчины проходят по телу, медленно изучают, а у меня всё подрагивает в такт его движениям.

– Третий закон, красивая, - Клаус сжимает мой подбородок, возвращает все внимание к себе. – Действие и противодействие. На каждую твою попытку встать будет наше действие. А если продолжишь крутится по мне, то почувствуешь, что не на все части тела действует сила притяжения Земли.

Краснею, когда понимаю, о чем именно говорит Клаус. Понимаю, а затем начинаю чувствовать. Как его возбуждение упирается в меня, давит. Ток проходит по телу, бьет между ног.

Взгляд мужчины темнеет, становится серьезнее. Пальцы давят на затылок, прижимая ближе. Грудь упирается в его грудь, полное соприкосновение, от которого меня накрывает теплой волной.

Кожу пощипывает от касаний, словно электричество. Пробегает вдоль спины, искрится. Вот-вот произойдет возгорание. Мне нужно встать, уйти. Но тело не слушается, становится ватным.

Особенно, когда Ник проводит пальцами по моим позвонкам, надавливает. Каждое его касание – фатальное, окончательное. Заставляет дрожать и выгибаться.

– Продолжим игру, красивая?

– Нет, - в отчаянии мотаю головой, всхлипываю. Ощущений слишком много, они просачиваются в каждую клеточку. Словно кислотой прожигают. – Это уже не смешно!

– А мы разве смеемся, красивая? Игра есть игра, - Ник невинно пожимает плечами, а после тянет на себя. В нос бьет аромат его парфюма и тела, алкоголя. – Или ты узнала всё, что хотела?

– Узнала.

– Жаль, потому что у нас ещё много вопросов.

– Задавайте их друг другу.

Стараюсь держаться уверенно, хотя это сложнее с каждой секундой. Рассматриваю серьезных мужчин, понимаю, что они не шутят. Затеяли свою игру, не собираются от меня отпускать.

И касаются. Господи, как они касаются. Настолько невинно, что почти порочно. Проводят по рукам, шее. Едва задевают, дразнят пламя внутри. И у меня дышать не получается.

Кажется, что я загораюсь. Пепел оседает в легких плотным слоем, проникает в кровь. Искры прожигают под кожей, разносятся внутри. Так стремительно, что не успеваю сориентироваться.

Это ненормально, неправильно. Слишком страшно и необычно. Почему я так реагирую на этих… Наглецов, мужланов, дикарей! Я их не знаю. Но при этом, когда Ник крепче сжимает в своих объятиях, по телу спускается приятная дрожь.

Глава 13. Клаус

Карина подскакивает на месте, начинает дрожать. Совсем не так, как несколько секунд назад. Когда выгибалась от моих пальцев, тоненько стонала и хныкала, просила большего.

Пиздец.

Неприкосновенная кончила со мной, а мне мало. Большего хочется. Наплевать на всё, закончить. Хватит в стороне быть, когда такая красивая Карина после оргазма.

Глаза блестят, губы искусанные. А шея слишком бледная, ни одного засоса. А я бы не прочь поставить. Всю её пометить, чтобы ничем не смогла прикрыть. Темно-бардовые пятная, как моя метка.

И если бы не звонок, мозги бы совсем поплыли.

– Клаус! – девчонка подается вперед, взгляд мечется. – Кто сюда едет? Что будет?

– Пока никто. Разберемся, красивая.

– Точно?

– Смотрю, тебе понравилась игра. Не хочешь, чтобы нам помешали? Правильно, когда народу много, оргазмы не получишь. Приведи себя в порядок, пока мы с Ником вопросы решим.

Вспыхивает, подскакивает. Нижняя губа подрагивает от обиды, такая мелкая ещё. Невинная, неискушенная. И охуеть как тянет это исправить, окунуть Карину в мир разврата.

Но сбегает до того, как начну воплощать желания в жизнь. И так слишком много позволил. Её повело от вина, меня – от девчонки. Рядом, никто не мешается. И никто не узнает, не поверят в её бредни.

На кухне что-то бьётся, обиделась. Оно и правильно, пусть. Может, перестанет подпускать к себе. Сковородкой огреет и попытается сбежать. Куда лучше, чем возле нас тереться.

Пусть боится и не приближается, тогда искушение будет меньше. И ничего непоправимого не случится. Если же неприкасаемую тронуть… Никто не выживет.

– Пиздец? – Ник хмурится, закуривает прямо в комнате, хотя Давид голову снесет. Или его новая пассия. – Совсем?

– Совсем. Но отказывать нельзя, ты знаешь.

– Знаю, но… Ты реал хочешь, чтобы нам эту ночь испортили? Припрется кто-то, а если ещё будут на неё глазеть…

– То возьмешь себя в руки. Всё решено, у неё свадьба скоро. Не лезь, вообще.

– Серьезно? Ты мне будешь об этом говорить? Ты только что её пальцами трахнул. Поэтому не рассказывай мне о свадьбе и сдержанности. Если бы не звонок, мы бы её прямо на полу разложили. Не так, что ли?

– Но звонок был.

Поднимаюсь на ноги, пытаюсь понять, как в такое дерьмо вляпался. Как пьяная девчонка смогла настолько под корку пролезть. Своей открытостью, огромными глазищами. Вскрыла черепную коробку и поселилась там, никакой химией не вытравить.

Если бы эта поездка выдалась раньше, то можно было бы что-то сделать. Но лезть в змеиное логово без защиты… Смертельная затея.

– Ты же решишь? – оборачиваюсь на брата, который непривычно серьезно выглядит. – Не говори, что сам не хочешь воспользоваться возможностью.

– Не скажу. Решу, естественно.

Потому что красивая стоит того, чтобы рискнуть.

В конце концов, есть миллион способов, как этой ночью можно будет развлечься. И без того, чтобы Карина свою невинность теряла. А после… После будет видно. Главное, сделать так, чтобы моя версия прокатила.

Если мой блеф сейчас раскусят, то через час дом будет набит наёмниками.

Головы полетят у всех.

Набираю знакомый номер, отсчитываю гудки. Прикидываю как и что сказать, как убедить. Нужно было сразу Карину везти в новый дом, всем плевать, что за окном вьюга.

А теперь возникнут вопросы.

На которые у меня ответа нет.

– Давид, нужна помощь.

– Во что вы вляпались? – дядя реагирует сразу, слышу, как что-то падает на фоне. – Быстро, мне ещё за Аней ехать.

– Ты все ещё её с Аланом делишь, на двоих?

– Рот закрой.

– Нет, это я лишь проверяю обстановку. Если бы мы с братом вдвоем на одну залипли…

– Берите и трахайте, тебе от меня инструкция нужна? Нет. Не вешай мне, что ты… У вас мозги есть?!

Давид знает обстановку, что сейчас происходит. Умный мужик, сразу понимает, как сильно мы вляпались. Ненавижу за помощью обращаться. Низко, ненужно. Сам привык расхлебывать, с самого детства. Если болото засасывало, то только на брата рассчитывал.

Но сейчас дело в красивой. И лучше, если кто-то подстрахует. Давид не станет жалобы строчить, не сдаст. Нахуй послать – это он может, в этом мы похожи. Но не скрысятничает.

И должен понять всё, раз уж начал сам свою девчонку делить.

– Нет у вас мозгов, - делает вывод из моего молчание, матерится. – Хуй только работает, но не голова. Что там происходит?

– К нам проверку хотят отправить. Подстраховку, вдруг что-то случится без присмотра. Словно мы её в машине не могли опорочить, если бы хотели.

– Проверку? В мой дом?

– Улавливаешь. Запрети, по-братски. Придумай что-то, чтобы не сунулись. Против тебя не пойдут, все правила знают. Я отплачу.

Глава 14. Карина

Поправляю тарелки на столе, раскладываю всё аккуратно. Хотя мне так хотелось запустить чем-то в Клауса. За то, что такой самодовольный. И распускает руки.

Я сама виновата, наверное. Я даю повод, не так сопротивляюсь. У меня полная комната оружия, начиная от ножа и заканчивая железным половником. Могла его огреть, даже несколько раз.

И плевать, что потом бы в очередной раз слушала про наказания. Дело ведь в другом, совсем в другом. В том, что у меня не получается оттолкнуть, где-то на клеточном уровне.

Даже в гостиной я могла отказать, могла послать мужчин подальше. А я… Кончила от пальцев Клауса, от его ласки. От того, как было жарко, душно. Хорошо.

И как теперь быть?

Выдыхаю, бросая деревянную подставку на барную стойку. Ставню туда чуть остывшую сковородку, нахожу в холодильнике упаковку апельсинового сока. Любимого.

А после замечаю его.

Черный прямоугольник из пластика.

Спасительный телефон.

Даже не успеваю подумать, как сжимаю его в пальцах. Быстро снимаю блокировку, удивляясь, что пароля нет. Сразу можно позвонить или написать смс, чтобы не услышали.

Сеть ловит, интернет есть. Можно найти геолокацию, разобраться.

Пульс зашкаливает. Кажется, что сегодняшних приключений сердце не выдержит. Слишком часто оно выстукивает на режиме «максимум». Но это не важно, это потом.

Сейчас же…

Держу телефон в руках, а что делать дальше – не знаю. Ну, напишу я сообщение подруге, но она ведь не поможет. Почувствует, но спасительной бригады у неё нет. Да и в такую погоду никто за мной не поедет.

Будь у меня парень, я смогла бы ещё что-то придумать. Маме? Она только сдаст отчиму, точно, а не будет помогать. Следовала давно понять, что он важнее для неё.

Стою, рассматривая темный экран.

И понимаю, что даже такой шанс использовать не получится.

– И что же ты делаешь, красивая? – вздрагиваю от голоса Клауса, отступаю на шаг. – Опять нарушаешь правила?

– Нет. Нашла его, - с сожалением протягиваю телефон. Из-за того, что даже нет того, кто бы мог меня спасти. – Я никому не звонила.

– И сообщения не писала? Не держи меня за идиота, Кара.

– Не писала. Ничего. Только глянула на карте, где мы находимся. Мне…

Поджимаю губы, признаваться в подобном стыдно. Но нужно. Мужчина смотрит недовольно, меня дрожью пробирает. И не хочу, чтобы незаслуженно ещё досталось.

– Мне некому звонить, Клаус, - отворачиваюсь, глаза начинает щипать от обиды. – Так что я ничего не сделала. Знаешь, мне казалось, что у меня всё хорошо. И друзей много. А в такой момент даже некого попросить о помощи и спасении.

– А если бы кто-то был, - начинает обманчиво спокойно, хотя воздуха в комнате становится меньше. – Решила бы позвонить?

– Это неважно. Какая разница? А если бы у меня был, кому помочь, меня бы так легко похитили? Сомневаюсь. Так что, я абсолютно беспомощна.

– Можешь позвонить мне.

– Что?

Разворачиваюсь к выходу, растерянно моргаю. Ник задорно улыбается, подмигивает, шагает ближе. Огибает по дуге Клауса, останавливается близко. Не касается, но чувствую тепло его тела.

– Если какие-то мудаки решат похитить, можешь позвонить мне. Я приеду.

– А от вас кто спасет?

– А от нас, красивая, спасения нет. Только привыкай и принимай нас такими, какие мы есть. Я же говорил, что шансом нужно пользоваться.

Нужно. Но где этот шанс взять? Могла позвонить, но это не помогло. Сомневаюсь, что в будущем будет что-то ещё, чем можно будет воспользоваться. Если бы ещё не такая погода, не глушь…

– Садись обедать, Карин, - Клаус не говорит, а приказывает. Рассматривает что-то в телефоне, сжимает челюсть. – А после нужно будет выезжать.

– Куда? Клаус, ты же обещал!

Знаю, что у меня нет права требовать что-то от мужчин. Но не могу удержаться. Я не хочу к сводным братьям. Никуда не хочу. Хотя бы одну ночь, несколько часов. И тогда я смогу что-то придумать.

Угрюмо забираюсь на высокое кресло, ничего не хочу. Только смотрю из-подо лба на мужчину, хмурюсь всё сильнее. Чувствую себя обманутой, словно кто-то родной предал.

– Не дуйся, красивая, - Клаус наливает в мой стакан сок, двигает ближе. – Прокатаемся немного.

– Зачем?

– Лучше с дороги звонить, если захотят пробить местоположение. Скажу, что погода совсем хреновая. И если продолжим путь, то невеста будет в опасности.

– А разве тогда они не пришлют никого?

– Давид не позволит. Сейчас дядя придумает выход, он редко изменяет своим принципам.

– И то, - Ник усмехается, смотрит прямо в мои глаза. Словно скажет что-то непременно пошлое. – Только для своей девушки, а не для наших знакомых. Поэтому найдет аргумент, чтобы не пускать сюда гостей.

– А если просто приедут? Нарушив правила и всё такое?